Суккуб (не) в законе

Глава 20

– Переживаешь? – Антон сам был дерганный. Постоянно пытался найти изъян в своем внешнем виде. Поправлял галстук и заметно нервничал. Однако пытался спроецировать все эти эмоции на меня.

– Еще чего, – недовольно фыркнула, – Неважно в каком я образе. Главное подача!

– Ну я бы не сказал, – скептически оглядел мой образ серой мышки и остался недоволен.

– Мы туда вообще зачем едем? На показ мод или преступников разоблачать?

– Тут ты права, – насупился следователь и продолжил следить за дорогой, – Чем меньше ты будешь привлекать внимание, тем больше шансов на успех.

С самого утра мы были на взводе. Когда мужчина узнал, что я согласна ему помочь, то тут же принялся составлять новый план действий, в котором я должна была принять активное участие.

Судья, со слов Сереброва, был придирчивым и мог прицепиться к каждой мелочи. Как говорил он сам “Прежде чем посадить человека за решетку, нужно добыть железобетонные доказательства его виновности”. Такая позиция мне нравилась, но Антон утверждал, что из-за этого много решений было на стороне подозреваемого.

– Подожди, – стала размышлять вслух, как только услышала его историю, – Ты же сказал, что есть свидетели преступления?

– Да. Пожилая пара.

– И?

– Ничего. Просто я готовлюсь к любому исходу. А тебе нужно будет распознать ложь и в нужный момент сообщить об этом мне. Дальше я сам разберусь.

Разберешься? Ну хорошо. Пожала плечами и откинулась на спинку сиденья, вспоминая горящий взгляд, которым провожал нас Максим из участка.

Мужчина явно был недоволен тем, что Антон убедил нашего начальника ненадолго меня отпустить и взял с собой на судебное заседание. Вот только…почему? Ладно. Не хочу об этом думать.

На самом слушание людей было немного. Родители девушки, которую убили. Сотрудники правопорядка и свидетели. Все. Ну и после в зал заседания зашел сам судья.

Мужчина всех представил, затем попросил привести подозреваемого и сел на свое место.

Обвиняемый в убийстве оказался невысоким, худощавым парнем с длинными волосами и блеклыми глазами. Ничего особенного на первый взгляд, но приятные эмоции не вызывал уж точно.

Со временем почувствовала, как в зале становится некомфортно. Тело обдало замогильным холодом. И если бы я была голодна, то могла бы и пропустить этот нюанс мимо себя, но дело в том, что я не голодна…стоило приглядеться к присутствующим получше…

–Слушается дело о потерпевшей Безликовой Снежаны Сергеевны, дата смерти 13.10.23. Подозреваемый Самсонов Михаил Игоревич, – по залу раздался безэмоциональный голос судьи, а у меня уже закралось в душе чувство неправильности происходящего, – Михаил Игоревич. Вы признаете свою вину?

– Нет ваша честь, – поднялся со скамейки подсудимых мужчина и выдавил из себя снисходительную улыбку.

Лжет, – подумала про себя. Но выступать с предположениями было еще не время.

– Сторона обвинения, – продолжил судья, – Вам слово.

Антоном можно было только любоваться. Мужчина хоть и волновался, видно, что он находился в своей среде. Его аура источала уверенность, а сексуальная энергия была такой сильной, что я уже готова была бросить все и отвести его в первое попавшееся укромное местечко.

– Таким образом, – завершил свое обвинение следователь, – Учитывая показание свидетелей и записи с камер видеонаблюдения мы вышли на Самсонова Михаила Игоревича. На его рубашке была найдена кровь убитой, – в этот момент помощник отдал судье пакет с рубашкой, – Так же у подозреваемого отсутствует алиби на вечер преступления.

– Ваши показания учтены, – кивнул мужчина и повернулся к другой стороне заседания, – У защиты есть что добавить перед тем, как я вынесу окончательное решение?

– Ваша честь, – с места поднялся зализанный адвокат и проигнорировал всхлипы и причитания матери погибшей, – Работа следователя Сереброва, несомненно достойна уважения, но…

– Но? – судья изогнул бровь в удивлении.

– Он забыл о главных составляющих любого преступления. А именно: мотив и орудие убийства. На сколько мне известно, подозреваемый и убитая не были знакомы.

– Ваша честь, – с места подскочил недовольный Антон, – Погибшая неоднократно жаловалась своим подругам о неком преследователе, который приносил ей в университет подарки. Есть все основания полагать, что это был гражданин Самсонов. Да и для убийства не обязательно официальное знакомство между его участниками. Так что я протестую!

– То есть иными словами, если человек убивает незнакомого ему человека, то вполне себе можно его обвинить в серийных убийствах. Смело. Чувства моего клиента задеты. Ведь о других похожих преступлениях ничего не известно. Разве не так?

– Так но…

– Достаточно, – перебил Сереброва судья, – Ваш протест отклонен, – и тут же обратился к адвокату подсудимого, – Прошу, продолжайте.

– Чтож ты делаешь, изверг, – с соседней скамейки послышался голос матери убитой, – Ты же убийцу защищаешь! Неужели тебе не стыдно!

– Тишина в зале! – рявкнул мужчина и стукнул маленьким молоточком.

– Так вот, – продолжил довольный адвокат, – По мимо всего прочего. Группа следователей так и не нашла орудие убийства. Хотя обыск в квартире и на рабочем месте моего подопечного производился неоднократно, чем напугал соседей и испортил рабочую репутацию подозреваемого!

В голосе адвоката было столько наигранной фальши, что у меня аж зубы свело. Неужели больше никто этого не замечает?

– Протестую! – Антон уже багровел, он повторно поднялся с места и с ненавистью посмотрел на своего соперника, – От орудия убийства могли с легкостью избавиться по дороге домой. Камерами ничего не зафиксировано, но…

– Опять из пустого в порожнее, – развел руками адвокат, – Все что вы говорите – догадки и предположения, увы. Их мало, для того, чтобы посадить невиновного человека за решетку.

– Протест отклоняется, – судья снова кивнул и продолжил наблюдать за происходящим.

Кажется, удача отвернулась от Сереброва. Начало его выступления было ярким с примерами и доводами, но все слова защиты просто рушили линейку видения дела стороны обвинения. И я уже молчу про то, какого родителям погибшей за всем этим наблюдать.

Мать девушки уже была на грани потери сознания и держалась из последних сил. Отец хоть и выглядел хмурым, но крепился. Все из-за своей жены, которой на данный момент нужна была поддержка и сильное плечо.

А я ведь чувствовала их эмоции. И от количества боли и отчаяния, которые на меня свалились, становилось не по себе.

– Антон Сергеевич, у вас есть что добавить по этому делу?

– Да, – не стушевался следователь, – Я хотел бы допросить свидетелей.

– Как скажете, – усмехнулся судья и тут же пригласил первого свидетеля выступить перед залом заседания.

Вот только не успела женщина дойти до своего места, как с улицы донесся звон церковного колокола. Совсем забыла, сегодня же начало Успенского поста. Для присутствующих этот звон ничего не значил, они не обратили на него внимания. Но только не я.

Тело прострелило невыносимой болью. Я незаметно выгнулась и прикрыла глаза, чтобы успокоиться.

Прийди в себя Саннивара. Это всего лишь колокол. Ты не должна выдать свой дискомфорт.

Божественная символика била по мне маленькими иголочками, заставляя еле дышать и буквально не плакать от накативших эмоций. Но когда я осмелилась поднять глаза, то столкнулась с такими же полными болью глазами судьи.

Вот только он лучше себя контролировал.

Но сомнений быть не может. Мы узнали друг друга. Передо мной сидел никто иной как сам Хаурес в человеческом обличии.