Тени Пусана: Нищие Улицы

Глава 2

Каждый уважающий себя преступник имеет заначку на чёрный день. Отбитая шпана, и та старается иметь пару сотен тысяч вон в запасе на всякий случай. И если уж даже шпана осознает необходимость иметь крепкий тыл, то что говорить про опытного босса банды, занимающегося контрабандой. У меня этих заначек десятки. В Пусане, Сеуле, паре других городов нашей славной Кореи и даже за рубежом. К сожалению, в связи с неудачами последних лет, мои запасы существенно истощились. Пришлось пару раз залезть в загашник и вытащить оттуда часть средств. К тому же, наверняка часть тайников нашли бойцы Чан Дэ Хи. Не хочу думать плохо о своих парнях из Трёх Холмов, но под пытками мало кто способен долго держать рот на замке. А с этого треклятого кесэкки* станется попробовать себя в пытках! Чан Дэ Хи никогда не славился гуманностью, скорее всё как раз таки наоборот. И всё же, далеко не обо всех моих тайниках знали даже члены банды. Кое-что я подготовил исключительно под себя. К одному такому месту я как раз и приближаюсь.

Пройдя по одной из отдалённых улиц в портовом районе, я удостоверился, что за мной никто не наблюдает и нырнул в тупик. Здесь, в не самом приятном местечке, куда изредка захаживают лишь пьяные матросы, да и то только чтобы облегчиться, я и спрятал свой тайник. У дальней стены, в нижнем углу, где тьма не сходит даже посреди яркого солнечного дня.

Поведя рукой, я с удовлетворением отметил, как послушно и легко следуют за моими пальцами тени. Мой дар, когда-то позволивший мне выжить на улице и стать довольно успешным контрабандистом, никуда не исчез. Он не то, что не исчез, наоборот, он словно даже стал сильнее. Раньше, чтобы управлять тенями, мне приходилось попыхтеть, а сейчас я даже не вспотел!

Разрядив довольно примитивную магическую ловушку, установленную мной лет эдак пять-шесть назад, я взялся пальцами за край кирпича и потянул его на себя. Не без проблем, но кирпич поддался моим усилиям и выскользнул из стены. Просунув руку внутрь образовавшейся выемки, я сжал в пальцах довольно плотный, герметичный пакет. Хвала небесам, всё на месте. А то уже достало шляться полуголым оборванцем. Да и покушать бы не помешало.

— Отлично, — произнёс я себе под нос, пересчитывая деньги. — Полтора миллиона вон. Этого должно хватить на пару недель.

Деньги, это ещё не всё что находилось в пакете. Были ещё документы, несколько паспортов с моей старой фотографией, водительское удостоверение. Правда, теперь всё это мне точно не пригодится. В них везде вклеена моя старая фотография, да и дата рождения стоит явно не подходящая.

Выкидывать документы просто так в мусорку было бы глупостью, так что я вновь закинул их в вакуумный пакет, а его вернул в выемку в стене. И когда я это делал, то невольно коснулся рукой ещё одного предмета, который оставил себе про запас. Холодный металл огнестрельного оружия ожёг кожу не хуже открытого огня.

Да, я припрятал для себя пистолет. Огнестрельное оружие, владение которым в Корее строжайше запрещено. И сейчас мне очень сильно захотелось взять его. Взять его и отправиться в район банды Двух Скорпионов, чтобы прийти в офис чёртового Дэ Хи, засунуть ему ствол в рот и глядя в его напуганные до усрачки глаза безжалостно нажать на курок.

Соблазн был велик, но я сумел себя одёрнуть. Нет, так поступать точно нельзя. Пальба вызовет слишком много внимания и всем только хуже станет. Из-за каверн Корея не является свободной страной, вернее, на бумаге-то она свободна, но находится под протекторатом целой коалиции западных стран. В своё время именно они помогли вышвырнуть японцев с нашего полуострова, но они же и сделали нашу страну своим сырьевым придатком. Стоит только выстрелить хоть один раз, как полиция и силы национальной безопасности окажутся вне игры, в дело вступит КСКВ, коалиционная служба контроля вооружения. С этой организацией шутки плохи. Именно они выдают разрешение на применение любых видов вооружения Чеболям*, ведущим добычу ресурсов в кавернах. На практике это означает безграничную власть в пределах Кореи и целый ворох разнокалиберных исполнителей, которые только и жаждут как бы угодить собственным захватчикам. Так что пусть пистолет продолжит лежать в тайнике до поры до времени, пока я либо окончательно не отчаюсь, либо пока не решу убраться из Кореи навсегда.

Выйдя из тупикового проулка, я вышел на дорогу и бросил взгляд по сторонам. Пусто, ни одной мимо проезжающей машины. Впрочем, для портового района это не новость. Тут в принципе редко когда прохожего встретишь. Все здания выкуплены крупными компаниями и используются как склады. Похоже, придётся идти пешком.

Минут через пятнадцать довольно бодрого шага я выбрался за пределы портового района. И сразу же заприметил движущуюся по дороге жёлтую машину такси. Которая и не подумала остановиться, когда я махнул ей рукой. Ну да, как я мог забыть про свой внешний вид. Оборванцу же априори нечем заплатить за такси.

Пришлось мне немного скорректировать свой маршрут, ведь такси, это не единственная моя проблема. Даже если я дойду до торгового центра, наверняка меня внутрь не впустят. Нужно разжиться более-менее приличной одеждой и парой ботинок.

Свернув на очередном перекрёстке, я направил свои стопы к ближайшему холму. Там, на его склоне ютились десятки разномастных, разноцветных домишек. Пришлось немного попетлять, чтобы подобраться к домам без лишнего внимания к своей персоне. Тут-то я одеждой и разжился. Снял чью-то школьную форму с бельевой верёвки. Туфли забрал у входа в дом. Удивительным образом неведомый мне парнишка оказался такой же комплекции что и я сам. Даже обувь подошла, пусть и не идеально села.

Воровать я не люблю, а потому оплатил то, что взял, спрятав часть денег из тайника в переднике, который сушился на той же бельевой верёвке. Думаю, оставленной суммы хватит собрать парня в школу, а не только прикупить ему новую форму.

Уже не чувствуя себя голодранцем, я вновь вышел на проезжую часть. Удачно вышло, что мимо как раз проезжала машина такси. И на этот раз она остановилась без каких-либо проблем.

— В торговый центр, — даю я указания таксисту, сразу протягивая оплату.

Водитель попался не разговорчивый. Молча взял деньги, молча довёз до места. Люблю таких людей.

Выйдя из такси, я неспешным шагом направился внутрь торгового центра. Пока шёл, мимо меня пару раз пробежали стайки школьниц. Судя по обрывкам их фраз, они бегут смотреть кино, в котором главную роль исполняет какая-то ченсо*. Они и имя её назвали, но оно мне ни о чём не сказало. Ченсо и ченсо. Мы с парнями их чистильщиками называли. По сути, это обычные, пусть и довольно сильные одарённые, несущие службу у Чеболей и зачищающие каверны от всякого рода монстров, которые мешают тем самым Чеболям вести добычу ресурсов на благо коалиции протектората. В этом вопросе стоит отдать должное верхушке, сидящей у кормушки под названием «Корея». Они сотворили для народа кумиров, чтобы те влияли на их разумы и подспудно приносили им ещё большую прибыль за счёт узнаваемости многих брендов.

В торговом центре оказалось многолюдно, даже очень. В основном по магазинам ходили школьники. Но оно и неудивительно, совсем ведь скоро второй семестр начинается. Многие ребята пришли закупиться канцелярией и прочими необходимыми предметами для обучения. Я на их фоне немного выделился. Большую часть денег спустил в магазине техники, купил себе телефон. Ну и немного одежды взял повседневной. На этом мои денежки и закончились. Как-то не рассчитал я траты. Думал, что суммы из тайника мне хватит если не на три недели, то точно на неделю, вместе с покупкой телефона. А вышло, вышло так как вышло. Буквально пара десятков тысяч вон осталось на еду и такси.

Из торгового центра я вышел, когда на улице уже началось смеркаться. Небо оказалось затянуто тучами, того и гляди начнётся дождь. Стоит поспешить попасть в ещё одно место. Там меня и накормят, и кровать предоставят. Осталось только найти такси. Хотя, зачем искать, есть же телефон. Стандартную симку я не оформил, документов-то у меня нет, но взял себе туристическую, исключительно с интернетом. Временное решение, пока не оформлю на себя новые документы.

— Эй, парень, — не успел я погрузиться в смартфон, чтобы вызвать такси, как ко мне подошла компания ребят в школьной форме местной старшей школы, сразу пять человек. — Ты у моего друга телефон украл!

— Чего? — не понял я предъявы.

— Чего-чего, придурок, не слышишь? Ты украл телефон у моего друга, отдавай, пока тебе по шее не надавали!

Я обвожу взглядом всю пятёрку, и от моих глаз не укрываются их гаденькие улыбки. Да неужели, на меня шпана наехала. Поди увидели меня в магазине техники и решили отжать покупку!

— Как со старшими разговариваешь? Ступай своей дорогой, малой, пока не нарвался на неприятности, — мои слова пусть и звучали нелепо, поскольку я не выглядел и на год старше этих ребят, но тон и выражение лица были предельно серьезными. Если понадобится проучить шкодливых школьников, то я вовсе не против.

— С ума сошел? Тебе сколько лет? Прикидываешься студентом? Не выйдет, у тебя на губах еще молоко не обсохло, издалека видно! — тот самый говорливый сунул руки в карманы и осмотрел меня с ног до головы. Кажется, начинает пахнуть жареным. — Отдавай телефон, чудик, если жизнь дорога, твой папаша наверняка богатая шишка, раз у тебя такая модель. Ничего страшного, папочка купит новый, да?

Главаря этих клоунов поддержали коллективным хохотом. Ну и поколение! Я мысленно фыркаю и глазам поверить не могу. Сейчас действительно такое творится в школах? Надо же…

— У меня нет отца, а вот твоему должно быть стыдно за такого отпрыска. Держал бы ты рот на замке, не позорил честь семьи. Если хочешь нормальной жизни для себя и близких, то прекращай заниматься ерундой и ступай учить уроки, — я окидываю парнишку презрительным взглядом и уже собираюсь отступить, как не тут-то было.

— Что ты сказал⁈ — разъяренный мальчуган сорвался с цепи, теперь даже его ребята, казалось, хотели набить мне морду дружной толпой, резко забыв про телефон. — Тебе не жить.

В следующее мгновение главарь рассекает воздух рукой и замахивается, чтобы нанести удар, но не успевает. Я останавливаю его руку крепкой хваткой не совсем характерной для обыкновенного школьника, так, что тот замирает. Мне стоило сжать его запястье совсем немного, чтобы услышать скулеж, будто передо мной не наглый пацан, а обычный щенок, у которого только прорезались зубы.

— Уже не такой смелый? — увидев растерянные глаза напротив, мне оставалось лишь улыбнуться. Всегда приятно проучить негодяев, даже если это неразумные школьники. — Ступайте, ребята, пока кости целы.

Пару мгновений мне кажется, что сейчас начнётся драка, но нет, главный заводила сдаёт назад.

— Пойдём парни, ну его этого больного, — выдергивает руку парнишка, и вскоре они все вместе ретируются прочь.

Несмотря на то, что на дворе август, ветер забирается под мою новую одежду и пробирает до костей, заставляя ежиться. Возможно стоило купить пару толстовок, а не одни лишь футболки. Забавно, раньше меня такие мелочи слабо волновали. Всё же есть определённый плюс в возрасте. Ты крупнее юнцов, ты крепче юнцов. Я же теперь не только выгляжу иначе, но и честно говоря, ощущаю себя иначе. И с этим ещё предстоит разобраться.

Такси высадило меня прямо напротив того места, куда я направлялся. Я не видел смысла высаживаться за пару улиц до конечной точки. Я ведь нынче простой юнец, какая за мной может быть слежка. Хотя раньше я сюда никак иначе не приезжал. Всегда остерегался.

С виду передо мной самая обыкновенная забегаловка, коих на улицах как грязи. Но разве будь она обычной, пришёл бы я сюда? Особенность этого места заключается в его владельце, алчном старике Чхве Ёнджэ, который уже несколько десятилетий владеет им. На первом этаже здесь лапшичная, и судя по тому как урчит мой живот, сначала я посижу тут. На цокольном же этаже заведения Ёнджэ находится крупная ростовщическая контора, о которой знают все здешние. Старикашка Чхве очень любит деньги, настолько любит, что не прочь и поугрожать людям. Учитывая бедность вокруг и как непросто беднякам получить займ в банке, с каждым годом бизнес старика все больше процветает. Лично я его за это не уважаю, но и не порицаю. Каждый заёмщик заранее знает с чем ему придётся столкнуться, и в этом вопросе старик Чхве никогда и никого не обманывает.

С самим Ёнджэ мы никогда не были друзьями, да и признаться честно, иногда мне даже хотелось врезать ему, уж слишком ворчлив этот трухлявый пень. Нас связывали лишь деловые отношения, и не более. Однако, несмотря на все это, волей неволей мы сблизились. Время, беспощадное время сблизило нас. За десятилетия совместной деятельности хочешь не хочешь, а начнёшь приятельствовать даже с вредным засранцем вроде Чхве.

Погрузившись в свои мысли, я сам не заметил, как ноги по памяти приволокли меня к моему любимому месту в этой забегаловке. Да, иногда я тут всё же ел. Запах рамёна и поджаренной свинины, ругань пары пьяниц откуда-то со стороны, шум от громко работающего телевизора в углу. На моем лице невольно расплылась довольная улыбка, а в животе заурчало. Такая привычная и приятная обстановка.

— Порцию рамёна* и кимбап*, пожалуйста!

Я громко озвучил заказ, проигнорировав косые взгляды местных. Действительно довольно необычное явление. В этом районе редко можно было встретить школьников, а особенно поодиночке, да и в такой темный час, когда Пусан заливает как из ведра. Знали бы эти олухи за соседним столиком, что я ужинал и выпивал здесь, когда они еще пешком под стол ходили. Ащщщ…

— Малыш, расплатиться-то будет чем? — обратилась ко мне девушка лет так тридцати, принеся заказ.

Кажется, если мне не изменяет память, это племянница Ёнджэ, Ханыль. Давненько я её не видел, так выросла. Кажется, еще совсем недавно дядя затащил её на работу в эту лапшичную вместо учебы в колледже, но прошло уже столько лет. Черты лица Ханыль остались все такими же привлекательными, но в уголках глаз уже начинали выступать первые морщинки. Возраст никого не щадит. Никого, кроме меня. Улыбнувшись своим мыслям, я поднялся из-за стола и поклонился девушке.

— Да, не волнуйтесь, аджума*! — «Это тебе за малыша, Ханыль. Совсем жить надоело⁈»

— Аджума⁈ Мне кажется, тебе пора купить очки, мальчик, — обиженно надув губы и вскинув брови, девушка недовольно поправила волосы, но не стала продолжать диалог с таким нагловатым юношей, лишь бы не привлекать внимание к этому неприятному для нее инциденту. Вместо того чтобы ругаться, она принесла еду и демонстративно нависла надо мной, не желая уходить. Пришлось расплатиться раньше, чем первый кусочек еды оказался в моём рту.

Тарелки опустели буквально за несколько минут. Любая еда действительно становится вкуснее всего, когда ты ужасно голоден.

Странное дело, раньше съеденной мной порции мне хватило бы, чтобы насытиться, но сейчас голод лишь слегка притупился. Видимо так и должно быть, молодому телу требуется куда больше пищи. И я был бы не против повторить порцию рамёна, однако я здесь не совсем за этим. Вторая, более крупная заначка, предназначенная для самых крайних случаев, находится именно здесь, запрятана буквально под носом у ростовщика Чхве. Узнай он, что на самом деле находится у него на передержке, боюсь нашим приятельским отношениям пришёл бы конец. А так, он считает что держит у себя лишь малозначащий ящик, даже без содержимого, настолько он лёгкий. Осталось мне только придумать, как заполучить его, ведь теперь мне вряд ли кто-то поверит, если я заявлю, что я — погибший Ким Му Хён. Впрочем, у меня есть один вариант, который должен сработать.

— Извините, — подозвав к себе Ханыль с вежливой улыбкой, будто извиняясь за свою выходку, я сделал новый заказ. — Я хочу заказать макколи* на пятерых, будьте добры.

Нет, мне никто не подал бы макколи просто так, да и пить я пока что не собирался. Это кодовая фраза, которую когда-то придумал Чхве Ёнджэ, чтобы встречать особенных гостей на пороге своей конторы. В его лапшичной столы рассчитаны не больше чем на четверых. И если пришедший гость заказывает макколи на пятерых, это означает, что он желает заглянуть на огонёк к самому ростовщику. Мне оставалось лишь усмехнуться, заметив смятение на лице ничего не подозревавшей Ханыль.

— Вы не ошиблись, молодой человек? — неуверенным тоном спросила она, оглянувшись по сторонам, будто убедившись, что их никто не слышит больше.

— Нуна*, отведите меня к вашему дяде, Чхве Ёнджэ, пожалуйста. Я должен обсудить с ним нечто крайне важное, и поскорее.

Повезло, что племянница Чхве не начала ругаться и решилась провести меня к дяде. Судя по её лицу, она сильно удивилась моей осведомлённости. Светлый зал лапшичной сменился полутьмой ведущих вниз коридоров. Забегаловка снаружи кажется действительно небольшой, но стоит только зайти за шторы, разделявшие зал и ростовщическую контору, как ты будто попадаешь в совсем другой мир. Здесь больше не пахнет ароматной едой, а воздух пропитан ароматами табака, пыли и сырости. Давненько я здесь не был, но в целом, ничего и не изменилось. Мне даже проводница не нужна была, и сам бы нашёл дорогу к кабинету в конторке Чхве. У него внутри тоже всё на своих местах, та же старая мебель, ковры под ногами и семейные фотографии семьи на полках. К слову, сам он тоже никак не поменялся. Вот уж кто-кто, а он словно замер во времени.

Чхве Ёнджэ — до жути вредный тип, хоть с виду и выглядит добрым старичком, но на деле тот еще скряга и скупердяй. Однако, пусть у него и скверный характер, но он верен своим принципам. Они у него тоже, своеобразные.

— Аджосси*, к вам гость, — Ханыль поклонилась своему дяде и скрылась за дверью, что со скрипом закрылась, оставив их наедине.

Я подошел чуть ближе к письменному столу, за которым сидел Чхве. Он не очень рад меня видеть, но все же любопытно рассматривает моё лицо и не прогоняет прочь. Не самый плохой расклад. Настроение у старика бывает и куда хуже. А это значит, что у меня есть все шансы на успех.

— Кто ты такой и почему заявился ко мне? — грубый тон не заставил себя ждать. Ёнджэ не доверяет незнакомцам, что в общем-то странно, учитывая характер его работы. — Хочешь денег? Учти, я редко даю в долг малолеткам. У вас сроду денег нет, чтобы потом вытряхивать…

Несмотря на неприятные слова, я не обманывался, Чхве во мне заинтересован. Слова о том, что он редко даёт в долг малолёткам чистая ложь. На моей памяти он ни одному пацану денег на руки не выдал. Но он говорит со мной, я в его кабинете, хотя прочих он бы уже выгнал взашей. И кажется, я догадываюсь, чем вызван этот заинтересованный взгляд, который был сосредоточен на моем лице. По молодости мы часто работали вместе с Ёнджэ, и если этому хрычу не отбило память, то он узнал подозрительно знакомые черты.

— Нет, аджосси, я пришёл не за этим. Вы ведь знаете, кто такой Ким Му Хён по прозвищу Тень? — заданный мною вопрос подогрел интерес ростовщика, так что тот наклонился вперед и с большим усердием принялся сканировать глазами моё лицо, словно пытался сравнить его с образом из своих воспоминаний.

— Допустим. Я знал этого гаденыша с молодых лет, я даже кое-чем ему обязан. Только такое дело, малец, недавно…

— Он погиб, я знаю, — нарочно перебил я Чхве, заметив на лице старика тень печали. Я не мог подумать, что его действительно хоть немного заденет случившееся. Сосредоточившись на диалоге, я свел брови к переносице, чтобы показать боль от утраты так же, как это сделал сам Ёнджэ. — Ким Му Хён… Ким Му Хён мой родной отец.

Я не стал говорить больше ни единого слова, позволил собеседнику переварить информацию. К тому же, чем больше лжи, тем сложнее все держать под контролем. Пусть старик сам себе додумает остальное. Так будет проще. В конце концов, мы не были настолько близки, чтобы он обязан был знать о существовании у меня сына.

— Му Хён ничего не рассказывал мне о тебе, — старик окинул меня взглядом, наполненным недоверием. Похоже, мои шансы на победу стали чуточку ниже. — Зная этого парня, он мог скрыть все, что душе угодно, но ребенок? Серьезно? Мальчишка, либо ты действительно его сын, либо уйдешь отсюда с переломами. Я не позволю наживаться на своем товарище.

— Аджоси, не горячитесь, я могу доказать, — произнёс я нарочито спокойным тоном, выставив руку вперёд.

Скользнув взглядом по мрачному кабинету, в углах которого царила тьма, я сделал глубокий вдох, и, сосредоточившись, применил свой дар. К кончикам моих пальцев ту же секунду стали притягиваться тени, собираясь сгустками в воздухе и просачиваясь в мою кожу. Рука, которую я держал перед собой, стала чернее ночи, а в самом кабинете значительно похолодало, так, что изо рта пошел пар. Удивительно, что сейчас мне не потребовалось прилагать каких-то особых усилий, чтобы применить свой дар. Я чувствую прилив сил, а не их упадок, как раньше.

— Эй-эй, достаточно, — Чхве махнул рукой и поежился от внезапного холода, его тон теперь не был таким настороженным, а взгляд сменился добродушным. — Видимо, Му Хён действительно твой отец. Не зря ведь говорят, что дар передаётся лишь по крови. Да и похож ты на своего старика в молодости, словно вылитая копия. Верю тебе, парень, верю. Поражает наглость твоего старика, все это время скрывал от меня своего отпрыска! Ащщщ… Даже перед смертью не удосужился зайти и пропустить по стаканчику… Как тебя зовут-то хоть, малец?

— Э, — опешив, я почесал затылок и сказал первое, что пришло в голову. — Ким Донхён.

— Ким Донхён значит, дай угадаю, пришел за пожитками отца? Наверняка этот урод Чан Дэ Хи ничего не оставил, это в его стиле. Он не скорпион, а скользкий мерзкий змей, черт его побери, — Ёнджэ поднялся со своего кресла и позвал меня за собой.

Чхве Ёнджэ потянулся к шее и снял с неё ключ на шнурке. Им он открыл потайную дверцу, за которой пряталась небольшая ниша и сейф. Сейф он открывать не стал, нужный мне ящик стоял рядом. Старик вручил мне его, словно для него эта деревяшка ничего и не значила. Для меня же ящик означал отличный старт в моей новой жизни.

Между тем, заметив, что я в школьной форме, Ёнджэ по-старчески посмеялся, будто вспоминая свою молодость, и заговорил:

— Тебе ведь на днях на учебу, верно? Это хорошее дело, Донхён, твой отец наверняка гордился тобой, — ростовщик опирается о деревянную дверь и продолжает. — Сам-то он в школу вовсе не ходил, кто знает, может все было бы иначе, будь у него образование. Тебе есть где переночевать? Перед учёбой тебе стоит хорошо выспаться! Если хочешь, могу тебе комнату выделить, за скромную плату. Или тебя поди мать ждёт? Кстати, кто она хоть? Кто та, что покорила сердце Му Хёна?

— Мама мертва, как и отец, — резко обрываю я речь старика Чхве. — Прошу прощения, аджоси. Эти пару дней выдались крайне тяжёлыми для меня. Я потерял не только отца. И я буду благодарен вам за комнату, пусть даже за скромную плату.

— Кхм, да, хорошо. Моя племянница тебя проведёт. Сейчас позову её.

Старик Чхве тянется к телефону, а я между тем думаю. А может и правда стоит пойти учиться?

Кесэкки — Коварный идиот, придурок.

Чеболь — южнокорейская форма финансово-промышленных групп. Конгломерат, представляющий собой группу формально самостоятельных фирм, находящихся в собственности определённых семей и под единым административным и финансовым контролем.

Ченсо — одаренный на службе Чеболя, в обязанности которого входит зачистка каверн от различных монстров.

Рамён — японское блюдо с пшеничной лапшой. Представляет собой недорогое блюдо быстрого питания, обладающее большой энергетической ценностью. Считается блюдом японской, китайской и корейской кухонь.

Кимбап — популярное блюдо корейской кухни, представляет собой роллы, завернутые в сушеные прессованные листы «морской капусты», наполненные приготовленным на пару рисом, с добавлением начинки, нарезанной или выложенной полосками, обычно квашеных овощей, рыбы, морепродуктов, ветчины и омлета.

Аджума — обращение к старшей по возрасту или замужней женщине. Также в Корее это своеобразный стереотип активной женщины пенсионного возраста.

Макколи — корейское рисовое вино.

Нуна — обращение младшего брата к старшей сестре.

Аджоси — уважительное обращение к мужчине, который старше по возрасту.