Танго на треснувшем зеркале

Глава 20. О навязчивом привидении, с которым ухо лучше держать востро

Вопреки ожиданиям, мне стало не лучше, а хуже и очень скоро. В ближайший час. Побочки никто не отменял, безучастно подумала я и плюхнулась на постель. Спать. Больше всего на свете мне сейчас хотелось спать.

Но проспать законный выходной так и не удалось. Навязчивое дребезжание то и дело возвращало к бодрствованию.

Из черного провала вынырнула неохотно. Шевелиться не хотелось. Даже глаза открывать не хотелось. И я продолжала лежать, мертвой лебедью отвернувшись лицом к стене. Иди мир, на три буквы, мне от тебя ничего не надо!

Навязчивые еще пару минут назад вибрации, вытащившие меня из небытия, звучали все громче и настойчивее, пока не перешли в надрывное мурчание.

Ну конечно, я же все еще котовладелица! Прощай покой и сон на веки вечные! Только этого мне и не хватало!

Шутка не развеселила. Сколько можно шутить самой с собой…

— Добрррый вечер!

Я продолжала лежать без реакции.

— Я все вижу! Ты не спишь!

Ага, видит он! Как бы не так! И продолжила притворяться трупом. Кот-призрак — это, может, и прикольно, но почему таблетка так медленно действует? Точнее, не действует вообще? Одни только побочные эффекты от нее.

— Ва-си-ли-на! Наш уговор в одностороннем порядке отменять нечестно, — движение воздуха перед носом. — Я свои обязательства выполняю.

— Да когда уже ты сгинешь, наконец?! — ватным языком произнести замысловатую фразу оказалось непросто.

Василий махнул хвостом и непонимающе уставился на меня.

— Что с тобой сегодня? Ты какая-то не такая! — тень спустилась пониже и повела усами, словно обнюхивая, и резко взлетела под потолок. — Химозы нажралась! Ты и вправду не в себе!

Я вяло зашевелилась и, покачиваясь, села на постели. Неудивительно, что пациенты так не любят «галочку». Свалила она меня знатно, а я ведь приняла самую минимальную дозу.

— Василина, слушай меня внимательно! — командирский тон вдруг прорезался у пушистого надоеды. — Сейчас ты идешь на кухню! Идем! — и пушистая тушка двинулась к двери, демонстрируя мне все свое подхвостное богатство.

Вздохнув, я влезла в тапки. В туфлях сейчас и шага не пройду. Расшибусь.

Добралась до кухни и накапала валерьянки. Себе. Мне тоже нужно успокоиться. Как-никак, я теплила робкую надежду, что после первой таблетки станет заметно лучше. Но пока случилось все ровно наоборот.

— Выпей воды, побольше!

Что он себе позволяет! Раскомандовался тут! Но к крану подошла, открыла и чашку под струю подставила. Жадно отхлебнула и только потом поняла, насколько пересохло во рту и как сильно хочется пить. Еще чашку. И еще. И последнюю. Ну вот, так получше будет.

— Приведи себя в порядок! Мы идем на улицу!

— Прямо сейчас? Мне, видишь, не до прогулок…

— Прямо сейчас! — кот наклонил голову. — Хотел отложить разговор на пару дней, но за это время ты того гляди еще до смерти отравишься. С тебя станется! — и Василий снова по-деловому махнул хвостом.

Идти никуда не хотелось. Но возможно, это здравый смысл пытается достучаться до моих одурманенных мозгов вот таким экзотичным способом? Поэтому я схватила расческу и скрылась в ванной.

Из зеркала на меня смотрела помятая, опухшая физиономия с мешками и черными кругами под глазами. Встреть я обладательницу такой внешности на улице, подумала бы, что это мой клиент, с последней… ну ладно… предпоследней стадией алкоголизма.

И бледность слишком уж выраженная. Не должно ее быть после приема одной-единственной половинки таблетки.

Не обращая внимания на переминающееся в нетерпении с лапки на лапку привидение, я прошагала в свою комнату и, вытащив блистер, из которого точно помнила, принимала таблетку, еще раз посмотрела на название и дозировку.

Галоперидол, таблетки покрытые оболочкой, 5 миллиграммов. Вот еще оставшаяся половинка таблетки лежит, закрепленная фольгой. Все верно. Ошибки нет. Просто у меня оказался восприимчивый организм. Так бывает. Надо подобрать другие препараты.

— Куда ты пропала! Идем скорее!

— Мы опаздываем?

— Немного! Мне нужно показать тебе кое-что до сумерек! Первый раз такое лучше видеть при солнечном свете.

— Лучше? — не поняла я.

— Для тебя же, лучше, мррр! — и, мотнув хвостом, прошествовал к входной двери.

Вяло ругаясь по себя, я последовала за котом на улицу. Прямо в тапках. Ну шут с ними. Я и в обуви на танкетке равновесие еле держу. Не хватало ещё навернуться на ровном месте.

Василий бодро летел с потоком воздуха, хвост развевался на ветру. Офигенный ведь кот при жизни был, молнией мелькнула мысль, но я успела ее поймать и остановиться, чтобы не потерять сию глубокую идею. Идти и одновременно думать пока не получалось.

— Мы еще не пришли!

Пушистик крутанулся вокруг меня и продолжил путь. И я потопала вслед за ним.

Веселая же картинка со стороны получается. Идет девушка в домашних тапках, неловко ступая и слегка раскачиваясь. Останавливается. Смотрит в пространство. Обращается к кому-то невидимому, вяло крутит головой. И снова пошатываясь движется дальше. За наркоманку примут, как нечего делать.

— Пришли! — объявил Василий.

Я уставилась на место, над которым он завис. Ничего необычного. И хмуро посмотрела на поводыря. Стоило так рьяно меня сюда тянуть, чтобы посмотреть на пару общипанных яблонь, ободранную скамейку и заполненную урну?

— Что ты видишь?

Я пожала плечами.

— Ничего того, ради чего стоило выбираться из дома.

— А если присмотреться, что кажется странным?

— Ты!

— Василина, вопрос жизни и смерти, что ты видишь, если присмотришься?

Вот любят же коты нагнетать эмоции! То валерьянку ему срочно, немедленно, прямо сейчас! То вот еще один вопрос жизни и смерти появился!

Я присмотрелась. Урна издавала неповторимый аромат. На скамейку садиться точно не хотелось. А яблони… Их хотелось огородить колючей проволокой от нетерпеливых рук прохожих, ободравших яблоки вместе с ветками.

И я снова пожала плечами.

— Еще одна попытка! Последняя! Не получится, мы идем домой. Ты не в форме, — и кот пронзительно уставился на меня.

Что он от меня хочет? Вот пристал! Я снова оглядела клочок земли перед собой. Ничего не изменилось. Все те же урна, лавочка, яблони. Ну и если совсем уж присмотреться, притянуть за уши, то тень странная… Нет, не тень… Я вгляделась в странное темное пятно перед собой! Ого! Снова начинается кошмар. И я, резко сорвавшись с места, едва удерживая тапки, побежала прочь к дому.

— Стой! — завопил за спиной пушистый провокатор.

Еще чего. Хватит мне обморока в метро!

— Стой! Это тебе не кажется! — ветер дул в лицо, освежая и бодря. Кот и так еле поспевал, а встречный поток еще больше затруднял ему погоню.

Выбежав на своеобразную горку, я остановилась и подставила лицо свежему ветру. Как хорошо!

— Я тебя специально к этому месту привел, чтобы ты увидела! — если бы кот не был моим глюком, я бы подумала, что он запыхался. Я взглянула вверх. А он и вправду странно выглядит. Растянулся весь, стал громадным и рыхлым.

Пара минут, Василий встряхнулся и снова принял свои привычные габариты.

— Чтобы я увидела что?

— Тоннель. В пространстве.

— Пространственно-временной, — выдохнула я, округлив глаза, вспоминая любимые научно-популярные книги про космос и космологию.

— Нет, еще чего! До поисков пространственно-временных тоннелей наши цивилизации еще не доросли!

Я смотрела и ничего не понимала. Странно, обычно при психозе сами пациенты очень даже понимают все, что им вещает голос в голове.

— У нас все намного проще! Идем! Я тебе все расскажу! — и кот, скрутив хвост баранкой, с деловым видом двинулся в обратном направлении.