Сводные для деревенщины

Глава 15

У меня сложилось впечатление, что прошло полдня, не меньше.

Я уже устала злиться и психовать, а еще выбивать дверь ногами, всё равно это было бесполезным занятием, и поэтому просто легла на кровать и начала пялиться в потолок. Точнее, в одну из дверей на нем. Ну надо же было куда-то смотреть, а кроме дверей, тут особо нечего было разглядывать.

Паук, зараза, так и не появился. На пояснице я его тоже не нашла, как и на других частях своего тела, но в комнате его не было.

Какое-то время я валялась на постели, пока не заметила, как дверь, на которую я пялилась всё это время, вдруг особенно сильно засветилась и стала прозрачной, точнее стеклянной.

Я приподнялась на локтях, чтобы рассмотреть поближе, что это за хрень с дверью случилась, и уже хотела зажмуриться и попытаться её запечатать — от греха подальше, мне тут незваные гости совсем не нужны, — как увидела Вадима. Точнее, пожирателя, который вселился в его тело.

Он парил в воздухе и смотрел на меня.

— Да иди ты! — рыкнула я и, зажмурившись, начала запечатывать дверь, как он заорал:

— Юля, подожди! Я хочу поговорить! Клянусь, это важно!

Я приоткрыла один глаз и процедила:

— У тебя пять минут!

— Юля, я узнал, кто ты такая и почему я не мог съесть твою душу. Ты — одна из нас.

У меня брови поползли вверх.

— Ты врешь, — прошептала я.

— Нет, — покачал он головой. — Ты — одна из нас. Точнее, не конкретно ты, а твои предки. Наш общий предок вышел в твой мир и построил твой дом. Ему было любопытно. Он хотел обмениваться опытом с жителями твоего мира. Он взял тело человека и даже произвел на свет потомство. Жил как обычный человек много лет на Земле, а затем устал и просто вернулся обратно в наш мир. Но его потомки остались. Они тоже могли ходить в наш мир, но им там не нравилось. И поэтому они остались в твоем. Но стали привратниками. Они могли открывать двери в любой другой мир и пропускать различных существ сквозь свой дом. Но в один не самый лучший день ведьмы и маги решили уничтожить этот дом. Им не нравилось, что твои предки не хотели брать дань за проход, ведь раньше ведьмы и маги были проводниками в иные миры и всегда выставляли высокую цену за свои услуги. А твои предки пропускали всех бесплатно. В общем, они сожгли дом. Твои предки все погибли. Осталась лишь одна девочка — ребенок. Её случайно спрятали родственники. Она выросла и смогла отстроить дом заново. Но вернуться к своим у неё не получилось. Связь с её миром была разорвана, и поэтому она стала практически обычным человеком. Да и двери открыть уже не могла. И все её потомки тоже были обычными людьми. Но та девочка завещала всем своим потомкам, чтобы они не продавали землю и продолжали жить. Возможно, кто-то все же сможет накопить столько сил, что откроет все двери и вернет возможность всем иным ходить сквозь миры.

Я приоткрыла рот от такого рассказа.

— Хочешь сказать, что мой пра… какой-то там, был пожирателем?

— Да, — кивнул не Вадим.

Я обратила внимание, что он висит в воздухе, словно призрак.

— Зачем ты оставил его образ? — спросила я пожирателя.

— Только так я могу с тобой общаться, — пожал он плечами. — Если я буду летающим темным пятном, ты просто не сможешь меня понять.

Я какое-то время скептически смотрела на не Вадима и думала о том, что узнала. Информация была, конечно, интересная. Но не особо радужная.

Мой дом — это что-то типа перевалочного пункта, так получается? А я — это какой-то там привратник? Просто великолепно, блин!

— Зачем ты вернулся, для чего всё это мне рассказал? — спросила я у пожирателя.

— Я хотел позвать тебя в свой мир, чтобы ты познакомилась со своими родными, — сказал мне мужчина.

— В гости? — удивилась я.

— Да, — кивнул он серьезно. — Я всем рассказал, что встретил тебя и что ты смогла открыть двери. Они хотели бы тебя увидеть.

Он протянул руку и положил её ладонью на «стекло».

— Тебе достаточно просто захотеть, и ты уже сможешь войти в эту дверь, — добавил он. — Неужели тебе не интересно увидеть родных?

Какое-то время я размышляла над предложением мужчины, но затем, крепко зажмурившись, вновь запечатала дверь.

А открыв глаза, увидела паука, который спускался по паутинке с потолка.

— Ты! — рыкнула я. — А ну, возвращай меня!

— Да погоди ты, не ори! — ответил паук. — Я поздравить тебя хотел. Ты прошла испытание. Сдала его на отлично.

У меня опять рот приоткрылся от удивления.

— Что еще за испытание, ты о чем, вообще? Или зубы мне заговариваешь?

— Не пошла в мир пожирателей, не соблазнилась на знакомство с родней. И не открыла дверь своему родственничку.

— Этот родственничек меня чуть не убил. Я не настолько дура, чтобы позволить ему меня добить, — ответила я, продолжая сверлить паука злым взглядом.

— Ну вот и хорошо, — кивнул он. — Кстати, ты там считаешься младенцем, и тебя «взрослые» просто не отпустили бы назад. Так и осталась бы в том мире навсегда. А твой родственничек занял бы твоё место. И да, ковен сжег этот дом не только из-за того, что твои предки устроили проходной двор и позволяли всем шастать туда-сюда. Но и еще из-за того, что они любили питаться окружающими душами. И слишком уж много местных жителей стали уничтожать. В общем, разошлись не на шутку.

— Ничего себе, — икнула я. — Так это что же… я тоже так умею делать?

— Умеешь, — ответил паук. — Но ты берешь крохи. А это не опасно. К тому же ты и без этой энергии умеешь выживать. Потому что в тебе очень мало от пожирателя и много от ведьм. Похоже на то, что твой родной отец был сыном ведьмы. И довольно сильной. Я вижу в тебе потенциал. И он медленно, но верно растет. Вот только если ты вздумаешь отказаться от своих защитников… с которыми связала свою силу, то, скорее всего, очень быстро погибнешь.

— Что за глупости? — нахмурилась я.

— Это не глупости, — помахал перед моим носом лапкой паук, он уже успел опуститься так низко, что висел напротив моего лица. — Я понял, что ты собралась рвать с ними связь, и вмешался. Ты просто не выживешь, если сделаешь это.

Я отвернулась от паука.

В чем-то он был прав. Я действительно настолько сильно привязалась к обоим мужчинам, что, скорее всего, это расставание точно не смогла бы пережить.

— И что ты мне предлагаешь? — с шумом выдохнула я. — Костя, между прочим, поставил меня перед выбором.

— Я им уже сделал внушение, — хмыкнул паук. — Так что можешь особо не переживать по этому поводу.

— Ты с ними общался? — приподняла я брови.

— Нет, — покачал головой паук. — Просто кинул пару намеков, и всё. Они прониклись и теперь будут вести себя хорошо.

— А со мной не поделишься? — спросила я.

— Нет, — ответил паук. — Пусть для тебя это станет сюрпризом. И да, тебе пора. Время.

Он опять махнул лапкой у меня перед носом, и я открыла глаза уже в своём мире.

И слегка охренела.

— Ой, вы очнулись? — услышала я женский голос и, кое-как повернув голову, увидела девушку в белом халате. — Так, потерпите, я сейчас врача позову, он всё это сможет убрать.

Она выскочила из палаты (а я сто процентов лежала в палате, это я поняла по цвету стен) и, закрыв дверь, куда-то умчалась.

Минут пять спустя пришел врач.

— Здравствуйте. Моё имя Ярослав Павлович, — представился мужчина. — Вы только не нервничайте, пожалуйста. Сейчас мы всё уберем, и вы сможете самостоятельно дышать.

Я качнула головой.

Оказалось, что очнулась я в реанимации.

Сюрприз!

Меня освободили от всех трубок, и я смогла спокойно дышать и даже попробовала встать с постели, но мне пока не разрешили и сказали, что еще сутки я побуду в реанимации, чтобы врачи могли убедиться, что больше я не буду пытаться умереть.

— А что со мной случилось? — спросила я шёпотом, потому что голоса пока не было из-за трубки, что торчала из моего горла несколько дней.

Да-да! Врач сказал, что я уже неделю тут кукую. Меня привезли на скорой с остановкой сердца, но смогли его запустить. Правда, я впала в кому и возвращаться не желала. А еще не хотела самостоятельно дышать, и в течение недели моё сердце запускали еще три раза. И я жила на аппарате искусственного дыхания.

— Ничего себе, — только и смогла прошептать я, когда врач мне всё это поведал.

— Будем надеяться, Юлия Валерьевна, что вы больше не станете нас так пугать, — сказал врач, что-то записывая себе в блокнот.

После его ухода ко мне подошла медсестра.

— Я уже позвонила Константину Андреевичу и Антону Андреевичу, они уже едут, — затараторила женщина, помогая мне поудобнее лечь. — Это ж надо, они так-то дежурили день и ночь в палате посменно, иногда вместе. А тут дело у них какое-то срочное образовалось, вот они и уехали. А вы буквально через час очнулись. Так неожиданно, так неожиданно…

Пока женщина продолжала тараторить у меня под ухом и одновременно выставляла на столик еду, точнее куриный бульон, я всё же пыталась осмыслить происходящее.

Как так-то? Мне казалось, что я всего полдня провела в астрале, а здесь была целая неделя? И я еще чуть не померла, оказывается?

Вот это да… значит, паук был прав?

На данный момент чувствовала я себя не очень, и всё из-за горла, а заодно и из-за катетеров, которые из меня вытащили.

И то не все.

Один в вене все же оставили.

Мне еще полагалась туевая куча разных лекарств для восстановления.

В общем, врач сказал, что продержат меня в больнице еще минимум дня три, а то и четыре. А медсестра проговорилась, что, возможно, и целую неделю. Все же не шутки, у меня сердце столько раз останавливалось.

«Что это было?» — спросила я паука мысленно, когда медсестра оставила меня в покое.

«Ну так я же тебе говорил, ты что, меня не слышала, что ли? — проворчал недовольно паук. — Нельзя тебе теперь рвать связь с оборотнями. А ты попыталась, вот и чуть не померла».

«А как это целая неделя прошла? Если я всего полдня в астрале пробыла?»

«Полдня, может, и провела, а остальное время просто забыла, ты же в коме была».

Мне послышалась в тоне паука легкая заминка.

«Ты явно мне что-то недоговариваешь», — прищурилась я.

«Да что ты ко мне прицепилась? Хоть бы спасибо сказала! Я, между прочим, жизнь тебе спас!» — вдруг резко разозлился на меня паук.

«Спасибо, — коротко ответила я и строго добавила: — Но я всё же предпочитаю знать все подробности. Не люблю, когда кто-то что-то недоговаривает».

«Ну и всё тогда! Вообще не буду с тобой разговаривать», — зло буркнул паук и затих.

Я же поняла, что этот гад явно что-то не хочет мне рассказывать. Интересно, почему?

«Слушай, паучок, — протянула я, — давай не будем ссориться, а? Я и так устала, вон сердце аж три раза останавливалось… Ну, расскажи, что случилось? Что ты от меня скрываешь? Я же чувствую…»

Но паук замолк и не собирался со мной разговаривать. И такая гулкая тишина в голове образовалась, что стало понятно: он вообще куда-то далеко свалил.

Вздохнув, я немного полежала, потупила в потолок, а затем включила телевизор. Благо медсестра оставила мне пульт.

Попереключала каналы и на одном из них наткнулась на знакомую картину.

Это же мой дом!

Я прибавила звук.

Это был новостной канал. И в репортаже рассказывали о трупах, найденных недалеко от моего дома. А еще показывали Вадима. Была найдена целая куча доказательств и его ДНК на телах девушек.

— Ходят слухи, что с маньяком расправился кто-то из местных жителей, жаль, мы не сможем с ними поговорить, так как все дома были распроданы и сейчас в селе ведется грандиозное строительство. Говорят, тут будет завод. Мать маньяка тоже уехала из местного села, и найти её мы не смогли, а на телефонные звонки женщина не отвечает. Но мы узнали из достоверных источников, что Камольцев убивал в основном местных девушек легкого поведения, которых снимал на трассе. Возможно, не на ту нарвался. И поделом ему, — протараторила журналистка.

После просмотра телевизора я слегка прикорнула, а проснулась от ощущения, что кто-то держит меня за руки и очень нежно их целует. Ага, прямо с двух сторон.

Открыла глаза и увидела сразу двух моих мужчин.

Костя сидел с левой стороны, держал мою руку и нежно целовал тыльную сторону ладони, и то же самое делал Антон, только он расположился с правой стороны.

Я невольно улыбнулась от такого нежного зрелища.

— Прости, мы тебя разбудили? — спросил Антон, заметив, что я проснулась.

— Есть такое дело, — прошептала я.

— Не говори пока ничего, — сказал мужчина.

Я заметила, что у Антона появились круги под глазами и лицо немного осунулось. Это так на него было не похоже. Мне казалось, что он всегда веселый и неунывающий. Вечно на позитиве. А сейчас…

Костя же упорно избегал смотреть мне в глаза, продолжая держать мою руку в обеих ладонях у своих губ, согревая её дыханием.

Я повернула ладонь и погладила мужчину по небритой щеке, заставляя обратить на себя внимание.

Костя наконец-то посмотрел мне в глаза, и я заметила, как сильно он постарел.

Даже морщинки вокруг глаз появились мелкие, а в волосах я обнаружила седину. Сразу она в глаза не бросалась, так как волосы у мужчины были светлые, но когда я рассмотрела как следует, то заметила.

— Что-то случилось? — с тревогой спросила я мужчин. — Вы такие оба замученные.

— Случилось? — невесело хмыкнул мужчина. — Ты чуть не умерла, причем несколько раз. И ты еще спрашиваешь нас, что случилось?

Я приоткрыла рот от удивления.

— Это вы из-за меня переживали? — прошептала я, а затем вспомнила про наше совместное предприятие и завод. И быстро заговорила: — Так там же в проекте все уже было готово. Все формулы расписаны. Достаточно было просто хороших специалистов нанять — и уже можно дальше работать…

Костя положил руку мне на губы и, посмотрев со злостью, зарычал:

— Юля, мы из-за тебя переживали! Из-за тебя, понимаешь? Мы тебя не хотели терять, а не этот твой клятый завод! Срать мне на него, слышишь? У нас и другой бизнес доходный есть. Мы все это сделали ради тебя! Только ради тебя! А ты чуть не погибла прямо у меня на руках! Да я же чуть с ума не сошел, пока тебя откачивал, пока скорую ждал, хорошо, малой почувствовал и пришел. — Он кивнул на Антона, а я вдруг вспомнила, что и не слышала раньше, чтобы он так его называл. — И мы повезли тебя сами в больницу! По пути скорую какую-то тормознули, заставили тебя откачивать. Потом реанимация. Эта клятая неделя! Когда ты не хотела просыпаться и постоянно пыталась умереть! А ты говоришь про какой-то там завод? Ты серьезно о нас такого мнения?

— Я думала, что нужна вам только для этого, — удивленно прошептала я, переводя взгляд с одного мужчины на другого. — Ты же всегда говорил, что это только ваше дело, чтобы я не лезла и всё такое…

— Юль, — позвал меня Антон, потому что Костя резко вскочил со стула и начал ходить туда-сюда, словно хищник, загнанный в клетку. Я перевела взгляд на второго брата. — Костя не то имел в виду, — сказал мне Антон. — Он просто не хотел, чтобы ты заморачивалась по поводу наших отношений. Его и моих. Понимаешь? Мы постоянно между собой выясняем, кто главный. Натура у нас такая, понимаешь? И это только между нами двумя.

— Близкие люди всегда заморачиваются по поводу отношений в семье, — постаралась донести я свои мысли до мужчин. — А вы оба четко дали мне понять, что я для вас никто, и делали это не один раз.

— Да с чего ты взяла? — остановился Костя и посмотрел на меня с таким недоумением, что до меня дошло, что он и правда не понимает.

— Юля, — опять привлек моё внимание Антон. — Костя — альфа в нашей семье. Он привык решать все, абсолютно все проблемы сам. И к этому все вокруг тоже привыкли. Это нормально у нас, понимаешь? Альфа — главный. Он всё решает. Остальные просто подчиняются. Они знают, что так правильно. Он всегда ради стаи жил и очень редко ошибался.

— Но ты же тоже решаешь? — погладила я пальцем мужчину по губам, руку он мою так и продолжал держать у своего лица.

— Я другое дело. Я бета. У меня есть право самостоятельно решать многие вопросы в нашей стае. А ты самка. Наша самка, понимаешь? Мы должны тебя оберегать, холить, лелеять, во всем помогать…

— Но Костя потребовал, чтобы я выбирала, — опустила я глаза и почувствовала сильный спазм в области груди, отчего чуть не задохнулась.

— Да твою ж мать! — рыкнули оба мужчины и рванули в коридор звать врачей.

Спустя пару мгновений в палату пришла куча народу в белых халатах, а мужчин просто выгнали.

Мне поставили укол, дышать стало легче, и я почти сразу же уснула.

Когда очнулась в следующий раз, то решила, что у меня дежавю.

Опять мужчины сидели с разных сторон и держали мои руки в своих.

— Проснулась, малыш? — спросил меня Костя, на этот раз взгляд у него был не только уставший, но и виноватый.

Я открыла рот, чтобы сказать, что да, но Антон положил мне на губы палец.

— Не надо, ничего не говори, всё хорошо, слышишь, Юль?

Я убрала его руку от своих губ и спросила мужчин:

— Вы всё еще хотите, чтобы я выбирала между вами?

— Нет, — ответили они в унисон.

— Точно? — переспросила я.

— Клянусь, что больше никогда не произнесу этих слов, а еще хочу, чтобы ты знала: ты наша самка, ты наша семья, — сказал Костя, смотря на меня очень серьезно, — и я обещаю, что буду защищать тебя от всего этого мира и, если понадобится, даже от себя. — А затем перевел взгляд на Антона.

Я тоже посмотрела на его брата, а тот в ответ хмыкнул и сказал:

— Я тоже клянусь, малыш. И прости, что сразу не сказали тебе, что ты теперь наша семья. Мы подумали оба, что ты и так это поняла. Просто привыкли к другому жизненному укладу. Совсем позабыли, что ты не волчица. Они-то по запаху понимают всё, без слов…

В этот момент я выдохнула от облегчения и радостно улыбнулась, а по моим щекам потекли слезы.

Наверное, меня слишком сильно обкололи всякими лекарствами, потому я и не прочувствовала до конца весь спектр эмоций от этих признаний, а всего лишь отголоски.

Всю следующую неделю врачи не хотели выпускать меня из больницы, как, собственно, и мои мужчины.

Они ужасно боялись, что моё сердце опять перестанет работать, и вели себя со мной как с хрустальной вазой, хотя чувствовала я себя сразу же после их признаний просто великолепно, даже голос появился и ходить я могла самостоятельно. И не только ходить, но и бегать и прыгать.

Но врачи решили перестраховаться, хоть и удивлялись тому, что я так стремительно шла на поправку по всем показателям.

По моим ощущениям, я могла бы уже спокойно домой ехать, но нет, меня заставили оставаться в больнице.

Костя с Антоном как с ума сошли, устроили мне марафон нежности и признаний.

Я и не думала, что Костя вообще способен на такое. Он даже букет цветов мне принес, а еще устроил нечто вроде романтического ужина. Антон тоже был в шоке от такого поведения брата.

Где-то на третий день мы с Антоном остались одни, Косте срочно понадобилось отлучиться по делам. Он встречался с рабочими, которые уже приступили к строительству завода.

Да-да! Завод уже начали возводить, и мужчины пообещали мне где-то за месяц его отстроить.

— Как приедешь, не узнаешь свою деревню, — рассказывал мне Антон. — Еще наши все переехали, дома перестраивают. Мы дорогу хорошую проложили от трассы. И собираемся мини-парк для детей сделать. Шлагбаум на въезде поставили и охрану хорошую. Потом территорию всю забором обнесем, чтобы уж точно никто посторонний не приблизился. Лес отличный. Побегать можно, кости размять. И не видит никто. Красотища… Наши все в восторге. Давно о таком мечтали.

— А как вы раньше без леса? — удивленно посмотрела я на мужчину.

— Да вот так, — пожал он плечами. — Раньше у нас было много территории. Но отец… — Антон махнул рукой: видимо, для него эта тема была слишком болезненной.

— Не хочешь — не рассказывай, — остановила я мужчину.

А он, с шумом выдохнув, всё же посмотрел на меня ласково и продолжил:

— Говорят, раньше, когда мать живая была, он так не дурил. А потом, когда её убили, подорвали прямо в машине, его будто подменили.

— Мне жаль, что ваша мама умерла, — прошептала я, еле сдерживая слезы.

— Да я не помню её почти, — пожал плечами мужчина. — Совсем ребенком был, всего четыре года. Вот Костя её хорошо помнит. Отец после её смерти про нас словно забыл совсем. Мы с Костей с тех пор одни живем.

— А как же родственники? Вас никто не забрал? — в шоке уставилась я на мужчину.

— Нет, ты не подумай, другие волчицы о нас заботились, кормили там, смотрели, чтобы в чистом ходили, в доме убирались, но по большей части мы же сами себе были предоставлены. Кот почему-то сразу на себя взял заботу обо мне. Не знаю даже, как так получилось. — Он пожал плечами. — Помню, как сказки мне на ночь читал, под кровать лазил, доказывая, что там нет чудовищ. На велике учил кататься. Уроки со мной делал.

— Ничего себе, — только и смогла я прошептать.

— Он просто понял, что теперь альфой стал и что на нем лежит ответственность за меня. Он не только обо мне стал заботиться. Лет с десяти начал и за другими членами стаи приглядывать. Вмешивался в конфликты всякие, много времени с бетой отца проводил, ты с его сыном старшим знакома уже — адвокат твой.

— Вячеслав Маркович? — приподняла я брови.

— Ага, он самый, — кивнул Антон. — Марк Андреевич совсем старенький был, его уже давно в живых нет. Но всё равно нас обоих фактически на воспитание забрал. Законы с нами штудировал от и до. Учил имуществом управлять. Отец же всё похерил. По счетам перестал платить. Мы потом уже узнали, что большого куска земли лишились. Коту тогда всего шестнадцать было, а мне тринадцать. Марк Андреевич пришел чернее тучи и рассказал нам, что случилось. В тот день Кот сам поехал искать отца, чтобы потребовать с него объяснений. А вернулся весь в крови и с документами на остаток земли. Отец все на нас переоформил и полностью руки умыл. Еще и часть компании переписал. Это уже Кот с него потребовал. Мы потом узнали, что и компания на грани банкротства. Косте тогда многое удалось восстановить. Но землю мы вернуть так и не смогли. А в последний раз папаша проиграл свои акции на нашу общую фирму. Тогда Костя не выдержал и вызвал его на поединок чести. Но убивать не стал, просто выгнал полностью из стаи.

— Вы вернули акции, что он продал?

— Вернули, — вздохнул Антон, — правда, пришлось на себя кучу новых проектов забрать. Но у нас получилось. И больше долгов нет. Теперь только прибыль.

Он наклонился и посмотрел мне в глаза.

— Юль, ты не думай, мы с тобой не из-за земли твоей и не из-за завода, который ты строить собралась. Мы об этом всем и не задумывались, когда к тебе ехали.

— А зачем вы ко мне ехали? — впервые за всё это время спросила я.

Антон опустил глаза и, вздохнув, ответил:

— Ведьма нам в клан нужна была, вот зачем.

— Откуда вы про меня узнали? — опешила я.

— Мать твоя нам рассказала, — нехотя буркнул мужчина.

— Это так неожиданно, — просипела я, не зная, что и говорить.

— Мы просто посмотреть на тебя хотели да работу предложить, — Антон твердо посмотрел мне в глаза, — но и подумать не могли, что всё будет именно так, как сейчас. Оно само как-то случилось… У нас от тебя будто крышу сорвало.

— А мама откуда знала? — спросила я, чувствуя странную горечь на языке.

— Понятия не имею, мы не вдавались в подробности, — с шумом вздохнул мужчина.