— Что?..
В тревоге забилось сердце, напоминая, что оно подсказывало, что от этого типа надо держаться подальше. Я нахмурилась сильнее:
— Ты что-то путаешь. Иди отсюда. Ты меня раздражаешь.
Я попыталась прикрыть дверь, но он придержал её и скользнул внутрь квартиры. Мне стало по-настоящему страшно, а ещё холодно. Несмотря на два слоя плюшевой одежды, я покрылась мурашками. Также как бы случайно вспомнилось, что никаким приёмам самообороны я так и не научилась, кроме пинания между ног. Это могло сработать, только вот бежать некуда, он уже внутри квартиры. Я попятилась.
— Ты такая домашняя в этом наряде, — Дэвид оглядел меня с ног до головы. Меня смущала теплота в его голосе и та хищность, с которой он передвигался. А в моем наряде не было ничего такого, плюшевые пижамные штаны и плюшевая кофта, а поверх махровый халат.
— Что тебе надо?
— Не знаю, может Сэм говорила тебе, но мы кое-кого ищем, — я кивнула под его взглядом. — Кстати, это девушка. И мы её нашли.
— Поздравляю, — буркнула я, ёжась, он правда пришёл сюда, чтобы только сообщить мне это?.. я вздрогнула, когда до меня дошло, и быстро взглянула на него, продумывая как бы сбежать отсюда.
— Да-да, ты правильно поняла. Это — ты. И лучше тебе не дёргаться, а просто пойти со мной, там перед домом нас ждёт машина.
— Я не поеду никуда с тобой…
Мой голос изменил мне, став тихим и ужасно испуганным, я сделала шаг назад, потом ещё один, но прежде, чем я успела большим плюшевым медведем метнуться оп коридору, Дэвид схватил меня за руку повыше локтя, да так сильно сжал, что я зашипела от боли, и он тут же ослабил хватку.
— Нам просто надо поговорить с тобой вот и все. Я же просил не сопротивляться, а то будет хуже.
— Можно хотя бы переодеться?
— Нет, не переживай ты и так неплохо выглядишь.
Я была в пижаме вообще-то, это норма в таком виде похищать человека? Вечером? Да и ещё хищно сообщать о «просто поговорить»? Почему я все ещё не кричу, чтобы меня спасли?
— Мне нужно обуться…
Я скинула тапки около входа и попыталась найти хоть что-то из своей обучи.
— Если ты в течении пяти минут не найдёшь себе обувь, ты поедешь босиком, а мне придётся нести тебя на руках. — Сообщил мне Дэвид, я поморщилась, в его голосе не было угрозы, даже скорее заинтересованность. Неужели я ему нравлюсь? Странно, учитывая моё психанутое отношение к нему.
Я плюнула на всё это и снова обула тапки, они тоже были розовые и составляли комплект — все просто. Я проверила телефон он был в кармане халата, взяла с полочки ключи от дома и вышла за Дэвидом из квартиры. Он снова держал меня за плечо иногда его мягко сжимая и вызывая у меня мурашки. Ну почему именно я? Это мучило меня, пока меня прямо в халате и тапках конвоировали в машину и усаживали в машину на заднее сидение между двумя хмурыми парнями, которых я, наверное, уже видела в компании Сайлора. А вот его самого видно не было, а жаль… Это скрасило бы эту компанию. Сам Дэвид сел на водительское место.
— Куда меня везут?
— Тебе все объяснят там.
— Чего от меня хотят?
— Не переживай, у нас нет цели причинить тебе вред, наоборот, ты очень ценна.
Все остальные вопросы Дэвид просто игнорировал, так что пришлось замолкнуть. Хотя и моё любопытство неистовствовало, добавляя всё новые идеи, на кой черт я понадобилась странным парням, играющим в детектива. Зарежут? Убьют? Воспользуются? Пустят на органы? Продадут в рабство? Но они сказали, причинять вред мне не хотят, значит, я относительно в безопасности, это, несомненно, радует. Сначала я пыталась запомнить дорогу, но меня сморил сон, и я задремала. Проснулась я, когда меня вытащили из машины и потащили почти волоком к какому-то зданию, было темно и мало что видно, окрестности и само здание мне были не знакомы, там мы прошли кучу коридоров и меня наконец привели в кабинет. По пути нам встретился встрёпанный доктор, который увидев меня пришёл в неописуемый восторг. Пока меня вели он бежал за нами, кланялся мне и говорил, что очень рад познакомиться со мной, потом прокричал что-то про анализ крови и унёсся в другом направлении. Так идея про органы мне не кажется такой уж странной…
Кабинет был самым обычным офисным, там было пусто, стоял стол с компьютером, был маленький диванчик и кресло перед столом. Скудно, бледно и весьма аскетично. Стены белые, стол деревянный, кресло старое а диван и того хуже, шкафы у дальней стены забиты папками. Ни тебе шторочек, рамок с фото или картин. Спарта, блин. Меня посадили в кресло, пока конвой уходил в комнату проскользнул мужчина. Это был какой-то странный бугай, он замер где-то за спиной в районе шкафов. Охрана, наверное… Так мы остались втроём. Я, Дэвид и бугай.
— Я нашёл её, — сообщил Дэвид, садясь в кресло в удовлетворённым видом. Говорил явно не мне, значит — бугаю. Может он и не охрана, фиг их поймёшь. Наши значит меня, ага. Объяснили бы зачем быстро и отпустили бы с миром.
Довольная мина Дэвида меня раздражала.
— Не думаю, что это она. Она ни капли не похожа на свою бабушку и запах… — Сзади раздался звук, словно бугай нюхал цветочек, я чуть не засмеялась в голос от такой мысленной картины, — ни одной схожей нотки.
Бабушка? А она то тут при чём? Запах? Я потянула воздух вокруг себя. Чем от меня могло пахнуть? Только морковкой может, или духами немного, ну и на крайний случай потом, все-таки я как ни странно человек и когда пугаюсь ужасно потею.
— Нет запаха?.. — Дэвид прищурил глаза, разглядывая меня, мне стало жутко и дурно. Я как нельзя сильно ощутила свою беззащитность, резко защипало в носу… — А ну ка встань.
Я не сдвинулась с места. Он начинал меня пугать больше, чем вся ситуация в целом.
— Встать!
Я вздрогнула от его крика и, беспомощно оглянувшись на бугая, встала.
— Сколько на тебе побрякушек?
— Что?..
— Побрякушек? Украшения с камнями, которыми ты защищаешься?
Я сглотнула. Откуда он про них знает? В голове что-то щёлкнуло. Мама не зря говорил одевать эти украшения, это не было шуткой или игрой — это было реальность. Неужели они и правда меня защищали? Я попалась…
— Шесть, — тихо соврала я, опустив глаза и теребя в руках пояс от халата.
— Лжёшь.
Я решила отмалчиваться.
— Слушай. — Дэвид отодвинул стул и обошёл стол, приближаясь ко мне. Каждый его шаг добавлял слабости к ногам и желания разреветься, как маленькой. Вот сейчас я была и правда напугана. Когда он подошёл на расстояние вытянутой руки, напряглась, — Сними их все. Не заставляй меня делать это самому.
Я молчала, продолжая теребить пояс халата и молчать. Вдруг Дэвид схватил меня за подбородок и больно запрокину мне голову, заглядывая в глаза с самым спокойным видом.
— Смотри на меня и делай то, что я говорю. Поняла?
Внутри все замерло. Боже, спаси меня. После этого он отпустил подбородок, схватил меня за руку и закатал рукав:
— А иначе, — не отрывая взгляда от меня, он со всей силы дёрнул браслет на моей руке, тот рассыпался по полу под нашими ногами, а руку обожгло болью, я вскрикнула, шарахаясь от него. На плечи легли две ладони, в глазах застыли слёзы.
— Дэвид, хватит. Она сама всё снимет.
Меня легко подтолкнули обратно, мои руки мелко тряслись, когда я снимала браслеты с левой руки, а потом сложила на стол. Дэвид вернулся на своё место.
— Три. Дальше.
Послав ему многозначительный взгляд, впрочем, не принёсший мне ничего, я закатала второй рукав, там была ещё три. Я аккуратно расстёгивала и стягивала браслеты.
— Шесть. Дальше.
— Всё.
— Ты хочешь, чтобы я нашёл их сам.
Я вздрогнула, представив, что он будет меня лапать. Ну уж нет… Сняла серьги, потом подвеску и четыре кольца.
— Уже тринадцать. Дальше.
Я наклонилась под их взглядами и закатала правую штанину, там было два браслета. На второй ноге три. Всё это тоже сложила на стол.
— Всё…
— Итого восемнадцать. А никак не шесть. Рэй, по-моему, она неплохо подготовилась. С таким арсеналом, немудрено, что наши ищейки были рядом с ней в комнате и всё равно не смогли её учуять.
Рэй… Бугая зовут Рэй. Без всех этих побрякушек, как сказал Дэвид, я чувствовала себя голой что ли. Беззащитной. Я послала испуганный взгляд этому самому Рэю.
— Дэвид, запах похож, не спорю, но это не она.
Дэвид послал мне тяжёлый взгляд, я поёжилась.
— Ещё есть?
Я помялась и вытащила телефон из кармана, отцепила брелок в виде слона из кахолонга и ещё один декоративный браслетик. Сложила на тол. Тамм лежала приличная такая кучка. М-да, и это я таскала на себе?..
— Ещё?
— Есть…
— Снимай.
— Не могу, Вы смотрите…
— Кому ты сдалась тут… Снимай.
— Я не могу. Отвернитесь или закройте глаза.
Оба отвернулись и закрыли глаза. Я быстро развязала пояс халата и расстегнула под рубашкой пижамы цепочку пояса. Он был тёплым и плавно скользнул мне в руку. С тихим стуком я отложила свою последнюю защиту.
Сзади раздался судорожный вдох, потом что-то вроде стона. Я испуганно обернулась, судя по тому как Рэй смотрит на меня, теперь я точно она. Я нахмурилась и сложила руки на груди, лучшая защита — это нападение:
— Ну все, теперь вы убедились, что я — это та, кто вам нужен, теперь не потрудитесь ли вы мне рассказать, что тут вообще происходит. Я вообще-то домой хочу.
— Разве тебе Дэвид ничего не объяснил? — Как-то уж слишком заинтересовано втягивая в себя воздух произнёс Рэй, меня передёрнуло. Да чем от меня таким пахнет, что он так нюхает воздух?
— А ты думаешь, я стала бы задавать такие тупые вопросы, если бы всё знала? — Огрызнулась я.
— Эй, Амелия, не дерзи ему, он вампир, между прочим.
— Ну да, конечно…
Вампир? У кого возникают какие ассоциации с вампирами?
У кого-то это милые женоподобные мужчинки, сосущие кровь у всех подряд. Лично у меня сразу возникает такой образ длинноволосого чернявого парня, раскинувшегося на небольшой софе в расслабленной позе. Его рубашка с оборочками распахнута, оголяя пресс, сверкает пряжка сапфиром в тон его глаз. И эти тонкие аристократичные черты…
Не то чтобы мне нравились вампиры, или я состояла в группе таких фанаток кровососов, скорее, нет, своей подруге Сэм я всегда говорила, что мужчина, который будет у тебя пить кровь — это не круто и очень затратно по здоровью. А вдруг у него вовремя пмс крышу снесёт и что тогда? Короче её любовь к ним и желание с ними познакомиться, был бы шанс, я не разделяла. К тому же если она с искренним восторгом верила в них, то я предпочитала только ссылаться на фантазию авторов, пишущих такие безумства. К тому же данные о вампирах настолько разнились.
Изначально, это были просто кровожадные твари, абсолютно лишённые какого-либо ореола волшебства и очарования? Что приятного в том, что в дом забирается что-то жуткое и выпивает девушек до дна? Как бокал дорогого вина? Ничего. Вот и люди так считали, это потом уже стало выясняться, что осиновый кол вам в помощь и солнечный свет, а также серебро, чеснок и святая вода, а коли в Бога верите, так вообще крестик ото всех спасёт.
А вот сейчас, когда вампиры вдруг стали толерантными и питаются только зверушками, (гринпис в ужасе), кто-то не боится солнца, кто-то на нем светится и, крестик уже не работает, и святая вода, и церковь, и чеснок, и кол, то всё это как-то странно. Да и к тому же сейчас девушки падают в обморок от счастья только при мысли, что какой-то дико прекрасный и сильный мужчина заберётся ночью к ним в спальню и страстно приникнет к их шее и… вдруг она окажется той самой, что вдруг проснётся такой же, как он. Мне кажется, только одно осталось среди этого живо — чтобы убить вампира необходимо оторвать ему голову. Так что вампиры, как были, так и оставались для меня фентези. Раз и навсегда.
Поэтому, услышав, что ЭТО вампир, мои стереотипы начали сходить с ума. Я тихо села в кресло, переваривая информацию. Потому что это не был аристократичный мэн на кушетке с томным взглядом барышни. Передо мной стоял верзила метра под два, полный мускулов и похоже желания убивать, у него был взгляд бойца, воина, жёсткий, дерзкий, наглый. Эти ручищи вряд ли были созданы для изящной шпаги или бокала кровушки, скорее уж, моргенштерна и какого-нибудь кубка из серии викингов. Точно, он напоминал мне викинга, только без бороды и косичек. Единственное, что совпадало с описанием в моей голове — это тёмные волосы, вот только увы не длинные, а наоборот, коротко стриженные под ёжик. И никакого аристократизма, военный до мозга костей.
— Ептить, — выдала я, обработав полученную информацию и вглядываясь в огромную гору мышца, обтянутых тонким трикотажем и денимом. Парень до этого мирно, относительно мирно, глядящий на Дэвида, перевёл на меня взгляд, и его глаза как-то нехорошо сощурились, я быстро опустила свои взгляд долу и наткнулась на… эээ… соски… и… хм торс… черт возьми, какая обтягивающая у него футболка и какие мышцы…Упс… щеки горят…
Я отвернулась и в упор посмотрел на Дэвида.
— Ага, он вампир, ты оборотень, а вокруг нас летают феечки, только я ещё не достояно приняла, чтобы это осознать.
Мне хотелось, чтобы мой голос звучал легко и беззаботно, и немного издевательски. То что эта махина — вампир, я поверила сразу, даже не надо меня убеждать, но все равно попахивало чем-то унылым и печальным, типа радуги из одного места у единорогов.
— Я? — Дэвид рассмеялся, и мне сало жутко, — я человек. Всего лишь.
Мне не хотелось даже рядом с ним находится, я встала с кресла, чтобы скрыть нервозность, мне нужно было побродить, потом остановилась где-то в метре от махины, изображая, что я разглядываю шкафы. Я попадала в радиус его воздействия, и это меня успокаивало? Я задумчиво посмотрела на махину, а он на меня. Я его не боюсь, вдруг пришла странная мысль. В смысле что он большой, это понятно. Прихлопнет и не замечу, но между Дэвидом и им, явно выберу его. И весь страх, все сомнения куда-то улетучились, просто потому что я стояла рядом с ним. Такого со мной ещё не случалось. Откуда такая уверенность, что эта кровожадная тварь с нехорошим прищуром голубых глаз, проголодавшись, не воткнёт в меня свои острые зубки? Не знаю.
Просто он меня тронет. Не сможет.
Слишком много вопросов и слишком мало ответов.
— Собственно я-то вам зачем? У вас и так компания весёлая.
Я мысленно усмехнулась, представив, как махина с рёвом кинг-конга разрывает Дэвида на много маленьких Дэвидов, заливает их молоком и ест. Хрустеть будет?
— А дело собственно в твоей крови и побрякушках.
Махина умеет разговаривать, это уже интересно, у него приятный голос, такой грудной. А у шкафчика антресолька работает?
— Я, прошу прощения, что я так долго, — на пороге кабинета объявился тот странный доктор Франкенштейн из кабинета, рука неодобрительно заныла. Ей не нравилось, что в руках доктор держал шприц. абсолютно. — Дэвид, я могу украсть у вас сие создание и поговорить?
Тот задумчиво окинул меня взглядом и неохотно кивнул. Махина молчала. Доктор обнял меня за плечи, как родную и повёл к выходу, едва я вышла из радиуса влияния того парня, меня стало трясти, как от холода, и стало ужасно зябко.
— Ах, дорогая, в наших лабораториях так холодно, — Доктор навёл на меня прицел своих глаз, спрятанных за толстыми стёклами очков, и сжал моё плечо, — Подожди, я сейчас.
Какая поразительная забота. И он сказал лаборатории?..
Он вернулся в кабинет, где мы только что были и вернулся уже с курткой. Большой такой курткой, за палатку сойдёт, но тёплой и пахнущей так что… я едва не застонала, вдыхая этот запах, хотелось потереться от него как кошке. Такой свежий, чуть пряный и даже где-то острый. Никогда такого не встречала. Но теперь это был любимый мой запах, определённо. Я шла и вдыхала его, я не могла надышаться им, закутавшись в одуряющее тепло куртки.
— Так-то лучше.
Доктор заулыбался. Он была в белом халате с… кажется, это пятно от кофе. Или чая. На голове были дикие вихры, не знавшие расчёски очень давно, в руках он сжимал шприц и папку с документами. Если он будет в меня этим тыкать, я обижусь. Но вроде он неплохой так-то, но все же, что они от меня хотят?
— Не нужно на меня так смотреть, хорошо? Я постараюсь все объяснить, но я не уверен что это будет звучать правдоподобно для вас.
— Можно на ты, — улыбаясь, отметила я.
— Да-да, кончено. Как тебя зовут?
— Амелия.
— О, это чудесное имя, — у доктора оказалась забавная походка, он словно бы подпрыгивал во время шага и когда говорил, постоянно размахивал руками и поправлял очки. — Меня зовут доктор Альфред Куинто, но можешь меня звать просто Док или Альфред, как будет удобно.
— Хорошо.
Я шаркала тапками по все также однообразному коридору, вот мы свернули и показалась дверь. Док открыл дверь ключом, что выудил из кармана своего халата и пропустил меня туда. Там стояла какая-то лабораторная техника. Колбочки, графики везде висят, что-то кипит, булькает, варится.
— Садись-садись, моя дорогая, — Альфред придвинул мне стул, я села, кутаясь в куртку и не заметно вдыхая полные лёгкие одуряющего аромата. — Так вот по поводу того, что тут происходит… это очень сложно и непонятно для тебя будет, потому то ты не слышала ничего подобного до этого. Но я постараюсь объяснить так просто как это возможно для тебя.
Меня подкупала эта его забота обо мне, я улыбнулась ему как можно дружелюбнее:
— Неужели все настолько плохо?
— Как вы отнесётесь к идее о существовании вампиров?
В голове пронеслась картинка махины, которая меня так успокаивала своим присутствием.
— Я в них не верю.
— Охотно верю, — Док рассмеялся, я поддержала его улыбкой. Забавный он.
— А что, если я скажу, что я работаю на вампиров?
На его лице была скорбь и радость, и ещё много эмоций и, наверное, дикое желание чтобы я поверила ему.
— Зачем вампирам я? Им сейчас достаточно просто сообщить какой-нибудь томной барышне, что он вампир, и она ему всё, что хочешь отдаст.
— Вампирам современным не нужна пища в вашем понимании, то есть… — Он активно жестикулировал руками и постоянно ерошил волосы на голове. Это объясняет беспорядок на его голове. Дитя науки, что скажешь тут… — То есть не для еды. Точнее… ох, надо начать сначала. Это так сложно объяснить.
Альфред облокотился на стол и, задумчиво поглядывая, на закрытую дверь продолжил:
— Я знал вашу бабушку, она родилась и выросла в подобной лаборатории, за ней следили, а она помогала нам. Она была одной из немногих девушек, которыми вампиры действительно очень дорожили, точнее, дорога была их кровь, обладающая весьма интересными свойствами. А все началось с твоей прародительницы. Она полюбила вампира, а он её, и странным стечением обстоятельств стало то, что у неё родилась дочь. Ах, не смотри так, Амелия, это сейчас кажется, что в этом нет ничего невероятного. Но у вампиров не бывает детей.
Бабушка? Опять они упоминают её? Моя затерявшаяся родственница что-то подозрительно часто фигурирует в их рассказах.
— Потому что они живые мертвецы?
— Да. Были такими. Как раз кровь твоего рода помогает им не быть такими.
— Как это?
— Кровь твоих бабушек и прапрабабушек имеет странные свойства, это как лекарство, как наркотик для вампиров. Они сходят с ума, стоит им попробовать хоть каплю и не смогут уже никогда забыть этот вкус. Как героин или марихуана для людей. Ваша кровь очень сладкая для них, как мне они говорили, и пахнет изумительно, это тоже по их описаниям… Вампиры-ищейки могут найти её очень быстро просто по запаху.
Вампиры-ищейки… про них Дэвид упоминал. Говорил, что из-за камней даже целая стая этих самых ищеек не могла меня учуять.
— Так вот я отвлёкся… — Док откашлялся, — с каждым новым поколением эта кровь открывала новые грани у вампиров: теплокровность, например, или то, что кровь теперь может быть не единственной пищей для них. Также это ослабление чувствительности к свету и… рождение детей. Много всего и многое предстоит познать ещё. Есть всего три рода, каждая кровь имеет свой запах, свой вкус и свои чудеса и побочные эффекты.
— Оу… неожиданно.
Информации было много. Даже слишком, но она так гладко легла в мою голову, словно я всегда это знала, и сейчас просто стирала пыль с этих знаний.
— Да, но чтобы неопытные и юные вампиры не покушались на таких ценных девушек была разработана система защиты — камни.
Я вздохнула, вспомнив про кучу украшений, оставшихся на столе у Дэвида. Мама не врала. Знала ли она всё это?
— Вы знали, что камни на тех браслетах, что вы носили спасали вам много лет жизнь?
— Да.
Честный ответ. Я правда знала это, пусть и не понимала, как.
— Правда?
— Ну почти… Мама говорила, что это будет спасать меня и мою жизнь, а заодно и её. Но я думаю, она сама не знала, зачем и как. Бабушка мало что ей рассказала, а потом просто пропала.
— Вот как, — Док улыбнулся. — Что у тебя за камни?
— Кахолонг, хрусталь, чёрный оникс.
— Это очень сильные камни, такие носила твоя бабушка. Они блокируют твой запах и зов твоей крови, поэтому вампиры не могли тебя учуять.
— Простите, конечно, но как камни могут блокировать запах? Они же сами ничем не пахнут.
— Мне кажется дело в том, что вампиры нюхают не совсем в том понимании, как ты думаешь. Мы с тобой люди и для нас нюхать — это вдохнуть аромат, а для них это вкус ауры, её аромат, цвет, текстура и все вместе.
— То есть не столько блокировали запах, сколько мою ауру?
— Грубо говоря так. — Док покивал, — У них там всё очень сложно устроено.
— Ясно, — я поправила куртку, которая сползала с одного плеча. — То есть сейчас вам нужна моя кровь для продолжения эксперимента? Чтобы вампиры и дальше мутировали?
— Да… Заботиться о твоём роде — наша обязанность и всегда таковой была, но твоя бабушка… — Альфред вздохнул, — она сбежала, и долгие годы мы потратили, чтобы найти хоть какую-то зацепку. Представь сколько времени прошло уже, если мы нашли уже её внучку.
О да, очень похоже на бабушку. Сбежала. Маскировалась она отменно, и только все равно воля случая нас свела вместе.
— Хорошо. — Я встала с кресла и зевнула, прикрывая рот рукой, — тогда идёмте, пройдёмся, и вы мне расскажете, чего вы уже добились на этом поприще.
— То есть?
— Ну я должна же знать, чего вы уже добились и чего хотите добиться в итоге.
Доктор снял очки и стал их протирать краешком халата, когда он поднял на меня глаза без очков я поразилась ясности его взгляда. Он встал и подошёл ко мне ближе:
— Вы совсем непохожи на свою бабушку.
— Сочту это за комплимент.