Страж. Наемник

Глава 14

– Да-а. – протянула Эбри, отложив в сторону книгу, которую рассеянно листала, лежа на кровати Мист. – Трудная кадара выдалась. Ну, ничего, теперь у нас с тобой есть целых три свободных дня. Может, пойдем по городу погуляем?

Девушка покосилась на Мист, вертящуюся у зеркала и рассматривающую немного укороченный ею балахон. Мист рассеянно кивнула, критически оценивая полученный результат портняжного мастерства.

– Отлично, теперь в нем не запутаюсь. Что ты там говорила? – Мист, заправив локон темно каштановых волос за ухо, обернулась к Эбри.

– Пойдем в город. Погуляем, заодно познакомлю с ним.

– А нам можно?

– Конечно! Храмовая школа магии ведь не тюрьма. И если ты не заметила, то она уже два танда как почти полностью опустела. Так не пора ли и нам выйти за ворота?

– А пошли.

Мист согласилась, Эбри, захлопнув книгу, вскочила с оккупированной кровати и, подхватив подругу под руку, увлекла в коридор. Девушки почти бегом проскочили пустынный коридор, сбежали по лестнице, едва не снеся с ног хмурого мага первой ступени, вынужденного дежурить в выходные дни. Не сговариваясь, обогнули веснушчатого молодого человека с двух сторон. Маг презрительно скривился при виде Мист и неодобрительно покачал головой, встретившись глазами с нахмурившейся Эбри. Мист, заметив гримасу брезгливости на лице мага, резко развернулась. Легким движением, собрав балахон в складки, чтобы материя облегала соблазнительную фигурку, плавно покачивая бедрами, направилась к опешившему магу. Прерывисто вздохнув и потупив взор, девушка томно прошептала:

– Молодой человек, я долго думала, что вам сказать при встрече. – подняв глаза на мага, Мист лишь на мгновение встретилась с ним взглядами и снова отвела его вправо и вниз. – Вы такой симпатичный,… – девушка искоса посмотрела на замершего молодого человека. – Вы… Ваши губы столь чувственны, а глаза?… Ваши глаза, горящие врожденным благородством, ваша осанка… – набрав побольше воздуха в легкие и постепенно понижая голос, Мист продолжила. – осанка истинного аристократа напоминает мне о моем ничтожном происхождении.

Маг совсем растерялся, Мист на мгновение приблизилась, встав на цыпочки, словно хотела поцеловать. Взгляд мага затуманился, молодой человек подался вперед, обняв за талию, но наткнулся на выставленную руку девушки и вновь опущенный взгляд.

– Мое ничтожное происхождение не оставляет мне надежды. – девушка плавно выскользнула из объятий, задержав на миг свою ладошку в его руке. – Я буду вздыхать, не смея сделать шаг навстречу, – повысив голос, Мист сделала шаг назад и вновь придержала рукой молодого человека, упершись ему ладонью в грудь. – вздыхать сквозь слезы без надежды, но пусть огонь, что полыхает в сердце, согреет душу, что тоскует по несбыточным мечтам.

Мист, повесив голову, отвернулась и медленно побрела на вход. Эбри, все это время растеряно переводившая взгляд с нее на мага, очнувшись, устремилась вслед за подругой. Догнав Мист, уткнувшуюся лицом в ладони, обняла за плечи и пошла рядом, молчаливо поддерживая. Маг, не в силах сдвинуться с места провожал девушку тоскливым взглядом, пока она не скрылась за кустами храмового парка. После чего, помотав головой, словно избавляясь от наваждения, сомнамбулической походкой направился к лестнице на второй этаж.

Эбри сбилась с шага, когда подруга, преобразившись в один момент, подняла на нее смеющийся взгляд. Тряхнув водопадом волос, Мист подмигнула девушке.

– Как тебе моя шутка?

– Знаешь, жестокая, на мой взгляд.

– Хороший учитель в свое время попался. – Мист зло усмехнулась. – Меня достало отвращение, отражающееся в глазах подобных ему.

Эбри засмеялась и вновь подхватила подругу под руку.

– Вечером жди, наверняка ведь придет.

– Если так глуп, что не умеет слушать, пусть приходит. – Мист беспечно отмахнулась. – Если придет, позабавимся еще немного.

– Как это не умеет слушать?

– Пусть его и осыпала комплиментами, разыграв трагедию, но ведь ни слова не сказала, что он мне нравится.

– Но, ты же сказала что он симпатичный! – воскликнула обескураженная Эбри.

– Да, но это не значит, что он в моем вкусе.

Миновав беломраморную арку ворот, Мист озадаченно посмотрела на изображение черного дракона, пронзенного белой стрелой наверху.

– Слушай, Эбри, что это такое?

– Ты о чем? – Эбри недоуменно посмотрела на ворота.

– Да вот никак не могу понять, что означает черный дракон, пронзенный белой стрелой. Белый лотос в серебряном круге – это символ храмовой школы магии и тотем Инкара-Лики, руны целительства, жизни и света тоже понятно зачем, а он-то тут каким боком?

– А-а. – Эбри отмахнулась. – Маги света пятьдесят тысяч лет назад низвергли тьму, соответственно черный дракон символизирует тьму, ну а стрела – святую силу света. В общем, это символ древней победы

Мист погрузилась в воспоминания, увлекаемая девушкой дальше. Она вспомнила изображение точно такого же дракона на груди Сергея, заодно припомнила, что ее собственный белоснежный дракон куда-то подевался, сменившись изображением мягко мерцающего белого лотоса в серебряном круге. Дальнейшие рассуждения прервало неожиданное столкновение. Откуда ни возьмись, на девушек налетел тщедушный старичок. От столкновения, старик выпустил небольшую шкатулку, которую нес в руках. Содержимое, живописно описав несколько сверкающих дуг, звонко шлепнулось на каменную мостовую в сопровождении стеклянного звона. Эбри, обретя равновесие, негодующе взвилась:

– Смотри куда идешь!

Мист осадила подругу, рассмотрев маленького, на полголовы ниже ее ростом старика, подслеповато щурящегося и смотрящего на раскиданные стеклянные шарики, с самым растерянным видом.

– Извините, мы вас не заметили. – Мист, подобрав полы балахона начала помогать старику, собирать шарики. – Эбри, помогай!

– Ох, какой же я неуклюжий! – причитал старик, собирая свою ношу. – Хозяин будет недоволен задержкой. – ладони Мист и старика встретились на одной маленькой стеклянной жемчужине. Мист резко оторвала руку и затрясла ею в воздухе.

– Что с вами? – обеспокоено, поинтересовался старик.

– Я, кажется, порезалась. – пробормотала девушка рассматривая маленькую кровавую точку, быстро затянувшуюся. – Впрочем, ничего страшного, дедушка.

– Ну и слава богам. – пролепетал старик, подбирая шарик. – О скол, наверное, порезались.

– Не беспокойтесь, ничего страшного, тем более что уже все зажило.

Девушки помогли подняться старику, Мист поправила темно-зеленый камзол с багровыми вставками на лацканах старика, Эбри подала шкатулку. Поклонившись и поблагодарив девушек, старик пошел дальше. Мист покачала головой, провожая согбенную годами старческую фигуру.

– И зачем такого куда-то посылать, ему покой ведь нужен?

– А ты посмотри на это с другой стороны. – посоветовала Эбри, отряхивая полы балахона. – Старика просто не хотят обидеть отправкой на покой, вот и посылают за всякими мелочами.

– Ну, если только так.

Девушки направились дальше, начисто забыв о неожиданном происшествии. Эбри, поинтересовалась:

– Мист, ты уже обдумала предложение архимага Нарана?

– Даже не думала, он ведь меня замуж не звал.

Эбри фыркнула, Мист улыбнулась.

– Я имею в виду подданство.

– Угу, он сказал, что это знаменательное событие произойдет через кадару, ему с архимагом Каракисом надо утрясти какие-то свои дела.

По парковой дорожке, словно красуясь могучими рельефными мышцами, перекатывающимися при каждом шаге под лоснящейся в лучах Эйфель-Тиль шкурой, шел огромный конь, темно-бордового, почти черного цвета. Шел не спешно, мощно печатая копыта в гравий и неся на спине седока себе под стать. Орк двух с половиной руайхов ростом, мерно покачиваясь в седле, любовался густой зеленью сада, затем и великолепным видом трехэтажного здания, отстроенного из красного кирпича. Окинув широкие фасадные крылья дома со сверкающими окнами, одобрительно ухмыльнулся, показав на мгновение длинные клыки, блеснувшие белизной из-под нижней губы.

Подъехав к широким ступеням, ведущим к парадному входу, орк откинул капюшон плаща темно-бордового цвета, затем спешился и передал поводья подбежавшему конюху. Поправив серебряный обруч с багровым камнем посередине, вытащил из-под плаща волну длинных иссиня-черных волос, достигавших поясницы и позволил им свободно ниспадать поверх плаща.

Пока орк снимал сумки, притороченные к луке седла, резные двери распахнулись, пропуская навстречу степенного вида дворецкого. Слуга низко поклонился, пропуская мимо могучую фигуру, уверенно двинувшуюся через приемную залу. Орк, коротко махнул дворецкому.

– Лорд у себя?

– Да, господин маг, у себя.

– Локтус, хватит спину передо мной ломать, лучше распорядись, чтобы нам принесли Зеленого дракона бутылочку.

Хмыкнув при виде второго глубокого поклона, орк уверенно прошел по мозаичному паркету, отмахнувшись от лакея, предложившего забрать сумки, миновал мраморную лестницу затем еще двух лакеев, стоящих на страже перед резными дверьми из красного дерева. Слуги тут же бесшумно и величественно распахнули створки дверей, пропуская громадную фигуру внутрь.

От человека, облаченной в красного цвета камзол с серебристой вышивкой по вороту, сидящего во главе длинного стола красного дерева, располагающегося в центре залы, донеслось насмешливое замечание:

– Храйт, снова сам свои сумки таскаешь, в то время когда целая армия слуг прохлаждается?

Орк ответил в том же тоне.

– Кейл, мне того раза хватило, когда твоего лакея чуть не пришибло, пока он их пытался снять с коня.

Лорд тяжело поднялся, опершись правой рукой о высокую спинку стула, обитую золотистым бархатом, и шагнул навстречу гостю. Карие глаза засветились радостью при встрече с багровыми глазами орка, сграбаставшего высокую фигуру лорда в объятья. Мужчина охнул, пытаясь освободиться из медвежьих объятий.

– Храйт, отпусти, раздавишь ведь.

Орк громогласно хохотнул, отчего гигантские люстры, висящие над столом, жалобно звякнули, затем поставил мужчину на ноги и, потрепав густую темно-каштановую шевелюру, посеребренную сединой, пристально рассмотрел его.

– Кейл-Кейл, – орк медленно покачал головой, обшаривая глазами лицо старого лорда. Отметил чрезмерную худобу, легкую болезненную бледность и обозначившиеся резче морщинки. – совсем сдал, племянник. – последнее слово орк иронично выделил. – Не следишь за собой.

Лорд, усмехнулся и ответил ему в тон.

– Зато ты нисколько не изменился за последние пять лет, что мы не виделись, дядя.

– А что со мной будет? Я ж ведь еще молод, четвертую сотню только через десяток лет разменяю.

Лорд, облокотившись о крепкую руку орка, медленно добрел до своего любимого кожаного кресла и тяжело опустился в него. Храйт, усадив человека и пододвинув необъятное кресло, специально предназначенное для него, уселся напротив.

– Эх, Кейл, теперь-то не отвертишься, завтра же вечером готовься к пробуждению, возражения не принимаются! Я же тебе еще тридцать пять лет назад предлагал его провести. Сейчас бы был не настолько стар, как сейчас. Всего-то пятьдесят пять лет, а выглядишь как мой наставник – архимаг Данатар, которому совсем недавно три с половиной тысячи стукнуло.

– Так уж и недавно? Помнится еще лет десять назад, на его юбилее кутили.

Орк ухмыльнулся, не надолго погрузившись в воспоминания.

– Точно, нам тогда еще от мамы влетело, когда старик Данатар нас перепил в состязании поглощения Зеленого дракона. Кажется, совсем недавно было.

Кейлон вздохнул.

– Храйт, у нас с тобой разное восприятие времени. Для тебя десять лет – это недавно, для меня же целая жизнь. И хватит уже о пробуждении, зря только спорим.

Орк фыркнул.

– Я же говорю, что надо было давно провести ритуал пробуждения крови! Никогда вашу ветвь не понимал, упертые как тайтакусы. Ну почему вы упорно отказываетесь от ритуала, который бы подарил еще как минимум лет сто жизни? А ведь если его провести в годовалом возрасте, пока энергетические каналы еще не устоялись, то все триста. Ну что за ветвь неправильных орков, ты мне ответь?! В тебе орочей крови-то пару капель, в Клеоне и того меньше, ну с ним ладно, он маг, проживет достаточно долго, но ты-то почему отказываешься?

– Храйт, я не орк, я человек.

Орк откинулся на спинку кресла.

– Кейл, твой род пошел от первого брака моей матери с твоим далеким предком, значит для меня ты орк,… пусть неправильный, но все же орк. – Храйт подался вперед, глаза начали постепенно разгораться кровавым пламенем. – Ты знаешь, каково это нянчить детей, усаживать к себе на колени, наблюдать их взросление, участвовать с ними в молодецких забавах, а потом провожать в пламя?! Да я каждый раз ухожу в беспробудный запой как минимум на месяц! – орк хлопнул могучей ладонью по широкому подлокотнику. – Пил, провожая твоего прадеда, пил, провожая деда, затем и отца, а вот тебя еще лет семьдесят не хочу терять. Лучше вместе напьемся. А что происходит с матерью, хоть один из вас когда-нибудь задумывался?! – успокоившись, орк хитро прищурился. – Мама, на правах первой герцогини Илотской дала мне разрешение провести ритуал, даже против твоей воли, так-то вот.

Лицо пожилого лорда перекосило.

– Храйт, ну не имею я право на этот ваш ритуал! Если ты забыл, то наш род пятьсот лет назад лишили права наследования трона, до тех пор, пока кровь старших не растворится в потомках.

Орк хмыкнул.

– Дубина ты, дорогой несколько раз внучатый племянничек! Ты что, собрался снова наследником обзаводиться на старости лет или на трон восхотел свое седалище водрузить?

– Нет, мне проблем с одним Клеоном хватает, а императорская корона даром не нужна! Зачем мне становиться императором? Чтобы разрываться на части между долгом, Церковью и Светлым Советом? Спасибо, роль марионетки мне претит!

– Так в чем тогда проблема? Кто тебе мешает провести ритуал, и прожить еще лет семьдесят, наставляя внуков и готовя себе смену? Титул и право претендовать на трон у них никто не отнимет, тем более что, скорее всего и им эта корона встанет костью в горле. Кстати, вы с Клеоном помирились, или все еще дуетесь друг на друга?

Двери распахнулись, и в залу вошел слуга, балансируя начищенным до блеска серебряным подносом с высокой стеклянной бутылкой и двумя стаканами на одной руке. Поставив поднос на столик, слуга, взяв за крылья, приспособленные под ручку, налил из отлитой в виде дракона вставшего на задние лапы бутылки немного янтарной жидкости в стаканы, после чего удалился. Взяв стакан и подержав его немного в руке, подогревая жидкость, орк пристально посмотрел на герцога.

– Кейл, ты не ответил.

Прежде чем ответить, Кейлон сделал небольшой глоток, покатал на языке жгучую, сладко-терпкую жидкость.

– Храйт, ты ведь все прекрасно знаешь. Клеон – мой сын, и я, не смотря ни на что, его люблю. Клеон такой, какой есть и его уже не переделаешь, по крайней мере, сомнительно, что он в ближайшие лет сто-двести изменится, а я не вечен. Мне нужен наследник, к сожалению, сын не может наследовать, сам знаешь почему.

– Ого, но ведь у тебя нет других наследников! Значит, майорат вместе с титулом отойдет короне. – орк прищурился. – Не слишком ли дрогой подарок светлой марионетке?

– То-то и оно, что у меня появилась надежда. Именно для этого я тебя и позвал, Храйт. Появилась девочка, полукровка,…

Орк встрепенулся.

– Что-то я тебя, племянничек, совсем не понимаю! То ты отказываешься от ритуала, мотивируя свой отказ, тем, что нужна чистая человеческая кровь, то вдруг появляется какая-то девочка полукровка. Ты не находишь, что несколько не последователен в своих суждениях?

– Храйт, ты сначала выслушай, и только потом возмущайся.

Орк, наплескал Зеленого дракона в оба бокала до краев, взяв один из них, откинулся на спинку кресла. Показывая всем своим видом, что внимательно слушает.

– У девочки совершенно чистая кровь, она не принадлежит ни одному роду или клану, понимаешь, к чему я клоню?

Орк иронично фыркнул.

– Что тут непонятного? Ты положил глаз на иномирянку, да не простую а Инкарру светлой богини. Не слабо замахнулся, надо сказать. В общем, ты хочешь, чтобы я провел ритуал связи уз крови с каким-нибудь старым аристократическим родом, в котором обнаружился твой ребенок и через брак и усыновление передать ему титул с майоратом, так?

– Почти, ребенок не мой, а Клеона. Мать погибла при родах, а Клеон тогда отказывался от отцовства, время упущено, в итоге два рода без наследника. Собственно, поэтому мы с ним и поругались. Графиня Эльтильская потеряла наследницу, а я наследника.

– Эльтили, – орк задумчиво пробормотал. – это случаем не тот род в котором майорат и титул переходит по женской линии?

– Он самый.

– Теперь все понятно. Если девочку связать с их родом, чтобы семейный артефакт ее принял, все будут в выигрыше. Наверняка эта белокурая девочка графиня Тайла передаст титул с условием, ну да это уже не мое дело. Осталось только уговорить их всех на твою авантюру.

– С шестидесятилетней девочкой, как ты ее называешь, уже все обговорено, Клеон сопротивляться не будет, понимая, чем нам всем удружил, ну а девочку я беру на себя. Тем более что просто физически не могу пропустить закручивающуюся вокруг нее интригу. Наран – эта светлая змея, решил мне ее подсунуть неспроста, с какой целью, пока непонятно, но явно не хочет…

Орк встрепенулся и заполошно замахал руками, показывая, чтобы герцог замолчал.

– Кейл, об этом лучше говорить на острове в ритуальной комнате, или подождать, пока я не подготовлю специальным образом помещение. Я понял, что ты имел в виду. – губы орка раздвинулись, образуя хищную улыбку. – Знаешь, я тебе помогу.

Пожилой герцог вернул улыбку и, подавшись вперед, откинул крышку небольшой деревянной шкатулки, в которой на черном бархате лежала, сверкая в лучах Эйфель-Тиль, пробивающихся в окно, небольшая хрустальная жемчужина.

Орк, взяв шарик, буквально утонувший в огромной ладони, поднес его к глазам, затем легонько дунул на него, чтобы края запотели, в тот же миг, жемчужина налилась темно-бордовым цветом. Отняв ладонь от повисшего в воздухе шарика, Храйт достал из-за пазухи небольшую иглу и уколол себе палец, после чего капнул маленькую капельку на шарик, начавший медленно вращаться. Закрыв глаза, орк пустил небольшой поток энергии, жемчужина начала пульсировать и ускорять свое движение, пока совсем не исчезла. Вместо нее появилось туманное бесформенное облако, слегка светящееся и начавшее медленно трансформироваться в какие-то непонятные фигуры.

Орк, открыв глаза, с интересом посмотрел на метаморфозы облачка, начавшего быстро наливаться белоснежным сиянием. Налюбовавшись вдоволь, Храйт капнул еще каплю алой крови прямо в него. Облачко, замерев на ниту, медленно сложилось в образ белоснежной волчицы, затем трансформировалось в девушку с огромными белоснежными крыльями. Орк нахмурился и уже собрался развеять образ, но девушка вдруг начала оплывать, крылья изменяться и вот, перед обескураженными наблюдателями появился маленький белоснежный дракончик. Взмахнув крыльями, дракончик описал круг над головами человека с орком и растворился.

Храйт, встретившись глазами с лордом, задумчиво пробормотал:

– Думаю, тебе будет излишне напоминать, что ты ЭТОГО не видел? – герцог кивнул, а орк продолжил. – Тайлу, графиню Эльтильскую, раз уж вы заодно, стоит поставить в известность, это напрямую касается ее рода, но окольными путями. – Храйт, обнажив клыки в подобии улыбки, отсалютовал бокалом старому герцогу. – Интрига закручивается знатная, с удовольствием прослежу за развитием событий. – Кейлон, осушив бокал, дрожащей рукой поставил его на столик, поймав неодобрительный взгляд орка. Храйт, поднявшись с кресла, подошел к герцогу и плавно провел засветившейся багровым светом ладонью по лицу мужчины, герцог, не успев даже дернуться, погрузился в глубокий навеянный сон.

– Вот так-то вот, дорогой племянник, теперь-то ты от меня никуда не денешься.

Храйт, перекинув сумки через плечо, поднял заснувшего мужчину на руки, словно пушинку и направился с ним на выход. Появившемуся слуге скомандовал:

– Лорда Илотского не беспокоить в течение пяти дней, всех посетителей, просителей и прочую шушеру посылай к Дантару в чертоги, говори, что ему нездоровится, и никого он не принимает. Распорядись, чтобы приготовили мои покои и принесли поесть как обычно.

Слуга согнулся в глубоком почтительном поклоне.

– Все будет исполнено, господин архимаг Храйт-Антар.

В полумраке, разбавляемом магическими светильниками, в торжественной тишине, нарушаемой лишь редкими звуками перелистываемых страниц, сидел молодой маг и тоскливо косился на толстенную книгу полруайха на полруайха, обтянутую выбеленной кожей с железной окантовкой по краю. Сняв обруч с белым камнем посередине, и взлохматив непослушные огненные вихры, маг добавил немного энергии в камень, заставляя его засиять ярче. Пододвинув к себе лист бумаги, перо и чернильницу, Мальора с самым решительным видом открыл ненавистный шестой том Ксарцимуса. Но пыл познания не продержался долго, его хватило ровно на три строчки, и взгляд поплыл по неисчислимым рядам фолиантов, покоящимся на уходящих под самый потолок полках и полочках. Мысли, подчиняясь блуждающему взгляду, последовали в туманные дали собственных переживаний. Глаза перестали замечать окружающую обстановку, взгляд затуманился, выдавая вялую мыслительную деятельность.

– "Эбри больше не достает, видать общение с полукровкой пошло на пользу, к тому же сегодня начались выходные, а я должен чахнуть в Храмовой библиотеке над этой историей Дантаровой!! Ну что за невезение?!"

Маг, потянув за тонкую серебряную цепочку, извлек из разреза ворота небольшую круглую пластинку, белого цвета с серебряной линией, расходящейся спиралью до самого края амулета. Нажав большим пальцем правой руки на маленькую руну в центре и подождав около тинды, Мальора отнял палец и удрученно покачал головой, рассматривая мягкое свечение линии, не сделавшей и трех витков по кругу. Уронив со стуком голову на столешницу, Мальора застонал, а мысли поскакали дальше:

– "Улучшений до сих пор не наблюдается, даже наоборот, хотя архимаг Наран говорил, что падение уровня резерва должно было прекратиться еще кадару назад… Ох, как же мне плохо! И что за болезнь я подхватил такую? С такими темпами скачусь до уровня ведуна… Тогда уж лучше смерть!"

Мальора, пересилив себя, вновь нажал на руну и, убедившись уже в который раз, что линия, указывающая на уровень силы мага, и не думает удлиняться, раздраженно забросил амулет за ворот. Перекосив лицо от отвращения к книге, придвинул ее к себе и впился глазами в ровные ряды рун на страницах. Учебу продолжить не удалось, за спиной Мальоры раздался надтреснутый прожитыми веками старческий голос, заставивший дернуться от неожиданности.

– Похвальное рвение, но тебе бы больше проводить времени на свежем воздухе, а не в полумраке храма знаний.

Мальора покосился назад, дабы убедиться, что он не ослышался. Чуть справа стоял маленький старичок с крючковатым носом и сверкающей лысой головой. Ад-Икеба собственной персоной – на протяжении многих веков бессменный смотритель Храмовой библиотеки. Скольких именно, не знал никто, Мальора сомневался, что и сам смотритель это помнит. Старичок сочувственно посмотрел на молодого мага.

– Бледный совсем, пошел бы лучше на улицу, а Ксарцимус никуда не денется.

Маг, уныло вздохнув, покачал головой.

– Нельзя, наставник велел прочитать, сказал, спрашивать будет, а потом надо выполнить лабораторную, так что не получится.

Ад-Икеба подцепил пальцем цепочку, выскользнувшую из ворота, и достал амулет. Прищурив свои выцветшие от времени глаза, осмотрел медленно блекнувшую линию на его поверхности, после чего, нахмурившись, пристально посмотрел Мальоре в глаза.

– Юноша, ты замеры на опустошение делал?

Мальора испуганно покачал головой, и сдавленно пробормотал:

– Ад-Икеба, отдайте амулет, пожалуйста, наставник запретил мне его кому бы то ни было показывать.

Древний маг, словно не услышав просьбы молодого человека, легонько провел пальцем по краю амулета. В тот же момент над ним возникло семь светящихся серебром небольших спиралек. Взмахнув рукой, маг заставил их выпрямиться в линию и лечь одна на другую, расцветившись разными цветами. Маг пробормотал:

– Четыре вчерашних и три сегодняшних. Плохо, очень плохо.

Ад-Икеба не отводя глаз от небольших черточек, задумчиво погладил свой подбородок, затем положил руку молодому человеку на плечо.

– Так, передай мне чуть-чуть энергии, малыш. – Мальора, не смея прекословить магу многократно старше себя, прикрыв глаза, положил свою ладонь поверх ладони старого мага, после чего пустил тоненькую струйку энергии света. – Достаточно. Теперь принимай обратно. – процедура повторилась в обратном порядке, хранитель нахмурился еще больше. Мальора робко спросил.

– Зачем надо было это делать?

Маг, проигнорировав его вопрос, задал свой:

– В пределах кадары заимствовал жизненные силы для кастования заклинаний?

– Нет, я стараюсь избегать этого. Не хочу падать в обморок как какая-нибудь девчонка.

Кивнув, Ад-Икеба задал следующий вопрос, поселив своим выражением лица необъяснимый страх в молодом маге.

– Наран часто поручает лабораторные исследования до полного истощения резерва?

Мальора вздохнул и, решив, что уже что-то скрывать бесполезно, выложил:

– Да нет, раз в месяц, не больше.

Маг, вновь кивнув собственным мыслям, осторожно развеял линии и вложил амулет обратно в вырез балахона.

– Вот что, малыш. Избегай ситуаций, где нужно пользоваться силой. Вообще советую забыть на время, что ты маг, так как после каждого, даже незначительного расхода энергии, твой резерв постепенно уменьшается. Запомни накрепко, при твоем недуге, конвертирование жизненной энергии может оказаться смертельно опасным занятием.

Мальора задохнулся от ужасных слов, сжавших сердце стальными тисками невыносимой тоски. Маг пролопотал:

– Но как же так?! Что со мной, Ад-Икеба?

Старичок сочувственно потрепал парня по голове.

– Не переживай, всему свое время. – маг легонько коснулся указательным пальцем лба Мальоры. – О том, что я видел амулет и о том, что тебе посоветовал, архимагу не говори, если не хочешь получить нагоняй. Продумывай каждое свое магическое действие, малыш, если без него не обойтись. Прощай, мальчик, и не унывай.

Маг, не дожидаясь ответа, медленно направился в сторону стойки, и только тут Мальора заметил, что за все время разговора на них никто не обратил внимания, хотя голос специально никто не понижал. Когда старый маг сделал четвертый шаг, Мальора начал различать тихий шелест переворачиваемых страниц и поскрипывания перьев в руках магов. Мальора, очень удивился, даже забыл о собственных проблемах. Обернувшись к столу, маг заметил отсутствие ненавистного тома. На столешнице покоился только свиток с его записями, даже письменные принадлежности куда-то испарились. Потерев ноющие виски, Мальора тяжело поднялся с жесткого стула и направился получать задание.

Мальора, пару раз глубоко вздохнув, унимая волнение и мысленно осенив себя святой стрелой, нерешительно поскребся в дверь своего наставника. Переступив порог, Мальора поклонился архимагу Нарану и архимагу Каракису, отвлекшимся от разговора.

– Светлого дня, уважаемые. – молодой маг, удостоившись ответных кивков подошел к столу. – Архимаг Наран, я пришел за заданием для лабораторной работы.

Наран, откинувшись на спинку стула, пытливо осмотрел бледноватое лицо молодого мага. После нескольких томительных тинд, протянул руку.

– Мальора, отдай мне амулет. – маг, вытащив магический артефакт за серебряную цепочку положил его в протянутую ладонь.

В мысли молодого мага закралось сравнение наставника с просителями милостыни, что всегда обретаются неподалеку от любого храма, пожалуй, их не было разве что только у храмов бога войны Инкара-Рабрак. Мальора непроизвольно развеселился и только героическими усилиями не позволил улыбке коснуться губ. Наран тем временем отложил амулет в сторону и протянул Мальоре небольшой свиток, скрепленный белоснежным шнуром.

– Сейчас у меня на опрос по Ксарцимусу нет времени, потом, когда освобожусь, проведу. – Мальора несколько удивился словам наставника, не имевшему ранее подобной привычки, откладывать опрос на потом. Наран продолжил: – Время как раз подошло, а в первый день следующей кадары ты мне нужен будешь в полном здравии. Так что за выходные ты должен поправиться. Задание, что я тебе дал, тебе в этом поспособствует. Теперь свободен.

Мальора, окрыленный надеждой, выскочил за дверь, забыв поклониться. Молодой человек, едва удерживаясь от крика радости, сорвался со всех ног в лабораторный корпус. Выскочив на улицу и разогнавшись, что есть мочи, подпрыгнул в воздух и огласил окрестности воплем радости. Пробежав по парковой дорожке не замечая густую растительность, Мальора влетел в огромное белоснежное здание, расположенное в пятистах руайхах от жилого корпуса, в котором располагались лаборатории. Здание лабораторий представляло собой кольцеобразное циклопическое сооружение, в центре которого располагался тренировочный полигон под открытым небом для занятий боевой магией. В самом кольце четырехэтажного здания, разделенные коридором и секциями, находились непосредственно лаборатории. Пробежав по спирали постепенно поднимающегося коридора на последний этаж, Мальора согнулся пополам, восстанавливая дыхание, и только тут вспомнил о свитке. Разворачивая свиток, парень пробормотал себе под нос:

– Собственно, а какая вообще лаборатория? – прочитав номер, указанный в свитке, Мальора перевел глаза на ближайшую дверь. – Четыреста пятьдесят вторая, а мне нужно триста сорок седьмая. Вот Дантар, на целый хайр ошибся!

Свернув свиток, Мальора направился в обратную сторону. Оказавшись внутри помещения, подошел к лабораторному столу, где обнаружил несколько, легко узнаваемых, светящихся мягким желтоватым светом хрустальных трубок, полуколец и загогулин, искривленных под всевозможными углами. Проведя рукой по хрусталю, маг улыбнулся и несколько озадачился.

– Не понял, каким это образом сборка Тиис-Та-Шесс поможет побороть мой недуг? Ну-ка, что тут у нас в свитке? – Мальора, развернув задание, прочитал в слух: – "Перед тобой Тиис-Та-Шесс" – маг, сдвинув обруч на лоб, почесал затылок и хмыкнул. – А то я не знаю! Приходилось иметь с ними дело, когда монета срочно понадобилась. Ладно, что там дальше?

– "Тиис-Та-Шесс – амулет, предназначенный для общения на большом расстоянии, вы должны были изучать его на занятиях по артефакторике". – маг снова прокомментировал. – Угу, знакомились, перед тем как впервые произвести настройку, пришлось почти кадару обихаживать Владеющего Силой Иссимая-Эо, чтобы он поэтапно разложил да объяснил, что и как делать.

– "Собери амулет и произведи настройку на артефакт-близнец, кристалл синхронизации лежит в шкафу вместе с инструкцией и лекарством для тебя. Лекарство примешь, после того как закончишь с амулетом, так как принимать его следует только после полного опустошения резерва".

Мальора похолодел, вспомнив наставления смотрителя Храмовой библиотеки, и опасливо покосился на детали Тиис-Та-Шесс, разложенные в идеальном порядке на лабораторном столе. В свитке осталась непрочитанной только одна строчка, после прочтения которой, опасения молодого человека развеялись.

– "Лекарство быстро восстановит жизненные силы и поможет быстрее восполнить резерв. В выходные я занят, так что проверю работу только в первый день следующей кадары, удачи. И последнее – не испорть амулет, иначе вычту из твоего содержания! Архимаг Наран."

Мальора скатал свиток и отложил в сторону, после чего потер руки, предвкушая легкую работу.

– Инструкция нам не понадобится, амулет дальней связи смогу собрать и с закрытыми глазами, спасибо дополнительному заработку. Главное рассчитать нужное количество энергии иначе бабахнет так, что в чертоги АйкенМа запросто угодить можно, что характерно по кусочкам.

Придвинув ближе хрустальное кольцо, Мальора вынул из него звезду пятиконечной пентаграммы. – Так, активатор-основание перед началом сборки надо разобрать, есть. – Мальора отложил кольцо, оставив перед собой только хрустальную пентаграмму. – Теперь к ней надо прикрепить пять стержней под углом с вершиной над центром звезды, ага, только не забыть кристалл-визуализации иллюзии пристроить. Над ним расположить кристалл-приемник, еще выше кристалл-передатчик, остальные стекляшки-антенны прикрепим уже к стержням и кольцу-основанию, в итоге получаем Тиис-Та-Шесс. Так, надо еще не забыть связать кристалл визуализации и передатчик, затем кристалл-визуализации с приемником, и под конец приемник с передатчиком. Отлично, связи не пересекаются. – Мальора удовлетворенно провел пальцем по хрустальным полукружьям, соединяющим три кристалла, расположенные друг над другом.

– Что ж, теперь только напитать энергией, чтобы все части сплавились в единое целое, затем вставить в кольцо и установить антенны, и под конец снова напитать энергией. – Мальора прикрыл глаза, сосредотачиваясь на резерве, но в последний момент передумал. – Нет, так не пойдет. Сначала надо рассчитать, сколько энергии понадобится и сколько есть в наличии. Наставник наверняка рассчитал, что у меня, ее хватит, но перепроверить и самого себя успокоить не помешает.

Мальора, осторожно чтобы не развалить неустойчивую конструкцию, положил на нее ладони, синхронизируя в сознании два воображаемых сосуда. Один возник при мысленном обращении к амулету, а второй всегда был с магом еще с момента прохождения инициации. Сравнив доступное количество и необходимое, Мальора застонал.

– О нет, не хватает! – в следующий момент парень задорно улыбнувшись, вприпрыжку подскочил к шкафу. Распахнув створки, и рассмотрев содержимое, Мальора побледнел как полотно. Достав дрожащей от напряжения рукой, маленький пузатый сосуд. Поднес его к глазам, настороженно рассматривая золотистую жидкость с проскальзывающими в ней бирюзовыми искорками. Мальора ухватился за створку, чтобы не упасть от неожиданно настигшего удара. Сглотнув злые слезы, Мальора прошептал посеревшими губами:

– Вот значит как, господин архимаг. Избавиться от меня надумали? Что ж, не буду больше вас утомлять своим присутствием.

Мальора осторожно поставил сосуд на столик. Не глядя, какую именно деталь Тиис-Та-Шесс взял в руки, напитал ее энергией. Положив ее рядом с сосудом, бросил на пол свой обруч мага с несколькими монетами, после чего вышел за дверь и устремился на выход, ни разу не обернувшись.

Архимаг Наран, дождавшись, когда за Мальорой закроется дверь, наложил на комнату щит тишины, после чего обратился к коллеге, сидевшему напротив и потягивающему вино из серебряного кубка.

– Итак, на чем мы остановились?

Каракис, покатав на языке, чуть вяжущую жидкость с великолепным букетом, растягивая слова от удовольствия, напомнил:

– Ты что-то начал говорить о донесении из Халифата.

– Ах да. Наш посол погиб на арене вместе со всеми своими приближенными. Так же выяснилось, почему наших агентов в Киаре больше не осталось. Помнишь налет наемников на дворец? – Каракис заинтересованно кивнул. – Так вот, ищейки, натасканные почившим Риомайцахом-По, при помощи магов разума в ходе глобальной чистки столицы переловили их всех. Как выразился наш агент в Кату-Брасс, на всякий случай отправили на арену. – Наран раздраженно дернул щекой. – Нет, ты представляешь, на всякий случай?! Ладно бы неофициальных агентов, так ведь и согласованных с самим Утак-Кату официальных лиц!

Каракис негодующе покачал головой.

– Вот же сыновья хьерда! Надо будет ноту протеста выдвинуть по поводу казни посла.

Наран невесело рассмеялся.

– Не получится, в Киаре в самом разгаре веселье под названием смена правящего рода. К тому же, Барон Танкос все лишь поплатился за любовь к смертельным сражениям идущих на свободу, находясь в своей ложе при взрыве накопителей энергии тьмы. – Наран полюбовался выражением крайнего удивления на лице Каракиса. Брови мага подлетели вверх, рот приоткрылся, казалось, мужчина даже дышать перестал. – Три с лишним тысячи лет стояла арена, а теперь нет. Совсем. Один песок, местами сплавленный до состояния стекла остался. Маги, пытавшиеся понять, что там случилось, ничего вразумительного ответить не смогли. Сказали, что по всем данным произошел огромный выброс темной структурированной энергии, заметь, не природной. Но на что она была направлена, выяснить снова не удалось, все исковеркал взрыв накопителей предшествующий выбросу. Причем маги клянутся, что уловили быстро затухшие эманации энергии земли хаоса.

Каракис пораженно выдохнул:

– Дантар меня побери, вот это новости! Неужели орки?

– Я тоже так в самом начале подумал, но в том то и дело, что ни одного орочьего архимага там не было, а понадобилось бы четверо как минимум… Старшие были, но магов среди них не было. Кроме того, красноглазые, в большинстве своем, уже давно практикуют исключительно магию крови, оставив прерогативу работы с тхазарстерн своим старейшинам.

– Тогда у меня нет больше никаких идей, Наран. Архимаги-старейшины уже очень давно не покидают пределов острова. – оправившись от новости, Каракис сделал большой глоток вина. – Надо будет направить туда наших магов. Сейчас отдам необходимые распоряжения.

– Подожди, я тебе еще не все новости рассказал. – Каракис, уже подавшийся вперед, чтобы встать, уселся обратно. Наран, любезно предложил. – Лучше еще выпей, чтобы со стула не свалиться. – Каракис поспешил последовать совету, наполнив кубки до краев алой жидкостью. – Великий Хан Утак-Кату находился там же, в смысле на арене. В общем, хан исчез с арены, и появился загадочным образом во дворце в мертвом состоянии. На арене остались тела его окружения. Визирю Лакши-Хану кто-то перерезал глотку, но все склоняются к мысли, что это сделал сам Утак-Кату, так как была у него такая милая привычка за малейший проступок лично пускать провинившемуся кровь. Один маг охранения был обезглавлен, еще один заколот ударом клинка в глаз. Остальных разорвали вставшие после взрыва накопителей запертые. Представляешь, несколько сотен запертых практически в центре столицы?!

Каракис, судорожно вздохнув, отрицательно покачал головой.

– Вот и я тоже. Но и это еще не все!

– Куда уж дальше?

– Да Дантар его знает! Агент говорит, что Липецек находится на осадном положении, кто-то атаковал дворец, чем вызвал активацию защитного купола. А в городе чуть ли не гражданская война в самом разгаре. – Каракис залпом осушил кубок. – Смерть хана и гражданская война спутала все планы с очисткой наших накопителей. Да что там, теперь и договор о мире под вопросом.

– Не сгущай краски, Наран, брат хана Айтак-Кату займет его место, как только все более-менее уляжется.

Наран хмыкнул и, промочив пересохшее горло, продолжил.

– Ты просто еще не все знаешь, друг мой. Лучше слушай, что было дальше. Нападения на Липецек никто не видел, даже следов магической атаки не нашли! Но при этом, часть дворца разрушена начисто. Ни с того ни с сего башня огня заполыхала ярким пламенем, еще несколько башен взорвано. Так же разрушен тронный зал, и все это великолепие произошло уже после активации купола. Да и гражданская война разгорелась не сразу.

– Значит, нападавшие оказались блокированы внутри.

– То-то и оно, что никого не нашли. В смысле живых не нашли. После того как внутри навели некоторое подобие дисциплины, а снаружи, запертые непонятно по какой причине тихо превратились в обычные безобидные трупы, обе стороны начали объясняться с помощью письма на земле. Оказавшиеся внутри предоставили на всеобщее обозрение оставшимся снаружи обезглавленное тело хана и тела двух воинов из рода Шайтер. В общем, нашлись сорвиголовы казнившие хана согласно древним традициям Халифата и тем самым поставили жирный крест на планах Айтак-Кату и всего рода Кату поголовно. Не отходя от стен окруженных куполом, род Кату вцепился в глотку роду Шайтер. Теперь понимаешь, почему говорю, что договор о мире под большим вопросом? Ведь придется заново искать точки преткновения с новым родом и правителем, а кто придет на смену еще непонятно. Род Ютен слишком слаб, чтобы принять власть, а Цукен вообще перестал существовать, когда Утак-Кату отправил последнего его представителя на арену. Следом идет род Шайтен, но роду воинов, насколько я знаю, власть никогда не была интересна. Род Шайтер сейчас увлечен резней с родом Кату, остальные не в счет.

– Н-да, Халифат – горячая страна. – пробормотал Каракис. – Я так понимаю, что и это еще не все новости?

– Ты как всегда проницателен, друг мой. Оказалось, что эти сорвиголовы мало того, что обезглавили хана, так еще обчистили сокровищницу до последней монеты, и финальным аккордом прошлись по великоханскому гарему. Итогом оказалась пропажа невесты Утак-Кату. Правда непонятно, каким образом там оказалась молодая орчанка? Ну да Дантар с ней. Теперь перейдем к не менее ошеломляющим новостям из Кату-Брасс.

– У торгашей-то что случилось?

– Терпение, друг мой, терпение. В Кату-Брасс всплыли темные артефакты в количестве восьми штук разом, причем заряженные под завязку и что самое главное работающие.

Каракис от неожиданности пролил вино на мантию.

– Вот это да! Халифат же не имеет границ с проклятыми землями, откуда?!

– По распоряжению Ассар-Брасса вокруг города снуют конные разъезды кахулов, и одному такому попался на пути отряд наемников, покидающий Халифат. У одного из членов отряда, какого-то полукровки они и обнаружились. Он оказался настолько пронырлив, что каким-то образом заставил Айшана работать вместо себя, хотя, наверное, просто отстегнул ему долю. Айшан, организовал торги, собрав в одном месте самых богатых купцов города, предложил им торговаться между собой, а сразу после расчета отряд в полном составе испарился из города. Во внешнем торговом кольце случился сильный пожар, и погибло много людей, один маг пропал, не говоря уже о том, что большую часть торговцев внешнего кольца во время него обворовали. Это наводит на мысль, что пожар кто-то специально подстроил, уж слишком четко отработали серые кланы. Что скажешь?

– Хм, новостей много, загадок, связанных с ними еще больше и ни одного ответа. С гражданской войной и нашими накопителями ладно, тем более что еще не заплатили за очищение. Да и сама война не страшна. Пока сами у себя разберутся, мы успеем десять раз подготовиться… Жаль наших магов не отправить на изучение останков арены, а к тому времени, когда все утихнет, там не останется никаких следов. – Каракис замолчал на тинду, обдумывая новости. – Меня больше интересуют темные артефакты, да еще и работающие. Я за всю свою жизнь встречал всего с десяток работающих, наверное, а тут сразу восемь! Прикажи агенту установить, что за полукровка, откуда взялся, куда испарился из города и пусть попробует разузнать подробности всех этих событий. Что-то мне подсказывает, что они все – звенья одной цепи.

Наран кивнул.

– Уже распорядился.

Каракис разочарованно покосился на пятно, расплывшееся по груди.

– Ты с Мальорой уже закончил?

– Да, эксперимент подошел к концу и по моим расчетам он должен примерно через танд открыть небольшую бутыль с вытяжкой из листьев дерева огненной слезы или она разобьется при взрыве неисправного Тиис-Та-Шесс.

– Ого, и где только такую редкость нашел? А главное не жалко на этого рыжего недоучку?

– Да завалялась одна бутылка с незапамятных времен. Эта вытяжка, приправленная изрядной порцией магии воздуха, за три дня уничтожит тело полностью и никаких следов. – Наран равнодушно пожал плечами.

– Не боишься, что он узнает, что это такое?

– Откуда? Это же редкость, почти такая же, как и работающий темный артефакт. Кроме того, я следил за его обучением, и поэтому в курсе всех его знаний. Я же Мальору подобрал с улицы еще десять лет назад, когда он попытался сунуть свои ручонки в мой кошель. Заметив у него наличие Дара, понял, что мне попался удачный экземпляр для экспериментов во всех отношениях. Ни родных, ни близких, так что не жалко.

Каракис отсалютовал вновь наполненным бокалом, Наран поддержал.

– Пусть его душа парит в свете!

Взобравшись на вершину бархана, и прикрыв глаза ладонью, от обжигающих лучей Эйфель-Тиль, стоящего в зените, Данте осмотрел тоскливым взглядом безбрежные, вечно и неумолимо текучие волны красного песка. Бесчисленные барханы слегка колыхались в мареве нагретого воздуха, сливаясь в единую кровавую линию горизонта. Мельком отметил положение Астве-Лады на безоблачном небе, бесстрастно констатирующей факт того, что до заката, несущего собой долгожданную прохладу еще далеко. Вампир, поправив капюшон белоснежного тунуса, и подобрав его длинные полы, развевающиеся на слабом обжигающем кожу ветерке, начал спускаться вниз к расположившемуся под навесом отряду, пережидающему полуденную жару.

– Пески, пески, пески и жара страшенная. Всюду этот песок! Третьи сутки уже ползем, а они все не кончаются, хорошо хоть воды хватает. – песок под ногами потек и Данте, едва удержав равновесие съехал по склону на несколько руайхов. Остановившись, Данте глухо ругнулся, почти с ненавистью покосившись на светило Северья. – У-у, блин! Мозги даже у меня с Чатланом плавиться начинают, не смотря на то, что жара нам особо не страшна. Старшие с полукровками еще держатся, правда, на одном упрямстве. Язу и Листаку хуже всех, им уже плевать на все. Они просто тупо двигаются вперед и, похоже, уже не особенно соображают куда именно, пару раз приходилось возвращать обратно на тропу.

Смахнув пот со лба, Данте посмотрел чуть правее и, вздохнув, пробормотал:

– Снова перепалку на пустом месте затеяли! – Данте сделал шаг, намереваясь пресечь назревающую драку. – И откуда только энергия берется на ссоры в самую жару? – оценив вялые движения оборотней, и прислушавшись к себе, Данте махнул на них рукой и направился под навес, натянутый на жерди. – А-а, ладно, пусть разомнутся, зато потом сил на ссоры не останется. Выйдем из песков, загоняю так, что надолго забудут о драках.

Усевшись рядом с Чатланом, Данте сделал небольшой глоток почти горячей воды из бурдюка, затем подтащил к себе мешок. Развязав тесемки, выудил оттуда амулеты и разложил их перед собой. Чатлан застонал:

– Дан, только не надо меня больше выжимать, итак от резерва только четверть осталась!

– Не ной маг, иначе ведуном станешь. – Данте сунул накопитель огня в руки Чатлану. – На, выдави еще немного. – Чатлан, покорившись настойчивости вампира, принялся за наполнение накопителя, переливающегося словно угли.

Вампир, оставив в покое мага, скинул холстину с жезлов элементаля и, разложив перед собой, принялся внимательно изучать.

– Основа деревянная, набалдашник из хрусталя, и одна кривая руна стихии огня. М-дамс, поделки оставляют желать лучшего. – вампир ткнул в бок Чатлана, не отвлекаясь от изучения. – Чат, тебе уже приходилось работать с такими штуками?

Маг, отложив накопитель в сторону и утерев пот, посмотрел на жезлы.

– Нет еще, но сразу могу сказать, эти жезлы лучше, чем Менайканские изделия, тут руна огня есть. Эта руна усиливает жезл и соответственно кастуемое заклинание в два раза. Замечательный артефакт, что тебе в нем не нравится?

Данте фыркнул и, поднявшись на ноги, тоскливо посмотрел в сторону хьердов.

– Ладно, ты меня учил последние два дня, теперь моя очередь тебя просвещать.

Данте, накинув капюшон, вышел под палящие лучи Эйфель-Тиль, направившись к своему хьерду, мирно дремавшему, поджав под себя длинные ноги. Покопавшись в седельной сумке, извлек из него еще один небольшой сверток, после чего вернулся обратно, не отвлекаясь на раздающееся рычание со стороны перешедших к активным действиям оборотней. Усевшись на свое место, развернул сверток и, достав кинжал, отодвинул продолговатые серые куски хитина с желтыми крапинками. Из кучки амулетов извлек жезл короля личей и, разложив костяной артефакт, положил его рядом с готовым жезлом элементаля.

– Вот, теперь поведай мне какая между ними разница?

Чатлан недоуменно покосился на ждущего ответа вампира и принялся водить пальцем над костяным жезлом, бросая мимолетные взгляды на жезл элементаля.

– Начнем с того, что твой жезл тоньше раза в два, короче на айхов пятнадцать и вырезан из кости. Набалдашник в виде черепа не съемный как в этих и может складываться. Механизм складывания магический. – Чатлан бросил взгляд на Данте. – На твой жезл нанесено девятнадцать рун. – маг пожал плечами. – Ну да, твой мощнее, я еще не видел лучше, но ведь и этот неплох.

– Чат, похоже, ты не понял. Вот смотри. Видишь эти две руны сразу под черепом? – Чатлан кивнул. – Это руны связи, они предназначены для того, чтобы жезл стал единым целым с двумя камнями и соответственно работал как единое целое. Самая нижняя, она такая одна единственная, называется руна единения, активирует механизм сложения жезла.

Чатлан, внимательно слушая, пробежался глазами по остальным рунам, нанесенным на два айха ниже первых двух и одной, также располагающейся ниже на два айха цепочки рун посередине.

– Слушай, так руна связи повторяется еще десять раз. Что она еще связывает?

– Правильный вопрос. – Данте удовлетворенно кивнул и ткнул пальцем в другую связку рун. – Они связывают шесть рун стихий.

– Подожди, но ведь тут две цепочки разных рун, каждая руна повторяется ровно трижды, причем они почему-то нанесены вразнобой.

– Не вразнобой, а равномерно, поэтому и рун связи для них десять. Если руны нескольких стихий нанести цепочками друг за другом согласно своей стихии на одном артефакте, такой амулет в лучшем случае быстро придет в негодность, в худшем рванет прямо в руках. Не хило так рванет, выжить будет проблематично, если и вовсе не невозможно.

– Тогда что за стихии?

– Тьма и Хаос.

– Э-э, Дан, я знаю руны Тьмы и Хаоса, но на твоем жезле совсем не те, что я видел! – Чатлан принялся кончиком кинжала медленно выводить на песке схематичные рисунки. – Вот, а у тебя вообще что-то непонятное.

– Сам ты непонятный. – Вампир, выхватив кинжал у мага, быстро набросал рисунки еще шести рун, затем разделил их надвое чертой, оставив по четыре с каждой стороны. – А теперь что за руны перед тобой? Истинный смысл ты все равно не поймешь, но названия простых рун знать должен… По идее. Начинай слева.

Чатлан, сдвинув обруч на затылок, неуверенно начал называть, после каждого ответа бросая взгляд на вампира.

– Кровь, ярость, война, разрушение. – вампир кивнул, поощряя. – Дальше идут смерть, боль, ненависть, страх.

– Правильно, а если каждую четверку совместить?

– Как это?

– Блин, Чат, не тормози. Посмотри на руны, нанесенные на мой жезл.

Чатлан пригляделся, придвинувшись к нему ближе, затем неуверенно посмотрел на линии на песке. Подумав около тинды, Чатлан взял кинжал и замкнул четверки рун.

– Получаются почти такие же руны, как и на жезле.

– Вот! – вампир удовлетворенно кивнул. – Какой вывод?

– На жезл нанесены руны, обобщающие все эти понятия. – Чат замер. – Уж не хочешь ли ты сказать, что это высшие руны?

– Не хочу, ты сам это сказал. Теперь вернемся к жезлу элементаля. Что теперь ты о нем можешь сказать?

Чатлан разочарованно посмотрел на жезл.

– После того, что ты мне сказал, выходит, что артефакт не является единым целым. Фактически работает только набалдашник, а простая руна, нанесенная на нижнюю его часть, не работает в полную силу. Н-да, если бы не видел твой, до сих пор был бы уверен, что этот образчик жезла элементаля один из лучших. Умеешь ты ободрить.

– Не унывай, Чат, ты сам, если немного пораскинешь мозгами, сможешь сделать жезл в несколько раз лучше. Теперь разберем основные ошибки, допущенные Карсом при создании этих жезлов. – Данте бросил взгляд на кристаллы. – И накопителей тоже. – Данте чуть помедлил, прислушиваясь к внутренним ощущениям, бросил взгляд на копошащихся в песке оборотней. – Еще не умотались, но уже немного ждать осталось. Ладно, вернемся к основам амулетостроения. Карса допустил сразу две серьезные ошибки еще до начала изготовления своих амулетов. Во-первых – поленился подумать, во-вторых – неверно выбрал исходный материал для основы амулетов. Начнем с самого простого – с кристаллов накопителей. Природный хрусталь, это замечательно, но он использовал уже ограненный в форме обычного кристалла с двенадцатью гранями.

Чатлан запальчиво возразил:

– Дан, но ведь уже тысячелетиями именно такие кристаллы и используют, до тебя еще никто не жаловался!

Вампир, отвесил магу чувствительный щелбан.

– Чат, вот ты мне скажи. Если, допустим, взять два бриллианта: один с такой же огранкой как эти продолговатые накопители, а второй с множеством мелких, но симметрично нанесенных граней. Какой из них будет лучше сверкать, или красивее будет, в конце концов?

Чатлан не задумываясь, ответил, недоуменно приподняв немного брови.

– Тот, у которого больше граней, при условии, что они прошли правильную огранку, но какая тут связь?

– Неужели никто не пробовал равномерно добавлять граней кристаллу? – Чатлан отрицательно покачал головой. – Класс, маги на Северье нынче слепы. Связь, друг мой, тут самая что ни на есть прямая – чем больше граней, тем больше энергии в такой камень войдет. А уж если взять алмаз, огранить его с помощью своей силы, да нанести парочку рун укрепления структур с руной стихии, то вообще немеряно по сравнению с этими стекляшками. Такой накопитель никогда не потеряет ни грана заложенной в него энергии даже спустя тысячелетия. Блин, дай мне достаточно энергии, кусок обычного стекла и немного свинца, я тебе сделаю нейтральный накопитель размером с ноготь мизинца, но в который войдет энергии как в десять, таких как эти.

Чатлан недоверчиво уставился на вампира, Данте хитро прищурился.

– Не веришь? – Чатлан отрицательно мотнул головой. – Давай заключим пари? Когда выберемся из пустыни и задержимся где-нибудь на достаточно долгий срок, вместе разопьем бутылку вина. Чтобы не было потом никаких вопросов, возьму эту бутылку, главное чтобы была прозрачная, найдем где-нибудь свинца, и ты меня проводишь до дверей хранилища темных накопителей, а потом встретишь с готовым амулетом на руках. Идет?

Чатлан, немного подумав, возразил:

– Дан, ты хитрец, каких поискать. Войдешь с этой бутылкой в хранилище, а потом используешь кристалл уже очищенный от энергии тьмы, при этом обязательно найдешь способ мне солгать, но при этом сказать правду.

– Да-а, клинический случай. – Данте задумался, обшаривая окрестности невидящим взором, пока не наткнулся глазами на куски хитина дарта. – Чат, слушай, а каким образом на Северье транспортируют кристаллы, заполненные энергией тьмы до хранилищ или мест их захоронений, раз уж их никто не умеет очищать для повторного использования?

Чатлан, поняв, куда клонит Данте, пояснил:

– В повозках, стены которых выложены хитином дарта, или крытых хитиновым полотном с нашитыми на него тонкими пластинками из того же хитина.

– Ну, повозка слишком громоздка, а вот полотном ты меня заинтересовал, а как же зазоры между пластинками?

– Я саму технологию не знаю, но мастера как-то толи пропитывают материю, толи как-то добавляют в нити хитин, что она вовсе не пропускает никаких эманаций. Покрывают сверху и снизу слоями материи, чтобы не повредить случайно защитную ткань, вот тебе и хитиновое полотно. Используют его не часто, так как проще и быстрее сколотить будку и выложить изнутри хитином. А что?

– Да вот думаю, как бы мне обзавестись переносным хранилищем? Ведь если буду каждый раз наведываться в городские хранилища для создания своих амулетов, очень быстро поползут слухи о том, что появился какой-то полукровка и из чистого альтруизма очищает кристаллы обывателям на радость. Рано или поздно мной заинтересуются маги, и ладно еще, если не маги света, вот и хочу иметь такое подспорье под рукой, чтобы заниматься магией без оглядки на кого бы то ни было. – Данте улыбнулся. – Ну, так вот, как только обзаведусь такой штукой, ты лично проверишь, чтобы внутри и при мне отсутствовали другие предметы, способные заменить стекло и свинец. Теперь согласен?

Чатлан энергично кивнул и протянул руку, вампир ухватил ладонь мага и, тщательно скрывая блеснувшее в глубине глаз торжество, посмотрел ему в глаза:

– На что спорим?

– Если ты не сможешь сделать нейтральный накопитель с описанными тобой свойствами, ты мене передашь все знания амулетостроения и артефакторики со знаниями рунной магии которыми обладаешь сам.

Вампир не задумываясь ни на миг, согласно кивнул.

– Тогда, если ты проиграешь спор, дашь мне клятву ученичества, идет? Все равно ты уже дал слово, что передашь мне все знания по магии огня, которыми обладаешь, а ничего другого, нужного мне у тебя нет.

Чатлан, подумав ниту, кивнул. Данте спросил, не разжимая рукопожатия.

– Нужен судья, но при этом никак не заинтересованный в исходе спора. Кто им будет?

Сзади раздался ироничный голос гнома:

– Вот я слушаю вас, слушаю, и у меня создалось впечатление, что передо мной дети, усердно притворяющиеся взрослыми. То вы два дня ведете магическую дискуссию по магии огня, то рассуждаете об амулетах и вдруг начинаете спорить как мальчишки.

Данте обернулся и смерил пристальным взглядом Ороллина, развалившегося недалеко от них. Подчеркнуто холодным ровным голосом, без единой эмоции спросил:

– Дхатхайр Ороллин, раз уж Вы все равно нас слушали, а значит, знакомы с условиями, то не будете ли столь любезны, стать судьей в нашем с Чатланом споре?

Вздохнув, гном перебрался ближе и разделил руки вампира и мага.

– Спор заключен. – и обратился к Данте. – Слушай, Дан, может, хватит нас игнорировать? За два с половиной дня не перебросились ведь ни единым словом просто так, только по делу.

Данте отвернулся, скрывая раздражение и злость, на миг проступившее на лице.

– Дхатхайр Ороллин, Вы и Ваши друзья меня оскорбили излишним недоверием. Архайра Алетагро я еще понимаю, если бы обидели дорогое мне существо, я бы тоже оскалился, если не хуже, но Вас Дхатхайр и остальных, не понимаю. Не люблю напоминать о том, за что не жду благодарности, но видно придется. Во-первых, я вас всех скопом вытащил с арены, следовательно, на мне лежит ответственность за ваши жизни, как бы это парадоксально не было, а на вас долг крови. Причем ответственность за ваши жизни вдвойне, если не втройне, потому что оставил вам жизни вместе с честью и только из-за меня, вас оставили в живых возле стены… Сам не понимаю мотивов того воина, что меня насадил на меч, но фактов это не меняет. – гном пристыжено опустил голову. – Да, применив амулет чести, мог вас всех убить, но в первую очередь этот артефакт призван для сохранения жизни, раз вы об этом забыли. Признаться, Вы тогда меня приятно удивили, вступившись за человека, до которого Вам, по сути, не было никакого дела. Но на свою беду не в бою напали впятером на меня одного, не имея на то, четкого приказа и потерпели поражение. Я был зол на Чата, и было за что. Скажу честно, хотел разорвать на куски, но я уже не юнец, не способный контролировать свою ярость, в конце концов. В общем, попугал бы немного да слегка намял бы бока, но не убил… Вытащил с помощью ребят Архайриану Ралого из гарема, пусть и попутно с поисками своих амулетов. Благодаря мне Вы сколотили приличную отрядную казну, это не считая тех монет, что каждый из вас получил из сокровищницы. И после всего, что было, никто из вас не попытался даже разобраться в причинах обиды девчонки обозленной отказом!

Гном, приподняв голову, попытался возразить.

– Дан, Алетагро спросил, если ты не помнишь.

– Да, но только после того как Архайр Алетагро завел речь о вызове и амулете! У Вас тогда был на лицах написан один единственный вопрос – А смогу ли я до него добраться, прежде чем он активирует амулет? Не отрицайте, Дхатхайр Ороллин, было. – гном не нашел что ответить на справедливое замечание. – Я все это время, что мы провели бок о бок, искал с Вами дружбы. – гном вскинул голову. – Не стану скрывать, искал дружбы не просто так, а с намерениями заслужить уважение и заработать возможность остаться на Вашем острове на продолжительный срок. Искал дружбы без оглядки на прошлое и уж точно смог бы закрепить ее поступками, но как видно зря искал. Так что когда выберемся из халифата, Архайр Алетагро озвучит условия выхода из отряда и наши дороги разойдутся.

Алетагро, не выдержав равнодушный взгляд вампира, отвел его в сторону, затем смущенно сказал:

– Дан, условие только одно – доставить Ралого в Росское княжество. Там, разделив казну, отряд вовсе прекратит свое существование, так как поставленная задача будет выполнена.

– Прекрасно! – воскликнул вампир, про себя подумав. – "Ох, блин! Выложил все наболевшее как какой-то молокосос, обиженный на весь свет! Ну, покипел бы немного да забил на эту глупышку с этим дурацким вызовом! А ведь мне и братишкам в любом случае необходимо попасть на Индерон и встретиться со старейшинами, чтобы они официально признали стаю. Я же теперь не один и о ребятах позаботиться обязан, не говоря уже о том, что мне надо учиться. Зашибись, однако, поболтали, Сергей Батькович. И что нам теперь делать?" – немного повертев ситуацию с разных сторон, чуть не возликовал. – "Да ничего делать и не надо! Они итак страстно жаждут меня туда затащить, а теперь будут сами искать моей дружбы. Алетагро ведь мог не дожидаться выхода из пустыни и, назначив отступные, распрощаться прямо сейчас. Вместо этого, предложил следовать с ними до конечной точки, заодно прямо сказал, что мне кое-чего перепадет при разделе отрядной казны. Наверняка надеется за время пути вновь наладить отношения и на всякий случай делает ставку на жадность. Видать еще не разобрался во мне и не понял, что деньги для меня всегда были и останутся лишь средством, а не целью. Кроме того, не стоит забывать о словах Ороллина, из которых следует, что я им нужен как воздух. Старшие собираются предоставить меня представителям Индерона в Росском княжестве, тем самым загладить вину за провал задания. Глупо, на мой взгляд, лично я тут никакой вины не усматриваю. Хм, покочевряжимся немного, а потом сделаем ход конем, чуть-чуть сдав позиции. Мне нужны друзья на Индероне, которые помогут в случае чего, и которым не будут припоминать провал миссии каждый раз. А что, красиво получается, только с обидой надо не переборщить".

Улыбнувшись про себя, Данте, посмотрел на притихшего Чатлана, затем, деловито осведомился:

– Итак, мы с тобой остановились на выборе правильной основы перед изготовлением амулетов, не будем пока брать во внимание количество граней. Природный кристалл это хорошо. Уточню, хорошо для нейтрального накопителя. Для накопителя сил огня, опять же неверно выбрана основа. Лучше всего подойдет рубин, но если его под рукой нет, можно использовать хрусталь. Но до того как внедрять в структуру камня нужные энергетические каналы и наделять нужными свойствами, его следует банально перекрасить.

– Это как? – Чатлан озадачился.

– А так, цвет камня играет не последнюю роль. В общем, технология схожа с производством искусственного хрусталя, правда, с оглядкой на магию. Но сейчас не об этом, для начала расскажу основы. У простых ограненных кристаллов, структура уже устоявшаяся. Поэтому, с ними работать легче, так как минимизируются затраты энергии, и уже в готовую основу проще вплести энергетические структуры, придающие камню те или иные магические свойства. Но при этом энергетический объем уже ограничен, что не есть хорошо. Именно так поступил Карса. Вместо того чтобы затратить чуть больше энергии на создание амулета, как говорится, с нуля, он взял за основу уже ограненный кристалл. В общем, эти экземпляры магического производства, исполненные Карсом, в моем понимании являются дешевой и бездушной штамповкой.

Вампир презрительно фыркнул, наблюдая, как из накопителя энергии огня вырываются крохотные искорки силы.

– Идем дальше. Магу, в процессе создания амулета из уже ограненного механическим способом камня, приходится вмешиваться в его структуру, и это не идет на пользу амулету. Например, если хочешь увеличить внутренний энергетический объем или переделать полностью то, что уже есть, структуру кристалла приходится сначала очень осторожно ломать, чтобы совсем не разрушить камень. На это уходит необоснованно много энергии, так как улучшать всегда сложнее, чем делать с нуля. Не всегда, правда, но в большинстве случаев справедливо. Помнишь тот амулет, что я тебе давал? – маг кивнул. – Так вот, мне пришлось полностью переделывать средний накопитель темной энергии, отсечь излишки и попутно почти полностью убить душу камня. Энергии, эта переделка отняла больше, чем, если бы я с самого начала работал с куском стекла и свинцом.

По ходу спонтанно возникшего урока артефакторики, Чатлан все придирчивей начинал всматриваться в амулеты, непроизвольно сравнивая купленные с изготовленными вампиром артефактами.

– Исходя из вышесказанного, выводим следствие, что лучше всего начинать работать с куском хрусталя никак не обработанным, это справедливо и для других камней, как то: алмаз, рубин, бирюза и другие. В общем, если начинать работать сразу с необработанным, живым камнем, маг, мягко входя в резонанс с его внутренней структурой, начинает перестраивать ее по своему усмотрению. В процессе перестройки структуры, можно легко исправить изъяны невидимые глазу, а они при механической обработке есть всегда. Огранка происходит магическая, которая всегда лучше механической в разы, так как камень, и соответственно структура не повреждается, душа не умирает. Не приходится ждать три месяца, пока он снова ее не обретет и не оживет. – Данте усмехнулся, наблюдая оловянные глаза мага. – Ладно, потом объясню на примере. А сейчас перейдем к технологии создания накопителя энергии огня из обычного хрусталя. Когда работаешь с камнем в полном контакте, он как бы плавится и в этот момент в него надо добавить кадмий или золото. Камень, после обретения нужной формы приобретает либо красный, либо красновато-золотой цвет. Помимо очень красивого цвета, маг добивается того, что уменьшает фон, а так же ненужный расход энергии примерно в два раза. Можно обойтись и без смены окраса, но тогда придется добавлять дополнительные плетения, исключающие ненужный расход. Как ты понимаешь, это дополнительные затраты энергии. После этого, уже придаешь камню нужные свойства, а именно вплетаешь структуры огненной стихии. То же самое рекомендуется делать, когда создаешь накопитель для магов, оперирующих другими стихиями, только добавки будут другие.

Чатлан, переварив полученную информацию выводя пометки на песке, воскликнул.

– Дан, все вроде бы логично и понятно, но ведь не существует же искусственного хрусталя, только горный, или как его еще называют природный!

В следующий момент, Чатлан отлетел в сторону, отброшенный могучей рукой подскочившего гнома. Ороллин, угрожающе нависнув над вампиром, заорал во все горло:

– Дан, ты не имеешь право, разглашать тай… – гном осекся, и замолчал. Вампир моментально отреагировал на отповедь, здоровый глаз полыхнул багровой яростью.

Данте, медленно закипая, поднялся на ноги и, приподняв гнома над землей, сомкнув пальцы на его горле, прорычал:

– Дхатхайр Ороллин, если Вы не объяснитесь, честью клянусь, прокляну так, что борода у Вас не будет расти до самой смерти! – В следующий момент оскал оборотня прошел, ярость затухла, сменившись тревогой. Данте замер, прислушиваясь к себе, затем медленно обернулся к оборотням, не выпуская гнома. Ребята лежали недалеко от навеса, распластавшись на песке, и все четверо бились в конвульсиях. Спав с лица, бросился к оборотням, отбросив побелевшего от страха и задыхающегося гнома. Начисто забыв о гноме, Данте подлетел к распростертым телам и, хватая сразу двоих, заорал:

– Чего разлеглись, быстро остальных под навес!

Аккуратно расположив и прижав к земле бьющихся в судорогах оборотней, члены отряда столпились вокруг, наперебой засыпая вампира вопросами. Чатлан, проведя рукой над телами ребят, недоуменно высказался:

– Дан, что происходит? Почему их колотит, ведь магического удара не было?!

Ралого, осмотрела бледные лица и стиснутые челюсти оборотней.

– Это не похоже на тепловой удар. Что же с ними?

Данте, не обращая ни на кого внимания, прислушивался к внутренним ощущениям и осматривал Экитармиссена, как самого ближайшего.

– Участившееся раздражение часто переходящие в спонтанные вспышки ярости, бешеное сердцебиение и непроизвольное сокращение мышц вкупе с бушующей аурой. Странно, я бы сказал, что это все указывает на… – Данте растерялся. Алетагро, с трудом удерживая Элеомиса, спросил:

– Дан, на что указывает, Дантар тебя побери?!

– Да быть этого не может, ведь у меня в запасе еще дней семь есть! – воскликнул вампир, затем впился разъяренным взглядом в мага. – Чатлан, чтоб тебя через морской узел провернуло, ты, что дал им мою кровь?!

Чатлан, сделав шаг назад от Данте, затряс головой.

– Откуда у меня твоя кровь, Дан, что происходит?

– Ангел! Все признаки указывают на то, что они сейчас на пороге своей первой трансформации! Но быть этого не может, если только какой-то доброхот не дал им моей крови!

Алетагро, глухо ругнулся и, посмотрев в глаза вампиру, сказал:

– Они ее сами взяли, еще в камере, пока ты был без сознания. Слизнули по чуть-чуть.

Закатив глаза, Данте ругнулся:

– Сразу четверо? – вампир со всей злости вбил кулак в землю – Ну, м-мать вашу! – быстро взяв себя в руки, принялся командовать. – Так, быстро забираете всех хьердов и убираетесь отсюда на расстояние хайра с глаз моих долой и ждете на песке погоды. Эти малолетние оболтусы через двадцать-тридцать тинд превратятся в четыре напрочь невменяемые машины для убийства. – видя недоверие, написанное на лице Алетагро, Данте зло рявкнул: – Оставайся, если не веришь, вот только я перед своей первой трансформацией порвал в клочки пять человек! Им сейчас ярость и жажда охоты утроит силы, разорвут и не заметят.

Алетагро, нерешительно отпустив Элеомиса, спросил:

– Может их связать?

– Нельзя, поломают себя на раз, потом всю жизнь будут бояться сменить ипостась. Первая трансформация самая важная, почти интимный процесс, поэтому нельзя, чтобы они испытывали при этом боль и страх.

Данте, борясь с неуверенностью, принялся стаскивать с оборотней одежду, провожая глазами своих спутников, разбирающих животных. Зацепившись глазами за мага, Данте крикнул:

– Чат, останься, пожалуйста, мне понадобится твоя помощь. – Чатлан, передав поводья Язулле, вернулся обратно. – Дружище, тебе единственному будет безопасно тут находиться при условии, что у тебя энергии хватит поддерживать пассивный стационарный щит несколько тандов.

– Хватит, только дай накопитель, в который я уже третий день сбрасываю энергию. – Данте передал сверкающий огнем кристалл Чатлану. – Дан, что мне предстоит делать?

– Да почти ничего, только немного отойти, окружить себя щитом, тихо сидеть внутри и бояться, пока на тебя будут бросаться невменяемые оборотни, с кровавыми намерениями.

– Зачем?

– Послужишь близкой, но недосягаемой приманкой, а то разбегутся по пустыне, заманаюсь их потом отлавливать. Могут вообще по следам пройти и разорвать половину отряда, пока старшие не опомнятся и не порубают их в капусту. Для них в этом состоянии любое не относящееся к их расе существо является добычей.

– А тебе самому не опасно тут находиться?

– Наверное, нет, но кому кроме меня, их сопровождать во время первой трансформации? – Данте горько усмехнулся. – Хреновый из меня вожак, раз проморгал пик изменения.

– Не переживай, ты же не знал, что они попробовали твоей крови. Кстати, почему ты сразу на меня подумал?

– Да потому, дорогой друг, что я только тебе давал свою кровь, сильно разбавленную водой, правда.

Чатлан от удивления округлил глаза.

– Это когда же?

Вампир, ни капельки не смутившись, и хитро подмигнув, просветил:

– Нам же надо было, чтобы ты прошел в Липецек, не привлекая к себе особого внимания? Вот я и дал крови, чтобы тебе фасад поправить, а то уважаемый маг в глазах кахулов с синяками на лице, выглядел уж больно не авторитетно.

Чатлан задохнулся от возмущения.

– Ну, ты… ты! – маг укоризненно усмехнулся. – Ты просто темный!

Фирн-Караг – мертвый клык

Аннабон – слон.

Лим – рыба

Кэлэд – свет

Амат – рок

Хьерд – животное, напоминающее верблюда, не имеет горба, зато есть небольшие загнутые назад рога.

Гунявость – ничтожность, пустое место.

Утар – равен 1 тонне.

Тиерс – Северьеанское название СИПЕРА – желобок из кости или рога, крепящийся на запястье и служащий направляющей для стрелы (как канавка на ложе некоторых арбалетов).

Тунус – халат из легкой ткани с капюшоном крепящимся на голове и закрывающее лицо от песка.

Кадара – Северьеанская неделя, состоящая из 12 дней. Три последних дня, являются выходными.

Тайтакус – животное, похожее на осла, имеет сходный характер со своим земным прототипом.

Тхазарстерн – одно из направлений магии хаоса, наиболее капризная и разрушительная его часть.