Струны волшебства. Книга первая. Страшные сказки закрытого королевства

Глава 6

Час. Три. Пять. Не знаю сколько… Долго…

Потом звуки голосов, четкие распоряжения, ругань, ржание лошадей, веселый собачий лай. Совсем рядом кто-то громко скомандовал:

– Трогай!

Мое укрытие качнулось и двинулось вперед.

Снова дорога в неизвестность, с минимумом вещей. Практически с тем же, с чего я начинала свой путь от стен родного замка.

Сейчас я боялась выдать себя намного больше, чем после ухода моих помощников. Тогда я была в одиночестве, даже вздремнуть успела, сейчас же любой звук могли услышать те, кто сопровождал обоз.

В какой-то момент началась паника. Я так боялась случайно кашлянуть или чихнуть, что почти начала задыхаться.

Спокойно, Рэми. Спокойно! Ты сможешь… Ведь столько уже прошла и выдержала…

Вызвав мысленный образ мамы, я стала дышать так, как она учила, называя это медитацией. Говорила, что маги в обязательном порядке должны уметь это делать. А мне просто стоит научиться, чтобы при необходимости расслабиться и погрузиться в некое подобие транса – оплота спокойствия.

Я сделала три глубоких вдоха и выдоха. Учитывая, что находилась я в замкнутом тесном пространстве, это далось не просто. После переключила дыхание с груди на живот и стала медленно считать выдохи, мне было легче именно так. Вдох, выдох – раз. Вдох, выдох – два. Вдох, выдох – три…

Незаметно я погрузилась в состояние, которое мама называла «царство без мыслей». По ее словам, маги в таком трансе видят свою внутреннюю энергию, потоки сил, могут управлять ими и исправлять свою ауру, если она пострадала.

Я ничего такого не умела. В моменты, когда погружалась в это «царство без мыслей», меня словно не существовало. Мое «Я» пропадало. Было нечто необъятное вокруг, весь мир, покой, чистота, свежесть и тишина.

Единственным минусом подобных упражнений было то, что абсолютно терялось чувство времени. Невозможно было понять, сколько я пробыла в этом небытии – час, десять? И все тело затекало и деревенело, потом приходилось разминаться, чтобы снова почувствовать руки и ноги.

Вот и сейчас. Исчезла узкая нора среди рулонов тканей. Растворилась в тишине Рэмина дас Рези. Были лишь покой и чистота.

А пришла я в себя от того, что кто-то совсем нелюбезно дергал меня за обе ноги и куда-то пытался волочь. Я сначала даже не поняла, что происходит…

– На счет – три! – тихо шепнул один голос. – Раз, два, три!

И меня выдернули из схрона. Упасть на землю не дали, подхватили в четыре руки и рывком поставили на ноги… Попытались поставить, потому что я совершенно не чувствовала своего тела.

– Ну что? Помер? – недовольно прошелестел тот, кто держал меня справа.

– Да не-е, дышит. Хотя странно. Задохнулся слегка, видать, без сознания…

– В сознании, – облизав сухие потрескавшиеся губы, выдохнула я. – Воды…

К моему рту тут же приложили что-то твердое и влажное, и я жадно сделала несколько глотков.

– Приехали, пацан. Дагру мы покинули, – принялся шептать мне в ухо стоящий справа мужчина. – Выжил, что уже – чудо, а дальше сам. Нельзя, чтобы тебя кто из обоза живым увидел, вопросов не оберешься. А я из-за тебя на плаху не хочу.

– А если бы не выжил? – с трудом ворочая языком, спросила я.

– Не ты первый, не ты последний.

– В какую сторону идти? – пытаясь осмотреться в темноте, уточнила я. Похоже, случалось купцам выкидывать трупы нелегалов, пытавшихся покинуть родину. Уж больно спокойно они об этом говорили.

– Пока спрячься в стороне, а утром гляди, куда мы поедем, и топай в том же направлении. Вот твоя сумка, – мне на плечо опустился ремешок. – И вот что. Мы тебя не знаем, ты – нас. Как ты покинул закрытое королевство – нам неведомо. Отныне ты для всех жителей Дагры – предатель, изгой и считай, что умер. Не вздумай возвращаться. Сожгут, даже если ты не маг.

– Да благословит вас Неумолимая, добрые люди, – пошатываясь, я поклонилась.

К этому времени ко мне уже вернулось зрение, и я обнаружила, что двое мужчин, вытащивших меня из рулонов, предусмотрительно спрятали лица до самых глаз под повязками.

Обоз остановился на ночной привал, и, судя по тому, какая стояла мгла, совсем скоро взойдет солнце. Ведь все знают, что самая темень наступает за час до рассвета.

Получается, я провела в «царстве без мыслей» более десяти часов. И, похоже, лишь благодаря столь глубокой медитации выдержала их.

– Сам дойдешь? – с опаской спросил один из мужчин.

Я сделала шаг, покачнулась…

– Вот же… – сердито выдохнул он и закинул меня на плечо. – Отволоку его. Не дай Неумолимая, еще проснется кто и заметит.

Бодрой рысью мой вынужденный помощник порысил прочь от телег, фургонов и спящих людей. Отбежав, опустил меня на землю и, наклонившись, шепнул:

– Удачи, парень. Позволит Неумолимая, выживешь. А коли нет, значит, не судьба.

Не дожидаясь ответа, он выпрямился и быстро отправился назад.

Я же распласталась на земле, держа в одной руке ремень сумки, а во второй фляжку, и смотрела на небо и звезды. Неужели мне удалось? Поверить не могу…

Мне предстоит начать всё с нуля. Я снова без вещей, припасов, музыкального инструмента и денег. Припрятанные золотые хранились на совсем уж черный день, когда никакого иного выхода не останется. Я опять не знаю, куда идти, что делать, у кого просить помощи. Но здесь я могу не бояться, что кто-то узнает о принадлежности моей матери к одаренным и что я, скорее всего, тоже обладаю магическими способностями. Здесь меня не найдет Гаспар. И пусть я не приняла наследство и титул, не стала графиней, зато не погибла. Живая и невредимая леди Рэмина дас Рези. Пусть пока что под личиной мальчишки-менестреля.

Небо медленно наливалось светом. Солнце просыпалось и будило мир, а я все так же смотрела вверх и ни о чем не думала. Будет день, и будет новая жизнь. Сейчас же мне предстоит путь от предгорьев к людям. Нужно узнать, где я, в какой стране, кто ее населяет.

В закрытом королевстве не продавали карты мира. Считалось, что нам незачем быть в курсе, как всё устроено на оскверненных магией территориях. Поэтому мы знали наши владения, но не имели ни малейшего представления о землях других народов.

Сейчас я была словно малый ребенок. Мне предстоит всему учиться. Как тому, что для всех жителей не Дагры само собой разумеющееся, так и новым сказкам и песням. Это мой хлеб, то, что позволяет выжить. И что-то мне подсказывало – здесь нет жесткой цензуры на то, чтобы в сказочных историях не было и упоминания о чародействе и магии.

Полагаю, наоборот. Здесь магия и волшебство – это нечто обыденное, и даже дети слушают сказки именно чародейские. А значит, нужно учить их. Просить рассказать их мне у попутчиков и случайных встречных, а когда доберусь до какого-то города, найти библиотеку или книжную лавку. И читать, запоминать, записывать…

Когда стих шум отъезжавшего обоза, который доставил меня сюда, я встала и побрела к дороге. Предгорья с этой стороны мало отличались от точно таких же, но со стороны закрытого королевства. Те же камни, те же скалы, те же растения… Если бы я не знала со слов освободивших меня мужчин, что Дагра осталась позади, то и не поняла бы, что уже на воле.

Кутаясь в плащ, я на ходу хрустела сухариками и отыскивала взглядом ручей или родник, чтобы наполнить флягу водой. Пока дожидалась утра, всё выпила. Наткнувшись наконец на стекающий по скале тонкий ручеек, убегающий в маленькую каменную чашу и потом под землю, ужасно обрадовалась. Не только напилась и наполнила флягу, но и умылась, и волосы намочила.

А после этого сняла плащ, в котором уже стало жарко, поудобнее перехватила свой багаж и пошла в новую жизнь веселее. В какой-то момент даже поймала себя на том, что улыбаюсь. По-настоящему, а не так, как делала это последние два месяца.

Укатанная дорога, по которой уехал купеческий обоз, ложилась под ноги ровно, шагать было легко. Местность постепенно менялась, пропадали куски скал, трава стала появляться, но ни одного дымка, позволившего бы понять, что впереди люди, видно не было.

Так я и шла до самого вечера, лишь пару раз сделав привалы, чтобы дать отдохнуть ногам и немного подкрепиться. Кроме лепешек и сухарей, иных припасов у меня не осталось, да и те заканчивались. Нужно беречь, потому что добывать себе пропитание сама я не умею.

Ночь провела, забравшись на нагревшийся за ночь широкий валун с плоской макушкой. Говорят, в горах водятся змеи, и мне совершенно не хотелось встретиться с одной из них. А с рассветом снова двинулась в путь.

На людское поселение наткнулась лишь спустя три дня. Странно на мой взгляд, но вероятно, близость границы с закрытым королевством отпугивала людей. Никто не хотел селиться рядом с теми, для кого ты исчадие зла лишь оттого, что живешь в магическом мире. Ну, это я так думаю, а как уж на самом деле, мне неведомо.

К окружавшей село ограде я приближалась с опаской, но деваться было некуда. Припасов не осталось совсем.

– Приветствую, добрые люди, – склонила я голову в вежливом кивке.

Пятеро мужиков перегородили мне дорогу и впились взглядами, внимательно рассматривая.

– И тебе не хворать. Кто таков будешь? – заговорил старший из них, кряжистый бородач. Староста, похоже, если судить по более добротной одежде.

За их спинами стали собираться бабы и любопытные детишки. Но все молчали, предоставив право вести разговор главному среди них.

– Путник я, добрые люди. Менестрель странствующий.

Я улыбнулась и подмигнула хорошенькой черноволосой девчушке лет семи с торчащими в разные стороны косичками, выглядывавшей из-за материнской юбки. Девчонка засмущалась, прыснула смешинками и отвернулась. Но взглядом косила в мою сторону. Ведь интерес-но же.

– И как же тебя, менестрель странствующий, занесло в такую даль? – переглянувшись со стоящими рядом мужиками, вопросил глава.

– Так ведь сами знаете, нас ноги да голос кормят. Ноги несут по миру, словно лист на ветру, а голосом на пропитание себе зарабатываем. Я и вам спою, коли позволите. А взамен попрошу немного припасов в путь. Я бы и сыграл вам, да только погибла моя гитара, а на новую еще заработать предстоит.

– А я тебе дам гитару, – подал голос из толпы мужчина средних лет. – Коли не врешь, что менестрель, то сыграешь. Вот мы и проверим…

Староста обернулся и зыркнул на влезшего в разговор односельчанина, но одергивать не стал.

– Так что, люди добрые? Накормите менестреля в обмен на песни и сказки? – удерживая на лице привычную, профессиональную уже улыбку, спросила я.

– Да отстаньте вы от мальчишки, – шагнула вдруг вперед крупная миловидная женщина. – Тощий, смотреть больно. И в чем дух только держится. Поест, а там и споет вам.

Ее поддержали другие сердобольные бабы, а моя заступница повелительно махнула рукой:

– Иди за мной. Кашей тебя угощу, с утра варила, еще теплая должна быть.

Накормили меня, напоили, гитару вручили. И я честно до самого вечера развлекала селян песнями, музыкой и сказками. Последние особенно понравились малышне. Они меня облепили со всех сторон, с детской непосредственностью отодвинув взрослых, и требовательно дергали за рукав:

– Рэми, а еще? Ну расскажи-и-и!

Я решила в новой жизни вернуть свое короткое имя – Рэми. Так меня звали родители и нянюшка в детстве. В конце концов, имена Рэм и Рэми очень похожи, но второе мне привычнее и милее.

У взрослых была работа, так что они то уходили, то возвращались, а дети так рядом со мной весь остаток дня и провели. Родители их даже на обед выгнать не смогли. В итоге мы все одной дружной толпой жевали бутерброды, которые выдали нам матушки ошалевших от счастья мальчишек и девчонок. И запивали… молоком. Детям было смешно, что менестрель пьет не вино, а как и они – молоко. А вот бабы принялись меня жалеть: «Уж больно худющий пацан… И малолетка ведь совсем, еще не дорос до вина даже, а уже странствует по дорогам в одиночку».

К ночи, когда все устали и разбрелись по домам, ко мне подсел староста. Я всё же угадала, именно он со мной первым заговорил.

– Ну и кудась путь дальше держать будешь? – поинтересовался он.

– Да в город надо. Гитары-то я лишился. И подзаработать хочу, и купить новый инструмент, – покосилась я на него.

– Ну-ну, – хмыкнул он и добавил, заставив замереть от страха: – Деньги-то остались вашенские, дагровские? Поменять?

– Почему вы… – сглотнув, начала я.

– Да уж не совсем мы дураки. Думаешь, ты первый, кто сумел выбраться на волю? Всяко бывало за годы-то. Хоть и очень редко, а все ж кому из ваших случалось живым к нам попасть. Ты хоть знаешь, где находисся? Как королевство наше называется? Какой город на пути?

У меня опустились плечи, и я уныло покачала головой.

– От чего бежал-то, Рэми? То, что ты сирота, это понятно. И из благородных, это я тоже вижу. Натворил чегось? Или жизнь спасал? Или… одаренный?

– Жизнь спасал, – ответила я полуправдой.

– Нелегко тебе придется, – почесал он бороду. – Вы ж оттудова выходите – словно дети малые. Самых простых вещей не разумеете. Ты-то еще ребенок, можно списать на то, что убёг из родительского дома, потому ничего о мире не знаешь. А каково взрослым мужикам?

– И что же мне делать? – вздохнула я.

– В город иди, Рэми. Карту покупай. Коли из благородных, значится, грамоте обучен. Слушай поболе, примечай привычки местных. Сказки наши учи. Я ж послушал тебя, все истории твои – ненашенские. Сказки закрытого королевства ты нам рассказывал.

– Это плохо? – напряглась я.

– Дык… – Староста задумался, а потом хмыкнул: – Знаешь, менестрель, а сделай-ка ты их своим коронным номером. Нашенские учи и песни, и сказки. Ваши – на сладкое оставляй. Мол, люди дорогие, а теперича я вам расскажу то, чего вы никогда раньше не слышали – сказки закрытого королевства.

– А не опасно?

– Ну так ты легенду придумай, откедова знаешь их. Ну там няньки, бабки, тётки рассказывали, когда ты малым был. А их кто обучал, про то тебе неведомо, померли все, сирота ты. Карту изучи, выбери какое место, узнай про него, да всем и сказывай, что родом ты оттудова.

Вот так, слово за слово, я и узнала, что нахожусь сейчас в королевстве Дага́рра. Судя по схожести названия с Дагрой, когда-то давным-давно были эти территории единым целым, но потом что-то произошло.

Живут тут в основном люди, вдоль гор есть поселения гномов, которые добывают в шахтах «всякое разное». Чем дальше к центру Дагарры, тем вероятнее встретить представителей прочих народов: и эльфы попадаются, и драконы, случается, прилетают по своим чешуйчатым делам. Что уж тут забыли эти огромные зверюги, никто не знает. Так-то они другие страны не жалуют, всё у себя сидят. А вот оборотней почти нет, редкие они гости в Дагарре.

– А разве драконы не оборотни? – уточнила я. – Ведь они тоже в людей оборачиваются. Да?

– Ты, Рэми, смотри где не ляпни это в присутствии дракона, – аж подавился воздухом от моего вопроса староста. – Он тебе живо голову откусит. Драконы они, не оборотни. Последние-то в волков, рысей или медведей перекидываются, а жить стараются поближе к лесам. В городах их звериной натуре поди тесно.

– А драконы?

– А драконье королевство ох и далеко отсюда, только они сами к нам и прилетают на крылах своих. Сказывают, города у них там, всё как у людей – дома, улицы. Маги они могучие, так что проблем не знают.

– Вот бы посмотреть… – мечтательно выдохнула я.

– Эк ты загнул, – усмехнулся мужчина. – Хотя какие твои годы. Мож, когда и доберешься, если не осядешь где.

– А вы когда-нибудь сами видели драконов? Какие они?

– Я в небе видел пролетавшего… Сам еще мальцом был, вот как ты примерно, но и теперича помню… Тень от него по земле стелилась, раскинутые два крыла́, хвост длинный…