Танкист. Победитель драконов

Макс. Выживший

Когда очнулся, как-то сразу осознал, никакой это не ночной кошмар, а всё на самом деле. Прямо передо мной находился экран пульта, на котором мерцали звёзды. Чуть присмотревшись, понял, мерцают вовсе не звёзды, а явно неисправный монитор. Остальные вообще не работали, как и большая часть приборов. И всё моё чутьё говорило – они вовсе не перешли в магический режим, а просто сдохли. Также оно подсказывало, что сам спасательный катер уцелел просто чудом.

– Чудом так чудом, – пробормотал себе под нос, – главное, уцелел.

Куда более актуальным был вопрос, как действовать дальше. Одному и без магии предпринять что-либо в сложившейся ситуации сложно, а скорее, невозможно. В связи с этими мыслями я вспомнил, что вообще-то нахожусь на борту не один.

– Кстати, как там у нас ушастая? – спросил, поворачиваясь к креслу второго пилота.

И сразу же заткнулся. Эльфийка была в полном сознании и наблюдала за мной. И слушала тоже. Ответить на вопрос, как давно, было невозможно, но в том, что последнюю реплику услышала, не могло возникнуть и тени сомнения.

Новая память тут же услужливо подсказала, что называть эльфов ушастыми неприлично, некультурно, невежливо и ещё много всяких «не». А обращаться так к магам уровня капитана ещё и чревато.

– Привет, Настя, как отдохнула? – ляпнул первое, что пришло в голову.

Анастиэль нехорошо сощурилась, а память выдала новую порцию негативной информации. Искажать эльфийские имена идея ещё худшая, чем называть носителей этих имён ушастыми. Вообще, любые имена искажать тут не принято. В общем, нужно было срочно выкручиваться, и, решив, что хуже уже не будет, быстро заговорил:

– Не обращай внимания. Я этого, в смысле, того. В том смысле, что с головой у меня не совсем в порядке. Наверное, уже и сама заметила? Последствия полного магического истощения, поэтому вполне могу вести себя неадекватно. Провалы в памяти опять же. Кстати, можно я тебя буду называть Настей или Анастасией?

Новая память решительно не желала сообщать ничего хорошего. Сумасшествие и прочие психические расстройства тут оправданием никогда не являлись. Мало того, проступки, совершённые в таком состоянии, всегда наказывались более строго, чем такие же в ясном уме и трезвой памяти. То есть отягощающее вину обстоятельство, причём как по закону, так и с точки зрения окружающих. И между прочим, абсолютно правильно. Если вместо того, чтобы идти лечиться, ты идёшь бить окна соседу, то действительно виноват вдвойне.

Однако черты лица эльфийки вдруг смягчились, и на нём совершенно неожиданно появилось выражение жалости и ещё чего-то, смутно похожего на материнскую заботу. Такого я увидеть ну никак не ожидал.

– Хорошо, Максилиор, можешь называть меня Настей или Анастасией, если тебе так больше нравится, – спокойно, но вовсе не так, как соглашаются с сумасшедшими, ответила капитан.

Ещё не понял, в чём дело, но уже чисто на автомате начал ковать железо, не отходя от кассы.

– Тогда и ты тоже называй меня Максимом или просто Максом.

– Хорошо, Максим.

Наконец, память выдала целый пакет положительной информации. С сумасшедшими тут не церемонятся, это точно, а вот с выжившими после полного магического истощения, особенно в том случае, когда те жертвовали собой ради общего блага, наоборот. Даже очень наоборот. Носятся с ними, как эльфы с маленькими детьми. Жалеют и во всём потакают, даже более того, детей-то нужно вырастить и воспитать, а тут уже ничего не изменишь. И ещё боятся. Нет, не самих выживших после полного магического истощения, а подобной судьбы себе. Для мага, особенно сильного, лишиться всех магических способностей даже хуже, чем для простого человека потерять слух и зрение одновременно.

Всё это давало мне неплохие шансы хоть как-то устроиться в новом мире. В том, что это какой-то другой мир, а не кошмарный сон, я уже не сомневался. Вопросы же, как сюда вообще попал и каким образом вернуться (и нужно ли вообще возвращаться туда, где ничто не держит и никаких перспектив не видно), следовало отложить до лучших времён. Проблемы необходимо решать по мере поступления, а сейчас их и так выше головы.

– Разреши задать тебе несколько вопросов, Максим, – попросила капитан.

– Задавай.

– Прежде всего самый главный вопрос: что случилось с «Зелёным лучом»?

– Взорвался, – честно ответил ей.

Эльфийка вопросительно подняла правую бровь и неуловимо шевельнула ухом, что, по всей видимости, тоже было частью вопрошающей мимики.

– И прихватил с собой пятёрку линкоров технов, – добавил именно то, что её больше всего интересовало.

– Это хорошо. А как экипаж? Если ты, конечно, что-нибудь знаешь.

– Не знаю. Наша капсула была последней. Кто успел, наверное, ушли в гиперпрыжок, а кто нет… От орудий линкора у спасательного катера только одна защита, и её имя – Удача.

– Понятно. Я примерно этого и ожидала, – как бы про себя проговорила Анастиэль, потом добавила, уже обращаясь ко мне: – А теперь ответь мне, Максим, как я оказалась на этом катере?

Интонация была, по меньшей мере, подозрительной, если не сказать не предвещающей ничего хорошего. Во всяком случае, отвечать на этот вопрос не хотелось. Совсем. И то, что я не чувствовал за собой вины, так как выполнял Директиву Номер Один, и то, что, учитывая полное магическое истощение, последствий можно было не опасаться, ничего не меняло. Всё равно не хотелось. Вернее, если быть честным до конца, не хотелось говорить правду. Однако врать тоже не стоило, маг уровня капитана звёздного линкора легко может отличить правду ото лжи, какие бы щиты ни ставил лгущий, а тем более когда ставить просто нечего. Но молчать тоже было нельзя, и я решил попробовать пройти по тонкому льду между правдой и ложью.

– Директива Номер Один, – коротко ответил ей.

– Помню. Также помню, что отдала тебе прямой приказ оставить меня и эвакуироваться.

– Я уже говорил, что у меня провалы с памятью? Так вот, к чему обязывает Директива Номер Один, я знал совершенно точно, а о том, что есть ещё и неписаные традиции, у меня имелись только самые смутные, причём противоречивые, воспоминания, в которых я не был до конца уверен, поэтому решил действовать в соответствии с самым главным пунктом устава.

– Ладно. Но это всё причины, побудившие тебя действовать именно так, как ты действовал. А теперь я всё-таки хочу услышать, как именно я оказалась в этой капсуле?

– Ты получила удар по голове вражеским оружием, – совершенно честно сказал ей.

Эльфийка вопросительно повела ухом. Новая память, наконец, подсказала, что это движение действительно означает вопрос, а также то, что у капитана Анастиэль была такая характерная только ей особенность мимики. Эльфы же, в большинстве своём, при посторонних предпочитают ушами не шевелить, как ушаны из приключений Алисы.

– Техна, которому принадлежало оружие, я убил. Тебя в бессознательном состоянии занёс в спасательный катер и стартовал. Когда взорвались корабли, мы были ещё слишком близко и получили свою часть взрывной волны. Именно в тот момент я и потерял сознание. Успел ещё подумать, что катер наверняка не выдержит и тоже развалится.

– Не развалился, – сказала эльфийка.

Поверила она или нет, было непонятно. Новая память подсказывала, что никуда Анастиэль не денется и будет вынуждена поверить. Не доверять собственной магии разума тут не принято, а я не соврал ни полслова. Кстати о памяти, уже заметил, что, кроме неё, мне досталось и новое тело, хорошо хоть не женское или эльфийское. Хотя, когда рядом сидит такая красавица, возможность выглядеть привлекательным с её точки зрения была бы совсем нелишней.

«Как-нибудь перебьюсь», – сказал, но на этот раз про себя.

То, что с мыслями вслух пора заканчивать, прекрасно понимал и решил диалоги (или монологи?) с новой памятью дальше вести исключительно у себя в голове, а не делать их достоянием широкой общественности в лице очаровательного капитана. Память тут же ехидно поведала (или мне только показалось, что ехидно?), что я и сам, в смысле Максилиор, без труда мог читать чужие мысли, если их владелец не имел серьёзного щита, а для капитана вообще никакой щит не стал бы препятствием.

«Пренеприятное известие», – прокомментировал всплывшую информацию.

Память, которая минуту назад меня напугала, тут же и успокоила. Применять такие способности без разрешения не принято. Совсем! В том смысле, что по отношению к своим. А вот против технов очень даже наоборот, допросы пленных только таким способом и проводились. Экономило массу времени и гарантировало правдивость допрашиваемого.

– Максим, ты не против, если я займу своё место? – прервала капитан мои размышления.

– Нет, конечно, в смысле, да, в том смысле, что занимай, – сам не понял почему, запутался в простом ответе. – Я вообще плохо помню, как этим катером управлять. В экстренной ситуации руки сами всё сделали, а если спросишь, то не уверен, смогу ли ответить.

Поменялись местами – эльфийка заняла капитанское кресло, а я место второго пилота. Пристегнулись, причём капитан это сделала как-то неохотно, по всему было видно – она не привыкла к настоящим ремням и предпочитала магию.

– Сейчас и я не сумею им управлять, – призналась она. – Повреждения слишком велики, магия почти исчерпана. Катер полностью не развалился только потому, что корпус у него цельный, а не собранный из отдельных сегментов.

– И можно починить?

– В космосе точно нет, разве что чуть подлатать. Нужно искать планету.

– Надеюсь, она будет близко, – забеспокоился я.

– Я тоже на это надеюсь, так как пока эта капсула представляет собой только пузырь воздуха с минимальными удобствами.

– Понятно.

Разговор совершенно не клеился. Как-то не о чем нам было говорить. На самом деле я очень о многом хотел спросить, но для начала решил разобраться с тем, что имеется у самого в голове. Заодно сумею понять, каких вопросов лучше не задавать вообще. Мало ли какие тут табу имеются. При нарушении иных, возможно, и полное магическое истощение не сочтут оправданием. А новая память штука ненадёжная, запросто может предупредить уже после, а не до.

Тем временем память подсказала, что маги уровня Анастиэль способны путешествовать по Вселенной вообще без космических кораблей, своим ходом, так сказать. Достаточно иметь какую-нибудь оболочку, внутри которой можно поддерживать среду обитания. Была только одна проблема. Без специальных артефактов, позволяющих уходить в гиперпрыжок, маги перемещались по Вселенной медленно. Очень медленно. Как свет!

«Ни фига себе!» – только и подумал я.

Причём сам не до конца понял, о чём именно? То ли медлительность света меня так удивила, то ли факт способности перемещения в космосе без кораблей. Память же усмехнулась и добавила, что так между звёзд умеют летать ещё и драконы, последние даже получше магов. У ящеров это врождённое, а эльфы, люди и прочие гуманоиды научились, достигнув определённого уровня развития магической науки.

За несколько дней капитан по возможности привела спасательный катер в порядок. А возможности у неё оказались совсем не маленькими. Вследствие чего этот самый порядок был почти полным. Правильную пословицу придумали шотландцы: «Никогда не лишне сказать слово: почти». Неисправными оставались три артефакта, но, к сожалению, самые важные. Гипердвигатель, передатчик мгновенной связи и пара реактор-конвертер. Причём в последней реактор-то как раз был полностью работоспособен и мог исправно поставлять энергию, но вот конвертер, превращающий её из сырой природной в магическую, ремонту не подлежал, а без него и от реактора проку не было никакого. Разве что понадобится его взорвать. Кузькина мать, может, и не получится, но Хиросимы будут исчисляться десятками, если не сотнями.

По закону подлости сломались не просто самые трудноремонтируемые, но и наиболее долго воспроизводимые артефакты. Маг уровня Анастиэль сможет в одиночку их изготовить на любой пригодной для жизни планете. Только вот для того, чтобы это сделать, понадобятся даже не годы, а десятилетия. Не лишись Максилиор своих способностей, совместными усилиями весь процесс занял бы на порядок меньше времени, несмотря на то что он был магом средних возможностей. В сложившейся ситуации им предстояло провести на дикой или, ещё хуже, необитаемой планете как минимум десятилетие.

Это касательно гипердвигателя и конвертера, с передатчиком всё намного проще и сложнее одновременно. Сам прибор даже Максилиор, окажись он голым на необитаемом острове, мог собрать на коленке, за несколько часов из пляжного песка, скорлупы кокосов, ракушек и прочего мусора. Но без кристалла-резонатора он будет работать просто как амулет связи в пределах планеты и не дальше. И вот эти-то кристаллы искусственно не производились, вне зависимости от силы мага. Такой возможно было только найти в природном месторождении, и никак иначе. Не то чтобы огромная редкость (достаточно, чтобы снабжать передатчиками спасательные капсулы), но и под ногами где угодно не валяются. И, самое главное, здесь и сейчас не было ни одного целого.

Как оказалось, простые двигатели тоже не работали. Эльфийка в принципе могла бы их починить, но не стала. Зачем? Времени и сил займёт массу, а толку без энергии от реактора почти никакого.

– Но ведь нам как-то нужно лететь вперёд, – удивился я.

– Я и так смогу толкать этот корпус на досветовых скоростях, – заявила Анастиэль. – Поэтому первое время обойдёмся без двигателей.

– Как скажешь, – только и осталось ответить мне.

Для меня это звучало как минимум дико и нереально. На ум сразу приходила картинка из детской книжки, где барон Мюнхгаузен вытаскивает за волосы себя с конём из болота. Однако память Максилиора подсказывала, что всё в порядке вещей. Именно так и должно быть. Об этом любой школьник знает. Впервые между воспоминаниями двух разных людей произошло что-то вроде конфликта.

«Знания или незнания любого школьника – не аргумент», – обрадовался я, что могу поставить на место свою новую память.

Та вступать в дискуссию не стала, однако меня это ничуть не смутило и не остановило.

«Любой английский школьник знает, что Вторую мировую войну выиграла Британия, а союзники ей немножко помогли, любой французский школьник знает, что Вторую мировую выиграло их Сопротивление (немцам в карманах фиги показывая), любой польский школьник… Н-да, это я увлёкся. Хотя не знаю, как выкручиваются их учителя, но любой польский школьник наверняка точно знает, что в той войне Польша не только Третий рейх победила, но и не позволила СССР захватить всю Европу. Любой американский школьник знает, что на самом деле всех победил рядовой Райан. Советские школьники знали правду, а что известно современным российским детям, даже не стану пытаться угадать».

Память не нашла, что на это ответить, и я признал себя победителем.

Хорошо хоть до самой планеты не понадобится лететь столько же времени, сколько потребует последующий ремонт. Восстановленные капитаном приборы показывали: в приемлемой близости находится система с двумя пригодными для нас планетами. Поскольку поселяться и растить детей мы там не собирались, то и выбирать не стали, а направились к той, что была ближе.

– В конце концов, если совсем не подойдёт, то и на другую перелететь сможем, – заявила эльфийка.

– Поскольку перелетать нас будешь ты, то не вижу причин для возражений, – ответил ей.

Посадка на неработающих двигателях мне казалась странной, но, тем не менее, спасательный катер не свалился, сгорая в атмосфере, а вполне мягко опустился на штатно сработавшие опоры-амортизаторы.

Ещё с орбиты обнаружили, что на планете есть разумная жизнь.

– Магическая цивилизация второго уровня, – озвучила свои выводы Анастиэль.

Память Максилиора тут же выдала справку. Первым уровнем можно было назвать первобытно-общинный строй, вторым рабовладельческий и феодальный, которые тут не разделяли. Третьим шёл магический аналог девятнадцатого века, а четвёртым – двадцатого. Всё это, конечно, если попытаться привязать земные представления о цивилизации к принятым у техномагов стандартам. То есть очень приблизительно, а во многом и неточно.

Цивилизации первого и второго уровней империя не завоёвывала, за полной их бесполезностью. В тех редких случаях, когда была нужна сама планета, просто прилетали и брали. С планетами, на которых обитали цивилизации третьего и четвёртого уровней, приходилось воевать, в смысле, завоёвывать. Очень быстро, но только так и не иначе. Дипломатия обходилась даже не в разы, а на порядки дороже. Разумные, находящиеся на пятом и шестом уровнях развития, как правило, успевали выйти в космос и чаще всего были уже техномагами, а не просто магами и нередко вступали в империю добровольно, так как понимали все перспективы такого союза. Если же приходилось воевать, то некоторым из них удавалось продержаться довольно долго. Сама империя являлась техномагической цивилизацией седьмого уровня, и выше были только боги. Давно ушедшие боги.

Классификация технических цивилизаций была ещё проще. Первый уровень – от каменных орудий до колонизации собственной звёздной системы и даже полётов к другим звёздам на досветовых скоростях. И второй – межзвёздные полёты с помощью гиперпрыжков. Своя логика в этом присутствовала. Для техномагов седьмого уровня было без разницы, вставал у них на пути неандерталец с кремнёвым топором в руках или ударная авианосная группировка со всеми средствами поддержки и усиления. Результат был один и тот же. Хотя нет, неандертальца ещё по кустам ловить нужно, а авианосцы вот они, топи – не хочу.

– Могло быть и хуже, – высказал я своё мнение, – с этими хоть торговать можно.

Капитан на это дело смотрела куда более скептически.

– Второй или первый уровень, какая разница. Дикари! Чего полезного они нам смогут продать?

– Например, некоторое количество необходимого нам сырья, – предположил я. – Может оказаться, что добывать самим намного дольше.

Эльфийка всё равно сомневалась в такой возможности.

– Или эта планета могла быть населена драконами, – выдал другой вариант.

– Да, – согласилась со мной Анастиэль, – это, несомненно, было бы хуже. Настраивать сложнейшие плетения в структуре гипердвигателя и отбиваться от злобных ящеров – одно из худших сочетаний.

В любом случае, чтобы избежать ненужных контактов с местными жителями, приземлились на довольно крупном горном плато. Главными его достоинствами были необитаемость, мягкий климат и большое живописное озеро. Размеры последнего, а также волны, мерно накатывающиеся на песчаные берега, делали его похожим на море.

– Настя, – обратился я к эльфийке, – посмотри, какая красота! В таком месте и десяток лет прожить можно.

Анастиэль возражать не стала, но было видно, она моих восторгов не разделяла. Заглянув в новую память, понял почему. Та показала мне, что такое настоящая красота. Что такое настоящая цивилизация – тоже. Поэтому понять ушастую не составило труда. Отдохнуть недельку на берегах такого озера было бы здорово, провести целый отпуск тоже неплохо, но жить десяток или более лет… С милым, оно, конечно, и в шалаше рай, но милым я для своего капитана не являлся. Да и шалашная романтика тоже хороша в очень умеренных дозах.

– Про то, что тут прекрасное место, чтоб пожить, это я, пожалуй, погорячился, – признал очевидное.

– Я заметила.

– Тогда кое-кому придётся побыстрее восстанавливать плетения гипердвигателя и строить новый конвертер, – улыбнулся ей. – Иначе как я тебя спасать буду?

Эльфийка удивлённо повела ухом.

– Ты меня?!

– Конечно! Кто из нас сейчас выполняет Директиву Номер Один? Или ты думаешь, что полное магическое истощение её отменяет? Не помню, чтобы в уставе был такой пункт.

Макс сразу понял, последнее он сказал явно зря. Выражение лица Анастиэль сразу изменилось, в глазах появилась жалость, и она тут же начала соглашаться с подопечным. Конечно же, это он её спасает, и она сделает всё возможное, чтобы ему в этом помочь. Если честно, уже порядком надоело, что эльфийка меня постоянно жалеет, но прекрасно понимал – в своём беспомощном состоянии иного отношения и не заслуживаю. Хуже всего было отсутствие возможности что-либо изменить и полное понимание этого.

«Хоть бери и в самом деле к технам подавайся», – подумал не в первый раз.

Я прекрасно знал, что никогда этого не сделаю. Был долг перед человеком, которому раньше принадлежало моё теперешнее тело, перед командой «Зелёного луча», часть которой погибла в сражении, в котором принимал участие уже лично я, Максим Иванов, а не Максилиор из рода Элоров, перед капитаном, которую спас и которая теперь спасает уже меня, перед империей, в конце концов. Ещё присутствовало понимание того, что в мире технов буду таким же беспомощным, как и в мире магов. Только беспомощным врагом, а это ещё хуже, так как не даёт вообще никаких шансов.

– Не переживай ты так, Настёна, – попытался успокоить эльфийку, а заодно и себя, – могло быть и хуже.

Судя по выражению лица Анастиэль, хуже быть не могло. Максилиор, останься от него не только тело и память, думал бы точно так же. И только землянин, никогда не обладавший никакими магическими способностями, в возникшей ситуации придерживался иной точки зрения.

– Всё не так страшно, – продолжил уговаривать девушку. – Сумела же ты мне магобластер переделать!

Оружие капитан действительно перенастроила на раз. Ещё когда ремонтировала спасательный катер, причём между делом. Увидев, что не собираюсь расставаться с парой примитивных бластеров технов, она спросила:

– Зачем они тебе, Максим? Технов с их новым щитом уже нет, да и я успела проанализировать параметры и то, как ты его уничтожил, и теперь легко смогу прожечь.

– Так ведь из бедности, – ответил я ей. – Мой магобластер совершенно не желает сотрудничать.

Эльфийка тут же взяла моё оружие и что-то перенастроила там в плетениях, сделав доступным не обладающему магией. Я сам тем временем обдумывал, что зря рисковал и тратил драгоценные секунды, захватывая стержни, с помощью которых техны и ставили свою новую защиту. Капитан, оказывается, уже со всем разобралась без всякого изучения вражеских механизмов и электроники, исключительно разложив на составляющие результаты его действия.

«Если вы такие умные, то почему до сих пор технов не победили?» – задал тогда я вопрос своей новой памяти.

А у самого тут же закрутилась в голове похожая фраза из анекдота, про недостаточно умных, которые в силу этого строем не ходят. Память тут же выдала информацию, что техны как раз строем и ходят. Куда чаще, чем маги.

«В этом и кроется их сила!» – оставалось сделать вывод мне.

Кроме шуток. Опыт Первой мировой войны показал, что дела именно так и обстоят. Когда с совершенствованием оружия и изменением тактики люди перестали воевать идущими в полный рост друг на друга колоннами, то и строевой подготовке стали уделять меньше внимания. А когда фронту понадобилось очень много солдат, вообще отказались. И вдруг обнаружилось, что тысяча покидает в панике окопы, когда их атакует сотня, а то и меньше. В то время, как призванные раньше и успевшие помаршировать этой панике не поддаются, потому что чувствуют себя частью целого. Однако меня куда-то не туда занесло.

Тем временем эльфийка объяснила, что не просто сняла с оружия защиту от немагического использования, переделав плетение, но и настроила его на ауру своего офицера, и в случае попадания в руки к врагу тот всё равно не сможет ни воспользоваться, ни разобраться.

Я, разумеется, поблагодарил, но и от трофейных всё равно не отказался. Мало ли что, вдруг пригодятся. И вот теперь напомнил Анастиэль о том случае.

– Ну, сумела переделать, и что? – ответила она. – Это была мелочь.

– Главное, вообще возможно, – настаивал я, – значит, и истребитель таким образом усовершенствовать можно или там боевой мех. Поэтому не переживай, красавица, мы с тобой ещё вместе повоюем.