Суд над танталусом

III

…Он увидел себя как бы со стороны, сидящего на веранде, прямо перед ним поля сахарного тростника. Они в ужасном виде. Остролистые, обычно зеленые растения словно опалены солнцем, покрыты какими-то пятнами, кое-где изъедены невидимыми грызунами.

Барч только что вернулся из облета. На всей Ямайке сохранилось не больше трети плантаций сахарного тростника, не тронутых танталусом. Откуда появился этот злосчастный вирус? Даже Клара, хранящая в своей памяти все сведения по биологии, известные человечеству, ничего не может сказать о нем. Никогда и никто не видел и не описывал вируса, похожего на танталуса. Казалось бы, в XXI веке подобные неожиданные открытия вообще исключены!

Барчу, испытанному следопыту, ветерану Биологической защиты, поручили трудное дело — выяснить тайну происхождения танталуса. Но пока он получает со всех сторон лишь одно «нет».

Мягкое гудение в воздухе заставило Барча, продолжавшего сидеть на веранде, поднять голову. С полсотни воздушных опрыскивателей, похожих на гигантские зонтики, шли в шахматном порядке низко над полями, оставляя за собой пелену лимонно-желтого тумана. Химики и биологи Центральной лаборатории работали, сменяя друг друга круглые сутки, пытаясь найти эффективное средство против опаснейшего вредителя. Судя по цвету — это было что-то новое.

Уже поговаривали о том, придется объявить в Ямайке карантин, закрыть остров для въезда и выезда.

Воздушные опылители, которые маячили на горизонте, как фантастические подсолнухи, стали один за другим исчезать: пошли на посадку.

Барч все еще смотрел на поля, когда его блок-универсал принял сигнал: «Вас вызывают».

На экране, едва Барч на кнопку «прием», появилось лицо Кэрри, начальника Биологической защиты.

— Послушайте, Барч, — заорал Кэрри, улыбаясь, как человек, пробующий консервированный компот на рекламе в журнале прошлого века. — Вы все возитесь с вашим танталусом? Отвлекитесь немного. Забудьте о нем на два или три дня. Послушайте меня. В Центральной Африке разразилась какая-то болезнь диких слонов. Что-то новое, совсем неизвестное. Честное слово! Нужно действовать быстро и решительно, пока она не распространилась. Предлагаю вам отправиться туда. А потом вернетесь к вашему танталусу и, уверяю вас, найдете тот ход, которого сейчас не видите, я всегда так поступаю. Согласны?

Барчу как раз недоставало самого необходимого сейчас для него — возможности приложить руки к чему-то осязаемому, практическому.

— Да, Кэрри, — сказал он, — с удовольствием.

— Чарли и Апп уже вылетели, — сообщил Кэрри. — Один из Лапландии, другой из Никарагуа. Вы будете третьим. Держите связь со мной.

Он назвал координаты и исчез с экрана.

Через пять минут Барч был уже в воздухе. О, тот полет прошел без сучка и без задоринки! Его машина со свистом резала воздух, направляясь к точке, которую он указал ей на карте.

Прошло два часа, и впереди показалось озеро с зарослями тростника на берегу, а внизу промелькнул домик и большая лужайка. Это был слоновый заповедник, в котором ставил свои опыты Нгарроба, вице-президент Африканской академии наук, находящийся сейчас на Венере. Барч нажал кнопку «спуск». Машина принялась выбирать место для посадки. Она прошлась раза два над лужайкой, опускаясь все ниже; наконец, придя, видимо, к решению, что лучше места не найти, стремительно понеслась к Земле. Там стоял уже самолет «Скорой помощи». Машина Барча подкатила к нему. Не успел поздороваться с Чарли, как в воздухе показалась машина Аппа.

Не теряя времени, все трое ставились к озеру.

Слонов они застали на песчаном берегу, истоптанном их могучими ногами. Менее красивые, чем их индийские собратья, с непропорционально большой головой, животные стояли или лежали, не высказывая признаков обычного оживления. Огромные уши свешивались, как тряпки, а хоботы, увядшие, бессильные, касались земли или лежали на ней подобие обрывков толстого каната.

Банди, помощник Нгарробы, ходил среди слонов, словно это были не живые существа, а серые скалы, принявшие форму животных. И слоны обращали на него не больше внимания, чем на птиц, прыгавших на песке.

— Скверно, — сказал Апп, наблюдая эту картину. Черное лицо Банди от волнения и усталости казалось серым.

— Это началось вчера, — сказал он. — И вот видите…

— Что они ели? — поинтересовался Чарли.

— То же, что и всегда, — пожал плечами Банди. — Вот, — он кивнул головой в сторону зарослей тростника. — Их любимое лакомство.

Предоставив Чарли и Аппу вместе с Банди заниматься больными слонами, Барч направился зарослям.

Он срезал несколько растений и внимательно осмотрел их. Ничего подозрительного. Тогда он прошел по берегу километра два — тростник всюду был одинаковый. Взяв из разных мест образцы для анализа, Барч направился к стоянке машин «Скорой помощи».

Чарли и Апп были уже там.

— Анемия, — сообщил Апп. — в какой-то злокачественной форме.

— Взял кровь, — добавил Чарли. Внутри его машины светились лампочки, что-то тихо булькало, цветные жидкости переливались по трубочкам — автомат-анализатор делал свое дело.

Барч поднялся в свою машину. Принесенный тростник он нарезал на куски и роздал лаборантам-автоматам, а сам, чтобы не терять времени, уселся за микроскоп. Беря срезы, он клал их на предметный столик. Он не замечал ничего особенного, пока перед его глазами не очутился лист, повернутый тыльной стороной кверху.

На нежно-зеленом фоне пестрели мелкие, еле различимые крапинки. Барч вырезал крошечный кусочек с одной крапинкой и прибавил увеличение. Теперь крапинка выглядела, как маленький вулканчик с кратером посредине.

Два лаборанта-автомата прогудели, что их работа закончена. Не вставая с места, Барч протянул руку и взял голубые бланки. Первый содержал анализ золы: все в норме, кроме неизвестно откуда взявшегося марганца. Другой бланк перечислял состав протоплазмы — тут были отклонения, правда, небольшие, в них следовало еще разобраться.

Зато Барч прямо вздрогнул, когда взял в руки бланк, подготовленный третьим лаборантом. То были увеличенные фотографии микробов, обнаруженных в тростнике, и среди них — Барчу захотелось протереть глаза — столь знакомые ему очертания танталуса. Положительно, он начал ему мерещиться!

Барч взял лупу и не спеша, как мог спокойно, стал рассматривать снимки. Нет, эта похожая на знак параграфа фигура не оставляла никаких сомнений. Танталус, самый настоящий танталус!

Четвертый, пятый, шестой лаборанты гудели, докладывая, что порученная им работа выполнена, но Барч, не глядя, откладывал их рапорты в сторону, — он вызывал Клару.

Когда она, наконец, ответила, стол Барча был буквально завален ворохом сводок. Перебирая их и бегло просматривая, он задавал Кларе вопрос за вопросом.

На вопрос о крапинках Клара дала неожиданный ответ: она назвала вирус, открытый в бассейне Амазонки полстолетия назад.

Амазонский вирус, по словам Клары, был безобидным существом, ничем особенным не отличающимся, настолько бесцветным, что все сведения о нем заняли едва пять строк в Полной Энциклопедии Микробов. Влияния на жизнь растения, в котором обитал, он, по-видимому, не оказывал. Открытый случайно, он существовал в безвестности, пока им сегодня не заинтересовался Барч.

Барч вызвал Кэрри. Ямайка ответила тотчас же.

— Попробуйте дать тростник, зараженный танталусом, слонам. Желательно — африканским.

— Хорошо. А что случилось? Барч рассказал. Широкое лицо Кэрри стало еще шире.

— Вот это оборот!

Он сиял. Про Кэрри недаром говорили, что если когда-нибудь у Биологической защиты не останется больше никаких дел, Кэрри зачахнет и умрет от неизвестной человечеству болезни.

Начальник Биологической защиты попросил передать ему все материалы, полученные Барчем от лаборантов. Барч нажал кнопку «передача информации» и вышел из машины.

Чарли и Апп тоже передавали первые сведения в Центр.

— Вирусное заболевание, — сказал Апп.

— В крови повышенное содержание марганца, — констатировал Чарли. — А у вас что?

— Похоже на танталус. — Барч пожал плечами. — И в то же время совсем непохоже. Марганца много и в тростнике.

— Он, вероятно, в почве.

— Остается еще проверить инсектарий, — сказал Апп. — Вот еще одна из проблем нашего времени! Оставляя нетронутыми заповедные уголки природы, человек сам сохраняет очаги заразы. Вопрос: что лучше — сохранить или уничтожить? Другими словами: от чего человечество больше потеряет, а от чего больше приобретет? Может быть, на самом деле зараза идет оттуда?

…Зеленая сетка, накинутая над тропическим лесом, тонкая и мелкая, как вуаль, была незаметна даже вблизи. Банди нашел вход и, отстегнув клапан, пропустил вперед остальных. Они прошли сквозь три ряда сеток, а Банди застегивал позади себя невесомые двери. Он настоял, чтобы все надели индивидуальные предохранительные сетки.

Они вступили на территорию инсектария.

Мир существовал здесь в своей первозданной дикости. Крылатые твари, одного укуса которых было достаточно, чтобы человек заболел тяжело и неизлечимо, плодились и размножались беспрепятственно в этой влажной, словно жирной атмосфере. Это был лес, который приводил в ужас самых отчаянных смельчаков в прошлые времена.

Барч был солдатом Биологической защиты. И как солдат он шагал уверенно, соблюдая разумные меры предосторожности. Крылатые пули свистели у него над ушами, тыкались в сетку, вились над головой.

Он любил работу в «Скорой помощи» вот за эту калейдоскопическую смену обстановки, за опасности, которыми она почти всегда сопровождалась, за то, что работать приходилось часто по двое суток подряд. Барч поймал себя на том, что лицо у него стало расплываться от удовольствия, совсем как у Кэрри.

Нет, он не мог бы провести всю жизнь за глухой прозрачной стеной, как этот Свенсен. Хотя, если говорить честно, работа в лабораториях тюрьмы микробов не менее опасна и увлекательна, чем работа Барча. Но ей недоставало разных непредвиденных случаев, перемены мест, то есть всего того, что называют приключениями.

Банди наклонился к земле и показал на большие вмятины.

— Здесь проходили слоны. Апп с минуту внимательно рассматривал следы.

— Животные здоровы, — заключил он.

— Кровь взять не удастся? — поинтересовался Чарли. Банди покачал головой.

— Со здоровыми слонами это проделать невозможно.

— Значит и не нужно, — резюмировал Апп. — Здоровые слоны — неподходящий объект для нас. Наше дело больные животные.

— Посмотрим, что покажет тростник.

Нарубив стеблей и сложив добычу в герметические мешки, исследователи с теми же предосторожностями отправились в обратный путь. Выведя их за тройную сетку, Банди долго щелкал спрятанными в кустах выключателями.

— Она под током, — пояснил он. — Чтобы не порвали крупные животные.

…Лаборантам-автоматам задали новую порцию работы.

— Ну, что? — спросил Апп, просовывая голову в дверь лаборатории Барча.

— Пятен нет.

— Анализы?

В это время подал сигнал первый лаборант-автомат.

— Марганец? — спросил подошедший Чарли.

— Марганца нет, — ответил Барч, просмотрев бланк.

— Гм, — лицо Чарли приняло озабоченное выражение. — Может быть, весь секрет в марганце?

Барч снова вызвал Кэрри. Тот сообщил, что на двух африканских слонов, которых накормили ямайским тростником, зараженным танталусом, это не произвело никакого впечатления.

— Надо взять еще слонов, — предложил Чарли. — И попробовать кормить тем же тростником, только предварительно обработанным марганцем.

— Ладно, — проворчал Кэрри. — На вас слонов не напасешься. Если получим сыворотку, мы вам пришлем. Спасайте хоть тех, которые у вас.

— Надо перебазировать слонов, — сказал Апп после окончания разговора. — На здоровый участок.

— Вероятно, подойдет любой, где нет марганца в почве, — высказал предположение Чарли.

Барч сел в машину и отправился выбирать место.

Остальные занялись слонами. Животные так ослабели, что многих не удавалось поднять на ноги. Банди вызвал транспортные геликоптеры. Прошло около часа, и огромные вагоны один за другим начали садиться на лужайке. Слонов грузили краном, опуская обмякшие тела в вагон и задвигая затем крышку.

Некоторых, совсем обессилевших, с трудом заставили приподняться хотя бы настолько, чтобы продеть лямки.

— Это как раз те, с которыми делал опыты Нгарроба, — сказал Банди. — Будет очень досадно, если они погибнут.

Чарли, Апп и Банди провозились всю ночь, пока наконец не переправили слонов на новое место. Уже светало, когда Банди отослал геликоптеры.

— Ну, что ж, — сказал Апп, оглядев слонов, бессильно лежавших на траве. — В сущности, мы можем позволить себе отдых. Один спит, двое работают — так что ли?

Барчу выпало спать первым. Он плотно закрыл дверь кабины, поставил стрелки приборов на привычные для него температуру и влажность воздуха, нажал кнопку «постель». Выдвинулся матрац конструкции Института сна, тот, что держит вас словно в воздухе, так, что вы не отлежите ни руки, ни ноги, даже если захотите. Включив электросон на «естественное пробуждение», Барч разделся. Какое это все-таки удовольствие спать, принимая воздушную ванну! Сколько веков человечество куталось в звериные шкуры и одеяла, в принципе мало от них отличающиеся, пока не сумело, наконец, расстаться с этим первобытным способом согревания. Еще какая-то мысль пришла было Барчу на ум, но он уже коснулся головой подушки, тотчас же его мозг стал мягко и по частям выключаться, и он заснул.