Страсть

Глава 2 Посланник небес

Москва.

15 октября 1941 г.

– Люсинда! – снова крикнул Дэниел, но слишком поздно. Он только что оказался посреди блеклого, укрытого снегом пейзажа. Он почувствовал вспышку света за собой и жар огня неподалеку, но мог видеть только Люс и ринулся к ней, стоящей на темном углу улицы. Она казалась крошечной в чьем-то потертом пальто, выглядела испуганной. Было видно, как она открыла тень, а потом…

– Нет!

Снаряд попал в здание позади него. Землю тряхнуло, улица подскочила и разломилась, осколки стекла, стали и бетона поднялись в воздух и обрушились дождем.

После этого улица стала мертвенно тихой. Но Дэниел едва это замечал. Он просто стоял в неверии среди обломков.

– Она идет дальше в прошлое, – пробормотал он, смахивая пыль с плеч.

– Она идет дальше в прошлое, – сказал кто-то.

Этот голос. Его голос. Эхо?

Нет, слишком близко для эха. Слишком ясно, чтобы быть его мыслями.

– Кто это сказал? – он кинулся мимо спутанных обломков лесов туда, где раньше стояла Люс.

Двое ахнули.

Дэниел смотрел на самого себя. Только не совсем себя – раннюю свою версию, немного менее циничную. Но откуда? Где он находился?

– Не прикасайтесь! – Кэм крикнул им обоим. Он был одет в офицерскую форму, армейские ботинки и мешковатую черную шинель. При виде Дэниела его глаза вспыхнули.

Сами этого не замечая, оба Дэниела придвинулись ближе, осторожно кружа друг возле друга на снегу. Теперь они отошли назад.

– Держись от меня подальше, – предупредила более старая версия новую. – Это опасно.

– Я знаю, – выпалил Дэниел. – Думаешь, я не знаю? – Даже нахождение так близко друг к другу заставляло его желудок делать сальто. – Я был здесь до тебя. Я – это ты.

– Чего ты хочешь?

– Я… – Дэниел осмотрелся, пытаясь понять, где находится. После тысяч лет жизни, любви к Люс и потери ее ткань его воспоминаний поистрепалась. Из-за повторения было трудно вспоминать прошлое. Но это место не было таким давним, это место он помнил…

Опустошенный город. Снег на улицах. Огонь в небе.

Это могла быть одна из сотни войн.

Но здесь…

Место на улице, где растаял снег. Темный кратер в море белого. Дэниел опустился на колени и потянулся к темному кругу пепла на земле. Он закрыл глаза. И точно вспомнил, как она умерла у него на руках.

Москва. 1941 год.

Вот что она делала – проходила по своим прошлым жизням. Надеясь понять.

Дело было в том, что у ее смертей не было ни причин, ни смысла. Это Дэниел знал лучше, чем кто-либо другой.

Но были некоторые жизни, когда он пытался ей объяснить, надеясь, что это изменит что-то. Иногда он надеялся сохранить ей жизнь подольше, хотя это никогда не срабатывало. Иногда – как в этот раз во время осады Москвы – он решал отправить ее в путь пораньше. Чтобы защитить от худшего. Чтобы его поцелуй был последним, что она почувствовала в этой жизни.

И это были жизни, которые отбрасывали самые длинные тени в веках. Были жизни, которые выделялись и привлекали Люс, как металлическую стружку к магниту, пока она пробиралась по вестникам. Жизни, когда он открывал ей то, что ей необходимо знать, даже зная, что это погубит ее.

Как ее смерть в Москве. Он хорошо ее помнил и чувствовал себя дураком. Храбрые слова, которые он прошептал, крепкий поцелуй, который подарил. Благословенное осознание на ее лице перед смертью. Это ничего не изменило. Ее конец всегда был одним и тем же.

И Дэниел был всегда одним и тем же после этого. Блеклым. Черным. Пустым. Выпотрошенным. Безутешным.

Гэбби ступила вперед и пнула снег на кольцо пепла, где умерла Лушка. Ее легкие крылья светились в ночи, и сияющая аура окружала ее тело, когда она склонилась над снегом. Она плакала.

Остальные тоже подошли ближе. Кэм. Роланд. Молли. Арриана.

И Даниил, прошлый Дэниел, завершал их пеструю группу.

– Коли ты здесь, чтобы предупредить нас о чем-то, – сказала Арриана, – так говори и уходи. – Ее радужные крылья были сложены спереди, словно для защиты. Она встала перед Даниилом, который казался зеленоватым.

Было незаконным и неестественным для ангелов общаться со своими прошлыми «я». Кожа Дэниела казалась липкой, и у него кружилась голова – то ли из-за того, что ему пришлось снова пережить смерть Люс, то ли потому, что он находился так близко к прошлому себе.

– Предупредить нас? – ухмыльнулась Молли, обходя Дэниела. – С чего бы это Дэниел Григори из кожи вон лез, чтобы о чем-то нас предупредить? – она осмотрела его лицо, дразня его крыльями цвета меди. – Нет, я помню, чем он занимается. Этот бегал по прошлому веками. Всегда искал, всегда опаздывал.

– Нет, – прошептал Дэниел. Это не могло быть правдой. Он решил догнать ее, и он это сделает.

– Она хочет спросить, – сказал Роланд Дэниелу, – что такого случилось, что ты здесь, откуда бы ты ни пришел?

– Я почти забыл, – сказал Кэм, массируя виски. – Ты пришел за Люсиндой. Она выпала из времени. – Он повернулся к Дэниелу и поднял бровь. – Может, теперь отбросишь гордость и попросишь нашей помощи?

– Мне не нужна помощь.

– Кажется, что нужна, – усмехнулся Кэм.

– Держись подальше от этого, – сплюнул Дэниел. – Ты и так доставляешь нам достаточно неприятностей в последнее время.

– О, как здорово, – Кэм хлопнул в ладоши, – теперь у меня есть чего ждать.

– Ты играешь в опасную игру, Дэниел, – сказал Роланд.

– Я знаю.

Кэм издал темный мрачный смешок.

– Так мы наконец добрались до конца игры, не так ли?

Габбе сглотнула.

– Так… Что-то изменилось?

– Она пытается это понять! – сказала Арриана. – Она открывает вестники, проходит по ним и все еще жива!

Глаза Дэниела сверкнули лиловым. Он отвернулся от них всех, снова посмотрел на руины церкви – место, где он впервые увидел Лушку.

– Я не могу остаться. Мне нужно догнать ее.

– Ну, из того, что я помню, – сказал Кэм тихо, – ты никогда этого не сделаешь. Прошлое уже написано, брат.

– Твое прошлое – может быть. Но не мое будущее.

Дэниел не мог сосредоточиться. Его крылья горели внутри тела, стремясь высвободиться. Она ушла. Улица была пустой. Не о ком больше волноваться.

Он отвел назад плечи и с шелестом выпустил крылья. Вот. Эта легкость. Эта полная свобода. Теперь он мог думать яснее, нужно всего лишь мгновение наедине с самим собой. Он кинул взгляд на второго Дэниела и взмыл в небо.

Мгновение спустя он снова услышал тот же звук – шелест и шуршание другой пары раскрывающихся крыльев, более молодой, взлетающей с земли под ним.

Ранняя версия Дэниела присоединилась к нему в небе.

– Куда?

Безмолвно они уселись напротив окна Люс на выступе крыши трехэтажного здания рядом с Патриаршими прудами, откуда, бывало, наблюдали как она спит. Память об этом будет свежее у Даниила, но от смутного воспоминания о Люс, лежащей и спящей под покрывалом, по крыльям Дэниела разлилось тепло.

Оба были серьезны. Была какая-то печальная ирония в том, что в обстреливаемом городе ее дом сохранился, а она сама погибла. Стоя в тишине холодной ночи, оба аккуратно собрали крылья, чтобы случайно не прикоснуться друг к другу.

– Как у нее дела в будущем?

Дэниел вздохнул.

– Хорошие новости – в новой жизни что-то иначе. Каким-то образом проклятье… изменилось.

– Как? – Даниил поднял глаза, и блеснувшая было в них надежда погасла. – Хочешь сказать, в ее теперешней жизни она все еще не заключила завет?

– Мы думаем, что нет. Но не только это. Кажется, открылась петля и позволила ей пережить обычно отведенное ей время…

– Но это опасно, – быстро сказал Даниил, начиная тот же спор, что лихорадочно крутился в уме Дэниела с той ночи в «Мече и Кресте», когда он понял, что в этот раз все по-другому. – Она может погибнуть и не вернуться. Это может быть концом. Теперь все на кону.

– Я знаю.

Даниил остановился, взял себя в руки.

– Прости. Конечно, ты знаешь. Но… Вопрос в том, понимает ли она, почему эта жизнь отличается?

Дэниел посмотрел на свои пустые руки.

– Один из старших Шмаелима добрался до нее и допросил, прежде чем Люс узнала что-либо о своем прошлом. Люсинда понимает, что все сосредоточены на том факте, что ее не крестили… Но она еще очень многого не знает.

Даниил ступил на край крыши и посмотрел на ее темное окно.

– А плохие новости?

– Боюсь, что и я многого не знаю. Я не могу предсказать последствия побега в прошлое, если не найду ее и не остановлю, пока еще не слишком поздно.

Внизу на улице зазвучала сирена. Воздушный налет закончился. Скоро русские будут прочесывать город в поисках выживших.

Дэниел копался в остатках воспоминаний. Она отправлялась дальше в прошлое – но в какую жизнь? Он повернулся и уставился на свое молодое «я».

– Ты тоже это помнишь, не так ли?

– То… что она возвращается в прошлое?

– Да. Но как далеко в прошлое? – они сказали это одновременно, уставившись на темную улицу.

– И где она остановится? – внезапно спросил Дэниел, отходя от края. Он закрыл глаза, вздохнул. – Люс теперь другая. Она… – Он почти почувствовал ее запах. Чистый, яркий, словно солнечный свет. – Что-то фундаментально поменялось. У нас наконец появился настоящий шанс. И я… я никогда не был так счастлив раньше… и меня никогда так не тошнило от страха, – он открыл глаза и с удивлением увидел, что Даниил кивает.

– Дэниел?

– Да?

– Чего ты ждешь? – спросил Даниил с улыбкой. – Давай, иди за ней.

И тогда Дэниел открыл тень вдоль выступа крыши – вестника – и ступил внутрь.