Студиозус 2

Глава 1

Холодный ветер трепал невесомые шторы, которые хлопали, словно парус старинного корабля, рассекающего водную гладь. Разве что не пахло морской водой, над головой не летали и не кричали чайки, да и под ногами была не качающаяся палуба, а дизайнерская плитка. А в остальном темноволосый мальчик представлял себя именно на корабле.

В комнате было довольно прохладно, но он не позволял никому закрывать окно. Он не чувствовал этого холода. Наоборот, ему казалось, что здесь слишком жарко. А всё из-за того, что в его организме происходили процессы, которые и вызывали этот жар. Он был опасен для мальчика, но только в случае, если оставить его одного без присмотра. Чего не происходило с того момента, как он попал сюда.

В последнее время комната сильно изменилась. Убрали все медицинские приборы и пропала тьма, что скрывала в себе мальчика и часть комнаты. Он забрал её. Смог покорить, но ещё не приручить. Этим он занимался каждый день с тех пор, как пришёл в себя. А случилось это в день осеннего солнцестояния.

Мальчик открыл глаза и увидел лицо прабабушки. Она улыбалась. А затем прошёл и дедушка. В тот момент Виктор чувствовал себя самым счастливым ребёнком на свете. Он смог справиться со своей силой. Смог укротить её. Смог выжить.

В памяти мальчика остались моменты, когда он слышал тихие разговоры старейшины рода, в которых она говорила о том, что произошло. Говорила о его силе и о том, что им пришлось сделать тринадцать лет назад. В своих снах он множество раз обыгрывал эту ситуацию. Злился, переживал, плакал и даже кидался на стариков с кулаками. Это позволило Виктору не только понять, но и принять всё то, что произошло в день его рождения.

А потом он понял и тот сон, который оказался вовсе не сном. В тот момент его брат — Александр, выпустил свою силу и неосознанно потянулся к Виктору за помощью, которую получил. И буквально минуту назад, брату вновь потребовалась помощь Виктора, и он её получил.

Он сражался. Хотел защитить друзей и спасти каких-то людей. И Виктор поделился с братом своей силой, дал ему всё, что мог.

После этих мыслей улыбка появилась на лице мальчика, и он встал, чтобы сделать небольшую разминку. Скоро должен прийти учитель Тацуя. Пусть ему пока и не разрешены полноценные тренировки, но уже сейчас занятия дают свои плоды. Тело Виктора стремительно проходит в норму после долгих месяцев, проведённых в больничной кровати.

— Ты сегодня много бодрствуешь. — раздался голос старейшины, после чего она появилась рядом со своим креслом и уселась в него.

— Брату нужна была помощь. А потом мне совершенно не хотелось спать. Да и скоро придёт учитель Тацуя, необходимо хорошенько размяться перед его приходом.

— Он придёт только через три часа. Собрался всё это время разминаться? Уверен, что сможешь выдержать столько? Вчера ты отрубился уже через час.

— Сегодня всё будет иначе. Брат помог мне. Он забрал часть силы, и она теперь ведёт себя гораздо сговорчивее. Наверное, боится, что я снова могу отдать её брату. Ей не нравится вторая часть его дара.

— Тьма всегда является противоположностью света. — согласилась старейшина.

— Тогда как они смогли ужиться в брате? Я видел, что он с лёгкостью управляет этими силами и они подчиняются ему. Пусть он и слабее меня, но уже смог подчинить их себе. Смог добиться полного послушания. Даже не так. Они сами хотят угодить ему. Словно…

— Верные собачонки. — помогла мальчику старейшина. — Твой брат сильно отличается от тебя, да и от любого другого ребёнка, выросшего в тепличных условиях. Да, именно в тепличных. И не нужно на меня так смотреть. Пусть ты несколько лет жил в обычной семье, но за тобой постоянно присматривали и заранее, устраняли некоторые трудности. Твоему же брату всю жизнь приходилось рассчитывать только на себя. У него не было никого.

— Но теперь у него появились мы. У него появилась семья. — выкрикнул Виктор, сам не ожидая от себя подобного.

Вместе с криком из него вырвалась и сила, но старейшина лишь усмехнулась и с лёгкостью отмахнулась от тьмы.

— Он так не считает. Наоборот, Александр всячески отказывается от любых, даже возможных родственников. Говорит, что они ему не нужны. Что он и дальше отлично проживёт без них.

— Надеюсь, дедушка сможет убедить его в обратном. Если нужно, то давайте я с ним поговорю. Мы уже общались пару раз и вроде, у нас всё хорошо. Брат точно не пытался меня прогнать и не отказывался от помощи.

— А вот с этого момента, давай подробнее. Когда вы общались? И главное — как? Заодно расскажи, как вы друг другу помогли. Помниться об этом ты говорил, когда я только появилась.

— Обязательно расскажу, после того как услышу, когда меня отсюда выпустят? И когда я встречусь с братом?

— Раньше ты был послушным мальчиком и всегда делал то, что тебе говорят. — тяжело вздохнула старуха. — Видимо, заразился от брата. Тот никогда просто так ничего не делает. Всегда просит плату за свои услуги. И ему невероятно трудно отказать. Дар убеждения достался ему от отца.

— А что ему досталось от мамы? Дедушка говорит, что у меня её глаза. А у брата?

— А у твоего брата глаза настоящего дьяволёнка. Один карий, способный напугать даже Стихийного Мастера, а другой зелёный — способный расположить к Александру даже самых скептически настроенных людей.

Порой нам невероятно сильно хочется отдыха. Думаешь, что невероятно устал и уже ничего не в состоянии делать из-за своей усталости. Но сразу после того, как начинается этот самый отдых, понимаешь, что не так ты и устал. Что можно и ещё немного поработать. А отдых начинает надоедать очень быстро. Особенно если ты отдыхаешь в отдельной палате.

А все мы сейчас отдыхали именно так. В госпитале академии, под наблюдением её лучших целителей. В восторге от этого была только Маша. Она сразу начала засыпать местных целителей вопросами, расспрашивать про то, как в академии обстоят дела с болезнями студентов, травмами и прочим, где может понадобиться её дар.

Сам я не собирался здесь оставаться, но пришёл Дмитрий Петрович и сказал, что это не обсуждается. Даже если я себя прекрасно чувствую, всё равно необходимо обследование. Бой выдался крайне тяжёлым. Куратор попросил у меня прощения, что они допустили подобное. Но я совершенно не чувствовал в его голосе реального раскаяния. Обычная формальность, которую он выполнил и забыл.

Позволил уговорить себя остаться в больнице и теперь умираю здесь от скуки. Пользоваться магией здесь запрещено. Сказали, что можно не только повредить серьёзное оборудование, но и помешать работе целителей. В этом случае может произойти вообще всё что угодно. Вплоть до смерти пациента. Поэтому к магии я и не прикасаюсь.

Нас привели сюда, сразу же осмотрели, затем накормили, и я даже успел поспать. Проснулся из-за того, что за дверью происходила неравная борьба. Матвей пытался сбежать, а на него напали сразу шестеро работников госпиталя. Повисли на нём и звали подмогу. Ведь даже вшестером остановить Шуйского очень трудно. Увешанный людьми в белых халатах, он продолжал двигаться к заветной цели, в виде двери, ведущей на лестницу.

Даже представить не могу, что такого сделали Матвею, что он так хочет свалить отсюда. Развлечение закончилось довольно быстро. Пришёл, какой-то дядька в толстых очках, коснулся руки Шуйского и тот моментально начал оседать под весом самоотверженной шестёрки. Они же потом подхватили его на руки и потащили в соседнюю палату.

Вот собственно, и всё, что было интересного. А дальше я больше часа пролежал, размышляя над тем, что произошло на этом задании. Анализировал всё и пришёл к выводу, что мы сработали на отлично. В той ситуации, что сложилась на площади, поступить по-другому было нельзя. Нам предоставили заведомо ложную информацию. Даже о силе наёмников там наврали. А про взрывчатку, вообще ни слова не было сказано. Да и Стихийный Мастер, которого я одолел с огромным трудом, там вообще не был указан.

Закончив с размышлениями, я решил попытать удачу и выйти из палаты. Повторять судьбу Матвея точно не хотелось, поэтому даже смотреть не буду в сторону той двери. Просто гляну, как здесь обстоят дела и где остальные ребята. Шуйский в палате по соседству, значит, и остальные должны быть где-то здесь.

Дверь оказалась открытой, и я вышел в коридор. Мгновенно рядом появились у же знакомые мне люди в белых халатах, явно с недобрыми намерениями.

— Я не собираюсь уходить. Просто хочу убедиться, что с моими одногруппниками всё в порядке. — подняв руки, сказал я.

Никто на меня не бросился сразу, да и через пять секунд, значит, можно проходить. Вот только и оставлять меня разгуливать здесь одного эти люди не собирались. Все шестеро пошли следом.

Сперва заглянул в соседнюю палату, где на кровати лежал Матвей. Руки и ноги были привязаны к кровати кожаными ремнями. Ещё один лежал рядом с головой, её привязывать не стали. Ну здесь всё понятно, я сам видел, как это произошло. Да и волноваться по поводу здоровья Шуйского точно не стоит. У него такая регенерация, что от любых травм избавится за пару часов, а мы здесь находимся гораздо дольше.

— Куда мне идти дальше? — спросил я у одного из белых халатов. Парня в голубой шапочке, натянутой поверх пышной шевелюры.

— Палаты номер три, четыре и пять. — ответил парень и вновь вернулся к наблюдению за мной. Ну ладно, пускай смотрят, мне не жалко.

Только сейчас заметил номер семь на палате Матвея. Выходит, что я лежал в шестой и идти мне нужно в другую сторону. Шестёрка развернулась следом за мной. Кроме них, я больше никого не видел. Дядька, что обезвредил Шуйского, ушёл сразу после этого.

Интересно, где Маша? Она уже успела достать местных целителей? Ругани я точно не слышал, может, ещё и не достала.

— Я уже думал, что ко мне никто не зайдёт. — стоило мне только открыть дверь, заявил Руслан.

Он лежал на кровати, а левая нога была подвешена на специальном приспособлении, стоявшем возле кровати. Сама нога была забинтована. Других повреждений я не видел.

— Придавило, прилетевшим куском железа после очередного взрыва. Я поэтому так долго и ковылял к тебе на помощь. Пришлось сперва разобраться с железякой, а уже потом кое-как идти спасать тебя. — увидев, куда я смотрю, сказал Романов. — А ты, вообще, красавчик! Конечно, я был на полигоне и видел тренировки наших безопасников. Да и на пару дел они меня с собой брали, но чтобы вот так. Ты где, так научился прыгать? Словно ниндзя какой-то. А потом, прямо в огонь полез. Я в последний момент успел тебя щитом прикрыть. Все силы на него выжал из себя. До сих пор ещё не восстановились. А чего ты молчишь и так странно на меня смотришь?

Наконец, он замолчал.

— Думаю, когда у тебя язык устанет, чтобы хоть одно слово вставить. — улыбнулся я.

— Ещё не скоро. Язык, это вообще, самая сильная мышца в нашем организме. Она никогда не устаёт. Ещё ни разу не было, чтобы у меня язык устал, сколько бы я ни говорил. Ну чего, ты на меня так смотришь? Да я перенервничал, да я боялся. За себя боялся и за вас боялся. А ещё я впервые убил человека. Даже двух. И помог убить третьего. Конечно, у меня теперь эмоции бьют через край. Ещё эта чёртова приспособа, из-за которой я двигаться не могу. Представляешь, сказали до завтра вот так висеть придётся. Сразу целительством нельзя, сперва нужно костям вернуть нормальное положение.

Слова Руслана заставили меня слегка поморщиться. Не он один впервые убил человека. Все мы сделали это впервые. Наверное. Насчёт Скуратова я не уверен. Слишком он радовался этому заданию. Да и не знаю, убили свои цели Кеша и Маша? Но я уже смирился с этим. Не убей мы наёмников, и они убили бы гораздо больше ни в чём не повинных людей: женщин, детей и стариков. А их было очень много на площади Восточного.

— И что теперь? Ты считаешь нас всех убийцами? — задал я вопрос, который интересовал и меня самого.

— Дурак совсем? — скривился Руслан. — Убийца — это тот, кто убивает с удовольствием. Либо сам кайфует от этого, либо получает за это деньги. Вот — это убийца. А мы предотвратили трагедию, которую собирались устроить те наёмники. Теперь я понял, почему мне сказали, что обучение на факультете старшей крови перевернёт жизнь с ног на голову. А ведь это задание было только началом. Как нам говорили одно из самых лёгких. Даже представить не могу, что же у них за тяжёлые задания.

— Вот и не нужно этого представлять. В любом случае Годуновы смогут нас удивить. И теперь мы знаем, что не самым приятным образом. Но в том, что не считаешь нас убийцами, я с тобой согласен. Мы спасли много жизней, но и допустили много смертей. — на несколько мгновений я замолчал, вспоминая тела полицейских, разорванных силой последнего наёмника. — Поэтому давай постараемся в следующий раз не допустить ни одной.

Наверное, впервые с момента нашего знакомства вижу Романова таким серьёзным. Даже представить не мог, что он так умеет.

— К следующему полевому испытанию мы будем готовы гораздо лучше. — кивнул Руслан.

— Так вот, ты где. — влетела в палату Маша, а следом за ней вошла Василиса.

Голова Годуновой была перебинтована, а в глазах читалось превосходство. Только я не понимал, в чём именно? Испытание второй группы оказалось не менее сложным, это сразу понятно, раз пострадала даже провидица. Ректор и куратор не пощадили собственную кровь, чего уж о нас говорить.

— Все живы? — спросил я у Василисы, проигнорировав целительницу. Этот вопрос сейчас волновал меня гораздо сильнее.

— Обошлись парой синяков и ушибов. Вам досталось сильнее. Но я знала, что вы справитесь. А без меня мог погибнуть Василий. — словно оправдываясь, ответила Годунова.

Но я так не считал. Она просто сказала, почему приняла решение перейти в другую команду, а на тот момент не могла об этом рассказать.

— Рад, что все мы вернулись. А синяки и ушибы заживут. Как, только что сказал Руслан, — к следующему испытанию все мы подготовимся гораздо лучше и не допустим…

— Нет, — перебила меня Василиса. — Даже Годуновы не могут предсказать все события, учесть все возможные риски и непредвиденные ситуации. Все мы должны понять, что это невозможно. Невозможно спасти абсолютно всех. Порой приходится кем-то жертвовать. А порой жертвы просто неизбежны. Стоит всегда об этом помнить и в любой ситуации оставаться с холодной головой и не бросаться в бой, наплевав на собственную жизнь.

— Я был уверен, что справлюсь. — сразу поняв, о чём говорит Василиса, ответил я.

— А если бы за тобой последовали другие ребята? Они бы справились?

В тот момент я об этом совершенно не думал. Просто видел перед собой противника, который уже отнял много жизней и хотел забрать ещё и наши. Понятия не имею, смог бы кто-нибудь из ребят выстоять в сражении с огневиком. Это у меня сразу три очень мощных защитных артефакта. Да и помощь всех людей, кто в меня верит. А ещё тот же Руслан прикрыл водяным щитом. В общем, кто-нибудь другой точно не отделался бы так легко. Да и убить наёмника одним ударом вряд ли смог.

— Я тебя понял. Больше не допущу подобного. Только если гарантированно буду один.

Василиса закрыло лицо рукой и покачала головой.

— Завтра утром отец собирает всех нас для объявления результатов испытания. Все с ним справились и получат оценки соответственно своим заслугам. Постарайся не опаздывать и не иди на поводу у Романова. Ему до завтра нужно оставаться в палате.

— Чего сразу началось-то? — возмутился Руслан, но на него никто не обратил внимание, в коридоре началась новая потасовка и мы выбежали туда.

— Удержать всех до завтра здесь будет очень сложно. — произнесла Маша, наблюдая за очередной попыткой Матвея оказаться на воле.

Всё же здесь довольно весело.