Страж Китежа

Глава 5

Дни шли сплошным потоком, а Элин, с головой погрузившись в работу, почти всё время проводил в мастерской, решая проблему колоссальных размеров: ни один из имеющихся в клане материалов не мог вместить в себя даже порядком урезанное сердце будущего посоха.

Как бы перерождённый ни тасовал сегменты и отдельные цепочки, но добиться от них удовлетворительной работы не мог. Ему требовалось нечто большее – или уникальный в своих свойствах материал, или кардинальное изменение схемы, со столь стремительной разработкой которой ему и так банально повезло.

– Молодой господин! – От ворот донёсся стук, и Элин обернулся, едва удержавшись от того, чтобы послать решившего его отвлечь человека далеко и надолго. – Молодой господин, с вами ищут встречи! Это важно!

«Иногда мне даже интересно, что творил тот Элин, которого мы заменили, – с толикой ехидцы высказалась змейка. – А тебе?»

«Я примерно представляю себе, чем и как он занимался. И, Эрида, уж поверь, хорошего там ничего нет».

Анимус с тяжёлым вздохом поместил готовое древко и уже обработанные сердца-набалдашники разной формы в перстень. Он никогда не оставлял их в мастерской, опасаясь кражи, ведь здание склада само по себе было защищено крайне посредственно, а о том, что здесь работает наследник, к концу второго месяца лета знала уже каждая собака.

«Единственное, что меня волнует, это последствия его поступков, которые мне приходится ежедневно разгребать».

Элин нисколько не преувеличивал, говоря о ежедневных проблемах. Одни только многочисленные якобы друзья, которым от наследника среднего клана Нойр требовались лишь деньги да покровительство, создали проблем больше, чем в своё время старая Эрида. А озлобленных мужчин, обзаведшихся развесистыми рогами, перерождённый устал считать. Те будто бы видели Элина за каждой изменой, случившейся в городе, и, соответственно, приходили за ответами. И не будь у перерождённого техник разума, он бы просто утонул в этом дерьме, ведь память предшественника у него отсутствовала, а четверо гостей из пяти хотели просто нажиться, а не добиться справедливости.

– Кто на этот раз? – устало спросил Элин, распахнув ворота и выйдя наружу.

Солнце уже миновало зенит и неспешно клонилось к горизонту, но район клана был столь же оживлённым, как и тремя часами ранее. Люди сновали пешком и на конях, а временами нет-нет да проезжали мимо гружёные повозки.

И Элину очень нравилось, во что превратились Нойр в этот раз. Самодостаточный, сильный и многочисленный клан одним своим существованием отсекал львиную долю причин для беспокойства о нём. – Старший сын клана Аквилас, молодой господин.

Элин поверхностно пробежался по воспоминаниям обратившегося к нему слуги и едва сдержал желание смачно выругаться. Во-первых, гость действительно был клановым и принадлежал к основной ветви. Сценарий действий из-за одного только этого усложнялся в разы. А во-вторых, поведение, внешний вид и сопровождающие этого сына Аквилас прямо указывали на его желание поучаствовать в дуэли.

«Нашёл, сучий сын, повод сразиться с другим высокорождённым анимусом из среднего клана. Лёгкая победа, если принять во внимание старую силу моего предшественника», – подумал Элин, прикидывая, как выйти из конфронтации с наименьшими потерями.

И по всему выходило, что дуэли чести избежать не удастся. При этом дуэль официальная, и Аквилас привёл с собой судью от какого-то нейтрального клана. Не удастся даже сместить их внимание на что-то другое, как делал Элин при встрече с прочими анимусами, способными прорваться сквозь его маскировку, – заметят в момент. И если в своей победе перерождённый не сомневался (всё-таки золотым рангом в его возрасте похвастаться не мог ни один из сверстников), то раскрытию информации о взрывном росте сил наследника Нойр в данном случае помешать было невозможно. Ведь к судейству в Китеже всегда подходили с особой серьёзностью, а когда один из участников – наследник среднего клана…

«Всё так плохо?»

«Хуже, чем хотелось бы. Вероятно, уже завтра на меня обратят внимание абсолютно все заинтересованные лица, а послезавтра подтянутся охотники за геномами. Репутация Элина Нойр сразу укажет им на самый короткий путь к желаемому».

Невесело покачав головой, перерождённый запер за собой ворота, двинувшись прямиком к главным воротам клана. На самом деле выходов с территории Нойр было больше десятка, но если кто-то искал встречи или приходил с официальным визитом, то использовать должен был лишь южные, считающиеся основными ворота.

«И все наши труды по отваживанию многочисленных пассий прошлого меня канут в Лету».

«Этого никак не избежать?».

«Дуэль чести – это сплошь официальное событие, перед которым независимый судья должен проверить обоих участников и высказать своё мнение о целесообразности боя. Обман в таком случае неприемлем, так что – да, змейка, извернуться тут не выйдет. Если только обставить всё таким образом, чтобы дело не дошло до непосредственно вызова, но судя по тому, что я увидел, паренёк настроен решительно», – мысленно ответил перерождённый, дополнив слова образами того, что ему удалось поймать на поверхности мыслей слуги.

«Тогда остаётся смиренно принять раскрытие нашей маскировки за данность, – подчеркнула очевидное Эрида, тут же форсировав развитие диалога: – Но ты всё равно собираешься прочесть его память?»

«Поверхностные мысли, а не память. Это даже нельзя назвать полноценным воздействием, так как явных следов оно не оставляет и все известные мне виды защит даже не тревожит. Другое дело, что цель, приложившая для защиты разума хоть какие-то усилия, уже станет невосприимчива к чтению, но в Китеже… Это отдельный разговор».

За прошедшее время Элин успел пообщаться со многими анимусами, и специально свой разум среди них не укреплял никто. Все, начиная от зелёных адептов и заканчивая ветеранами платинового ранга, полагались на крепость своей воли, считая, что при условии полного отсутствия специалистов в воздействиях на разум этого будет вполне достаточно. Так оно и было на деле: низшие с подобными способностями не могли подавить волю сильного духом человека, а среди людей изучение ментала было строжайше запрещено.

И запрет этот появился не в угоду чьей-то придури, а из-за реальной опасности для практиков техник разума. Ведь что обычные люди, что анимусы в большинстве своём с трудом управлялись с собственным разумом, из-за чего возможность видеть, читать и изменять чужие сознания воздействовала на них, словно очень сильный яд, смешанный пополам с некачественным дурманом.

Иными словами, те практики, о которых было известно, рано или поздно скатывались в полное безумие, и безобидными они были очень-очень редко. Гораздо чаще против таких умудрённых опытом анимусов приходилось собирать полноценные армии, и при этом без потерь всё равно не обходилось.

В исторических летописях такие случаи рассматривали со всех сторон, активно закладывая в умы новых поколений мысль о недопустимости овладения этой силой.

Будь у перерождённого выбор, он скорее всего отказался бы от такой сомнительной чести – становления специалистом в ментале, но в заточении этого самого выбора он был лишён. Или техники разума и сохранение своей памяти в целостности, или поражение и скорая смерть.

«Считаешь, что с таким подходом к защите сознания в Китеже могут найтись люди, служащие симбионтам?»

Элин сдавленно чертыхнулся, ведь змейка сказала то, о чём он сам боялся упоминать вслух. Да, огромная брешь в защите людей – это намеренно похороненные знания о защите разума. Их постепенно задвигали всё дальше и дальше под эгидой защиты анимусов от них самих, а теперь, как итог, титанической мощи на службе симбионтов было просто нечего противопоставить.

Можно ли исправить ситуацию? Да.

Способен ли на это Элин? Нет.

Его собственного влияния ни сейчас, ни в ближайшие годы совершенно точно не хватит для того, чтобы протолкнуть необходимость развивать хотя бы ментальные защиты где-то помимо родного клана. Конечно, он мог устроить в Китеже форменную вакханалию, покопавшись в мозгах десятка-другого облечённых особой властью лиц, но тогда изгнание станет самым мягким наказанием из возможных. С гораздо большей вероятностью по голову мозголома отправят с десяток профессиональных отрядов, которые будут его преследовать не месяцами, а годами. И на такую жертву Элин пошёл бы, лишь обладая абсолютной уверенностью в её необходимости.

«Конечно, могут. Симбионты… Они сильны, да. И интеллектом не обделены тоже. Им совершенно не обязательно проникать за стены – достаточно понемногу обрабатывать людей в отрядах, выходящих на охоту. А город покидали абсолютно все анимусы, включая глав кланов, членов совета академии и лучших из стражей…»

Чем больше Элин пользовался своим особенным талантом, тем чётче понимал, насколько люди уязвимы. Он – уникум, сломить которого лордам симбионтов не удалось за десятилетия, но обо всех остальных такого сказать было нельзя.

Даже Дорш, глава среднего клана и опытный боевой анимус платинового ранга, защищался отчасти интуитивно и потому, что его комплексные защитные техники изначально включали в себя элементы, обеспечивающие обнаружение ментальных контактов любого уровня и способные выгадать защищающемуся секунду-другую. Правда, от серьёзного удара такая защита в принципе спасти неспособна, но людей это не волновало совершенно. Как и Элина до того момента, когда он воочию узрел все возможности ментала как отдельной силы, которую на пике мастерства можно даже ничем не дополнять.

«По всем этим причинам меня сильно беспокоит ранний выход на сцену. Даже если всё пройдёт как надо и я добьюсь звания стража, от угрозы культистов тернового венка с симбионтами пополам нас это не избавит».

Тем временем Элин вышел на финишную прямую, уже видя ожидающую его процессию – всё ровно так, как он прочёл в чужих мыслях. Сам Аквилас, невысокий чернявый юноша со злыми бегающими глазами, пара его телохранителей-воинов и судья, выставивший напоказ ранговый амулет золотого анимуса. В целом ровным счётом ничего серьёзного, если не принимать во внимание их намерения и тот факт, что якобы независимый судья на всю округу фонил чем-то очень нехорошим. С такого расстояния перерождённый улавливал лишь обрывки его мыслей, но даже так уже понимал, что эта недоброжелательность к дуэли не имела никакого отношения…

«Змейка, – сомневался Элин недолго, – на тебе шлем. Ищи тех, кого не замечу я сам».

«Сделаю».

Анимус выдохнул и поднял степень слияния до той границы, за которой начинались крайне заметные изменения во внешности. Параллельно с тем он подготовил основу для моментального развёртывания шлема, разумно предположив, что перестраховка лишней может и не быть. А сразу после этого его глаза вспыхнули, и судья, поверхностные мысли которого предстали перед перерождённым в полный рост, замер…

Свист рассекаемого воздуха оборвался в тот момент, когда вокруг Элина развернулась сотканная из нитей ядовитой анимы сфера, остановившая с десяток необычных лезвий. На грани восприятия раздался женский крик, но перерождённый не обратил на это никакого внимания. Он, организовав вокруг себя надёжный защитный периметр, сумел поймать взгляд несостоявшегося убийцы и теперь пристально смотрел в его глаза, выворачивая наружу чужую память.

Податливый, незащищённый разум открылся менталу в тот же момент, как он нанёс удар, и теперь Элин активно выискивал в беспорядочной череде образов ту информацию, что была ему необходима. Всё то, что было на поверхности, он просмотрел ещё в первые мгновения и потому не опасался удара в спину. Кто бы ни нанял этих представителей теневого Китежа, но на профессионалов он поскупился, и единственного анимуса золотого ранга перерождённый потрошил прямо сейчас, превращая его разум в отвратительного вида кашу.

«Кому-то везёт… – Элин вернулся в реальность, в два шага приблизившись к теперь уже овощу и обрушив на него технику, что практически моментально превратила тело в изъеденное кислотой нечто. Теперь никто не сможет определить в этой куче мяса не то что анимуса, но даже человека. – А кому-то – не очень. Ничего подозрительного?»

«Ещё двое… нет, ещё один убийца прорывается в сторону ворот».

Стража Нойр присутствовала здесь не просто для красоты, за счёт чего один из уцелевших ассасинов был ими практически сразу нейтрализован.

Очевидно, что нападавшие рассчитывали поразить наследника и тем самым приковать к нему все взгляды, ведь покрытые рунами лезвия были рассчитаны на пробитие любых типовых барьеров вплоть до золотого ранга включительно, а нанесённый на них яд гарантировал отложенную на несколько десятков секунд смерть. Достаточно было небольшой раны, которой малоопытный низкоранговый анимус обязательно обзавёлся бы, даже будь при нём защитный артефакт. Лезвия пробивают барьер – яд убивает.

Простой и надёжный план, если, конечно, цель не окажется гораздо более сильной, чем ожидалось…

Перерождённый вскинул руку вперёд и вверх, и с кончиков его пальцев сорвалась пара неаккуратных, кислотного оттенка клякс, с лёгкостью пробивших стену дома, в окно которого запрыгнул убийца в тщетной попытке спастись. Короткий вскрик обозначил попадание, и Элин, убедившись в том, что последний из нападавших никуда не денется (ногу ему оторвало напрочь, и вдобавок в тело проник парализующий яд), направился к тем стражам, что скрутили уже пойманного убийцу.

А по дороге перерождённый успел по-доброму улыбнуться старшему сыну Аквилас. Бледному, напуганному и даже не пытающемуся сдержать колотившую дрожь человеку, который едва не вызвал на дуэль на порядок более сильного анимуса.

– Я извиняюсь за всё это и прошу с пониманием отнестись к тому, чему вам пришлось стать свидетелями…

Мысли юноши ясно указали на то, что о произошедшем он ничего не знал, так что подозрения Элина стихли, а он сам обратил взгляд на нервничающего судью.

– На правах хозяина приглашаю вас разделить со мной трапезу, скажем, через час…

Аквилас при упоминании еды позеленел, покосившись на труп, но принял приглашение, в то время как судья отрицательно замотал головой. Впрочем, Элин нисколько не расстроился, так как сказанное им подтолкнуло мысли мужчины в нужную сторону, и на поверхность его сознания всплыла целая серия весьма занятных фактов.

К вящему облегчению перерождённого, ни культисты, ни симбионты в деле замешаны не были. Всего лишь межклановая грызня и попытка целого альянса политических оппонентов – целых четырёх малых кланов – принудить Нойр к активным действиям.

Вот тебе и судьба Элина Нойр в этой реальности: пасть от руки убийц лишь ради того, чтобы Дорш сорвался и начал полномасштабную войну.

– Пока же я вас оставлю. Необходимо кое-что уладить.

– Молодой господин! – Тот страж, что одним из первых среагировал на опасность и бросился наперерез атаковавшему убийце, пусть и зазря, прорвался через своих коллег с диагностирующим артефактом наперевес. – Вы не ранены?

– А похоже? – Элин ухмыльнулся. – Я сильнее, чем кажусь, Тарек. Благодарю за службу… И будь так добр, зайди вечером в мою мастерскую. Нужно кое-что обсудить.

Несмотря на нежелание лезть в политику, перерождённому всё ещё были нужны верные люди, одним из которых вполне мог стать этот моложавый мужчина, верность которого была буквально безгранична. Иного и не скажешь о человеке, который всерьёз был готов отдать жизнь за Элина. За того, чьей репутацией стыдно было даже вытирать полы… – Да, молодой господин! – В глазах стража вспыхнул недюжинный энтузиазм, из-за чего Элин в очередной раз удивился тому, сколь много для людей значит то, помнишь ты их имя или нет.

– А теперь я, пожалуй, займусь нападавшими. Доставьте их в темницы и подготовьте всё для допроса.

Совсем не обязательно было марать руки, но Элин решил проверить всё то, что ему удалось узнать из черепушки лидера отряда убийц. Всё-таки там он действовал впопыхах, опасаясь раскрытия своих способностей, из-за чего мог упустить нечто важное. А в подземельях клана Нойр у него будет столько времени, сколько потребуется. И, что куда важнее, никаких лишних вопросов…