Темный принц

– Я могу заставить тебя чувствовать это желание, эту свободу каждый божий день, – вдруг сказал он, его голос был соблазнительно гладким. Только его звучание заставляло меня дрожать бесконтрольно, пока я не могла больше сдерживаться.

Я хотела поделиться с ним каждой частичкой своего удовольствия. Я хотела, чтобы он чувствовал подавляющую пульсацию, которая охватывала меня. И я взорвалась, сладкий сок стекал по моим пальцам.

Я резко проснулась и села в своей постели, тяжело дышала, жар между ног дико пульсировал. Я почувствовала влагу на трусиках. Блядь! Что, твою мать, это было? Я только что…? Нет, я не могла это сделать.

Но доказательство были явными, впитываясь в белые кружева. Вдруг, свет в моих прикроватных лампах замерцал, и я почти закричала от страха, прикрывая глаза от яркой вспышки.

– Хороший был сон? – пробормотал глубокий и мрачный голос.

Дориан.

Он сидел на против в шезлонге. Одетый в темно-серый костюм, ослепительно белую рубашку, без галстука, несколько верхних пуговиц были расстегнуты.

– Дориан, – выдохнула я. Желая попросить его подойти ко мне, но мне нужно было в ванную. – Подожди, я сейчас вернусь.

Я ринулась в свой отдельный санузел и бросила свои трусики в корзину. Я также решила прополоскать горло, чтобы избавиться от неприглядного запаха текилы изо рта. Немного освежившись, я вернулась обратно, без трусиков.

Дориан сидел на моей кровати и выглядел по-прежнему мрачным.

– Это все, что ты одеваешь, идя спать? – спросил он, после того как я залезла обратно под одеяло.

Я посмотрела на свою короткую хлопковую ночную рубашку.

– Пижаму?

Дориан вздохнул, явно раздраженно.

– Довольно неуместно, учитывая, что трое парней спят в шаге от тебя.

Я пожала плечами.

– Ну, они ведь в гостиной. – Я не понимала, в чем проблема. Лучше уж пусть переночуют здесь, чем сядут пьяные за руль. Кроме того, это уже не первая вечеринка, на которой мы так веселились, что практически падали без сознания там, где стояли.

– Братья да, – последовал ответ. – Понятно. Мигель все-таки нашел дорогу в кровать Морган.

– Они спят без задних ног. Наверное, чуток перебрали. Как и, впрочем, все мы. Им полезно выбраться из больницы и немного расслабиться.

– Да. Их мама, – он кивнул, глядя из окна в ночь. – Она будет в порядке. Они должны навестить ее позже утром.

Да?

– О чем ты говоришь, Дориан? – Я потянулась к нему и взяв за подбородок заставила посмотреть на себя. Его глаза были яркими и ослепительными, но все же он выглядел словно… в смятении.

– Она будет… в порядке. Оцепенение полностью пройдет.

Мои глаза округлились от восторга.

– Боже мой, Дориан! – закричала я, обнимая его и плотно прижимая. – Ты это сделал? Ты нашел способ?

Дориан печально качает головой. Это лучшая новость за последние несколько недель, а он расстроен?

– Аврора? Она что-то придумала? – спросила я. Дориан снова закачал головой, освобождаясь от моих объятий. Я нахмурилась. – Тогда как, Дориан? Почему ты не выглядишь счастливым? Кто мог обратить это?

Дориан молчал несколько секунд, прежде чем повернуть голову и посмотреть на меня холодными, пустыми глазами. Что-то в его взгляде вызывало беспокойство, как будто он мертв внутри. Казалось каждую частичку жизни и любви, из него высосали.

– Мой отец.

Мои глаза расширились от ужаса и крик застрял в горле, заставляя подавиться воздухом.

– Твой отец? Что? – просипела я недоверчиво. Наверное, я до сих пор пьяна. По-другому, я бы могла услышать его верно.

– Ты так и не ответила на мой вопрос, – пробормотал Дориан.

Я разочарованно вздохнула.

– Что? Какой вопрос, Дориан?

– Хороший был сон?

Мое лицо исказилось от ужаса при воспоминании о нашей связи. Он мог чувствовать тоже что и я. Дерьмо. Итак, он знал про мое возбуждение. Черт, я была больше чем возбуждена. Я кончила во сне.

– Да… эм. Прошло несколько дней с тех пор, как мы были вместе. И я хотела тебя так сильно. Это не происходила со мной ни разу, клянусь.

– Меня не волнуют твои эротические сны, Габриэлла, – отрезал он раздраженно. – Это дерьмо ничего не значит для меня. Я больше обеспокоен о том кто тебе снился.

Я полностью потрясена. Он знает, что мне снился сон о ком-то другом? Нет. Дерьмо. Как мне объяснить это?

– Сожалею, Дориан. Я не могу выбирать о ком видеть сны. Это получилось случайно. Даже не знаю, кто это был!

Дориан кивнул и прикусил нижнюю губу, будто концентрируясь.

– Я знаю.

– Что? Подожди, что происходит? Что ты имеешь ввиду?

Дориан повернул голову и позволил своим холодным, голубым глазам слиться с моими.

– Мой отец, Габриэлла. – Перед этим он провел рукой по моей щеке, и его лицо исказилось от боли. – Это был мой отец.

Вдруг воздух стал таким густым, что я не смогла дышать. Моя голова поплыла, внутренности закрутило в водовороте.

– Боже мой, Дориан. Вот это да… Мне так жаль. Вот дерьмо, – заикалась я.

Он гладил мои волосы, любовно лаская меня.

– Все в порядке, малышка. Это не твоя вина. Ты не сделала ничего плохого.

Мои глаза забегали, и я затаила дыхание. И меня внезапно бросило в пот. Я старалась изо всех сил подавить желчь, поднимающуюся в горле.

– Мне так жаль. Я не знала. Вот дерьмо, думаю, мне не хорошо.

Я повернулась, чтобы попытаться дойти до туалета, но Дориан остановил меня прежде, чем я успела встать с кровати, и приложил руки к моему животу. Его руки мгновенно вспыхнули синим огнем, и тошнота прекратилась, и на удивление я почувствовала себя собранной.

Твою же мать! Могла ли эта ночь стать еще более странной? Черт, я все еще сплю?

Но я не могла зацикливаться на удивительной способности Дориана лечить меня после злоупотребления текилой. Его отец здесь. И он знает кто я.

– Как? Почему он приехал сюда? Как он узнал о Тамми? – я была в растерянности, засыпая его вопросами.

Выражение лица Дориана потемнело от сильного презрения.

– Долбанная Аврора. Я говорил ей его не вовлекать. Я говорил, что найду способ. Ее чувства к этому мальчику… – Он сердито закачал головой. – Она обманула меня. И заплатит за свои поступки.

– Но Дориан, она сделала это для Джареда. Возможно Аврора действительно заботиться о нем и волнуется? Он пришел, чтобы вылечить Тамми. Чтобы помочь. Почему?

Это имело бы больше смысла, если бы я не знала, что он жестокий тиран. И думать, что я мечтаю о нем? Желаю? Даже в магазине ранее, он притягивал меня. Я не понимала. Зачем? Как меня настолько может… привлечь кто-то вроде него?

– Я не знаю. Действовать мне на нервы. Оскорбить меня. Провоцировать. Видеть тебя. Предоставить тебе выбор, – он пожал плечами. Дориан увидел замешательство и страх на моем лице и обратно уложил меня в постель, ложась рядом. – Эй, не волнуйся об этом. Я не позволю ему навредить тебе. Ты в безопасности, малышка.

Я уютно устроилась в объятиях Дориана, положив голову на его твердую грудь.

– Как он узнал про меня?

– Он знает, то что я знаю, малыш, – проворковал он. Точно. Его проклятье, неспособность лгать.

– Но на вид он такой молодой… Слишком молодой, чтобы быть твоим отцом по крайней мере. – Да, по сравнению со мной он выглядел гораздо старше, но с Дорианом скорее, как братья, чем отец и сын.

– Одно из преимуществ убийств для личной выгоды, – замечает он.

– Он собирается убить меня? – робко прошептала я.

– Нет. Он не станет марать руки. Только ни с кем то… столь высокого уровня. Никто не захочет прославиться тем, что убил Темный Свет, спасителя Светлых Чародеев, – сказал он язвительно.

Я подняла голову, чтобы вопросительно посмотреть на него.

– Что? Этим я известна?

Дориан пожал плечами.

– Просто всегда предполагалось, что именно таким путем ты пойдешь.

– Поэтому ты думаешь, что я присоединюсь к Светлым? – Дориан снова пожал плечами, выглядя бесстрастным. – Дориан, если ты думаешь так, тогда знаешь, что должен убить меня.

Он сурово покачал головой.

– Нет. Я не сделаю этого. Не могу.

– Но если ты не сделаешь это, тогда они убьют тебя! Все это время ты был готов к тому, что они убьют тебя? Когда ты собирался сказать мне? – я не могла в это поверить.

Дориан почувствовал, что проиграет, если продолжит действовать так, будто все нормально. Он заставил меня поверить, что мы возможно переживем это вместе.

Дориан посмотрел на меня, отказываясь отвечать на вопросы, и я знала, что мои подозрения верны. Я знала, что мы столкнемся с невзгодами и с раздражающими посланиями от Темных, я полагала, что могла обмануть их, заставляя поверить, что перешла на их сторону.

Никогда не думала, что смерть Дориана уже в планах.

Я прижалась головой к его груди, позволяя звуку его сердцебиения успокоить мой измученный проблемами разум.

– Что он сделал со мной? Почему заставил меня… чувствовать себя так? – прошептала я после нескольких минут тишины.

– Он забрался в твою голову. Посеял семена сомнения, играл с твоими желаниями, устремлениями. Неуверенностью. Заставляя тебя его хотеть.

– Но я не хотела! – горячо заявила я. По крайне мере я так думала. Еще до этого сна, в супермаркете, я заинтересовалась им. Господи, я так запуталась!

– Все хорошо. Серьезно. Он крайне обаятельный. Женщины сами падают к его ногам. Он – воплощение изысканности и высокого стиля, – задумчиво сказал он. Затем лицо Дориана превратилось во что-то мерзкое и опасное. – Чертовски ненавижу его.

– Не говори так, Дориан. Он твой отец. И четно говоря, ты похож на него. – Я сразу почувствовала, как напрягся Дориан, и поняла, что задела за живое. – За исключением части со злым, бессердечным диктатором, конечно. Ты очаровательный, великолепный и захватывающий, Дориан. Я хочу тебя с того момента как увидела. И у меня все еще захватывает дух каждый раз, когда я с тобой.

Черт. Я определенно все еще пьяна. Много лишнего болтаю.

Я почувствовала как Дориан задвигался, как если бы качал головой.

– Но его сила… у него есть способности, которыми я не обладаю. Ему нравится такой путь. Он контролирует всех и вся, таким образом не давая кому-либо шанса бросить вызов. И те, кто был настолько глуп и попытались, не выживали, чтобы рассказать об этом. Он получает, что хочет, независимо от цены, независимо от того, кто пострадает в процессе. Женщины любят его, а мужчины боятся.

– Но я не люблю его, Дориан. Он мне даже не нравится.

Дориан позволил рукам зарыться в мои волосы, мягко массажируя кожу головы.

– Но ты хотела его, – мрачно подтвердил он.

– Что? Черт нет! Конечно нет! – Как он мог сказать такое? Я хочу только Дориана, и всегда буду хотеть. Для меня желать его отца совершенно… омерзительно.

– Хотела, – просто сказал он. – Он не мог пробраться в твой сон, без твоей помощи. Даже если ты открылась для него всего на секунду, больше и не надо. Тогда он заполучил доступ к самым потаённым местам твоего подсознания.

Еще никогда я так не хотела отмотать все назад как сейчас. Я бы никогда не заходила в супермаркет. Я бы пошла прямо домой и сказала Морган, что не было этих чертовых лепешек для тако. Как мог Дориан оставаться таким спокойным в этой ситуации? Разве это не ранит его? Зная, что хоть и на долю секунды, якобы я хотела его отца?

– Мне очень жаль, Дориан. Я так скучала по тебе. Клянусь, что не заинтересовалась твоим отцом.

Я вытянула шею, чтобы посмотреть на своего возлюбленного, только чтобы увидеть его улыбку и обожание.

– Я знаю, малыш. – Он снова гладит мои волосы, а я слушаю его сердцебиение.

– Он говорил с тобой? – спросил он спустя какое-то время.

– Что? – ответила я сонно. Всегда, когда Дориан играет с моими волосами, я сразу же расслабляюсь до беспамятства.

– Во сне. Он говорил с тобой?

Ох.

– Ага. Но только одну фразу. – И прозвучало это как чертов приговор.

– Что он сказал?

Я сделала глубокий вдох пытаясь вспомнить, что отец Дориана, Темный король, сказал мне дословно.

– Он сказал: "Я могу заставить тебя чувствовать эту сексуальность, эту свободу каждый день". Что, черт возьми, это означает? – спросила я, и нервно хихикнула.

Дориан не разделял мое веселье.

– Я знаю, – ответил он категорически. – Это означает, что он понимает твои чувства, будто ты загнана в ловушку, и ощущаешь себя ограниченно и не комфортно. И он может… он может заставить тебя чувствовать свободу и сексуальность. Это означает, что он даст все чего пожелаешь.

– Но все чего я хочу – это ты! – воскликнула я, поднимая голову, чтобы он мог увидеть уверенность в моих глазах.

Дориан ответил мне задумчивой полуулыбкой.

– Ты так думаешь, малыш.

Он опустил мою голову себе на грудь и продолжил играть волосами. Я прижалась к нему, и погладила его по животу. Даже сквозь рубашку я могла чувствовать его жесткий, твердый пресс.

Дориан прижался ближе ко мне, и я почувствовала прикосновение его губ к своим волосам.

– Но король всегда получает то, чего желает. А он хочет тебя.

Переводчики: Shottik, navaprecious, Yogik

Редактор: natali1875

Глава 10

– Я просто вне себя от радости, что мальчикам вернули их маму. Я понимаю, какое облегчение они теперь испытывают, – сказала Донна, доставая жаркое из духовки. Вкусно запахло, и мой рот мгновенно наполнился слюной, когда аромат распространился по всей кухне. Я сервировала стол на троих для нашего традиционного семейного ужина.

– Точно. Когда они вчера узнали, я боялась, что они поубивают себя, пытаясь добраться до больницы! – У меня не хватило духу сказать ей, что я узнала о чудесном исцелении Тэмми в предрассветный час. Или об импровизированном визите Темного Короля в наш ничего не подозревающий городок Колорадо-Спрингс.

– Ну, похоже с Тэмми все будет в порядке. Она даже не помнит о нападении. Это, как если бы ничего не произошло вообще, – заметила моя мама, положив мясо, картофель и овощи на сервировочное блюдо. Она посмотрела на меня скептически. – Значит Дориан нашел способ?

Я пожимала плечами, возвращаясь к складыванию салфеток в аккуратные треугольники, чтобы не смотреть на нее.

– Думаю, да.

– Вот, что следует сделать, – вставил Крис, когда вошел на кухню. Он держал бутылку красного вина, которое достал из винного шкафа в своем кабинете. Отношения были по-прежнему напряженными между нами, хотя мы оба старались возобновить их.

– Выглядит хорошо, дорогой, – замечает мама. – Ужин, готов.

Мы все сели за стол, готовые вкусить роскошную еду, приготовленную для нас Донной. Как приятно было наслаждаться нормальным семейным ужином всем вместе.

Я решила появляться здесь по крайней мере по воскресеньям, тем более, что Дориан настаивал на том, чтобы Кашемир закрывался раньше в выходной день, поэтому я могла провести с родителями столько время, сколько возможно.

Я думала, что он знал, как мне будет очень сложно поддержать мою когда-то беззаботную, человеческую жизнь после своего восхождения. Он знал Донну и Криса; они ему нравились.

Возможно, когда-то они были друзьями одно время. Он знал, что потеря меня, разобьёт их сердца, поэтому им сочувствовал. Он ценил мои человеческие отношения, заставляя меня ценить свою семью и друзей просто немного больше в то время пока я еще могу.

– Я полагаю, в отношениях с Дорианом у тебя все хорошо, – заявил Крис решительно, заполняя наши бокалы с вином.

– Да, – кратко ответила я. Выглядело так, будто он хотел перейти прямо к вопросам. Я схватила стакан и сделала большой глоток, готовясь к бою.

– Гм. Я так предполагаю, что ты войдешь в ряды Темных после восхождения.

Крис отрезал кусок мясо, и положил его в рот. Разочарование и осуждение отражалось у него на лице.

Я прожевала кусок еды и аккуратно положила приборы на стол. Похоже придётся забыть о милом расслабляющем семейном обеде.

– Вообще-то я еще не решила. И я действительно не понимаю, почему должна. Я на столько же Темная на сколько и Светлая. Почему я должна буду выбирать одну сторону и отказаться от другой?

– Речь идет не о справедливости, Габриэлла, – сказал он. – Речь идет о вере во что-то и посвящении себя этому. Наталья посвятила свою жизнь Свету. И она умерла, потому что стала жертвой привлекательности Темного. – Крис покачал головой, будто бы пытался развеять ложные размышления. – Сейчас я не говорю, что твой отец не любил ее. Я знаю, что он любил. Алекс был хорошим человеком. Но я не могу сказать то же самое о них остальных.

Я посмотрела на Донну, которая молча ковырялась в тарелке с едой и слабо кивала, не совсем соглашаясь с Крисом, но и не полностью поддерживая его тоже.

Я поняла то, что он сказал. Кроме Дориана, я не могла полностью доверять ни одному Темному. Но то же самое можно было сказать и о Светлых.

Я ничего не знала о них, и они решила оставить это таким образом. Почему я должен была присягнуть на верность им?

– Но вы когда-то тоже знали Дориана. Он стольким пожертвовал, чтобы защитить моих родителей и их тайну. Он защищал меня, прежде чем даже узнал меня. Почему ты ненавидишь его так сильно?

– Я не ненавижу его, Габриэлла. Это потому что я знаю его и это делает меня осторожным. То, на что он способен, беспокоит меня. От Темный. И этого не изменить, не важно, что ты делаешь. Тигру не изменить свои полосы.

О чем он говорил? Не смотря ни на что, Дориан никогда не будет хорошим? Он навсегда останется холодным, бесчувственным убийцей? Я никогда не хотела изменить его. И никогда не смогла бы.

Я любила его за то, чем и кем он был. Я просто хотела показать ему хорошее, что уже есть, что уже было все это время. Я не ждала от него, что он станет чем-то меньшим чем Темный, как и он не мог ожидать от меня чего-то меньшего чем нерешительный, иррациональный, безбашенный Темный Свет, кем я и была.

– Я понимаю, что никогда не смогу обратить Дориана к Свету если именно это ты имел ввиду. А, честно, я не хочу этого. Именно ты сказал мне, что не существует абсолютного зла, как не существует и абсолютного добра. Просто потому, что Дориан родился в семье, которая не ценит в нём человека, которым он является, не делает его плохим. Он доказал это уже не раз.

Я глубоко вздохнула и попыталась выразить как глубоки мои чувства к Дориану. Я должна была заставить их понять.

– Я вижу его, пап. Я знаю, что это звучит безумно, но это так. Я знаю, кем он является и не собираюсь отказываться от него, только из-за древней вражды, начатой не мной. И если бы я это сделала, то была бы не лучше, чем те, кто убил моих единокровных родителей и оставил меня осиротевшей полукровкой. Они действовали из страха, из ненависти. Я хочу действовать так как понимаю и принимаю. Любовь. Как Алекс и Наталья сделали. Как ты с мамой делал, когда вы приняли меня и воспитали, как своего собственного ребенка.

Крис прожевал пищу и с трудом проглотил. Затем он поднял свой бокал вина и выпил его одним быстрым глотком, прежде чем повернулся ко мне. Ой-ой, вот оно. Я тоже глотнула вина, готовясь к атаке.

– Когда ты успела так поумнеть? – спросил он, и его карие глаза засветились гордостью и родительской любовью.

Я улыбнулась своему отцу, человеку, который заботился обо мне с рождения. Тому, кто вытирал каждую мою слезинку и перевязывал мои ободранные коленки.

– У меня были действительно потрясающие родители. Они научили меня всему, что я знаю.

Когда поздно вечером я добралась до дома, привезя с собой безумное количество остатков еды, любовно упакованных Донной, я обнаружила, что Дориан ждал меня в моей комнате.

Я не видела и не слышала его с того утра, когда Джареду и Джеймсу позвонили из больницы и сообщили о выздоровлении их мамы.

Дориан выскочил от меня, бормоча что-то о том, что надо свести концы с концами. Я не собиралась просить его остаться. Я должна была радоваться за своих друзей и позволить им насладиться этим моментом счастья.

И как бы сильно я была возмущена тем, что ничего не слышала от Дориана, увидев его сейчас таким вкусно сексуальным, когда он одет в джинсы и темную трикотажную футболку с V-образным вырезом, я не могла злиться на него.

Я знала, что у него были веские причины держаться на расстоянии. По крайней мере, это то, во что я должна была верить.

– Ты вернулся, – замечаю я, сбрасывая свои сандалии и кидая сумочку на комод. Он действительно ненавидел, когда я делала это. Он всегда так тщательно аккуратен. Что поделаешь, я не могла пошевелить и пальцем, и моя комната волшебным образом преобразилась в выставочный зал.

Я ринулась в свою смежную ванную, чтобы освежиться, зная, что все будет прибрано, когда я вернусь и тайно улыбалась самой себе.

После того, как я почистила зубы и натянула огромную футболку, я нашла Дориана около большого окно рядом с моей кроватью. Я поняла, глядя в темноту ему легче размышлять, ему становилось все ясно.

Он держал стакан с виски из запасов, припасённых здесь для себя. Я подумала обнять его и положить свою голову на твердую рельефную спину, но мне нужны были сперва ответы, прежде чем отвлечься на его тело.

Я плюхнулась на кровать и взяла крошечный пульт от стереосистемы, и попыталась найти что-то мягкое и расслабляющее. Я выбрала Coldplay. У меня было чувство, что это будет долгая, эмоциональная ночь.

– Мне нужно было удостовериться, что он уехал, – сказал он после нескольких напряженных минут.

О-о. Я не смела попросить его объяснить. Я знала, кого он имел в виду. Отца. Привлекательный, обаятельный, и еще отвратительно манипулирующий Темный Король.

– И он это сделал, я полагаю. – Я старалась казаться беспристрастной, непринужденной, но не могла скрыть напряжение в своем голосе.

Наконец Дориан посмотрел на меня, смесь раскаяния и облегчения была в его глазах.

Он сделал еще один глоток крепкого напитка, затем передал его мне. Я нарочно глотнула с того же месте, где его полные губы только что прикасались, а затем поставила стакан на ночной столик.

Я смотрела на Дориана в ожидании объяснений его исчезновения.

– Мне нужно было удостовериться, что он не придет за тобой. Занять его, развлечь его… другими вещами. – Дориан поднимает хрустальный бокал и выпивает залпом содержимое, как будто пытался смыть мерзкие воспоминания, связанные со временем, проведенным с отцом.

У меня было достаточно хорошее представление о том, что имел ввиду Дориан. Темный Король был известен как изощренный убийца. Кто знает, в каких отвратительных, извращенных делах он был замешан?

И что это могло значить для Дориана? Ожидалось ли от него участие в этом? Я не мола заставить себя даже представить это.

– И он был… удовлетворен? Достаточно, чтобы уехать?

Придурок. Неважно каким красивым, слащавым или соблазнительным отцом он был, представить, как он возбуждался, нанося кому-то телесные повреждения, вызывало отвращение. Меня буквально передергивало при мысли о жестокости.

– Я бы так сказал. Но я знаю, о чем ты думаешь. Он немного более тактичный, чем можно было ожидать. Ты бы удивилась. Женщины точно также развратны и грешны. Им это нравится. Они просят его об этом. – Дориан поднял мой подбородок одним пальцем и посмотрел мне в глаза. – Я не делаю ничего из этого. Никогда. Я не хочу и никогда не пробовал.

– Знаю, – пробормотала я, отказываясь встретиться с ним взглядом. Дориан мог заполучить любую женщину в мире. Любую. Но он пришел сюда. Я не слишком уверена в себе, но и не глупа или сомневающаяся достаточно, чтобы приставать к нему с обычными девичьими проблемами.

– Правда? А я вот чувствую кое-что другое. Как будто ты от меня что-то скрываешь. Тебе не комфортно.

– Мне комфортно, – прошептала я,

Дориан бросает понимающий взгляд, сопровождая скептической улыбкой. Дерьмо. Он может чувствовать все?

Я сделала глубокий вдох и взглянула на красивейшего мужчину передо мной, адски надеясь, что не его обидела.

– Хорошо, хорошо. Просто… Я пытаюсь понять, что произошло. Я знаю, ты говоришь, что ненавидишь отца, и он… разочарован твоим выбором. Но будучи Темным, ты отверг вещи, которые не любишь в нем, и они просто не естественны для твоего вида? Ты знаешь, мой отец, Алекс, отличался, также, как и ты. Если есть больше чувствующих как ты, а я уверена, что есть, почему общаться со Светлыми настолько запрещается? И почему я такая единственная?

Взгляд Дориана немного потемнел, и все же я не чувствовала, что это от злости или даже желания. Нет, это что-то еще, еще одна загадка в человеке, которого я люблю. Возможно от стыда? От сожаления?

– Ты проницательна, малышка.

Со вздохом, Дориан сел рядом со мной, сбросив обувь прежде, чем забраться повыше, таким образом полулежать на горе подушек.

В любое другое время, он бы каким-то магическим образом появился на этом месте, но я заметила, что он перестал так делать с момента своего прибытия. Неужели он использовал слишком много силы, когда тут находился его отец? Он слабел?

Дориан притянул меня в свои объятия, положив мою голову себе на грудь. Ах. Это рай. Ощущать его, находится рядом, заставляет меня чувствовать, будто в мире все хорошо, и нет маньяков, нет отцов-социопатов, нет Светлых и Темных. Только мы.

– Изначально мы не являлись злом. Когда Божественная сила создала нас, мы буквально должны были управлять темнотой, ночью. Также как Светлые должны контролировать день. Что-то вроде хранителей природы. Но с течением времени привлекательность мирских соблазнов, которыми были окутаны темные часы, росла, и Темные стали потреблять их с вожделением, жадностью и силой. Они хотели управлять ночью и всем остальным, и не собирались останавливаться ни перед чем для достижения, желаемого. Даже убивали, чтобы утолить жажду к всемогуществу. Таким образом распространилась идея, что темнота – это синоним зла.

– Так это правда? Нет такого понятия как абсолютное зло? – Я знала это! Дориан не мог быть полностью грешным, даже если бы постарался. В нем действительно есть хорошее.

– Нет. Изначально не было. Но спустя время наша сила превратилась в нечто иное. Что-то темное и разрушительное. Мы потеряли нашу способность исцелять, нашу способность помогать другим бескорыстно. Нашу способность любить и проявлять сострадание. Мы полностью испортились.

Я кивнула, лежа на его груди, пытаясь найти способ, чтобы тактично задать свой следующий вопрос.

– Итак, раз Божественная Сила создала вас, Темных, почему она не может, ну ты знаешь, покончить с вами? Конечно, я рада, что этого не произошло по понятным причинам, но это кажется логичным решением.

Я почувствовала, как Дориан поцеловал мои волосы, затем услышала, как он коротко вдохнул, возвращая к жизни свое усталое тело. Ему нужен этот контакт для более комфортной близости между нами.

– Нас создали как дополнение к Свету. Две крайности с равными полномочиями. Мы Инь и Янь. Без одного другой не сможет существовать. Если уничтожить нас, также исчезнет и Свет.

Ох. Это имеет смысл. Также удерживает Темных от полного уничтожения Светлых. Привести Свет к уничтожению было бы самоубийством.

– Были и другие последствия. – Дориан мягко приподнял мою голову с его груди, чтобы поднять рубашку. Мгновенно у меня перехватило дыхание при виде его гладкого, аппетитного торса. – Татуировка. Мы, Темные, отмечены. Только другие сверхъестественные создания могут видеть ее, как способ предупреждения о нашем предательстве, чтобы пристыдить за наши грехи. Ты слышала о знаке Зверя?

Я сморщила лоб в замешательстве.

– Из книги Откровения? Но я думала, что это 666? И разве это не относится к концу света или подобному?

Блин, становится жутко.

Дориан покачал головой, прежде чем опустить рубашку, скрывая своё великолепие. Черт возьми. Но я не могла отвлекаться на свои плотские желания, не тогда, когда он делится со мной столь многим.

– Каждый знает имя нашего клана или нашей семьи. Скотос, Орексес и, даже семья твоего отца, Полемос всем известны. Но есть много других, хотя Скотосы были правящие династией в течение тысяч лет, задолго до моего отца. Тем не менее, было сказано, что появится тот, кто станет истинным носителем Знака Зверя.

Дориан погладил мою щеку тыльной стороной ладони, позволяя прикосновению продлиться дольше на подбородке.

– Некоторые верят, что это будешь ты.

– Что? – закричала я, не обращая внимания на вежливость и скромность. Черт возьми, нет! Он только что сказал то, что я думаю? Из всех странных разговоров, это самый глупый, смешной и кощунственный одновременно. Я посмотрела на Дориана с дикими от ужаса глазами. – Ты пытаешься сказать, что я чертов антихрист?

Дориан рассмеялся, покачивая головой.

– Нет, нет, успокойся. Конечно, нет. Но ты уникальный вид, так сказать. Люди пытаются вдохнуть правду в любую басню, которые не до конца понимают. Это не вы, только Божественная Сила знает кто и когда. Ты абсолютно другая. Твое рождение считалось пришествием нового рассвета. Спаситель… пришедший к Свету.

Фух. Бедствие предотвращено. Я даже чувствовала себя не комфортно, обсуждая конец света, не говоря уже о том, чтобы способствовать этому.

– Как так? – поинтересовалась я, благодарная за смену темы. Я глубоко вздохнула и опустилась обратно в его объятия.

– Они надеются, что ты восстановишь равновесие, принесешь мир между Светлыми и Темными. В то время как большая часть Светлых ожидают твоего успеха в этом деле, есть и другие, кто боятся твоей силы.

– И Темные? Что они думают о моем присутствии? – спросила я кротко. В любом случае, ответ не будет хорошим.

Дориан подал плечами.

– Очевидно, есть такие из нас, кто не хочет мира. Они не желают восстановления естественного порядка. Затем есть кое-кто, считающий, что твоя сила может быть полезной…

– Твой отец, – прошептала я. – Он хочет использовать меня, держать в качестве своего маленького питомца, чтобы нападать на тех, кто бросает ему вызов.

– Да. – Дориан поднес руки к моей голове и начал ее массировать. Сразу же я ощутила, как напряжение покидает тело. Дориан и эти волшебные пальцы.

– Так поэтому ты ненавидишь его? Потому что он не хочет мира? Потому что ему нравится испорченное состояние?

– Это не единственная причина. Темные, особенно Скотосы, стали развращенными задолго до его правления. К сожалению, как и я. Я не бойскаут, но, честно говоря, это просто стало старо. Десятилетия убийств, удовлетворения своих бессмысленных желаний без разбору, отдаляли от нашей истинной цели. Я хотел чего-то еще, чего-то большего. Я знал, что там, но никогда по-настоящему не чувствовал этого до встречи с тобой. – Я чувствовала, как мягкие губы Дориана с любовью поцеловали мою макушку. В ответ я крепче сжала свои руки на его талии.

– И он хотел удержать тебя от того, чтобы найти это, обрести счастье, – проговорила я, пытаясь собрать вместе разрозненные остатки натянутых отношений Дориана и его отца.

Каждый ребенок хочет любви и признания от своих родителей, даже когда они испорченные негодяи. Должна быть еще одна причина. Темный Король скорее всего сам причинил боль сыну каким-то ужасным способом. Острая боль от печали пронзили мою грудь, и я подавила страдальческий вздох.

– Да. – Я ощутила, как напряглось тело Дориана, но прежде чем смогла извиниться за болезненное описание, он глубоко вздохнул и продолжил. – Я был очень молод, не исполнилось еще и ста лет. Хотел мира. Амбициозный, сильный, упрямый. Аврора тогда была в моей жизни. Мы строили планы на будущее, и я действительно думал, что она та единственная.

О, Аврора. Потрясающая, соблазнительная богиня секса. Модная потаскушка в дизайнерской обуви. Его первая любовь.

Ее вторжение в нашу интимную беседу заставило мое горло сжаться, и я боролась с желанием застонать от презрения. Я понимала, что у них была красочная сексуальная жизнь.

Увидев, каким чувственным был их обмен силой для меня, как можно отрицать усиленную химию между ними? Он хотел ее. И хотя я знаю, что его чувства к ней резко изменились со времен их молодости, я не могла помочь, но чувствовала небольшой укол ревности из-за истории и связи, что их объединяло.

Дориан немного приподнял мой подбородок, что встретиться в поцелуе с моими губами. Его вкус оживил каждый нерв в моем теле. Он моя поддержка, нужен мне как воздух.

Он должно быть почувствовал моё иррациональное чувство обиды и захотел, чтобы я поняла, что он здесь для меня одной. Нужно быть дурой, чтобы сомневаться в его намерениях, после всего того, чем он поделился сегодня вечером.

– У моего отца другое представление о том, кем я должен быть. Мысль, что однажды я займу трон, втайне пугала его. Он любит власть, ему нравится чувствовать, что все поклоняются ему подобно богу. Я никогда не хотел такого, и он боялся, что однажды я поддамся своей… человечности. Поэтому он решил, если сможет сломать меня и выпустить моих внутренних демонов, либо я приму этот путь, либо убегу от него вообще.

Дориан взял мою руку и слегка сжал ее, как если бы пытался подготовиться к болезненным воспоминаниям, которые он скрывал всю жизнь.

– Как я говорил, Аврора – Орексес. И если, и есть вещь, которую Орексесы не могут отрицать – это сексуальное желание. Я думал, что моих чувств достаточно, чтобы сдержать ее. Я оказался неправ.

Я смотрела на сильного, красивого мужчину перед собой. Хотя его голос не изменился и не дрогнул, я знаю, что ему причинили боль. Как его могло не хватить одной женщине? И не только в сексуальном плане. Дориан добрый, завораживающий, таинственный, сексуальный, скромный мужчина, я чувствовала, как по уши влюбилась в него. Он был всем.

Дориан вздыхает, отбрасывая напряженность, которая связывала его сильными воспоминаниями.

– Метод обольщения моего отца, чтобы соблазнить Аврору, не сильно отличался от того, который он применил на тебе.Как только он узнает твои глубочайшие, темнейшие секреты, он заставляет тебя думать, что сможет дать все, что ты хочешь, что тебе нужно. Аврора охотно пошла к нему без моего ведома. Она предложила ему себя, хотела доставить ему удовольствие. И пока они были заняты мерзкими действиями, он вызвал меня, чтобы я смог увидеть насколько он на самом деле развратный и злой. Аврора не могла ничего сказать. У нее не было никаких объяснений, почему она это сделала. И я не могу полностью осуждать ее. Он воспользовался ее слабыми сторонами, ее страхами, ее желаниями.

Мое уже ноющее сердце полностью разбилось от сказанного Дорианом. Как мог его собственный отец, человек, который дал ему жизнь, быть таким отвратительно порочным? Не говоря уже о том, чтобы спать с его девушкой и затем вызвать, чтобы продемонстрировать это? Я хотела плакать, кричать, бороться за своего оскорблённого возлюбленного. Но я сдерживала свои страдальческие рыдания, зная, что ощущение моего горя принесет ему еще больше мучений.

– Ты знаешь, я никогда не забуду его высокомерное выражение лица. Он был так… доволен собой, как будто сделал мне одолжение. Он сказал мне: "Смотри сын, настоящий король всегда получает то, чего хочет". – Дориан втянул воздух через зубы, его челюсть плотно сомкнулась от презрения. – Заносчивый ублюдок.

Дориан отпустил мою руку и помассировал, будто только сейчас понял, что сжимает ее.

– После этого я присоединился к Теням и похоронил себя в охоте и убийствах, чтобы заполнить огромную дыру, которая становилась еще больше. Я не видел и не говорил с моей семьей или Авророй, пока они не вызвали меня. Когда они обнаружили твоих родителей.

– О, Дориан, – прокаркала я. Мое горло стало шероховатым и сухим от волнения. Сглотнув, я посмотрела на него блестящими глазами. – Я никогда бы так не поступил. Никогда. Меня не волнует, что он думает, будто знает меня. Нет ничего, что он может дать мне, чего я уже не нашел в тебе.

Дориан подарил мне свою мальчишескую, ослепительную полуулыбку. От него просто захватывает дух, он буквально заставлял мое сердце трепетать. Его улыбка заставила меня широко улыбнуться.

Я подалась немного вперед и легонько прикоснулась к его губам своими губами. Просто жест, чтобы показать ему, что он не одинок, и что моя любовь к нему нежна и искренна. Ему не нужна жалость и скорбь.

И от меня он это не получит. Я подарю ему себя. Я должна излечить Дориана, Темного убийцу, которого я любила так, что это причиняло боль, так же, как и он в свое время помог мне, когда я в этом нуждалась. И существовал только один способ, и я знала какой.

Я провела рукой от его подбородка до его растрепанных черных волос, мягко хватая их. Другой же рукой я неуверенно потянулась к краю его футболки. Я сдвинула ее вверх, вызывая сокращение его рельефных мышц под гладкой, оливковой кожей и начинаю тяжело дышать, от этих ощущений. Его тело действительно никогда не перестанет меня удивлять.

– Я хочу это снять, – сказала я нетерпеливо, отстраняясь от него, чтобы избавить от футболки. Я была поражена шикарным великолепием, открывшемся мне, я старалась изо всех сил перестать на него пялиться. Боже, на сколько же он изумителен. Я могла любоваться его телом целый день.

Поспешно, я соединила наши губы, перекинула ногу через его колено и оседлала его. Мой язык исследовал сладкую мягкость его рта, пока руки лихорадочно хватались за его шелковистые волосы. Я никогда не могла насытиться, целуя его.

На вкус его язык был как совершенный оргазм. Я стонала, прикасаясь к его губам, с энтузиазмом скармливая мой голод ему.

Руки Дориана были на моей попке, сжимали, разминали и прижимали меня к его твердому члену. К счастью я была только в ночной рубашке и трусиках, давая ему легкий доступ к моим уже покалывающим эрогенным зонам.

Но это было мое шоу. Я хотела показать ему как сильно я его желаю и люблю. Сегодня был не тот вечер, когда он дарил мне еще один поразительный, за волосы хватающий, губы кусающий оргазм. Сегодня был вечер его удовольствия.

С большой неохотой я отрываюсь от его губ, но только для того, чтобы проложить цепочку нежных поцелуев вниз по его шее. Я вдыхаю чудесный аромат, пока скольжу язычком по еле заметной щетине на его подбородке и горле.

Поцелуями я прокладываю путь к словно мраморной груди Дориана, такой гладкой и такой твердой на ощупь. Мои губы находят его правый сосок. Я дразню эту твердую вершинку, втягиваю в рот, а потом нежно целую.

Я слышу, как он рычит, и его невольная реакция на ласку вдохновляет меня продолжать. Я двигаюсь к левому соску, где все повторяется вновь. Его вздохи превращаются в тихое шипение, и я понимаю, что он на пике.

Возбуждение Дориана, его открытость и чувствительность зажигают бешеное пламя меж моих бедер.

– Черт, Габриэлла! – стонет Дориан, заставляя меня повторять мучительно медленную атаку.

Руки находят молнию его джинсов, и я спешно расстегиваю их, открыв взору твёрдую выпуклость, стиснутую джинсовой тканью. Дориан такой сильный, так полон энергии, я хочу, чтобы это поселилось внутри меня.

Отрываю свой ненасытный рот от его кожи, чтобы сфокусироваться на этом пульсирующем, яростном монстре, который требует, чтобы его накормили. Я стягиваю джинсы Дориана к лодыжкам, где он помогает мне избавиться от штанов, спешно скинув их с ног. Передо мной оказывается потрясающий мужчина, одетый лишь в темные боксеры.

Я хочу его, так же сильно, как хочу запечатлеть этот миг в своей памяти. Но просто трахать взглядом мне мало.

Тяну за пояс трусов, в нетерпении узнать, насколько сильно его желание.

Он не разочаровывает, как и всегда. Дориан дает мне полюбоваться своим каменно-твёрдым членом и я распахиваю глаза от удовольствия. Импульсивно я наклоняюсь и нежно целую головку. Дориан затаивает вздох неожиданности. Он хочет этого, и я тоже.

И я даю ему это, жадно обрушиваясь на его прекрасную твердость.

Глубокие, низкие мужские стоны гармонично звучат под музыку, создавая симфонию секса. Несмотря на мольбы замедлиться и дать ему милосердия, я продолжаю свою оральную пытку, доводя до того, что ноги Дориана начинают невольно дрожать.

Я стараюсь взять его как можно глубже, хочу распробовать каждый дюйм. Не потому, что я должна, но потому, что хочу этого. Его удовольствие подстегивает меня.

Теперь Дориан не просто дрожит, он весь трясется и становится ясно, что он уже близок. Но я не отступаю: я продолжаю сладко мучить его, пока он, вздрогнув, не замирает и не изливается живительной влагой.

Я проглатываю все, до капли, прежде, чем взглянуть на него затуманенными глазами. Он обезумел под моим спонтанным натиском, и я мысленно поглаживаю себя по голове за способность довести Дориана до такого состояния.

Не отрывая взгляда от Дориана, я стягиваю футболку через голову, выставляя на обозрение грудь и атласные трусики. Он закусывает губу. Видно, что ему хочется прикоснуться ко мне ртом, но он сдерживает свою атаку. Сейчас Дориан ждёт от меня инициативы и это именно то, что я и планирую.

Я устраиваю целое шоу, когда выскальзываю из своего белья. Глаза не отрываются от его, а губа закушена от страсти. С кошачьей грацией я скольжу над ним и зависаю буквально в сантиметрах от все еще возбужденного члена.

Дразню его, опускаясь на эту внушительную длину так, что скольжу по ней своей плотью, но потом разрываю контакт. Для меня это тоже пытка, но я люблю наблюдать за Дорианом, таким нетерпеливым, и таким готовым для меня.

В итоге я все-таки сдаюсь и опускаюсь на него с тяжелым стоном. Как это может ощущаться настолько хорошо? Почему это все еще удивляет меня? Наверняка, настолько сильное удовольствие не может быть законным.

Дориан заполняет каждую частичку меня, пока я двигаюсь на нем. Мы становимся одним целым, состоящим из стонов, поцелуев и вздохов.

Двигаясь в такт музыке, я пытаюсь не сорваться на бешеный ритм, хотя мне хочется этого так сильно! Я хотела этого, мечтала об этом так давно!

Мне так хочется вылить на него всю свою страсть, но я боюсь, что это сорвет последние границы контроля, которые остались у меня в этот миг.

Хочу доказать, что я желаю только его одного, люблю его одного. Хочу, чтобы Дориан почувствовал эти волны, исходящие от меня. Хочу, чтобы он не просто заполнял меня, но и владел мной целиком, как он уже владеет моим сердцем.

Придвинувшись ближе, я смотрю в его глаза так, что он способен увидеть во мне огромное, сжигающее желание.

– Нет,- поспешно шепчет Дориан. – Ты не должна это делать.

Я отчаяннее впиваюсь в него своей плотью, заставляя его стонать и сыпать проклятьями сдавленным от желания голосом.

– Но я хочу, – шепчу я. – Со мной все будет окей, обещаю.

И, прежде, чем Дориан окажется в состоянии и дальше отказывать, каждую частичку страсти, силы и любви из моих сердца и души я направляю в него.

Я отдаю ему себя. Я даю ему чувствовать, обонять, видеть и ощущать на вкус то, как я люблю его. И, резко вздохнув, Дориан принимает меня, соскальзывая через грань и увлекая за собой к эйфории.

Переводчики

: Yogik, Shottik, grammarnazi, natali1875, navaprecious, kalaratri

Редактор: natali1875

Глава 11

– Возьми выходной. Отдохни. Не хочу, чтобы ты плохо себя чувствовала, и была сбита с толку.

– Я в полном порядке, Дориан. На самом деле, чувствую себя просто отлично, – ответила я, нанося на ресницы тушь, стоя перед зеркалом в ванной в одном халате.

На Дориане было лишь мягкое белое полотенце, низко завязанное на бёдрах. Это только подчёркивало красоту мускулистого, подтянутого тела, и сосредоточиться на том, что я делала стало невозможно. Отвлёкшись, я чуть глаз себе не выколола, дважды.

Он провел рукой по мокрым, взъерошенным локонам, уголки его губ изогнула улыбка, делая его невероятно милым и по-мальчишески привлекательным.

– Не знаю, Габс. Я волнуюсь за тебя, уходить из дома после всего… Обмен между двумя мощными потоками силы может быть очень изматывающим. Особенно для тебя. Это было здорово, чёрт, это было великолепно, но тебе не стоило этого делать.

Я развернулась, шокированная его комментарием.

– Что ты сказал?

– Эээ. Я волнуюсь, не хочу, чтобы ты выходила после того, как позволила дышать тобой. Но тебе всё равно не стоило этого делать, – повторил он, поднимая бровь в немом вопросе.

Я покачала головой и склонила её на бок.

– Нет. Как ты меня назвал?

– А, ты об этом. Габс, – смущённо улыбнулся он

Я улыбнулась в ответ своему любимому. Он был преисполнен веселья, получая удовольствие от нашего беззаботного подтрунивания друг над другом после нескольких недель постоянных неудач и плохого настроения. Тамми поправлялась, отец Дориана уехал, и мой сверхъестественный преследователь не появлялся. Пока всё шло хорошо.

– Ты никогда раньше так меня не называл. Только мои друзья использовали это имя, – прокомментировала я, возвращаясь к своему занятию – нанесению легкого макияжа.

– Разве я не твой друг?

Я отложила карандаш, которым подводила глаза и уставилась в зеркало на отражение Дориана.

– Я бы сказала, ты намного больше, чем просто друг.

Дориан подошел ко мне сзади и обнял руками за талию.

– Но всё же мы друзья. Это одна из вещей, из-за которых я тебя люблю. Даже если бы мы не были близки физически, если бы я не любил тебя настолько сильно, ты бы мне всё равно нравилась.

Он развернул меня лицом к себе, держа руки на бёдрах. Я смотрела в его голубые сверкающие глаза, и увидела, каким молодым и беззаботным он выглядел.

– Никогда не испытывал ничего подобного с другими женщинами. И от этого сносит крышу. Мне не только нравиться обнимать тебя, касаться тебя, доводить до оргазма и слушать твои стоны удовольствия… Мне нравиться говорить с тобой. Узнавать тебя.

Я подавила желание залиться девичьим хохотом, и вместо этого, нежно его поцеловала. Мне тоже нравился Дориан. Он и Джаред – единственные парни, которым я открылась.

Я сбросила все свои покровы и явила Дориану напуганную, упрямую и грубоватую девушку, которой была на самом деле. Позволила себе быть с ним самой собой.

То, что он хочет меня, несмотря на весь мой багаж, еще раз подкрепляет мое решение.

Я буду любить Дориана до самой смерти. Даже если умру завтра, я буду бороться за эту любовь, – он стоит этого.

– Я точно знаю, за что тебе нравлюсь. То есть, помимо того, что я крутая штучка, – прежде, чем вернуться к прихорашиванию, я быстренько прижимаю свои губы к его. – Я – дочь своего отца, Дориан. Может быть, ты видишь частичку Александра во мне. Ты скучаешь по нему.

Дориан делает шаг назад, заметно потрясенный моим замечанием. Ох, черт. Пожалуй, можно добавить "бестактность" к списку моих характеристик. Хотя, кажется, он не зол и не опечален воспоминанием о моем покойном отце, его лучшем друге. Он удивлен и задумчив.

В конце концов, он кивает и сверкает своей сексуальной ухмылкой.

– Да, я скучаю по нему. Пожалуй, ты каким-то образом даже оказываешь ему услугу.

Отправляюсь в спальню, чтобы одеться. Я все еще не готова расстаться с ним, но мне нужно быть в Кашемире через полчаса, чтобы открыть магазин.

– Расскажи мне о нем, – говорю я с мягкой улыбкой. Понимаю, что Дориану может быть больно от этой части его воспоминаний.

Он плюхается на кровать и вздыхает, глядя в потолок так, будто силится разглядеть что-то в своем прошлом.

– Должен признать, что поначалу Алекс ненавидел меня. Я был испорченным старшим сыном короля, его наследником. Думал, что могу пользоваться своей так называемой властью после того, как присоединился к теням. Но я ошибался. Мы все были равны, как братья. Алекс быстро надрал мне задницу, и я никогда этого не забывал.

Что? Мой папа побил Дориана? Как это вообще было возможно? Дориан – непобедим! Никто не способен навредить ему физически. По крайней мере, я не смогла бы.

– Он научил меня делу, помог стать достойным. Он был ненамного старше меня, но гораздо увереннее стоял на ногах, был каким-то земным. Дисциплинированным. Ему приходилось много работать, чтобы достичь чего-то, ведь он был незаконнорожденным сыном аристократа. Он знал, что такое быть мужчиной. И он дал мне больше, чем родной отец.

Я скользнула в скромное платье с цветочным рисунком и подчеркнула талию коричневым пояском. Я сияю от гордости от мысли, что мой отец так хорошо влиял на Дориана, человека, которого я люблю.

Знание о том, что он помог формированию милосердного, достойного Темного, который сейчас находится передо мной, каким-то образом приближает меня к отцу. И заставляет гордиться тем, что я его дочь.

– Семья моего отца… Ты называл их фамилию прошлой ночью. Можешь повторить?

Дориан кивает.

– Полемос.

– Что это означает? – спрашиваю я, застегивая босоножки.

Дориан все еще распростерт на кровати и только полотенце прикрывает его богатство. Ему комфортно быть самим собой, он так уверен и спокоен. Он смотрит на меня, взгляд наполнен ностальгией.

– "Война". Твой отец был великим воином. Все Полемосы таковы.

Война. Он был бойцом, прямо как я. И моя мать была сорвиголовой на свой собственный манер. Сейчас все становится на свои места. Узнавая больше о родителях я не просто удовлетворяю свое любопытство. Я узнаю больше о самой себе, девушке, которой никогда не знала. Девушке, приговоренной быть обычной, невзрачной.

Дориан хватается за подол моего платья, на манер дитя, взывающего к матери.

– Не уходи, – притворно хнычет он. – Если останешься, я расскажу тебе обо всем, что ты хочешь знать.

– Ты расскажешь мне в любом случае. Вообще-то, бутик не может открыться сам. Боюсь, что не смогу зарабатывать тебе много денег, если мы будем закрываться каждый раз, когда тебе захочется прогулять работу, босс.

Дориан пожимает плечами.

– Какая разница? Мне нет до этого дела.

– Тогда почему у тебя есть все это? – говорю я, показывая руками на окружающие нас стены, имея в виду шикарный жилой комплекс. – У тебя весь этот бизнес, но тебе все равно?

Мой чувственный любовник запрокидывает голову в искреннем смехе.

– Я думал, что ты все уже поняла! Это все было создано, чтобы заманить тебя в сети! Чтобы ты не смогла искать работу где-то на стороне.

– Какого черта? – взвизгиваю я, упирая руки в бока.

Дориан прикрывается ладонями в оборонительном жесте.

– Расслабься, злючка. Это для твоего же блага. Я должен быть уверен, что ты будешь рядом, чтобы защищать. И я честно хотел сделать тебя счастливой. Хотел дать тебе все, о чем ты когда-либо мечтала или нуждалась. Я очень богат, Габриэлла. Но весь основанный мой бизнес – все это было для тебя.

Его искреннее признание останавливает меня, и я медленно расслабляю сжатые кулаки.

– Ой. Так что… Ты хочешь сделать меня содержанкой? – Босой, беременной и на кухне, я продолжаю молча. Если бы я еще умела готовить… Или хотя бы рожать детей.

– Вовсе нет. Ты бы никогда этого не позволила. Мне кажется, ты не любишь, когда тебе указывают, и не похоже, чтобы ты хоть на минуту разрешила бы помыкать собой.

– Чертовски верно подмечено! – ухмыляюсь я.

– Кроме того, мне нравится твой боевой дух. Твоя независимость. Твоя непримиримость к моим недостаткам. И мне нравится, что ты заставляешь меня чувствовать себя молодым. Свободным. Ты искренняя и настоящая. Всю жизнь я был окружен женщинами, которые считали, что сорвали куш, лишь повстречав меня. Они позволяли мне вытворять с собой все, только ради возможности быть со мной. Я получал от них все и двигался дальше, даже не задумываясь. Мне было скучно с ними. Я ведь люблю вызов, – подмигивает он.

– Вряд ли вызов был на самом деле, Дориан. Я пришла в твой номер, помнишь?

– Но ты знала, чего хочешь. И это были не деньги, статус, даже не внешность. Там было что-то иное. Хотя, ты была так возбуждена, что почти кончила, стоило мне лишь коснуться тебя, – хихикает он.

Что за черт? Что это в него вселилось?

Ой. Это все из-за меня. В то время, пока Аврора лучилась похотливой страстью, я сыпала смешными подколками. Взять хотя бы то, как я призналась ему в своих любовных переживаниях. После этого он был другим – игривым и остроумным. Ух ты, похоже, моя суперсила – это грубоватое чувство юмора!

– Ну, извините, у меня не так уж много опыта, как у вас, старый мудрый принц, – поддразниваю я. – И потом, дерётесь вы нечестно!

– Я никогда такого и не говорил, девочка. А сейчас… Тебе пора на работу. Впрочем, ты можешь раздеться и вернуться в постель, где я буду обращаться с твоим телом не самым вежливым способом. Снова. И на этот раз я буду груб.

Я распахиваю глаза в восторженном шоке при воспоминании о том, как Дориан обездвижил меня и ласкал каждую чувствительную точку.

И, хотя мне страшно это признать, перспектива увидеть его темного жестокого зверя возбуждает и порождает мысли о том, чтобы остаться.

– Нет! Мне на самом деле пора на работу! Кармен будет ждать снаружи! – умоляю я. – Почему бы тебе просто не пойти со мной? И если ты заметишь мою слабость или рассеянность, мы тут же вернемся домой, обещаю.

Дориан улыбается и кивает моей идее.

– Дом, – задумчиво бормочет он. Вздыхает и поднимается на ноги, из-за чего полотенце падает на пол. Его внушительный наполовину эрегированный член заставляет меня сглотнуть. – Наслаждаешься видом?

– О да! Но, мне на самом деле пора, мистер Скотос. Мой босс настоящий зануда, – хихикаю я. – Теперь одевайся, чтобы увидеть, как работают твои кровные денежки.

Мы решили пройтись пешком несколько минут до Кашемира, чтобы насладиться ярким, теплым солнышком. В небе ни облака, и я с наслаждением поднимаю лицо, чтобы позволить солнечным лучам целовать меня. Аххх. Ощущение божественное. Почти такое же, как поцелуи Дориана.

– Ты пропускаешь солнце сквозь себя, – отмечает Дориан в то время, как я двигаюсь, размахивая руками, будто актриса в смешной и пошловатой рекламе гигиенических средств.

– А? – я оборачиваюсь к прекрасному лицу Дориана. Он, как всегда, выглядит очень стильно и опасно сексуально в своих льняных штанах и отутюженной рубашке с закатанными рукавами.

– Чувствуешь себя обновленной в лучах солнца, не так ли? Полной сил? – Он наблюдает за моим ошарашенным видом. – Хм, возможно, ты больше Светлая, чем Темная, – ухмыляется он.

Он прав. Солнечный свет наполняет меня добрым духом. Но разве не каждый чувствует подобное, когда всё в солнце, а не в дожде и тумане?

Дориан пожимает плечами, грациозно шагая по тротуару, будто подиуму.

– У меня нет неприязни к свету, и я не могу воспламениться, – хихикает он. – Но солнце ничего не значит для меня.

Киваю, вспоминая вольный перевод имени Дориана.

– Держу пари, – ты отличный пловец.

Глаза любимого блестят, на губах играет ностальгическая улыбка.

– Это так. Вокруг Скиатоса самые красивые, кристально чистые воды. Как я хотел бы показать их тебе!

– Может быть, однажды. – Я беру его за руку. У меня не хватает духу сказать, что я уже бывала там. Во сне, который его отец дал мне.

Мы добираемся до магазина как раз в тот момент, когда Кармен парковала машину. Я быстро отдергиваю руку, чтобы избежать ее скептических взглядов, за что зарабатываю пристальный взгляд Дориана.

Уверена, что Мигель сказал ей о моих отношениях с владельцем "Кашемира", но мне все еще кажется бестактным и непрофессиональным выставлять это напоказ.

Шокированный и полный восхищения взгляд Кармен на Дориана заставляет меня захихикать про себя. Бедная девочка. На меня он до сих пор производит такое же впечатление, особенно тогда, когда его глаза затуманены страстью и опасностью.

– Кармен, это мистер Скотос. Он сегодня пришел к нам с проверкой, – говорю я, отпирая дверь и приглашая их внутрь.

Кармен протягивает дрожащую руку:

– П-приятно познакомиться, мистер Скотос. Ээ, хм, я, хм, так много слышала о вас.

Дориан тепло улыбается, пытаясь рассеять напряжение.

– Пожалуйста, зови меня Дориан. Я здесь не для того, чтобы проверять кого-то из вас. Я знаю, что вы тут делаете отличную работу. – Он пожимает руку Кармен, и, внезапно, девушка отшатывается.

– Ой, простите! Я не хотела вас напугать! – воскликнула она, потирая руку.

Дориан бросает на меня короткий озадаченный взгляд, но потом вновь смотрит на Кармен, отмахиваясь от странного происшествия.

– Ничего страшного. Приятно познакомиться, Кармен. – Он смотрит на меня: – Я буду в вашем офисе. Есть несколько бумаг тебе на подпись, когда ты освободишься.

Что-то явно встревожило Дориана, хотя он хорошо замаскировал это от Кармен. Она, похоже, ни о чем не догадалась и отправилась по своим делам, готовясь к открытию магазина.

Кармен, одетая в шаровары с высокой талией, белый топ и усыпанные стразами сандалии на высоком каблуке являла собой пример отличного вкуса и, безусловно, находилась на своем месте в "Кашемире".

Я никого не заставляла покупать или носить одежду из бутика. Все чего я просила от персонала – продвигать наш стиль и не бояться креативности, создавая свой собственный.

Пока что это срабатывало со всеми женщинами, и молодыми, и теми, что в возрасте. Я хотела бы, чтобы магазинчик помогал подчеркивать индивидуальность и неповторимость, а не только продавать хиты сезона.

– Кармен, я заберу кассу. Зови, если что-то будет нужно, окей?

Я направляюсь в наш офис, где хранится сейф и нахожу Дориана, задумчиво развалившегося за столом. Я закрываю за собой дверь, думая, что он хочет что-то мне сказать.

– Что это было? – шепчу я, хотя и знаю, что Кармен ни за что не услышит меня отсюда.

Дориан отрицательно качает головой.

– Ты не говорила мне, что Кармен и Мигель практикуют сантерию.

Скептически гляжу на Дориана.

– Хм, наверное, потому что не знала об этом. Впрочем, как и о сантерии вообще. Так что… Ты что-то почувствовал от Кармен? Она что-то…? – Иисусе, сначала Морган, теперь и Кармен? Есть ли у меня вообще нормальные друзья?

Дориан качает головой.

– Нет, не сама Кармен. И тем более не Мигель. Кто-то среди их предков. "Bruja" – ведьма. Возможно, ничего страшного. А возможно, что-то… настораживающее.

Что? Происходящее становится всё более странным.

– Значит, ты можешь ощутить любое другое мистическое существо, лишь прикоснувшись к нему, так?

– Нет, я в принципе могу ощутить любой источник силы. Кармен почувствовала меня через рукопожатие, как и я увидел, что что-то есть в ее корнях. Впрочем, она все равно не поняла, кто я есть. Полагаю, что такого не происходило, когда она касалась тебя?

Я трясу головой.

– Получается, что вокруг нас есть… силы? Как ты? – и как я.

Дориан тихонько смеется, сцепив руки за головой:

– Конечно. Как и Светлые, мы умеем маскировать свое присутствие. Но, замаскировавшись, мы не можем определить, кто вокруг. – Дориан поворачивается в кресле, следя за моим путем к сейфу, где я хочу забрать кассу. – Мы везде, Габриэлла. Ты бы удивилась.

Я заканчиваю с кодовым замком и закусываю губу в нерешительности, прежде, чем взглянуть на него со скепсисом:

– Мы уже пересекались с другими с тех пор, как мы вместе? Когда?

Дориан пожимает плечами и криво ухмыляется.

– Несколько раз. Например, наше первое свидание. Официантка в спортивном баре была Светлой. Помнишь ее?

Как могу я забыть? Наш разговор касался таких незначительных и поверхностных вещей. Я не могла поверить, что кто-то настолько сексапильный может быть таким приземленным.

И что-то было неправильное с официанткой. Девушка была заметно потрясена и даже напугана. Когда Дориан подтвердил, что это не несчастная бывшая, я списала все на плохое обслуживание.

– Я помню ее! Она была так тобой напугана! Но ты оставил ей внушительные чаевые. Почему? Я думала, что вы должны были бы ненавидеть друг друга.

– Отношения между нами не настолько взрывоопасны. Мы не можем убивать друг друга там и сям, не так ли? – Глаза Дориана метнулись к двери. – Сюда идет Кармен. Тебе бы лучше выйти к ней и заработать мне еще немного денег, – пошутил он.

Я направляюсь к выходу из офиса и почти сталкиваюсь с Кармен, поднявшей руку для стука.

– Ох, черт, извини, Габс! Я просто хотела спросить, не нужна ли тебе помощь. Уже почти девять.

– Я уже иду. – Кармен направляется в магазин, я же оборачиваюсь к своему игривому любовнику. – Я скоро вернусь, чтобы тебя проверить. Постарайся ничего не сломать, – подмигиваю я.

Для понедельника утро проходит довольно насыщенным. Наверное, разлетелся слух о сладеньком греческом боге, который находится сейчас в магазине. Из-за него покупательницы растеряли весь здравый смысл.

Тайком наблюдаю за Дорианом, пока обслуживаю женщину глубоко за пятьдесят. Она практически пускает слюни, вытаскивая кредитную карту. Я не против ее жадного взгляда – клиентка истратила почти три тысячи долларов, сделав Кармен внушительные комиссионные.

К полудню заступает на смену Эми, еще одна наша продавец и я благодарна за помощь. Ее реакция на Дориана такая же ошеломленная, как и у Кармен, и я потихоньку ухмыляюсь. После бешеного наплыва во время ланча отправляю Кармен на перерыв, хотя мы все еще загружены.

– Я помогу, – говорит Дориан после того, как я полдюжины раз уверила Кармен, что мы как-нибудь продержимся без нее часок.

Смотрю на него со скепсисом:

– Хмм, ты? Ты когда-нибудь работал в продажах? Вообще работал на постоянной основе?

Широкая ухмылка расцветает на его потрясающем лице.

– Неа. Но, думаю, что справлюсь. Я очень усердный, – чувственно выдыхает он. Мммм, усердный, это точно.

Я очень волнуюсь о том, что Эми смотрит на нашу игривую пикировку. Она не знает об отношениях между нами и я хочу сохранять это в тайне и впредь.

– Окей, мистер Скотос. Дайте мне знать, если вам потребуется помощь.

Пытаясь создать хоть какую-то дистанцию между нами, я отворачиваюсь к вешалкам с новой коллекцией местного дизайнера – остро-модной, украшенной черепами.

Понятно, что сейчас он хмурится мне в спину, но это ненадолго – на Дориана обрушивается толпа безнадежных, которые скупают все, к чему бы он не прикоснулся.

После того, как вернулась Кармен и загруженность немного снизилась, Дориан попросил меня поговорить о каких-то бумагах наедине. Он запер замок, как только мы вошли в офис.

– Что за чертовщина с тобой творилась? – спрашивает он, прислонившись к двери.

– Дориан, пожалуйста, не говори мне, что ты серьезно расстроен. Просто не хочу, чтобы люди думали, будто я получила работу благодаря сексу. Это пошло.

Внезапно лицо Дориана становится жестким, его глаза темнеют и сверкают диким огнем. Вот дерьмо! Я его оскорбила.

– Секс? – шипит он. – Я говорю тебе, что положил свою жизнь к твоим ногам, а ты сводишь это лишь к сексу? – Его тело медленно приближается ко мне, странным, нечеловеческим манером, будто все кости исчезли, а суставы стали изгибаться под неестественными углами.

Чёрт. Иногда лучше жевать, чем говорить.

– Я не это имела в виду! Я знаю, что между нами на самом деле, но это все равно будет истолковываться неверно! – Инстинктивно я протягиваю руку и легонько прикасаюсь к его челюсти. Его внутренний монстр больше не пугает меня. Знаю, что это его часть и мне никогда не дано изменить его. Не говоря уже о том, что мои собственные демоны могут оказаться куда опаснее. – Я ненавижу такое положение так же, как и ты. Мне хотелось бы касаться тебя день напролет.

Дориан загоняет внутрь своего зверя и обворожительный обольститель, которого я знаю и люблю вновь показывается на поверхности.

– Ты просто не представляешь, как тяжело было сдерживаться и не трогать тебя. – Он закусывает нижнюю губу, ласкаясь к моей руке, а потом обнимает за талию и тянет к себе. – Не люблю, когда ты скрываешь свои чувства ко мне. Наплевать, что подумают люди.

– Но мне – нет, – говорю я, уткнувшись в его грудь. – Хочу, чтобы меня воспринимали серьезно. Хочу завоевать их уважение.

– Хмм… Понятно. Но меня все равно не устраивает. Я хочу, чтобы они знали. И, раз уж ты меня так разозлила, я могу думать только о том, как ты можешь заплатить за свою оплошность.

Я поднимаю глаза и по его тлеющему взгляду понимаю, о чем он говорит. До того, как я успеваю что-то сказать, я уже распростерта на столе, и платье задрано над моим задом.

– Эй! Дориан, какого чёрта ты творишь? – яростно шепчу я.

– Собираюсь тебя трахнуть, девочка, – говорит он сквозь зубы и сжимает мою попку. – По-твоему, мы ведь лишь этим занимались все время?

– Я не так хотела сказать! О господи, Дориан, они услышат нас! – даже при включенной стереосистеме, передающей музыку на весь магазин, нет ни единого шанса, что люди не поймут, чем мы заняты. Секс с Дорианом всегда такой интенсивный. Я не смогла бы сдерживать себя с ним.

Слышу знакомые звуки – он расстегивает ремень и ширинку, и внезапно между моих ног разливается пульсирующее тепло. Вот чёрт! Его губы нежно ласкают мое ухо, прохладное дыхание вызывает мурашки на спине.

– Прямо сейчас. Я хочу, чтобы все они знали, как хорошо тебе со мной. Как сильно твое тело жаждет меня, – он проводит своей эрекцией по моему заду. – Как яростно ты кончаешь, когда я внутри тебя.

Вот дерьмо! Мое тело окончательно предает меня, и я становлюсь мокрой, дыхание сбивается от страсти.

Чувствую, как его толстый член упирается в мою попку в то время, когда он спускает вниз свои штаны. Он помогает мне избавиться от атласных трусиков – я спешно ступаю из них.

– Пожалуйста, – умоляю я сдавленным голосом. – Не думаю, что смогу быть тихой. Я так сильно тебя хочу!

Дориан ласкает меня между ног и мне не до конца удается подавить стон.

– Хорошо. Хочу слышать тебя. Хочу, чтобы ты кричала мое чёртово имя, – говорит он сквозь зубы. – Вспомни, кто я таков. Вспомни, кому это принадлежит.

Коленом Дориан раздвигает мои ноги шире. Он все еще ласкает меня – теперь он скользнул в меня пальцем, и я закусываю губу, чтобы не закричать от восторга.

Он поглаживает меня изнутри, потирает стенки влагалища, которые дрожат вокруг него.

– Та такая влажная для меня, детка. – К моему неудовольствию, он вытаскивает палец, и я слышу причмокивание. – Мммм, так сладко. – Дориан вновь скользит в меня пальцем, повторяет свою искусную пытку, заставляя меня сжиматься вокруг него. Он вытаскивает палец и протягивает к моим губам: – Соси! – приказывает Дориан.

Какого хрена?

Я смотрю на его длинный изящный палец, блестящий от моих соков. С опаской покусываю губу, но тут Дориан насильно впихивает палец в мой рот.

О, да какого чёрта! Я начинаю жадно его сосать, представляя плоть Дориана на своем языке. Это распаляет меня еще больше, и я начинаю тереться о тело любимого, мечтая лишь о том, как он будет наполнять меня, пока я не взорвусь.

– Жадная маленькая девчонка, – бормочет Дориан и убирает руку. Теперь он наклоняет меня вперед и начинает теребить мой клитор. Я чувствую его колени, когда он, наконец приближает свой член к моим складочкам.

Одним мощным толчком Дориан оказывается внутри меня, растягивая розовые стены и проникая в самую мою суть. Как всегда, мы в стонем в унисон он избытка чувств: я – от потрясающей наполненности, он – от тесной теплоты.

Дориан начинает двигаться вперед и назад, что вынуждает меня закусить нижнюю губу и подавлять стоны.

Коленки подгибаются и дрожат под таким натиском, но Дориан удерживает меня за бедра, отказываясь дать передышку. Не могу больше сдерживать стоны и сдавленным голосом я взываю к высшим силам.

– Вот так, детка. Скажи, что тебе нравится, – рычит Дориан, ускоряя скачку. – Дай мне. Отпусти себя.

С рыком, удивившим меня, я откидываюсь назад, стол скрипит под каждым толчком. Я хочу дать ему это. Хочу дать почувствовать своё внутреннюю дрожь и сделать мокрым от проявлений моей похоти.

Я чувствую на плече его прохладное дыхание и слышу, как с его слов срываются незнакомые слова. Это на греческом. Вот это да! Хотя речь и не понятна мне, она звучит ужасно эротично и еще больше подогревает наше безумие.

Рука отпускает мое бедро и хватает меня у основания шеи. С каждым толчком Дориан усиливает хватку. Он продолжает шептать мне иностранные слова.

Комната вращается вокруг меня, глаза закатываются. Конечности как ватные, но я встречаю каждый его порыв, стимулируя брать меня еще жестче.

– Ещё, ещё, ещё, ещё, ещё, ещё! – хриплю я через захват на шее, ухватившись за его бедра и требуя большего. Я так близко, что могу почувствовать свой оргазм на вкус. Я хочу, чтобы он пришел – жесткий, жестокий и потрясающе грубый.

– Ах! Чёрт! – кричит Дориан, отпуская мою шею и бешено вбиваясь в меня сзади, пока не соскальзывает в ошеломляющий оргазм.

Почувствовав яростное биение его сердца, я отпускаю себя и взрываюсь с его именем на устах.

– Дерьмо, – бормочу я, когда мы валимся на пол, оба контуженные от оглушительных оргазмов. К сожалению, он выскальзывает из меня, но я слишком слаба, чтобы протестовать. – Они нас слышали.

Дориан хихикает над моим ужасом. Я с трудом поворачиваю к нему голову и хмурюсь:

– Не смешно! Скорее всего, и покупатели нас слышали! О боже, боже!

– Остынь, Габриэлла! – смеется он.

– Остыть? Как я могу остыть? Дерьмо, дерьмо, дерьмо! Как я могла быть такой глупой? – я прикрываюсь своей потной рукой. С таким же успехом я могу поклониться и принять награду в номинации "Шлюшка года".

– Эй, – воркует Дориан, мягко убирая мою руку и притягивая мое лицо к своему. Его глаза полны тепла и нежности, они немедленно успокаивают мое раненное эго. – Серьезно. Я позаботился об этом. Комната защищена заговором, она звуконепроницаема. Никто ничего не слышал.

Не веря я смотрю на Дориана, не зная, радоваться или печалиться. Прежде, чем я приняла окончательное решение, он поднимается на ноги и помогает встать мне.

Мои ноги все еще дрожат, что довольно опасно, учитывая высокие каблуки туфель, так что я хватаюсь за стол. Под нашим напором он сдвинулся, как минимум, на полфута.

Дориан наклоняется и подбирает мои трусики. Он придерживает их так, что я могу просто ступить в них. Затем одергивает рубашку и застегивает брюки.

– А теперь у меня на самом деле есть бумаги тебе на подпись. – Он достает документы со стола и показывает: – Распишись здесь, – говорит он, подавая мне ручку.

– Что это?

Дориан легкомысленно качает головой.

– Просто несколько документов, вновь утверждающих тебя в должности с тех пор, как я стал полноправным владельцем этого места. Ничего, о чем тебе стоило бы волноваться. – Я неохотно отворачиваюсь от его лица для того, чтобы нацарапать свое имя. – Еще здесь и здесь, – показывает он, переворачивая страницы.

Делаю, как он просит и качаю головой:

– Легко переходишь от удовольствий к бизнесу, а?

– Зачем выбирать что-то одно, когда можно делать все сразу? – подмигивает он. – Теперь пойдем тебя кормить.

Пешком мы доходим по старомодной закусочной и вгрызаемся в бургеры, картошку фри и молочные шейки. Конечно, коктейли – любимая часть трапезы у Дориана. Я хихикаю над его попытками съесть пышную пенку и не замерзнуть при этом.

– Иисусе, обладать такой властью, и иметь при этом такую слабость! – смеюсь я.

Дориан прижимает руку ко лбу и крепко зажмуривается.

– Ты права. Выглядит довольно жалко.

После ланча Дориан просит меня прогуляться до Люкса, где он должен что-то проверить. Я с удовольствием соглашаюсь, счастливая возможности повидаться с Морган, Карлосом и Джексоном.

Эти ребята – настоящие дикари и я делаю ментальную заметку пригласить их на нашу следующую текильную караоке вечеринку. О, и костюмы! Не могу даже представить! Но, как только мы поворачиваем на улицу, где находится салон, Дориан останавливает меня.

– Чёрт. Кто-то в салоне. – Он хмурит брови в замешательстве. – Грёбаный Светлый!

– Ты знаешь, кто?

Дориан трясет головой, глаза невидяще уставились в одну точку, будто он пытается сконцентрироваться на неясном сигнале.

– Нет. Оставайся рядом. Ни к кому не притрагивайся.

– Может быть, мне остаться снаружи?

Он смотрит на меня с недоверием. Весь юмор улетучился за секунду.

– Ни за что. Абсолютно исключено. Я – Скотос. Это нас боятся. Мы никогда и ни перед чем не останавливаемся. Никогда.

Любимый переплетает свои пальцы с моими и тянет меня в салон. Его тело напряжено, практически вибрирует. Он что-то тихо бормочет, но я не слышу слов.

Я знаю, что Дориан зол, и, возможно, слегка нервничает, но гордость не позволяет ему показать это. Я впервые вижу, как в нем проявляется печать его семьи.

Мы входим в салон, вызывая обычный легкий трепет у всех присутствующих. Ни мужчина, ни женщина не в состоянии устоять перед его экзотическим великолепием.

У меня свело живот от напряжения, но я все равно слегка взбудоражена от присутствия Светлого, хотя и не имею понятия, кто это мог бы быть.

Будет ли этот кто-то так изумительно красив, как Дориан, или хотя бы как Аврора? Я бы не удивилась, учитывая, какой сногсшибательной была Наталия.

– Габс! Дориан! Что привело вас сюда? – восклицает Морган при нашем появлении. В кресле перед ней сидит женщина средних лет. Похоже, та пожелала модную прическу с прямой челкой и рваными прядями.

Глаза клиентки прилипли к Дориану. Рот приоткрыт в восхищении.

– Просто проходили мимо. Как дела? – Я изо всех сил пытаюсь оставаться спокойной, но не могу удержаться о того, чтобы не сканировать помещение на предмет Светлого. Дориан мягко сжимает мою ладонь, замечая мою обеспокоенность. Он все еще выглядит расслабленным, но крошечная морщинка над бровью показывает мне, как глубоко он сконцентрирован.

– Ух, mija, лучше бы тебе подойти ко мне поболтать! – Слышу я голос за спиной. Мы поворачиваемся, чтобы увидеть Карлоса – улыбка в сто ватт, рука на крутом бедре.

– Карлос! – радуюсь я. Мы пересекаем комнату, чтобы поприветствовать его, но когда я протягиваю руки для объятия, Дориан внезапно останавливает меня.

– Мистер Скотос, приятно вас видеть, – кивает ему парень. Дориан вежливо здоровается, и после возвращается к сканированию комнаты холодным, опытным взглядом. Когда он отворачивается, Карлос одними губами артикулирует "Вы вместе?". Я мгновенно краснею и медленно киваю, на что приятель нахально ухмыляется и качает головой.

К нам присоединяется Джексон, весь в черном, как это принято в дресс-коде салона и в ботинках на платформе. Благодаря блестящим, платиново-блондинистым волосам он напоминает падшего ангела.

О боже, он Светлый? Он довольно красивый, чтобы быть им. Тайно стреляю глазами в Дориана, но он лишь слабо качает головой в ответ. Конечно, нет. Дориан знал бы.

Джексон одаривает меня ослепительной улыбкой, демонстрируя идеально белые зубы. Наверное, он самый симпатичный парень, которого я когда-либо видела. Помимо Дориана.

– Просто хотел подойти и сказать "привет", детка, – мурлычет он. – Ксавье сейчас сидит у моей стойки. Знаю, что он тоже хотел бы с тобой поздороваться.

Я вижу, как Джексон что-то шепчет Карлосу, глядя на меня. Карлос жизнерадостно кивает и Джексон мне подмигивает. Подхватив ножницы со стойки Карлоса, он машет на прощание мне и Дориану и возвращается к клиентке.

– Итак, – Карлос все еще упирается руками в бока. – У меня в пятницу день рождения, и я устраиваю вечеринку в клубе "Ария". Приходите ко мне. Оба, – улыбается он.

Я с надеждой смотрю на Дориана и он приятно удивляет меня, когда кивает в знак согласия.

– Карлос, мы с удовольствием, – говорю я. Я бы пошла и одна, но с Дорианом это сделать куда приятнее.

– Отлично! Приводите, кого хотите, чем больше народу, тем веселее. И будьте готовы хорошенько повеселиться! – кудахчет он.

Дориан спешно увлекает меня к своему офису, давая мне лишь несколько секунд, чтобы поздороваться с Ксавьером. Джексон подстригал его каштановые волосы, создавая немного старомодную, но стильную прическу.

– Узнал кого-то? – спрашиваю я у него, как только мы остаёмся наедине.

Дориан разочарованно качает головой и поджимает губы. Я не знаю в салоне никого, кроме, Морган, Карлоса, Джексона и Ксавье. Большинство присутствующих выглядят достаточно ошеломленными красотой Дориана, чтобы казаться напряженными по другому поводу.

– Но ты уверен насчет Джексона. То есть, ты посмотри на него. Это не может быть натуральным.

– Нет, Габриэлла. Он человек.

Я постукиваю ногой, пытаясь припомнить лицо каждого клиента.

– Ой! А может, та леди с крошечной собачкой? Разве Светлые не должны быть большими любителями животных?

Дориан снова отрицательно качает головой, роясь среди кипы бумаг на столе.

– Нет.

– А может, это…

– Чёрт подери, Габриэлла! Я, на хрен, не знаю, кто это! – кричит на меня Дориан, прежде, чем я успеваю закончит свою мысль. Его глаза полны холодной ярости, он взбешен моими вопросами. – Просто заткнись, чтобы я мог подумать хоть секунду. Дерьмо!

Я делаю, как сказано и послушно молчу, чувствуя отвращение как к себе за нетерпение, так и к нему за обращение, будто к малолетней преступнице.

Никогда не потерпела бы такого от кого-то еще. Даже от Джареда. Почему же я молчу сейчас? Почему я позволила Дориану такое неуважение, в ответ лишь закатив глаза? Что со мной? Неужели Дориан довел меня до мазохизма?

Всю дорогу до Кашемира мы молчали, растущее напряжение сигнализировало о том, как сильно Дориан обидел меня своей вспышкой ярости.

Трудно поверить, что меньше, чем час назад, я была распростерта на своем столе Дорианом, показывающим мне насколько глубока его любовь. Сейчас же единственное, что отображено на его лице это презрение и раздражение.

– Думаю, тебе лучше уйти, – сказала я ему, когда до Кашемира осталось пройти всего пару магазинчиков.

Дориан с раздражением резко выдохнул и посмотрел в сторону, качая головой.

– Не смеши. Я останусь до конца твоей смены.

– Нет. Тебе следует уйти,- настаиваю я. – Позже поговорим.

Дориан немного мягчился, надеясь убедить меня понять его.

– Я должен быть здесь с тобой, чтобы защитить тебя.

– Защитить меня от чего? – яростно огрызнулась я, – Потому что все, что ты делаешь это гоняешься за призраком и обращаешься со мной как с дерьмом, ты неадекватен. Как ты можешь помочь мне, если себе помочь не в состоянии? Черт побери, твой собственный отец хочет тебя убить. Может это тебя стоит защищать? Иди домой, Дориан. Ты мне здесь не нужен, и я не хочу, чтобы ты оставался.

Я повернулась на каблуках и промаршировала в бутик не останавливаясь, пока не оказалась в безопасности внутри моего офиса.

Я плюхнулась во вращающееся кресло и опустила плечи в поражении. Я зла, разочарована, мне больно, но мне некого винить, кроме себя.

Только Дориан может ранить меня так сильно, лишив меня силы и сопротивления, потому что я позволила ему проникнуть в те части меня, которые хранила от всех так долго.

Только он мог вынудить меня говорить такие злые слова, потому что причинил мне боль и привел в бешенство, показав тем самым, какая я еще юная/незрелая.

Какого черта со мной происходит? Что я только что натворила?

Дориан доверился мне, а я незамедлительно воспользоваться его тайнами как оружием. Он никогда меня не простит. Я себя не прощу. Он, наверное, думает, что я жалкий, эгоистичный, безбашенный ребенок, и он прав.

Он увидит какая я на самом деле, а не какой мне хотелось бы быть с того дня как я его встретила. Кем-то кто заслуживает его любви. Даже без связи между нашими жизнями, его недовольство убивает меня.

Позже этим же вечером, придя домой, я наделась, что Дориан ждет меня в комнате, но меня ждало разочарование. В какой-то степени я почувствовала облегчение, пока я не готова встретиться с ним или признаться в том, какую силу он надо мной имеет.

Хотя в душе я страдала, чувствуя себя слабой и истощенной. Я все еще хотела его, не смотря на то, что он унизил меня, и я ненавижу себя за то, что он заставил меня так себя чувствовать.

Он мне нужен, чтобы я знала, что в безопасности, чтобы чувствовать себя с ним единым целым. Но зачем ему приходить сюда после того, что я наговорила? Ведь я сказала ему, что он не оправдал моих надежд, то есть я стала еще одним человеком в его жизни, который разочаровался в нем.

И снова мой болтливый рот обидел человека, которого я люблю. И даже если Дориан обидел меня первым, все равно я не имела права говорить, то что сказала. Мне нет прощения. Я не лучше, чем его отец.

Хотя нет, я даже хуже. Я знала, как обидеть Дориана, знала, что именно приведет его в бешенство и сделала это.

Переводчики: grammarnazi, ZarinaKatarina, navaprecious, kalaratri

Редактор: natali1875

Глава 12

Следующие несколько дней тянулись мучительно долго. Каждая частичка меня медленно умирала без Дориана.

Знаю, что я могла бы позвонить ему, но моя гордость… То есть то, что от нее осталось после такого унижения, не позволяла этого. Если бы он хотел увидеть меня, то был бы здесь.

Подспудная мысль о том, что Дориан, наконец, увидел истинную меня и решил избавиться от такой головной боли, была невыносима. Но я не могу винить его – он заслуживает кого-то намного лучше. Несмотря на то, кто он есть, несмотря на его прошлое, – он идеален во всех отношениях.

После тяжелого сна, в который я провалилась благодаря бутылке красного вина, утром в четверг я чувствовала себя измученной и запутавшейся.

В голове стучит, а тело будто налито цементом. От Дориана до сих пор ни звонка, ни сообщения. Подкрадываются болезненные мысли о нем, падающим в ожидающие руки Авроры и в ее теплую постель.

Может быть и так: Дориан устал от меня и моих детских выходок. Он не заслуживает подобного после того, как посвятил жизнь моей защите.

И вот, из-за того, что я запуталась и почувствовала себя униженной, я сказала свое слово. Заставила его почувствовать себя таким же деморализованным, как и я.

Правильно поступила, или нет, но я зашла слишком далеко и теперь ужасно боюсь, что на этот раз я оттолкнула его навсегда.

К счастью, сегодня у меня выходной, и я медленно нянчу похмелье, проводя время за паршивыми передачами и поедая вредную еду в постели. Я на перепутье: чувствую, как медленно двигаюсь к саморазрушению.

Голова все еще побаливает из-за алкоголя, но все, чего я хочу – это напиться до бесчувствия. Сейчас всего лишь полдень, но я отправляюсь на кухню за стопкой текилы и достаю бутылку пива, чтобы ее запить.

Морган на работе и квартира кажется холодной и пустой. Я задыхаюсь от одиночества и раскаяния, сдавливающих мне грудь.

Мне нужно выбраться отсюда. Чем дольше, тем больше боли я ощущаю. Я осушаю стопку, чувствуя, как обжигающая жидкость прожигает свой путь в моей страдающей груди. Беру телефон. Есть только один человек, способный облегчить мою тоску.

– Привет, Джаред! Как дела, приятель? – говорю я, когда он отвечает через два гудка.

– Габс! Не ждал твоего звонка! Рад, что ты позвонила! – радуется он.

Джаред. Всегда как глоток свежего воздуха. Его искренность немедленно начинает успокаивать мою мятущуюся душу.

– Хотела увидеть тебя, если ты сегодня не занят. У меня выходной, и я надеялась, что мы сможем зависнуть. – Перевод: "Я надеюсь, что ты сможешь помочь мне забыть, какое я ужасное недоразумение".

– Правда? – недоверчиво отвечает он. – Ты хотела провести свой выходной со мной? Не с Дорианом?

Дерьмо. Конечно Джаред вспомнил о нем. В груди вновь сжимается. Я делаю глубокий вздох и пытаюсь заставить голос не дрожать, несмотря на ком в горле.

– Нет, я хочу провести его с тобой, – говорю я, надеясь, что он не почувствует моих мучений.

– Окей, – говорит он осторожно. Он знает, что я что-то недоговариваю. – Где ты хочешь встретиться?

– Хм, вообще-то, не мог бы ты меня забрать? Я уже выпила.

Наступает долгая пауза.

– Ты окей? – Джаред знает меня лучше, чем кто-либо и я ничего не могу спрятать от него. Он знает, когда не стоит давить, выносить преждевременные суждения и не задает лишних вопросов. – Скоро буду. Увидимся через полчаса?

Опорожнив свое пиво я роюсь в шкафу, решая, что надеть.

Совершенно не испытывая настроения наряжаться, я, тем не менее, не хочу подвергать Джареда шоку, явившись перед ним в пижаме и футболке.

Останавливаюсь на джинсах, угольно-сером топе и черных шлепках. Это не многим лучше пижамы, но я, по крайней мере, расчесала свои непокорные волосы.

Я принимаю еще стопку текилы перед появлением Джареда. Все, чтобы предупредить меланхолию, так и рвущуюся на поверхность. Он пунктуален, как всегда и я мгновенно отмечаю озабоченность на его лице, в то время пока открываю входную дверь.

– Не надо, – только и говорю я, тряся головой. Не хочу, чтобы он волновался, я не заслуживаю этого. Хватаю свою сумочку, и мы двигаемся к машине в напряженном молчании.

– Куда? – спрашивает Джаред, вырулив в направлении бульвара Академии.

– Просто поезжай. Я скажу тебе, когда увижу.

Замечаю книжку с коллекцией CD Джареда и роюсь в ней, пока не достаю оттуда то, что ищу. Затем вытаскиваю из проигрывателя The Script, поющих трогательную песню.

Я не могу такое слушать, не сейчас, когда с трудом пытаюсь собрать себя по крупицам. Я включила Эминема, зная, что только его песни подходят к моим страданиям и душевному состоянию.

Я попросила Джареда заехать в первый тату салон, который попался нам на пути. Он посмотрел на меня с сомнением.

– За мой счет, – предупреждаю я, выходя из машины. Господь свидетель, – я могу себе это позволить с тех пор, как работаю в "Кашемире". Благодаря Дориану, моя зарплата, в качестве менеджера магазина может соперничать с зарплатой генерального директора крупной корпорации.

Дориан. При одной только мысли о нем я задыхаюсь в мучительном отчаянии. Могу буквально чувствовать, как мое сердце разрывается и осколки застревают в груди.

– Габс, я просто надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, – сказал Джаред, открывая для меня дверь магазина. Как обычно, он – настоящий джентльмен, хотя я далеко не благочестивая леди.

– Я тоже надеюсь, – слабо улыбнулась я.

Джаред и я пролистали десятки гигантских фотоальбомов в поисках украшения для тела. У него уже есть несколько тату, и он с удовольствием принял мое предложение сделать новую.

Он выбрал, тату в знак благодарности судьбе за чудесное излечение Тамми. Я честно не имею понятия, чего я хочу, и это не удивительно.

– Сложности с Дорианом? – вскользь спросил Джаред через полчаса наших раздумий.

– Можно и так сказать, – вздохнула я, – мы поссорились. Ну, он сказал то, что меня расстроило, и я сорвалась. Я и правда зашла слишком далеко. Теперь, боюсь, он никогда не захочет со мной общаться.

Джаред кивнул, – ему это было хорошо знакомо. Обычно я не просто обижаюсь – я прихожу в ярость. И когда я в ярости, то становлюсь безумной, неспособной контролировать яд, который так и брызжет с моего языка.

И вот, ущерб нанесен. Но, вместо того, чтобы пытаться наладить испорченные отношения, я просто наказываю себя за оплошность, мне слишком стыдно признать мои ошибки и проблемы пожирают меня изнутри.

К сожалению, как правило, любимые люди чаще попадают под горячую руку. Если бы не усилия моей семьи и нескольких друзей, я бы уже сдалась, оттолкнула их годы назад. Все, чтобы не показывать, насколько я неуверенная в себе и сломленная.

– Ты на самом деле его любишь, – отметил Джаред.

Я глубоко вдохнула, чувствуя как эмоции начинают переполнять меня.

– Да. Очень сильно.

– Тогда все будет хорошо. Он простит тебя. Ты стоишь того, Габс, – он тепло улыбнулся.

Я изо всех сил, старалась сказать ему в ответ что-то приятное, но мое внимание привлекла книга. Восемь фотографий поразили меня настолько, что я почти уронила альбом.

– Что не так, Габс? – спросил Джаред, оценив мою ужасную реакцию, – Выглядишь, будто призрак увидела.

Я потрясла головой, не способная говорить от шока и ужаса. Я подозвала проходившую мимо нас администратора салона.

– Простите, кому были сделаны эти татуировки?

Молодая девушка будто сошла с плаката модных в 50-х годах пин-ап календарей, посмотрела на фото, на которые я указывала дрожащим пальцем.

– Хм, по-моему, это была группа эмо ребят некоторое время назад. Я помню, потому что они были действительно странные, немного шокировали меня. С тех пор, не слишком много людей просили набить их. Вы их хотите?

– Нет, благодарю, – ответила я, – Просто интересуюсь.

Как только она вернулась к своей стойке, я вытащила телефон и сфотографировала страницу. Я долго смотрела на каждое слово, кажется это был древнегреческий.

Я прикоснулась к каждому слову, чувствуя, как меня тянет к ним, что я как-то связана с этими экзотическими каракулями. Под каждым фото с иностранными буквами, выгравированными на бледной коже был фонетический перевод.

Алгеа

Апатэ

Танатос

Мисос

Ойнос

Полемос

Орексис

Скотос

– Это похоже на фамилию Авроры. И у Дориана тоже фамилия Скотос? – мимоходом спросил Джаред, набирая сообщение на своем мобильнике. К счастью, он был так занят, что до сих пор не заметил моей тревоги. Я кивнула и быстро переключилась на следующую страницу, чтобы избежать дальнейших вопросов. Я не смогла бы объяснить этого, даже если бы попыталась.

Когда я и Джаред оказались в кресле мастера, я мысленно приготовилась к тому, что делаю, свою первую татуировку, цветок лотоса, с женственными кружевами, начинающимися от моей шеи, спускающиеся по позвоночнику и заканчивающиеся в середине спины.

Это очень красивый рисунок. И, хотя я и решила не добавлять оттенки розового и зеленого, как на образце, он все еще вызывает ощущения безмятежности и покоя, того, чего мне так катастрофически не хватает. Я аккуратно снимаю футболку и расстегиваю бюстгальтер. Тщательно прикрыв грудь, я ложусь на кушетку лицом вниз.

– Довольно большая тату для первого раза, – предупреждает бородатый художник прежде, чем прикоснуться иглой к моей нетронутой коже. – Будет больно.

Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть в его глаза с абсолютной решимостью:

– Хорошо.

Через несколько часов, голодные, перебинтованные, морщась от болезненных ощущений, мы покидаем салон.

Останавливаемся у придорожной забегаловки, чтобы захватить фаст-фуда на вынос и направляемся в Паралию поесть. Я спешу попасть домой в надежде, что Дориан, наконец, готов загладить свою вину, но испытываю разочарование, как только обнаруживаю свою комнату пустой.

Жгучая боль на спине бледнеет по сравнению с болью, растекающейся в груди. Невыносимо быть без него. Единственное, что все еще поддерживает во мне надежду – то, что я все еще жива. Он все еще любит меня.

Морган появилась из своей спальни, одетая в ярко красное мини-платье и туфли на высоких каблуках, длинные волосы были уложены в пучок (на макушке).

– Эй, я принесла нам еды, но похоже у тебя другие планы,- заметила я сидя на ковре на полу в гостиной, где мы решили поесть кусочки курицы и картошку фри.

– Ага, у меня свидание, ложись спать, не жди меня, – подмигнув она, схватила клатч и ушла.

– Я могу остаться, – сказал Джаред, когда мы остались одни.

– Не надо, со мной все будет в порядке, – он весь день писал кому-то смски, скорее всего Авроре и уже итак много времени провел со мной. Ему явно пришлось забить на свои планы, когда он помчался спасать меня от самой себя.

После того как я несколько раз заверила его, что не сделаю ничего безумного и не напьюсь, Джаред ушел на встречу с Авророй. И снова я осталась одна с переполняющим меня чувством вины и угрызениями совести.

Наливаю тебе выпить и, не моргнув даже, выпиваю три стопки, отчаянно пытаясь не расплакаться.

Аккуратно вымывшись, заползла в кровать. Я молилась о том, чтобы боль, распустившаяся внутри меня, наконец, утихла.

***

Я ощущала мягкий белый песок между пальцев ног, песчинки блестели как крошечные алмазы в солнечном свете. Ощущение солнца на коже было божественно, оно грело мою голую спину, как теплое воздушно-легкое одеяло.

Звук прибоя в сочетании со свежим, соленым запахом морской воды будоражил мою память. Я была здесь раньше. Мои глаза закрыты, полностью расслаблена, но я знала, где я.

Скотос.

Я опять была одна, но я не чувствовала себя одинокой. Я не боялась этой неизвестной, экзотической земли. Как ни странно, но мне было комфортно, будто я дома. Я захотела перевернуться на спину, чтобы взглянуть на чистое голубое небо, но мое тело было настолько тяжелым и утомленным. А песок был таким нежным и теплым, что я не могла позволить себе разрушить такой прекрасный момент.

Вдруг, холодное покалывание пробежало вверх и вниз по спине, заставляя меня слегка задрожать. Контраст горячего солнца в сочетании с холодом был восхитительно захватывающим.

Я застонала рефлекторно, когда покалывание достигло каждого нервного окончания, зажигая мои плотские чувства.

– Я люблю тебя, малышка, – бархатный ровный голос пробормотал мне на ухо. Это голос, который я знала, голос, который я хотела слышать всю оставшуюся часть своей жизни.

Дориан.

Я с трудом открыла глаза, чтобы найти источник с ангельским голосом, но вместо этого меня окружала темнота. Я больше не была на пляже.

Я была в своей спальне. Однако я все еще ощущала холодное покалывание поцелуев на своей спине. Я подняла голову. Он был здесь, обводил контур моей татуировки своим холодным пальцем.

Я не могла видеть выражение его лица, только мерцание в глубине его лазурных глаз. Эмоции мгновенно наполнили мою грудь, перерастая в напряженный всхлип.

– Дориан, – я задыхалась, чувствуя, как наполняются слезами мои сонные глаза. Моя реакция удивила его, он быстро встал на колени, чтобы встретиться со мной взглядом.

– Я здесь. Тебе больно? – тревожится он.

Я не могла вымолвить и слова. Я боялась, что если я это сделаю, то он исчезнет. Я просто перевернулась с живота на бок и потянула его к себе в кровать.

Он охотно позволил, и мы лежали лицом к лицу, молча наслаждаясь комфортом от нашей близости. Я позволяю его запаху, холодному и свежему, окутать меня, а мягким подушечкам пальцев вытирать слезы.

Ощущение его близости натолкнуло меня на мысль, как же мне было плохо без него. Но теперь я могла дышать.

Каждое его прикосновение избавляло от боли, что душила меня, высасывая жизнь из меня. Теперь стало более очевидно, чем когда-либо, что я не могла жить без него.

– Прости меня, – в конце концов сказала я, как только поняла, что в состоянии сдерживать себя.

Я почувствовала движение, как будто Дориан покачал головой.

– Не стоит. Мне не следовало разговаривать так с тобой. Прости меня. И ты была права.

– Нет. Не была. Я ошибалась, говоря те вещи. Я ненавижу себя за это. – Я подняла руку, чтобы погладить заросший щетиной подбородок Дориана. Он прижался теснее и вдохнул, он дышал мной. Он нуждался во мне, так же, как и я в нем. – Никогда не хочу снова ссориться. Я не хочу быть без тебя.

– И я, – выдохнул он. – Я никогда не оставлю тебя, Габриэлла. Никогда.

Пальцы Дориана скользнули от моего лица вниз к изгибу спины, заставляя меня вспомнить, что я легла спать топлесс, чтобы моя татуировка зажила.

Моя свободная рука рефлекторно взлетела к груди, но тем не менее Дориан быстро потянул ее вниз.

– Никогда не прячься от меня. Я люблю тебя, каждую твою частичку, внутри и снаружи. Тебе никогда не придется закрывать свое тело. Или свое сердце.

Дориан мог видеть меня насквозь, все мои потаенные чувства. Он знал об опасных, пугающих чувствах, которые я прятала глубоко внутри себя. Он знал мои самые темные тайны, мои самые глубокие сожаления. Он жил во мне.

– Я никогда не прощу себя за то, что сделала, – прошептала я. – Я ненавижу себя за то, что тебя обидела.

Я почувствовала, как Дориан улыбнулся.

– В моей жизни были времена и похуже, малышка.

– Но причиной была не я. Я не хотела стать источником твоей боли. Я больше не хочу быть такой – вечно обороняясь, в ожидании, что кто-то причинит мне боль. Я не хочу отталкивать тебя.

– Ты не сможешь, да у тебя и не получится. Я жил в ожидании любви к тебе, – сказал он перед тем как нежно поцеловать мою ладонь.

Его признание согревает мое разбитое сердце, осторожно, осколок за осколком, возвращая его на место. И с этим, я сокращаю не большое расстояние между нами и падаю в его объятия – единственное место, где я когда-либо хотела быть.

Мы просыпаемся утром, в пятницу. Я по-прежнему нахожусь в крепких объятиях Дориана. Всю ночь мы провели разговаривая, целуясь и ощущая тепло наших тел.

Я хотела полностью прочувствовать его, хотела, чтобы он занялся со мной любовью. Но он отказался это делать до тех пор, пока моей спине не станет немного лучше. Кроме того, было приятно просто находиться снова вместе, осознавая, что нас связывает больше, чем секс.

В соответствии его невероятному телу у него такая же по истине наипрекраснейшая душа.

– Доброе утро, малышка, – промурлыкал мне в волосы Дориан.

– И как ты всегда определяешь, когда я просыпаюсь? – захихикала я лицом в его кожу. У неё всегда такой замечательный, освежающий аромат.

Дориан поцеловал меня в макушку.

– Ох, это все твой невероятный мозг.

Нехотя я выскользнула из его объятий и поспешила в ванную.

На мне были только жёлтые трусики в полосочку и я покраснела, потому что Дориан с растущим желанием в невероятных глазах смотрел, как я бежала через комнату.

Опорожнив мочевой пузырь от вчерашней текилы и почистив зубы, я вновь вернулась и снова плюхнулась в кровать. Дориан осматривал мою спину при дневном свете, хотя я уверена, что он мог прекрасно видеть ее и в темноте.

– Нравится? – робко спросила я.

– Да. Тебе идёт. – Он наклонился и поцеловал чувствительную кожу вокруг тату, его прохладные губы успокоили боль, – очень сексуально.

– Ммм, – застонала я. Даже от малейшего его прикосновения моё тело трепещет.

– Не делай так. Если ты станешь издавать подобные звуки, я не смогу остановиться. Знаю, тебе больно. А я не хочу причинять тебе боль.

Я мрачно посмотрела на Дориана:

– Эта боль ничто по сравнению с той, которую я чувствовала последние несколько дней. Не потому что ты обидел меня, а потому что я тебя обидела. Я хотела причинить себе боль. Я хочу поплатиться за то, что натворила.

Он резко поднял голову и улыбнулся:

– Габриэлла, единственная боль, которая терзала меня это мысль о том, что я потерял тебя. Больше для меня ничего не имеет значения. Осознание того, что я могу лишь смотреть на тебя пока ты спишь, того что я не могу дотронуться до тебя, поцеловать, оказаться внутри… Оно разрушало меня. Прошлой ночью, я не мог находиться вдали от тебя. Я слишком от тебя зависим. Я должен был прикоснуться к тебе, почувствовать твою кожу на моей.

Я села к нему на колени, прижалась своими губами к его. Дориан мгновенно отреагировал, схватив меня за ягодицы притянул ближе. Его опытный язык скользил у меня во рту, массируя, пробуя, дразня.

Мои обнаженные набухшие груди болели прикасаясь к его точеной груди, желая, чтобы до них дотронулись и приласкали. Я чувствовала твёрдую выпуклость под брюками, он прижимался ею к моей чувствительной плоти.

Я хотела его прямо сейчас и плевать если мне будет больно. Как только я начала расстегивать молнию, в его штанах что-то завибрировало. Поверить не могу!

Я попятилась назад, чтобы вытащить мобильник Дориана. Он раздраженно ответил на звонок и стал внимательно слушать говорящего.

Я вдруг вспомнила о фотографии на своем телефоне и слезла с его колен, чтобы принести фото, несмотря на жалобное как у покинутого щенка выражение лица Дориана.

– Смотри что я нашла в тату салоне, – сказала я протягивая ему свой мобильный, когда он закончил разговаривать.

С минуту Дориан внимательно разглядывал фото, затем он встретился со мной взглядом, но я не могла понять о чем он думает.

– Гм. Люди.

– Девушка, которая там работает, сказала, что их сделали случайные прохожие. Как они узнали? И что значат другие имена?

Дориан вздохнул и потер глаза, как будто он вдруг устал.

– Было 8 первородных Темных семей, предположительно самые первые кланы Темных, которые породили все остальные кланы. С течением времени, конечно, возникли многие другие, но считается, что мы самые чистые и сильные среди всех Тёмных. Каждая семья оказывает влияние своим собственным способом, Скотос, очевидно является наиболее доминирующей.

– То есть эти восемь семей, благородные семьи Греции? – Я села на колени, полностью погруженная в тему, внимая каждому слову Дориана. Это и мое наследие тоже. Мой отец был из рода Полемос.

– Да. Ходят слухи, что они несут ответственность за коррупцию Тёмных. – Дориан провел рукой по его сексуально растрепанными волосам. – Я не уверен, как люди узнали эту информацию, но не удивлён. Мифы с лёгкостью отражают правду. Я немного… отстал от жизни, так сказать, за последние двадцать лет. По-видимому, были внесены изменения.

Верно. Оцепенение Дориана было отменено только для того, чтобы выследить меня и убить. Кто знал, что он проснувшись мог найти.

– Как думаешь, что это значит?

Дориан пожал плечами.

– Не знаю. Произошёл разлом, это точно. Намеренно или нет, это вопрос. – Я видела, что его очень волнует эта тема, он нахмурился обдумывая что-то. Я улыбнулась и поцеловала его мягкие губы, надеясь вернуть ему приятное настроение. Сработало.

– Одевайся. Отвезу тебя на работу, потом я решу кое-какие дела по бизнесу. И вернусь за тобой к обеду.

Работа в Кашемире стабильна, и я с удовольствием окунулась в обновление витрин и помощь клиентам. Приятное разнообразие от меланхолии преследовавшей меня последние несколько дней.

Когда поток людей затих, я улучила момент, чтобы порыться в стеллажах в поисках секси наряда для вечеринки в честь дня рождения Карлоса. О которой я совсем забыла, пока Морган не упомянула об этом за чашечкой кофе сегодня утром.

Она тоже выглядела странно бодрой, значит свидание вчера прошло удачно. Я хотела спросить кто этот загадочный мужчина, но не хотела расспрашивать её при Дориане.

Но Кармен не дала мне об этом подумать и найти платье, она попросила расписаться за доставку.

– Адресовано тебе, – сказала она, разглядывая чёрную жаккардовую коробку, украшенную сложным красным бантом.

Я пожала плечами и забрала маленькую упаковку в свой офис, где могла её посмотреть. Скорее всего это экземпляры коллекции какого-нибудь нового дизайнера, который хочет получить дополнительный кредит за свой врожденный вкус.

После того как я распутала бант и открыла коробку, я обнаружила кое-что внутри.

Белоснежное тонкое бикини, усыпанное драгоценными камнями, утопало в чёрной оберточной бумаге. Великолепное, я узнала его. Ведь я была в нем в моём сне. Сне, который послал мне Тёмный король.

На сексуальном купальнике лежала белая карточка. Я глубоко вдохнула и перевернула ее, чтобы прочитать.

Цветок лотоса – это символ священной красоты несмотря на невзгоды. Чистота. Возрождение.

Поздравляю с принятием истинной богини внутри себя.

Ставрос.

– Очень удобно, – бормочет голос позади меня.

Я обернулась, хватаясь за грудь, записка все еще была зажата в моей руке.

– Дориан! – закричала я. – Как ты сюда попал? – Очевидно, что попал он сюда не через дверь.

Он протянул руку, требуя записку и игнорируя мой вопрос. Я снова посмотрела на нее, намереваясь выбросить, чтобы спасти нас от ссоры, но в итоге неохотно передаю ее.

Дориан изучал её с непроницаемым выражением, не проявляя никаких признаков недовольства или раздражения. Мгновенная вспышка его кристально-голубых глаз была единственной вообще реакцией.

Он положил записку на стол, затем пробормотал что-то по-гречески, "Ставрос" – единственное слово, которое я в состоянии понять в его эмоциональной речи. Даже в этот напряженный момент, он выглядит возбуждающе.

– Твой отец? – Наконец, пробормотала я после нескольких напряженных минут молчания. Глаза Дориана встретились с моими, и я получила ответ на свой вопрос, его радужная оболочка глаз выглядела ледяной и холодной от гнева.

Блядь. Мог быть у нас хотя бы один день без всего этого дерьма?

Я заставляю себя уверенно улыбнуться.

– Я избавлюсь от него. Это не мой стиль в любом случае.

– Нет. Это был подарок, – пробормотал он. – Ты должна оставить его. Ты будешь выглядеть в нем невероятно. – Его холодная рука погладила меня нежно по щеке. Он отчаянно пытается успокоить свой гнев.

– Спасибо, но все же нет. Я чувствую, что должна отправить ему благодарственное письмо. Ты знаешь, куда мне его отправить?

Дориана сморщил лоб, не в силах скрыть своего удивления и замешательства. Потом что-то еще можно было прочесть на его красивом лице. Смирение. Он кивнул, признавая поражение.

– Отлично! – просияла я. Я вытащила лист и начала писать свое благодарственное письмо настойчивому и отвратительному отцу Дориана.

Ставрос,

Благодарю за купальник, он прекрасен. Тем не менее, я не могу и не хочу принимать подарок от вас или кого-либо еще. Я до безумия влюблена в вашего сына, Дориана. В него и только в него.

И нет ничего, что вы могли бы мне дать, чего я еще не получила от него. Поэтому, пожалуйста, не тратьте ваши деньги и ваше время.

С уважением,

Габриэлла.

Я сложила листок бумаги пополам и положила его в коробку, затем тщательно её закрыла.

– Пожалуйста, удостоверься, что он это получит, – сказала я, вручая посылку несколько смущенному Дориану.

– Тебе не обязательно это делать. Я серьезно. – Настаивал он. – Я уверен, что это разозлит его. Может даже спровоцирует на что-то безрассудное.

– А тебя это беспокоит?

Дориан задумался на секунду, а затем одарил меня сексуальной полу улыбочкой.

– Ни в коем случае.

Переводчики: ZarinaKatarina, Yogik, grammarnazi, kalaratri, natali1875

Редактор: natali1875

Глава 13

К десяти вечера я уже была одета и готова выдвинуться на вечеринку Карлоса в "Арии".

Я сильно устала после дня работы в "Кашемире", не говоря уже о крайней сексуальной неудовлетворенности.

Дориан до сих пор не погасил сжигающее меня пламя, и я начинаю думать, что он все еще наказывает меня за спор, который случился на неделе. Не должна думать об этом: еще чуть-чуть, и чувство вины вновь ввергнет меня в депрессию. А у меня и других проблем полно.

Появляется Дориан, глаза его светятся тем же примитивным желанием, что пожирает и меня.

Он дьявольски соблазнителен в угольно-серых дизайнерских джинсах, рукава белоснежной рубашки закатаны до локтей, образ дополняют узкий шелковый галстук и черный жилет. Все подчеркивает его точеную фигуру.

У Дориана самый тонкий вкус к одежде среди всех мужчин, которых я когда-либо видела. Он выглядит как модель, а не безжалостный убийца, коим является. Идеальный беспорядок в черных локонах и небольшая щетина делают из него что-то среднее, между плохим мальчиком и бизнесменом. Весь его образ делают мою тоску по нему невыносимой.

Я хочу его так, что без раздумий скину усыпанное серебряными и черными пайетками платье без бретелек.

– Выглядишь потрясающе, детка, – шепчет он мне и дарит мягкий поцелуй за ушком. Этого достаточно, чтобы сделать меня совершенно безумной.

– Ты тоже. Наши туалеты соответствуют друг другу случайно? – поднимаю бровь я. Черт, кто бы подумал, что мы станем одной из этих парочек?

Дориан подмигивает и закусывает губу. Да, он хочет меня так же сильно. Перспектива попасть в клуб становится все призрачнее с каждой секундой.

– Ты либо берешь меня в спальню и показываешь все, что умеешь, либо мы уходим сейчас же, – говорю я, упершись руками в бока. Я бы наплевала на вечеринку, если бы не мое обещание Морган появиться там прежде, чем она уйдет с Мигелем.

Дориан сплел свои пальцы с моими и повёл к блестящему черному мерседесу.

Мы направлялись на восток, в сторону Пауэрс бульвара, из колонок чувственно напевал «Usher», пульсация динамиков усиливалась ограниченным пространством.

Он нужен мне как воздух. Невозможно утолить мою страсть к нему.

– Знаю, детка,- выдохнул он.

Ну все, я не могу так больше. Охваченная страстью, я убираю ремень безопасности и хватаюсь за пряжку его ремня. Дориан почти вскрикивает от моего спонтанного порыва.

Поспешно расстегиваю молнию на его джинсах, чувствуя, как твёрдая выпуклость молит об освобождении. Мои глаза расширяются от возбуждения, когда я сжимаю освободившийся, пульсирующий член в своей руке.