Опять гроза куёт на наковальне тучи,
И искры сыплются водою по стеклу,
Бессонные часы унылы и тягучи,
Пока трещит свеча, утопленная в мглу,
Пока над книгой он, подслеповато щурясь,
Склоняется, кряхтит и водит по строке;
Дрожит перо, сухой руке не повинуясь,
Чертя слова на запрещённом языке.
«Так. Переписано» — он скручивает свиток,
Оглядываясь, с ним в руках идёт в подвал,
Два белых голубя, кинжал, звезда, напиток -
Готово все, чтобы свершился ритуал.
«Здесь имена богов и тайны мироздания,
Здесь сила, что вернёт мне молодость мою;
Я не колдун - но богомерзких заклинаний
Не побоюсь и силы Мрака умолю!
Я совершу обряд и принесу вам жертву,
Владыки Древности, я ваш покорный раб,
Примите эту кровь на Темном амулете» —
Он на камнях дрожит, несчастен, стар и слаб.
Не речь и не слова, не образы — бессилен
Немой язык людей тот голос описать,
Наполнив громом мозг, перекрывая ливень,
Сам Дьявол бы не смог, пожалуй, так рычать,
«ЗАМОЛКНИ, ЧЕЛОВЕК. ИЗ НЕКРОНОМИКОНА
ТЫ ВЫНЕСТЬ НЕ СУМЕЛ, ТОГО ЧТО ДОЛЖЕН БЫЛ:
НЕ ДЛЯ ЛЮДСКОЙ ГРЯЗИ КРОВАВЫЕ ЗАКОНЫ
И ПЛАМЯ КОЛДОВСТВА, И ПЕРЬЯ ЧЕРНЫХ КРЫЛ,
И ДРЕВНИЕ ТАКИМ, КАК ТЫ НЕ ОТВЕЧАЮТ:
ХОТЕЛ ТЫ В ПРОПАСТЬ МИМОХОДОМ ЗАГЛЯНУТЬ
ДЛЯ ИСПОЛНЕНИЯ НИКЧЁМНОГО ЖЕЛАНЬЯ.
А ВСЕ ОБРЯДЫ - МИШУРА, ПЕРВИЧНА СУТЬ,
ЦЕРКВЯМ ОСТАВЬ МОЛИТВЫ, ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ -
ТЫ УБИВАЕШЬ ЧЕЛОВЕКА ЛИШЬ В СЕБЕ,
НО ЖАЛКИЙ РАБ СВОИХ ТРУСЛИВЫХ УБЕЖДЕНИЙ
СВЕДЁТ НАУКУ К ПРИМИТИВНОЙ ВОРОЖБЕ...
МОИ ВЛАДЫКИ ВРЯД ЛИ БУДУТ СЛУШАТЬ РАДЫ
ОЧЕРЕДНУЮ ТВАРЬ С ЕЁ БЕЛИБЕРДОЙ,
ТАК. ПОДОЙДИ. АГА, ПОРЯДОК, ВСЕ КАК НАДО,
ПУСКАЙ РАСПУСТЯТ, ЧТО ОПАСНЫ ИГРЫ С ТЬМОЙ»