Стракен

Глава 19

Сен Дансидан проснулся задолго до того, как его разбудят охранники, оделся и ждал, когда они придут. Привыкший чутко спать и в самых лучших условиях, он услышал звуки сражения, случившегося на летном поле почти в миле за его палаточным компаундом, в самом центре тыловых линий армии Федерации. Сначала он подумал, что нападению подвергся весь лагерь, и его единственной мыслью было добраться до своего личного воздушного корабля и улететь. Однако пока он одевался, испуганный, злой и растерянный, стоя в темноте, чтобы не стать легкой мишенью, он понял, что этот переполох происходит далеко за пределами его компаунда и ему пока что не угрожает никакая опасность.

Тем не менее, нервы его были на пределе и он с трудом дождался того момента, когда снаружи палатки его позвал помощник:

— Мой господин?

— Что такое? — резко выкрикнул он, не сумев сдержать предательские нотки в голосе. — Что происходит?

— Нападение на летное поле!

Он сразу же все понял. Ему даже не нужно было выходить из палатки. Днем ранее Свободнорожденные видели, как он испытывал «Дечтеру», заметили, насколько корабль уже готов, и решили действовать. Будучи свидетелями разрушения эльфийского воздушного флота, они не остановятся ни перед чем, чтобы на этот раз уничтожить его. Он проклинал себя за глупость, решив подождать еще один день, уверенный, что держит их жесткой хваткой, что они беспомощны и только ждут своего конца. Ему следовало уделить больше внимания тому, что случилось с отрядом, который он послал покончить с уцелевшими эльфами. Ведь он и их тоже считал беспомощными.

И все-таки, почему его армия, самая большая и самая мощная армия в Четырех Землях, не смогла сдержать Свободнорожденных от прорыва осады и позволила им добраться до летного поля, находящегося в нескольких милях от линии фронта? Почему его солдаты не сумели защитить единственный воздушный корабль?

Он вышел в ночь из палатки и увидел огромное зарево на востоке от адского пламени, поднимавшемся на фоне темного горизонта. Он ощутил, как в его желудке засосало, когда растворилась его последняя надежда, когда подтвердились его самые наихудшие опасения. «Дечтера» был уничтожен. Его оружие пропало. Планы утреннего удара по Свободнорожденным рассеялись, как дым. Он знал это так же точно, как свое собственное имя. Он стоял и смотрел на мерцающие отблески пожара в гробовой тишине, его помощник стоял позади, а охранники держались в стороне, поскольку не знали, как он на все это отреагирует.

Он повернулся к помощнику:

— Найди Этана Орека. Приведи его на летное поле.

Помощник поспешил прочь, а он махнул своим охранникам, чтобы они подали карету. Кто-то за это заплатит.

Им потребовалось несколько минут, чтобы добраться до летного поля, которое кишело снующими во всех направлениях солдатами, одни уносили тела мертвых и раненых, другие пытались погасить пламя пожара, который охватил почти все поле. Самый большой пожар произошел там, где чернели руины корпуса «Дечтеры», от которых все еще поднимался дым. Рядом горело несколько других воздушных кораблей, но их еще можно было спасти от полного уничтожения. Повсюду валялось оружие, и он с трудом смог опознать искореженные детали флитов.

Собравшись духом, облачившись в привычный облик политика, тот самый, что скрывал истинные чувства и лишал черты его лица какого-либо выражения, он вылез из кареты.

Подбежал один из командующих его полевой армией, отдал честь и начал докладывать, но Сен Дансидан прервал его:

— Сколько их было?

Командующий моргнул:

— Думаем, около десятка.

— Десяток. — Он вдруг ощутил внезапную ярость. Это сотворил всего десяток. — Они воспользовались флитами?

Командующий кивнул:

— Они прилетели с тыловой стороны лагеря. Самоубийственная миссия. Мы разобрались со всеми, кроме двоих, но до рассвета доберемся и до них. Все, что мы можем сказать, это были эльфы.

— Эльфы? — Еще одни остатки тех, кого он считал беспомощными и разбежавшимися. Он покачал головой. — Среди Свободнорожденных есть какие-нибудь передвижения?

Тот замотал головой:

— Пока что нет.

— Будут. Укрепите линию осады и будьте готовы к атаке. Без «Дечтеры», который держал их в страхе, Свободнорожденные попытаются прорваться. Я не хочу, чтобы это случилось. Ты понимаешь меня, командующий?

— Да, Премьер-Министр.

— На случай, если вы не понимаете, обратите внимание на эти мои слова. Я хочу, чтобы тот капитан, что нес караул сегодня ночью, был отстранен от своих обязанностей. Я хочу, чтобы его отослали на передовую наших рядов. Когда Свободнорожденные пойдут в атаку, я хочу убедиться, что он будет первым солдатом, которого они увидят. — Он немного помолчал, направив тяжелый взгляд на военного. — И доведите это до сведения каждого солдата.

Командующий с трудом сглотнул:

— Да, Премьер-Министр.

— Убирайся с глаз моих.

Оставшись один, за исключением своих охранников, он пошел по летному полю, чтобы воочию осмотреть причиненный ущерб. Седовласый правитель, он приковывал к себе внимание со всех сторон. Пусть его видят, потому что для армии необходимо знать, что он держит ситуацию под контролем. Однако он даже не пытался заговорить с солдатами, таким, как они, никогда не позволят к нему приблизиться. Его охранники образовали вокруг него своеобразную защитную фалангу, стараясь держать всех на расстоянии, а те, в свою очередь, и не пытались сделать ничего больше.

Он остановился, чтобы рассмотреть останки «Дечтеры», бросив взгляд на то, что осталось от его драгоценного оружия — искореженный кусок почерневшего металла. Он собрал все свои силы, чтобы не закричать от ярости, хотя он был весьма натренирован в проявлении бесстрастности.

Он раздумывал над тем, что он сделает с теми, кто виновен в том, что здесь случилось этой ночью, когда возле него появился Этан Орек.

— Мой господин, — осмелился произнести изобретатель.

Сен Дансидан взглянул на него:

— Ты сам видишь, что случилось, инженер Орек. Ты видишь, как решительно настроены наши враги. — Он покачал головой. — Их задачу облегчило то, что я окружен идиотами. Ты и я, мы должны взвалить на себя такой тяжкий груз.

Маленький человек подобострастно кивнул, полный счастья от того, что стал одним из избранных:

— Мой господин, вы всегда можете положиться на меня.

Сен Дансидан посмотрел на «Дечтеру»:

— Теперь уже не спасти наше оружие. Мы должны начать все заново. Сколько это потребует времени?

Этан Орек заговорщицки улыбнулся:

— Вы говорили мне создать другие орудия, мой господин. Я это сделал. Кристаллы уже подогнаны, чтобы генерировать огненную петлю. Осталось только сделать для них корпус.

Сен Дансидан ощутил прилив удовольствия. Он положил свою руку на плечо инженера:

— Ты отлично поработал, инженер Орек. Еще раз повторю, ты меня не разочаровал. Если бы у меня был десяток таких, как ты, эту войну мы бы закончили за неделю.

Маленький человек покраснел от гордости:

— Благодарю вас, мой господин.

— Так сколько дней?

— О, концу недели все будет готово, мой господин. Это оружие ожидает меня в Аришейге. Нужно сделать последние несколько штрихов, а также понадобится новый корабль, на котором оно будет находиться.

— Значит мы должны без промедления отправить тебя в Аришейг. Я тотчас тебя туда отошлю. Собирай свои вещи и будь готов. Через пару дней и я прибуду с новым воздушным кораблем для этого орудия. — Он улыбнулся. — Тебя будет ожидать награда, инженер. Твои заслуги перед Федерацией не забудут.

В сопровождении двух личных охранников Сена Дансидана, которым было приказано не спускать глаз с этого маленького человека, пока он не уедет отсюда, Этан Орек отправился паковать вещи. С ним ничего не должно случиться. Только не сейчас, когда он так близок к завершению создания второго орудия. Как только оно будет готово, это вряд ли окажется приятным сюрпризом для Свободнорожденных? Они верили, что с уничтожением «Дечтеры» опасность миновала. Они полагали, что у него было только одно такое оружие, поскольку только оно и использовалось против них. Довольно скоро они узнают, как сильно они ошибались.

Он бросил последний взгляд вокруг, решив, что этой ночью ничего больше сделать не сможет, и направился к своей карете. Может быть, ему удастся заснуть, подумал он. По крайней мере, до утра, когда начнется атака Свободнорожденных. Он по-прежнему был в этом уверен. Ваден Вик воспользуется предоставленной возможностью. Он, наверняка, соберет в кулак все свои силы, чтобы прорвать осаду, отвоевать потерянные эльфами высоты и вернуть Преккендорран в состояние ничейной земли.

Может, он добьется успеха. Однако это уже не будет иметь значения. Больше не будет. Особенно после того, как Сен Дансидан получит новое оружие и сожжет их всех дотла.

Он дошел до кареты и забрался внутрь. Он поудобнее устроился на сидении, прежде чем заметил темную фигуру, сидящую напротив него.

— Премьер-Министр, — раздался тихий, коварный голос Иридии Элери.

Он вздрогнул, но сумел сдержать возглас, который был готов вырваться из его горла. Она была одета в черный плащ и сидела в такой темноте кареты, что была практически невидима.

— Я ждала тебя.

Проклятье, подумал он и резко выдохнул:

— Пришла позлорадствовать?

Она слегка приподняла голову:

— Я твой личный советник-друид, Сен Дансидан. Не мое дело злорадствовать. Мое дело — советовать. Сегодня ночью я для этого и пришла. По моим понятиям именно это тебе сейчас от меня и нужно.

Карета тронулась по взмаху кучера, лошади повернули обратно к главному компаунду и его палатке. Он потер свои усталые глаза, желая, чтобы она просто исчезла:

— Так какой совет ты хотела мне предложить, Иридия?

— Ты потерял свой воздушный корабль и свое оружие, потому что тратил время на цель, которая не имеет никакого значения, — спокойно произнесла она. — Теперь ты заменишь их новым оружием и новым кораблем. Может быть стоит воспользоваться этой возможностью и пересмотреть свою стратегию одержать победу в войне на Преккендорране.

Он молча внимательно посмотрел на нее. Странно, каким-то непостижимым образом она заставляла его чувствовать себя неуютно. Его до сих пор беспокоило, что он так и не смог понять, что же в ней его тревожило, но сейчас он решил, что она просто его раздражает.

— Мою стратегию?

— Она все еще состоит в том, чтобы атаковать войска Свободнорожденных на Преккендорране, разгромить их здесь и таким образом одержать победу, — тихо сказала она. — Ты лишь бесцельно растрачиваешь здесь силы и средства. Я уже говорила об этом прежде, но ты не обратил на это внимания. Я говорю это опять, но на этот раз должна предупредить, что действовать здесь ты будешь на свой страх и риск. Победить тут в этой войне у тебя будет мало шансов. Если ты будешь упорствовать в своем желании победить именно здесь, на этом поле боя, или на любом другом, где солдаты будут сражаться своим оружием, твои шансы будут падать.

Он скрестил свои руки на груди:

— Ты хочешь, чтобы я напал на Арборлон? Этого?

— Именно это положит конец войне, Премьер-Министр. Напади на родной город эльфов, разрушь их дома и учреждения, забери жизни их детей и стариков, больных и немощных, и ты вырвешь их сердца. Они отдадут тебе твою победу. Они отдадут тебе все, что угодно, чтобы ты покинул их порог. Сражения, которые выигрывают вдали от дома, не производят должного впечатления. Погибшие в этих сражениях ничего не значат для тех, кто живет вдали. Однако убей несколько тысяч эльфов перед остальным народом, и это навсегда отпечатается в их памяти.

Он вздохнул:

— Мы это уже обсуждали. Я сказал тебе, что сделаю так, как ты советуешь. НО только тогда, когда буду к этому готов, Иридия.

— Время уходит, Премьер-Министр. — Ее слова показались шипением змеи в темноте.

— Разве? Наверное для нас с тобой время течет по-разному, — он наклонился вперед. — Я не понимаю, почему ты так непреклонно хочешь напасть на Арборлон. Почему не на Тирзис или Калхавен? Почему бы не напасть на жителей Приграничья или дворфов? Мы уже разгромили эльфов на поле боя. Они больше не являются самыми сильными среди Свободнорожденных.

— Именно эльфы являются вдохновителями остальных. Именно на эльфов возлагают надежды в самых тяжелых ситуациях. Несмотря на гибель Келлена Элессдила, они пришли в себя и нанесли тебе поражение в холмах на севере. Они сломали хребет твоим войскам. Как ты думаешь, почему именно эльфы напали сегодня ночью? Потому что они, если это необходимо, с готовностью пожертвуют своими жизнями. Остальные народы возьмут это на заметку. Они смотрят на эльфов и понимают, что тоже должны вести себя так же.

— Ну, они смогут смотреть на их пепел, когда я с ними покончу. Они смогут просеять его и осознать, хватит ли у них храбрости, чтобы продолжать борьбу!

Кучер остановил карету в компаунде Премьер-Министра. Когда Сен Дансидан потянулся к защелке на дверце, Иридия схватила его за запястье холодной, как лед, рукой:

— Арборлон — это ключ ко всему…

— Хватит! — крикнул он на нее, отдернув свою руку, испытывая неприятное ощущение на коже от ее прикосновения. Он яростно потер запястье. — Ты забываешься, Иридия! Ты мой советник, и только! Не пытайся решать за меня! Ограничься только своими предложениями и позволь мне принимать решения!

Он распахнул дверцу кареты и вышел из нее в ночь.

Морик подождал, когда он скроется из виду, а потом тоже вышел из кареты. Он стоял, глядя в ту сторону, куда ушел Премьер-Министр, думая, что Сен Дансидан оказался гораздо упрямее, чем он ожидал. Поначалу ему казалось простым делом направить мысли этого человека в нужное ему русло. Убедить его в необходимости нападения на эльфов на их родной земле, прилететь в их родной город, чтобы они поняли, что значит воевать с Федерацией, а остальное будет несложным.

Однако, в первую очередь, Сен Дансидан был политиком, и постоянно менял свою позицию в зависимости от того, в какую сторону дует ветер. Казалось, что он передумал, решив, что, скорее всего, это нападение не принесет ему никаких преимуществ. Он так не говорил, но Морик мог сказать, что его нерешительность действовать быстро могла исходить из того, что поступая, как советовал его советник, он мог совершить ошибку. Вероятно, визит Шейди а'Ру заставил его отступить от принятых ранее решений. Может быть, что-то еще. Морику это было неважно. Важно было заставить его вернуться на нужную для демона дорогу.

Морик вдохнул человеческие запахи, исходящие от лагеря Федерации и находящихся там солдат, и его чуть не стошнило. Ему страстно захотелось, чтобы дело уже было сделано. Он желал разрушить стену Запрета, чтобы к нему могла присоединиться его братия и можно было начать убивать. Он никогда не сомневался, что это случится. Превосходя людей во всем, он знал, что не допустит промаха в этом деле. Он найдет способ обмануть Сена Дансидана, чтобы доставить в Арборлон это огнеметное оружие, направить его на Эллкрис и разрушить Запрет. Морик исполнит это, потому что никто не сможет его остановить. Никто даже не знал, что он здесь, за исключением Тэла Риверайна, который и послал его сюда. К тому времени, когда истина откроется, пути назад уже не будет.

Если только Морик не совершил серьезную ошибку, как он считал. Вероятно, эта ошибка состояла в зависимости от капризов Сена Дансидана.

Он направился к тыловой части лагеря Премьер-Министра, туда, где находилась заболоченная трясина, которую он обнаружил в первую же ночь, когда прибыл из Аришейга. Сен Дансидан думал, что он обосновался где-то среди огромного лагеря Федерации, но Морик не желал иметь ничего общего с людьми и их жилищами. Он с теплотой вспоминал свой дом в болотах Запруды Броккенфрога в мире Джарка Руус, зловонных и наполненных испарениями, насыщенными запахами мертвечины. Этот мир слишком стерилен, слишком чист. Но все изменится, когда его захватят демоны.

Он был поглощен своими мыслями, мало обращая внимание на то, что творилось вокруг, когда в его шею вонзилась стрела.

Морик замедлился, чувствуя жжение от яда, который проникал в его плоть. Этот яд должен его убить или только усыпить? Из окружавшей темноты показались напавшие на него, приближаясь к нему с ножами в руках. По-видимому, они намеревались убедиться в его смерти. Или, что более вероятно, в смерти Иридии Элери. Именно ее они пришли убить.

Морик медленно развернулся, подсчитывая напавших. Всего четверо, крепкие, закутанные в черные плащи. Наверное, дворфы. Наемные убийцы, и неважно, какого они рода и племени. Однако они недооценили свою жертву. Они пришли убить человека. Но, к их несчастью, они нашли демона.

Морик ждал, когда они подойдут поближе, не показывая свою устойчивость к яду, способность не обращать на него внимания и считать не более, чем раздражением. Когда ближайший из них, замахнувшись ножом, бросился сзади, чтобы прикончить его, Морик быстро обернулся, схватил нападающего за руку и вырвал ее из сустава. Атакующий дико закричал и упал, извиваясь, на землю. Морик оставил его лежать и обратил внимание на следующего, схватив его, когда тот лишь на мгновение замешкался. Демон сбил его с ног и свернул шею с треском, как будто сломал сухую ветку. Остальные двое проявили храбрость — или, наверное, глупость, — решив не убежать, а атаковать Морика одновременно с двух сторон. Глупые, жалкие усилия. Демон разорвал лицо первому и раскроил череп второму настолько быстро, что этот бой был окончен до своего начала.

Быстро оглядевшись, он убедился, что больше в темноте никто не прятался, значит, этих четверых должно было хватить для выполнения этой работы. Он поднял на ноги напавшего с разорванным лицом. Тот был еще жив, хотя жизнь чуть теплилась в нем, и Морик слизал кровь, что осталась на лице. Сладкая. Он еще раз лизнул, затем сломал тому шею и бросил мертвое тело вниз. Подходя от одного до другого, он добивал их.

Ему потребовалось лишь пара мгновений, чтобы определить, к какому племени они относились. Он с удивлением обнаружил, что они были гномами.

Гномы. Кто пошлет гномов убивать Иридию Элери? Естественно, ответ очевиден. Обнаружив, что Иридия в Аришейге и служит Сену Дансидану, что для нее было невыносимо, Шейди а'Ру решила сама взяться за дело. Эти люди были мастерами своего дела, иначе бы Ард Рис не послала их сюда. Она лишь не учла, что Иридия уже давно мертва, а то, с чем они столкнулись, было чем-то совершенно иным.

Однако, Шейди была не глупа. Она обнаружит, что ее убийцы не справились с порученным заданием, и внимательнее приглядится к тому, что же происходит на самом деле. У нее уже появились подозрения по поводу отношений Иридии и Премьер-Министра. Довольно скоро она выяснит, что здесь что-то не так. Потом она попытается снова, может быть, даже решит заняться этим сама. Морик ее не боялся, но не хотел встревать во вражду между друидами, которая не имела ничего общего с его целью в этом треклятом мире.

Он решил, что должен делать, когда отошел от мертвых гномов, — он должен положить конец всему этому абсурду. Его маскировка послужила его целям, но уже стала помехой. Прилагаемые им усилия, чтобы добраться до Эллкрис и разорвать стену Запрета, натолкнулись на препятствия, на преодоление которых он не мог тратить время. Сен Дансидан оказался упрямым. Шейди а'Ру была мстительной. Все, что проживало и дышало в Четырех Землях, представляло для него потенциальную опасность. Особенно его врагом было время.

Раздумывая над сложившейся ситуацией, Морик слизал капли крови со своих пальцев и продолжал идти к своему спальному месту. Придется что-то делать, чтобы все изменить. И сделать это нужно как можно скорее.