Театр одной актрисы (СИ)

РАЗГОВОР ПО ДУШАМ 

Мне снились пампасы и прерии. Я сидела на корточках в кустах и наблюдала, как львица поджидает молодую антилопу. Антилопа перебирала тонкими ногами, изгибала гибкую шею, но уходить не торопилась. И так мне стало ее там, во сне жалко, что я выскочила из кустов и замахала руками.

— Убегай, глупая!

Гибкое тело метнулось в сторону и умчалось. Львица же совершенно не испугалась. Она уставилась на меня, медленно облизнулась и вальяжно начала подходить ближе, на ходу приобретая подозрительное сходство с королевой Мавен.

Я заторможено наблюдала за ней, не совсем еще там, во сне, понимая ее намерения. Она прыгнула на меня, окончательно став королевой, но со звериной пастью. Я больно упала на твердую землю и замерла.

— Я тебя съем. Ты сладкая, вкусная, — прошептала мне королева Мавен, наклоняясь надо мной, и щелкнула львиными зубами.

Я заорала от страха и открыла глаза, уставившись в темный незнакомый потолок.

Часто же бывает, что в поездках ты просыпаешься не на своей кровати и не можешь в первые секунды осознать, где ты вообще находишься. База данных не успела еще обновиться, и осознание приходит с запозданием.

Так вот, у меня такого не было. Я помнила все, и то, что это «все» было реальным, сомневаться не приходилось. Меня коснулась королева, и я от испуга отключилась. Или это она меня «отключила»? Да не, вряд ли. Новый мир, стресс, эмоции, вот и произошел перегруз.

Я одно время увлекалась мистическим жанром. С удовольствием смотрела и читала Кинга, Стайна и Лавкрафта, полюбила Лема и Берроуза. Но даже краем сознания не допускала мысли о том, что мир намного глубже, больше и интереснее, чем мы видим и можем осознать. Я скептически ухмылялась, переключая канал с плохенькими актерами-экстрасенсами, отлично спала после фильмов ужасов, осознавая, что это выдумка. Но сейчас… Сейчас все это реально, ровно настолько же, насколько реален в моем городе 27 троллейбус от Вяземской до Беловежской ранним декабрьским утром. Я словно бы в другой стране. Вы же не станете думать, что вы свихнулись, выйдя с трапа самолета в аэропорту Колумбии и осознав, что вы в совершенно другой культуре и в окружении совершенно других людей, природы, даже воздуха?

И я точно не свихнулась. Я же все помню: и вкус вина на языке, и усталость после своей премьеры, и довольную физиономию помрежа. Помню мгновение голубой сухой вспышки, головную боль и запах травы и земли на своих пальцах. Неудобный парик. Свой шок и свои мысли, очень на удивление логичные и какие-то даже отстранённые. И мои песенки, и всякую чушь, которыми я развлекала своего спутника… Стоп!

Носа — нет! Сисек — нет! Халат нагло расстегнут до половины. Парика тоже нет. И бровей, и вообще — всего! Вот черт!

Раскусили… Хотя, полагаю, надолго моего маскарада не хватило бы. Но все равно — хотелось бы подольше оставаться в этом весьма защищенном образе. Представляю лицо Ирдана, когда он увидел мое разоблачение. Я хихикнула и закашлялась: горло рвануло сухой болью, на глазах выступили слезы. Пить!

Я поднялась на локтях и наконец огляделась. Вот почему так твердо! Я лежала на чем-то вроде подстилки, сделанной из соединенных между собой веревками деревяшек. Жуть! Понятно, от чего бока болят. А под головой что-то вроде утюга, судя по мягкости. Поворочаешься вот так во сне, а утром с головы уши облетят, как осенние листья.

Я явно находилась не в номере отеля «Ритц». Квадратная комната с холодными даже с виду стенами и полом из камня, щель, по недоразумению называющаяся окном. Тумбочка у кровати с миленькими уголками из металла. Чтобы мыши не погрызли? Крепенькая дверь. Запертая, конечно. Вазон c полотенцем прямо на полу, рядом с импровизированной кроватью. Деревянный круглый таз, надо полагать, с водой. Ура! Меня бы сейчас даже не остановило бы знание, что тут свинцовые водопроводные трубы, как в Древнем Риме. Я зачерпнула воду в ладошки и пила, пила, как сумасшедшая. И только под конец обратила внимание на легкий травянистый привкус. Надеюсь, не отрава? Хотя после нашего водопровода должен же быть какой-никакой иммунитет?

Я тут же, поливая себе из вазона, смывала с себя позавчерашний грим. А ощущение, будто гримерша Олечка красила меня дрожащими от смеха руками месяца так два назад… Как там у них дела, интересно? Вызвали уфологов по мою душу? И скоро ли будет ходить очередная мистическая байка в театральных альковах с моим участием в главной роли? Я меланхолично размазывала грязь по лицу и лениво думала о недавнем прошлом. И вот эта ленивость меня и напрягла. Я не ощущала ни тоски, ни желания быть там, где мне самое место: в своей маленькой творческой квартирке с кучей реквизита, страдающая похмельем после бурно проведенного вечера в кругу близких мне людей. Я сосредоточилась и начала детально воспроизводить в памяти текст последнего сценария, проговаривая зазубренные до автоматизма реплики. И не ощутила ничего! Словно бы читала аннотацию к освежителю воздуха.

Это невозможно! Это не я!

Так… Дядя, мой любимый дядя, который сейчас осваивает новый маршрут где-то в Ганне… В памяти воскресали все его любимые черты, все его привычки и словечки, но я опять не ощутила ничего. Что за черт!

Меня это так испугало, что я дернулась, перевернула загрохотавший по полу вазон. Что … происходит?! Или это у них водичка с приколом? На глаза от испуга навернулись слезы.

Неизвестно, до чего бы я себя довела, если бы в дверь не постучали.

Вежливые какие. Сами заперли и сами стучат.

Надо собраться. Думать буду потом. Я решительно шмыгнула носом, успела быстренько запахнуть на груди все еще расстегнутый халат и сесть на «кровать», оперевшись спиной о стену. Ирдан Верден, ну конечно. Кто ж еще-то? Переоделся, нарядный, вымытый, лощеный до тошноты. Вошел, плотно закрыл дверь и посмотрел на меня хмурым и очень недовольным взглядом, скрестив руки на груди.

- Поговорим?

Голос тоже ничего хорошего не предвещал.

Я робко подняла на него глаза, а в голове лихорадочно забегали мысли. Как себя вести? Может, разжалобить? В глазах все еще кипели слезы после пережитого осознания, и я решила дать им волю. Выпрямила спину, наклонила голову, сложила руки на колени ладонями вверх, как хорошая девочка.

На мои кисти и жуткий цветастый халат послушно закапали слезы. Я тихонько всхлипывала и опускала голову еще ниже. И пролепетала едва слышно.

— Простите, простите меня великодушно, но я не могла, совершенно не могла открыть вам свое инкогнито… Мне было очень-очень страшно. Мне очень-очень жаль, мне так жа-а-а-аль!

Прерывистый вздох, очень трогательный. Так плачут дети, когда испытывают настоящее горе, не пытаясь вызвать к себе жалость. Я долго тренировалась, пока у меня не начало получаться.

Я рыдала, заодно выплескивая в слезах напряжение, что было со всех сторон весьма полезным. Женщина без слез — как небо без дождя. Долгая засуха — предвестник тяжких времен.

Ирдан молчал. Ждал, пока я успокоюсь, но сам лезть с утешением не торопился. Мудро и предусмотрительно. Нас только начни жалеть — разольёмся, как Нил в период полноводья.

Молчание длилось и длилось. И я рискнула поднять глаза. Ирдан смотрел на меня спокойно и равнодушно, скрестив руки на груди — мои слезы его совершенно не тронули. Что ж ты за зверь такой?

— Ты успокоилась?

Я кивнула.

— А теперь послушай меня внимательно. Твое притворство очень не понравилось королеве.

Надо было бы испытать страх или что-то такое, но я не могла. Мне было плевать и на гнев королевы, и на нее в принципе. Но все же я испуганно охнула, прикрыв рот рукой. Округлила глаза. И, видимо, ненароком переиграла. Потому что Ирдан раскусил меня мгновенно.

— Ты хорошо притворяешься. Испуг великолепный, но ненастоящий, как и ты сама. Это твой дар? Как тебя зовут? Ведь твое имя такое же поддельное, как и твой нос?

Он усмехнулся, а я даже растерялась. Ну каков молодец! Вот так вот взял и поломал мне всю игру. Видимо, придется быть честной. До известных пределов, конечно. Я выпрямила спину, затылком коснувшись холодной стены, и спокойно ответила:

— Отвечу на все ваши вопросы честно и откровенно, если вы ответите на один-единственный мой. Что вы подмешали мне в воду?

Если Ирдан и удивился, то незначительно. Но, к его чести, ответил.

— Севан. Расслабляющая травка, притупляет эмоции. Ее запахом еще пропитана вся комната, но действие быстро проходит, стоит только организму от нее избавиться. Так что тебе ничего не грозит. Все чувства и эмоции вернутся позже.

Я кивнула, принимая к сведению, и тоже честно ответила на его вопросы.

— Евгения. Это настоящее имя. Притворяюсь я действительно неплохо, этим я на жизнь зарабатываю.

— Шпионка?

Неожиданный вопрос. А заинтересованности-то в голосе прибавилось.

— Нет. Актриса театра.

Ирдан нахмурился.

— Подробнее.

Ясно. О театре тут и не слышали. Прелестно.

Я вздохнула и в красках описала краткую историю театра, начиная от древнегреческих трагедий и заканчивая современными артхаусами. Мда, его бы туда разочек, и тонкая психика почти средневекового придворного порушилась бы в клочья.

Но ему было любопытно. Ирдан уселся на пол напротив меня и внимал с интересом.

— У нас есть шуты, но до ваших вершин нам, конечно, далеко. Значит, актриса… Ну, актриса неплохая, это я понял, — сказал Ирдан с усмешкой. И тут же жестко спросил:

- Ты человек?

А я даже икнула от удивления.

- Д-да. А кто ж еще-то?

— Дар преображения? Или есть другие?

— Не понимаю, о чем вы.

— Навыки? Умения? Что лучше всего получается?

Я устало вздохнула, но ответить решила подробно. Мысленно ухмыльнулась и бойко затараторила:

— Уверенный пользователь ПК, владею английским языком уровня Intermediate, стрессоустойчива, коммуникабельна, умею работать в команде. Способна самостоятельно принимать решения и брать на себя ответственность за их реализацию. Ответственная, быстро обучаюсь, имею активную жизненную позицию. Что касается особых навыков, то умею вышивать гладью, брать кровь из пальца и…

— Достаточно.

Ну вот. А я уж хотела расписать себя во всей красе, а меня наглым образом перебили.

Ирдан замолчал, скользя внимательным взглядом по моему лицу и телу. И это ощущение мне ооочень не понравилось.

Не сказать, что этот человек был некрасив, как раз наоборот. Гибкий, как змея, высокий. Вроде бы хрупкий и худой с виду, но это впечатление обманчиво: под одеждой перекатываются мышцы, и это не мускулы культуриста «чтобы было», это результат тяжелых тренировок какой-то боёвки. Черные волосы, немного раскосые глаза, узкое лицо с острыми скулами, загар. Почти испанский красавчик, но… Опасно. И эта опасность, исходящая от него волнами, не позволяла мне рассматривать его как мужчину. Скорее, как красивую, но очень ядовитую змею. А змей я всегда боялась.  Но рискнула нарушить молчание, задав самый важный для меня вопрос.

- А где у вас тут туалет?

Ирдан наконец отвел взгляд от моего лица.

— За тобой скоро придут, проводят куда надо и приведут в порядок. А то выглядишь ты…

— Сама знаю, —  окрысилась я.

— Ну, раз знаешь, то не смею мешать. Жди. Поговорим позже.

Ирдан вышел, не забыв запереть дверь.

Сволочь.

Ну а чего я хотела? Хотя бы мне дадут вымыться и накормят. Уже неплохо.

Я немного воодушевилась, когда пару минут спустя меня со всеми возможными предосторожностями вывели из комнаты. Пара весьма сомнительных молчаливых служанок (мышцы у них такие, что одна мне чуть не оторвала руку, просто потянув меня за собой) — видимо, специально обученных и ко всему привычных — уволокли меня не особо далеко. И даже осмотреться не дали.

Втолкнули меня в серую каменную комнатку, где стояла посередине лохань с чуть теплой водой (только бы пневмонию не подхватить), а на единственном стуле лежало полотенце и кусок мыла.  Купалась я под бдящими взглядами служанок, почему-то напоминающих мне отлично выдрессированных ротвейлеров. Они даже внешне на них похожи были!

Хорошо хоть в туалет за мной не пошли.

Потом была простая нижняя одежда, суп из чего-то вроде чечевицы, кусок белого мяса и почти привычный нам ржаной хлеб. И я снова была готова жить и радоваться.

Правда, своего единственного белья я все же оказалась лишена — служанка беззастенчиво сгребла своей ковшовой рукой мои кружевные трусики и унесла. А мои претензии просто проигнорировала. Ну и фиг с ней. С такой свяжешься…

Меня ни на минуту не оставляли одну, потом проводили в ту же комнату и оставили, не забыв запереть. Ну блеск.

Я покосилась на орудия пыток, которые тут заменяли кровать и подушку, плюнула, укуталась в теплое одеяло и подкралась к давно интересовавшему меня окошку. В него бы даже кошка, наверное, не пролезла. Но и тут меня ждал облом — снаружи окно было плотно обвито чем-то вроде плюща. Сколько глаза не ломай, все равно ничего не увидишь.

Ну и ладно. Я зевнула, уютно, насколько это было возможно, устроилась на деревяшках. Отличные все-таки у них травки. Очень действенные. Спустя пару минут я, выкинув все лишнее из головы, уже крепко и сладко спала.