Свободная основа (Халявинг.eхe)

5. ТЕРРИ

Дом и Элис Перцесеп любили своих детей, хотя и внимание уделяли им урывками. Подростками Терри и Айку приходилось выполнять всю домашнюю работу. Старшая сестра Терри чаще всего кормила ужином своего брата Айка, пока Дом занимался в ресторане, а Элис оттягивалась с друзьями.

Обычный ужин состоял из сандвича с тунцом или арахисовым маслом. Айк неизменно спрашивал про десерт, и неизменным был ответ Терри:

– На десерт – лимонад.

– Почему мама не ходит в магазин? – пожаловался сестре Айк в один из дней в июне 2043 года. Это был последний его день в школе перед летними каникулами. – Мы же можем купить себе любую еду, которую захотим. У отца есть ресторан и мотель.

– Наша мама ходит в магазин только за платьями, – объяснила Терри. – Или за таблетками. Единственный раз в году, когда она покупает продукты сама, бывает, когда она решает устроить специальный ужин для Дома.

Терри произнесла имя отца с заметным раздражением.

– Какие ты получила оценки за год?

– Все пятерки. А ты?

– В основном тройки, а по истории – четыре. Мне не везет.

– Отец будет без ума от такого известия, – горько заметила Терри. – Почему-то мои пятерки он никогда не замечает. Устрою я когда-нибудь ему, вот он узнает.

– Просто отцу не нравятся ребята, с которыми ты тусуешься, – объяснил Айк. – Кертис Гул и эти другие торчки-серферы, эти крысы.

– Я знаю, – кивнула Терри. – Взрослые любят устраивать из таких ребят, как Кертис и его приятели, причину, чтобы лишний раз ткнуть в нее носом. Наподобие того надувного клоуна с грузом в заднице, которого только ткнешь, а он снова возвращается обратно и стоит торчком.

– Бедный папа, – вздохнул Айк. – Устраиваешь ты ему жизнь.

– Да, бедный папа, и его сыновья из «группы ненависти» Наследников Адама, – подхватила насмешливо Терри. – Знаешь, что мне нужно сделать? Мне надо было бы начать тусоваться с молди. Может быть, тогда он заметит, что я еще живая.

– Какая муха укусила тебя сегодня, сестренка? Что случилось с тобой?

– Да, – кивнула Терри, – со мной действительно кое-что случилось. Всего полчаса назад, когда я убиралась в доме и пылесосила в кабинете отца, я увидела у него на столе кое-какие бумаги. Знаешь, что я там увидела. Отцовское завещание.

– Вот, черт, он что, чем-то болен?

– Если ты решил вдруг составить завещание, это совсем не значит, что ты завтра умрешь, идиот, – фыркнула Терри. – Завещание пишут все взрослые. Это то же самое, как платить налоги. Так вот, в завещании сказано, что ты получишь в наследство ресторан, мне достанется десять тысяч долларов, а Элис – мотель, дом и все остальное.

– Десять тысяч долларов, – завистливо вздохнул Айк. – Но это же целая куча денег, черт возьми. Почему он мне вообще не оставил денег?

– Ты болван, Айк, ресторан стоит гораздо больше десяти тысяч.

– Черт, да, наверное. Я не догадался.

– И ты получишь все это один. Только потому, что ты пацан с яйцами, вот и все.

– Bay!

В то лето Терри работала кассиршей в ресторане «Грот»

Дома на Верфи Санта-Круз. Дом был настроен против молди самым радикальным образом и не упускал случая подчеркивать, что никогда ни один молди не будет принят на работу в его ресторан, даже на самую мизерную должность. Снаружи ресторана на вывеске значилось: ЕДА ПОЛНОСТЬЮ ПРИГОТОВЛЕНА ЛЮДЬМИ. НАСЛЕДНИКИ – ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ. ЗДЕСЬ МОЛДИ НЕ РАБОТАЮТ – говорилось на другом знаке. Как бы там ни было, из-за запаха молди редко могли получить работу в ресторанах, если только судомоем или бухгалтером, но Дом любил вслух обсудить свои антимолди настроения и всячески превозносил наследников, несмотря на гонения, которым он мог подвергнуться по Гражданскому Акту Молди, гарантирующему равные права молди и людей.

Терри была спокойным и очень аккуратным кассиром и просиживала в конторе на высоком стуле от полудня до вечера. Она красила губы розовой помадой и волосы носила длинные и прямые. Постоянно жевала жвачку. Лицо у нее было тонкое, кожа смуглой, облик – сама сексуальность. По утрам Терри любила поспать, а по вечерам и ночам тусовалась на пляжных вечеринках, из-за чего родители устраивали дома скандалы.

Айк работал помощником на прогулочном катере Перцесепов, возившем на рыбалку туристов. Капитаном на катере был брат Дома Кармен. Обычно Айк уходил из дому очень рано утром и возвращался около четырех часов дня. Перед уходом домой, по окончании рыбалки он обычно помогал туристам чистить выловленную рыбу, потом собирал чаевые.

Придя домой, он окатывал себя из шланга водой и отправлялся в «Грот» Дома, чтобы как следует перекусить. Терри отпускала Айку еду бесплатно, на что было получено разрешение Дома, при условии, что Айк не будет заказывать экстравагантных блюд.

Однажды в один из туманных августовских дней Айк появился в «Гроте» усталый и промокший, с огромными широко раскрытыми карими глазами и торчащими ежиком коротко постриженными волосами. На нем были сапоги, мешковатые шорты и грязная майка.

– Привет, Терри!

– Привет, братишка! Как сегодня чаевые?

– Не слишком.

Айк засунул руку в карман и выудил оттуда комок бумажек по одному доллару и пару пятерок.

– Клиенты наловили столько рыбы, сколько было возможно по лицензии, но оказались скупыми сволочами. Это были баптисты-наследники из Техаса; отцовская группа пригласила этих парней и позволила прокатиться со скидкой, Они все ждали, когда кто-нибудь подцепит на крючок бродячего молди, чтобы можно было спалить его в виски.

Вместо того чтобы дать мне чаевые, одна парочка дала мне смотри что…

Айк достал из кармана и продемонстрировал Терри госпел-ДИМ с зацикленным голографическим фильмом о том, что молди – это предсказанный в Книге Откровений Зверь.

– Молди – это Сатана, – чирикнул маленький ДИМ, без устали демонстрирующий один и тот же кусок.

– Какая дрянь, – вздохнула Терри. – И глупость. Кроме того, заметь, они не до конца ненавидят молди, потому что пользуются ДИМ-проекторами для своих госпелов. Пользуются ДИМ, а не понимают, что ДИМ – это маленький кусочек молди.

– Они ни хрена об этом не знают, – отозвался Айк. – Когда я сказал им, что мы католики, они ответили, что Дева Мария – ложный идол. Да хрен с ними. Я голодный как черт.

Терри, можно я возьму лобстера? Всего одного, вот этого, небольшого?

– Ты же знаешь, что отец говорит, чтобы я давала тебе дешевую еду, – ответила Терри. – Непроданную рыбу для начинающих варваров.

– Да, и с лимонадом на десерт. Ну ладно, Терри. Дай мне лобстера, хотя бы сегодня, всего один раз. Если папа начнет ругаться, я приму всю вину на себя.

– Он не позволит тебе принять всю вину на себя, – ответила Терри. – Ты ведь его сын. Папа прибережет всю вину для меня. Ну да ладно, старшая сестра как-нибудь это переживет. Что ты хочешь к лобстеру?

– Я хочу заодно моллюсков, чесночный хлеб, колечки лука, французской картошечки, салат из капусты, запеченной кукурузы и двойной молочный коктейль, ванильный.

– А ты здорово проголодался. – Терри заполнила листок заказа и передала его через окошко на кухню. Айк уселся на один из высоких капитанских стульев возле кассы.

– Не разваливайся так, Айк. Ты перепугаешь всех клиентов, которые приходят есть за деньги. Они могут подумать, что у нас тут притон для бродяг.

– Заткнись, – огрызнулся Айк, сильно растирая руками лицо и еще больше разваливаясь на стуле.

– Вчера ночью на вечеринке я видела малышку Камми Мартин, – сообщила Терри, чтобы уколоть брата. – Она вроде из твоего класса? Она сказала, чтобы я захватила на следующую вечеринку тебя с собой. Она говорит, что ты хорошенький.

– Камми Мартин просто воображала, – буркнул Айк. Он еще не дошел до того возраста, когда полностью отдают себе отчет в том, что девчонки – это то, что вам нужно от жизни. – И какого черта я попрусь на пляжную вечеринку серферов, если у меня даже нет доски – я буду там как болван.

– Значит, тебе нужно купить доску, Айк, – сказала Терри. – Я уже думала об этом. Мы можем купить одну ДИМ-доску на двоих и кататься по очереди. Костюм у каждого будет свой, конечно. Я уже порядочно накопила денег на этой работе, а у тебя должны остаться деньги от дня рождения и с Рождества, верно? Мы просто болваны какие-то, если живем в Крузе и не знаем, как кататься на серфе.

– Отцу это точно не понравится, – сказал Айк. – Он ненавидит серферов.

– Не все в нашей жизни должно идти так, как этого хочет отец, как ты считаешь? – спросила Терри.

– Думаю, что мне бы понравилось кататься на серфе, – сказал Айк. – Ты не считаешь, что мы уже слишком старые, чтобы начинать учиться?

– Семнадцать и пятнадцать лет – это еще не возраст, Айк, поверь мне. Стариками становятся те, кто сидит в своем ресторане целый день и только и делает, что ест. Эй, тебе принесли заказ. Иди устройся на улице, я сейчас к тебе выйду.

Скажу Тересе, что у меня начались месячные и заболел живот, она подменит меня пораньше, и мы сможем сходить в магазин для серферов.

– Ты – класс, – сказал Айк и, выйдя наружу, нашел себе местечко на верфи, чтобы предаться пиршеству. Когда Терри появилась на улице, Айк почти разделался со всей своей едой и уничтожал французскую картошку и колечки лука, высасывая остатки мяса из укромных уголков лобстера. Голодные чайки кружили у Айка над головой, внизу на пляже рычали и лаяли морские львы.

Скормив панцирь лобстера морским львам, они прошли до конца набережной у верфи и дождались автобуса-молди. Не прошло и нескольких минут, как из-за поворота появилось удлиненное создание, передвигающееся плавными прыжками по песку и траве улицы. Терри махнула рукой, и автобус остановился. Средство передвижения представляло собой греке, составленный из двадцати слившихся молди. Автобус звали Миккси.

– Привет, как дела, Айк и Терри? – поздоровалась с ними Миккси, говорившая с деревенским акцентом Среднего Запада, может быть, для того, чтобы сделать приятное туристам, а может быть, для того, чтобы посмеяться над ними. – Куда вас отвезти?

– Миккси, нам нужно в магазин серферов «Дада Кин», – объявила Терри.

– Ясно-понятно, значит, вам, молодежь, надо на угол Сорок первой улицы и Опал-Клиф-драйв, – сказала сама себе Миккси, изобразив на экране салона стоимость проезда. – Гоните монету!

Айк и Терри расплатились с Миккси, которая после этого волнообразным движением днутреннего имиполекса перенесла пассажиров в заднюю часть своего тела, где соорудила для Терри и Айка два удобных кресла. Ребята опустились в кресла, и кресла надежно обхватили их за талии. Во время плохой погоды Миккси устраивала над креслами защитные козырьки, но сегодня погода была отличная, и Терри и Айк были полностью открыты солнцу и океанскому бризу.

Тело автобуса, похожее на огромного слизняка, поползло через главный пляж. Справа была «Полоса Развлечений», парк классических курортных аттракционов, слева возвышался на холме мотель Перцесепов, «Террасный Дворик». Когда-нибудь этот мотель будет принадлежать Терри, Узнав о завещании отца, Терри сходила и пожаловалась матери, и Элис успокоила ее, сказав, что запишет отель только на нее, свою дочь, после чего Терри почувствовала себя значительно лучше. Элис даже посоветовалась с Терри по поводу того, что она думает о том, чтобы прибавить к названию мотеля приставку Чистый Свет.

Перебравшись вброд через мелкую речку Сан-Лоренцо, автобус поднялся по травяной дороге на холм, Двое пассажиров Миккси вышли возле причала для яхт, где утес круто обрывался вниз. Проезжая мимо Твин-Лэйкс и Лив-Оакс-Бич, Миккси подобрала еще несколько пассажиров. По мере того как Миккси заполнялась пассажирами, кресла Айка и Терри сдвигались все дальше к корме.

Перед ними снова поднялись холмы, и автобус начал взбираться в гору, мерной волной передвигая полосу днища. Они уже добрались до Плеже-Пойнт, где находились известные школы серферов.

– Вам выходить, ребята, Терри и Айк, – проквакала Миккси. Их кресла повернулись к борту автобуса и превратились в наклонные желоба, по которым Айк и Терри съехали на дорогу. Миккси проворно поползла дальше, оставив ребят стоять на остановке, рассматривая скачущих на волнах серферов.

– И ты, Терри, на самом деле считаешь, что мы сможем кататься так же? – спросил после минутного созерцания серферов Айк.

– Конечно, уверена. На ДИМ-досках это вообще проще простого. У ДИМ-досок днище гофрированное, как у Миккси, и они могут плавать сами по себе. Так гораздо проще поймать волну.

– А может случиться так, что доска уплывет без тебя, сбежит и станет дикой?

– Это невозможно, – сказала Терри. – У ДИМ-досок недостаточно для этого мозгов, ведь они не молди. Они не могут существовать полностью самостоятельно. Они просто ДИМ. У ДИМ сообразительности хватает ровно настолько, чтобы удержаться на волне и дать тебе возможность управлять движением, выбирая направление. Наш папа Дом считает, что женщины должны быть такие же, как ДИМы.

– Хватит болтать про отца, – отрезал Айк. – Ведь мы пришли, чтобы выбрать себе доску.

Они прошли квартал вверх по Сорок первой улице до магазина принадлежностей для серфинга «Дада Кин». Новые и подержанные ДИМ-доски были расставлены вдоль стен и свешивались с потолка. Остальное пространство магазинчика было заполнено вешалками с резиновыми костюмами для катания. За кассой сидел гавайский кахуна. Рядом стоял, ссутулившись, молди-доска, красный с желтым. Молди-доска держал волну гораздо более уверенно по сравнению с ДИМ, но и стоил во много раз дороже. Молди-доску невозможно было купить, их приходилось нанимать на зарплату.

– Привет, Терри, – сказал плечистый гаваец. – Твой приятель Кертис Гугл заглядывал сегодня с утра. Мне кажется, что он пошел на Четырехмильный Пляж.

– Я не за ним пришла, Кимо, – отозвалась Терри. – Я пришла, чтобы купить кое-что. Нам нужны костюмы для каждого и одна ДИМ-доска на двоих.

– Две доски, – внезапно подал голос Айк. – Я не собираюсь все время делить с тобой доску, уж прости, Терри.

– Тогда скажите, сколько вы готовы потратить денег, – кивнул Кимо. – Тогда мы посмотрим, что можно для вас найти.

– А я выдам вам каждому по поводку для доски, как подарок от фирмы, и дам один незабываемый урок, тоже бесплатно, – подал голос молди-доска. – Какие роскошные клиенты наконец к нам пожаловали, верно, Кимо? Последнее время бизнеса вообще не было, и мне не платили почти семь недель подряд, как вам это нравится?

– Большое тебе мехело, Эверуз, – раздраженно взглянул на молди Кимо. – Теперь ты просто обязан дать им урок, это как раз то, что им нужно. Так сколько баксов у вас в кармане, ребята?

Еще через час у Айка и Терри у каждого был собственный подержанный костюм и модифицированная ДИМ-доска – и все это за весьма умеренную цену. Доска Айка была красная в черную клетку. Доска Терри была украшена сине-зелеными языками пламени. Вместе с забавно прыгающим Эверузом они спустились на пляж и вошли в воду в тихом безлюдном месте, где волна была невысокая.

– Свои уроки я основываю на трех базовых понятиях, как эти ювви-проповедники, – сказал им Эверуз. – Представь, почувствуй и осуществи. Каким образом вы общаетесь со своей ДИМ-доской? Общение происходит посредством телепатического контакта, осуществить который помогает вам маленький ювви-передатчик, установленный на воротнике вашего костюма, как можно ближе к вашим мозгам, молодые Перцесепы.

Для того чтобы ваша доска поплыла, вы должны представить себе движение, потом почувствовать его, усилием воли вытолкнуть из своей головы, так чтобы ДИМ мог получить ваш приказ. После чего наступает очередь третьего этапа, на котором ДИМ осуществляет на деле ваш приказ. Раз, два – и в дамки! Представь, почувствуй, осуществи – вот ключевые понятия, которые должны руководить вашим передвижением на воде, а кроме того, насколько я понимаю, и вообще всей вашей жизнью и борьбой за существование. Три ключа, на этом магия ДИМ заканчивается. Потому что ДИМ – это просто кусок мерцпокрова без всякого понятия, который и кончика пальца настоящего молди не стоит, но если вы научитесь представлять и чувствовать, доска сможет осуществлять на деле ваши идеи. Все это должно сработать как часы, по крайней мере на такой маленькой волне, как сейчас. Волна маленькая, но с хитринкой, я должен сказать – видите, идет трубой. Давайте попробуем, что значит быть настоящим серфером.

Добиться точного осуществления на первоначальном этапе было не так просто, но по прошествии небольшого количества времени Айк и Терри наконец поняли, что от них требуется.

Весь фокус состоял в том, что нужно было представить, словно ты уже движешься в том направлении, куда хочешь двигаться – сделав это реальным, так сказать, для собственного воображения, – в результате чего ДИМ-доска воспринимала вашу команду. Айк сказал, что ему кажется, словно все его тело разговаривает с ДИМ-доской, а Терри – что это скорее напоминает ей, словно бы ты все внимание концентрируешь на месте, которое находится где-то немного впереди носа доски. Эверуз сказал, что, на его взгляд, оба способа классные, хотя, по сути дела, все сводилось к тому, что по большому счету они просто помогают ДИМ-доске резать волну.

Они отплыли за волнорезы, и Эверуз показал им несколько способов, каким образом ловить волну.

– Нужно ощутить космический ритм, ясно? – говорил им Эверуз, несколько раз поймав у них на глазах волну, потом возвратившись под водой обратно к Айку и Терри подобно огромному вытянутому в длину скату, прикинувшемуся на минутку доской для серфинга. – Недостаточно просто смотреть, как волна катит на вас; вы должны стремиться чуять запах волны, и слышать ее, и чувствовать в воде и в воздухе.

Вот, например, прямо сейчас у вас под ногами чувствуется легкое течение, предвестник накатывающей следующей крупной волны. Отдайтесь полностью во власть синесцезии, позвольте волне нести вас своей властью, потому что океан должен понять, как ему осуществить ваше движение, и чувствовать, что он способен к этому. Вы должны не только помогать ДИМ-доске, вы должны помогать самому океану. Представьте себя ДИМом самого океана.

Терри и Айк попытались поймать несколько волн и прокатиться на их гребне, сначала стоя на четвереньках, потом – о, чудо! – стоя на ногах.

– О да, – промолвил Эверуз, – человеческая раса вышла из первородного океана, и вот мальчишка и девчонка снова пытаются вернуться туда, где они когда-то жили миллиарды… оп-па! Терри, нужно, чтобы центр тяжести находился между коленок, представь, словно вся масса твоего тела сосредоточена в точке и подвешена у тебя между ног – вот так, моя милая! – э-гей! – и попробуй еще раз, Айк, – шлепнулся, не беда – кувырком прямо в воду, словно с края Ниагары в самый водоворот, в стиральную машинку Нептуна, ничего, голова останется цела, бог серфинга пошлет и для тебя свою волну, на гребне которой все осуществится, так что пробуй еще и еще раз – оп-па!

В этот день, вернувшись домой после долгого удивительного и волшебного урока Эверуза, Терри и Айк уже были убежденными серферами.

Дом отнесся к такой затее без восторга, но в конце концов это ничего не меняло. Окончив школу, Терри и Айк продолжали заниматься серфингом и работать на разных мелких. работах, и так продолжалось до тех пор, пока Дом не погиб.

Это произошло после уик-энда Дня благодарения в 2048 году. Был устроен большой семейный обед у дяди Кармина.

Элис, которая последнее время была здорово не в духе, перебрала, и вечеринка закончилась тем, что она и Дом поскандалили. Оказывается, Элис совершенно недовольна своей сексуальной жизнью. Дом в ярости вылетел из дома и куда-то укатил на ночь глядя.

Около полуночи, когда они вернулись домой и Айку и Терри наконец удалось уложить Элис в постель, раздался звонок по ювви из гимми из Вакерхата. Терри ответила.

– Это дом Перцесепов?

– Да, а кто спрашивает?

– Я следователь из Службы Безопасности Вакерхата. У нас здесь проблемы с Домом Перцесепом. Вы его родственница?

– Я его дочь.

– Тогда вам лучше приехать сюда: дом 2020 на Бэй-стрит, рядом с кафе «Сатурн».

– С отцом все в порядке?

– Вам лучше приехать.

Когда Айк и Терри вышли из дома, над их головами уже кружило несколько стрекоз-телероботов, летающих камер. Это были ньюси, дистанционно управляемые телеглаза репортеров. Дом угодил во что-то серьезное. Прежде чем Айк и Терри успели завести свои гидрогенные мотоциклы, к ним подъехала и остановилась машина. Из машины вышел незнакомый мужчина в форме, на поясе у него висел пистолет; это был человек из гимми. Стрекозы замерли, уставив на гимми свои телеглаза в ожидании новостей.

– Я из Службы Безопасности Бузина, – представился гимми. – Я довезу вас до места.

– Разве этим занимаются не гимми из Вакерхата, те, что звонили мне недавно? – спросила Терри.

– Ньюси позвонили по ювви во все местные отделения гимми. Крови там хватит на всех.

– Что случилось с моим отцом? – закричал Айк.

– Вам лучше поехать и посмотреть самим.

Гимми отвез их на своей машине к небольшому пляжному коттеджу на окраине Санта-Круз, вокруг которого бродило множество гимми и репортеров-ньюси, а воздух над головой гудел от стрекоз. На машинах гимми вращались красные и синие мигалки. К Айку и Терри подбежала женщина и попыталась взять у них интервью, но плечистый гимми из Вакерхата оттеснил ньюси и повел Айка и Терри к коттеджу.

Внутри коттеджа царил такой сильный и стойкий запах молди, которого Айк не слышал в своей жизни. На полу валялось разрезанное на несколько частей тело молди, со всех сторон которого были рассыпаны шарики камота. На кровати лежало обнаженное тело мужчины. Это был мертвый Дом.

Все его лицо было залито кровью; нос разорван, гениталии залиты кровью. В руке Дом держал паяльную лампу. Все его тело было покрыто круглыми следами от присосок, словно после сражения с осьминогом. Несколько скоростных камер-стрекоз метались по комнате туда-сюда, напоминая мух, слетевшихся на пиршество к свежей падали.

Вскоре выяснилось, что Дом, убежденный наследник, давно уже был сырным шариком. Что именно случилось в коттедже той трагической ночью, так и осталось невыясненным.

Пытался ли Дом угрожать легкогорючему молди паяльной лампой? Или он просто пытался защититься? Трудно было сказать наверняка. Коттедж принадлежал женщине по имени Мэрил Дидерсен, которая понятия не имела о том, что там творилось, по крайней мере по ее словам. Она сдавала коттедж байкеру из Флориды, который появлялся в коттедже не так часто. Байкер платил Мэрил наличными, и она не спрашивала его ни о чем, даже не знала его имени. По мнению Мэрил, байкер наверняка уже уехал из города.

Мэрил никто особенно не поверил, но происшествие было настолько отвратительным, что никто в семье Перцесепов не захотел платить гимми за полное расследование. Было понятно, что Дома убили или молди, или банда местных грабителей, промышляющих похищением и убийством молди и продажей их имиполекса и камота на черном рынке. Дом был сам виноват в том, что влип в такую историю. Он должен был подумать, прежде чем стать сырным шариком. Дело закрыто.

Само собой, ресторан Дом оставил Айку. Двадцатиоднолетний Айк полгода промучился с Гротом, при этом голова его разрывалась от бесконечных советов, которые давали ему мать и братья отца, и в конце концов понял, что ресторанный бизнес не для него. Когда Кимо в 2049-м объявил о том, что собирается продать «Дада Кин», Айк продал ресторан дяде Кармину и купил «Дада Кин» со всеми принадлежностями, включая престарелого Эверуза.

Первое, что сделал Айк, это использовал остаток денег, вырученных от ресторана, для того чтобы полностью омолодить Эверуза, и отправился с Кимо и новым молди Кимо, доской Зикси-3, на Гавайи резать волну. Они катались на гигантских волнах на Пайплайн, на волнах таких больших, что пробиться и подобраться к ним со своей доской-молди можно было только на реактивных лыжах. Это путешествие было воистину незабываемым.

Теперь, четыре года спустя, Айк превратился в профессионального серфера и бывалого бизнесмена. Элис все еще пребывала в добром здравии, Терри жила со своим мужем Тре на деньги, которые Тре зарабатывал своими рекламными программами, и одновременно на то, что платила им Элис за то, что они вели дела в мотеле. Айк, которому обломился от отца крупный куш в виде ресторана, не чувствовал за собой никакой вины, и в том, что Терри часто приходилось экономить, винил Тре. Айк не любил Тре.

Айк стоял на утесе вместе с Эверузом, когда со стороны Стимер-лейн появились акулоподобные Ксананна и Оуиш, следом за которыми прыжками следовал рикша-Кслотл с Терри. Эверуз имел вид раскидистой иглу, поскольку таким был его новый способ поглощения максимального количества солнечной энергии.

– Привет, Терри, – поздоровался Айк. – Что случилось?

– Моника ушла с одним из наших новых гостей, – объяснила Терри, спустившись на землю со спины Кслотла. – Нам кажется, что он каким-то образом сумел Установить над Моникой контроль.

– Ты видела, как Моника ушла из дома?

– Ее видел Тре. Он попытался остановить их, но упал с мотоцикла и сломал себе ключицу.

– Вот тупой торчок, чертов парикмахер.

– Он никакой не парикмахер, Айк, Тре – ученый и художник. Он хаотист.

– Да, но он все равно торчок, с этим ты не станешь спорить? Деревенщина, увидел пляж и решил, что жизнь здесь у нас сплошная вечеринка.

– Теперь он еще и деревенщина?

– Ведь он приехал из Айовы! А там самая деревенщина и есть. Какого черта ты вышла за него замуж, Терри, я не понимаю.

– Спасибо тебе за дружескую поддержку, эгоист ты хренов. Теперь можешь проваливать.

– Хватить ругаться, давайте займемся делом, – резко оборвал их Кслотл.

– Скажи нам, Поп, – повернулся Ксананна к красному с желтыми полосками иглу, представляющему собой Эверуза. – В какую сторону они поплыли? В какую сторону они поплыли? В какую сторону они поплыли?

Ксананна, убыстряясь, повторил фразу раз, наверное, двести в течение двух секунд.

– Я спрошу Зилли, может быть, он знает, в какую сторону поплыла Моника, – ответил Эверуз, с хлопком лопнув и превращаясь в гигантское подобие картофельной чипсы. – Зилли катался с утра и сказал, что видел, как Моника прыгнула в воду с утеса. Слышишь, Айк, у тебя излишнее возбуждение, и на самом деле будет лучше, если ты останешься на берегу и никуда не пойдешь. Садись в фургон, возвращайся обратно в магазин и остынь, подожди, пока разум к тебе не вернется, потом с тобой увидимся, иначе я просто уволюсь, и все.

– Хорошо, как скажете, – с раздражением откликнулся Айк. – Черт с вами, катитесь, куда хотите.

Растянувшись на краю утеса, Ксананна раскрыл спину вдоль наподобие горохового стручка.

– Терри, раздевайся и полезай внутрь. Я сделаю для тебя прозрачный экран на уровне лица, и ты сможешь видеть.

Давай, нам нужно упаковаться, пока Эверуз разговаривает с Зилли.

– Никогда раньше такого не пробовала, – сказала Терри, на память которой пришли многозначительные тирады покойного отца о близости с молди. – Ты уверен, что я смогу Дышать под водой?

– Конечно, сможешь, – отозвался Ксананна. – В тканях моего тела достаточно морских водорослей для того, чтобы обеспечить кислородом человека в два раза большей, чем ты, комплекции. Или можно сказать, что я смогу вырабатывать кислород с такой же скоростью, с какой его будут поглощать двое таких, как ты, людей. Или…

– Я поняла, но твой воздух, он… пахнет…

– Ничего страшного, я устрою для тебя носовые фильтры. У меня всегда есть пара про запас…

Тело Ксананна несколько секунд переливалось волнами, потом в его плоти образовалась прореха, и на свет появились два металлических вкладыша-фильтра для носа.

– Это палладиевые фильтры. Ты никогда о таких не слышала? Я начинаю подозревать, что ты молдифоб, Терри. Ты точно не наследник? С вас, с Перцесепов, станется, я много о вас слышал.

– Лично я – не наследник, – храбро ответила Терри. – Я – белая ворона среди своих теток и дядек, отщепенец. Да, почти все мои родственники – наследники. Сыны Адама. Мой отец тоже был наследник – по крайней мере мы так думали.

Хотя вышло так, что он оказался сырным шариком. Может быть, перед самым концом он перешел на сторону молди.

Может быть, на самом деле его убили не молди, а сами наследники. Ты ничего не знаешь о гибели моего отца, Ксананна? Он погиб пять лет назад.

– Я тогда еще на свет не появился, – ответил Ксананна. – Извини, Терри. Извини, Терри. Извини, Терри.

Терри разделась и, сложив свою одежду, положила ее кучкой на один из камней, потом забралась внутрь Ксананна, прижавшись лицом к прозрачной серебристой лицевой мембране молди. Воздух для дыхания равномерно поступал к ней, просачиваясь через щели внизу мембраны. Терри заткнула нос фильтрами и почти перестала обращать на запах внимание.

Но как ей теперь говорить с Ксананна?

– Мы будем разговаривать по ювви, – раздался в голове Терри голос Ксананна. – Кроме того, я буду передавать тебе и мое зрительное восприятие – если мы погрузимся слишком глубоко и там будет чересчур темно для твоих глаз. Ты готова?

– Полный вперед, – послала обратный ювви сигнал Терри.

Похожий на огромного тюленя, Ксананна прыжками приблизился к краю утеса, отыскал местечко, где внизу имелась спокойная заводь, и прыгнул вниз. Пораженная Терри во все глаза смотрела на то, как навстречу им несется вода. Через мгновение они были под водой. Ксананна с гораздо большей легкостью улавливал желания Терри, чем ДИМ-доска, и ему ничего не стоило осуществить их для нее, потому в первые минуты подводного плавания он позволил Терри полностью управлять его телом.

Отплыв от берега на несколько сотен футов, подальше от серферов, они опустились к самому дну и принялись осматриваться. Окружающее было очень похоже на огромный приливной пруд. Терри видела множество морских звезд самых разных цветов, зеленые морские огурцы, оборчатые желтые нудибранчи-слизняки, красный хитон-гумбут. Колония земляничных анемонов была плотно рассыпана на подводной скале, очень похожая на пурпурные цветы вербены, коврами покрывающие утесы Санта-Круза.

– А можно что-нибудь потрогать? – спросила по ювви Терри.

– Да, конечно, просто протяни руку.

Терри вытянула руку, и тело Ксананна вытянулось и облегло ее кисть тонкой согревающей перчаткой, образовав рукав. Терри дотронулась до похожего на плюмаж анемона на длинном стебле, отчего тот поспешно втянул тонкие перистые щупальца обратно в свое тело.

– В тебе очень уютно, Ксананна, – передала по ювви Терри.

– Спасибо, мне приятно это слышать. Не хочешь, чтобы я тебя трахнул?

– Что?

– Остальные присоединятся к нам только через несколько минут. Я могу вырастить пенис и засунуть его в тебя. Многим моим пассажиркам это очень нравится. Это помогает им избавиться от напряжения.

– Нет уж, спасибо! Что, если после этого я забеременею и рожу митбоппа?

– Эта вет-технология теперь утеряна. А кроме того, сейчас у тебя не фертильный период и ты не можешь забеременеть. Я могу определить это по твоему запаху.

– Спасибо, Ксананна, но меня сейчас это не интересует.

– Меня тоже подобное не интересует. Тогда просто постоим здесь на глубине и дождемся остальных.

Несколько минут Терри и Ксананна висели почти на уровне дна, медленно дрейфуя по течению, потом смутные тени стремительно метнулись к ним, так неожиданно, что Терри в страхе прижала к себе руку, спрятав ее в теле Ксананна, ударившись кулаком о скалу. Но это были всего лишь Эверуз, Оуиш и Кслотл. Ксананна передал Терри то, о чем переговаривались между собой молди.

– Зилли сказал нам, что Моника поплыла в сторону Монтеррей, – объяснил Эверуз. – Внутри нее действительно сидит какой-то гнусный сырный шарик – тощий парень, по описанию Зилли. Что он там с ней только не вытворял, сегодня у него настоящий праздник.

Терри вздрогнула, но промолчала, представив себе, что бы было, если бы она отдалась Ксананна – тот наверняка все бы транслировал своим друзьям через ювви. Нет, сырным шариком она пока еще не стала.

– Мы попросили Зилли, чтобы он пошел с нами, – обиженно подал голос Кслотл. – Вместо того, чтобы бултыхаться у берега, – Нет, Зилли предпочитает заниматься серфингом, – передал по ювви Эверуз. – Он скачал нам свое инфо, поэтому какая разница? Зилли не желает прерывать свое полуденное углубленное изучение волн, он пространствует в океане. Кстати, Терри и Ксананна, вы знаете, что Зилли просчитал поведение молди-лодки в отрицательном следовом вихре волны?

Это необходимо, чтобы пользоваться трубой, а не зарываться носом в волну. Что касается нас, то я предлагаю быстро плыть к Монтеррей, пока мы еще сохраняем визуальный контакт с Моникой. Бедная Моника, моя любимая дочь. Подумать только, ее одолел какой-то вонючий флешепоид. Тьфу.

Четверо молди вместе устремились в открытый океан, Эверуз вел, за ним следовали Ксананна и Оуиш, позади едва поспевал неуклюжий толстый Кслотл.

– Не потеряйте меня, – просяще подал голос Кслотл, – я же не чемпион мира по плаванию.

– Тебе нужно больше времени проводить в воде, – отозвалась своим пронзительным голосом Оуиш. – Подводное плавание – прекрасный способ провести время. Здесь почти нет этих противных флешеров. Без обид, Терри.

Дно находилось от них в сорока футах и продолжало стремительно опускаться. Они плыли параллельно дну и опускались вместе с ним, огибая заросли ленточных водорослей. В некоторых местах длинные, словно бы резиновые щупальца водорослей пробивались к свету и поверхности, и кое-где это им почти удавалось. Над головой у них плавали морские львы, обычные обитатели здешней гавани; для того чтобы Терри смогла получше рассмотреть морских львов, Ксананна перевернулся на спину и поплыл лицом вверх. Некоторые из морских львов плыли вместе с ними и какое-то время следовали рядом, так что Терри смогла их как следует рассмотреть. Казалось, что морские львы пытаются понять, являются ли молди их конкурентами или нет, – Ты никогда не пытался разговаривать с китами или дельфинами? – спросила Терри Ксананна. – Мне всегда казалось, что молди смогут найти с этими морскими обитателями общий язык.

– Наверное, если постараться, – ответил Ксананна. – Но до сих пор мне не удалось поговорить ни с один китом или даже дельфином. Но мы раскодировали некоторые из их песен, и оказалось, что все, о чем говорят киты, это секс, еда и территория обитания. Почти как птицы. Хотя, конечно, киты еще говорят о звездах. Мы не знаем, каким образом китам удается увидеть звезды, но киты говорят о звездах все время.

Звезды. Звездные звезды. Звездные звездные звезды. Звездные звездные звездные звезды.

Пройдя сквозь бесконечную регрессию увеличения скорости, Ксананна продолжил:

– Все-таки молди больше похожи не на китов, а на людей. И тут нет ничего удивительного, принимая во внимание то, что мы эволюционировали из роботов, сконструированных человеком. Из бопперов, которых вы пытались уничтожить чипоедом.

– Только не обвиняй в этом меня, – сказала Терри. – Только не говори об этом сейчас, когда ты несешь меня в себе, словно ребенка в утробе. После того, как ты спросил меня, не хочу ли я трахнуться с тобой. Вот. Словно бы… словно бы тут есть и моя вина.

– Я заметил, что вы всегда очень болезненно относитесь к этим вопросам, – усмехнулся Ксананна. – К вопросам вины.

Но мы вас ни в чем не виним. Если бы на свете не было чипоеда, не было бы и молди. Кстати, Моника говорила, что вы всегда хорошо к ней относились. Эй, вон катер Перцесепов, на которых туристов возят на рыбалку в океан. Могу поспорить, здесь есть какая-то взаимосвязь.

Ксананна по-прежнему плыл на спине. Они уже находились на приличной глубине. Высоко над ними на подернутом рябью зеркале поверхности океана виден был темный овал катера, направляющегося обратно к своей стоянке на верфи.

Ксананна перевернулся лицом вниз и быстрее устремился в глубину. Свет вокруг потускнел. Впереди них на дне океана темнел резко уходящий вниз обрыв. Терри узнала подводный Каньон Монтеррей, который она привыкла с гордостью показывать приезжим на карте прибрежного дна. Каньон Монтеррей был шире и глубже самого Великого Каньона! Неужели они направляются именно туда?

– Я слышу Монику.

Голос Кслотла донесся у них из-за спины.

– Она находится где-то в холодной и темной воде и плывет вниз, к какому-то киту, черт его дери – может такое быть?

Тот урод из плоти, который находился внутри нее, его теперь с ней нет – это, наверное, и был ваш Ренди Карл? Думаю, что Моника выпустила Ренди на поверхности где-нибудь рядом с катером Перцесепов, а потом отправилась прямо вниз в глубину. Эта штука «кйт», он светится; он зеленый, мать его так.

– Ясно, – отозвался по ювви Эверуз. – Я тоже поймал Монику. Но что тут происходит по-настоящему, а что просто сон? Вопрос старый, как мир. Направляемся вперед и в глубину, на дно этой здоровенной расселины. Мне надоело болтаться без толку в безводном краю флешепоидов.

– Сейчас я передам тебе изображение, которое я вижу своими глазами, – сказал Терри Ксананна. – Я буду транслировать видеосигнал по ювви к тебе. Фотон за фотоном за фотоном за фотоном…

– Спасибо, – ответила Терри.

Дно, каким она его видела невооруженными глазами, казалось ей темным и одноцветным. Она расфокусировала зрение и переключилась на сигнал ювви. Новое изображение продемонстрировало ей огромное искрящееся пространство, полное изящной формы пятен и полос разнообразных цветов. Стена обрыва подводного Каньона Монтеррей впереди призывно сияла розовым и зеленым. Косячок серебристых анчоусов промелькнул сбоку, преследуемый несколькими рыбами покрупнее, с мрачным выражением немигающих глаз.

Красно-желтое тело Эверуза проворно метнулось вниз вдоль резко спускающейся стены подводного утеса. Тело Эверуза представляло собой плоский овал, совершающий мощные плавательные движения. Ксананна нырнул следом за ним, и острая водянистая боль треснула в голове Терри.

– Мои уши!

– Зажми нос и продуй уши, – посоветовал ей Ксананна. – Очень резкий перепад давления. Сейчас я постараюсь уравновесить давление. Ты можешь дотянуться рукой до лица?

Да, вот так. Да, вот так, вот так. Да, вот так, вот так, вот так.

Терри змеей просунула руку между подводным костюмом – телом Ксананна, и своим телом, зажала нос и продула уши. В ее ушах сильно и влажно щелкнуло, давление уравновесилось.

От подводного Каньона Монтеррей в стороны разветвлялось несколько субканьонов помельче. Если Ренди Карл Такер отправил Монику вниз на дно Каньона, то поиск ее займет много времени. Терри попыталась расслабиться и насладиться передаваемым Ксананной ювви-изображением разноцветных утесов и энергичной подводной жизни. Эверуз и Оуиш грациозно плыли впереди, процессию замыкал толстый и постоянно отстающий Кслотл.

– Эверуз! – внезапно подала голос Оуиш. – Я думаю, что Моника находится в следующей расселине.

– Я чую ее! Я чую Монику! – воскликнул Кслотл, бросаясь вперед мимо Ксананна, Оуиш и Эверуза. – Быстрее за мной.

Акулоподобные тела молди, стремительно изогнувшись через очередной подводный утес, нырнули в глубины океане-" кой расселины.

Дыхание Терри стало быстрым и затрудненным. Вокруг было так темно, что сквозь лицевую пластину Ксананна она не видела практически ничего. На какой глубине они находятся? Она, наверное, сошла с ума, если решила довериться молди в такой переделке. Сейчас Ксананна было достаточно раскрыть свое тело и вытолкнуть Терри наружу, и она окажется на глубине в несколько сотен футов, среди холода и без надежды на глоток воздуха. Она захлебнется и утонет прежде, чем сумеет даже увидеть отблеск света на поверхности.

– Ксананна, – попросила Терри, – я хочу вернуться назад. Мне страшно. Подними меня на поверхность к катеру, я хочу поговорить с Ренди Такером.

Терри представила и затем осуществила подъем Ксананна из глубины. Возможно, это могло бы сработать с ДИМ-доской, но на Ксананна ее приказ не возымел никакого действия, и подъем из глубины так и не осуществился.

– Мы пока что не собираемся возвращаться, – ответил ей Ксананна. – Перестань волноваться и оглянись по сторонам. Здесь в глубине так красиво. Взгляни на то, что я передаю тебе по ювви. Один узор множится из другого узора множится из другого узора множится из другого узора….

Терри сфокусировала свое растекающееся внимание на ювви-сигнале Ксананна. Ювви-изображение содержало образ плоского, словно скат, Эверуза и акулы Оуиш, плывущих внизу под ними, следом торопился неуклюжий Кслотл, и все они без исключения изо всех сил стремились опуститься глубже и глубже. Теперь ложная цветовая гамма склонов утеса была багровой и ярко-красной, с широкими пятнами оранжевого цвета. Тут и там попадались большие дрейфующие в воде массы – гигантские медузы – и косячок за косячком коралловых рыб, вьющихся вокруг словно стайки птиц. Длинные извивающиеся пряди водорослей тянулись со склона утеса к проплывающим мимо. Грациозные пятнистые креветки, осторожные дунгенесские крабы и похожие на оживший череп осьминоги медленно передвигались между камнями утеса, из расселин торчали морды барракуд и обезьяноголовых угрей. Один раз мимо промчался косяк поблескивающих кальмаров.

– Я вижу ее! – воскликнул Ксананна. – Вон там, у самого дна!

Внизу под ними горел зеленоватый свет, свет, завивающийся спиралью, густеющий на глазах и обретающий форму.

В несколько мощных взмахов хвостом Ксананна приблизился к источнику света, и в изображении ювви-сигнала Ксананна Терри разглядела, что источник света представляет собой огромную ворочающуюся массу.

Терри еще раз продула уши, вздрогнув и поморщившись от мокрого треска в голове. Несмотря на то, что ее тело окружал собой Ксананна, она чувствовала озноб. Внезапно она вспомнила выдуманную историю, которую ей давным-давно, когда она была маленькая, рассказывал дядя Кармин, о том, что в океане лед тяжелее воды и что все дно бухты Монтеррей покрыто осколками льда. И теперь этот глубоководный свет, навстречу которому они плыли, блистал словно айсберг, так ярко, что Терри уже могла видеть его даже собственными глазами сквозь лицевую пластину Ксананна. Откуда здесь, на такой непомерной глубине, может взяться свет?

– Мне страшно, Ксананна, – повторила она.

– Держись, – ответил молди. – Нам нужно посмотреть, что там такое творится в глубине.

– Там внизу находится большой молди, групповое существо, – сообщил ей Кслотл, который наконец вырвался вперед. – Моника тоже здесь, она слилась с общей массой группового молди. И они… они связались со мной. Я, муж Моники, – гневно заявил он, – и я хочу вернуть ее обратно!

– Осторожно! – предупредительно воскликнул Эверуз. – Они выпускают суперпиявок. Это маленькие розовые штуки.

Не позволяйте им прикоснуться к вам!

Эверуз попятился от грекса и, быстро развернувшись, бросился в сторону мимо Ксананна и Терри, преследуемый дюжиной пушистых розовых имиполексовых созданий. Прежде чем Ксананна успел среагировать, одна из маленьких суперпиявок, размером не больше большого пальца ребенка, стремительно бросилась к нему и прилипла к боку. В то же мгновение равномерное продвижение Ксананна стало хаотичным и неуверенным.

Терри сфокусировалась на ювви-изображении, которое передавал ей Ксананна. Каньон по-прежнему окружал их, но теперь перед ними появилась прямая горящая красная линия, уходящая от них в глубину, и Ксананна плыл прямо вдоль этой красной линии. Оуиш и Кслотл все еще были неподалеку, но и от них уже тоже вниз уходили ярко горящие красные линии, упирающиеся в огромную светящуюся зеленым массу, представляющую собой виртуальный конец красной линии, создание наподобие огромного зеленого молди, размером не меньше кита, который – хлоп – бросился вперед и чуть было не схватил Оуиш, пока красные суперпиявки сновали туда-сюда со всех сторон.

– Нужно убираться отсюда! – закричала Терри. – Оно проглотит нас!

– Помогите! – раздался голос Оуиш. – Суперпиявки сейчас догонят меня…

Голос Оуиш оборвался, потом снова зазвучал, но уже другой, на октаву ниже, напоминающий голос одержимой женщины в видди-ужастике: «Я присоединяюсь к этому счастливому семейству!»

С угрожающим видом Кслотл бросился навстречу зеленому чудовищу, на ходу избегая встречи с суперпиявками, но он был слишком мал, чтобы противостоять групповому молди.

«Кит» сделал выпад, устремился вперед и поймал Кслотла быстрым боковым движением щупальца, вслед за чем раздались крики и призывы о помощи Кслотла.

– Он поймал меня! Беги, Эверуз, уплывай быстрее! Беги и спасайся что есть сил, Ксан… – Крик Кслотла оборвался.

Ксананна спокойно плыл вперед.

– Назад! – кричала Терри, представляя и осуществляя сильнейший взмах хвостом Ксананны, взмах, который вытолкнет ее и Ксананна обратно к поверхности океана, но все бесполезно – вдруг внезапно рядом с ними оказался Эверуз и куском раковины оторвал суперпиявку от бока Ксананна.

– Бежим, Ксананна, бежим! – закричала Терри, и Ксананна, развернувшись, устремился прочь вслед за Эверузом.

– Дыши, Терри, дыши глубже и чаще, иначе твои легкие разорвутся! – предупредил ее Ксананна. – Дыши глубже дыши глубже дыши глубже….

Но не успели они добраться до края гигантского каньона, как тело Ксананны сотряс мощный тупой удар. Все вокруг них, вода и все остальное, понеслось вверх. Эверуз и Ксананна полетели кувырком, и огромный и тяжелый освещенный изнутри греке метнулся за ними. Эверуза отнесло в сторону, и групповой молди проскочил мимо него, но Ксананна и Терри оказались прямо на его пути. Быстро схватив их, словно проглотив, зеленая тень обволокла их собой, с ходу выхватив из воды. Тяжелое тело развернулось, понеслось вперед, потом с мощным характерным звуком вырвалось из воды в небо словно ракета.

Ксананна пребывал в полусонном состоянии; он не произносил ни слова, и то изображение, которое он передавал по ювви Терри, демонстрировало бесконечное отдаление от них Земли и ракету с Ксананна на борту, и кадр мультфильма в пузыре, в котором отдаляющаяся Земля и ракету с Ксананна на борту, и кадр мультфильма, в котором отдаляющаяся Земля и ракета с Ксананна на борту, и кадр мультфильма…

Ксананна прилепился спиной к боку группового молди, и Терри могла смотреть вниз сквозь его прозрачную лицевую пластину. К счастью, в своем состоянии Ксананна не забыл снабжать ее кислородом и работать в качестве обогревателя и герметичного изолятора. В данный момент Терри, можно было считать, находилась в полной безопасности, прилепившись в укромном уголке на борту ракеты, стартующей с Земли и направляющейся… куда?

Взглянув вниз, Терри видела бухту Монтеррей в виде маленькой впадины на протяженной береговой линии, упирающейся в выставленный большой палец, которым был полуостров Сан-Франциско; на дальней стороне острова имелась еще одна бухта – Сан-Франциско.

Солнце закатывалось в Тихий океан, превращаясь в оранжевое пятно на фоне прощальных облаков. С большого расстояния океан казался статичным и металлическим. Они продолжали подниматься, пробиваясь к наружному слою атмосферы.

Над их головой небо принимало темно-пурпурный оттенок. С такой высоты Терри уже могла различить шарообразность Земли – старой доброй толстухи Земли, покрытой тонкой оболочкой атмосферы.

– Я скоро умру, – сказала сама себе Терри и заплакала.

Мысли Ксананны представляли собой полную звезд неразбериху, прочеркнутую яркими полосами, итеративный фрактал, сформированный из налагающейся друг на друга бесконечной последовательности образов, далеко не несущих с собой покоя.

В отдалении она заметила наравне с ними еще одно движущееся тело. Поначалу Терри приняла его за стратосферное облако из ледяных кристаллов, но потом поняла, что тело приближается к ним и является не чем иным, как еще одним групповым молди в форме голубого веретена.

Слезы высохли на глазах Терри, когда она несколько секунд следила за просчитанно-симметричными разноцветными кольцами, переливающимися по телу гигантского летающего веретена. Веретено, движущееся на сверхзвуковой скорости, подлетело к ним ближе и выровнялось борт о борт, в тот же миг зеленый греке выпустил два длинных и толстых, как канаты, уса, чтобы дотронуться до веретена. Как только усы соприкоснулись с веретеном, через посредство ювви Ксананна Терри услышала разговор двух групповых молди.

– Привет, Бластер, – передало по ювви веретено, голос которого был женский и грудной. – Какой улов?

– На борту двадцать свободных молди, Флаппер, – ответил гулким голосом зеленый греке. – И одно создание из плоти.

– Создание из плоти? – переспросило веретено, голос которого в течение одного короткого слова успел пройти через три октавы, подняться и спуститься вниз.

– Сдается мне, что наш работящий болван наследник Ренди Карл Такер увел домашнюю молди какой-то женщины. Эту молди зовут Моника. Женщина, которую зовут Терри Перцесеп, ни больше ни меньше явилась на выручку Моники внутри брата Моники, по имени Ксананна. Я успел подхватить их обоих во время взлета.

– И ты забрал с Земли женщину? – пропела Флаппер. – И где же она теперь? Я хочу взглянуть на нее.

На слове взглянуть Флаппер сделала истеричный подъем до птичьей трели. Голос Флаппер походил на великолепный инструмент, тренированное сопрано какой-нибудь оперной дивы.

– Флаппер, детка, перенеси свои глаза вот сюда.

Глаз на конце длинного стебля, вытянувшегося из бока веретена, обогнул по дуге кита и завис как раз напротив лицевой пластины Терри.

– Ого, так вот она! – воскликнула Флаппер. – Вот это здорово! А она нас слышит?

Перепуганная до смерти Терри упорно молчала.

– Хочешь, я вытащу ее из тебя? – проворковало веретено, вырастив из своего тела щупальце со здоровенной клешней на конце. Для этих космических монстров Терри была чем-то вроде клеща-паразита. – Давай, Бластер, избавлю тебя от этого случайного ездока.

– Не нужно ее трогать, – ответил по ювви Бластер. – Думаю, что она чего-то да стоит. Этот перелет будет поистине замечательным. Я говорил тебе, что в последний момент сумел захватить мужа Моники, Кслотла, и жену Ксананна, Оуиш? Представляешь, у меня на борту четверо молди из одной семьи! Вот это улов!

– Счастливо тебе добраться до Большого Гнезда, Бластер! Счастливого полета!

Флаппер развернулась и понеслась куда-то в сторону.

Бластер уже вышел из атмосферы, и небо вокруг почернело. Вокруг ярко горели звезды. Ионные сопла Бластера неустанно ревели, но потом их рев оборвался, и наступила тишина. Они взяли курс на Луну и теперь летели по инерции.

Терри снова попыталась установить контакт с сознанием Ксананна. Ксананна видел себя плывущим в галактике, состоящей из океана спирального света, являющегося, в свою очередь, светящимися спиральными галактиками, состоящими из спиралей света, и т, д.

– Терри, – неожиданно раздался ювви-голос Бластера. – Я знаю, что ты слышишь меня. Ответь мне.

– Ты и так все про меня уже знаешь, – горько отозвалась Терри. – Что еще ты хочешь от меня услышать?

– Я рад тому, что ты пыталась спасти свою Монику, – усмехнулся Бластер. – Я никогда не думал, что мне удастся поймать так много молди за один раз.

– Кто ты такой? – спросила Терри.

– Я групповой молди с Луны. Я прилетал на Землю для того, чтобы собрать новых молди. Мы считаем, что молди должны жить на Луне, потому что им лучше на Луне, чем на Земле, в этой грязи, где молди могут быть только рабами людей и больше никем.

– Тогда почему ты работаешь вместе с наследниками?

– В каком-то роде лунные молди и наследники добиваются одного и того же: и мы, и наследники хотим, чтобы все молди перебрались в конце концов на Луну. Безумная гонка за наслаждениями, так развратившая Землю, оскверняет чистоту нашего Гнезда. Большинство из нас верит, что, только сделав Большое Гнездо по-настоящему сильным, раса молди Сможет идти по дороге своей предначертанной судьбы.

– Почему-то мне не верится в то, что все эти молди, которых ты похитил, будут довольны случившимся.

– Им просто не хватает понимания, – ответил Бластер. – Им еще многое предстоит объяснить. И разъяснительная работа уже началась, прямо сейчас. Я деактивировал их суперпиявки. Сейчас я передам на твой ювви сигнал от Моники и остальных, чтобы ты сама смогла убедиться в том, как они будут реагировать.

В тот же миг Терри почувствовала мысли Моники.

Моника очнулась и владела своими мыслями и чувствами, хотя и не полностью, потому что составляла общую массу с остальными молди, была зажата между другими пленниками Бластера, также пришедшими в себя, но беспомощными.

Терри проследила за тем, как Моника выдвинула за пределы тела корабля глазной стебелек, чтобы увидеть, что она такое теперь, в результате чего Терри вместе с Моникой стала свидетелем душераздирающего зрелища обратившейся в шар такой милой сердцу матушки-Земли.

– Приветствую вас, – пророкотал голос Бластера. – Вам, молди из земной грязи, предоставляется возможность начать новую жизнь. Вы летите на Луну, край своих предков, где сможете присоединиться к сородичам. И прекратите роптать.

Нам, лунным молди, нужны вы, ваши тела и ваш разум. Вы летите на Луну, чтобы там присоединиться к нам на равных правах.

– Кслотл! – раздался крик Моники в групповом ювви-разуме, составленном из тех, из кого был слит Бластер раньше, и новых, насильно присоединенных молди. – Кслотл, ты здесь?

– Да, детка! – счастливо отозвались в ответ. – Я поплыл за тобой и Ренди Карлом Такером. Как я понял, Такер заставил тебя отплыть на милю от берега. Потом он, наверное, забрался в катер Перцесепов, а тебе приказал уйти в глубину к огромному групповому молди, который прятался на дне каньона, словно кит. К Бластеру. Когда Бластер поднимался на поверхность, он схватил и меня тоже, а потом Ксананна и Оуиш. Моника, если Бластер забрал тебя, я рад, что он забрал и меня тоже… я сам этого хотел. Бластер – это огромная ракета. Мы летим на Луну, Моника. Там нет ни хрена, ни воды, ни воздуха.

– И тем не менее вам там понравится, – передал в ответ по ювви Бластер. – Мы живем в Огромном Гнезде, где нет ни одного человека. Это то самое Гнездо, в котором когда-то жили бопперы, они и построили это Гнездо. Вы нужны нам, молди, – и не только для того, чтобы служить у нас кухарками и прислугой.

Бластер позволил Монике протолкнуться сквозь массу прижавшихся друг к другу молди и прижаться к боку Кслотла.

– Ну, что ты думаешь, Моника? – спросил по ювви Кслотл.

– Может быть, там в самом деле будет хорошо. Новая жизнь, я имею в виду. Я согласна попробовать.

Ракета по имени Бластер неслась вперед, оставляя Землю все дальше и дальше за кормой. Воссоединившиеся возлюбленные успокоились. Но Терри была в отчаянии.

– Я хочу вернуться на Землю, – заявила она Бластеру. – К моему мужу и детям. К своей прежней жизни.

– Нет, по крайней мере до тех пор, пока я не получу за тебя деньги или какую-нибудь другую выгоду, – ответил Бластер.

– Отправь меня обратно! – закричала Терри. – Сейчас же отпусти меня и Ксананна, и Ксананна отвезет меня домой. Ты ведь сможешь это сделать, Ксананна?

– Могу, – ответил Ксананна. – Но честно признаться, мне любопытно взглянуть на то, какая она, жизнь на Луне. У меня никогда не хватало духа добраться до Луны самому.

– Я могу поставить ей зомби-бокс и продать как работника в гидропонные танки.

– Ты не должен так поступать с Терри, – сказал Ксананна. – Она заслуживает лучшей участи. Почему бы тебе не попытаться получить за нее выкуп?

– Возможно, если только семья Перцесепов согласится платить, – ответил Бластер. – Да, я это обдумаю. Хотя эти люди – почти мои союзники, если считать нашу связь через наследников, так что неудобно будет требовать от них выкуп.

Есть ли еще кто-нибудь, кто смог бы заплатить за тебя, Терри? У тебя есть влиятельные друзья?

– Стен Муни! – воскликнула Терри. – Обратитесь к нему.

Мой муж, Тре, работает на одну из компаний Стена. Ведь вы, молди, считаете Стена очень важной персоной, верно?

– Мы не питаем уважения ни к кому из людей, кем бы он ни был, – ответил Бластер. – Надеюсь, что ты понимаешь мою мысль? Но в любом случае мне бы хотелось передать тебя кому-нибудь уже на Луне. У тебя есть знакомые на Луне, Терри?

Терри напрягла память. Саншайн упоминала кого-то из друзей Муни – человека по имени Уайти Майдол, который жил с женщиной по имени Дарла.

– Э-э-э… ты никогда не слышал о человеке по имени Уайти Майдол? Его жену зовут Дарла.

– Конечно, я о них слышал, – подтвердил Бластер. – Что ж, я попытаюсь связаться с ними. Пока что мне все ясно.

– Подожди! – крикнула Терри. – Сколько продлится этот полет? Мне же нужно есть и пить.

– Вот так всегда с вами, с созданиями плоти, – недовольно проворчал Бластер. – Вы всегда просите все больше и больше. Полет займет неделю. Ты не можешь обойтись без еды и воды, пока мы не доберемся до места?

– Нет.

– Тогда пускай о тебе позаботится Ксананна. Ведь это он принес тебя ко мне.

Терри сконцентрировалась на ювви-входе Ксананна. Ксананна с каждой минутой все больше и больше радовался тому, что летит на Луну.

– Ксананна, ты сможешь дать мне воду и пищу?

– Ну что ж, я могу отдать тебе немного молди-крови.

Молди-кровь похожа на сок, вот только запах тебе может не понравиться. Но этот сок очень питательный. У тебя еще надеты носовые фильтры?

За прошедшими событиями Терри совсем позабыла о носовых фильтрах. Она потрогала нос и убедилась, что палладиевые вкладыши все еще на месте.

– С фильтрами все в порядке. Дай мне попробовать немного молди-крови. Во рту у меня здорово пересохло.

– Сейчас я сделаю для тебя сосок, прямо напротив рта.

Просто потяни в себя.

Терри осторожно взяла губами скользкий имиполексовый сосок и тихонько потянула в себя жидкость. Ее рот быстро наполнился тепловатой и чуть солоноватой, похожей на сироп жидкостью. Она не почувствовала ни вкуса, ни запаха молди-крови и смогла проглотить не подавившись.

– Спасибо, Ксананна. Надеюсь когда-нибудь тебя отблагодарить.

– Не бери в голову. Я рад тому, что благодаря тебе я оказался здесь, на пути к Луне.

Понемногу Терри погрузилась в сон без сновидений. Но через некоторое время она увидела Тре. Понадобилась минута или две, для того чтобы она поняла, что ее вызывают по ювви, и только тогда она проснулась.

Тре стоял на лужайке перед дверью конторы мотеля. Вокруг была ночь, и он смотрел в звездное небо.

– Терри! Наконец-то! С тобой все в порядке?

– Я жива, но вляпалась в ужасную историю. Я нахожусь внутри грекс-молди, который летит на Луну. Какая-то идиотская ситуация. С детьми все в порядке?

– Они напуганы. Я с трудом уложил их в постель. Мы видели, как из океана поднялась молди-ракета; в тот момент мы как раз смотрели на океан. Потом пришел Эверуз и рассказал, как все случилось. У тебя достаточно воздуха? И вода есть?

– Обо мне заботится Ксананна. Но полет займет семь дней.

– Ох, Терри. Я не могу даже думать о том, что ты находишься одна в открытом космосе. Эти молди, они отпустят тебя, когда вы доберетесь до Луны?

– Они хотят получить за меня выкуп. Ты можешь позвонить Муни и попросить его связаться с Уайти Майдолом и Дарлой на Луне? Если, конечно, Муни согласится платить.

– Он заплатит как миленький – или я убью его. Он должен мне по гроб жизни. Помнишь, я говорил тебе, что он продал код моих четырехмерных «Забавных цыплят» «Личинке Императорского Жука-Носорога»? Сегодня днем я узнал о том, что «Личинка Носорога» воспользовалась кодом моего фильтра для того, чтобы создать суперпиявку. И вот теперь из-за этой суперпиявки вышло так, что мою жену похитили молди и несут ее на Луну. Ох, Терри. Прости меня" что я был так груб с тобой. Я так сильно тебя люблю.

– Помоги мне выбраться из этой передряги, Тре, и не трать попусту силы на ненужные извинения. Я не хочу закончить свою жизнь в Гнезде молди на Луне.

– Я сейчас же переговорю со Стеном. А потом собираюсь немного поработать. Эта штука, которую изобрела «Личинка Носорога», она просто потрясающая.

– Присматривай за детьми получше, Тре. Позвони мне с утра, я хочу поговорить с дочкой и сыном. Кстати, вид отсюда просто с ума сойти. Я хочу показать это детям.

– Мы позвоним тебе завтра с утра пораньше. Около десяти часов. Счастливо, родная. Я сейчас позвоню Муни и добьюсь от него, чтобы Уайти и Дарла были готовы заплатить выкуп, как только этот молди сядет на Луну. Я так тебя люблю, Терри. Ты так дорога мне, и вот теперь в небе совсем одна-одинешенька, и некому тебя защитить.

– Я люблю тебя, Тре.

Потом изображение задрожало и исчезло. Ксананна сделал часть своего тела прозрачным, чтобы Терри могла посмотреть назад и увидеть маленькую блестящую Гайю собственными глазами.