Тени Лавуара

Глава 1. За женщин всех

«За женщин всех...» – слегка рипящий звук приемника, работающего на последнем издыхании, вынудил Ингу в который раз поморщиться.

Занятая нарезкой салатов, она несколько раз порывалась выключить это орудие пыток, искренне не понимая: какое отношение Михайлов имеет к новому году. Но стоило развернуться к Пизанской башне хлама, которая заграждала дорогу к подоконнику, это желание разом сходило на нет. Освобождая гостиную для празднования, все лишнее стащили на кухню и разобрать это в один тщедушный фасад не стоило и пытаться.

«Ну, бокал ведь поднимает, значит праздник, подойдет...» – обреченно подумала она, ожесточенно расправляясь с остатками колбасы.

Подготовка к празднованию Нового года началась еще три часа назад и уже должна была бы закончиться. Должна, если бы не одно крошечное «но». Соседка Инги – Варя вдруг решила пройтись по магазинам, утащив с собой остальных девчонок. Как результат: готовить она осталась в компании Михайлова и четверки парней, троих из которых едва знала и предпочла бы не знать вовсе.

– А потом я такой: детка, остынь... – обрывок фразы, долетевший до слуха Инги вынудил нож на мгновение соскользнуть. Лезвие едва не снесло половину ногтя.

Тихо выругавшись, девушка машинально сдула со лба светлую, почти белоснежную прядь волос. Компанейской личностью она себя не считала никогда, в особенности сейчас, в одном доме с этими деятелями культуры.

Взрыв хохота заставил ее обреченно вздохнуть и бросить короткий взгляд через плечо на веселящихся. В центре, красиво оперевшись спиной об огромный разложенный стол, расположился блондин. Широкоплечий красавец с замечательной фигурой и ростом громилы-гнома, по лохматости превосходивший полярных медведей. Последнее Инга с удовольствием бы развидела, но увы. Неделя, проведенная с подругой на пляже, намертво закрепила в ее сознании эту незабываемую картину великолепия звезды своего курса. Звезды, судя по ряду параметров, исключительно морской.

Качнув головой, Инга чуть поморщилась и решительно выложила на тарелке последнюю нарезку. Под конец вдохновение ее окончательно покинуло и последние кусочки вышли кривоватыми, но девушку отнеслась к этому философски.

Какие гости – такие и угощения.

– Все.

На всякий случай проверив телефон, не звонила ли Варя, блондинка только с досадой поджала губы. Разумеется, нет. Понимая, что помощи ждать не стоит, Инга наскоро вытерла руки и принялась переносить нехитрую снедь в гостиную, огибая четверку парней по широкой дуге. И только, когда последняя тарелка была размещена на праздничном столе, входная дверь распахнулась и в прихожую влетел небольшой ураган, под кодовым названием Варвара.

Маленького роста, с большими и невинными голубыми глазами, пухлая с выдающимися округлостями, Варенька тащила в руках две огромные сумки. Следом за ней в квартиру вошли еще две девушки – высокая и худая, как жердь Саша и Таня – вполне симпатичная шатенка среднего роста.

В момент, когда дверь за девушками закрылась, из гостиной, где сидели парни раздался смех. Вернее, звук, который когда-то зоологически подкованная Инга идентифицировала, как смесь лая гиены и ржания коня-эпилептика.

– Твою мать, – милое голубоглазое создание бросило сумки на пол и принялось стаскивать меховые сапожки. – Козлов, – тут Варенька загнула еще парочки крепких матерных словечек, как умеют только истинные, умудренные жизнью, русские люди.

Это никак не вязалось с милой внешностью и тонким, писклявым голоском, но Вареньку традиционно уже это не смутило.

– Хватит ржать. Соседи скорую вызовут, подумают, припадок у кого-то.

Две другие девушки молча переглянулись, но ничего не сказали. Вообще, Таня и Саша представляли из себя довольно странную парочку, привыкшую держаться особняком, видимо, считая, что они лучше других и Варя удивлялась, как они снизошли до того, чтобы отметить Новый год с простыми смертными. Впрочем, причина на деле была довольна прозаична. И сейчас эта причина сидела в соседней комнате и угорала над очередным идиотским анекдотом.

Вздохнув, Варенька подхватила сумки с покупками и посеменила в комнату. Саша и Таня, так же молча, последовали за ней, держась на некотором расстоянии.

Хмыкнув, парень только откинулся на спинку стула.

– Отстань, Варюха, праздник! – протянул он, после чего поднялся, бесцеремонно разворачивая стул к столу. – Жрать давайте, надоело ждать!

Парни, воодушевившись примером вожака стада, тоже поспешили перебраться ближе к столу, не прекращая подсмеиваться.

Бесконечно терпеливо вдохнув, Инга медленно вышла навстречу девушкам, которые: «только на несколько минут вышли прогуляться». Всегда спокойная и сдержанная, сейчас она то и дело напоминала себе, что с пятого этажа незаметно стащить трупы будет проблематично.

– У кого-то сбит хронометр, дамы? – печально осмотрев их, поинтересовалась девушка.

Невысокая, худощавая, что только подчеркивал широкий голубой свитер грубой вязки, она вообще казалась подростком. Впечатление просто граничной хрупкости девушки подчеркивало прелестное лицо с тонкими чертами, яркие голубые глаза, с чуть опущенными книзу внешними уголками, отчего казалось, что она постоянно смотрит на весь мир с невероятной печалью. Картину трепетности истинной блондинки по состоянию души разрушали только четко очерченные губы, сейчас чуть недовольно поджатые, но эта черта как-то терялась на общем фоне.

– Как тебя земля только носит, Козлов!? – возмутилась Варенька, всплеснув руками, явно намерено игнорируя упрек Инги.

– Ой, мы такого накупили, – не дожидаясь ответа, снова принялась щебетать Варя, не дав Саше с Таней вставить и слова. – На-ка, девушка протянув Инге один из пакетов, второй же она сама деловито потащила на кухню, чтобы уже там, опуститься на стул.

Выдохнув, она бросила взгляд в сторону гостиной и поморщила носик.

– Как они меня достали, – обреченно прошептала Варя. – Ходят две, смотрят на меня, будто я заразная, – вынимая из пакета бутылки с алкоголем так же шепотом сокрушалась девушка.

Глава 2. Не "круче", а перфектум Кастимонии

Утро первого января редко бывает приятным, а если встреча Нового года прошла в большой компании, оно вообще обещает напоминать начало зомби-апокалипсиса.

Заворочавшись, Инга попыталась устроиться удобнее, но что-то начало колоть в ребра, а подушка под головой вдруг приподнялась и снова опустилась. Чуть поморщившись, девушка осторожно открыла глаза. В полумраке удалось различить чью-то пятку. Стоило еще немного повозиться и впечаталась бы носом аккурат в нее. Поморщившись, продолжая исследование окружающей среды, Инга осторожно приподнялась на локтях, переведя взгляд на свою подушку. Симпатичная, синенькая с оленями.

Чуть нахмурившись, она даже потыкала в нее пальцем, пытаясь вспомнить, откуда она взялась в доме, но здесь подушка снова зашевелилась.

Озадаченно повернув голову, девушка снова нахмурилась.

Не подушка, какой-то парень.

«Как его... А Воло-о-одя, который упадет.» – с трудом заставляя мозг работать, подумала она.

Выходило откровенно плохо, голова трещала, отчаянно сопротивляясь попыткам заставить ее работать. Вздохнув, девушка оперлась руками о пол и осторожно села. В ладони тотчас впилось что-то колючее. Нахмурившись, девушка с удивлением обнаружила солому.

«Эм...!?» – чувствуя, что в голове немного проясняется, Инга быстро осмотрелась по сторонам.

Сердце дрогнуло, пропуская удар. Где бы они не оказались, это явно была не ее квартира. Не было в ее квартире серых стен, выложенных грубо обтесанным камнем с единственным окном почти у потолка.

– Это белочка... – глубоко вдохнув, уверенно произнесла Инга, чуть порывисто очищая ладони от соломы.

Или нет? Так куда же их умудрило занести?!

– Че за.?! – голос очухавшегося Козлова в полумраке подвального помещения, больно резанул по слуху, вынудив Ингу схватиться за голову.

Мысли, начавшие было выстраиваться в подобие логичной цепочки снова испуганно прыснули во все стороны.

Впрочем, хуже всех пришлось тому самому Володе. Потому что, если все приходили в себя постепенно, парень был разбужен визгом очнувшейся Вари.

Подскочив на ноги, парень больно ударился головой о низкий сводчатый потолок и плюхнулся обратно на пол, снова ударившись, но на этот раз – пятой точкой.

– А-а-а-а… э-э-э-э... – слов, чтобы описать увиденное, у студента театрального факультета нашлось не много.

Зато Варенька была очень многословна. Успев вскочить на ноги, едва не съездив пяткой по носу Инги, она на миг застыла, прежде чем открыть рот, заставив всех пожелать закрыть уши.

– Фу, Боже мой, – упоминание высших сил в речи девушки причудливо чередовались с отборным матом. – И-и-и, тут негигиенично, – перешла на фальцет Варенька, вертясь вокруг свой оси, словно юла.

Скривившись, Инга поспешно отползая подальше от нее.

– Не поднимая пыль, будет более гигиенично. – бросила она, осторожно поднявшись на ноги.

И, если Володе пришлой ой как несладко в момент подъема, у Инги до потолка еще даже оставалось место. Иногда быть мелкими полезно.

Резко сев, Козлов быстро осмотрелся, не заметив даже, как визжавшая юла в лице Вари дважды сплясала на его ногах. На лице первого красавца режиссерского курса застыло откровенно идиотское выражение полного непонимания происходящего.

– Отвратительно! Какого хрена? – продолжала вопить Варенька, отряхивая плечи от паутины, в которую вляпалась, когда пятилась от лужи на полу, в которую едва не вступила, когда шарахнулась от плесени на стене.

Проводив ее взглядом, Инга на всякий случай приблизилась к Володе. Из всей компании он был наиболее адекватным. По крайней мере выглядел.

Как говориться: кто учился в театральном, тот в цирке не смеется, на войне не дрожит, в очереди – терпелив, в театре – вежлив, а в подъезде – свой среди гопников. По крайней мере, так считал Вова. Но вот что делать, когда ты очутился в каменном мешке на следующий день после нового года, об этом даже театралам было не известно.

Впрочем, многочасовые репетиции закаляют лучше всякого боя. Поэтому, потерев ушибленную голову, Володя с интересом осмотрелся по сторонам.

– Вот это да, почти как в «Узнике замка Иф», только в компании. – взглянув на узкую полоску света под самым потолком, восхищенно протянул парень, на четвереньках пробираясь к окну.

Чихнув от пыли, поднятой вращением Вари, Инга тоже отступила к стене и поднялась на носочки, попытавшись выглянуть в крошечное окошко. Не вышло. Озадаченно постучав костяшкой пальца по стенке, она тоскливо взглянула на полоску света.

– Просмотри минуту нашей трактовки и вычисли скорость вращения Дюма в гробу, – мрачно отозвалась она, оглянувшись на Володю.

– Пессимистка, – хмыкнул Володя, поднимаясь на ноги и заглядывая в окно. – Ох ты ж еперный театр! – приникнув лицом к решетке, парень ошалело пялился в окно, из которого была видна площадь.

Обычная такая рыночная площадь, какой она была веков пять назад. В истории Володя был не особенно силен, но в том, что в их время люди не разгуливают по улицам, звеня доспехами, он был уверен. Да и в целом, не смотря на то, что мода всегда любила оглядываться назад, настолько далеко и круто заглянуть она не могла. Не до таких широких и длинных юбок у дам и не до такого ошеломительного курятника на шляпах мужчин.

– Я не знаю, что было в водке, но приход я словил знатный... – отступив назад и едва не столкнувшись в Варей, которая никак не могла найти себе места, отрешенно произнес Вова, снова опускаясь на пол. Вот к такому мастер курса его, точно, не готовила.

Нахмурившись, Инга снова поднялась на носочки и снова потерпела фиаско. Впрочем, минутой позже ее бесцеремонно отодвинул в сторону поднявшийся Козлов.

Даже в такой ситуации он не упустил возможности одарить девушку снисходительной улыбкой.

Впрочем, если раньше Ингу это откровенно раздражало, сегодня она только усмехнулась. Откровенно паскудно, что совершенно не вязалось с трепетным образом.

Глава 3. Пришедшие

Предместья Лавуара были освещены красным заревом пожара.

Горели лачуги бедняков на правом берегу реки. Пламя жадно пожирало маленькие домики с соломенной крышей. Они горели быстро, словно были сделаны из тонкого пергамента.

Немного поодаль: рыдая и причитая теснились бедняки, окруженные солдатами. Мужчины, женщины и дети, испуганные и чумазые, они оглашали округу причитаниями и вздымали к небу руки в надежде на божью помощь.

Но небо осталось безразличным к этим мольбам.

На фоне пожара отчетливо выделялась высокая мужская фигура в черном балахоне. Ветер трепал полы плаща, то и дело норовил сорвать с головы капюшон, который мужчина даже не старался удержать.

Сложив руки на груди, перфектум Кастимонии Аделар де Маркель с видом равнодушным и сосредоточенным созерцал разрушительное пламя, медленно затухающее, оставляющее после себя лишь пепелище.

Новый порыв ветра сорвал капюшон с головы перфекта и остаток алого сияния осветил тонкие черты лица в эту минуту исказившиеся от гнева.

– Беги, беги, пока можешь. – страшно прищурившись, прошептал перфектум, подавшись вперед, словно ястреб, заметивший добычу. – Я найду тебя, пусть мне придется сжечь весь город!

Резко развернувшись, мужчина зашагал к солдатам, сжимая кулаки под плащом.

В один день от него скрылись четверо приговоренных и тот, за кем он охотился уже больше двух лет – Таир Бродяга.

Глубоко вдохнув, успокаивая пламя ярости, бушующее в груди, перфектум погладил коня, которого ему только что подвел один из солдат, и ловко взобрался в седло.

– Слушайте меня, вы – чернь, – громко обратился он к испуганным людям, взирая на них сверху вниз, точно земное воплощение рока и неотвратимого правосудия. – Я знаю, что в предместьях моего города есть клоака, так называемый Приют, где находит убежище любая, даже самая богопротивная дрянь! – голос его гремел, подобно рокоту грома и в нем больше не было обманчивых, мягких нот.

Теперь он звучал, словно треск пожара, только что утихшего в предместьях: сухо, страшно, надрывно. И вместе с тем, в нем слышался металл: твердый и несгибаемый.

– Любой, кто посмеет укрывать у себя тех, кто имеет отношение к Приюту будет повешен. Любой, кто знает, но скрывает место нахождения приюта – сожжен вместе со своими домами, – резким, властным жестом Аделар указал на пепелище.

Полы его черного плаща взметнулся вверх, словно крыло птицы.

Словно, добавляя веса словам перфектума, раздался раскат грома, а через несколько секунд, где-то вдалеке сверкнула молния.

И без того напуганные крестьяне упали на землю, запричитав еще громче, еще жалостливее, но мужчина лишь поморщился.

– Гоните их в шахты! – приказал он солдата, вновь надевая капюшон на голову. – И найдите Таира! Далеко они не могли уйти.

– Может она это, окочурилась там...

Задумчивый голос, звучащий, казалось безумно далеко мог принадлежать только одному человеку.

– Козлов, пошел ты… Сородичей осеменять! – с трудом заставляя себя открыть глаза, на удивление четко проговорила Инга.

Дернувшись, Боря скривился, бросив на девушку раздраженный взгляд. После того, как они пришли в себя в каком-то непонятном подобии шатра, он уже мысленно успел похоронить мелкую девку, но та умирать, видимо, не собиралась. К огромному неудовольствию Бори.

Блондинка ему не нравилась. Категорически и давно. Начиная, с той самой памятной Инге поездки на море, где она почему-то не поспешила впечатлиться им и растаять.

Глубоко вдохнув, Инга осторожно села, тотчас поморщившись от боли в затылке. И если она свои ощущения предпочла не озвучивать, это за нее со всей ответственностью сделала Варя.

– О-о-ой, как голова болит, – с момента пробуждения канючила Варенька, вызывая желание убивать не только у Вовы, голова которого раскалывалась на две части, словно грецкий орех, но и у людей за шатром.

Уже несколько раз к ним заглядывали то мужчины, то женщины, интересуясь, не добить ли раненую, чтобы не мучилась и очень огорчались, когда Вова отрицательно мотал головой.

В диалог с Козловым Владимир не вступал, точно так же, как и опасался подходить к свернувшейся в комочек Вареньке. А вот, когда в себя пришла Инга, парень встал с ящика, на котором восседал, словно турецкий султан на подушках и подошел к девушке.

– Раз ругаешься, значит жить будешь, – усмехнулся он, оттесняя Козлова подальше от Инги.

Каждый раз, когда тот дергался и кривился, Вова опасался, как бы у Бореньки не начался приступ. Эпилепсии или истерии – парень не знал, но был уверен, что что-то да случится. И вот, когда это произойдет (а это произойдет, Вова был уверен – лишь вопрос времени) то он бы хотел, чтобы Козлов был на максимальном расстоянии о девушек.

– Биолог – существо неубиваемое. А биолог, которому осталось всего полгода до получения диплома – бессмертное. – криво усмехнувшись, отозвалась она, все же осторожно коснувшись затылка.

Там под волосами назревала шишка, к которой даже прикасаться было больно. Вздохнув, Инга взглянула на Варю с такой тоской, что, казалось, хватило бы на сотню самых черствых людей. При чем было непонятно: жалеет ли она соседку или хочет добить из милосердия, как и другие.

Дернув головой, Козлов демонстративно отвернулся, скривившись, словно ему предложили что-то непристойное.

– Очнулись уже? – полог шатра приоткрылся и в щель между полотном юркнула та самая цыганка, которая не так давно открыла им дверь камеры. В руках она держала большую корзину, накрытую тонкой кружевной салфеткой.

На девушке было надето все то же пестрое платье, сшитое, видимо, из лоскутков, черные волосы были заплетены в две косы, в которые были вплетены алые ленты.

Теперь, когда не нужно было никуда бежать, Володя смог хорошо рассмотреть вошедшую. Цыганка была прехорошенькая. Тонкие черты лица, аккуратный, чуть вздернутый кверху носик, пухлые алые губы, на которых, словно, застыла насмешливая полуулыбка. Большие черные глаза в обрамлении густых ресниц смотрели на чужаков со смесью интереса и недоверия. Маленькая и хрупкая, она казалась почти ребенком, хотя ей уже исполнилось восемнадцать лет.

Глава 4. Милая бабочка

Утро в Лавуаре начиналось рано. Едва только вставало солнце уже открывались первые торговые шатры, лавки и мастерские. В Соборе Правосудия сегодня утро началось гораздо раньше. Еще на небе мерцали последние звезды, как перфектума разбудил шпион с докладом: четверка беглецов, а вместе с ними и Таир Бродяга были замечены в северном районе города.

Велев поднять на ноги свою личную охрану, Аделар больше не помышлял о сне, хотя, первым желанием, когда его разбудил слуга было отправить на виселицу не только слугу, но и шпиона и сразу же лечь обратно в постель.

Проявив чудеса скорости, перфектум уже спустя пятнадцать минут после доклада сидел в седле, готовый мчаться в погоню за преступниками.

А еще спустя пять минут отряд из десяти человек, возглавляемый самим Аделаром мчался во весь опор к северным окраинам города.

Черный плащ перфектума развевался на ветру. Припав к шее коня, мужчина мчался во весь опор, подгоняя животное шпорами. На лице его застыло мрачное, напряженное и сосредоточенное выражение, а серые глаза лихорадочно блестели. В них пылал азартный огонек, жажда погони и ненависть.

Словно демон, вырвавшийся из заточения, мчался Аделар на встречу с тем, кого так долго преследовал, мчался, опережая солдат, подгоняемый лишь одним – жаждой мести.

Утро выдалось прохладным. Зябко кутаясь в пеструю шаль, раздобытую накануне выхода Радой, Инга с живым интересом осмотрелась. Сейчас, когда впереди маячил какой-никакой выход, в ней снова проснулась жилка исследователя. По обе стороны потянулись мрачные громады серых домов, порой раздавались хлопки дверей, звуки голосов. На улице уже показывались прохожие, на их небольшую компанию мало кто обращал внимания. Мало ли куда может направляться компания оборванцев утром? Какое кому дело. Впереди шел Таир, а замыкал следствие худощавый невысокий паренек.

И если Инга не волновалась, Таир то и дело осматривался по сторонам, к чему-то прислушиваясь, пока вдруг не остановился и коротко свистнул, подзывая паренька. Быстро что-то ему сказав, он обернулся к четверке.

– Идите дальше с Мааром, мне нужно ненадолго отлучиться, – коротко кивнув, он нырнул в один из проулков.

Никто и слова ему сказать не успела, да и не собирался. Разве что Володя чуть нахмурился, бросив вслед мужчине слегка удивленный взгляд. Куда это собрался их дорогой предводитель? Увы, ответить ему никто не успел. Стоило Таиру скрыться из виду, как сонная утренняя улица вдруг ожила.

Ржание коней, крики всадников и стук копыт по мостовой разрушили идиллию, царившую на улицах в этот ранний час.

Словно демоны, перед группой беглецов выросли, будто из-под земли, четыре всадника, одним из которых был сам перфектум, чей гордый профиль и развевающиеся черные одежды невозможно было не узнать.

– С-с-у-у-ук... – прерывисто выдохнул Боря, первым бросившись назад.

Инга, на мгновение просто растерявшаяся, быстро обернулась к Маару, что всего мгновение был за ее спиной, но парня там не было, будто он сквозь землю провалился. В полной мере она еще не совсем поняла, что произошло, но разбираться времени не было, да она и не жаждала. Дернув Варю за руку, блондинка толкнула ее к узкому проулку, что змеился справа от них.

– Бежим!

Пронзительно взвизгнув, Варя побежала вперед, не разбирая дороги. Следом за ними, не размениваясь на мелочи, рванул Вова.

– Догнать их! Схватить Таира! – раздался над всем этим шумом властный голос перфектума.

И сразу же вновь загрохотали подковы о мостовую – солдаты бросились в погоню. Впрочем, долго искать не пришлось. Едва солдаты сорвались с места, в воздухе коротко мелькнула первая стрела.

Маар едва заставил себя успокоиться, чтобы не смазать. Засады была организована дальше. Полноценная, с людьми, которые были готовы устроить этому порождению тьмы настоящее пекло. Однако звать их было нельзя, свистнув парочку бродяг, что на всякий случай следовали за ними, он решил действовать.

И первая же стрела угодила прямо в цель. Коротко вскрикнув, перфектум взмахнул руками и свалился с коня, упав на мостовую.

Недоверчиво моргнув, Маар чуть помедлил, после чего быстро выхватил из-за пояса узкий нож и спрыгнул на мостовую. Пригнувшись к земле, точно дикий зверек, парень бросился к мужчине. Нужно было убедиться, что он мертв, что с этим чудовищем действительно покончено и они могут жить спокойно. А если нет… В ладонь парня скользнул нож.

И тем самым совершил роковую ошибку. Едва только паренек занес нож, чтобы добить перфектума, его запястье стальной хваткой сжала сильная рука.

– Глупец!

Громкий голос перфектума прорезал воцарившуюся тишину.

Сталь сверкнула в воздухе. Клинок вошел в плоть по самую рукоять. Провернув кинжал, перфектум взглянул на паренька, глазами полными яростного огня.

Все это произошло в считаные секунды. Хрипло рассмеявшись, Аделар рывком вскочил на ноги, развернув парня, словно живой щит и громко свистнул.

Тут же со всех сторон раздались крики, топот копыт и на улице появилась еще семерка солдат.

В черных доспехах, подобно своему начальнику, солдаты были похожи на ожившие тени. И тени эти заметались по улице, бросились в разные стороны, преследуя беглецов. Как только они настигали жертву, холодная сталь сверкала в их руках, скашивая противников, словно сорную траву.

Постепенно крики смолкали, слышался только топот копыт и тяжелые звуки шагов. Один за другим солдаты возвращались назад. Последними вернулись те, что гнали за троицей попаданцев. Так как был отдан указ поймать их живыми, пришлось немного повозиться, но уже совсем скоро двое солдат притащили перед очи Аделара вначале Володю, после еще двое едва не приволокли воющую Варю и только на Ингу пришелся только один солдат, почти с пренебрежением тащивший блондинку за руку.

Аккурат в тот момент, когда ее в очередной раз резко дернули за плечо, приказывая остановиться, Инга вскинула голову. Взгляд голубых глаз скользнул поверх голов собравшихся и остановился на последнем приближавшемся всаднике. Чуть нахмурившись, девушка медленно опустила взгляд ниже, к тому, что тот тащил за собой на веревке. Ошеломленно моргнув, она просто замерла, не сразу узнав в неподвижной туше, что волоклась по мостовой, Козлова.

4.1

На главной площади царило необычное оживление. Толпа, собравшаяся посмотреть на танец цыганки галдела и заходилась аплодисментами, каждый раз, когда девушка выделывала особо сложное движение или пестрая юбка девушки задиралась чуть выше приличного, обнажая стройные ножки.

– Говорят, перфектум сегодня поймает эту крысу – Таира, – раздалось вдруг в толпе.

Два солдата в первом ряду негромко переговаривались, не отрывая взгляда от маленькой плясуньи.

– Ага, чертова гончая, сорвался в погоню, как только солнце взошло.

Покачал головой его товарищ, опуская в бубен подошедшей плясунье монету.

– Скорее бы, – пробормотал первый, жестом отсылая цыганку прочь.

Скорчив презрительную гримасу, девушка нагло подмигнула солдату, давшему ей монету и гордо удалилась, покачивая бедрами, собирая деньги в бубен.

Краем глаза же девушка, следила за солдатами. Перекинувшись еще парой фраз те потеряли интерес к закончившемуся представлению и направились прочь.

Убедившись, что солдаты ушли, цыганка закончила собирать деньги. Сунув бубен в руки сопровождавшего ее мужчины, девушка что-то негромко сказала ему и, к удивлению толпы, быстро направилась прочь. По мере того, как она удалялась, темп ее шагов ускорялся, а скрывшись в переулке Рада и вовсе, перешла на бег.

Нужно было предупредить Таира. Сорвавшись с места, цыганка побежала со всех ног. Спотыкалась, падала, поднималась и снова бежала, понимая, что не может опоздать. Сердце сильно колотилось в груди, его стук колокольным набатом отдавался в ушах, подхлестывая, не давая даже минута на передышку.

Она лишь приблизительно знала, куда Таир поведет пришедших, но остаться на площади не могла. Рада надеялась, что ей удастся перехватить их в пути. Надеялась на то, что ей удастся поспеть первее перфектума. Надеялась до последнего поворота улочки.

Крики, полные боли, топот коней и свист клинков разрушили эту надежду. Резко затормозив, цыганка замерла на месте, не в силах двинуться с места от страха. Прямо на нее, обнажив меч, несся всадник.

Вздрогнув, опешившая девушка машинально вскинула руки кверху в неосознанном жесте защиты и закрыла глаза, приготовившись принять смерть, прекрасно понимая, что убежать от конного ей не удастся.

– Стой! – четкий приказ, отданный твердым, сильным голосом, подействовал на цыганку, будто выстрел. Ноги подкосились и девушка рухнула на землю, точно сталь клинка не замерла в воздухе, а все же поразила ее. – Что тут такое?

С трудом подняв голову, цыганка в ужасе отшатнулась. Прямо над ней возвышалась фигура в черных развевающихся одеждах. В серых глазах, цвета осеннего неба, горел мрачный огонь.

– Маленькая цыганка... – задумчиво протянул перфектум, внимательно рассматривая девушку, которая смотрела на него со смесью страха и ненависти. Криво усмехнувшись, мужчина заинтересовано приподнял бровь. – Кажется, ты подруга Таира, верно?

Вкрадчиво поинтересовался Аделар, склонившись к девушке, чтобы тут же отшатнуться.

Словно разъяренная тигрица Рада бросилась на мужчину, в руке у девушки мелькнул маленький кинжал.

Отступив на шаг, перфектум сложил руки в замок на животе, рассеяно наблюдая за тем, как девушка бьется, пытаясь вырваться из крепкой хватки солдата, заломившего ей руки за спину.

– Убийца, что ты с ними сделал?!

Рванувшись вперед, девушка зашипела от боли и упрямо тряхнула головой, одарив мужчину обжигающим, яростным взглядом.

«– Змея, – отвлеченно подумал перфектум. – Маленькая змейка.»

Криво усмехнувшись, Аделар молчал, насмешливо глядя на маленькую цыганку.

– Очень скоро ты с ними встретишься, – наконец произнес он ровным, ничего не выражающим тоном, который заставил цыганку вздрогнуть и, развернувшись на каблуках, зашагал прочь.

Стены темницы давили, дышать становилось тяжело. На миг прикрыв глаза, Инга запустила ладони в волосы, остановившись посредине камеры.

– Тихо, тихо... – с трудом подавляя панику, девушка старательно подавляла приступ клаустрофобии.

Она не помнила, сколько времени провела здесь, нарезая круги по крошечной камере, после того, как их растолкали по застенкам, но ни на минуту она так и не присела. Стоило хоть на мгновение прикрыть глаза и она снова видела жуткую картину тела Бориса. Как бы ее не раздражал этот парень, он такой смерти не заслуживал. Никто ее не заслуживал.

На миг прикрыв глаза, до боли сжав ладони, Инга прислонилась к стене, отклонив голову назад. Все еще до безумия не хотелось верить, что это реальность, не хотелось верить, что жизнь она окончит вот так...

– Вот и не верь в законы кармы... Вскрывала лягушек – гори на костре. – в темноту камеры тихо проговорила она, горько усмехнувшись.

Звук собственного голоса немного приободрил. Впрочем, стоило только взять себя в руки, как дверь натужно заскрипела.

Сердце девушки на мгновение просто рухнуло вниз, пропустив пару ударов. Напрягшись, Инга напряженно взглянула в сторону звука.

Дверь, не прекращая жутко скрипеть, все же открылась и в камеру быстро вошел стражник. Не говоря не слова, он молча схватил девушку за локоть, вытащив в коридор и дальше.

После нескольких попыток освободиться из захвата мужчины, Инга все же сдалась, чуть поморщившись. Что было неприятнее: сила его хватки, скорость шагов или запах девушка сказать не могла. Но склонялась все же к последнему.

Вскоре перед девушкой открыли тяжелую дубовую дверь и бесцеремонно пихнули в открывшийся дверной проем. В комнате, в которую попала девушка царил полумрак, воздух здесь был пропитан металлическим запахом крови, шалфея, полыни и мяты.

Единственными предметами мебели в комнате было большое кожаное кресло с множеством ремней и большой деревянный стол.

И именно на кресле остановился взгляд девушки. Историю она изучала поскольку-постольку, а вот методы пыток одно время очень интересовали юную студентку. О чем девушка тотчас пожалела. Так у нее были хотя бы несколько минут колебаний.

Глава 5. О, Лара, я совершенно обезумел…

Нервно сжимая руки, Таир раздраженно мерил шагами шатер. Все пошло совсем не так, как он планировал. И самым досадным, раздражающим и пугающим было то, что с четверкой наживки попалась Рада.

Резко остановившись, он медленно и шумно выдохнул. Нужно было что-то делать, спасать ее любой ценой!

В первое мгновение он сам хотел бежать за ней, но остановил Луи. Степенный громила более чем доходчиво объяснил, чем это может обернуться.

И если сознание прекрасно понимало весь идиотизм желания пробраться в тюрьму, душа рвалась на части. Рада... Его ртутная змейка, такая живая и вечно улыбающаяся Рада в застенках из-за того, что он допустил ошибку.

Зажмурившись, мужчина яростно зашипел.

– Эм... Таир? – голос со стороны входа вынудил мужчину быстро и резко развернуться.

– Что? – с едва сдерживаемым раздражением, бросил он.

Чуть приподняв бровь, вошедший парень только неуверенно передернул плечами.

– Там стервятники оцепили район Эгиин. До обеда прочесывали, только что подвалы жителей не попереворачивали. Ушли злые, как демоны. – осторожно ответил он.

Едва сдержав желание закатить глаза и отмахнуться, Таир вдруг напряженно замер, чуть нахмурившись.

– Прочесывали, говоришь... – задумчиво протянул он, глядя куда-то поверх головы паренька, после чего быстро шагнул к нему. – Еще что?

Вновь передернув плечами, паренек задумчиво почесал затылок.

– Ну... Дар говорил, что на площади костры складывают на вечер и... – начал было он, но Таир его не дослушал, быстрым шагом покинув палатку.

– Луи, мы идем грабить стервятников, собери ребят! – коротко и четко бросил он и, не отвечая на удивленный взгляд гиганта, снова нырнул в палатку.

Если он правильно понял ситуацию сегодня вечером перфектума ждет очередное, очень веселое представление.

Едва только солнце стало садиться, приговоренных вывели на площадь. Когда из дворца правосудия вывели первую осужденную, толпа, собравшаяся поглазеть на сожжение взревела и заволновалась. Не часто жители Лавуара наблюдали сожжение ведьм и колдунов на кострах.

Зажмурившись, чтобы не видеть искаженных яростью лиц, Варя тихо всхлипнула, получив толчок в спину от солдата.

Коротко вскрикнув, девушка пошла вперед. Веревка, которой были связаны запястья больно врезалась в кожу. Было страшно, холодно и ужасно хотелось домой. Один раз Варя обернулась и увидела Володю. Внешний вид парня оставлял желать лучшего: спутанные волосы, порванная рубашка, кровоподтеки на лице.

Получив еще один тычок между лопаток, Варя поспешно отвернулась и стала смотреть только под ноги, думая о том, что скоро уже не будет никакой разницы, как они выглядят. Потому что скоро никого из них уже не будет в живых. Не сдержавшись, девушка громко всхлипнула и слезы потекли по чумазому лицу, прокладывая дорожки к подбородку. Сцепив зубы, девушка из всех сил старалась не закричать от страха и обиды.

Умереть в своем мире, а потом умереть еще и здесь. Как это было глупо…

Последней, с трудом переставляя ноги, шла Инга. Девушку немилосердно шатало, каждый шаг отдавался дикой болью в искалеченных ногах. Чтобы хоть как-то замотать израненные ступни пришлось оборвать юбку платья, что особо позабавило чопорную толпу. Никого не волновала дикая боль, никто не замечал того невероятного усилия, которое прикладывала девушка, чтобы идти дальше, подняв голову. Слез не осталось, все силы уходили только на то, чтобы делать шаг. Шаг за шагом, под отвратительный гогот толпы, смачно обсуждающий подробности скорой казни, форм Вари и непристойного вида последней «ведьмы».

Между Володей и Ингой стражник вел маленькую цыганку в пестром платье. Черные волосы девушки были спутаны и космами падали на плечи и лицо. Опустив голову, девушка машинально переставляла ноги, даже не сопротивляясь и не глядя на толпу.

Аделар смотрел на все это с балкона Собора правосудия. На устах его блуждала ухмылка, а в глазах застыло выражение мрачного торжества.

С балкона открывался чудесный вид прямо на четыре копны сена и столбы, ждущие пленных.

Впрочем, что-то пошло не так. Поджидавший арестантов палач вдруг заметался у снопов, что начали странно дымить и загораться. Стражники, сопровождавшие «колдунов» замедлили шаг, по толпе прокатился ропот изумления. На мгновение все просто застыло... Чтобы в следующий миг сорваться с места в диком водовороте. Ближайшие к пленникам люди вдруг рванулись к арестантам. С поразительной ловкостью короткие ножи вонзились в плоть, не успевших даже крикнуть, стражников.

Крикнула женщина, люди бросились врассыпную, под треск костров толпа зашумела, а между тем, опешившие было стражники, бросились наперерез бродягам, чтобы дать отпор, но уже ближайшего снес мощный удар громилы. Выпрямившись во весь рост, Луи схватил в охапку цыганку и быстро потащил ее прочь, прикрываемый товарищами.

– Эй, давай за нами, не отстань! – толкнув Володю в плечо, коротко бросил бродяга с грязной повязкой через половину лица и быстро перерезал его веревки.

Взвизгнув, когда стражник рядом с ней упал на землю, захлебываясь собственной кровью, Варя упала на мостовую закрыв голову руками и пронзительно закричала.

Но крик ее утонул в какофонии других звуков.

Между тем, Вова, освобожденный от пут, осмотрелся по сторонам и, не заметив Вари, бросился назад. Туда, где мелькнула блондинистая макушка Инги.

Расталкивая руками людей, игнорирую тянущую боль в боку, парень скоро нашел девушку, особо не церемонясь, перекинул ее через плече и бросился обратно, стараясь не терять из виду бродягу в повязке.

Не успев даже пискнуть, Инга лишь сцепила зубы и зажмурилась, стараясь хотя бы не потерять сознание, что было не так уж легко.

Впрочем, погоня, которая должна была бы гнать их с усердием диких псов, вдруг проявила преступную халатность. Стоило беглецам миновать несколько поворотов в лабиринте улочек, как солдаты немного отстали, а после их шаги и вовсе затихли.

5.1

Прикрыв на мгновение глаза, мужчина глубоко вдохнул, ощутив, как сердце неприятно закололо. Погибшие были чьими-то отцами, братьями...

Тряхнув головой, мужчина пошел дальше. Это было не важно, жертвы всегда были и будут. Если хочешь чего-то достичь, надо чем-то жертвовать и единственной жертвой, которую он мог принести были жизни его подчиненных и его самого.

Внимание Аделар привлекло тело девушки.

Широко раскинув руки, устремив безжизненные голубые глаза в небо, с волосами, окрашенными в алый цвет от крови, на мостовой лежала Варя.

Покачав головой, перфектум присел над девушкой на корточки. Лицо ее, перекошенное от ужаса, было в кровоподтеках, все тело напоминало кровавое месиво и только по ободранному платью, цвета морской волны он узнал в трупе бывшую пленницу.

Возможно, она не заслужила такой смерти. Возможно, милосерднее было сразу убить ее.

Глубоко вдохнув, мужчина сделал знак двум солдатам, почтительно остановившимся в двух шагах от него, чтобы те уносили тело.

Выпрямившись, Аделар осмотрелся по сторонам и провел рукой по лицу.

– О, Лара, я совершенно обезумел...– пробормотал он, наблюдая за тем, как медленно, один за одним загораются фонари.

Ветер трепал ткань, закрывающую проход в шатер. Толкал ее вперед и через время отступал, вынуждая с тихим вздохом, возвращаться на место.

Рассеянно наблюдая за потертой тканью, стоя на коленях посреди шатра, Таир едва ли понимал где он, едва ли мог вспомнить, сколько времени прошло с того момента, как в Убежище вернулись все.

Шумно, полустоном выдохнув, он в который раз сжал голову руками.

Цыганка... Знакомое пестрое платье и взъерошенные темные волосы. Он не сразу понял, что не так, не сразу задался вопросом: отчего та не встречает старого друга улыбкой, отчего просто не поднимет к нему взгляда.

Осознание было жутким, подобно медленно действующему яду оно пробиралось все глубже с каждым шагом цыганки и мрачного Луи, сопровождавшего девушку. Пробиралось, чтобы поразить в тот момент, когда она подняла голову. Когда Таир, с ужасом понял, что это не Рада.

Шумно вдохнув, он лишь сильнее сжал руки в волосах, точно надеялся, что сможет болью привести мысли в порядок.

Не вышло. Не вышло, но в какое-то мгновение Таир резко встал и, толкнув ткань, решительно вышел на улицу. Как бы больно и горько не было, как бы жутко не хотелось сорваться с места и штурмовать проклятые стены замка перфектума, он не имел права терять себя, не имел права оставлять своих людей. Не имел, по крайней мере пока.

А там...

Губ Таира коснулась кривая, недобрая усмешка.

«Я приду, спасибо за приглашение, тварь. Приду и ты снова останешься посмешищем!» – подумал он и остановился перед палаткой их целительницы, что как раз занималась пришедшими.

Вздохнув, он одернул рубашку.

Ему нужно было извиниться. Он не имел права так поступать.

Минуты тянулись бесконечно долго и казались длинною в вечность.

Рада сидела в углу камеры, подобрав под себя босые ноги и тщетно старалась согреться. Холод пробирался сквозь тонкую рубашку и пробирал до костей. Натянув рубашку по самые щиколотки, девушка опустила подбородок на колени, блуждая взглядом по стенам.

Шум снаружи доносился до нее лишь приглушенно, но Рада даже не двигалась с места.

Было холодно, страшно, хотелось, чтобы все скорее закончилось. Сидя в камере девушка успела многое обдумать. Обманув перфектума, она выиграла какое-то время для Вари, Инги и Вовы, для Таира. Но, одновременно, подписала им смертный приговор.

О себе девушка не думала и даже не надеялась на то, что все решиться в ее пользу. Нет, едва только увидев бездну ненависти и темного торжества в глазах перфектума в тот момент, когда она назвала место, в котором, якобы, скрывается Таир, она поняла, что как только обман раскроется ей больше не на что надеяться. И чувство обреченности породило иное чувство – чувство свободы. Какая разница, где она сейчас, если совсем скоро все закончится и она будет мертва и свободна.

Рада не боялась за себя. Страх за других терзал душу. Что этот ужасный человек сделал с Ингой? С другими пришедшими? Что сделает с Таиром, если поймает его.

И что сделали с ним?

Цыганка никак не могла забыть взгляда серых глаз в тот момент, когда в пыточной мужчина говорил ей о гибели ее любимых. Было в этом взгляде что-то, что заставляло сердце сжиматься уже не от страха – от тоски.

Что нужно сделать с человеком, чтобы превратить его в чудовище? Впрочем, долго думать об этом девушка не могла. Мысли беспрестанно возвращались к Таиру, к пришедшим. К их судьбе. Рада не знала, что творится наверху. В ее камере не было даже маленькой щели, сквозь которую мог бы проникнуть в помещение луч солнца или свежий воздух.

Безмолвные стены нависали над ней, давили и время от времени девушке казалось, что потолок вот-вот рухнет на нее и раздавит. В такие моменты цыганка вздрагивала и до боли закусывала губы, возвращая сознанию ясность.

От холода ныла спина и немели ноги и руки. Моментами, девушка впадала в беспамятство, но тут же приходила в себя, когда какая-нибудь не в меру смелая крыса подбиралась слишком близко. С потолка капала вода, капли разбивались о пол, словно часы отмеряя время, милостиво отведенное ей на прозябание в темном каменном мешке. Этот размерный, монотонный звук сводил с ума, заглушал все остальные звуки, проникал глубоко в мозг, вынуждая девушку зажмуриваться и закрывать уши руками.

Сколько времени она провела так – скорчившись в углу камеры, Рада не знала, но думала, что целую вечность, а может – больше. Время давно потеряло счет. Мир за стенами перестал существовать. Была только она, крысы, затхлый воздух ее тесного гроба и мерный звук умирающих капель.

Внезапно, новый звук заставил девушку поднять голову. Скрип.

Дверь отворилась и на пороге появился солдат. Склонив голову набок, Рада даже не пошевелилась, пустым взглядом глядя на то, как он приближается к ней. Мужчина что-то говорил, но смысл его слов не доходил до сознания, теряясь где-то между: в обрывках мыслей, чувств.

Глава 6. Доверь дело дураку

Булавка на ладони сверкала в свете полуденного солнца особенно ярко. Простое, но изящное украшение, увенчанное искусно выполненной змейкой было знакомо ему до каждой мелочи. За последние недели он успел изучить его до последней царапинки.

Медленно провернув ее между пальцев, Таир сжал губы. В ту злополучную ночь, когда он только собирался отправиться к ловушке на перфектума, Рада передала ему эту булавку. На удачу.

Криво усмехнувшись, он сжал ладонь и вскинул голову, чтобы коротко свистнуть одного из парнишек, как всегда крутившихся неподалеку.

– Позови Луи и Мадэра, да загляни в шатер Зии, скажи, чтобы Инга и Володя тоже шли сюда. – быстро распорядился он.

Понятливо кивнув, паренек просиял улыбкой и мгновенно сорвался с места, только бы угодить предводителю.

Задумчиво проводив его взглядом, мужчина только хмыкнул. Иногда он совершенно не понимал этот мир. Не понимал жизнерадостности детей, не понимал откуда возникает привязанность. Почему ему так дорога Рада и почему старуха Зии, что хоть и была лучшей травницей, но люто кляла всех живых, стоило что-то сделать не так, вдруг так тепло приняла Ингу.

Он еще помнил, как после нескольких попыток заговорить с еще слабой девушкой, старуха без лишних слов перетянула его клюкой по спине, выставив вон, чтобы не «тревожил дите».

Хмыкнув, он вздохнул. Он бы с радостью оставил «дите» в покое, но «дите», едва став на ноги, первым делом в ультимативной форме заявило, что хочет помочь спасти Раду. И если поначалу он попытался отпираться, по большей степени опасаясь, как бы клюка старухи Зии снова не прошлась по его хребту, после все же согласился. Довольно маленькая и худощавая, она могла пригодиться.

– Ну посмотрим, кто кого на этот раз... – скрестив на груди руки, тихо пробормотал он.

В это время на пороге появился Володя. Синяки на лице успели сойти и парень выглядел вполне прилично.

Следом за ним, на ходу завязывая волосы в тугой пучок, чтобы не мешали, появилась и Инга. Девушка уже не хромала и выглядела куда лучше, даже порой улыбалась, хотя сейчас была серьезна и собрана.

Скрестив руки на груди, Таир коротко кивнул им и вновь поднял взгляд к дороге, ожидая еще двоих, впрочем, долго ждать не пришлось. Уже скоро появилась и мощная фигура Луи и моложавый мужчина среднего роста, даже в дороге непрестанно тасующий карты.

– Все всё помнят? – коротко осведомился мужчина, осмотрев собравшихся.

– Луи помогает нам забраться в окно, пока Володя и Мадэра устраивают государственный переворот, – коротко подвела итог Инга.

Едва заметно усмехнувшись, Таир кивнул.

– Тогда за дело.

Государственный переворот Володя решил устраивать по-особенному. Так, как принято в его мире.

Нацепив подобие фуражки и облачившись в черную жилетку, белую рубашку и черные штаны, который заправил в раздобытые намедне высокие сапоги, парень заявил, что ему нужен броневик. Но, поскольку никто не знал, что такое броневик, а Таир лишь покрутил пальцем у виска. Пришлось к месту митинга идти пешком.

Едва очутившись на площади перед домом перфектума, который, как оказалось, жил недалеко от Собора правосудия, что совсем не порадовало Вову, ведь собор прекрасно охранялся и горе-митингующие могли даже не успеть начать демонстрацию, как их бы уже упекли в казематы.

Но делать было нечего, народ сказал – надо, Вова пошел.

– Товарищи! – к огромному сожалению новоиспеченного Ленина ни броневика, ни трибуны у него не было, поэтому, пришлось залезть на фонтан (здорово промокнув при этом и едва не потеряв фуражку). – Товарищи! – громко повторил он, привлекая внимание зевак. – Сколько можно терпеть диктатуру! Землю – крестьянам, товарищи! – размахивая руками, надрывался парень, между тем, толпа вокруг него становилась все больше.

– Вас жгут, убивают и все ради того, что перфектуму взбрело в голову поймать какого-то оборванца! Разве мы будем это терпеть!? Нет, товарищи, это терпеть нельзя! А налоги? Это же никуда не годится! – продолжал вещать Володя, ровно до тех пор, пока кто-то не дернул его за воротник и горе-Ленин не рухнул прямо в воду.

Отплевываясь и матерясь, парень встал на ноги и тут же Мадэр схватил его за руку и потащил прочь. Быстро обернувшись, Володя увидел стражников, бегущих за ними.

Не сдержавшись, парень победно поднял руку вверх и продемонстрировал стражам закона всю красоту своего среднего пальца, после чего вдвойне ускорил бег.

6.1

Вначале все шло, как нужно. Таир, даже невольно усмехнулся, когда удалось подобраться к дому перфектума почти незамеченными, но после он услышал, как Инга, шедшая аккурат за ним тихо и обреченно выругалась.

Приподняв бровь, мужчина бросил на нее короткий взгляд, но та только почти кивнула куда-то в сторону.

Нахмурившись, Таир тоже повернулся и едва не застонал от досады.

Он почти не прислушивался к шуму и словам, что доносились от центра площади и красочное явление Володи просто не заметил.

– Доверь дело дураку... – мрачно пробормотал он, краем глаза заметив, что к горе-Ленину нового поколения, расталкивая толпу, пробираются солдаты.

Вновь выругавшись, он снова обернулся, почти тот час заметив Мадэра. Смуглого шулера, невероятно забавляло представление и спасать выступающего он явно не стал бы спешить, но короткий свист Таира и более чем красочный жест вынудил его скривиться и ловко нырнуть в толпу.

Покачав головой, Таир так же быстро кивнул Инге и Луи, призывая их поспешить. Пока импровизированный Ленин продолжал выступать вод потоками воды, внимание стражи было сосредоточено на нем, а значит у них было время....

Дом перфектума мог бы поразить любого архитектора строгой красотой, но Ингу он поразил только чрезвычайно высокими окнами. Стекла на первом этаже были сложены из разноцветных кусочков и только верхняя часть представляла собой полноценное прямоугольное стекло. С горем пополам балансируя на плечах Луи, девушка подковырнула стекло и, осторожно вытащив его, медленно спустила Таиру, после чего, задержав дыхание, ловко пробралась внутрь. Каким чудом остаток окна выдержал ее вес – Инга не представляла. Как не треснул, когда в дом пробрался Таир – вообще решила не задумываться.

Пробраться к подвалам не составило особого труда. Дом словно вымер и это немного напрягало. Быстро осматриваясь, Таир замирал на каждом повороте, чувствуя, как по спине скатываются капли пота. Напряжение витало в воздухе, давило на плечи мокрым ватным одеялом, окутывало и душило.

– Стой. – вскинув руку, у двери, ведущей к подвалам, коротко прошептал Таир, прежде чем нырнуть за нее.

Чуть нахмурившись, Инга быстро осмотрелась. Тишина давила и угнетала. Под гнетом напряжения, девушка едва могла определить, сколько прошло времени. Казалось, что прошла целая вечность.

Напряженно вслушиваясь в тишину, она поминутно оборачивалась на дверь, ожидая, когда явиться Таир. Ждать пришлось долго. Очень долго, как по ней, а мужчина все не объявлялся. Все больше хмурясь, девушка осторожно осмотрелась и вдруг напряглась, прислушавшись. В первое мгновение, ей показалось, что она ослышалась, но секундой позже едва не подпрыгнула на месте: звук шагов. Не одного человека.

Нахмурившись, девушка мгновенно нырнула в дверь.

– Таир, кто-то идет, быстрее! – напряженно прошипела она, но не успела сделать и шага. Навстречу ей буквально вылетел мужчина.

Его вид вынудил девушку невольно отшатнуться. На бледном лице горели едва сдерживаемой яростью темные глаза, руки были напряженно сжаты.

– Ее нет... – прерывисто прошептал он, шумно выдохнул и быстро кивнул на дверь. – Вперед!

Не спрашивая ничего, блондинка быстро нырнула в коридор, вслед за ней выскочил и Таир. Звук шагов раздавался все четче.

Тихо выругавшись, мужчина подтолкнул девушку в сторону одного из коридоров. Сорвавшись с места, Инга бросилась в перед, пока вдруг резко не остановилась. Звуки шагов раздались и впереди.

Едва не врезавшись в девушку, Таир приглушенно зашипел и быстро осмотрелся, толкнув одну дверь, вторую, третья подалась.

– Давай сюда, переждем! – быстро втолкнув Ингу в комнату, скомандовал он.

Переводя дыхание, девушка медленно провела ладонью по волосам.

За время бега пучок успел растрепаться, светлые волосы рассыпались по белоснежно ткани рубашки, цепляясь за более жесткую ткань жилетки, зашнурованной под грудью.

Припав к двери, рядом с Таиром, Инга напряженно прислушалась. Ни ей ни мужчине не пришло в голову оглянуться.

А оглянуться следовало бы. В кресле напротив окна, склонившись над листом бумаги сидела черноволосая девушка. Высунув от усердия кончик языка, она выводила на пергаменте какие-то символы и закорючки.

Она была так поглощена своим занятием, что даже не обратила внимания, когда в комнату влетели Инга и Таир.

Наконец, устав, девушка воткнула перо в чернильницу и подняла голову. Взгляд черных глаз остановился на людях, припавших к двери. Вздрогнув, девушка глубоко вдохнула и неспеша поднялась с кресла, выпрямив спину.

– Вы что-то забыли здесь, господа?

Дернувшись, Инга мгновенно обернулась, едва не получив локтем в нос от повернувшегося на голос Таира.

– Рада?! – изумленно воскликнул мужчина, едва не задохнувшись от чувства радости и облегчения.

Инна же просто растерялась, изумленно глядя на девушку. На бедную узницу та походила в самую последнюю очередь.

Скептически изогнув бровь, цыганка презрительно фыркнула.

– Ты хотел бы видеть кого-то другого?

Сложив тонкие ручки на подоле платья, холодно поинтересовалась девушка, пройдясь по комнате, звонко стуча каблуками по полу, источая аромат цветов и меда.

Действительно, на узницу она походила мало, скорее, на хозяйку дома.

Черные волосы были уложены в искусную прическу, в которую были вплетены живые розы и лилии. На девушке было платье в пол, цвета жидкого серебра, плотно облегающее точеную фигурку. Лиф его был украшен жемчугом, а широкие юбки были расшиты серебром. Декольте платья обнажало худенькие покатые плечи. На шее девушки красовалась изящная бархатка с кулоном в виде лилии.

На изящной ручке красовался тонкий серебряный браслет в виде змейки с глазом-обсидианом.

Раньше цыганка была хороша и красива, словно дикий, экзотический цветок. А сейчас же она просто сияла, как брильянт в дорогой оправе. За короткое время из хорошенькой дикарки она превратилась в прекрасную, изящную леди.

Глава 7. Чудовища

Несколько дней в камере растянулись в целую вечность. На какое-то мгновение Инге удавалось забыться сном, но стоило закрыть глаза, как тьма по углам начинала оживать, подбираться к узнице, сверкая темными бусинками глаз.

Писк и скрежет коготков просто сводил с ума, казалось крысы были везде и только и ждали момент, чтобы впиться в плоть. Вначале у блондинки еще были силы удивляться, как эти твари не сожрали ее, когда после пытки она лежала в беспамятстве, но уже скоро недоумение вытеснила усталость.

К концу второго дня Инга едва держалось. Хотелось спать, слабость накрывала колючим одеялом и даже холод уже терзал не так сильно. В момент, когда дверь камеры раскрылась, девушка невольно напряглась, медленно поднявшись с места.

Впрочем, ждать ее никто не собирался. Войдя в камеру, стражник бесцеремонно стянул ее руки жесткой веревкой и выволок в коридор.

Едва не врезавшись в стену, девушка чуть поморщилась от боли, когда что-то острое впилось в босую ступню.

Слева скрипнула дверь. Выводили второго пленника, но девушка невольно повернула голову вправо. Не сразу, но все же удалось узнать в фигурах, остановившихся в конце коридора Раду и перфектума. Казалось, что мужчина что-то разъяснял цыганке, но что именно девушка не слышала, только на миг прислонилась к стене, перевела дыхание и едва не рухнула, когда ее резко толкнули в спину.

– Вперед!

– Убийца! Ты ведь обещал! – цыганка металась по коридору, словно раненая тигрица. – Обещал, что не тронешь их. Я сказала все, как ты велел.

Девушка остановилась перед Аделаром и вперила в него гневный взгляд.

– Обещал, – спокойно повторил перфектум, сложив руки в замок за спиной. – Но я не могу позволить, что бы опасные преступники разгуливали по улицам моего города.

Мужчина едва заметно усмехнулся и опустил взгляд к цыганке. На хорошеньком лице девушки мелькнула какая-то мрачная тень, а в глазах вспыхнул дикий, необузданный огонь.

– Лгун! Убийца! – страшным голосом выкрикнула Рада и бросилась на перфектума с кинжалом в руке.

Перехватив ее за запястье, мужчина скрутил девушке руки. Зря цыганка вырывалась и кричала, хватка у Аделара была железная.

– Разве не говорил тебе я, что за то, что ты мне солгала ты будешь смотреть, как умирают твои друзья? – прошептал он, склонившись к уху цыганки.

В ответ девушка лишь сильнее забилась в его руках.

Презрительно фыркнув, перфектум резко отпустил цыганку и зашагал прочь.

– Ведите ее на площадь, пусть посмотрит, как умрет Таир! – приказал он солдатам, схватившим цыганку и, не оборачиваясь, сам направился к выходу, не собираясь пропускать казнь.

Едва заставляя себя идти прямо и не рухнуть на, шедшего впереди, Таира, Инга невольно закусила губу. Нужно было собраться, нужно было взять себя в руки, но предательский, липкий холодок медленно, но уверенно захватывал душу. Слишком погруженная в себя, она не заметила, как вдруг остановился Таир и просто врезалась в него.

Нахмурившись, мужчина вскинул голову, прислушиваясь. За восемь лет, что он провел здесь, он привык распознавать шум толпы: радостный, взбудораженный и испуганный. Сейчас он был именно испуганным.

Нахмурившись, он быстро оглянулся на Ингу, но сказать ничего не успел. В коридоре перед ними, толкая перед себя цыганку, показались двое стражников.

– В камеру этих, живо! – резко вскрикнул один из них.

– А это... – начал было один, но его тот час оборвали сдвоенным криком.

– Живо!

Еще не совсем понимая, что происходит, едва дверь ближайшей камеры открылась, Инга сама быстро туда нырнула, чтобы не получить пинок. За ней втолкнули Таира, едва не растянувшегося на полу, и цыганку.

Дверь захлопнулась.

Бросившись, было, обратно к двери, Рада остановилась. Обернуться и посмотреть в глаза Таиру у нее не хватило духу. Как она объяснит то, что сделала? Какими словами будет извиняться за то, что сказала в той комнате.

И пусть она сделала это, надеясь на то, что перфектум сдержит данное ей слово о том, что не тронет Таира и пришедших, просто сошлет их куда-нибудь подальше. Какой же дурой она была, поверив в эти лживые слова.

Глубоко вдохнув, цыганка отошла в сторону. Шелковые юбки шелестели при каждом движении и напоминали о том, какой наивной дурочкой она оказалась, позволив этому стервятнику себя обмануть.

Усевшись на пол в дальнем углу камеры, Рада принялась методично вынимать из прически шпильки, глядя в пол, чтобы не смотреть на Ингу и Таира.

Приподняв бровь, Инга перевела взгляд от цыганки к Таиру и обратно. Девушка игнорировала их, Таир мрачно и виновато смотрел себе под ноги. Закатив глаза, Инга только покачала головой.

– Итак, начнем следствие... Судя по тому, какая теплая компания здесь собралась, Аделар, этот прекрасный мужчина прекрасен во всем. В том числе в интригах. Рада, что он обещал? Сохранить жизнь Таиру? – поинтересовалась Инга, с философским видом взглянув на веревку, стягивающую руки, прикидывая, как бы ее развязать.

Приподняв бровь, мужчина бросил на блондинку мрачный взгляд, но она только невозмутимо пожала плечами, попытавшись перегрызть веревки, но сплюнула уже после первой попытки.

– Фу, пакость...

Коротко кивнув, цыганка продолжила свое занятие, даже не глядя на своих сокамерников. Постепенно, шпилька за шпилькой оказались на полу. Тряхнув головой, Рада запустила руки в волосы, взъерошивая их и тем самым – окончательно разрушая старания цирюльника.

– Таиру и вам, – наконец произнесла цыганка, подняв глаза на Ингу. – А я – дура, поверила.

Хмыкнув, Инга покачала головой и приблизилась к девушке, присев возле нее.

– Поверь, быть обманутой таким мужчиной не постыдно. Каким бы чудовищем он ни был, но в уме и силе ему не отказать, – игнорируя недовольное фырканье Таира за спиной, заметила блондинка, после чего вновь попыталась освободить руки от веревки.

– Как не тяжело это говорить, но Инга права. Не вини себя. – все же подал голос мужчина, параллельно прислушиваясь к шуму за дверью, пытаясь понять, что там происходит.