Тень врага

Глава 3 Круглый кабинет

Витман настоял на том, чтобы я дождался в кафе его людей. «Самодеятельность» — то есть самостоятельную транспортировку мною в тайную канцелярию двух трупов и одного оглушенного — категорически запретил.

Люди Витмана, впрочем, прибыли довольно быстро. Через час я уже сидел в его кабинете, оказался здесь впервые. Чем сразу удивлял кабинет — так это формой. Он был круглым.

— Не люблю углов, — прокомментировал Витман и упал в кресло, одно из десятка здесь имеющихся. — В угол забиваются в страхе. В угол ставят провинившихся детей. Загоняют — тоже в угол. В обычном помещении такое чувство, что даже мысли забиваются по углам и попробуй их выковыряй оттуда.

Я только плечами пожал. Человек, находящийся на такой высоте, как Витман, имеет полное право на причуды. Это рядовым лучше быть одинаковыми и думать как можно меньше — вопрос выживания. Сам я своей знаменитой косой тоже обзавелся далеко не сразу.

В целом, кабинет мне показался забавным. Даже рабочий стол здесь был круглой формы. А вот шкафов не было вовсе. На стенах висели карты — Российской Империи, Петербурга, отдельных его районов. На столе стоял телефонный аппарат, томилась декоративная стопка бумаги под пресс-папье. Складывалось впечатление, что Витман здесь не очень-то любит штаны просиживать.

— Этот кабинет магически защищён так, что мы можем чувствовать себя в полной безопасности, — сказал Витман. — Прослушивание исключено, прямое попадание авиабомбы вреда не причинит… Присаживайтесь, Константин Александрович.

Я уселся в свободное кресло.

— То, что осталось от так называемой «Агнессы», опознали, — брезгливо сказал Витман. — Этот слизняк давно под наблюдением. Его не арестовывали лишь для того, чтобы кукловод ничего не заподозрил. Ну, и дезинформацию кое-какую передавали, не без этого. Надеялись отследить, куда она уходит.

— А второй? Солдат? Он пришёл в себя?

— Пришёл… Допросим, конечно. Но сомневаюсь, что из этого выйдет толк. Коль уж этот… обезглавленный ничего не мог сообщить относительно личности хозяина, то солдат — и подавно мелкая сошка.

— Ясно, — сказал я.

В дверь кабинета постучали. Вошла девушка в форме, с подносом в руках. Поставила передо мной чашку с кофе, стакан сока, тарелки с омлетом и бутербродами.

— Прошу, Константин Александрович, — кивнув на тарелки, сказал Витман. — Вам не помешает подкрепиться.

— Благодарю.

Есть действительно хотелось. А готовили в буфете канцелярии вкусно.

— Кристине я позвонил, — продолжил Витман. — Сказал, что с вами всё в порядке. Ей не о чем беспокоиться.

В этот раз я поблагодарил кивком — рот уже набил.

— Кристина сказала, что во время Игры на вас было совершено ещё одно покушение.

— Да, — прожевав, подтвердил я. — В подземелье форта устроили обвал.

— Там уже работают мои люди. Доложили, что обнаружили мощный магический след. Чёрная магия, не ниже десятого уровня. Но странность в том, что этот след ни к кому не ведёт. Магия взялась будто из воздуха. Такое бывает, если…

— … если применить специальный амулет, — закончил я.

— Вот как, — приподнял бровь Витман. — То есть, вы уже в курсе?

— Ну ещё бы я не был в курсе — если сам и применил этот амулет. Для того, чтобы выбраться, мне пришлось пробить проход сквозь завал.

— Во-от оно что, — протянул Виман. — А могу я уточнить, откуда…

— Вы, Эрнест Михайлович, насколько понимаю, обязаны это уточнить, — пожал плечами я. — Амулет — подарок его величества, в качестве благодарности за раскрытие заговора. Государь подарил мне его ещё зимой.

Я сказал это — и невольно перевёл взгляд на свою ладонь. След от чёрной жемчужины по-прежнему никуда не делся.

— Позвольте?.. — Витман проследил за моим взглядом.

Я раскрыл ладонь, демонстрируя чёрное пятно.

— Это осталось после того, как вы применили амулет? — разглядывая пятно, спросил Витман.

— Да.

— Хм-м.

Больше он ничего не сказал.

— Других комментариев не будет? — не сдержал раздражение я. — Что это значит?

Витман развёл руками:

— При всем уважении, Константин Александрович — я не тот человек, к которому следует обращаться с подобными вопросами. Я не знаток Изначальной магии.

— Изначальной? — переспросил я.

— Вы ещё не изучали, вероятно. Если не ошибаюсь, с этим понятием курсантов вашего возраста не знакомят. При условии, что в академии вообще преподают что-то подобное… Всё, что могу сказать: вручив такой подарок, государь действительно оказал вам чрезвычайные доверие и честь. Подобный амулет может быть произведён лишь очень сильным магом.

— Хотите сказать, что государь лично…

— Я не хочу сказать ничего сверх того, что уже сказал, — с нажимом проговорил Витман. — Если такая надобность возникнет, информацию об Изначальной магии вы, вероятнее всего, получите и без меня.

Его взгляд стал знакомо непроницаемым. Я понял, что больше ничего не добьюсь.

— Стало быть, тоннель, пробитый в горной породе — ваша работа? — вернулся Витман к предмету обсуждения.

— Моя.

— Впечатляет. Более всего то, что вы после использования амулета такой мощи не только сохранили бодрость духа и ясность сознания, но даже вернулись в Игру… Другой на вашем месте восстанавливался бы сутки, не меньше. — Витман разглядывал меня — так же пытливо, как перед этим — пятно. — Знаете, Константин Александрович. Когда Кристина впервые упомянула о том, что вы могли бы быть полезны нашему ведомству, я списал это на… скажем так, некоторую увлеченность, свойственную возрасту моей дочери. Несмотря на все свои таланты, Кристина — всего лишь юная девушка. А вы — восходящая светская звезда. Многие барышни полжизни бы отдали за возможность провести в вашем обществе хотя бы час. Но теперь, наблюдая за вами лично, я всё более и более поражаюсь. Расписывая мне ваши достоинства, Кристина не упомянула и половины из них.

— Но уж вы-то, господин Витман, не барышня, — поспешил уйти от опасной темы я. — Мои достоинства предлагаю обсудить как-нибудь в другой раз. А сейчас давайте вернёмся к делу. — Я, покончив с завтраком, отодвинул от себя поднос. — Итак. Тоннель под фортом. Что там нашли ваши люди?

Витман покачал головой:

— Увы. Вынужден разочаровать. Магический след, оставшийся от вашего амулета, перекрыл собой все прочие следы. Слишком уж мощным был удар. Опознать того, кто устроил обвал, вследствие этого не представляется возможным.

— Да что за чёрт…

Я встал, прошёлся по кабинету. Заметил на столе сигаретницу.

Спросил:

— Закурю?

— Конечно. Пожалуйста.

Витман откинул серебряную крышку, протянул мне зажигалку. Тоже взял сигарету.

Щёлкнул пальцами — отчего дым от наших сигарет перестал висеть в воздухе и потянулся струйкой к окошку вентиляции.

— Доктора говорят, знаете ли, что курить вредно, — пояснил Витман.

— Правильно говорят.

Мы помолчали, пуская дым.

— А у самого вас есть какие-то предположения? — спросил Витман. — Кто может за вами охотиться?

— У меня было единственное предположение — Венедикт Юсупов, — буркнул я. — Он сильный маг. Он присутствовал на Игре. Ему есть, за что меня ненавидеть. Он догадывался, что я могу стать серьёзным препятствием для планируемого похищения… Но все эти предположения перекрывает единственный неоспоримый факт — Юсупов, в итоге, помог мне выследить похитителей.

Витман покачал головой:

— Не торопитесь с выводами, Константин Александрович. Юсупов мог сделать это специально для того, чтобы сбить вас с толку. Те парни, которых он вам подсунул, по сути, ничего из себя не представляли. И, в его понимании, не владели информацией, куда подевались трое остальных. Мы имеем дело с очень хитрым и расчётливым врагом, не забывайте об этом.

— Забудешь тут, — усмехнулся я. — Юсупов дважды пытался меня убить совершенно явно.

Я рассказал о фонтане со смертоносными рыбками и о дуэли.

— Н-да, — пробормотал Витман.

— Не верите?

— Отчего же? Я знаком с господином Юсуповым лично, на протяжении уже многих лет. Мы с Венедиктом Георгиевичем, можно сказать, вместе росли — заканчивали один курс в Императорской академии. В том, что на пути к цели этот человек не станет пренебрегать никакими методами, я не сомневаюсь. Взять хотя бы то, чего пытались добиться от вас посредством ментальной блокады — в телефонной будке. Вас вынуждали застрелить агента, верно?

— Да.

— Вот! Если бы вы сделали этот выстрел, скомпрометировали бы себя. Не сомневаюсь, что на заправке мгновенно нашлись бы свидетели происшествия, а то и фоторепортер. Князь Константин Барятинский — белый маг, представитель рода, входящего в Ближний круг! — застрелил сотрудника тайной канцелярии! Мыслимое ли дело?.. А тут же нашёлся бы и ещё один труп в багажнике, и оглушенный вами солдат… Представляете, какой грандиозный скандал можно было раздуть?

— Представляю, — пробормотал я. — Это, если бы я не согласился сотрудничать?

— Совершенно верно. Одним вашим выстрелом этот мерзавец убивал двух зайцев. Избавлялся от агента, чей ресурс считал выработанным, и получал компромат на вас. Он при любом раскладе остался бы в плюсе. Не учёл лишь одного — вашей воли. Вашей способности к сопротивлению.

— А что это было за заклинание? То, которым он пытался меня побороть?

Витман поморщился:

— Редкостная дрянь. Называется «Ментальная блокада». При условии, что объект находится в небольшом замкнутом пространстве, заклинание способно работать на дальних расстояниях. Это — запретная магия очень высокого уровня. Такое под силу только очень могучему магу.

— Где-то я это уже слышал, — пробормотал я.

— Вероятно, при описании вашим уважаемым дедушкой создателя голема, — кивнул Витман. — Помните смоляное чучело за рулём грузовика?

— Да ещё бы забыть.

— Не сомневался… Я, собственно, к чему веду, Константин Александрович. — Витман тоже встал, прошёлся по кабинету. Остановился у окна — тоже круглого, похожего на иллюминатор, — прислонился к подоконнику. — А веду я к тому, что Венедикт Юсупов в качестве подозреваемого подходит нам с вами по всем статьям. Но, как-то… — Он пошевелил пальцами. — Как-то слишком уж явно подходит. Вы так не думаете?

— Думаю, — признался я. — Одного Юсупова ваша дочь уже определила в руководители заговорщиков. А оказалось, что Илларион ни при чём.

— Вот именно… Скажу вам по секрету, Константин Александрович: к роду Юсуповых, и лично его сиятельству Венедикту Георгиевичу у нашего ведомства накопилось немало вопросов. Но нужны доказательства. Нужны неоспоримые доказательства вины! А пока всё, что у нас есть — ворох предположений, и ничего более.

— И что вы собираетесь с этим делать?

— Я вижу несколько ниточек. — Витман затушил окурок в пепельнице. — Первая: наша арестованная. Девчонку я планирую расспросить со всем пристрастием. Вторая: её сбежавший напарник. Златослав, если не ошибаюсь?

— Не ошибаетесь.

Витман кивнул:

— В розыск его уже объявили, рано или поздно найдём. И тоже, безусловно, расспросим. А также не стоит забывать о вашем добром знакомом, господине Комарове… Полно, Константин Александрович. — Витман, наткнувшись на мой потяжелевший взгляд, примирительно поднял руки. — Я не настолько глуп, чтобы расспрашивать, какие такие общие дела связали представителя рода Барятинских и одного из королей криминального Петербурга.

— Не будете расспрашивать — из деликатности, разумеется? — уточнил я.

— Безусловно.

А вовсе не потому, что ему и так всё известно — ну, конечно.

— Ваши дела с Комаровым — это ваши дела, — безмятежно продолжил Витман. — Комаров, если хотите знать, в мою, так сказать, юрисдикцию вообще не входит, криминалом пусть занимается уголовная полиция. Меня этот человек интересует по единственной причине: он стрелял в вас. Хотя, по вашим словам, в здравом уме ничего подобного сделать не мог.

— Уверен, что не мог, — подтвердил я. — Комаров даже выглядел странно. Стеклянные глаза, дерганые движения… Как управляемая кукла.

— Вам, если не ошибаюсь, доводилось видеть людей, опоенных берсерком. Комаров выглядел так же, как они?

— Видеть — доводилось. Но это не берсерк.

— Почему?

— Потому что Комаров — кто угодно, только не дурак. Вы сами только что назвали его криминальным королем. Как, по-вашему: человек с его опытом, да ещё получивший от меня задание охранять вход в подвал, стал бы употреблять неизвестный напиток из рук незнакомца?

— Н-да, ваша правда, — пробормотал Витман. — Человек его опыта в текущих обстоятельствах даже близко к себе никого не подпустил бы.

— Вот именно. Опоить его никак не могли. Думаю, что воздействовали примерно тем же способом, что и на меня.

— Ментальной блокадой? — удивился Витман. — Сомневаюсь. Воздействовать на Комарова не мог никто, кроме Златослава, верно? А у этого парня, судя по вашему описанию — едва ли четвертый магический уровень. Ментальная блокада такому сопляку не по силам.

— Так и Комаров — не маг, — напомнил я. — Он — обычный человек. На него могло подействовать заклинание, гораздо менее сильное, чем блокада.

— Навскидку — не припоминаю такого заклинания… — пробормотал Витман. — Ну что ж. Тем более, у нас есть необходимость расспросить господина Комарова, как только он будет в состоянии разговаривать. Мне, вероятно, вновь придется просить вас об услуге — как при работе с ним, так и с другими злоумышленниками. Так что будьте готовы, дражайший Константин Александрович. Мы найдём ниточки, не сомневайтесь… Не бывает людей, не оставляющих никаких следов своей деятельности. — Витман вернулся за стол. Положил руки перед собой и убежденно закончил: — Поверьте моему опыту: не бывает.

— Хорошо. Верю. — Я поднялся. — Если мы закончили, то…

— Закончили, — кивнул Витман. — Лишь одна небольшая просьба. Ваш друг, господин Пущин. Что ему известно об операции?

— Да, в общем-то, всё, — хмыкнул я. — Мишель сопровождал меня всё время, пока я разыскивал великую княжну. А он — далеко не дурак.

— Что ж, если не дурак — значит, поймёт, что распространяться о произошедшем не следует?

— Поймёт. Куда он денется.

— Могу я вас попросить взять этот труд на себя? Вы сможете поговорить с господином Пущиным лично? Мне кажется, так будет лучше, чем если его сопроводят для разговора ко мне. Сюда.

Я представил себе Мишеля, которому бравые ребята Витмана предлагают проехать вместе с ними в тайную канцелярию… Как бы бедолагу удар не хватил на нервной почве. Сердце у него, хоть и молодое, но на такое количество потрясений вряд ли рассчитано.

— Однозначно лучше, — кивнул я. — Поеду в клинику прямо сейчас. На то, что Мишель обо всём случившемся будет молчать, как рыба, можете твёрдо рассчитывать.

— Благодарю вас. Но, быть может, прямо сейчас — не стоит? Вы не спали всю ночь. Отдохните…

— Нет уж. Предпочитаю сначала покончить с делами.

— Что ж, воля ваша. Я взял на себя смелость отдать приказ перегнать ваш автомобиль сюда.

— Вы чрезвычайно любезны.

Каким образом неведомый перегонщик провернул эту операцию в отсутствии ключей от автомобиля, я не спрашивал. Догадывался, что в тайной канцелярии отыщутся и не такие умельцы.

— Господин Комаров ещё не пришёл в себя, — приветствовала меня в клинике знакомая медсестричка. — Но состояние стабильное, беспокоиться не о чем. Господин Пущин чувствует себя хорошо. А Клавдии Тимофеевны нету. Ночь выдалась беспокойной, она пошла домой отдохнуть.

— Очень правильно сделала! — от души одобрил я. — После таких событий отдохнуть — самое полезное, что только можно придумать.

— Домашний адрес Клавдии Тимофеевны вам известен, — вздохнула медсестра.

Судя по всему, не сомневалась, что я немедленно отправлюсь к Клавдии и сделаю всё для того, чтобы вывести её из состояния покоя.

— Известен, — кивнул я. — Но в данный момент меня интересует местонахождение другого человека. В какой палате лежит господин Пущин?