Стиви и Тёмный

Тёмный обитал в норе на песчаной отмели в старом русле реки, где Стиви любил играть. Тёмный хотел было выбраться наружу, но Стиви запечатал его, чтобы он не смог этого сделать. Он выложил в ряд перед входом в нору особые волшебные камешки. Стиви знал, что они были волшебными, потому что он сам их нашел, и чувствовал исходящее от них волшебство. Когда вы будете такими же большими, как Стиви (а лет ему уже было столько, сколько пальцев на руке — пять), то вы тоже будете многое знать, и уж точно будете уметь разбираться в том, что волшебное, а что нет.

Когда Стиви впервые обнаружил Тёмного, камни как раз были у него в кармане. Он копал гараж в отвесной стенке берега, когда часть его внезапно осыпалась и скатилась на него. Один камень ударил его в лоб с такой силой, чтобы будь ему всего четыре, он бы заплакал. Но Стиви было пять лет, так что просто он вытер кровь тыльной стороной ладони и стал разгребать песок, чтобы отыскать большую ложку, которую мама выдала ему для копки вместо совка. Вот тогда он и обнаружил большую нору, внутри которой лежала его ложка. И когда он протянул руку, чтобы взять её, Тёмный появился из глубины норы и коснулся Стиви. Он ухватил его за запястье, и когда Стиви дернулся и освободил руку, кожа её была холодной до самой спины. Около минуты кожа была бледной и онемевшей, потом появилась боль и потекла кровь, и вот тогда Стиви рассердился. Он достал из кармана свои волшебные камни, и положил один из них, маленький красный, перед входом в нору. Тёмный снова выпустил наружу часть своих пальцев и коснулся красного камешка, но ему не понравится скрытое в том волшебство, и он попытался обойти его. Тогда Стиви начал расставлять полукругом другие гладкие камешки, жёлтые и белые.

Темный выпустил множество тонких щупальцев, которые попытались обогнуть магический барьер. Не закрытым оставалось только одно отверстие слева, и Стиви положил туда прозрачный чёрный камешек, который нашёл этим утром. Тогда Темный убрал свои щупальца и попытался оттолкнуть чёрный камень. С проворностью кролика, Стиви начертил на песке магический знак, и Тёмный был вынужден снова убраться вглубь норы. Тогда Стиви пометил волшебным знаком «X» все вокруг отверстия и побежал поискать ещё волшебных камней. Он нашел белый один с синей полоской посередине, а другой желтый. Он вернулся, положил камни перед входом в нору и стёр знаки. Тёмный рассердился, он начал подниматься за линией камней, пока не стал на голову выше Стиви.

Стиви был очень испуган, но остался на месте, крепко сжимая в кармане свой амулет. Он был волшебней всего. Так сказал Хуанито, а Хуанито знал, что говорит. Ему было десять лет, и он был первым, кто рассказал Стиви о волшебстве. Он то и помог Стиви создать волшебство. И он нацарапал надпись на карманном амулете. Конечно, Стиви и сам научится писать, когда пойдёт в школу, но это будет ещё не скоро.

Темный не мог сделать ему ничего плохого, когда он был заперт волшебством, но было немного страшно смотреть, как Тёмный стоит вот так в ярком горячем свете. У Тёмного не было ни головы ни рук, ни тела. У него не было глаз, но он смотрел прямо на Стиви. У него не было рта, но он что-то шептал Стиви — он слышал это бормотание прямо в своей голове, и в нём звучала ненависть. Поэтому Стиви присел на песок и вновь начертил много магических знаков, заставив Тёмного отпрянуть обратно в глубину норы. Стиви повернулся и побежал так быстро, как только мог, пока бормотание не заглушили шум ветра в ушах и шелест щебня на дороге под ногами.

На следующий день в дом Стиви приехал в гости Арнольд со своей матерью. Арнольд Стиви не нравился. Он был ябеда и плакса, хотя и был старше Стиви на целых два пальца. Стиви увёл его играть к песчаной отмели. Они не стали спускаться вниз, где было логово Тёмного, но всё то время, пока они копали туннели возле корней старого тополя, Стиви чувствовал присутствие Тёмного — словно далёкий грохот, не слышимый ухом, но ощущаемый телом. Он знал, что магические знаки, которые он начертил на песке, уже стёрлись, и Тёмный пытается прорваться через барьер магических камней.

Вскоре Арнольд начал хвастаться.

— Мне подарили космический бластер.

Стиви отбросил назад ещё несколько горстей песка.

— А ещё, — продолжал Арнольд, — у меня есть двухколёсный велосипед.

Стиви сел на корточки.

— Честно?

— Конечно! — самодовольно заявил Арнольд. — А ты ещё слишком маленький, чтобы иметь двухколёсный велосипед. И даже если бы он у тебя был, ты всё равно бы не смог на нём ездить.

— Может и смог бы. — Стиви снова принялся копать песок, чувствуя себя при этом прескверно. Он действительно упал с велосипеда Расти, когда пытался на нем проехать, хотя конечно же Арнольд об этом не знал.

— Не смог бы, — сказал Арнольд из своего тоннеля. — А ещё у меня есть пневматический пистолет, настоящая пила и трёх-с-половиной-лапая кошка!

Стиви так и сел на песок. Может ли быть что-нибудь лучше, чем трёх-с-половиной-лапая кошка? Он начертил на песке магический знак и сказал:

— У меня тоже есть кое-что, чего ты никогда не видел.

— Ну это вряд ли, — усмехнулся Арнольд.

— Очень даже есть. Тёмный.

— Что?

— Тёмный.

— Я держу его в норе вон там. — Он мотнул головой вниз, на песчаную отмель.

— Ай, да ты просто спятил. Нет там никакого Тёмного. Это просто детские выдумки.

Стиви почувствовал, как жар приливает к его лицу.

— Ничего я не выдумываю. Пойдём, и сам увидишь.

Он потащил Арнольда за руку вниз к отмели, песок хрустел под их сандалиями, как рассыпанный на полу сахар. Они присели на корточки перед норой. Тёмный забился глубоко, так, что они не могли его увидеть.

— Я ничего не вижу. — Арнольд наклонился вперед, чтобы заглянуть в отверстие. — Там нет никакого Тёмного. Ты просто дурак.

— Сам дурак! И Темный в этой норе.

— Конечно, это просто темнота в норе, вот и всё. Нет там никакого Тёмного, тупица.

— Сейчас увидишь. — Стиви сунул руку в карман и крепко сжал амулет. — Тебе лучше скрестить пальцы. Я собираюсь его выпустить.

— Ай! — Арнольд не поверил ему, но на всякий случай всё равно скрестил пальцы.

Стиви взял два из магических камнях из тех, что были разложены перед отверстием, и отошёл назад. Темный хлынул наружу как река. Он тонкой струйкой просачивался через брешь в магическом барьере и поднимался вверх как столб дыма. Арнольд от удивления выпрямил пальцы, и Тёмный обернулся вокруг его головы, и тогда он закричал. Тёмный протянул свою длинную руку чтобы схватить Стиви, но Стиви вытащил из кармана амулет и ударил Тёмного. Стиви слышал, как Тёмный вскрикнул в его голове, и он снова ударил его. Тёмный упал и уменьшился в размерах, тогда Стиви толкнул ее обратно своим амулетом. Он положил назад волшебные камни, и написал два магических символа на песке, после чего Тёмный вскрикнул снова и спрятался вглубь норы. Арнольд лежал на песке, его лицо было бледным и неподвижным, поэтому Стиви стал трясти его и звать по имени. Арнольд открыл глаза, лицо его стало красным и начало кровоточить. Он завопил: «Мама! Мама!» и понёсся так быстро, как только мог, по мягкому песку в сторону дома.

Стиви последовал за ним, крича:

— Ты не скрестил пальцы! Ты сам во всём виноват! Ты выпрямил пальцы!

Арнольд и его мать уехали домой. Арнольд все еще ревел, а его мать была багровой от ярости, когда она кричала на маму Скиви:

— Вам бы следовало лучше присматривать за вашим мальчишкой, или он вырастет убийцей! Посмотрите, что он сделал с моим бедным Арнольдом!

И она поехала так быстро, что она попала на выбоину у ворот и едва не улетела с дороги. Мама села на крыльцо и поставила Стиви между колен. Стиви опустил глаза и пальцем чертил магические знаки на брюках мамы.

— Что произошло, Стивен?

Стиви поморщился.

— Ничего, мама. Мы просто играли на берегу.

— Почему ты сделал больно Арнольду?

— Я ничего ему не сделал. Честно. Я его даже не трогал.

— Но у него пол лица расцарапано! — Мама заговорила а-теперь-никакого-вранья голосом. — Скажи мне, что случилось, Стивен.

Стиви сглотнул.

— Ну, Арнольд хвастался своим двухколесным велосипедом и… — Стиви, разгорячившись, поднял глаза. — И, мама, у него есть трёх-с-половиной-лапая кошка!

— Продолжай. — Стиви снова прижался к ней.

Ну, у меня есть Тёмный в норе на отмели, так что я…

— Тёмный? Что это такое?

— Ну… Тёмный — это просто Тёмный. Он не очень хороший. Я держу его в норе с помощью волшебства. Я его немного выпустил, чтобы показать Арнольду, и он сделал ему больно. Но он сам виноват. Он выпрямил пальцы.

Мама вздохнула.

— Что произошло на самом деле, Стиви?

— Но ведь я уже сказал, мамочка! Честно-честно, именно так всё и было!

— По-правде, Стиви? — Она посмотрела ему прямо в глаза. Стиви не отвёл взгляда.

— Да, мамочка, по-правде.

Она снова вздохнула.

— Ну, сынок, я так понимаю, что этот Тёмный такой же, как твои Мистер Боб и Тудди Трут?

— Нет-нет, — помотал головой Стиви. — Мистер Мистер Боб и Тудди Трут хорошие. А Тёмный плохой.

— Ну, значит, больше никогда не играй с ним.

— Я не играю с ним, — запротестовали Стиви. — Я просто держу его взаперти с помощью магии.

— Ладно, сынок. — Она встала и щеткой отряхнула пыль с брюк. — Ради твоей любви к Тудди Труту, не позволяй Тёмному снова обидеть Арнольда. — Она улыбнулась Стиви. Стиви улыбнулся в ответ.

— Хорошо, мамочка. Но это была его ошибка. Он выпрямил пальцы. Как маленький.

В следующий раз, когда Стиви с осликом Эдди играл в ковбоя на отмели, он услышал, как Тёмный зовёт его. Его голос звучал так мягко и ласково, что кто-нибудь мог бы подумать, что голос принадлежит кому-то доброму и хорошему, но Стиви чувствовал под добрыми интонациями совсем недобрый гул, поэтому он убедился, что его карманный амулет при нём, отогнал Эдди подальше, и спустился вниз и присел перед норой. Тёмный стоял за волшебными камнями, и он выглядел почти как Арнольд, только глаза были не похожи, и у него было только одно ухо, а ещё веснушки были у него по всему телу, а не только на лице, как у Арнольда.

— Привет, — сказал Темный голосом Арнольда. — Давай играть.

— Нет, — сказал Стиви. — Ты меня не обманешь. Ты все еще Тёмный.

— Я не причиню тебе вреда, — лицо Арнольда растянулось в стороны, пытаясь изобразить улыбку, но получилось это не слишком хорошо. — Выпусти меня, и нам будет очень весело.

— Нет, — ответил Стиви. — Если ты не был плохим, моё волшебство не стало бы тебя удерживать. Я не хочу играть во что-то плохое.

— Почему нет? — спросил Тёмный. — Делать плохо — это весело, а иногда даже очень весело.

— Я знаю, — сказал Стиви, — но только если сделать что-то немножко плохое. А вот если сделать что-то очень плохое, то тебя могут выпороть или поставить в угол, а ещё может разболеться живот, и тогда мама и папа будут любить тебя ещё сильнее, пока не выздоровеешь.

— Да ладно, — сказал Темный. — Мне очень одиноко. Никто никогда не приходит поиграть со мной. Ты мне нравишься. Выпусти меня, и я подарю тебе двухколёсный велосипед.

— В самом деле? — Стиви почувствовал прилив тепла. — По-правде?

— Да, по-правде. И ещё — трёх-с-половиной-лапую кошку.

— О! — Стиви чувствовал себя так, будто наступило рождественское утро. — Честно?

— Честно. Все, что тебе нужно сделать, это убрать камни и сломать твой карманный амулет, и тогда я тебе дам всё что ты захочешь.

— Мой амулет? — Стиви почувствовал, как теплота уходит из груди. — Ну уж нет, я ни за что не стану его ломать. Это самая волшебная вещь из всего, что у меня есть, и сделать его было совсем не просто.

— Но я могу дать тебе то, что намного лучше волшебства.

— Ничего не может быть лучше волшебства. — Стиви сжал амулет. — В любом случае, папа пообещал, что купит мне двухколёсный велосипед на день рождения. Когда мне будет шесть лет. А тебе сколько лет?

Темный задрожал, раскачиваясь вперед-назад.

— Я стар как этот мир.

Стиви рассмеялся.

— Тогда ты должен знать тетю Фрони. Папа говорит, что она тоже старая, как мир.

— Я гораздо старше этих гор, — сказал Темный. — Давай, Стиви, выпусти меня. Пожалуйста, ну пожалуйста.

— Хорошо, — Стиви потянулся к красному камню. — Только обещай, что будешь хорошим!

— Обещаю.

Стиви колебался. Он чувствовал в голосе Тёмного какие-то фальшивые ноты. Это было похоже на мурлыканье кошки Лили над пойманной мышью. Или на тихое рычание щенка на сусликов, которых тот иногда ел. Это заставило Стиви почувствовать неуверенность, и, пока он сидел на корточках, пытаясь разобраться в своих ощущениях, над верхушками деревьев сверкнула яркая молния, и одновременно с ударом грома застучали первые капли дождя.

— Хорошо, — сказал Стиви, с чувством облегчения поднимаясь на ноги. — Сейчас начнётся дождь. Я не могу сейчас с тобой играть. Я должен идти. Может быть, я смогу прийти и мы увидимся завтра.

— Нет, сейчас! — сказал Темный. — Выпусти меня прямо сейчас! — Его лицо — лицо Арнольда — перекосилось, и один глаз соскользнул вниз на щеку. Стиви начал пятиться, глаза его расширились от испуга.

— В другой раз. Мне не разрешают здесь играть, когда начинается буря. Может начаться наводнение.

— Выпусти меня! — голос Тёмного звучал всё безумнее. Лицо стало Арнольда стало лиловым, лихорадочно блестящие глаза потекли по щекам, и он снова начал превращаться в сгусток тьмы. — Выпусти меня!

Тёмный с такой силой налетел на магический барьер, что песок затрясся и один из волшебных камней откатился назад. С проворством кролика Стиви вернул камень на место и поправил все остальные. Тогда Тёмный скрутил своё тело во что-то настолько отвратительно выглядящее, что у Стиви заболел живот, и он почувствовал, что его вот-вот вырвет. Он достал карманный амулет и направил его волшебную силу в песок, и Тёмный закричал так громко, что Стиви тоже начал кричать; и побежал домой к маме, чувствуя, что очень болен. Мама уложила его в постель, дала ему лекарство, чтобы успокоить живот, и сказала папе, что нужно купить Стиви шляпу. Солнце в середине июля было слишком жарким, и светловолосому мальчику не стоило ходить с непокрытой головой.

После этого Стиви некоторое время старался держаться подальше от реки, но в один прекрасный день ослик Эдди снова открыл ворота зубами и побрел вниз по дороге, направляясь к отмели. Это было на следующий день после шторма. Мама сказала: «Тебе лучше пойти за Эдди. Река сегодня должна будет пройти по старому руслу, и если Эдди окажется там, поток его может унести.

— Да ладно, Эдди умеет плавать, — сказал Стиви.

— Конечно, он может, но только не во время внезапного наводнения. Вспомни, что случилось с лошадью Даркиных в прошлом году.

— Да, — ответил Стиви широко распахнув глаза. — Она утонула. Её унесло к плотине. И она умерла.

— Да, она умерла, — сказала мама. — Так что скорее беги и приведи Эдди обратно. Но помни — если увидишь, что в русле вода, держись от неё подальше. А если вода начнёт прибывать, сразу же выходи!

— Хорошо, мама. — Стиви надел сандалии — на дороге было слишком вязко, чтобы ходить босиком, и пошел за Эдди. Он тщательно искал его следы, как ему показывал папа — шёл немного склонившись вперёд — и только изредка поднимал голову, чтобы посмотреть, где он находится и убедиться, что он не сбился с правильного пути. В конце концов, он разыскал Ослика Эдди в старом русле. Тот поедал мескитовые бобы[1] на отмели неподалёку от убежища Тёмного. Стиви протянул руку по направлению к нему и сделал приглашающий жест.

— Иди сюда, Эдди. Давай, мохнатый.

Эдди слегка пошевелил ушами и краем глаза покосился на Стиви, не прекращая отщипывать зубами длинные бобы, стараясь при этом, чтобы шипы не поцарапали его мягкие губы. Стиви медленно и осторожно двигался к Эдди, не переставая ласково его уговаривать, при этом скользя рукой вверх по его плечу к висящему на шее обрывку старой веревки, когда Эдди внезапно чего-то испугался и подпрыгнул, оттолкнувшись всеми четырьмя своими ногами. Он понёсся на другую сторону отмели, опрокинув Стиви вниз на твёрдый, смешанный с гравием песок.

— Будь ты проклят, Эдди! — крикнул он, поднимаясь. — Сейчас же вернись назад. Нам нужно уйти с отмели. Мама будет сердиться. Не делай вид, что не понимаешь!

Эдди продолжал играть, изображая, что всё ещё сильно напуган. Он взмахнул своим длинным хвостом и попытался забраться на почти вертикальный берег отмели. Его передние ноги царапали по обрыву, а задние ноги поднимали песок. Затем он опустился на все четыре ноги и просто стоял, вообще не двигаясь, опустив голову вплотную к берегу. Стиви очень медленно подошел к нему и взялся за старую веревку.

Только тогда он заметил, где стоит Эдди.

— Ох, Эдди, — сказал он, присев на корточки в песке. — Посмотри, что ты наделал. Раскидал все волшебные камни. Ты позволил Темному скрыться. И теперь у меня не будет ничего из того, что есть у Арнольда, и всё из-за тебя, Эдди! — Он встал и хлопнул Эдди по мохнатому боку. Но Эдди продолжал стоять, и его взгляд из насмешливо-любопытного стал жестким и холодным.

— Эдди! — Стиви потянул за верёвку, и голова Эдди повернулась — медленно, как створка старых ворот. Потом Эдди развернулся полностью, медленно и смешно переступая ногами.

— В чем дело, Эдди? — Стиви положил руку на нос Эдди и внимательно посмотрел на него. С глазами ослика было что-то не так. Они были по-прежнему большими и тёмными, но теперь они выглядели пустыми, казалось, они не видели ни Стиви, ни того что было вокруг. И в то время как Стиви заглянул в них, там, словно просачивающийся через трещину дым, заклубилась тьма, и глаза снова стали зрячими. Стиви попятился, вытянув перед собой руки.

— Эдди, — прошептал он. — Эдди, в чем дело?

И Эдди двинулся за ним, но не как Эдди — не маленькими частыми шагами, но медленно и ужасно, сначала обе ноги с одной стороны, затем обе с другой стороны — как козлы или что-то ещё, не умеющее передвигаться на четырёх лапах. Сердце Стиви сильнее забилось под его футболкой, и он попятился быстрее.

— Эдди, Эдди, — умолял он. — Не надо, Эдди. Пожалуйста, не веди себя так. Мы должны вернуться домой.

Но Эдди шёл и шёл, все быстрее и быстрее, ноги его становились гибче и двигались лучше, а глаза смотрели на Стиви. Стиви пятился назад, пока он не наткнулся на большой ствол старого тополя, который принесло наводнение после недавнего шторма. Он кувыркнулся спиной через ствол. Эдди приближался, волоча ноги по песку, пока он тоже не уткнулся в ствол, но его ноги продолжали двигаться, даже когда он не мог продвинуться дальше. Стиви протянул дрожащую руку, чтобы погладить нос Эдди. Но он тут же отдёрнул её назад и посмотрел поверх ствола дерева на Эдди. И Эдди тоже уставился на него широкими и блестящими, как неяркие молнии, глазами. Стиви сглотнул сухой в горле, потому что внезапно всё понял.

— Тёмный! — прошептал он. — Тёмный. Он выбрался из своей норы. И вошёл в Эдди!

Он повернулся и бросился бежать через отмель, подобно загнанной в угол кошке. Эдди издал ужасный крик — не так, как обычно кричат ослы. Стиви оглянулся и увидел, что Эдди — Тёмный — следует за ним, только ноги уже движутся лучше, и его большой рот с крупными, желтыми, мокрыми и блестящими зубами был широко открыт. Ноги Стиви увязали в песке, замедляя движения. Он споткнулся что-то и упал. Он снова вскочил, и его руки были заляпаны жидкой грязью. Начиналось наводнение, а он всё ещё был внизу!

Он слышал, как Эдди шлёпает по грязи, следуя за ним. Стиви оглянулся, вскрикнул и побежал к берегу. Лицо Эдди больше не было его лицом. Рот Эдди был полон клубящейся тьмы, он уже научился двигаться, как настоящий осёл, и мог обогнать Стиви в любую минуту. Вода прибывала, и он чувствовал, как с каждым его шагом ноги всё сильнее увязают в песке. Он услышал, как где-то вдалеке мама кричит ему: «Стиви! Выбирайся на берег!»

Тогда Стиви стал карабкаться на крутой берег, вязкая илистая грязь облепляла его руки и попадала в глаза. Он слышал, как Эдди приближается, и он услышал мамин крик: «Эдди!» — Эдди, широко открыв слюнявый рот, пытался вскарабкаться на берег вслед за Стиви. И тогда Стиви разозлился.

— Будь ты проклят, старый Тёмный! — крикнул он. — Выходи и оставь Эдди в покое!

Он висел на кустах, держась одной рукой, а другой полез в карман и вытащил из кармана амулет. Он посмотрел на него, на свой драгоценный амулет — две палочки от эскимо, связанные между собой наподобие самолётика, на верхушке одной из них были нацарапаны магические буквы ИНЦИ[2]. Стиви крепко сжал его, а потом он закричал и бросил его прямо в горло Эдди, прямо в клубящуюся внутри него отвратительную тьму. Эдди издал крик, перешедший ужасный рёв, и Стиви выпустил куст из рук и упал вниз, в быструю шумную воду. Тогда мама вытащила его, со слезами повторяя его имя снова и снова, пока она пробиралась к пологому месту на берегу, вода поднялась ей выше колен, заставляя её шататься. Стиви сидел сжавшись и со слезами восклицал:

— Эдди! Эдди! Это всё подлый старый Тёмный! Он заставил меня выбросить мой волшебный амулет! Ой, мамочка, мамочка! Где Эдди?

И они плакали вместе с мамой, сидя обнявшись в вязком песке на берегу, в то время как потоки воды с ревом и грохотом устремлялись вниз по реке, очищая отмель и унося Эдди прочь, всё дальше и дальше от берега.