Деньги и просвещение. Том 2

Глава 3. Нелегальное проникновение

– Будет шторм, – спокойно, будто предлагая выпить кружечку другую горячего грога, произнёс Муссан Сукош, капитан фатрийского брига «Волнорез».

– Вы уверены? – как можно более равнодушно поинтересовался Саян.

– Более чем, уважаемый, – Муссан Сукош кивнул. – Уж поверьте старому морскому волку, шторм будет знатным. Но беспокоиться не стоит, – поспешил заверить капитан брига. – Мой «Волнорез» – крепкое корыто, и не через такие шторма довелось пройти.

Саян с тоской глянул за борт. Такое ярко-зелёное и ласковое в лучах Геполы море Окмара ближе к вечеру потускнело, налилось чернотой и разволновалось. Всё чаще и чаще из-под форштевня «крепкого корыта» с громкими всплесками вылетают хлопья пены. Однако пока «Волнорез», как ни в чём не бывало, лихо мчится на всех парусах вдоль берега острова Тассунара. Свежий ветер только придаёт ему прыти.

А вот горизонт на западе действительно потемнел. Чёрные тучи, словно вражеская армия, наступают плотным строем. Ветер больше приятно не освежает лицо, а будто сечёт холодными бичами кожу. Старый бриг скрипит от натуги, прямые паруса опасно выгнулись, того и гляди лопнут от сильного натяжения.

– Убрать паруса!!! – громогласный рык Муссана Сукоша перебил вой ветра.

Матросы, словно стая дрессированных обезьян, полезли на реи. В момент надвигающегося шторма Муссан Сукош как никогда похож на книжного капитана в минуту смертельной опасности. Плотный серый кафтан развивается под порывами крепкого ветра. Суровое лицо то и дело освещают вспышки далёких молний. Крепкие мозолистые руки спокойно и уверенно держатся за поручень на мостике рядом со штурвалом. Чёрт побери, Саян повернулся к ветру спиной, фатрийцы ещё те конченные торгаши, но, надо признать, они хорошие моряки. К чёрту! Самые лучшие на Миреме моряки. С таким капитаном как Муссан Сукош не то что шторм, сам морской чёрт не страшен.

– Не буду вам мешать, – Саян плотнее запахнул синий сюртук.

Как пассажиру ему совершенно нечего делать на мостике, только и в самом деле лишь отвлекать капитана от борьбы за живучесть.

– Убрать…

Слова капитана потонули в раскате грома. Кажется, будто над бригом оглушительно щёлкнул гигантский хлыст. Однако матросы и сами прекрасно знают, как встречать шторм и что надо делать.

Внушительный засов с шуршанием встал на место. Тяжёлая деревянная дверь разом отсекла вой ветра и скрип снастей. В маленькой каюте сразу стало тише. Лишь боковая качка, стук бутылок и звон бокалов в маленьком шкафчике возле подвесной кровати по-прежнему напоминают о буйстве стихии.

Саян опустился на стул возле квадратного столика и с наслаждением вытянул ноги. Не зря заплатил капитану Муссану Сукошу целый золотой кобан, ой не зря. Взамен Саян получил отдельную каюту на всё время плаванья до Вардина, столицы Фатрии. Дорого, конечно, зато сейчас, не наймись он простым матросом на «Волнорез», не сидеть ему за столиком в относительной тишине, а ползать с ловкостью обезьяны по реям, крепить концы, сворачивать паруса и запирать люки. Как пассажир Саян имеет полное право запереться у себя в каюте и принять чуток вина для храбрости и успокоения нервов.

Долгая, очень долгая, жизнь на Миреме научала Саяна очень многим профессиям, в том числе и морскому дело. Пусть и не сразу, навыки, всё же, нужно вспоминать и обновлять. А так Саян вполне может быть матросом, боцманом, штурманом, капитаном и даже адмиралом. Саян усмехнулся, довелось в прошлых жизнях несколько раз водить целые флотилии. Однако при всём при том Саян всегда оставался «сухопутной крысой». Если позволяли обстоятельства и финансы, то он всегда предпочитал путешествовать по морю в качестве пассажира. Тем более в качестве пассажира первого класса.

Превеликий Создатель, как же неудобно. Саян стянул с плеч добротный сюртук тёмно-синего цвета. Проклятые пуговицы на новенькой рубашке упорно не желают расстёгиваться. Саян дёрнул отворот чуть сильнее, едва не отодрал пуговицы с «мясом». Вот так всегда: за два с половиной года он капитально отвык от марнейской одежды. Не удивительно, что сейчас он с тоской вспоминает хлопковое кимоно торговца с широким воротником и просторными рукавами. Но так надо.

Ещё в Давизуне, в марнейской фактории, перед первой встречей с капитаном брига Саян переоделся. Льняные штаны, рубаха с длинными рукавами, сюртук и шляпа. После лёгких соломенных сандалий и таби крепкие кожаные ботинки с массивными каблуками кажутся тяжёлыми кувалдами, хоть гвозди заколачивай. В этой же одежде Саян поднялся на борт «Волнореза». Уловка сработала: никто из команды брига, включая самого капитана Сукоша, не стали интересоваться, а не носил ли пассажир тассунарскую одежду. Саян слабо улыбнулся. Куда там! Подобный вопрос никому из фатрийцев просто не пришёл в голову. По твёрдому убеждению жителей севера материка Науран, кимоно ничем не отличается от женского платья. А настоящий мужик таскать бабские тряпки не будет.

И всё бы ничего, но погода, чтоб её черти задрали, Саян бросил сердитый взгляд в прямоугольный иллюминатор, подвела самым подлым образом. Не раньше, не позже, а именно сейчас шторм настиг бриг. Пол под ногами качнулся в очередной раз. В маленьком шкафчике бутылки и бокалы брякнули ещё более выразительно и громко.

Четыре дня назад «Волнорез» вышел из Давизуна. Саян специально рассчитал так, чтобы с комфортом доплыть до северной оконечности острова Тассунара. Нужно убраться от Давизуна как можно дальше, где его в лицо знает слишком много тассунарцев. Пятая ночь – наиболее оптимальная возможность удрать с брига, спрыгнуть в воду и спокойно добраться до берега. Возможность наиболее оптимальная, но она же, от злости Саян скрипнул зубами, последняя. Как ещё днём объяснил капитан Сукош, с грядущим рассветом бриг оставит за кормой мыс Ирташ, самую северную точку острова Тассунара, и углубится в Клоранское море, что находится между материками Чалос и Науран.

Иначе говоря, Саяну придётся плыть до ближайшего достаточно крупного порта, чтобы сойти на берег и ждать попутное судно в обратном направлении. А ждать придётся долго, ибо Тассунарская империя принимает очень мало иноземных судов. А то придётся совершить крюк, чтобы сперва добраться до Тургала, столицы Рюкуна, и уже там вновь ждать попутное судно в Давизун. То, что время и деньги на ветер, ещё ладно. Гораздо хуже, если просочатся слухи о чудном иноземце, который собрался уплыть, но так и не уплыл, а очень загадочным образом потерялся вблизи тассунарского берега.

Для сравнения, по первоначальному плану «Волнорезу» целых два месяца идти до Вардина, столицы Фатрии. Потом ещё обратно тоже два месяца. В самом лучшем случае пройдёт целых четыре месяца, когда новость об исчезновении Саяна Ингала достигнет Давизун. И то не факт, что капитан Сукош вспомнит о пропавшем в пути пассажире.

Бриг вновь тряхнуло до самого основания. Подвесной фонарь под потолком гулко стукнулся о балку. Саян едва не слетел со стула. А шторм лишь набирает силу, дальше будет только хуже. Хотя, с другой стороны, нежданный шторм просто идеально вписывается в его план побега. Но всё равно страшно.

Да пропади оно всё пропадом! Саян самым решительным образом поднялся со стула и тут же едва не рухнул на пол, когда палуба под ногами опять качнулась. Если Великому Создателю будет угодно, чтобы Тассунарская империя превратилась в ведущую державу мира, то он позволит Саяну добраться до берега. Если нет, значит нет. В любом случае просто так уйти на дно Саян не собирается.

Крышка тяжёлого морского сундука поддалась лишь со второй попытки. Саян прислонил её к стене и закрепил специальным крючком. Вино, хлеб, сыр, солонина… Что ещё нужно для грандиозной пьянки в гордом одиночестве в сильный шторм? Правильно, вино, много вина. Четыре бутылки с красным вином и закуской перекочевали на квадратный столик. Впрочем, бутылки тут же пришлось переставить на пол. Но это ещё не всё.

Нужно сделать так, чтобы у капитана Сукоша и прочей команды брига сложилось твёрдое убеждение, будто пассажир нажрался вдрызг. Чтобы не возиться долго, у одной из бутылок Саян просто отбил горлышко. Красное вино обильно смочило столик и пол под ним. Перебор, Саян отбросил пустую бутылку. Впрочем, и так сойдёт. Так… Ещё бронзовый бокал достать из шкафчика и тоже смочить в вине.

Щеколда на единственном в каюте иллюминаторе сделана на совесть. Язычок натужно скрипнул, когда Саян что было сил потянул ручку в сторону. Иллюминатор рывком распахнулся, в лицо тут же ударил ветер и солёные брызги. На миг молния высветила тёмные горы на берегу, следом по ушам ударил гром.

Проклятье, Саян отпрыгнул от иллюминатора. Пока Великий Создатель на его стороне. Шторм, конечно, и не думает стихать, зато бриг по прежнему несёт вдоль берега. Это в недалёком будущем огромные пароходы будут идти в нужном направлении не взирая на погоду. А пока парусные суда в шторм легко становятся заложниками ветра. И этот самый ветер может запросто унести бриг глубоко в море. Поочерёдно отбивая горлышки, Саян вылил вино наружу. Ещё три пустые бутылки дополнили картину грандиозной пьянки. Заодно рубашка и волосы пропитались вином и морской водой. Но это мелочи.

Как хорошо быть предусмотрительным вплоть до паранойи. Да, Саян начисто упустил из виду, что может угодить в шторм в самый неподходящий момент. Однако невольно подготовился и к такому развитию событий. Со дна сундука Саян вытащил великолепную кожаную куртку. В точно таких же тассунарские пожарные тушат огонь. Толстая кожа хорошо спасает от жара и раскалённых углей. Для полного комплекта не хватает медной каски и длинного багра, но сейчас они были бы точно лишними. Сегодня куртка тассунарского пожарника будет спасть не от огня, а от воды.

На следующий день после памятного объяснения с Ридоу Райденым Саян купил на городском рынке эту кожаную куртку. С большим трудом, у какого-то старого и чуть тронутого умом крестьянина, удалось приобрести два больших куска коры пробкового дерева. Ещё два дня Саян обтачивал пробку и зашивал её в куртку. Для большей надёжности заодно перешил более толстые и крепкие пуговицы. Зато, в конечном итоге, ему удалось изготовить хоть и примитивный, но самый настоящий спасательный жилет. Саян тряхнул куртку. По крайне мере в ней он не пойдёт камнем на дно. В худшем случае его труп морские волны выбросят на берег. Хотя нет, Саян печально усмехнулся, трупа точно не будет.

Это ещё один весьма своеобразный подарок от Великого Создателя. Если по какой-либо причине один из бессмертных умирает, то почти сразу его тело исчезает. Естественно, Саян понятия не имеет, что именно происходит, но каждая смерть бессмертного заканчивается грандиозным бабахом. Причём существует прямая закономерность: в чем более сильном эмоциональном напряжении находился в момент смерти бессмертный, тем более грандиозным получается бабах. Ох, было дело, очень давно, Саян закатил глаза. Так получилось, что в самый первый раз они все трое погибли в бою разом. Тройной эффект на боевом адреналине. Шандарахнуло так, что на месте их гибели образовалось нехилое лесное озеро идеальной круглой формы. Саян сам его видел. Но это ещё не всё.

Первая гибель трёх бессмертных с грандиозным бабахом и последующим воскрешением на Утёсе произвела на людей, ещё тогда первобытных охотников племени Звёздной птицы, очень сильное впечатление. Не удивительно, что эта история попала в Гексаан, святая книга практически всех людей на планете, аналог Библии и Корана. Правда, Саян лично приложил к этому руку. Ведь это он, откровенно говоря, написал Гексаан.

Не удивительно, что благодаря этим самым грандиозным бабахам, что время от времени гремят в разных частях планеты, трое бессмертных так и не превратились окончательно в легенду. До сих пор многие люди верят, что трое бессмертных под масками простых смертных живут среди них. И не просто живут, а постоянно помогают. Так Саян давно уже превратился в покровителя Марнеи. Впрочем, так оно и есть на самом деле.

Но самым прикольным последствием легенды о трёх бессмертных стали сумасшедшие. Если на Земле, во времена Сергея Белкина, классический псих мнил себя Наполеоном, то на Миреме таким «классиком» стал Князь мира сего. Доходит до того, что в некоторых психушках собирают целые коллекции «бессмертных».

Всё, хватит тянуть кота за хвост. Саян торопливо натянул доморощенный спасательный жилет и тщательно застегнул все пуговицы. Теперь вещмешок на плечи, лямки для надёжности связать на груди тонкой верёвочкой, чтобы не мешали и не соскользнули ненароком.

Возле распахнутого иллюминатора Саян бросил последний взгляд на каюту. Так, вроде, ничего не забыл. На столе следы бурного застолья: сырой хлеб с красным мякишем плавает в винной луже, надкушенный сыр успел слететь на пол и теперь перекатывается из угла в угол в компании с пустыми бутылками с отбитыми горлышками.

Взгляд упал на раскрытый сундук. Саян сердито поморщился. Жаба, громадная жаба обхватила горло холодными склизкими лапами. Там, на дне сундука, в небольшом мешочке, любовно припрятаны четыре золотых кобана, десять серебреных мамэтагинов и медные дзэни россыпью. Зато после у капитана Сукоша не останется даже тени сомнений, ибо только вдрызг пьяный может вывалиться в бурную ночь из иллюминатора и оставить на память кучу денег. Ни один человек в здравом уме и в твёрдой памяти на такие жертвы не пойдёт. Кто, кто, а прижимистые фатрийцы уверенны в этом на все сто. Так-то они правы, никто, только тот, у кого на острове Тассунара припрятано несколько сундуков с золотом и ещё большее количество серебра. С чем, с чем, а с деньгами у Саяна проблем не будет.

Всё, хватит, теперь точно пора. Саян повернулся к раскрытому иллюминатору. Очередная волна плеснула в лицо пригоршню солёных брызг.

– Превеликий Создатель всего сущего, помоги самому главному творению своему, направь на путь истинный, – прошептал Саян.

Шторм разыгрался не на шутку. Яркие вспышки молний то и дело выхватывают из темноты чёрные горбы высоких волн. Кажется, будто бриг вот-вот накроет по самую грот-мачту. И всё, кранты. Однако, едва ли не в самый последний момент, «крепкое корыто» величественно взбирается на водяной холм, чтобы вновь соскользнуть на дно водного ущелья.

Саян пригнулся и высунулся наружу по пояс. Вещмешок за спиной чуть было не зацепился за верхнюю перекладину. Вода за кормой брига бурлит и пенится. Кажется, будто внизу, точно под иллюминатором, крутится мощный водоворот, который только и ждёт, когда амбициозный дурак из персональной каюты нырнёт в него с головой.

Кое-как, с матюгами и проклятьями, Саян полностью выбрался наружу. Однако руки намертво вцепились в раму прямоугольного иллюминатора. Очередной раскат грохнул по ушам, небеса треснули прямо над головой. В такую погоду утонуть, что плюнуть через плечо. Бриг уже не просто покачивается из стороны в сторону, а волчком крутится между волн. Капитан Сукош давно приказал свернуть все паруса. Никем и ничем не управляемый «Волнорез» целиком и полностью отдан на милость стихии. Это лет через сто огромные пароходы будут плевать на подобные шторма, а пассажиры будут пить вино и танцевать под аккомпанемент треска молний и шум дождя. А пока держись за что можешь и молись.

Саян изогнулся и глянул вниз. Водоворот за кормой брига кипит как вода в чайнике. Может, лучше не рисковать? Он хоть и бессмертный, но ставить на кон собственную жизнь всё равно очень не любит. Но тут очередная волна подняла бриг. Саян повернул голову. Там, где ещё виден край неба, великолепная Гепола бросает последние лучи уходящего дня. Шторм ещё не успел полностью поглотить весь мир. На красном фоне резко выделятся горы на берегу. К тому же ветер гонит волны как раз к берегу. Руль брига до упора вывернут к левому борту, капитан Сукош во что бы то ни стало пытается увести «Волнорез» глубже в море, как можно дальше от прибрежных скал и мелей.

Бриг в очередной раз ухнул в чёрную бездну. Саяна вновь окатило морской пеной. Ну, что же, намёки Великого Создателя более чем ясные. Саян сжался как пружина и тут же оттолкнулся от борта что было сил. Свободное падение, сердце из груди вон. Морские волны сомкнулись над головой.

Словно оглох сразу на оба уха. Гром и свист ветра потускнели и поблекли. Саян инстинктивно перевернулся спиной вверх. Доморощенный спасательный жилет мягко, почти нежно, вынес его на поверхность. Саян судорожно вдохнул, но тут же закашлял. Вместе с живительным воздухом рот наполнится солёной пеной.

Очередная огромная волна плавно подняла на свой горб. Капли дождя с утроенной силой забарабанили по голове. Блин, Саян поморщился, вот бы где пригодился медный шлем. Там, внизу, в миг яркой вспышки, обрисовался «Волнорез». Паруса убраны, по палубе мечутся фигурки матросов. Но вот тьма вновь поглотила бриг.

Море, шторм, ветер, гром, свит навивают ужас. Ужас!!! Эмоции буквально распирают Саяна изнутри. В голове будто щёлкнул переключатель, сознание очистилось, ужас ушёл. Саян спокойно, будто он сейчас в бассейне неспешно плавает туда-сюда, оглянулся по сторонам. Где берег? Должен быть в той стороне. Ага, полоска неба, красная, как кровь. Поплыли. Саян развернулся и размеренно заработал руками и ногами. Вот как надо плыть, не судорожно дёргая конечностями, а экономно. Силы ещё потребуются.

Великий Создатель велик и мудр. «Ещё один предохранитель», как в своё время метко выразился Ягис, один из бессмертных. В повседневной жизни Саян ничем не отличается от обычных людей. В смысле, он так же подвержен эмоциям и перепадам настроения. Однако! По мере того, как накал эмоций нарастает, когда страх постепенно перетекает в ужас, в голове будто и в самом деле срабатывает некий предохранитель. Эдакий клапан моментально сбрасывает всё напряжение и напрочь вырубает все эмоции. Саян уже много раз испытывал подобное раньше, а потому не удивился. Между прочим, очень удобно, когда в самой что ни на есть экстремальной ситуации вдруг получается мыслить трезво и рационально.

Доморощенный спасательный жилет уверенно держит на воде. Саян размеренно и планомерно загребает руками и ногами. Исполинские волны будто качают его на качелях. Накатывает очередная волна, приготовиться. Подъём вверх. Прямо перед глазами мелькнула тонкая едва заметная нитка света на востоке. Ага, он плывёт в нужном направлении. Да и злой ветер едва ли не за шкирку тащит его в сторону земли.

Это даже смешно, на очередном гребне волны Саян улыбнулся. В тропических водах вокруг Тассунары полно акул. Был страх угодить на обед особо голодной зубастой твари. А на деле морским хищникам сейчас не до него. Акулы предпочли убраться подальше от берега и уйти в безопасную глубину, чтобы переждать шторм. Вот уж точно, что нет худа без добра.

Вершина волны. Вспышка молнии на миг осветила не такой уж и далёкий берег. Проблема, однако, Саян резко развернулся и размеренно заработал руками и ногами в новом направлении. В левые щёку и ухо тут же воткнулись капли дождя. Остров Тассунара усеян горами и отрогами. Во многих местах скалы выходят прямо на берег. И надо же так не повезло – ветер и морские волны тащат его прямо на прибрежные скалы. Как хорошо, что в краткой вспышке молнии успел вовремя заметить крутой склон. Морская вода кипит и бесится вокруг огромных валунов.

Это даже обидно. Саян устало выдохнул и тут же выплюнул морскую воду. Запас сил не безграничен. Он так упорно рвался на берег, а теперь приходится прикладывать массу усилий, чтобы добраться до него как можно позже. Ветер из союзника и спасителя враз превратился в злейшего врага. Шторм и без того разошёлся на полную катушку, даже далеко на востоке не осталось ни малейшего намёка на просвет. Хотя, если прикинуть по времени, Гепола только-только должна была коснуться огненным диском линии горизонта.

Грести. Грести. Нужно грести. Саян всё так же планомерно загребает руками и ногами. Солёная вода с пеной то и дело залетают в рот и сбивают дыхание. Раскаты грома безжалостно бьют по ушам. Всё равно нужно грести. Насколько его потуги отплыть подальше от роковых скал имеют успех – то ведает лишь Великий Создатель. В любом случае будет неправильно отдаться судьбе и покорно плыть по воле волн.

Как не старайся, как не экономь, а силы постепенно истекают. Руки и ноги будто наливаются свинцом. Саян на миг остановился. Сколько ещё он сможет протянуть? Вспышка молнии и треск прямо над головой. Нет, Саян слабо улыбнулся, будем жить. До вожделенного берега всего-то метров сто. Высокие скалы и огромные валуны остались по правую руку. Прямо по курсу пологий пляж. Саян сощурился, если он правильно успел разглядеть, то ещё дальше стена прибрежного леса. Во вспышках молний деревья похожи на широкую беспокойную массу. Злой ветер гнёт и раскачивает вершины.

Что будет дальше по берегу – выяснять некогда, нужно брать то, что есть. Саян развернулся по волне. Будет крайне глупо проплыть мимо этого чудного пляжа. Но всё не так просто.

Вдали от берега горбатые волны больше пугают огромными размерами. А вот вблизи берега они становятся реально опасными. Даже сквозь мрак Саян заметил, как гребень передней волны вытянулся, заострился и взорвался белой пеной. Близкий берег подпирает волны снизу, от чего они становятся ещё больше, ещё круче, ещё опасней.

– Эх-х-х…, – Саян хрипнул от натуги.

Очередная волна выбросила его на берег. Проворонил, одним словом. Растопыренные ладони и колени больно воткнулись в песок. Песчинки стальными щётками прошлись по рукам и щекам.

Земля. Суша. Добрался. Только радоваться ещё рано. Саян вновь захрипел от натуги. Волна, что выбросила его на берег, уже превратилась в бурный поток и поволокла его обратно в море.

Так и разбиться недолго. Саян развернулся ногами вперёд. Нужно быть наготове, ловить момент, иначе волны так и будут вышвыривать его на берег и тут же утаскивать обратно в море, пока вконец не измочалят о песок.

Очередная волна набрала скорость и понеслась на берег. Саян извернулся и… Ноги приняли на себя главный удар, боль стрельнула через ушибленные ступни. Поймать момент. Саян тут же упал на четвереньки и вцепился пальцами в песок.

Песчинки вновь без малейшей жалости принялись шлифовать руки и щёки. Саян натужно замычал от боли. Отступающая вода тащит, тащит, тащит обратно в море. Но только не на этот раз.

Мышцы загудели от натуги, сухожилия так вообще застонали. Потоки воды взобрались по рукам и перехлестнулись через плечи на спину. В ягодицы и бёдра воткнулись капли дождя, доморощенный спасательный жилет загудел как барабан. Саян упёрся руками и ногами в песок, вцепился в землю-матушку что есть сил.

Наконец обратный поток ослаб. Краткая передышка, но отдыхать некогда. Быстро, быстро, а на деле мучительно медленно, Саян устремился вперёд. Мокрый песок скользит межу пальцами, набивается в башмаки, шуршит под коленями. Оглядываться некогда, да и незачем.

Саян инстинктивно замер на месте, на него тут же сверху шлёпнулся поток морской воды. Руки и ноги отозвались болью, Саян невольно присел. Очередная волна накрыла его, едва не впечатала в песок. Отступающий поток вновь упорно желает утащить обратно в море. А вот и хрен ему. Поймать момент, Саян вновь приподнялся на четвереньках и вновь устремился вперёд, в глубину берега, подальше от моря.

Упорство и злость сделали-таки своё дело. Саян отполз, убрался прочь от бушующего моря на приличное расстояние. Последняя волна лишь бессильно толкнула его в спину. Зато дождь принялся хлестать с новой силой. Если бы не мокрый песок под руками, то можно было бы подумать, будто он всё ещё находится глубоко в море под водой. А тут ещё и подол кожаной куртки задрался.

Торчать посреди пляжа незачем. Саян огляделся по сторонам. Нужно найти хоть какое-нибудь убежище и переждать шторм. Только где? В лесу? Мокрые стволы, мокрая трава и потоки воды с небес. Нет, не пойдёт. Саян качнул головой, нужно найти вариант получше.

Натруженные мышцы гудят, Саян попытался было встать на ноги, но не тут-то было. Злой ветер упорно пытается опрокинуть его обратно на карачки. Первый самый трудный шаг после продолжительного купания в бурлящей воде, Саян неловко качнулся. Так куда же идти? Для начала вперёд, ещё дальше от моря, даже сырой лес лучше продуваемого насквозь пляжа.

Мокрые башмаки то и дело вязнут в ещё более мокром песке. Дождевая вода бесчисленными ручейками стремится обратно в море. Саян резко качнулся и едва не рухнул на спину. Под подошвами проскользнула трава. Значит, пляж закончился. Так, это, всё же, в лес?

Над головой треснуло небо. Грохот словно прочистил мозги. Ну, конечно, Саян хлопнул сам себя по лбу. И как только умудрился забыть? Скалы. На юге, по правую руку, должны быть скалы и россыпи огромных камней. Если в море они представляют большую опасность, то на суше вполне могут дать хоть какое-то укрытие от буйства стихии.

Море за спиной, значит, по правую руку, Саян развернулся на месте. Кажется, будто под ногами скользкий и мокрый ковёр с очень длинным ворсом. Правая нога то и дело соскальзывает на песок, но идти по нему ещё хуже, ещё неудобней.

Яркие вспышки помогают не сбиться с нужного направления. К счастью, идти рядом совсем. Морской берег ночью в шторм и дождь не гостиница, выбирать не приходится. Саян прислонился к каменной стене. Пещера, не пещера, а нечто отдалённо похожее. Над головой коротким толстым козырьком выпирает скальный навес, под ногами плоский валун. Это что-то вроде выемки в скале. Последние силы вон, Саян сполз на плоский камень.

Номер люкс, почти. Саян слабо улыбнулся. По крайней мере ветер больше не толкает в спину и не норовит более завалить на бок. Капли дождя больше не хлещут по голове и плечам, а ноги не вязнут в мокром песке или скользкой траве. Саян медленно стянул с плеч вещмешок.

Выемка в скале маленькая совсем. Буквально перед носом с козырька над головой маленьким водопадом слетает дождевая вода. Пить. Саян протянул руки. Подставленная пригоршня тут же наполнилась через край. После солёных брызг и пены дождевая вода кажется божественным нектаром. Саян торопливо напился. Однако последний глоток едва не застрял в горле. Саян натужно закашлял. И тут желудок резко сжался. Саян едва успел наклониться, как из горла вырвалась кислая пена. Пока плыл через шторм, пока выбирался на берег, успел изрядно нахлебаться солёной воды. Хорошо, что в последний раз на борту «Волнореза» не стал плотно ужинать и наливаться вином, а то было бы гораздо хуже.

Саян прислонился к стене и расслабленно рассмеялся. Хвала Великому Создателю, жив! Как это часто бывает после сильного перенапряжения, наступила нервная разрядка. Пальцы затряслись, а на лбу выступила холодная испарина. Эмоции вернулись, внезапно, штормовой волной, но лишь бессильно пробежались по рукам и ногам. Саян лишь тяжело задышал, словно загнанная вконец лошадь. Он устал, сильно устал, сил на эмоциональные переживания тупо не осталось. Хотя если бы он заранее знал, каково это плавать в шторм, то непременно запер бы иллюминатор на толстую щеколду и докончил бы последнюю бутыль вина. Да ещё закусил бы ароматным сыром.

К чёрту приличия, прямо рукавом кожаной куртки Саян вытер губы. Противно, когда тебя выворачивает наизнанку. Зато исчезла ещё более противная тяжесть в желудке. Голод тут же напомнил о себе с новой силой, но лучше подождать. Подождать, пока ветер перестанет выть как бешеная собака, небо трещать по швам, а дождь больно барабанить по голове.

Выемка в скале маленькая совсем, не прилечь, не вытянуть ноги. Даже голову толком не прислонить. Саян как мог пристроился на плоском камне. От усталости руки отяжелели, веки налились свинцом, но долгожданный сон так и не пришёл.

Сознание час за часом балансирует на грани между сном и явью. Стоит только отвлечься, утратить контроль над телом, как то ноги, а то и сразу голова, выскальзывают из-под каменного козырька под потоки дождевой воды. Каждый раз Саян судорожно вздрагивает и приходит в себя. Но, едва тело обретает покой, как сознание вновь стремится соскользнуть в небытие.

Спустя бог знает сколько часов Саян дёрнулся в очередной раз и пришёл в себя. Шторм пошёл на спад, дождь больше не хлещет сплошной стеной с небес, а ветер перестал выть как бешеная собака. Да и гроза прошла. Саян осторожно выглянул из-под скалистого козырька. Небо из угольно-чёрного окрасилось в серый цвет, скоро рассвет.

Наконец дождь совсем затих, а серый рассвет разогнал ночную тьму. Саян потянулся всем телом и вытянул ноги. За спиной всё ещё сердито шумит море, но уже без прежней бессильной ярости. Метрах в десяти от каменного укрытия начинается лес. Дубы, магнолии и кипарисы чисто вымыты и сверкают словно хрустальные стопочки на столе у старательной хозяйки. А на востоке уже поднялась великолепная Гепола. Сразу повеяло теплом, на душе стало легче.

Получилось! В это трудно поверить, но у него и в самом деле получилось! Саян плюхнулся на плоский камень. Ни шторм, ни ветер, ни дождь так и не помешали ему удрать с «Волнореза». Саян медленно, с плохо скрытым садистским наслаждением, расстегнул пуговицы на доморощенном спасательном жилете. Насквозь сырая рубашка кажется необычайно тяжёлой. Саян швырнул её на песок. Следом полетели башмаки и штаны. Последними на груду мокрой одежды шлёпнулись серые подштанники.

Голый, словно рождённый заново, Саян встал, расправил плечи и потянулся всем телом. Самодовольная улыбка растянула губы. Получилось! У него получилось! Сегодня ночью марнеец по имени Саян Яргич Ингал умер, пьяный вдрызг выпал через иллюминатор в бурное море и утонул. Бывает, судьба такая. А не хрен было бухать в одиночестве!

От волнения трясутся пальцы. Саян с трудом развязал узел на горловине вещмешка и вытащил насквозь сырые штаны и куртку, а так же набедренную повязку и пояс из простой верёвочки. Не подумал в своё время, на миг Саян скривился. Соломенные сандалии совершенно размякли от воды. Единственное, на что они теперь годятся, так это на растопку, и то если как следует их высушить.

Какое же это удовольствие! Саян неторопливо повязал вокруг талии набедренную повязку. Теперь надеть штаны и накинуть куртку. Сперва Саян хотел было прихватить собственное хлопковое кимоно торговца, но передумал. Коль уж он проник на территорию островной империи нелегально, то ему придётся начать с низов общества, с крестьян. Почему, в конечном итоге, он и предпочёл взять крестьянский наряд, тот самый, в котором успел сходить за пределы Давизуна. Правда, Саян усмехнулся, тут имеется одна забавная тонкость. Сословная иерархия в Тассунаре прописана чётко. Согласно ей крестьяне находятся выше торговцев, ибо занимаются производством материальных ценностей. Тогда как торговцы считаются паразитами, которые ничего не производят, а только покупают и продают. Но это мелочи.

Тонкая верёвочка стянула талию. Вот и всё, на свет появился тассунарский простолюдин по имени Саян. Фамилии, точнее родового имени, у него нет. Как нет и быть не может каких бы то ни было документов. Точнее, в островной империи появился ещё один бродячий учёный, учитель чтения, письма, хороших манер и мелкий торговец. За несколько дзэни бродячий учёный напишет прошение даймё, либо иному чиновнику. А если интеллектуальной работы нет, то за те же несколько дзэни почистит придорожный туалет. Правда, Саян топнул левой ногой, пока придётся походить босиком. Но это до ближайшего города и торговой лавки. Заодно нужно будет купить короб, обязательно с широкими лямками, чернильницу с чернилами, бумажные листы, палочки для письма и прочие полезные для далёкого путешествия мелочи. Да и шляпа нужна. Гепола только-только выглянула из-за горизонта, но уже начала припекать сырую макушку.

Время действовать! Пусть за прикопанными книгами придётся возвращаться, одолеть крюк длинной не в одну сотню километров, зато теперь стены Давизуна не ограничивают его свободу. Теперь и только теперь Саян без проблем может переселиться в Нандин. Как иноземцу, путь в столицу Тассунары ему был заказан. Однако на простолюдина с коробом за спиной ни один стражник с парой мечей за поясом не обратит никакого внимания. Даже документов никто не спросит, простолюдинам документы не полагаются. А если потребуется, то рекомендательное письмо Саян легко напишет сам себе.

Шагать босиком по чуть тёплому влажному песку даже приятно. Вещмешок с иноземной одеждой Саян на всякий случай закопал прямо на пляже. В новую жизнь он прихватил только кошелёк с деньгами. Немного, но для бродячего учёного более чем достаточно. Северная часть Тассунары заселена достаточно плотно. Километров через пять, максимум через десять, он обязательно наткнётся на какую-нибудь рыбацкую деревню. А там можно будет не только дорогу спросить, но и заодно подкрепиться и отдохнуть. Как знать, может получится немного подзаработать, и легенды ради, и деньги лишними не бывают.

К слову, о деньгах, Саян на миг остановился и оглянулся. Скальный навес, под которым он провёл ночь, уже скрылся за изгибом песчаного пляжа. Маршрут нужно будет построить таким образом, чтобы заодно навестить заначку. Десяток другой золотых кобанов и серебреных мамэтагинов будут далеко не лишними. Начать любое дело гораздо легче, когда имеешь хотя бы небольшой стартовый капитал.