Темный Луч. Часть 3

Я часами летел над облаками. Мне хотелось, чтобы она могла увидеть этот вид, но ее сердце бешено колотилось. Солнце садилось, и я спустился, когда мы добрались до нашей следующей остановки.

Ей бы не понравилось, что нам пришлось разбивать лагерь, и я беспокоился, что, когда я вернусь в человеческий облик, это все испортит.

Я грациозно приземлился и разжал лапу. Она вылезла наружу и была такой маленькой. Кто бы мог подумать, что она заявит права на этого зверя?

— Сегодня вечером мы разбиваем лагерь. Надеюсь, ты не возражаешь.

Она вздохнула.

— Все в порядке.

Это было нехорошо. Ее поведение изменилось с дружелюбного на откровенно грубое, когда я принял свой человеческий облик.

Та первая ночь была провальной. Она ненавидела меня до глубины души, когда я был человеком. Ей пришлось примириться с одной из моих форм. Она действительно была мне нужна. Если это была моя драконья форма, значит, так тому и быть.

Я останусь драконом ради нее.

Она забралась в палатку, а я отправил эсэмэску Эмануэлю.

«Должен отдать должное пиявке, она умная, но она ненавидит ту часть, которую я хочу, чтобы она полюбила».

«Дай ей время, Блейк. Никто не может отказаться от этих павлинов».

Я рассмеялся.

«Не говори мне, что ты влюблен в меня, Эмануэль.»

«Ха-ха, иди спать.»

Мы перестали переписываться, и я уже засыпал, когда в моей голове всплыли образы того сна. Того, который я не мог изменить.

Я ворвался в ее палатку и разбудил ее, и она отшатнулась, увидев меня. Она разрыдалась. Я обнял ее, но она оттолкнула меня.

Я вздохнул.

— Могу я попросить тебя об одолжении? — спросила она.

Я прищурился, не зная, чего ожидать.

— Конечно.

— Ты можешь выпустить его?

Мое сердце подпрыгнуло. Сработало.

Мне нужно было протестовать.

— Елена, — вздохнул я.

— Блейк, я не могу делать это с тобой, пожалуйста. Просто вытащи его сюда.

— Он разрушит это место.

Она пожала плечами.

— Ладно, прекрасно. — Я переборщил с этим, когда выползал из ее палатки.

Потребовалось некоторое время, чтобы найти поляну, где я мог трансформироваться. Когда я это сделал, мне пришлось немедленно пригнуться, иначе сломалось бы еще больше деревьев.

Мне пришлось, как леопарду, выползать с поляны. Драконы по форме совсем не похожи на леопардов, так что я мог только представить, как я, должно быть, выглядел. Но в конце концов я подобрался поближе к огню.

— К вашим услугам, принцесса, — сказал я, счастливый быть здесь с ней.

— Прости, я просто не смогла справиться с Блейком.

— Не волнуйся, тебе повезло, что я в режиме ожидания.

Уголки ее губ приподнялись.

— Спасибо.

— Так к чему такая срочность?

— Полегче, я не чувствую себя в безопасности с Блейком. — Она подошла к ближайшему бревну и села перед ним на землю, используя его в качестве спинки.

Не то, что я хотел услышать.

— Прости, я знаю, это, вероятно, не то, что ты хочешь услышать, — сказала она, будто прочла мои мысли.

— Не извиняйся, принцесса. Я знаю, что временами он немного высокомерен и не всегда говорит то, что у него на сердце, но он покажет тебе своим собственным, запутанным способом, что ты ему действительно небезразлична. Так же, как и мне.

Она приподняла одну бровь. Она ни на что из этого не купилась.

— Ты можешь оказать мне услугу? — спросила она.

— Все, что угодно, — сказал я слишком быстро.

Она фыркнула.

— Не говори так, я не такая. Я не буду приказывать тебе и заставлять делать то, что я хочу, чтобы ты делал.

Она неправильно поняла, но это было так здорово слышать. Я был одним из счастливчиков-драконов.

— Тогда о чем ты хочешь попросить?

— Чтобы ты не называл меня принцессой.

Это меня расстроило. Она повторяла за Люцианом, но у него была другая причина. Это было не потому, что он не хотел быть принцем. Я высказал то, что чувствовал. Она была принцессой, и ей нужно было начать верить в это. Пейя нуждалась в ней так же сильно, как и я.

— Это то, кто ты есть. В тебе королевская кровь, и не просто какая-нибудь королевская. В твоих жилах течет кровь величайшего короля, который когда-либо жил. Твоя кровь волшебна. Ни у одного другого человека такой нет. Жаль, что ты не хочешь быть их дочерью.

— Это не то, что я сказала.

— Ну, тебе не нравится, когда тебя называют принцессой, но ты такая, какая есть. Ты моя принцесса и принцесса этого Солнечного Взрыва. — Я не мог называть его Эммануэлем, иначе она увидела бы меня насквозь.

— Ты говоришь об Эмануэле?

— Они все одинаковы для меня, когда находятся в драконьем обличье. Ты всеобщая принцесса, но по какой-то причине ты этого не видишь и не принимаешь.

Она ничего не сказала, просто смотрела в угасающий огонь.

Я запустил огненный шар в яму, и костел разгорелся.

— Елена, мне жаль, что я не смог тебя найти. Что-то было не так с моей способностью к отслеживанию и остается до сих пор. Я действительно старался и знаю, что тебе этого никогда не будет достаточно.

Слишком рано.

Она уставилась на меня.

— Все, через что ты прошла в том городе виверн, никогда больше не повторится с тобой, Бог мне свидетель; если в них есть хоть какое-то искупление, Он спрячет их от моего гнева и никогда не позволит мне найти их. Ты в безопасности, пока я жив, и это моя Драконья клятва, Елена.

Я сказал это и не мог взять свои слова обратно. Клятва Эмануэля исчезла.

Она застонала.

— Что это со всеми вами, драконами, и вашими клятвами?

Я усмехнулся.

— Я не Лунный Удар, который будет давать тебе свою клятву каждый день, но это та, которую я готов дать, чтобы ты знала, что я всегда здесь, даже если ты не чувствуешь, что нуждаешься во мне.

— Ты всегда будешь нужен мне, — сказала она.

Я не мог в это поверить. Это был мой второй шанс.

— С другой стороны, Блейк… это сложно.

Я вздохнул.

— Елена, раньше я относился к тебе хуже.

— Может быть. Но теперь уже нет. Теперь я знаю, что происходит.

Я застыл. Дерьмо.

— Он вроде как скрывал тебя от меня. Я знаю, что я сделала на том ринге, ты уступил, и эта задница отказалась вывести тебя на ринг.

Блядь. Молодец, Блейк. Ты сбил ее с толку.

Я сделал глубокий вдох, чуть не потушив огонь. Я стрелял себе в ногу. Я никогда больше не увижу свой человеческий облик.

На мгновение над нами воцарилась тишина.

— Ладно, значит, никакого Блейка, — сказал я наконец.

— Это не то, что я сказала. Знаю, ты не можешь всегда быть вот так со мной, и что он нужен тебе, и я найду способ как-нибудь помириться с ним. — Она с силой потерла лицо.

— Почему так трудно, принцесса, помириться с Блейком?

Она фыркнула.

— Он напоминает мне кое-кого из города виверн. Кого-то, кто притворялся, что присматривает за мной, но на самом деле этого не делал.

Мог ли это быть тот, кого я заменил в ее снах? Я напоминал ей о нем.

— Понимаю.

— Я найду способ, просто это займет некоторое время.

— Что ж, если это тебя хоть немного утешит, я точно знаю, что у него есть все время в мире.

— Да, посмотрим.

— Ты хочешь снова попытаться заснуть?

— Я не могу. Я боюсь засыпать.

Мне это не понравилось.

— У меня есть план. Иди за своим спальным мешком.

Она не пошевелилась.

— Давай. Я дал тебе свою Драконью клятву. Если с тобой случится что-то плохое, я должен быть рядом.

Она вытащила из палатки свой спальный мешок и вернулась. Она встала передо мной, и я разжал лапу. Она положила спальный мешок и забралась ко мне на лапу.

Это было больше похоже на правду. Мне было все равно, вернут мне человеческий облик или нет. Она будет чувствовать себя в безопасности.

Как только она оказалась внутри, я подвинул лапу ближе к своему телу и повернул голову так, чтобы мое дыхание не касалось ее лица.

— Спи крепко, моя принцесса.

Я лежал там с Еленой в лапах, целой и невредимой. Кара была ключом к моему второму шансу. Я не стану все портить.

***

На следующее утро я проснулся оттого, что она готовила завтрак. Она поделилась им со мной, отправив мне в рот три жареных белка. Вряд ли это была закуска, но я был впечатлен тем, что она умела охотиться и готовить мясо на открытом огне. Она подробнее рассказала о своем пребывании в городе Виверн.

Все было не так уж плохо. У нее были друзья. Один парень научил ее охотиться. Мне не нравилось, что он был мужчиной, но, по крайней мере, не весь ее опыт был плохим.

Она также рассказала мне о своих поисках города Виверн. Она была откровенна с моей драконьей формой.

Мне было приятно быть с ней. Это напомнило мне о том времени, когда мы тренировались в горах. Мне хотелось бы сказать ей, что я все забыл после того, как она заявила на меня права. Я и забыл, какой она была потрясающей, и что я был по уши влюблен в нее.

Я не мог извиняться как дракон. Я должен был сделать это как Блейк. У нее была проблема с ним, а не с драконом.

Я начал бояться возвращаться в свой человеческий облик. Атмосфера менялась в одно мгновение. Я сомневался, что она когда-нибудь стала бы доверять тому Блейку, которым я был сейчас.

Это было сложно.

Мы свернули лагерь и двинулись дальше.

Мы шли несколько часов, не произнося ни слова. Мы остановились на вершине, и я достал две бутылки с водой. Я залпом выпил свою.

— Мы можем немного отдохнуть здесь, — сказал я.

Я чувствовал себя так, словно состоял из двух сущностей. Было ли это тем, что Брайан чувствовал все это время? Это было утомительно.

Через десять минут мы продолжили путь. Тишина действовала мне на нервы.

Наконец она вздохнула и сказала:

— Могу я задать тебе вопрос?

— Валяй.

— Как мы проберемся мимо лиан?

— Не знаю, Елена. Моя способность заглядывать в будущее так же испорчена, как и способность выслеживать. — Я солгал. Я не мог сказать ей, что теперь моя способность выслеживать была в порядке. Она бы не поняла.

— Королева Маргарет сказала…

— Это все притянуто за уши, поверь мне.

Тишина.

— Мы что-нибудь придумаем, — наконец сказал я.

Мы отдыхали еще два раза до захода солнца, затем добрались до небольшой пещеры. Я зашел посмотреть, обитаема ли она, но внутри ничего не было.

Мы разбили там лагерь на ночь. Я пошел на охоту и сказал ей не покидать пещеру. Я вернулся с кабаном и несколькими рыбками. Она выпучила глаза. Я развел огонь и приготовил мясо.

— Внизу есть река, если хочешь пойти и умыться. Недалеко отсюда.

— Спасибо. Ванна была бы великолепна.

— Это дикая природа, Елена. Здесь нет ванн. — Мой комментарий вывел ее из себя. Я не мог сказать ничего правильного в такой форме.

Она достала спортивный костюм и полотенце.

— В каком направлении?

— Выйди из пещеры, иди по тропинке, и ты найдешь источник. — Я даже не поднял глаз.

Ее сердце стучало, как барабан.

Я был не таким. Я бы никогда никому не стал навязываться. Даже в самые мрачные для меня часы. Я бы очаровал девушку, сняв с нее трусики, но не более того.

Я прислушивался к ней из пещеры. Она вышла из реки, и было похоже, что она изо всех сил пыталась влезть в одежду.

Когда она вернулась обратно, рыба и кабан были на огне. Мы ели в молчании.

После ужина я попытался найти прием за пределами пещеры, чтобы позвонить мастеру Лонгвею. Я сказал ему, где мы находимся, и что на следующий день мы отправимся дальше, к нашему конечному пункту назначения.

Когда я вернулся, она спала.

Слезы навернулись мне на глаза. Она, блядь, понятия не имела, кем она была для меня. Я покачал головой и упал на свой спальный мешок. Пару минут я пристально вглядывался в ее лицо. Наконец, я закрыл глаза и задремал.

Я проснулся рано, снова развел огонь и разогрел остатки. Она была вежлива, когда я протянул ей кусок свинины, а потом пришло время двигаться дальше.

Сигнал маяка стучал у меня в ушах, дезориентируя. Теперь он был близко. Я остановился.

Она ударила меня в спину.

— Что? — спросила она.

Я не ответил, пытаясь отодвинуть эту потребность назад.

— Блейк? — В ее голосе звучало отчаяние.

— Все в порядке. Здесь нечего бояться. Кажется, я только что нашел одну из своих сфер.

— 35~

— Мастер Лонгвей упоминал что-то в этом роде. Иди, забери свой особый драгоценный камень.

— Это сфера, а не драгоценный камень. Огромная разница. У меня есть более или менее представление о том, где она находится. Я могу вернуться за ней в другой раз.

— Иди и возьми. На самом деле, это не проблема.

— Это может превратиться в проблему, ясно? — Мы были недалеко от королевства русалок, и что-то подсказывало мне, что это на их территории. Если Ксалин доберется до Елены, я не хотел думать о последствиях.

— Что ты имеешь в виду?

— Место находится в той стороне, и там есть еще одна пещера, которая ведет в мир русалок.

Она ахнула.

— Тогда чего же мы ждем? Я всегда хотела их увидеть.

— Они не всегда дружелюбны, — сказал я, беспокоясь о Ксалин. — К тому же, это под водой, и тебе не хватит кислорода.

— Тогда я подожду, пока ты сходишь за своей драгоценной сферой.

Я хмыкнул.

— Ты одна из самых упрямых девушек, которых я когда-либо встречал. Не могу обещать тебе безопасность, если мы расстанемся.

— Я на суше. Русалки, я уверена, могут оставаться только в воде. Они даже не знают меня, с какой стати им хотеть причинить мне вред?

— Я могу назвать пару причин, — пробормотал я. Есть существа и похуже драконов, когда дело доходит до одержимости. — Но ладно, пошли.

Я войду и выйду. Мне не следовало потакать ей. Я мог это чувствовать.

По мере того как мы продвигались дальше, деревья становились больше, а растения зеленее, а затем перед нами появилась огромная пещера.

— Оставайся здесь. Я ненадолго.

— Не указывай мне, что делать. Я иду внутрь.

— Елена, — рявкнул я, но ей явно было все равно.

Когда мы вошли, вода отражалась от стен, как бриллианты. Мы бросили наши сумки, и я снял рубашку.

— Хорошо, не покидай эту пещеру и держись подальше от кромки воды.

— Может, ты заткнешься? Я могу сама о себе позаботиться.

Я покачал головой и стянул джинсы. Она быстро отвернулась, когда я натянул шорты для плавания. Я шагнул в воду и не мог поверить, что вернулся. Я надеялся, что мне удастся увернуться от этой злой гребаной рыбы.

Я опустил тело в воду и обернулся еще раз, чтобы достучаться до Елены.

— Что бы ты ни делала, сейчас не время позволять своему любопытству брать верх. Я не шутил, когда сказал, что это опасно. Оставайся на этом месте и не двигайся. Я вернусь, как только смогу.

— Хорошо, иди. — Она прогнала меня прочь.

Я нырнул в воду. Тут же образовались жабры, и второй защитный слой покрыл мои глаза. Руки покрылись перепонками, как это происходило каждый раз, когда они соприкасались с морской водой. Меньше чем через минуту я уже следовал за маяком.

Ксалин нигде не было видно.

Маяк становился все ближе. Я нашел отверстие в пещере и проплыл через него. Яркий голубоватый свет пульсировал на задней стене. Я подплыл ближе и разбил камни.

Я нашел свою первую сферу. Она была ошеломляющей, круглой и тяжелой. Для чего они были нужны?

Как только шар оказался в пределах моей досягаемости, зов маяка стал тише, пока не превратился всего лишь в тихий звон в глубине моего сознания. Остальные все еще были там, но я мог сказать, что поблизости их не было.

Я направился обратно к Елене и молился, чтобы Ксалин меня не нашла. Подплывая к большому камню, я замер. Вот она и поймала еще одну добычу в свои водоросли.

То, как она продолжала, заставило меня задуматься. Это было то же самое, что и тогда, когда она заманила меня в ловушку. Я запаниковал. Она вела себя так, потому что подпитывалась моими способностями… или пыталась это сделать.

Черт возьми, Елена!

Я поплыл так быстро, как только мог, и врезался в Ксалин. Она начала свою песню сирены, но я не позволил ей проникнуть в мою голову. Я больше на это не куплюсь.

Сабиан пришел посмотреть, из-за чего весь сыр-бор, и положил этому конец. Он был в ярости на свою дочь, и она, наконец, отпустила меня.

Я кивнул в знак благодарности, выпутал тело Елены из водорослей и вытащил ее из воды обратно ко входу в пещеру.

Мое сердце билось так быстро, когда я оттаскивал ее тело подальше от воды.

— Нет, нет, нет. — Я сильно ударил ее по лицу и вдохнул воздух в ее легкие. — Ты, блядь, сейчас не умрешь у меня на глазах! — Я взревел и набрал побольше воздуха ей в рот.

Блядь. Мне никогда в жизни не было так страшно.

— Дыши, Елена! — закричал я.

Наконец она выплюнула воду, неудержимо закашлялась и судорожно глотнула воздуха.

Мне пришлось постараться успокоиться, пока она лежала на полу, восстанавливая дыхание.

— Я же говорил тебе, что вернусь за этим. Ты могла умереть! — закричал я. Я не хотел кричать, хотел заключить ее в объятия и расцеловать во все лицо. Все могло пойти ужасно неправильно.

— Просто скажи мне, что у тебя есть эта дурацкая штука, и мы можем уходить, — прохрипела она.

Она винила меня? Я предупреждал ее.

Я подошел к сумке и достал наши полотенца. Она что-то проворчала и сердито отказалась от полотенца, которое было у меня в руке, шлепнув меня по руке. Она выбежала из пещеры.

— Ты сердишься на меня? После того, как я тебя предупредил? — Я бросился за ней. Невероятно.

Она повернулась ко мне лицом.

— Ты хочешь знать, почему она это сделала? Из-за тебя. — Она сильно толкнула меня в грудь. — Ух. В ту минуту, когда началась эта миссия, я знала, что из-за тебя меня убьют.

— Я же говорил тебе, что могу вернуться. Я знаю, какая она, Елена. Она жаждет власти и не в себе. — Я прошествовал мимо нее. Гнев подпитывал меня. Она всегда так делала. С Гербертом она тоже так поступала. Я остановился и бросил на землю свою сумку. — Ты никогда не слушаешь.

— Я никогда не слушаю?

— Она чуть не убила тебя. Если бы я уже не был на обратном пути, ты бы сейчас была мертва.

Она закрыла глаза.

— С этого момента, если я скажу, что могу вернуться позже…

— Отлично. В следующий раз я буду знать, что где-то есть ревнивое существо, которое ты каким-то образом облапошил, и которое хочет убить меня, — сказала она и потопала обратно в том направлении, откуда мы пришли.

Я застонал. Мое прошлое возвращалось, чтобы укусить меня за зад. Но у меня никогда не было ничего общего с Ксалин. Как бы я вообще трахнул рыбу?

— К твоему сведению, я никогда с ней не спал. Я знаю ее отца. — Я прошел мимо нее с полотенцем на талии.

Близился закат, и мы нашли место для разбивки лагеря. Она больше не спорила и даже позволила мне поставить ее палатку. Я ненавидел молчаливое обращение.

В ее глазах стояли слезы. Ей нужно было выслушать меня. Я знал об этом мире больше, чем она.

— Ты хочешь чего-нибудь поесть?

— Я не голодна. — Она все еще была расстроена.

— Прекрасно, поступай как знаешь.

Я изо всех сил старался заснуть. Борьба после того, как я чуть не потерял ее, истощала.

На следующее утро я поймал рыбу под пастельно-голубым небом, украшенным легкими перистыми облаками, и поджарил ее на костре. Она наконец выползла из своей палатки, и я уставился на нее, разинув рот.

— Что? — спросила она.

Я вздохнул.

— Возможно, я и не давал этой клятвы, но я все еще связан ею. — Я сыграл свою роль, чтобы она поверила дракону, и коснулся ее головы. — Это будет больно, — сказал я и вытащил кусок камня из ее черепа.

— Ой! — закричала она, когда я отбросил его в сторону.

Я начал залечивать рану. Она попыталась вырваться, но рана еще не зажила, поэтому я крепко держал ее. Может, ей и не нравился этот человек, но она позволит мне присматривать за ней.

— Я действительно стал хорош в этом. Стой спокойно. У тебя есть еще травмы?

— Нет, — сказала она и коснулась головы.

Она заползла обратно в палатку, и я решил дать ей поспать еще немного.

Я собирал лагерь, когда она, наконец, появилась снова. Я хотел умолять ее остановиться. Я не мог продолжать ссориться с ней. Но мне нужно было набраться терпения.

Мы продолжили путь. Елена все еще не разговаривала со мной, поэтому я позволил мыслям вернуться к тому времени, когда я был с жемчужиной. Как она могла не найти ее? Где, черт возьми, она была?

— Блейк.

Ее голос был едва слышен, и она упала на землю, как тряпичная кукла. Я быстро переместился и поймал ее голову как раз перед тем, как она ударилась о землю. Я поднял ее и перенес на первую попавшуюся полянку, подальше от окружавших нас кустов и растений.

Она все еще дышала. Я быстро попробовал ее губы на вкус. Яд?

Ее сердце было слабым.

Неужели Ксалин отравила ее?

Я задрал ее рубашку, зная, что она возненавидела бы меня, если бы узнала, но мне нужно было найти рану. На ее торсе ничего не было, но вокруг линии бедер начали образовываться темно-синие волдыри. Я приподнял ее ноги. Морские водоросли. Блядь.

Я был в ярости. Она солгала, когда я спросил ее, были ли еще какие-нибудь травмы. Она ненавидела меня так сильно, что скорее умерла бы, чем попросила моей помощи.

Почему у нее не проявились целительские способности?

Я закрыл глаза и прикоснулся к крошечным волдырям. Мои руки запульсировали от жара, и волдыри под ладонями исчезли. Я двинулся вниз по обеим ее ногам. Отметины в тех местах, где водоросли сомкнулись вокруг ее лодыжек, были фиолетовыми и зловещими, но постепенно они тоже начали уменьшаться.

Глупо, глупо, глупо. Ты знаешь, на что способна Ксалин, и все же ты даже не упомянула о волдырях.

Когда они все исчезли, Елена все еще не просыпалась. У нее был жар. Я не мог это вылечить. Это был побочный эффект, который должен был выйти из ее организма. Я взял ее рубашку и заморозил ее с помощью своей способности. Я снимал ее и снова замораживал, когда она оттаивала, чтобы сбить температуру. По крайней мере, с ней все будет в порядке.

Я разбил лагерь, но не знал, как с ней обращаться, когда она проснется. Она доверяла моей драконьей форме. Я мог бы поговорить с ней через него.

Черт, я собираюсь разгромить это место, но она чуть не умерла. Она должна знать, что это сделает со мной.

Я изменился и убедился, что деревья отошли от поляны.

Шли часы, а затем при свете звезд она проснулась. Ее палатка расстегнулась, и она вздрогнула, увидев мою огромную фигуру, лежащую снаружи.

— Что случилось?

— Это ты мне скажи, — сказал я.

Она коснулась своей головы.

— Не могу вспомнить. Я чувствовала себя опустошенной. Все мое тело болело, а потом я упала.

— Ты забыла о кое-чем упомянуть сегодня утром?

Она закрыла глаза.

— Волдыри стали причиной этого?

— Они были ядовитыми, Елена. Почему ты ничего не сказала?

— Не знаю. Почему я не исцелилась сама? — Она была зла.

— Я не знаю, но ты напугала меня до чертиков. Он желает тебе добра, Елена. Я знаю, что с ним не так-то легко ладить, но он действительно заботится по-своему. — Говорить о себе подобным образом было так странно.

— С ним сложнее.

— Ну, подумай о последствиях. Что будет со мной, если ты умрешь?

Она посмотрела на меня в замешательстве.

— Я просто стал хорошим, Елена. Я не хочу снова быть темным.

— Это произойдет, если я умру?

Я кивнул своей большой головой. Это была неправда. Однажды заявленный, я всегда оставался заявленным, но я хотел, чтобы она сказала мне, если что-то не так.

— Я не знала.

— Все в порядке. В следующий раз помни об этом. И время от времени проси о помощи, пока твое выздоровление не улучшится.

Она вздохнула.

— Знаешь, раньше такого не было. Часть исцеления была легкой.

— А теперь не так?

Она кивнула.

— Похоже, мы оба напортачили во время заявления прав.

На поляне воцарилась тишина, и я лег, положив голову на лапы.

— Что с тобой случилось, когда ты установил дент?

Я покачал головой.

— Я не могу тебе сказать.

— Ты не знаешь, не так ли? — В ее голосе звучало беспокойство, потому что она думала, что это было заклинание. Я сказал ей это в самом начале и заставил ее поверить в это. Я был таким глупым. Мне следовало послушаться Джорджа.

— Позволь перефразировать, я не скажу. У деревьев есть уши. Я точно знаю, что произошло, но я никогда никому об этом не расскажу. Ты не найдешь ни одного человека, который когда-либо расскажет, что происходит с нами во время этого процесса.

— Тогда как я могу этому доверять? Я помню, каким ты был на ринге. Ты хотел оторвать мне голову.

Она думала, что я такая же сущность, как Кара.

— И все же я уступил.

Она кивнула.

— Это не заклинание. Забудь, что тебе сказал этот идиот, ладно? Он ужасно сопротивлялся, но это не заклинание. Это реально, и мы сделаем для тебя все, что угодно. — Какого черта я это сказал? Я продолжал все портить из-за своей человеческой формы.

Она вздрогнула, когда я это сказал.

— Я уже говорила тебе раньше, я не такая.

— Я знаю, что ты не такая, и это делает меня самым счастливым драконом в Пейе.

Она скривилась.

— Прости о сегодняшнем дне. Мне следовало рассказать этому идиоту о волдырях.

Я рассмеялся. На самом деле я скучал по тому, что она назвала меня идиотом.

— Больше не будешь скрывать травмы?

— Обещаю.

— Хорошо, а теперь, пожалуйста, просвети меня относительно того, что стало причиной этих травм. — Может быть, она смогла бы рассказать моей драконьей форме о своих истинных чувствах.

— Это его подружка-русалка взбесилась из-за меня.

— Ааа, Ксалин. Не его девушка. Но она хочет быть такой.

— Нет? Мне это так не показалось.

— Он регулярно встречался с ее отцом, Сабианом, пока тебя не было.

— Он упоминал это имя.

— У него есть жемчужина, которая может выслеживать людей. Мы хотели посмотреть, сможем ли определить, где ты.

Она уставилась на меня.

— Ксалин познакомилась с Блейком на этих встречах. Однажды она даже попыталась удержать его. Она заманила его в ловушку своими водорослями, так же, как и тебя, и у него были те же волдыри, что и у тебя.

— Я не знала.

— Для тебя это стало неожиданностью? — Я должен был знать.

— Да, это так. Раньше он меня так не любил. У него никогда не находилось для меня доброго слова, и я уверена, что он неоднократно желал мне смерти. — Она отвернулась.

Я не мог видеть выражения ее лица, когда говорил:

— Я все еще был темным и очень властным, Елена. — Она купилась на это?

Она снова посмотрела на меня. Там не было страха, только удивление.

— Ты все еще переживаешь какую-нибудь из этих темных фаз?

— Нет, — сказал я и снова опустил голову. — Все исчезло, теперь остался только один большой сияющий огонек. Думаю, именно поэтому никто больше не боится Рубикона.

— Я в это не верю.

— Это правда. Идиоту эта часть не нравится. В нем все еще много дерзости.

— Расскажи мне об этом.

Я ненавидел говорить о себе в таком тоне. Я больше не был тем, кем был, но, похоже, это работало. Заставить ее поверить в мою драконью форму и доверять ей, казалось, было выходом вперед. Я фыркнул. Что мне делать, когда она узнает, что я солгал, что я был Рубиконом, а не какой-то сущностью?

Мы перейдем этот мост, когда доберемся туда.

— 36~

По мере того как мы приближались к месту назначения, в моей голове звенело еще больше маяков. За большинством из них мне придется вернуться позже, поэтому я делал мысленные пометки. Я пожалел, что у меня нет с собой дневника, чтобы записывать места.

Мы обнаружили два маяка. Я достал один в своей драконьей форме, и это было забавно. Елена помогла, и мы копали весь день. Это напомнило мне о том времени, когда я копал в поисках нее. Первый шар был фиолетовым и таким ярким, что у меня разболелась голова. К счастью, только я мог это видеть, так что Елену это не беспокоило.

Она задавала мне вопросы о сферах и смеялась, когда я сказал, что не знаю. Я понятия не имел, что они делали. Я предполагал, что это откроется мне, когда придет время.

Второй шар был красным, и мы нашли его в пещере. Отверстие было маленьким и чертовски схематичным, начиналось с веревки, обвязанной вокруг дерева, и вело в темную расщелину. Мне пришлось измениться в свой человеческий облик, чтобы соответствовать. Оказалось, что это кратчайший путь к нашему месту назначения, и Елене пришлось забираться в туда следом за мной.

Это был кошмар, но, оказавшись внизу, я понял, что это одна из тех пещер, которые раньше казались мне очаровательными.

Мы шли по узким проходам в молчании. Я возненавидел это и прокричал всему миру «Ау».

Она просто смотрела на меня, пока мое эхо вибрировало по пещере.

— Что?

— Ты все еще идиот. — Она покачала головой и прошла мимо меня. Я улыбнулся и слегка покачал головой, следуя за ней.

Сверху, из отверстия в склоне горы, мерцал слабый огонек.

Мне казалось, что я застрял в одной из игр, которые раньше критиковал. Красная пульсация шара исходила от дальней стены.

Это было все, и Елене это не нравилось.

— Что мы должны сделать?

— Карабкаться, — я указал на стену, поскольку это было самой легкой вещью в этом мире.

Она просто уставилась на меня, разинув рот.

— Да ладно, это весело, вот увидишь. — Я пытался поднять ей настроение, но ее сердце снова подпрыгивало, и не от волнения, как у меня. Нет, она боялась.

Начало было отличным, я дотянулся до сферы и выковырял ее своим ножом для коктейлей.

Я крепко уперся подошвами ног в стену, обрел равновесие и завязал рубашку внизу, заправил ее в брюки и бросил сферу под рубашку.

— За сегодня управимся? — я услышал напряжение в ее голосе. Она слишком сильно старалась. Это было не так уж трудно, но она изматывала себя.

— С меня хватит, давай убираться отсюда.

Мы начали карабкаться, и я продолжал вбивать ручки в стены, чтобы убедиться, что они надежно закреплены, прежде чем перенести на них наш вес.

Затем стена стала хрупкой и откололась.

Падение заставило мое сердце биться быстрее, когда Елена вскрикнула.

Она повисла на веревке и оттолкнулась от стены.

— Успокойся, Елена, — закричал я.

Она продолжала паниковать и пыталась оттолкнуться от стены.

— Елена, успокойся и послушай меня. — Я пытался направить ее, но она продолжала визжать и делала все, что угодно, только не слушала меня.

— Елена, успокойся. — Я соскользнул вниз, но не смог дотянуться до нее.

Ее глаза закатились, белки увеличились так, что до нелепости напомнили мне шарики для пинг-понга.

— Черт возьми, почему, почему! Черт!

— Успокойся, ладно, — сказал я успокаивающим тоном. — Делай, как я говорю.

— Ты слишком безрассуден. Ты не заботишься ни о ком, кроме себя!

Я болтался вниз головой. Я вытянул руку, пытаясь дотянуться до нее, и одна из нитей веревки наверху оборвалась.

Черт, дерьмо.

Больше никакой охоты за сферами. Я вернусь позже. Нам нужно было работать вместе, иначе нас обоих похоронит. Опасность была реальной.

— Используй силу верхней части тела, чтобы подтянуться. Делай это быстро, — сказал я.

— Почему? — Она была напугана.

— Делай!

Она попыталась. Наши пальцы соприкоснулись, но оборвался еще один крюк. Она крепче вцепилась в веревку.

— Давай, Елена.

— Я пытаюсь. — Она снова протянула руку, но в ее глазах был очевиден страх. — Я не хочу умирать.

— Никто не умрет. Потянись еще раз со всеми силами, что у тебя есть, хорошо, — взмолился я, бросая взгляд на веревку и молясь, чтобы она выдержала.

— Хорошо, — сказала она.

— Ладно, — сказал я громче.

Она кивнула.

Она отдала этому все свои силы. Я схватил ее за руку, приподнялся и вцепился пальцами в стену. Веревка лопнула. Мы поскользнулись, но мои пальцы держали крепко. Она вскрикнула, когда наши тела сильно соприкоснулись со стеной.

— Не дай мне упасть, — взмолилась она.

Я подтянул ее к себе и прижал.

Я мог дышать.

— Ты в безопасности. У нас все в порядке. Это было глупо, — пробормотал я.

Она тяжело дышала через нос. Она, конечно, была взбешена, но я ее не винил. Я был зол на самого себя.

— Вверх быстрее, чем вниз. — Я уставился на отверстие.

— Давай просто доберемся до вершины и уберемся отсюда, — сказала она.

— Хорошо, держись крепче за мою руку и крепко упрись ногами в стену.

Она сделала, как я сказал. Ее сердце бешено колотилось.

Я взобрался на стену.

В кровь хлынул адреналин, и я нашел пальцами все нужные мне углубления. Менее чем за пятнадцать минут мы добрались до вершины. Я приподнял ее коленями. Она ухватилась за выступ и подтянулась наверх. Я последовал за ней.

Выбравшись из пещеры, мы легли на землю, тяжело дыша.

Она вытерла слезы.

— Напомни мне еще раз, как ты заявила на меня права? — пошутил я, пытаясь разрядить напряжение, но это было неправильно сказано.

Если бы взгляды могли убивать.

Оттуда мы направились в таверну. Это была наша последняя остановка перед лианами.

Я перешел в свою драконью форму и вынужден был выслушивать ее жалобы на то, что произошло в пещере. Я глубоко сочувствовал ей и соглашался с тем, насколько это было безрассудно. Наконец, она забралась ко мне на лапу, и начался последний перелет.

Лианы были уже вдалеке. Я привык к их дребезжанию и шипению. Они вели себя тише, чем обычно. Никого не было достаточно близко, чтобы угрожать им.

В поле зрения появилась таверна. Еще несколько минут, и мы были на земле. Парочка вышла, когда я грациозно приземлился на задние лапы, все еще держа Елену в одной из передних, и осторожно опустился на одну свободную переднюю лапу.

— Добро пожаловать, Блейк. — Подошел мужчина лет пятидесяти с серебристыми волосами и блеском в глазах. Он вытянул шею, чтобы заглянуть мне за спину. — Где принцесса?

Я разжал лапу, которая слегка зависла в воздухе, и Елена выбралась наружу.

— Добрый день, принцесса. — Он подошел к ней с протянутой рукой. — Я — Дэвид. Владелец этого прекрасного заведения.

Она поежилась под тяжестью его официальности.

— Елена — будет нормально, не нужно называть меня принцессой. — Она прищурилась и посмотрела на лианы. — Что это за ужасный звук?

— О, это лианы. Чем больше светит солнце, тем больше шума они производят. Вы привыкнете к этому.

Она приподняла бровь.

— Уверен, вам захочется освежиться. Если вы хотите принять ванну, у нас в каждом номере есть горячий душ и джакузи. Это моя жена Конни, — сказал он, указывая на женщину с каштановыми и седыми волосами. Она поприветствовала Елену самыми очаровательными ямочками на щеках.

— Приятно познакомиться с вами, Конни. Я — Елена.

— Приятно, что вы оба здесь. Вы так похожи на своего отца, — сказала она. — Уверена, вы часто это слышите.

— Спасибо.

— Это наш сын Чарли, — сказала Конни, указывая на мужчину лет тридцати с небольшим.

Он шагнул вперед и пожал Елене руку.

— И его жена Шелби, — продолжила Конни.

У женщины рядом с Чарли были светлые волосы. Она одарила Елену любящей улыбкой, но бросила на меня несколько настороженных взглядов.

— Пойдемте, позвольте мне отвести вас в вашу комнату, — сказал Дэвид.

Они наблюдали, как я возвращаюсь в свой человеческий облик. Когда я открыла глаза, Дэвид протянул мне халат.

— Ты что, Ласточкокрылый?

— Виновен. Они тебе не сказали?

Я покачал головой.

— Путешествие прошло хорошо для вас двоих?

— Дайте определение хорошему, — поддразнил я.

Он рассмеялся, и я последовал за ним.

Главный вход представлял собой красивую открытую веранду со ступеньками, ведущими к раздвижным дверям.

Он показал нам приемную. Здесь были абстрактные картины одного и того же художника и удобные кресла. Нас окружало множество дверей и коридоров, а в левом углу находилась огромная лестница. С потолка свисала большая люстра, и сверху был виден первый этаж.

Я наблюдал, как Елена поднимается наверх с Шелби.

— Две комнаты, верно?

— Да, инструкции были четкими, — улыбнулся Дэвид.

— Спасибо за ваше гостеприимство.

— С удовольствием. Есть какие-нибудь идеи, как вы сможете пройти мимо них?

— Я надеялся, что вы сможете помочь с этим.

Он тоже понятия не имел.

Комната, в которую он меня отвел, была удобной, и он показал мне, что комната Елены находится через коридор от моей.

Это было идеально.

Я закрыл дверь и первое, что сделал — принял душ, надел чистые джинсы, футболку с длинными рукавами и теплый черный жилет, который застегнул до упора.

У меня было много вопросов о лианах, поэтому я отправился на поиски Дэвида.

Когда я открыл дверь, чтобы спуститься обратно, Елена вышла из своей в тот же момент. Мы были одеты одинаково. Это заставило меня улыбнуться.

— Приятно быть чистым, — сказал я.

— Так и есть, — согласилась она, и мы спустились вниз.

Ужин был подан почти в ту же секунду, как мы спустились по лестнице. В столовой было накрыто множество столов. Заведение было элегантным. Я понятия не имел, почему это место называется таверной. Это был скорее роскошный домик, чем таверна.

Я выбрал столик, и Дэвид присоединился ко мне. Он расспрашивал меня обо всем, что касалось нашего путешествия. Я был удивлен и обрадован, когда Елена присоединилась к нам. Может быть, она увидела бы через Дэвида, что я изменился. Я бы не стал притворяться с ним.

Шелби принесла нам меню. Она даже не посмотрела на меня как-то странно, когда я попросил все. Елена закатила глаза и выбрала тушеное мясо.

Мы с Дэвидом продолжили беседу. Он был любознателен и расспрашивал меня обо всем. Он захотел узнать о путешествии в деталях и спросил меня о сферах.

Принесли еду, и я ел как зверь, каким и был.

— Куда ты все это деваешь? — спросила Елена, когда я покончил со второй тарелкой.

Она ела медленно.

— Без понятия, — сказал я и принялся за работу. После этого воцарилась тишина. По крайней мере, она больше не откусывала мне голову.

Покончив с тушеным мясом, она извинилась и ушла.

После ужина Дэвид показал мне библиотеку. Мы сели в удобные кресла, и он налил мне бренди.

— Я так понимаю, ужин был сытным? — Он ухмыльнулся.

— Больше, чем ты думаешь.

Мы поговорили о его многолетнем опыте работы с лианами. Мне не понравилось то, что я услышал. Все сводилось к тому, что он оставил их в покое, а они оставили в покое его. Что-то вроде взаимного соглашения. Как бы мы попадем в Итан? Это был вопрос номер один.

У меня скрутило живот. Может, я переел? Что это было? У меня закружилась голова, а затем череп пронзила боль. Я содрогнулся. Что, черт возьми, со мной происходило?

— Блейк, ты в порядке? Блейк? — Голос Дэвида звучал откуда-то издалека.

Потом все прекратилось.

Когда я открыл глаза, я шел по лесу. Чувство дома и покоя наполнило мое сердце. На опушке леса была тропинка. Сквозь верхушки деревьев виднелись четыре старые, полуразрушенные башни. Та, что была на конце, сгорела дотла. С одной из башен донеслось низкое рычание. Оно потрясло меня до глубины души. Изображение закружилось. Рабы в повозках. Они недоедали, страдали, плакали, кричали. Я хотел заткнуть уши, но не мог. День внезапно превратился в ночь, и все вокруг пылало в огне.

Снова крики. На этот раз они взывали о помощи.

Там был гигантский зверь. Он был не драконом, а чем-то похожим, со змеиным телом. А над ним парил огнедышащий ворон.

Зверь зарычал, и мне показалось, что я вот-вот сломаюсь.

— Пусть узы прочного прочней

Вас свяжут, и тогда скорей

Ищите в царстве злых тревог

Того, кто свет пленить сам смог.

Пусть страшен зверь — примите бой,

Иль сердце вечный ждёт покой, — прошептал я. Это было начало песни?

Я снова оказался в библиотеке.

Конни и Дэвид стояли надо мной, их глаза были огромными, когда они смотрели на меня. Шелби и Чарли столпились в дверном проеме.

Я неудержимо закашлялся, когда боль пронзила мою голову.

— Принеси ему воды, Шелби. Любимая, иди позови Елену, — приказал Дэвид.

Шелби протянула мне стакан воды.

— Блейк, ты в порядке?

Я выпил воду в два глотка. У меня пересохло в горле. Что это было? Что это было за рычание? Кому оно принадлежало?

Я уставился на Дэвида.

— Сынок, что ты видел? — спросил он.

Я нахмурился.

Он усмехнулся.

— Ты и понятия не имел, что сможешь это сделать, не так ли? Это случилось в первый раз?

Я кивнул.

— У тебя было твое первое предсказание.

— Что?

— Ты также говорил, Блейк.

— На что это было похоже?

— Как стих.

Я вздрогнул. Ирен всегда казалась одержимой, когда делала предсказания.

— Что я такого сказал?

Он повторил слова, которые, как я думал, были началом песни.

Я закрыл глаза.

— Ты знаешь, что сказал это, не так ли?

Я кивнул.

Мне не понравилось это предсказание. Один из нас умрет, если мы не сможем найти то, что нам нужно, чтобы победить этого зверя.

Лунный Удар во мне наконец-то пробудился.

— 37~

Той ночью я лежал в своей постели в таверне. События ночи истощили меня. Мне не спалось, поэтому я попытался расшифровать смысл предсказания.

Пусть узы прочного прочней

Вас свяжут, и тогда скорей

Ищите в царстве злых тревог

Того, кто свет пленить сам смог.

Пусть страшен зверь — примите бой,

Иль сердце вечный ждёт покой.

Того, кто свет пленить сам смог.

Все внизу говорили, что это было похоже не на человека или оружие, а скорее на ингредиент.

Елена выглядела обеспокоенной.

Черт возьми, я был вне себя от беспокойства.

Потом они спросили, что я видел. Я только рассказал им о чудовище и огнедышащем вороне. Елена застыла. Она тоже видела это в тот день, когда принимала ванну.

Что все это значило? Неужели в ней проснулись мои способности?

В одном мы сошлись во мнении, так это в силе, стоящей за зовом этого существа. Никто из нас раньше не испытывал такого страха.

Она совсем не была готова к этому, и я не знал, готов ли я.

— Храбрых называют так не потому, что они бесстрашны, Елена. У всех этих людей, о которых написано в истории, есть одна общая черта: страх, и его предостаточно. Вот когда проявляется истинное мужество. — Это были те слова, которые я сказал ей. Я надеялся успокоить ее или, по крайней мере, дать ей пищу для размышлений.

Я почувствовал, что она хочет отказаться от миссии. Но мы должны были сделать это вместе. Это было наше пророчество, не только мое. Если бы я мог сделать это в одиночку, я бы так и сделал. Но я нуждался в ней. Не имело значения, была ли она сломлена. Я возьму все, что смогу достать.

Я вздрогнул, когда она начала смеяться. Я напомнил ей, что она была одной из шести женщин, которым удалось выбраться из Священной пещеры живой, что это не напугало ее до смерти. Я думал, она рассердится, но она закрыла лицо руками и рассмеялась. От этого смеха у меня мурашки побежали по коже. Она продолжала смеяться, говоря:

— Один из нас умрет.

Она не хотела умирать. Никто из нас этого не хотел. Не так.

Образ змеи и огнедышащего ворона запечатлелся в моем сознании. Я попытался оттолкнуть их, но не смог.

Они снились Елене. Изображение увеличилось. Змей был огромным, наводящим ужас зверем, а огнедышащий ворон превратился в дракона… в меня.

***

На следующее утро я стоял по колено в ручье. Отец считал, что рыбалка — лучший способ прочистить мозги. И это был драконий способ ловли рыбы. Мы не пользовались удочками или сетями. Нет, мы использовали терпение и голые руки.

Это была задача, которая успокаивала разум и позволяла ясно мыслить.

Я пообещал Конни, что хватит на сегодняшнее меню. Я вытащил из воды еще одну рыбину. Она приземлилась на камень, заерзала, отчаянно пытаясь дышаться, затем ее тело обмякло. Я наклонился и начал ритуал заново.

Огнедышащий ворон — это я?

Я уже был драконом-гигантом, но и представить себе не мог, насколько велик Саадедин.

Я услышал биение ее сердца еще до того, как почувствовал ее аромат — ваниль и мед.

Я сосредоточился на рыбе, которая плавала кругами вокруг меня. Она переместилась в мою ладонь, и я нежно обхватил пальцами скользкое тело.

— Что ты делаешь? — спросила она.

Рыба запротестовала, но я удержал ее, и одним движением запястья рыба приземлилась на камни, где лежали несколько других.

Я улыбнулся.

— Рыбачу.

— Рыбачишь?

Я рассмеялся, увидев выражение ее лица. Она явно никогда раньше не видела рыбалку дракона. Я наклонился, и мои руки исчезли в воде.

— А теперь тише, ты распугиваешь рыбу.

Она подошла ближе и села на камень рядом с рыбьей грудой.

Она наблюдала за каждым моим движением, пока я терпеливо ждал появления следующей. Наконец она поплыла ко мне в руки, и я ухватился за гладкое тело рыбы и вытащил ее. Она приземлилась рядом с остальными.

— Ты, должно быть, издеваешься надо мной, — сказала она.

— Что? Ты никогда раньше не ловила рыбу руками? — пошутил я.

— Нет, на другой стороне они пользуются удочками.

Я помахал ей рукой.

— Пойдем, я тебя научу.

— Нет, все в порядке, у меня, наверное, ничего не получится.

— Да ладно тебе. Это весело.

— Отсюда выглядит не очень весело.

Я усмехнулся. Она обдумывала это, что было очевидно. Она бы уже ушла, если бы не была заинтригована. Всегда убегала, когда чувствовала себя неуютно. К моему удивлению, она сняла туфли и вошла в воду.

Она втянула в себя воздух.

— Вода ледяная.

— Скоро станет лучше.

— Когда? Когда ты больше не будешь чувствовать своих ног?

— Прекрати ныть. Ты действительно распугиваешь рыбу, — сказал я.

Она медленно подошла ко мне.

— Теперь наклонись и опусти руки по запястья в воду.

Она сделала это.

— Как?..

— Тише, — прервал я.

Она замолчала.

Я никогда не знал, что кто-то может так много вздыхать за такой короткий промежуток времени.

Наконец попалась рыба, и она ухватилась за нее. Та ускользнула.

— Что я сделала не так?

Я рассмеялся.

— Все. Ты не хватаешь ее, иначе напрасно тратишь время. Ты терпеливо ждешь, позволяешь рыбе плыть в руки, а затем просто закрываешь их. — Я продемонстрировал это своими руками, прямо над водой.

— Хорошо, давай попробуем еще раз.

Мы снова заняли позиции.

Рыба плыла в моем направлении. Я показал ей, что имею в виду, говоря о терпении. Я обхватил рыбу руками и вытащил ее. Она приземлилась к остальным, и я удивленно поднял брови, глядя на нее.

— Видишь, легче.

— Это нелегко. — Она снова наклонилась.

Я выпрямился, чтобы размять мышцы спины после того, как все утро сгибался.

Я вгляделся в ее черты. Сильные, стройные ноги, ухоженные ступни, изящные кисти и запястья, элегантный изгиб шеи. Она была сногсшибательна. Ей нужно было немного больше терпения, но мы могли бы поработать над этим.

Наконец-то рыбка попала ей в руки. Это было потрясающе, как сказала бы моя мама. Она сомкнула руки и подняла ее вверх. Рыба сопротивлялась, и Елена почувствовала ее силу, когда та забилась взад-вперед в ее руках.

Она закинула руки за голову и раскачивала рыбу из стороны в сторону. Она споткнулась о собственные ноги, и прежде чем я успел среагировать, она приземлилась плашмя на задницу в ручей.

Мой смех прокатился над водой и отразился от камней.

— Не смешно. — Она плеснула в меня водой и, наконец, тоже рассмеялась.

Я пнул воду в ее сторону, и она подняла руки, чтобы блокировать большую часть воды. Она не отступила. Какое-то время мы хорошо проводили время, брызгая друг в друга и смеясь.

— Ладно, прости, — сказал я и поднял руки.

Она остановилась. Ее смех стих, и она спросила:

— Как думаешь, у нас достаточно рыбы?

— Нет, ты еще ни одну не поймала. Кроме того, сегодня вечером таверна обслуживает шестерых людей и пятнадцать драконов. Мы собираемся пробыть здесь еще долго.

— О, теперь это мы, — пошутила она.

— Если хочешь уйти, то пожалуйста, принцесса.

— Ха-ха, забавно. Я ненавижу это.

— Что, тебя называют принцессой? — У меня был этот разговор с ней в качестве меня — дракона, так что было приятно видеть, что она не слишком нас различала. Я покачал головой и наклонился, опустив руки в воду.

Рыбы в нашу сторону больше не попадалось, поэтому я встал обратно.

— Думаю, пришло время двигаться дальше вниз.

Я подошел ко всем рыбинам, лежавшим на валуне, и с помощью крючка, который Дэвид одолжил мне тем утром, проткнул каждой из них пасть. У меня их уже было семь. Неплохо для утра.

Она ждала меня в стороне со своими кроссовками в руке, пока я привязывал крючок к палке. Я перекинул его через плечо и двинулся вверх по течению.

Она поскальзывалась почти на каждом камне. Я улыбнулся про себя. Как, черт возьми, она могла заявить на меня права, особенно в мой самый темный час? Она была такой неуклюжей.

Выше по течению я нашел хорошее местечко и положил туда уже пойманную рыбу. На этом участке берега было несколько плоских валунов, и это была одна вещь, о которой всегда говорил мой папа — нужна платформа, на которую рыба могла приземляться.

Я шагнул в воду. Глубина была всего по икры, и Елена последовала за мной.

— Ладно, небольшой совет. Когда поймаешь, просто выбрось на берег. — Я указал на валуны, образующие достаточно большую платформу.

— Выбросить?

— Да. Как ты думаешь, почему я делаю сальто руками?

— Ты мог бы упомянуть об этом раньше. Тогда, возможно, рыба, которая могла бы накормить одного дракона, не сбежала бы.

— Приятно видеть, что ты все такая же саркастичная, как всегда.

Она усмехнулась и опустила руки в воду. Я поймал еще несколько, но она все еще сопротивлялась. Она притягивала крупную рыбу, как магнит, но не могла понять, что такое терпение.

Она потеряла еще одну.

— Видишь, я же говорила тебе, что и в этом буду бесполезна.

— Ты не бесполезна. Немного нетерпелива и все еще разбираешься во всем, но не бесполезна.

— Нетерпелива? Ладно, неважно. Скоро ты раскрутишь другую историю.

Она заявила на меня права, черт возьми. Это должно быть легко.

— Иди сюда. Позволь мне показать тебе. — Я повел ее за руку, чтобы она встала передо мной.

Мы оба наклонились. Она была крошечной и идеально вписывалась в изгиб моего тела. Может быть, это была не очень хорошая идея. Все мое тело покалывало от того, что она была так близко. Мои руки зависли совсем рядом с ее, но не соприкасались. Я почувствовал желание переплести свои большие пальцы с ее.

Мы ждали.

Настала моя очередь вздыхать. Мои губы были близко к ее затылку, и страстное желание попробовать ее на вкус росло, как голод в моем нутре.

Рыба наконец-то попала ей в руки, и я помог ей поймать ее. Я провел ее через переворачивание, но она отпустила ее слишком поздно, и рыбина плюхнулась в воду позади нас. Я уставился на нее, а потом снова на то место, где в воду упала рыба.

Она фыркнула в ладони.

— У меня серьезно нет слов для того, что только что произошло. Ты должна была отпустить рыбу.

Она рассмеялась.

— Я же говорила тебе, у меня это плохо получается.

— Да, говорила. Наверное, некоторых людей невозможно научить, — пошутил я.

— О, заткнись. Я поймаю чертову рыбку, — сказала она и наклонилась, опустив руки в воду.

Она начинала осваиваться с этим. Через пару минут ей в руки попала рыба, и она выбросила ее на берег. Та идеально приземлилась на плоский камень, на который я указал.

— Кто сейчас необучаем? — спросила она.

Я зааплодировал.

— Молодец. Теперь еще пара, и уверен, мы сможем отправиться домой.

Мы поймали еще нескольких, и общее количество выросло до тринадцати.

Одна большая поплыла мне в руки, и я едва успел ее поймать. Я попытался вычерпать ее из воды, но был уверен, что она тут же упадет обратно. Но этого не произошло. Она ударила Елену по лицу.

— Черт, — сказал я.

У нее были повреждены глаз и нос. Какой бы забавной ни была ситуация, это была огромная рыба. Я мог только представить, с какой силой на нее обрушился удар.

Я обхватил ладонями ее лицо, и она попыталась вывернуться.

— Стой спокойно, это займет всего несколько секунд. — Я промыл ей глаз, и мои целительские способности проявились. Ее лицо расслабилось.

Она была прекрасна. Ее идеальный подбородок и высокие скулы помогли создать это существо, которое было моей единственной слабостью.

Она открыла глаза. Они были самого захватывающего зеленого цвета, который я когда-либо видел.

Я притянул ее ближе, и наши губы встретились. Я играл на пороге смерти, но больше не мог быть терпеливым. Это было необходимо. Я нуждался в ней больше, чем она думала.

Она поцеловала меня в ответ, и мне показалось, что я парю. Я углубил поцелуй. Я должен был отпустить, но не мог. Я хотел большего.

Она была такой хрупкой. На этот раз я был бы не тем, кто сломает ее. Страсть поцелуя нарастала. Наше дыхание участилось, и я был на грани срыва.

Это был идеальный поцелуй.

Затем она отстранилась и вывернулась из моей хватки, как одна из рыбешек.

— Я не могу этого сделать, прости. — Она с хлюпаньем выбралась из воды.

— Елена? — Я крикнул ей вслед, но она уже бежала.

Блядь. Я вернулся к исходной точке.

***

Я поймал еще семь штук, прежде чем вернулся в таверну. У меня болела спина, но через несколько минут ко мне вернулась способность к исцелению.

Я протянул Конни рыбу, и она выпучила глаза.

— Честное слово, Блейк, сегодня вечером я устрою с ними бал на кухне.

Дэвид рассмеялся и поздравил меня с уловом.

— Ты не видел Елену? — спросил я Дэвида.

— Она вернулась раньше и ушла в свою комнату. Она еще не вышла. Что-то случилось?

Я покачал головой.

— Я собираюсь быстро принять душ, а потом помогу тебе на кухне.

— Молодой человек, завоевавший мое сердце, — поддразнила Конни.

Душ был освежающим и прогнал рыбный запах. Я хотел постучать в дверь Елены, но решил дать ей время. Мне не следовало так ее целовать. Мне следовало дать ей больше времени, но в тот момент это казалось правильным.

Я был целым.

Я позвонил Эмануэлю, не сказал ему, что поцеловал ее, но сказал, что, по-моему, добиваюсь прогресса.

Он был рад этому, а потом мы поговорили о Саадедине.

Он забеспокоился и спросил меня, имею ли я какое-нибудь представление о том, что это за недостающий ингредиент.

Я все еще понятия не имел.

— Ты думаешь, это Саадедин? — спросил он.

Я кивнул.

— Определенно.

Мы оба замолчали. Элементали были найдены по какой-то причине, и это было не потому, что у меня заканчивалось время. Где был Саадедин?

— Я выглядел как гребаная ворона рядом с Саадедином, — сказал я.

— Блейк, это предсказание. Это могло означать все, что угодно. Я видел Ирен, и она сказала, что в предсказании Елены о том, что она заявит на тебя права, она не видела девушку. Она видела тысячу рыцарей в белых доспехах, а ты был таким маленьким.

Она что? Мне снилось это еще до того, как она получила предсказание.

— Это может просто означать, что он твоего боевого размера.

— Хорошо. — Я вздохнул. — Надеюсь, что ты прав.

— Я поспрашиваю вокруг и посмотрю, не сможем ли мы найти этот недостающий ингредиент.

— Спасибо тебе, Эмануэль. Ты настоящий друг.

— Вернемся к тебе. Ты уже нашел путь сквозь лианы?

— Нет. Ты будешь первым, кому я позвоню, когда это сделаю.

Я отключился и положил кэмми на прикроватную тумбочку, затем спустился вниз, чтобы помочь Конни. Этот звонок не выходил у меня из головы, пока я помогал ей готовить посуду к сегодняшнему ужину.

Она говорила без умолку, но я мог думать только о тысяче рыцарей, которых видела Ирен. Мне так долго они снились.

— Блейк, ты в порядке? — спросила Конни, проникая в мои мысли.

— У меня много чего происходит. — Я указал на свою голову.

— Могу только догадываться.

Мы говорили о лианах. Ее отношения с ними были более или менее похожи на отношения Дэвида. Только наполненное печалью и ужасом.

Наконец, ужин был готов. Она поднялась за Еленой, а я подождал, пока последние несколько блюд достанут из духовки. Шелби готовила салаты. Самые лучшие, о которых только можно было подумать. Я подал на стол последнее рыбное блюдо. Елена сидела за столом.

— Приятно видеть, что мертвые наконец-то проснулись, — пошутил я.

Все засмеялись.

Она закатила глаза.

Я определенно вернулся к исходной точке.

— Ты голодна? — спросил я.

— Да, очень, — сказала она.

— Нет ничего вкуснее той еды, которую ты поймал сам. — Я приподнял брови. — Но ты уже знаешь это. — Мне нужно было, чтобы она поняла, что я — Рубикон.

Я сел напротив Елены. Конни сдвинула столы вместе, так что это было похоже на одну счастливую семью. Конни села на стул рядом со мной, и я проговорил с ней большую часть ужина.

Еда и беседа были восхитительными, но Елена снова замкнулась в своей скорлупе. Девушка, с которой мы встречались днем, исчезла.

Потом я помог убрать. Конни отказалась от помощи Елены, сказав:

— Принцесса не должна быть на кухне.

После того, как на кухне было прибрано, я нашел Дэвида в библиотеке с Еленой. Она сидела спиной ко мне за одним из столиков и читала книгу.

— Хочешь бренди? — спросил Дэвид. — Это из моей любимой коллекции.

— Я сыт по горло. Спасибо, но нет, благодарю. — Я подошел к Елене. Ее сердце бешено колотилось. Я не хотел, чтобы она меня боялась. Я сжал ее плечо. — Тебе понравился ужин?

Она напряглась.

— Да, спасибо. Это было приятно.

Я усмехнулся.

— Это так тебя учат разговаривать в школе принцесс? — Я выдвинул стул по диагонали напротив нее и устроился поудобнее. — Что читаешь?

— К чему этот миллион вопросов?

— Любопытно.

— Ничего особенного. — Она вздохнула и закрыла книгу.

Я уловил в названии слово «Атлас».

— Еще карты?

Она прищурилась на меня.

— Да, я пытаюсь найти город Виверн, но его нет ни на одной из этих карт. Мне кажется, я просмотрела их все до единой. — Она откинулась на спинку стула и потерла лицо.

— Как называется этот город?

— Это не имеет значения.

— Елена, я могу помочь, — взмолился я.

— Все в порядке.

Я вздохнул.

— Зачем ты это делаешь?

— Делаю что?

— Кто-то предлагает тебе помощь, а ты отказываешься от нее.

— Потому что это не так просто, ясно? — фыркнула она.

— Что, принимать помощь?

Она взглянула на меня, а затем снова на стол.

Я покачал головой. Я понял. Просить меня о помощи было нелегко. Я не сдамся.

— Ладно, не отвечай. Позволь мне спросить, есть ли у Дэвида какие-нибудь старые карты. Дэвид! — Я встал со стула и подошел к нему.

Он оторвал взгляд от газеты.

— У тебя есть старая карта Пейи? Возможно, названия изменились за эти годы. На новых картах Итан даже больше не показан.

— Дай мне посмотреть. — Он исчез в глубине библиотеки. Он вернулся со старым пергаментом, и я подвел его к столу Елены. Он открыл его и положил перед Еленой. — Блейк сказал, что ты ищешь место, которого нет ни на одной текущей карте. — Он сел в кресло напротив нее.

Я сел в кресло рядом с ним.

— Ну, да, но я уверена, что названия неправильные, — сказала она.

Я оперся на руки и наблюдал, как она изучает карту. Ее взгляд метнулся выше, к Итану, и я нахмурился. Затем ее глаза больше не искали. Она закрыла их, и ее лицо расплылось в широкой улыбке. Я взглянул на карту, но надписи были очень мелкими.

— Что?

— Я не ошибаюсь. Это здесь, — сказала она и указала пальцем.

Их названия — Эйкенборо и Алкадин.

Дэвид тоже их видел.

Холодок пробежал у меня по спине. Мы с Дэвидом потрясенно уставились на нее.

— Ты уверена, что была именно там?

Она кивнула.

— Почему ты так на меня смотришь?

— Эйкенборо? — спросил я.

— Да, ты слышал о нем?

— Ты была в Эйкенборо? — Дэвид тоже спросил.

— Да, и Алкадине. Фермы находятся в Алкадине. — Она указала на Алкадин.

Мой разум погрузился в пустоту, просто глядя на Алкадин.

— Елена, Эйкенборо раньше был частью Итана.

— И что? — Она не понимала.

— Ты не понимаешь. Это все еще часть Этана.

Она поняла, о чем я говорил, но отмахнулась от этого.

— Этого не может быть. Это прямо здесь. — Она посмотрела на карту. — Это там, город Виверн.

— Елена, это не город Виверн. Это Итан. — Я повернулся к Дэвиду. — Можно новую карту?

Дэвид встал, и беспокойство отразилось на лице Елены.

Она была в Итане?

Моя способность выслеживать не подвела. На самом деле она была чертовски сильна. Я всегда шел в лианы, потому что она находилась за ними. Как, черт возьми, она прошла? И обратно?

Дэвид вернулся и развернул карту поверх старой.

— Все новые карты были напечатаны без Итана и всех его городов. Вот. — Я указал на черную рамку в верхней части карты. — Это лианы, или то, где они начинаются. Ты была в Итане.

Она покачала головой.

— Это невозможно. Я бы запомнила, если бы я… — Она замолчала, и я узнала выражение ее лица. Она пыталась привести в порядок свои воспоминания. Я тоже.

Затем на ее лице отразилась реальность того, почему я не мог ее найти. Она откинулась на спинку стула и закрыла лицо руками. Я хотел, чтобы у меня все еще была связь с ее разумом.

— Ты была в Итане. — Я почувствовал облегчение. Вот почему я не смог ее найти. Я встал. — Мне нужно позвонить мастеру Лонгвею.

— 38~

Сначала я позвонил Эмануэлю.

— Я знаю, где была Елена, — сказал я, как только появилась его голограмма.

— Где?

— В Итане. Ни в тот, ни в другой раз она не помнит, как проходила через лианы. Первый раз это было в ту ночь, когда она подумала, что убила меня, так что, должно быть, она была не в своем уме. Второй… — Мне не нужно было заканчивать это предложение.

Он уставился на меня.

— Вот почему мы не смогли ее найти.

Он кивнул.

— Вот почему закон там такой неправильный.

Тишина.

— Думаю, она — ключ к разгадке, Эмануэль. Должно быть, это ее родословная. Она последняя из Мэлоунов.

— Это могло быть так. Мне нужно поговорить с Гельмутом. Я тебе перезвоню.

— Да, мне нужно позвонить мастеру Лонгвею.

Мастер Лонгвей был потрясен, узнав, что она находилась в Итане.

— Теперь пресса узнает правду, Блейк.

— Какую правду?

— Что ты действительно Альфа всех драконов. Ты не пытался покончить с собой. Ты выследил ее из-за лиан. С твоей способностью выслеживать все в порядке.

— Да, но это ничего не меняет в том, что с ней случилось.

— Как она?

— Мы все еще танцуем танго.

— Уже выучил шаги?

Я покачал рукой в символе «так себе».

Он улыбнулся.

— Ты доберешься туда. Удачи тебе завтра.

— Спасибо.

Я положил трубку и спустился обратно вниз. Мне нужно было получить от Елены как можно больше информации, но ее больше не было в библиотеке.

— Она пошла в свою комнату, Блейк, — сказал Дэвид со слезами на глазах. — Мой всадник все еще жив. Она знала его.

— Что?

— Чарльз Бенсон. Он помог ей, когда она была на другой стороне, но это было все, что она нам рассказала. Возможно, я сказал что-то, чего не должен был говорить.

— Что ты сказал?

— Что ты не пытался покончить с собой. Ты выслеживал ее всю дорогу до Итана, не так ли?

Я закрыл глаза.

— Все в порядке. Когда-нибудь она должна мне довериться.

Он коснулся моей руки.

— Могу я теперь передумать насчет этого бренди? — спросил я.

— Конечно, — сказал он с улыбкой, и я последовал за ним в библиотеку.

***

Он рассказал мне все, что мог, о Чарльзе Бенсоне. Я видел, что Чарльз был великим человеком. Дэвид все это время думал, что Чарльз мертв. Елена сказала ему, что она не знала, из какой деревни родом Чарльз. Дэвид потерял надежду, и именно тогда всплыло его имя всадника, и Елена сказала, что он жив и находится на фермах Алкадина со своей семьей.

Я чувствовал его счастье. Это вызывало привыкание.

Когда бренди было выпито, мы пожелали друг другу спокойной ночи, и я пошел в свою комнату. Я настроился на Елену, но она подняла щит. Она всегда так делала, когда хотела побыть одна.

Я лежал на кровати.

Она была в Итане. Она была ключом к разгадке.

Мне не терпелось посмотреть, что сделают лианы, когда она приблизится к ним.

Зазвонил мой кэмми, и на экране появилось имя мамы. Я ответил, и ее голограмма практически закричала:

— Это правда? Она была в Итане?

— Да, она была в Эйкенборо. Я не знаю, живы ли еще Анук или дядя Ли, но мы можем надеяться, верно?

— Да, Блейк, да. Мы должны так делать ради Констанс. Она сказала, как попала туда? Лианы напугали ее.

— Нет, думаю, она была в шоке. В первый раз она подумала, что убила меня. И во второй раз она просто использовала мой огонь, чтобы спастись от этих монстров. Не знаю, сколько человек погибло, но ей до сих пор снится это.

— Ты все еще…

— Да, я все еще один из них. Она сказала мне, что это потому, что я напоминаю ей его. История с драконом сработала, мам. По крайней мере, она доверяет этой части меня. — Я вздохнул.

— Дай ей время и покажи ей себя настоящего, Блейк. Обещаю тебе, это изменится.

— Мама, она знает только прежнего Блейка.

Некоторое время она молчала, затем спросила:

— Ты ведь не пытался покончить с собой, не так ли?

— Не знаю. Тогда я был не в себе.

— Детка, говорю тебе, ты этого не делал. Констанс была права, с тобой все в порядке. Твоя способность выслеживать точно знала, где она находится, вот почему ты всегда оказывался рядом с лианами.

Я фыркнул.

— Это один из способов взглянуть на это.

— Это единственный способ, Блейк.

— Ладно, как скажешь.

— Я люблю тебя, детка, — сказала она. Она говорила мне это последние пару месяцев, снова и снова.

— Хорошо, я тоже тебя люблю. — Я усмехнулся и нажал кнопку отключения.

Сердцебиение Елены возобновилось. Должно быть, она заснула. Это было тогда, когда ее щит ослабевал, и она становилась видимой для меня. Я мог слушать биение ее сердца вечно.

Я закрыл глаза и прислушался к биению наших сердец. Они бились в разном темпе. Ее было быстрее моего. Всегда быстрее, будто она не чувствовала себя в безопасности. В тот день, когда оно забьется так же, как у меня, я смогу начать надеяться.

Я попытался настроиться на нее, но она мне не позволила. Я ненавидел ее сны, но они рассказывали мне, что с ней произошло на самом деле.

Ее сердцебиение стало громче. Оно звучало так, будто она была прямо рядом со мной. Я подпрыгнул, когда раздался стук в дверь. Я встал, натянул рубашку и распахнул дверь. Мои глаза расширились, когда я увидел, что она покусывает нижнюю губу.

— Елена?

— Мы можем поговорить? — спросила она, держа в руке соник.

Я кивнул и отступил в сторону, пропуская ее внутрь.

Она села на стул и поставила соник на стойку. Я слышал о них, но никогда не испытывал на себе, как они работают.

Я выдвинул другой стул, но садиться не стал.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

Она покосилась на мини-холодильник в моей комнате.

— Теперь все по-другому. Обещаю.

Уголки ее губ изогнулись.

— Конечно, почему бы и нет.

Я присел на корточки и открыл холодильник. Я достал две маленькие бутылочки бренди и налил их в два бокала со льдом. Ложка огненного порошка легла в мой стакан, и я предложил ей тоже. Это заставило ее рассмеяться, но она покачала головой.

— Ты уверена?

— Да, и нет, я не хочу.

— Хорошо. — Я закрыл крышку и протянул ей стакан.

Она сделала глоток и не поморщилась. Я так и думал, что она так сделает. Я видел, что она плакала. На ее щеках блестели мокрые дорожки.

— Почему ты мне не сказал? — спросила она.

— Я не знал, что ты была в Итане, Елена. Разве ты не видела, как я был потрясен, когда ты сказала мне, что Эйкенборо — это то место, которое ты искала?

— Не только это. — В ее тоне слышалось нытье. — Это. — Она подтолкнула Соник в мою сторону.

Я открыл его и посмотрел на заголовки на странице.

«Близкая встреча Блейка со смертью», «Блейк ищет Елену», «Блейк, Блейк, Блейк»… Большой гребаный поиск. Все они были сделаны в то время, когда я искал ее. Была даже глупая трата добрых двух часов, когда я мог бы поискать ее: «Эксклюзивное интервью с Кевином». Видела ли она и это тоже? Я закрыл глаза. Она знала, что я солгал ей о том, что не был Рубиконом, притворяясь, что мой дракон был отдельным.

— Почему? — спросила она.

Я открыл глаза.

— Ты бы поверила мне, если бы я тебе сказал?

— Это бы мне показало.

— Елена, — усмехнулся я. — Я даже не знал, что в Интернете что-то размещено. Возможно, ты заметила, что последние пару месяцев я был занят другими вещами, кроме того, что сам гуглил. Я не настолько эгоистичен. — Я поднял глаза. — Ну, теперь уже нет.

Легкий вздох сорвался с ее губ, и она сделала еще один глоток.

— Ты больше не можешь слышать мои мысли?

Я кивнул.

— Это исчезло, когда я очнулся от дента.

Она отвернулась, снова прикусив губу. Мне захотелось поцеловать ее, поэтому я сделал глоток.

— Хочешь узнать хорошие новости? — спросил я.

— Хорошие новости? — В ее голосе звучало удивление.

— Мама считает, что с моей способностью выслеживать все было в порядке. Она продолжала приводить меня к лианам. Какая-то часть меня, должно быть, знала, что ты там, но я не мог достучаться.

Она прищурилась.

— Она знает, что я была в Итане?

— Конечно. Она доставала меня каждую ночь, желая узнать, как у тебя дела.

Она выглядела виноватой.

Я ненавидел это.

— Я не это имел в виду. Она просто скучает по тебе в поместье.

— Да, в последнее время со мной было неприятно находиться рядом.

— Эй, сделай себе небольшую поблажку. Ты через многое прошла на другой стороне. — Я ударил ногой о ее ногу.

Ее глаза расширились.

— Мне казалось, ты сказал, что больше не можешь читать мои мысли.

Черт, я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Больше никакой лжи, Блейк.

— Я не могу, но то, что блокирует меня в течение дня, кажется, исчезает, когда ты засыпаешь.

Она поморщилась.

— Я не жалуюсь, Елена.

Она покачала головой, и слезы выступили у нее на глазах.

Блядь. Мне следовало держать свой гребаный рот на замке.

— Каждый раз, когда мои сны меняются, это ты?

Я кивнул. Она быстро понимала.

— Чертовски плохая игра, но да. Я делаю все, что в моих силах, чтобы показать тебе, что ты можешь мне доверять. Дент — это не какое-то порабощение.

— Тебе все еще нужно убедить меня в этом.

— Однажды, когда эта связь заработает так, как должна. Прямо сейчас слишком много ушей.

Она кивнула.

— Могу я задать тебе вопрос? Ты не обязан отвечать, если не хочешь.

— Конечно, — сказала она.

— На что это похоже в Итане?

Она уставилась в пол.

— Забудь, что я спрашивал.

— Дело не в этом, — вздохнула она. — Там плохо, действительно плохо. Они нашли способ контролировать виверн.

— Это все, что я понял. Горан свободно владел вивернским, и он очень силен. Если и есть кто-то, кто может их контролировать, так это он. Ты его видела? — Я должен был спросить.

Она покачала головой.

— Я никогда не встречалась ни с ним, ни с людьми, которые были с ним близки. Я была только в Алкадине и Эйкенборо. Я была слишком напугана, чтобы идти куда-то еще. Я боялась, что Пол найдет меня. Я была глупа.

— Это не глупо. Ты поступила правильно, Елена.

— Люди на той стороне потеряли надежду. Они умирают от голода и подвергаются репрессиям со стороны судов. Налогообложение их убивает. Если их ловят на воровстве, они бросают их в нечто, называемое ямами. Им все равно, сколько им лет, Блейк. Там был даже трехлетний ребенок.

Настала моя очередь вздрогнуть.

— Они отвезли меня и одну из девушек с фермы в Эйкенборо. Я нашла способ, чтобы она осталась со мной. — Она продолжала шмыгать носом. — Я исчезла и уверена, они выместили это на ней. — Слезы навернулись у нее на глаза.

Я наклонился к ней поближе и погладил ее по руке.

— Не теряй надежды, ладно? Возможно, она все еще жива.

Она кивнула.

— Так вот почему ты так сильно хотела найти тот город?

— Как давно ты знаешь об этом?

— Елена, я не дурак. За последние несколько месяцев ты просмотрела все карты, которые попали к тебе в руки.

Она нахмурилась.

— Как…

— Я молчаливый наблюдатель.

Это вызвало у нее улыбку, и она кивнула.

— Мне нужно найти ее, но я боюсь.

— Почему?

— Я не знаю, как мне удалось пробраться сквозь лианы. Может быть, на этот раз они отреагируют по-другому?

— Они этого не сделают, поверь мне.

— Ты не можешь этого знать.

— Что-то подсказывает мне, что это связано с родословной, а не с состоянием души.

Она сделала еще глоток, на ее лице отразилось беспокойство.

— Расскажи мне, что происходит с этими людьми, которые находятся в ямах.

— Каждые четыре месяца устраивается праздник, и он не из веселых. Но если ты не согласишься с этим… — Она не договорила.

— Что это за праздник такой?

— Они называют его сбором урожая. Люди в ямах — это те, кого собирают. У меня не было другого выбора, кроме как пойти на один из них. Парень, который заботился обо мне, это долгая история, должен был быть там. Они выводили всех этих людей, включая детей, и толпа голосовала.

— За что?

— Кто будет убит вивернами. — Еще одна слеза скатилась по ее щеке. — Хуже всего было то, что я была частью толпы. Если ты не притворяешься, что тебе это нравится, то получаешь себе место в ямах.

Она вытерла слезу. Неудивительно, что она была в замешательстве. Они издевались над этим утверждением. Я все еще чувствовал себя ответственным за это. Не имело значения, где она была, это была моя вина.

— Я никогда не хотела убивать, — продолжила она. — Но в тот день я хотела убить каждое существо в том месте.

Я должен был быть там.

— У них есть что-то вроде арены. Она не такая величественная, как Колизей, но она была огромна. Они выявляют людей, совершивших преступления, большинство из которых никогда не имели места. Тебя бы стошнило, если бы ты узнал, в чем обвинили трехлетнюю девочку. — В ее глазах стояли слезы. — Начинается голосование, и толпа громче всех приветствует того, кого они хотят видеть убитым. Конечно, я не радовалась, когда речь заходила о детях. Трое победителей остались, в то время как всех остальных отвели обратно в боксы. Виверны выходили и калечили их. Я никогда… — Ее голос дрогнул, но она сдержала слезы.

— Я должен был быть там.

— Нет, Блейк. Ты понятия не имеешь, что они делают с драконами на той стороне. Девушка, которая осталась со мной, была драконом, но она не менялась за последние десять лет.

— Что? — Я уставился на нее.

— Те, кто меняются, либо убиты, либо сломлены. Над ними издеваются до тех пор, пока их дух не падет.

Я кивнул.

— Я все равно должен быть там.

Она уставилась на меня, разинув рот.

— Ты что, не слышал, что я сказала?

— Мне все равно, что ты сказала. Мне следовало бы приложить больше усилий, чтобы найти вход.

— Как? Лианы убили бы тебя, они почти это сделали.

Она все еще не понимала этого.

— Елена, если бы я доверял своим способностям и не думал, что со мной что-то не так, я бы перепробовал все, чтобы пройти через них.

— Не говори глупостей. Ты бы умер.

— По крайней мере, ты бы знала, что я пытался.

Она уставилась на меня.

— Я не… — начал я.

— Перестань говорить, что ты не это имел в виду. Ты понятия не имеешь, на что это было похоже, когда я думала, что убила тебя. — Она покачала головой, и слеза скатилась по ее щеке. — Я не могу… — Она не закончила фразу.

Ее эмоции пересилили мои. Это было напряженно. Констанс была права, связь исцелялась. Главной эмоцией был страх. Но это был не страх перед тем, что с ней случилось. Он был совсем о другом. Это был страх потерять меня. Слезы навернулись мне на глаза, и я сморгнул их.

Она глубоко вздохнула и поставила бокал на стойку.

— Мне пора, завтра важный день.

Я проводил ее до двери.

— Да, это так. Совету понадобятся какие-то доказательства того, что мы нашли способ…

— Ты не пойдешь со мной.

Я застыл, и гнев взял верх.

— Что? Ты, должно быть, шутишь?

— Я серьезно, Блейк. Я должна сделать это одна.

— Елена, я никогда не отпущу тебя одну. Никогда.

— Нет, ты остаешься здесь. Если они найдут тебя там, мы оба покойники, а ты будешь торчать там, как гнойник на пальце.

— Не делай этого. — Мое сердце заныло, а желудок скрутило. Она сказала, что не хотела быть такой.

— Это окончательно, ты остаешься здесь, — сказала она.

Я почувствовал тяжесть ее приказа.

Она ушла в свою комнату и даже не взглянула на меня, когда закрывала дверь.

Мне захотелось врезать кому-нибудь кулаком. Если бы я ослушался ее, я бы корчился от боли.

Она должна была взять свои слова обратно.

Мой разум прокручивал сценарии, пытаясь придумать способ изменить ее приказ.

После того, что она мне рассказала, через что ей пришлось пройти. Я ни за что не оставил бы ее одну идти в Итан. Я был гребаным Рубиконом. Я дал свою торжественную клятву защищать ее. Я найду способ попасть туда, даже если это убьет меня.

Я взглянул на цифровые часы. Было уже за полночь, и мне предстоял важный день. Мне нужно было поспать. Я забрался в постель и едва успел закрыть глаза, как лес прыгнул мне в голову.

Сначала я не знал, были ли это мои собственные мысли или сны. Я не мог перестать думать об этом, поэтому знал, что она спит.

Я бросился к ее двери.

Тот, у кого было мое лицо, расстегивал свой ремень.

У меня пересохло в горле и появился привкус серы.

Всхлип сорвался с ее губ как во сне, так и наяву. Ее сердце бешено колотилось. Страх, худший из тех, что я когда-либо мог себе представить, скрутил мне внутренности. Я ворвался в ее омнату, представив себе парней, держащих ее за руки. Она попыталась закричать, но тот, у кого было мое лицо, закрыл ей рот рукой. Он лизнул ее в щеку, и я больше не мог на это смотреть.

— Елена. — Я встряхнул ее, чтобы разбудить.

Она била меня по рукам, груди, лицу.

Я прижимал ее к себе и успокаивал. Она не выдержала и заплакала. Ее волосы пахли чистотой. Я всем сердцем желал изменить этот сон, но я еще не был там.

— Шшш, — прошептал я ей в макушку. — Ты в безопасности. Ничто не причинит тебе вреда. Обещаю.

Она не может вернуться туда одна.

Она шмыгнула носом и отстранилась. Я не хотел отпускать ее, но благодаря всему, ну я был последним человеком, с которым она хотела бы быть рядом.

— Ты это видел? — спросила она.

— Да, это единственное, что я, кажется, не могу изменить. Это происходит слишком быстро. Прости.

— Это не твоя вина.

Я хотел бы, чтобы это было правдой. Я хотел спросить ее, почему она все время представляет мое лицо. Я напоминал ей того парня? Этого не могло быть. Это был я. Никто и никогда не смог бы так сильно походить на меня. Ее подсознание поместило меня в этот сон из-за того, как я с ней обращался. Она думала, что я способен навязать себя кому-то. Я уставился на нее. Мне хотелось бы что-нибудь сделать, но я не мог. Я чувствовал себя беспомощным.

Я не знал, что сказать.

— Ты в порядке? — это было неправильно. С ней явно было не все в порядке. Со временем станет лучше, это тоже было банально и раздражало. Я решил держать рот на замке и направился к двери.

— Не мог бы ты остаться, пожалуйста? — попросила она.

Я застыл. Она только что попросила меня об этом?

Она пристально смотрела на меня.

Да! Наконец-то она попросила меня остаться.

Я глубоко вдохнул через нос, чтобы успокоиться, и вернулся в постель. Она повернулась лицом к стене, а я забрался к ней на кровать и лег. Я долго смотрел на стену.

Наконец она сказала:

— Спасибо, что разбудил меня.

— Не за что. Но тебе не нужно меня благодарить. Я действительно ненавижу этот сон.

— Нас двое.

— Кто он такой? — спросил я.

— Который из них?

— Ты знаешь, о ком я говорю, Елена.

Она глубоко вздохнула.

— Это не имеет значения. Он скоро умрет.

Уголки моего рта приподнялись. Я был рад, что она доверила мне что-то сделать, даже если это была такая мелочь. Это было только начало.

Когда она уснула, я пошел в свою комнату и захватил кое-какие вещи в дорогу. Я вернулся и нашел сумку, которую она уже упаковала. Я расстегнул молнию так тихо, как только мог, и снова упаковал сумку, положив в нее и свою одежду.

Она не пойдет в Итан одна. Не тогда, когда я еще жив. Она может забыть об этом. Она заберет этот приказ обратно. Мне было все равно, насколько она была напугана, я был гребаным Рубиконом.

Когда я закончил, то снова лег и попытался заснуть, но это было бесполезно. У меня в голове слишком много всего происходило.

Итан был столицей и моим домом, пока все не перевернулось с ног на голову. Горан был чистым злом, в то время как Гельмут был его полной противоположностью. Он чуть не убил своего племянника в ту ночь, когда мы сражались с ним на горе, и он знал это. Это была одна из сторон Люциана, о которой он никогда не хотел, чтобы Елена узнала — его связь с Гораном.

Я также подумал о своих дяде и кузине. Были ли они все еще живы? Анук была полна жизни. Я тосковал из-за ее потери. Это была одна из самых трудных вещей, через которые я прошел, и именно так мы с Люцианом стали друзьями.

Взошло солнце, и я встал с постели. Я принял душ, оделся по-деловому и спустился вниз.

Дэвид сидел за столом.

— Ты готов, Блейк?

— Она приказала мне остаться.

— Что? — Страх отразился на его лице.

— Не волнуйся, она скоро передумает, — самодовольно сказал я.

— Возвращается туда одна. О чем она думает?

— Это не так. Все в порядке, Дэвид. По крайней мере, я в здравом уме.

Я налил себе немного кофе и съел огромный завтрак. Я попросил Дэвида вести себя нормально и не подталкивать Елену к тому, чтобы она пошла туда одна.

Он кивнул.

Елена все еще не выходила из комнаты.

Я прислушался к биению ее сердца, боясь, что она ушла без меня. Она все еще была в своей комнате.

В конце концов она спустилась вниз.

— Доброе утро, принцесса. Готова к сегодняшнему дню? — На лице Дэвида расплылась широкая улыбка.

Она кивнула, а затем посмотрела на меня.

Я не улыбнулся.

— Забери свой приказ обратно, Елена.

— Ты же знаешь, что я не могу.

— Нет, можешь. — Я свирепо посмотрел на нее. — Я не позволю тебе пойти туда одной.

— Я войду и выйду. Обещаю.

Я стиснул челюсти, взбешенный тем, насколько глупо она себя вела.

— Думаю, сейчас или никогда. — Она обратилась к Дэвиду: — Ты не против сводить меня к лианам?

— Конечно. — В его голосе звучало беспокойство.

— Можно мне тоже пойти?

К моему удивлению, она кивнула.

Я снял сумку с ее плеча и понес ее, пока мы шли на парковку.

Дэвид был рядом со мной.

— Не надо, у нее безупречный слух, — предупредил я его.

Шелби и все остальные вышли, чтобы пожелать ей счастливого пути.

Я забрался на заднее сиденье внедорожника Дэвида и уставился в окно. Конни уже сидела на пассажирском сиденье. Елена села с другой стороны, и я отказывался смотреть на нее. Прошло пятнадцать минут езды, прежде чем в поле зрения показались лианы.

Она ахнула.

Как она могла захотеть пойти туда одна? Ее глаза были закрыты. Она окаменела.

— Забери свой приказ обратно, Елена.

Она просто посмотрела на меня.

— Я вижу это по твоим глазам, ты напугана. Просто забери свои слова обратно и позволь мне пойти с тобой.

— Нет, — рявкнула она. Команда вибрировала во мне.

Дэвид остановил внедорожник, и мы все вышли. Лианы двигались так, словно дышали. Мы сделали несколько шагов вперед, пока одна из них не сдвинулась с места.

— Это безопасное расстояние, — сказал Дэвид, в его глазах отразилось беспокойство.

— Если я пройду здесь, то окажусь в Алкадине?

Дэвид кивнул.

— Алкадин стоит прямо за этими лианами.

— Спасибо тебе, Дэвид. — Она обвила руками его шею.

— Ты до смерти пугаешь своего дракона, принцесса. Ты пугаешь нас всех, делая это в одиночку.

— Со мной все будет в порядке.

Конни казалась встревоженной.

— Береги себя, и если увидишь Чарльза, передай ему это. Я знаю, что это немного лишнего веса, но он поймет, что это от нас. — Она протянула ей маленький белый бумажный пакетик.

— Я так и сделаю.

Я не смотрел ей в глаза, когда передавал сумку. Она взяла ее и повесила себе на плечо. Я скрестил руки на груди.

— Я вернусь раньше, чем ты успеешь оглянуться. Обещаю, — сказала она мне.

Я был в ярости на нее. Я не отступлю.

Она сделала несколько шагов, пока одна лиана слева не зашевелилась. Елена сделала еще один шаг, и еще одна ударила ее. Девушка закрыла лицо руками.

Я не мог дышать.

Лиана остановилась и зависла над ней, отчаянно шипя. Елена опустила руки и уставилась в пасть лианы. Язык был в нескольких дюймах от лица, будто Елена была для них ядовитой.

Мне это совсем не понравилось.

— Елена, отвали от этого сейчас же, или я клянусь тебе…

— Шшш, — сказала она.

Лианы расступились перед ней, но прежде чем она ступила в них, я оттащил ее назад. Когда она повернулась, я поцеловал ее. Она не оттолкнула меня. Я открыл глаза и увидел, что лианы все еще были распущены. Если бы я повел ее задом наперед, она бы догадалась о моем плане. Мои руки опустились к ее ногам, и я поднял ее. Она обвилась ноги вокруг моей талии, и я шаг за шагом продвигался вперед.

Я не хотел, чтобы они впились в меня зубами. Мой опыт был ужасен, когда дело дошло до лиан. Я закрыл глаза и продолжил движение вперед. Я сосредоточился на поцелуе. Это было потрясающе, и я чувствовал себя цельным. Я никогда ни с кем не испытывал ничего подобного.

Я медленно открыл глаза. Нас больше не было перед ними, и их шипение прекратилось. Мы были окружены гигантскими корнями, которые издавали забавный жужжащий звук.

— Мы не одни, — прошептала она мне в губы.

— Они не возражают, — сказал я.

Она огляделась, и правда о том, что я сделал, отразилась на ее лице. Она расцепила ноги и попыталась оттолкнуть меня, но я держал крепко.

— Не надо. Если ты отпустишь меня, я умру. Ты защищаешь меня от них. Я умоляю тебя, не надо. — Я удержал ее руки на месте у себя на шее, и она снова обвила меня ногами, прижимаясь ко мне еще крепче.

Гораздо лучше.

Она положила голову мне на плечо, и я не смог удержаться от улыбки.

Я не торопился пробраться сквозь лианы. Снаружи они были враждебны, но внутри несли в себе красоту. Розовые и пурпурные цветы создавали над нами навес. Я посмотрел за корень впереди и увидел очертания здания. Они разрушили целые города.

Мне пришло в голову, что я не корчусь от боли. Я догадался, что данная мной клятва никогда не допустить, чтобы с ней случилось что-то плохое, перевесила ее глупый приказ.

Она молчала, пока я нес ее через лианы. Я ненавидел ее молчание. Она была зла на то, что я не послушался ее команды.

Она посмотрела на меня, и я встретился с ней взглядом.

— Как тебе удалось пройти со мной? Я приказала тебе остаться.

— Очевидно, моя клятва Дракона была более могущественной, чем твой приказ. — Я ухмыльнулся. — Я поклялся всем своим существом, что никогда не позволю причинить тебе вред. И это была опасность, которую можно было учуять за милю. Так что тебе лучше найти способ справиться с этим, потому что теперь я знаю, что твои приказы не перевешивают твою безопасность.

Она свирепо посмотрела на меня.

— Поверь мне, я бы чувствовал себя еще хуже, если бы не пошел. Злись столько, сколько захочешь.

Она ничего не сказала, и ее свирепый взгляд исчез. Она снова положила голову мне на плечо.

Я ни капельки не жаловался на это.

Наконец мы добрались до другой стороны зарослей, и я закрыл глаза. Я слышал, как они шипели, когда Елена держалась крепче.

Я приоткрыл один глаз. Лианы раздвинули свои корни, чтобы мы могли пройти. Я нахмурился. Была ночь. Шипение усилилось на несколько ступеней, но я смотрел вперед, когда мы проходили мимо.

— Это не имеет смысла, — сказал я.

— Они не знают, какое сейчас время суток, Блейк. Сомневаюсь, что они вообще знают, какой сейчас год.

Я почувствовал, как лианы придвинулись ближе ко мне, но они отступили, когда рука Елены шевельнулась.

Она была настоящим чудом.

И тут меня осенило. Сила была ошеломляющей. Раньше я бегал по этой земле. Когда-то я летал в этом небе со своей кузиной маленьким драконом. Я был дома.

Когда мы отошли на приличное расстояние, и они перестали шипеть, я опустил ее на землю.

Я упал на колени, наклонился и поцеловал землю. Дом дракона всегда будет его домом.

Ничто не выглядело знакомым. Что Горан сделал с этим местом?

Слезы застилали мне глаза.

— Я дома.

— Ты тоже жил в Итане?

— Моему отцу принадлежала почти половина Боливии. У нас здесь тоже было немного земли, но мы сдавали ее в аренду, потому что ни черта не смыслили в сельском хозяйстве.

— Что?

— Не смотри так удивленно, мы не всегда были бедны.

— Я не это имела в виду, — сказала она и потопала прочь. Она была взбешена. Сколько настроений может пережить один человек за день?

Мы молча шли в сторону Алкадина, подальше от лиан. Когда вдалеке показались огни, я оттащил ее назад.

Она попыталась скрыть слезы.

— Что происходит в твоей голове?

— Я не хотела, чтобы ты был здесь, Блейк. Ты не представляешь, что здесь делают с драконами. — Она убрала свою руку из моей и продолжила идти.

Я был гребаным Рубиконом. У меня были годы тренировок с этими идиотами. Чего она не понимала? Я никогда больше не позволю ничему причинить ей боль. Никогда.

Мы достигли ряда кукурузных полей, и Елена ускорила шаг.

Я не уступал ей в скорости.

— Я слышу тебя, Елена. Но мы должны сделать это вместе.

Она остановилась.

— А если они тебя поймают?

— Они понятия не имеют, как я выгляжу, — прямо сказал я, проходя мимо нее.

— Горан знает, или ты забыл тот день в лесу?

Я остановился. Дерьмо.

— Расслабься, ладно? — Я накрыл голову толстовкой.

Она опустила голову.

Я сократил расстояние между нами и приподнял ее подбородок.

— Принцесса никогда не опускает голову, Елена.

Ее глаза, наконец, встретились с моими.

— Это кажется неправильным. Что, если что-то случится? Или ты найдешь одного из них?

Мои глаза закрылись. Черт, она была права. Я поклялся убить и их тоже.

— Ты не можешь атаковать без прикрытия. Они убьют тебя, Рубикон ты или нет, и тогда все будет напрасно.

Я кивнул.

— Тогда я буду вести себя хорошо и притворюсь. Если это то, чего ты хочешь, просто скажи.

— Я не такая, — процедила она сквозь стиснутые зубы. — Я же говорила тебе не идти со мной.

Она попыталась протиснуться мимо меня, но я оттащил ее назад. Побег больше не был вариантом.

— И я сказал тебе, что никогда больше не позволю тебе делать ничего из этого без меня. Это и моя судьба тоже, не только твоя.

Позади меня взвели курок пистолета, и я застыл.

— Не снимай толстовку, или мы оба умрем, — прошептала Елена.

Она обошла меня.

Мой разум помутился. Как я мог отобрать пистолет у этого парня? Когда я попытался повернуться, она толкнула меня обратно в мое положение.

Она подняла руки.

— Кто ты такой и что ты здесь делаешь? — Это был мужской голос, грубый и опасный.

— Том, опусти пистолет. Это я, Элль, — сказала она.

Элль?

— Элль, что ты здесь делаешь? Как ты… — Он остановился. — Кто это?

— Все в порядке, — прошептала она.

Я медленно повернулся, подняв руки вверх. Елена знала его?

— Не злись, ладно? — сказала она Тому.

Он поднял дробовик и направил его на меня. Дуло почти касалось моей груди.

— Том, не будь дураком. Опусти пистолет. Он не причинит тебе вреда. Обещаю.

— Говори, кто он такой? — процедил он сквозь стиснутые зубы.

— Он — мой дракон.

Том пристально посмотрел на нее.

— Ты сказала…

— Знаю, что я сказала. Я была неправа.

Пистолет все еще был приставлен к моей груди.

— Скажи ему, чтобы он опустил пистолет, или он может попрощаться с ним.

— Тихо, — сказала Елена. — Пожалуйста, Том. Опусти пистолет.

— Он в своем уме?

— Это не у меня пистолет. Теперь опусти его, пока кто-нибудь не пострадал, — спокойно сказал я.

— Пожалуйста, Том, — взмолилась Елена.

Взгляд Тома переместился с меня на Елену, а затем он опустил пистолет.

— Тебе нужно ответить на множество вопросов, юная леди.

— Обещаю.

— Пойдем.

Она выдохнула и посмотрела на небо.

Мой взгляд переместился вверх. Звезд не было видно. Я обнял ее одной рукой и притянул к себе.

— Не снимай толстовку, — взмолилась она.

Я кивнул, оглядывая окрестности. Мы прошли мимо сарая и взбежали по лестнице на крыльцо очаровательного старого фермерского дома. Он нуждался в некоторой доработке, но был по-домашнему уютным.

Я вошел в дом вслед за Еленой, опустив голову.

— Смотрите, кого я нашел, — сказал Том.

Женщина, сидевшая на диване, оторвалась от своего шитья.

— Элль! — В ее голосе звучало облегчение. Она отбросила шитье в сторону и подбежала к Елене.

Я стоял у двери. Эти люди заботились о ней. Я хотел выразить им свою глубочайшую благодарность.

— Ты в безопасности? — спросила женщина.

— Это долгая история, но да, я в безопасности.

Другой мужчина, который мог бы быть братом Жако, подошел, чтобы обнять ее.

— Мы так волновались в тот день, когда они забрали тебя.

Они?

— Они нашли это укрытие. — Она вздохнула. — Простите. Я сделала все, что могла.

Другой блондин, вероятно, на несколько лет старше меня, просто продолжал пялиться на нее, и я снова опустил глаза, почувствовав на себе взгляд Тома, все еще державшего пистолет в руках.

— Ш-ш-ш, ты уберегла их, — сказал он.

— Что случилось? — спросила она.

— Мы потеряли Ники и Макс.

— НЕТ! — Она прикрыла рот ладонями.

Что здесь происходит?

Мой взгляд встретился с взглядом Тома. Он продолжал пристально смотреть на меня. Я низко опустил голову… то, что мне не нравилось делать.

— Как поживает Август? — спросила Елена.

— Он экспериментировал со своими способностями.

— Мне жаль, Маркус, — сказала она.

— Все в порядке. По крайней мере, с тобой все в порядке.

— Элль? — В комнату осторожно вошла девушка примерно моего возраста. Она была миниатюрной, с темными волосами и сочетанием этнических черт. Одна сторона ее лица была обожжена.

— Энни! — закричала Елена.

Это была та самая подруга, о которой она говорила. Они крепко обняли друг друга.

— Что ты здесь делаешь? Что случилось? — спросила Елена.

Энни повернула голову, чтобы показать Елене свои шрамы.

— Что они с тобой сделали? — Голос Елены был напряженным.

Значит, она не всегда так выглядела.

— Это не имеет значения. Я нашла свой путь назад.

— Нет, скажи мне.

— Шшш. — Энни обняла ее. Я опустил голову, когда она повернулась, чтобы посмотреть на меня. — Элль, кто это?

— Скажи им, Элль, — сказал Том.

— Все было не так, Том.

— Это ее дракон, — сказал всем Том.

— Что? — спросил Маркус.

— Я думала, он умер, — сказала Энни, глядя на Елену.

— Твой дракон не мертв? — Тон пожилой женщины был гораздо добрее.

— Нет, он жив.

— Ты солгала? — спросила Энни. В ее голосе звучала обида.

— Нет! — Елена вздрогнула. — Да, я действительно солгала, но не об этом. Я думала, он мертв, Энни.

— Как ты узнала, что он жив? Где Зак и Дерик? — спросила Энни.

Елена застыла.

— Мой огонь вернулся и… я убила их.

Мой взгляд метнулся к Елене. Она убила двоих из них? Хорошо.

— Что они с тобой сделали? — спросила Энни.

— Это не имеет значения, Энни.

В глазах Энни стояли слезы.

— Клянусь, я убью их.

— Нет, ты этого не сделаешь, — сказал я. — Убивать их — моя работа.

— Ты тоже Солнечный Взрыв, верно?

— Нет, я солгала об этом, — сказала Елена.

— Элль? — Вошел еще один парень.

Сколько здесь живет людей?

Он подбежал к Елене и заключил ее в свои объятия.

Мне хотелось зарычать, но я сохранил самообладание.

— Где ты была? Когда папа нашел Энни, почти мертвую… — Он свирепо посмотрел на нее. — Где ты, черт возьми, была?

— Мне жаль Макс. — Слезы потекли по лицу Елены.

Он ничего не сказал.

Этого было достаточно. Я снял капюшон.

— Елена?

Все ахнули, и ужас отразился в их глазах, когда они увидели меня.

Через несколько секунд на меня были направлены три дробовика. От всего дружелюбия не осталось и следа. Газообразный хлороформ попал новичку в руку.

— Где моя девушка? — закричал он на меня.

Что? Мягкий электрический разряд запульсировал в руке.

Елена встала передо мной, хотя я был Рубиконом.

Новенький попытался оттолкнуть Елену, но она оттолкнула его в ответ.

— Назад, Август.

Парень казался шокированным.

— Что ты делаешь с этим подонком, Элль? — Он стиснул челюсти.

— Он не тот, за кого ты его принимаешь. — Она коснулась моей руки, чтобы успокоить электричество, игравшее на кончиках моих пальцев. — Не надо. Они не причинят нам вреда.

— Говори за себя, — сказал Август.

— Что ты с ним делаешь? — Энни закричала и закашлялась от хлороформа. Все начали кашлять, кроме меня и Елены.

Я нашел единственный шанс, который у меня был, когда трое мужчин с пистолетами тоже начали кашлять и вроде как опустили свои пистолеты.

Я произнес заклинание, и невидимый шар втянул хлороформ внутрь, удерживая его.

— Прекратите! — закричала Елена.

Все уставились на зеленый пузырь, который парил в воздухе. Они все еще кашляли, но, по крайней мере, воздух был пригоден для дыхания.

— Это не он, Энни. Это не он, — сказала она всем. Она накинулась на меня в бешенстве. — Я же говорила тебе не снимать толстовку. Чего ты не понял?

Я не смотрел на нее. Я уставился на Энни. В ее глазах был страх, а пистолеты все еще были направлены в мою сторону.

— За кого вы меня принимаете? — спросил я у людей в комнате. Я вышел из-за спины Елены, подняв руки в знак капитуляции. Она попыталась оттолкнуть меня.

Энни отступила.

— Держись от меня подальше. — Ее глаза были дикими.

— Это не Билли, Энни, — крикнул пожилой мужчина с верхней площадки лестницы. — Опустите оружие.

Их взгляды переместились с меня на старика и обратно на меня.

— Я сказал, опустите оружие, — повторил он.

Один за другим они опускали его, пока он спускался вниз по лестнице.

— Ты тоже, Август. Не самый умный ход. Если бы он не наколдовал этот пузырь, мы все бы задохнулись. Никогда не раскрывайте свои способности в закрытом помещении. Первое правило.

— Папаша, посмотри на него. — На лице Августа было написано отвращение.

— Я не слепой. Это не Билли. Посмотри на его глаза.

Кто, черт возьми, такой Билли?

— Элль? — Лицо старика смягчилось.

Она подбежала к нему.

Все по-прежнему смотрели на меня.

— Тише, — сказал старик. Должно быть, он всадник Дэвида. Он посмотрел на меня. — Как тебя зовут, сынок?

Я посмотрел на Елену, и она слегка кивнула мне.

— Меня зовут Блейк.

Они все ахнули и уставились на меня огромными глазами. Все знали, кто такой Рубикон. Елена вернулась и встала рядом со мной.

Энни пристально смотрела на меня. В ее здоровом глазу появилась слеза и скатилась по щеке.

— Блейк, как «Блейк Лиф»?

Я кивнул.

— Нет, этого не может быть. Лианы убили тебя, — быстро сказала она.

Я прищурился. Кто она такая?

— Я тебя знаю?

— Что ты имеешь в виду, говоря, что его убили лианы? — спросила Елена.

Энни не ответила и принялась расхаживать по комнате.

— Этого не может быть. Он бы нашел тебя. — Она продолжала оглядываться на меня каждые пять секунд.

Она была странной особой.

— Успокойся, — сказал я и указал на Елену. — Это Елена. Она — дочь короля Альберта и королевы Катрины.

Пожилая женщина прижала руку ко рту. Том и остальные уставились. Чарльз просто посмотрел на нее, будто это был их маленький секрет.

— Том нашел нас сразу после того, как мы прошли через лианы, — продолжил я.

Все затаили дыхание, включая Чарльза.

— Вы хотите сказать, что за лианами все еще есть живые люди?

Наконец-то я понял, о чем они говорили.

— Лианы поглотили только Итан. Арис, Тит и Элм все еще существуют, — сказала Елена.

— Что? — Они все посмотрели друг на друга.

— Вы этого не знали?

— Они сказали нам, что мы были единственным местом, которое выжило. — Чарльз посмотрел на ковер.

— Они солгали, — сказал я.

— Подожди, — сказала Энни Елене. — Ты — дочь короля Альберта и королевы Катрины?

Она кивнула.

— Ты никогда не росла в Итане?

Она покачала головой.

— Я даже не знала, что нахожусь в Итане, когда была здесь раньше.

— Это многое объясняет, — сказала Энни. Ее лицо смягчилось. Она засмеялась, подбежала ко мне, прыгнула в мои объятия и крепко обняла меня за шею.

Я стоял ошеломленный.

— Просто обними ее, — одними губами произнесла Елена.

Мои руки нежно обвились вокруг спины Энни.

— Могу я спросить, откуда ты меня знаешь?

Она шмыгнула носом, хихикнула и отстранилась.

— Это я, — сказала она. — Желешка.

Я ахнул. Ни за что, черт возьми.

— Желешка? — Слово едва вырвалось наружу.

Энни кивнула. Констанс была неправа. Она больше походила на своего отца.

Я нежно обхватил ладонями ее лицо. Слезы навернулись у меня на глаза. Я поднял ее и закружил.

— Это действительно ты?

Она рассмеялась.

— Да.

— Где твой папа? — спросил я.

В комнате воцарилась тишина.

Она сжала меня крепче.

— Он погиб, пытаясь освободить короля Альберта, — пробормотала она мне в плечо.

Что?

Я поставил Энни на землю и посмотрел на нее.

— Король Альберт… все еще жив?

— Да, я думала… — Она уставилась на нас с Еленой, разинув рот. — Вы, ребята, не знали?

Король Альберт жив?

Мой взгляд метнулся к Елене, и выражение ее лица сказало мне, что она уже знала.

Энни приподняла мой подбородок, чтобы я посмотрел на нее.

— Даже не думай об этом, Блейк. Горан слишком силен, а поскольку Саадедин защищает короля Альберта, вам никогда не вытащить его оттуда.

Я высвободил свой подбородок из ее руки.

— Ты знала об этом? — сказал я Елене.

Она не ответила.

— Елена, ты знала, что твой отец все еще жив?

— Как ты мог этого не знать? Ты читал мои мысли, я не знаю, как долго, — закричала она.

— Тогда я этого не хотел. Я заблокировал это, помнишь?

— Подожди, — сказал Чарльз. — Ты можешь слышать мысли Элли?

— Больше нет! — Мы оба закричали.

— Папа заставил меня пообещать никому не рассказывать, — сказала Елена. — Он никогда не хотел, чтобы мы освобождали Итан, Блейк.

— Это не тебе решать. Это также и мое предсказание. По эту сторону есть семьи, которые… — Я хмыкнул. Она действительно была Мэлоун. Приводила в ярость. — Ты хотя бы знаешь, что это сделает с моим отцом?

— Ты не можешь сказать ему, Блейк. Если он знает, то сделает все возможное, чтобы миновать лианы.

— Ты думаешь, я этого не знаю? Я был там, Елена. Я знаю, что он сделает, это самоубийство.

Она вздрогнула.

— Пожалуйста, не говори ему.

Это было нелепо.

Энни погладила меня по руке. Она всегда знала, как меня успокоить.

— Откуда ты знаешь Блейка? — спросила Елена, сосредоточившись на растирании руки.

Мне показалось, что я уловил в этом вопросе некоторую ревность.

— Фу! — Ее тон заставил всех рассмеяться. — Не так. Он — мой кузен.

Елена выглядела пристыженной, когда Энни сказала это. И тут ее осенило.

— Подожди… ты — дочь Констанс?

Взгляд Энни снова метнулся ко мне.

— Мама все еще жива?

— Желешка, еще более удивительно, кто остался жив на этой стороне. — Я погладил ее по спине. — Мы должны вытащить тебя отсюда, твоя мама не может потерять вас обоих.

— Что насчет них, Блейк? Они тоже моя семья. — Она жестом указала на всех людей, собравшихся вокруг нас.

— Тсс, как ты думаешь, что мы здесь делаем? Мы не в отпуске, я могу тебе обещать.

Она рассмеялась, и все последовали ее примеру.

Парень, похожий на Жако, подошел ко мне первым.

— Меня зовут Маркус. Не могу передать тебе, что чувствую здесь внутри. — Он постучал себя по груди.

Женщина, которая шила, Гертруда, обняла меня, и я напрягся. Они ни капельки не заботились о личном пространстве.

Я обнял Тома. А еще был Август и другой его брат, тихий, Стивен. Август был тем идиотом, который выпустил хлороформ. Он также был тем парнем, которого я хотел поблагодарить за помощь Елене.

Наконец, старик вышел вперед.

— Добро пожаловать в наш дом, Блейк. Меня зовут Чарльз, Чарльз Бенсон.

— 39~

Я пожал ему руку.

— Ты — всадник Дэвида.

Чарльз уставился на меня.

— Мой дракон все еще жив?

— Папа. — Маркус подошел к нему и обнял одной рукой. — Проходи, садись. — Он подвел Чарльза обратно к креслу. — Мой отец уже не так молод, как раньше. Ты не можешь просто так вываливать на него подобную информацию.

— Я не подумал.

Я рассказал им все. Академия, Тит и музей в Элме, который был построен в честь Итана. Я напомнил им, какой была Пейя до той ужасной ночи.

Они ловили каждое слово.

Наконец я рассказал Чарльзу о Дэвиде и таверне.

Он рассмеялся.

Елена протянула Чарльзу пакет, который Конни дала ей этим утром.

— Я забыла. Конни хотела, чтобы это было у тебя.

Он достал первый попавшийся предмет. Это был «Динго» — бисквитный пирог с начинкой из сладчайшего фруктового джема. Он прочитал записку. На его лице расплылась улыбка. Со слезами, текущими по его щекам, он развернул обертку и застонал от удовольствия, откусив кусочек.

Все рассмеялись.

Мысль о том, что Динго может вызвать такую улыбку на чьем-либо лице. Через что они все проходили? Он передал Динго своей семье.

— Ешьте, пришло время праздновать.

— Все будут свободны. Мы вытащим вас всех отсюда, — сказал я.

— Мы не можем, — сказал Чарльз. — Совет соберется на следующей неделе. Они знают нас. Если они обнаружат, что кто-то пропал, то убьют всех.

Я расхаживал по комнате, пока он говорил.

— У нас больше нет убежища.

— Они знают обо всех вас? Елена упоминала что-то об убежище.

— Они нашли его три месяца назад, когда забрали Элль и Энни, — сказал Маркус. — Они сначала посмотрят туда.

— Маркус, — сказала Елена. — Где Дейзи?

— Успокойся, Элль, — сказал он. — Я имею в виду, принцесса. Она заснула, укладывая Кэсси в постель.

Она глубоко вздохнула.

— Здесь я — Элль.

— Ты не ответил на мой вопрос. Они знают о малышах?

Маркус покачал головой.

— Ники и Макс пожертвовали собой, как и Элль, чтобы обезопасить младших. — Его голос сорвался. — Мы нашли для них укрытие в горах, но в прошлый раз они привели Ткачиху Снов, и она их вынюхала.

— Пенелопу? — Елена спросила Энни.

Она кивнула.

— Ты сказал, на следующей неделе? — спросил я Чарльза, стараясь придерживаться темы.

Чарльз кивнул.

— Ну, наша неделя проходит по-другому. Мы не знаем, какой сегодня день, увидишь, дни на этой стороне кажутся очень длинными.

Я кивнул.

— Мы могли бы помочь, — сказал я.

— Как, Блейк? Если они найдут тебя… — начала Елена.

— Елена, успокойся. Я даже не думал об этом. Более безопасный способ. У нас есть одна неделя. Мы могли бы вытащить тех, о ком они не знают, и они никогда не узнают.

Она кивнула.

Маркус казался встревоженным.

— Кэсси еще очень маленькая. Сомневаюсь, что она уйдет без Дейзи, а они знают мою дочь. Они пытались забрать ее пару раз. Я бы все отдал, чтобы она исчезла, но, как сказал Чарльз, если они обнаружат пропажу одной из них… — Он покачал головой, и в его глазах появились слезы. — Независимо от того, какая надежда появится на нашем пути, мы никогда не выберемся из этой гнилой адской дыры.

— Не говори так. Всегда есть надежда. Будет война. Величайший в истории. Мир не может наступить без войны.

Все замолчали при моих словах.

— Папа? — От двери донесся женский голос. — Что происходит? Кто такие?.. — Ее взгляд остановился на Елене, она бросилась к ней и заключила в объятия. — Как тебе удалось сбежать?

— Шшш. — Елена погладила ее по спине.

— Мы нашли Энни, и…

— Успокойся, Дейзи, — сказал Маркус с самой широкой улыбкой. — Это дракон Элли, Блейк Лиф.

Глаза Дейзи нашли мои и стали размером с блюдца.

— Я не такой мудак, — сказал я.

Все поддержали меня, и ее страх исчез.

— Я думала, твой дракон мертв? — сказала она Елене.

Елена покачала головой.

— Я тоже так думала, знаю, он похож на Билли, но это не он.

Она ахнула.

— Подождите. — Дейзи обвела взглядом радостные лица присутствующих, затем снова посмотрела на меня. — Блейк Лиф? Рубикон?

— На другой стороне есть жизнь. Лучшая жизнь, — сказал Маркус.

— Что? — Она была ошеломлена.

— Кэсси может стать Драконианцем. И Август тоже.

Слезы потекли ручьем, когда она обняла отца.

— Но лианы, они будут…

— Они не причинят нам вреда. Елена — ключ к разгадке. Она может вывести всех отсюда в целости и сохранности, — сказал я.

Дейзи закрыла глаза. Она испытывала надежду. Она громко шмыгнула носом и сделала глубокий вдох. Затем то же самое сомнение вернулось.

— Нет, это не сработает. Если кто-то из нас пропадет, они убьют остальных, — сказала она. — Это не сработает, Блейк.

Я улыбнулся ей.

— Чарльз, — сказал я. — Вы когда-нибудь слышали о проекте «Буйо»?

Чарльз кивнул.

— Это притянуто за уши, всегда было притянуто за уши.

— Это не так. Это умный дизайн. Все, что ему нужно, — человеческая ДНК, чтобы активироваться, и одним нажатием кнопки вы можете стать тем, кем хотите быть. Его можно легко носить под одеждой. Они никогда не узнают. Мы можем прислать сюда оперативную группу и вытащить вас всех на следующей неделе.

— Что? — спросили все почти в унисон.

— Вы понятия не имеете, что произошло за последние семнадцать лет. Технологии развиваются. Это сведет вас с ума. Больше нет никаких ограничений.

Все притихли.

— Папа, это сработает? — спросил Маркус.

— Я должен сначала увидеть это, прежде чем подвергну опасности жизни всех.