Таверна "Перекрёсток"

Глава 28. Буря повсюду

Как и предполагал Элеон, к ночи небо окончательно потемнело. От громовых раскатов дрожали стены и звенела посуда. Яркие вспышки прорезали густые тучи, освещая попрятавшийся по домам мир вместо солнца днём и звёзд ночью. На миг становилось так светло, что казалось каждый клочок земли сияет от одного края земли до другого, а следом раздавался грохот, словно небо упало на землю, погребая под собой скалы и реки. Краткая передышка кромешной тьмы и новый светящийся грохочущий раскат.

Ветта застыла у окна своей комнаты. Ей казалось, что всё творящееся сейчас с природой отражает её душу: вспышка чувств и кромешная тьма опустошения. Виной тому были до сих пор каждой шерстинкой чувствовавшиеся объятья Кейдена, хотя он уже наверное давно спал, оставив её обдумать услышанное, или горькая правда о том откуда у матушки и батюшки всегда находились монеты на оплату долгов после их бесконечных приёмов и вечеринок. Род Сел поступил мудро, обезопасив будущее Ветты, отдав управление её состоянием наречённому, но разве она не имела права знать? С другой стороны, если старейшины расследовали это дело, посвятить лиру Норе в их планы означало спугнуть и заставить затаиться её родителей. Она бы не стала молчать и постаралась вразумить лиров Норе-старших.

Понимая, что двигало Кейденом, Ветта всё же не могла понять почему он был так скрытен? Ответ пришёл сам собой, словно вспышка света в бескрайней долгой ночи. Он заботился о её благополучии. Даже скрыв свою личность он желал лишь одного — не напугать. Как же она была слепа, разглядывая в сухих деловых строчках писем лира Села только желание воспитать себе достойную жену. Видела лишь то, что хотела, находя подтверждение своим мыслям даже там, где их не было. Настолько диким ей казался этот мезальянс. Но суть его была проста: её народ заботился о ней и хотел оградить от будущих проблем.

Впервые за всю свою жизнь лира Норе почувствовала, что наконец-то может вздохнуть свободно. Здесь, в таверне, сбывались все её самые потаённые желания: она обрела семью и друзей, она может быть собой, о ней заботятся и любят так же безгранично, как она полюбила это место и этих существ. Возможно, однажды и аммилисы смогут простить ей побег, и простят Кейдена, что последовал за ней, рискуя потерять всё.

Поддавшись порыву Ветта вынула из ящика своего комода приготовленный для Кейдена подарок. Для того Кейдена, что был простым бардом Кейдом. Гусиное перо с чернилами и бумага нашлись в соседнем ящике. Устроившись за столом и отпустив с ладони светящийся шарик лира Норе принялась кропотливо выводить на белом листе свои чувства. Каждое слово казалось ей правильным и необходимым.

«Милый Кейден.

Надеюсь, ты найдёшь возможность простить мне мою поспешность с выводами. Я судила о том, что ты делаешь и как поступаешь, не зная тебя. Это непозволительная ошибка и грубость с моей стороны. Я благодарна тебе и роду Сел за оказанную поддержку и заботу. Верю, что когда-нибудь смогу отплатить добром своему народу за то, что хотели помочь избежать больших проблем, чем у меня были. Но хочу, чтобы ты знал: если бы мы снова оказались в том дне, я бы снова сбежала. Моё сердце и моя душа принадлежат этому месту, здесь мой дом. Если ты решишь остаться, я не буду препятствовать, но прошу — не разрывай свои связи с семьёй, они благородные аммилисы и их сын должен быть с ними.

С безграничным теплом,

Ветта Норе».

Сложив лист, пока не передумала, лира Норе достала простой серый конверт из пачки купленных в человеческом городе и положила в него письмо. Конверт привязала ленточкой к коробке с новыми струнами для гуцынь, забрала из ящика ещё несколько разноцветных коробочек и спустилась в трапезную.

Вечером Има и Арк разнесли лишние столы и стулья по краям залы, оставив свободную площадку для танцев. Два стола поставили рядом и окружили шестью стульями. Нарядная скатерть из закромов огров украсила столешницу. Фужеры, чаши и тарелки заняли свои места в ожидании блюд. Через несколько часов традиционные лакомства, томящиеся ночь в духовой жаровне, тоже появятся на столе.

Но всё это Ветту сейчас не волновало. Она подошла к ажурным фонарикам, символизирующим праздник, увитым цветами и фигурками народов. Рядом уже лежало несколько подписанных коробочек — Амрэль и Эймера всё же выходили из своей комнаты, оставив подарки друзьям. Присоединив свои дары к их, Ветта надеялась так же незаметно вернуться к себе, но передумала. Спать не хотелось, и лира отправилась на кухню.

Коржи для праздничного торта вышли на редкость мягкими, крем воздушным. Варенье из шишек пропитало основу, взбитые сливки добавили нежности, убрав специфическую смоляную горчинку, ягоды малины и клубники чередовались по краям бисквита, пирамидкой лежащего друг на друге, уменьшаясь от коржа к коржу. Медовые шарики привлекли своим ароматом стаю Аки, радостно принявшуюся помогать хозяйке таверны. Посвистывая, летучие мыши сновали между банок и лукошек доставая для Ветты нужные ей ягоды и лепестки.

Когда утром Има вошла в кухню, то ахнула от неожиданности: лира Норе дремала за столом положив голову на руки, а все ночные странники разлеглись кто где, посапывая, оттопырив округлившиеся сытые брюшки. А на столе стоял чудесный торт, волшебнее которого старая огриха никогда в жизни не видела: пять ярусов сладости, украшенные ягодами и цветами, торжественно возвышались над столешницей, слегка мерцая от заклинания свежести.