Темный прилив-2: Руины

34

Стоя на капитанском мостике «звездного разрушителя» «Химера», адмирал Гилад Пеллаэон внимательно изучал голргра-фический образ своего республиканского коллеги.

— Да, адмирал Кре'фей, я согласен, что для нас все обернулось даже лучше, чем мы могли надеяться. Это перемирие — как глоток свежего воздуха. — В точности, адмирал, и мы должны использовать выделенное нам время с максимальной пользой, — ботан медленно вышагивал по палубному настилу своего флагмана, и голокамера перемещалась вместе с ним, чтобы держать его все время в центре изображения. — Модификации, внесенные в наши орудия, в самом деле оказались очень действенными: мы мгновенно лишили флот противника сразу двух тяжеловооруженных кораблей. Я не знаю, как они будут реагировать на нашу деятельность в дальнейшем, но, варьируя тактику, думаю, мы сможем воспользоваться недостатками в их оборонительных построениях. Мои техники уже приступили к модификациям всех бортовых орудий.

— Как и мои, — откликнулся Пеллаэон. — Считаете, йуужанъ-вонги не сдержат своего слова, если их командующий потерпит поражение?

— Вполне возможно, или же мой братец потребует немедленного контрудара, если погибнет Хорн, — Кре'феи разгладил снежно-белую шерсть на загривке. — Так или иначе, нам вновь придется сойтись в бою с флотом йуужань-вонгов. В моей голове копошатся кое-какие новые мыслишки, у меня в резерве есть также один корабль, который, может статься, будет нам чрезвычайно полезен. Я перешлю вам некоторые файлы, которые вам следует просмотреть.

— Я посмотрю все, что вы мне пришлете, — Пеллаэон чинно кивнул своему республиканскому коллеге. — Передайте полковнику Хорну мои наилучшие пожелания. Будь я хотя бы сорока годами моложе, я бы, не колеблясь, согласился бы занять его место.

— Он будет рад услышать это, сэр, — клыки бо-тана блеснули, когда он расплылся в улыбке. — Сомневаюсь, что во флоте найдется хоть одно живое существо, которое бы не мечтало оказаться на его месте. Ну, может быть, одно такое есть, но ведь из любых правил всегда бывают исключения.

Корран. ласково погладил рукоятку светового меча, висевшего у него на поясе.

— У меня сложилось такое впечатление, правитель Фей'лиа, что вам не по нраву моя инициатива, способная спасти тысячи жизней. По правде говоря, вы мне об этом твердите уже в двадцать седьмой раз.

Ботан грозно взметнул вверх указательный палец, для солидности еще и выпустив из него острый как бритва коготь.

— И я буду твердить об этом и в тысячный раз, если потребуется. У вас нет никаких полномочий вести свою личную войну с йуужанъ-вонгами без согласия на то правящих кругов Республики. И я не отстану от вас, пока вы не откажетесь от этой глупой сделки, которую вы заключили с вражеским лидером.

Джедай напряженно всматривался в глаза правителя Республики, пытаясь понять, какие еще мысли роятся в этой бездумной голове.

— Хочу напомнить вам, что, поскольку вы перестали оказывать поддержку джедаям, я был восстановлен в своем армейском звании и действовал с согласия военного командования.

— Но вы не были старшим офицером на планете во время сражения за Итор.

— На самом деле именно я и был старшим по званию. Генерал Дендо был серьезно ранен.

— Но вы не могли знать об этом. Корран от души расхохотался.

— Хотите сказать, я не смог бы почувствовать этого при помощи Силы?

Это привело ботана в замешательство, но при этом Корран удостоился неодобрительного взгляда от единственного свидетеля этого нелицеприятного разговора — Люка Скайуокера.

— Корран, сейчас не время играть в игры с правителем Фей'лиа.

— Вы совершенно правы, мастер. Сейчас совсем не время для игр, — кореллианский джедай вновь перевел взгляд на ботана. — У вас опять проблемы с памятью, правитель. Вы абсолютно не помните уроков истории. Однажды, лет пятнадцать назад, вы уже пытались запретить мне кое-что сделать. Я тогда просто-напросто отказался от своего военного звания, после чего и весь Разбойный эскадрон в полном составе подал в отставку. Так или иначе, мы тогда достигли своей цели, добьюсь я ее и теперь. Отныне вы больше не властны надо мной, правитель. Я ухожу из армии.

Фей'лиа в полном смятении моргал пурпурными глазками.

— Мастер Скайуокер, прикажите ему отказаться от своей безумной затеи!

— Нет.

Ботан удивленно покосился в сторону главы джедаев.

— Джедаи дают санкцию на эту дуэль?

Люк ответил правителю проницательным взглядом.

— Вообще-то, через неделю я собираюсь спуститься на Итор, чтобы выступить в роли секунданта.

— То есть джедаи претендуют на единоличное право вершить судьбу Итора?

Оттенок коварства в словах Фей'лиа заставил Коррана вскипеть от наполнившей его ярости.

— Он прав, мастер, я не могу позволить, чтобы джедаи попались в эту ловушку. Я ухожу и из Ордена.

— Вы не. можете…

— Хорошо, расстреляйте меня! — взвился Корран. — Это последнее средство, которое у вас осталось, если вы хотите встать у меня на дороге.

Мастер Скайуокер попытался более рассудительно подойти к проблеме.

— Вы должны понять, правитель Фей'лиа, что Корран поступает так исключительно ради сохранения жизней. Даже если он потерпит поражение, его жизнь будет лишь каплей в море тех, кого удалось спасти. Одна семья будет оплакивать гибель близкого, другие же навек будут ему благодарны. — А если он добется успеха, Итор будет спасен, и йуужань-вон-ги наконец поймут, что их дальнейшее наступление может обойтись им дорогой ценой.

Пока Люк говорил, Корран напряженно разглядывал выражение лица правителя, пытаясь понять, сумел ли смысл слов джедая проникнуть под крепкую черепную коробку ботана. Явно не сумел. Правителю не важно, какая участь постигнет Корра-на, его только волнует, какую выгоду он, Борек Фей'лиа, из этого извлечет.

Корран снял с пояса меч и протянул его ботану.

— Вот, возьмите. Спускайтесь вниз и сражайтесь с ним сами.

— Нет, не могу.

— Я и не сомневался в этом, правитель, и не потому, что считал вас трусом, — Корран вновь подвесил меч на пояс. — Это не ваша битва, а моя. Я подготовлен к ней, и, поскольку я не привык проигрывать, я не потерплю в ней поражения.

Ботан издал непонятный смешок вперемешку с рычанием.

— Если вы потерпите поражение, то в сознании народов Галактики вы встанете в один ряд с Вейдером и Трауном.

— Если я проиграю, правитель Фей'лиа, Итор будет забыт в той череде кровавых войн, которые последуют за ним, — Корран постарался запрятать подальше гнев и скрыл лицо за непроницаемой маской спокойствия. — Только желание предотвратить такую участь гонит меня на бой с Шедао Шаи. Только сохранение жизни и свободы может быть причиной, из-за которой вообще стоит драться. Во имя этого я добьюсь победы.

Стоя у небольшого окошка и разглядывая медицинскую палату, Анакин судорожно сдернул со своих плеч руки матери. На койке до подбородка укрытая белой простыней почти без движения лежала Даешара'кор. Юноша мог с полной уверенностью утверждать, что она еще дышит, но ее дыхание было прерывистым и нестабильным.

Над его ухом мягко зазвучал голос Лейи.

— Тебе не обязательно идти туда.

И я не хочу идти, но обязан. Анакин шмыгнул носом и кивнул.

— Она… она просила меня. Я должен идти к ней.

— Хочешь, я пойду с тобой?

Ком подступил к горлу юноши, он с трудом одолевал переполнявшие его эмоции.

— Нет, я сам. Просто… — Я подожду здесь.

— Спасибо, — Анакин утер слезу и вошел в палату. Меддроиды, занятые другими пациентами, не обратили на него ни малейшего внимания. Он подошел к койке, где лежала тви'лекка, и осторожно коснулся рукой ее укрытого простыней запястья.

Даешара'кор вздрогнула и открыла глаза. Удивление на ее лице сменилось бесконечным счастьем, хотя и продолжалось это не более двух секунд. Ее усталость и истощение были настолько заметны, что жизнь тви'лекки, как показалось Анакину, угасала прямо на глазах.

— Анакин…

— Привет. Как ты? — вот и все, что смог из себя выжать юный джедай.

Измученная болью, ослабшая ладонь Даешары'-кор выскользнула из-под простыни и стерла слезу с его щеки.

— Я в порядке. Яд… Анакин опять шмыгнул носом.

— Но Корран тоже был отравлен. Его спасли.

— Биохимическая структура тви'лекков… отличается от человеческой, — ее рука опустилась и со всей имевшейся на тот момент силы сжала его ладонь. Ее хватка показалась Анакину ужасающе слабой. — Мне уже ничто не поможет, малыш. Я умираю.

— Нет! Так не честно.,. Ты не можешь! — он не заметил, как его голос внезапно осип, горячие слезы опять заливали его щеки. — Только не ты, только не как…

— Чубакка?

Колени Анакина подогнулись, и он, полный отчаяния, начал оседать вниз, но неожиданно обнаружил под собой услужливо пододвинутый стул. Он закрыл лицо руками, пряча слезы, и почувствовал, как сухая ладонь ДаешарьГкор ласково гладит его по волосам.

— Я допустил ошибку, и он погиб. А теперь и ты умираешь по моей вине.

— Смерти нет… есть только Великая сила.

Он поднял на нее взгляд покрасневших от слез глаз.

— Все равно это больно.

— Я знаю, — на ее лице появилась улыбка, но кто бы знал, каких трудов ей это стоило. — Анакин, ты должен знать… хотя я и умираю… я не стала бы ничего менять в своей жизни… как и Чубакка.

— Как ты можешь такое…

Она из последних сил подняла ладонь и прикоснулась к его щеке. Пальцы тви'лекки были леденяще холодными.

— Он погиб… я умираю… на службе у жизни. Ты уберег меня от Тьмы. Я уберегла тебя… не в отплату, а для того, чтобы ты смог продолжить служить жизни… и Силе.

Он сжал ее ладонь в руках.

— Мне никогда не стать таким служителем жизни, как ты или Чуй.

Даешара'кор хотела еще улыбнуться, но ей удалось лишь приподнять уголки рта.

— Ты уже стал им, Анакин… и станешь еще лучше. Пройдет немного времени, и ты станешь таким сильным, каким не можешь себе даже представить. Мы все гордимся тобой, Анакин, гордимся…

Ее голос затих, лицо превратилось в маску безмятежности. Жизнь покинула тви'лекку, душа взметнулась к небесам и отправилась на поиски нового пути. В полном отчаянии Анакин со всей силы сжимал ее ладонь, как будто еще что-то мог изменить. На его глазах кожа Даешары'кор светлела, потом становилась полупрозрачной, пока наконец опавшая простыня не возвестила юному джедаю о том, что мертвое тело испарилось, и тви'лекка окончательно слилась с Силой.