Темная сторона луны

Глава 13

Эш издал глубокий гортанный смех, когда Артемида вцепилась в него, переживая свой следующий оргазм. Ее тело в последний раз содрогнулось, она вздохнула в полном удовлетворении и тесно прижала его к себе.

— Ах, — выдохнула богиня ему в ухо, рукой обхватив шею, а длинные изящные ноги спустила с его торса на пол, находя опору.

Эш рукой вытер пот с лица. Каждая клеточка ныла от шестичасового марафона, в который она его втянула. Длинные светлые волосы мужчины были влажными, а все тело лоснилось от пота. Он с благодарностью наслаждался прохладным ветерком, что повевал с балкона.

Откинувшись к стене, Артемида обольстительно рассмеялась.

— Ты ведь не сдашься так быстро, Ашерон. Осталось еще два. Интересно, какую же следующую позицию выбрать?

Он отмахнулся и криво улыбнулся, потом заклинанием материлизовал полотенце, чтобы вытереть грудь.

— Вообще-то, это был шестой по счету, и теперь, перед тем как я уйду, ты должна мне кормежку.

Совсем не стесняясь своего нагого тела, Эш накинул полотенце на плечи, удерживая его руками.

Выражение ее лица сразу же поменялось.

— Что? — Она посмотрела мимо плеча мужчины на свои песочные часы на полке над кроватью. Осталась еще добрая половина песка. — Ошибаешься, Ашерон. Это всего лишь четвертый, с тех пор как пошел отсчет.

Опершись одной рукой о стену, возле которой стояла богиня, Эш предвкушал возможность снова перехитрить ее. Однажды она научится не играть с ним в такие игры. Но сейчас, катись все к черту! По крайней мере, благодаря этим играм он всегда начеку.

— Да, с тех пор как ТЫ начала свой отсчет. Но не с тех пор как Я начал свой.

Он щелкнул пальцами, и возле ее песочных часов появилось еще пять таких же. Их отсчет начинался перед каждым из ее оргазмов, а одни отмечали время всех шести за определенный час. И все они уже истекли, за исключением последних двух, но самыми важными были под номером четыре. Их держали в руках две черные горгульи, а последние песчинки истекали на дно. Они были его ключом к свободе. Эш протянул руку, и часы с полки мгновенно переместились в его хватку. Теперь он мог показать их Артемиде.

— Эти начали отсчет раньше, как раз перед двумя последними оргазмами, когда ты испарилась из комнаты, чтобы задержать нашу сделку. Ты вернулась после того как ТВОИ часы закончились, чтобы начать отсчет заново, но мои то все еще шли, отмечая время, когда истекли последние два и до этих четырех. Теперь, уговор выполнен, Арти. Ты получила свои шесть оргазмов за час.

Она злобно вскрикнула:

— Нет! Мы не так договаривались. Ты…

— Именно, об этом, — спокойно ответил Ашерон, прерывая ее и возвращая часы на полку. — Именно такова была формулировка в контракте. Ты установила сроки, а я их строго придерживался. Теперь, ты должна освободить меня на десять часов.

Она сжала руки в кулаки, а лицо стало таким же красным, как ее взъерошенные волосы. Он понимал, что только усилием воли ей удалось сдержаться, чтоб не обозвать его лжецом. Ведь богиня знала — Эш не мог лгать. Его слово нерушимо.

— Ненавижу тебя!

Он фыркнул.

— Хватит уже повторять это, Арти. Слишком жестоко так меня обнадеживать.

В гневе она убрала волосы с плеча, продолжая шипеть на него. Взгляд Эша сосредоточился на ее оголенной шее, а желудок заурчал.

Богиня мгновенно замерла. Зеленные глаза потемнели, а сердце забилось чаще.

Не в состоянии удержаться от искушения, Эш одной рукой прижал ее к себе, наклонил голову и прижался губами к пульсирующей жилке, которая зачаровывала его, словно зов Сирены. Сердце мужчины забилось сильнее от сладкого запаха крови, когда он взялся ее пробовать. Ашерон чувствовал, как увеличивались его резцы, пока не стали достаточно длинными, чтобы получить желаемое.

Издав глубокий рык, он впился клыками в шею Артемиды и смаковал жизнь, текущую внутри нее. Кормление — единственный случай, когда он не был против ее присутствия. Единственный случай, когда Артемида не выводила его из себя.

Сейчас, на долю секунды, она стала для него облегчением. Кровь успокаивала, утоляя голод. Не отрываясь, Эш снова раздвинул ее бедра и вошел в нее.

Оторвав ноги от пола, она радостно вскрикнула, руками обхватив его за спину, пока мужчина продолжал брать свое.

Скоро он освободится от нее…

Сьюзан взглянула вверх с пола, когда Рейвин, с выражением полной отстраненности, вошел в комнату. В его осанке было что-то странное. Ему не шла такая озабоченность. Обычно, если мужчина находился в комнате, то его присутствие уж точно ощущалось.

— Ты в порядке?

С хмурым лицом, он потер шею.

— Не знаю. Слова Ника преследуют меня. Словно маленькие хорьки, или что-то подобное, мерзкое и злобное. Не то чтобы хорьки такие уж мерзкие, они могут быть довольно вкусными, когда я в форме леопарда.

Сьюзан поморщилась.

— Какая гадость.

Рейв ей подмигнул.

— Знаю, это просто шутка. Я не люблю ничего есть в сыром виде…разве что женскую плоть.

— Фу! Это еще хуже, некроман-канибал!

— Ты хотела сказать некрофил?

— Нет. Некроманьяк, как в фильме «Ходячие зомби».

Он, казалось, задумался.

— Вообще-то, правильно будет, анти-некроман, как в фильме «Ходячие мертвецы», разве не так?

Сьюзан подняла руки, показывая, что сдается. Девушка сразу видела, когда проигрывала в словесной перебранке.

— Вернемся к теме о Нике. Что именно тебя беспокоит?

— Когда ты ушла, он постоянно твердил, что нас предаст один из своих, из Темных Охотников.

Она тоже об этом беспокоилась. Мысль была действительно пугающей, но слишком трудно поверить, что мужчины и женщины, повстречавшиеся ей наверху, восстанут друг против друга. Между ними словно существовало не писанное взаимное уважение и чувство братства.

— Надо же, как говорит Эрика, он просто настоящий лучик солнца, не так ли?

Казалось, Рейвин не оценил нотку юмора в ее сарказме.

— Точно, но, думаю, он прав. Ты представляешь, сколько вреда может причинить Даймон, если овладеет Темным Охотником?

Представляла даже больше, чем сама того хотела. Даймоны наделали достаточно вреда в своей форме. А если кто-то из них будет косить под хорошего, все станет еще хуже.

— Легко ли им будет сделать это? То есть, вы, парни, ведь надерете им задницы, верно?

— Не знаю, они вывели из строя уже двоих наших, и чуть не убили меня, черт возьми. Всего этого достаточно, чтобы задуматься, что из бредней Ника правда, а что нет. — Он вскинул голову, убеждаясь, что смысл его слов действительно дошел до нее.

Девушке не нравилось быть приманкой Даймонов, как, собственно, и ему.

— Не волнуйся, Сьюзан. Это просто мысли вслух. — Рейвин нагнулся и передал ей упаковку в оберточной бумаге.

— Что это?

— Подарок от Лео.

Сьюзан отложила коробку, наблюдая, как Рейв опять отодвинулся к стене. С ним точно было что-то не так. Словно, он ощущал то, чего не могла она. Это напоминало ей сцену, когда твой домашний любимец сидит, всматриваясь в стену. С каждой минутой такого бессмысленного взгляда, ее раздражение возрастало.

— Эй!

Он оглянулся.

— Я хотела спросить тебя кое о чем. О том, что ранее упоминала Эрика, и это касается тебя непосредственно.

Рейвин нахмурился.

— Я не надеваю фиолетовые трусы, ложась спать, и не играю с кошачьими игрушками, даже когда ими передо мной размахивают.

Такой неожиданный ответ ошарашил Сьюзан. Ого! У этого мужчины тайные проблемы на лицо.

— Что? Ты о чем? — хихикая, спросила Сью.

Охотник выглядел озадаченным.

— Разве не это говорила обо мне Эрика? Обычно она выдает что-то подобное…и, в большинстве случаев, это неправда.

Сьюзан не могла ничего ответить, борясь с приступом смеха. Скорее всего, он не считал, что здесь есть над чем смеяться, но скрыть это было трудно. Ее рот просто открывался и закрывался, как у аквариумной рыбки, пока девушка пыталась что-то сказать.

Наконец-то Сью смогла себя контролировать.

— Ну, я и сама могу со стопроцентной уверенностью подтвердить, что с трусами у тебя действительно дефицит. Мне ли не знать. А вот насчет остального…звучит интересно. Может попробовать, в качестве эксперимента?

Рейвин тряхнул головой.

— Так что ты хотела спросить?

Девушка медлила, раздумывая, каков будет ответ.

Не говоря уже о том, что ее просто зачаровывал его суровый вид. Он стоял посредине комнаты, словно готовый сражаться.

— Эрика сказала, что обычно, ты не разрешаешь людям быть рядом больше суток.

— Это правда, — кивнул мужчина.

Она не могла представить себе, как он выдерживал такое одиночество. Ей тоже нравилось бывать одной, но не все же время. В ее жизни случались моменты, когда ей не хватало друзей. Точнее, когда она просто нуждалась в ком-то рядом.

— Почему?

Он хмыкнул:

— А ты не замечала, что большинство людей просто заноза в заднице? Как по мне, так лучше не утруждать себя и не иметь с ними дела, да и вообще, избегать их компании.

Несмотря на его искренность, девушка не повелась на этот ответ. Слишком уж быстро тот был дан, словно отрепетирован и не раз. А главное, Сьюзан все больше узнавала об этом мужчине. Каждый раз, когда он лгал или скрывал что-то, в его глазах появлялась странная пустота. То же самое выражение было у него и сейчас.

Поднявшись, она подошла к нему. Рейв стояли так близко, что девушка чувствовала жар его кожи. Ощущала отчетливый возбуждающий аромат геля после бритья. Мужчина опять насторожился.

— Поговори со мной, Рейвин.

Мужчина отвернулся, словно с него упала маска. Сьюзан прикоснулась рукой к жилке, что билась на его скуле. Темная щетина слегка оцарапала девушке ладонь. Она чувствовала с ним внутреннюю связь. Это напомнило ей укрощение дикого зверя. Его глаза вспыхнули, словно действия Сью его раздражали.

— Меня не нужно успокаивать, Сьюзан. Я не ребенок.

— Хорошо, — ответила она серьезно. — А я не нянька. И сама предпочитаю избегать детей, так как они грубые, плохо воспитанные и обычно пахнут дурацким соком и фруктами. — Девушка нахмурилась, когда поняла шутку в этих словах. — Подожди-ка, судя по всему, ты-таки напоминаешь ребенка.

Рейвин одарил ее обиженным взглядом.

Сью улыбнулась, игриво похлопав его по щеке. Это опять напомнило ей, что в действительности, перед ней дикий леопард, способный оторвать ей руку, при желании. С этой мыслю, пришло странное ощущение — она на самом деле играла с дьяволом.

— Извини, — сказала девушка, но не из-за страха, а из-за вины, что шутка не показалась ему смешной. — Не устояла. — Она убрала руку с его лица и схватила большую, усеянную шрамами ладонь. — Теперь ты в курсе, что я репортёр, поэтому на вопросы надо отвечать честно, иначе я буду спрашивать, пока ты не сойдешь с ума.

Рейвин издал глубокий рык. Не в его стиле было доверяться людям. Даже будучи смертным, он предпочитал все свои личные дела держать при себе. Но, мужчина уже достаточно знал Сьюзан, чтобы понимать — она не шутила. Девушка не отступит, словно гончая, что загоняет лисицу в глухой кут. В какой-то мере, он даже уважал эту настойчивость и, неведомой его части нравилось быть с ней честным. Ему нравилось, когда есть кто-то, кто знает его.

Поэтому, чтобы сэкономить время им обоим и уменьшить боль, он ответил:

— Честно? Есть две причины, по которым мне не нравятся люди рядом: в конце концов, они или предают тебя или умирают на твоих руках. Так или иначе, тебя поимели, и ты все время проводишь, размышляя, почему не предвидел этого. Или что сделал — не сделал, чтобы вызвать это. Без обид, но мне не нравится чувствовать боль, и лучше я буду избегать ее.

Он увидел сочувствие в ее синих глазах, когда Сью поглаживала большим пальцем его ладонь.

— Кому знать, как не мне. Отец бросил нас, когда я была настолько маленькой, что даже не запомнила, как он выглядит. Пожертвовал сперму и сложил обязанности. Мать никогда не упоминала о нем, но я знала, после его ухода, она стала другой — отказывалась встречаться с кем-либо, до самой смерти. А когда у меня появились проблемы на работе, все мои так называемые «друзья» сбежали, словно крысы с тонущего корабля. Люди, которых я знала и которым доверяла много лет. Даже любимый человек. Единственные оставшиеся были Джимми и Энджи, и, как ни странно, Лео…и не говори мне о смертях. Я изо всех сил стараюсь не сорваться.

Рейвин притянул девушку к себе и, хоть это было ему и не свойственно, крепко обнял, давая ей почувствовать хоть какую-то поддержку. Посмотрев вниз, он увидел тонкий шрам на ее запястье.

— Скажи-ка мне, Сьюзан.

— Что?

— Когда ты пыталась покончить собой?

Сью сглотнула, вспомнив ту ужасную холодную ноябрьскую ночь. Это случилось где-то через неделю после того как ее бросил Алекс, выселили из дома и она оказалась в дешевом тараканнике. В тот вечер у нее даже изъяли машину.

На самый праздник.

— Это было на День Благодарения, — прошептала девушка, чувствуя, как слезы хлынули из глаз. — Джимми и Энджи не смогли со мной праздновать, потому что приехали его родители из другого города. Они меня пригласили, но мне не хотелось надевать на себя счастливую маску, когда все в моей жизни было паршиво. Не говоря уже о том, что мне пришлось бы отвечать на вопросы его родителей, о тех новостях, где меня разбирали по косточкам.

Ну, так вот, я оказалась в паршивой обшарпанной квартирке. Одна. Размышляла о матери и о том, как мне ее не хватает, и в тот момент, поняла, что все, о чем мечтала в детстве — мечты о семье и карьере — пошло прахом. Все, ради чего работала на износ, исчезло одно за другим. Никто не поддержал меня во время скандала. Никто не держал за руку и говорил, что все устаканится, что он будет рядом. Была лишь я, слишком уставшая, чтобы двигаться дальше одной. Болело так сильно, а никого не было, чтобы понять каково мне. Никто не видел, как вся жизнь катится в никуда. Поэтому я решила, что миру будет лучше без меня.

Рейвин прислонил ее голову к своей груди.

— Но ты не умерла.

— Нет, — ответила она, шмыгая носом. — После того, как я порезала запястья, поняла, какой дурой была. Более того, до меня дошло — если я убью себя, то те ублюдки, что меня подставили, выиграют. Им нет дела до того, что меня не станет. Она вздохнут с облегчением, и это дало мне сил. Нужно было выжить. После того, как у меня забрали все, жизнь свою отдать я не могла. Поэтому вызвала скорую и пообещала себе больше никогда не давать такую слабину. Пусть враги забирают все, что угодно, но жизнь — моя, и пока я дышу, она ценна. Я никогда не сдамся. Больше никогда.

Рейвин почувствовал, как тепло пробирает его при этих словах. Она бесподобна. И сильнее чем кто бы то ни было.

Странно, но из всех людей, которых он знал за свою долгую жизнь, не считая Каэля, Сью — единственная, кто понимал его чувства, и в кого он верил. Она не понаслышке знала о потерях.

— Ну и парочка мы, правда? — тихо проговорил он.

— Могло быть и хуже.

Ее слова удивили его.

— Это как?

— Мы могли бы быть Ником.

Рейвин нежно рассмеялся над ее вечным чувством юмора. Иногда оно было злобным и мрачным, но никогда не подводило. Сью использовала его как щит.

— Ты права.

Прочистив горло, она отстранилась, смахнув слезы мизинцем.

— Так в чем его загвоздка? Почему у него татуировка лука и стрелы на лице, тогда как у вас всех она в более скрытых зонах?

— Понятия не имею. Никогда раньше не видел Темного Охотника с татуировкой на таком видном месте. Думаю, Зои могла что-то знать, когда спросила его, не дала ли Артемида ему пощечину.

Сьюзан улыбнулась.

— Ну, если он был таким же обходительным с ней, как и с нами, то я не удивлюсь, будь это так.

— Ага. Но, в каком-то смысле, мне его жаль. Он уже не тот человек, что управлял вебсайтом. Ему всегда был свойствен сарказм, это я уважаю. Но сейчас он едкий и злобный.

Рейвин тряхнул головой, вспомнив, каким был Ник раньше. Ничего уже не изменить. Лишь время позволит парню опять обрести сходство с тем человеком, которым он был раньше.

— Ну, хватит о Нике. Тебе нужно проверить ту зацепку. Лео думает, это может быть ниточкой к тем, кто помогает Даймонам.

Это сразу ее отвлекло. Она пошла за папкой и села на матрас, скрестив ноги.

Видя это, Рейвин почувствовал, как его пах тут же отреагировал, он не знал почему…хотя нет, знал. В этой позе читалось приглашение, и мужчиной овладели неприличные мысли. Нужно отдать ей должное, она бесподобна в постели, а также на полу, и ему стало интересно, какова она будет в других местах, как например кухонная стойка, душ и в лесу, под звездами.

Его тело горело от этих мыслей.

Но сейчас внимание девушки было полностью поглощено работой. Казалось, она даже не замечала, что он в комнате. Сьюзан стала раскладывать страницы вокруг матраса, чтобы прочитать их. Нахмурив брови, она схватила ноутбук и открыла Гугл.

— Выпить ничего не хочешь?

— Кофе, — ответила Сью отстраненно, схватив карандаш и начав делать пометки.

— Черный?

— Со сливками и сахаром, или карамельный Маккиатто.

— О! Берегись кофеманки.

Эта фраза, наконец, заставила девушку взглянуть на него.

— Вот, что я обожаю, живя в Сиэтле. Двадцать четыре магазинчика с кофе в районе десяти кварталов. Единственное, о чем я не жалею в сравнении с жизнью в штате Колумбия.

Он рассмеялся.

— Ладно, буду через пару минут.

Сьюзан вернулась к работе, а Рейв пошел за кофе.

Охотник остановился в дверях на секунду, чтобы еще раз взглянуть на нее. Девушка выглядела усталой, но все равно прекрасной. А больше всего она казалась решительной. Он вспомнил время, когда и у самого в глазах горел такой огонь. Время, когда жил ради возбуждения, что вызывала охота. Рейвин не знал точно, когда же погасли эти ощущения. Когда же он пресытился и стал безразлично переживать такие моменты жизни. Начал искать любовницу на одну ночь, затем следующую. Теперь он задумался, каково это, когда есть женщина, знающая, что тебе нравится, а что нет. Женщина, имеющая четкое представление кто ты, и, которой безразлично, что ты наполовину леопард, наполовину человек.

Рейв вышел из комнаты и направился наверх, подавив в себе все эти мысли, пока они не довели его до беды. Как бы Сьюзан его ни привлекала, она была «под запретом». У них нет будущего. Его шанс на пару уже истрачен, и он принес клятву Артемиде. Несмотря на его желание, не существовало ни единого шанса. Охотник пошел на кухню и увидел Тэрру, хлопочущую вокруг плиты, помогая готовить закуски клиентам в клубе.

Увидев его, она остановилась.

— Тебе что-то нужно?

— Ага. Убраться ему нужно.

Раздражительно вздохнув, Рейв обернулся и увидел Феникса.

— Отвали, Никс. Я не в настроении выслушивать твой бред.

— Да, ну! Может потому, что ты — слабак.

Злость так быстро поднялась в Рейве, что он сам удивился, как удалось не вцепиться братишке в глотку. Он медленно обернулся и взглянул прямо на того.

— Я? Это я-то слабак?

— Ты правильно расслышал.

— Хм. Если я слабак, тогда почему я мертв, а ты жив? Тебе предоставили пару, где-то, дай-ка подумать, двести лет назад! А ты так и не связал себя с Жоржет. Чего же ты ждал, Феникс? Несколько Голубых лун[43] сменило небо за это время.

Яростно зарычав, Феникс начал надвигаться на него, пока Тэрра не преградила ему дорогу.

— Санктуарий, Никс.

Дыхание Феникса участилось, в глазах ясно проступила жажда крови, когда он окинул Рейва взглядом.

Тэрра глубоко вздохнула.

— Уйди с кухни, Феникс. Можешь уйти по собственному желанию, либо я сама вытолкаю тебя.

Его взгляд переметнулся на нее.

— Ты не посмеешь.

— О, поверь, — ответила она мертвенно-холодным тоном. — Посмею, и силенок мне на это тоже хватит.

Он закусил губу и направился к вращающейся двери, что вела в клуб.

Тэрра вытерла руки о фартук и снова взглянула на Рейвина.

— Итак, о чем мы говорили?

— Кофе.

— Будет тебе кофе.

Охотник смотрел, как девушка направилась к кухонному прилавку, где стояли кофейники. Он действительно был поражен парой Дориана. Эта девушка являла собой интереснейшее существо, совсем не в стиле Дориана. Непонятно почему, но любопытство взяло вверх.

— Вы с Дорианом связали себя?

Она помедлила, наливая кофе в кружку, а потом взглянула на Рейва.

— Да. Он не слабак, в отличие от Феникса.

Сам того не ожидая, Рейвин расхохотался, а Тэрра продолжила наливать кофе, потом вытянула термос и также наполнила его.

— И сколько вы уже пара?

— Семьдесят пять лет. — Девушка положила на поднос кружку, термос и маленькую миску с сахаром и сливками.

— А сколько уже связаны?

— Не слишком ли ты любопытен? — Их взгляды встретились и, к его немалому удивлению, девушка ответила:

— Семьдесят пять лет. После всего того, что вы пережили, Дориан не собирался допустить смерти своей пары. Он сказал, что Судьбы связали нас не просто так и что его место рядом со мной даже после смерти.

Рейвин почувствовал уважение к брату. Даже больше, он вспомнил ужас, который испытал в ту ночь, когда истребляли его деревню. Когда мужчины вокруг начали падать замертво, предполагалось, что половинки тех, кто еще не упали, выжили. Они бросились домой и увидели, сколько людей из клана не связали себя с парами узами.

Но самым тяжелым ударом для Рейва была мать. Судя по тому, как его родители, казалось бы, любили друг друга, он предположил, что они также связали свои жизни. Но, очевидно, отец не так уж сильно любил ее.

— Спасибо, Тэрра, — сказал он, забирая поднос.

— Рейвин?

Он остановился и взглянул на нее.

— Дориан постоянно о тебе думает и его угнетает то, что он не вступился за тебя перед Фениксом. — Она оглянулась, словно стесняясь того, в чем призналась ему.

— Просто решила тебе следует об этом знать.

У Рейва запершило в горле. Значит, есть-таки брат, который все еще его любил. Не то, чтобы это что-то меняло. Дориан все равно слишком труслив, чтобы выступить против остальных или позволить Рейвину узнать, что не согласен со стаей, касательно его изгнания.

Будь, как будет. Триста лет мужчина прожил без них, проживет и дольше.

Он кивнул Тэрре и пошел назад к Сьюзан, которая почти сжевала свой карандаш.

— Ты себе зубы сломаешь. — Он поставил поднос рядышком.

Казалось, ее удивили его слова.

— Что?

Мужчина указал на карандаш.

— Проголодалась?

Сью взглянула и улыбнулась.

— Нет, это дурацкая привычка еще с начальной школы. Мой бывший босс говорил, что всегда мог сказать, работала ли я над чем-то интересным по отпечаткам зубов на моих рабочих карандашах. — Она отложила заметки и потянулась за кофе.

— Тогда, по состоянию карандаша, полагаю, ты что-то нашла.

Сью налила себе сливки и добавила сахар.

— И да, и нет. Очевидно, жена шефа полиции умерла пару месяцев назад, путешествуя по Европе вместе с сыном.

— Серьезно?

Она кивнула.

— Я нашла несколько ее фотографий на разных социальных мероприятиях, но ничего из ряда вон выходящего. — Держа кружку в одной руке, другой она вытащила листок бумаги из папки, на котором Лео написал: «Заставляет Безумного Шляпника выглядеть нормальным». — Думаю, Лео был прав.

— Ну, вот и все.

Зазвонил его телефон. Рейв вытащил его из кармана и ответил:

— Слушаю.

Это был Отто.

— Эй, Рейвин, у нас здесь проблемка, и ты нам нужен. Можем встретиться на улице Пост?

— Когда?

— Через пятнадцать минут.

— Буду там. — Он повесил трубку и увидел недоуменный взгляд Сьюзан. — Отто хочет встретиться на улице Пост.

— Зачем? Я думала, тебе нужно залечь на дно.

Охотник тряхнул головой.

— Отто не объяснил причину, но если уж он позвонил, то это должно быть важно.

Сью кивнула, соглашаясь.

— Можно я тебя подвезу?

— Это еще зачем?

— Любопытство. Ну же. Ты ведь кот. Кто-кто, а ты-то должен понимать.

— Ну не знаю. — Рейвин колебался.

— Только не надо этого тона. Либо я еду с тобой, либо доберусь сама.

— А если я не хочу?

Она одарила его обиженным взглядом.

— Знаешь, в платье и на высоких каблуках ты выглядишь очень странно.

— И как это понимать?

— Понимать так, что ты не моя мать. И прекращай спорить, лучше помоги мне найти туфли.

По выражению его лица, Сью поняла, что он недоволен, но, все же, мужчина помог ей найти туфли, которые оказались под кучей бумаг Джимми.

Они быстро добрались до нужной улицы, расположенной недалеко от Рынка Пайк.

Выбравшись из порше Феникса и подходя к улице, из темноты оба услышали раздраженный голос Зои.

— Не заставляй меня бежать за тобой на этот холм, Даймон. Я разолью свой кофе. Случись такое, клянусь, перед смертью ты намучаешься.

— И почему мне нравится эта женщина, — сказала Сьюзан Рейвину, следуя за ним на голос Зои.

Не прошли они и несколько шагов, как натолкнулись на Дрэгона.

— Вы что здесь делаете? — спросил он.

— Отто позвонил, — ответил Рейв.

Дрэгон помедлил.

— Мне тоже. Странно, что он позвал нас обоих. На открытую территорию.

Это действительно было странно. Сьюзан оглянулась по сторонам.

— А он сказал, что ему нужно?

— Нет, — ответили они в унисон.

Дрэгон и Рейвин обменялись озабоченными взглядами.

— Это со мной что-то не так, или у тебя тоже плохое предчувствие? — спросил Рейв.

Зои издала боевой клич.

Мужчины, словно сумасшедшие, побежали вверх на склон. Долго не думая, Сью побежала за ними, но, поднявшись на вершину, увидела Менкаура, Каэля и Бель. Девушка поняла, что это ловушка.

И все они в нее попали.