Темная ложь

Глава 4

Как только боль в паху немного утихла, Гидеон позвонил Люсьену, одержимому демоном Смерти, и попросил прибраться в отеле, после чего выволок упирающуюся Скарлет на улицу и, миновав несколько кварталов, нырнул на крытую автостоянку, где их дожидался внедорожник «кадиллак». Давно перевалило за полночь. Над головой беглецов раскинулось бескрайнее звездное небо, в центре которого серебрился величественный полумесяц. Гидеон держал наготове оружие, но ни охотники, ни послушники им по пути не встретились.

Ему не давал покоя вопрос о том, как те четверо из отеля их выследили. У них ведь даже особой подготовки не было. Воин петлял по городу до тех пор, пока не удостоверился, что за ним нет хвоста. «Но если не хвост, то что же тогда?» – рассуждал он. Объяснения могло быть только два. Либо за ним следил, а потом сдал с потрохами кто-то из небожителей, либо те парни случайно оказались в отеле, когда он регистрировался. В такие совпадения Гидеон не верил, так что первая догадка казалась ему более вероятной. Когда Кронос стал помогать Владыкам, Верховная богиня Рея, чтобы насолить мужу, с которым воевала, заняла сторону охотников. «Но почему она отправила послушников, а не настоящих охотников? – спрашивал себя воин. – И означает ли происшествие в отеле, что, где бы я ни укрылся, через некоторое время по мою душу туда нагрянут недруги? Вероятнее всего, так…»

Гидеон включил задний ход и, стиснув пальцами руль, с силой вдавил педаль газа.

– Зачем это ты так лихачишь? – спросила Скарлет.

Будничный тон, которым был задан вопрос, не обманул воина. Скарлет по-прежнему злилась. У него сейчас не было ни сил, ни желания с ней пререкаться, поэтому он просто молча вел автомобиль. Когда темный гараж остался позади, автомобиль ускорил ход. В столь поздний час дороги были почти пусты, и все же Гидеон то и дело бросал тревожные взгляды в зеркало заднего вида – мало ли что.

– Ты нарываешься на еще один удар вилкой, – буркнула Скарлет.

Не обращая внимания на ее слова, Гидеон закричал:

– Крон! – Ему меньше всего хотелось обращаться за помощью к царю титанов, но другого выбора просто не было. – Ты мне не нужен!

Его пассажирка напряглась.

– Крон? Это Кронос, что ли?

Гидеон кивнул.

Скарлет яростно зашипела и рванула на себя кольцо наручников.

– Какого хрена тебе от него надо? Я его ненавижу! – вскричала она.

«Есть на этом свете хоть кто-то, кого она не ненавидит?» – мысленно поинтересовался Гидеон.

– Мы потом помолчим, ладно?

– Выпусти меня и тогда болтай с ним сколько влезет! – завизжала Скарлет.

В ее голосе воину послышался какой-то странный, прежде не слышанный им надрыв. Такого отчаяния Скарлет не проявляла даже тогда, когда набросилась на него в отеле с вилкой. Между тем истерика Скарлет нарастала. Отчаянно дергая руку в наручнике, она извернулась на пассажирском сиденье и принялась колотить в дверцу ногами. Гидеону стало казаться, будто женщине страшно. «Она боится Кроноса? – удивился он. – Час назад она хладнокровно дала бой четверым вооруженным, как мы тогда думали, охотникам, а теперь трепещет от одного имени титана? Бред. Быть такого не может».

– Я должен немедленно… не увидеть его. – Желудок Гидеона свело судорогой. Он едва не сказал правду, чуть не заявил Скарлет, что должен сейчас же увидеться с богом. В самый последний миг он спохватился и вставил спасительное «не». – Это – вопрос не жизни и смерти.

– Мне плевать! – визжала Скарлет, сотрясая дверь. Пластик жалобно хрустел под ударами ее ботинок. – Я не желаю его видеть!

«Ну да, никаких сомнений быть не может, – решил Гидеон. – Скарлет страшно. Но почему?» Однако вместо того, чтобы прямо спросить ее об этом, воин, понимая, что правдивого ответа все равно не услышит, решил сменить тему, чтобы отвлечь женщину и помочь ей немного успокоиться. Если она продолжит с такой силой дергать наручники, то он снова останется без руки.

– Почему ты не убила тех ребят в отеле? – спросил он.

Он поступил бы точно так же, но ведь он – мужчина. «Девушкам полагается быть милосердными и все такое… Разве не так?» – спросил себя он.

– Что мне с ними было делать? – недоуменно обернулась к нему Скарлет, разом забыв и про наручники, и про дверь.

– Ну… мы могли бы их связать и ублажать, пока они не выложили бы все адреса, пароли и явки.

Под «ублажать» он имел в виду «пытать». Скарлет прекрасно его поняла, но не смогла отказать себе в удовольствии поиздеваться.

– Вау, Гид! От тебя такого не ожидала! Впрочем, понимаю: они были ничего. Особенно блондин. Ха! Так и представляю, как ты делаешь ему эротический массаж.

А вот эту интонацию, приторно-сладкую, как патока, и едкую, будто кислота, Гидеон знал очень хорошо. В такие моменты ему хотелось засунуть в рот Скарлет кляп. Но блондин, насколько мог судить о мужской красоте Гидеон, и в самом деле был ничего, поэтому неудивительно, что Скарлет со своей страстью к светловолосым мужчинам обратила на него внимание. «Чертовы блондины! – выругался он мысленно. – Моя жена не должна… – Но он быстро одернул себя: – Ты не знаешь наверняка, жена она тебе или нет».

«Выходит, что, скорее всего, да, – продолжал рассуждать Гидеон. – Ну а если и жена, то что тогда?»

Воин знал, что, как бы то ни было, когда придет конец их маленьким каникулам, он все равно вернет Скарлет в подземелье. Едва ли от этого в ее сердце прибавится к нему любви. Впрочем, ее и сейчас было немного, доказательством чему была неунимающаяся боль в паху. Но несмотря на все доводы рассудка, в душу воина снова закралось чувство вины и принялось с остервенением его терзать.

«Я все делаю правильно», – упрямо твердил он.

Картину полного душевного хаоса довершил демон Лжи, внезапно вклинившийся в его переживания и размышления.

«Не мое! Не мое! – принялся надрываться демон. – Не мое!»

«Заткнись! Тебя только не хватало!» – отрезал Гидеон.

– Так почему ты их не убила? – продолжил он разговор.

Спутница пожала обманчиво хрупкими плечами.

– Они пришли, чтобы навредить нам. Оставь я их в живых, они бы рано или поздно вернулись. И не одни, а с приятелями.

Ее слова прозвучали здраво, но было в них и что-то такое, отчего желудок Гидеона болезненно сжался. Убежденность, с какой она говорила, не оставляла сомнений: однажды с ней такое уже происходило. Кто-то желал ей смерти, но она пощадила его, и позже этот кто-то вернулся, причем с подкреплением, и сделал ей больно. «Ее изнасиловали? – спрашивал себя мужчина. – Избили?» Гидеон с такой силой стиснул руль, что побелели костяшки пальцев. Если бы, когда его выставили с небес, он вернулся за ней, как обещал, ничего этого, скорее всего, не случилось. Чувство вины обернулось раковой опухолью, разъедающей его внутренности. Гидеон открыл было рот, чтобы расспросить Скарлет, но осекся. Она не станет с ним откровенничать. «Ладно… потом спрошу, – решил он. – Когда мы окажемся в одной постели. Виноват я перед ней или нет, но от своего плана соблазнения ни за что не откажусь». От него ведь не укрылось, как она смотрела на него в отеле. Нет сомнений: если бы он поцеловал ее тогда, она бы ответила на поцелуй со всей страстью, на какую способна. При воспоминании об этом воина вновь охватило желание.

– Почему ты молчишь? – спросила Скарлет. – Или уже забыл, о чем мы только что говорили?

«Ну вот, опять она начинает! – возмутился Гидеон. – Я, между прочим, стараюсь изо всех сил… Я не виноват, что лишился памяти! Кстати, о памяти. Надо будет спросить об этом Кроноса».

– Крон! – снова закричал он.

Скарлет рванула руку и принялась высаживать дверь с утроенной силой.

– Я же сказала: не желаю его видеть! Я же говорила…

Окончания фразы Гидеон не услышал. Руль, светофоры, пустынная улица, освещенная неверным светом фонарей, – все это в одночасье исчезло, уступив место пушистым белым облакам, простиравшимся насколько хватало глаз. Наручников не было, Скарлет тоже. Стараясь сдержать нарастающий ужас, Гидеон начал судорожно озираться в поисках спутницы, но, кроме облаков, ничего и никого так и не увидел.

– Скар! – крикнул он во всю мощь легких.

Сердце бешено колотилось о ребра. «Где же она? – спрашивал себя воин. – Где? Я должен…»

– Успокойся, Ложь. Для твоей женщины на земле время замерло.

Резко обернувшись на голос, Гидеон уперся взглядом в Верховного бога титанов и едва не раскрыл рот от удивления. При каждой новой встрече Кронос выглядел чуть моложе, но это уже был явный перебор. Серебро в волосах Кроноса уступило место медово-русым и золотистым оттенкам. Старческие морщины разгладились, и теперь небесный владыка мог похвастаться свежей упругой кожей, бронзовой от загара. Сильное, молодое тело царя утопало в складках белоснежной, как сами облака, туники, и только жилистые, испещренные шрамами голени, обвитые ремешками сандалий, выдавали в нем старого, много чего на своем веку повидавшего воина. От Кроноса исходили незримые волны могущества, которые Гидеон ощущал на физическом уровне. Когда до него докатывался очередной энергетический вал, приходилось напрягать силы, чтобы удержаться на ногах.

– Зачем ты призвал меня? – спросил царь.

– И в конце концов, – заговорил Гидеон, имея в виду, что сначала хочет сказать богу кое-что другое, – я не хочу, чтобы ты поклялся, что сказал неправду о земном времени.

Просьба прозвучала путано, но Кронос знал воина не хуже Скарлет, а потому, как и она, без труда продрался сквозь хитросплетения его речи.

– Даю слово, – ответил он. – Твоя женщина не разобьется. Более того, она вообще не узнает, что ты куда-то отлучался. Теперь ты счастлив?

Голос Кроноса прозвучал немного раздраженно, но не сердито, что очень обрадовало воина.

– Нет. Несчастен. – С плеч Гидеона точно гора рухнула. – Проклятье!

– Означает ли это, что ты простил меня за случай с Аэроном? За то, что я не сказал, где искать его душу.

«Нет! Никогда!» – мысленно отрезал Гидеон.

Однако, поскольку озвучить этот ответ было бы самоубийством, Гидеон предпочел промолчать. Зато теперь ему стало понятно, чем вызван миролюбивый настрой Верховного бога.

– Я поступил так ради вашего же блага, – не дождавшись ответа, уже чуть резче проговорил Кронос.

«Вот, значит, как? – подумал Гидеон. – Очень интересно…»

– Ты бессмертный, а не бог, поэтому многого не понимаешь. Но однажды ты еще скажешь мне спасибо. – Кронос сморщился и с оттенком отвращения в голосе продолжил: – Не могу поверить, что оправдываюсь перед тобой! Мне рассказывали о бесстрашных воинах, а в итоге под моим началом оказалась кучка малых детей, с которыми приходится нянчиться и сюсюкать!

Гидеон едва сдержался, чтобы не закатить глаза. «Нянчиться? – мысленно возмутился он. – Со мной? Ха!»

– Ты не…

– Следи за языком, Ложь! – Глаза цвета обсидиана полыхнули гневом. – Если, конечно, не хочешь остаться без него.

Воин неохотно кивнул.

– Так-то лучше, – прищелкнул языком Кронос, явно довольный тем, что к его угрозе отнеслись серьезно. – Итак, спрашиваю в последний раз. Зачем ты призвал меня?

«Хочу на день рождения голову твоей жены на обеденном блюде, не обязательно серебряном. Стекло, фарфор, алюминий – сойдет любой материал», – мысленно отозвался воин. Вслух же он произнес:

– Хотел сказать тебе, что твоя жена… тот еще подарочек.

Его нутро сжалось в ожидании бури, а рука инстинктивно потянулась к кинжалу.

– Если под «подарочком» понимается куча мусора, – сухо отозвался Кронос, – то да, с этим поспорить сложно.

Гидеон знал: Верховный бог сказал то, что действительно думал и чувствовал. Демон Лжи принялся с отвращением отплевываться, сам же воин облегченно отнял руку от рукояти кинжала. Очень хорошо, что их с Кроносом мнения совпали.

– Дело как раз не в ней, – продолжил он. – Мне не кажется, что она следит за каждым нашим шагом и, как только мы где-то останавливаемся, подсылает туда убийц.

– Я знаю. Уже давно знал, – признался Кронос, потирая переносицу. – Проклятая баба! От нее вечно одна головная боль…

«Опять правда», – понял Гидеон.

– Как ей помочь? – спросил он, пытаясь узнать, как помешать богине. Ему хотелось услышать правду, обойтись без всех этих дурацких шарад. – Она не успокоится, пока не воскресит нас… То-то Гален расстроится, что между ним и тобой больше никто не стоит.

Взору Даники, возлюбленной Рейеса и по совместительству хранительницы Всевидящего Ока, были доступны не только бездны ада и небесные чертоги, но и будущее, заглянув в которое она однажды увидела, как Гален обезглавливает Кроноса. Собственно, только по этой причине Верховный бог и стал помогать Владыкам. Хотя было еще кое-что, о чем Гидеон узнал совсем недавно. Кронос тоже носил в себе демона – Жадность. В бытность узником Тартара он, подобно Скарлет, оказался в числе тех, кому выпало несчастье приютить «лишних» духов.

Верховный бог ходил взад-вперед перед Гидеоном и напряженно думал. Энергетические волны, колебавшие воздух, стали настолько сильными, что, казалось, еще немного – и он начнет потрескивать.

– После того, что случилось с вашим обожаемым Аэроном, я сделал амулеты, по одному для каждого. Наденешь его – и Рея не сможет следить за тобой.

«Правда, – понял Гидеон. – Восхитительная, спасительная правда!»

– Не давай мне его! – почти закричал он.

«Дай! Дай! Дай! – мысленно повторял воин. – Пожалуйста! Прямо сейчас!»

Кронос продолжал нарезать круги по облаку.

– Штука в том, что тогда никто из богов не сможет следить за тобой.

«И прежде всего, ясное дело, он сам… – понял Гидеон. – Этот ублюдок жить не может без того, чтобы совать нос в чужие дела».

– На кону не только и не столько твоя жизнь, сколько моя собственная, так что… Оно того не стоит! Не давай его сюда! – Сказав это, Гидеон протянул вперед руку ладонью вверх и пошевелил пальцами. Ему не терпелось забрать амулет и вернуться к Скарлет – он вдруг с удивлением осознал, что скучает по ней.

– Значит, так, – сказал царь богов, продолжая двигаться вперед-назад. – Я дам по амулету тебе и твоим друзьям, но вы будете каждый день докладывать мне, кто где был и что делал. Ослушаетесь, и я лично явлюсь в крепость и посрываю с вас амулеты. Вместе с головой. Это ясно?

Гидеон не стал напоминать собеседнику, что, исполни он свою угрозу, демоны обретут свободу и, вероятнее всего, начнут буйствовать, а виновника беспорядков, независимо от того, Верховный бог он или нет, постигнет жесточайшее наказание. Откровенно говоря, когда титаны взяли власть, воинов оставили в живых только поэтому. Кронос мечтал стереть их с лица земли, но побоялся кары. Хоть он и называл себя царем царей, но в мире бессмертных был лишь вторым, уступая могуществом таинственной сущности, спасшей жизнь Аэрону, перед величием и силой которой, по словам Оливии, некогда отступила сама смерть, – Единственному Истинному Богу. Впрочем, быть может, убийство воинов и сойдет Кроносу с рук, а злые духи просто-напросто обретут новых хозяев. Как недавно выяснилось, именно это произошло с демоном их друга Бадена – Неверием. Когда Баден погиб, лишившегося тела демона поместили в одну из охотниц. Гидеон часто задавался вопросом: поднимется ли у него рука на эту охотницу, случись им скрестить клинки? Едва ли, и не потому, что она женщина. Ему доводилось убивать представительниц прекрасного пола, и не раз, – отношение к женщинам как к равным, особенно на войне, было своеобразным кредо воинов, оставшихся в Греции под началом Сабина. Но в этой охотнице живет частичка Бадена… Убив ее, он погубит и своего друга.

– Ложь! Ты меня слушаешь? – выдернул его из размышлений Кронос. – Тебе все ясно?

«Одну минутку… Что?» Гидеон с усилием вынырнул из трясины невеселых мыслей.

– Что? – спросил он.

Лицо царя богов стало пунцовым, и явно не от стыда.

– Я никогда не повторяю дважды! Либо вы будете каждый день передо мной отчитываться, либо не видать вам амулетов, как собственных ушей! Ты меня понял? – рявкнул Кронос, сверкая черными глазами.

«Амулеты… – пронеслось в голове Гидеона. – Ну конечно! Зачем так горячиться?»

– Нет. Я ничего не понял, – ответил он.

Кронос наконец перестал ходить и уставился на воина. Хотя его ноздри по-прежнему устрашающе раздувались, глаза вновь стали золотыми, как в начале беседы.

– Вот и отлично.

Произнеся эти слова, Верховный бог протянул руку, обращенную вверх пустой ладонью, над которой за искрились синие огоньки, и Гидеон с удивлением наблюдал, как среди этого мерцания постепенно вырисовываются очертания двух предметов. Через несколько мгновений взору воина предстала пара кулонов в виде бабочки, крылья которой были инкрустированы крошечными рубинами, сапфирами, слоновой костью, ониксом и опалом. Камни горели огнем и выглядели точно живые. Висела эта бабочка на серебряной цепочке. «Красиво, конечно, но…» – подумал Гидеон.

– Я же буду выглядеть как мальчишка! – вырвалось у него.

Царь богов угрожающе зарычал.

– Ты чем-то недоволен, Ложь? Я ведь могу…

– Да, да! Не прошу прощения! Я очень не хочу их! – выпалил воин и поспешно схватил кулоны, один из которых тут же надел.

Горячий металл обжег кожу, но Гидеон терпел. Второй амулет отправился в карман.

«Какую бы придумать уловку, чтобы убедить Скарлет надеть его?» – мысленно задался он вопросом.

– А мои враги? – спросил он, имея в виду своих друзей.

– Я навещу крепость.

«Правда, – понял Гидеон, а потом задал себе вопрос: – С чего бы суровому богу проявлять такую услужливость? Видимо, я о чем-то не знаю… А, ладно. Я получил что хотел, и это главное».

Гидеон кивнул.

– Огромное тебе проклятие! – поблагодарил он.

– Если это все…

– Да, нет еще кое-чего, – поспешно проговорил воин. – Скарлет не утверждает, что мы были женаты, и я не понимаю…

– Скарлет? – Глаза царя богов вновь из золотистых сделались обсидиановыми. – Дочь Реи?

Гидеон растерянно заморгал. Скарлет – дочь Реи?

– Ты не ее отец? – прохрипел он.

Это объяснило бы то, что у них обоих глаза похожего цвета.

– Нет! – рявкнул Кронос, и в этом возгласе было столько презрения, что, будь оно водой, Гидеона бы попросту смыло с небес. – Еще раз позволишь себе подобное святотатство – и я обещаю: тебя постигнут такие страдания, что свет станет не мил!

«Что так рассердило Верховного бога? – удивился Гидеон. – Почему он оскорбился? Даже если он ей не отец, ему должно было бы польстить подобное предположение. Скарлет – красивая, умная, отважная женщина, называться родителем которой – несомненная честь». Воин невольно стиснул кулаки, хотя и пытался убедить себя, что не злится. По крайней мере, Кронос ему (если, конечно, Скарлет говорит правду и они были женаты) не тесть, что его очень обрадовало. Сабин был женат на дочери Галена, и Гидеон не понаслышке знал, чем может быть чревато подобное родство. «Нет уж, увольте!» – решил он.

– Шлюха-мать родила ее от какого-то смертного, – гневно продолжал Кронос. – Так вот кто был с тобой в машине! Похоже, в последнее время я плохо за тобой присматривал, Ложь. Я знал, что девчонка у вас, но и понятия не имел, что ты увез ее из замка, причем без моего разрешения! Мне бы следовало наказать тебя.

«И снова правда, – понял Гидеон. – Надо как-то осторожно утихомирить его».

«Не мое!» – неожиданно заорал демон. В его словах и тоне, которым они были сказаны, таилась явная угроза небесному владыке. Слава богам, что тот не мог подслушать, что творится в голове у его собеседника.

«Тихо ты!» – мысленно рявкнул он на Ложь.

– Не прощай меня, великий! – «Почему это Кронос тут же не наслал на меня адские муки, как только я назвал его великим?» – удивился Гидеон. Ведь Верховный бог прекрасно знал, что воин употребил это слово как оскорбление. – Как я не сказал, Скарлет не утверждает, что мы были женаты. А я это помню. Я не решил сделать вид, что у меня проснулись к ней чувства, и под этим предлогом выведать чуть больше. А потом я не верну ее назад в подземелье.

– Женаты? Ты и Скарлет? – нахмурился Кронос. – Все знали, что она запала на тебя с первого взгляда, но ни о романе, ни тем более о женитьбе я ничего не слышал.

«Запала на меня? – опять удивился Гидеон. – С первого взгляда?» Мужчину вдруг охватило непреодолимое желание выпятить грудь и колотить по ней кулаками, подобно горилле. «Так, значит, я нравлюсь ей и всегда нравился, а ее мнимая любовь к блондинам – просто показуха», – подумал он. – Слава богам!» Теперь он был уверен: ему не составит труда смягчить гнев Скарлет и завлечь ее в свои сети.

– Ты, случайно, знаешь, кто не мог стереть из моей памяти воспоминания о ней? – спросил он.

Кронос ответил не сразу. Над белой кучерявой поверхностью облака повисла гнетущая тишина. Наконец царь богов облизнул губы и не очень уверенно протянул:

– Нет.

Демон в голове Гидеона заурчал. Кронос только что соврал. Он знает того, кто мог бы провернуть такой трюк. «Но кто же это?» – спросил себя воин.

– Почему…

– Довольно вопросов! – раздраженно отрезал Кронос. – Просто… Держи с ней ухо востро. Она очень опасна. Иначе я бы уже давно с ней разобрался.

«Ты и пальцем ее не посмеешь тронуть!» – едва не заорал Гидеон, несмотря на то что его демон снова заурчал.

Царь богов снова солгал. «Интересно, в чем именно? – спрашивал себя воин. – Про опасность? Или про «разобрался бы»? А может, и про то, и про другое?»

Гидеону не было дела до того, опасна Скарлет или нет. В конце концов, они не чужие друг другу. Может быть. «Но в постель я ее в любом случае уложу, – решил он. – Если это не вернет мне память, то уже ничто не вернет. А вдруг после близости она решит помочь мне и остальным в войне с Галеном и его приспешниками? Это было бы просто прекрасно! Тогда мне не придется возвращать ее в подземелье вопреки данному Кроносу слову. Но ведь для Верховного бога главное – победа, разве нет? Скарлет перебьет врагов, пока они спят, избавив нас от необходимости бросать бомбы, орудовать клинками и палить из пистолетов, и все будут счастливы».

Сценарий, развернувшийся в сознании воина, казался безупречным. «Ну хорошо, одно уязвимое место у него все-таки есть, – вынужден был признаться он, – но столь незначительное, что о нем и упоминать не стоит».

«А говорил, что никогда не врешь себе…» – подумал Гидеон и с силой прикусил язык.

Рот заполнил металлический привкус. «Ну хорошо, хорошо… – продолжил размышлять он. – Это не просто уязвимое место, а настоящая ахиллесова пята, которая делает весь план лишь жалкой грезой». Гидеон знал, что никогда не сможет довериться Скарлет, потому что ее сознание было для него закрытой книгой. И после того, что он ей сделал, она никогда не станет помогать ему. А это означает, что, как бы она ни тянулась к нему, ей предстоит вернуться в подземелье.

– Где ты опять витаешь, Ложь? – вздохнул Кронос. – Я от тебя устал.

Гидеон встрепенулся. Он тоже от себя устал. Мыслей в голове много, а толку от них ноль.

– Мне не надо спросить у тебя еще кое-что, – спохватился он. – Скарлет… в тюрьме ее кто-нибудь… не обижал?

Последнее слово он выдавил с явным усилием.

Глаза царя богов полыхнули мрачным светом, после чего его лицо приняло непроницаемое выражение.

– Разговор окончен. У тебя полно дел. У меня тоже. Так что…

Было понятно, что Кронос не желал говорить о Скарлет. «Черт бы его побрал!» – выругался про себя воин. Хотя душа Гидеона, как и Ложь, отчаянно протестовала, ему пришлось сменить тему. Он должен был узнать еще кое-что, прежде чем его отправят восвояси.

– У меня нет к тебе еще одной просьбы, – быстро проговорил он. – Оливия сказала, что Сиенна не у тебя.

Сиенна, возлюбленная Париса, умерла прямо у него на руках. Вероятно, он до сих пор не оправился от потери… Гидеон всегда узнавал о подобных вещах последним. Ему почему-то никто ничего не рассказывал. Парис ничего не говорил ему о Сиенне. Зато Оливия, которая обожала делиться подробностями своей жизни не меньше, чем обсуждать дела других, в очередном порыве откровенности поведала ему, что Кронос забрал Сиенну на небеса и какое-то время держал ее при себе, а потом, когда демон Ярости вырвался из тела Аэрона, вселил его в девушку. «Как же она, должно быть, сейчас страдает… – думал Гидеон. – До тех пор, пока Сиенна не научится контролировать демона, а это произойдет не скоро, он будет безраздельно распоряжаться ее сознанием и телом, толкая на поступки, которые станут терзать ее память до скончания веков».

– Да, она у меня, – неохотно подтвердил Кронос.

Ложь зашипел, услышав правду.

– Могу я не увидеть ее? – спросил Гидеон.

Парис будет рад получить вести о возлюбленной.

– Нет, не можешь, – отрезал Кронос. – И на сей раз разговор действительно окончен. Ты уже и так слишком злоупотребил моим терпением и гостеприимством.

С этими словами Кронос взмахнул рукой, и в следующее мгновение Гидеон очутился за рулем «кадиллака». За ветровым стеклом простиралась ночная улица, запястье оттягивали наручники. От неожиданности воин дернул руль, и машина, визжа покрышками, вылетела на встречную полосу, по которой, сверкая фарами, несся другой автомобиль. Еще немного, и машины впечатались бы друг в друга. В последнее мгновение Гидеон рванул руль в противоположную сторону, и здоровенный джип, сигналя, благополучно промчался мимо.

– Какого хрена ты творишь? – взвизгнула Скарлет, когда обрела дар речи. – Если ты думаешь, что, вылетев через ветровое стекло, я стану покладистее, то сильно ошибаешься!

Демон в голове Гидеона удовлетворенно выдохнул: «Не мое!»

Гидеон не стал рассказывать Скарлет о том, что с ним произошло. Судя по всему, она очень сильно ненавидела Кроноса, и воин не знал, как она отреагирует на его рассказ. «Интересно, откуда взялась эта ненависть? – спросил себя Гидеон. – Впрочем, сейчас есть более важные вопросы. Как заставить Скарлет надеть амулет?» И тут Гидеона осенило: все женщины обожают получать подарки.

«Хорошая идея. Главное – не пропалиться», – пронеслось у него в голове.

– Скар… – начал он. – Не залезай, пожалуйста, ко мне в карман.

Повисло тяжелое молчание.

– Вот еще, – наконец сухо отрезала она.

– Я не припас для тебя подарок.

В ее темных глазах засветилось любопытство, но она мешкала.

– Если подарком окажется стоячий член, – с подозрением протянула она, – так и знай: когда я засуну его назад (а я обязательно сделаю это), он будет намного короче, чем сейчас.

Уголки губ Гидеона дрогнули – он силился сдержать улыбку. У него между ног действительно все затвердело. Одного присутствия этой женщины хватало, чтобы пробудить в нем желание. А еще ему очень нравился ее пошловатый юмор.

– Этого ты тоже там не найдешь, – заявил он. – Но подарок – не другое.

На сей раз дрогнули уголки губ Скарлет.

Такое уже случалось, но он никогда не видел ее улыбающейся. По-настоящему улыбающейся. И ему очень хотелось этого. И вдруг он будто наяву увидел прекрасное лицо своей спутницы, озаренное светом улыбки. Румянец залил нежные щеки, белоснежные ровные зубы поблескивали из-за красивых пухлых губ. Веки слегка прикрыты, в глазах лукавое сияние. Гидеон с усилием втянул в себя воздух и стал размышлять над тем, что это было – воспоминание из их былой совместной жизни или нечто другое.

– Ну ладно, – проворчала она и осторожно запустила руку в его карман.

Ее пальцы слегка подрагивали и продвигались довольно медленно, она явно опасалась задеть то, о чем они говорили. Наконец Скарлет добралась до дна кармана, и ее кожу опалил жар амулета. От неожиданности она ойкнула и дернула рукой. Гидеону пришлось плотно стиснуть губы, чтобы удержать рвущийся наружу стон наслаждения. Ее прикосновение… Согни она немного запястье, буквально на пару градусов, и его восставшая плоть почувствовала бы тепло ее кожи. Гидеону хотелось этого не меньше, а может, даже чуть больше, чем увидеть ее улыбку. Однако Скарлет поспешно и не сгибая запястья извлекла руку из кармана и принялась рассматривать амулет.

– Что это? – спросила она, и в ее тоне послышались нотки разочарования.

– Серьги. Не такие же, как мои, – отозвался он и быстрым движением выудил из-под ворота футболки кулон.

Скарлет внимательно проследила взглядом за его рукой.

– О! – только и смогла воскликнуть она. От разочарования, если оно и было, не осталось и следа. – Но… почему ты захотел, чтобы у нас были одинаковые кулоны?

Теперь в ее голосе одновременно звучали радость, печаль и сомнение. Создавалось впечатление, будто подарок ее обрадовал, потому что стал свидетельством того, что Гидеон заботится о ней, но в то же время расстроил из-за того, что даритель ее не помнит, и, наконец, вселил в ее сердце смуту и сомнение, ибо словно бы намекал на совместное будущее.

– Так почему? – нетерпеливо переспросила она.

Гидеон пожал плечами. Ответить он не мог – ложь тут же откроется, а правда больно ранит его спутницу и навредит его замыслам. Пусть лучше думает, что он специально пошел в магазин и выбрал одинаковые украшения, чтобы они служили символом того, что между ними когда-то было и, возможно, еще возродится в будущем.

– Когда ты купил их? – продолжала расспрашивать женщина.

Воин снова пожал плечами.

Скарлет скривила губы и резким движением надела кулон на шею. Как только бабочка мирно упокоилась на ее груди, Гидеон едва не закричал от облегчения. «Ура! – пронеслось в его голове. – Она его надела! Надела!» Теперь они оба были защищены от нескромных взглядов. Вздумай Скарлет упорствовать, им предстояло бы непростое объяснение. Ночь внезапно показалась мужчине намного более светлой и приветливой.

– Ты, кстати, с этим кулоном выглядишь очень по-дурацки, – не удержалась от шпильки Скарлет. – Как девчонка.

С одной стороны, слова спутницы подтвердили его опасение, с другой – в глубине души он знал: она нападает на него только потому, что не может раскусить. «Как же это на нее похоже!» – подумал он, но затем снова осекся: – Ты размышляешь так, будто за это время успел досконально изучить ее».

– Так куда мы едем? – буркнула Скарлет.

Вместо ответа, ее ждало еще одно пожатие плечами. Гидеон и сам пока не знал, куда они направятся. У него впереди три с половиной дня, вернее, ночи, чтобы начать ухаживать за Скарлет и завоевать ее. Три с половиной ночи на то, чтобы узнать об их совместном прошлом. Так что нужно ехать куда-то, где можно будет настроиться на романтический лад. «Но куда?» – спрашивал себя он, а затем невесело подумал: – Вдоль и поперек? Как же! Она для меня – тайна за семью печатями».

Он понятия не имел, какие у Скарлет представления о романтике, что ей больше придется по душе – уединенный домик в лесу или уютный отель.

Воин вздохнул.

– Не говори, есть ли такое место, где ты всегда мечтала побывать, но не доводилось? – спросил он.

– Ты хочешь поболтать? – с издевкой протянула Скарлет. – А я – нет.

С этими словами женщина подалась вперед и, включив радио, поймала волну, на которой крутили рок. Выставив звук на максимум, она откинулась на сиденье и отвернулась к окну.

«Все с ней понятно… – решил Гидеон. – Дальнейшие расспросы явно бессмысленны».