Стихия

Глава 28

— Ты правда не винишь меня в своей смерти? — дрожащим голосом спросила я.

— Конечно нет, моя малышка, — улыбаясь, ответила мама и вонзила пальцы в мою плоть, медленно сжимая сердце. Не в силах выдавить из себя ни звука, я пошатнулась и полетела вниз. Мой полет продолжался бесконечно долго, пока кто-то не поймал меня за руку и не заключил в объятия, дарующие тепло и чувство безопасности.

— Моя Альенар, — прошептал голос, — моя прекрасная Альенар, ты здесь.

Услышав это имя, я резко отпрянула и сжала кулаки, источая неприкрытую злобу, возникшую от одного взгляда на скрывающий лицо капюшон.

— Не смей называть меня так! Ты бросил меня! Убил меня! Теперь мое имя Эдайла, я больше не твоя милая Альенар!

Ангел скинул капюшон и обратил ко мне взгляд ярко-зеленых глаз, наполненный абсолютной нежностью.

— Но ведь я обещал искать тебя в других жизнях и мирах и нашёл, — мягко проговорил он, беря меня за руку, на запястье которой висела тоненькая цепочка со сверкающей звездочкой.

— Ты опоздал, теперь она связана со мной, — резко проговорил кто-то за спиной, и, обернувшись, я увидела брюнета, глаза которого постоянно меняли цвет. — Пойдем, Ника.

— Немезида, останься со мной, — раздался третий голос, обладателем которого оказался мужчина с глазами цвета морской волны. Он протянул мне руку, но блик на его тиаре заставил меня зажмуриться и отвернуться. Я снова увидела женщину, которую называла мамой и которая раздавила моё сердце, как сочный перезрелый персик.

— Моя малышка, я тебя жду.

— Не смей, Ник, ты должна остаться со мной!

— Немезида, я…

— Альенар…

Я в панике зажала уши руками и отчаянно замотала головой, стараясь не слышать этот хор голосов, давящих со всех сторон. Эти близкие и вместе с тем незнакомые мне люди продолжали подходить ближе, не позволяя сбежать. Я словно чувствовала кожей исходящее от них тепло вперемешку с опасностью, обжигавшей меня.

— Замолчите, хватит! Почему вы не оставите меня в покое? Почему вы постоянно причиняете мне боль! Хватит, пожалуйста. Мне же больно, разве вы не видите, больно, мне больно!

Окружившие меня плотным кольцом люди вдруг резко завертелись, превращаясь в смазанные силуэты, а затем и вовсе в ледяной вихрь. В ужасе от того, что сейчас он разорвет меня на кусочки, я закричала. Может быть, из-за крика, а может, и нет, вихрь стремительно поднялся вверх и, к моему огромному удивлению, превратился в маленькое белое облачко, зависшее над головой. Немного покачавшись, оно неожиданно разразилось множеством крошечных снежинок, падающих на раскаленную кожу и с шипением превращавшихся в воду. Я думала, это принесет облегчение, но прикосновение каждой снежинки было сродни удару электрическим током. Закусив губу, чтобы не разрыдаться от нахлынувшей боли, свернулась клубочком и без остановки то скулила, то всхлипывала, словно побитый щенок.

— Больно. Мне больно.

— Ш-ш-ш, — раздался где-то неподалеку незнакомый голос, — потерпи. Всё будет хорошо, самое страшное позади.

Но я не верила голосу, потому что мне никогда не было так плохо. Я едва держалась за край сознания, то и дело рискуя провалиться в бездну беспамятства. Честно говоря, я даже не была уверена, что нахожусь в сознании, и время от времени ждала, когда же мне снова попытаются вырвать сердце. И как меня на самом деле зовут? Боль не давала времени и сил на размышления, она терзала меня снова и снова, заставляя плакать, стонать и постоянно твердить о том, как же мне больно. Я едва могла дышать: вдыхаемый воздух обдирал всё внутри, как наждачная бумага, а выдохи скорее походили на предсмертные хрипы. Там, где к телу прикасались чьи-то руки, державшие меня на весу, кожа горела адским пламенем. А голос всё просил потерпеть, и мне оставалось только повиноваться ему.

Спустя какое-то время я все-таки потеряла связь с голосом, как ни старалась отчаянно сопротивляться забвению. Не знала, продолжает ли он меня утешать или уже давно бросил догорать в водовороте огня и боли. Изредка прорываясь сквозь пелену, застилающую сознание, вспоминала отрывочные кадры: звон тиары, катящейся по каменному полу, крики, бесконечное пламя — они мелькали и перемешивались, мешая собрать всё воедино и восстановить полную картину. Вместо этого я то и дело возвращалась в неизвестные мне места, в которых знакомые незнакомцы продолжали меня пытать. Они произносили какие-то клятвы, звали меня с собой, сталкивали в пропасть или спасали из полыхающей бездны. Каждый раз при встрече с ними я пыталась понять, реальны ли они или же созданы воображением под тяжестью мук, ложащихся на меня всё новыми пластами. Тело постоянно горело, словно я находилась в жерле вулкана, но, когда приходила долгожданная прохлада, легче не становилось. Во время коротких промежутков между порцией огня со льдом и появлением незнакомцев я вспоминала, что кто-то просил меня потерпеть, и без устали твердила себе эти слова, пока кто-нибудь снова не отвлекал меня очередным вырыванием сердца.

Я не сразу начала замечать, что мои гости стали приходить реже, а огонь, покрывающий кожу, немного угас. И, наконец, в который раз открыв глаза, я поняла, что вижу не слепящий свет ангельских крыльев или мамину улыбку, а самое настоящее небо. Оно только-только начало бледнеть, и звезды всё еще ярко сверкали. От увиденного захотелось улыбнуться, но сухие потрескавшиеся губы не особо позволили этого сделать.

— Воды, — прохрипела едва слышно, хотя собиралась попросить в полный голос. Горло саднило, и всё тело ныло и зудело, но терпимо. Господи, я действительно всё еще жива?

Никакого ответа не последовало, и меня моментально охватила паника. Неужели тот успокаивающий голос тоже оказался всего лишь галлюцинацией? Но ведь я не умерла, я лежу и смотрю на небо, дышу воздухом, вокруг не полыхает огонь. Только не говорите мне, что так выглядит рай, а из пламени меня вынес на руках сам Святой Ангел!

Попытавшись пошевелиться, обрадовалась, что мне это вполне удалось, хоть и не без боли, но что-то всё же сковывало движения. Приподняв голову и истратив на это все силы, сквозь отступающую темноту увидела, что кто-то запихнул меня в какой-то огромный спальный мешок. В него бы влезли еще человека два, а сейчас его неиспользованное пространство сиротливо лежало на земле, приколотое маленькими колышками по бокам. Я уронила голову обратно, но почти тут же снова невольно дернулась от сильного взрыва где-то вдалеке. Словно разорвался снаряд. Не имея сил хоть как-то это проанализировать, я вдохнула побольше воздуха и жалостно просипела:

— Эй!

В этот раз мне повезло, и надо мной неожиданно появилась голова неизвестной женщины, лицо которой одновременно выражало тревогу, радость и еще что-то непонятное.

— Хвала Святому Ангелу! Как ты себя чувствуешь?

— Воды, — повторила я.

Женщина на секунду скрылась из виду, а потом поднесла к моим губам фляжку со спасительной водой. Отпив несколько глоточков, я блаженно закрыла глаза и облизнула шершавые губы. Смоченное теплой водой горло неприятно засаднило, и я недовольно сморщилась.

— Как ты себя чувствуешь? — снова спросила женщина, обеспокоенно заглядывая в мои глаза. Не найдя в себе силы ответить сразу, пару мгновений я рассматривала свою спасительницу: чёрные волосы до плеч сплетены в косу, светлые глаза, цвет которых нельзя было разобрать, а поперёк нижней губы белеет маленький шрам.

— Как будто в аду побывала, — призналась я, криво улыбнувшись. Женщина не сводила с меня взгляд, и я сообразила, что ей нужен более детальный и точный ответ. — Всё болит. Ну, ноет. Или щиплет. Не могу понять. Горло саднит, кожу покалывает. Я обгорела, да? Сильно?

— Не сильно, ты заработала покраснение и волдыри. Больший вред нанес газ, которым ты надышалась, и недостаток свежего воздуха. Прости, но что было с твоим лицом и руками?

— Вы про шрамы? Остались после множества язв от едкого пара. После ожога стало еще хуже, да? — срывающимся голосом спросила я. — Теперь уже точно ничего не заживет и не исчезнет?

Лицо женщины смягчилось, и она провела теплой ладонью по моему лбу.

— Не переживай, все заживет. Сейчас даже немного лучше, чем было, честно, я об этом позаботилась.

— А вы…

— Таби, военный врач Серебряной Долины.

— Как вы меня нашли?

— Это не я, — Таби покачала головой, — тебя нашел…

— Проснулась! — зазвенел где-то над ухом знакомый голос, и рядом появилась еще одна голова. Внимательно приглядевшись к парню с таким же обеспокоенно-радостным лицом, как у Таби, я изумленно распахнула глаза.

— Свир! Матерь божья, это ты?! Ты откуда тут? И ты-то каким образом сумел меня найти в этом аду?

— Я знал, что ты будешь рада меня видеть, — расплылся в улыбке друг, — но я к твоему нахождению тоже практически не причастен.

— Блин, вас тут сколько? — нахмурившись, поинтересовалась я, представляя себе огромную спасительную команду. Но вдруг голос, тот самый голос, который просил меня потерпеть еще немного и говорил, что все будет хорошо, развеял картину с многочисленным отрядом спасения.

— Трое. Привет, Ник.

Я повернула голову в другую сторону и проглотила все последующие вопросы. Вместо этого похлопала глазами и неожиданно для себя самой разревелась.

— Сеня! Сенечка! Боже, так это ты! Это был твой голос! А я его даже не узнала, — говорила я, всхлипывая и не сводя глаз с поистине родного лица в этом параллельно-магическом хаосе. — Спасибо! Спасибо, спасибо тебе…

— Ник…

— Сколько еще раз мне надо сказать тебе спасибо?

— Трех раз будет достаточно, — улыбнулся парень и придвинулся чуть ближе. — Главное, что я успел. Честно говоря, когда тебя увидел, вид твой не очень напоминал вид живого человека, я так сильно в жизни не пугался.

Вопреки Сениным словам я сказала «спасибо» еще раз пятнадцать, прежде чем задать в третий раз свой коронный вопрос.

— А как ты меня нашел?

— Как обычно. Я же тебя чувствую, — удивленно ответил Арсений.

— Но ведь у меня больше нет Силы…

— Ну, видимо, в этот раз была экстренная ситуация, — парень нахмуренно почесал лоб. — Если ты не слишком паршиво себя чувствуешь и не собираешься сейчас отправляться в мир грёз, я тогда вкратце всё быстро расскажу, лады?

Я утвердительно кивнула и попросила у Таби еще воды. Когда делала третий глоток, вдалеке снова раздался какой-то страшный звук, в этот раз больше похожий на раскалывающуюся поверхность земли. По телу пробежал мерзкий холодок, и я взволнованно оглядела троих спасителей, но, видимо, они пока не собирались объяснять мне причины этих грохотаний.

— Мы были в городе, когда всё началось… Кстати, твой папа вернулся домой, так что мы уничтожили все улики нашего пребывания на даче и переехали в хостел. Отец у тебя, конечно, вроде не заядлый дачник, но всё же. Короче, когда мы сидели в кино, проявились метки. Они так ярко сияли, да еще и жгли, что мы быстрее ломанулись в туалет. Народ, наверное, принял нас либо за террористов, либо за наркоманов. Метки пульсировали несколько часов, пока мы собирали вещи в хостеле, а потом добирались до маяка. Разумеется, мы сразу поняли, что стряслось что-то серьезное. Честно говоря, думали, что вы погибли, и готовились к худшему. Но не успели преодолеть Проход — ощущения вообще не из приятных — как оказались в какой-то пещере, где нас тут же сцапали люди в балахонах. Представились Хранителями и смотрели на нас, как на Всадников… У Апокалипсиса есть антоним? Ну не суть. Вручили нам маленькие стеклянные звездочки, которые телепорты, и мы перенеслись в Дилариум. Забыл сказать, что, как только мы появились в Миртране, нас буквально накрыло волной… Как бы это сказать-то, блин… Короче, мы моментально вас почувствовали, хотя вы находились черт знает где. Ты даже не представляешь, как мы обрадовались, уже успев на всякий случай вас похоронить.

— Спасибо, добрая душа, — усмехнулась я и снова попросила у Таби глоток воды.

— Ну а что? В общем, в Дилариуме нас тут же отвели к Грете, вокруг которой носились ошалелые Хранители, причитающие что-то о гибели Миртрана. Я так понял, они могут будущее видеть, но что-то как-то такое развитие событий для них было шоком. Узнав, что мы пока ощущаем вас, к нам быстренько приставили по два охранника: врача и бойца. И дали по дракону, да. Ты прикинь?! По дракону! Наши ощущения могли вести нас, указывать направление, в котором нужно было вас искать. Поэтому мы разделились. Больше двух суток тебя искали. Тебя забросили в вулканическую долину, если что. Ты была в какой-то огроменной пещере, а вокруг горел… Хм, не знаю, ну что-то вроде торфа, наверное. Выглядела ты — просто жуть. Еще сутки ты пролежала здесь без сознания. Остальных парни тоже нашли, но…

Арсений запнулся, не решаясь сказать что-то явно не слишком приятное. Я напряженно ждала, пока он соберется, но стремительно нарастающее беспокойство не дало мне долго молчать.

— Ну, Сень! Что «но»?

— Освободили не всех. Вытащили тебя и Эрику, а парни… Мы не можем их достать.

— Почему?!

— Вас с Эрикой бросили в… Хм, в естественные условия: тебя в вулканическую долину, её — закопали заживо.

— Что?!..

— Да что ж ты так мучаешь свое бедное горло, не кричи! А парни находятся в каких-то магических клетках, и Данила с Богданом не могут их сломать.

— Так позовите Воинов из Миртрана, черт возьми, неужели их разрушительной магии не хватит, чтобы расколоть какие-то клетки?!

— С Дилариумом больше не свяжешься, — хмуро сообщил Свирайт. — Позавчера где-то в середине дня перестала работать вся магическая техника. Эдайла всё заглушила.

— Вы знаете, что за всем стояла она?

— Да эта ненормальная вчера, как по громкоговорителю, объявила на весь Миртран, кто она такая и чего хочет! Взрывы слышала? Её работа. Разносит весь Миртран по кусочкам.

Я закрыла глаза и плотно сжала губы. Значит, вот как? После высокопарных речей о спасении Миртрана от болезней она решила его уничтожить? И почему я не удивлена? Тряхнув головой, посмотрела на Сеню.

— А как ты тогда связался с ребятами?

— Телепатия, — ответил парень, постучав пальцем по виску. Я удивленно подняла брови.

— На таком большом расстоянии?..

— Да еще и на всех волнах сразу! Думаешь, мы на твоей даче только грядки топтали и ягоды ели? Упорные тренировки дали свои плоды, мы спокойно общаемся на огромном расстоянии. И это нам еще очень пригодится, когда мы полетим спасать парней. И, кстати, разрушительная магия Воинов ничем не поможет в уничтожении их магических клеток. Они созданы из ваших Стихий. Так что, подруга, будешь спасать своего командира сама.

— Каким образом? — взвыла я, чуть не плача. — От моей Силы только воспоминания остались!

— А я на что? — улыбнулся Арсений. — В этом и есть наше предназначение, понимаешь? Активизироваться вот в таком экстренном случае. Телепатия — чтобы искать вас, а наша магия — чтобы восстановить вашу. Необязательно должно было понадобиться и то, и то, но, как видишь, вы попали в слишком крутую переделку и заставили нас попотеть.

— Откуда ты все это знаешь? — хмуро спросила я, прослушав вдохновенную речь друга.

— Чувствую, — загадочно ответил парень. — Ну и Грета подсказала.

— Нам она про вас ничего такого не говорила.

— Наверное, она не хотела пугать вас возможной потерей Сил и вообще предстоящей гибелью?

— Ой, мы тут каждый день только с этим и сталкивались.

— Так, ладно! — Сеня ударил ладонями по коленям. — Таби, когда она восстановит достаточное количество сил?

— Кожа практически восстановлена, мышцы, кости и органы не повреждены… Разве что дыхательная система пострадала. Ника попьет лекарств, отваров и, думаю, через несколько часов будет вполне готова к возврату Силы.

— Несколько часов? Вы что, я нормально себя чувствую, подумаешь, легкое покалывание да больное горло!

— Несколько минут назад ты сказала мне, что у тебя всё болит, — напомнила женщина, но сейчас был не тот момент, когда я должна расстраиваться из-за уличения во лжи.

— Да это все мелочи, честное слово. Зачем ждать несколько часов только для того, чтобы вернуть мне силу?

— Твой ослабленный организм может негативно среагировать на мощный поток энергии, вливающейся в тебя, — пояснила Таби и тут же вздохнула, видя, что ее предостережение меня ничуть не убедило.

— Ну покружится у меня голова, не страшно. Гораздо страшнее то, что Макс с Глебом сейчас находятся черт знает где! Точнее… — я замолкла, сопоставляя имеющиеся сведения. Меня бросили в огонь, Эрику погребли заживо, следовательно… — Максим под водой, да? — дрожащим голосом я высказала догадку. Сеня нахмурился и кивнул.

— А Глеб висит прямо в воздухе в каком-то прозрачном кубе. Богдан с Воинами добрался до него на драконе, а толку-то. Время от времени Богдан покрывает куб плотными слоями песка, через которые не проникает ветер: там жуткий холод, удивительно, как Глеб продержался. Но команда Эрики и Яна уже на пути к ним.

— Как она? Ты можешь связаться с Яном?

Друг кивнул и посмотрел куда-то вдаль, расфокусировав взгляд. Спустя пару минут тишины он снова вернулся к нам, не сумев скрыть едва заметную улыбку.

— С Эрикой всё в порядке. Полностью не отошла еще, конечно, от шока, но уже сосредоточилась на спасении брата, и это помогает ей держать себя в руках. А Ян передавал тебе привет и удачи в спасении «твоего принца». Он верит в тебя и в победу любви над злом.

Я вспыхнула и смущенно потупила взор, Свирайта же такое наставление весьма позабавило, и он заржал. Правда, долго смеяться ему не пришлось: вдалеке раздался очередной взрыв, за которым последовали раскаты, больше всего походившие на гигантские обвалы и оползни. Неужели Эдайла решила уничтожить Лабиринты Теней? Куда, в таком случае, будут отправляться души? Не собралась же она всех там оживлять?..

— Ты чего так резко в лице переменилась? — спросил Сеня, наблюдавший за мной всю последнюю минуту. Я поежилась.

— Пытаюсь понять, что на этот раз взорвала эта истеричка, — практически честно ответила я, не став озвучивать опасения по поводу оживления блуждающих душ. Таби почесала кончик носа.

— Судя по громкости и стороне, с которой пришел звук, она в Железной Роще. Там никто не живет, только время от времени добывают металл. Это не так уж и далеко от вулканической долины, в которой мы находимся, — добавила женщина, и по моей спине пробежал мерзкий холодок.

— Тогда нам тем более не надо зря терять время и ждать несколько часов, пока я восстановлюсь. Что если она скоро сюда прилетит? Я больше с ней встречаться, знаете ли, не горю желанием! Ну, её предстоящее убийство нами не в счет. А если мне вдруг поплохеет после восстановления Силы, поколете мне каких-нибудь витаминчиков, и всё.

— Поколоть витаминчиков? — изумленно переспросила Таби. Интересно, у них здесь не существует витаминов, или просто они их никогда не колят?

— Напоите меня вашими отварами, — исправилась я, — и буду в порядке. Все согласны? Отлично! Сень, можешь начинать, — смилостивилась я и устроилась поудобнее, насколько это было возможно в плоском спальном мешке.

— Эм, хм… Думаю, для этого мне будет нужна хотя бы твоя ладонь. Ну, знаешь, физический контакт как-то облегчает подобные вещи.

Я посмотрела на военного врача, который явно был не в восторге от предложенной идеи. Нахмурив лоб, женщина напряженно думала, можно ли мне высвободить руку.

— Да ладно, Таби, Ника тут уже сутки лежит, её кожа восстановилась давно. Максимум проблем, которые могут возникнуть от вытаскивания руки на свободу, — она замерзнет.

— Думаю, это не страшно, потому что ничего холоднее моей магии точно нет, — усмехнулся Арсений и вопросительно посмотрел на Таби. — Ну так что?

Женщина пробормотала что-то нечленораздельное и, нависнув надо мной, выдернула колышек слева от меня. Натяжение исцеляющей ткани ослабло, и я аккуратно высвободила руку, которая тут же покрылась мурашками. Отсутствие дневного света не позволило мне внимательно её разглядеть, но, кажется, Таби не обманула: шрамы стали мельче и незаметнее. Не сумев сдержать облегченного вздоха, я протянула ладонь своему спасителю. Сеня ободряюще сжал мои пальцы.

— Готова?

— Да, — я на всякий случай закрыла глаза. Друг сделал шумные вдох и выдох и поудобнее перехватил мою руку. Замерев, я стала ждать.

Первую пару минут меня не смущал тот факт, что ничего не происходит. Возврат Силы, да еще и с помощью отличной от моей магии — это все-таки дело серьезное. После пяти минут ожидания я начала чувствовать легкое покалывание и сосредоточилась. Но спустя минут десять прекратила заниматься самовнушением и признала, что покалывание — это всего лишь результат того, что рука замерзла и затекла. Я наконец-то открыла глаза и посмотрела на сосредоточенно хмурившегося друга. Заметив мой выжидательный и слегка недоуменный взгляд, парень потупился.

— Что-то не так? — спросила я как можно более нейтральным тоном, чтобы не смущать Арсения еще больше.

— Эм… Я не знаю, как это сделать, — растерянно признался он. Таби, до этого что-то смешивавшая в бутылке, замерла, а Свир как-то невесело хмыкнул.

— А как ты собирался тогда мне Силу возвращать?

— Ну, я думал, что это как-то произойдет само собой…

— Так… Попробуй визуализировать. Представь, как твоя магия преобразуется, превращаясь в мою, перетекает в меня, и все такое.

— Я так и делал, — раздосадованно ответил Сеня, потерев глаза.

— Хм… Давай я тоже буду представлять. Может, тогда получится?

Мы усердно визуализировали еще минут десять-пятнадцать, после чего раздраженно расцепили руки. Расстроенного и извиняющегося друга было невыносимо жаль, но сильнее жалости была злость от того, что я валяюсь без Силы и не имею понятия, как её вернуть. Пыталась вспомнить все ключевые моменты при потерях и возвращении магии, чтобы восстановить ощущения, но это оказалось гиблым делом. Отчетливо помнились только эмоции, а это вряд ли нам поможет.

— А к Эрике Сила как вернулась?

Парень пожал плечами и снова посмотрел куда-то вдаль. Телепатическая связь продлилась не дольше минуты.

— Ян пару небольших разрядов ей в сердце всадил, сказал, что, когда Эрику вытащили наверх, она была скорее мертва, чем жива. Она очнулась уже с Силой.

— Блин, повезло, — завистливо протянула я и тут же наткнулась на крайне возмущенный взгляд военного врача.

— Твоя подруга была на грани между смертью и жизнью, а ты говоришь, что ей повезло? — спросила шокированная женщина, заставив меня смутиться. Да уж, ляпнула так ляпнула.

— Черт, ну я же не то имела в виду… Ай, ладно, извините, глупость сморозила, — виновато пробормотала я и вернулась к нашей проблеме. — Значит, Ян оказал прямое воздействие на Эрику своей магией. Следовательно, тебе нужно сделать то же самое. Ощущения, конечно, не самые приятные, даже очень неприятные, откровенно говоря, но куда деваться. Ты колдуешь, я визуализирую.

— Уверена? — Сеня не торопился приводить в исполнение мое предложение.

— Других вариантов всё равно нет. Не бойся, я уже справлялась с твоей магией с помощью этой дурацкой визуализации. Черт, за последние двадцать минут мы произносили это слово слишком часто! Оно стало меня раздражать. Так, всё, давай начинай, — поторопила я друга, пока моя решимость не начала стремительно исчезать. Я снова зажмурилась, и через мгновение рука стала с легким хрустом покрываться коркой льда. В голове молниеносно возникло множество нецензурных слов, отчетливо передающих мое отношение к происходящему, но я позволила вырваться лишь многократному ойканью. Лед уже успел добраться до локтя и продолжал упрямо убивать конечность, а я все никак не могла сконцентрироваться. Так-так, надо собраться и вспомнить, как я расправилась со льдом, сражаясь с ребятами. Ох, такое чувство, будто это было в прошлой жизни. Черт, Ника, не отвлекайся! Лёд — это вода, та же самая вода, только в другом состоянии. Я согреваю его своим телом, чувствую, как он тает, вижу, как разрушаются кристаллические решетки… Я должна впитать эту воду, почувствовать её магию, и она наполнит меня… Внезапно раздался треск, и лед, пойдя трещинами, осыпался на землю, выставив на всеобщее обозрение слегка посиневшую руку. В предрассветных сумерках она особенно смахивала на хладную мертвечину. Полюбовавшись рукой еще несколько секунд, я снова направила мысли на нашу магическую загадку с передачей Силы.

— Что случилось-то? — не выдержал Сеня, так и не дождавшись от меня хоть какой-нибудь высказанной вслух мысли.

— Я не совсем поняла, но… Мне кажется, нужно больше льда. Этого словно было слишком мало, и он не выдержал, когда я стала тянуть из него магию. Так что, Таби, вы не могли бы помочь мне освободить вторую руку?

Женщина, не скрывая своего опасения из-за данной затеи, всё же удовлетворила просьбу, выдернув второй колышек. Я размяла руку, которая, по сравнению с левой, была неимоверно горячей. Протянула обе руки к Арсению, но почти сразу же их отдернула.

— Что? — не понял парень, глядя на мою возню в целебном спальном мешке.

— Мне так будет неудобно, я хочу сесть, — пояснила я свои телодвижения и уже собралась вылезти, но Таби меня остановила.

— Стой! — вскрикнула женщина, серьезно меня напугав. — Ты же совсем без одежды.

— Да? — я приподняла край плотной ткани. — Ох, точно! Этот мешок так ко мне прирос, что я уже не чувствую, где он, а где моя кожа.

— У нас есть комплект запасной одежды. Не уверена, твой ли размер… И я заранее хочу извиниться перед тобой: тот, кто собирал комплекты, перепутал размер обуви, так что будет немного жать. В Дилариуме сейчас такой бедлам, и…

— Так, Таби, дайте мне пока майку, и я буду очень вам благодарна. Много бегать я пока не собираюсь, к тому же, мы все равно полетим на драконе. Он, кстати, где? — спросила я, с кряхтением выползая наружу, пока парни тактично отвернулись. Мурашки не заставили себя ждать, а быстро накинутая майка совершенно не прибавила тепла.

— Спит где-то меж вулканов, — ответил Свирайт и снова повернулся в мою сторону.

— Ты хоть бы спросил, можно ли поворачиваться! — возмутилась я. — Вдруг я еще не оделась!

— Может, я на это и рассчитывал, — коварно усмехнулся Воин, чем заработал метнувший одинокую молнию взгляд. Я кое-как села и прислонилась к сухому и шершавому дереву, стоявшему у меня в изголовье. Сеня придвинулся ближе и, увидев волны мурашек, ежесекундно покрывающих мое тело, печально вздохнул.

— Ты куртку-то накинь.

— Нет, она мне мешать будет, а тебе обзор загораживать. Всё, давай снова.

Мы опять сцепили руки, и двойная порция льда не заставила себя ждать. Распространяясь не слишком быстро, чтобы я не хлопнулась в обморок от резкого переохлаждения, ледяная корка продвигалась всё выше. Я упрямо представляла тающий лёд, проникающий сквозь кожу, но пульсирующая боль постоянно отвлекала и размывала мысленные картины. Когда лёд добрался до ключиц, а я достигла максимальной четкости образов и ощущений, снова раздался треск, и ледяные осколки осыпались на землю.

— Нужно больше, — выпалила я, стараясь удержать в памяти то внутреннее состояние, которого успела достичь. Чувствовала, что победа уже близко.

Теперь руки полностью затвердели практически мгновенно, и лед продолжал отвоёвывать все новые территории. Сомкнувшись плотным кольцом на шее, из-за чего я судорожно вздохнула, сбив равномерное дыхание, жгучий холод растекался вдоль по позвоночнику, пробирался к сердцу и замораживал рёбра. Сообразив, что больше не могу нормально дышать, сквозь хрип успела предупредить Сеню, чтобы он не смел прерывать поток магии. Спустя еще несколько секунд я перестала чувствовать не только холод, но и свое тело вообще. Больше не ощущала биение сердца и, сама того не желая, изменила визуализацию и направила к нему все попытки вытянуть магию изо льда. Теперь я пыталась впитать молекулы воды не кожей, а сердцем. Только не прекращай биться, не замерзай, растопи этот чертов лёд!

Перед закрытыми глазами засиял яркий свет, и я вырвалась из твердой брони, вдохнув воздух полной грудью, от чего та сразу заныла. Лёд, окружавший меня снаружи, перетек внутрь и разлился по телу такой родной, холодной и искрящейся водой. Шею с правой стороны засаднило, и от этого давно забытого ощущения по лицу расползлась счастливая улыбка. Когда сияющий свет погас, я осмелилась открыть глаза и посмотрела на замершего Сеню, уже сообразившего, что всё получилось, но ожидавшего наглядного подтверждения.

— Проверь, — шепотом попросил он, и я перевернула руку ладонью вверх. На кончиках пальцев мгновенно появились капли воды, тут же превратившиеся в искрящиеся струи, сплетавшие узор. Всё еще не сумев восстановить дыхание, я делала резкие вдохи и от волнения иногда забывала выдыхать. Сделав еще несколько пасов руками, быстренько провела магическую диагностику своего состояния и пришла к выводу, что Сила находится на хорошем среднем уровне, который был у меня до финального поднятия Стихии на высшую ступень. Об этом я и оповестила друзей, которые облегченно вздохнули и тут же принялись меня укутывать всей одеждой, которая только была.

— Выпей это, — Таби тут же подсунула мне какую-то непрозрачную бутылку, видимо, специально, чтобы содержимое не отпугнуло меня своим видом. Но я была слишком окрылена успехом, чтобы чего-то пугаться, а потому практически одним глотком выпила загадочное содержимое бутыли. И тут же закашлялась от обжигающей всё нутро жидкости.

— О-о-ох, ну вы и набодяжили!

— Что? — в очередной раз не поняла меня Таби. Я лишь махнула рукой, чтобы бедная миртранка не забивала себе голову разными жаргонными словечками.

— Думаю, теперь мы можем отправляться на помощь Максу? Я прекрасно себя чувствую, — совершенно искренне сообщила я. Полученная Стихия словно исцелила меня от всех множественных травм, я была полна сил и готова к подвигам. Женщина, видимо, решила мне не верить и уже нахмурила лицо для очередной речи о моем плачевном состоянии, но Свирайт встал на мою сторону.

— Вот и прекрасно! Нам больше нельзя терять время, Таби, и так уже трое суток прошло. Миртран разваливается на части, и, если Ника говорит, что она в порядке, значит, это действительно так. Она не стала бы подставлять Максима, отправляясь на его спасение полуживой.

Ну, с этим бы я поспорила, я бы и мертвой поползла, но для пользы и успеха нашего важного дела утвердительно закивала с максимально серьезным выражением лица. Сеня вносить свой голос не стал, но по его возбужденно-сосредоточенному выражению лица можно было догадаться, что он готов действовать. Таби ничего не оставалось, как смириться с нашим боевым настроем и помочь мне разобрать ворох одежды, который на меня свалили. Парни на этот раз не стали тактично отворачиваться, а просто ушли будить дракона. Как только они скрылись за небольшим холмом, раздался очередной взрыв, заставивший землю ощутимо задрожать.

— Она совсем близко, — сдавленным шепотом проговорила женщина.

— А мы сможем незаметно вылететь отсюда? — я начала паниковать. — Черт, к тому же, ко мне вернулась Стихия! Она ведь наверняка почувствует.

Эта запоздалая догадка на какое-то время выбила меня из колеи, и я даже не заметила, как успела полностью одеться. Вдруг Эдайла вообще целенаправленно направляется сюда, чтобы проверить, зажарилась ли я окончательно? А по пути крушит всё, что попадется под горячую руку. Уже рассвело, и я могла отчетливо видеть, как дрожат руки.

— Мы успеем убраться отсюда до её прибытия. Да что же ты как резко бледнеешь! — Таби не успевала за сменами моего настроения. — Вот, выпей-ка еще.

Я сделала несколько больших глотков, но теперь почти не заметила остроты жидкости. То и дело бросая взгляд в ту сторону, куда ушли парни, сжала кулаки и попыталась успокоить затрепыхавшееся сердце.

— Мне страшно, — только и выдавила я, хотя на языке вертелось много ответов, начиная с «Эдайла почувствует мою Силу и убьет нас через несколько минут» и заканчивая «Ботинки и вправду жмут». Женщина подошла ближе и положила руки мне на плечи.

— И мне страшно, — призналась она, — но мы справимся. Вы спаслись от смерти, уготованной вам самим миртранским божеством, так что осталось дело за малым. И мы в вас верим — весь Миртран в вас верит.

— Ага, вы просто не видели, как на нас смотрели жители Дилариума после того, как на него напали.

— Я видела. Они просто были напуганы. На самом деле в вас верит каждый житель этого мира. И мы не просто верим — мы пытаемся помочь. Сейчас повсюду проводится эвакуация жителей, а рядом с вами, если бы только позволили, находились бы десятки Воинов, а не двое. Но так бы мы только привлекли внимание, и спасительная операция превратилась бы в губительную. — Таби улыбнулась и нашарила в рюкзаке какой-то маленький пакетик. — Вот, съешь.

Содержимое пакетика и на вид, и на вкус оказалось цукатами. Ну да, после моего долгого лежания без сознания и питательных веществ кусок мяса был бы не к месту. Я сжевала всё до последнего кусочка и выдула еще бутылку простой воды. После чего поняла, что почти три бутылки жидкости за раз — слишком много, и убежала в поиске кустов, что в долине вулканов оказалось весьма большой редкостью. Поэтому к тому моменту, как я вернулась в наш мини-лагерь, дракон уже сидел неподалеку, готовый к вылету. Небольшой, стального серого цвета, он оказался обладателем прекрасных зеленых глаз с ромбовидным зрачком и огромными тонкими кожистыми крыльями, которые, казалось, не смогут поднять дракона, тем более с пассажирами. Кроме того, дракон явно нервничал, то и дело мотая мордой по сторонам и обеспокоенно фыркая. Наверняка чувствовал, что за сущность разбушевалась неподалеку.

— Мы сможем вылететь по-тихому? — повторно спросила я, ибо Таби так и не ответила на вопрос. — Эдайла наверняка заметит дракона, взмывшего в небо над Вулканической Долиной.

— Не переживай, мы полетим низко, — постарался успокоить меня Свирайт, — а высоту наберем, когда окажемся далеко отсюда. Сейчас по всему Миртрану летает куча драконов, кто с Воинами, кто просто паникует.

— Как я их понимаю, — дрожащим голосом призналась я. Паника возрастала в геометрической прогрессии, и я никак не могла унять страх, острыми иглами застрявший где-то в горле. А если Эдайла найдет нас раньше времени? Если я не смогу спасти Максима? А если он уже?..

— Ника? — голос Арсения выдернул меня из плена жутких мыслей. — Точно нормально себя чувствуешь? Готова лететь и использовать магию?

— Д-да, — неуверенно ответила я, подскочив от очередного взрыва, на этот раз прозвучавшего дальше. Колючие иглы в горле завязались узлом и перекочевали в низ живота, заставляя меня покрываться холодным липким потом. Вдох, выдох, вдох… Схватилась за руку, протянутую Свиром, и забралась на дракона. Его чешуя оказалась слишком скользкой для спокойного сидения, поэтому пришлось ухватиться за Воина, чтобы ненароком не свалиться во время полета. — Что-то он не очень подходит для полетов, Свир.

— Так и есть, — признался парень, погладив дракона по спине. Тот что-то тихо прорычал и снова продолжил нервировать нас беспокойным фырканьем и завываниями. — Он связной. Редкий вид, их почти не осталось: с развитием магической техники нужда в их разведении отпала. Большинство ездовых драконов отдано Воинам, проводящим эвакуацию населения, нам дали первого найденного. Не было времени выбирать, понимаешь.

— Да, конечно. Просто не дергайся, когда в тебя вопьются мои когти, иначе мы оба погибнем в расцвете лет. Хотя я уже умирала, это не так уж и страшно, — хмыкнула я, покрывшись мурашками от воспоминания о мамином призраке.

— Что? Что ты имеешь в виду? — удивленно спросил Свирайт, даже попытавшись повернуться ко мне, но в целях безопасности решив всё-таки этого не делать. Дракон плавно поднялся в воздух, и я покрепче вцепилась в Воина.

— Если выживем — расскажу.

Как и обещал Свир, наш нервный перевозчик не стал взлетать на большую высоту. Только-только поднявшись над бурлящими вулканическими жерлами, выплевывающими тонкие струйки черного дыма и обдающими нас горячим воздухом, дракон плавно полетел вперёд, оставляя грохот разрушений где-то сзади и слева. Мой панический страх оказаться обнаруженной Эдайлой резко сменился опасением за тонкие, просвечивающие крылья дракона, так ловко маневрирующие меж вулканов. Казалось, один неловкий поворот, даже малейший сдвиг на сантиметр в сторону пылающих изнутри гор — и крылья вспыхнут, моментально превратившись в пепел. Всё больше и больше раздражаясь по поводу не отпускающих меня страхов, я решила отвлечься и поразглядывать местность, благо, высота полета позволяла это сделать. Отодвинувшись от Свирайта совсем чуть-чуть (чем заслужила предостерегающее шипение, цоканье и ворчание моих спутников, не желающих погибать), я повернула голову влево и устроилась поудобней. На огромные километры, до самого горизонта, простиралась долина, «усеянная» вулканами: где-то они теснились, плотно прижавшись друг к другу, где-то стояли поодаль, а между ними росли одинокие, лысоватые, но достаточно высокие деревья. И как они здесь росли? Да и вообще, разве вулканы не должны стоять поодиночке в разных точках мира? Откуда только поступает столько энергии, подогревающей огромное количество вулканов за раз? Но не все вулканы были активны: некоторые спали, серые, черные или бурые, безмолвные и почему-то еще более пугающие, чем их пышущие жаром собратья. На земле можно было отчетливо разглядеть застывшие лавовые реки, поглотившие деревья, кустарники и, если мне не изменяло зрение, местами я заметила торчавшие кости. Вот кому они принадлежали, понять уже было невозможно, да и как-то не хотелось это узнавать. Поняв, что окружающий пейзаж не подарит даже капли умиротворения и не прогонит страхи, я вздохнула и уткнулась лбом в спину Воина. Голос Сени, сидевшого позади, раздался где-то над ухом:

— Всё хорошо? Голова не кружится? В обморок падать не собираешься?

— Ой-ой, Сень, да всё нормально, не переживай ты так, — ответила я в пол-оборота. — Это я так со страхами борюсь, бодая Свирайта в спину, энергию у него вытягиваю.

Удовлетворенный моим ответом, парень успокоился и отодвинулся обратно. Я же от нечего делать продолжила созерцание тоскливо-угрюмого пейзажа, как вдруг в голову закрался вопрос.

— Сви-и-ир! — я постаралась проорать это у самого уха Воина, мало ли, вдруг потоки горячего ветра, несущегося ему в лицо, ибо он сидел первый, не позволят ему меня услышать. Но, видимо, я ошиблась в расчетах, и несчастный парень чуть ли не подпрыгнул, что было весьма опасно и губительно делать на таком скользком драконе.

— Ангел Святой, чтоб тебя! Ты чего орешь, сумасшедшая?

— Извини, я думала, вдруг ты не услышишь меня, — не сумев сдержать неуместный смешок от вида переполошившегося Воина, уже тише сказала я.

— Да тебя все души в Лабиринтах Теней услышали, наверное, — проворчал Свир, усаживаясь поудобнее. Надеюсь, дракону в конце концов не надоест наша возня и он не сбросит нас в ближайший вулкан. — Ну чего орала-то?

— Я хотела спросить, где вы меня нашли. Ну, не в само ведь жерло меня Эдайла бросила? Там бы я точно не выжила.

— В некоторых потухших вулканах есть пещеры: где большие, где поменьше. Запутанные и не очень. Так вот ты была, наверное, в самой большой и самой запутанной! Честное слово, мы сами чуть не померли, пока тебя искали, там так жарко и душно, казалось, еще немного — и у нас начнутся галлюцинации.

Я напрягла память и попыталась вспомнить всё, что знаю о вулканах. Всплыла в памяти картинка из учебника, показывавшая вулкан в разрезе, вспоминались какие-то ненужные детали, но чтобы пещеры…

— У вас какие-то странные вулканы, — призналась я, чем рассмешила Свирайта и даже вызвала у него некое подобие обиды за свою родину. — В них же не бывает пещер!

— Может, это у вас они странные, а у нас самые что ни на есть нормальные. Это же всё-таки горы! А в горах всегда есть пещеры, — глубокомысленно выдал парень, теперь уже насмешив меня.

— Свир, а у тебя какая оценка по географии в школе была? — как бы невзначай поинтересовалась я, надеясь, что этот вопрос не обидит друга еще больше. Но оказалось, что боялась совершенно напрасно.

— А что такое география? — недоуменно переспросил Свир. Я расхохоталась в полный голос, не в силах ему ответить, и снова уткнулась Воину в спину. Хвала эволюции за то, что мы научились разговаривать! Наш странный маленький диалог позволил мне ненадолго забыть обо всех страхах и успокоиться, и я впервые с момента пробуждения поверила, что, быть может, у нас всё сложится наилучшим образом. Если, конечно, так можно назвать очередное убийство ради мира во всём мире.

Когда я думала, что больше не продержусь в Вулканической Долине ни минуты, поскольку горячий воздух расцарапал всю носоглотку, а черный дым, казалось, покрыл все альвеолы легких, местность сменилась. Воздух стал легче, избавившись от летающих повсюду сажи и пепла, и заметно похолодел, хотя, скорее всего, таким он казался в контрасте с жаром долины вулканов. Заинтересованная, в этот раз я повернулась вправо, чтобы размять затекшую шею. Увиденный пейзаж привел меня в еще большее уныние, чем предыдущий, — это оказалась пустыня. Самая настоящая пустыня, где есть только песок, ветер и надежда на то, что смерть от жажды и тоски не будет слишком мучительной. Правда, песок был разноцветным: белый, черный, красный, серый, а желтый, несмотря на то, что присутствовал здесь почти во всех оттенках, оказался в меньшинстве. Так как я всегда была ярой поклонницей воды и, как можно догадаться, вследствие этого недолюбливала пустыни, моментально заскучала. Но через несколько минут обрадовалась тому, что снова не придумываю разнообразные провалы нашей предстоящей битвы. Оказалось, скука так же эффективно прогоняет панику: нет сильных эмоций — нет страха. Жаль, что я не всегда могу насильно заставить себя скучать, когда очень нужно чего-нибудь не бояться.

— У вас и пустыни есть? Грета ничего о них не говорила, — задумчиво проговорила я и поймала себя на мысли, что Грета вообще не очень разговорчивая женщина.

— Это Роща Поющего Дерева, — бросил через плечо Свирайт, и я поперхнулась порцией теплого воздуха.

— Чего? Роща? Поющего Дерева? Блин, это у вас тонкий юмор такой миртранский, да? Называть густой тропический лес Пустыней Забытия, а самую настоящую пустыню — Рощей? Где вы тут разглядели поющие деревья? А-а-а, всё, я поняла, это самая распространенная галлюцинация пустыни, да? Когда человек уже обезумел от жажды, ему мерещится одинокое поющее дерево, брызжущее живительной влагой. И измученный путник умирает со счастливой улыбкой на губах, думая, что жизнь наладилась! Я угадала? — с непоколебимой уверенностью в голосе спросила я, но хохот Воина дал мне понять, что где-то в моей версии определенно есть прокол.

— Ох, Ника, какая у тебя нездоровая и жестокая фантазия, — одарил меня чудесным комплиментом парень.

— Кто бы говорил, с придумыванием таких-то названий!

— Давным-давно в этой Роще было очень много деревьев, они стояли так плотно, что пройти нельзя было! В то время вулканы еще не ожили, ни один из них. Когда же начались первые извержения на границе Вулканической Долины и Рощи, разбушевались пожары. Их очень долго не могли потушить. Может быть, если бы извержения не повторялись, деревья бы выросли снова, но вулканы оживают очень часто, поэтому этот участок местности превратился в вечную пустыню. Но ты еще увидишь настоящую Рощу Поющего Дерева, она сгорела не вся, и мы скоро до нее долетим!

Заинтересованная тем, как же выглядят эти загадочные поющие деревья (в голову почему-то все время лезли картинки с раскидистыми дубами, сотрясающими лес звуками оперы), я еще долго не задавалась вопросом о том, откуда Свир вообще знает, куда нам нужно лететь. Странно, что об этом вообще никто не сказал ни слова. Вряд ли мы положились на чутье почтового дракона, он ведь не ищейка, да и Максима в глаза не видел, чтобы лететь по его следу. Максим…

Вся мнимая безмятежность улетучилась, стоило мне только вспомнить, в каком состоянии сейчас находится Макс. В ледяной клетке, окутанный кромешной темнотой под толщами чернильной воды, не в силах выбраться, а может, даже находящийся без сознания. Но ведь спасительная команда во главе с Данилой смогли узнать, что Максим находится в водяном кубе, значит, они добрались до него? Добрались, достучались, докричались и вселили надежду на скорое спасение! Ну да, как же, докричались под множеством пластов воды… Противное щемящее ощущение осело в области сердца, возрождая ненадолго забытое чувство паники. Не умирай, продержись еще немного, самую малость! Господи, помоги нам успеть, это всё, о чем я прошу. А дальше мы разберемся сами, только не позволяй Максиму оставить нас.

Сама того не желая, я сильнее впилась ногтями в куртку Свирайта, и тот, видимо, счел это очередным началом разговора.

— Что еще? — не оборачиваясь, крикнул он. Дракон медленно, аккуратно набирал высоту, и наш главный рулевой не мог отвлекаться. Не желая признаваться, что меня просто сразил очередной приступ паники, я постаралась взять себя в руки и не выдать свое состояние дрожью в голосе.

— А откуда ты вообще знаешь, куда нам нужно лететь?

— Другой Защитник описал Арсению путь, которым летела команда. Максим находится в Ашьоле за Лабиринтами Теней.

— Ого, — невольно вырвалось у меня, и я попыталась представить, что же там находится и как вообще всё выглядит. — Если честно, мне казалось, что за Лабиринтами вообще ничего нет, словно эти горы — край мира.

— Так многим кажется, — усмехнулся Свирайт, хотя я ожидала какой-нибудь очередной издевки в мой адрес. — Там ничего нет. Просто бесконечные просторы по обеим сторонам реки, и всё. Я сам не знаю, почему наш народ не заселяет эти земли. Наверное, одна из причин — невозможность свободно перемещаться между ними и остальными городами, всё-таки личных пегасов почти ни у кого нет, а пользоваться ими дороже, нежели обычными лошадьми, которые через Лабиринты Теней даже под страхом смерти не пройдут. Хотя, может быть, те земли вообще нельзя населять? Кто знает, вдруг они пронизаны энергией смерти, которая исходит от Лабиринтов?

— Ну и местечко выбрала эта стерва, — пробормотала я вполголоса, и когда Свир, не расслышав, попросил повторить, с удовольствием еще раз оскорбила эту психопатку.

— Тебя тоже не в самое посещаемое место забросили, знаешь ли!

— А где была Эрика?

— Вот этого я не знаю, спроси у своего друга. И лучше потом, после приземления, иначе мы точно свалимся с этого гладкочешуйчатого-о-о!..

Дракон резко взмыл вверх, и все четыре наездника заорали стройным хором, вцепившись друг в друга смертельной хваткой. Свирайт охнул, поскольку тяжесть трех орущих тел повисла на нем смертельно опасным грузом. Пока мы усердно жмурились от страха и молились всем известным высшим силам с просьбой позволить нам пожить еще немного, то ли Воин провел какие-то манипуляции с драконом, то ли наш перевозчик сам догадался о последствиях своего кульбита, но он наконец-то выровнялся, и мы синхронно замолчали, хватая ртом воздух. Правда, ослабить хватку я так и не могла, впрочем, Свир пребывал в таком же шоке и не замечал моих ногтей, намеревающихся вспороть ему бока. Сердце бешено колотилось, его удары болью отдавались в висках, в ушах не прекращался назойливый шум, а перед глазами сверкающие мошки танцевали какой-то безумный квикстеп. Первым из всеобщего ступора и адреналинового передоза вышел Свирайт.

— Ты бы хоть предупреждал нас о таких маневрах! — чуть ли не взвизгнул парень, от чего дракон виновато и протяжно заревел. — И не надо мне здесь завывать! — Дракон послушно замолчал. — Я понимаю, что тебе было жарко лететь вблизи раскаленного песка, но впредь охлаждайся не такими опасными для нас способами!

Дракон промычал что-то виновато-обиженное и аккуратно поднялся повыше. Свирайт одобрительно похлопал его по спине, и дракон повеселел, наверное, решив, что уже окончательно прощён. Спустя несколько минут гробовой тишины, во время которой мы все приходили в себя, а я заодно наслаждалась потоками попрохладневшего ветра, Воин оповестил нас о приближении настоящей Рощи. Приготовившись к оперным дубам, я повернулась под удобным углом обзора и ахнула от красоты раскинувшихся под нами зарослей.

— Эй, это же бамбуковый лес!

Пусть видела его только в кино и на картинках, я была уверена, что это он. Может, несколько видоизмененный, как и всё в Миртране, называющийся по-другому, растущий не так быстро, но всё-таки это был бамбук. С ума сойти, мы вылетели из местности, заселенной вулканами, потом пролетели огромную пустыню, а теперь проносимся над прекрасным творением азиатской природы. Этот мир не перестает меня удивлять даже в разгар собственного крушения! Высокие, тонкие стволы радовали глаз нежными красками: зеленые, мятные, бледно-голубые, бежевые, розоватые — это был рай, сотканный из безмятежности и умиротворения. Ветки с насаженными на них яркими пятилистниками образовывали огромные шапки, колышущиеся на ветру и опасливо пригибающиеся, когда дракон пролетал совсем близко к ним. Не знаю, что привело меня в такой восторг и подарило внезапное ощущение легкости: красота леса, скрытая в его нежности, простоте и изяществе, или навеянное воспоминание об азиатской культуре, часто привлекавшей меня своей таинственностью и гармонией. Хотя, может быть, всё дело оказалось в контрасте: после Вулканической Долины, олицетворяющей скорее смерть, чем жизнь, и выжженной пустынной земли прекрасный бамбуковый лес оказался глотком свежего воздуха для измученного тела и истерзанных чувств. Понимая, что скоро это природное произведение искусства останется позади, я впитывала взглядом все волшебные краски, движения острых тонких листьев, игру света и тени, которую можно было заметить среди редеющих деревьев.

— Как же потрясающе красиво, — я не могла не поделиться радужными эмоциями, наполнявшими меня до краев. — Так а почему деревья-то поющие?

— Из них делали — да вроде бы и сейчас делают — музыкальные инструменты, разные дудочки. Музыканты с их помощью просто творят чудеса.

— И всё? Вы больше ничего из них не делаете, только дудочки?

— А что еще из них можно делать?

— Ну, не знаю, коврики там, например… Или их можно съесть…

— Чего? — изумился Свирайт и даже умудрился повернуться ко мне на свой страх и риск. — Вы едите деревья и делаете деревянные ковры? Я думал, ваш мир находится на более высокой стадии развития, — посочувствовал мне друг, да с такой жалостью в голосе, что я моментально почувствовала себя одним из самых убогих существ на свете. Решив, что объяснять тонкости кулинарии и создания циновок прямо сейчас не лучшая идея, развернула парня обратно и уже привычно уткнулась лбом в его спину. Хорошо, что он не возражал, ибо в этой позе лететь было удобнее всего.

Следующую пару часов мы летели молча, лишь один раз я попросила посадить дракона, потому что снова захотела в туалет. Впрочем, остальным тоже не помешала маленькая передышка, во время которой все размяли затекшие от постоянного напряжения мышцы — все-таки вольготно и с удобством сидеть на драконе не получалось, слишком велик был страх соскользнуть и камнем полететь к земле. Бамбуковый лес закончился (Таби и Свирайта почему-то очень забавило слово «бамбук»), перейдя в заросли огромных темно-фиолетовых кустарников, с высоты драконьего полета напоминавших штормовое море. Время близилось к полудню, и Церон, несмотря на кажущуюся нежность своего персикового свечения, начал нещадно припекать наши бедные головы. Накинутые темные капюшоны лишь поглощали лучи, нагревая макушки еще быстрее. Хотелось пить, но изворачиваться и вливать в себя воду было неудобно. Так что об этом пришлось забыть до следующего приземления, которое, я надеялась, состоится уже в пункте нашего назначения.

По мере обеднения пейзажей и уменьшения количества разговоров снова начали набирать силу негативные эмоции. Это были не очередные панические страхи, парализующие разум, но напряжение — неспешной волной оно поднималось во мне, сжимая горло, скручивая желудок и заставляя ладони мерзко потеть. К счастью, была в нем и положительная сторона: мозг начал активно работать, создавая подробную схему действий по спасению Максима. Я пыталась представить, где именно находится мой командир, на какой глубине, в каком состоянии. Прорабатывала последовательные действия освобождения Макса: сначала обезопасить пространство вокруг водяной тюрьмы, чтобы после её уничтожения парень не был подхвачен течением или просто отправился на дно. Да, и не забыть сотворить ему оболочку для дыхания перед этим. И успеть, лишь бы просто успеть.

Спустя еще какое-то время — от длительного и быстрого полета чувство времени значительно притупилось — я заметила, что начинаю смутно узнавать проносящиеся под нами земли. И оказалась права: очень скоро увидела Ашьолу, а знакомые степи оказались началом территории Горной Долины. Значит, мы уже почти на месте, осталось пролететь еще немного, самую малость! Одновременно с этим осознанием мне тут же начало казаться, что дракон принялся лететь медленнее. Нервно кусая губы, я оповестила об этом Свирайта, но Воин безжалостно опроверг мое наблюдение и попросил постараться успокоиться. Разумеется, это было бессмысленно: я успокоюсь только тогда, когда буду наблюдать за мирно спящим командиром, набирающимся сил после заточения в безжалостном плену Ашьолы. Представив, как легкими прикосновениями, чтобы не разбудить, глажу его по голове и слушаю равномерное дыхание, я улыбнулась и окончательно настроилась на победу.

Из радужных мыслей, в которых мы уже вовсю праздновали победу, меня выдернул резкий свист рассекающих воздух крыльев, определенно принадлежавших не нашему дракону. Я подняла голову, но увидела лишь уже отдаляющегося огромного черного дракона, перевозившего довольно много людей.

— Эвакуация жителей Горной Долины, — пояснил Свирайт, глядя вслед уменьшающейся черной точке. — Наши Воины пытаются уберечь как можно больше людей всего Миртрана, не делая разницы между населением двух Долин.

Стараясь не улыбаться от немного детской гордости, прозвучавшей в голосе Воина, я увидела еще несколько драконов разных цветов и размеров, стремительно покидающих Горную Долину.

— Интересно, чем в это время занимаются их собственные Воины, если военные действия прекращены и Эдайла стала их единоличной исполнительницей?

— Продолжают пакостить то тут, то… Таби!

Крик Свира утонул в резком порыве ветра, ударившем в лицо, поскольку парень резко направил дракона вниз, чуть ли не пытаясь войти в штопор. Я вжалась в его спину, ибо на меня так же наехал Сеня. Не понимая, что происходит, и не имея возможности это узнать, я только слушала и пыталась разобраться, что же творится в воздухе и всё ли в порядке с Таби, имя которой Свир прокричал с такой паникой. Судя по звукам, вокруг нас летал дракон, а его наездники явно хотели нас убить. Пока Свирайт проявлял чудеса пилотирования и уворачивался от летящих в нас больших искрящихся шаров — один я смогла разглядеть краем глаза при очередном развороте — Таби отбивалась, но я не могла понять, чем: короткие гулкие звуки исчезали так же быстро, как и появлялись. Не было ни выстрелов, ни звуков попадания в цель. Тем не менее, через несколько минут отчаянной защиты, после которых меня уже начало слегка тошнить, мы выровнялись и замерли на месте, переводя дыхание.

— Что. Это. Было? — просипел ошеломленный повелитель Льда, локтем уткнувшись в мое плечо. Видимо, поддерживал голову, чтобы кружилась не так сильно.

— Рядовое нападение, — обыденным тоном ответила Таби, даже ничуть не запыхавшись, как будто и не каталась вместе с нами на смертоносном драконьем аттракционе. — Воинов я сбросила, а дракона запугала и отправила к нам, может, его поймает кто-то из наших, лишний перевозчик не помешает.

— Как ты смогла его запугать? — удивленно спросила я, поворачиваясь к женщине. Совсем забыла, что на моем плече покоился локоть Сени, который тут же зашатался, но равновесие удержал.

— Так же, как и сбросила Воинов: своей магией. Я создаю и выбрасываю мощные и упругие волны чистой силы. Чтобы напугать дракона, нужно быстро ударить его по брюху, нижней части шеи и затылку — это его дезориентирует и заставляет растерять весь боевой запал.

— Своей магией… — потрясенно повторила я. — Черт, а я ведь ни разу не видела, как вы пользуетесь магической силой напрямую! Думала, только оружие с её помощью модернизируете… А что делать тем, у кого другая магия, не позволяющая вот так просто заставить дракона растеряться?

— Улепётывать от дракона, — вместо женщины ответил Свирайт. — Или убивать дракона. Наш крылатый транспорт вроде бы успокоился, можем лететь дальше. Все нормально себя чувствуют?

Мы с Таби ответили дружное «да», а Сеня что-то невнятно пробормотал, уронив голову на мое плечо. Видимо, бедного парня ощутимо укачало, но предложение приземлиться он отверг и заверил нас умирающим голосом, что скоро будет в порядке. Быть может, в другой ситуации мы бы не приняли его слова во внимание и все равно сделали остановку, но, к сожалению, цель нашего полета была гораздо важнее, и дракон наконец-то рванул дальше.

Унылые степи остались позади: под нами раскинулось темное полотно широкой реки, обманчиво спокойной и безопасной. Вытянувшись струной, насколько хватало сил и позвоночника, я выглянула из-за плеча Свира, чтобы наконец-то увидеть множество горных цепей, хранящих души ушедших. Они стремительно увеличивались в размере, и вот мы уже залетаем на их территорию. Посмотрев вниз, я не смогла сдержать изумленного вздоха: Лабиринты Теней занимали поистине исполинскую площадь. А я-то наивно полагала, что они вытянуты в пару-тройку линий поперёк реки! На деле же они оказались целым горным государством, стоящим особняком меж двух Долин и захватывающим небольшие куски нейтральных территорий. Серые острые пики устремлялись ввысь, разреженные пологими, куполообразными пещерами, а извилистые дорожки, сверху казавшиеся не толще нитки, путаными узорами испещряли всю карту Лабиринтов, то появляясь из пещер, то снова в них пропадая. Пребывая в легком шоке от увиденного, я не сразу обратила внимание на один момент: Церон больше не пытался зажарить нас заживо — неживой холод, пропитывающий пространство, моментально снял все признаки перегрева и заставлял тело снова и снова покрываться мурашками. Зубы предательски стучали, выпуская белые клубы пара, ногти посинели, да и губы наверняка за ними не отставали. Вот что значит поистине мертвецкий холод. В памяти всплыл образ служителя Лабиринтов Теней, ходившего по туннелям в обычном балахоне, и воспаленный, а точнее, замороженный мозг тут же стал рисовать картины, на которых под балахоном оказывались валенки, ватные штаны и свитера с оленями. Пока я заставляла себя собраться и не забивать голову всяким бредом, Свирайт скомандовал приготовиться к приземлению. Посторонние мысли молниеносно вылетели из головы, сердце снова заколотилось быстрее, дыхание в который раз сбилось с привычного ритма, но я держала себя в руках. Я была собрана, была готова. Мой план действий был расписанным наперёд и, главное, максимально простым: освободить нашего командира, сказать ему, как я его люблю, а затем уничтожить Эдайлу. Просто, четко, лаконично. И даже, наверное, не очень сложно, особенно если безумная невеста не найдет нас раньше, чем мы её.

Готовая к снижению, я покрепче вцепилась в Свира. Утыкаться лицом в спину для большего комфорта не пришлось — в такой позе я и так сидела последние несколько минут, пытаясь согреть нос. Потеплевший воздух звенел в ушах из-за стремительного спуска, и, когда дракон наконец-то приземлился, я не сразу в это поверила, всё еще чувствуя движение каждой напряженной мышцей. В результате кому-то пришлось меня стаскивать, чтобы увести дракона на заслуженный отдых. Ухватившись за чьи-то плечи, чтобы шататься не так заметно, я подняла глаза и узнала в человеке, бесцеремонно сдернувшем меня с дракона, Данилу. Хотя, честно говоря, узнала не сразу. Когда-то ужасные цветные волосы оказались выкрашены в нормальный каштановый цвет, а темно-карие глаза никогда не смотрели так серьезно, как сейчас. В порыве чувств обняв друга, я почти сразу же отстранилась, готовая действовать, но он для начала заботливо меня осмотрел.

— Выглядишь отлично, — немного смягчившись в выражении лица, сказал парень. — Чувствуешь себя так же?

— Да, я в норме, — я кивнула, скидывая с плеч маленький сплющенный рюкзак. Наконец-то достав драгоценную бутылку воды, с жадностью её осушила. Пока переводила дыхание, разглядела местность: темно-зеленая трава, пестреющая серыми и белыми цветами, справа от меня переходила небольшой лесочек. Даже не лесочек, а группу деревьев с обычными коричневыми морщинистыми стволами и темно-серыми листьями. Выглядели они крайне удручающе, а когда я поняла, что такие вот лесочки простираются до самого горизонта, вообще была готова впасть в какую-то тоску. Наверное, на бедные растения так действует энергия Лабиринтов Теней? Здесь хоть и было теплее, нежели над самими горами, но разница по сравнению с солнечным днём в «живой» местности всё же чувствовалась.

— Отдохнуть не нужно? Готова к спасительной операции? — продолжал расспрашивать Данила и, заметив мой задумчивый взгляд, нервно почесал нос. — Что?

— Ничего, извини, — я замахала руками, сообразив, что нехорошо так пристально пялиться на друга. — Просто непривычно видеть тебя таким собранным и серьезным. Надеюсь, хоть Ян не расстался с образом весельчака, а то нам совсем грустно будет, — с улыбкой добавила я.

— Да я просто… Переживаю за тебя, — признался друг, от чего мои брови удивленно взлетели вверх.

— Да ты чего? Я в порядке, правда. К тому же, что со мной случится в воде? И Сила моя на хорошем уровне, все пройдет гладко. И я уже давно готова.

— Ну, тогда пойдем, — вздохнув, проговорил парень и повел меня за собой. Оказалось, что все уже давно стоят на берегу и, видимо, ждут меня. Мысленно отругав себя за отсутствие такого же рвения в спасении Максима, я твердым шагом направилась к реке. Намереваясь вообще не останавливаться и сразу отправляться к месту заключения нашего командира, вдруг споткнулась и замерла, не в силах пошевелиться.

Посреди Ашьолы зияла дыра. Огромная и смертоносная, засасывающая души и разрушающая жизни. Хищный монотонный гул вращающейся воды пробирался под кожу и парализовывал каждый миллиметр тела, клетку за клеткой, лишая меня свободы. Сердце стучало повсюду: в ушах, в висках, в горле, даже, казалось, в каждом кончике пальца — но только не там, где ему полагалось биться. В груди разверзлась дыра, точно такая же, как в реке, — черная, бездонная, затягивающая в себя последние крупицы самообладания, которое еще минуту назад казалось непоколебимым. Позвоночник медленно замерзал, покрываясь ледяной корочкой и превращаясь в хрупкий хрусталь. Казалось, стоит мне едва пошевелиться — и я тресну, сломаюсь пополам, расколюсь, рассыплюсь. Умру.

— В… — звуки остались на губах, не решаясь сорваться дальше. Пересохшее горло переставало пропускать воздух, мешая мне говорить. — Я не… Но это же…

Смерть, смерть, смерть! Таковой была единственная мысль, оглушительно звеневшая в голове. Она не позволяла мне двигаться, говорить, дышать, соображать, ибо малейшее неловкое движение — и я умру, воронка заберет мою жизнь.

— Ника…

— Воронка, — слово наконец-то слетело с языка, позволяя мне окончательно увериться в реалистичности и близости моего главного врага, страха всей жизни.

— Ника, послушай, — голос, настойчиво пытавшийся до меня достучаться, принадлежал Даниле. — Это всего лишь…

— Вы не сказали… — беззвучно выдохнула я, сдерживая себя из последних сил, чтобы не задрожать. Не шевелиться, только не шевелиться, главное, не делать никаких движений, и тогда она не достанет меня. — Вы не сказали.

Кто-то взял мое лицо в свои теплые ладони. Надо же, а я и не заметила, как Данила оказался прямо передо мной. Его выражение лица было таким серьезным, даже ожесточенным, а в глазах вращались две маленькие копии воронки, пытающиеся меня поглотить. Я отшатнулась, но парень вернул меня на место.

— Смотри на меня. Смотришь? Молодец. А теперь внимательно слушай меня. Слушаешь?

— Не могу…

— Всё ты можешь! Отвечаешь, значит, слушаешь. То, что ты увидела — не злобный монстр, который лишит тебя жизни, как только ты сделаешь шаг вперед. Это обычные потоки воды — воды, которая тебе подчиняется и не может причинить вреда, понимаешь?

— Вы не сказали мне, — жалким шепотом продолжала твердить я, пытаясь вырваться из цепкой хватки своего друга. — Почему вы не сказали мне?

— Чтобы ты не паниковала весь путь, снедаемая собственным страхом. Чтобы к нужному моменту была собрана и готова.

— Думаешь, сейчас мне лучше? — предательски дрожащий голос не позволил закричать, хотя в данную секунду мне хотелось этого больше всего в жизни. — Думаешь, вот так подставить меня — наилучшее решение? Если бы вы сказали… Если бы… Я… Я бы подготовилась. Морально подготовилась. А вы хотите бросить меня… В эту бездонную дыру.

— Ника, соберись! — не выдержав, Данила сорвался на крик, и это послужило пусковым механизмом для зарождающегося взрыва.

— Не могу! Я не могу, черт тебя дери, собраться, потому что вы ни слова мне об этом не сказали! А теперь требуете от меня того, чего я не могу сделать! Я же умру там, как ты не понимаешь! Она разорвет меня на части! Она убивает меня, даже когда я смотрю на неё! Я вижу её даже в твоих глазах…

Парень снова начал что-то говорить, объяснять, доказывать, пытался до меня достучаться, но кровь так громко и больно пульсировала в голове, что я перестала его слышать. Смотрела, как он жестикулирует, поддавшись эмоциям, но не слышала ни единого слова. Вдруг Данила отстранился и указал рукой на прожорливого речного монстра, ждущего меня, зовущего прыгнуть в его пасть. Не в силах оторвать взгляд от воронки, я слишком поздно поняла, что картинка поплыла перед глазами, и теперь вокруг меня вращались горы, деревья, люди — всё превратилось в одну исполинскую воронку, в эпицентре которой я вдруг оказалась. Почувствовав, что задыхаюсь, вцепилась в горло, пока оно еще не перестало окончательно пропускать воздух, сделала глубокий вдох и закричала. Острым лезвием мой крик вспорол незримый купол, оставивший меня без звуков, и со всех сторон посыпались голоса. И голоса, и шум воды, и завывания ветра — на меня обрушился целый поток звуков, но мой крик был всех громче. Я кричала и кричала, вцепившись в волосы, зажмурив глаза, не замечая, когда успеваю делать вдохи. Крик был спасением, защитой, оберегом от вкрадчивого и в то же время оглушающего зова воды.

Но внезапно он прервался звонкой пощёчиной, выбившей из меня дух. Не успела я опомниться, как в лицо вдобавок плеснули водой. Оглушенная ударом и моментально замерзшая от порывов холодного ветра, тут же принявшихся вылизывать мокрое лицо, я просто стояла, изумленно выпучив глаза и не имея сил что-либо сказать. Картинка снова обрела четкость, легкие принимали кислород, голова не кружилась, а взгляд сфокусировался на Дане и Таби, стоявших передо мной с разными выражениями лица: обеспокоенным у друга и бесстрастным у Воина. В голове было мучительно пусто, и я тупо пялилась на них, хлопая глазами.

— Как тебя зовут, сколько тебе лет, где ты сейчас находишься? — отчеканила женщина. Не успев сообразить, что к чему, я безропотно ответила на её вопросы, чем заслужила удовлетворительный кивок. Видимо, решив, что её миссия выполнена, Таби отошла в сторону и начала о чем-то говорить с другими Воинами. Я не смогла их расслышать, так как моим вниманием снова завладел Данила.

— Орать больше не собираешься? — настороженно поинтересовался парень.

— Пока нет, — неуверенно проговорила я, действительно не зная, что еще со мной может случиться через пару минут. Облегченно вздохнувший, друг начал быстро говорить, намереваясь урвать каждую секунду моего более или менее адекватного состояния.

— Я понимаю, как тебе сейчас плохо и страшно. Не представляю, но понимаю. И извини нас, что не предупредили тебя о воронке, — допустили ошибку. Но тебе придется сделать этот шаг, слышишь? Помни, что вода находится под твоим контролем, она подчиняется тебе и не может навредить никоим образом. А теперь я буду говорить очень страшные вещи, готова?

— Нет, — пискнула я, мысленно сжимаясь до размера молекулы и желая улететь отсюда как можно дальше. Данила вздохнул и долго-долго молчал. Хотя, может быть, он молчал всего несколько секунд?

— А теперь? — снова спросил он, и меня чуть не пробило на истерическое хихиканье. Мы так до глубокой ночи можем простоять, если он будет ждать появления моей готовности!

— Да говори ты уже!

— Ты просто не имеешь права отступать. Вина за смерть твоей мамы лежит не на тебе — ты была простой испуганной девушкой, у которой не нашлось сил противостоять смертельной ловушке. Сейчас же сила есть у тебя одной, и, если ты откажешься ею воспользоваться, ты предашь Макса, и тогда его гибель будет всецело лежать на твоих плечах. Но, впрочем, ты будешь страдать не слишком долго, так как наши миры подвергнутся уничтожению.

Каждое слово Данилы, словно отравленный дротик, вонзалось точно в цель, растекаясь невыносимой душевной болью. Мне хотелось расцарапать ему лицо за то, что он смеет говорить мне такие ужасные вещи, но вновь заработавшим разумом я понимала, что друг прав во всём. Если бы тогда моя Стихия была со мной, я бы спасла самого дорогого человека в моей жизни. Теперь я полна силы и даже могущества, а стою здесь и не замечаю, как стремительно убегают драгоценные минуты, которые могут стать последними для моего чудесного и любимого командира. Чем меня так пугает воронка, парализуя сознание? Смертью, моим собственным исчезновением. Но сейчас главной является не моя жизнь, мне нужно спасти и сохранить другую. Значит, воронке больше нечем меня пугать, и Максима этому ревущему чудовищу я не отдам!

— Я готова, — едва слышно прошептала я, хватая Данилу за руки в поиске опоры. Жуткий животный страх никуда не делся, но я старалась его контролировать, видя перед собой только Макса, нуждающегося во мне. Суровый и сосредоточенный взгляд друга ожил и даже засиял, хотя лицо продолжало хранить серьезное выражение. Парень ободряюще сжал мои ладони.

— Если хочешь, мы прицепим к тебе трос — мы с Воином так же спускались в воронку, когда искали Макса.

— Вы спускались туда?.. — еще тише пролепетала я, глядя на совершенно здорового и, главное, живого Данилу, который спокойно прыгал в пасть монстра, пугающего меня последнюю пару лет. Парень все-таки улыбнулся.

— Да, да, спускались, как бы мы, по-твоему, узнали, что Макс находится в клетке? И при этом у нас даже не было власти над водной стихией! А ты справишься с этим в два счета, Ник. Так как, нужен трос?

Я бросила быстрые взгляды на рядом стоящих Воинов и Сеню, пытаясь увидеть в их глазах жалость, неодобрение или даже презрение. Господи, как я, наверное, жалко выгляжу! Трясущаяся перед простыми потоками воды, которые могу остановить в любую минуту. Стоп! Остановить?..

— Кхм, минуточку! — Мне показалось, что это сказала я, но на самом деле говорившим был Сеня. Я резко повернулась к нему и увидела в глазах друга ту же мысль, которая только что озарила мое замыленное сознание. Даже не знаю, что поразило меня больше: то, что мы практически одновременно сгенерировали простую и гениальную мысль, или то, что мы так долго тормозили и не могли к ней прийти. — Ник, может, ты сначала уберешь воронку, а потом уже будешь Макса спасать?

Все на мгновение перестали дышать, видимо, пораженные этой банальнейшей идеей. Кто-то из Воинов пробормотал рычащее миртранское ругательство, а Свир как-то непонятно крякнул — скорее всего, пытался не заржать. Данила изумленно хлопал глазами, как я несколько минут назад, приведённая в чувство. Черт возьми, мое сердце чуть не разорвалось несколькими мгновениями ранее, а проблему можно было вот так просто решить?..

Не говоря больше ни слова, иначе точно разревусь от стыда и такого позора, я в два шага приблизилась к воде. Стараясь не смотреть вдаль, коснулась пальцами поверхности воды и закрыла глаза. Мысленно понеслась вперед, наполняя энергией и подчиняя каждую новую волну. Когда дотянулась до воронки, меня чуть не снесло мощнейшей волной энергии, которой были пронизаны вращающиеся потоки воды. Покачнувшись, плюхнулась на колени и уперлась руками в противное, склизкое дно. Я непроизвольно поморщилась, ополоснула руки и теперь уже приложила к воде ладони. Снова добравшись до адского, зияющего посреди Ашьолы провала, стала медленно и методично подавлять всплески энергии, один за другим, чтобы высвободить воду из вечного движения. Когда мне начало казаться, что все получается, мощь воронки снова вырвалась из-под контроля. Да что же это такое! Я вытащила половину Ашьолы для атаки дворца, неужели теперь не могу раскрутить эту смертоносную водяную спираль?! Отчаянно вскочив, зашла в реку так, что вода только-только смыкалась над моей головой. Защитная оболочка возникла практически сама собой, уже выработавшись в условный рефлекс. Увеличив контакт с водой до максимального уровня, я полностью ощутила всю гигантскую силу воронки. Несмотря на ледяную воду в реке, почувствовала, как по спине пробежал иной холодок. Столько жуткой силы, столько энергии… Словно эту ловушку создал сам дьявол. Вспомнив, что это практически так и есть, я тряхнула головой и обратилась в сплошной сгусток водной стихии. Если не получается остановить движение воды, нужно сначала просканировать всю воронку полностью, вдруг у неё где-то есть слабые места. Наделив воду функциями всех органов чувств, я в третий и, надеюсь, последний раз дотянулась до своего персонального монстра. Заключила его в гигантские объятия и стала тщательно сканировать, опускаясь всё ниже. Обследование видимой снаружи части воронки ничего не дало, и я стала смотреть глубже, погружаясь дальше в давящую со всех сторон черноту. А эта мерзавка отлично поработала! Каждая молекула воды была наполнена магией, заставляющей воду двигаться в смертельном танце. И где-то совсем глубоко я почувствовала мощный источник, выплескивающий энергию. Он словно вибрировал, и я ощущала это всем телом, попавшим с ним в резонанс. Попытавшись просканировать и этот генератор, я поняла две вещи: во-первых, это наверняка и есть место заточения Максима, во-вторых, воронка исчезнет только с разрушением этой клетки. Разозленная неудачей, я вышла на берег под вопросительные взгляды членов обеих спасательных команд. В сердцах щелкнув пальцами, лопнула свою оболочку так, что она забрызгала близко стоящих.

— Ничего не выйдет, — мрачно сообщила я, обречённо потерев лоб.

— А если попробовать с близкого расстояния… — неуверенно предложил молодой невысокий Воин с бледно-оранжевыми волосами, едва достающими до плеч. Очень захотелось раздраженно вздохнуть, но я сдержалась.

— Нет, ни с какого расстояния не получится. Воронка перестанет существовать только после разрушения клетки.

— Значит, действуем, как и собирались вначале, — чересчур бодро и оптимистично заключил Данила, потянувшись к рюкзаку и вытащив оттуда смотанный трос. Затем посмотрел на меня. — Точно нужен?

Я закусила губу, снова понимая, что выгляжу невыносимо жалкой в глазах окружающих. Повелительница Воды, поднимающая в воздух целые реки, будет аккуратно опускаться в воронку, обмотанная спасительной веревочкой. На всякий случай, ведь вода все равно не может причинить ей вред. Боже мой, как глупо! Уже собираясь отказаться, снова вспомнила тот ужасный весенний день. И страх, сковавший мышцы, и чувство отчаяния, и четкое осознание того, что моя жизнь вот-вот оборвется. А если всё это снова обрушится на меня, когда я окажусь в воде? Я ведь не доберусь до своего командира, не смогу сконцентрироваться и с умом использовать магию. Пусть сейчас моя жизнь не в приоритете, я не имею права погибнуть, парализованная ужасом и панически зовущая на помощь. Если не сумею спасти Максима, грош цена моему героическому прыжку в воронку без страховки. Я вздохнула.

— Да, нужен.

Меня заботливо обмотали тросом на талии, защелкнув его через пару оборотов. Другой конец был прицеплен к седлу (ого, впервые вижу!) дракона, на которого я забралась только с одним Воином. Разумеется, зачем меня сторожить нескольким людям, все равно вытаскивать нас с Максом будет дракон. За те несколько секунд, которые мы потратили на самый короткий полет в моей жизни, я, чтобы отвлечься, успела досконально рассмотреть татуировку Воина, выбитую в виде витиеватого обруча на его гладко выбритой голове. А перед тем, как спрыгнуть вниз, лихорадочно думала о том, как в Миртране набивают тату.

— Удачи, — пробасил Воин, ободряюще глядя на меня красивыми зелеными с карими крапинками глазами. Поняв, что деваться мне некуда, я соскользнула вниз.

Естественно, сначала я встала на край воронки, придав воде подо мной достаточную твердость. Неотрывно глядя в разверзшуюся и оглушительно ревущую пасть, моментально почувствовала, как панический страх сжал горло своей костлявой, когтистой лапой. Голова снова начала кружиться, угрожая мне потерей сознания. Надо прыгнуть, просто прыгнуть… Легко сказать! Хотелось сейчас же развернуться и унестись прочь отсюда, я была согласна пешком преодолеть Лабиринты Теней, лишь бы спастись от поджидающей меня смерти. Спастись… Когда я смогла наконец-то вспомнить, что спасать надо не меня, а в мою спину устремлены взгляды людей, которые мне доверяют, постаралась собраться, насколько это стало возможным. Досчитав до трёх, задержала дыхание и прыгнула в центр воронки.

Наверное, от паники, достигшей апогея, у меня лопнули барабанные перепонки, ибо я погрузилась в воду совершенно беззвучно. Секунда, две, три — ничего не происходило. Я все так же держалась за трос мертвой хваткой, просто повиснув на нем в позе эмбриона, боясь открыть глаза, не решаясь даже сделать вдох. Казалось, время замерло, и я застыла вместе со всем заледеневшим пространством. Может, это воронка является телепортом, и она перекинула меня черт знает куда? Или я превратилась под воздействием ангельской магии в статую и поэтому ничего не слышу и не чувствую? Или… Я уже мертва? Ну нет, была бы мертва, не рассуждала бы о времени и пространстве! Хотя чем еще заниматься душе, покинувшей мир живых?.. Я почти уверила себя в том, что умерла и парю в Лабиринтах Теней, но вдруг один незначительный момент напомнил мне, что я всё еще существую в мире живых, — я стала задыхаться, потому что до сих пор не сделала ни единого вдоха.

Судорожно вдохнув, поняла, что это было одной из самых больших ошибок в моей жизни. Вода попала в дыхательные пути, и я закашлялась, в ужасе распахнув глаза. Вокруг чернота и больше ничего, ни единой капли света, ни одного потока воздуха, которым я смогла бы дышать… Только вода, несущая смерть. Руки тут же взметнулись к лицу, и я повисла, если так можно назвать барахтанье в воде, на тросе, который больно впился в тело. Идиотка! Забыла создать себе оболочку! Содрогаясь всем телом, состоявшим сплошь из окаменевших мышц, я смогла сотворить оболочку только с третьего раза. За эти драгоценные потерянные секунды успела вдоволь нахлебаться, и теперь, не в силах отойти от ужаса, никак не могла вытянуть из тела лишнюю воду. Мысленно сделать это точно не получалось, пришлось ухватиться одной рукой за трос, благодаря чему я кое-как выровняла свое положение, а другой совершить несколько пасов для мерзкой процедуры: вода хлынула обратно через нос. Когда я окончательно прокашлялась, осторожно сделала вдох, — к счастью, он удался, и я порадовалась этой маленькой победе, словно ребенок. Вот со зрением всё обстояло гораздо хуже — вода была тёмная, грязная, то есть совершенно не способствующая свободному перемещению в ней. Я подняла голову и увидела свет где-то не очень высоко. Ну да, пока я преодолела только видимую снаружи часть этого вращающегося монстра-убийцы.

То, как спокойно я об этом подумала, шокировало меня не меньше, чем сам факт того, что я осмелилась сюда прыгнуть. Наконец-то уделив внимание всем ощущениям сразу, сложила целую картину своего пребывания под водой: длина троса не позволяла воде мотать меня по кругу — наверное, Воин регулирует длину — и потому мощные потоки просто лупили по мне, не позволяя принять вертикальное положение. Черт, а мне ведь нужно как-то плыть вниз! Сейчас я могла лишь держаться за трос и колыхаться, словно на ветру. Слава Богу, я согласилась на эту страховку! Не представляю, что бы я делала, закрути меня воронка со всей мощью…

Чертова материализация мыслей! Стоило об этом подумать, как меня резко дернуло куда-то вбок и вверх, а затем потоки воды с хищной радостью подхватили мое как будто бы невесомое тело и затянули его в свое непрерывное вращение на адской скорости. Сердце бешено и отчаянно затрепыхалось в груди, подавая в мозг сигнал бедствия, но он ничего не мог поделать. Я барахталась и пыталась выровняться, но это никак не удавалось. Холод, оцепенение, смерть. Я снова увидела, как протягиваю маме руку, изо всех сил пытаюсь до нее дотянуться, но ничего не получается. Она умрет, и я вместе с ней. И отца всё нет, теперь уже никто не вытянет меня отсюда. Нет света, нет тепла, нет воздуха. Только вода и смерть, стоящая за моей спиной и обжигающая ледяным дыханием затылок. Только вода и…

Что-то цапнуло меня за руку, выдергивая из оцепенения. Даже не пытаясь придать телу нормальное положение, я дотронулась до левой руки и случайно ухватилась за отрезанный конец троса. Оказалось, что он когда-то успел змеей обмотаться вокруг тела, видимо, пока я панически барахталась и готовилась к смерти. Но, черт подери, что случилось наверху?! Не может быть, чтобы трос обрезали специально, это ведь спасительная операция, а не моя собственная тренировка по управлению фобией! Может, что-то напугало дракона, и он перерезал трос крылом? Они у него вроде бы когтистые. Или очередное нападение?.. Я задрала голову в надежде увидеть хоть что-нибудь, но меня в который раз встретила лишь непроглядная темнота. Черт, почему здесь такая черная вода! Хотя я вообще могла смотреть не вверх, а куда-нибудь вбок, ибо до сих пор никак не могла разобраться со своим положением в пространстве. Так, надо успокоиться. Чем быстрее я вытащу Максима, тем скорее узнаю, что же произошло наверху. Вдох, выдох. Я перестала сопротивляться водным потокам и сосредоточилась, пытаясь разобраться, где верх, а где низ. Медленно, борясь с высокоскоростным вращением воды, приняла вертикальное положение. Расширила оболочку до размеров большого пузыря и, к своему удивлению, села, по-турецки скрестив ноги, пока вода продолжала гонять пузырь по кругу. Размотала потерявший свою значимость трос и уже собиралась его выкинуть, но остановилась: выброшенный во вращающиеся потоки, он будет только мешать, постоянно меня догоняя. К тому же, вдруг он еще пригодится, когда я буду вытаскивать Макса на поверхность? Снова обмотав трос вокруг талии, на этот раз поудобнее, замерла, переводя дух. Так, спокойствие. Я в воронке — и всё еще жива. И моей жизни пока даже ничего не угрожает. Главный враг сейчас — я сама, точнее, моя паника, накатывающая волнами и не позволяющая ясно мыслить. Не поддавайся ей, просто не поддавайся, ведь ты справилась и сделала первый, самый страшный шаг, а теперь дело за малым. Да, я смогу это сделать. Теперь у меня есть силы, и я больше не собираюсь терять любимых людей.

Стремительно вращаясь в стихийной ловушке, я концентрировала Силу, способную противостоять смертоносным потокам. Как же не хватает той мощи, что жила во мне совсем недавно! Так, ладно, предаваться унынию буду потом. Почувствовав спустя неизвестное количество времени — оно здесь словно не существовало — что Стихия бьется внутри меня, готовая выплеснуться огромной волной, прорваться наружу и снести всё на своем пути, я лопнула пузырь и создала другой, поменьше, наподобие шлема. В то же мгновение вода, моя, магическая, не принадлежащая Ашьоле, стала создавать — кто бы мог подумать! — еще одну воронку, обволакивающую меня с ног до головы. Скорость вращения мини-потоков практически не уступала речным, хоть это и требовало от меня работы на пределе возможностей. Резко сменив положение, я устремилась вглубь, превратив свою воронку в огромную дрель, способную прорваться сквозь цепкие объятия воды, замкнутые в кольцо. Ровно плыть не получалось, меня то и дело швыряло в разные стороны, словно ловушка пришла в бешенство от моих попыток сбежать и пыталась поймать меня снова и снова. Каждый раз после таких рывков приходилось снова выравнивать свое положение, и помочь мне в этом могла только вода, ибо органы чувств оказались совершенно бесполезны в непроглядной тьме. Вскоре я сообразила, что такое магическое ориентирование в пространстве тратит слишком много сил, и если я потрачу их сверх меры, то больше не смогу пробивать себе путь сквозь пласты бушующих потоков. Но как еще мне ориентироваться, если повсюду лишь темнота, не дающая ни единой подсказки! Она только давит, давит со всех сторон, словно мне мало водного пресса и страха, снова начинающего подниматься из глубин сознания, куда я его загнала. Продержаться, надо продержаться, это река не бездонна, в самом-то деле!

Внезапно в этой липкой, оглушающей темноте что-то сверкнуло — и погасло. Даже не сверкнуло, а пустило одинокую искру, тут же поглощенную черной водой. Уверенная, что мне не почудилось, направилась туда, где должен был находиться источник этого крошечного огонечка. Как могла, старалась держаться ровно, чтобы меня снова не дернуло в какую-нибудь сторону, иначе я собьюсь с направления — а вдруг огонек больше не появится? Но он снова загорелся, и на этот раз я даже смогла различить цвет — голубой. Что это? Если это Макс подает сигнал бедствия, то чем? Эдайла нас обезоружила. Искорка вспыхнула в третий раз, и теперь уже не погасла — редкие вспышки превратились в слабое голубоватое мерцание. Окрыленная осознанием того, что почти добралась до командира, я что было сил рванула к загадочному источнику света. У меня не закралось даже мысли, что это может оказаться очередной ловушкой, капканом в капкане, я знала, чувствовала сердцем, душой, кожей — Максим там.

Пробурив последние метры сопротивляющейся воды, отделяющие меня от огненного друга, врезалась в преграду, по твердости не уступающую камню. Ого! Придать такую прочность воде мне почти никогда не удавалось. От резкого столкновения моя личная воронка разорвалась на множество водяных клочков, моментально растворившихся в чернильной воде Ашьолы. Я приложила ладони к стене, выпуская кожей воду и одновременно вытягивая небольшое её количество из клетки, тем самым образовав что-то вроде присосок, не позволяющих мне унестись в водоворот, хотя воронка так и порывалась оторвать меня, пусть даже без рук. Стенки водяного куба не были прозрачными, и Максима увидеть не получалось. Все, что я могла разглядеть, — мерцающая голубым светом точка, освещающая совсем крошечный клочок белого парадного костюма. Это же… Мой аквамариновый кулон! Значит, его не отобрали, не посчитав магическим снаряжением? Но почему он мерцает? Ох, черт возьми, какая разница! Он помог мне найти Макса, и спасибо ему огромное, а теперь нельзя терять ни одной лишней секунды, я и так слишком долго барахталась без толку, скованная мерзким страхом.

Просканировав магический куб, не нашла в нем никаких особенных энергетических переплетений, грозящих открытием очередной ловушки при попытке уничтожения, — просто плотные слои воды, чудом не теряющие форму. Видимо, наши Стихии в ангельской огранке настолько мощны, что Эдайле не составляет никакого труда постоянно подпитывать куб энергией на огромном расстоянии. Давить на него своей магией опасно — велика вероятность того, что он просто взорвется. Значит, придется вытянуть всю воду, чтобы клетка истончилась и лопнула. Вспомнив, что сначала собиралась сделать опору под клеткой для большей безопасности Максима, я беззвучно зарычала от злости — чертова воронка! Она моментально снесет любое мое творение, придется ловить Макса в первую секунду после его освобождения. Нервно сглотнув, я сконцентрировалась, не сводя взгляда с мерцающего кулона. Ну, Святой Ангел, если ты все еще существуешь в этом мире, помогай!

Я втянула первую порцию воды, и мои ладони обожгло. Но не холодом, как обычно бывало, а обожгло по-настоящему, как будто я не воду впитывала, а перцовую жидкость! Вот же мерзкая стерва эта ангельская невеста, отобрала у меня Стихию, которая теперь кусается, словно чужая! Стиснув зубы, я упрямо продолжила начатое. Вместо привычного холода кристальной воды по телу растекался огонь, ладони пульсировали от накатывающих волн боли, но я поглощала воду, неотрывно глядя на голубые вспыхивающие искры, которые хоть как-то отвлекали меня от крайне болезненных ощущений. В какой-то момент от очередной болевой вспышки я на мгновение потеряла контроль, и левая ладонь оторвалась от стенки, которая уже начала идти рябью и терять твердость. Речная вода тут же подхватила меня, словно оголодавший зверь, и, если бы не рывок, стоивший мне титанических усилий, я бы упустила единственную возможность спасти Максима. Кое-как вернувшись в прежнее положение, с удвоенной силой — как мне казалось — возобновила поглощение клетки. Очередная порция воды, еще один обжигающий укол — водяная стена превратилась из твердой в упругую и эластичную. От боли и усталости, застилающих глаза, вместо одного мерцающего кулона я видела целое чернильное небо с россыпью искрящихся голубых звезд. Помотав головой из стороны в сторону, еще сильнее вжалась в стену, почувствовав, как ладони плавно проходят сквозь мягкую мембрану. Не имея сил порадоваться успеху, я вонзила пальцы в продолжающую больно жалить воду и раскинула руки в стороны, разрывая водяное полотно на две части. Не дожидаясь последствий содеянного, которые, я не сомневалась, сейчас возникнут, потянулась на свет мерцающего кулона и на ощупь схватила Макса. Едва успела сотворить для него маску, как пространство вокруг завибрировало, и жуткий гул, поднимающийся словно из недр этого мира, проник до самых костей. Это стало самым невыносимым ощущением за всю мою жизнь, и я, парализованная неведомым мне страхом, успела лишь покрепче вцепиться в своего командира, пока мышцы окончательно не перестали слушаться. Пока пыталась заставить себя собраться и отыскать где-то в глубине души последние крупицы сил, необходимых для поднятия на поверхность, почувствовала, как энергия вытекает из воронки и стремительно падает — именно падает! — вниз. Прошло еще мгновение — и мощный поток воды, рожденный где-то в глубине, помчался вверх, подхватив нас. Слишком слабая для каких-либо активных действий, я доверилась энергии стихии, жаждущей наконец-то вырваться на свободу. Окруженные бурлящей водой, мы неслись вверх, на воздух, к свету и долгожданной свободе — свободе от клеток, ловушек и страхов, сковывающих душу не хуже цепей и капканов. Пара мгновений — и нас выбросило из воды, подняв к самым облакам. Ну, так мне, обуреваемой самыми противоречивыми эмоциями, показалось. Я распахнула глаза — черт, не нужно было так резко этого делать. Они тут же заслезились, шокированные ярким светом Церона после непроглядной темноты Ашьолы. Я держала Максима, как Святой Грааль, хотя вряд ли в него обычно до боли впиваются ногтями. Мы на доли секунды замерли в воздухе — и понеслись обратно к воде, еще быстрее, чем взмыли вверх. Неизрасходованные крохи сил ушли на то, чтобы смягчить наше падение и не дать нам провалиться в воду, хватит на сегодня водных процедур! И всё же сделать приводнение комфортным не удалось — я больно ударилась правым боком, пытаясь обезопасить Макса от лишних травм. Не успела толком ужаснуться его внешним видом — синие губы, бледное, как мел, лицо — как над нами завис дракон. Проморгавшись, я все-таки смогла разглядеть в драконьих наездниках Данилу и обоих Воинов из его команды. Лишь после этого разжала пальцы, которые уже давно не чувствовала, и попыталась улыбнуться. Хотелось кричать на весь Миртран о том, что я справилась, но даже мысль об этом забрала последние силы, и меня поглотили баюкающие объятия сладкого забытья.