Судья

5. Решения

Вечером я купил в кафе колбасок, которые надо обжаривать на огне, небольшой графинчик самогона, набрал из кучи на заднем дворе общежития обрезки досок и развел костер.

Надо мной на темном небе светились два спутника планеты Проект. Более крупный, крупнее земной Луны, Деймос и маленький Фобос. Наличие второй луны придавало виду ночного неба стильности.

Я сидел, жарил колбаску на прутике, смотрел на огонь, и размышлял.

Подсознательно я уже принял два важных решения, теперь нужно было понять, как их реализовать.

***

Первое решение было по поводу моей жизни в деревне.

Мне тут делать было нечего. После отъезда девушек – так и вовсе меня тут ничего не держало.

За три дня я познакомился из местных только с охотниками. Паша симпатий у меня не вызывал, как и староста деревни. Жители деревни вызывали отвращение – все никак не забывались картины в публичном доме. Какой-то повод для доверия дал только Рыжий.

Перспектив заработать много денег внутри деревни я не видел. Все хлебные места подмяли под себя староста и его партнеры. К тому же в этом обществе важны были не деньги сами по себе, а статус. Староста и его сынок могли позволить себе многое, домовладельцы – меньше, но они все же имели какие-то права, остальные были просто рабочим скотом. И я в том числе. Упорным трудом я мог бы выбиться в домовладельцы. А там передо мной повесили бы другую морковку, но жить нормально я бы никогда не смог.

С другой стороны, опасность жизни в лесу мне показалась сильно преувеличенной.

Самых крупных и агрессивных хищников вокруг деревень должны были бы выбить. Конечно, все равно есть шанс нарваться на медведя или тигра, или кого-то еще, не менее опасного. Но их количество не может быть большим. Крупному хищнику для питания нужен участок леса размером в десяток, если не больше, километров. Значит, стоит уничтожить такого хищника, и участок надолго станет относительно безопасным.

Если отбросить крупных зверей, из красного списка хищников остаются коты и волки.

С котом я уже имел дело. По словам Рыжего, если кот столкнулся с человеком, и у него не получилось его убить, он не повторяет попытку. Зверь запоминает этого человека и в будущем, если видит его, просто следит за ним из любопытства. Получается, что если ты уже познакомился с котом на той территории, где планируешь жить, то дальше можно находиться в пределах его охотничьего участка в относительной безопасности.

Волки опасны только зимой, да и то человек не их целевая добыча. На Земле они вообще на взрослых людей не нападают, здесь же на вооруженного человека они нападут только в самые голодные времена, когда стае все равно – или она съест человека, или потеряет нескольких самцов, и выжившие съедят их трупы, чтобы дотянуть до весны. В любом случае, ничего мистического в этой опасности не было.

В целом лес казался не более страшным, чем глухая тайга на Земле. Неподготовленный горожанин там погибнет, а опытный охотник с оружием и припасами чувствует себя вполне спокойно. Что мешает мне стать опытным?

Я решил уходить из деревни, оставалось подготовиться.

Будущее показало, что я недооценивал опасность хищников. Это была не первая ошибка в моей жизни, но, к счастью, и не последняя.

***

Второе мое решение было связано с судьбой Насти и Никиты.

Почему меня не волновала судьба других девушек? Потому что они подписались на эту работу, представляя, что их ждет. С Настей было по-другому: ее заставили, хотя героического сопротивления она и не оказывала.

Никита оказался наивным парнем. Хорошим, но глупым. Он поступил так, как считал должным, не смог иначе. Бывает так, когда знаешь, что кончится плохо, а не сделать не можешь.

Способ, который выбрал Никита, убийство, меня не смущал. Убийство было единственным доступным ему средством, а раз единственным – значит правильным.

Только вот результат оказался незначительным, а цена – слишком высокой. Парень и девушку не освободил, и сам погиб, и настоящих виновников не наказал. Убил случайных людей, которые даже не знали, что Настя чем-то отличается от других девушек, а некоторые и вовсе ее не трогали, просто находились в соседних номерах. Ни один суд не признал бы их виновными, хотя без их участия ничего не могло бы произойти.

Я чувствовал, что должен закончить это дело. Не ради Насти, Никиты или абстрактной справедливости, а ради себя. Потому что, если я ничего не сделаю, не смогу сам себя уважать, окажется, что я тварь дрожащая. А мне хотелось бы считать себя человеком, который может сделать мир чуть лучше. Надоело мне быть смирной овцой в стаде, бегущем за морковкой.

Насте я не мог помочь. Единственное, что в моих силах – наказать виновников преступления. Главным виновником был староста, который отправил девушку в публичный дом. Следующим по значимости – Паша, он стал первым насильником, хотя знал, что она не проститутка. Хозяйка борделя, она могла бы не отправлять к ней посетителей. Капитан дружины, который казнил Никиту и не освободил Настю.

Я, мирный до этого человек, начал обдумывать, как и кого из моего списка виновных можно ликвидировать.

Самой простой целью был Паша. Его можно было поймать вне города, в лесу, во время выезда на охоту. Один точный выстрел из засады, и дело сделано.

С остальными было гораздо сложнее, но любая длинная дорога начинается с первого шага.

***

Когда первая колбаска обжарилась и немного остыла, я плеснул немного самогона в пластиковый стаканчик и выпил. Затем начал жевать. Было остро, жирно, горячо и вкусно.

Ко мне от общежития приблизилось три фигуры в оранжевых штанах из бесплатного набора. В руках у них были бутылка, одноразовые стаканы и красный пластиковый поднос с нарезанным мясом и хлебом.

– Уважаемый, извини, если помешали, – начал пожилой, лет пятидесяти, сухощавый мужчина. – Мы тут парня поминаем. Я так понимаю, ты его тоже знал?

– Если ты о Никите, я его мало знал, просто меня эта история краем зацепила.

– А с нами он в строительную бригаду записался. Ничего, если мы к тебе подсядем? Меня Беляшом можешь называть, а это Игорь и Володя.

– Я Олег, садитесь.

Разлили по стаканчикам еще порцию выпивки. Самогон здесь в кафе продавали неплохой. Тот, который купил я, даже имел, со слов продавца, трехлетнюю выдержку, так что имел право называться «виски». Очевидно, покупка земного спиртного была по карману далеко не всем, а потребность в обществе имеется, так что все, кто мог на этом заработать, наладили собственное производство – не такое уж оно сложное. А конкуренция заставила позаботиться о качестве. Хотя не сомневаюсь, что если пройтись по деревне, то найдется и место, где в самогон для лучшего воздействия добавляют димедрол или еще какую-нибудь гадость для тех, кто любит чтобы дешево и сразу с ног валило.

– Ну, помянем Никиту, он светлый парень был, – поднял стаканчик Беляш.

Я присоединился.

– Слушай, ты не знаешь, что там случилось? – поинтересовался Беляш. – Мутная какая-то история. Никита не наркоман какой-нибудь, чтобы просто так автомат хватать и убивать всех подряд. Хоть мы и знакомы два дня были, но такое сразу видно.

Я рассказал все, как было. Ну, кроме совсем уж интимных деталей.

– Говорили, тут все с воров начиналось, а не по понятиям это. Во времена моей молодости на зоне за такое опустили бы. Конечно, в девяностые многое поменялось, много всякого плохого появилось, но все равно странно тут все.

Я задумывался о том, почему тут так обстоят дела, поэтому мог изложить ему свою версию.

– Ты представляешь, как возникали раньше государства?

– Ты не думай, я много читал. У меня шесть ходок, там много времени было. Кто-то мышцу качал, кто-то фигурки резал, а я читал.

Беляш оживился, может, и спиртное подействовало.

– Как я себе представляю, собираются парни и решают: а давай-ка мы поплывем Англию грабить. Садятся на корабль, гребут, приплывают, грабят. Потом возвращаются. На следующий год так же, только к ним еще больше желающих присоединяется. Всем хочется красивые шмотки, золото и молодых рабынь. И на следующий год плывут. А потом думают – а чего это мы, как дураки, туда-сюда плаваем? Захватывают они или строят замок, и остаются. И становятся правителями. Грабеж заменяют налогами, изнасилования – правом первой ночи. И им хорошо, и у подданных жизнь предсказуемой становится.

– Ну, в принципе да. Тут важно, что на первом этапе такое государство предлагает подданным безопасность от самого себя. То есть если подчиняешься, дань платишь – и живешь. А если не подчиняешься, тебя вешают за шею на дереве. Потом ребята, которые сидят в замке, быстро соображают, что чем больше подданных, тем больше золота и девок, и пытаются захватить земли соседей. И защищают свои земли от таких же орлов из соседнего замка. Дальше уже осознают, что если кто-то грабит и убивает их подданных, то им остается меньше, и начинают подданных тоже защищать. И опять же в обмен на налоги они обещают безопасность, теперь уже от других грабителей.

– Ну, да, и в девяностые примерно так было. Если предлагаешь крышу, то от других должен суметь прикрыть, а иначе никто тебе платить не будет, найдут другую крышу, надежнее.

– А теперь представь, у всех есть стволы, как на диком западе, даже больше. Потому что на диком западе стволы были далеко не у всех, они стоили дорого, а тут бесплатно дают. Видел фильмы о ковбоях? Там в городке всей власти – судья и шериф с помощником. И никакой другой власти городку не нужно. Причем они выборные и на зарплате сидят, а если чем-то не устраивают народ – могут переизбрать, а могут и пристрелить.

– Ну, допустим. А мы тут при чем?

Я разлил еще порцию спиртного по стаканчикам. Выпили.

– А теперь представь людей, которые тут все начинали. Они хотят править; вначале их слушают, но потом людей становится больше, и переселенцам их хотелки оказываются не интересны. Потому что они не могут безопасность предложить, у каждого своя безопасность в кобуре висит. Можно, конечно, прийти крупным отрядом и тебе подчинятся. Но даже в этом случае много потребовать нельзя, потому что такой вот Никита возьмет автомат, и ему будет все равно, сколько у тебя стволов. А главное – откуда взять этот крупный отряд, если платить им нечем? Нет у них ничего ценного, ради чего стоит умирать и убивать.

Я сделал драматическую паузу.

– И тут начинают завозить сюда женщин, которых до того совсем не было. Не просто женщин, а профессиональных проституток. А кто-то хитрый понимает, что доступ к теплому женскому телу – это дефицитный ресурс, и если на этот ресурс сесть, то можно править миром. Тогда женщины становятся собственностью, а люди из Замка контролируют распределение доступа к телам.