БОЛИ ПЛОТИ


От этой золотой нити ускользнуть нельзя.

Недвижимая, словно камень, стою я перед Потерявшим Память Героем. Мои ноги плотно прижаты к земле. Трассонец и его спутники считают, что я ушла, но это желтое плетение не обмануть. Словно червь к трупу, оно подбирается ко мне и начинает кружить.

Я решаю, что время пришло. Я подаюсь вперед; мои шаги легки, словно облачка, парящие в затянутых коричневой дымкой небесах. Молитва трассонца, эти божественные строки не могут остаться безнаказанными – он должен отречься от них. Он должен отказаться, должен отвергнуть их, должен проклясть мое имя и с рыданиями молить о смерти. Он должен познать страдание за то, что сотворил; ради блага Мультивселенной он должен пожалеть о том часе, когда произнес те прекрасные слова.

Я до него не дотягиваюсь.

Когда нить обвивается вокруг меня, нечто – я не могу сказать, что именно – шевелится в пустоте, где некогда находилось мое сердце. Я никогда не ощущала ничего подобного – легкий трепет, пронизанный мягким одиночеством, подобным похоронной песне скорбящей голубки; он похож на прикосновение любовника – теплый, успокаивающий и странным образом знакомый, одновременно и манящий, и опасный.

Эту золотую нить сплел сам Дедал, хитроумнейший из всех людей. Она прочней, чем любая из цепей, выкованных Гефестом. Если за неё потянуть, это лишь сделает её крепче, если разрезать – она превратится в две, если попытаться расплести – то затянется петлей, из которой невозможно выбраться. Трассонец выпустил сеть Посейдона, если, конечно, одну нить можно назвать сетью, и я не осмеливаюсь коснуться её.

Я закрываю глаза, и, когда нить обвивается вокруг меня в третий раз, она более не скользит по моей коже, не затягивается вокруг горла и не опутывает запястья. Госпожа исчезла из этого темного переулка.

Трассонец так и не раскаялся, тифлинг избежала наказания. Ключ повернулся, и послышался щелчок замка; двери распахнуты, сокровище лежит без охраны. Я бы могла отправиться в лабиринты вслед за ними, но там, в бесчисленных проходах, что постоянно меняют направление, вливаясь один в другой, таится тьма. Все, кто попадают туда, находят там свой конец, и, что бы ни стало причиной их гибели – окровавленные когти монстра или подгибающиеся от усталости ноги – каждый из них перешагивает через порог смерти в полной уверенности, что выход ждет его за следующим поворотом. Возможно, это само по себе является достаточным наказанием.

И, по правде говоря, я не отваживаюсь давать трассонцу возможность открыть амфору и выпустить ещё больше нитей из сети Посейдона, ведь первая из них уже успела отыскать меня. Я ощущаю, как из пустоты, на месте которой некогда билось мое сердце, вздымается ритмичный рев, нарастая и стихая. С каждым разом он звучит все более и более неистово. В воздухе разливается соленый аромат моря, а над волнами с шумом проносятся порывы ветра. Несмотря на все мои усилия, я не могу отрешиться от этих звуков и запахов - они внутри меня, словно кошмары, что изливаются из темного колодца, находящегося в моей груди.

Я вижу Госпожу Боли. Облаченная в белое облако и подпоясанная золотым светом, она стоит на окаймленных пеной волнах. Губы её окрашены в тот же бирюзовый цвет, что и воды Арборейского моря, а шею обвивает нить жемчужин, черных и блестящих, как слезы суккуба. Лоб её венчает диадема из голубых молний, а вместо ореола из покрытых кровью кинжалов вокруг головы свободно развевается грива светлых волос, концы которых исчезают в воздухе. Они подобны сотням тысяч золотых нитей, что ведут на сотни тысяч планов бесконечной Мультивселенной.

В воздухе позади неё – меня? – парит призрачный, сотканный из ветра образ, огромный, словно само солнце – Королева Стихии Воздуха. Хотя черты её прозрачного лица изменчивы, подобно ветру, в форме его, в разрезе её овальных глаз и в очертаниях высоких скул я замечаю явное сходство с Госпожой Боли.

По другую сторону от меня находится погруженный в воду по пояс гигант с трезубцем в руках. От него пахнет водорослями и солью, волосами ему служит морская пена, а кожа блестит, словно отражающийся от воды лунный свет. На его губах – скупая отеческая улыбка. Он протягивает мне руку и смотрит на море.

Этого не может быть! Если бы у меня были родители, я бы это запомнила. Должно быть, эти воспоминания – эти иллюзии – всего лишь какая-то уловка Посейдона, с помощью которой он хочет завоевать мое доверие, и ничего более.

К нам приближается одномачтовое судно с черными парусами, которым управляет один-единственный воин в черном плаще. Лицо его полностью скрывает капюшон. На палубе лежат четыре черных ящика – выкуп, который могучий Посейдон назначил за сердце своей златовласой дочери. В них находятся страдание, тоска, горе и отчаяние – четыре Боли, что правят Мультивселенной, но откуда я знаю это – мне неведомо; для меня это такая же тайна, как и лицо, скрытое черным капюшоном.

Настает отлив; шум прибоя становится все тише и тише, запах соли слабеет и отдаляется, лицо Королевы Стихий растворяется в слепящем, жарком и неподвижном воздухе, а Посейдон скрывается под водой. Волны уже не пенятся, море успокаивается, и его поверхность становится похожа на зеркало из бирюзы. Черный парус корабля опадает. Рулевой в капюшоне поворачивает ко мне голову, и под его судном разверзается водоворот; его утягивает вниз – вниз, в пустоту моей груди уносится он, этот незнакомец в плаще цвета ночи, который заплатил выкуп за мое сердце.


ГОРОД ЖЕЛЕЗА


Потерявший Память Герой стоял в полумраке, настороженно ожидая действий Госпожи Боли. Хотя она и исчезла, в воздухе до сих пор ощущалась область тревожащего спокойствия. Внезапно в переулке стало жарко и душно, а затхлый запах тины заметно усилился – возможно, из-за того, что все остальные мерзкие ароматы Сигила исчезли. Даже неяркий свет теперь казался глубже, тяжелей и стабильней. За спиной трассонца раздался испуганный вдох и послышались шаги. Думая, что Госпожа Боли наконец решила себя проявить, он развернулся, вскидывая меч.

Но там была лишь Джейк, которая, склонившись над лежащим и отбивающимся ногами Тессали, пыталась схватить эльфа за руку. Шагнув вперед, Потерявший Память Герой сгреб её за воротник и отбросил к стене ближайшей лачуги. Её зрачки имели форму бриллиантов, а клыки на всю длину высовывались из-под верхней губы.

- Разве я не предупреждал тебя, Джейк?

Прежде чем она успела ответить, Тессали вскочил на ноги и принялся карабкаться на стену.

- Сюда! На помощь!

Свободной рукой Потерявший Память Герой сдернул эльфа вниз, швырнув на землю.

- Тихо, ты!

Взгляд Тессали устремился на верхнюю часть стены, и он разочарованно прикрыл глаза.

- Что вы там копаетесь? – крикнул он. – Я тут один с этими пси… арргх!

Его жалоба резко оборвалась, когда Потерявший Память Герой поставил ногу ему на горло. Трассонец посмотрел на стену, но, судя по всему, на зов эльфа никто не откликнулся.

Джейк поднялась на ноги, продолжая сверлить Тессали взглядом. Зрачки её по-прежнему имели форму бриллиантов.

- Теперь я его поцелую, да? Когда он достигнет следующей стадии, то уже не будет доставлять нам столько хлопот.

- Нет, - отрезал Потерявший Память Герой. – Он нам нужен живым. Я собираюсь обменять его на мою винную женщину.

- Винную женщину? – спросил Тессали.

- Ту, что в белом, - Потерявший Память Герой не стал объяснять, что зовет её так потому, что она появлялась перед ним лишь тогда, когда он бывал пьян. – Она подошла к вам в Речных Вратах.

Тессали нахмурился.

- Так ты был там!

- А пока что будешь моим заложником, - Потерявший Память Герой не стал ни подтверждать, ни опровергать слова эльфа.

- Но Зоомби! Разве ты меня не слушал? Я говорила тебе, что он и сам ищет эту «винную женщину»!

Тессали сглотнул.

- Это так. Мы её потеряли.

- Потеряли? Но как? – трассонец сильней надавил эльфу на горло. – Если с её головы упал хоть один волосок …

- Я понятия не имею, что с ней случилось, - прохрипел Тессали. – Не успели мы отойти от дверей и на дюжину шагов, как она сбежала – нет, исчезла.

Потерявший Память Герой не стал продолжать расспросы, ведь то же самое происходило с ним уже множество раз. Где бы он ни находился, в комнате или на забитой народом улице, стоило ему выпустить ее из виду хотя бы на миг - и она тут же пропадала без следа.

- Мне жаль, - произнес Тессали, почувствовав разочарование трассонца. – Но, если она так важна для тебя, вернись в Дом у Ворот. Рано или поздно мы...

- Вам её не поймать, - оборвал его Потерявший Память Герой. – Можете прочесать весь Сигил, вам даже край её платья заметить не удастся.

- Тогда от этого эльфа, от него никакого проку, - Джейк направилась к Тессали. Из-под её верхней губы виднелись игольно-острые клыки. – Я поцелую его, да?

- Нет, - Потерявший Память Герой оттолкнул её в сторону, но затем ему в голову пришла идея получше. Устремив на Тессали сердитый взгляд, он убрал ногу с его горла и произнес. - Теперь твоя жизнь в твоих руках. Если дальше будешь хитрить, я позволю ей поступить так, как она хочет.

Побледнев, Тессали кинул быстрый взгляд на тифлинга, которая одарила его кокетливой улыбкой. Потерявший Память Герой ощутил желание сказать ей, чтобы даже не рассчитывала на подобный исход, но не стал этого делать. Чем более сильный страх будет испытывать эльф, тем меньше неприятностей от него придется ожидать в дальнейшем.

Отойдя от Тессали, Потерявший Память Герой остановился у центра недавно возведенной стены. Её края терялись во мраке, но света хватало, чтобы разглядеть её верхнюю часть. Никто так и не появился. Улица по другую сторону стены была окутала зловещей тишиной, и даже земля перестала содрогаться от топота бесконечных шагов прохожих. Трассонец убрал меч в ножны.

- Кажется, мы одни.

Джейк тяжело вздохнула.

- Да. Стена закончена. Теперь мы в ловушке.

- В ловушке? – не отводя настороженного взгляда от тифлинга, Тессали поднялся на ноги. – Этого не может быть.

Усмешка искривила скрытые тенью губы Джейк.

- Почему нет? Госпожа, она что, никогда не отправляет кабалитов в лабиринты?

Тессали нахмурился.

- Конечно, отправляет, - он изучающе уставился на стену, словно раздумывая, что находится по другую её сторону. Внезапно его лицо просветлело, и он произнес: - Более того, мне и самому уже не раз доводилось бывать там.

Потерявший Память Герой вскинул брови.

- Неужели кабалитам нравится гулять в лабиринтах?

- Нравится – неверное слово, - лицо Тессали ничего не выражало. – Но иногда люди попадают туда не по своей воле. Мрачный Кабал пытается помочь им найти выход.

- И ваши люди никогда не теряются? – продолжал допытываться Потерявший Память Герой.

Тессали покачал головой.

- Мы освободили свой разум от заблуждений; нас не обмануть ложными дорогами, - на лице эльфа возникло самодовольное выражение. – Если позволите, я покажу вам путь из лабиринта.

- Который приведет прямиком в одну из ваших камер?

Тессали ответил на скептицизм Джейк улыбкой.

- Ведь это лучше, чем оставаться в лабиринте, не зная, куда идти? – он обвел рукой высящиеся вокруг темные стены. – Вдобавок вы там не задержитесь. Как только мы освободим вас от заблуждений, вы снова обретете свободу.

- Когда станем такими же психами, как ты, да? – Джейк яростно затрясла головой, разбрызгивая срывающиеся с клыков капли золотистого яда. – Да ты даже не способен понять, куда тебя занесло, болван!

Тессали выслушал её с видом безграничного терпения. Повернувшись к Потерявшему Память Герою, он умоляюще развел руки.

- Это вы не понимаете. Прошу, разрешите мне показать вам выход!

Потерявший Память Герой указал на построенную дабусами стену.

- Как по мне, стена вполне реальная.

- Реальная, но далеко не все стены являются стенами лабиринта. Некоторые из них – это просто стены.

- Зачем дабусам возводить тут еще одну? – спросил трассонец.

Вытащив из стены один из камней, Тессали бросил его на землю.

- Не очень-то она похожа на новую.

- Но так и есть. Дабусы построили её, пока я пытался передать Госпоже Боли дар Посейдона.

Тессали сочувственно вскинул брови.

- Здесь не было никаких дабусов.

- Я их видел, - Потерявший Память Герой указал на Джейк. – И она тоже.

Эльф печально покачал головой.

- А я – нет. Когда двое людей, находящихся в помутненном состоянии рассудка, проводят вместе много времени, они зачастую начинают разделять заблуждения друг друга.

Потерявший Память Герой вопросительно посмотрел на Джейк, которая не стала медлить с ответом.

- Он не видел дабусов. Когда он здесь появился, они уже исчезли.

Тессали одарил её покровительственной улыбкой.

- Ты все можешь объяснить, верно? Ведь такова натура заблуждений.

Потерявший Память Герой указал на свой сломанный нагрудник.

- А об этом ты что скажешь? Неужели его уничтожение мне тоже привиделось?

Эльф бросил быстрый взгляд на броню, но самодовольное выражение не исчезло с его лица.

- Из бронзы получаются не самые прочные доспехи. В этом районе найдется немало тех, кому вполне под силу проделать подобное.

- Не с этой броней, Тессали. Не всё ты можешь объяснить, - трассонец опустился на колени возле треснувшей амфоры. – Куда же ты способен нас привести? Лишь к новым неприятностям...

- Тессали, он пытался нас обмануть, - Джейк скользнула ближе к эльфу. – Теперь я поцелую его, да?

- Нет. Отпусти его, - Потерявший Память Герой поднял обрывок разрезанной сети для ловли психов. – Если Тессали и впрямь сможет отыскать своих помощников, мы отправимся с ним.

Челюсть эльфа упала, и, не медля ни секунды, он принялся карабкаться вверх по стене.

- Я запомню то, что ты сказал.

Трассонец даже не стал поднимать на него взгляд.

- Я человек слова, Тессали.

Отрезав часть веревки от сети, Потерявший Память Герой обвязал ею горлышко амфоры и принялся мастерить лямки импровизированного рюкзака. Даже в самом простом лабиринте лучше держать обе руки свободными.

К тому времени, как он закончил, Тессали уже успел взгромоздиться на каменную стену и, разинув рот, смотрел на то, что находилось по другую сторону.

- Что скажешь, эльф? – Потерявший Память Герой ухмыльнулся Джейк, которая, подобрав клубок золотой нити, принялась ее распутывать. – Отправимся ли мы в уютную теплую камеру вашего Дома у Ворот?

Тессали медленно повернул к ним голову.

- Сигил исчез! Там нет ничего, даже земли!

- Значит, будет разумней не покидать пределов лабиринта, не так ли? – Потерявший Память Герой перекинул перевязь с амфорой через плечо. – Если ты ничего не увидел, то спускайся вниз! Хватит тратить время!

Эльф не пошевелился.

- Что вы натворили? – в его широко распахнутых глазах плескался ужас. – Ваше безумие обрекло всех нас на гибель!

- Во имя Единой Смерти, да заткнись ты или я сама тебя заткну! – угроза Джейк была пустой - её клыки снова скрылись за губами. – Зоомби выведет нас отсюда.

- Выведет? – истерически взвизгнул Тессали. – Это лабиринты Госпожи! Никто не сможет вывести нас отсюда!

- Зоомби сможет, - Джейк вложила моток в руки Потерявшего Память Героя. Катушка была аккуратно смотана, и лишь одна-единственная нить уходила куда-то за темный угол. – У Зоомби есть план.

Игнорируя Тессали, Потерявший Память Герой повернулся к Джейк.

- Ты ведь закрепила другой конец снаружи? - он почти не сомневался, что так оно и было. - Она хорошо привязана?

- Ну конечно, Зоомби, - ответ Джейк прозвучал легкомысленно и весело, словно оказаться в лабиринтах Госпожи было не страшней, чем отправиться на послеполуденную прогулку. – Я просунула её в щель между лачугой и стеной, где никто не увидит, да? Затем я дважды обернула её вокруг одного из камней.

- Хорошая работа. Вскоре мы вновь окажемся в Сигиле, - трассонец махнул рукой Тессали, приглашая его спуститься вниз. – Пошли с нами. Мы не причиним тебе вреда, а ты расскажешь мне о Госпоже Боли. Я должен больше узнать о ней, прежде чем снова преподнесу ей дар Посейдона.

Страх Тессали сменился неверием.

- Ты безумней дретча в Кании, - он слез со стены, медленно качая головой. – Да и у меня, должно быть, тоже крыша потекла… Но я с вами.

Сматывая клубок, Потерявший Память Герой направился к краю стены. Когда он и его спутники двинулись вперед, темнота перед ними стала немного светлей, а за их спинами, наоборот, сгустилась. Всего через несколько шагов они оказались рядом с углом, где возведенная дабусами преграда раньше прилегала к лачуге. Теперь между ними имелся длинный узкий просвет, куда и вела золотая нить, исчезая в безмолвном сумраке.

- Это невозможно, - прошептал Тессали. – Там должна быть оживленная улица.

- Там должна быть стена, - стоя возле лачуги, Джейк всматривалась в идущий вдоль здания темный проход. Вот только самого здания более не существовало – от него остался лишь длинный, сложенный из необработанного камня фасад, как две капли воды похожий на стену, вдоль которой шла золотая нить. Опустившись на колени, тифлинг поскребла ногтем камни. – Именно тут я её и привязала.

- Это обман лабиринта, - произнес Потерявший Память Герой. – Здесь нельзя полагаться на свою память. Нужно довериться нити, какой бы странной дорогой она нас ни вела.

Тессали настойчиво покачал головой.

- Чтобы найти вас, мне пришлось перелезть через одну-единственную стену, и ее толщина не превышала длину моей ноги. Должно быть, мы направляемся не в ту сторону.

- По твоей логике ты, взобравшись наверх, должен был увидеть улицу, - Потерявший Память Герой продолжал сматывать нить. – Ты её увидел?

- Я не увидел ничего, кроме… ничего.

- Тогда доверься нити. Это место не подчиняется никаким законам, и лишь она одна способна вывести нас в мир, который нам известен.

С этими словами Потерявший Память Герой двинулся вниз по проходу, резко стуча замороженной ногой по твердой, как камень, земле. Во время встречи с Госпожой Боли он совсем забыл о своей травме, однако, вспомнив о том, что будет, если им не удастся вовремя отыскать целителя, удвоил темп, наматывая нить на катушку так быстро, что его запястье вскоре начало болеть. По пути им встретилось несколько боковых проходов, а потом нить свернула в один из них и принялась петлять между извилистыми переплетениями темных коридоров. Трассонец не стал спрашивать Джейк, сколько ещё продлится действие её заклинания; даже если он узнает правду, что это изменит? Все, что в его силах – это идти как можно быстрей и надеяться на лучшее.

Желая отвлечься от мыслей о ноге, Потерявший Память Герой жестом подозвал к себе Тессали.

- Можешь поведать мне о Госпоже Боли?

- Что ты хочешь узнать?

Хотя трассонец и так шел с максимально возможной скоростью, эльфу не составляло никакого труда держаться с ним рядом. Если нога Потерявшего Память Героя начнет таять, ему придется отказаться от намерения сохранить клубок и просто следовать за нитью до самого выхода, но ему претила мысль о том, чтобы оставить здесь один из предметов, связывавших его с прошлым.

- Мне нужно узнать о Госпоже Боли все, - произнес Потерявший Память Герой. – Кто она?

Тессали нахмурился.

- Что это за вопрос?

- Вопрос, заданный от чистого сердца, - вмешалась Джейк. – Зоомби ещё столько не знает. Он потерял память.

Тессали изогнул заостренную бровь.

- Правда? Это интересно, - потерев подбородок, он перевел взгляд обратно на трассонца. – Проведя небольшую работу, мы сможем выяснить, что именно он пытается забыть.

- Ничего я не пытаюсь забыть.

На лице Тессали возникло скептическое выражение.

- Откуда тебе знать, ведь ты не помнишь своего прошлого? В большинстве случаев потеря памяти вызвана именно нехваткой душевных сил…

- Мой разум так же силен, как и мои руки, - Потерявший Память Герой кинул на эльфа сердитый взгляд. – Просто скажи мне, что надо сделать, чтобы Госпожа Боли согласилась принять дар Посейдона, и все со мной будет в порядке.

Тессали закатил глаза.

- Понимаешь ли, именно об этом я тебе и твержу. Если ты согласишься принять мою помощь, то больше не будешь задавать таких идиотских вопросов. Ты поймешь, почему это невозможно.

Потерявший Память Герой едва не остановился, чтобы взглянуть эльфу в глаза, но, вспомнив о своей замороженной ноге, завернул за очередной темный угол. Лабиринт изменился – в этой его части камни стен были скреплены известковым раствором, а утоптанная земля сменилась мостовой. Возможно, трассонец и решился бы принять предложение Тессали, если бы не подозревал, что, когда они наконец выберутся из лабиринта, эльф непременно позаботится о том, чтобы он стал гостем Дома у Ворот.

- Просто расскажи мне о Госпоже Боли, - приказал Потерявший Память Герой. – Посейдон обещал восстановить мою память, когда я доставлю ей эту амфору.

- Ему никогда не придется думать о том, как исполнить свое обещание, и ты бы сам прекрасно это знал, если бы не пребывал в столь прискорбном, но, скорее всего, излечимом состоянии рассудка.

Внезапно Потерявший Память Герой осознал всю степень коварства и хитроумия эльфа. Избегая отвечать на вопросы о Госпоже Боли, Тессали все это время ловко склонял его принять свое предложение.

- Предупреждаю, Тессали — даже не пытайся уклоняться от ответов на мои вопросы, - не замедляя шага, Потерявший Память Герой бросил многозначительный взгляд в сторону Джейк. – Прекращай юлить.

- Отдай мне его сейчас, Зоомби, - с этими словами Джейк скользнула за спину Тессали и положила голову ему на плечо. – Он уже не ответил на много вопросов, да?

- Нет! – бросившись вперед, Тессали оглянулся на Потерявшего Память Героя. – Я просто предлагал тебе способ самостоятельно вернуть память – или хотя бы попытаться.

Потерявший Память Герой жестом велел Джейк вернуться на место, а затем произнес, обращаясь к эльфу:

- Сейчас, Тессали, мне нужно, чтобы ты поведал мне о том, что я хочу знать.

- Почему ты не спросишь меня? – в голосе Джейк звучала обида. – Любой Пыльный знает о Госпоже куда больше, чем этот остроухий тупица.

Потерявший Память Герой увидел, как ее зрачки сузились, и понял, что, если ему не удастся найти способ успокоить ревность тифлинга, то эльф вскоре рискует отведать ее яда.

- То, что я расспрашиваю Тессали, не значит, что я доверяю ему, Джейк, - трассонец почувствовал, как по его лбу скатилась капля соленого пота, и заметил, что Тессали также был обильно покрыт испариной. Судя по всему, лишь одна Джейк совершенно не страдала от жары, хотя из-за тени, скрывавшей её лицо, судить об этом было непросто. – У меня есть свои причины услышать то, что он скажет.

- Да?

По правде говоря, Потерявший Память Герой считал, что слова Тессали гораздо больше заслуживают доверия, чем слова Джейк, но он бы в жизни не осмелился ей в этом признаться. Он посмотрел на эльфа, который шел вполоборота, не выпуская тифлинга из вида и при этом стараясь не споткнуться о камни неровной мостовой.

- Я хочу знать, можно ли доверять Тессали, - быстро нашелся трассонец. – И рассчитываю, что ты сообщишь мне, если он умолчит о чем-то или соврет.

- Это окажется не так легко сделать, - судя по всему, Тессали был даже больше заинтересован в продолжении разговора, чем сам Потерявший Память Герой. - Госпожа Боли является загадкой даже для жителей её собственного города.

- Зоомби спрашивал не об этом, - предупредила Джейк.

По лицу Тессали скользнула тень облегчения.

- Верно, - перестав опасаться нападения тифлинга, он стал внимательней следить за дорогой. – Начнем с того, что никто понятия не имеет, кто же такая Госпожа Боли, но, поверь мне, богов она терпеть не может. Они постоянно пытаются вломиться в город, и…

Большая часть того, что говорит Тессали, разумеется, является неправдой, ведь жители Сигила понимают меня даже хуже, чем истинную природу Мультивселенной. И все же, прерываемый редкими ремарками Джейк, эльф рассказывает все, что ему известно. Я не собираюсь приводить здесь его слова, потому что не хочу умышленно вводить в заблуждение относительно того, чем я являюсь и чем – нет, но вскоре трассонец уже знает обо мне столько же, сколько и те, кто обитает в моих перенаселенных районах.

Все это время они продолжают идти вперед, следуя за золотой нитью – стоит отдать им должное, это была весьма умная идея – и углубляясь все дальше и дальше в лабиринты. Огибая сотни углов, они проходят мимо сотен и сотен боковых коридоров, любой из которых способен вывести их туда, куда они так стремятся попасть. Иногда они поворачивают в одну и ту же сторону дюжину раз подряд, ни разу не побывав на уже пройденном участке пути. И каждый раз Потерявший Память Герой уверяет своих спутников, что они не должны доверять своим чувствам - по крайней мере, в этом он понимает меня куда лучше, чем любой из тех, кто зовет мои извилистые улицы домом.

Даже сейчас мне под силу сорвать плоть с его костей и заставить принести покаянье за ту прекрасную молитву, что он вознес мне. Даже сейчас я могу лишить тифлинга её Единой Смерти, наделив её бесконечным, полным боли бессмертием, столь же ужасным, сколь и мое собственное. Даже сейчас я могу обратить взор Тессали внутрь самого себя и показать ему, что сердце его наполнено той же тьмой, которую он столь старательно выискивает в сердцах других. Даже сейчас я могу выпустить сеть Посейдона, откинуть капюшон черного плаща рулевого и взглянуть в темные глаза того, кто купил мое темное сердце.

Настанет миг, когда я буду вынуждена это сделать. А сейчас каменные стены, высящиеся вокруг трассонца и его спутников, сменяются железными, земля – кирпичной кладкой, в воздухе начинает клубиться пар, словно внутри кузни, а сумрак озаряется оранжевым свечением. Их глотки забивает жгучий пепел, и каждый хриплый вдох режет горло, словно осколки стекла.

Главный коридор разделился на дюжину темных проходов, откуда веяло сырым и холодным воздухом, но нить все равно продолжала вести их по улице, лежащей между двумя оранжевыми от жара железными стенами. Потерявший Память Герой перешел на бег, кашляя каждый раз, когда его легкие наполнялись раскаленным воздухом. Нить он теперь наматывал прямо на руку - учитывая скорость их движения, это был единственный способ её сохранить. Негромкий хлюпающий звук, раздающийся при каждом его шаге, не оставлял сомнений в том, что нога начала таять, и он осознал, что задается вопросом, сильно ли уменьшится его жажда, когда он наконец окажется на Параэлементальном Плане Слизи. Сейчас он бы с радостью отдал все оставшиеся в кошельке деньги за кружку вина, разбитую им о голову барбазу.

Внезапно коридор сотряс оглушающий грохот. Все произошло столь стремительно, что Потерявший Память Герой понял, что упал, лишь обнаружив себя лежащим на раскаленных камнях мостовой. Он заставил себя встать на колени, и, подняв взгляд к небесам, увидел, что из тьмы на них летит множество ледяных градин цвета жемчуга. Они обрушились на него с силой удара крыла Абудрийского Дракона, и он снова рухнул на землю, услышав, как оба его спутника пораженно вскрикнули.

Трассонец принялся ощупывать амфору. Убедившись в том, что она цела, он встал. Льдинки падали практически отвесно. Некоторые из них врезались в раскаленные стены над его головой, с оглушающим шипением превращаясь в пар, другим же удавалось долететь до земли, но и они отскакивали от мостовой лишь один раз, а затем, не успев упасть обратно, таяли без следа. Воздух наполнился ржавым, едко пахнущим туманом, который с каждой минутой становился все красней и гуще.

Потерявший Память Герой опустил взгляд на свою замороженную ногу. Густой оранжевый туман полностью скрывал все, что находится ниже лодыжки, но ему все равно удалось разглядеть поднимающиеся от ступни усики серебристого пара.

- Нужно идти дальше! – он двинулся вперед, и, оглянувшись через плечо, спросил: - Ты тут, Джейк?

- Ну конечно, Зоомби! Просто не молчи, чтобы я тебя не потеряла!

- Тессали?

Худощавая ладонь сжала плечо трассонца.

- Стой! – Тессали с силой потянул Потерявшего Память Героя назад, вынуждая его остановиться. – Нам нужно… повернуть обратно!

Обернувшись, Потерявший Память Герой увидел, что град за их спинами был намного слабей.

- Нет.

Он снова двинулся вперед, но эльф схватил его за перевязь амфоры.

- Это безумие! – Тессали заставил трассонца развернуться. Они едва могли разглядеть друг друга сквозь густую белую пелену. – Ты же понятия не имеешь, куда направляешься. Мы идем уже множество часов!

- Время в лабиринте ничего не значит, - чтобы рев бури не заглушал его слова, трассонцу пришлось перейти на крик. – Мы должны верить нити!

- Верить нити! – Тессали указал на массивный моток, обмотанный вокруг левой руки трассонца. – Здесь не меньше двух лиг. Сколько же нити помещается на твоей катушке?

- Столько, сколько нужно, - огрызнулся Потерявший Память Герой. – Она никогда не кончается.

Тессали покачал головой.

- Не может быть. Разве ты не понимаешь? Все это – иллюзия! Одна из пыток Госпожи!

- Думай что хочешь. Эта нить была у меня задолго до того, как я оказался в Сигиле.

- Можешь верить во что угодно, но это – заблуждение, - хотя Тессали также приходилось кричать, тон его голоса оставался покровительственным и крайне спокойным. – Пожалуйста, попытайся понять.

Джейк рывком отбросила руку эльфа от трассонца.

- Нет, сам пойми! Ты сейчас в стране психов, так что будешь делать так, как скажем мы, а не наоборот, да?

К чести Тессали, он не дрогнул, встретив взгляд тифлинга, зрачки которой имели форму бриллиантов.

- Я пытаюсь помочь всем нам.

- Если хочешь, можешь повернуть назад, - с этими словами Потерявший Память Герой вновь посмотрел на свою ногу. Оранжевый туман высотой уже доходил ему до пояса, но он все ещё мог различить плотные струйки серебристого пара, которые поднимались от ступни. – Но больше нас не задерживай. У меня нет времени на споры.

- Твоя нога, Зоомби, - пригнувшись, чтобы защититься от градин, Джейк протиснулась мимо эльфа. – Я могу заморозить её ещё раз.

Потерявший Память Герой покачал головой.

- Учитывая, какая здесь жара, это бесполезно.

Тессали бросил взгляд на струйки серебряного пара, тянущиеся от ноги трассонца.

- Я заметил, что с твоей ногой что-то не так. В чем дело?

- Я вляпался в нечто под названием портал слизи, и теперь моя нога превращается в грязь.

Эльф нахмурил брови.

- Но, если тебе удалось выбраться из него, ты должен понемногу восстанавливаться…

- Нога Зоомби пробыла там слишком долго, - перебила его Джейк. – Когда я заморозила лужу, она уже успела измениться.

- Почему вы не сказали мне? – Тессали опустился на колени и, полностью скрывшись в оранжевом тумане, принялся обследовать ступню Потерявшего Память Героя.

Трассонец отдернул ногу.

- Что ты делаешь?

Тессали поднял голову.

- Я – целитель.

- Ты – путальщик разумов! – возразила Джейк. Она перевела взгляд на Потерявшего Память Героя. – Не доверяй ему, Зоомби. Он украдет твои мысли.

- Если бы я собирался залезть ему в голову, Джейк, разве начал бы с ног? – на лице Тессали отражалась боль от ударов градин, обрушивающихся на его незащищенную спину, но он не пытался встать. Он снова посмотрел на Потерявшего Память Героя. – Я лишь хочу остановить распространение слизи. Тогда мы сможем принять решение, не беспокоясь о твоей ступне.

- Ты не убедишь меня повернуть назад, если такова цена твоей помощи, - трассонец двинулся вперед. – Я скорей предпочту обратиться в слизь, нежели потерять дорогу в этом лабиринте.

Тессали поднял руку, останавливая его.

- Члены Мрачного Кабала не берут платы за свою работу. Мы доверимся твоей нити. Просто позволь мне сделать все, что в моих силах.

Почувствовав немалое облегчение от того, что эльф оказался способен на столь благородный поступок, Потерявший Память Герой кивнул и огляделся в поисках укрытия. К сожалению, поблизости ничего подходящего не оказалось, и поэтому он, разматывая нить, отошел на несколько шагов назад. Там, где буря свирепствовала не так сильно, он остановился и оперся о плечо Джейк. Присев, Тессали поднял ногу трассонца над стелящимся по земле оранжевым туманом. Тающую плоть окутывала тонкая пелена пара, но все равно было видно, какой склизкой и глинистой стала ступня.

Тессали вытянул из ножен кинжал, и Джейк смерила его подозрительным взглядом.

- Предупреждаю тебя, путальщик разумов, если ты попробуешь провернуть один из своих трюков…

- Ты позаботишься, чтобы я пожалел об этом, знаю, - Тессали даже не удосужился поднять на неё взгляд. – Джейк, я прекрасно понимаю, что Потерявший Память Герой – единственное, что отделяет меня от смерти. Так что причинить ему вред – это последнее, что я хочу сделать.

С этими словами Тессали принялся осторожно прощупывать клинком тающую конечность. К облегчению Потерявшего Память Героя, его кинжал мог погрузиться в покрывающую ногу жемчужную слизь лишь на толщину монеты.

Тессали одобрительно кивнул.

- Хорошо. Таять она начинает снаружи, следовательно, кости пока в безопасности, - обтерев кинжал о землю, он снова засунул его в ножны. – Я не настолько искусный целитель, чтобы вернуть твою ногу в первоначальное состояние, но я сумею помешать слизи поглотить тебя целиком.

Потерявший Память Герой сузил глаза.

- Если ты намекаешь на то, чтобы её отрезать…

Тессали с улыбкой покачал головой.

- Нет, ничего подобного, - он скрылся в тумане и поднялся обратно, держа в руках иззубренный обломок кирпича. – Это должно подойти.

- Для чего? – продолжала допытываться Джейк с не меньшей подозрительностью, чем прежде.

- Чтобы превратить его ногу в камень – или, в данном случае, кирпич, - объяснил Тессали. – Если пациент проявляет исключительные склонности к побегу, мы порой вынуждены использовать это заклинание, чтобы удержать его на месте.

Трассонец нахмурился.

- Я не в восторге от того, что меня будут удерживать.

- Тебя – не будут, - заверил его Тессали. – Тебя я к полу приращивать не стану.

- И все равно эта идея мне не по душе, - произнес Потерявший Память Герой. – Разве ты не можешь сделать что-нибудь ещё? Если мы окажемся в опасности, окаменевшая нога помешает мне двигаться быстро.

- Не так сильно, как превращение в лужу слизи, - парировал Тессали. – Прости, но это все, что в моих силах. Кроме того, ты и так хромаешь. Твоя ступня просто станет немного тяжелей. Вдобавок я верну её в первоначальное состояние сразу же, как только мы отыщем того, кто сможет её исцелить.

Несколько мгновений Потерявший Память Герой продолжал смотреть на свою тающую ногу, но затем кивнул. Эльф вдавил камень в склизкую плоть, однако, когда по проходу прокатился глубокий грохочущий рев, отдернул руку.

В отличие от резкого и отрывистого удара грома, который предшествовал началу града, этот звук нарастал постепенно, доносясь сразу из всех боковых проходов.

Взгляд больших глаз Джейк метнулся из стороны в сторону, а затем устремился на Тессали.

- Это ты сделал!

Лишь крепкая хватка Потерявшего Память Героя помешала ей броситься на эльфа.

- Оставь его. Тессали тут не при чем.

Рев раздался снова, чуть более громкий, чем раньше, а затем утих. Оглянувшись, Джейк посмотрела назад, в проход.

- Зоомби, если это был не Тессали, то кто?

- Монстр лабиринта, разумеется, - не опуская ногу, Потерявший Память Герой жестом велел эльфу продолжать. – А я-то уже начал беспокоиться, что его тут нет.

Тессали погрузил обломок кирпича в мягкую ногу трассонца.

- Лучше бы побеспокоился об обратном.

- Несмотря на твои слова, Тессали, ты никогда не бывал в лабиринтах, не так ли? - Потерявший Память Герой не стал дожидаться ответа. – Если монстр есть, его нужно кормить. Если его нужно кормить, то должен быть какой-то способ доставлять еду в лабиринт. Разве не так?

- Так.

Потерявший Память Герой поднял левую руку, которая практически полностью скрылась под неаккуратно намотанной на неё золотой нитью.

- Думаю, нить ведет нас именно к этому месту.

Озадаченный, Тессали нахмурился, а затем резко побледнел.

- Ты имеешь в виду, что еда – это мы?

Кивнув, трассонец обнажил клинок.

- Предлагаю тебе поторопиться, Тессали. По моему опыту, монстры редко держатся далеко от места кормежки.


ЗНАК ЕДИНОГО


И снова по бесчисленным проходам лабиринта прокатился рев, заглушив даже шум бури и стук отскакивающих от стен градин. Как и раньше, он доносился одновременно со всех сторон, слева и справа, спереди и сзади; переполнявшая его ярость расколола темные небеса, и кирпичная мостовая содрогнулась от звучащей в нем мощи. Потерявший Память Герой наклонился вперед, словно это могло помочь его взгляду пронзить густую завесу тумана, но взору его открывались лишь потоки белого пара, поднимающиеся от раскаленных докрасна железных стен.

- Этот прозвучал громче, - прошептал Тессали. Чтобы не потеряться в густом тумане, они с тифлингом держались за перевязь амфоры трассонца. – Оно приближается.

- Хорошо, - воздух был настолько горячим, что голос Потерявшего Память Героя превратился в хрип. За каждым следующим поворотом исходящее от раскаленных стен свечение, казалось, становилось немного ярче. – Должно быть, мы уже подходим к выходу.

Он продолжал ковылять вперед, наполовину переставляя, наполовину волоча за собой потерявшую подвижность конечность. Несмотря на уверения Тессали, идти с кирпичной ногой оказалось куда тяжелей, чем с замороженной. Трассонец даже не чувствовал, как его омертвевшая стопа отрывается от земли; она была настолько тяжелой, что через какое-то время его голень и бедро начали гореть от усталости. Когда они повстречаются с монстром, ему придется разделаться с ним быстро; если тварь попытается утащить одного из его спутников, у него вряд ли получится ее догнать.

Остановившись, Потерявший Память Герой оглянулся через плечо.

- Возможно, мне стоит в одиночку отправиться за зверем. Я оставлю вам петлю нити, чтобы мы смогли отыскать друг друга.

- Нет! – одновременно воскликнули Тессали и Джейк.

- Хоть в чем-то мы с тобой согласны, Джейк, - из-за жары голос эльфа напоминал грубый скрежет. – У нас куда больше шансов выбраться отсюда, если мы будем держаться вместе.

- Я не расстанусь с тобой, Зоомби. Ни на минуту.

- Как пожелаете. Но не отходите далеко. Если монстр схватит одного из вас, я не смогу за ним погнаться, - Потерявший Память Герой одарил Тессали хмурым взглядом и добавил. – Кирпичная нога не слишком способствует подвижности.

- В любой момент могу ее отрезать, - парировал эльф.

Не удостоив предложение Тессали ответом, Потерявший Память Герой захромал дальше, вращающими движениями медленно наматывая нить на левое запястье. Вторая рука его оставалась свободной, чтобы в любой миг выхватить меч. Моток уже достиг такой величины, что, если бы ему вдруг вздумалось почесать себе ухо, он бы уже не смог до него дотянуться. Если на протяжении следующей лиги они не отыщут выход, он вообще потеряет способность ею двигать.

Нить продолжала вести их вперед. После нескольких резких поворотов они оказались в переплетениях широких, вымощенных черным проходов, которые окружали уходящие в небеса железные стены. Град усилился. Сквозь отливающий оранжевым туман Потерявший Память Герой время от времени замечал высоко на стенах ряды квадратных проемов, слишком далеких, чтобы их можно было рассмотреть в подробностях. Порой то из одного, то из другого из них вырывались языки пламени. Трассонец старался держаться поближе к середине улицы. Лучше не знать, что именно прячется за этими окнами – если это, конечно, возможно.

Не успели они пройти и тысячи шагов, когда Потерявший Память Герой ощутил, что намотанная на его руку нить дернулась – слишком слабо, чтобы он не мог не списать это на игры воображения. Затем это произошло ещё раз.

Ничего не сказав, трассонец продолжил путь, стараясь убедить себя, что это усталость играет с ним злые шутки. В конце-концов, он сматывал моток в течение множества бессчетных часов, и он с каждой минутой становился все тяжелее и тяжелее. Рано или поздно монотонность движений должна была взять свое. За нить потянули снова. Из-за тумана и града судить об этом было сложно, но ему показалось, что она дрогнула.

Потерявший Память Герой почувствовал, что его сердце проваливается в желудок. Он сразу понял, кто её отыскал. Но зачем его спутникам знать о том, что к ним приближается монстр лабиринта? Тессали с самого начала не верил в то, что ему удастся найти выход, да и Джейк за последние несколько часов погрузилась в зловещее молчание. Если он расскажет им о произошедшем до того, как придумает способ разобраться в ситуации, они окончательно впадут в уныние.

- Зоомби, что происходит с нитью?

- Ты о чем? – про себя Потерявший Память Герой проклял наблюдательность Джейк.

- Я тоже это вижу! – воскликнул Тессали. – Там. Она качается.

Потерявший Память Герой продолжил ковылять вперед, лихорадочно пытаясь придумать какое-нибудь подходящее объяснение.

- Это всего лишь ветер, - он поднял руку, демонстрируя им, до каких размеров разросся моток, и скривился, когда нить, натянувшись, издала резкий звон. – Да и градины все время её задевают.

- Зоомби, мне не нравится, когда ты мне лжешь, - предупредила Джейк. – Что-то тянет за нить, да?

Поняв, что дальше увиливать от ответа будет бесполезно, Потерявший Память Герой со вздохом остановился.

- Да, но не отчаивайтесь. Мы все равно сможем отыскать выход.

- Как? – требовательно спросила Джейк.

- Я, эм… мы знаем общее направление…

- Об этом можно побеспокоиться позже, - учитывая грозящую им всем опасность, голос Тессали был удивительно неунывающим и властным. – За нитью кто-то следует, и этот кто-то, скорее всего, и есть наш враг. Обрежь её, и мы сбежим.

- Обрезать золотую нить? Никогда! – Потерявший Память Герой был потрясен подобным проявлением трусости. – Мы устроим засаду и разделаемся с чудовищем. Разумеется, приманкой стану я. Если тварь следует вдоль нити, то рано или поздно она попадет прямиком ко мне в руки.

- И тогда мы набросимся на нее сзади! – решительно произнесла Джейк.

- Если это окажется необходимо, - глотка трассонца, которая и так уже саднила от горячего воздуха, после долгих речей совсем разболелась. – Думаю, после убийства Гидры Трассоса мне под силу справиться с одним-единственным монстром лабиринта.

Подойдя к одной из стен, Потерявший Память Герой развернулся и двинулся обратно, разматывая нить. Джейк и Тессали последовали за ним, продолжая держаться за перевязь амфоры и поминутно оглядываясь через плечо, словно и в самом деле ожидали увидеть приближающегося монстра. Туман густым одеялом окутывал коридор, и град по-прежнему с грохотом и шипением падал с небес. Когда они проходили мимо одного из похожих на окна отверстий, оттуда поверх их голов с потрескиванием вырвался язык пламени, окатив их волной обжигающего жара и наполнив воздух едким запахом дыма.

Отойдя от стены, они продолжили путь. Через несколько поворотов лабиринт снова содрогнулся от рева монстра. Он звучал несколько громче, чем раньше, но никто из них не стал комментировать этот факт. Тессали по-прежнему выглядел подавленно и испуганно, а скрытое тенью лицо Джейк выражало скорее злость, нежели страх. Трасонец подозревал, что смерть пугала её куда меньше, чем перспектива навеки остаться в лабиринтах и никогда не отомстить Комосалу Треванту.

Спустя какое-то время они добрались до одного из боковых проходов. Хотя он шириной не уступал тому, по которому они шли, Потерявший Память Герой решил, что это место вполне подойдет для засады. Он велел своим спутникам идти дальше. Всего через пять шагов их силуэты полностью растворились в завесе тумана и града.

- Стойте! – чтобы его можно было услышать сквозь рев бури, Потерявшему Память Герою пришлось перейти на крик, и его обожжённое горло откликнулось на это ещё одним приступом боли. - Ждите там, пока я вас не позову. Поняли?

В ответ раздался едва различимый хрип, который трассонец решил принять за согласие. Отойдя на пять шагов вглубь смежного коридора, он остановился, ожидая врага. Градины с резким ритмичным стуком отскакивали от остатков его брони, но он сомневался, что монстр сможет расслышать этот звук сквозь шум бури. Убрав клинок в ножны, он поймал несколько градин и сунул их в рот, чтобы немного приглушить жажду. Ледяные шарики на вкус отдавали рыбой, но он заставил себя проглотить мерзкую жидкость. Если бой затянется, ему совсем не хотелось, чтобы его дыхание сбилось из-за сухости в горле.

Нить продолжала дергаться. Судя по всему, монстр её сматывал. Вот же предусмотрительная тварь! Остановится ли он перед тем, как повернуть за угол, опасаясь возможной засады? Потерявший Память Герой поймал рукой ещё несколько градин и проглотил их, а затем снова обнажил клинок. Как только он почувствует хоть малейшие изменения в колебании нити, то, не медля ни секунды, бросится – или, скорее, захромает – вперед, чтобы атаковать врага. Трассонец напомнил себе об осторожности; учитывая, что его нагрудник был уничтожен, его торс теперь ничего не защищало. Значит, первым делом следует привести в негодность оружие противника. За этим последует сокрушительная атака по ногам, чтобы обездвижить монстра и не дать ему утащить одного из его спутников. Третий удар окажется смертельным.

Но все его раздумья резко оборвались, когда из тумана возник высокий человекообразный силуэт. Худощавый пришелец, согнувшийся, чтобы защититься от ударов градин, выглядел совершенно непохожим на монстра. Он обладал покатыми плечами, большой, практически квадратной головой и худыми козлиными ногами. Не отрывая взгляда от земли, он продолжал наматывать золотую нить на длинное древко копья. Очевидно, он совершенно не думал о том, что впереди могут ждать враги.

Монстр обмана и хитроумия, решил Потерявший Память Герой; эти были наиболее опасными из всех. Шагнув вперед, он выставил перед собой кирпичную ногу и, повернувшись к чудовищу боком, перерубил копье посередине и снова взмахнул мечом. Издав хриплый изумленный вскрик, существо внезапно взмыло в воздух, пропуская клинок трассонца под своими узловатыми ногами.

Пара твердых как камень копыт одно за другим врезались в наплечник Потерявшего Память Героя, заставив его отшатнуться назад прежде, чем он занес меч для второго удара. Не успев вовремя переставить превращенную в кирпич ногу, трассонец потерял равновесие и рухнул на раскаленную мостовую.

Перед собой он увидел переднюю часть туловища вставшего на дыбы козла.

- Бариаур? – выдохнул он.

«Монстр» опустил копыта на землю, и трассонец увидел, что это и в самом деле был бариаур, причем довольно старый. Его дважды закрученные рога выглядели выщербленными и бесцветными, глаза слезились, а тело от щек и до низа груди скрывала серая неопрятная борода. Его косматая шкура так свалялась, что сквозь неё едва можно было разглядеть потертые седельные сумки, лежащие у него на спине.

Не вставая, Потерявший Память Герой вскинул клинок перед собой.

- Прошу прощения. В этом тумане я принял тебя за монстра лабиринта.

Взгляд бариаура устремился на моток золотой нити, обернутой вокруг руки трассонца, и он разочарованно вздохнул.

- Этого не может быть, - его голос был ломким от старости. – Я этого не позволю.

- Я извиняюсь за свою ошибку, - трассонец принялся медленно подниматься на ноги, стараясь не испугать старика. – Но ты слышал рев? Когда я почувствовал, что нить натянулась…

- Нет! Будь сильным, дурак!

Потерявший Память Герой замер, не успев выпрямиться.

- Прошу. Я не намерен причинить тебе вред…

- Вред! – эти слова прозвучали как нечто среднее между смешком и фырканьем. – Он должен уйти!

Бариаур поднял нижний обрубок своего копья. Потерявший Память Герой принялся разворачиваться, но в этом не оказалось никакой нужды. Сомкнув набрякшие веки, старик взмахнул древком и ударил себя по лбу прямо между рогами. Раздался громкий стук.

- Он должен уйти!

В замешательстве Потерявший Память Герой решил, что лучше пока ничего не предпринимать. На миг бариаур замер неподвижно, а затем приоткрыл слезящиеся глаза.

- Ещё тут, - зажмурившись, он нанес себе ещё один удар.

- Что ты делаешь?

Бариаур ударил себя снова, на этот раз не размыкая глаз.

- Стой! Ты поранишься!

Бариаур продолжал бить себя по голове в такт каждому слову.

- Он должен уйти. Должен уйти.

Осознав, что его увещевания лишь усугубляют ситуацию, Потерявший Память Герой убрал меч в ножны и захромал вперед, чтобы остановить безумного старика. Пропустив случайный удар, трассонец ухватился за обломок копья и вырвал его из рук своего противника.

- Я одолжу это на время, - меньше всего ему хотелось, чтобы бариуар потерял сознание прежде, чем приведет их к тому месту, где нашел свой конец золотой нити. – Даже если ты продолжишь себя избивать, я не исчезну.

Бариаур зажал уши руками и, не открывая глаз, повернулся в сторону соседнего коридора, откуда из клубов пара только что с кинжалами в руках появились Джейк и Тессали.

- Не нападайте на него! – предупредил их Потерявший Память Герой. Они остановились на расстоянии двух шагов от бариаура, никак не отреагировавшего на их появление. - Что вы тут делаете? Я вас не звал.

- Мы слышали крик, - Джейк подняла руку к небесам. – Учитывая весь этот шум, мы подумали, что это ты, да?

- Это не я; это наш монстр, - Потерявший Память Герой указал на бариаура. – Думаю, он из тех, кого вы зовете психами. Старик продолжает бить себя по голове и повторять, что я должен уйти.

Приподняв бровь, Тессали устремил взгляд на бариаура. Через миг эльф скривил губы и мрачно кивнул.

Подобрав обломок копья, трассонец продемонстрировал им намотанную на него нить.

- Если ты убедишь его показать нам, где именно он нашел конец нити, то мы отыщем выход.

Прижав палец к губам, эльф убрал кинжал в ножны. Трое его спутников продолжали в молчании ждать, а вокруг по-прежнему свирепствовала буря. Наконец бариаур отвел руки от ушей и поднял взгляд. Увидев перед собой Тессали и Джейк, он издал крик отчаяния и рухнул на колени.

- Серебряный Ветер, старый ты дурак! – воскликнул он.

Он снова принялся колотить себя по голове. Потерявший Память Герой направился было вперед, но Тессали жестом велел ему оставаться на месте.

- Тебе почти удалось выбраться, но опять ты утратил контроль, - скорбно произнес Серебряный Ветер. Взглядом слезящихся глаз он обвел своих неожиданных спутников, а затем нагнулся, скрывшись в тумане. Раздался резкий хруст, затем его голова появилась из завесы пара и тут же снова исчезла. За этим последовал ещё один резкий хруст, и тогда трассонец осознал, что Серебряный Ветер бьется рогами о кирпичную мостовую. После каждого удара во все стороны летели осколки откалывающихся от брусчатки кирпичей. И все же Тессали и теперь не позволил ему вмешаться. Наконец, когда осколки сменились пылью, старик остановился. Его голова оставалась скрыта завесой пара, и, хотя воздух возле его передних ног начал наполняться вонью паленой шерсти, он не делал попыток встать.

Присев на корточки, Тессали продолжал терпеливо ждать. В конце концов Серебряный Ветер поднял голову, и тогда эльф коснулся пальцами своей груди.

- Я – Тессали, - он указал сначала на Джейк, а затем на трассонца. – Мои друзья…

- Не смей! – прошипела Джейк. – Я тебе не друг!

Эльф тут поправился, не меняя выражения лица.

- Мои… спутники – это Джейк Змейка и Потерявший Память Герой, - он протянул бариауру руку. – Почему бы тебе не встать? Твоя шерсть начинает тлеть.

Серебряный Ветер опустил взгляд на свои колени, а затем позволил эльфу помочь себе подняться на ноги.

- Ты говорил, что мы должны уйти, - произнес Тессали. – Почему же?

- Потому что я не хочу, чтобы вы здесь были, - прозвучал смиренный ответ. – Вы стоите у меня на пути.

- Каком пути? – спросил Тессали.

Серебряный Ветер наполовину отвернулся от эльфа, глядя на него искоса.

- Их тут нет, - он сомкнул набрякшие веки. – Будь сильным, Серебряный Ветер.

- Ты можешь сколько угодно держать глаза закрытыми, Серебряный Ветер. Когда ты их откроешь, мы все ещё будем здесь.

Серебряный Ветер снова заткнул пальцами уши.

Поняв, что это надолго, трассонец принялся перематывать золотую нить с руки на обломок копья бариаура. Чтобы избежать необходимости ее резать, ее первым делом следовало смотать в один клубок.

Через какое-то время Тессали мягко опустил одну из рук старика вниз.

Задохнувшись, Серебряный Ветер дернулся от его прикосновения, а затем уставился на Тессали так, словно перед ним стоял демон ямы.

- Видишь? – произнес Тессали. – Мы ещё тут. Ты не можешь заставить нас уйти.

С удивительной для бариаура его возраста скоростью Серебряный Ветер опустил голову и боднул эльфа в грудь. С громким вскриком тот упал на землю. Потерявший Память Герой бросился вперед, чтобы остановить безумца, но из-за того, что его движения сковывала превращенная в кирпич нога, Джейк его опередила. Прежде чем он успел сделать второй шаг, она уже стояла возле Серебряного Ветра, а лезвие её кинжала стремительно приближалось к горлу старика.

- Джейк, нет!

Тифланг остановилась, наполовину подняв руку над головой. Кончик её ножа уже касался извилистой яремной вены бариаура, из-под верхней губы виднелись клыки, а зрачки приняли форму бриллиантов. Серебряный Ветер стоял неподвижно, словно статуя, устремив потрясенный взгляд поверх её головы.

- Но он напал на нас, Зоомби! – пожаловалась Джейк.

Разумеется, Потерявшему Память Герою хватало ума не потакать ее желаниям. Он поднял обломок копья, демонстрируя ей намотанную на него нить.

- Мы не знаем, где именно Серебряный Ветер ее нашел. Если ты поможешь ему перейти на следующую стадию, как же мы отыщем выход? Как ты отомстишь Треванту?

Джейк закатила темные глаза.

- Тебе нет нужды уговаривать меня, Зоомби. Если ты скажешь мне – не режь его, я не буду его резать.

- Тогда сделай милость, отойди назад, - Тессали поднялся на ноги, потирая грудь. Судя по всему, он не пострадал. – Я уверен, что теперь Серебряный Ветер понял – даже если он на нас нападет, мы не исчезнем.

Проигнорировав слова Тессали, Джейк не двинулась с места, пока не дождалась кивка Потерявшего Память Героя. Когда клинок перестал касаться его горла, Серебряный Ветер закрыл глаза и печально покачал головой.

- Ты был так близок. Так близок.

- Близок к чему? – спросил Тессали. – Скажи мне, Серебряный Ветер.

Открыв глаза, бариаур с гневом уставился на эльфа, а затем перевел взгляд сначала на Джейк, а потом на Потерявшего Память Героя.

- Зачем тебе понадобилось воображать их, старый ты дурак? Ты был так близок к побегу, у тебя была золотая нить. Вскоре ты создал бы выход.

- Прекрасно, - пробормотала Джейк. – Знаковидец.

- Знаковидец? – эхом откликнулся Потерявший Память Герой.

- Знак Единого, - Тессали потер подбородок, не отрывая взгляда от Серебряного Ветра. - Они считают себя центром Мультивселенной. Думают, что творят мир вокруг себя силой собственного разума. Судя по всему, долгая изоляция Серебряного Ветра убедила его в том, что он является единственным реальным существом в лабиринте – а, возможно, и во всей Мультивселенной.

Вырвав обломок копья из рук Потерявшего Память Героя, Серебряный Ветер развернулся, чтобы уйти. Резко покачав головой, Тессали указал на бариаура и сжал кулак, словно удерживая что-то. Кивнув, трассонец обхватил старика за плечи.

- Серебряный Ветер, тебе стоит быть умнее, - произнес Тессали. – Тебе никуда не деться ни от нас, ни от града, ведь что мы есть, если не творения твоего собственного разума? Если хочешь от нас избавиться, тебе для начала придется с нами разобраться.

Плечи бариаура поникли.

- Полагаю, придется, - он снова повернулся к ним. – Хорошо. Сообщите мне ваши имена ещё раз.

Эльф улыбнулся.

- Ты не пожалеешь о своем решении. Зови меня Тессали.

По лабиринту прокатился яростный рев, столь глубокий и громкий, что сама земля содрогнулась. Вокруг их ног взвихрились потоки оранжевого пара, словно потревоженные порывом невидимого ветра, и на миг даже град как будто прекратился.

- Я думала, что монстром был он, - пожаловалась Джейк.

- Я… так и есть, - руки Серебряного Ветра тряслись, а кустистые брови от страха встали дыбом. – То, что вы слышите – это моя темная сторона.

- Тогда вели ей…

Джейк резко осеклась, когда из града появилась огромная серая лапа, закрыв ей лицо. За её спиной в тумане трассонец разглядел силуэт огромного, похожего на медведя существа, а затем оно резко рвануло тифлинга назад и растворилось в буре.

- Джейк?

Схватив обломок копья Серебряного Ветра, трассонец запустил его вслед твари и, вытаскивая из ножен меч, захромал вперед со всей возможной скоростью. Мимо него пробежал Тессали, а затем раздался ужасный вопль. Серая фигурка эльфа высоко взмыла в подернутый дымкой воздух и с приглушенным хрустом рухнула на землю. Лишь через полтора шага трассонец снова смог увидеть монстра.

Размерами он на порядок превосходил медведя. Его высокая голова с плоской мордой имела заостренную форму, а округлая пасть была полна торчащих во все стороны коротких и толстых, но невероятно острых клыков. Тело его покрывали длинные спутанные пряди серого меха, что делало его громоздкий силуэт практически неразличимым за стеной града. Из особенно большого комка шерсти торчали пинающиеся ноги Джейк. Это было все, что трассонец успел заметить прежде, чем тварь снова растворилась в буре.

Услышав стон Тессали, Потерявший Память Герой едва успел поднять свою кирпичную ногу, чтобы не наступить на упавшего эльфа. Трассонец заметил, что золотая нить не сматывается с его руки, а просто лежит на земле; видимо, копье Серебряного Ветра не попало в цель. Он понятия не имел, куда направилось чудовище, и, учитывая то, насколько быстро оно двигалось, у него не было ни единого шанса его догнать.

Откуда-то сбоку послышался стук копыт, и мимо Потерявшего Память Героя галопом промчался Серебряный Ветер. Опустив голову, старый бариаур исчез за стеной града.

В следующий миг раздался глухой стук, оглушающий рев и приглушенный хруст. Серебряный Ветер закричал, и в ответ раздался полный гнева вопль Джейк. Сделав ещё один шаг, Потерявший Память Герой увидел в трех шагах от себя спину монстра, возвышающуюся над стелющимся по земле туманом. Судя по позе, он стоял на четвереньках. Поначалу трассонец не заметил ни бариаура, ни тифлинга, но затем чудовище, взревев, вскинуло руку.

Джейк цеплялась за его запястье, глубоко засунув голову в спутанные пряди волос. С ещё одним резким воплем монстр взмахнул рукой. Пару мгновений Джейк продолжала хвататься за его ладонь, а затем, не удержавшись, полетела прямо в сторону раскаленной железной стены.

Доковыляв до монстра, Потерявший Память Герой обрушил клинок на его вытянутую руку. Но столь прочной оказалась плоть чудовища, что даже выкованный из звездного металла меч с трудом смог перерубить его сухожилия; если бы удар пришелся не в сустав, а куда-нибудь ещё, едва ли рана оказалась бы достаточно серьезной. Однако взмах меча трассонца, который, как и обычно, оказался безукоризненно точен, начисто отсек огромную лапу прямо у плеча.

Из раны не хлынул поток алой крови. Тварь не заорала от боли и не рухнула в агонии на землю. Из обрубка заструилась черная жидкость, и монстр развернулся, чтобы увидеть того, кто посмел на него напасть. Вскинув меч, трассонец краем глаза заметил, что из тумана к нему приближается нечто серое и размытое, и развернул корпус, прикрываясь наплечником.

Вторая рука монстра врезалась в его плечо, впечатав Потерявшего Память Героя в бедро твари с такой силой, что, если бы он не принял этот удар на остатки своей выкованной богом брони, то непременно бы погиб. С губ трассонца сорвался стон, но, не упустив возможности воспользоваться близостью чудовища, он вогнал клинок в его незащищенное подбрюшье.

И снова лезвие меча из звездного металла глубоко погрузилось в тело твари, но недостаточно глубоко для того, чтобы перерубить огромного монстра пополам. Тот ещё раз саданул кулаком размером с булыжник по наплечнику трассонца, но с тем же результатом, что и раньше.

Потерявший Память Герой попытался отойти, чтобы нанести ещё один удар, но обнаружил, что длинные пряди шерсти твари прилипли к его телу, удерживая на месте. Потянув за меч, он понял, что клинок также застрял в истекающей черным ихором ране.

Монстр разжал кулак, каждый палец которого оканчивался длинным желтым когтем. Если бы Потерявший Память Герой не смотрел в глаза смерти уже дюжину раз – и порой с гораздо более близкого расстояния, чем теперь – его бы, скорее всего, охватила паника или отчаяние. Но он прекрасно знал, что спасение порой приходит в самый последний момент, когда жестокий противник, чуя близкую победу, становится опрометчив и наносит финальный удар слишком быстро.

Когда монстр потянулся к нему, трассонец перехватил рукоять меча и, навалившись всем телом на эфес, провернул клинок в углу раны, ещё глубже вонзая его в живот твари.

Потерявший Память Герой не услышал рев монстра ушами; он ощутил его сквозь содрогающееся лезвие меча. Он из всех сил стиснул рукоять и, когда лапа твари сомкнулась вокруг его торса, втянул шею и постарался сдержать крик.

Со звуком, напоминающим треск рвущейся парусины, чудовище отшвырнуло трассонца от себя. Потерявший Память Герой почувствовал, что меч вот-вот вырвется у него из рук, и отчаянно вцепился в рукоять. На миг ему показалось, что его оружие так и останется в ране, но затем с долгим неприятным всхлипом клинок оказался на свободе.

Потерявший Память Герой понял, что летит сквозь бурю спиной вперед. Осознав, что при приземлении амфора неминуемо разобьется, он вскинул ноги над головой и, наполовину перевернувшись в воздухе, впечатался прямо в раскаленную железную стену. Его пронзила мучительная агония, и он головой вниз сполз на землю.

Хотя его приземление сложно было назвать контролируемым, трассонец все же ухитрился завалиться набок, чтобы не рухнуть всем весом на амфору. Тем не менее, его ушей достиг тихий скрежет - две половинки треснувшего горлышка сместились.

Несмотря на раздирающую его боль от ожогов и ушибов, Потерявший Память Герой смог подняться на ноги. Повернувшись, он увидел, что к нему спешит Серебряный Ветер, держа на руках стонущего Тессали. Одеяния эльфа были изорваны и покрыты кровью. Хотя одно колено его оказалось изогнуто под совершенно неестественным углом, а взгляд затуманен от муки, он оставался в сознании и отдавал себе отчет в том, что происходит.

- Клянусь своим именем, я рад, что вообразил вас! - воскликнул Серебряный Ветер, остановившись возле трассонца. – Но лучше бы это произошло на другом конце моей золотой нити.

- Моей золотой нити, - обойдя бариаура, Потерявший Память Герой устремил взгляд сквозь завесу града, тщетно пытаясь отыскать монстра лабиринта. – Что случилось с тварью?

Серебряный Ветер гордо улыбнулся.

- Я вообразил, что её больше нет.

- Подозреваю, что так просто нам от нее не избавиться, - Потерявший Память Герой обвел взглядом окрестности, высматривая Джейк. – Ты видел, что произошло с тифлингом?

- Зоомби, я здесь.

Повернувшись, Потерявший Память Герой увидел Джейк, которая появилась из тумана, сжимая виски обеими руками. Её зрачки имели круглую форму, а клыки прятались под верхней губой. Из-за скрывавшей её тени было сложно судить о том, насколько сильно она пострадала, но, если не считать нахмуренного лба, с ней, судя по всему, все было в порядке.

- Ты ранена, Джейк? – окликнул её Потерявший Память Герой.

- Моя голова, она словно разбитое яйцо.

- Но бежать ты сможешь? – спросил Серебряный Ветер.

- Я думала, что приближаюсь к Единой Смерти, - отозвалась Джейк. – Но не могло же мне так повезти. Я смогу бежать, только осторожно.

- Тогда предлагаю продолжить путь, - бариаур кивком указал на перекресток. – Боюсь, я не слишком хорошо контролирую свою темную сторону. Она имеет привычку возвращаться в самый неподходящий момент.


ПЕПЕЛЬНЫЕ ВЕТРА


Продолжая наматывать нить на запястье, Потерявший Память Герой захромал за Серебряным Ветром к тому перекрестку, где они впервые увидели друг друга всего несколько минут назад. Несмотря на то, что раненый и разъяренный монстр вполне мог вернуться, трассонец не оставлял надежды отыскать обломок копья бариаура; золотая нить была одной из немногих вещей, которые связывали его с прошлым, и она значила для него слишком много, чтобы просто бросить ее в этом окутанном туманом лабиринте.

По контрасту со стихшим шумом боя стук града казался совсем негромким. Боль в костях трассонца начала слабеть, но ожоги на груди, где кожа соприкоснулась с раскаленным железом стены, по-прежнему причиняли ему мучительные страдания. Температура воздуха повысилась. Никакое количество мерзких на вкус градин уже не могло утолить его жажду, и его пересохшее горло сдавило. Потерявший Память Герой вознес молчаливую молитву Гермесу, прося бога путешествий о том, чтобы возвращение по следам старого бариаура заняло у них не слишком много времени. Если им вскоре не удастся выбраться из лабиринта, его ждет смерть от обезвоживания.

Рядом с ним шагала Джейк, продолжая прижимать пальцы к вискам, чтобы защитить голову от тряски. Выглядела она слегка оглушенной. Было бы неплохо остановиться на пару минут, чтобы дать тифлингу прийти в себя, но, пока они не найдут достаточно безопасное укрытие, об этом не могло идти и речи. По крайней мере, она пребывала в лучшем состоянии, чем Тессали, чьи стоны порой перекрывали даже шум града.

По мере того, как Потерявший Память Герой приближался к перекрестку, угол, под которым нить уходила в туман, становился все более и более отвесным. Вскоре он понял, что, судя по всему, её противоположный конец находится где-то у его ног.

- Серебряный Ветер, обожди немного, - остановившись, трассонец наклонился, чтобы найти половину копья, на которую бариаур наматывал свою часть нити. – Я не хочу потерять тебя в этой буре.

- Учитывая, что я до сих пор с тобой не разобрался, не понимаю, как это возможно, - Серебряный Ветер обернулся, чтобы посмотреть, чем был занят Потерявший Память Герой. – Но мы и правда должны – ох! - прищурившись, он устремил взгляд вниз по коридору, и его покрытое морщинами лицо превратилось в маску самобичевания. – Нет, старый ты дурак! Сейчас тебе нельзя терять контроль!

Не выпрямляясь, трассонец развернулся на здоровой ноге. Его взгляду открылся едва различимый за завесой тумана косматый силуэт. Столь совершенной была маскировка твари, что лишь по положению отсутствующей руки он смог определить, что монстр смотрит в противоположную от них сторону.

- Зоомби, почему Серебряный Ветер убегает? – в тихом голосе Джейк слышалось замешательство. Бариаур действительно пустился в бегство. – Ты же велел ему ждать! Я поцелую его, да?

- Нет! Он все делает правильно. Беги за ним, - трассонец подтолкнул её в том же направлении, куда умчался бариаур. - И никаких укусов, запомни!

Вздохнув, Джейк со стоном направилась за Серебряным Ветром.

Не отводя взгляда от монстра, Потерявший Память Герой опустился на корточки и принялся шарить рукой по скрытым туманом кирпичам. Ничего не обнаружив, он схватился за золотую нить и потянул. Монстр медленно повернулся к нему, держа в здоровой руке свою отрубленную конечность. Тварь прижала её к обрубку плеча и аккуратно зафиксировала в нужном положении.

Обернувшись, трассонец увидел, как Джейк вслед за Серебряным Ветром исчезает за стеной града. Он резко дернул за нить и ощутил, как она задрожала, когда обрубок копья покатился по земле.

Монстр лабиринта отпустил отсеченную руку. Та обмякла, но не упала.

- Во имя Зевса, да тебя будет непросто убить, - даже от этого тихого шепота глотку трассонца пронзила боль.

Уставившись вслед Серебряному Ветру, тварь двинулась вперед. Потерявший Память Герой в последний раз провел рукой по кирпичной мостовой, но удача ему так и не улыбнулась. Тогда он поднялся на ноги и захромал прочь, обнажив клинок и настороженно оглядываясь через плечо.

Судя по всему, монстр никуда не торопился. Кажется, как и сам трассонец, он счел, что ключом к победе окажется не ярость или скрытность, а терпение и предусмотрительность, и поэтому решил следовать за своими жертвами на расстоянии, готовый нанести удар, когда они отвлекутся либо упадут, окончательно обессилев от жажды.

Серебряный Ветер и Джейк ждали Потерявшего Память Героя у перекрестка. На руках бариаур держал раненого Тессали.

- Я монстра не вижу, - в голосе старика звучало скорей облегчение, чем утверждение.

Обернувшись, Потерявший Память Герой увидел, что тварь растворилась в буре.

- Он ещё тут, уверяю. Тебе не удастся прогнать его силой своего воображения.

- Конечно же, удастся, - нахмурившись, Серебряный Ветер повернулся к трассонцу, и эльф застонал.

Только сейчас Потерявший Память Герой смог оценить тяжесть полученных Тессали ранений. Сломанные ребра эльфа в нескольких местах проткнули кожу.

- Как он?

- Чтобы не исчезнуть окончательно, ему потребуется все мое нераздельное внимание. Когда мы найдем укрытие и остановимся, я сосредоточу на нем свои мысли.

- Тогда в путь, - Потерявший Память Герой повернулся туда, откуда появился Серебряный Ветер, но обнаружил, что взгляд бариаура был по-прежнему устремлен назад. – Что ты делаешь? Покажи мне, где ты нашел нить.

Бариаур покачал головой.

- Я шел по ней в неверном направлении.

- Это неважно, - с этими словами трассонец крутнулся на кирпичной ноге, продолжая выискивать взглядом монстра. – Выход из лабиринта там, где был привязан ее конец.

- Это нелепо! Зачем мне воображать нить, которая уводит прочь от выхода, а не ведет к нему?

Потерявший Память Герой нахмурился, не зная, что ответить. Судя по всему, только Тессали удавалось понять логику безумного бариаура, но сам трассонец не слишком хорошо разбирался в подобного рода вещах.

- Я понятия не имею, зачем ты это сделал. Но, когда я появился в лабиринте, моток был при мне, - ему показалось, что в буре за спиной Серебряного Ветра промелькнул какой-то силуэт. Обойдя бариаура и ничего не увидев, он продемонстрировал ему намотанную на руку нить. – Я держу катушку в ладони. Если бы у нас было время, я бы её тебе показал.

Прищурившись, словно ей было тяжело сосредоточить на нем взгляд, Джейк посмотрела на Потерявшего Память Героя.

- Возможно, ты – еффо путь, - речь тифлинга была замедленной и нечеткой. – Еффо путь отсюда.

В глазах Серебряного Ветра вспыхнул огонек внезапного понимания.

- Ну конечно. Ты и есть мой путь отсюда. Почему я не понял этого раньше?

- Ты должен привести меня туда, где нашел нить, - голос Потерявшего Память Героя звучал не громче обычного хрипа. От разговоров его горло саднило, словно ободранное колено. - Выход там, даже если ты его не заметил.

- Как я мог его заметить, если ещё не отыскал тебя? – с этими словами Серебряный Ветер грациозно развернулся и рысью устремился вниз по проходу. Судя по всему, ему не составляло никакого труда поддерживать такой темп, но Джейк и Потерявший Память Герой едва за ним поспевали. Трассонец тяжело ковылял возле задних ног бариаура, держа меч в одной руке, а другой разматывая золотую нить. По возможности он старался следить за окружающей обстановкой, но каждый раз, когда он бросал взгляд назад, то отставал от своего провожатого минимум на шаг. С каждым следующим мгновением ему было все труднее втягивать воздух в обожженные легкие, а нога, оканчивавшаяся превращенной в камень ступней, начала пульсировать тупой, глубокой болью.

Джейк держалась немного получше. Она легко и ровно бежала рядом с бариауром, время от времени жалуясь на головную боль, которая от тряски становилась все сильней. Через какое-то время она перестала размахивать руками, прижав пальцы к вискам. Вскоре она начала спотыкаться.

И все же их провожатый продолжал мчаться сквозь бурю. Потерявший Память Герой понятия не имел, как Серебряному Ветру удается с такой легкостью находить дорогу. Сам он едва мог разглядеть даже извилистые рога бариаура, но старик бежал сквозь град и туман так, словно был способен видеть на сотню шагов вперед. Порой он резко менял направление, устремляясь в скрытый завесой пара широкий коридор, а затем сворачивал к железной стене лишь для того, чтобы, обогнув её, углубиться в переплетения узких извилистых проходов. Ни разу он не завел их в тупик или же, насколько Потерявший Память Герой мог судить, пересек тот коридор, по которому они проходили ранее.

Золотая нить, свисавшая с запястья трассонца, оставалась натянутой, но, куда бы они ни сворачивали, ни разу не дернулась. Вероятнее всего, он тащил обломок копья за собой, хотя он понимал, что этому факту существуют и другие объяснения. Возможно, его нить, будучи по природе своей магической, в принципе не могла где-то застрять.

Наконец произошло неизбежное – Джейк споткнулась и исчезла в тумане. Послышался стон и два шлепка, и она разрыдалась. Серебряный Ветер развернулся, а Потерявший Память Герой присел возле тифлинга на колени.

- Джейк, тише! – он боялся, что ее плач привлечет внимание монстра лабиринта. – Я здесь.

- Зоомби! Пятна, их слишком много у меня в глазах!

Потерявший Память Герой помог ей подняться на ноги. Взгляд темных глаз тифлинга оставался расфокусированным и стеклянным, даже когда он пощелкал пальцами перед ее лицом.

- Она ослепла, - произнес Серебряный Ветер. – Я понесу её. Посади её мне на спину.

Трассонец не сдвинулся с места.

- Ее головная боль становилась сильней.

- Разумеется, ведь она получила сотрясение мозга, - ответил Серебряный Ветер. – Но здесь я ничего не в силах с этим поделать. Когда мы найдем укрытие, я о ней позабочусь.

Стиснув руку Потерявшего Память Героя, Джейк кивнула.

- У меня хватит сил, чтобы не свалиться, Зоомби. Я запаниковала лишь потому, что ощутила себя покинутой. Пока я знаю, что ты не оставишь меня здесь, со мной все будет в порядке.

- Никогда! Даю слово, Джейк.

Тифлинг выдавила из себя слабую улыбку.

- Тогда мне не о чем волноваться.

Трассонец помог ей взобраться на спину Серебряного Ветра, и их небольшой отряд продолжил свой путь. Потерявший Память Герой, который в каждую минуту ожидал, что их провожатый свернет в какое-нибудь укрытие, держался возле задних ног бариаура, время от времени оглядываясь через плечо. Но Серебряный Ветер бежал дальше, без тени сомнений находя дорогу в переплетениях коридоров.

Спустя некоторое время, показавшееся ему целой вечностью, трассонец почувствовал, что силы его на исходе. Его пересохшую глотку при каждом вдохе словно охватывало пламя, окаменевшую ступню он уже давно не поднимал, а просто волочил за собой, и даже здоровая нога его начала подкашиваться от усталости.

- Серебряный Ветер, стой! – его хриплый возглас звучал больше похоже на речь слаада, чем человека. – Я не могу… идти дальше.

Бариаур не замедлил шага.

- Осталось немного. Я почти способен представить переход.

Споткнувшись, трассонец упал. На миг он позволил себе поверить, что ему уже не хватит сил снова подняться на ноги, но затем золотая нить натянулась, и он вспомнил о монстре лабиринта. Если тварь следовала за ними по пятам, то сейчас был идеальный момент для атаки. Потерявший Память Герой яростно втянул воздух в саднящие легкие и с раскатистым рычанием заставил себя встать.

Серебряный Ветер находился в нескольких шагах поодаль, в нетерпении поджидая его. Потерявший Память Герой отвернулся, будучи практически уверен в том, что увидит мчащегося сквозь бурю монстра.

Но за стеной града никого не было.

Стуча копытами, Серебряный Ветер подошел к трассонцу. Джейк, ссутулясь, сидела на спине бариаура, глаза ее были закрыты, а миловидное лицо ничего не выражало; лишь руки, обхватывающие его талию, свидетельствовали о том, что она еще в сознании. Однако насчет Тессали не могло быть никаких сомнений. От стонов боли, поминутно срывающихся с губ эльфа, по спине трассонца побежали мурашки.

Смерив его взглядом, Серебряный Ветер разочаровано покачал головой.

- Почему мне всегда приходится делать это самому? Нужный переход уже был у меня в голове, но теперь я потерял концентрацию.

- Слишком… устал, - прохрипел Потерявший Память Герой. – Беспокоюсь… о монстре.

Бариаур устремил взгляд сквозь завесу града, а затем с фырканьем затряс головой.

- Не начинай воображать это снова, - он обращался не к трассонцу, а к самому себе. – Выброси эту штуку из головы.

- Хватит! – терпение Потерявшего Память Героя, как и его силы, было на исходе. – Это не игры твоего воображения! Это на самом деле происходит с тобой – с нами!

Кустистые брови Серебряного Ветра сошлись на переносице.

- Ну конечно. Это происходит, потому что я это воображаю.

- Нет! Ты ведь чувствуешь это? – Потерявший Память Герой стукнул бариаура по ноге плоской стороной меча. – Я нанес удар – я, а не твое воображение.

Глаза Серебряного Ветра наполнились слезами.

- Это снова произошло! – он выронил Тессали, который со вскриком боли исчез в клубящемся внизу тумане, а затем принялся бить себя по голове. – Почему я не могу контролировать свои собственные мысли?

- Потому что мы не твои мысли! – убрав меч в ножны, Потерявший Память Герой помог эльфу встать.

Серебряный Ветер продолжал избивать себя.

Тессали потянулся к уху трассонца.

- Не… спорь, - с каждым хриплым словом эльф вздрагивал. - Ты должен… согласиться с тем… что… он... говорит.

Челюсть Потерявшего Память Героя упала.

- Ты правда веришь, что мы – плоды его воображения?

Взгляд эльфа стал твердым.

- В его заблуж… ах, теории… столько же смысла, сколько и во всем остальном. Если она… поможет нам выбраться отсюда, я соглашусь с… чем угодно.

Закатив глаза, Потерявший Память Герой устремил взгляд вниз по проходу. Не обнаружив за стеной града знакомый косматый силуэт, он пожал плечами и повернулся обратно к бариауру как раз вовремя, чтобы увидеть, как обмякшее тело Джейк соскальзывает с его спины. С глухим стуком она упала на землю.

- Джейк?

Ответа не последовало. Потерявший Память Герой усадил Тессали на спину Серебряного Ветра, а сам нагнулся и довольно неловко подхватил тело Джейк, удерживая его на сгибе руки. Дыхание тифлинга было медленным и неглубоким. Волосы на ее затылке слиплись от запекшейся крови, но, судя по всему, никаких новых травм она не получила.

Потерявший Память Герой подошел к бариауру, который все это время продолжал колотить себя по голове.

- Как пожелаешь, Серебряный Ветер.

Бариаур прекратил избиение.

- Что?

- Не бери в голову. Ты вновь обрел контроль над разумом, - трассонец протянул ему тело Джейк. – Теперь настало время позаботиться о своих мыслях. Боюсь, Джейк вот-вот исчезнет.

Вздохнув, Серебряный Ветер потянулся к тифлингу и приподнял ей веки. Даже трассонец понимал, насколько тяжелым было ее состояние. Ее зрачки, один из которых имел треугольную форму, а второй – квадратную, размером не превышали булавочную головку. С губ Серебряного Ветра сорвалось удивленное восклицание, и он с бормотанием принялся ощупывать ее окровавленный затылок.

- Как она? – голос Потерявшего Память Героя звучал все более и более хрипло. – Что с ней случилось?

Не прекращая бормотать, Серебряный Ветер не удостоил его ответом.

Тессали, выглядывавший из-за плеча бариаура, прошептал:

- Треснул череп… Если Серебряный Ветер не сможет ее спасти… смогу я… но нужна… тишина. Попытайся не… - эльф нахмурился, а его взгляд устремился поверх плеча Потерявшего Память Героя.

Прежде, чем Тессали успел что-то сказать, трассонец сунул Джейк в руки Серебряного Ветра и развернулся, обнажая меч. Но там не было ничего, кроме серой стены града.

- Где это, Тессали?

- За тобой… сейчас, - выдохнул эльф. – Но не волнуйся… Я видел что-то извивающееся… это черная… лента.

- Лента? – оглянувшись. Потерявший Память Герой сумел различить обрывок какой-то темной субстанции, колышущийся за его спиной. – Что она там делает?

- Торчит… из амфоры, - пояснил Тессали. – Там трещина.

- У горлышка, я знаю, - подойдя к Серебряному Ветру, Потерявший Память Герой повернулся спиной к Тессали. – Запихни ее обратно. Боюсь даже представить, что будет, если она окажется на свободе.

- Почему? – Тессали закряхтел от боли, и трассонец почувствовал, как он что-то делает с амфорой. – Похоже на… обычный лен.

- Что бы это ни было, это… - слова застряли в горле трассонца. Ему пришлось сделать паузу, чтобы накопить во рту достаточно слюны и смочить пересохшее горло. Затем он продолжил. - Это дар Посейдона для Госпожи Боли. Сомневаюсь, что к нему может быть применимо слово «обычный».

- Именем моих крутых рогов! – без предупреждения Серебряный Ветер развернулся, готовясь уйти. – Сколь же хрупок стал мой разум!

И в этот миг Потерявший Память Герой заметил косматую фигуру, которая легким шагом бежала сквозь град, сматывая золотую нить в один большой спутанный шар.

- Режь нить! – приказ Тессали прозвучал в тот же момент, когда Серебряный Ветер сорвался на бег.

- Я скорей тебя прирежу! – Потерявший Память Герой захромал за своими спутниками, задаваясь вопросом, почему в этот раз бариаур предпочел бежать, а не сражаться. – Эта нить – магическая!

- Мертвым магия ни к чему!

Серебряный Ветер и его пассажиры успели превратиться в силуэты, скрытые стеной града. Оглянувшись, Потерявший Память Герой увидел, что монстр лабиринта продолжает следовать за ними, держась на безопасном расстоянии. Он проворно сматывал нить, пользуясь обеими руками с одинаковой ловкостью. Глядя на отрубленную конечность, трассонец не заметил в ее движениях даже тени скованности или слабости. К его разочарованию, все его усилия оказались напрасны; они привели лишь к тому, что теперь он был настороже. Тварь преследовала их, оставаясь на границе видимости, и выдавал её присутствие лишь блеск золотого шара в руках.

Когда Потерявший Память Герой развернулся обратно, то влетел прямиком в туго набитые седельные сумки Серебряного Ветра.

- Сюда.

Обойдя выступ железной стены, бариаур оказался в узком извилистом коридоре, который после каждого поворота разделялся на два. Глотка Потерявшего Память Героя пересохла настолько сильно, что после каждого вздоха ее словно сжимала невидимая рука. В этих узких проходах грохот отскакивающих от стен градин звучал ещё громче, чем прежде, но количество ледяных шариков, которым все же удавалось достигнуть земли, заметно уменьшилось. Буря стала слабей. Видимость увеличилась до расстояния полета стрелы, и трассонец заметил, что стены сверху донизу были усеяны такими же квадратными окнами, какие он видел и в более широкой части лабиринта.

Несколько раз то из одного, то из другого из них вырывались языки пламени, наполняя узкий коридор потоками ревущего огня. Казалось, Серебряный Ветер с помощью какого-то шестого чувства мог предсказывать их появление. Он периодически то останавливался, то, наоборот, убыстрял шаг, спасая их от участи быть сожжёнными заживо. Надеясь разгадать секрет старого бариаура, Потерявший Память Герой принялся всматриваться в глубину квадратных оконных проемов, но ему так и не удалось разглядеть там ничего, кроме чернильно-черной темноты.

Монстр лабиринта по-прежнему следовал за ними по пятам, оставаясь на границе поля зрения. Частенько, когда Потерявший Память Герой и его спутники заворачивали за угол, он и вовсе пропадал из виду. Однако, стоило им хоть слегка замедлить шаг, как тварь с сотрясающим стены ревом тут же бросалась вперед, вынуждая усталых соратников снова переходить на бег. Монстр пытался вымотать их до предела, трассонец знал – и у него это получалось. Язык Потерявшего Память Героя настолько разбух, что ему едва удавалось втягивать в глотку воздух. Последние капли воды давным-давно вышли из его тела вместе с потом; его кровь загустела и стала настолько вязкой, что для того, чтобы заставить ее течь по венам, сердцу приходилось колотиться, словно кузнечному молоту.

Когда они повернули за очередной угол, Потерявший Память Герой схватил Серебряного Ветра за хвост. Бариаур развернулся, раздраженно уставившись на него.

- Теперь что?

Трассонец попытался ответить, но из-за пересохшей глотки не смог выдавить из себя ни звука – или хотя бы набрать в грудь достаточно воздуха, чтобы попытаться это сделать. С его губ сорвался лишь булькающий хрип, и, дотронувшись до меча, он махнул рукой в направлении прохода, который они только что покинули.

- Нет, не получится, - Серебряный Ветер решительно замотал головой. – Темную сторону убить невозможно. Она всегда возвращается, став еще сильней, чем прежде.

Трассонец хотел возразить, что у них нет выбора, но смог издать лишь злое кваканье.

Серебряный Ветер окинул Потерявшего Память Героя взглядом с ног до головы.

- Нет, ещё и тебя я нести не смогу, - он приподнял Джейк, словно иллюстрируя свои слова, и трассонец увидел, что ее лицо приобрело голубоватый оттенок. – Полагаю, нам придется спрятаться.

Отойдя вглубь смежного коридора на дюжину шагов, бариаур направился к одному из расположенных в стене квадратных проемов. Потерявший Память Герой был практически уверен в том, что Серебряный Ветер вместе со своими пассажирами просто ударится о его чернильно-черную поверхность, но вместо этого они исчезли в ней, словно переступив через порог темной двери Речных Врат. Трассонец двинулся за ним, но внезапно из проема вырвался язык пламени, чуть не испепелив его дотла.

Потерявший Память Герой вскрикнул от удивления, а затем тоскливо захрипел, охваченный отчаянием – смерть в этих лабиринтах поджидала на каждом углу.

В следующий миг Серебряный Ветер вместе с Тессали и Джейк появились снова. Создавалось впечатление, что бариаур и его пассажиры не вышли из черного квадратного окна, а просто возникли рядом с ним.

- Иди сюда, трассонец! – рявкнул бариаур. – Если мы позволим темной стороне последовать за нами сквозь переход, нам придется бежать в течение всей следующей эпохи!

Все ещё пребывая в шоке, Потерявший Память Герой заковылял вперед. Он попытался спросить об увиденном им языке пламени, но не смог выдавить из пересохшей глотки ни звука.

- Режь… нить, - Тессали, все это время ехавший на спине бариаура, еще не утратил способности говорить. - Если тварь последует… обречены.

Неохотно кивнув, трассонец остановился возле ещё одного черного проема. Обвязав нить вокруг рукояти кинжала, он швырнул его туда, чтобы направить монстра по ложному следу, а затем обрезал ее выкованным из звездного металла клинком.

Едва тот рассек ее на две части, как нить исчезла – вся, включая намотанный на его руку моток и деревянную катушку, которую он сжимал в ладони. В его желудке возникла пустота, вызванная чувством потери, но на то, чтобы предаваться скорби, времени не было. По лабиринту пронесся оглушительный рык, и тяжелые шаги монстра начали приближаться.

Трассонец бросился к Серебряному Ветру, и вместе они шагнули в затянутый тьмой проход.

Слышится громкий рев, и поначалу Потерявшему Память Герою кажется, что он падает; ветер треплет его волосы, ревет в ушах, хлещет по обожженной груди. Пепел начинает забиваться ему в глаза; он втягивает его носом, чувствует его вкус на своем пересохшем языке. Он думает, что пал жертвой одного из языков пламени, что время от времени вырываются из черных проемов. Но затем его ноги касаются чего-то рассыпчатого, но твердого. Перед ним стоит Серебряный Ветер, его тело словно мерцает в необычном перламутровом свечении. Постепенно глаза трассонца начинают различать парящие в воздухе частицы золы, вихрями закручивающиеся вокруг его ног и груди, и он замечает высящиеся по бокам пепельные стены. Его охватывает радость, когда он понимает, что по-прежнему находится в лабиринте.

Глупец.

Да, я все еще наблюдаю. Даже в лабиринтах Госпожа Боли не прекращает за ними наблюдать. Вижу я и обрывок черной ткани, что, колышась в воздухе, торчит из трещины в амфоре трассонца. Порыв пепельного ветра подхватывает его, и скоро он окажется на свободе. И что тогда?

Будет ли он парить в лабиринтах вечно, ища то, что никогда не сможет найти? Или же проникнет в пустоту в моей груди, туда, где некогда было сердце? Я ещё не решила.

Я ещё не решила.

Я ещё не решила, что именно принесла мне схватившая меня нить Посейдона – зло или благо, стала ли я сильней или слабей, увидев этот осколок сна (назвать его воспоминанием я не отваживаюсь); возможно, лучше знать, откуда именно исходят Боли и почему в моей груди зияет пустота – но ведь известна мне лишь половина истины.

В том-то и состоит опасность, не так ли?

Если невежество – это благо, а знание – сила, что именно послал мне Повелитель Морей? В лучшем случае – половину правды, в худшем – половину воспоминания. Однако ничего не поделать – я видела то, что видела; трещина расширилась, и я не смогла бы помешать черному обрывку выбраться оттуда, даже если бы и хотела этого – и да простят меня все и всюду, я не хочу!

- Желаешь, чтобы нас выследили? – схватив Потерявшего Память Героя за руку, Серебряный Ветер потащил его вперед, туда, где виднелся далекий темный зев бокового тоннеля. – Уйдем подальше от перехода. Разве ты не видел, как они вспыхивают?

Трассонец, к которому так и не вернулся дар речи, нахмурился и оглянулся через плечо. Переход с этой стороны выглядел точно так же, как и с той – черный квадрат, столь плоский и безликий, что казался скорей нарисованной картинкой, нежели настоящим проходом. Без всякой видимой поддержки он парил в облаке пепла – единственный предмет в лабиринте, который был неподвластен порывам завывающих вихрей. Коридоры с железными стенами, расположенные по другую его сторону, скрывала пелена чернильно-черной тьмы; монстр лабиринта – или сама Госпожа Боли – могли бы стоять там, и Потерявший Память Герой никогда бы об этом не узнал.

Пока трассонец изучал переход, развевающаяся черная лента, которая торчала из трещины в горлышке его амфоры, наконец выбралась наружу. Он попытался поймать ее, но промахнулся. Непостоянный пепельный ветер изменил направление движения, закружив лоскут вокруг его головы, и он снова устремился за ним, но обрывок материи продолжал уворачиваться от его пальцев, словно живой. Облетев его ещё два раза, он проплыл мимо Серебряного Ветра и устремился к перекрестку, однако на полпути его подхватил ещё один вихрь.

Надеясь поймать ленту прежде, чем она окончательно затеряется в полном пепла воздухе, Потерявший Память Герой обошел своих спутников и захромал вперед. Он понятия не имел, что делать, если ему удастся ее поймать, но прекрасно понимал – Посейдон использует любую отговорку, чтобы отказаться платить обещанную плату. И трассонец был твердо намерен предпринять все возможное для того, чтобы после возвращения в Арборею доложить, что Госпожа Боли получила содержимое амфоры целиком.

Ковыляя вперед, Потерявший Память Герой с облегчением заметил обрывок черной ткани, кувыркающийся в сером водовороте вихря. Затем полоска превратилась в ленту, лента начала разрастаться вширь, и наконец все кружащееся облако пепла стало черным, словно тень.

Вихрь начал стихать, принимая очертания фигуры высокого широкогрудого великана. Кирпичная нога Потерявшего Память Героя впечаталась в землю, словно якорь, и он замер на месте, разинув рот и чувствуя себя так, словно порывы завывающего ветра разметали все его мысли в разные стороны. Что вообще произошло с обрывком черной материи и как же ему теперь схватить эту штуку и засунуть обратно в амфору?

- Кто желает пройти? – столь громким голосом был задан этот вопрос, что со стен прохода обрушились целые лавины пепла.

- Айгхх! – воскликнул Серебряный Ветер. – Что же теперь возникло из глубин твоего порочного разума, старый дурак?

Великан вышел из тени и сделал шаг вперед, встав прямо перед Потерявшим Память Героем, чей нос оказался на уровне его пояса. Гигант едва помещался в нешироком проходе, набедренной повязкой ему служила кишащая вшами львиная шкура, а в руках он держал железную дубинку величиной с галерное весло. Его ноги толщиной не уступали стволам деревьев, кожа была грубой, словно пемза, а волосатый живот достигал таких размеров, что нависал над головой трассонца, словно надутый парус корабля.

- Кто желает пройти дорогой Перифета?

Учитывая, насколько его пересохшая глотка была забита пеплом, Потерявший Память Герой все равно не смог бы выдавить из себя ни слова, но он прекрасно понимал, что отвечать не имеет смысла. Ему довелось сражаться с достаточным количеством подобных существ, чтобы знать – Перифет собирается потребовать с них плату за проход, и плата эта будет не из тех, что они сочтут приемлемым заплатить.

Трассонец ударил рукоятью меча в колено Перифета и, когда гигант махнул ладонью, чтобы его прихлопнуть, проворно отступил в сторону. Прежде чем великан успел поднять руку, Потерявший Память Герой быстро ткнул клинком в сустав его среднего пальца, прижав руку Перифета к телу – к счастью, всего лишь к коленной чашечке, а не тому месту, в которое прославленные герои не поражают даже самых жадных из великанов, не предложив им сначала решить дело миром.

Опустив голову, чтобы огромный живот не загораживал ему обзор, Перифет посмотрел вниз. Его круглое лицо с коротким носом и похожими на пещеры ноздрями обрамляла жесткая бородка. Обнаружив, что его рука прижата к его собственному колену, гигант вскинул огромную дубину над головой трассонца.

- Хочешь, чтобы я раздавил тебя, маленький человек?

Потерявший Память Герой погрозил Перифету пальцем свободной руки, а затем мягко толкнул клинок вперед. Меч из звездного металла без всяких затруднений прорезал толстую шкуру гиганта до крови, давая понять, с какой легкостью он мог пригвоздить ладонь к телу. Перифет взревел, но ему хватило ума не пускать дубину в ход.

- Отойди… в сторону, - в голосе Тессали звучала боль, но он каким-то образом нашел в себе силы говорить достаточно громко, чтобы привлечь внимание гиганта. – Этот меч… режет… сталь.

- Неужели?

Нельзя было не заметить промелькнувшее по огромному лицу Перифета хитрое выражение. Он перевел взгляд с Тессали, который по-прежнему сидел на спине Серебряного Ветра, на Потерявшего Память Героя, а затем обратно. Внезапно его дубина устремилась к эльфу, и трассонец сразу же понял, что его противник намеревается воспользоваться его спутниками в качестве заложников. Пробежав между ног гиганта, он резанул клинком по тыльной стороне его руки. Указательный палец, толстый, словно древко копья, отделился от ладони и, разбрызгивая вокруг темную кровь, упал в пепел.

Перифет взревел, и его дубина изменила направление движения.

Не останавливаясь, Потерявший Память Герой рассек мечом колено гиганта. Клинок из звездного металла оставил глубокую рану в сплетениях сухожилий и мышц. Если бы не превращенная в кирпич ступня, трассонец так бы и продолжил танцевать вокруг Перифета, пока от его ноги не осталась лишь освежеванная кость. Но, судя по всему, придется ограничиться одним-единственным жестоким ударом в заднюю часть колена.

И снова клинок глубоко вонзился в плоть гиганта. Перифет отдернул ногу, чуть не вырвав меч у него из рук. Зная, что великану придется развернуться, чтобы атаковать его в ответ, Потерявший Память Герой обогнул его и с размаху нанес удар по другой ноге. Раздался звук рвущихся сухожилий, и трассонец кувырком ушел в сторону, чтобы увернуться от обрушившейся на него железной дубины.

Потерявший Память Герой не ударился о землю – ему показалось, что он погрузился в рассыпчатую груду пепла. Во рту его возник резкий металлический привкус, и он разразился жестоким приступом кашля, с каждым вдохом втягивая в пересохшее горло все больше и больше частиц сгоревшей материи. Барахтаясь, он кое-как поднялся на ноги и развернулся к Перифету – или, по крайней мере, тому месту, где, по его предположениям, находился гигант. В воздух поднялось целое облако пепельной пыли; он больше не мог разглядеть своего противника.

Так и не успев отдышаться, Потерявший Память Герой выбрался из поднявшегося при его кувырке облака. Перифет, который из-за полученных ранений был вынужден опуститься на колени, находился в пяти шагах поодаль. Гигант с усмешкой смотрел на трассонца, высоко подняв дубину. Времени на то, чтобы попробовать уклониться, не было. Потерявший Память Герой высоко вскинул меч, чтобы блокировать удар, и, сжав его обеими руками, попытался повернуться на превращенной в кирпич ноге.

Дубина обрушилась на него с оглушительным звоном.

Любое другое оружие непременно разлетелось бы на куски, но выкованный из звездного металла клинок остался невредим. Потерявший Память Герой почувствовал, как по его рукам прокатилась дрожь, вызванная отдачей от удара. Его ноги начали подкашиваться, и железная палица заскользила по клинку.

Он не имел права позволить себе упасть. Если он упадет, то не сможет подняться снова, пока не прочистит горло, а к этому моменту Перифет уже окажется готов нанести еще один удар. Разворачивая меч, Потерявший Память Герой всем своим весом навалился на огромную дубину.

Соскользнув, она приземлилась в мягкий пепел, вызвав появление еще одного серого облака. Трассонец бросился в него, обрушивая удар меча на то место, где, по его предположениям, находилось запястье Перифета.

Резкий толчок, который он ощутил, свидетельствовал о том, что оружие нашло свою цель. Лезвие продолжило опускаться, пока не погрузилось в мягкий пепел. Воздух наполнился густым медным запахом, и сквозь серую завесу трассонец увидел отдергивающийся обрубок толстой, словно бревно, руки.

Потерявшего Память Героя сотряс приступ мучительного кашля, и с его губ полетели брызни перемешанной с сажей слюны. Хотя его тело отчаянно нуждалось в передышке, он все равно заставил себя тяжело заковылять вперед. Перифет стоял на коленях среди поднявшегося облака пепла, прижимая к груди искалеченную конечность. К сожалению, из-за того, что его подмышка была надежно защищена, убить его быстро и милосердно не имелось никакой возможности.

Следовательно, придется действовать по-другому. Потерявший Память Герой нанес удар. Перифет, пребывавший в шоке от потери руки, даже не повернулся в его сторону, пока клинок не вонзился между его массивных ребер. Трассонец навалился на меч всем своим весом, и, когда тот по рукоять ушел в тело противника, провернул его, расширяя рану.

С губ Перифета сорвался протяжный хриплый стон. Затем, словно отказываясь смириться с неизбежным, гигант отпустил обрубок руки и отшвырнул от себя своего врага. Трассонец взмыл в воздух, изо всех сил вцепившись в меч. Из раны великана выплеснулся один-единственный сгусток крови. Потерявший Память Герой мягко ударился о пепельную стену и упал, а затем, заставив себя подняться на ноги, поспешно захромал прочь. За его спиной по коридору уже начали разноситься полные муки стоны его противника.

Оказавшись в безопасности, трассонец рухнул на колени. В его глазах начало темнеть. Ладонью он обтер пепел со рта и шеи, но это ничуть не помогло. Его дыхание стало быстрым, неглубоким и хриплым. Потерявшего Память Героя скрутил приступ сухого кашля, не прочистившего глотку от забившего ее пепла. Мучительные и неконтролируемые спазмы лишь усугубили его страдания.

Но, сколь бы ни были сильны его муки, трассонец знал, что Перифету приходится гораздо хуже. Смерть от пронзенного легкого – один из самых медленных и болезненных способов перейти на следующую стадию, и, если бы у Потерявшего Память Героя оставалось хоть немного сил, он бы с радостью избавил гиганта от столь мучительной кончины.

К нему подошел Серебряный Ветер, держа Джейк на руках. Трассонец встревожился, увидев тонкую струйку крови, текущую из носа тифлинга.

- Воистину, ты и вправду являешься моим путем из лабиринта, - произнес бариаур. – Какие бы ужасы ни порождало мое сознание, ты все равно берешь над ними верх.

- Хорошая… работа, - Тессали поморщился, когда гигант издал особенно громкий и мучительный стон. – Хотя… более… милосердная… смерть…

Потерявший Память Герой ответил долгим приступом отрывистого кашля, за которым последовал сдавленный хрип, почти столь же жалкий, как и стоны гиганта.

Кустистые брови Серебряного Ветра в удивлении поднялись.

- В чем дело? Ты ранен?

Покачав головой, трассонец схватил себя за горло.

- Что-то застряло?

И снова Потерявший Память Герой замотал головой. Он поднял руку, словно держа в ней чашку, а затем поднес ее к губам и откинул голову назад.

- Ну конечно, тебя мучает жажда! – с облегчением воскликнул Серебряный Ветер. – Я воображаю, что в моих седельных сумках найдется кое-что, способное решить эту проблему.

Тессали принялся возиться с ремнями, но Потерявший Память Герой был не в настроении дожидаться, пока эльф справится с этой задачей своими непослушными пальцами. Убрав клинок в ножны, он самолично развязал ремни. Внутри сумки обнаружился булькающий бурдюк. Схватив его, трассонец вытащил пробку и, откинув голову, принялся жадно пить. Жидкость, что хлынула в его горло, густая, красная и теплая, не была водой.

Вино, сладкое вино.


ЛИХОРАДОЧНОЕ ВИДЕНИЕ


Теплое вино ласкало покрытый пеплом язык трассонца, увлажняя пересохший рот. Он сплюнул и сделал еще один глоток, наконец ощутив вкус амброзии, а не сажи. Напиток оказался сливовым, сладким и богато сдобренным корицей – медовый нектар, смягчивший боль в глотке. Потерявший Память Герой издал долгий хриплый вздох, и его зрение прояснилось. Он смочил иссохшее горло ещё раз и улыбнулся, ощутив, как желудок наполняется приятным теплом.

- Серебряный Ветер, этим вином гордился бы сам Дионис, - хриплым голосом произнес он. Его по-прежнему сжигал жар, но, по крайней мере, дар речи вернулся. – И как тебе удалось отыскать его в этих лабиринтах?

- Точно так же, как и тебя, разумеется. Я…

Проход сотряс громкий стон, заглушивший ответ бариаура. Повернувшись, Потерявший Память Герой увидел, что Перифет падает вперед. Голова гиганта врезалась в стену лабиринта, вызвав появление ещё одного облака пепла. Из распахнутых ноздрей великана вырвался сиплый вздох, взбаламутив парящие в воздухе частицы золы. Завалившись набок, Перифет свернулся в клубок, словно младенец, полностью перегородив коридор своей тушей. Завывания ветра стихли. Его кожа на глазах становилась шероховатой и зернистой, а плоть - темнела, стремительно наливаясь густой непроглядной чернотой. На лице его навеки застыла гримаса ярости, а из глаз исчезли любые намеки на то, что в них когда-либо теплилась жизнь.

- Хорошая… работа, - судя по тому, как слабо звучал голос Тессали, эти слова вполне могли стать для него последними.

Потерявший Память Герой повернулся к своим товарищам. Кровь продолжала струиться из ушей и носа Джейк, руки ее безвольно обмякли. Тессали выглядел лучше лишь по той причине, что все ещё оставался в сознании; от кровопотери его лицо стало мертвенно-бледным, а устремленный в никуда взгляд выдавал испытываемую им боль.

- Серебряный Ветер, самое время позаботиться о наших раненых, - перекинув бурдюк с вином через плечо, Потерявший Память Герой снял Тессали со спины бариаура. Несмотря на то, что эльф практически ничего не весил, от этого усилия к его лицу прилила кровь. – Думаю, здесь достаточно тихо, чтобы ты смог пустить в ход магию.

Кивнув, Серебряный Ветер опустился на колени и положил Джейк на землю.

- Кого первым?

Подняв руку, Тессали указал на тифлинга. Хотя сама Джейк, вполне вероятно, расценила бы этот жест как препятствие на своем пути к Единой Смерти, Потерявшего Память Героя чрезвычайно порадовало подобное проявление великодушия.

- Ты весьма благороден для жителя Сигила.

Трассонец протянул эльфу бурдюк с вином. Будучи слишком слаб, чтобы отрицательно покачать головой, тот просто закрыл глаза.

Серебряный Ветер, который к этому моменту уже приступил к работе над Джейк, перевернул тифлинга на живот и принялся легкими движениями ощупывать ее затылок. Проведя пальцем по очертаниям трещины в черепе, он что-то негромко забормотал и через некоторое время удовлетворенно хмыкнул. Затем, к удивлению трассонца, старый бариаур подался вперед и принялся плевать на окровавленную голову своей подопечной.

Хотя Потерявший Память Герой уже начал опасаться, что доверил Джейк заботам безумного шарлатана, он подавил желание оттолкнуть старика в сторону. Здесь, в лабиринтах, царили свои законы, и, судя по всему, действия Серебряного Ветра, какими бы странными они не были, не причиняли Джейк никакого вреда. Кроме того, Тессали, который к этому моменту снова открыл глаза, абсолютно не удивился при виде столь необычного способа лечения.

Удовлетворившись результатом, Серебряный Ветер накрыл рану тифлинга рукой и пробормотал что-то, похожее на слова заклятья. Бариаур поморщился, словно ощутив сильную боль, но, хотя Потерявший Память Герой и ожидал увидеть вспышку света, сопровождаемую грохотом или запахом гари, ничего не произошло. Из носа и ушей Джейк продолжала струиться кровь.

- В чем проблема? – Потерявший Память Герой вытер лоб. Он потел даже сильней, чем во время битвы с Перифетом. – Она выглядит так же, как и раньше.

Открыв глаза, Серебряный Ветер взглянул на свою пациентку и скривился.

- Это моя вина, - вздохнул он, качая головой. – Мне ни за что не стоило наделять их свободой воли. Вечно они куда-то уходят.

- Ты о чем? Кто уходит?

Бариаур нахмурился.

- Вы, разумеется – мои мысли.

Трассонец уже был готов схватить старого бариаура за горло и трясти его, пока тот не придет в разум.

- Джейк никуда не уходит. Она ранена.

- Она не хочет возвращаться, - произнес Серебряный Ветер. – Она твердо намерена раствориться в небытии.

- Ты не можешь ей этого позволить! – воскликнул Потерявший Память Герой. – Попробуй что-то еще; сотвори другое заклинание!

Внезапно старческие глаза Серебряного Ветра осветились внутренним огнем.

- Ты прав – я прав! Почему я не подумал об этом раньше? – наклонившись к уху Джейк, он закричал. – Тифлинг, я оросил тебя своей влагой, влагой жизни; я видел твою рану и я ощутил твою боль, и своей волей я приказал им исчезнуть – но все равно ты продолжаешь считать себя мертвой. Да кто ты такая, чтобы отрицать мою реальность? Ты жива; я приказываю тебе поверить мне!

Это была самая абсурдная чушь, которую только доводилось слышать Потерявшему Память Герою, и все же кровь, текущая из ушей и носа Джейк, моментально остановилась. С ее губ сорвался один-единственный влажный всхлип, грудь начала размеренно подниматься и опускаться, и трассонец задержал дыхание в ожидании того, что она вот-вот застонет или поднимет голову.

Джейк продолжала глубоко и мерно дышать.

Серебряный Ветер перевернул ее на спину. Тень снова начала сгущаться вокруг ее тела, а кровь, вытекшая из носа и ушей, успела засохнуть, превратившись в корку. Бариаур приподнял ей веки. Зрачки тифлинга были круглыми и большими.

- Моя сосредоточенность возвращается, - гордо улыбнулся Серебряный Ветер. – Я воображу путь отсюда, несмотря на…

- Ты забегаешь вперед, - оборвал его Потерявший Память Герой. – Прежде чем мы снова приступим к поискам выхода, Джейк должна быть в состоянии сражаться – и Тессали тоже.

Серебряный Ветер нахмурился.

- Это невозможно! Даже мне не под силу вернуть им здоровье с помощью одной-единственной мысли. Нужно помедитировать.

Потерявший Память Герой застонал.

- И долго?

- Сколько потребуется, - последовал резкий ответ. – Какая разница? Нам некуда спешить. В конце-концов, время – это лишь плод моего воображения.

- Как и монстр лабиринта, который, без сомнения, все еще нас ищет, - трассонец перевел взгляд с перегородившего весь коридор тела Перифета на черный квадрат перехода. Между ним и тушей гиганта не имелось ни одного бокового коридора. – Рано или поздно тварь поймет, куда мы делись. Если мы не хотим оказаться в ловушке, нам придется перелезть через тело.

Повесив бурдюк с вином на шею, Потерявший Память Герой направился к окаменевшей туше.

- Нет! - прыгнув вперед, Серебряный Ветер преградил трассонцу путь. – Либо ты выпил слишком много вина, либо ты – самая тупая мысль из всех, что когда-либо посещали мой разум!

- У тебя раздвоенные копыта, - возразил Потерявший Память Герой. – Если я тебе немного помогу, ты сможешь на него взобраться.

- Да знаю я, что смогу! – воскликнул Серебряный Ветер. – Но куда мы попадем? Разве тебе ничего неизвестно о лабиринтах? Если мы попытаемся выбраться из этого, то переместимся в другой – а ведь это совсем не то же самое, что пройти сквозь переход! Кто знает, где именно мы окажемся в итоге? Как мне отыскать место, где я нашел нить?

Потерявший Память Герой нахмурился, вспомнив слова Тессали о том, что увидел эльф, когда залез на стену, преградившую им путь ко входу в их собственный лабиринт. Ставки были слишком высоки, чтобы рисковать. Лучше быстрая смерть от лап монстра, нежели вечные скитания по раскаленным коридорам лабиринтов Госпожи.

- Может, передвинем этот булыжник? – предложил он. – Это ведь не будет означать, что мы через него перелезем, верно?

Нахмурившись, Серебряный Ветер устремил взгляд на окаменевшее тело Перифета.

- Какая разница? Мне не под силу вообразить, как сдвинуть с места валун такого размера.

Потерявший Память Герой посмотрел на железную булаву, которая выпала из отрубленной руки Перифета.

- А мне под силу.

Ненадолго задумавшись, Серебряный Ветер пожал плечами.

- Валяй, но сначала поставь ее куда-нибудь, - бариаур указал на амфору. – Не стоит ее трясти. Меньше всего нам нужно, чтобы здесь материализовался еще один великан.

Когда Потерявший Память Герой сбросил перевязь амфоры с плеча, Серебряный Ветер, нахмурившись, подошел к нему и принялся внимательно изучать его бок.

- И давно у тебя это?

- Что?

Подняв руку, Потерявший Память Герой осмотрел себя. Ему с трудом удалось разглядеть короткий неровный порез, идущий вниз по грудной клетке. Рана, покрытая коркой запекшейся крови, уже начала затягиваться, но между ее мясистых алых краев еще сочились капли белого гноя. Хотя трассонец не мог вспомнить, когда именно он ее получил, он сразу понял – это дело рук монстра.

- Неудивительно, что ты так раскраснелся! – Серебряный Ветер потянулся к бурдюку, по-прежнему висевшему на шее трассонца. – Я позволял тебе пить вино, а ведь у тебя жар!

Потерявший Память Герой оттолкнул его руку.

- Я еще не утолил жажду!

- Пить слишком много опасно. Ты должен подождать, пока я не воображу воду.

- Я хочу пить сейчас, - трассонец отвернулся прежде, чем бариаур успел снова протянуть руку к бурдюку. – Сделай для Джейк и Тессали все, что в твоих силах, а я позабочусь об остальном.

Потерявший Память Герой подошел к железной дубине Перифета. Эта палица, высота которой в полтора раза превышала рост Серебряного Ветра, была у основания не толще человеческой лодыжки, а с противоположного конца достигала размера медвежьей головы. Ее покрывал настолько толстый слой ржавчины, что трассонец испугался, не сломается ли она при попытке осуществить то, что он задумал.

Присев возле толстого конца дубины, Потерявший Память Герой обхватил ее обеими руками и потащил к ногам гиганта. В своей жизни ему доводилось поднимать и более тяжелые предметы – например, сундук с сокровищами короля Минароса, который он забрал из логова Рагарийских Воров – но тогда он гораздо тверже стоял на ногах, да и вокруг царила не столь удушающая жара. Несколько раз оступившись и упав, он дотащил громоздкое оружие до туши Перифета. К этому моменту его тело было полностью покрыто налипшим на пот слоем пепла.

Оставив навершие дубины возле талии гиганта, Потерявший Память Герой откупорил бурдюк с вином и сделал глоток, чтобы избавиться от вкуса гари. Утолив жажду, он вернул пробку на место и принялся рыть яму под поясницей Перифета. К тому моменту, когда выкопанное им углубление стало достаточно большим и просторным, по его лбу уже бежали новые струйки влаги; требовалось еще выпить.

Переведя дыхание, Потерявший Память Герой опустил навершие дубины в яму. Затем он подошел к ее узкому концу и, взявшись за него, потянул вверх. Поначалу, пока оголовье палицы просто проворачивалось в пепле, дело шло легко. Но, когда дубина оказалась на уровне его талии, она уперлась в живот гиганта.

Сделав глубокий вдох, Потерявший Память Герой присел на корточки, взвалил ее на плечи и принялся вставать, напрягая мышцы бедер. Когда он поднял этот импровизированный рычаг достаточно высоко, огромная туша Перифета начала заваливаться набок. Трассонец поднажал. Его ноги скользили по пеплу, словно при попытке вытянуть повозку из трясины. Тело гиганта сдвинулось ещё немного, и давящий на плечи Потерявшего Память Героя вес, казалось, удвоился. Пот градом катился по его лбу, горло снова сдавило, но ему и в голову не пришла мысль бросить эту затею. Прославленные герои никогда не отступают и не сдаются – они либо достигают своей цели, либо гибнут.

Послышался громкий всасывающий звук. Тело Перифета рывком перекатилось на спину, и лежащая на плечах Потерявшего Память Героя тяжесть исчезла. Проход наполнился завываниями ветра. Трассонец огляделся. Из-под окаменевших ног гиганта, которые застыли в воздухе в полусогнутом состоянии, поднялось облако пепла, заставив его раскашляться. Он сбросил дубину с плеч и, уже начав отворачиваться от великана, в последний миг заметил вдавленные в пепельный пол меч и сандалии.

Окутанные характерным для зачарованного металла желтоватым свечением, они лежали там, где только что покоился объемистый живот Перифета. Меч с золотой рукоятью и в золотых же ножнах, окаймленных полосой сапфиров, выглядел короче и шире, чем его выкованный из звездного металла клинок. У сандалий с подошвами из крокодиловой кожи самого лучшего качества завязки были сотканы из нитей чистейшего золота.

Скорее всего, Перифет украл эти прекрасные вещи у какого-то неудачливого путешественника. Но, хотя по праву победителя они теперь и перешли к Потерявшему Память Герою, он заколебался, не осмеливаясь их взять. Гигант был сотворен магией Посейдона – магией, которая предназначалась для Госпожи Боли. Учитывая, что именно Тессали рассказал ему о взаимоотношениях между правительницей Сигила и богами, трассонец опасался, что Владыка Морей мог наложить на трофеи какое-нибудь скверное заклятье.

Тем не менее, у него не имелось выбора, ведь он дал обещание доставить амфору Госпоже. Потерявший Память Герой был не настолько наивен, чтобы считать, что Посейдон простит его, если он оставит часть своей ноши лежать в груде пепла. Сделав ещё один глоток вина, он нагнулся и двумя пальцами осторожно подцепил завязки одной из сандалий.

Ничего не произошло.

Он достал сандалию из пепла - никакого грохота, вспышки или вони. Потерявший Память Герой издал облегченный вздох. Должно быть, для того, чтобы заклятье сработало, сандалию требовалось надеть. Стараясь не дотрагиваться до подошвы, он привязал ее за ремни к поясу, а затем проделал то же самое со второй.

Меч он поднял за ножны.

Окутывающее их золотистое сияние угасло, и трассонец ощутил в руке странное покалывание. Вскрикнув, он попытался отбросить оружие, но обнаружил, что не в силах этого сделать. Перед его глазами сгустился желтый туман, заполнив голову, словно облако – горное ущелье. Запах пепла уступил место солоноватому сосновому аромату, сухой воздух наполнился влагой, и он услышал обращающийся к нему голос, перекрывающий отдаленный шум волн.

- Один из твоих отцов оставил эти вещи для тебя, - из тумана проступает силуэт высокой красивой женщины. Ее медового цвета локоны венчает королевский венец, а при взгляде на ее печальное лицо трассонца охватывает чувство, которое он никогда прежде не испытывал. – Как я молила богов о том, чтобы ты никогда не нашел их; Гера, помоги мне, теперь я должна отослать тебя прочь!

- Куда? – с трудом выдавливает из себя трассонец. Он не в силах отвести от нее взгляд, хотя и понятия не имеет, реальна она или же существует лишь в его воображении. – Кто ты?

Слезы наворачиваются ей на глаза. Широко разведя руки, она заключает Потерявшего Память Героя в объятья.

- Разве это возможно? Разве сын способен забыть свою мать?

Этого не может быть. Эта женщина не из моих воспоминаний. Что она делает в посланной мне Посейдоном амфоре?

Потерявший Память Герой украл ее у меня, вот в чем дело. Перифет предназначался мне, но трассонец украл и убил его, вот в чем дело. Он заполучил воспоминание, вот в чем дело, и теперь оно навсегда для меня потеряно. Могло ли оно поведать мне о том, кто заплатил выкуп за мое сердце?

Была бы я тогда потеряна или спасена?

Ни одна невеста не в силах противиться тому, кто владеет ее сердцем; если он украдкой придет к ней в ночи, она откроет ему двери, кем бы он ни был и что бы он ни задумал, она позволит ему это – позволит все, что он пожелает. А после, что будет после? Вечность, полная служения и тяжкого труда, если он тяготеет ко злу; забвение, верное и быстрое, если нет.

Лучше сейчас узнать о звере всё, подготовиться к защите прежде, чем он придет и постучит в мои врата. Возможно, будет время для того, чтобы исправить прошлое; возможно, будет время для того, чтобы украсть то, что было куплено, закрыть то, что было открыто, вернуть то, что было утрачено – если я, конечно, на это осмелюсь.

А что насчет трассонца, стоящего в объятьях матери? О том расскажет его сила. Он знает, что правильно, а что – нет; он сам изберет себе наказание.

- Мама, кто я? – вопрошает он. Желтый туман, что наполнял его разум, теперь кружит вокруг его головы; он выцвел, превратившись в завесу поднятого ветром пепла. Его тело, липкое от вызванного лихорадкой пота, покрыто этим пеплом. Сухой воздух пропитан жаром и едкой горечью. – Скажи мне, как меня зовут; я был потерян и не могу этого вспомнить.

- Я не твоя мать, Зоомби, - голос был слабым и хриплым. – Моя голова, она просто раскалывается.

Не выпуская из рук меч, трассонец отстранил женщину на расстояние вытянутой руки. Вместо царственной головы матери перед ним предстало скрытое тенью лицо Джейк Змейки.

- Что с ней произошло? – отпустив тифлинга, Потерявший Память Герой развернулся, отчаянно пытаясь отыскать взглядом силуэт матери. Он увидел Серебряного Ветра, склонившегося над сломанной ногой Тессали, но та, которая поведала ему о сандалиях и мече, исчезла без следа. – Куда она делась?

- Кто? – спросила Джейк.

- Моя мать! – трассонец встряхнул золотым мечом, демонстрируя его ей. – Она пришла ко мне, когда я до него дотронулся!

- Ты пугаешь меня, Зоомби, - Джейк отступила назад, массируя виски. Ее ноги подгибались, и она выглядела так, словно вот-вот упадет. – Это я к тебе пришла. Ты разбудил меня своим криком.

- Прости. Я не хотел.

Все ещё чувствуя жар, Потерявший Память Герой открыл бурдюк и сделал долгий глоток. Его руки дрожали, сердце бешено колотилось, а в мыслях царил полный сумбур. Какая разница, находилась ли эта женщина здесь или нет - она была ему знакома. Он узнал запах ее медового цвета волос, тепло обнимавших его рук, прикосновение губ к щеке. Он ее помнил.

- Возможно, здесь, в коридоре, ее и не было, - произнес трассонец, - но я видел свою мать.

Джейк закатила глаза и, не отрывая рук от больной головы, смерила его скептическим взглядом.

- Я думала, что ты не можешь вспомнить прошлое, Зоомби.

- Это было видение – или воспоминание, - Потерявший Память Герой сунул золотой меч за пояс, а затем указал на амфору, которая по-прежнему лежала возле Серебряного Ветра и Тессали. – Она появилась оттуда, как и великан.

- Но как это возможно? – продолжала допытываться Джейк. – Посейдон не стал бы слать Госпоже Боли твое воспоминание. Оно должно предназначаться ей, да?

- Нет! Я помню эту женщину. Она – моя мать.

По коридору разнесся резкий хруст – Серебряный Ветер выправил поврежденную ногу Тессали. Вопль, который последовал за этим, перекрыл даже завывания ветра, и Потерявший Память Герой испугался, как бы его не услышали по другую сторону перехода. Он захромал к бариауру.

- Если это безопасно для Тессали, мы должны идти дальше.

- Мне… уже легче, - голос эльфа слегка окреп, но лицо оставалось бледным от боли. – Лучше отправиться в путь, не дожидаясь появления монстра.

Серебряный Ветер поднял Тессали.

- Я воображаю, что этот переживет небольшую поездку.

Кивнув, Потерявший Память Герой нагнулся, чтобы поднять амфору.

- Хватит с нас… великанов, - голос Тессали сорвался. – Оставь ее!

- Этого я сделать не могу. Посейдон поручил мне доставить амфору Госпоже Боли, - подняв кувшин, трассонец перекинул перевязь через плечо. Даже от этого небольшого усилия пот выступил у него на лбу, а во рту снова пересохло. – И, что не менее важно, я думаю, что там находятся и мои собственные утерянные воспоминания.

- Пфе! Эти воспоминания принадлежат Госпоже, - шагнув вперед, Джейк присоединилась к ним. Ее шатало так, словно в любую минуту она могла упасть в обморок. – Тебе лишь кажется, что они твои.

- Я в состоянии узнать собственную мать, - огрызнулся Потерявший Память Герой.

- Тогда расскажи нам о ней, да?

- Конечно, - поддерживая свою пошатывающуюся спутницу, трассонец направился к арке, образованной согнутыми ногами Перифета. – Она – прекрасная правительница с оливковой кожей и волосами цвета меда.

- И?

- Что – и? Я видел ее всего пару мгновений.

- Боюсь, что Джейк… может оказаться права, - Тессали, которого по-прежнему нес на руках Серебряный Ветер, находился прямо за спиной Потерявшего Память Героя. – Если ты действительно видел свою мать, то должен был вспомнить больше. Возможно, ее имя.

Они добрались до тела Перифета. Стремительные порывы ветра с ревом проносились под согнутыми ногами великана, швыряя в лицо горсти пепла. Трассонец взял Джейк на руки, прикрыл глаза, чтобы защитить их от пыли и, пригнувшись, прошел через арку. Как он ни силился извлечь имя матери из глубин памяти, у него ничего не получалось. Он знал только то, что открылось ему в видении.

Через несколько шагов ветер немного стих. Трассонец открыл глаза и, сморгнув пот, сквозь завесу пепла увидел чернеющий впереди зев бокового прохода. Имя матери так и не всплыло в его голове.

- Так что… насчет имени? – спросил Тессали.

- Если я говорю, что видел свою мать, значит, я видел свою мать! – обернувшись, Потерявший Память Герой бросил на эльфа хмурый взгляд. – И, даже если я ошибаюсь, это не снимает с меня обязательств по доставке амфоры!

Тессали лишь головой покачал.

- Неудивительно… что мы оказались в лабиринте.

- Я никому не желаю плохого, эльф, но лучше б ты по-прежнему не мог болтать почем зря.

Из-за царящей вокруг жары и перенесенных испытаний силы трассонца и так находились на исходе, поэтому он опустил Джейк на землю и, продолжая поддерживать ее под руку, захромал к боковому проходу. Этот коридор был как две капли воды похож на тот, который они только что покинули – те же высокие пепельные стены и поднятая ветром пыль, из-за которой видимость порой сокращалась до расстояния вытянутой руки. Следя за тем, чтобы Серебряный Ветер не потерял его из виду, Потерявший Память Герой двинулся вдоль одной из стен, а затем, сделав два поворота направо, пересек коридор и, направившись вдоль второй стены, трижды повернул налево. Там оказался небольшой тупик, в который лишь изредка врывались порывы ветра. Практически не тревожимый ими пепел спокойно лежал на земле.

Войдя в него, трассонец принялся вытирать пот с лица, но струйки влаги тут же вновь начали стекать по его лбу. Он сделал глубокий глоток вина, которое казалось более прохладным, чем раньше, а затем предложил бурдюк своим товарищам.

- Кто-нибудь хочет, пока я не ушел?

- Ушел? – Джейк стиснула его руку. – Куда?

Потерявший Память Герой показал на выход из тупика, где за завесой пепла скрывался коридор, из которого они пришли.

- Кто-то должен стоять на страже.

- Мне… никакого вина, - произнес Тессали. – Да и тебе не стоит…

- Я уже говорил ему это, - Серебряный Ветер, который к этому времени уже приступил к изучению одной из ран эльфа, даже не поднял взгляд. – Но он упрямый. Однако не о чем волноваться – я воображаю, что лихорадка скоро его вырубит.

- Ты воображаешь чушь, Серебряный Ветер, - трассонец повернулся к перекрестку. – Я буду ждать там, пока ты не закончишь с Тессали.

- Я с ним, - произнесла Джейк. – Возможно, пара глотков вина поможет хоть немного унять головную боль.

- Лучше вам подождать, пока мне не удастся вообразить немного воды, - Серебряный Ветер поднял взгляд. – Учитывая твою травму, вино может тебя прикончить.

Джейк резко развернулась к бариауру.

- Жизнь – это иллюзия, но боль – нет! – скривившись, она сплюнула сгусток пропитанной пылью слюны возле его копыт. – Плевала я на твою воду!

Потерявший Память Герой передал бурдюк с вином тифлингу.

- Хорошо, что ты снова с нами, Джейк.

Они вместе дошли до перекрестка. Скинув амфору со спины, трассонец прислонил ее к пепельной стене, а сам уселся между вихрей золы, время от времени врывающихся в тупик из главного коридора. Он прекрасно понимал, что его дурное самочувствие являлось результатом перегрева, а не лихорадки, а слабость в мышцах объяснялась не болезнью, а жаждой. Тем не менее, коснувшись пореза на боку, он удивился, насколько воспаленным и горячим он был.

Тифлинг расположилась неподалеку от него, и некоторое время они сидели в молчании, передавая друг другу бурдюк с вином, чтобы смыть вкус пепла долгими глотками сладкой амброзии. Когда они напились вдоволь, Джейк заткнула бурдюк пробкой, положила его на пол между ними и, уперевшись локтями в колени, обхватила голову ладонями.

Спустя какое-то время она произнесла:

- Возможно, Тессали и прав, - подобрав ком пепла, она бросила его в амфору. – Тебе следует швырнуть эту штуку в стену.

Трассонец был рад, что успел отложить бурдюк, иначе бы точно не удержался и выплюнул порцию хорошего вина на землю.

- Джейк, да что с тобой? Тебе лучше всех известно, почему я никогда этого не сделаю.

Тифлинг бросила на амфору мрачный взгляд.

- Ты такой глупый, Зоомби. Посейдон, он тебя просто обманул.

- Тем не менее, я обещал доставить амфору Госпоже Боли.

- Да что твое обещание значит здесь? – Джейк подняла руку к небесам. – Госпоже не нужна эта амфора, да и у нас от нее одни проблемы.

- Для меня она значит куда больше.

- Пф! Это видение предназначалось Госпоже. Зачем Посейдону класть твои воспоминания в дар, предназначенный для другого?

- Понятия не имею, ведь он обещал вернуть мне память, когда я доставлю амфору, - трассонец осознал, что, не отрываясь, смотрит на кувшин, и заставил себя перевести взгляд на главный коридор. – Возможно, он хотел, чтобы воспоминания вернулись ко мне, когда она ее откроет. Боги обожают подобные представления, ты же знаешь.

Джейк закатила темные глаза, скривившись от боли.

- Как ты считаешь, на кого Посейдон рассчитывает произвести впечатление – на тебя или на Госпожу?

Не найдя, что ответить, трассонец поднял бурдюк с вином.

- Я не могу объяснить, почему это видение возникло из амфоры, но твердо знаю, что предо мной была моя мать, - сделав глоток, он продолжил. - Возможно, там хранятся не воспоминания, а заклинания, которые помогают восстановить память.

- Или заставляют тебя думать, что ты вспомнил прошлое – прошлое, которое является ложью. Или показывают то, что могло быть, но не было. Или это просто обман джиннов, - Джейк усмехнулась. – Мы же понятия не имеем. Тебе следует выбросить этот кувшин прежде, чем оттуда появится очередной гигант. У нас и так неприятностей хватает.

- Не думал, что ты когда-нибудь заговоришь, как Тессали, - Потерявший Память Герой вскинул брови, и по его лицу покатились капли скопившегося вокруг глаз солоноватого пота. – Ты боишься!

Джейк принялась тереть лоб тыльными сторонами ладоней, но недостаточно быстро, чтобы скрыть промелькнувшую в глазах вспышку.

- Боюсь? И чего же, Зоомби?

- Ты мне скажи. Я знаю, что смерть тебя не пугает, - Потерявший Память Герой указал на амфору. – Дело не в ней.

Отведя руки от лица, тифлинг устремила на трассонца твердый взгляд.

- Мне без разницы, что в этом кувшине. Если ты считаешь, что там твои воспоминания, почему сам его не откроешь? – встав, она сделала шаг к амфоре. – Я сделаю это для тебя, да?

- Нет! – трассонец вскочил на ноги. Джейк была испугана; он знал это почти так же хорошо, как и то, что она вытащит пробку лишь затем, чтобы доказать его неправоту. Схватив ее за руки, он оттащил ее назад. – Ты не должна этого делать!

- Но почему, Зоомби? – улыбка Джейк была достаточно широка, чтобы выдать охватившее ее облегчение. – Я думала, что ты хочешь узнать, кто ты такой.

- Ты прекрасно знаешь, почему этого делать нельзя, - проворчал трассонец. – Что бы там ни находилось, амфора не моя, поэтому не мне ее и открывать.

- Как печально, - Джейк демонстративно надула губки, выдав этим жестом свой тайный страх за Потерявшего Память Героя. – Я знаю, насколько важно для тебя выяснить правду.

- Почему ты так испугана? – спросил Потерявший Память Герой. – Неужели ты думаешь, что если я вспомню свое прошлое, то забуду о тебе?

Джейк не сумела скрыть потрясение, вызванное этим вопросом. Ее зрачки тут же приняли форму бриллиантов, из-под верхней губы выдвинулись кончики клыков, а тень, скрывавшая ее лицо, сгустилась, хотя сложно было судить, чем это вызвано – гневом или сожалением. Она осела на землю.

- Джейк, тебе не о чем волноваться. Я пообещал вернуть тебя в Сигил, - если бы ему не доводилось видеть смертоносный эффект ее укуса, сейчас Потерявший Память Герой непременно бы склонился, чтобы ее обнять. – И тебе следует твердо знать одно – свое слово я не нарушаю никогда.

- Зоомби, я не боюсь, что буду забыта; прежде, чем мы достигнем Единой Смерти, нам придется забыть все, - тифлинг подняла взгляд. – Мне оттого грустно, что ты идешь неверной дорогой!


ДЕВУШКА МЕЧТЫ


Я считала, что он слишком силен для того, чтобы сидеть, привалившись потной спиной к пепельной стене и, чувствуя, как глаза горят от лихорадки, прислушиваться к нечестивым помыслам, что терзают разум. В течение часа (или дня, или недели, или минуты; ни для нас, ни для него время ничего не значит) он разглядывает сандалии из крокодиловой кожи и золотой меч, задаваясь вопросом – осмелюсь ли я? Он ходил по узким улочкам и вдыхал желтый туман; он разбил сосуд воспоминаний, приоткрыл врата Сигила и нарушил законы Мультивселенной, и теперь он раздумывает о том, как поступить с добычей, поднятой им с трупа великана?

Зовите его благородным, зовите его осторожным, если пожелаете, для меня разницы никакой. Трассонец оказался там, где есть лишь желания, действия и последствия этих действий, и теперь он блуждает во тьме, пытаясь решить, что правильно, а что нет. В лабиринтах не существует никаких заповедей или кодексов; безумец, ищущий указаний свыше, заблудится точно так же, как и глупец, который их не ищет; он будет придумывать причины, чтобы повернуть в ту или иную сторону; он будет ждать знаков, не несущих в себе никакого смысла; он будет действовать, боясь оскорбить божеств, которые не могут его увидеть – а даже если и могли, им все равно было бы плевать.

Я зову его трусом.

В конце концов Потерявший Память Герой наденет эти сандалии и узнает имена своих родителей – но для начала ему предстоит пройти через муки выбора. Он взвесит свои поступки с точки зрения чести и попросит богов о наставлениях, он попытается решить, оправдает ли совершенный подвиг нарушение данной им клятвы, и он найдет оправдание для своих действий. Но до этого момента нам придется ждать, пока он не закончит свои размышления, придется смотреть сквозь разум, затуманенный лихорадкой и вином, пока он сидит, думая и споря сам с собой – какая глупость! Я не собираюсь этого делать.

Поэтому я прямо сейчас поведаю вам, что произойдет. Трассонец поставит сандалии на землю, затем, сняв обувь с одной ноги, опустит ступню на шероховатую подошву. Тыльную сторону его стопы охватит неприятное жжение. Возле его лодыжки из пепла сформируются две руки; они возьмут ремни и обовьют их вокруг его икры, и ветер донесет до него высокий голос:

- Я даю тебе этот совет, сын мой: когда ты доберешься до дворца короля Эгея, не говори ему сразу, чья кровь течет в твоих венах. Вместо этого скажи ему, что несешь вести и дары от его друга в Трезене, короля Пифея. Когда он увидит твои сандалии и меч, то спросит, как они к тебе попали. Если король Эгей произведет на тебя впечатление хорошего и благородного человека, то можешь рассказать ему всю правду. В этом случае он и сам поймет, что ты его сын, и не станет оспаривать твое право наследования. Но если король Эгей окажется завистливым и эгоистичным, поведай ему, что это дары с помолвки внучки короля Пифея, и он решит, что я родила от него дочь, и не затаит на тебя злобу. В таком случае ты сможешь спокойно вернуться домой, не боясь предательского удара в спину.

Именно так трассонец узнает имя одного из своих отцов.

Он издаст ликующий вопль и, чуть не потеряв равновесие, подпрыгнет на ноги, опуская кирпичную ступню на вторую сандалию - но для того, чтобы узнать, что произойдет позже, вам придется подождать. Сейчас же Потерявший Память Герой по-прежнему сидит, привалившись к пепельной стене, и пытается найти способ позволить себе сделать то, что, как вы уже знаете, он сделает; Джейк прильнула к его боку, согревая его своим теплом, недвижимая и молчаливая, словно труп; Тессали, хромая, идет к ним по проходу, его раздувшееся колено, красное и круглое, напоминает кровавую дыню.

- Вперед, - эльф по-прежнему был одет в свою изодранную мантию, хотя та слишком сильно пострадала от когтей монстра, чтобы скрыть испещряющие его худощавое тело шрамы. – Ничего тебе не мешает.

- Мешает сделать что? – голос Потерявшего Память Героя окончательно вернулся в норму, и если его язык и ворочался несколько медленней, чем обычно, он был абсолютно уверен, что причиной тому было не вино, а лихорадка. Переведя взгляд на соседний коридор, он уставился в бурлящую завесу несомого ветром пепла. – Я просто наблюдаю.

- Да – за ними, - Тессали поднял руку и, скривившись от боли, указал на сандалии, которые лежали у трассонца на коленях. – Ты хочешь надеть их и посмотреть, что произойдет.

- Тебе-то откуда знать? – в голосе Потерявшего Память Героя звучало скорей раздражение, нежели отрицание. – Неужели человек не может хоть недолго побыть наедине со своими мыслями?

- Нет, если они написаны на его лице крупными буквами. Кроме того, ты и правда считаешь, что видел мать…

- Я ее видел.

- Конечно, - Тессали кивнул, словно никогда и не думал в этом сомневаться. – Поэтому твое желание узнать, что будет, когда ты наденешь сандалии, совершенно естественно. И я не вижу никаких причин этого не делать.

- Вот только предназначаются они не мне.

- Откуда тебе знать, если не попробуешь?

Потерявший Память Герой сузил глаза.

- Кажется, ты очень хочешь, чтобы я их надел.

Тессали пожал плечами.

- Мы не решим загадку, пока ты этого не сделаешь, - эльф бросил настороженный взгляд на амфору, трещину в которой трассонец попытался кое-как залатать заплаткой из пропитанного вином пепла. – Лучше узнать истину прежде, чем мы снова двинемся в путь. Если, конечно, выход и правда находится там, где Серебряный Ветер отыскал твою нить.

- Он там.

Кажется, уверенность в голосе трассонца не убедила Тессали.

- Ладно… В таком случае последнее, что нам нужно – это еще один сюрприз из твоего кувшина.

Потерявший Память Герой ухмыльнулся.

- Я знаю, о чем ты думаешь, эльф.

- Значит, я здесь не единственный, кто умеет читать мысли, а?

Проигнорировав сарказм Тессали, Потерявший Память Герой произнес:

- Твой план не сработает, - он стер вызванный лихорадкой пот со лба, а затем перевел взгляд на эльфа. – Даже если я, надев эти сандалии, больше ничего не смогу вспомнить, то, как бы разочарован я ни был, амфору о стену я разбивать не стану – и тебе не позволю.

Тессали вскинул свои изогнутые брови так высоко, что Потерявший Память Герой на миг усомнился, уж не ошибся ли он в своем предположении.

- Итак, чего же ты боишься?

- Ничего! – уже произнося эти слова, Потерявший Память Герой понял, что выдал себя своим поспешным ответом. Учитывая, что мысли его путались из-за лихорадки, усталости и вина, сейчас был не лучший момент, чтобы меряться интеллектом с хитроумным эльфом. – Но я дал клятву, и я не из тех, кто легко относится к данному им слову.

- Да я уже понял, - во вздохе Тессали слышалось скорей облегчение, чем разочарование. – Тебя не переубедить. Возможно, мне стоит взглянуть на Джейк.

- Пусть этим займется Серебряный Ветер, - разгадать игру Тессали становилось все трудней и трудней, однако Потерявший Память Герой не хотел, чтобы эльф смог воспользоваться беспомощным состоянием Джейк в своих целях. – Он же залатал ей череп.

- Извиняюсь, но Создатель Мультивселенной слишком переутомился, заботясь о своих творениях, - Тессали кивком указал на тупик. Серебряный Ветер лежал на боку, глаза старого бариаура были закрыты, а грудь поднималась и опускалась в ритме глубокого сонного дыхания. – Будем надеяться, что во сне он видит именно нас. Не хотелось бы исчезнуть лишь из-за того, что его сморила усталость.

Потерявший Память Герой не позволил шутке эльфа сбить себя с толку.

- Мы можем подождать.

Тессали покачал головой.

- Ей не следует позволять спать слишком долго. Для людей с травмами головы это опасно.

Не став продолжать спор, он обошел Потерявшего Память Героя и присел на корточки рядом с Джейк.

- Надеюсь, монстр еще не скоро нас отыщет, - с тяжелым вздохом эльф, скривившись, потер ребра. – Бежать я не смогу. Серебряный Ветер утверждает, что срастил мои переломы, но, судя по моим собственным ощущениям, это не совсем так.

- Хорошо. Я буду знать, куда бить, если это окажется еще одной из твоих уловок.

В ответ на его предупреждение Тессали лишь доброжелательно улыбнулся.

- А ты всегда настороже, не так ли?

Повернувшись обратно к Джейк, эльф окликнул ее по имени и осторожно потряс за плечо. Она не отреагировала.

Нахмурившись, Тессали встряхнул ее сильней.

Тело тифлинга оставалось обмякшим, словно пустая одежда.

- Сколько она спала? – спросил Тессали.

- Полчаса, возможно, - Потерявший Память Герой не думал, что в этот раз Тессали пытается им манипулировать. Учитывая, насколько энергично он тряс Джейк, она давным-давно должна была проснуться. – Что случилось?

- Сон Бездны, - пояснил эльф. – Порой тот, кто получил удар по голове, погружается в настолько глубокое забытье, что уже не в силах очнуться.

Большими пальцами Тессали приподнял веки Джейк и, выругавшись, подтолкнул ее к Потерявшему Память Герою.

- Тряси ее, сильно!

Отложив сандалии и меч в сторону, трассонец подчинился.

К его удивлению, Тессали закатил тифлингу пощечину и заорал:

- Джейк!

Не дождавшись ответа, он снова ее ударил, а затем перевел взгляд на Потерявшего Память Героя.

- Тряси!

Трассонец, который и сам не заметил, как остановился, возобновил свои усилия, но внезапно Джейк бросилась к горлу Тессали, едва не вырвавшись у него из рук. Отшатнувшись, потрясённый эльф рухнул в пыль и начал отползать назад. Глаза его округлились, словно монеты. Внезапно тифлинг снова обмякла, и, издав стон, схватилась за голову.

- Ах, Зоомби! Как же она болит!

Едва она успела пробормотать эти слова, как ее подбородок опустился на грудь. Потерявший Память Герой снова принялся ее трясти.

- Хватит, - приблизившись, Тессали осторожно приподнял ее веко. – Нам требовалось лишь ненадолго ее пробудить.

- Она в порядке?

- Она выживет, но в порядке ей не бывать, пока она не проведет некоторое время в Доме у Ворот. Ты и сам это знаешь.

Замолчав, Потерявший Память Герой откинулся на пепельную стену. Даже учитывая то, что его рассудок был затуманен лихорадкой и вином, он не мог не понимать, что Тессали был прав. Джейк и ее взаимоотношения со Смертью делали ее опасной для себя и окружающих – в особенности для окружающих. И, возможно, трассонец бы согласился с эльфом, если бы сам не являлся живым примером того, что кабалиты имеют привычку запирать у себя в камерах людей в абсолютно здравом рассудке. И поэтому он решил, что тифлинг не лгала, когда сказала ему, что единственный способ, которым пленник Дома у Ворот может покинуть его – это присоединиться к Мрачному Кабалу.

Подтянув к себе Джейк, Потерявший Память Герой приобнял ее одной рукой.

- Полагаю, вы дадите нам соседние камеры?

Тессали поспешно замотал головой.

- С тобой все в порядке – или будет в порядке, когда я помогу тебе вспомнить, кто ты такой.

Потерявший Память Герой смерил его настороженным взглядом.

- Я не прошу тебя о помощи, эльф.

- Бояться тут нечего. Самое сложное – это выяснить, что именно послужило причиной твоей амнезии. Есть множество способов лишиться памяти.

Слова эльфа не могли не заинтересовать трассонца.

- Неужели?

Тессали кивнул.

- Удар в голову, чрезмерно сильный эмоциональный шок, событие, слишком ужасное, чтобы его вспоминать, глоток воды из реки Стикс… - остановившись, эльф указал на заметно опустевший бурдюк с вином. – Или же, что в твоем случае наиболее вероятно, чрезмерное увлечение выпивкой.

- Я знаю свою меру, - устремив взгляд в смежный коридор, Потерявший Память Герой уставился сквозь завесу пепла. – Мне просто хотелось пить.

Тессали положил ладонь трассонцу на лоб.

- Ничего удивительного, учитывая, насколько ты горячий, - засунув руку в карман изодранного одеяния, он достал оттуда два вымазанных кровью листа остролиста. – Я не настолько искусен, как Серебряный Ветер, но мне под силу исцелить твою лихорадку.

Потерявший Память Герой продолжал вглядываться в потоки несомого ветром пепла. В последний раз, когда он позволил Тессали наложить на себя заклинание, его ступня превратилась в кирпич. Эльф утверждал, что это был единственный способ спасти ему жизнь, но позже трассонец осознал, что он вполне мог поступить так нарочно, чтобы ограничить его передвижения и тем самым помешать скрыться снова.

- Позволь мне помочь, - произнес Тессали. – Исцелять раны – занятие утомительное, и Серебряному Ветру предстоит еще немало работы, прежде чем кто-либо из нас снова окажется способен бежать. Если я сделаю хотя бы то немногое, что в моих силах, то мы вскоре сможем отправиться к месту, где бариаур нашел нить, и, следовательно, когда монстр заявится сюда, нас здесь уже не будет.

Трудно было отрицать разумность аргументов Тессали. Потерявший Память Герой и сам удивлялся тому, что тварь еще не отыскала их. Часть его опасалась, что она, скрытая завесой летящего пепла, уже сейчас находится в соседнем проходе, наблюдая и выжидая, пока его не сморит сон. Лишь постоянный вой ветра свидетельствовал о том, что это не так; если бы в коридоре появилось существо таких размеров, тональность его завываний непременно бы изменилась.

Потерявший Память Герой неохотно кивнул.

- Сделай для меня, что сможешь. Но, если это один из твоих фокусов…

- Поверь, нет причин для волнения. Я даже постою на страже, пока ты будешь спать.

- Спать?

- Конечно. Все мы нуждаемся в отдыхе, а, учитывая, сколько тебе пришлось бежать, ты - в большей степени, чем любой из нас, - подняв бурдюк с вином, Тессали встряхнул его. На донышке бултыхалось совсем немного жидкости. – Кроме того, учитывая твою лихорадку и количество выпитого, чудо, что ты до сих пор не вырубился.

- Если это погрузит меня в сон, можешь убрать свой остролист обратно. Я не глупец. Стоит мне закрыть глаза, как ты тут же разобьешь амфору о стену.

- И повторю ее судьбу, когда ты проснешься? Ты меня за психа держишь?

- Я не убийца, - огрызнулся Потерявший Память Герой. – Неважно, как бы зол я…

Взмахом руки Тессали заставил его замолчать.

- Извини. Я знаю, что ты никогда так не поступишь – впрочем, как и я ни за что не трону ничего из твоего имущества… но почему ты до такой степени мне не доверяешь? - замолчав на миг, эльф продолжил. – Давай сойдемся на следующем – если амфоры здесь не будет, когда ты проснешься, я приму любое наказание, которому ты сочтешь нужным меня подвергнуть.

- Почему тебя настолько волнует мое здоровье? – спросил Потерявший Память Герой.

- Простое чувство самосохранения. Ты – это способ выбраться из лабиринта не только для Серебряного Ветра, но и для меня тоже. Если мы снова повстречаемся с монстром, в чем я не сомневаюсь, ты - единственный из нас, кому под силу его одолеть.

- Ты забыл, что произошло в прошлый раз? – трассонец указал на раны эльфа. – Я не слишком-то хорошо справился.

- Мы живы, разве не так? И ты великолепно разобрался с тем гигантом, - возразил Тессали. – При следующей встрече с монстром мы с Джейк будем готовы пустить в ход магию. У нас куда больше шансов выбраться отсюда, если мы станем действовать сообща.

- Это самые правильные слова, которые я от тебя слышал, - Потерявший Память Герой замолчал, глядя на лежащие неподалеку меч и сандалии. - Теперь, когда ты больше расположен к искренней беседе, скажи мне, почему ты так хочешь, чтобы я их надел.

- Хочу? О нет. Я просто считаю, что ты должен это сделать, - ответил эльф. – Мне наплевать, наденешь ли ты их или же просто зашвырнешь за стену. Но, если ты не отважишься их примерить, то так и продолжишь мучиться сомнениями, а для нас всех лучше, чтобы твой дух пребывал в спокойствии.

Это объяснение выглядело достаточно обоснованным, чтобы убедить трассонца в искренности Тессали.

- В твоих словах есть зерно истины, но ты упускаешь из виду, что эти вещи могут предназначаться не мне.

- Чушь! – произнес Тессали. – Ты завалил Перифета, не Госпожа. Значит, по праву победителя они твои.

- Возможно, но здесь есть свои нюансы, - как бы сильно Потерявшему Память Герою ни хотелось согласиться с доводами эльфа, он боялся, что этот поступок может навлечь на него бесчестье. – Если бык моего соседа срывается с привязи и пересекает границу моих владений, я имею полное право убить его, чтобы защитить своих коров. Но разве я могу разделать его тушу и съесть ее?

- Лучше так, чем оставить ее гнить в поле, пока твой сосед отсутствует, - возразил Тессали. – Позже ты сможешь возместить ему стоимость съеденного тобою мяса, и он понесет куда меньше ущерба, чем в том случае, если ты оттащишь тело быка на его земли и бросишь там. Конечно, для всех было бы лучше, если бы бык оставался дома, но прошлого не вернуть, и теперь твой долг – сделать все, чтобы твой сосед оказался в выигрыше.

Потерявший Память Герой нахмурился, тщетно пытаясь разобраться в аналогии эльфа. В голове его кружился туман.

- Не понимаю, какое отношение бык имеет к моим сандалиям.

- Если ты их не наденешь, мысли о них будут тебя отвлекать, и тогда мы все обречены, - пояснил Тессали. – Бык Госпожи сгниет в поле.

- Это правда, - Потерявший Память Герой принялся развязывать свою сандалию. – Я ведь делаю это для ее же блага, разве нет?

Насколько же бесполезная штука – рассудок смертного; он, с его извилистыми стенами, бессчетными переходами и бесконечными петляющими коридорами – это лабиринт, что строит сам себя, лабиринт, который всегда ведет туда, куда хочет его пленник. Разве это вызов? Разве существовали хоть какие-то сомнения, что в конце концов трассонец вденет ногу в сандалию? Я сказала, что так будет, и в данный миг его ступня уже касается подошвы.

Вы помните, что произойдет далее: пепельные руки, которые возникнут из небытия, чтобы затянуть завязки, принесенный ветром голос, упоминающий царя Эгея, одного из двух его отцов. Так что вы не будете удивлены, увидев слезы радости, текущие по покрасневшим щекам трассонца, или услышав его крик:

- Я сын Эгея! Я внук Пифея! Я сын…

В этот миг Потерявший Память Герой осознает, что имя матери так и продолжает оставаться для него тайной. Опустив взгляд, он поймет, что ему не удастся снять обувь с превращенной в кирпич ступни, и грудь его сдавит отчаяние. Тессали поставит золотую сандалию на землю и предположит, что ее магия все равно сможет сработать. Ноги трассонца задрожат настолько сильно, что он с трудом сумеет встать. Чтобы не упасть, он с силой стиснет плечо кабалита – жест, который причинит тому боль – и начнет опускать вторую ногу.

Это бы уже давно произошло, если бы Потерявший Память Герой не потратил столько времени на раздумья о том, что правильно, а что – нет. Но он провел драгоценный час в сомнениях и размышлениях, пытаясь найти оправдание для того, что он в любом случае сделает. Поэтому он ещё не услышал, что поведает ему принесенный ветром голос, еще не узнал имя отца и не понял, что имя матери до сих пор от него скрыто; только сейчас возникшие из пепла руки затягивают ремни сандалии вокруг его лодыжки. Нам придется подождать, пока женщина не заговорит, а трассонец, выплеснув свою радость в крике, не осознает, что ее имя все еще ему неизвестно. И все это время, двигаясь навстречу серым завывающим порывам ветра, по соседнему коридору крадется некая фигура.

Но дела обстояли бы совсем по-другому, если бы Потерявший Память Герой не боялся бесчестья (я назвала его трусом, а любой трус чего-то да боится), если бы он не потратил бесценное время на бесцельные дебаты, если бы начал действовать, не дожидаясь, пока его не уговорит змееязыкий эльф. Но такова его натура – он действует, когда следует думать, и думает, когда следует действовать, и избавиться от этой черты характера ему не под силу, ибо она составляет саму суть его личности. Лучше предоставить ему самому разбираться со своей честью, позволить неохотно отвергнуть все свои принципы и соскользнуть в пучину беззакония; лучше бросить его один на один со своими сомнениями, наплевав на последствия, нежели разрешить ему оборвать сладкоречивого мошенника:

И теперь трассонец наконец нагнал наше повествование; его дрожащая нога опускается на подошву из крокодиловой шкуры, ладонь сжимает плечо эльфа, а взгляд устремляется вниз, чтобы не пропустить момент появления рук из пепла. Надеюсь, вы не будете разочарованы тем, что произойдет после:

Ничего.

Потерявший Память Герой продолжал стоять на трясущихся ногах, ожидая, когда сработает магия второй сандалии. В его ушах уже практически звучит голос матери, шепчущий их имена, но порывы ветра заглушают ее речь. Чуда не произошло; из пепла не возникли руки, чтобы завязать ремни вокруг его ноги, и ревущий ветер так и не донес до него слова материнского совета. Его кирпичная ступня продолжала недвижимо покоиться на сандалии. В его желудке возникло ощущение леденящей тяжести, а колени чуть не подогнулись. Трассонец подвигал ногой, словно надеялся, что, если он вдавит сандалию глубже в пепел, то пробудит дремлющее волшебство. Но ничего не произошло, и его отчаянье и гнев достигли апогея.

- Дело в этой клятой каменюке! – хотя Потерявший Память Герой приложил все усилия, чтобы в его голосе не звучали обвиняющие нотки, ему это не удалось. – Магия не сработает сквозь кирпич.

- Сомневаюсь, что она сработала бы сквозь слизь, - Тессали опустился на колени. - Но выше лодыжки у тебя живая плоть. Возможно, если я затяну ремни…

Эльф скрестил две веревки на голени трассонца, завязав их скользящим узлом, чтобы те не упали, а затем обмотал их вокруг икры. Когда Тессали начал плести ещё один узел, Потерявший Память Герой ощутил, как ремни врезаются в плоть. Он поборол желание посмотреть вниз, зная, что испытает лишь разочарование, увидев, что их по-прежнему окружает светящаяся магическая аура.

Еще раз обмотав завязки вокруг его ноги, эльф стянул их очередным скользящим узлом. В этот миг Потерявший Память Герой заметил, что рев ветра стал немного выше. Повернувшись к соседнему коридору, он стремительно обнажил клинок из звездного металла. Тессали, который слишком быстро поднялся на ноги, чуть не лишился уха, когда меч просвистел мимо его головы.

- Что там? – прошептал эльф.

- Проблемы, и, как всегда, не вовремя, - заглянув в соседний коридор, трассонец не увидел ничего, кроме кружимого ветром пепла, но его уши уловили тихий, приглушенный звук шагов. – Буди Джейк и Серебряного Ветра – и этим можешь пользоваться без опасений, - он указал на лежащий возле тифлинга золотой меч.

- Мы вернемся, когда я их разбужу, - подобрав клинок, Тессали со стоном боли поднял Джейк и захромал в сторону тупика. – Постарайся не вступать в бой, пока мы не окажемся тут.

Потерявший Память Герой ничего не ответил, однако он сомневался в том, что у него будет выбор. Монстр лабиринта уже доказал, что является искусным охотником. Разумеется, он не упустит шанса атаковать, пока его враги еще не очнулись от объятий сна. И самое оптимальное в данной ситуации – не дать чудовищу попасть в коридор, пока Тессали не разбудит остальных. Трассонец вышел в соседний проход, и, держась возле стены, чтобы его было трудней обнаружить, тяжелой походкой двинулся вперед, чтобы застать тварь врасплох.

Вино и лихорадка ослабили его сильней, чем он ожидал. Всего через несколько шагов его голова закружилась, а тело покрылось обильным потом, на который тут же налипли частички пепла. Его дыхание сделалось прерывистым и горячим, а клинок из звездной стали, судя по ощущениям, стал весить не меньше железного меча гитиянки. Долгую схватку ему не вынести. Он решил, что лучше всего будет отрубить одну из ног монстра и как можно быстрей вернуться к своим товарищам.

Упав на живот, Потерявший Память Герой ползком добрался до середины прохода и принялся рыть углубление в состоящем из пепла полу. Закончив, он улегся туда и присыпал спину слоем частиц сгоревшей материи. Если ему повезет, монстр не заметит его вплоть до того момента, пока он не вскочит на ноги, а тогда окажется уже слишком поздно. Потерявший Память Герой прикрыл глаза, чтобы защитить их от парящего в воздухе пепла – учитывая близость к полу, его здесь было столько, что он лип к глазным яблокам, словно мука на мокрый виноград – и доверился слуху.

Уже через пару мгновений шум шагов стал достаточно громким, чтобы трассонец понял – некто крадется вдоль одной из стен прохода. Потерявший Память Герой слегка изменил положение тела. Мечтая о возможности смыть добрым глотком вина рвущийся из горла кашель, он поднялся на колени и вскинул меч.

Но вместо смутных очертаний огромной туши косматого чудовища Потерявший Память Герой увидел перед собой призрачную фигуру прекрасной женщины. Парящий в воздухе пепел и развевающиеся белые одеяния скрадывали очертания ее силуэта, так что в первый миг трассонцу показалось, что это лишь игра его воображения – что, как бы тут же не преминул сообщить Серебряный Ветер, вовсе не делало ее менее реальной – и он подумал, что лихорадка наконец взяла над ним верх и он оказался во власти вызванного ею сна.

Затем порыв ветра отбросил ее волосы назад, открыв взору царственное лицо с гладкой оливковой кожей, и Потерявший Память Герой сразу же понял, что лихорадка здесь не при чем. Это была та самая женщина, что являлась ему в Речных Вратах и сотнях других таверн – его винная женщина; даже здесь, в лабиринтах Госпожи, она смогла его отыскать.

Взор ее изумрудных глаз устремился на трассонца, и, если она и правда являлась лишь плодом его воображения, именно в этот миг он окончательно утратил над ним контроль. С ее губ сорвался изумленный возглас. Кинув быстрый взгляд на меч в его руке, она развернулась и бросилась бежать.

- Стой! – несмотря на жгучее желание немедленно пуститься за ней в погоню, из-за слабости Потерявший Память Герой едва смог подняться на ноги. - Я не причиню тебе вреда!

Женщина не замедлила шаг. Не имея ни одной лишней секунды на то, чтобы убрать меч в ножны, трассонец захромал за ней так быстро, как только мог. Та, кого он преследовал, уже превратилась в размытое белое пятно, едва различимое за серой пеленой, и он едва отваживался моргать из страха упустить ее из виду. Больше раз, чем он был в силах сосчитать, она исчезала, стоило ему хоть на секунду отвести от нее взгляд, и он знал, что она пропадет в тот же миг, когда он хоть на мгновение опустит глаза. Женщина свернула в боковой проход. Задыхаясь и истекая потом, Потерявший Память Герой заковылял за ней. Он был абсолютно уверен, что, когда он завернет за угол, ее там уже не будет.

Она была там – белая размытая фигура, стоящая в середине коридора.

- Подожди!

Развернувшись, женщина устремилась в боковой проход, который Потерявший Память Герой поначалу не заметил. Он ощутил, как давление на его ногу чуть выше превращенной в кирпич ступни резко ослабло, и вспомнил, что Тессали не успел до конца затянуть ремни магической сандалии. Похоже, верхний узел наконец развязался. Но он не стал останавливаться. Вскоре его винная женщина исчезнет, и тогда у него будет достаточно времени, чтобы позаботиться об этом.

Перед глазами Потерявшего Память Героя все плыло. У него возникло ощущение, что текущие по телу струйки горячего пота проплавляют дорожки в его плоти. Его легкие разрывались, мышцы горели, а голова кружилась, но он все равно заставил себя идти дальше. Она снова свернула, и он последовал за ней, пытаясь вспомнить, сколько поворотов осталось позади – три? четыре?.. Запнувшись, он почти позволил себе упасть, будучи абсолютно уверенным в том, что, когда он завернет за угол, ее там уже не будет.

Просто поверни, сказал он себе, и она исчезнет. Наконец можно будет перевести дыхание.

Развязался еще один узел. Остался последний, и сандалия свалится с ноги – но на сей раз он уже не почувствует, как слабеет натяжение шнурков.

Он шагнул за угол. Ветер тут же стих – значит, это оказался еще один тупик. Задыхаясь и кашляя, трассонец вывалился из пепельного облака; в дюжине шагов впереди находилась его винная женщина, вглядывавшаяся в парящий в воздухе черный квадрат перехода лабиринта. Она стояла спиной к нему, сцепив перед собой руки. Потерявший Память Герой замер на месте. Не отводя от нее взгляда, он наощупь отыскал ножны и убрал меч.

Лишь после этого он осмелился заговорить так тихо и спокойно, как только мог.

- Прошу… у тебя нет причин… бояться… меня.

Женщина развернулась, но, к удивлению трассонца, осталась на месте. Она распахнула рот и, поднеся руки к щекам, сделала один неловкий шаг вперед, смотря на него так, словно перед ней стоял мертвец – впрочем, именно его он сейчас, скорее всего, и напоминал.

- Возможно ли это? – выдохнула она. – Я так долго тебя искала!

Именно в этот момент дрожащие ноги трассонца окончательно отказались его держать, и он осел в пепельную пыль. Потерявший Память Герой открыл рот, чтобы заговорить, но обнаружил, что его сердце колотится где-то в горле. С его губ не сорвалось ни звука.

Женщина медленно двинулась к нему, неуверенно протягивая руки.

- Я думала, ты вернешься ко мне.

Потерявший Память Герой сглотнул, и его сердце опять заняло подобающее ему местоположение.

- Тебе знакомо это лицо? – спросил он, коснувшись пальцами щек. – И этот голос? Ты знаешь, кто я?

Женщина остановилась, взгляд ее изумрудных глаз стал настороженным.

- Конечно же, я тебя знаю! Ты украл меня у моего злобного отца и перенес через море! Разве ты не помнишь?

- Нет, - забывшись, Потерявший Память Герой закрыл глаза. – Я потерял память. Все, что происходило со мной до того, как я очнулся в Трассосе, является для меня тайной – в том числе и мое собственное имя.

Ответом трассонцу была лишь долгая тишина. Обозвав себя глупцом, он открыл глаза.

Женщина все ещё была здесь.

- Как ты мог меня забыть?

Слезы покатились по ее щекам, и она отвернулась. Думая, что она снова собирается сбежать, Потерявший Память Герой поднялся на одно колено и начал вставать. Женщина спрятала лицо в ладонях.

- Нет! – это больше походило на мольбу, чем на приказ. – Как ты мог забыть? Мы же любили друг друга!

- И я все еще люблю тебя, в этом я уверен. Помоги мне вспомнить!

Опираясь ладонями о колено, Потерявший Память Герой поднялся на ноги. Но, когда он попытался сделать первый шаг, его превращенная в кирпич ступня за что-то зацепилась. Споткнувшись, трассонец снова упал – впрочем, учитывая его состояние, это было неудивительно. Посмотрев вниз, он увидел, что здоровой ногой наступил на ремни развязавшейся сандалии.

- Госпожа моего сердца, если ты любила меня и любовь твоя по-прежнему жива, то на мне воистину лежит благословение богов, - произнес он. – Когда мы вернемся в Арборею, жители Трассоса непременно осыпят нас лепестками роз...

Когда Потерявший Память Герой поднял взгляд, то обнаружил, что говорит сам с собой. Винная женщина снова исчезла.


ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска и скачивания книг

Книжный Бот

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник