Титаны: Перерождение (СИ)

Глава 7

План я решил составить, исходя из тех данных, что мы имеем. Я непраздно шатался с бандитами, а наводил справки и прикидывал расположение селений. Так я узнал что нужное мне селение находится в тридцати днях пути на север, если брать с запасом. Следующий набег состоится месяца через полтора. Этого допустить я не могу, значит, у меня есть месяц, чтобы подготовиться к перевороту.

Итак, вырисовывается следующий план. Месяц мы с Лай-еном готовимся. После, совершаем переворот. Еще месяц уйдет на подготовку к походу и утряску брожений среди кочевников. Скорее всего, меня попытаются убить в течение первых дней, но это решаемо. Потом нужно будет ввести некоторые правила. Поэтому я и заложил месяц. Это время мы будем идти к нашей цели, сли ничего не выйдет, то придется бежать.

Как совершить переворот в группе дикарей из пятидесяти разумных? Они, в первую очередь, уважает личную силу. Преданность тут явление редкое, хотя имеет место быть. У нынешнего Головы есть, минимум, десять ярых последователей. Еще человек двадцать, которых все устраивает, но особого рвения в защиту атамана не имеют. Осталось восемнадцать человек, которые примкнули не так давно, там есть, как и отъявленные ублюдки, так и те, кто затаил злобу. С ними будет проще и сложнее одновременно.

Чтобы получить власть, я решил вызвать на бой Голову. Бросить вызов может каждый, но не у каждого достаточны сил на это. У меня же есть козырь в виде магии. В этом мире я не видел шаманов или пользоваться магией

ей никто не умеет. Осознанно, по крайней мере. Так, Лай пользуется своей энергией для укрепления и усиления тела, но делает это неосознанно.

Бросившему вызов нужно пережить сутки в лагере до начала боя. Как правило, на подготовку дается один день. В свое время, именно на этом и подловили здоровяка Лая. Сутки он не спал, ожидая нападения от кочевников, двоих он даже убил, но сам получил несколько непростых ранений. В итоге, вышел на бой измотанным.

Я же могу спрятаться в такую нору, что меня не найдут. Лай-ен же светиться с этим переворотом до боя не будет, чтобы его не посчитали сообщником. Так что шансы велики. Еще один фактор, который влияет на мою уверенность в победе, так это впечатлительность и первородный страх к грому и молнии у титанов. Не знаю с чем это связанно, но все великаны до дрожи боятся раскатов грома, вспышек молний и прячутся как можно глубже в шатры или пещеры.

Готовился я к бою в постоянных спаррингах с Лайем. Для этого мы уходили в лес, якобы на охоту, и весь день спаринговались. Здоровяк орудовал в одной руке дубиной, во второй держал костяной нож. Именно этим оружием привык пользоваться Голова. Противник он был неудобный, широкие и мощные взмахи дубиной не давали сократить дистанцию, а в ближнем бою нужно было опасаться ножа. Я же использовал свой костяной меч.

И вот настал день Д, час Ч, секунда С. Я был готов бросить вызов. Хотя готов — слишком сильно сказано, но времени ждать уже не было. За прошедший месяц я делал упор на ловкость. Сейчас это будет залогом моего выживания. Правда, в спарринге с Лай-еном так ни разу и не выиграл, но и заклинаний я не применял.

Я подошел к шатру Головы и специально громко вызвал его.

— Голова, выходи! Я, Юа, свободный воин, бросаю тебе вызов, прими с честью свою смерть!

На несколько секунд во всем лагере воцарилась тишина. Все в недоумении уставились на меня. Прошло, примерно, пятнадцать секунд, которые растянулись для моей персоны на все десять минут. И из шатра вышел Голова.

Это был высокий и худощавый титан с лысой головой. Про таких говорят, долговязый. Его лицо было испещрено множественными шрамами. Он был с голым торсом и в набедренной повязке. На его фоне я смотрелся первоклашкой перед старшеклассником.

Голова смерил меня насмешливым взглядом, скрестил руки на груди и сказал:

— Ты, верно, решил умереть, сопляк?

На это я лишь бросил ему в ноги принесенную с собой голову Раптора.

Атаман нахмурился и продолжил:

— Чтобы бросить вызов мужчине, нужно быть самому мужчиной. Ты еще не дорос. Сейчас же ты прямым текстом заявил, что хочешь стать рабом.

— Мне исполнилось шестнадцать, — на это многие недоуменно переглянулись, — просто я низкий. А что касается рабства, то попробуй! Скольким ты готов пожертвовать, чтобы сделать из меня раба?

— Хооо, — протянул атаман, — давай поступим так, я принимаю вызов. Но если ты проиграешь, ты станешь моим личным рабом! Твоя жизнь превратиться в сплошную боль, — злорадно усмехнулся Голова.

— Я согласен! — на этих словах я развернулся и ушел через толпу к себе в шатер. Все, теперь у меня есть время до завтрашнего заката. По традиции, бои состоятся на закате следующего дня.

Когда зашел в шатер, схватил с топчана шкуру и открыл замаскированный лаз. Нору я вырыл заранее, такой глубины и размера, что ни один титан не пролезет. Также, замаскировал вход. Я должен быть свежим к началу боя.

С наставником мы договорились не встречаться заранее, а в момент вызова на бой Головы он должен быть в составе охотников. Как раз завтра днем Лай-ен должен вернуться.

В пещерке я хорошо отдохнул. К назначенному часу я появился в своем шатре. Как и предполагалось, там уже побывали незваные гости. Был раскурочен топчан и виднелся свежий разрез на стенке.

Я накинул на себя все усиления, заранее применил лечилку и двинулся на бой.

У шатра Головы никакого оживления не было, а сам атаман не вышел на встречу. Видимо, посчитал, что я сбежал из лагеря, раз его прихвостни меня не застали в жилище.

— Голова! — позвал я, — выходи, подлое отродье! Или ты меняешь повязку на свежую от страха?

Из шатра послышался звериный рык и в тоже мгновение оттуда вылетел разъяренный атаман.

На мой крик сбежалось много народа, почти весь лагерь. Среди толпы я заметил и Лай-ена.

— Мелкий слизняк, ты все же посмел явиться⁈ — зло сплюнул Голова.

— А ты не ждал? Или рассчитывал, что твои шавки меня ночью прирежут? — ехидно заметил я.

— Не зарывайся, пиздюк! Лучше готовься к короткой, но очень насыщенной жизни раба.

Больше разговоров не было. Голова выхватил свою дубину и вынул из-за пояса нож. Недолго думая, я повторил его маневр, достав меч.

Атаман широким росчерком дубины попытался меня сбить с ног, но я ловко поднырнул под оружием и с низкого положения выстрелил собой мимо него, в пути сгруппировавшись и проведя лезвием меча по его ноге. Голова получил глубокий порез. Зашипев от боли, противник не стал сломя голову бросаться в бой, он лишь отметил наличие раны и стал серьезнее.

Мы кружили по кругу, примеряясь друг к другу. Голова больше не хотел рисковать, а у меня было мало опыта в схватках, чтобы просчитать его контратаку при моем наступлении. В какой-то момент нервы у меня всё же не выдержали, и я устремился в бой.

Два коротких шага к противнику, перекатом уйти от дубины, чтобы тут же напороться на костяной нож. Оружие прочертило полосу по моей спине наискосок, обдав спину жжением и холодком. Краем сознания отметил следы крови за собой, плохо. Я не хотел светить раньше времени магию, но, думаю, сейчас без нее не обойтись.

Быстрый использование исцеления, и рана на спине затягивается на глазах у изумленной публики. Титаны непонимающе загудели, а атаман еще больше нахмурился.

— Ты необычный мальчишка, — сказал он.

— Ты даже не представляешь, насколько! — пафосно изрек я.

В ту же секунду атаковал уже Голова. Движения его были быстры, длина рук позволяла ему дотянуться до меня из любого положения. Вот он делает всего шаг, пригибается и выстреливает дубиной в моем направлении, я ухожу по касательной и тут же ловлю на блок нож великана. От силы удара теряю равновесие, но, не успев прокатиться и метра, как получаю мощный удар ногой в живот. Во мне будто звезда взорвалась, из глаз брызнули слезы, а дыхание прихватило. Я откатился от противника на пару метров. Не давая мне времени толком прийти в себя, атаман снова атаковал. Он решил расплющить мою голову дубиной. Мне стоило огромных трудов уклониться.

Ответил я градом энергетических лезвий, которые прошлись по животу моего оппонента. Но, как ни странно, урон был не критический. Его накачанные брюшные мышцы выдержали. Хотя кожу очень сильно порезал. Думаю, десяток попаданий лезвий все же его проймет. Схватившись за живот, атаман упустил инициативу, что дало мне пару мгновений восстановиться и возможность запустить плазменный шар.

Надо отдать должное Голове. Он умудрился увернуться, но шар все же его задел, оставив черный ожог на плече. Вот только я не дал ему времени на осознание происходящего, а атаковал мечом в незащищенный бок. Приняв удар, атаман и не думал уходить в оборону. В свою очередь, он целой рукой схватил меня в объятия и начал сдавливать.

Мои ребра отчетливо затрещали. Меч застрял в теле противника, единственный выход был жахнуть магией. Из-за боли я не мог толком сконцентрироватьсянаформированиизаклинания, поэтому приложив свободную руку к лицу Атамана, и выпустил сырую ману попутно преобразовывая в ледяной шар, как на тренировках. Из-за того, что формирование заклинания было в нестандартных условиях, оно сработало не так, как задумывалось.

Сначала меня обожгло нестерпимым холодом, я даже вскрикнул от неожиданности. Дальше услышал рев моего противника, который меня отпустил и схватился за голову. Но отлипать от титана я и не думал. Заклинание еще продолжало пить энергию, промораживая и меня и атамана. В стрессовых ситуациях я соображаю быстро, как не раз это говорил.

Свободной рукой с мечом рубанул по прилипшей конечности, и откатился от врага. Тот уже не подавал признаков жизни, лишь ноги бились в судороге. Его голова была проморожена насквозь. Жутко смотрелась моя оторванная рука на его лице.

Направив остатки маны в обрубок для лечения, я остановил кровь и значительно ускорил регенерацию. Теперь мне хватит и суток, чтобы рука вновь отросла. Целой рукой поднял выпавший меч.

В этот момент ко мне двинулся Лай-ен. Он преклонил колено, и пробасил:

— Юа-ен, я принимаю тебя как моего Голову. Клянусь быть верным защитником и всегда следовать подле тебя.

Некоторые так же начали выходить передо мной и повторять клятву Лая. Вообще, эту клятву атаману никто не приносил. Тут чистая самодеятельность Лай-ена.

Конечно, были и недовольные, к нам вышли близкие мёртвого атамана с недобрыми намерениями убить зажравшегося выскочку. Лай встал по левую, отрубленную, руку от меня, я же передал ему меч. На что он лишь кивнул. В целой руке я зажег энергошар. Не сговариваясь, мы ринулись с наставником в бой.

В пылу сражения было убито четырнадцать прихлебателей бывшего атамана. После того, как мы с Лаем вступили в бой, нас поддержало большинство, и бунт был задушен в зародыше. Так что, считай, отделались малой кровью, хотя уверен, расслабляться еще рано.