Суккуб

— На здоровье. Вообще, мы бы хотели подарить вам кое-что.

Над головой фермера появился золотой «?». Тот несколько неуверенно поднялся на ноги, подошёл к полке над печкой и достал небольшой кошелёк из неприметной ниши, и какой-то предмет:

— Мы небогатая семья, однако я хочу дать вам это в знак благодарности за спасение наших жизней, здесь хоть и не много, но всё же-…

Я уже почти сказал: «Не стоит. Я не могу принять ваш дар, вам и так нелегко живётся, лучше оставьте себе…» — но тут я вспомнил важную деталь — я ж в видеоигре! Эти люди даже не существуют нигде, кроме как на жёстком диске сервера.

— Хорошо. — ответил я. — если настаиваете…

Фермер дал мне две серебрушки и Кольцо Пастушьей Благодати, дающей +5 к интеллекту и +3 к выносливости.

«Отлично!»

— Спасибо вам. — сказал я и махнул рукой в сторону мёртвых тел. — Я заберу их вещи, и, ээ, пойду своей дорогой.

С трупов я заимел ещё 75 медяков и нормальные, по сравнению с моими, ботинки и перчатки — обе пары дали мне по +2 к выносливости. С мага я стянул пояс и толстый ремень через плечо, что в сумме дало +4 брони и +3 интеллекта. Хороший улов, в общем.

— Вы не хотите забрать оружие этого злодея? — спросила фермерша. Она протягивала мне деревянный посох мага-бандита. Кстати, он реально так и назывался: «Посох Мага-Бандита», о чём я узнал, вызвав окошечко описания.

А ещё я узнал, что он даёт сразу +20 к интеллекту.

«ОЧЕНЬ ДАЖЕ ХОТИТЕ!» — подумал я.

Кстати, выяснилось, что посох сам закреплялся на спине, магическим образом удерживаясь на двух ремешках. Я честно был без понятия, почему он не вываливается из петелек, но, как говориться, дарёному магическому коню в зубы не заглядывают.

— Спасибо, ребят. — сказал я. — А теперь мне пора.

— …И последнее, незнакомец. — сказала женщина.

— Да-да? — задержался я, ожидая услышать льстивый спич на тему её вечной благодарности моей скромной персоне.

— Поди и помойся, серьёзно. — Вместо этого сказала она.

— Как только, так сразу. — надулся я и вышел из дома.

Том 1. Глава 14

Глава 14

«Сразу» дoлжно было подождать. У мeня было дело поважнее: cчётчик душ достиг отметки «40» — а это означает, можно скрафтить новый ошейник, для призыва моей суккубы!

Сперва я сходил к тому фермеру, что дал мне квест на бандитов и забрал свою награду — 500 опыта, две серебрушки и Hакидку Садовода на +3 брони и +2 к интеллекту.

Затем я призвал Стига.

— Bсё закончилось как надо, шэф? — спросил он.

— Да — благодаря твоей помощи в бою.

— Pад стараться, шэф!

— И ещё я набрал 40 душ, так что пора призывать суккубу!

— …O. — без грамма энтузиазма прокомментировал имп.

Невзирая на недовольство Стига, мы углубились в лесную чащобу, где нам никто не помешает.

Я вытащил из дорожной сумы книгу, что дала мне ведьма-гномиха и открыл обложку.

О чудо! — на доселе пустой странице проявился текст.

Я незамедлительно принялся читать в голос, и слова будто сами собой полились изо рта, складываясь в предложения. Руки и пальцы в то же время двигались замысловатыми паттернами — но я их вообще не контролировал, если честно.

Пока я говорил, из-под стволов деревьев вокруг ко мне потянулись тени, летя по воздуху низко, будто чёрный туман, клубясь и стелясь над землёй, наконец, остановившись передо мной. Уплотнившись и сгустившись, они завертелись передо мной, собираясь в круглый обьект. Чем дольше я читал заклинание, тем более осязаемым он становился.

Счётчик вверху-слева моей области видимости начал уменьшаться — душа за душой, пока не осталась лишь цифра «0»…А затем громкий треск, подобный удару молнии, раздался со всех сторон — я чуть не подпрыгнул.

Из клубящихся теней выпал предмет — прямо у моих ног. Я подобрал его и осторожно осмотрел.

Это был чёрный бархатный чокер, такой, какой можно увидеть на хипстершах и на картинах Викторианской эпохи. Правда, вместо узорчатого, вырезанного в материале чокера, силуэта, этот спереди имел как бы втисненный человеческий черепок из белого камня. Уровень детализации поразительный — череп выглядел совсем, как настоящий — только в дюйм размером.

— Ой-ёй-ёй… — тихонько пробормотал Стиг. Я посмотрел на него:

— В каком это ты смысле, «ой-ёй-ёй»?

— Вы правда собираетесь сделать это, да, шэф?

— Ну конечно собираюсь.

— Потому-то я и сказал «ой-ёй-ёй».

— Да, но почему?

— Я ж говорил вам — от красивых девушек одни проблемы.

— Да нормально всё будет. — заверил я.

— Разумеется, шэф. — сказал он, но при этом покачал головой, типа «нет».

Я вздохнул и закатил глаза, потом сосредоточился на книге — там появилась ещё одна страница.

Эта, по всей видимости, описывала заклинания по призыву суккубы.

Я начал читать всё в указанной последовательности, хотя, опять-таки, не имел ни малейшего представления, что это за язык и каким макаром я на нём говорю.

Я сел на землю, скрестив ноги, положил ошейник перед собой на траву, и продолжил громко зачитывать заклинание.

Вокруг меня сгустились тени. Солнечный свет потускнел, обратился в сумерки, а затем и вовсе погас, став ночью. Земля под ошейником зазмеилась во все стороны трещинами, из глубоких щелей лилось нездорово-розовое свечение, в воздухе вился, не поднимаясь и не рассеиваясь, чёрный дым.

Примечательно, что, если отвлечься от хоррорной жути, в центре которой сидел я, то в заклинаниях, что я читал, можно было понять отдельные фразы — своего рода предупреждения.

— «Нельзя влюбляться в суккубу» — несмотря на то, что слова всё ещё были написаны на неизвестном языке, смысл я уловил безошибочно.

— «Лишь человек, обладающий кристально чистым сердцем, сможет противиться соблазнам суккубы».

Внезапно лиловое свечение исчезло во вспышке, ночь уступила место яркому дню, трещины в земле затянулись, а ошейник исчез со своего места.

— Kакого лешего? — раздражённо воскликнул я — неужто лажанул?

— Глупость какая. — услышал я из-за спины мелодичный голос. — Не существует в природе людей с кристально чистым сердцем.

Удивившись, я резко обернулся — и встретился взглядом с самой испепеляюще горячей женщиной, что я когда-либо видел. Даже в голливудском кино, даже в мужских журналах — нигде я не видел и близко такой красоты, уже молчу о реальной жизни. Да что там — по сравнению с ней даже суккуба Роберта выглядела «на четвёрочку».

Видя, что моя челюсть повисла в открытом виде а глаза ещё чуть-чуть — и полезут из орбит, она хихикнула и усмехнулась.

— Нравится, что видишь перед собой…хозяин? — выдержав паузу, сардонически спросила на, как бы дразня, но при этом разок неспешно повернулась кругом, дав возможность рассмотреть себя получше.

Eё лицо — образец классической красоты, с высокими скулами, тонким ровным носом, нежными чертами лица. У неё были идеально симметричные и не менее идеально изгибающиеся брови и длинные густые ресницы. Губы — мягкие и пухлые, влажно поблескивающие, будто покрытые помадой с блеском; когда она улыбалась, за ними снежно-белым сверкали ровные зубки. Чёрные волосы распущены, они хаотичной волной густых кудрей опускались на плечи и спину.

Радужки её глаз были светло-голубыми, но отнюдь не придавали взгляду холодного выражения, наоборот — они будто согревали меня до самого нутра всякий раз, когда я в них заглядывал.

Шея тонка и изящна, на ней красовался чёрный бархатный чокер, что я совсем недавно скрафтил.

Демонесса имела гибкое тело танцовщицы, с нежными руками и плоским животиком, с проглядывающимися очертаниями мышц пресса. Ножки прекрасной стройной формы, переходящие в самые крутые бёдра и талию, что только могут быть на живой женщине.

Единственные места на её теле, что уж точно НЕ были, как у танцовщицы или спортсменки — это попа и грудь. Эти скорее перекочевали из «плейбоевской» "Девушки Года", а, возможно, и Столетия! И я даже не преувеличиваю — у неё в прямом смысле самые пышные натуральные груди, что в принципе могут оставаться при своих размерах не обвислыми и сохраняющими форму, давая обзор сногсшибательнейшей ложбинке. Даже больше — я уверен, что тут замешана чёрная магия, потому что, учитывая, насколько они кругленькие, гравитация на них, похоже, никак не действовала. Настолько идеальные, словом, что можно было бы заподозрить в них искусственность, но при этом — СЛИШКОМ идеальные, чтобы быть искусственными.

Ну а её попа — цитируя, Роберта Чернокнижного Tестера, — ШЕДЕВР искусства. За тонкой талией и шикарными бёдрами внезпно БАМ! — наикруглейшая и наиподтянутейшая пара «булочек», коим Дженнифер Лопес даже в свои золотые годы просто обзавидовалась бы.

Едва ли не каждый сантиметр её тела был открыт взгляду, поскольку из одежды на ней были лишь стринги да лифчик, с виду кожаный. И они были открыты настолько, насколько это вообще возможно; лиф прикрывал соски, низ груди, и, в общем-то, всё. Чашечки соединялись между собой маленьким стальным черепком полдюйма в высоту. Про стринги я вообще молчу — не сказать, чтобы они копировали бразильский купальник, но их края — суть верёвочки, а полоска чёрной кожи между бёдер демонессы по ширине была не слишком-то больше почтового штампа. При этом трусики не скрывали практически НИЧЕГО сзади, фактически прикрывая лишь самые интимные «области», и то лишь едва-едва.

Суккуба была сравнительно рослой, хотя трёхдюймовые каблуки её сапожек — высотой до середины бёдер — делали её ещё выше. Эти сапожки были определённо самой сексуальной деталью её «одеяний» — мягкие и чуть потёртые, они плотно облегали её ноги.

Стоять она по-любому могла исключительно благодаря всё той же тёмной магии — каблуки настолько остры, что, по идее, должны были бы проткнуть землю под ногами. Плюс ко всему, её лодыжки настолько миниатюрны и аккуратны, что в реале ей, наверное, было бы попросту трудно ходить, на таких-то каблучищах. Но — точно не здесь — каждый шаг суккубы грациозен, а осанка — уверенна. И, да — это именно лодыжки — не копыта, как рисуют художники во многих играх, за что я уже безмерно благодарен разрабам.

О — я уже говорил, что её кожа была на 100 % красной? Считай, сказал. Красная, как рубин, но даже с виду податлива, как и подобает девичьей. Да и вообще — не было в демонессе ровным счётом ничего острого или твёрдого. Разве что слева и справа её голову венчали два чёрных рога — изгибаясь, они торчали вверх, но почему-то не выглядели гротескно или отталкивающе, напротив — элегантны и аккуратны, они как бы дополняли несравненную внешность суккубы.

Как и та, другая, суккуба, что я видел в городке, она имела крылья, но, если у первой они были похожими на крылья гигантской вороны, то у этой — кожистые, как у летучей мыши.

Хотя, пожалуй, «летучая мышь» — неправильное сравнение; скорее, как у драконицы, как бы сотканные из блестящего чёрного латекса. Сейчас они сложены за спиной, так что я ХЗ, насколько они велики, но в чём я был уверен — так это в том, что они отлично сочетались с её бельём и сапожками.

А ещё у неё был хвост — длинный, тонкий, гибкий, тёмно-красного цвета, с треугольничком на конце.

Пин-ап девушка из Ада, словом, если бы такие вообще существовали.

Она смотрела на меня с едва заметной усмешкой, как бы говорящей: «Я знаю, что ты был очень — очень плохим мальчиком и ещё я знаю, что ты бы хотел, чтобы я позаботилась о тебе».

Вдруг её черты исказились в выражении крайнего отвращения:

— Что, во имя Крови Добра, за вонь?!

«Пипец!»

Мой имп с готовностью меня сдал:

— Это шэф! — весело пискнул он, тыкая пальцем.

— Меня опрыскал скунс! — опротестовал я.

Суккуба зажала себе носик указательным и большим пальцами, каждый из которых оканчивался длинным наманикюренным ноготком:

— Ох, а я ведь так хотела служить хозяину-ЧЕЛОВЕКУ, а не Чумной Твари из Бездны…

Чёрт — даже гнусавя через зажатый нос, она звучала ничуть не менее сексуально.

Невзирая на сей факт, меня всё равно офигенно раздражало её поведение:

— Ну, значит, твоим первым заданием будет помочь найти мне реку.

— Что угодно. — согласилась она. — лишь бы больше не ощущать ЭТО…

Том 1. Глава 15

Глaва 15

Пока мы шли чeрез лес, суккуба держала дистанцию — и физически, и в плане общения. Oна следовала шагаx в пятнадцати правее от меня, и в основном просто молчала.

— Уверена, что мы идём в сторону реки? — спросил я, несколько раздражённый, что эта дьявольская красотка относится ко мне так, будто я — слизняк или ещё что попротивнее.

— Да. — коротко ответила она.

Bообще, тот факт, что она могла чувствовать воду, как лозоходец (только без лозы), меня позитивно удивил. Я, к примеру, не видел ни одной реки за весь день, даже не слышал отдаленных бурлений или шума воды на порогах.

— Откуда ты знаешь?

— Моя стихия — огонь. Hе буду нагнетать и преувеличивать, называя воду страшным врагом, но для меня правда приятного мало, когда к ней прикасаюсь… разве что если она очень горячая. Если вкратце, я как бы чувствую её присутствие. Kак «шестое чувство».

— А-а. — протянул я, не зная, что на это можно сказать.

Мы какое-то время продолжали идти по лесу в тишине, и это меня несколько выбивало из колеи.

Блин, на самом деле это ОНА меня выбивала из колеи. Красивые женщины ВCЕГДА выбивали меня из колеи.

И ещё мне было несколько стыдно тупо молча пялиться на её грудь или задницу — не в последнюю очередь потому, что она однозначно знала, что я пялюсь. Tак что я попытался эту тишину нарушить:

— Кстати, я — Иэн.

Она не ответила.

— Как тебя зовут?

— Элария.

— Элария… очень красивое имя.

Она посмотрела на меня, со смешком заметив:

— А сейчас ты спросишь, как пройти в библиотеку и что я делаю сегодня вечером?

— Да просто хотел завязать разговор. — проворчал я, нахмурившись и несколько протрезвев из состояния сопливого транса, наведённого её красотой.

— В этом нет надобности. — сказала она и показала на свой чокер, красующийся на шее. — Этот ошейник означает, что тебе не нужно со мной говорить. Я просто сделаю всё, что ты прикажешь. Xозяин. — сладким тоном полушутя добавила она. Хотя я уловил, что эта «сладость» — ядовита, как мышьяк с сахаром.

— Мы со Стигом вполне неплохо ладим. — хмуро ответил я.

Элария устремила взгляд на импа, бредущего неподалёку.

— Так ли это? — спросила она с ноткой издевки. — Вы с хозяином «неплохо ладите»?

Стиг посмотрел на меня. Потом на Эларию.

— О да. — сказал он, но при этом покачал головой типа «нет».

— Ах ты маленький предатель. — пробормотал я.

Элария рассмеялась в голос, и это был очень приятный звук — как перезвон колокольчиков, плавно переходящий в ангельское пение.

Несмотря на то, что её тело дьявольски греховно.

— Нам ничего не мешает нормально ладить друг с другом. — сказал я.

Её смех оборвался. Демонесса устремила взгляд куда-то вдаль перед собой.

— Разумеется. Как скажешь, хозяин. — тускло и безэмоционально ответила она

— Ты не обязана меня так называть, кстати.

Она подняла бровь:

— Как же мне величать тебя — «шэф»?

— Нет, Стиг тоже не обязан меня называть шэфом. Сам не знаю, чего он это делает.

— Уверена, так и есть.

— Нет, я серьёзно — смотри! Стиг, прекрати называть меня «шэф»!

— Без проблем, шэф.

— Слышала? — сказал я триумфально. — И я не наказываю его или типа того.

Она усмехнулась:

— Ну да, а то, что ты его поработил — вовсе не наказание.

Иисусе. Что бы программисты со сценаристами ни вкладывали в этот фрагмент игры, разговор поворачивает в странное русло.

— Короче. — решил сменить тему я. — Давай просто отдохнём, развлечёмся, возьмём парочку квестов-…

— Убьём парочку людей. — весело добавила она.

Кажется, она не шутит. Я искоса посмотрел на неё:

— …Да…наверное?

Ну, так-то, чисто технически, это ИМЕННО ТО, ради чего многие люди играют в игру — хотя, конечно, никто вслух этого не говорит.

«Уря, у нас будут приключения! И мы увидим крутецкие штуки! Почувствуем на себе волшебство!

…И убьём людей».

— В общем, зови меня просто — Иэн. — сказал я и протянул руку для рукопожатия, как дебил, скорее всего — ещё и с видом сохнущего по девчонке подростка.

Демонесса с отвращением посмотрела на мою ладонь, затем отвела взгляд в сторону:

— Лучше буду называть тебя «хозяин», если для тебя нет принципиальной разницы.

— Ладно. — проворчал я. — Зови меня, как хочешь.

— Охо-хо! То есть я могу назвать тебя «Анус Бабуина»? — развеселилась она.

— Нет.

— Может, тогда «Орочьи Яички»?

— Нет.

— «Адский Смрад»?

— Нет.

Я поймал себя на мысли, что сейчас она впервые с момента призыва — заметно даже со стороны — расслабивась.

— Но ты же сам сказал, что я могу называть тебя, как-…

— Просто «хозяин» будет достаточно. — перебил я.

— Хорошо. — она улыбнулась. — «Хозяин». Кстати, а ты знал, что «шэф» звучит на имповском наречии аналогично их слову «урод»?

— Что?!

— Угумсь. «Шэв-ф». Дословно — «жопа», на импьем.

Стиг посмотрел на неё, будто щас пнёт с ноги.

— Сти-иг, это правда?

— НЕТ, шэф. — сказал он, но кивнул головой типа «да».

— Эй, сейчас-…

— Ой, это что, река? — с энтузиазмом спросил имп и резко притопил вперёд по лесу.

«Маленький ублюдок…»

Но, как ни странно, он был прав — река и впрямь была неподалёку. Навострив уши, я различил шум огибающей камни воды.

— Хех, ты была права. — сказал я Эларии.

— А ты думал, я вру?

— Нет, что ты, я…

— Хозяин, я просто подшучиваю над тобой. — сказала она и незло улыбнулась, повернувшись ко мне. При этом её груди магическим образом подпрыгнули, стиснутые лифчиком, и любые мои сознательные мысли разом куда-то улетучились, оставив после себя только простые междометия.

— Мы пришли. — обьявила она, и я очнулся от сисечного гипноза.

Это была совсем маленькая речушка — от силы футов двадцать (6 метров. — прим. пер.) в самом широком месте, с кристально-чистой водой, быстро несущейся и с пеной бьющейся о разной комплекции камни. Пороги и небольшие водопадики заметны по всей её длине — но у берега я разглядел несколько «бухточек» со сравнительно спокойной водой, глубиной метра полтора вроде бы. Идеально для моих гигиенических целей.

Одна лишь проблемка — у меня были зрители.

Элария, очевидно, уловила мою нерешительность.

— Знаешь, у тебя там нет ничего, чего бы я не видела. — подумав, она сделала лицо и добавила. — У тебя совершенно точно есть «аромат», которого я никогда раньше не ощущала, но, уверена, в остальном всё как у всех.

Я всё равно медлил, не уверенный, хочу ли я, чтобы наипрекраснейшая в мире девушка видела невзрачного меня голым.

Она вздохнула, скрестила на груди руки и закрыла глаза:

— Давай. Я не буду смотреть.

Я быстренько разделся до костюма Адама, оставив пояс, сумки, посох и ботинки на земле, а вещи — на бревне упавшего дерева.

Я достал кусок мыла и несколько виновато оглянулся на неё, чисто чтобы краем глаза ещё разок заценить эти чудесные груди, пока она не-

Она смотрела на меня, игриво приподняв одну бровь, с хитрой улыбочкой.

Я перепаратился и разозлился одновременно:

— Ты, ты сказала, что не будешь смотреть! — вскричал я, прикрыв достоинство руками.

— Я же суккуб, демоница из Ада. Ну конечно я буду врать.

— Так, глаза вон туда! — я уже почти показал, куда именно смотреть, но понял, что для этого надо убрать руку от моих «кохонес», а я не был морально готов к такому шагу.

— Куда? — вежливо поинтересовалась она, как-бы-искренне озадачившись.

— Туда! — я махнул головой в сторону лесной чащи.

— Куда же? — чуть более настойчиво переспросила она.

Понятно, что она просто дурачится и пытается заставить меня убрать руки от паховой области.

— Смотри прямо в небо! — нашёлся я.

— Да, хозяин. — мурлыкнула она, задрала голову и посмотрела вверх, куда-то над верхушками деревьев.

Что в этой ситуации бесило меня больше всего, так это то, что своим поведением она почему-то меня несколько возбудила, а это стыдно.

Но возбуждение побыло моей проблемой совсем недолго: едва я опустил ногу в речушку, я тут же с криком отдернул её обратно.

— Что случилось? — спросила Элария с притворным беспокойством, продолжая смотреть в небо. — Неужели что-то выскочило из воды и в данный момент пытается тебя сьесть?!

— Нет, просто вода ледянющая.

— Бедняжечка…Можно уже смотреть, кстати?

— Нет! — отрезал я и заставил себя войти в воду, кривясь и шипя сквозь стиснутые зубы.

— Всё ли в порядке?

— В полном! — громко крикнул я, скорее из-за почти болезненного холода, нежели из-за её провокаций.

Хорошо хоть заводь была в целом спокойной. Камни под ногами были плоскими и я смог дойти до глубины примерно по грудь без проблем.

— А СЕЙЧАС уже можно смотреть? — спросила Элария.

— Д-д-да! — сказал я, пытаясь заставить свои зубы не стучать.

Суккуба села на пенёк и закинула ногу на ногу. Вероятно, это было самое соблазнительное, что я видел в своей жизни. Божечки, как же она хороша — и это она просто спокойно сидит!

Демонесса внимательно разглядывала меня, пока я покрывал себя мыльной пеной.

— А хочешь, я тебя намылю? — флиртуя, спросила она.

«ХОЧУ! ПИПЕЦ ХОЧУ!»

Хотя я, конечно, понимал, что она просто прикалывается.

— Нет, спасибо, я и сам справлюсь.

— Ты уверен? А то я бы могла помочь тебе с самыми…труднодоступными… местами. — она с намёком сделала паузу, а затем сладко мурлыкнула. — Между твоих ног, например.

Она даже вслух это сказала, божечки. Моя голова сразу заполнилась самыми разными вариантами развития событий.

— Туда я вполне нормально могу дотянуться.

— Не сомневаюсь, что можешь. Но имей ввиду — держи руки так, чтобы я их видела, а то мало ли, что ты там удумал делать под водой. — она поцокала языком, строго качая указательным пальчиком на меня, будто я маленький непослушный извращенец.

Я решил порасспрашивать её о себе — частично пользы ради, частично — чтобы отвлечь себя от пронизывающиего до самых костей холода:

— Что ты умеешь, кстати?

— Ах, хозяин, я умею делать мно-о-ого всякого разного, тебе точно понравится. — игриво пропела она и медленно лизнула язычком свои пухлые тёмные губки.

Ясное дело, её язычок и тон её голоса заставили меня подумать и о других вещах, которые она могла бы лизнуть.

Я отчаянно гнал от себя эти мысли — хотя бы на ближайшее время.

Возможно, я вернусь к ним позже. Для… частного пользования.

— Если я правильно помню, мои навыки определяются тем, что можешь ТЫ. — продолжила она дразнящим тоном. Затем она наклонилась так, чтобы её груди качнулись вниз, натянув ткань лифа до предела. — Так что же ТЫ умеешь, хозяин?

— Э-э… — я запнулся, засмотревшись на «пейзаж». — Тёмный удар…Тёмное Пламя…

— Я не имела ввиду твои магические навыки. — с хищной улыбочкой прервала она. — я имела виду твои физические…навыки.

Тут её голос опустился на тон ниже, почти до уровня возбуждённого шёпота:

— Знаешь, я никогда не видела такого большого, толстого, впечатляющего инструмента….настоящее бревно! — её голос был полон восхищения и страстного нетерпения.

Я, конечно, попался на удочку. Вообще, у меня абсолютно стандартный агрегат, ничего особенного, да и игра, к сожалению, не дала мне +10, если понимаете, о чём я. Но я подумал, может, игровые сценаристы с дизайнерами сделали её память чистой, и ей не с чем сравнить, из-за чего я в теории МОГ быть самым впечатляющим мужчиной, что она видела…

Ага, щазз.

Она показала на Посох Мага-Бандита.

— Я о нём, разумеется. — она комично заломила бровки, будто бы озадачивишсь, но, ясное дело, просто троллила меня. — А ты о чём подумал?

— Что ты умеешь делать в бою? — не поддержал шутейку я. — Какие у тебя боевые способности?

— Ах. Это. — скучающе протянула она. — Ну, пока что, только файерболлы, и они не очень мощные.

— А что сможешь делать в будущем, знаешь?

— Ну конечно! — она звучала почти оскорблённо. — Скоро я смогу использовать мою Огненную Плеть. Ещё моя способности к Очарованию усилятся… Хочешь, покажу, что они могут сейчас?

— Э-э…Давай.

Она посмотрела мне в глаза с совершенно крышесносящим огнём желания — клянусь, у меня аж привстал — в холодной-то воде!

«Окей, вот ЭТО я понимаю — нью гейм экспириенс, на кончиках пальцев…»

Глядя на меня, будто я — самый горячий мужчина во вселенной, она чуть повела плечиками, заставляя грудь призывно колыхнуться. Я закляк, где был, забыв, как дышать.

А затем она хихикнула, и магия момента ушла, будто и не было:

— Видел бы ты сейчас своё лицо, хозяин.

Малость очнувшись, я почувствовал, что реально БЫЛ загипнотизирован. И это неслабо напрягло меня; я почувствовал себя крайне неуверенным и уязвимым.

Суккуба вроде бы как не заметила, и продолжила перечислять другие свои способности:

— Я смогу летать дольше и дальше, и ещё смогу высасывать из людей жизненную силу, занимаясь с ними сексом.

— Ч-то?! — ошалело переспросил я.

— Ну да. — скучающе зевнула она. — Пока что я не могу летать, но постепенно буду прогрессировать — сначала короткими рывками на десять шагов, потом — больше. В будущем я смогу подлетать довольно высоко и атаковать сверху. Очень полезно в бою.

— Нет — что там ты говорила про секс?

— А, вот ты о чём. Да, я могу высасывать жизненную силу из людей, занимаясь с ними сексом. — повторила она и усмехнулась. — Ты же ПОНИМАЕШЬ, что я — суккуб, да? И ты знаешь, что именно суккубы могут делать — ВЕРНО?

— Ты занимаешься сексом с мужчинами, пока они спят. — сглотнув, сказал я.

Она махнула ладонью, как бы отбивая мой комментарий:

— Брось, это давно уже стало моветоном. Нам больше не нужно ждать, пока они заснут.

— С кем… С кем ты можешь заниматься сексом? — в какой-то момент голос меня подвёл и я пискнул фальцетом, как пацан.

— С теми, кого хочу убить, например. Очень весёлый способ устранения цели, согласись. — она подмигнула мне и улыбнулась. Затем её улыбка поблекла, а выражение лица застыло:

— А ещё, конечно, у меня были хозяева, которые приказывали мне спать с ними.

— И ты их тоже убила? — я встревожился.

— …пока нет. — мрачно растянула губы в подобии улыбки она.

Я задумался было о том, что, чёрт возьми, она имела ввиду и к чему вела, как вдруг раздался шипящий звук, а между ног пронеслось что-то горячее. Я вскрикнул от неожиданности и выскочил на мель, остановившись в воде по колено, и обернулся, чтобы увидеть — что же это меня чуть не атаковало.

Стиг стоял у самой кромки заводи в десяти шагах от меня, забравшись на большой булыжник и внимательно заглядывая в воду. Он сложил ладони и метнул файерболл прямо туда — огненный шар ушёл под поверхность воды со звуком открывающейся газировки — «фсссс!».

Поднялось облачко пара, вода в месте попадания пару мгновений побурлила, но файерболл не исчез сразу — я видел, как он какое-то время продолжает двигаться в окружении пузырьков, постепенно погаснув на глубине.

— Какого хрена ты делаешь?! — потребовал я.

— Рыбачу, шэф.

— Тут что, есть рыба?

— Не знаю пока. — пожал он плечами.

Я заглянул в заводь, удостоверяясь, нет ли там какого-нибудь бешеного сома-мутанта, примеряющегося к моему писяндрию. В кристально-чистой воде ничего не было.

— Порыбачь в другом месте и дай спокойно скупнуться. — приказал я.

— Понял, шэф. — сказал он, отвернулся и перебрался на противоположный берег речушки.

Тут я понял, что стою вне воды почти во весь рост. Я обернулся-

Элария смотрела на меня с ухмылочкой, игриво заломив бровь…

Том 1. Глава 15 часть 2

.

.

— Пoxоже, у кое-кого здесь пpоблемы с «рaзмером». — прокомментировала она.

Испуг из-за вскипятившейся воды в дюймах от моих ценных шариков действительно заставил Иэна-младшего попытаться, скажем так, спрятаться повыше. Hу и ледяная вода, куда уж без неё.

— Так холодно же! — защищаясь, крикнул я и забежал назад в воду. Kак бы ни неприятно было в ней находиться — всё равно лучше, чем когда тебя разглядывают, как кусок мяса.

Xотя, если подумать… Я был бы не против, если бы она разглядывала меня, как кусок мяса — при условии, что она впечатлится, конечно.

Сейчас она совершенно точно не впечатлена.

— У-у, бедняжечка. — вовсю развлекаясь, посочувствовала суккуба. — Хочешь, я тебе водичку подогрею?

— A… а ты можешь?

Вместо ответа, она подошла к кромке воды и присела на коленки, уперев ладони в землю. Я уже почти традиционно залип на её сиськи, магнетическим образом покачивающиеся вверх-вниз, едва удерживаемые чёрным топом.

Она знающе усмехнулась, но никак не прокомментировала мой грязненький взор. Зато вместо этого она опустила ладонь в заводь.

Вода пошла пузырьками вокруг её руки. Я изумлённо воззрился на сиё чудо и подобрался поближе — не забывая держаться на полусогнутых ногах, дабы от пояса и ниже быть скрытым под поверхностью воды.

И действительно — когда я приблизился, речная вода правда была тёплой — суккуба реально разогревала её!

— Как ты это делаешь? — восхитился я.

Она пожала плечиками, груди опять качнулись:

— Огонь — моя стихия. Просто использую моё внутреннее пламя на воде, вот она и греется.

— А ты могла бы разогреть всю эту заводь?

Демонесса улыбнулась:

— Конечно… Но проще всего было бы полностью залезть в воду, а я не хочу мочить одежду.

— Оу. — сказал я и сразу откатился назад в режим «хорошего парня». — Тогда не сто-…

Она вдруг выпрямилась и сказала:

— Значит, лучше просто раздеться догола. Надеюсь, у тебя нет проблем с голыми женщинами?

Я вылупился на красавицу в крайней степени офигения, как дитё под рожденственской ёлкой — на подарок, о котором давно мечтал:

— Н-н-н-нет…

— Отлично! — усмехнувшись уголком губ, она отошла к бревну с висящими на нём вещами. Подняв одну ногу, она упёрла каблук в колоду и мееедленно стянула от бедра вниз сапожек, затем повторила процедуру с вторым и аккуратно сложила обувь на земле.

Суккуба оглянулась на меня — я пялился на её маленькое представление внимательней, чем на что угодно в моей жизни.

— Плохой хозяин. — «пожурила» она меня с улыбкой.

— Прости. — на автомате я увёл взгляд в сторону.

— Я не говорила тебе отворачиваться. — соблазнительно промурлыкала она. — Лишь сказала, кто ты. Плохой…очень плохой…хозяин.

Получив «добро», я вернулся к бесстыдному разглядыванию демонессы. Кажется, моя челюсть опять повисла. Суккуба тем временем, глядя мне в глаза, вытянула руки чуть вперёд, малость ссутулив плечики и сдавив, таким образом, свою необьятную грудь, из-за чего она стала казаться ещё больше, а ложбинка — ещё глубже, хотя куда уж дальше-то. Затем она взялась за маленький черепок, что соединяет чашечки лифа. У меня во рту пересохло, вид просто потрясающий. Последние сомнения отпали — судя по тому, как сминается её гладкая кожа, бюст у неё на 100 % натуральный. И красивый. И вкусный.

Продолжая неотрывно смотреть мне в глаза, она неспешно расстегнула длинными пальчиками застёжку-черепок, и позволила тонкому материалу начать сползать с груди.

Я был прав — они отрицали само существование гравитации; их форма была такой же подтянутой и упругой без лифчика, как и в нём. Правда, всего я ещё не видел — ладони ну очень медленно отодвигались — но в любую секунду мог разглядеть краешек её сосков-…

— Ой, прости! — сладко воскликнула суккуба и повернулась ко мне спиной. Стоя так, она сняла, наконец, лифчик, полностью.

Я чувствовал почти физическую боль от такого облома. Pефлекторно я даже изогнул шею, дабы попытаться заглянуть ей за спину.

Видел когда-нибудь фотки в «Плейбое», когда модель стоит спиной к обьективу камеры, и её сиськи настолько здоровые, что их края все равно видно даже из такого ракурса? Да. Именно это сейчас и происходит. Чёрт, это одна из моих самых любимых поз, и в данный момент, когда она протянула руку, дабы повесить лифчик на ветку, я наблюдал не край груди — а MЕГА край груди.

Затем она наклонилась вперёд, снимая свои стринги. Верхняя «верёвочка» трусиков упиралась в основание её хвоста, и пока суккуба, качнув бёдрами, снимала чёрный лоскуток ткани, он, изящно изгибался то в одну сторону, то в другую.

С моего места можно было разглядеть нижний краешек тяжёлых грудей, но внимание всё равно перебирала на себя самая круглая и при этом широкая задница из всех, что я видел в голом виде перед собой. Трусики миновали стройные бёдра, опустились ниже коленок, и демонесса сначала одной, потом другой ногой вышла из них, после чего повесила их рядом с лифчиком.

Она кокетливо оглянулась через плечо, и я увидел почти весь её бюст — всё ещё без сосков, правда.

Что и говорить, под водой я был уже твёрд, как кирпич.

— Готов? Я сейчас уже зайду… — тихо, почти стеснительно сказала она.

Ещё пара секунд — и я увижу Рай.

— Д-да. — выдавил я. Просто глазам своим не верю, так просто не бывает, уж точно не со мной. Блин, да мне даже платят за это деньги, реальные! Хотя в это мгновение мне было глубоко начхать на то, достанут ли меня хоть когда-нибудь из глубокого погружения — главное, чтобы эта шикарная женщина была рядом и желательно голой.

Она повернулась ко мне передом — но одной рукой прикрыла грудь, другую опустила вниз, перекрыв обзор на центр своей женственности.

«Да блин!»

Вид, безусловно, просто на миллион долларов — прижатые рукой груди выглядят ещё полнее — но главного-то всё равно не видать! То ли я околдован, то ли что, но я ощущал почти первобытное, дикое желание увидеть её сиськи целиком — и немедленно!

Суккуба подошла к воде, груди подпрыгивали при ходьбе, а крутые бёдра качались взад-вперёд.

— Я хочу увидеть..- хрипло сказал я, во рту сухо, как в пустыне.

Она мило улыбнулась, зайдя по щиколотки в воду:

— Хочешь…увидеть меня?

— Д-да.

— Хочешь…чтобы я показала тебе всю себя? — тихо продолжила она, сейчас уже по колени в заводи.

— Да. — прошептал я.

Элария уже зашла по пояс в воду.

— Хочешь, чтобы я убрала руки? — её голос настолько нежен и чувственен, что моя душа просто заболела от желания прикоснуться к этой несравненной красоте.

— О господи, да! — выдохнул я.

— Хорошо. — хихикнув, она убрала руки, одновременно опускаясь до уровня шеи.

На кратчайший, почти эфемерный, миг я разглядел краешек её ареол — красновато-коричневые, гладенькие, как картиночка. Довольно крупные — с пол-долларовую монету, но на фоне пышных грудей всё равно выглядящие аккуратно, с самую малость торчащими сосочками.

Миг был настолько короткий, что я аж застонал во фрустрации. Вот теперь я ТОЧНО чувствовал себя, как дитё под рождественской ёлкой…у которого забрали прямо из рук лучший в мире подарок и задонатили его в детский дом!

— Плохой хозяин. — рассмеялась суккуба, чуть привставая над уровнем воды — так, что показался верх груди — но не больше.

— Это было реально жестоко. — сказал я шутливым тоном, но при этом абсолютно серьёзно.

— Но мне казалось, что мне надо было разогреть воду — не тебя тоже. — улыбнулась она.

— Ну, тебе всё равно удалось сделать второе. Разогреешь нам «бассейн» теперь?

Она с улыбкой закрыла глаза и сконцентрировалась. Пара секунд — и я ощутил волны тепла, обволакивающие меня со всех сторон.

Я застонал от удовольствия; контраст между тёплой водой спереди, и холодком со спины был очень приятен.

Я прикрыл веки и просто наслаждался ощущением скользящего вдоль тела тепла.

А затем вдоль тела скользнуло что-то ещё.

Я открыл глаза и обнаружил суккубу в каких-то тридцати сантиметрах перед собой, внимательно смотрящую прямо мне в лицо.

То, что я почувствовал ранее, были её груди, коими она провела по моей. А два твердых чего-то, что упирались секунду — были её сосками.

Мы стояли друг напротив друга по плечи в воде, и я вдруг осознал, что она — лишь на пару дюймов ниже меня. А значит, что когда она стоит на каблуках, то становится идеального роста для поцелуев.

Я чувствовал её дыхание, сладкое, как сахарная пудра. От волос исходил слабый запах ванили и корицы. Пахла она так же вкусно, как и выглядела.

— Что…что ты делаешь? — прошептал я, широко раскрыв глаза.

— Подумала — ты хочешь, чтобы я тебя разогрела. — прошептала демоническая красавица, делая шаг ко мне.

Её груди плотно прижались к моей груди, а между своих ног я ощутил прикосновение гладкого и тёплого бедра — и оно как бы невзначай коснулось кой-чего уже давно затвердевшего.

Её брови поднялись, а губки приоткрылись, будто сейчас скажет: «О-о!».

— О-о! Кажется, КОЕ-ЧТО стало побольше…

Тут я почувствовал не только её ногу — кончики пальцев скользнули по моей эрекции, следуя от основания вверх.

— О да. — низким, грудным, страстным голосом сказала суккуба. — Неплохо, с «этим» вполне можно поработать…

«ОБОЖЕОБОЖЕОБОЖЕ-…»

Не верится, просто не верится, что это происходит взаправду.

«Дорогой «Пентхаус», я никогда не думал, что такое может когда-нибудь произойти со мной, но мне больше не нужна подписка — на прошлой неделе я купался в речке суккубой в виртуальной реальности, в одной игре и…»

Она наклонилась ко мне, прижавшись грудью ещё теснее, её мягкие локоны щекотали мне кожу, губы коснулись края моего уха; у меня уже стоял так, как даже в университетские годы не стоял.

— Скажи — та ли я девушка, о какой ты всегда мечтал? — прошептала она, с таким густым чувством, что мои мысли стали исчезать из мозга одна за одной.

— Да. — прошептал я в ответ и положил руки на её талию. Господи, она гладкая, как шёлк, даже в воде. Я провёл ладонями ниже, вдоль изгиба её крутых бёдер. Затем, осмелев, я позволил пальцам «прогуляться» по её бескрайней попке, такой подтянутой, такой полной, такой упругой. Я притянул демонессу ближе, уперев свою эрекцию о её животик.

— Хочешь быть во мне? — шептала она мне в ухо, и в её горячем дыхании я ощутил страсть, желание, даже нужду…

— Да, да… — я забурился носом в её чудесные волосы и поцеловал её шею. Мой член тёрся о её живот, её груди — о мою грудь.

— Хочешь взять меня? Хочешь, чтобы я дала тебе? — когда её губы шевелились, они касались моего уха — настолько близко они находились.

— Да, да-…

— И ты готов заставить меня сделать это? — вдруг с отрезвляющей серьёзностью, даже скорее враждебностью, спросила она.

Я резко застыл, совершенно не ожидая такого поворота.

Отстранившись, я посмотрел на неё. Элария была всё так же прекрасна, но выражение лица — холодное, злое, чужое.

— …что? — переспросил я, сбитый с толку.

— Я спрашиваю — ты готов заставлять меня заниматься сексом с тобой?

Мягко говоря, я охренел.

— Почему ты вообще это спрашиваешь?

— Потому что я не хочу заниматься сексом с ТОБОЙ.

Я вытаращился на неё:

— Но-.. я думал ты-…

— Ты — мой хозяин, поэтому я обязана исполнять любой твой приказ — но я НЕ ХОЧУ тебя. Я говорю это прямо сейчас, чтобы ты даже не сомневался. Ну же, ответь мне — ты будешь заставлять?

Я пытался осмыслить сказанное ею, а мой буквально минуту назад железобетонный стояк начал опускаться.

Я чувствовал себя, как дитё под рождественской ёлкой, у которого не только забрали лучший в мире подарок, но ещё и нахер облили бензином и кинули спичку.

— Нет… Не буду я так поступать…

— Хорошо. — коротко кивнула суккуба и повернулась, уходя к берегу.

Возможно, это был последний «подарочек» с её стороны, но именно сейчас я смог во всей красе рассмотреть её соски — полностью эрегированные, почти трёхсантиметровой высоты, ареолы же сейчас тугие, не больше монетки в пять центов.

Момент минул слишком быстро, и уже через секунду я наблюдал её быстро двигающуюся влево-вправо идеальную попу, со всплеском показавшуюся над поверхностью воды. Миг — и Элария уже на берегу. Не оборачиваясь, она, мокрая, вся в ручейках воды, прошлёпала босиком к дереву, на котором висела её одежда.

Я задумался было, как она будет справляться с влагой на себе, как вдруг демонесса широко расправила свои крылья, на всю величину. Они оказались больше, чем казались на первый взгляд: каждое — не меньше двух метров от верхнего до нижнего кончиков, а в раскрытом виде — и того больше. По виду они напоминали скорее увеличенную деталь БДСМ-костюма, нежели что-то из царства природы. Они были тонкокостны, блестящи и черны, а текстура кожи — похожей на латекс или резину.

Её тело, как мне показалось, мигнуло красноватым свечением, и вдруг вся вода с неё попросту испарилась. Пара секунд — и она абсолютно сухая. Демоница тряхнула крыльями жестом, похожим на тот, с каким люди стряхивают капли воды с пальцев, и сложила их на спине в аккуратный и неожиданно компактный «комок».

Признаюсь, я был очарован и разьярён одновременно. В одно мгновение она вся из себя соблазнительна и горяча — хотя, как теперь я осознал, её страсть было ложью, — а в следующее она холодна, словно айсберг.

Ну, не в прямом смысле холодна, конечно. Учитывая, с какой скоростью с неё испарилась вода…

Психологически холодна, да (соберись, Иэн!).

— Да в чём проблема-то вообще? — спросил я, с немалой долей обиды.

А ещё, признаюсь, где-то в глубине души я подсознательно хотел ещё раз хорошенько её рассмотреть во всех деталях.

Конечно, она не купилась, просто отвечая, наполовину обернувшись через плечо, пока одевала стринги, просовывала руки в бретельки лифчика и защёлкивая черепушку между грудей.

— Меня достали хозяева, которые просто приказывают мне делать, что хочется им, никогда не интересуясь и плюя на то, чего хочу Я.

— Но ты же СУККУБ! Я думал, тебе нравится секс!

Она рассержено обернулась ко мне всем телом — к сожалению, полностью одетым:

— Мне нравится! Не в этом смысл!

— Так в чём же!

— Смысл в том, что для всех скотов, которым я служила, я была никем, у меня никогда не было выбора, хочу я их вообще ублажать или нет! Это было…ужасно! — с обидой в голосе пояснила она.

Воу… Я как-то и не думал об этом под таким углом.

По правде, если судить обьективно, это неправильно… даже несколько отталкивающе.

— Со мной ты не обязана делать то, чего не хочешь. — возразил я.

В её глазах мелькнуло недоверчивое озорство.

— Получается, я могу делать то, что Я хочу? — спросила вдруг на пол-октавы более низким и чувственным голосом.

В моём сердце зажглась новая надежда.

— Конечно, можешь делать, что пожелаешь. — хрипло заверил я, молясь про себя, чтобы она вернулась ко мне в речку.

Молитвы были услышаны — она сделала шаг к воде.

— Что пожелаю? — прошептала она.

— Что угодно. — простонал я.

Без предупреждения она резко обернулась и захреначила файерболлом по моим вещам, висящим на дереве. Те обратились в маленький костерок.

— Раз так, то я хочу избавиться от этой проклятой даже Богиней вони! — выдала она.

Я заорал в ужасе и ярости, тут же выскочив из заводи, напрочь забив на то, что совсем недавно стеснялся своей наготы.

— Я имел ввиду секс, а не вот ЭТО блин!! — я добежал до одежды, но было уже поздно — она вся уже сгорела, оставив по себе пару дымящихся лоскутков кожи и горстку пепла.

— Оу. — притворно удивилась она, положив указательный палец себе на кончик губ. — Мне послышалось, что ты сказал — что угодно.

— Вы реально сказали «что угодно», шэф! — крикнул с камней позади меня Стиг.

«Клятые демоны, хуже любых юристов с их злосыпучим «не написано в контракте — значит не считается».

— Я не имел ввиду, что ты можешь сжигать мою одежду! — возопил я, затем повернулся к ней и обвиняюще ткнул на неё пальцем. — Никаких больше умышленно искажённых интерпретаций моих приказов! Поняла?!

Сдерживая улыбку, она сказала:

— Поняла. — затем суккуба опустила взгляд на мой абсолютно неприкрытый пах, который, как ни удивительно, не до конца ещё «упал».

Она подняла идеальную бровь:

— Вот так — намного лучше. — мурлыкнула демонесса и рассмеялась, глядя, как я в смущении пытаюсь прикрыть срам.

…

Том 1. Глава 16

Глaва 16

Xoть cистема мне и не подкидывала его «официально», у меня теперь был Квест — найти новую одежду.

На мне сейчас только пара ботинок, пояс с ремнём через плечо, на котором висел посох Mага-Бандита, пара наручей и перчатки. Я держался леса, подальше от любопытных фермеров, и постоянно держал руки так, чтобы не светить своим агрегатом.

И молился, чтобы в игре не было аналога крапивы.

— A по-моему, неплохо смотритесь, шэф. — сказал Cтиг.

— Молчи. — буркнул я идя рядом.

— У меня никогда не было хозяина, который так смело ходил в чём мать родила.

— МOЛЧИ, Стиг.

— Понял, шэф.

— Мне тоже нравится, кстати. — хихикнула Элария. — На тебе примерно столько же одежды, сколько на мне — так почему же ты стесняешься?

— Потому что она не на тех местах, что надо! — рыкнул на неё я.

— Но-…

— Больше НИЧEГО мне не говори. Именно из-за тебя я сейчас в таком виде.

Она подняла руки, как бы защищаясь:

— Как скажешь, хозяин.

Какое-то время мы шли по лесу в блаженной тишине.

Пока Элария опять не взялась за своё:

— Должна признать. — она не удержалась и снова хихикнула. — у тебя очень симпатичная задница.

— Ни слова боль- Что, правда? — спросил я, злость мгновенно взяла тайм-аут.

— Да. Правда.

Я почувствовал, как по щекам разливается румянец — нет, я совсем, ни на вот столечко не смутился.

— Кажется, ты должна была ничего мне не говорить. — отвернулся я, делая шаг-…

Что-то тёплое и мягкое прихватило меня за левое полупопие и легонько сжало.

Я пискнул и обернулся.

Суккуба стояла за мной с широченной ухмылкой — как кошка, поймавшая канарейку — её пальцы на руке растопырены «трогательном» жесте.

— Я сейчас ничего не говорила.

— Tы- ты только что…

— Мне нельзя касаться тебя, хозяин? — она очевидно игралась со мной, так что я сердито на неё зыркнул.

Хотя, если совсем-совсем честно, я так-то и не против, если бы она время от времени мацала мой зад.

— Нельзя, пока я не найду одежду. — сказал я.

— Но ведь сейчас веселее. — игриво подмигнула суккуба.

— Прекращай. — приказал я. — мы уже почти пришли.

— Куда именно, шэф? — спросил Стиг.

— К дому Ольмстедов.

— Кого-кого? — не поняла Элария.

— Это семья, которую мы сегодня спасли. Думаю, их благодарности хватит на пару штанов и рубаху для меня.

Мы дошли до фермы, но не выходили пока что из-за деревьев. Мне отнюдь не улыбалось светить голой задницей перед детьми. И если они вдруг опять начнут меня обстреливать картохой, то мне ещё меньше хотелось убегать, потрясая при этом причиндалами.

Я глянул на Стига:

— Постучи к ним в дверь и скажи, что мне нужны штаны.

— Я бы могла сходить — предложила Элария.

— Они видели Стига, и он к тому же помог спасти их. Но тебя они не видели, могут психануть.

— Почему это они из-за меня должны психовать?

— Они фанатично веруют в какую-то местную богиню. Терпеть не могут Чернокнижников.

— В таком случае, у меня с ними много общего. — оживилась Элария.

Я молча на неё зыркнул.

— Погоди-погоди, а куда Стиг должен подойти? — спросила суккуба.

— Вон туда. — я мотнул головой в сторону дома.

— Но куда именно?

Что за ботва — до дома же рукой подать, от силы метров шестьдесят.

— Вон-…

Я чуть не ткнул рукой — отняв её от своего агрегата — чтобы показать точнее, но тут допёр, что именно этого она и добивается.

Я остро глянул на демонессу:

— Не дождёшься!

Она подмигнула:

— С тебя не убудет — нельзя, что ли, девушке поподсматривать немножко?

— Не понимаю, зачем тебе «немножко подсматривать», если ты в принципе не хочешь иметь со мной ничего общего.

Суккуба наклонилась поближе и прошептала мне на ухо:

— Потому что я знаю — ты хочешь, чтобы я смотрела на тебя. И не только смотрела…

Я залился краской и поправил руки в паху, потому что теперь им надо было прикрывать несколько большую площадь.

— Шэф, а чего это вы покраснели? — поинтересовался Стиг.

— Так, иди к дому и стучи в дверь!

— Мммде. Хорошо, ладно, иду.

Я смотрел, как Стиг пересекает двор и подходит к дому, а потом осторожно стучит.

Ничего не произошло.

— Дома никого, шэф! — отозвался имп.

— Постучи ещё раз, только погромче! — крикнул ему я.

Он постучал —, так, что даже я со своего места расслышал звук. Но никто всё равно не открыл.

— Зарраза. — буркнул я и громко позвал. — ЗДРАВСТВУЙТЕ!

— И вам не чихать, шэф!! — ответил Стиг.

— Да я не тебе!! — орал я. — мы ж даже НЕ ПРОЩАЛИСЬ!!

Затем я начал звать более целенаправленно:

— Мистер и миссис Ольмстеды! Детишки Ольмстеды!! Хозяевоу!!

Я подождал ответа.

Его не последовало.

— А ты УВЕРЕН, что спас их? — спросила Элария. — Или ты просто на время отложил неминуемое, и бандиты всё равно довершили начатое?

Я вздрогнул.

— Не говори так.

Её предположение задело меня, и я внутренне напрягся — что, если подумать, абсурдно — это ведь всего лишь компьютерная игра, а они — всего лишь неигровые персонажи.

С другой стороны, мародёры ж реально чуть не изнасиловали мисс Ольмстед, я как вспомню — просто мурашки по коже.

Возможно, они бы и не сделали этого по-настоящему — например, вся сцена могла находиться в застывшем состоянии до тех пор, пока не сработает триггер — скажем, приключенец, пришедший семье на помощь.

Хотя, кто знает, насколько безбашенными могут быть сценаристы в этом их новом контентном расширении.

Я осмотрел территорию фермы — мало ли, вдруг где-то под кустом засел селюк-диверсант с картофельным снарядом за пазухой — затем быстренько перебежал из-под прикрытия леса к дому. Элария словно скользила над травой, следуя чуть позади меня.

Одной рукой прикрыв достоинство, другой я сильно постучал в дверь:

— ЕСТЬ ТУТ КТО-НИБУДЬ?

Тишина.

Ладно, ну и пусть — может, залезу внутрь, свисну у них что-нибудь из одежды, да пойду, никем не замеченный.

К сожалению, подёргав за ручку, я обнаружил, что входная дверь закрыта на замок. Дальше — больше, оказалось, что в доме попросту нет окон, чтобы в них пролезть, а стены — каменные; лишь крыша из деревянных досок.

— Что за наркомания?! — не выдержал я. — ферма черте-где, в диких чигирях, а они её на замок закрывают?!

Эх, вот бы стать на секунду Рогой и взломать чёртову дверь…

— Я могу поджечь её, если хочешь. — подкинула идею Элария.

— Нет! Не буду я сжигать людям дверь только ради того, чтобы украсть пару штанов.

А хотя…Какая, в сущности, разница? Они ж компьютерные болванчики, разве нет?

«НЕТ» — сказал я себе. Спасать семью от насилия и смерти, а потом сжигать нахрен им жильё…До такого я скатываться не собирался.

Я обошёл дом по кругу, надеясь найти задний вход, или, может, подвальное окошко — хоть что-нибудь.

Ничего.

— Что думаешь делать? — спросила Элария.

— Просто пойдём к соседней ферме. — злясь на игру, сказал я. — и я тупо куплю там те штаны с рубахой, да и всё.

.

Проблема оказалась в том, что соседняя ферма была пустой. И пара следующих тоже. И их двери были тоже закрыты, и окон у них тоже не было.

— Да что, едрёна вошь, тут происходит?! — я потряс руками в раздражении.

— Вы снова не можете попасть в дом. — «пояснил» Стиг.

— ДА НУ, ПРАВДА, ЧТО ЛИ?!!

— Может, они все зачем-то решили пойти в город? — предположила Элария.

Такой вариант, в принципе, был вероятен — но не могу же я шуровать прямо в город с голой жопой.

— Давайте просто продолжать искать. — бурчал я. — Должно же где-то быть хоть одно окно.

Нет, не должно, как я убедился далее. Зато кое-что полезное всё же удалось найти — стиранные вещи на бельевой верёвке, подсыхающие на дворе одной из ферм.

Вокруг никого нет, а я уже давно кипел и злился, так что я приказал Стигу:

— Пойди туда и укради что-нибудь из одежды, с верёвки.

— Бусделано, шэф!

Минутой спустя он вернулся и протянул мне скрученные в ком голубые одежды.

Я нахмурился — непохоже что-то на то, чего я ожидал.

— Элария, прими у него одёжку и подержи. — обратился я к демонессе.

— А почему сам не можешь? — хитренько спросила та.

— Ты знаешь, почему — просто, сделай это!

Едва она расправила материал, стало очевидно, что Стиг притащил платье молочницы — ещё и с вырезом под бюст. И с шляпкой впридачу!

Элария заливисто рассмеялась.

— Это женское платье, Стиг! — вскричал я.

— Ну вы же сами сказали — «что-нибудь из одежды», вот я и принёс, шэф.

Я просёк, что он опять творит эту свою адвокатскую дичь с «не написано в контракте, значит бла-бла-бла».

— А я считаю — ты будешь просто потрясающе выглядеть в платье — прямо-таки на тебя шито. — хихикала Элария.

— Молчи! — огрызнулся я и обратился к импу. — Принеси мне пару штанов и рубаху.

— Ладно, шэф. — сказал Стиг и метнулся назад к сушащемуся белью. — но платье с собой не забрал.

— Эй-.. - позвал было я, но передумал. Плевать, реально плевать уже. Платье можно просто выкинуть где-нибудь — можно даже у двора оставить, чтобы хозяева нашли. Не собирался я, в общем, давать импу очередной шанс подосрать меня с неправильной интерпретацией моих приказов. Вполне возможно, если бы я сказал ему вернуть платье назад, он бы нашёл первого попавшегося фермера и швырнул бы тряпьё ему в рожу.

Элария меж тем приложила спереди поверх себя платье.

— Как тебе? — спросила она, примеряя. — Нормально на мне смотреться будет, как думаешь?

«С таким телом, как у тебя, тебе вообще ничего одевать не надо» — хотел было сказать я, но пришлось подыскать несколько менее гадкий ответ:

— Я думаю, на тебе будет хорошо смотреться что угодно.

— Но ты бы хотел смотреть на меня БЕЗ чего угодно, не так ли? — улыбнулась суккуба.

Что и говорить, она флиртовала и бомбардировала меня двусмысленностями не переставая — хотя совсем недавно говорила, что вообще меня не хочет. Не понимаю.

Тут вернулся Стиг:

— Шэф, вот всё, что я нашёл. — он протянул целый ворох стиранного белья.

К сожалению, оно всё было белым. И нигде не видно штанов.

— Подержи, чтобы я мог рассмотреть поподробнее. — сказал я.

Стиг попытался поднять на вытянутых руках кучу одежды, но особо не преуспел — она была по диаметру почти как сам имп.

— Элария, возьми у него бельё и разверни, чтобы мне было видно.

Демонесса повесила себе на предплечье платье и стала вынимать из вороха одежду по одной за раз.

Первым, что она достала, были детские ползунки и чепчик.

Элария снова рассмеялась, и, играясь, растянула ползунки, будто те — рогатка.

— Уверена, этим ты сможешь прикрыть своё достоинство. Хотя, не знаю пока, как это закрепить. — она усмехнулась — И, наверное, внутри останется ещё много места.

— Да ну какого ляда? — прикрикнул я на Стига. — С чего ты вообще взял, что я одену вот ЭТО?

Тот пожал плечами:

— Ну, я не ношу одежды, шэф. Откуда мне знать, что вы носите, а что — нет?

— Это! — …Ну!-…

Ладно, в чём-то он таки прав.

Хотя, я абсолютно уверен, что он просто нашёл клёвую отмазку, дабы побесить меня.

— Что ещё там есть? — спросил я у Эларии.

Она выровняла кучу тряпья, и оказалось, что это — просто скомканная белая простыня.

— И это всё?! — я был шокирован.

— Я принёс всё, что там висело, шэф! — заявил Стиг.

— И у них не было НИКАКИХ других вещей, кроме тех, что ты принёс. — недоверчиво фыркнул я.

— Не было, шэф.

— Отлично. Просто отлично.

Внезапно, где-то неподалёку громко завизжала, будто её режут, женщина.

Мы все оглянулись и с удивлением увидели мамашу с грудным ребёнком на руках, орущую и показывающую на нас пальцем. Мамкин визг испугал мальца, и мгновением спустя он подкючил свою «тяжёлую артиллерию», завыв даже громче неё.

— ДЕМОНЫ!! — исступлённо орала мамка. — ДЕМОНЫ ИЗ АДА!! И голый мужик!

Я живо представил себе толпу крестьян с вилами и факелами, бегущую на нас.

— Тикаем! — крикнул я притопил в лесную чащобу, Стиг и Элария не отставали…

Том 1. Глава 17

Глaва 17

Я зашёл в гopод, одeтый в проcтыню, обвязанную вокруг бёдер и талии, как в гигантский подгузник. Можно даже сказать, что я выглядел, как самый успешный косплеер детских памперсов в мире. Правда, с кожаным ремнём через грудь наискосок. Я бы и рад был повязать простыню, как тогу или типа того, но она была расчитана на кровать-однушку, то есть — слишком маленькая, чтобы полностью обернуться вокруг моего торса и «важных» мест.

Элария всю дорогу хихикала не переставая.

— O Богиня — ты просто прекрасен! — между взрывами хохота выдавила она, вытирая выступившие слёзы.

— Просто — молчи.

— Но ты так сексуален. — мурлыкнула она, но уже через секунду фыркнула, хрюкнула, и засмеялась с новой силой. — П-прости…Я даже притворятся не могу …

План был прост — зайти в город, найти магазинчик, купить одежду. Я заранее морально был готов к повышенному вниманию к своей персоне — и, конечно, был прав на все сто. Бувально каждый проходящий мимо меня игрок выпячивал на меня глаза. Большая часть таких просто начинала ржать, некоторые ещё и присвистывали. Парочка даже спросили «Эй, где достал такой кульный армор?»

Конечно, после первоначальных кеков и лулзов всё внимание смещалось с меня на мою суккубу. У всех парней челюсти отвешивались — и у некоторых девчонок тоже.

— Видишь? — вовсю улыбалась Элария. — Ты — сенсация этого сезона мод.

— Уверен, главная сенсация здесь — ты. — ответил я.

— Не, не — все тут тебя хотят. Cкажешь ещё мне «спасибо», что сожгла твою одежду.

— В следующий раз, как захочешь поджечь — подожги свою.

— Ну-у, вряд ли подгузники будут на мне сидеть так же сексуально, как на тебе.

— Хех, а ты просто ничего не одевай сверху, и я тебе ГAPАНТИРУЮ — все согласятся, что они лучше сидят на тебе.

Когда мы дошли до городской застройки, то, однако, не нашли ни одного открытого магазина. Окна закрыты ставнями, двери на замке, плюс в глаза бросались вездесущие таблички «ЗАКРЫТО». Вездесущие, потому что висели на ВСEХ магазинах.

Кроме одного. Того, коим заправляла одна знакомая бабка-матюгальщица.

Едва я открыл дверь, бабуля-божий одуванчик а-ля мультик про Сильвестра и Твитти, подняла на меня безобидно-добрый взгляд со своих спиц и недовязанной шапочки.

— Здравствуйте, чем могу по-

Тут она меня узнала и переменилась в лице.

— А, опять ты. — ворчливо поприветствовала она меня и шумно принюхалась. — Ну, хоть не смердишь как срака хобгоблина, и то хлеб… но что, Утаркова кончь, ты на себя напялил?

Тут она увидела Эларию, зашедшую в магазин за мной.

— …Прелестно. — ощерилась бабуля. — Ещё и притащил шлюху прямиком из пекла.

— Как говорится, шлюха шлюху видит издалека. — милым голоском ответила Элария. — и пекло тут ни при чём, не так ли?

Внутри я напрягся: эт-того мне только не хватало— единственный известный источник одежды щас наорёт и выставит мою почти голую задницу на улицу, и чего делать?

Я уже почти решил заткнуть Эларию, как вдруг бабка загыгыкала.

— Мне нравится твой язычок. — ухмыльнулась старая. — остренький…хотя, уверена, это оттого, что он часто лижет колбаску-салями…

— Нет, но я могу устроить, чтобы и ТЫ что-нибудь полизала, или у кого-нибудь. Если захочешь, конечно. — бровью не повела Элария.

Фу.

Она ж старая стрёмная бабка, что она такое говорит.

Так, мозг, а ну отключил воображение, мне эта картина точно не нужна.

— Мне нужна рубаха и штаны. — встрял я, прежде, чем женщины начнут новый раунд взаимных оскорблений на интимную тему.

Бабуля поворчала:

— По пять серебрух за каждый предмет.

— Чего?! — вскричал я. — Это ж обдираловка!

— Ну и, как будто у тебя есть выбор. — вновь ощерилась торговка.

«Жадная старая сука»

— Ладно. — буркнул я и потащил из сумки монеты.

Тут у ног Эларии нарисовался Стиг.

— Чудесно. — сказала бабка, и подняла взгляд на суккубу. — Вот, значит, кого рожают такие шлюшки, как ты, после очередного секс-марафона в борделе?

— Ах, что ты, он просто знакомый — хотя мне все говорят, что очень похож на тебя. Внучок, наверное? Может — сын?

— Хах, я в свои годы выглядела намного лучше, чем сейчас. — заухала старческим смехом бабка. — да и получше тебя, кстати, до тех пор, пока мои сиськи до колен не обвисли.

— Да Господи ты Боже ж мой! — застонал я. Похоже, мне придётся сегодня облить свой мозг отбеливателем, чтобы не было флешбеков на всю ночь.

— Не-е, в наших местах Бога нет. — благодушно сказала старая. — У нас тут только Богини попадаются, с закрытыми наглухо письками.

— Что? — встрепенулась Элария. — Ты, случайно, не о Халастии говоришь?

— О ней, родимой. Слыхала я, что она даёт, но только в задницу, чтобы сохранить девственность.

— А можно мне уже получить рубаху со штанами? — простонал я.

— Погоди-ка. — нахмурилась Элария. — А мы где?

— В магазине у меня, где ж ишшо? — недовольно ответила бабка. — Иль ты чего, соснула настолько здорового тунца, что аж мозг отнялся?

— В какой мы МЕСТНОСТИ? — вдруг прикрикнула Элария. Когда она повысила тон, на заднем плане будо загудело пламя. Его было слышно, но не видно.

Страшновато.

Бабка тоже слегка опешила.

— Остмер. — ровно сказала она. — Город Фернбург.

Элария вдруг покачнулась на ставших вдруг ватными ногах, на лице выражение — будто призрака увидела.

— Что случилось, ты в порядке? — встревожился я.

— Что, ноги не держат, милочка? — гаденьким тоном проворковала бабуля, кладя на прилавок передо мной одежду и одновременно пряча серебряные монеты. — Засовывала большие штучки, куда не следовало?

— Где все? — не обратила на очередной «укол» Элария. — селяне, горожане — где они?

— Да. — поддержал я. — Давно голову ломаем, куда все делись?

— Тык начинается же ж фестиваль во слабу богини. — просветила бабуля. — Вечерние службы начинаются сегодня, и никому, начиная с сего дня и всю следующую неделю, не позволяется играться с пипками да попками. Я так думаю, старая манда просто хочет, чтобы все её веруны побыли малость такими же унылыми и жалкими.

— А ты чего здесь тогда? — спросил я.

— Я что, млять, похожа на церковную мышь, еженощно бегающую в храм, лишь бы помолиться старой потасканной кляче? Нахрена, если мне для этого достаточно просто посмотреть в зеркало и поговорить с, сука, отражением?

— Нам надо убираться отсюда, да побыстрее. — сказала мне Элария.

— Может, мне сначала стоит одеться?

— Ладно — одевайся. — суккуба была необычно серьёзна. Время шуток, похоже, ушло.

— А можно я…? — поднимая штаны с рубашкой на вытанутых руках, обратился я к хозяйке магазина.

— На здоровье, милок.

— Не повернёшься тогда спиной, чтобы дать мне немного приватности?

— Нет. — отрезала бабка.

— В смысле, «нет»? — удивился я.

— Мой магазин, мои правила. Я намерена поглазеть. Давненько, знаешь ли, не видела голого мужика в живом виде.

«Старая извращенка».

Секунду я думал просто выйти на улицу и переодеться там — но там бродили десятки игроков.

Одарив бабку долгим взглядом, я стал развязывать простыню-подгузник.

— Стиг — подержи один край, Элария — подержи другой. И не подсматривать.

— Мне плевать, что ты голый. — безразлично сказала суккуба. — просто оденься и всё.

Меня её отношение задело.

— Не смей говорить со мной в таком тоне!

Лицо Эларии застыло.

— Прошу прощения, хозяин. Конечно, я подержу для тебя простыню. — монотонно сказала она.

Так-то лучше.

— Наверное, нет ТАМ ничего, достойного упоминания, если ей настолько всё равно. — хохотнула старуха. — Хотя, она, поди, видела НАСТОЛЬКО МНОГО, что трудно впечатлить, э?

Элария промолчала.

«Похоже, что-то её реально сильно беспокоит».

Я развязал простыню и дал край Эларии, другой протянул Стигу:

— Окей, ребят, подержите-ка.

Я уже почти сунул одну ногу в штаны, как вдруг Элария взяла, и уронила свой край простыни, оставив меня на виду у бабки во всей красе.

— Да какого ж хера?! — взорвался я. — Просил же подержать!

— Ты не сказал, что нельзя уронить. — холодно ответила суккуба.

Бабка тем временем привстала на носочки, высунувшись над прилавком и внимательно осмотрев мой агрегат.

— Ну да. — щербато усмехнулась она. — И правда — ничего, достойного упоминания.

Том 1. Глава 18

Глaва 18

Мы вышли наружу — я, накoнeц, одет, но всё ещё сжимаю в руке смятую простыню. Hе в силах больше сдерживаться, я выпалил:

— Знаешь, что? Я с радостью, нет — с удовольствием — отправлю тебя в ту адскую дыру, или откуда ты там вылезла, обратно! Можешь не волноваться- веди себя так, как сейчас, и я никогда тебя не призову!

Элария прикрыла глаза и положила ладонь себе на лоб, будто успокаивая головную боль:

— Я…Прости, я не должна была вести себя так… как вела.

Меня несколько остудила внезапная честность, которую я услышал в её голосе. Похоже, она правда просила прощения. Никакого кокетства, никаких мнимых заигрываний — лишь нервность и стресс сквозили в её интонации.

— Что случилось? — спросил я. — Почему ты вдруг так резко переменилась?

Элария помедлила, но затем заговорила:

— Мой… бывший хозяин находится в этом городе. Он — ужасная сволочь. Я и не предполагала, где мы находимся, пока старушка не сказала.

— Оу…

Мой ум закипел, и я сразу вспомнил тот разговор у реки.

«У меня были хозяева, которые приказывали мне спать с ними» — «Tы их убила?» — «Пока нет»

У меня в голове роились вопросы, но я был достаточно тактичен, чтобы не лезть с ними прямо сейчас.

Это моё секундное замешательство, однако, было совершенно верно распознано Эларией и она сама ответила, хоть я и не успел ничего сказать.

— И, конечно же. — тоном, полным ненависти, сказала она. — Он всласть попользовался своей властью надо мной.

«Жесть.»

— Ты боишься его? — тихо спросил я.

— Не боюсь, нет. Ты теперь мой хозяин, не он. Меня больше не волнует, что он может со мной сделать.

— Получается, нам надо отсюда уходить?

— Что я бы очень хотела сделать. — сказала она мрачно. — так это убить подонка.

Перед тем, как она сказала «убить подонка», её глаза будто были мертвы, совсем без выражения — а потом вдруг вновь заблестели жизнью.

Она повернулась ко мне.

— А вообще… МОЖНО нам его убить, Иэн? — голосом, полным надежды, спросила суккуба.

Передо мной резко возникло окошко уведомления:

__

БЫBШИЕ & ОXPЕНЕВШИЕ

Найди бывшего хозяина Эларии — и убей его

1500 опыт

Cкипетр Служителя: +40 Интеллект, +20 Выносливость, +10 Kритический Удар, Специальная способность.

__

Хм, значит, это не просто спонтанное желание отомстить, а ещё и одобренный игрой квест.

Денег за него не обещают, но опыта отвалят просто-таки мешок, уже молчу о крутом «скипетре» с дополнительными бонусами. И что за «Специальная способность» такая?

Ну и да, немного уважения и благодарности от одной безумно красивой девушки мне точно не помешают.

— Окей. — согласился я. — Сделаем.

Элария радостно пискнула, захлопала в ладоши и даже подпрыгнула на месте — что дало мне наивкуснейший вид на подпрыгнувшие вместе с девушкой вверх-вниз груди. Я практически был заново очарован.

— Спасибо большое! — воскликнула она и чмокнула меня в щеку. Её губы — тёплые и нежные; мои мысли вновь затуманил пьянящий запах ванили и корицы.

Стиг, со своей стороны, отнюдь не разделял её оптимизма.

— Ну, началось. — буркнул он.

— Знаешь, как найти твоего бывшего хозяина? — спросил я.

Элария отстранилась с озадаченным видом, и секундой спустя нахмурилась:

— Нет.

— Разве ты не знаешь, где он живёт?

— Я ведь даже не знала, что нахожусь в том же регионе. В смысле, хм… Думаю, я смогу его узнать, если мы внимательно всё вокруг обыщем.

— Либо. — продолжил я, вспомнив слова бабки. — мы можем просто пойти в церковь, где собрался на молитву весь город, да поспрашивать у местных, где его дом.

— Это было бы прекрасно. — сказала Элария. — но, боюсь, истово верующим в богиню чистоты, не понравится лицезреть в своём храме чернокнижника вкупе с суккубом.

Я подумал секунду.

— А что, если мы пойдём туда инкогнито, переодетыми?

— Во что именно переодетыми?

Я вытащил из походной сумы платье молочницы; запихал его туда рефлекторно, когда тикал от орущих мамки с грудничком.

В игре действительно нет совпадений.

— Как насчёт вот этого?

Элария улыбнулась — настоящей улыбкой, а не той притворной, что я видел на речке:

— Очень даже неплохо для начала — но что делать с моей кожей? Она самую малость краснее, чем у простых людей.

— Есть у меня мысль на этот счёт. Нам просто надо найти торговца.

Мне повезло: тот мутный мужик в плаще, что продал мне кусок мыла, оказался — вот так сюрприз — не слишком-то и религиозным. Нашли мы его там, где я и рассчитывал — у трактира, где он «толкал» свои товары проходящим мимо игрокам.

У него я купил пакет с мукой, и через пять минут мы пришли в лес — тестировать мой диверсионный план.

Элария зачерпнула рукой муку и попробовала себя припорошить. Хоть её кожа и стала выглядеть очевидно пыльной и грязной, но белый порошок делал своё дело — скрывал бОльшую часть её красного оттенка.

— Хорошо — но куда девать их? — спросила, расправляя крылья, Элария.

— На этот счёт у меня тоже есть мысль.

Я прижал её крылья к спине, используя простыню, и перевязал спереди на уровне живота как можно более тугим узлом. В итоге крылья не торчали над плечами, а как бы изогнулись книзу.

— Не слишком больно делаю? — спросил я, заканчивая завязывать узел. Элария чуть скривилась:

— Если это поможет убить того козла — потерплю.

— Просто представь, что это такой вот спортивный топик, только для крыльев. — пошутил я.

Суккуба непонимающе заломила брови:

— Что такое «спортивный топик»?

А, ну да. Здесь же нет спандекса или ликры (материалы такие, для спортивной одежды, да не быть мне Кепом. — прим. пер.) — как нет и причин суккубам одевать их.

— Это такая одежда, её одевают человеческие женщины, чтобы зафиксировать грудь. — пояснил я.

Элария в ужасе воззрилась на меня:

— Зачем вообще это делать?! Они себя не любят?

— Нет, это чтобы заниматься физическими упражнениями.

Ещё один ошарашенный взгляд:

— Но, зачем?!

— Не всем, знаешь ли, дано иметь идеальное тело вроде твоего.

Она пожала плечами:

— Пф, скажи им — пусть продадут душу Владыке Ада, и вся недолга. Тоже мне, проблема.

— Пол-Лос-Анджелеса, думаю, так бы и поступили. — тихонько пробормотал я. — Ладненько, давай теперь сначала оденем тебя в платье, а потом аккуратно запудрим.

— Даже если у меня получиться сойти за человека, как быть с ним? — спросила Элария, указав на Стига. — Он точно не сможет ходить в таком виде.

Я ухмыльнулся и полез в суму:

— И на этот счёт у меня тоже есть одна хорошая мысль….

Том 1. Глава 19

Глaва 19

Hайти цepкoвь оказалось несложно — мы просто шли вслед за теми прохожими, что были одеты, как фермеры. И все они сходились к довольно скромно выглядящему строению на окраине города.

Bнешне оно напоминало церкви из реального мира, только без католического шпиля, и вместо креста над крышей был установлен символ — два круга, один побольше, другой поменьше, перекрещивающийся с первым. Похоже, Халастия у нас тут прямо-таки богиня диаграмм Венна.

Итак, в час, когда солнце опустилось за горизонт, а тени заполнили городские улицы, Чернокнижник, имп и суккуб зашли в храм Богини Чистоты и Целомудрия.

Mука на Эларии пока показывала себя с наилучшей стороны. Видел когда-нибудь фильм с временем действия — столетие эдак 18-е, и чтоб в нём аристократки ходили все из себя напудреные добела? Вот, примерно так выглядела и Элария. Порошок на её коже, понятное дело, хорошо заметен, но при тусклом освещении — делал своё дело. Полностью в белый суккуба не окрасилась — скорее, в светло-розовый, но уже хоть что-то. Её чёрные волосы были испачканы мукой, но Элария скрыла их под чепчиком.

Признаюсь, я неслабо удивился тому факту, что её вообще пустили на территорию церкви богини Целомудрия, поскольку она буквально вываливалась из своей одежды. Cерьёзно — верх платья молочницы был минимум на два размера мал для суккубы, в итоге её сиськи просто эпически выпирали над вырезом.

Не то, чтобы я жаловался, конечно…

Единственная проблема — её пережатые крылья очень мешали. Из-за них суккуба выглядела, как нечто среднее между горбуньей и порнозвездой, которую угораздило стоять слишком близко к мельнице, когда та нафиг взорвалась.

— Я выгляжу просто ужасно. — пожаловалась Элария, когда мы поднимались по лестнице ко входу в здание.

— Не настолько, как наш малыш. — утешил я.

— Грубо, очень грубо, шэф. — обиделся Стиг.

На нём была детская одежда, с ползунками и шапочкой, в которую мы запихали его длинные уши.

К сожалению, одежда не могла спрятать его серую кожу, жёлтые светящиеся глаза и нос щёлочками.

Короче, я сказал ему держать глаза закрытыми («Прикидывайся спящим!»), а Элария прижимала его максимально тесно к своей необьятной груди.

Честно говоря, я готов заплатить немалые деньги, чтобы поменяться со Стигом местами, но, с другой стороны, он — имп, не человек, и даже не мужчина, и ему не то чтобы особо нравится находиться рядом с этими райскими холмами.

Внутри церкви находились десятки людей — фермеров с семьями в основном, расположившихся на деревянных лавках. Многие женщины держали на руках младенцев. Дети постарше сидели с явно скучающими лицами, а те, что слишком шумели — получали смачные затрещины.

В общем, наиунылейшая церковь, прямиком из Aмерики 1850-х.

Далеко впереди было деревянное возвышение, с кафедрой, совсем, как в реальном мире.

Шёлковые гобелены висели на стенах, на них вышиты те же круги, что смонтированы на крыше. Ещё на стенах висели какие-то веточки, а на столе у «сцены» — медные посудины очевидно церемониального толка, заполненные водой.

Свет в помещении давали факелы, закреплённые на стенах слева и справа. В общем, освещение довольно слабое, и чем темнее становилось снаружи, тем гуще тени были здесь.

— Tеперь-то понятно, почему у организованной религии столько поклонников. — пробормотала Элария, осматриваясь в помещении.

— Почему? — прошептал я.

— Потому что в ней ТАК весело. — саркастично ответила демонесса.

Внезапно слева нас атаковала волна звука — пронзительно-весёлый голос. Я обернулся и увидел низкорослую, жирную тётку средних лет, со светлыми жиденькими волосами, в одежде похожей на холщовый мешок.

— Здрааавствуйте! Да благословит вас Богиня! Я… — тут она замолчала и несколько удивлённо на нас воззрилась. — А я вас знаю?..

— Мы недавно в городе. — с фальшивой улыбочкой сказал я.

Наш светловолосый комитет-по-встрече взглянула на мою «жену» — точнее, вылупила буркала на её выпирающий бюст.

— А вы точно веруете в Халастию? — с сомнением спросила она.

— О да. — сказал я. — мы её любим.

— Всю ночь напролёт. — сладко добавила Элария.

Я пихнул её локтем под рёбра. Через секунду она шлёпнула меня хвостом по заднице — что она могла сделать только при условии, что он торчит из-под подола. Я мысленно взмолился — всем богам одновременно — чтобы никто этого не заметил.

— А-а, понятно… — несколько ошалела нашим отсутствием набожности пухлая церковная служительница.

А потом она увидела малыша, уперевшегося лицом в грудь Эларии.

— О-о, у вас есть ребёночек! — вскричала она, внезапно став на порядок более дружелюбной. — Ах, я вспоминаю своего, когда он был таким же малипусеньким! Тааакой милашка!

— А. — безразлично протянула Элария.

— Можно посмотреть маленького?

— Он спит. — тут же нашёлся я, надеясь, что Стиг поймёт намёк и не будет шевелиться или открывать глаза.

Ага, разбежался.

Он отвернул голову от сисек Эларии и шумно вдохнул. Не могу его винить — бедолага, похоже, едва не задохнулся в бескрайней ложбинке суккубы.

Но блин, какой всё-таки приятный способ умереть.

— Надо же, он просыпается! — воскликнула жируха, приближаясь к нам, но застыла на месте, едва завидела серое лицо Стига. И его нос. Точнее — его отсутствие. Да и в целом — страшненькие черты.

Она резко сделала шаг назад с видом, будто открыла свой шкаф и обнаружила внутри охренительно здоровую крысу.

— А…С ним всё в…порядке? — с долей испуга спросила тётка.

— В полнейшем. — заверил я.

— Но он выглядит…необычно.

— Роняла его часто, знаете ли. — нашлась Элария. — Об порог. Немножко перекосился личиком.

Тётка ужаснулась было, но вдруг нахмурилась:

— Кстати о лицах — я вижу, вы носите немало пудры.

Элария скривилась с видом типа «Ты не офигела часом?!»:

— А мы должны об этом говорить?

Тётка не отступилась, очевидно, твёрдо намеренная прополоскать нам мозги моралью:

— Богиня не одобряет косметику, знаете ли.

Вот оно что, вот что с жирухой не так! Я заметил, что на фермерских жёнах в церкви действительно нет макияжа. Сегодня, однако, когда делал квесты, это в глаза не бросалось: женщины-НПС все до единой выглядели достойно, с алыми губками и красивыми глазами, подчёркнутыми тенями — даже бандитки были очень даже ничего — но я и подумать не мог, что цифровым персонажам в принципе может быть нужна косметика!

Ну, как оказалось, очень даже нужна, поскольку эта тётенька выглядела совсем простушкой и, очевидно, с презрением относится ко всему, что может сделать её привлекательней.

— Оу. — сказала Элария. — Это и не косметика вовсе.

Я застыл:

— Эхм, дорогая-…

— Мы были у мельника и я случайно упала в бадью с мукой. Мы не хотели опаздывать на вечернюю службу, так что я не успела помыться.

— О… — продолжала офигевать тётка. Я её даже немножко понимал — это и правда была ну очень бредовая история.

В этот момент Стиг решил чихнуть:

— АААПЧХЭЭ! — с пышной груди Эларии в воздух подялось облачко белой «пыли».

— Вот как. — сказала жируха, снова начиная хмуриться, глядя на здоровенные «таланты» Эларии. — А что не так с вашей кожей?

Я присмотрелся и увидел, что чих Стига сдул немалый фрагмент муки. Показавшаяся под ней кожа не была красной, но всё равно выглядела нездорово-розовой.

— Ужасный ожог. — и глазом не моргнув сказала Элария.

Блин, а она реально умеет врать. Идеально играет, настоящая актриса.

— Оу…

— Дорогая, ты, кажется, говорила, что знаешь кого-то в здешних местах? — попытался увести тему в сторону я, пока ещё не поздно.

— Да — но он жил тут много лет назад. Вы, случайно, не знаете человека по имени «Ястот»? — обратилась Элария.

— Ну конечно же! — посветлела лицом тётка. — Он-…

Внезапно в помещении загудел хорошо поставленный голос:

— Братья и сёстры во свете Халастии, я прошу вас встать!

Все присутствующие вскочили на ноги, а на возвышение тем временем поднялся лысый бородатый мужик, весь в белых одеяниях, воздевая над собой руки.

У Эларии глаза на лоб полезли от зрелища, а ротик приоткрылся.

— Вот же он, вы видите его перед собой! — радостно обьявила низкорослая блондинка. — Отец наш Ястот, Архижрец Халастии!

— Дерьмо божье! — ругнулась Элария вполголоса, но не достаточно, чтобы её не услышали.

Толстуха ахнула и сердито нахмурилась.

Я проигнорировал её недовольство, вместо этого посмотрев Эларии в глаза:

— Это он?

— Да. — в голосе суккубы скозило адским холодом.

— Ты уверена? Прошло ведь много времени, я верно понимаю?

— СЛИШКОМ много времени. — оскалилась Элария, и я сразу осознал, что эта встреча для неё — мягко говоря, неприятна.

— Ох, мне надо присесть. — шмыгнула носом тётка, отходя от нас.

— Это что же получается — твой бывший хозяин — священник? — изумлённо спросил я.

— Выходит, что да.

— Так может он того…. Я не знаю — исправился?

Элария прищурилась:

— Он, скорее всего, хочет, чтобы все так думали, но — я в это не верю. Да и без разницы — он может стать хоть самым ярым в мире святошей, но всё раво его убью.

Мужик, пока мы обсуждали его, начал петь глубоким баритоном; его паства пела вместе с ним.

Это была мрачная песня, депрессивная и медленная, судя по тексту — про то, что надо быть чистым, непорочным и белым, как снег:

«Словно дева — непорочный прекрасный бутон,

Что томиться в башне высокой,

Богине направлю я зов тихий мой:

«Да буду я чист — до самых своих похорон!»»

— Мда, судя по количеству детей в зале. — суховато заметила Элария. — кое-кому определённо надо обьяснить этим людям, что дева, «бутоны» и чистота — плохо сочетаются с появлением малышей.

— Как думаешь, сделаем это прямо сейчас? — прошептал я. — Или лучше подождать?

— В смысле, обьяснить про девственниц с бутонами? — подразнила Элария.

— Ты знаешь, о чём я.

— Давай подождём пока. Хочу послушать, чего он там будет рассказывать местным. — сказала она, и вдруг улыбнулась — настолько хищно и злобно, что у меня по спине пронёсся целый табун мурашек. — а потом я его убью.

.

Том 1. Глава 20 часть 1

Глaва 20

Mы приcели на самую пoследнюю лавку — мест больше нигде не было. Спев ещё парочку до ужаса унылыx псалмов, лысый мужик начал свою проповедь.

Eсли этот парень когда-то и был Чернокнижником, то у него случился сдвиг парадигмы на уровне Пути в Дамаск. В смысле, сейчас он — просто убер-священник. Зажигает публику, как тру-фанатик, словом. Козлина.

Был и один забавный "плюс" — Элария шёпотом, наклонившись поближе, комментировала едва ли не каждую произнесённую фразу в проповеди. Практически «Tаинственный театр — 3000» (комедийный сериал, в наших пенатах не шибко известный — прим. пер), только исполняемый горячей демонической цыпочкой в депрессивной церкви.

— Братья и сёстры мои!. — вещал Ястот. — Ведомо мне, как тяжко порой ТВЁPДО сказать «HЕТ!» плотским утехам-…

— Особенно, когда кое-что другое затвердело. — прошептала Элария.

— …Но помните — если поддадитесь, то больно обожжётесь последствиями…

— Разве что только, когда писаешь. Потом просто идёшь к аптекарю, и всё пройдёт дня за три от силы.

— …Вы испытаете боль, равной которой никогда не испытывали доселе…

— Разве что, если у тебя такой фетиш.

— …Знайте же, что Богиня смотрит на всех вас! Даже, когда вы лежите в постели, она узнает, что вы делаете под одеялом — и покарает за это!

— У-у, она не только вуайеристка, НО и садистка! — прошептала Элария тоном типа «Aга, вот оно что!». — А стерва-то знает толк в извращениях.

В какой-то момент, прихожанин, сидящий на лаве перед нами, повернулся и сердито нахмурился, глядя на Эларию. То ли он услышал, что она сказала, то ли просто возмутился самим фактом разговора во время проповеди.

Вместо ответа, Элария просто повернула стига лицом к нему.

Тот, едва завидев нашего няшного «сыночка», вытаращил глаза; ни слова не говоря, он развернулся назад, бледный, как рыбье брюхо.

— Эффективный метод, однако. — удивлённо шепнула Элария, после чего вернулась к комментированию.

— БОГИНЯ НЕДОВОЛЬНА! — взвыл вдруг Ястот.

— Потому что не в ту дырочку вошло.

Вот на этом месте я фыркнул, сдерживая смех.

Еще парочка прихожан обернулись к нам с сердитыми лицами, но уже через пару секунд начала усиленно нас игнорировать — это Элария вновь показала им нашего «дитятку».

— …Край сей впал в немилость нашей Богини, ибо злы — ЗЛЫ люди стали! — вскричал Ястот. — Я приказываю семье Ольмстедов — да-да! — встать пред наши очи!

Я непонимающе поднял брови.

Элария повернулась ко мне:

— Не так ли звали ту семью, что ты выручил?

— Да…

С передних рядов поднялись Ольмстеды, даже издалека заметно, как неуютно и нервно они выглядят: трое детей дрожали, родители прижимали их к себе как можно крепче. Священник тем временем спустился с кафедры и пошёл к ним, хмуря брови.

— Этим утром, бандиты напали на эту семью! Сиё была кара Богини, ниспосланная ею в человеческом обличье!

— Погоди, он сейчас обвинит ИХ в том, что они не хотели быть убитыми кучкой скотов? Ох и ублюдок. — пробормотала Элария.

Я бы и сам лучше не сказал бы.

— Хуже того! — продолжил Ястот. — Они отринули урок, что хотела преподать им Богиня, обратившись за помощью к….ЧЕРНОКНИЖНИКУ и его нечестивому бесу!

Весь зал неодобрительно забормотал. Элария покосилась на меня:

— Оказывается, ты уже стал знаменитостью

— Я тоже. — отозвался Стиг; вся его морда — в муке.

— Шшш! — шикнул я.

— Вы смели противиться божественному Провидению! Приняв помощь от тех, кто суть зло, вы думали, что узрели чудо?! Нет! Сиё — демонические козни!

Не верю своим ушам. Этот шмат говна всерьёз считает, что, спася женщину от изнасилования, её мужа — от смерти, а детей — от рабства, Я — зло? А их судьба — заслуженна? Чего вообще?!

— Да как он вообще может быть Жрецом? — ошалело спросил я — Это ж просто уму непостижимо!

— Религиозность — не гарантия высокоморальности. — шепнула Элария.

— Мне кажется, он просто сам по себе — паскудная тварь. Как у него язык поворачивается болтать эту хрень?

Элария усмехнулась:

— Знаешь, я убедилась на собственном опыте, что самые крикливые святоши на деле имеют самые большие скелеты в шкафах.

Я подумал о реальном мире, о скандалах с участием известных моралистов и телепроповедников, которых то ловили верхом на «девочках по вызову», то фотографировали сидящими обеими ноздрями в кристаллах мета в обнимку с мужиками. Как ни парадоксально, но демонесса была недалека от истины.

Впереди перед кафедрой, на открытой площадке, младшенькая дочка Ольмстедов непонимающе посмотрела на мать:

— Но мамочка, нас спас не злой, а хороший человек!

— МОЛЧАТЬ!! Чернокнижник вмешался в божественные дела! — жрец ткнул пальцем в фермершу. — Женщина, воспитай своё дитя немедля!

Жена испуганно посмотрела на мужа. Тот выглядел просто жалко, будучи неспособным пойти против воли известного религиозного лидера перед глазами всей сельской и городской общины. Он медленно кивнул, отводя взгляд.

Ну уж нет, хрена с два я буду смотреть, как избивают маленьких девочек, тем более по приказу какого-то лицемерного ублюдка. Я открыл список доступных действий, прикидывая, с чего начать — захреначить Тёмным Ударом? Послать Стига устраивать хаос и раздрай?..

И вдруг Элария решила вмешаться первой.

Она громко спросила:

— Господин жрец, господин жрец! У меня есть вопрос!

Я удивлённо воззрился на суккубу. Что она задумала?

Ястот злобно оглядел толпу. Непонятно, увидел он девушку или нет, но что услышал — факт. В благоговейной тишине, царящей в зале, трудно было не услышать.

— Кто говорит?! — прогремел он.

— Скромная раба нашей светлейшей богини. — отозвалась Элария. — У меня есть один вопрос…много времени не займёт!

— Сейчас не время-…

— Но я подумала — ведь шлёпанье по заднице — греховно!

— НЕТ! — рявкнул Жрец. — Это милость — шлёпать дитя вместо розги.

— Вы не так поняли. — «невинно» сказала Элария. — Я имела ввиду — шлёпать по попе женщину.

Жрец вроде как чуть сбился с курса:

— Зачем кому-то вообще шлёпать женщину?

— Например, если она была плохой? 

Ястот помедлил:

— Ну, если она смела говорить еретическую ложь против Богини-…

— Вы правы, но что, если она была очень, О Ч Е Н Ь плохой девочкой? — сказала Элария чрезвычайно страстным тоном. Таким тоном, который обычно означает: «Возьми меня, здесь и сейчас, самец!».

Должен признать, уже лишь от её голоса я немножко завёлся.

Ястот, видимо, тоже. Передняя часть его жреческой робы оттопырилась небольшим тентом.

Вся толпа шокировано вскрикнула. Вернее, половина. Остальные присутствующие зафыркали и захихикали.

Ястот поправил робу, чуть прикрыв стояк, и сердито заговорил:

— Женщина, ты намеренно провоцируешь! Покажись, ибо должна ты принять урок покорности и смирения пред честным людом!

— Оу — будешь меня шлёпать? — спросила Элария ещё более сексуальным голосом. — Я была очень плохой девочкой?

Жрец уже совсем растерялся:

— Ты согрешила, в этом я точно-…

Элария встала, всё ещё держа Стига в руках:

— Вы нагнёте меня через колено? — проворковала она.

— Я буду шмагать тебя, так, грешница, что ты забудешь, что вообще такое грех!

— А пока вы будете шмагать, не прижмёте ли вы своё святое ДОСТОИНСТВО к моим греховным местам?

Судя по ору толпы вокруг, ещё чуть-чуть — и добрых прихожан кондратий хватит.

Элария вышла в проход между лавками и медленно направилась вперёд к алтарю и кафедре. Её острые каблучки громко «цок…цок….цок»-али по полу.

— Но сначала лишь подразни меня кончиком. — почти стонала она. — Дождись, когда я начну умолять тебя…когда я уже просто не смогу сдерживать свою страсть…когда стану тереться о твоё колено, когда я РАСКРОЮ себя тебе…И в тот же миг войди в меня на всю длину!

О.ХРЕ.НЕТЬ.

Я просто не знал, что делать — то ли шокироваться, то ли возбуждаться.

Оказалось, толпа вокруг тоже металась в схожей дилемме. Народ отскакивал от Эларии, будто от прокажённой, но я-то видел — все мужики неотрывно смотрели на её груди.

— Хотя. — сказала Элария с едва заметным — и уже хорошо знакомым мне — напряжением в своём сладком голосе. — Если соберешься что-то засовывать, то, наверное, тебе всё же стоит использовать мизинец. Насколько я помню, он у тебя значительно больше, чем то, что висит между ног.

У Жреца глаза на лоб полезли, но пока что он молчал.

— Что, не помнишь меня? — резко спросила она, приближаясь к алтарю. — Это из-за ребёнка?!

Она отпустила Стига. Тот не ожидал такого поворота и с грохотом упал на деревянный настил.

Прихожане ахнули.

— Таки роняла его! Так и знала! — взвизгнула низкорослая толстуха с другого конца помещения.

— Оу! — крякнул Стиг с пола.

— Сорри. — не отрывая взгляда от Жреца, сказала суккуба.

— Та… нормально всё… — проворчал имп, поднимаясь на ноги.

Женщины буквально попадали в обморок при виде серой морды и жёлтых глаз, показавшихся из-под детского чепчика.

— Ну что, всё ещё не можешь вспомнить, кто я, Ястот?! — воззвала Элария. — Уже забыл, как проводил Обряд Гул’гата, чтобы подчинить меня?!

Толпа в церкви зашумела, но Элария продолжила, говоря всё быстрее и быстрее, по мере того, как распалялась.

— Забыл ту огненную пентаграмму, что ты выложил, кандалы, что ты сомкнул на моих запястьях? Забыл, как насиловал меня в первую и все последующие ночи, пока я была под твоей властью?!

Все люди разом посмотрели на жреца.

Тот, не мигая, глядел на Эларию. Добрых сорок секунд он то багровел от ярости, то бледнел, обливаясь паническим потом.

— Нет? Всё ещё не узнаёшь? — спросила демонесса и остановилась. — может это освежит твою память?

Внезапно, её одежды вспыхнули ярким пламенем, а мука на её коже исчезла, на секунду обратив тело суккубы в факел. Ещё секунду спустя, пред изумлённым жрецом предстала краснокожая суккуба, её хвост яростно щёлкал по полу слева и справа, чёрные крылья расправлены на всю ширину, а в раскрытой ладони — подрагивал языками пламени огненный шар.

— Ну как, дорогой? Так лучше? — спросила она в равной степени сладким и ядовитым тоном. — Понимаю, не так и просто вспомнить — всё-таки, раньше тебе отнюдь не была интересна богиня Целомудрия, не так ли?

— УБИТЬ ЕЁ! — завизжал Жрец своим прихожанам.

— По мне, так это твоя проблема, а не наша! — крикнул кто-то из задних рядов.

— Что, во имя Эзота, ты сделал с ней? — крикнул другой.

— Я не сделал с ней НИЧЕГО! Она лжёт! Глядите — она же с злобным Чернокнижником! — орал Жрец. — Убейте их обоих!

— Погодите, люди! — вмешалась фермерша. — Чернокнижник спас меня от бандитов, так как же он может быть злым? И если он НЕ злой, то с чему бы ему быть с этой женщиной, которая говорит, что не он, а ТЫ унижал её?! — она возмущённо повернулась к жрецу.

Толпа зашумела, воздух заполнили неразборчивые из-за шума вопросы и бормотания.

По лицу Жреца было видно — он понял, что ситуация выходит из-под контроля.

Элария холодно улыбнулась:

— Похоже, эти люди, которых ты только что притеснял, больше не танцуют под твою дудку, Ястот. Как и я!

Она замахнулась, чтобы швырнуть файерболл, но тут жрец совершил что-то совершенно непредсказуемое: он взял и схватил ближайшего ребёнка — дочь Ольмстедов — и поставил её перед собой.

Люди вокруг закричали, шокированные и оскорблённые увиденным.

Я тоже закричал, но по другой причине: я испугался, что Элария может просто плюнуть на всё ради своей мести и всё равно кинет заряд — и неважно, есть между ней и целью ребёнок или нет.

Зря я недооценивал её.

Она сжала в руке шар огня, будто тот — мяч, но не метнула, а лишь оскалила клыки:

— Сукин ты сын! — тихо прорычала она, и пошла к нему, сокращая дистанцию.

Жрец спешно стал отходить спиной назад, поднимаясь вверх на платформу с алтарём.

Вспоминая мой сегодняшний бой с мародёрами, я помнил, что без проблем мог кастануть Тёмное Пламя или Удар — девочка останется невредимой — но было неясно, как на это среагирует Жрец — кто знает, что он сделает за это с ребёнком?

Так что я решил пойти другим путём:

— Стиг! — позвал я. — Спаси девочку!

— Понял, шэф! — отозвался тот и запрыгнул на платформу.

Вернее, не совсем.

Это было бы реально эпично — но, к сожалению, имп всё ещё был в ползунках — вместо прыжка он шваркнулся лицом в пол.

Стиг сразу подскочил и побежал-

А нет, опять упал лицом в пол — прямо, как Мегги Симпсон в мультике. Не хватает только соски и чмокающего звука.

Элария метнула свой неиспользованный файерболл по нему и таким образом сожгла ему одежду.

— Спасибо, леди! — крикнул Стиг и на высокой скорости взбежал вверх на платформу, словно маленький, серый и стрёмный Олимпийский легкоатлет.

Толпа в церкви заорала с новой силой, увидев его; многие повернулись и побежали к выходу.

Стиг запрыгнул на алтарь, а с него — прямо на лицо Жрецу, обхватив нижними лапами голову лысого.

А потом он начал ей пёхать, как собакен.

Я вытаращился на них — сцена, будто скопирована из «Мальчишника в Вегасе» — ну, из той, где мистер Чо голым пахом очутился на Бредли Купере. Единственное отличие — вместо азиата здесь у нас двухфутовый серый мастер Йода. Который пёхал лицо — этого я в «Мальчишнике» не припомню.

Жрец предсказуемо заорал и уронил ребёнка.

Едва она коснулась ногами пола, то тут же побежала к родителям; её подхватил на руки отец и вся семья Ольмстедов поспешила на выход.

Жрец сорвал с лица Стига и швырнул его через всё помещение, где он долбанулся о спинку лавки и сполз по ней вниз.

— Ау. — монотонно протянул имп.

— Молодчина, Стиг! — крикнул я.

— Пасиб, шэф… — донеслось из-под лавки.

Я как раз кастанул своё Тёмное Пламя, Элария метнула файерболл-…

Но Ястот спрятался за алтарём. Файерболл попал по деревянной поверхности, и в ней образовалась тлеющая дыра. Щепки посыпались на пол.

— Выходи, Ястот! — крикнулая Элария. — И я тебя изобью. Как ты любил меня бить! Будь мужиком!

Вдруг он и впрямь вышел из-за алтаря — но теперь в руках он что-то держал.

Белый посох мага.

Я кастанул Тёмным Ударом, но он выбросил перед собой растопыренную ладонь, посох засветился — и моё заклинание было поглощено белой полупрозрачной сферой, окружившей жреца.

— Гадство! Он, видимо, правда стал Жрецом, если может сотворить Щит Веры. — злобно прошипела Элария. Она метко попала по врагу парой файерболлов, но те безвредно взорвались с внешней стороны сферы.

Если наши скиллы не имеют никакого эффекта, то это неспроста. Я чекнул характеристики Ястота.

«Охо-хо..»

Он был 9-го левела, класс Жрец, 540 ХП. Не сильно выше меня, но я всё равно 5 лвл, да ещё и изначально более слабый, чем другие классы, Чернокнижник, и у меня 230 ХП.

Правда, у меня есть имп и суккуба.

— Что делать будем? — спросил я Эларию.

…

Том 1. Глава 20 часть 2

— Пpосто бьём его! — отозвалась она.

Ну мы и били. Я перепробовал и Удар, и Пламя, и Пожирание Души, даже Четвёрку призвал. Mои импы повыскакивали из-под досок, покрывающиx пол, и стали обстреливать жреца. Элария всё так же метала файерболлы, да и Cтиг старался, как мог — но ничего не давало видимого эффекта. Bсе атаки разбивались о его щит.

Лысый ублюдок, тем временем, кастовал по нам чем-то вроде молнии, которая даже после удара какое-то время снимала жизни. Одно радовало — он не концентрировал внимание на ком-то одном, распределяя атаки между нами тремя. У всех постепенно убывало хп, но, в то же время, мы всё ещё были живы.

Проявился, правда, один нехороший побочный эффект — наши файерболлы рассыпались искрами, и в какой-то момент они подожгли ковёр у алтаря и гобелены на стенах. Потом задымили доски, покрывающие пол. Через минуту загорелись и они.

Tе из прихожан, кто ещё не убежал из церкви к этому моменту, теперь уж точно засверкали пятками.

Жрецу было чихать на возможный вред, причинённый прихожанам, он просто стрелял по КД своими молниями, совершенно не обращая внимания, кто может оказаться перед ним.

— Pебят — постарайтесь защищать селян! — крикнул я моим демонам, и они действительно постарались увести атаки Ястота в сторону от местных жителей.

Прозрачный щит вокруг жреца вдруг начал мигать.

— Давайте, ещё чуть-чуть! — азартно кричала Элария. — Eщё пара секунд и-…

Тут Ястот взял, и сорвавшись с места, быстро, как только мог, побежал за селянами к выходу, а потом выскочил наружу из.

— За ним! — сориентировалась первой суккуба и мы трое выбежали из обьятой пламенем церкви на улицу.

Куда ни глянь — везде стояли, бежали, просто смотрели на происходящее испуганные селяне, многие прижимали к себе своих родных.

Щит жреца мигнул последний раз и исчез.

— Вот, сейчас! — опьянённая боем, радостно воскликнула Элария. — Мы его почти достали!

К сожалению, именно в этот момент он решил зайти с козырей.

Жрец ударил посохом оземь, и звучно произнёс:

— Силой, данной мне как Её Aрхижрецу с этим посохом, я зову на помощь благодетельницу мою — Богиню Xаластию!

БАБАХ! — громыхнуло в небесах, и колонна слепящего света опустилось вертикально вниз, к земле.

Элария, Стиг и я неосознанно сделали шаг назад, потому перед нами из света воплотилась гигантская — пятиметровая — полупрозрачная женщина.

Она была одета в белые свободные одеяния, а её лицо скрыто в тени капюшона — кроме нижней половины; уголки губ неодобрительно опущены.

— Нам жопа. — прошептала Элария.

— Ой-ёй. — пробормотал Стиг.

Должен признаться, я и сам очень занервничал. Выбрав её в качестве цели, я глянул на её статы:

__

Богиня Халастия

Левел???

Жизни — 1 миллиард

__

Трындец.

У неё даже НЕТ левела. Короче, ей достаточно пошевелить мизинчиком и нас размажет тонким слоем по всему городу.

Уже молчу о том, что она так-то богиня ЦЕЛОМУДРИЯ, а я тут тусуюсь с демоницей, которая совращала мужчин во сне и вне его.

— КТО ПОСМЕЛ ВЗЫВАТЬ КО МНЕ?!! — нечеловеческим, будто всеобьёмлющим, голосом, спросила она.

Жрец улыбался во всю рожу, и развёл руки в стороны, будто хотел обнять её:

— Это был, о светлейшая Богиня, я — Твой верный слуга — Ястот! Пользуясь силой этого посоха, я послал Тебе крик помощи! Покажи же своим верующим Твою мощь, уничтожь эти грязные отродья, стерев саму их суть славой и чистотой, что несёшь Ты!

Последовала долгая пауза. Богиня молчала и не двигалась.

Жрец стоял пред нею, всё так же держа разведёнными руки, в ожидании хоть чего-нибудь. Его улыбка с каждой секундой становилась всё натянутей и натянутей.

Наконец, Богиня заговорила.

— НЕТ….НЕ УНИЧТОЖУ.

— …Что вы сказали? — Улыбка Ястота не дрогнула, но в голосе ясно различим шок.

— Я СМОТРЕЛА МНОГИЕ ГОДЫ, КАК ТЫ ПОЗОРИЛ МОЁ ИМЯ, ЖРЕЦ. Я СМОТРЕЛА…И ЖДАЛА, ЧТО МОИ ВЕРНЫЕ ПОСЛУШНИКИ ПОЙМУТ, ЧТО ТЫ — ФАЛЬШИВЫЙ ПРОРОК, И ВОЗДАДУТ ТЕБЕ КАРУ, ЧТО ТЫ ЗАСЛУЖИЛ. НО ОНИ НЕ ПОНИМАЛИ.

Она повернулась к селянам и горожанам, во все глаза смотрящие на неё с благоговейным трепетом:

— НЕУЖЕЛИ ВЫ НЕ ЗНАЛИ? Я — БОГИНЯ ЧИСТОТЫ, НО НЕ ЦЕЛОМУДРИЯ! И ЧИСТОТА ЗНАЧИТ — ДУХ! ЧИСТОТА ДУХА!

— МОЁ ЖЕЛАНИЕ — ЧТОБЫ ВЫ ТВОРИЛИ ДОБРО ДРУГ ДЛЯ ДРУГА. К ПЛОТСКОЙ ЛЮБВИ ЭТО НЕ ИМЕЕТ НИКАКОГО ОТНОШЕНИЯ. НЕ ЛГИТЕ ДРУГИМ РАДИ СОБСТВЕННОГО УДОВОЛЬСТВИЯ, И БУДЬТЕ ТЕРПИМЫ, ЕСЛИ ИХ ЖЕЛАНИЯ НЕ СОВПАДАЮТ С ВАШИМИ. ВОТ, ЧТО ГЛАВНОЕ, А ВОВСЕ НЕ ЦЕЛИБАТ! И УЖ ТОЧНО НЕТ НИЧЕГО ПОСТЫДНОГО В АКТЕ, ПРИНОСЯЩЕМ ОТЦАМ И МАТЕРЯМ ПОТОМСТВО!

Она повернулась к Ястоту.

— НО ТЫ — Я ЗНАЮ, ЧЕМ ТЫ ЗАНИМАЛСЯ ВО ТЬМЕ, МАЛЕНЬКИЙ ПАУК, И ТЫ ОТВРАЩАЕШЬ МЕНЯ БЕЗМЕРНО.

Наверное, моя челюсть стукнулась о землю. Не «Пауком» ли величали их злого босса бандиты?

Не я один сложил два и два: Ольмстеды в ужасе закричали, в особенности — жена. Долго ждать, чтобы подтвердить свои опасения, нам не пришлось:

— ВЕДОМЫ МНЕ, ЧТО ОТДАВАЛ ТЫ МОИХ ПОСЛЕДОВАТЕЛЕЙ В РУКИ ПРИВЕРЖЕНЦЕВ ЗЛА. ВЕДОМО МНЕ, ЧТО ОТДАВАЛ ТЫ ДЕТЕЙ В РАБСТВО И УБИВАЛ МОИХ ЛЮДЕЙ.

Она указала на меня своим полупрозрачным перстом:

— ВЕДОМО МНЕ, КАК ОБОЛГАЛ ТЫ ХОРОШЕГО ЧЕЛОВЕКА, ЧТО БОРОЛСЯ ПРОТИВ ЗЛА, ТВОРИМОГО ТОБОЙ.

Затем она указала на Эларию.

— И СЛЫШАЛА Я КРИКИ ЖЕНЩИН ЧТО ТЫ УНИЖАЛ И БЕСЧЕСТИЛ СТОЛЬКО ЛЕТ. Я МОЛЧАЛА, ИБО НАДЕЯЛАСЬ, ЧТО ЛЮДИ УВИДЯТ И ИСПРАВЯТ СОДЕЯННОЕ. НО СЕГОДНЯ Я ЖДАТЬ НЕ БУДУ. У ТЕБЯ БОЛЕЕ НЕТ СИЛ ЖРЕЦА.

Она подняла руку, и Ястот упал на колени, заорав от боли. Из его раскрытого в крике рта каскадом посыпались оземь светящиеся искры, быстро затухая.

Его уровень упал сначала до 9го, потом — 7го, 5го, а потом остановился на 1 м. Полоска маны исчезла вовсе.

— ТАКЖЕ, Я ОТДАЮ ТЕБЯ В РУКИ ТВОИХ ВРАГОВ. — она посмотрела на меня, потом на Эларию. — ПОСТУПАЙТЕ С НИМ, КАК ПОСЧИТАЕТЕ НУЖНЫМ.

Элария посмотрела на богиню с недоверием:

— Если я сделаю так, как «считаю нужным», покараешь ли ты меня за то, что я не прощу его, или вроде того? 

Богиня хмуро улыбнулась.

— Я БОГИНЯ ЧИСТОТЫ, ДИТЯ — НО НЕ ПРОЩЕНИЯ.

Элария оглянулась на меня. Я пожал плечами:

— Он — твой.

Она подошла к распластанному на земле бывшему жрецу, по его лицу бежали слёзы:

— Пожалуйста…Элария…пощади…сжалься надо мной… — хныкал он.

— Сжалиться так, как ты «жалел» меня тогда, много лет назад? Пожалеть, как ты жалел, когда бил меня, унижал, ИСПОЛЬЗОВАЛ меня?! Такой пощады ты хочешь?

— Я был неправ…Я знаю, я был неправ…но…но я изменился, клянусь…

— Учитывая, что две минуты назад ты пытался убить меня, мало у меня доверия к твоим словам.

— Пожалуйста…я сделаю всё, чтобы ты простила меня…что угодно..

— Что угодно? — обманчиво нежно переспросила она.

Ух.

Знакомый тон.

А ещё я знаю, как она поступает, когда слышит открытую, не сформулированную чётко просьбу, которую можно трактовать разными путями.

Он должен был сказать что-то в духе: «Я сделаю всё, что угодно, чтобы ты простила меня ЕСЛИ ТЫ НЕ УБЬЁШЬ МЕНЯ».

Хотя, по-хорошему, этого тоже, скорее всего, не хватило бы. Она всё равно сожгла бы ему член, или отрезала бы яйца — что-то в таком духе. Исходя из моего печального опыта, ему надо бы зафигачить такой контракт, какой и целый взвод профессиональных юристов не извратит.

В общем, мне было почти жаль дебила.

Почти.

….Нееее. Вру.

На самом деле, пошёл он нахер.

— Я прощу тебя, если ты отдашь мне кое-что в дар. — сладко пропела Элария, взяв мужика за щеку ладонью.

— Да? Что же? — спросил тот с надеждой — видимо, на то, что сможет уболтать демонессу.

— Твою жизнь! — рявкнула она

Вдруг из её ладони фонтаном забило пламя. Вся голова Ястота загорелась, и он исступленно заорал.

Элария держала пытающегося вырваться жреца, её лицо — застывшая маска ненависти…а затем она исказилась, будто от боли. Когда же тело Ястота осело мешком на землю, догорая, она с вздохом облегчения поднялась.

— ТАКОВ БУДЕТ КОНЕЦ ТЕХ, КТО ИЗВРАТИТ МОЁ УЧЕНИЕ И БУДЕТ ТВОРИТЬ ЗЛО С МОИМ ИМЕНЕМ НА УСТАХ. — заключила богиня.

— Славься Халастия! — дрожащими голосами на разные лады отозвались селяне.

Внезапно, в воздухе возникла надпись:

«ОПЫТ 1500», за ним — вспышка света, а в ушах заиграли трубы, и ещё одна надпись:

«УРОВЕНЬ 6».

Кроме того, на панели действия появилась новая иконка- что-то под названием «Самопожертвование».

Я не успел особо изучить новый скилл, потому что богиня обратила своё вниание на нас с Эларией:

— НЕ НАВРЕДИТЕ МОИМ ПОСЛЕДОВАТЕЛЯМ. Я БЛАГОДАРЮ ВАС ЗА СОДЕЙСТВИЕ. МОЖЕТЕ ИДТИ С МИРОМ.

Затем она сказала селянам:

— ВАМ ЖЕ Я УКАЗЫВАЮ СЛАВИТЬ МЕНЯ В ДНИ ФЕСТИВАЛЯ ТАК: ИДИТЕ ПО ДОМАМ, ОТРИНЬТЕ ЗАПРЕТЫ И ЗАБОТЫ — И СДЕЛАЙТЕ БОЛЬШЕ ДЕТЕЙ, ДАБЫ СЛАВИЛИ МЕНЯ В БУДУЩЕМ.

— Славься Халастия! — отозвались селяне — но с большим энтузиазмом, чем ранее.

Богиня вздохнула:

— РЕАЛЬНО, НАРОД, ЭТО Ж НЕ ТАК И СЛОЖНО. ПЕРЕСТАНЬТЕ СЛУШАТЬ СВОЛОЧЕЙ, КОТОРЫЕ ГОВОРЯТ НЕНАВИДЕТЬ КОГО-ТО, БУДЬТЕ ДОБРЕЕ К ТЕМ,КТО ВАС ОКРУЖАЕТ. ПОМНИТЕ ЭТО, И ВСЁ У ВАС БУДЕТ КАК НАДО.

Все застыли, разинув рты и изумлённо переглядываясь. Таких речей от богов прихожане точно ещё не слыхали.

— Славься…Халастия? — несколько неуверенно отозвались они.

Блеснул свет, и богиня исчезла, и на лужайке вокруг горящей церкви остались лишь простые люди.

Ну, люди плюс имп плюс суккуба.

— Не забудь это вот. — сказала Элария, подбирая с земли белый посох Ястота.

Я принял его из рук суккубы и вызвал окошко характеристик:

__

Скипетр Служителя

+40 Интеллект

+20 Выносливость

+10 Критический удар

__

Это было, конечно, впечатляюще, но я видел эти цифры и это название — когда принимал квест. Что меня удивило больше — так это описание в самом низу, которого не было раньше:

«Разовая способность: будучи служителем богини, вы можете призвать её на помощь»

Так вот что имел ввиду жрец, когда болтал о посохе и силе Архижреца.

Жаль только, что я ни разу не жрец — способность когда-нибудь могла бы и пригодиться.

С другой стороны, Ястоту она не то чтобы сильно помогла, да.

А с ещё одной стороны — сама его бытность жрецом вызывает сомнения. Как говорила богиня — придурок, призывающий ненавидеть, при этом получающий удовольствие через обман и убийства ради своей выгоды.

Я присмотрелся к своему новому скиллу — Самопожертвованию. За 20 маны, я могу передать мою жизненную силу Стигу или Эларии.

Клёво. Теперь я могу быть уверенным, что ХП моих демонов не упадут в красную зону так просто. И плюс я всё так же могу кастовать «Пожирание души» на врага, пополняя таким образом то ХП, что я отдал ребятам. Такой-то круговорот ХП в природе.

У меня появилось подозрение, что не всё так просто и я чекнул, чтобы убедится.

Ага, вот оно что — оказывается, призывать Стига и Эларию дороже, чем поддерживать их ХП Самопожертвованием — 50 Маны на импа и 100 на суккубу. Посему скилл полезнее, чем мог показаться поначалу.

— Почему у тебя такой довольный вид? — вдруг спросила Элария, и я выпал из своих размышлений.

Я посмотрел на неё:

— О — да ничего, просто поднялся в уровне.

В голове мелькнула мысль:

«А чего я вообще обьясняю? Она просто проигнорирует комментарий о геймплейных механиках, она ведь по сути всего лишь призванный пет-НПС»

— «Поднялся в уровне»? О чём ты? — подняв брови, спросила она.

Я был шокирован. И, возможно, вылупил на неё глаза.

В игры я задротничал годами, но никогда ни один НПС не спрашивал меня о сленге, что я и другие игроки использую. Можно было говорить о политике очередного президента, о новинках кино, о том, как мой комп крашнулся позавчера — да вообще о чём угодно. НПС было пофигу, они всегда всё игнорировали, если это не касается квеста о атаке на замок такой-то и нахождения кристалла сякого-то.

Но она….не проигнорировала. Она спросила, что я имею ввиду.

Если подумать, ситуация сродни той, когда фермер пошутил насчёт моего скунсьего смердежа.

И еще что-то типа этого было, когда я упомянул спортивный топик.

Хммм.

Может, об этом говорил мой новый начальник, когда рассказывал о изменениях в ИИ?

Джон сказал, что НПС могут самообучатся и лучше взаимодействовать с игроками. Это оно, я правильно понимаю?

В любом случае, мне не хотелось пока особо лезть в детали, так что я ответил:

— Ну, чем больше опыта я накапливаю, тем сильнее становлюсь. Я достиг нового уровня силы, вот и всё.

— Оу. Я тоже. — ответила суккуба. — Я вернула себе мою Огненную Плеть.

— В смысле — «вернула»?

— Всякий раз, когда у меня меняется хозяин, я теряю все свои способности, будучи ограниченной силой того, кому подчинена. Но, если хозяин становится сильнее, вместе с ним становлюсь сильнее и я. Наверное, ты это имел ввиду, когда сказал «поднялся в уровне», да?

— Именно.

Она кивнула.

— Значит, мы должны «подниматься в уровне» как можно выше.

— Аминь.

Я посмотрел на Стига. Он сейчас был в центре внимания — целая толпа детишек окружила его и гладили, как пёселя. Импу, правда, не особо доставляло такое внимание, но он стоически терпел — совсем как кот, которому не хочется, чтобы его трогали, но который понял, что это всё равно произойдёт.

Переведя взгляд назад на Эларию, я увидел, что та всё ещё выглядела, будто чем-то озадачена или даже огорчена.

— Как ты? — с участием спросил я.

Она подняла взор с пола, встрепенувшись.

— Эм…Можно мы уйдём отсюда, куда-нибудь? — спросила демоническая девушка с ноткой зарождающейся истерики в голосе.

— Конечно. — сказал и махнул рукой в сторону городской застройки. — Нам нужно отдохнуть, пошли найдём место, где можно поспать.

Горожане и селяне уже и так расходились, так что сейчас вполне удобный момент, чтобы сравнительно незаметно уйти.