Тайна профессора Волобуева

1. Письмо

В один из тихих февральских вечеров, какие редко случаются в конце зимы, Юля возвращалась из школы. Дорогу освещали цепочки уличных фонарей. В голубоватом свете искрился медленно падающий снег. Снежинки плавно опускались на лицо девушки, нежно касаясь длинных ресниц, чуть приоткрытых бледных губ и кончика вздернутого носа. Белые пушинки покрывали меховую опушку капюшона, накинутого на голову, откуда выбились и ниспадали на плечи пряди длинных светло-русых вьющихся волос. Неторопливый снегопад создавал сказочное настроение, и девушка специально замедляла шаг, чтобы дорога к дому подольше не кончалась.

Зайдя в подъезд, Юля по привычке заглянула в почтовый ящик. Газет не было, но сквозь дырочки металлической дверцы белел край конверта. Открыв ящик маленьким ключиком, девушка извлекла оттуда письмо. Оно оказалось адресованным ей – Юле Морозовой. Это приятно удивило. Уже зайдя в лифт, она с любопытством прочитала обратный адрес: «г. Еловград, ул. Петушинская, д. 22, кв. 10. От Теплова Сергея».

Улица Петушинская пролегала совсем недалеко, а до дома номер 22 рукой подать. Но кто такой Сергей Теплов, Юля понятия не имела. Поэтому, она с нетерпением, еще не дожидаясь пока лифт доедет до восьмого этажа, вскрыла конверт. Там оказался сложенный вдвое тетрадный листок с одной стороны покрытый ровными строчками. Мелкие буковки наклонились вправо так, словно спешили быстрее убежать вперед, боясь отстать от стремительных мыслей автора письма.

Из разъехавшихся дверей Юля вышла на площадку. Пришлось поднятья на один этаж по лестнице, покуда лифт дальше не ходил. Пальцы второпях повернули ключ, дверь в квартиру распахнулась. Девушка прямо у порога скинула с себя сапожки и болоньевую куртку. Школьная сумка с глухим стуком приземлилась у стены. Лист из конверта вновь оказался в руках. Ну вот, наконец-то, можно приступить:

«Здравствуй, Юля. Ты, конечно, удивишься, получив мое письмо. Но ничего удивительного в этом нет. Мне довелось прочитать стихи, отправленные тобой в газету «Литературный Еловград». В редакции обычно с новыми неизвестными поэтами не желают возиться, а переадресуют их работы мне…»

Юля оторвалась от чтения. Да, она действительно пару месяцев назад посылала несколько своих стихотворений в редакцию местной литературной газеты. Не то чтобы она считала себя поэтом, а написанные стихи – какими-то особенными и гениальными. Но они нравились ее подругам и друзьям. А учительница литературы настоятельно советовала опубликовать их в каком-нибудь местном издании. И вот Юля решилась. Отобрала, как она считала, самое лучшее, написала коротко о себе: «Юля Морозова, 16 лет», и отправила. Два месяца никаких ответов и приветов. И вот отклик на ее стихи пришел в виде этого интригующего письма. Что же в нем дальше пишется?

«Твои стихи удивительны! Мне было приятно узнать, что в нашем городе живет еще один замечательный талантливый человечек…»

«Ну, это чересчур ты хватил», – подумала про себя Юля, хотя слова ей чрезвычайно польстили. Она продолжила дальше:

«Понятно, что твоему таланту никак пропасть нельзя, и надо помочь ему развиться. Я думаю, что тебе будет интересно встретиться с творческими людьми, общение с которыми поможет стать настоящим поэтом. Для этого приходи по адресу, написанному на конверте, в пятницу в 18 часов».

Затем шло небольшое стихотворение:

«Между ангелом и бесом

Музыкант живет со скрипкой.

И под маленьким навесом

Он играет вальс с улыбкой.

В этом вальсе кружат листья,

К твоему летя окошку.

Эти листья – просто письма

От друзей и от Сережки.

Сергей Теплов».

Юля перевела дух. Она никак не ожидала получить такое письмо. Особенно взволновали стихи. «Кто же такой Сергей Теплов? Почему он посчитал мои стихи замечательными? Ведь ничего же про меня он не знает, а уже посвятил два четверостишия». Озадачило ее также и приглашение на встречу с «творческими людьми». А надо ли ей развивать свой талант? И как эти «творческие люди» помогут его развить?

Вопросы переплетались в юной голове. Но на всякий случай Юля решила сходить на встречу, до которой оставалось два дня.

***

Наступила пятница. Еще с утра Юля испытывала волнение как перед экзаменом.

«А может не ходить?» – полезли в голову противные сомнения. – «Они там все умные, наверное. Взрослые уже. А кто я такая? Школу не закончила даже. Вопросы начнут задавать, а я и ответить не смогу. Буду глазами хлопать. Да и вообще, о чем говорить буду с ними? Никого, наверное, не знаю».

Но в ее сознании пробивались и другие мысли, будто просыпался второй внутренний голос: «А разве тебе не интересно? Ты хоть знаешь, кого смогли заинтересовать твои стихи?» Услышать похвалу в свой адрес от совершенно незнакомых и в то же время продвинутых в этом деле людей, было заманчиво. Что ни говори, а ей льстило то, что ее стихи могли кому-то понравиться. Но самое главное – Юлю интриговал этот таинственный Сергей Теплов. Кто он такой? Почему она раньше ничего о нем не слышала? И если она не сходит, то никогда и не узнает автора письма, не дающего ей покоя последние два дня.

Второй внутренний голос победил. Девушка уговорила себя, что нужно идти.

На ее звонок дверь открыл мужчина лет тридцати в очках, в синей клетчатой рубахе навыпуск и в синем трико с вытянутыми коленками. Он негромко произнес: «Проходи» и посторонился, чтобы пропустить Юлю в прихожую. Закрыв за ней дверь, мужчина повернулся к девушке:

– Ну, кто это к нам пришел?

Юля представилась.

– Сергей, – голос у мужчины был тихим и мягким. О таком говорят: «ласкает слух». Сергей пригласил гостью на кухню.

Там в клубах густого табачного дыма сидели за столом двое молодых людей. Они выглядели постарше Юли. Один с кучерявыми взъерошенными волосами и в неказистых очках, явно не идущих его лицу. Второй – коротко постриженный, широкоскулый, с немного выпученными глазами.

– Садись, – в тихой своей манере сказал Сергей девушке, – Чай будешь?

Юля присела на свободную табуретку. Сергей налил из самовара кипятка в большую кружку, добавив туда заварки из фарфорового пузатого заварника, и поставил кружку перед Юлей.

– Вот знакомьтесь, это Юленька, – представил Сергей девушку. Юленька – так ее еще никто из посторонних не называл, но Юле понравилось.

– Олег, – представился скуластый парень.

– Владимир, – назвал свое имя молодой человек в очках.

После небольшой паузы Сергей обратился к Юле, глядя на нее испытывающим взглядом:

– Ну, рассказывай.

– А что рассказывать? – не поняла Юля.

– Стихи давно пишешь?

– С класса шестого.

– Хорошо у тебя получается. Твои работы читали ребята и другие члены нашей группы – они всем понравились.

– А что у вас за группа такая? – в свою очередь спросила Юля.

– Группа тех, кто пишет. Первоначально она образовалась из нескольких литераторов, входивших в редакционную коллегию «Литературного Еловграда». В редакцию газеты поступало много разных работ. В основном – стихи, но встречалась и проза: рассказы, повести и даже романы. Мы читали эти произведения и решали: что печатать, а что нет. В какой-то момент среди редколлегии наметился раскол. Я и несколько моих товарищей поддерживали молодых и необычных авторов, которые выбивались из общего ряда, но не признавались другой частью редколлегии, поскольку зачастую их вещи не вписывались в общую парадигму издания. В конце концов, мы вышли из редколлегии и создали собственное неформальное литературное объединение, сокращенно получается НЛО, под названием «Каравелла».

– Интересное название, – вставила Юля.

– Да, звучит классно: НЛО «Каравелла».

– Как космический корабль с романтиками на борту, бороздящими бескрайние просторы космоса, – проговорил из своего угла Олег, устремив задумчивый взгляд куда-то ввысь сквозь потолок.

– Мда… хорошо сказал, – улыбнулся в ответ Сергей. – Так, на чем я остановился? Ах, да. Связь с литературной газетой мы не потеряли. Наши прежние соратники перенаправляли мне те работы, которые не проходили их отбор. И этот материал уже изучаем мы в своем кругу. Конечно, не все творения оказываются достойными. Много среди них и графоманских, и откровенно сырых. Но встречаются и яркие находки. Тогда мы ищем этих авторов и предлагаем им вступить в нашу группу.

– А для чего вступать в группу? – спросила Юля.

– Ну, во-первых, не всё, что нам присылают настолько хорошо, чтобы это уже можно было печатать. Иногда в одном стихотворении есть всего одна строчка, достойная публикации, но зато какая! И тут автору нужно помочь: обратить его внимание на то, что у него получилось здорово, а что нужно полностью изменить. Наша цель: научить начинающего автора работать над своими произведениями, оттачивать их до блеска. А дальше – помогать ему публиковаться.

Во-вторых, мы приглашаем к себе не только тех, кто пишет стихи или прозу. У нас есть и художники, и просто хорошие люди, с которыми интересно общаться. Мы создаем у себя атмосферу, помогающую человеку открыть в себе таланты, по-новому взглянуть на мир.

Тут в прихожей раздался звонок. Сергей поспешил к двери, и через пару минут на кухне появилась темноволосая девушка с длинной косой. Серый свитер и узкие модные джинсы облегали стройную фигурку вошедшей.

– Это наш Ритик, – представил девушку Сергей. – Присаживайся, – обратился он к ней.

В дальнем углу кухни оставалась всего одна свободная табуретка. Прежде чем опуститься на нее, Рита с любопытством поглядела на незнакомую ей гостью Сергея. Юля даже смутилась под испытывающим взглядом девушки.

– Ну что ж. Я продолжу дальше посвящать Юленьку в наши дела. Те, кто вышел со мной из «Литературного Еловграда», составили первую волну «Каравеллы», так сказать ее гвардию. Но они уже все стали матерыми авторами, и ведут сейчас вполне самостоятельную литературную жизнь. Мы с ними продолжаем встречаться, и они участвуют в обсуждении новых произведений. Но группа живет в основном за счет новых молодых авторов. Вот, к примеру, Олег или Володя. Они оба пишут стихи. Олег еще увлекается экстрасенсорикой. Володя хорошо играет на гитаре, из своих стихов делает песни. Рита тоже пишет стихи, но в основном рисует. Она у нас художник.

Далее разговор завертелся вокруг разных тем. Юля с любопытством разглядывала и Сергея – хозяина квартиры, и Олега с Владимиром. Олег ожесточенно спорил с Сергеем по поводу того, куда уходит душа человека, после его смерти, и покидает ли она тело во время его жизни. Сергей был уверен, что душа может существовать параллельно живому телу и путешествовать в пространстве, преодолевая астрономические расстояния. Олег был с ним не согласен. Он считал, что душа тесно связана с конкретным индивидуумом и покидает его только после кончины. Владимир глядел на спорящих с некоторой иронией, больше молчал, но иногда вставлял в разговор свои соображения, опровергающие доводы обеих сторон. Рита с интересом наблюдала за разговором, но сама участия в нем почти не принимала, а молча пила чай в своем углу.

Засиделись часов до девяти. За окном совсем уже стемнело. Сергей предложил всем вместе выйти на улицу и проводить девушек. Дорогой Сергей то и дело придумывал четверостишия прямо на ходу про то, что он видел перед собой. Девчонкам это понравилось, и они подхватили его игру, сочиняя свои поэтические строчки.

Первой проводили Риту. Она жила дальше Юли. Сергей и ребята обняли девушку на прощанье, и та, помахав им ручкой, убежала в подъезд.

Двинулись в обратный путь. Юля с Сергеем шли впереди. Теперь они ничего не говорили, каждый, казалось, погрузился в собственные мысли. Олег с Владимиром брели сзади, отстав на несколько шагов.

– Какой все-таки сегодня чудесный вечер, – после долгого молчания проговорил Сергей. – Тебе понравилось с нами?

– Сергей, все это для меня было так неожиданно. Я даже не знаю, что и сказать. Но вы все – очень классные. Правда.

Юля заулыбалась.

– Ну вот, кажется твой дом.

Компания подошла к подъезду. Сергей обнял Юлю так же, как и Риту совсем недавно. «Наверное, это у них ритуал такой», – подумала девушка. Олег и Владимир обниматься не стали, они просто попрощались с новой знакомой словами «Пока. До встречи».

Юля раскраснелась и сказала всем: «До свидания». Она еще какое-то время постояла так, глядя на удаляющихся молодых людей и Сергея. И затем направилась к двери подъезда.

2. Владимир

Юля произвела сильное впечатление на Владимира. Возвращаясь домой, он всю дорогу думал о ней.

Вообще Владимир весьма влюбчив по своей натуре. Когда-то ему попалась в руки книга «Донжуанский список Пушкина», в которой рассказывается о списке девичьих имен, составленным великим русским поэтом в одном из альбомов какой-то светской дамы Петербурга. Позже исследователи его биографии назвали этот список «донжуанским», предполагая, что в нем перечислены имена тех женщин, в которых в свое время влюблялся поэт.

Так вот, Владимир как-то тоже решил составить свой «донжуанский список». Начинался он с имени Оля, в которую Владимир влюбился еще в детском саду. Всего список чуть-чуть не добирал до двадцати имен. Надо отметить, что все эти влюбленности носили чисто платонический характер. В большинстве случаев предмет воздыханий даже и не подозревал, что по нему сохнет наш юный «Донжуан». Хотя с несколькими особами из этого списка у Владимира все же возникали отношения. Но до близости дело никогда не доходило. Неказистая внешность молодого человека не впечатляла девчонок. К тому же речь его зачастую была спутанной, особенно когда дело доходило до признаний. Мысли начинали скакать, как теннисные шарики, не давая молодому человеку зацепиться за нужную фразу. Язык переставал слушаться своего хозяина. В итоге поведать о своих чувствах в выгодном для себя свете Владимир никак не мог. Отчего он душевно страдал. И эти страдания, наверное, послужили причиной того, что он начал писать стихи. Ведь здесь он находился один на один с листом бумаги. Мысли выстраивались в ровный ряд, рождая поэтические строчки. В его возбужденный мозг приходили иногда такие яркие фразы, какие он ни за что не придумал бы, глядя в глаза понравившейся ему девчонке.

Во всяком случае, первое стихотворение появилось в тот самый момент жизни, когда Владимир испытал горечь расставания с одной девочкой из параллельного класса, в которую был не на шутку влюблен. Она отказалась с ним встречаться. А он никак не мог с этим смириться. И все свои чувства излил на бумагу. Стихотворение вышло неказистым и наивным. Но первый блин, как говорится, всегда бывает комом. И Владимир продолжил сочинять стихи.

Услышав как-то у Владимира Высоцкого (у своего кумира, кстати) о том, что стихи становятся еще ярче, когда их начинаешь петь, Владимир задумал купить себе гитару. После седьмого класса он поехал работать в летний трудовой лагерь и на заработанные деньги купил себе желанный музыкальный инструмент. Сам выучил основные аккорды и приемы игры. И все новые стихи он превращал в песни. Только вот песни эти он никому не пел. Одному лишь себе. Стеснялся. Боялся, что будут смеяться над его еще неумело сочиненными текстами.

Но время шло. У Владимира оттачивалась игра на гитаре, и совершенствовался слог его стихотворений.

Первая песня, которую Владимир осмелился представить другим, была написана им уже после окончания школы. Тогда ему предстояло расстаться с друзьями, и это ощущение накатывающейся разлуки настолько растрогало душевные струны юного поэта, что он впервые написал стихи, которые показались ему вполне достойными, чтобы спеть их своим товарищам, не стесняясь за содержание. И первым, кому Владимир спел эту песню, был его друг Иосиф.

Ложится темным покрывалом ночь,

И гаснет свет в каминном зале.

И замок наш затих, умчались прочь

Веселье, смех, что нынче здесь звучали.

Так начинались слова этой песни.

Иосиф слушал, затаив дыхание. Стихи, пропетые под задевающий душу гитарный перебор, растрогали его. Он был поражен услышанным. Все это Иосиф сказал Владимиру, уверив его, что песню нужно спеть на широкой публике. Друзья окрестили ее «Замком», и вскоре Владимиру представился случай спеть свой шедевр на проводах в армию еще одного друга Егора. Среди собравшихся оказался один из знакомых Сергея Теплова, оценивший слова песни. И он пообещал Владимиру познакомить его с лидером литературного объединения «Каравелла».

Знакомство произошло спустя пару дней. Владимир передал Теплову две тетради со стихами, которые до этого он никому не показывал, и магнитофонную кассету с записями своих песен. Через неделю он уже слушал вердикт. Большинство стихов оказались забракованы, но в некоторых Теплов выделил где отдельные четверостишия, а где всего лишь одну-две строки. Однако ни одно стихотворение полностью он не одобрил. Даже «Замок» имел свои недочеты. Правда, как песню Сергей оценил его по достоинству. Владимиру сначала было обидно за такой низкий уровень оценок, но общение с Тепловым и его товарищами помогло ему разобраться со своими произведениями. Он понял над чем нужно работать.

После долгого кропотливого труда у Владимира набралась приличная подборка стихов, которую он осмелился показать на литературной конференции, проходившей в городе Красногорске, куда он отправился вместе с Тепловым. Там юный поэт встретил очередную свою любовь, значащуюся в «донжуанском списке» под загадочной литерой «Л». Сергей окрестил ее Снежинкой, и в литературной группе девушку так и стали называть.

Вернувшись с конференции, Владимир часами вел беседы со Снежинкой по телефону. Каждый день он ждал вечера, чтобы позвонить в далекий город. Они говорили обо всем и не замечали, как бежит время. Владимир обещал Снежинке приехать на свои зимние каникулы. Но перед самым Новым годом он неожиданно получил от девушки письмо, в котором она просила его не приезжать. Владимир пытался дозвониться до своей возлюбленной, но та не брала трубку. Тогда он все равно поехал. Встреча состоялась. И Снежинка сказала Владимиру, что она его не любит.

Владимир вернулся в Еловград разбитый после неудачного объяснения. В этом состоянии у него родились новые песни, полные отчаяния и горя. Он пел их с надрывом в голосе, закрывшись в своей комнате. Игрой на гитаре он пытался залечить душевные раны от безответной любви. К счастью начавшийся новый семестр в институте отвлек мысли Владимира. Но он продолжал тосковать по Снежинке.

И теперь вдруг появилась Она – Юленька, как назвал ее Сергей. Взгляд, брошенный на Владимира во время короткого знакомства, проник глубоко в его сердце. Он весь вечер у Теплова хотел и в то же время боялся посмотреть на Юлю, чтобы ни она и никто другой не могли догадаться о возникших вдруг чувствах.

Он ждал новой встречи с ней, но на квартире у Сергея им никак не удавалось пересечься. Хотя девушка неоднократно заходила к лидеру «Каравеллы», о чем Владимир узнавал от самого Теплова, рассказывавшего об этих встречах с большим упоением. Сергей неоднократно восторгался талантом новой участницы группы, обращая также внимание на ее необычайный характер. Молодой человек даже начал ревновать Юлю к Теплову. Но вот Сергей дал поручение Владимиру занести Юле папку со стихами. Со страшным волнением юноша приближался к двери заветной квартиры.

На еле слышный звонок Юля сама открыла ему дверь. Спортивные брюки и свободная футболка с короткими рукавами скрывали ее фигуру, но даже в этом одеянии она казалась Владимиру самим совершенством. Длинные русые волосы волнами покрывали ее плечи. Большие серые глаза смотрели на юношу с нескрываемым интересом.

– Привет, – просто сказала Юля.

– Привет, – ответил Владимир. – Я зашел папку тебе передать.

– Пройдешь?

– Ну… пожалуй.

Юля провела Владимира к себе.

– Присаживайся на диван, я сейчас принесу чай.

Девушка упорхнула на кухню.

Владимир с любопытством принялся осматривать комнату. У окна разместился письменный стол, заваленный книгами и грудой бумаг. Напротив дивана возвышался пузатый шкаф. Стена над диваном почти вся увешена рисунками. И на всех – изображены лошади. Где карандашом, где красками. В углу между столом и шкафом на торчащем из стены шурупе висела шестиструнная гитара, подцепленная на коричневый полупрозрачный бант из капрона. Почти такая же, как у Владимира.

В комнату вошла Юля, неся поднос с кружками.

– Ты играешь на гитаре?

– Нет, хотела научиться, но пока у меня плохо получается.

– А лошади – это ты сама рисовала?

– Да, это моя слабость. Я люблю лошадей.

– В твоих стихах лошади тоже часто встречаются.

Они сели за письменный стол, на котором Юля сдвинула в кучу бумаги, освободив место для подноса, и принялись за чай.

Они еще долго беседовали, рассказывая друг другу о себе. В руках Владимира оказалась гитара, и по ходу разговора его пальцы начали перебирать струны.

– Спой что-нибудь свое, – попросила Юля.

Владимир немного подумал и, обняв гитару, запел «Замок».

Сегодня лился в этих сводах смех,

И стены звонко от него дрожали.

Мы вспоминали радости утех.

Теперь же все замолкло в этом зале…

Слушая эти строки, Юля устремила взгляд куда-то вдаль, погрузившись в воспоминания. Владимир искоса поглядывал на нее, любуясь чертами лица девушки, и продолжал петь:

И закрывая ставни и врата,

Гася на старых канделябрах свечи,

В изображение фамильного герба

Впишу я символ под названьем «вечность».

Песня закончилась.

Юля пристально посмотрела на Владимира.

– Откуда? Откуда ты знаешь это? – задала она неожиданный вопрос.

– Что знаю? – не понял Владимир.

– Про символ на гербе.

– Не знаю, мне как-то само пришло в голову… Наверное, для рифмы.

– Ты понимаешь, я видела этот щит с гербом. И там символ, означающий вечность.

– Где ты его видела?

– В замке.

– В каком замке? – Владимир никак не мог понять, о чем говорит Юля.

– Это уже давняя история. Она случилась четыре года назад. Я побывала в одном замке, который потом исчез. Мы вместе с одним мальчиком ходили по угрюмому, давно покинутому каминному залу и увидели там щит с изображением герба, на котором была нарисована змея в виде восьмерки, увенчанная короной. С нами был тогда один ученый – историк, он сказал, что эта змея – символ вечности.

– Интересно, – произнес Владимир. – А почему, ты говоришь, что этот замок исчез?

– Ну, там какая-то странная история со смещениями пространств. Я в этом ничего не понимаю. Говорят, замок сместился в другое пространство. Как-то так…

– Но мне вот что интересно, – после короткой паузы произнесла Юля, – Откуда у тебя такие стихи?

– Ну, как тебе сказать. Это такая аллегория, что ли. Вот мы – друзья, собирались вместе все в таком старинном замке, пировали, веселились. И вдруг настало время расстаться. Все разъезжаются, а я остаюсь один. Я писал эти стихи, когда мои друзья должны были уехать: один в армию, другой – учиться, и хотел передать свое настроение.

– Здорово получилось. Твой придуманный замок напомнил мне тот – настоящий.

Они замолчали. Владимир вновь заперебирал струны, извлекая какую-то знакомую мелодию.

– А кто твои друзья? Ты мне про них ничего не рассказывал.

– С Егором мы учились в одном классе, сидели за одной партой. Это мой самый лучший друг. Но его забрали в армию в прошлом году. Второй – Иосиф. Учился с нами в параллельном классе. Мы втроём дружим уже очень давно, с класса, наверное, четвертого. После школы вместе поехали поступать в один институт, но из нас троих поступил только Иосиф. Мы с Егором вернулись обратно в Еловград. Я бы тоже в армию загремел, но меня забраковали по зрению. Вот и получилось, что я один здесь и остался.

В дверь позвонили. Это пришла с работы Юлина мама. Надо было заканчивать визит, и Владимир, поздоровавшись в коридоре с мамой девушки, заторопился поскорее одеться и выйти. Юля последовала с ним на лестничную площадку и вдруг неожиданно для него коротко поцеловала в краешек губ. Поцелуй девушки был таким теплым и нежным, что Владимир чуть ли не оцепенел от счастья. Он в ответ так же коротко поцеловал Юлю.

– Ну… пока, – ответила раскрасневшаяся девушка. – Иди, уже поздно.

3. Профессор Волобуев

Профессор Еловградского университета, доктор исторических наук Игорь Борисович Волобуев сидел, слегка покачиваясь, в своем любимом плетеном кресле-качалке перед небольшим электрическим камином, стилизованным под настоящий, словно выложенным из камня. В руках он держал газету и, временами, то недовольно морщась, то слегка посмеиваясь, пробегал глазами ее страницы.

Для своих сорока трех он выглядел немного старше. Может тому виной были его длинные вьющиеся темно-русые волосы. Или кучерявая борода в тон волос и пышные усы. Да и очки в металлической позолоченной оправе придавали лицу строгости.

– Вот черти проклятые, – выругался ученый. – Они смеют переиначивать всю историю, да еще хотят навязывать это в школах! Нет, ну это совсем никуда не годится!

– Игорь, что тебя так возмутило? – обратилась к человеку вошедшая в комнату женщина, неся на серебряном подносе две белые чашки, наполненные горячим чаем, и вазочку с конфетами.

– Ириш, представляешь, в нашем министерстве образования стали прислушиваться к разным выскочкам, которые вместо доскональных исследований, просто занимаются огульным опровержением уже установленных и принятых научным сообществом фактов. Мол, это, видите ли, идет в ногу со временем. И под влиянием этих шарлатанов они решили пересмотреть весь учебный курс истории в наших школах. Просто возмутительно!

Ирина поставила поднос на стеклянный столик рядом с креслом. Ее руки обняли плечи мужа, а щека прижалась к колючей бороде Игоря Борисовича.

– Ну, не сердись, милый. Пусть они там себе обсуждают. Зачем тебе из-за этого нервничать?

– Да я и не хотел нервничать. Но только почитаешь наши газеты, и не можешь оставаться спокойным, – ответил ей Игорь Борисович, швырнув газету на мохнатый ковер. Осторожно освободившись от объятий, он подался вперед. Рука потянулась к испускающей пар кружке. Взяв ее двумя пальцами за тонкую изогнутую ручку, ученый сделал небольшой глоток и с наслаждением откинулся на спинку кресла. – Спасибо тебе за чай, Ириша. Ты как всегда приготовила его превосходно.

– Как идут дела с приготовлениями к твоей новой экспедиции? – поинтересовалась Ирина, садясь рядом на мягкий низкий пуфик.

– Сегодня утвердили состав группы, которая будет работать со мной. Туда вошли несколько молодых, но весьма перспективных ученых.

– Артем тоже вошел в группу?

– Ну, ты же знаешь, что Артем категорически меня не поддерживает в этом вопросе. Он принципиально отказался участвовать в экспедиции, сказав, что будет наблюдать за нашими поисками издалека.

Профессор Волобуев занимался изучением истории Еловградской области. Особенно его интересовал период крестовых походов. Именно в это время здесь появились носители христианской культуры, и на территории нынешней области было образовано герцогство Норденберг. Его основателем считается рыцарь Вильгельм – легендарная личность, герой устного фольклора. Правда, фактического материала, доказывающего его существование, практически не находилось. А легенды гласили, что Вильгельм пропал вместе со своим замком. Вроде как в наказание за нарушение клятвы, данной рыцарем, вернуть волшебный меч жрецам местного народа, называемого лоугеттами.

Профессор занимался поисками доказательств существования Вильгельма. Четыре года назад он совершенно случайно обнаружил замок, который по всем признакам мог принадлежать легендарному рыцарю. Игорь Борисович смог побывать в этом замке, но совсем недолго. По каким-то непонятным причинам замок исчез. Его просто не стало. На его месте остались стоять только голые скалы, омываемые морскими волнами.

Тогда при посещении замка ученый встретил мальчика со странным именем Юмм, который попытался объяснить профессору про смещения пространств. Но Игорь Борисович был далек от этих ненаучных теорий, он верил только фактам. То, что замок существовал в реальности, в этом он не сомневался, поскольку сам побывал внутри его, трогал древние каменные стены и даже разжигал огонь в камине, находившемся в главном зале замка. Но понять, как могло мгновенно исчезнуть такое огромное сооружение, профессор никак не мог. Это не укладывалось в голове ученого.

В тот поход к замку он ходил не один. Профессора сопровождали еще трое детей из пионерского лагеря, расположенного неподалеку. Один из них, мальчуган по имени Сашка, рассказывал одну историю, согласно которой этот замок появляется с периодичностью в четыре года на очень короткое время – один-два дня. В это, конечно, верилось с трудом. Но раз произошло исчезновение, значит, замок может вновь появиться и вполне вероятно, как раз через четыре года, о которых говорилось в той легенде. По крайне мере это следовало проверить.

Игорь Борисович составил подробный отчет о посещении замка и изложил свои предположения относительно его возможного появления. Надо сказать, что коллеги профессора в большинстве своем отнеслись с недоверием ко всей этой истории. Но, тем не менее, ученый настаивал на проведении научной экспедиции к месту обнаружения замка. Его авторитет возымел силу, и руководство университета согласилось направить туда экспедицию. Вот только давнишний друг профессора Артем Страуман не верил в успех предстоящего предприятия и отказывался в нем участвовать. Правда, это не мешало сохранять им дружеские отношения.

В эту экспедицию ученый решил пригласить и Сашку. Ведь еще тогда, когда они первый раз отправились к замку, Игорь Борисович пообещал мальчишке взять его с собой. Это обещание он помнил и не мог его не сдержать.

4. Иосиф

В это утро Владимир собирался на лекции в институт, как вдруг зазвонил телефон.

– Володя, привет, – раздался в телефонной трубке голос Иосифа.

– Привет! Ты откуда?

– Из дома. Вот приехал сегодня ненадолго. Зайдешь?

– Сейчас я на лекции еду. Давай после двух.

– Хорошо, буду ждать.

Приезд Иосифа в Еловград обрадовал Владимира. Он с трудом досидел до конца лекций и скорее поспешил на автобус сразу после занятий.

Иосиф Домбровский учился в одном столичном институте на психологическом факультете уже на втором курсе. В Еловгараде остались его родители, к которым он приезжал время от времени. В каждый свой приезд Иосиф встречался с Владимиром.

– Воло-одя!.., – Иосиф встретил своего друга, широко раскинув руки. Лицо, украшенное густыми бровями, излучало радушие. Большие очки в черной роговой оправе делали его похожим на филина.

Друзья обнялись.

Иосиф пригласил Владимира в зал. Кроме них в квартире никого больше не было. Только серый полосатый кот, трущийся у ног, составлял приятелям компанию.

– Ну, рассказывай, – произнес Иосиф свою обычную фразу, с которой всегда начинал разговор при встрече.

– А что рассказывать. Грызу гранит науки. Скоро зубы об него сломаю. Ты то, какими судьбами здесь?

– Да я приехал своих навестить и заодно по курсовой материал подсобрать.

– Что за курсовая?

– Психологические особенности школьников младших классов. Нужно провести тестирование среди нескольких групп детей и потом все это проанализировать. Мне, кстати, понадобится твоя помощь.

– А чем я могу тут помочь?

– Ты же с математикой лучше меня дружишь. Мне нужно провести математический анализ собранных данных, графики построить. У меня как-то с этим туго.

– А, ну это конечно, помогу.

– Как у тебя дела с Л.? – неожиданно спросил Иосиф.

Владимир тяжело вздохнул.

– Увы, с ней мы уже не встречаемся, – ответил он.

– Почему?

– Как-то не сложилось. Она не захотела продолжать отношения.

– Страдаешь?

– Страдал. Пока не встретил одну девушку.

– Так, так, так. Ну-ка, давай рассказывай. Кто она?

– Да ты ее не знаешь. Она еще в школе учится. В девятом классе. Стихи пишет.

– Ну ты, Володя, даешь.

А что в этом, собственно такого? Ну, влюбился. После того вечера, когда Юля его поцеловала, Владимир как на крыльях летал от счастья. Раньше его никогда еще девушки не целовали. Он искал случая встретиться с Юлей, но она часто была занята, да и у него хватало забот с учебой. Но все-таки иногда у них получалось увидеть друг друга. Несколько раз это случалось на квартире у Теплова. Но здесь Владимир чувствовал себя скованным. Да и Юля в основном общалась с Сергеем, и на Владимира, казалось, не обращала внимания. Молодой человек от этого невыносимо страдал.

Но все же пару раз ему удалось проводить ее до дома. В эти короткие моменты Юля снова становилась непосредственной и рассказывала Владимиру о своих школьных проблемах, встречах с подругами и еще о каких-то совсем незначительных мелочах. Каждое такое расставание заканчивалось поцелуем девушки. Этому поцелую наш герой придавал большое значение, расценивал его как знак того, что Юля, ну если не любит, то хотя бы неравнодушна к нему.

При этом Владимир никак не решался завести с девушкой разговор о чувствах. Он боялся вновь услышать в ответ слово «нет». Он решил для себя, что пусть все идет своим чередом. «Пока мы встречаемся – это хорошо. Не буду торопить события». Почти каждый день у него рождалось новое стихотворение. Но мысли в них настолько откровенны, что он даже и не думал показывать эти стихи своей возлюбленной.

Иосифу Владимир рассказал о своём новом увлечении. Рассказал, что ему приходится страдать от неизвестности. Рядом с Юлей молодой человек чувствовал себя самым счастливым. Но без нее им овладевало беспокойство.

– Володя, я завидую тебе, – говорил другу Иосиф. – Ты имеешь счастье страдать от любви. У меня, к сожалению, такого нет. Не знаю почему, но ни в кого я не влюбляюсь.

***

Иосиф пробыл в Еловграде неделю. За это время он провел тестирование детей из младших классов своей родной школы, в которой еще недавно сам учился. Собранный материал он передал Владимиру, и тот засел над вычислениями медиан, средневзвешенных и прочих статистических величин, строил корреляции, рисовал графики и уже перед самым отъездом выдал своему другу готовый материал. Иосиф оказался доволен. Сам он ничегошеньки не понимал в этих математических вычислениях, но ему нравился результат: выводы с красивыми терминами, подкрепленные статистическим анализом.

Уехав в столицу, Иосиф погрузился в работу над курсовой. Весь собранный материал вместе с математическими выкладками Владимира требовалось причесать, привести к теоретическим выводам и представить все это на проверку своему научному руководителю. А тут еще надвигалась сессия. В общем, время пролетело незаметно, и в конце мая наш студент успешно защитил свою курсовую, сдал все зачеты, экзамены и был теперь почти свободен. Почти. Потому что оставалась еще летняя педагогическая практика, которую он решил пройти у себя на родине.

В начале июня Иосиф вновь вернулся в Еловград. Он обратился за помощью к Маргарите Филипповне, завучу школы, в которой он раньше учился. Бывший выпускник поддерживал хорошие отношения со всеми своими прежними педагогами, а с завучем – особенно. Маргарита Филипповна предложила ему поработать воспитателем в летнем трудовом лагере. Однако Иосифу не хотелось одному отправляться туда, и он предложил своему другу Владимиру составить ему компанию. По этому поводу наш студент-психолог узнал у Маргариты Филипповны насчет свободного места воспитателя. Оказалось, что вакансии еще есть.

Владимир после недолгих раздумий пришел к выводу, что летом ему все равно будет некуда податься, и решил поехать с другом. Тем более это позволяло ему дополнительно заработать денег, которых ему всегда не хватало.

Как-то в один из вечеров Владимир вместе с Юлей возвращались от ее подруги Яны. Когда-то девочки вместе учились в одном классе, но год назад родители Яны переехали в другую часть города, и свою дочь перевели в школу рядом с новым домом. Тем не менее, девочки продолжали дружить и довольно часто встречались, несмотря на большое расстояние между домами. Юля даже познакомила Яну с Тепловым. Сергею понравилась Юлина подруга, хотя она и не писала стихов, не рисовала и вообще в творческой деятельности замечена не была.

Из района, где жила Яна, до центра города добираться на трамвае минут тридцать. Старый обтрепанный трамвай, состоящий из двух вагончиков, громыхая колесами, подкатил к остановке. Юля с Владимиром зашли в хвостовой вагон. В это вечернее время пассажиров в трамвае почти не видно. Молодые люди прошли в заднюю часть полупустого вагона и, когда трамвай тронулся, молча стали смотреть в окно на убегающие назад рельсы.

– Ты знаешь, я же собираюсь поехать в лагерь, – сообщил Владимир новость, которую уже давно хотел сказать, да все как-то не получалось. – Воспитателем.

– А что это за лагерь? – поинтересовалась девушка.

– Кажется «Лукоморьем» называется.

При этих словах у Юли заблестели глаза.

– А у вас там есть еще места воспитателей? Или хотя бы просто в отряд?

– Ты тоже хочешь поехать? – удивился Владимир.

– Хочу, – горячо ответила девушка.

Молодого человека обрадовало это.

– Хорошо. Я узнаю.

Владимир был счастлив от того, что Юля захотела поехать в Лукоморье. Молодой человек решил, что девушка пожелала отправиться в лагерь, что бы больше времени быть вместе с ним, и это его обрадовало. Он на следующий день позвонил Иосифу и спросил о возможности взять с собой Юлю.

5. Экспедиция

Машина – УАЗик «буханка» с группой ученых подпрыгивала на ухабах лесной дороги, ведущей в сторону Норденбергского мыса. Так его назвал профессор Волобуев после первого знакомства с исчезнувшим замком. Дорога бежала среди высоких сосен под нависшими ветвями берез, пока не уткнулась в крохотную полянку, а дальше – только лес, поднимающийся густой стеной. Здесь решили остановиться и разбить лагерь. Как только ученые высыпались из машины, их тут же облепил рой насекомых: звонкое гудение комаров смешивалось с жужжанием оводов и прочей крылатой напасти. Отмахиваясь от надоедливых летучих тварей, приехавшие разгрузили вещи. А уже через час на поляне появились три палатки, и запахло дымом от разведенного костерка.

Кроме Волобуева в состав экспедиции входили еще четверо его коллег: Егор, Михаил, Аждар и Алексей, а также водитель УАЗика – Василий.

Самый старший из коллег профессора – Егор в свои тридцать шесть имел уже кандидатскую степень. Правда, щуплая фигура солидности совсем не придавала. Корпение над диссертациями (а на очереди у него – докторская) не проходило даром: жировые складки не накопились, мышцы не нарастились, и в добавок ученый успел лишиться части волос. Макушка блестела как отполированная сковорода.

Михаил хоть и моложе Егора всего на два года, но не так удачлив с защитой кандидатской. Зато с приобретением лысины у него все в порядке. Телом он покрупнее и мускулистее Егора. Занятия в спортзале не проходят даром. А еще Михаил обладал познаниями в медицине. Родители у него – потомственные медики. Они и сына готовили для врачебного будущего. Но вот дернул его черт увлечься историей. Пошел не по тем стопам. Хотя медицина его все равно интересовала. Ну, нравится ученому-историку кого-нибудь полечить: и духовно, и физически. В университете Михаил входит в группу красного креста. Иногда даже сомневается: а ту ли профессию он выбрал? Поэтому в экспедиции помимо прочего Михаил с готовностью взял на себя роль медика.

Аждар, молодой симпатичный парень лет двадцати семи, родом из Туркменистана. Несколько лет назад он приехал в Еловград учиться, да так и осел в этом городе. После окончания университета остался работать на кафедре, поступил в аспирантуру. Вместе со своим товарищем Алексеем трудится над общей кандидатской под руководством Игоря Борисовича. Диссертация посвящена эпохи рыцаря Вильгельма. Поэтому для молодых ученых экспедиция обещает принести сенсационный материал. Если, конечно, замок появится.

Алексей – сверстник Аждара. Высоким ростом может посоперничать с ним только Игорь Борисович. Рыжие волосы непослушно торчат в разные стороны, несмотря на то, что Алексей каждое утро их тщательно расчесывает. Он не расстается со своим портативным магнитофоном, порою надоедая своим товарищам включенной на всю громкость музыкой. Наушники взять с собой не догадался, поэтому частенько приходилось под недовольное бухтение коллег делать звук тише или совсем «вырубать шарманку», как говорит Михаил.

Василий уже много лет работает в университетском автопарке. Почему-то все профессиональные водители – здоровяки, широколицы и обязательно носят кепку. Даже летом. Любят рассказывать анекдоты и рассуждать о политике. Василий – прямое подтверждение этого правила. Еще он умеет вкусно готовить (и поесть тоже), за что члены экспедиции произвели его в должность полевого повара.

Кроме взрослых в экспедицию входил в качестве нештатного сотрудника Сашка. Мальчику уже исполнилось пятнадцать лет. Он здорово подрос за последние четыре года. Но оставался все тем же безалаберным пацаном, готовым на самые несусветные подвиги, чтобы только не скучать.

Экспедиция прибыла на место в конце июня. По расчетам профессора замок мог появиться уже в первой половине июля. Но даже если не появится, Игорь Борисович решил, что продолжит ждать как минимум до конца лета. Для очистки совести, чтобы потом не сожалеть, и не мучиться сомнениями: а вдруг он появился как раз тогда, когда мы уехали.

А пока у наших ученых шла монотонная походная жизнь. Историки пытались исследовать окрестности, но ничего интересного с их научной точки зрения не находили. Каждый день начал напоминать предыдущий. Постоянные чаепития у костра заполняли медленно ползущее время. Научные споры с подачи Василия сворачивали на политические рельсы, и тогда каждый до хрипоты пытался доказать свое видение обустройства страны. Но особенно доставалось политикам. И ныне здравствующим, и тем, что побывали на политическом олимпе в прошлом. На них выливался целый ушат критики. Благо сами политики этого не слышали.

Несколько раз члены экспедиции ездили на машине в деревню за продуктами и питьевой водой, заодно отправляли почту. Погода стояла жаркая, дождей почти не было. За неделю все загорели, лица приобрели бронзовый отлив, прям как у индейцев. Ученые привыкли к постоянно зудящим комарам и уже почти не замечали их.

Но замок пока не появлялся. Сашка начинал скучать. Чтобы хоть как-то себя развлечь, он нашел в лесу тропинку, по которой добрался до морского залива. Там на берегу раскинулся великолепный песчаный пляж. Вокруг – ни души. Только чайки важно похаживали вдоль береговой линии. Юноша на бегу скинул с себя одежду и забежал в воду, бултыхнулся со всего разбегу и поплыл. Вода еще не успела как следует прогреться. Но в эти жаркие дни водная прохлада доставляла пареньку райское наслажденье.

Сашка поплавал минут десять и вышел из воды на горячий песок. Повалялся на нем кверху животом, зажмурив глаза, обсох и отправился обратно. Загорать лежа на пляже он с малых лет не любил. Скучное это занятие.

Один раз, решив прогуляться по окрестностям, он набрел на детский лагерь «Лукоморье». Ворота лагеря были закрыты, но юноша нашел дырку в заборе и пролез на территорию. Лагерь пустовал. По всей видимости, здесь еще не началась смена. Сашка побрел по пустым дорожкам, вспоминая времена, когда он здесь бывал. Столовая, клуб и жилые корпуса стояли закрытые, молча глядя на непрошеного гостя темными окнами. Неожиданно дверь административного здания скрипнула, и на деревянное крылечко вышел пожилой мужчина в старом свитере и потертых штанах.

– Что ты тут делаешь, парень?! – крикнул он Сашке.

Подросток сначала испугался. Но все же приблизился к мужчине.

– Вот зашел посмотреть. Я из экспедиции научной, которая остановилась тут недалеко в лесу.

– А я смотрю – ходит кто-то. Дай, думаю, гляну. Сезон-то еще не начался. Вот я и охраняю лагерь. А то мало-ли кто сюда может забрести. Те же пацаны местные из деревни.

– Да я так. Раньше здесь отдыхал. Вот хожу по нему и вспоминаю. Как-то грустно стало, глядя на пустые домики.

– Ничего, скоро заедут сюда, через неделю. Теперь здесь трудовой лагерь. Ребятишки будут трудиться на колхозных полях.

– Можно, я похожу еще? – спросил Сашка сторожа. – Вы не беспокойтесь, я ничего ломать или портить не буду.

– Да, ходи, что уж.

Сторож посмотрел вслед уходящему по дорожке пареньку и, немного постояв, вернулся в домик.

6. Лукоморье

Детский летний лагерь «Лукоморье» располагался рядом с поселком Прибрежный. Раньше он был пионерским, теперь здесь организовывали трудовой лагерь для школьников. Дети помогали местному колхозу на полевых работах. За труд им выплачивали по окончании смены небольшую зарплату. Это являлось хорошим подспорьем для тех, кто хотел заработать пусть не ахти какие, но свои деньги, которые можно потратить на покупку чего-нибудь заветного. Особенно, если от родителей денег не допросишься.

Раньше в лагере за лето проходило три смены детей. Теперь организовывали только одну – в июле. В это время огромные поля, засаженные разными овощами, нуждались в прополке. Вот на них и работали дети из Лукоморья.

Вначале июля сюда прикатили два больших автобуса. Около сотни ребятишек высыпали на асфальтированную площадку перед административным корпусом. Когда Юля вышла из автобуса, на нее нахлынули воспоминания. Четыре года назад она отдыхала здесь. Как же это было давно. Вот те качели, на которых она качалась с подругами. А вот дорожка, ведущая в столовую, как и прежде, обрамленная с двух сторон ровными рядами акации.

Детей разделили на шесть отрядов: по три отряда мальчиков и девочек. И девочки, и мальчики были подобраны в отрядах по возрасту: младшие – ученики начальных классов, средние и старшие. Самым старшим стукнуло уже по четырнадцать, а кое-кому и пятнадцать лет.

Юлю взяли воспитателем среднего отряда девочек на пару с Надеждой Викторовной – учителем химии. У Владимира с Иосифом в подчинении оказался средний отряд мальчишек. Директором лагеря, как и прежде, являлась бессменная Маргарита Филипповна.

День начинался с всеобщей зарядки. Под руководством физрука Николая Васильевича дети гуськом бежали к спортивной площадке, где делали обязательных десять кругов. После бега Николай Васильевич заставлял всех выполнять гимнастические упражнения. В восемь утра весь лагерь собирался в столовой на завтрак.

В полдевятого приезжала грузовая машина с кузовом, закрытым брезентовым тентом. Дети помладше набивались в кузов машины, и их увозили на поля. Старшие шли до поля пешком. Работали до двенадцати часов дня, после чего уставшие и изрядно проголодавшиеся дети спешили в столовую на долгожданный обед. После обеда полагался отдых, называемый сончасом. Оставшуюся часть дня посвящали играм и культурным мероприятиям.

На следующий день после прибытия детей выстроили перед необъятным полем, засеянным турнепсом. Вдохновить их на ратный труд прикатил на «Ниве» директор колхоза. Он выступил с пламенной речью о необходимости борьбы за урожай, о том, как нуждается колхоз в их (надо понимать – детской) помощи. Вдохновленные речью юные работники взяли по рядку и начали усердно выдергивать сорную траву, стараясь оставлять в земле турнепс, зеленые листочки которого еще мало кто отличал от прочих сорняков.

Иосиф и Владимир ходили между мальчишками своего отряда, помогая им пропалывать и давая разные советы и напутствия. Солнце быстро поднималось на небосклон, и становилось жарко. Иосиф, радуясь возможности загореть, стянул с себя футболку и намотал на голову вместо панамы. Так и ходил до приезда машины.

После обеда выяснилось, что он напрочь сжёг себе спину. Кожа даже покрылась белыми волдырями, и у горе-воспитателя поднялась температура. Пришлось обращаться к местному фельдшеру, который прописал Иосифу пастельный режим на весь следующий день. Но даже после этого он еще дня три работал, не раздеваясь, мучаясь не только от ожогов, но и от изнуряющей жары.

Работа на полях была тяжелой и монотонной. Но как раз эти трудности вдохновили Владимира сочинить стихи, которые он тут же положил на мотив популярной тогда песни «Атас!»:

На небосклон поднимается солнце

И все жарче и жарче печет.

Ох, как трудно и нехотя рвется

Злой колючий противный осот.

На полях мы с утра до обеда,

Как в сахарских зыбучих песках.

Загорим как бразильские негры,

Что работают на тростниках.

Сочиненную песню он исполнил под гитару в тот же вечер в комнате своего отряда перед собравшимися мальчишками. На следующий день ее распевал уже весь лагерь. Особенно ребятам понравился припев, который они выкрикивали на разные голоса:

Атас! Эх, веселей, рабочий класс!

Работай, мальчики! Работай, девочки!

Атас! И нет турнепса после нас!

Скорей купаться все! Атас!

Так новый вариант «Атаса» стал своеобразным гимном трудового лагеря.

Юлю Владимир теперь видел каждый день. Но вот побыть вместе у них все никак не получалось. У Владимира оказалось столько забот, о которых он раньше даже не подозревал: нужно постоянно приглядывать за вверенными ему с Иосифом беспокойными воспитанниками, придумывать каждый день игры и другие занятия, и не только придумывать, но еще и проводить их. К концу дня Владимир изрядно уставал и мечтал только о том, чтобы поуютнее устроиться в кровати и поскорее заснуть. Хотя нет. Мы будем несправедливы, если скажем, что молодой человек больше ни о чем не думал. О Юле он думал всегда. По дороге на поля он с завистью глядел, как девушка шла в окружении девчонок, липших к ней как к своей лучшей подруге. Он завидовал этим девчонкам. Вот бы оказаться на их месте. Но не решался подойти.

В один из вечеров Владимир взял в руки гитару. На стол легли листки бумаги. Рядом присоседилась авторучка. Владимир, сев за стол, напевал в полголоса плохо различимые слова, а его рука тут же набрасывала на листе быстрым почерком неровные строчки. Через несколько минут появилась новая песня. Пальцы заплясали по струнам, издавая мелодичное звучание. Голос Владимира запел уже громко и разборчиво:

Злой колючий ветер

Дует мне в лицо.

Я смотрю с надеждой

На твое крыльцо.

А в моем кармане

Нету ни гроша.

Лишь одна в заплатках

Дырявая душа…

Владимиру захотелось спеть эту песню Юле. На отдельное свидание с ней он не решился, но рискнул исполнить свое новое творение в ближайший вечер в холле домика, где собрались вокруг воспитателя девчонки и мальчишки из разных отрядов. Юля тоже была среди них.

Когда Владимир закончил петь, кто-то из мальчишек вдруг встал и попросил исполнить еще. Его хором поддержали, особенно девочки, сидящие рядом. Молодой воспитатель засмущался, но с удовольствием запел снова.

Я бродяга нищий

У окна стою.

Жду, когда ты свистнешь,

И я к тебе приду.

Ведь в моем кармане,

Дырявом как душа,

Нету ни копейки,

И нету ни гроша.

Владимир понимал, что слова были так себе. И он даже начинал уже стесняться их. Но детям песня нравилась. Они слушали ее, не нарушая тишины. Но вот Юля… Он краем глаз увидел, как она тихо, стараясь не привлекать внимания, вышла из холла. Но он заметил это. И на душе стало грустно. От этого слова песни звучали еще более проникновенно.

***

Сашка, вспомнив слова сторожа о начале сезона, вновь отправился в Лукоморье через неделю после первого посещения лагеря. Он понимал, что здесь он может никого не встретить из знакомых, но жизнь в лесу ему уже порядком наскучила. Поэтому, он просто хотел посмотреть на своих сверстников, а там глядишь, может и пообщаться получится. Да и вообще, хоть какое-то да разнообразие.

К лагерю он подошел, когда закончился тихий час, и наступило время досуга. Еще издали он услышал звуки ударов по мячу, поэтому сразу направился к спортивным площадкам. Там две команды старших мальчишек играли в волейбол. Сашка присел на скамеечку рядом и начал наблюдать за игрой. Спустя несколько минут он услышал сзади себя знакомый голос:

– Ба, вот так встреча!

Сашка обернулся и увидел стоявшего неподалеку Виталика – своего одноклассника. Мальчишки какое-то время удивленно глядели друг на друга, затем Виталик подошел к Сашке и, крепко пожав ему руку, сел рядом.

– Ты как здесь оказался?

– Из леса пришел.

– Вот так вот прямо из леса?

– Да, прямо из леса. Взял и пришел, – рассмеялся Сашка. – А ты, я смотрю, решил потрудиться?

– Да мамка заставила поехать сюда. Я бы сам ни за что.

– Отчего же?

– Ты когда-нибудь полол турнепс?

– Нет.

– Так вот, не советую. Занятие это наискучнейшее. Если бы не воспитатели, все время зырящие на нас, я бы слинял с поля. А так приходится тянуть свой ряд до самого леса. Короче, тоска.

– А я бы с удовольствием сейчас поработал на поле. А то в этом лесу со скуки сгораю.

– А что ты там делаешь в лесу?

– Секрет, – Сашка принял многозначительный вид, напустив на себя серьезность. – Это страшная тайна, никому нельзя говорить.

– А все-таки? – не унимался Виталик.

– Да с учеными я. В экспедиции. Только о целях экспедиции говорить нельзя.

– Ну ладно, не говори.

Мальчишки еще долго болтали, между делом обсуждая игру на площадке. Затем немного походили по лагерю, пока не подошло время ужина. Сашка пожелал своему приятелю приятного аппетита и отправился назад к своим.

7. Встреча

В Лукоморье Сашка наведывался еще пару раз. Виталик познакомил его с приятелями по отряду. От них Сашка узнал о предстоящей дискотеке, куда его, конечно же, пригласили.

Дискотека проходила в клубе. Здесь в полутемном зале мигали огоньки цветомузыки, под потолком вращался зеркальный шар, разбрызгивая по залу сотни мелких «зайчиков» от направленной на него лампы. Разновозрастная молодежь толпилась, подергиваясь в такт громыхающей из больших динамиков ритмичной музыки.

Сашка отыскал Виталика в гуще ребят. Пацаны, образовав тесный круг, энергично пританцовывали под задорный голос молодой певицы: «Саму-самурай, меч не обломай. Меч не обломай, саму-самурай», все больше входя в азарт танца. Юноша протиснулся между танцующими и присоединился к ребятам.

В какой-то миг в соседнем круге среди девчонок мелькнуло знакомое лицо. Сашка заметил его краем глаз. Он повернул голову. Взгляд выхватил из моргающей темноты девушку. Да, лицо казалось знакомым. Где он мог ее видеть раньше? Вспомнить никак не получалось. Движения девушки, четко повторяющие ритм музыки, подчеркивали красоту ее тела и притягивали взгляд подростка.

Закончился очередной танец и из динамика полилась медленная музыка. У Сашки сердце заколотилось с удвоенной частотой, когда он решил подойти к девушке и пригласить ее на танец. Приблизившись сзади, он втянул в себя побольше воздуха и выпалил: «Привет!». Девушка обернулась.

– Можно п-пригласить тебя? – с запинанием произнес Сашка.

– Конечно.

У Сашки сердце заколотилось еще сильнее. Они взялись за руки и присоединились к танцующим парам. Как и все вокруг они незатейливо переступали с ноги на ногу, покачиваясь в такт музыки. Их тела слегка соприкасались друг с другом.

В первые секунды Сашка боялся посмотреть девушке в глаза. Он никогда особо не интересовался девчонками и даже ни в кого не влюблялся, но сейчас его охватило какое-то странное волнение. Наконец, он спросил в полголоса, приблизив свои губы к уху партнерши:

– Тебя как зовут?

– Юля. А тебя?

– Саша.

Они продолжали танцевать, пока Юля снова не заговорила:

– Саша, а мы раньше нигде не могли встречаться? Мне показалось, что я тебя уже где-то видела.

– Ты знаешь, мне тоже так показалось.

– Ты не отдыхал в Лукоморье раньше?

– Несколько раз.

– А в восемьдесят седьмом году тоже был?

– Да, – тихо ответил Сашка, начиная догадываться, где он встречал раньше Юлю. – Это не с тобой ли мы ходили тогда к замку?

– Точно, я вспомнила тебя, – у Юли радостно заблестели глаза.

Сашка тоже весь просиял. Он наконец-то взглянул Юле в лицо, забыв о недавнем стеснении. Девушка ответила улыбкой.

– Слушай, здесь так шумно, – сказала она после небольшой паузы. – Давай выйдем на улицу и поговорим.

Сашка не возражал. Они не стали дожидаться окончания танца и поспешно пробрались к выходу из клуба.

Оказавшись за пределами здания, они окунулись в теплый летний вечер. Солнце медленно закатывалось за лес, чертя на земле длинные острые тени от всего, что попадалось на пути его лучей.

Наши юные герои побрели не торопясь вдоль центральной аллеи лагеря. Оба не знали с чего начать разговор, хотя им хотелось расспросить друг друга о многом.

Первой начала Юля:

– Ты как сюда попал? Среди наших я тебя не видела.

– Ты помнишь тот замок? – вопросом на вопрос ответил Сашка.

– Конечно. Разве можно такое забыть?

– Профессор ведь всерьез поверил легенде, что замок появляется через четыре года. Вот он и прибыл сюда с экспедицией. И меня с собой взял.

– Ну и как? Замок появился?

– Пока нет, – с сожалением в голосе ответил Сашка. – Но Игорь Борисович не унывает. Только мне скучно там в лесу. Вот я и пришел к вам на дискотеку. Тут мой знакомый в лагере есть – Виталик. Знаешь его?

– Так, видела его среди пацанов. Но лично не знакома.

– Вот он и пригласил меня.

Парень с девушкой долго еще ходили по дорожкам лагеря, рассказывая друг другу о событиях своей жизни, произошедших за эти четыре года после последней встречи. Уже начинали сгущаться сумерки, когда они вышли по дорожке к берегу моря. Перед ними раскинулась безграничная водная гладь. Далеко над линией горизонта поднималась большая желто-оранжевая луна, освещая своим таинственным светом все вокруг. Зрелище завораживало своей красотой.

Юля и Сашка интуитивно посмотрели в сторону заветного мыса и… О, боже! На мысу черным силуэтом на фоне подсвеченного луной неба возвышались башни замка! Молодые люди, ускорив шаг, направились по пляжу ближе к воде.

– Нет, ты видела?! – почти кричал Сашка.

– Этого не может быть! – вторила ему девушка.

– А до этого ты не приходила сюда?

– Каждый день. Ты не поверишь. Меня как магнитом тянуло. Но ничего ведь не было! Он появился только сегодня.

Появление замка взбудоражило молодых людей. И надо же этому произойти в день их случайной встречи. Они бродили по берегу, поглядывая на далекие башни, погружающиеся в вечернюю тьму.

– Слушай, Юля. Уже почти стемнело, а мне нужно еще в свой лагерь добираться. По лесу. Да и Игорю Борисовичу нужно рассказать о появлении замка.

– Саш, а можно мне к вам прийти? Я и Игоря Борисовича хочу снова увидеть. И в замке побывать.

– Давай завтра. Я с утра встречу тебя у ворот, и мы вместе отправимся к нам в экспедицию.

Так они и решили.

Саша проводил Юлю до корпуса. Они остановились неподалеку от крыльца под шелестящей листвой ивой. Возникла неловкая пауза. Вдруг губы девушки оказались рядом с Сашкиным лицом, и его щеку ожег неожиданный поцелуй.

– Пока, – произнесла Юля.

– Пока, – выдавил из себя обалдевший Сашка. Он не знал, как реагировать на случившееся, и поэтому стоял как вкопанный, глядя на исчезающую в темноте девушку.

Идти по уже ночному лесу было нелегко. То и дело попадались под ноги всякие коряги и камни. Но дорога все-таки освещалась неверным светом взошедшей полной луны, и это помогало Сашке держать быстрый темп ходьбы.

Вот впереди замаячил огонек фонаря, освещавшего их палаточный лагерь. Сашка ускорил шаг и через пару минут уже подбежал к палатке профессора. Но в ней никого не оказалось. Это удивило юношу. Он развернулся ко второй палатке. Полог ее откинулся, и перед Сашкой возник Василий.

– А где Игорь Борисович?

– Они все ушли.

– Куда?

– К замку.

– Так он уже узнал, что замок появился?

– Почти сразу, как ты ушел в Лукоморье. Рядом с нашим лагерем вдруг появилась поляна с древним кладбищем. Игорь Борисович тут же собрал всех и после короткого совещания решил сделать вылазку в сторону мыса. Вообще, они собирались сходить туда ненадолго, так сказать, на разведку. Но уже ночь на дворе, а их все нет.

– Наверное, увлеклись изучением замка, – предположил Сашка. Ему тоже захотелось сейчас оказаться рядом с профессором, но уже совсем стемнело. Да и смысл идти туда ночью? Это можно будет сделать утром. К тому же вместе с Юлей. А ученые, по мнению Сашки, вполне могли заночевать в замке. Поэтому он пошел в свою палатку укладываться спать. Правда, уснуть этой ночью он никак не мог. Его не оставляли мысли о появлении замка, о Юле, о ее внезапном поцелуе. В конце концов, уснул он ближе к утру и проспал часов до десяти.

Проснувшись, Сашка посмотрел на часы и вскочил как укушенный. Он же должен встречать Юлю у ворот ее лагеря. Быстро одевшись, он выскочил из палатки. Василий сидел у дымящегося костра, колдуя над каким-то варевом.

– Айда завтракать, – бросил он появившемуся Сашке.

– Дядь Вася, не могу, – ответил паренек. – Мне бежать надо. Обещал одного человека встретить. Но я скоро буду.

С этими словами Сашка скрылся за деревьями, убегая в сторону Лукоморья.

8. Исчезновение

В тот вечер, когда в лагере шла дискотека, Владимир с Иосифом задержались в своей комнате, выполняя поручение директора. Поэтому, они появились в клубе уже в самый разгар танцев. Владимир стал глазами искать Юлю, и был удивлен, увидев ее танцующей с каким-то незнакомым парнем. Он наблюдал за девушкой, как та оживленно разговаривала с партнером, и как они вместе покинули зал.

Владимира вновь кольнули стрелы ревности. Иосиф, увидев изменившееся настроение друга, взял его за руку.

– Володь, что произошло?

– Ты видел? Она танцевала с кем-то. И вместе с ним куда-то ушла.

– Ну и что? Разве девушка не может ни с кем потанцевать?

– Они о чем-то увлеченно говорили. Как будто давно уже знакомы.

– А может, действительно, знакомы?

– Ты пойми, Иосиф, я никак не могу понять. Она вроде со мной как со своим парнем ведет себя, то вдруг не обращает никакого внимания и начинает избегать встреч. Я просто с ума схожу. А теперь еще с кем-то танцует.

– Володя, она же не давала тебе никаких обещаний. С чего ты взял, что она только с тобой должна быть? Я предполагаю, что она сама не знает, кого любить. Тебе нужно сделать что-нибудь такое, чтобы показать силу своих чувств и поразить ее. Девушки это любят.

– Я не знаю, Иосиф, что мне делать.

– Пошли лучше потанцуем, пока дискотека не закончилась.

***

Юля также как и Сашка не могла долго уснуть в этот вечер. Она вспоминала прошедшую встречу. Четыре года назад она даже внимания не обращала на него. Тогда ее сердце покорил его друг Павлик. Она влюбилась в него еще при первой встрече в порту. Потом, когда увидела в лагере, безумно обрадовалась, но боялась подойти. Она тайком наблюдала за мальчишкой. Эти наблюдения заставили ее пойти следом, когда Павлик со своим другом и ученым отправились в поход к замку. Юля тогда не знала, куда они идут. Ей было просто интересно. И когда ее обнаружили, она больше всего боялась, что ее прогонят. Но мальчики как истинные рыцари решили сделать так, чтобы Юля осталась. И как она обрадовалась, что в лагерь тогда пришлось возвращаться Сашке, а Павлик оставался, и она могла продолжить путь вместе с ним.

Она чувствовала себя счастливой от того, что могла идти с этим мальчишкой рядом. От того, что он взял ее за руку, когда они оказались в темных коридорах замка.

Но после похода они с Павликом так и не стали настоящими друзьями. Мальчишка не увлекался девчонками, ему было вовсе не до любовных штучек. Нет, Павлик не избегал Юли, он относился к ней вполне по-приятельски. Но только и всего. А когда разъехались из лагеря по домам, то и вовсе потеряли друг друга.

Сегодня Юля осторожно спросила Сашку: где сейчас Павлик?

Тот ответил, что его друг закончил в этом году школу и поступает в университет. Поэтому он и не поехал с Сашкой в эту экспедицию. А Сашке так хотелось, чтобы они вновь оказались здесь вместе.

Но теперь девушку покорил этот слегка застенчивый белобрысый юноша. Его задумчивый и вместе с тем озорной взгляд буквально пленил Юлю. От девушки не ускользнула вдруг возникшая радость этого мальчишки, когда он узнал, что танцует с той самой Юлей, с которой они побывали когда-то в замке.

В конце концов, усталость взяла свое, и Юля заснула. Когда раздался звонок будильника, она никак не хотела открывать глаза. Но вспомнив о своих обязанностях воспитателя, скинула с себя одеяло и села, свесив с кровати ноги. Ее взгляд упал на край постели, где лежал небольшой букетик полевых цветов. Судя по распространившемуся по всей комнате душистому запаху, цветы были сорваны совсем недавно.

– Вот так сюрприз! – произнесла девушка вслух. Она осторожно взяла букет в руки и поднесла к лицу, вдыхая приятный цветочный аромат. На столе оказался пустой стакан, куда девушка водрузила таинственно появившийся букетик.

«Кто бы это мог сделать», – думала Юля. «Сашка? Но это слишком фантастично. Хотя было бы здорово, если б этот букет оказался его. Но если не он? Кто, интересно?»

Девушка вспомнила, что у нее назначена встреча. Чтобы пойти вместе с Сашкой, нужно как-то отпроситься от поездки на поле. Что же придумать? С этими мыслями она вышла из домика и тут же столкнулась с Владимиром.

– Привет, – сказал он и многозначительно посмотрел на Юлю.

– Привет, – ответила девушка и вдруг спросила: – Ты случайно не знаешь, кто бы мог мне ночью цветы на кровать положить?

Владимир, услышав вопрос, смутился и отвел взгляд в сторону. Юля сразу догадалась.

– Ты что ли, Володя?

– Да, – сказал молодой человек, не глядя на девушку.

Юля тоже опустила глаза. Она не знала, что и думать. Ее рука ухватила Владимира за локоть, и девушка потянула молодого человека по направлению к столовой.

– Не смущайся. Мне было очень приятно.

Владимир пошел рядом, все еще продолжая молчать и не зная, что сказать. Как будто весь словарный запас его куда-то делся.

– Володя, я вчера встретила одного своего старого знакомого. Помнишь, я рассказывала тебе про замок, который так похож на замок из твоей песни?

– Конечно.

– Так вот, тот парень – один из тех, с кем мы тогда вместе ходили в этот замок. Его зовут Сашка. Сам замок пропал еще четыре года назад, но вчера он появился снова. Представляешь? А Сашка находится здесь неподалеку, с научной экспедицией, специально приехавшей сюда для поисков таинственного замка. И мы с ним договорились сегодня утром встретиться, чтобы вместе отправиться туда.

– Но ведь нам же на поле надо ехать вместе с детьми.

– В том то все и дело, что надо. А как сделать так, чтобы не ехать?

– Гм, вопрос интересный. Знаешь, Юль, я поговорю с Иосифом. Может он что-нибудь придумает. Только, чур, уговор: ты берешь и меня с собой.

– Ладно. Ты только отмажь нас от полевых работ.

Во время завтрака Владимир изложил Иосифу возникшую проблему.

– Володя, а как же я? – с сожалением в голосе произнес его друг. – Мне же тоже интересно посмотреть на тот замок.

– Иосиф, я понимаю, что тебе интересно. Но ты пойми и меня. Для Юли важно там побывать, и я должен сделать все, чтобы это произошло.

– Хорошо. Я с Маргаритой Филипповной переговорю. Можете смело идти, вас никто не будет искать.

– Спасибо.

Когда лагерь опустел после отъезда детей на полевые работы, Юля и Владимир отправились за ворота лагеря. Здесь их никто еще не ждал. Они отошли в сторону от дороги и присели на небольшую деревянную скамеечку, заботливо поставленную здесь кем-то.

Время шло, а Сашка не появлялся.

– Что-то твой знакомый не торопится на встречу, – произнес Владимир.

– Может, случилось что-нибудь, – защитила Сашку Юля.

Время уже приближалось к половине одиннадцатого. Владимир беспокойно встал, собираясь уже пойти обратно в лагерь, как со стороны леса показалась бегущая во всю прыть фигурка. Через пару минут запыхавшийся Сашка стоял перед Юлей и Владимиром. Он тяжело дышал и удивленно глядел на спутника девушки.

– Саш, познакомься, это – Володя. Мой друг.

– Саша, – произнес паренек и протянул свою руку Владимиру. Молодые люди встретились взглядами, изучая друг друга.

– Ну что вы уставились друг на дружку? – прикрикнула на них Юля. – Давайте пойдем что ли?

Троица направилась по тропинке к лесу. Дорогой Сашка поведал своим спутникам, что профессор Волобуев с группой товарищей ушел к замку еще вчера вечером и пока не возвращался.

Быстрым шагом они дошли до полевого лагеря экспедиции. Осведомились у Василия: не появлялся ли Игорь Борисович? И направились через кладбище Норденбергов к лесной дорожке, ведущей к замку.

Дорога сначала достаточно широкая, хоть и заросшая густой травой, постепенно начала сужаться, превратившись в узкую тропинку, а затем и вовсе исчезла. Кругом возвышались одни только деревья, окруженные со всех сторон густым кустарником.

– Ничего не понимаю, – бубнил Сашка. – Ведь была же раньше хорошая дорога к замку. Начиналась также с кладбища. Неужели мы заблудились?

– Судя по солнцу, мы двигаемся в правильном направлении, – сказал Владимир.

Им приходилось пробираться через заросли кустарников, обходить широкие стволы густо растущих сосен, запинаясь порою об их вылезшие на поверхность земли корявые корни.

Вскоре лес впереди поредел. Ребята и девушка прибавили шаг. Через несколько минут деревья расступились, и перед ними открылось море. Наши исследователи стояли на плоской скале, о подножие которой далеко внизу разбивались с громким шумом волны.

– Мы на мысу? – недоверчиво произнес Сашка, обводя взглядом пространство вокруг себя.

– Судя по всему да, – ответил Владимир.

– Но мы же здесь вчера видели замок, – не мог поверить своим глазам Сашка.

– А точно здесь?

– Но другой оконечности мыса нет. Вон там лагерь виден вдали на берегу. Мы оттуда с Юлей и глядели в эту сторону. И здесь стоял замок.

– А не могло вам обоим показаться?

Сашка с Юлей вызывающе посмотрели на Владимира.

– Ты что же нас за сумасшедших принимаешь? – спросила у него девушка.

– Нет, но как вы объясните то, что замок здесь отсутствует? Одна только скала.

– Это можно объяснить тем, что замок снова исчез, – ответил Сашка. – И самое страшное, что вместе с ним могли исчезнуть Игорь Борисович и его спутники.

– Но как такое может быть? – не унимался Владимир. – Вы-то сами, неужели верите в это?

– Мы уже однажды побывали в этом замке. Правда мы не видели, как он исчезает. Но после нашего посещения, он пропал. И все эти четыре года его никто не видел. Но тогда мы с Юлей находились внутри его. Этому ты можешь поверить?

– Я не сомневаюсь в том, что вы говорите правду, и что вы действительно побывали в замке. Но точно ли он здесь должен быть? Может мы вышли не туда?

– Да нет. Замок как раз стоял на этом мысу. На этой скале. То, что он исчез, не может быть сомнений. Остается только выяснить: успели ли профессор и его товарищи выбраться из замка до исчезновения. Поэтому, давайте возвращаться.

Юля грустно посмотрела на Сашку. Как она надеялась вновь увидеть вечно пропадающий замок. И она знала, что Сашка тоже этого хотел. Но их мечтам не суждено было сбыться.

Все трое еще раз окинули взглядом пустую скалу и направились к недружелюбному лесу в обратный путь.