Тайна Саммервуда

Глава 2. Дирижабль

– Стало быть, вы мисс Трипп. Весьма необычная для наших земель фамилия.

Пристальный взгляд отлепился от листа, исписанного мелким неровным почерком, и буквально вдавил Лу в кресло. Она перестала ёрзать, на мгновение смутилась, не зная, куда девать руки. Чтобы их занять, опустила ладони на колени, аккуратно расправила собравшуюся гармошкой ткань, которая тут же снова замялась, стоило Лу пошевелить ногой.

– Ничего, если я буду называть вас по имени? – Пытливые карие глаза продолжали её разглядывать.

Лу торопливо качнула головой, соглашаясь. Еле слышно перевела дыхание. Ей очень нужна была работа – любая работа. А эта ещё и нравилась.

– Так откуда вы родом, Лусана?

Приезжих в столице не жаловали, и новостью для Лу это не стало.

– Со мной можно на «ты», – она сцепила пальцы в замок и нарочито бодро проговорила: – Ну, вообще-то я столичная. Родилась и выросла здесь, в Рейнвилле. Вы дальше почитайте, – она покивала на резюме, – там всё указано. А фамилия досталась от деда. Он перебрался в Элберту мальчишкой, сразу после войны. На заработки, – Лу нервничала, и без того звонкий голос то и дело срывался на фальцет. – Мама обосновалась в Рейнвилле, когда поступила в балетную академию. Даже выступала в Имперском театре. Потом родилась я.

Трэвис Бруксби – так звали этого неулыбчивого, холенного хозяина сыскного агентства с выправкой генерала-адъютанта её Величества – сухо поджал губы и снова уткнулся в листок.

«Наконец-то перестал пялиться, спесивец чёртов», – размышляла тем временем Лу. – «А сюртучок у него хоть куда. Да и ботинки ничего. Но лучше всего строгая золотая булавка на шейном платке – и камешек в ней красивый, по виду чистый рубин. Такой продать, и можно полгода шиковать».

Она украдкой поглазела по сторонам.

«Ох, и отлично же они тут устроились!»

Давненько Лу не видела столь элегантного убранства: богаче, чем в домах важных пэров, где ей доводилось бывать вместе с матерью. Желание поработать на мистера Бруксби росло, как на дрожжах.

– «Диплом об окончании женской народной академии с отличием», – озвучил Трэвис с листа и вопросительно посмотрел на Лу: – Ты разбираешься в механике?

– Разбираюсь, – она принялась теребить кружево на рукаве. – С лёгкостью могу починить печатную машинку. И печатать тоже могу. Я много чего умею, вы не подумайте, – затараторила Лу. – Я вообще способная. Всё на лету схватываю. С детства.

– И не принесла с собой ни одного рекомендательного письма. – Лицо Трэвиса сохраняло всё то же непроницаемое выражение. – Впрочем, я догадываюсь, почему, – он небрежно опустил лист на полированную столешницу, постучал по нему колпачком серебряной ручки с крохотной гравюрой императрицы. – Их сложнее подделать, когда пишешь с ошибками.

– Я умею писать. Просто спешила, – Лу выдержала взгляд Трэвиса. – Я не обманываю. Я правда способная.

– Отчего же тебя отовсюду увольняли?

– Не увольняли, сэр. Я сама уходила. На часовой фабрике, например, платили больше. А оттуда ушла, потому что… – она осеклась, едва не сболтнув рвущееся с языка «скука адская возиться с шестерёнками». – Мне нужны были деньги. Всё ещё нужны, сэр.

– Ясно. – Трэвис помолчал, вчитываясь в резюме. Через минуту опять заговорил, неизменно холодно и бесстрастно: – Что навело тебя на мысль прийти ко мне?

Лу ждала этого вопроса с момента, как переступила порог сыскного агентства две недели назад с резюме в руках. Хороший знакомый, цирковой фокусник, а в прошлом карточный шулер, который и предложил ей попытать счастья в агентстве, сразу предупредил, что у Трэвиса Бруксби всё серьёзно.

– После часовой фабрики я устроилась в цирк. Ух, было время, скажу я вам, сэр. Сколько дорог мы исколесили! Элберту знаю, как свои пять пальцев. А уж в столице могу с завязанными глазами ходить. Каждую тайную тропку помню! Хоть глаза мне выколи, на ощупь найду. Залезть могу, куда прикажете, высоты не боюсь. Раз-два – и на крыше. И в чердачное окно втиснусь. Я даже под куполом цирка без всякой страховки вертелась.

Правда, это не помешало хозяину цирка выгнать её взашей, когда она отказала ему в любезности разделить спальное ложе на двоих.

– Как же тебя взяли в цирк-то да к тому же под купол пустили?

– Не верите?..

– Гимнастам нужны особые навыки.

– Ерунда, – Лу широко улыбнулась и махнула рукой. – Ничего особенного, если с детства всё уметь. А меня мама с рождения учила своему балету, гнула так и сяк… Надеялась, что я, как она, балериной стану. Так что я в три года уже такое сальто крутила – вся округа сбегалась посмотреть. И потом часто тренировалась. В цирке мне нравилось. Через каких-то пару недель на сцену вышла. Правда, сначала с партнёршей. Для подстраховки.

– С партнёршей? – Трэвис прищурился, и Лу моментально забеспокоилась – что-то пошло не так? – но уже в следующую секунду успокоилась, услышав его следующий вопрос: – Значит, в команде работать умеешь?

– Я-то? Умею, конечно.

– А рисковать не боишься, если на кону – твоя жизнь? – Трэвис прищурился.

– Ну… – она запнулась. Подписываться на верную смерть не хотелось вовсе, однако такой ответ хозяина агентства не устроит. А ей скоро нечем будет платить за еду, не то что за кров и одёжку. К тому же, впереди – зима: сырые дни, холодные ночи и никаких сезонных подработок до весны. – Не то чтобы я спешу умирать, – Лу выдохнула, решаясь. – Если другого выхода не будет, рискну, конечно, и жизнью.

Трэвис откинулся на спинку кресла и скрестил на груди руки. Задумчиво пожевал губами.

– Вот что, Лусана. Вижу, ты особа деятельная, за словом в карман не лезешь. Предлагаю сделку. Я готов взять тебя на испытательный срок, чтобы убедиться, какая ты в деле. Как раз есть у меня одно подходящее сейчас. Справишься – возьму к себе агентом. Не справишься, значит, не судьба. Всё в твоих руках.

Лу едва не подскочила от радости.

«Ну и удача! Всем удачам удача! Уж тут наверняка платят честь по чести: даже лакей у входа важный и щеголеватый, да и вообще! Осталось не ударить в грязь лицом».

– Буду стараться изо всех сил, сэр. Обещаю, вы не пожале…

Она не договорила. Раздался громкий стук, следом – шорох открывающейся двери.

– Вызывали, сэр?

Прежде, чем Лу успела обернуться, Трэвис жестом пригласил посетителя войти.

– Ты внезапен, но всегда вовремя, как хороший брэнди, – суровый тон смягчился, и на каменном лице промелькнуло подобие радушной улыбки. – Проходи, присаживайся, Рэнди.

Молодой человек франтоватого вида неторопливо прошествовал к ним и опустился в соседнее с Лу кресло, а она без стеснения разглядывала его во все глаза.

«Ай да джентльмен! Плюнуть некуда. И тебе кружавчики на белоснежной рубашке, и шёлковые перчатки, и тёмно-серый жилет в тон атласным брюкам. Цепочки-часы-бирюльки, начищенные ботинки… А усы-то, усы! какие отрастил. Ничего себе, красавчик! Только шляпу с тростью где-то забыл».

Перехватив её любопытный взгляд, Рэнди коротко, но учтиво поклонился и с достоинством отвернулся.

– Что стряслось, Трэвис? – нагловато осведомился он. – Мне передали, дело срочное.

«Надо же, какое панибратство», – с ухмылкой отметила про себя Лу.

– Лусана, знакомься. Перед вами один из моих лучших агентов. Рэнди, позволь представить твою напарницу, – теперь Трэвис смотрел на него и сдержанно улыбался, наслаждаясь произведённым впечатлением. – Энергия и энтузиазм в чистом виде.

***

Гудок локомотива взревел басом, заглушая тревожную фистулу трамвайной трели. Фабричная улица ощущалась дымной воронкой, в которую засасывало людские потоки, истерику паромобильных клаксонов, топот копыт и дробь паровозных колёс. Дождь, обрушившийся на столицу ближе к ночи, теперь едва моросил, но мостовая оставалась отвратительно скользкой. Именно поэтому Лу считала Коулвуд не иначе, как стихийным бедствием, и предпочитала без особой нужды в этот район Рейнвилла не соваться. Но сегодня её мнения никто не спрашивал.

«Ну и денёк, с ума сойти!»

Ей приходилось прилагать огромные усилия, чтобы поспевать за Рэнди. И ещё большие, чтобы не обрушиться на его голову с проклятиями. Мало того, что он до сих пор не произнёс ни слова в ответ на расспросы, так теперь ещё и оторвался на несколько футов вперёд и шёл по кривой колее тротуара стремительно, не сбавляя шаг и не оборачиваясь. Так, будто Лу и вовсе не существовало. Счастье, что она не вырядилась в юбку, отправляясь в агентство. Всё-таки в брюках и ботинках было гораздо удобнее бегать по столичным переулкам.

Сердце Лу вот-вот готово было выпрыгнуть из груди от быстрой ходьбы и волнения. И под ноги смотреть недосуг – она полностью сосредоточилась на том, как бы не потерять напарника из вида. Свернёт ещё незаметно в какой-нибудь переулок и поминай как звали.

«Куда вообще этот франт несётся, как угорелый? Прямиком на задание, что ли? Почему бы не доехать на паротрамвае или не взять конку? Мы что, так и будем играть в догонялки, рассекая на своих двоих по необъятному Рейнвиллу? Хорошая проверка на выносливость, нечего сказать!»

Но возможности задать новые вопросы пока не представлялось, пусть Лу была уверена, что и на них она вряд ли получит ответы.

Шум вокзала постепенно стихал, и теперь в ушах стоял гул аэростатных двигателей. Площадка для дирижаблей была заполнена суетящимися людьми: механиками, пассажирами, грузчиками, а чуть поодаль маячила мрачная туша отчаливающего судна. Пробегающий мимо беспризорный мальчишка едва не сшиб Лу с ног, и она не упустила возможности как следует оттаскать его за ухо. А когда подняла взгляд, то с ужасом поняла, что Рэнди исчез. Его не было видно ни впереди, ни справа, ни слева.

«Дура, вот же дурища!»

Расталкивая встречных прохожих, Лу ринулась к поднимающемуся от трапа дирижаблю и судорожно пыталась придумать план, что же делать, если Рэнди успел заскочить в него, а она не успеет.

– Куда прёшь?! – орали за её спиной. – А ну вернись за черту, кому говорю! Ах ты!..

Лу увернулась и в тот же миг почувствовала, как её подхватили чьи-то сильные руки, резко подтянули – ей показалось, что одновременно: вперёд, в сторону и вверх, хотя вряд ли такое возможно, – и поставили на край нижней палубы технического отсека, будто это была подножка паротрамвая. Воздушная махина издала протяжный гудок и начала набирать высоту; снизу доносилась отборная брань механика и смотрителя станции. Волосы у Лу разметало ветром, длинные пряди хлестали по щекам, лезли в глаза; она инстинктивно нащупала металлическую перекладину справа от себя и вцепилась в неё. Шумно перевела дыхание, оглядываясь, и осторожно качнула мыском ботинка – опора под ногами была довольно надёжной, а улыбка Рэнди – очень довольной вопреки ситуации. В тело, измученное беготнёй по мокрой мостовой, возвращались привычная лёгкость и восторг – чувство высоты всегда опьяняло Лу.

– Н-н… нашёлся трюкач! – она крепче сжала поручень и справедливо возмутилась, стараясь перекричать шум двигателей: – Ты что?! Совсем чокнулся, а?! А если бы ты меня не удержал?!

На его губах змеилась хитрая полуулыбка.

– Так удержал же!

– А если бы нет?! – не унималась Лу.

– Любопытно, а в цирке ты так же вопила под куполом?!

– Сравнил! В цирке были нормальные партнёры и доверие между ними, а ещё взаимная страховка! Знаешь, что это такое?!

Он в ответ только расхохотался. Перехватил поручень, подтягиваясь чуть выше и освобождая для Лу место.

– Сочувствую! Нормальных у Трэвиса не бывает! Придётся учиться доверять ненормальным! В твоих же интересах!

Лу невольно улыбнулась – сколько раз её саму называли чокнутой, не сосчитать – и посмотрела вниз.

«Вот это да… Арена, но совсем другая. Да и высота – три-четыре самых больших цирковых купола, поставленных друг на друга. Если бы ещё палуба не дрожала и маховик не тарахтел над ухом».

Дирижабль поднимался всё выше, его неровный ход выравнивался, превращаясь в плавный полёт; теперь двигатели уже не грохотали так оглушительно.

– Слушай, вот это всё… Это что, тренировка такая? Или у нас есть цель? Куда летим-то?

– Пока просто наслаждайся видом, – Рэнди перегнулся через поручень и посмотрел вниз. – По-моему, красотища.

«Ох, ну и орех. Такой не расколешь…»

– Нравится, чего ж нет. А тебе нравится уходить от ответов. Угадала?

– Я ещё даже не начинал уходить от ответов, цыплёнок.

Теперь он смотрел на Лу – пристально, прямо в глаза и без тени улыбки.

«Цыплёнок, хм… Так меня ещё не называли!»

– Может, всё-таки поговорим серьёзно?

– Отчего же нет? Поговорим, – кивнул он.

– Что придётся делать?

– А что тебе сказал Трэвис?

– Ничего не сказал. Но я кое-что слышала про его контору, если ты об этом. Ну и подумала, что мне это подойдёт.

«Было бы отлично, если бы он подумал то же самое насчёт меня».

Лу не сомневалась, что ищейки Трэвиса обязательно проверили данные в её резюме от и до получше любых полицаев – за две-то недели! – и только потом он назначил встречу. А значит, её ответы ничего не меняли. Трэвис всё решил заранее, именно поэтому и напарника ей нашёл, и вызвал его к себе аккурат к её приходу в агентство. А вот о чём он говорил с Рэнди с глазу на глаз, когда её выдворили из кабинета и попросили подождать в приёмной, Лу понятия не имела и дорого бы дала, чтобы знать наверняка. В конце концов, от этого зависело её будущее.

– Кое-что? – ироничный тон Рэнди оторвал Лу от размышлений.

– Ага. Всякое-разное. Вроде как его людям закон не указ. И сыскное агентство – прикрытие для делишек поважнее.

– Очень удобное прикрытие. Трэвис – гений в своём роде. Сумел устроить всё так, что комар носа не подточит. И клиентов правильных находит, – многозначительно добавил Рэнди. – Удобных и не любопытных, которые умеют не задавать дурацких вопросов и довольствоваться результатом. И если что, прикроет зад агентам – у него везде связи. Всё схвачено. Но, – он рассмеялся, – это не означает, что нам всё сходит с рук. За каждую ошибку и денег лишишься, и выговор в его кабинете выслушаешь. Так что имей в виду. Ладно, пора. Прыгаем!

– В смысле прыгаем?.. – изумилась Лу. – Прямо вниз, что ли?

Рэнди кивком указал на стремительно приближающуюся землю.

– На счёт три.

«Прыгаем?! Как прыгаем? Прямо сейчас? Вот так?.. Туда?»

Лу перегнулась через перекладину и помотала головой:

– Ни за что!

– Один.

Дирижабль накренился вправо, заходя на круг и продолжая снижаться, но Лу только крепче ухватилась за перекладину.

«Чёрт знает, что за высота и никакой страховки внизу. Охота была переломаться!»

– Два!

У Лу закружилась голова, а палубу как назло зашатало сильнее.

«Три уже было?.. Или нет?..»

Она закусила губу от страха, пытаясь сгруппироваться и не представляя, как на полном ходу сможет нормально приземлиться.

– Прыгай, дурёха! – заорал на неё Рэнди. Но видя, что она не шевелится, сгрёб её в охапку и силой оторвал от перекладины.

Лу и пикнуть не успела, как он вместе с ней шагнул в пустоту.

«У, чёрт бы побрал Трэвиса и всех его агентов!»

Она зажмурилась и крепче уцепилась за плечи горе-напарника.

Встретиться с землёй снова было больно. На ногах они не удержались; так и рухнули, цепляясь друг за друга, в песочную жижу. Ещё несколько футов их тащило вниз по склону по инерции, а потом мир вокруг замер. Только грязь взметнулась фонтаном, руки и лицо Лу обдало брызгами, а во рту чувствовался привкус крови.

«Ну, конечно, так и есть, губу я всё-таки прокусила. Вот дерьмо! Хоть бы кости были целы».

Проверить мешал Рэнди, лежавший сверху, поэтому Лу ограничилась только глубоким вздохом. Сердечная канонада в её груди постепенно стихала, мысли прояснялись.

– Вот же дурында! – Рэнди сполз в сторону и перекатился на спину. Медленно сел и сердито оглядел рукава и штаны, попытался стряхнуть налипшую глину. – Размазало бы в лепёшку днищем, и было бы нам счастье.

Лу осторожно приподнялась на локтях и осмотрелась. Вокруг, куда только хватало взгляда, расстилались зелёные газоны; слева в миле от них чернело брюхо дирижабля, а над площадкой станции виднелась громадная вывеска «Санвуд-парк».

«Ух ты, куда нас занесло! Неужели лезть в окно к какому-нибудь пэру придётся?»

Она никогда здесь не бывала – повода не было, – но хорошо помнила, что именно в Санвуде строили особняки для самых состоятельных жителей столицы, а между ним и вонючим Коулвудом – тысячи ярдов лесополосы с гольф-клубом и парочкой живописных прудов. Настоящий рай по меркам Рейнвилла.

– Хорошенькое начало, – Лу села и возмущённо уставилась на спину Рэнди. – Отличная проверка, напарничек. Не сдох в пути – годен! Так, что ли?

Он обернулся к ней.

– Я же велел тебе прыгать. Какого чёрта ты дожидалась?

– Я человек, а не механизм, вот какого!

– Решила убиться? – усмехнулся он. – Так бы и говорила сразу, я бы не спасал.

– Нашёлся рыцарь!

«Конечно, я испугалась! В цирке худо-бедно пеклись о здоровье акробатов. По крайней мере сигать с высоты купола, не отрепетировав прыжок полсотни раз и не позаботившись о страховке, никому не предлагали».

Лу нервно убрала с лица налипшие грязные пряди, утёрлась порванным рукавом и поднялась на ноги.

– Это ж ещё додуматься надо было – заскочить на нижнюю палубу отчаливающего дирижабля, как ни в чём не бывало! Нет, я сама, конечно, частенько катаюсь на подножках паротрамваев, но они-то не летают по небу! Могли бы и на конке доехать.

– Мы много чего могли… Я, например, мог обойтись без тебя, – Рэнди сдёрнул испорченные перчатки. Брезгливо оглядел их и без сожаления швырнул на землю. – Я думал, тебе нужна эта работа.

Лу приблизилась к ограде и с раздражением постучала ботинком по железным прутьям, пытаясь избавиться от налипших на подошву комьев.

«В сущности, он был не так уж неправ. Да и говорит совсем не злобно».

– Ладно. Ошибки учту, – проворчала она. – Но хотя бы иногда мы сможем договариваться, а? Ну, там… планировать, делиться мыслями? Я ведь до сих пор не знаю, что должна делать.

– Импровизация – не твой конёк, а? – хмыкнул Рэнди. – Придётся учиться. Соображать на ходу – уже часть плана. Иначе тебе не к Трэвису надо, а в Императорские Счётные Палаты. Вот они планируют целый день. И договариваются, – он расхохотался. – Пошли.

– Увиливать от ответов – тоже часть плана? – Лу подождала, пока Рэнди перепрыгнет через ограждение, и двинулась за ним, прихрамывая на ушибленную ногу. – Куда теперь?

– А ты настырная. Это хорошо. Пригодится для дела, – не оборачиваясь, деловито заметил он. – Не бойся, летать пока не придётся. Устроим кое-кому сюрприз. Обещаю, тебе понравится.