Странники Гора

Глава 18. САДЫ НАСЛАЖДЕНИЙ

В то же мгновение из бассейна вырвалось, будто вытолкнутое жидкостью, облако пара, словно чудовище, во власти которого я находился, удовлетворенное надежностью, с какой держало в своих объятиях жертву, позволило себе наконец свободно вздохнуть. Сразу же вслед за этим я почувствовал, как желтая жидкость вокруг меня начинает медленно густеть и застывать. Я в ужасе закричал, с трудом повернулся и тяжело побрел к краю мраморного бассейна, оказавшегося клеткой для существа, крепко державшего меня. Жидкость все больше густела, по мере того как я продвигался вперед. Ко времени, когда я добрался до места, где жидкость стала доходить мне до колен, желтая масса загустела настолько, что я был не в силах сделать ещё хотя бы шаг. Я ощутил сильное жжение в ногах, будто разъедаемых кислотой.

До меня донесся голос Сафрара.

– Иногда на полное переваривание жертвы уходит несколько часов, – сообщил он.

Ощутив прилив дикой ярости, я стал бить ножом эту липкую, вязкую жидкость вокруг себя. Лезвие входило в нее, словно в корыто с густым цементным раствором, оставляя в ней углубление, которое тут же затягивалось.

– Некоторым, – заметил Сафрар, – тем, кто не сопротивлялся, удавалось прожить часа три – время вполне достаточное, чтобы увидеть собственные обглоданные кости.

Мне на глаза попалась одна из лиан, спускавшихся к самому бассейну. Сердце мое бешено забилось. Если бы только мне удалось до неё добраться! Напрягая все силы, я двинулся вперед. Вот уже один дюйм остался позади, второй… Руки у меня дрожали, плечи и спина ныли от напряжения, ноги горели. Еще на дюйм ближе к спасительной лиане… еще… я уже почти рядом… протягиваю руку… Но что это? Лиана вдруг дернулась вверх и, к моему ужасу, оказалась вне пределов моей досягаемости. В полной растерянности я снова потянулся за ней и уже совершенно отчетливо заметил, как она снова поднялась чуть выше, а когда я убрал руку, опустилась на место. Я отказывался поверить собственным глазам. Я было снова протянул руку и тут вдруг заметил прячущегося за декорированной под ствол дерева колонной внимательно наблюдающего за моими действиями раба: в руках он сжимал концы проволоки, соединенной, очевидно, с недостижимой для меня лианой. Стоя по колено в густой, вязкой, обволакивающей мое тело жидкости, я, пленник этого коварного, не знающего пощады существа, откинул голову назад и завыл от бессильного отчаяния.

– Да, Тэрл Кэбот, – захихикал Сафрар. – Свобода вещь недостижимая. Но ты все равно будешь с нами ещё целый час, а то и больше – пока не сойдешь с ума от ужаса и боли, снова и снова пытаясь схватить одну из этих лиан. Даже сознавая, что это невозможно, ты будешь гоняться за ними, надеясь на чудо. Но чуда не произойдет! – Сафрар уже захлебывался от распирающего его удовольствия. – Мне приходилось наблюдать за теми, кто пытался даже дотянуться до лозы, висящей у них над головой на расстоянии целого копья, но они не теряли надежды! Не теряй и ты! – Он даже высунулся из-за деревянного щита, завыл от наслаждения, и в его распахнутом рту тускло блеснули два золотых зуба.

Сжимающая кайву рука у меня мгновенно взлетела в воздух и на секунду замерла, готовая метнуть нож в глотку моего мучителя.

– Берегись! – крикнул паравачи, и Сафрар мгновенно оборвал смех и настороженно взглянул на меня.

Нет, момент был упущен: теперь, даже брось я нож, пока он долетит, у торговца будет время укрыться за щитом.

Решив, очевидно, не искушать судьбу, Сафрар спрятался за щит и, не спуская с меня глаз, снова с довольным видом захихикал.

– Многие уже пытались воспользоваться своей кайвой, – поведал он. – Но обычно они вонзали её себе в сердце.

Я посмотрел на сверкающее оружие.

– Тэрл Кэбот себя не убьет, – ответил я.

– Я тоже так подумал, – признался Сафрар. – Именно поэтому тебе и позволено оставить кайву!

– Ты – жирный, грязный урт! – не выдержал Гарольд, пытаясь вырваться из рук державших его охранников.

– Потерпи немного, мой вспыльчивый юный друг, – остановил его Сафрар. – Скоро придет и твой черед!

Я старался стоять не двигаясь. Ноги у меня горели: вероятно, разъедающее действие кислоты шло полным ходом. Однако, насколько я мог заметить, жидкость в бассейне выглядела вязкой и густой только в непосредственной близости от меня, у края же бассейна она свободно плескалась о мраморные стенки. Теперь у края бассейна она была даже ниже своего обычного уровня, зато вокруг меня поднялась, вспучилась, словно готовясь со временем поглотить всю жертву целиком. Но к тому моменту от меня уже, конечно, останется лишь кусочек плоти, все больше растворяющейся в недрах пожирающего меня существа – Желтого Бассейна.

Я больше не мог оставаться в бездействии и, собрав остаток сил, снова двинулся вперед – не к краю бассейна, а к его центру. В этом направлении – с мрачным удовлетворением отметил я про себя – я пусть и с трудом, но мог ещё двигаться. Бассейн казался довольным тем, что я направляюсь в его более глубокую часть; возможно, он именно этого и добивался, стремясь поскорее переварить свою добычу.

– Что он делает? – долетел до меня голос паравачи.

– Он сошел с ума, – услышал я ответ Сафрара.

С каждым дюймом движение мое к центру бассейна становилось все более легким. Затем внезапно липкая субстанция освободила мои ноги, и я смог сделать два-три шага совершенно свободно. Однако теперь жидкость доходила мне уже до подмышек.

Один из люминесцирующих пузырьков воздуха медленно, словно в нерешительности, подплыл ко мне совсем близко. С ужасом наблюдал я, как он по мере приближения к поверхности воды постепенно меняет свой цвет. Когда он замер в дюйме от поверхности, цвет его из мутно-белого превратился в темно-серый.

Это было настоящим проявлением светочувствительности. Я с размаху ткнул его кайвой, серый шарик воздуха моментально отшатнулся, увлекаемый завертевшим его потоком, и весь бассейн внезапно озарился вспышкой света и окутался клубами выпущенного пара.

Через минуту бассейн снова казался успокоившимся, но каким-то внутренним чувством я уже знал, что ему, как и каждому живому существу, присущи реакции на внешние раздражители. Теперь люминесцирующие белые пузырьки воздуха, продолжающие кружить вокруг меня, уже не осмеливались приблизиться на расстояние, с которого я мог бы поразить их ножом.

Я снова направился к центру бассейна, двигаясь совершенно свободно, иногда даже позволяя себе плыть. Однако, как только я пересек центр бассейна и стал приближаться к его дальнему концу, жидкость снова начала густеть и увеличивать свою вязкость. К тому времени когда уровень воды стал доходить мне до пояса, жидкость уплотнилась настолько, что я снова потерял способность двигаться. Я пробовал идти в разных направлениях, удаляясь от центра бассейна, но результат был таким же. На всем протяжении моих путешествий меня на безопасном расстоянии сопровождали люминесцирующие белые пузырьки воздуха. Отчаявшись найти возможный выход из этой западни, я снова поплыл к центру бассейна. Здесь в мутных, едва различимых недрах желтой жидкости на глубине нескольких футов от поверхности я различил несколько слоев различной плотности, состоящих из нитеобразных волокон и гроздьями обволакивающих их крупных пузырьков воздуха, обтянутых прозрачной мембраной.

С кайвой в руке я нырнул в самой глубокой части Желтого Бассейна, туда, где, по моим расчетам, должен был находиться основной орган, своеобразное сердце существа, внутри которого я плавал.

Немедленно жидкость на моем пути стала уплотняться, густеть, преграждая мне доступ к желеобразной массе в глубине бассейна, но рывок за рывком, с большим трудом я добрался до её границ и стал погружаться в тускло светящийся сгусток сопротивляющегося моим движениям вещества. Я буквально продирался сквозь плотно обволакивающие мое тело нитеобразные волокна. Легкие у меня разрывались от недостатка воздуха, разодранные ладони кровоточили, но в тот момент, когда мне уже казалось, что я теряю сознание, я вдруг ощутил у себя под руками тугую скользкую оболочку, конвульсивно отпрянувшую при моем прикосновении. Крепко зажав кайву в руках, я принялся наносить ею удары по перекатывающемуся, дрожащему желеобразному сгустку. Он начал медленно двигаться в сторону, пытаясь ускользнуть от меня, но я не отставал и, всунув руку в разрез на его поверхности, продолжал наносить по нему удары и разрывать. Опутывающие мое тело нити и гроздья пузырьков всячески сковывали мои движения и пытались оторвать меня от сгустка, но я все наносил удар за ударом, расширяя разрыв в защитной оболочке, я, наконец, в последнем усилии проник в самую жизненно важную середину этого аморфного существа. Внезапно жидкость у меня над головой стала терять свою плотность, нитеобразные волокна растянулись, а обтянутый оболочкой сгусток, в котором я находился, наоборот, стал набирать упругость, выталкивая меня из своих недр. Я сопротивлялся, насколько мог, но воздуха катастрофически не хватало, глаза уже застилал кровавый туман, и в конце концов тугая масса вытолкнула меня. Я почувствовал, что жидкость подо мной начала густеть с огромной скоростью. Я поднялся вдохнуть воздуха и тут понял, что нырнуть уже не могу. Тело существа стало напоминать крышку стола, лежа на которой, я поднимался на поверхность. Теперь я мог даже встать на совершенно затвердевшей массе бассейна и увидел, что нитеподобные волокна, сплетаясь между собой на поверхности жидкости, превращают её в прочную твердую поверхность. Теперь даже моя кайва не в состоянии была бы её проткнуть.

– Убить его! – услышал я крик Сафрара, и выпущенная сразу вслед за этим стрела со свистом прорезала воздух и глухо ударилась о противоположную стену помещения.

Имея теперь возможность стоять на прочной оболочке, которой покрыло себя таинственное существо, я легко допрыгнул до ближайшей лианы и быстро стал взбираться по ней к синеющему над головой потолку. За спиной я услышал свист ещё одной стрелы и вслед за этим звон разбивающегося у меня над головой стекла, образующего купол нависающего над комнатой потолка. Один из арбалетчиков спрыгнул на твердую поверхность бассейна и теперь находился прямо подо мной. Я знал, что спрятаться от его стрелы мне будет негде. Мозг мой лихорадочно заработал. Внезапно я услышал душераздирающий крик целившегося в меня арбалетчика и, оглянувшись, увидел, что ещё секунду назад твердая поверхность бассейна снова быстро превращается в жидкость, обволакивающую и погружающую в себя тело конвульсивно барахтающегося в ней человека. Лицо его исказила гримаса непередаваемого ужаса, и стрела из его арбалета ушла в потолок, вновь отозвавшийся бьющимся стеклом. Провожаемый воплями несчастного арбалетчика, я добрался до стеклянного купола потолка, ударом кулака расширил края проделанной стрелой дыры и, ухватившись руками за металлический каркас, пополз по нему по направлению к стене.

Далеко снизу доносились крики Сафрара, требующего позвать дополнительных охранников.

Я быстро полз по металлическому каркасу, пока, судя по расстоянию и изгибу стеклянного купола, не добрался до места, прямо под которым мы с Гарольдом ещё несколько минут назад стояли у края бассейна. Здесь, с кайвой в руках, оглашая воздух боевым кличем Ко-Ро-Ба, я спрыгнул через сплетение лиан в самую гущу моих оторопевших от неожиданности врагов. Арбалетчики, не целясь, машинально выпустили по мне стрелы. Ожидая этого, я немедленно пригнулся и стрелы вонзились в спины бросившихся ко мне охранников. Еще двоих я успел ранить кайвой прежде, чем они успели понять, что происходит. Третий бросился на меня сзади, и мы покатились по мраморной поверхности огибающей бассейн дорожки. Отбиваясь от наседающего на меня противника, краем глаза я заметил, как Гарольд все ещё со связанными за спиной руками одним рывком сбросил с себя державших его охранников и столкнул их в бассейн.

Сафрар дико закричал и опрометью бросился наутек.

Двое оставшихся охранников одновременно выхватили мечи. Позади них я увидел укрытого капюшоном паравачи, размахнувшегося для броска кайвы. Уворачиваясь от летящего ножа, я бросился к ближайшему охраннику и, опережая его меч, метнул кайву ему в грудь. Не успел он упасть на пол, как я уже выхватил меч из его слабеющих рук.

– Ложись! – закричал Гарольд, и я бросился на пол, скорее почувствовав, нежели заметив мелькнувшую у меня над головой брошенную паравачи кайву.

Нападение второго охранника я отразил, переворачиваясь на спину и выставляя ему навстречу свой меч. Четыре раза он наносил удар и четыре раза я парировал его, прежде чем мне удалось подняться на ноги. Его действия в обороне оказались ещё менее удачными: уклоняясь от моего выпада, он не рассчитал своих действий и, отпрыгнув к самому краю бассейна, не удержался на ногах, упав прямо в сверкающую, поджидающую очередную жертву жидкость.

Мы остались с паравачи один на один, но он с проклятиями выскочил из комнаты.

Я выдернул из груди мертвого охранника свою кайву и вытер её о край его туники.

Затем я подошел к Гарольду и перерезал стягивающие его веревки.

– Ну что ж, для коробанца ты действовал не так уж плохо, – вывел он свое заключение.

Тут до нас донесся топот десятков ног и лязгание оружия, перекрываемые истеричными воплями Сафрара:

– Быстрее! – бросил я Гарольду.

Мы подбежали к свисающим лианам, взобрались по ним на металлический каркас крыши, выбрались через проломы в стеклянном куполе на чердак и, тяжело дыша, оглянулись в поисках выхода. Нечто подобное здесь непременно должно было находиться, поскольку укрепленные на металлическом каркасе осветители нуждались в регулярном обслуживании.

Довольно быстро мы отыскали крошечную дверцу, с натяжкой достаточную для того, чтобы обслуга могла протиснуться сквозь нее. Дверца была закрыта снаружи деревянным засовом, выдержавшим под ударами наших ног не дольше двух минут. Выбравшись через дверцу, мы очутились на узком, лишенном ограждения балконе.

У меня была кайва и взятый у охранника меч, у Гарольда – только кайва.

Быстро взобравшись по внешней стороне купола наверх, он осмотрелся.

– Ага! – радостно воскликнул он. – Вот они!

– Что? – поддавшись его радости, поинтересовался я. – Тарны? Каийлы?

– Да нет! Сады Наслаждения Сафрара! – сообщил он и тут же начал спускаться по другой стороне купола.

– Возвращайся! – раздраженно потребовал я, но он уже исчез.

Чертыхаясь про себя, я быстро обогнул купол по узкому балкону, не желая демонстрировать возможным лучникам свой силуэт на фоне безоблачного неба, который был бы для них весьма заманчивой целью.

Примерно в ста пятидесяти ярдах, за чередой нескольких небольших крыш и куполов, входящих в комплекс дома Сафрара, возвышались высокие стены, огораживающие, без сомнения, Сады Наслаждений торговца: даже отсюда мне были хорошо видны кроны высаженных там деревьев.

Не менее ясно в свете трех взошедших горианских лун я различал и фигуру Гарольда, бодро перепрыгивающего с одной крыши на другую.

Не переставая чертыхаться про себя, я последовал за ним.

Если бы в эти минуты я мог бы до него добраться, я бы, наверное, свернул шею этому безмозглому тачаку. Вот он уже вскарабкался на возвышающуюся перед ним стену, подтянулся на руках, взобрался на узкий парапет, в несколько прыжков одолел расстояние до ближайшего дерева, ухватился за ветку и через мгновение исчез из виду.

Я быстро последовал за ним.