Тайная жизнь полукровки (СИ)

Глава 18: Сегодня я чуть не умерла

— Ладно, не прямо чтобы знаю в лицо, — сказала я, — просто поняла, как он это делает, как ворует энергию, а еще…

— Что еще?

— Еще я видела его в воспоминаниях девушки. Ну, точнее не прямо его, а его эмоциональный портрет.

— Эмоциональный портрет? Как это?

— У каждого из нас есть свои эмоции. Я могу с закрытыми глазами узнать человека, если до этого залезала к нему в голову. И сейчас я увидела этот эмоциональный фон нашего преступника.

— Нашего? — ухмыльнулся Нолан.

— Нашего. Потому что мы ведем расследование вместе.

— Ладно. Ты сказала, что знаешь, как воруют энергию.

Я потрясла склянку с фиолетовой жидкостью.

— Не желаешь выпить?

— Спасибо, мне уже хватило.

— Напрасно боишься, тут нет ничего опасного, — я сделала глоток сама.

Нолан застыл с испуганным взглядом.

— Солененькая, — сказала я, — не волнуйся, все под контролем. Но надо будет немного подождать.

Спустя пару минут я уже ощутила эффект. Я стала той девушкой. Не по-настоящему, а в эмоциональном плане. Сейчас я чувствовала все то же, что и она. И могла описать то, как происходило воровство.

— Ее напоили чем-то сладким, — сказала я, — приторно сладким. Но девушка была не против. Возможно, она знала преступника, доверяла ему.

— Хорошо, что дальше?

— На приготовление зелья ушли недели. Вор долгое время подбирался к нашей несчастной, залезал к ней в голову несколько раз, потихоньку отпечатывая жизненную энергию. Они должно были часто видеться, должны были быть близки.

В груди все сжалось. Страх! Потом девушка испытывала невероятный страх!

— Лил, что с тобой?

— Все в норме. Просто слушай, пока я это чувствую, — сделала глубокий вдох, — когда зелье проникло в мозг, девушку сильно напугали. Настолько сильно, что произошел выброс адреналина, он вступил в реакцию с зельем, и остатки энергии переместились.

— Куда переместились?

— В пар.

Эффект зелья прошел, и я снова стала собой. Только голова немного кружилась.

— Почему пар? — озадачился Нолан.

— Наш вор не крал жизненную силу полностью, он скорее уничтожал ее изнутри, сжигал. Но всегда при сжигании образуются отходы, и они выходят через пар. Этот пар наш преступник и забирал, а потом впихивал в себя.

— То есть каждая жертва приносит ему всего лишь несколько единиц жизненной энергии?

— Похоже на то.

Нолану надо было это осознать, принять. Он задумчиво закусил щеку. А свет в комнате потихоньку гас.

— Значит, энергию уже не вернуть? — наконец заговорил Нолан.

— Нельзя вернуть то, что уничтожено.

— Тогда давай просто поймаем этого негодяя!

— Давай.

Мы продолжим работать вместе. Сердце забилось быстрее! Но мозг думал. Неужели нельзя как-нибудь помочь этим несчастным студентам? Сделать хоть что-то, чтобы они смогли проснуться. Тут я представила, каково им будет по пробуждении. Они же светлые маги, а значит, с потерей энергии они потеряли и то, что делало их особенными.

— Может, хорошо, что они не просыпаются, — тихо проговорила я.

— Хорошо?

— Они лишились своей магии. Если проснутся, то поймут, какими стали никчемными. Не просто никчемными, обычными. Ты знаешь, каково особенному человеку вдруг почувствовать себя самым обыкновенным?

— Не знаю.

А я знала. Когда пришла в Академию Света и поняла, что здесь я всего лишь студентка Лилия — одна из тысячи, и хуже большинства. Никчемная. Ничего не умеющая. Вспомнила, как унижал меня на паре профессор Парис, посмотрела на Нолана.

— Это убивает, — сказала я, — особенно, когда раньше ты хоть что-то значил.

— Это гордыня.

— Пусть так.

— Выбирая между жизнью и растоптанной гордостью надо выбирать жизнь.

— Какой смысл в растоптанной жизни?

— А какой смысл в пустой гордости, если ты мертв?

Мы сверлили друг друга взглядом, и никто не собирался уступать другому и отводить глаза. Тут послышались шаги в коридоре.

— Ночная проверка, — прошептал Нолан.

Он притянул меня за руку, и мы оказались спрятанными за шторой. Близко-близко. Дверь открылась, вошла медсестра. Сквозь маленькую щель между шторами я видела, как несчастной студентке протерли лоб холодной водой, потом, медсестра поставила капельницу.

— Это надолго, — сказал Нолан, — пора уходить.

— Как уходить?

Через окно, ну конечно же! Вот только о таком надо предупреждать! Нолан взял меня на руки и прыгнул. Сердце колотилось, как безумное. Захватило дух. Я должна была закричать, но не могла, страх парализовал. Наконец, Нолан приземлился на ноги. Опустил меня. Я не сразу устояла, схватилась за его плечо.

— Лил, все хорошо. Мы стоим.

Я задыхалась. Слишком неожиданно! Мы же правда выпрыгнули из окна! Проклятье! Как же страшно! К горлу подступал ком.

— Лил, я здесь, все в порядке.

— Предупреждать не пробовал? — ко мне вернулся дор речи.

— Лил, все хорошо.

— Да я чуть не, — глубокий вдох, — ты чуть не убил нас! Мы же могли упасть — разбиться.

— Да, я не самый сильный черный маг, но удержать нас на воздухе смогу.

— Проклятье!

Я присела. Глубоко вдохнула.

— Я думала, что умру!

— Ну прости.

Нолан положил руку мне на плечо, легко сжал.

— Не трогай меня!

Проклятье! Я веду себя, как напуганная девчонка. Лилия могла бы себя так повести, а я — нет. Я сильная, ничего не боюсь. Тут всего лишь спрыгнули с седьмого этажа. Спрыгнули и приземлились.

— Ну иди сюда… — Нолан сел рядом, обнял меня.

Я прижалась к нему, как к самому дорогому на всем белом свете. Я вжалась в него, вцепилась.

— Я думала, мы умрем! Как ты…

— Все хорошо, мы живы.

И я расплакалась. Это нервы, это от страха, это от эмоций и от облегчения. Все-таки мы выжили! Выжили…

— Проклятье, — прошептала я, — ты не думай, обычно я не такая.

Сейчас растечется весь макияж. Я рвано вдохнула.

— Правда не такая, я не плачу, честно.

Ну вот, теперь он сочтет меня плаксой. Но я же на самом деле не такая!

— Ты просто испугалась, — чуть слышно проговорил Нолан, — мы падали с седьмого этажа, это правда может напугать.

— Ты должен был предупредить, сказать, что мы полетим!

— Тише-тише.

Нолан гладил меня по голове, шептал на ухо. Это успокаивало. Совсем немного, но становилось легче.

— Я думала, мы умрем!

— Понимаю.

— Думала, разобьемся!

— Лил, ну прости.

Да что со мной происходит! Всю жизнь все шло нормально, а теперь что ни встреча с этим Ноланом-профессором Парисом, я чувствую себя униженной, разбитой. Да что ж такое! Я отстранилась, вытерла глаза. Знаю, что размазала макияж еще сильнее. Пускай. Все равно темно. Нолан не узнает во мне свою ученицу.

— Кто здесь? — резкий свет фонаря привел в чувства.

— Мы заблудились, — попытался Нолан, потом схватил меня за руку и крикнул, — бежим!

И мы побежали. Запрыгнули на припрятанный мотоцикл, завели, помчали. Ветер уносил все. Страх, тревогу, печаль, отчаянье. Я не замечала, куда мы едем. Какая уже разница. Сегодня я чуть не умерла.