Сын палача

Глава 2

Никто из сегодняшних жильцов старого ухоженного поместья, спрятанного среди склонов долины Лайса, не мог сказать, кому оно принадлежало до войны. Новые хозяева застали его изрядно разграбленным и разрушенным, но сохранившим свою величественность.

За живой изгородью и уже восстановленными коваными воротами начиналась обрамленная мощеными дорожками поляна, по которой прошлые хозяева катались на лошадях. Конюшня расположилась слева от ворот, но сейчас практически пустовала, если не считать пары выездных лошадей. Также имелись две кареты. Справа красовались теплицы, одна – цветочная, вторая – огородная, где выращивались свежие овощи к столу. Чуть дальше, по той же стороне, с торца главного здания поместья разместились хозяйственные постройки, добротные, каменные, совершенно непохожие на деревянные сараи. В центре гордо располагалось главное здание, построенное в стиле классической ларрианской школы, с колоннами и высокими окнами, в мягких розовых и голубых тонах, внушающее чувство благородства.

Этот особняк с некогда великолепным фасадом являлся не просто местом жительства нескольких человек, имеющих знатное происхождение, это было с любовью созданное уютное гнездышко дворянской семьи.

К сожалению, хозяин поместья давно не чувствовал этого уюта.

Стоя у окна в просторном кабинете, темноволосый мужчина в летах смотрел на юного сына, оседлавшего одну из смирных лошадок и оттачивающего навыки верховой езды.

Глава рода, несмотря ни на его положение, ни на свое собственное, с гордостью носил одежду цветов клана. Даже в сегодняшнем неброском облачении в кожаные штаны, заткнутые в голенища черных сапог, и рубашку, рукава которой для удобства были закатаны, внимательный наблюдатель легко мог определить принадлежность этого человека к клану Талсодан. Выдавали детали. Воротник сорочки украшала искусная вышивка, содержащая в себе синие линии рода в сочетании с зеленым цветом клана. Элементы узора, используемая палитра знающим людям говорили о многом, и путаться в них считалось страшным невежеством, ошибочная трактовка в их обществе приравнивалась к оскорблению.

Как и большинство отцов, он желал увидеть наследника взрослым и вошедшим в силу, увидеть того, кому передаст дела, за кого не будет стыдиться перед предками. Но уверенности в светлом будущем, как и в том, что ему представится возможность хоть что-то передать своим детям, у Келдрина Эвверана не было. На данный момент ситуация развивалась едва ли не наихудшим (из всех предполагаемых вариантов) образом, но Келдрин не из тех, кто сдается без боя.

– Я уверен, что это проклятие, Фрасис.

Гость расположился в удобном кресле и, смотря в спину собеседнику, слегка пожал плечами. Мужчина, облаченный в охотничий камзол, на котором виднелись следы недавней скачки, прибыл издалека и не имел еще времени привести себя в порядок. Рукава его куртки так же, как и воротник сорочки хозяина особняка, были отделаны традиционным узором клана Талсодан.

– Конечно, это проклятие, Кел, мы это понимали еще осенью, но что с того? У нас нет магов жизни, чтобы развеять его своими силами. Клан очень хочет помочь тебе, но не может.

Келдрин обернулся, медленно подойдя к столу:

– Неужели из сотен магов не найдется никого, кто готов хорошо заработать?

Фрасис вздохнул, закрывая глаза. Он уважал сильного и волевого супруга своей двоюродной сестры, даже несмотря на присущую тому прямоту характера, которая иногда очень мешала делам. Особенно тем, где требовалась изворотливость хитрого лиса. Келдрин же всегда пер с уверенностью дикого кабана.

– Нет. Никто не захочет иметь с нами дел. Да и нет у клана лишних денег, чтобы купить тех немногих, что все же готовы наплевать на опалу императора, вместе со всей Большой Пятеркой, – открыто произнес он то, что оба собеседника и так знали, но не озвучивали. – Здесь и сейчас мы сами по себе, Кел.

Выслушав эти слова, Келдрин несколько секунд удерживал хладнокровное спокойствие, но равновесие было потеряно, и он со злобой ударил по столу.

– Проклятие!

– Успокойся. Сядь! – требовательно произнес Фрасис. В отличие от Эвверана, он свое спокойствие сохранял довольно-таки успешно.

Впрочем, это состояние удерживалось не столько силой характера, какая, несомненно, присутствовала, сколько тем, что у него было время переварить факты и понять глубину бедственного положения как всего клана, так и входящих в него родов. Фрасис не смирился, но достаточно трезво осознавал и, что немаловажно, принимал ситуацию со всеми ее минусами.

Глава рода сел за свой стол, возвращая контроль дыханию и мыслям.

– Какие у нас варианты? – спросил он, с затаенной надеждой посмотрев на своего собеседника.

– Да только один, если рассматривать реалистичные, – сделал Фрасис небольшую паузу. – Найди того, кто наложил проклятье.

– Сказать легко, – поморщился Келдрин. – Мне сейчас никто не подчиняется, кроме нескольких верных людей. Их слишком мало, чтобы провести полноценный поиск.

– Так вот бери этих верных и начинай сам обшаривать долину. Своими силами. Потому что ничего другого тебе и не остается, – и, видя реакцию, прямо противоположную радости от такого ценного совета, Фрасис продолжил: – Я знаю, что это совсем не то, чем ты привык заниматься. Но выбора у нас все равно нет. Не справишься – и это последний сезон, который твоя семья проводит в этом роскошном особняке, – мужчина не смог удержаться от сарказма. – А куда ссылают неугодных, отлично знаешь сам.

Глава рода в очередной раз тяжело вздохнул, пытаясь смириться с неизбежным.

– Дашь совет?

– Дам, Кел, – Фрасис говорил уже тише. Как бы ему самому ни хотелось помочь Эвверанам, но сейчас для этого не было необходимых ресурсов. – Тебе нужен местный на службе. Какой-нибудь умный парень, понимающий, что и как здесь было устроено до нас, знающий в лицо или иным образом все местное дворянство.

– И где я такого возьму?

Фрасис подавил желание прикрыть глаза рукой. В такие моменты ему было очень стыдно за родственника.

– Да из местных же дворян, Кел! – пояснял он, как ему казалось, очевидное. – Это сейчас делают все наши рода, имеющие дела в генерал-губернаторстве. Самых достойных уже разобрали, но ты не отчаивайся. Все еще есть бывшие военные маги, некоторые из них сидят по тюрьмам, а кто-то уже вышел по амнистии. А еще есть просто лишившиеся источника и привилегий, шатающиеся в поисках работы. Найдется. Люди готовы работать за кров и еду, а при наличии вознаграждения тем более. А у тебя есть возможность им это предложить.

– И чтобы ко мне в лице этого местного мага в дом попал шпион от наших врагов?! – Келдрин в негодовании сжал кулак. – Не считай меня совсем идиотом, Фрасис. Кое-что о дворцовых интригах я знаю.

– Ты прав, отчасти, – его собеседник кивнул. – Тебе вполне могут кого-нибудь подослать. Но прости за прямоту, – слегка улыбнулся Фрасис, подначивая мужчину, – при дворе ходит мнение, что ты провалишься и без посторонней помощи. Никто не будет этим заниматься, потому что не воспринимают тебя всерьез.

– Что?! – снова поднялся на ноги глава рода, нависая над собеседником. Его глаза метали молнии, а в красной, как и у большинства магов аспекта огня, радужке пылало пламя, и, будь он зол чуть больше, это могло вылиться в спонтанный выброс. Но опыт Келдрина не позволял ему такое ребячество. – И кто это такой смелый?!

Фрасис улыбнулся:

– Успокойся. Или можешь начинать вызывать на дуэли всю имперскую канцелярию, начиная с магов четвертого круга и по возрастающей. Никто не сомневается, что ты хороший боец, Кел. Вот только для управления землями нужны совершенно иные навыки, с которыми, откровенно говоря, у тебя сложно.

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, после чего Келдрин снова сел, достав из верхнего ящика стола бутылку и пару бокалов. Фрасис жестом отказался, и глава рода налил только себе, нисколько не смущенный тем фактом, что пьет в одиночку.

– Если найду кого-нибудь, могу обратиться к тебе, чтобы проверить человека?

– Конечно, – Фрасис утвердительно кивнул. Наконец-то Эвверан начал думать в конструктивном русле. Иначе бы пришлось вмешаться самому, а Келдрин был слишком гордым, чтобы принять такого вида помощь. Если только не попросит сам. – Связей у меня сейчас гораздо меньше, чем раньше, но все что смогу – сделаю.

– Спасибо и на этом, – буркнул Келдрин, отпивая из бокала.

– Выше нос, старый друг, – подбодрил его Фрасис. – Мы выпутывались и не из таких передряг, справимся и в этот раз. Продолжай поиски, а я пока постараюсь найти тебе кого-нибудь в помощь.

Келдрин молчал. И пауза уже начала было затягиваться, как от неловкости момента и необходимости что-либо отвечать его спас осторожный и тихий стук в дверь, по которому глава рода с легкостью определил, кто их потревожил:

– Да, входи!

Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянула миловидная темноволосая женщина в дворянском одеянии.

– Дорогой? О! Фрасис! – узнав гостя, она, не спрашивая разрешения, зашла внутрь. – Как давно я тебя не видела! И почему мне никто не сообщил, что ты у нас в гостях?!

Возмущение женщины, естественно, было направлено на мужа.

– Орриса, дорогая, – мягко и немного натянуто улыбнулся ей супруг. – Фрасис очень спешит, у него много дел.

– Ничего не хочу слышать! – женщина топнула ножкой. – Если он откажется выпить со мной чаю и поговорить, я буду глубоко опечалена и даже обижена! Вы, мужчины, вечно оправдываетесь своими заботами, а единственное, о чем вы на самом деле должны думать, – это ваша семья, и никак иначе!

Поднявшийся с кресла Фрасис кивнул:

– Золотые слова, Орриса. Не беспокойся, я всегда найду лишний час для беседы с тобой.

Келдрин обреченно закатил глаза, а его жена тут же продолжила:

– И Мэри как раз приехала в гости с детьми. У нее очаровательные мальчик и девочка. Я просто обязана тебя со всеми познакомить! Сейчас же прикажу накрывать стол!

Келдрин с сожалением признавал, что некогда милая и всегда позитивная девушка, на которой он в юности женился по любви, в отличие от большинства товарищей, заключивших браки из-за влияния и связей, уже давно стала навязчивой болтливой сплетницей. К его глубочайшему разочарованию, Орриса не вызывала больше того приятного теплого чувства в груди. Все эти чаепития, на которых подруги хвастались друг перед другом вещами, детьми, а порой и тем и другим, превратились для главы рода в неизбежное зло. Все ее гостьи и посетительницы ничем не занимались и не хотели ничего менять в столь привычном образе жизни. Только одно перевешивало копившееся годами раздражение – сын, подаренный женщиной, в которую он когда-то влюбился.

– Будь уверен, просто так ты от нее не отделаешься, – хмуро предупредил он собеседника.

– У меня большой опыт, – Фрасис улыбнулся на его слова. – Кел, я знаю, как вести себя в подобной ситуации. Поверь, Орриса еще достаточно безобидна.

– В таком случае я не хочу даже знать, кого ты назовешь назойливой особой, – отмахнулся глава рода.

– Никого, – рассмеялся гость. – При дворе так говорить не принято! – наставительно произнес он, улыбаясь. – Идем, развлечем немного твою женушку, после чего я отправлюсь в путь. И не забывай о моих советах, Кел. Мы справимся, главное – продолжать делать свое дело.

– Это я умею, не сомневайся, – подтвердил Келдрин.

Если провинциальный городок, где я находился в заключении, лежал в стороне от основных театров военных действий, то Лайс сначала был крепостью на пути имперских войск, а затем одним из узлов фронта, и прошедшая война потопталась по нему обеими ногами с садистским наслаждением. Последствия были видны и понятны даже обычному горожанину.

Восстанавливали этот городок имперцы. Все сохранившиеся после боев здания еще королевской постройки были заново побелены, а возведенное после относилось к вэллийской архитектуре: общая строгость, ровные линии, прямые углы, белые, серые и коричневые цвета, голубой или красный присутствовал только в небольших деталях дверей или иных элементах декора.

Признаться, прогуляться по обновленным улицам мне было весьма интересно. Этот город я видел во время войны, участвуя в уличных боях почти месяц, на излете осады, когда населенный пункт уже практически был сдан. Солдат эта бойня выкашивала сотнями. Офицерам-магам везло куда больше. Даже после полевых курсов маг был способен уйти от пули вовремя замеченного стрелка и еще имел хорошие шансы пережить даже пару ранений, смертельных для обычного человека.

Этот город мне запомнился воронками на дорогах и пожарами до горизонта, столь сильными, что казалось, будто огнем захвачено каждое здание. Я стоял на улице, за которую мы сражались почти две недели. Стоял и смотрел на дом, бывший очагом обороны нашего батальона.

В подвале был оборудован госпиталь, где Зак, редкий в королевстве маг жизни, лечил всех подряд, не разбирая, солдат или офицер, свой или имперец. В какой-то момент он просто перестал обращать внимание на того, кто перед ним, и как заведенный продолжал создавать одну энергетическую конструкцию за другой в попытках спасти очередную жизнь, положенную в пламя войны. Пришлось вырубить его ударом по голове, так как от усталости Зак не осознавал, что практически находится на грани истощения. Маг с аспектом жизни для нас представлял большую ценность, чем тот десяток солдат, которых бы он сумел поднять на ноги.

На первом этаже, где располагался штаб, пожар только при мне тушили раз пять. В соседнем доме я вместе с Анн и взводом солдат отбивались от целой роты, пытавшейся обойти с фланга, пока основные силы противника штурмовали здание с улицы. А дом на противоположной стороне был полностью разрушен во время двух стычек с имперскими магами.

Так странно было смотреть в новые окна, вспоминая, как за ними летали огненные шары и водные плети.

Наверное, не меньше четверти шрамов, оставшихся у меня с войны, я получил на этих улицах. Сперва от мысли, что каждый следующий миг может стать последним, и от ожидания этого мига было страшно, а потом, спустя несколько часов, стало уже все равно.

Хотелось лишь побольнее ударить по имперцам да спасти максимально возможное количество сослуживцев, большая часть которых была бессильна перед магами.

Эти картины проносились перед моими глазами, словно я снова нахожусь в бою. Пришлось остановиться рядом со стеной ближайшего здания и сделать несколько глубоких медитативных дыхательных движений, чем успокоить бешено колотящееся сердце. Оно, казалось, не верило в окружающую меня мирную действительность Лайса.

Продолжить путь удалось лишь спустя какое-то время, когда состояние организма пришло в норму. Расстояние, отделявшее от цели, постепенно сокращалось. Я намеревался поступить на службу в род Эвверан, это позволило бы лучше прощупать обстановку и понять, как выполнить задание таинственного нанимателя. Для этого мне нужно получить хоть какие-нибудь рекомендации, с наличием которых уменьшалась вероятность быть сразу выставленным за порог и получить отказ, даже не имея возможности рассказать о себе.

По мере моего продвижения настроение менялось в позитивную сторону, и сейчас я уже шел с заметным воодушевлением. На городском вокзале, куда меня привезла конка, объединявшая территории империи сетью гражданского транспорта, я наткнулся на ветерана королевских войск. Старика Тура ранили, и остаток войны он пропустил, попав в госпиталь. В коротком непринужденном разговоре бывший сослуживец обмолвился, что наблюдается в местной городской больнице у моего старого знакомого – Зака, который не захотел идти на службу имперцам, поэтому и работал обычным врачом… То есть главным врачом местной больницы, что для мага жизни третьего круга являлось мелкой должностью, но парень был принципиальным.

Не сказал бы, что мы ранее являлись лучшими друзьями, но небольшую услугу старый товарищ оказал бы мне охотно, поэтому сейчас я шел именно к нему. Идея навестить сослуживца и получить рекомендацию уважаемого, иначе и быть не могло, когда речь идет о маге жизни, в городе человека меня привлекала.

Была еще пара мыслей о тех, кто может мне дать такие же рекомендации, с которыми не стыдно заявиться к Эвверанам, но письмо от Зака будет все же весомей остальных. Не та я птица, чтобы меня рекомендовали какие-нибудь высшие чины, а набрать необходимый минимум, надеюсь, все же удастся.

Пришлось минут пятнадцать еще побродить по городу, прежде чем я нашел больницу. Разрушать ее во время боев никто не собирался, но гаубичный снаряд, выпущенный с дистанции в пару километров, имел свойство падать туда, куда хотел, особенно, если расчет не утруждал себя прицеливанием, производя его на глаз. Перепало зданию всего пару раз, повредив верхние этажи, к тому времени всех больных уже эвакуировали, оставались только раненые, а их размещали на нижних этажах. В конце концов имперцы захватили и это место, но персонал не трогали, как и наших раненых. Но после лечения королевских солдат все равно отправляли в казематы, главное, что после лечения. В этом они проявили великодушие.

Я же считал, что они просто не хотели сокращать число будущих рабочих рук, рассчитывая закончить конфликт куда быстрее, чем это вышло на практике. Но если оценивать трезво, благодаря этому часть людей смогла выжить на войне, а уж какими мотивами руководствовались имперцы – дело десятое. Ларрианцы стали гражданами империи, а не ее рабами. По крайней мере, именно так гласили официальные бумаги, а как все обстоит на самом деле – мне еще необходимо было выяснить.

Остановившись на чистом тротуаре напротив здания городской больницы, я увидел, что его не только восстановили, но и достроили сверху три этажа. Сейчас о причиненных когда-то разрушениях ничего не напоминало. Кажется, многое успели восстановить, пока я отсиживался по казематам. Жизнь продолжалась, и стоит признать, что главным действующим лицом мое не являлось.

Изобразив на лице вежливую и уверенную улыбку, я шагнул вперед, входя в просторный холл. Больница была наполнена своей внутренней суетой, туда-сюда сновали врачи и медсестры, бродили получающие лечение, а также их посетители. Сидевшая за столом в приемной полноватая дама, стоило мне появиться в поле ее зрения, направила на меня вопросительный взгляд.

– Добрый день, милая. Я пришел к господину Заку Эрлоу.

«Милая», несмотря свою на полноту, вполне привлекательная женщина, вздохнула, говоря то, что, очевидно, повторяла не по разу за день:

– Его милость, главный врач Зак, принимает просителей только в определенные дни и только по записи.

Хорошо устроился, лекарь. И это не зависть – я рад за него.

– Я его сослуживец, – был использован другой вариант попасть к Заку.

На этот раз женщина выразила снисходительную насмешку.

– Вы знаете, сколько людей говорит так же, ваша милость? – и смерила меня таким взглядом, от которого должно было стать стыдно, но стыдно не становилось.

Пришлось зайти с «козырей». Перегибаюсь через стойку и негромко, чтобы никто посторонний не услышал, заговорщицким шепотом спрашиваю:

– Зак все еще рисует после своей подписи сердечко? Или должность главного врача все же избавила его от этой мальчишеской привычки?

Женщина сдавленно хрюкнула – я попал в точку.

– Хорошо, я готова поверить в ваше знакомство с доктором Заком. Но я действительно не могу вас так просто пропустить, – призналась она, выдавая интонацией, что именно подразумевается под «так просто».

Коррупция. С ней боролись в королевстве, с ней борются в империи, с ней будут бороться всегда. Учитывая свойство финансов иссякать, мне стоило быть скромнее со взятками и «подарками». Все же кошель, выданный нанимателем, не безграничный, как бы ни хотелось обратного.

Через десяток минут я уже шел по чистому коридору, подходя к кабинету главврача. Запахи, свойственные больнице, после тюрьмы не замечались, а на больных особого внимания я не обращал. На мой стук в дверь с табличкой «Главврач Зак Эрлоу» ответил знакомый голос:

– Входите!

Я заглянул внутрь, открывая дверь с негромким скрипом.

– Привет, Зак, – мои слова сопровождались широкой улыбкой, обращенной к старому товарищу.

Маг жизни оторвался от заполнения каких-то бумаг и поднял взгляд на заглядывающего меня, несколько секунд изучая лицо, в то время как я смотрел на него в ответ. Как и прежде, такой же худощавый, вечно взъерошенный парень, пшеничный блондин, как и все чистые маги жизни. Халат главного врача абсолютно не добавлял ему представительности, мне виделся все тот же мальчишка, добровольцем прибывший в действующий полк со словами: «Я пришел вас лечить».

– Солрэн? – вопрос был задан с изрядной долей сомнения. – Это действительно ты?

Теперь уже уверенно зайдя в кабинет, я закрывал за собой дверь.

– Привет, дружище! – еще раз улыбнулся вставшему со своего места и шагающему мне навстречу сослуживцу.

Эмоциональному магу потребовалось несколько минут, чтобы справиться с радостью встречи, сопровождаемой крепкими мужскими объятиями и похлопываниями по плечу. Затем я был усажен на место гостя, а сам Зак, выглянув в коридор, окликнул кого-то и попросил чай.

– Как я рад видеть кого-то из наших! Каждый раз радуюсь. Сам никого не ищу, но ко мне регулярно кто-нибудь заглядывает, – поделился он.

– Рад, что ты хорошо устроился, Зак, – ответил я. – Вижу, даже родовое имя сохранил.

– Да, – он чуть поморщился, – но я теперь просто гражданин… – и после некоторых сомнений добавил: – Меня инициировали в одном из кланов, на источнике магии жизни. И я раз в месяц туда катаюсь для восстановления сил.

Большего ему говорить не требовалось – остальное я понимал и сам.

– Дай угадаю: ты отказался переходить на службу империи, но согласился работать врачом на территории генерал-губернаторства. И вэллийцев это полностью устроило, в результате чего ты получил относительную свободу действий, – высказал я то, что вертелось на уме.

Все же свободный маг с аспектом жизни, который при этом не собирается вредить своей деятельностью… Такой человек нужен всем.

Зак кивнул.

– Почти весь мой род перешел на службу императору, а некоторые, как я, работают «отшельниками», – маг показал в воздухе кавычки.

– Ты не меняешься, Зак, – не удержался я от смешка. – Как был мальчишкой, так и остался. Разве что щетиной теперь оброс.

Врач тут же насупился, обидевшись на мои слова:

– Зато ты изменился. Я у тебя такого колкого взгляда раньше не видел.

– Проблемы меня не миновали, – развожу руками, то ли оправдываясь, то ли извиняясь. – Так что…

Мне было немного стыдно перед Заком, но все же он действительно не изменился, несмотря на все ужасы войны. Чего нельзя было сказать про меня. Зак, пытаясь разрешить неловкость, начал заваливать меня вопросами:

– А ты как? Как давно в городе? Уже устроился?

– Я здесь как раз именно за этим, – киваю. – Если не обращать внимания на то, как я рад встрече. Хочу попросить тебя написать мне рекомендацию. Ты со мной служил и…

– Не вопрос, – не дал мне договорить Зак. – Сейчас сделаю.

И, не откладывая в долгий ящик… То есть вытащив из ящика стола чистый лист, он тут же приступил к написанию.

– К сожалению, это то немногое, что я могу. Хотел бы сделать большее…

– Ты и так сделал для меня более чем достаточно, – мягко прервал я его. – Особенно учитывая, сколько раз ты меня латал за время службы.

– И как ты мне за это отплатил? – показательно нахмурился Зак и сразу продолжил, не дав вставить мне и слова: – Ударил по голове! Да еще запер в кладовке, чтобы я не мог выбраться!

– Опять ты про это? – простонал я. – Сколько уже можно, друг. Ты каждый раз мне это припоминаешь!

– А вот сколько надо, – хмыкнул он, – столько и буду. Считай это моим профессиональным методом лечения от таких поступков! – патетично произнес Зак.

– Ты пиши-пиши, – напомнил я о главном и ворчливо добавил: – А то увлекся и обо всем забыл.

– Ах да, – слегка смутился мой товарищ и продолжил составлять рекомендательное письмо.

Наблюдая, как перо пляшет по бумаге, я думал о вещах, которыми нужно еще поинтересоваться у старого друга, тем более они по его профилю. Только надо осторожно.

– А ты только больницей занимаешься?

– Да, ты знаешь… – кивнул Зак, не отрываясь от написания. – Эта больница – мое детище, своими руками восстанавливал. В каком-то смысле, – на этих словах он слегка замялся. – Она отнимает все мое время, но я здесь счастлив.

Зак говорил с гордостью и таким теплом, что от этого за него становилось радостно.

– Ты нашел свое призвание… Впрочем, это было ясно еще пару лет назад, как раз тогда, когда я скрутил тебя и посадил в чулан, – удержаться в такой удачный момент от подколки я не смог.

Зак хмыкнул, но спорить не стал.

– Значит, ты занимаешься только людьми?

– Эм… Да. А что?

– Я слышал, здесь в последнее время какие-то проблемы с урожаем.

Зак дернулся, не поднимая на меня взгляд, прекратил писать. Дверь открылась, и в кабинет заглянула медсестра.

– Доктор, вы просили чай.

Зак отмер, улыбаясь медсестре:

– Да, спасибо, Зои. Поставь все на стол. Ты очень любезна, – он улыбнулся ей еще раз, и девушка слегка покраснела.

Медсестра под аккомпанемент нашего напряженного молчания поставила две пышущие паром чашки на стол и сразу вышла. Зак медленно вздохнул, сняв улыбку с лица.

– Что тебе об этом известно? – строгим и несвойственным ему тоном спросил мой бывший товарищ по оружию.

– Почти ничего… – пожимаю плечами. – Пока.

– Тогда слушай, но только тебе, как другу, – мой собеседник сделал небольшую паузу. – Это проклятие. Ко мне уже обращались с просьбами разобраться с этим, но я всегда отказывал, ссылаясь на то, что это не мой профиль.

– Я не узнаю тебя, – попытался пошутить я, чтобы несколько снять напряжение. – Куда делся Зак, который спешил помогать любому, кому нужна помощь? И не думаю, что больница не переживет пары дней твоего отсутствия. Тем более война окончена и смертельных случаев, где может потребоваться твое участие, не так много.

– Тот Зак остался на войне, – тихо ответил бывший сослуживец, когда-то очень добрый и веселый парень. Сейчас я видел, что он изменился и только при мне показывал прежнего себя. Все же война меняет людей. – Все очень просто, Солрэн. Это дела имперцев. А я не вмешиваюсь в дела имперцев, – твердо добавил он. – Никаких интриг, никаких разборок между родами – все это не для меня. Таковы условия, на которых я согласился здесь работать.

– А как же люди? – зашел я с другой стороны. – Голод еще никому не делал ничего хорошего.

– Про это можно не беспокоиться, – отмахнулся Зак. – Имперцы уже начали поставки продовольствия и других продуктов первой необходимости. Они же не хотят бунта среди населения на только недавно захваченной территории, верно? Им даже пришлось снизить цены, чтобы не вызвать недовольство, – объяснил он, ставя свою печать. – Роды разберутся между собой, найдут виноватого, и все вернется в норму. Даже без меня. Вот, держи.

Бумага, заполненная ровным почерком, легла на мою сторону стола.

– Кстати, ты никого из наших здесь не видел? – тут же попытался перевести тему Зак, пока я не продолжил расспросы. – Я слышал, что в тюрьме сидят бывшие солдаты королевства, но меня туда не пускают даже под предлогом их лечения, – посетовал маг жизни на бюрократию империи.

– Из всех наших я пока только Аннэль видел, – то, что я сам недавно вышел из тюрьмы, озвучивать мне не захотелось.

– И как она? – понижая голос, спросил меня Зак.

– Как всегда, бойкая и удар у нее тяжелый, – почесал я затылок, не понимая его реакцию. – А так, в принципе, нашла какую-то работу и, кажется, не жалуется.

– Хорошо, – тепло улыбнулся маг жизни. – Ты знал, что из нашего отряда в живых осталось не больше десятка? – он вновь сменил тему. – Я пытался узнать информацию по всем, но доподлинно известно только о погибших. Остальные куда-то пропали.

– Скорее всего, либо сидят в тюрьмах и ждут освобождения, либо где-то скрываются, – пожал я плечами. – Всем нам теперь необходимо как-то жить в новых условиях.

– Это да… – вымученно согласился со мной Зак. Было заметно, что он хочет сказать еще что-то, но не решается и вместо этого задает незатейливые вопросы: – А, собственно, есть уже наметки на работу? Может, мне найти что-то для тебя в больнице? У нас всегда нужны свободные руки, особенно если это руки мага.

– Нет, – покачал я головой, делясь своими планами: – Думаю поступить на службу к Эвверанам. Слышал, что они готовы щедро платить. Что-то не так? – спросил я, увидев, как нахмурился Зак после этих слов.

– Не советовал бы я тебе к ним идти, – предупредил главврач.

– А что так? – с нескрываемым интересом отреагировал я.

Очевидно, что он в курсе проблем Эвверанов. Возможно, Зак не вмешивается в дела имперцев, но он же не слепой и не глухой. Как минимум что-то знает о живущем в его городе дворянском роде.

– Тебе мало того, что они имперцы?!

– Мы теперь все имперцы, – спокойно, не выдавая внутреннего напряжения, ответил я. – Все, война проиграна, королевства больше нет. Я – гражданин империи, как бы это ни звучало. Ты, кстати, тоже. Но что не так с Эвверанами?

Это не означало, что я стал любить имперцев, но они такие же люди, как и мы. Так же гибнут и так же радуются жизни.

– Эввераны – опальный род, – коротко ответил мне Зак. – Входящий в клан, попавший в немилость императора и Большой Пятерки правящих родов. Ты понимаешь, что это значит в империи?

– Хм, интересно… – задумчиво потер я подбородок.

– Интересно?! – воскликнул мой бывший сослуживец. – Солрэн, может, ты не осознаешь, но им долго не продержаться на плаву. Максимум год, и все, и это я очень оптимистичен! Тем более на их слуг могут начать практически открытую травлю другие роды, пожелавшие выслужиться перед императором.

– Я все отлично понимаю, мой друг, – остановил я Зака, приподняв руки. – И обязательно обдумаю твои слова, но у меня есть свои соображения на то, как поступать.

– Хорошо, – тяжело вздохнул Эрлоу. – Только, Сол, прошу, не пропадай и давай о себе знать.

– Конечно, – улыбнулся я ему, поднимаясь с места и забирая бумагу. – Если все удачно сложится, то я буду работать здесь, неподалеку. До встречи, Зак.

– До встречи, Сол.

В мире оставались еще люди, с которыми меня связывало что-то большее, чем простое знакомство. Я неожиданно для себя понял, что Зак действительно стал мне другом, и это чувство было взаимным. Война порой сближает. Или сближает общая беда?

Помимо Зака в этом городе у меня было еще несколько шапочных знакомств, за время сражений наш отряд помог многим, не думаю, что они откажут своему спасителю. Я, конечно, действовал не один, но все же шансы на это были. Поэтому, пользуясь тем, что час для визитов еще не поздний, я отправился искать по городу знакомые места. С учетом некоторой перестройки это было не так легко.

Побродив по улицам примерно около часа, я наконец-то нашел знакомые ориентиры и, уже отталкиваясь от них, продолжил свои поиски.

К сожалению, многие покинули город сразу после окончания сражения, а часть предпочла переехать в другой дом вместо того, чтобы восстанавливать старый. Но несмотря на это, найти несколько людей, которые помнили меня и не отказались дать рекомендации, всё же удалось. К сожалению, они не имели особого веса при приеме на работу. Да и сами по себе рекомендации были написаны очень размыто. Эти люди видели меня как воина, а не как хорошего работника. За неимением иного я был рад и этому.

Еще не решив, как я буду выполнять данное мне задание, следовало создать как минимум видимость работы. Нам кое-что рассказывали о сложном и запутанном имперском бюрократическом аппарате, практически ничего лестного. Но одну сильную черту отмечали все, успевшие побывать в империи, – способность находить и карать преступников. Проверять, хватит ли у моего таинственного нанимателя влияния и денег на то, чтобы посадить мне на хвост вэллийскую правоохранительную машину, очень не хотелось. Уверенность в том, что в особняке Эвверанов не найдется ни одного человека, продающего информацию на сторону, также отсутствовала.

В итоге придется думать, каким образом все это провернуть и избежать попытки ликвидации меня как исполнителя. Так как я не знал нанявшего меня имперца, отрицать такое развитие событий, пусть и маловероятное, было глупо. Еще одна головная боль, но будем решать проблемы по мере их поступления. Слишком мало мне известно о творящихся вокруг делах, чтобы составлять хоть какие-то более или менее достоверные выводы.

К концу дня все рекомендации, которые я мог получить, были собраны. Недалеко находилась одна из памятных мне таверн, совмещавшая деятельность места, где есть еда и выпивка, с заведением, предоставляющим недорогие комнаты на ночь. Именно последнее мне нужно было больше всего.

За сегодня я изрядно набегался.

Утром, перекусив в таверне, я отправился к поместью Эвверанов – пытать свое счастье в поисках работы.

Стоя перед обновленными воротами поместья, некогда принадлежавшего клану Асадо, уничтоженному после войны (насколько мне было известно), я сравнивал свои воспоминания с тем, что видел сейчас. Поместье стало полем скоротечной схватки ларрианских и вэллийских магов и не получило особых повреждений, после которых требовался бы капитальный ремонт. Новые владельцы все же внесли некоторые изменения. Пожалуй, даже приятные взгляду. Восстановили сад и вообще зеленые насаждения, у особняка обновили фасад, причем чувствовалась рука не имперского архитектора. Приятное разнообразие, не отрицаю.

Заметив мою скромно стоящую персону у ворот поместья, ко мне направился мужчина средних лет, форма его одежды говорила о принадлежности к слугам.

Держался он с некоторым достоинством, было видно, что этот человек не является дворянином, но привык быть в их окружении.

– Вам что-нибудь угодно, уважаемый? – вежливо, пусть и без всякой доброжелательности, спросил мужчина, с незнакомым мне акцентом.

– Да, я по делу к главе рода Эвверанов.

Мужчина еще раз оглядел меня.

– Вам назначено?

Кажется, в ближайшее время я буду очень часто это слышать.

– Нет. Я надеялся получить аудиенцию, потому что являюсь магом, – решил представить себя именно так. Не думаю, что опальный род откажется от еще одного мага в своих рядах. Не то у них положение.

Мужчина кивнул:

– Ждите.

После чего удалился, не запретив смотреть через решетку ворот, хотя это выглядело бы глупо. По двору поместья катался молодой человек (на вид младше меня, но ненамного), уверенно державшийся на гнедом жеребце пепельного окраса. Он бросил в мою сторону короткий взгляд, но не заинтересовавшись, продолжил свое занятие. У конюшен играли пара ребятишек, лет пяти-семи на вид, судя по одежде, благородного происхождения, и девочка постарше, из слуг. Мужчина же, с которым я говорил, ушел в направлении, где на моей памяти стояла беседка, и уже возвращался оттуда в сопровождении привлекательной леди.

Не вэллийка – другой оттенок кожи и разрез глаз, высокая, стройная и… грациозная. Благородство ее замечалось издалека, я рядом с ней резко почувствовал себя простолюдином – такое впечатление она производила. Обтягивающий корсет, подчеркивающий фигуру (точнее, выдающуюся грудь), и свободная длинная юбка, какую невозможно представить на замужней дворянке. Элегантная, но из слишком тонкой материи, из-за чего во время движения видны были очертания ног. Пожалуй, такой костюм больше подходил владелице добротного кабака, как в нем она ухитрялась выглядеть благородной – оставалось загадкой.

– Солрэн Раган, миледи, к вашим услугам.

Три года не делал церемониальных поклонов, но сейчас он был необходим. Я не прогадал: в глазах леди мелькнуло одобрение. Не думаю, что получилось безупречно, как того всегда требовала мама, но по крайней мере, женщине этот жест понравился.

– Нола Эвверан, управляющая поместьем, – вежливо представилась она. Голос женщины был настолько бархатным, что его захотелось слушать и слушать… Нет, мне точно стоило посетить соответствующее заведение, прежде чем являться сюда – воздержание вредно для молодого организма. – С какой целью вы, молодой человек, хотите получить аудиенцию у главы рода Эвверан?

– Я хочу служить вашему роду, миледи, – бодро ответил я.

Теперь меня внимательно рассматривали, будто оценивая мою пригодность к службе. Я чуть не покраснел под взглядом ее синих глаз, усилием воли отбрасывая эмоции. Кажется, этого никто не заметил.

– Я не помню фамилию Раган, и у вас ларрийский акцент. Я правильно поняла?

– Да, миледи, – не вижу смысла отрицать очевидное. – Я был подданным короны.

– У вас чувствуется выправка. Вы служили в королевской армии? – спросила Нола.

Не очень приятно отвечать на вопросы, стоя за забором, да еще и в присутствии слуги. В той, другой, довоенной жизни в такой ситуации я бы возмутился и посчитал это унижением. Но то было в прошлой жизни.

– Вы весьма проницательны, миледи, – киваю. – Да, я служил в королевской армии.

– Вы можете подтвердить эти слова, молодой человек?

– У меня есть рекомендации, в том числе от доктора Зака Эрлоу.

Этот ответ удовлетворил Нолу, и она кивнула слуге:

– Открой ворота, Дарис.

– Слушаюсь, госпожа.

Хорошо смазанные ворота открылись без скрипа.