Темные измерения

Глава 20

«Скиталец» и «Дальний поиск» синхронизировали уровни темпоральной прецессии. Яхта подошла ближе и пристроилась чуть ли не бок о бок. А чего еще ожидать от Эйрин… равно как и от любой женщины за рулем? По окончании маневра Граймс I с любопытством посмотрел, не прибавилось ли седины у его двойника.

Должно быть, несколько волосков у них с Мэгги на счету… Однако собрание командиров необходимо было проводить на борту одного корабля, поскольку на «Адлере» из кожи бы вон вылезли, чтобы подслушать их разговор по Карлотти.

И вот теперь все они сидели в рубке «Дальнего поиска»: оба Граймса, их жены, сэр Доминик, Эйрин, Траффорд, Смит (куда уж без него), Мэйхью и Метцентер. Каким-то образом Граймс I тоже оказался в кресле.

Медленно и аккуратно он набил и раскурил трубку. Граймс II достал сигарету.

«Ах ты, какой чувствительный, — подивился Граймс I. — Вот уж не думал, что тебе свойственно такое, старина Джон…»

Трубка наконец разгорелась. Можно было начинать.

— Итак, — произнес он. — Полагаю, всем известно, что наши псионики наконец-то заткнули несчастную псину. А потом покопались в мозгах наших добрых врагов. Верно?

— Верно, сэр, — ответил Мэйхью.

— Отлично. Тогда докладывайте, пожалуйста, коммандер.

— С Клариссой все в порядке, — заговорил телепат. Голос у него стал совсем бесцветным. — Правда, ее мозг работает пока не в полную силу. Насколько ей — вернее, нам — удалось определить, команда «Поиска» жива и невредима….. пока. Что касается захватчиков, мы нашли целесообразным сосредоточиться на ключевых фигурах: докторе Дрютхене, капитане Блюменфельде и коммандере фон Дондерберге, который все еще руководит призовой командой на «Поиске». Доктор Дрютхен не вполне нормален и честолюбив до безумия. Он полагает, что лишь герцогство Вальдегрен сможет оценить по достоинству его талант, поскольку Конфедерация его не оценила. В ранние годы на него большое влияние оказала мать — эмигрантка из Вальдегрена. Кроме того, у Дрютхена прослеживаются весьма сильные садистские наклонности. Если бы фон Дондерберг не выполнял роли… сдерживающего фактора, судьба пленников могла оказаться печальной. Дрютхен все еще пытается убедить Блюменфельда шантажировать нас, чтобы развязать себе руки и завладеть Аутсайдером.

Теперь фон Дондерберг. Впечатление, которое вы составили во время разговора по Карлотти, коммодор, соответствует действительности. Как большинство — хотя и не абсолютное — флотских офицеров, он считает себя прежде всего астронавтом. Да, нашим людям не повезло — на них чужая форма — но они тоже астронавты. Фон Дондерберг ненавидит Дрютхена, а тот его презирает.

И наконец, капитан Блюменфельд. Вы снова не ошиблись, сэр. Он по сути своей политик, а для политиков характерен дефицит совести. Он собственную мать готов убить, только бы оказаться на пару дюймов ближе к цели. Как астронавт он довольно компетентен, а успех этой миссии сразу передвинет его на две ступеньки вверх по служебной лестнице. Капитан станет сотрудничать с Дрютхеном, если ему покажется, что это поможет делу. Но он прекрасно понимает, что жестокость в отношении команды «Дальнего поиска» — или, того хуже, убийство — может привести к войне между герцогством и Конфедерацией. Возможно, его правительство очень не против, но они опасаются, что в конфликт вступит Большой Брат. Если капитан получит «добро» от командования — а у нас создалось впечатление, что политические эксперты герцогства спешно вычисляют вероятность вмешательства Федерации — он позволит Дрютхену действовать. Пока что капитан надеется, что у нас возникнет спор по поводу чинов и главенства. Вот почему он дал нам время все обдумать — немного, но достаточно, — он посмотрел на Смита. — Как вам известно, по крайней мере, один из присутствующих ставит собственные интересы выше безопасности команды «Дальнего поиска».

— Гхм, — Граймс задумчиво выпустил облачко дыма. — Вы согласны с этим, мистер Метцентер?

— Да, коммодор. Коммандер Мэйхью изложил наши общие выводы.

— Вот теперь вы все знаете, — сказал Граймс II. Сигареты, похоже, не слишком пришлись ему по вкусу. — И что мы будем делать? Вряд ли вы порадуете нас изобилием вариантов, сэр. Своего судна у вас нет, хотя…

— Хотя я и веду себя, как у себя дома? — осведомился Граймс. — В некотором смысле, так оно и есть, как и…

— «Поиск» не твой. И Мэгги тоже.

— Замолчи! — рявкнула вышеупомянутая леди. — Не вмешивай личные отношения в серьезное дело!

— Об этом надо было думать вчера ночью, — отрезал муж.

Фландри рассмеялся.

— А что стряслось ночью на этой посудине? — полюбопытствовала Эйрин, оценивающе разглядывая сэра Доминика.

— Увы, вас здесь не было, — галантно отозвался он, и Соня бросила на него негодующий взгляд.

— Просто небольшие домашние проблемы, — беззаботно отозвался Граймс I.

— У некоторых странное представление о масштабе проблем, — прорычал Граймс II.

— Не забывай, я тоже потерпевший. Фландри снова рассмеялся.

— Послушайте, мы ведем себя как дети, — взмолился Граймс. — Так мы ни к чему не придем. Коммандер Мэйхью, вы обрисовали нам ситуацию. Очевидно, надо что-то предпринять до того, как Блюменфельд даст «добро» Дрютхену или начнет разыгрывать собственную партию. Я тут прикидывал, что мы можем сделать… и подумал о Клариссе. У тебя в каморке, на моем «Поиске», есть канцелярские принадлежности?

— Конечно.

— А чем можно писать, тем можно и рисовать…

— Да. Но боги и демоны вряд ли спасут ситуацию.

— А кто говорит о богах и демонах?

Фландри, Эйрин и Траффорд, а также Граймс II и Мэгги Лэзенби с любопытством уставились на него.

— Думаю, мне стоит кое-что пояснить. Кларисса — не просто телепатка. Она правнучка пещерного художника, который провалился в наше время. Лет полтораста назад его обнаружили на Кинсолвинге. Он специализировался на том, что рисовал различных зверушек… а потом эти зверушки попадались в ловушки охотников. Кларисса унаследовала его талант…

— Невозможно, — категорически заявил Граймс II.

— Я бы не сказал, коммодор. Я сам видел, как это происходит, и Кен Мэйхью тоже. И Соня.

— Это правда, — спокойно подтвердила она.

— То есть Кларисса может сыграть роль троянского коня… — пробормотал Фландри.

— Вы уловили мысль. Конечно, есть одна неувязочка. Всякий раз, показывая этот… гхм… фокус, она принимала какой-нибудь галлюциноген.

— И остальные присутствующие — тоже, — презрительно ухмыльнулся Смит.

— Нет. По крайней мере, за подавляющее большинство я отвечаю. Так что основная проблема — привести ее в соответствующее состояние.

— Это не проблема, — вмешался Мэйхью. Казалось, с его плеч упала огромная тяжесть: наконец-то он мог что-то сделать, чтоб спасти Клариссу. — Когда и муж, и жена — телепаты, их связывает нечто большее, чем любую пару нетелепатов. Они лучше чувствуют друг друга, больше… сопереживают. Если я что-нибудь приму, Кларисса почувствует то же самое. У меня будет «приход» — и у нее тоже.

— Вот и славно, — с удовлетворением сказал Граймс. — Тогда свяжись с местным эскулапом и объясни ему, что именно тебе надо для входа в нужное состояние. Потом достучись до Клариссы и изложи ей нашу идею. Она должна просто нарисовать нас, одного за другим, и мы окажемся рядом с ней… — коммодор быстро оглядел рубку. — Нет, Кен, ты еще будешь в дурмане. Как насчет вас, мистер Метцентер? А вы, Фландри? И мы с Соней…

— Посчитай и меня, — хрипло произнесла Эйрин. — Я в такие штучки не верю… но вдруг сработает? Я хочу поучаствовать.

— И меня, — безо всякого энтузиазма добавил Траффорд. — А за кораблем может присмотреть и Таллентайр.

Смит инициативы не проявил.

Мэгги Лэзенби собиралась было предложить свою кандидатуру, но под долгим мрачным взглядом мужа закрыла рот.

— Я не сильно расстроюсь, — произнес Граймс II, — если кое-кто из вас исчезнет отсюда и окажется у себя на борту.