Стратегия одиночки. Книга четвертая

Глава 11

В этот раз я шёл по древнему лесу спокойно, выбирал удобную дорогу, не ломился напрямую через кустарник, не бежал сломя голову куда глаза глядят. Рассвет уже занялся над Айном, но в Лихолесье по-прежнему царила лёгкая полутьма. Высокие горы Великого Хребта не давали пока возможности достигать этих мест прямым лучам солнца. Только около двух пополудни дневное светило, совершив полукруг по небосводу, озарит своим светом эту непроходимую чащу. Да и то из-за густых крон около земли в этих местах даже в самый яркий летний день царит вечное царство тени. “Прошлый я” здесь чувствовал бы себя “как рыба в воде”. Я же нынешний пока не был настолько сильным адептом Магии Теней и, по сути, мало в данный момент отличался от обычного путника.

С каждым шагом, что удалял меня от стоянки, злость на Скалли становилась всё более и более тусклой. Но, понимая черты своего характера после всего произошедшего в Триесе гораздо лучше, чем ранее, я знал, что эта злость до конца ещё долго не исчезнет. Она так и останется со мной, словно мозоль, и будет о себе напоминать до тех самых пор, пока я не верну должок этой озабоченной австралийке. Вот когда это произойдёт, вот тогда эта “мозоль злости” пропадёт и перестанет “натирать” мне мозги.

Усилием воли прогнав мысли о Скалли в самый дальний уголок разума, задумался о более насущном. С моей “памятью будущего” было всё не так гладко, как мне бы хотелось. Нет, она не была как-то повреждена, или я по крайней мере не чувствовал этих повреждений. Дело было в ином.

Даже на Земле, живя спокойной жизнью обычного обывателя, я порою забывал, что ел вчера на ужин или где оставил ключи от машины. В тоже время не сказал бы, что у меня были какие-то проблемы с памятью, все, за очень редкими исключениями, постоянно что-то забывают. Но и похвастаться идеальной памятью я никогда не мог. Поэтому в полном объёме сразу понять свалившуюся на меня “память будущего” мне было практически невозможно. Особенно если вспомнить, что с “прошлым мной” бывало за неделю происходило больше событий и выпадало больше приключений, чем за несколько лет жизни на Земле.

Хорошо, что при самом первом “всплеске воспоминаний”, ещё в небоскребе с адской Гончей, я словно фильм посмотрел о похождениях “будущего меня”. Это дало общее понимание, но вот с деталями было не так радужно. Я постоянно что-то продолжал вспоминать: детали, нюансы — но при этом очень важные вещи по-прежнему были где-то спрятаны в глубинах сундука “памяти будущего”. К примеру, воспоминание о том, что сиды куда как более “дружелюбно” относятся к адептам Тени, изрядно сэкономило бы мне нервы, если б я вспомнил его немного ранее.

Интересно, развитие таланта Ментала поможет мне в этом вопросе? Ведь Ментальная магия — это не только промывка чужих мозгов, дезориентация врагов и все подобные, согласен, очень действенные “фокусы”, но это также и возможность работы над собой. Уже заметил, что, получив дополнительную Звезду в этом таланте, стал немного легче поддерживать несколько Аур одновременно. Да и по ощущениям моя память улучшилась. Не та, что отвечает за воспоминания “прошлого меня”, а просто личная память.

Эти мысли подвинули приоритет развития магии Ментала на одну из высших позиций. Я хранил бонус от Достижения “Движения Вопреки” на обучение Рунам. На данный момент, пока мне недоступна Четвёртая Звезда в понимании рунического письма, активация бонуса ускоренного обучения мне бы ничего не дала. Но как только заработаю плюс одну Звезду Рун, а в теории я знаю, как это сделать, навык в чтении божественного письма мне придётся развивать всеми возможными средствами. Потому как в моей стратегии первым по важности пунктом стояло не развитие землян и даже не выявление и помощь Осколкам. Первым вопросом, без ответа на который, как мне казалось, Вторжение не остановить, было: “Почему, несмотря на то, что Божественные Печати в виде пяти Перевёрнутых Башен продолжали работать, демонам удалось прорваться на Айн?”. И без знания реальной истории Айна о Первой Войне с демонами мне ответ на этот вопрос не получить. А истинную историю, а не ту, что записана в божественных писаниях, не узнать, не умея читать Руническое Письмо.

Чем ниже в Прошлом Цикле земляне спускались по Этажам Божественных Перевёрнутых Башен, тем всё чаще находили отличия между официальной историей и тем, что было записано там. Так как эти Печати были, по сути своей, проявлением души божеств в физическом мире, которые по неведомым причинам приняли форму Перевёрнутых Башен, то путешествуя по ним, можно было найти фрагменты реальных воспоминаний того божества, чья Последняя Воля сформировала Башню. На первых Этажах эти воспоминания были записаны на всеобщем языке и практически не отличались от того, что изложено в писаниях. Но чем ниже ты спускался, тем всё чаще в записях всеобщего языка появлялись Руны. Этажа с пятидесятого появлялись Рунические Слова. А начиная с семьдесят пятого всеобщая речь вообще исчезала, полностью заменённая Руническим Письмом. И когда земляне спустились так глубоко и расшифровали некоторые из этих записей, то стало понятно, что в официальных писаниях рассказана далеко не вся правда. К примеру, моё воспоминание о прошлом расы сидов — как раз результат подобной “расшифровки”.

Уверен, нижние Этажи Божественных Башен хранят в себе множество секретов Айна, и, спустившись как можно глубже, к тому же умея при этом читать руническое Письмо, я смогу докопаться до правды, понять, что случилось в прошлом, узнать истинные причины войны Айна и Гиарда. Без полного понимания того, почему демоны так рвутся уничтожить Айн, мне их не остановить. Потому как даже если уничтожить демонические легионы Вторжения, низвергнув при этом Демонических Принцев, далеко не факт, что всё закончится. Потому как и после такой победы на Гиарде останутся Князья Демонов. Сущности, по своей мощи и силе не уступающие, а возможно и превосходящие, богов Айна. В конце концов именно они, по сути, победили в прошлой Войне, уничтожив большинство богов Айна. Что мешает им после первой неудачи прислать ещё легионы и ещё, и ещё… И так до тех пор, пока на Айне не останется тех, кто способен его защищать.

К тому же я знаю, что как только падут Перевёрнутые Башни, Князьям Демонов откроется прямая дорога на Айн, и они смогут ступить в этот мир во всей силе своего Личного Проявления. Хотя, как “знаю”… Демонический Принц, когда понял, что побеждает в Последней Битве, “нас” об этом просветил. Как же он хохотал, когда его слова о том, что ждёт Айн в дальнейшем, разносились над полем брани. Вот это я до сих пор “помню”.

Но сейчас я всерьёз задумался о том, чтобы изменить свою стратегию роста и развития. Немного сместить приоритеты с Рун на Ментал. Потому как, несмотря на свою основную цель, в достижении которой мне бы очень помог бонус от “Движения Вопреки”, вложенный в понимание Рун, до этого точно дойдёт ещё не скоро. Потому как спуститься даже на пятидесятый этаж Башен, не находясь на Легендарном Витке Спирали Возвышения, практически невозможно. Что уж говорить о более глубоких Этажах, на которых и бойцу Мифрила будет очень непросто! А подобное станет для меня возможным, даже при самых благоприятных обстоятельствах, ой как не скоро. И прежде чем это станет возможным, мне нужно дожить до этого момента, а как показывает практика, с вопросом выживания у меня в любой момент могут возникнуть непредвиденные трудности.

Простая по сути мысль: “Что бы что-то сделать в будущем, надо сперва до этого будущего дожить”. А с решением вопроса выживания здесь и сейчас бонус, вложенный в Понимание Рун, мне поможет мало. Встречи с Рейгьяной и Скалли отчётливо показали, насколько я слаб, чтобы ввязываться в по-настоящему серьёзные игры. Пожалуй, если бы не новое задание квестеров, я бы прямо сейчас вложил бонус ускоренного обучения в Ментал и постарался получить в нём четвёртую Звезду Таланта как можно раньше. Но чёртовы квестеры задачей собрать Слово, словно шлагбаум поставили на такое решение. Впрочем, читать Слова я точно не научусь за отведённый на выполнение задачи срок, так что может всё-таки потратить ускоренное обучение на Ментал? С другой стороны, именно в данный момент спешить не стоило. Вот если найду в ближайшее время хорошие техники Ментала, вот тогда и вернусь к этому вопросу.

Терзаясь в подобных сомнениях, я ни на секунду не забывал, где нахожусь. Внимательно смотрел по сторонам и куда наступаю. Аура Восприятия, усиленная орочьим поясом, поддерживалась мной непрерывно. Но даже подобного усиления чувств не потребовалось бы, чтобы при внезапной перемене направления ветра ощутить резкий запах горелой плоти. Так не пахнет костёр. Так не пахнет и жаренное на огне мясо. Это вполне характерный запах, в котором смешивается привкус горелой кожи, сожжённых волос или шерсти и, конечно же, обгорелой плоти.

Первым моим порывом было развернуться в противоположное от источника запаха направление и как можно быстрее оказаться от него подальше. Лихолесье не сильно поощряет любопытство своих гостей, можно даже сказать, быстро отучает от него. Но я сейчас отыгрывал роль обычного путника, поэтому, делано принюхался, достал кинжал и, припадая к земле, направился на источник запаха, очень при этом надеясь, что наблюдающие за мной сиды по достоинству оценят моё “такое естественное” поведение.

Впрочем, буквально через пять минут понял, что не оценят. Вот совсем. Никак.

Шесть мёртвых тел лежат на едва заметной звериной тропе. Они шли, как и положено опытным следопытом, след в след. Так все и легли. Полная шестёрка пограничной Стражи Леса мертва. Убиты, судя по всему, одним заклинанием все сразу. По тому, как расположились тела, понимаю — сиды даже не успели понять, что их убило. Нападение стало для них полной неожиданностью. Что уже само по себе необычно. Это кем надо быть, чтобы в этой чаще застать лучших следопытов и знатоков лесов на всём Айне врасплох?

Не приближаясь, оцениваю характер повреждений. Моё первое впечатление верно, они убиты одним заклинанием. От груди каждого из них расходятся обгорелые неравномерные концентрические круги. Каждое из сердец шестерых Стражей Леса сожжено магией. Но, при всём этом, повреждения не характерны для заклинаний Огня. Ожоги на мёртвых телах имеют несколько отличную, от огненной, природу. Ещё приблизившись на шаг, заметил новые детали и понял, что лесные стражи погибли от заклинания Школы Молнии. Это открытие мгновенно расставило всё по своим местам:

— Рейгьяна… — Беззвучно прошептали мои губы.

Вот ни на мгновение не сомневаюсь, что это дело её маленьких ручек. Правда не пойму, чем сиды помешали этой странной девочке? Но, видимо, чем-то всё же помешали, а может просто оказались на её пути. Я-то думал, что это мне не повезло сегодня, но вот у моих ног лежат шестеро, кому явно не повезло намного, намного сильнее.

С другой стороны, эти трупы отлично иллюстрируют то, что со мной могло случиться, если бы диалог с Рей пошел по иному, более враждебному со стороны девочки, сценарию. Вот и строй грандиозные планы, как ты остановишь Вторжение демонов. А потом одна такая случайная встреча в лесу, неправильно сказанное слово — и ты лежишь и смердишь обгорелой плотью где-то в лесной чаще. Меня даже озноб пробрал, потому как понял, что подобный исход диалога с Рейгьяной был вполне возможен.

Присев на корточки в метре от ближайшего тела, до предела разогнал Ауру Восприятия. Дополнительный осмотр ничего нового не показал. Никаких зацепок, кроме сожжённых молнией сердец. Несмотря на то, что сиды считаются мастерами Природной и Пространственной магии, они очень уязвимы к Огню и как раз к Молнии. Тот, кто их убил, точно знал эту слабость лесного народа.

Если отрезать головы мёртвых, то в ближайшем филиале Гильдии Алхимиков мне за каждую выдадут минимум по сотне золотых. Но я и не подумал это делать. Одно дело, когда сиды найдут отряд своей стражи просто убитыми, и совсем иной расклад, если эти мертвецы будут обезглавлены. Мне в заклятых врагах Скрытый Лес не нужен. К тому же для отражения угрозы демонического Вторжения потребуются все силы Айна, и я ещё планирую когда-нибудь всё же договориться с сидами. На данном этапе даже простой разговор с ними для меня, скорее всего, обернётся в лучшем случае ничем. Но когда я выполню задание на поиск скрытых алтарей Сегуны и получу четвёртую Звезду в Таланте Теней, освою “Играющего”, тогда они меня точно не прогонят, и возможно прислушаются.

Так как сиды — народ весьма не многочисленный, то к экипировке своих воинов они подходят очень серьёзно. Вот и эта группа оснащена очень хорошо. Беда в том, что для меня их амуниция бесполезна. Их броня состоит из дерева и обработанных специальными ритуалами листов. Со стороны это выглядит очень красиво, но в то же время как-то не серьёзно. И вот это впечатление несерьёзности в корне ошибочно. Доспехи сидов не уступят по своим защитным возможностям людской броне из авалония или валирия. Но для человека их доспехи бесполезны, потому как специально созданы только для ношения лесным народом. Оружие стражей Границ также не несёт в себе металла, даже их мечи деревянные. Тем не менее такое вооружение не сломается при ударе о сталь, потому как напитано сидской магией. Что же касается артефактов и амулетов на телах, то они также для меня бесполезны и даже опасны.

Если проводить аналогии, то эта группа стражи Границ, скорее всего, эквивалентна бойцам нижних рангов Драгоценного витка. Наткнись я на такой же погибший отряд людей, я бы сейчас не плохо так разбогател, обобрав их тела. Минимум тысяч на семь в золоте стал бы богаче, всё с них продав. Тем обиднее мне было подняться на ноги и, сделав несколько шагов назад, просто уйти, даже не прикоснувшись к телам и не забрав с них вообще ничего. Впрочем, деньги я всегда смогу заработать. А вот погибнуть из-за собственной жадности, если бы что-то взял, а потом наткнулся на ещё один отряд, вот это как раз вполне реально.

Задушив в себе жадность, обошёл место гибели сидов по широкой дуге и продолжил движение в выбранном направлении. Насколько я “помнил” карту континента, составленную группой Морфея, в этой области ширина Лихолесья примерно километров пятьдесят, то есть мне осталось пройти всего километров сорок, возможно даже меньше. В теории, могу управиться за один дневной переход. Тем более, насколько заметил, чем дальше я удаляюсь от отрогов Великого Хребта, тем лес становится чище и как-то даже светлее. К тому же сегодня относительно хорошая погода, что позволяет мне выдерживать нужное направление более уверенно. Хотя, скорее всего ещё одна ночёвка в этом неласковом лесу меня всё же ожидает.

Через два часа, после того как оставил за спиной убитую группу сидов, поймал себя на мысли, что за всё время пути по Лихолесью ни разу не встретил ни одного зверя или чудовища, здесь обитающего. Это можно было, конечно, объяснить тем, что стража границ или Рей всю “живность” в округе распугали на много километров вокруг. Но всё равно — невиданное для меня везение.

Едва об этом подумал, как пришлось резко тормозить, чтобы не влететь лицом в натянутую между двумя лесными гигантами паутину. И паутину не простую, в разы более толстую и прочную, чем плетут обычные, привычные по Земле, паучки. Эта выглядела не как тоненькая ниточка, а как прозрачный жгут толщиной в мизинец. “Прошлый я” уже видел подобные ловушки, и не раз, в подземельях, населённых гигантскими харакандидами. Существами, внешне и правда похожими на пауков, но размером куда больше. Очень неприятный противник, особенно с учётом того, что копьё своё я потерял. Если эту паутину оставил Булатный харакандид, то не уверен, что с кинжалом в руках справлюсь с подобной угрозой. А они бывают не только Булатными, но даже вырастают до отливающего сапфиром хитина.

Насколько помню, большинство харакандид — засадные охотники, так что если не потревожу паутину, вполне могу миновать встречу с ними. Моё движение замедлилось, я стал вглядываться в лес ещё внимательнее. Благодаря орочьему поясу, у меня лучше работала Аура Восприятия, и следующую ловушку я заметил уже не в упор, а шага за три. Харакандиды от природы владеют инстинктивной магией Иллюзии, скрывая свои охотничьи нити. Так что заметить их паутину даже с пары шагов было на моём ранге очень хорошим результатом.

Продвижение вперёд замедлилось до скорости улитки. Прежде чем переместить ногу, я внимательно разглядывал место, куда планирую наступить. Подобная внимательность позволяла мне обходить паутину. Но через десять минут я понял, что что-то не то. Повисшая между деревьями паутина словно составляла какую-то структуру, а не была натянута случайно. Остановившись на месте, закрыл глаза и постарался вспомнить каждый свой шаг, каждую смену направления. К сожалению, паранойя меня в этот раз не обманула. С того момента, как заметил первую паутину, я всё время двигался по широкой, но тем не менее сужающейся спирали. Спирали, в центре которой меня совершенно точно не ждёт ничего хорошего. Беззвучно проклиная хитрость местных паукообразных, развернулся на месте и зашагал обратно, планируя выбраться из этой ловушки, а затем по дуге обойти опасное место, даже если потеряю на этом обходе лишних три или четыре часа.

Стоило мне дойти до первой ранее замеченной паутины и облегчённо расправить плечи, как услышал характерный звук приближающейся с верху опасности. Не поднимая головы тут же перекатом ухошел вбок, откидывая сумку с вещами. Едва это сделал, как на том месте, где мгновение назад находилась моя шея, щелкнули мощные жвала. Поняв, что промахнулся, огромный паук, размером тела с упитанную свинью, тут же отпустил паутину, на которой висел, и бесшумно упал на землю. Точнее, не упал, а мягко приземлился на все восемь лап. Шесть мутных фасеточных глаз уставились на меня.

Гулко зазвенело в голове предостережение от заколки “Чистого Разума”. На меня тут же навалилась жуткая апатия и нежелание что-то делать. Руки безвольно упали вдоль тела. Это меня и спасло, зажатый в ладони кинжал больно кольнул в бедро. Резкая боль мгновенно прочистила голову.

— Да ты ещё и менталист. — Прошептал я, не сводя глаз со спустившегося с кроны лесного гиганта засадного охотника.

Харакандид ещё какое-то время буравил меня взглядом, пытаясь погрузить в гипнотический сон. Но магической силы паука, чей хитиновый панцирь отливал булатом, не хватило, чтобы навязать мне свою волю. Мои три с половиной Звезды Таланта в Ментале сыграли решающую роль в его поражении.

Поняв, что гипноз не удался, паук гулко щёлкнул хелицерами и поджал лапы. В лапах и скрывалась главная опасность этих существ. Каждая из них была длинной более двух метров, и на внешней стороне этих ног отчётливо заметны хитиновые пилы, острота и прочность которых достаточна, чтобы порвать и стальную кольчугу.

Оглядевшись по сторонам, быстро нашёл искомое и, когда паук сделал свой первый выпад, боковым перекатом ушёл от этой атаки и поднял с земли большой высохший сук длиной более метра.

— Разряд!

— Разряд!

Со второго раза получилось, и сук в моей руке занялся огнём от встречи с рукотворной молнией. Конечно, столь примитивное оружие никак не повредит хитиновому панцирю харакандида, но, как и любой житель леса, этот паук должен опасаться огня. Это инстинктивный, иррациональный страх всего живущего в чащах. Мои предположения подтвердились, стоило ткнуть горящим суком в сторону падучей морды, как тот отступил на шаг и присел на задние лапы.

Пока гигантский паучара замер в нерешительности, вернул кинжал в ножны и, подобрав ещё одну длинную палку, зажег и её. После чего принялся размахивать сдвоенным огнём перед мордой харакандида. И с этим размахиванием мне следовало быть как можно аккуратнее. Потому как это сейчас паук опасается огня, но стоит ему почувствовать реальную боль, как он может забыть о своих инстинктивных страхах и напасть.

Глаза булатного харакандида, а также его яд — довольно ценные алхимические реагенты, и если бы не мои встречи сперва с Рей, а затем и со Скалли, то я, возможно, рискнул бы и попытался их заполучить. Но уроки, которые судьба мне сегодня преподала, были мной усвоены, и вместо нападения я просто медленно отступал. Засадный хищник, видимо решивший, что раз его неожиданное нападение не увенчалось успехом, а его жертва далеко не так беззащитна, то охота не удалась, тоже попятился назад.

Так мы и расходились, не сводя глаз друг с друга, пока харакандид не решил, что с него хватит, стрельнул паутиной куда-то вверх и сбежал в крону лесного гиганта. Как только это случилось, я тут же рванул в противоположную сторону. Харакандиды — одиночки, поэтому ближайшую пару километров можно было не опасаться влететь в ещё одну паутину.

Минут пять бежал напрямик, продираясь через бурелом, стараясь сперва передвигаться по оставленным ранее следам, а потом свернул и с этого пути. Немного упокоившись, остановился и услышал журчание воды. Следуя за этим звуком, вышел к бурному ручью, несущему свои чистейшие воды куда-то вниз по склону. Вспомнив, что лучший способ выбраться из подгорных лесов, это следовать за течением воды, я пошёл по его берегу, в надежде, что ручей выведет меня из этого да`ннанова леса.