7

Усилиями Лемминкяйнена змеиная стена вскоре превратилась в перепутанный растительный ковер, и они сразу принялись разбивать лагерь. Герой был чрезвычайно весел: сыпал шуточками (которые никто, кроме Бродского, не находил занимательными) и громовым голосом докладывал о своих былых похождениях. Наконец Ши не выдержал:

– Господи, Кауко, что это на тебя нашло на ночь глядя? Ты так себя ведешь, будто уже всех победил!

– А разве нет, о Харол? Знаю я наверняка, что была это последняя преграда, кою Лоухи могла воздвигнуть перед нами, и назавтра вступим мы в усадьбу ее в Похъёле – не исключено, что и драки ради!

– Всю жизнь об этом мечтал! – иронически буркнул Ши.

Сам он радости героя далеко не разделял – даже когда на следующее утро им стали то и дело попадаться возделанные поля и пастбища. Наконец впереди показалась большая усадьба с многочисленными постройками, полускрытая от взгляда низенькими деревцами. Лемминкяйнен придержал Лося Хийси, и гигантский олень замер у медлительного ручейка, петляющего по невыразительной равнине. Герой покопался в мешке, притороченном позади саней, и вытащил оттуда расшитую чешуйчатой броней кожаную рубаху, которую тут же надел.

– А для вас, друзья мои, – объявил он, – прихватил я доспехи, что лишь немного моим уступают по качеству!

С этими словами он извлек из мешка четыре длинные безрукавки из двойной кожи, такой жесткой и негнущейся, что Ши насилу в свою взлез. Оказалась она столь же тяжелой, как и последовавшая за ней добротная стальная кираса. На вид она была довольна неуклюжа и смотрелась неброско, но, видать, по части дизайна металлургия в Калевале была вообще не особо сильна. Свою кирасу Бельфеба стащила с себя сразу после примерки.

– Батюшки! – с чувством произнесла она, – сам носи панцирь сей, словно жук, сэр Лемминкяйнен. Мне же руки свободные потребны, коли действия боевые намечаются!

Лемминкяйнен вручил каждому шлем все из той же толстой кожи, с железным ободком по краю и парой железных полуколец, куполом сходящихся на макушке. Эти подошли лучше, хотя Бродский предпочел оставить на голове свой котелок и смотрелся в нем и доспехах довольно по-дурацки.

Все забрались обратно в сани. Лось Хийси, шлепая копытами по воде, перетащил их через ручей и зарысил в сторону далеких строений.

– Ну и дикий же тут народ! Только глянь на эти черепушки! – указующе вытянул руку Бродский.

Ши теперь и сам заметил, что бугорок неподалеку был утыкан забитыми в ряд кольями – примерно полусотней, насколько он мог судить, – каждый из которых увенчивала отрубленная человеческая голова. Головы были в самых разных стадиях разложения, и лишь один кол, самый последний, был лишен этого отвратительного украшения. Десятка два воронов с хриплым карканьем взлетели с голов при их приближении, а Байярд заметил:

– Хорошо хоть, что тут только один кол свободен!

– Скоро узнаешь ты, сколько колов свободных в Похъёле, – кисло заметил Вуохинен.

Лемминкяйнен немедля обернулся назад, дал комментатору в ухо и объявил:

– А теперь, друзья мои, убедитесь вы сами, что Каукомъели статный в магии столь же искусен, как и в рубке лихой!

Он остановил оленя, спрыгнул на землю и, срывая с низкорослых деревьев ветки, принялся втыкать их в землю, выстраивая в ряды. При этом он тихонько напевал. Наконец количество веток его удовлетворило. Он отступил назад и, возвысив голос, принялся делать пассы. Ши заметил, что пассы были весьма профессиональные – примерно такие же, какие ему довелось видеть в другом пространственно-временном континууме, но герой слишком уж быстро шевелил руками, и точную структуру пассов он не разобрал. Затем последовало некоторое колебание воздуха, и там, где только что торчал из земли первый прут, Ши увидел точную копию себя самого – со шпагой, в кожаных доспехах и шлеме.

Потом на свет возникла еще одна копия, потом еще и еще – целые шеренги Гарольдов Ши, которые вскоре образовали вокруг саней самую настоящую толпу.

Бельфеба негромко ахнула.

– Ужель я замужем за всеми? – вскричала она.

Но сразу после этих слов квота на Гарольдов Ши была уже, как видно, исчерпана, поскольку из земли, где торчали неиспользованные прутья, стали на сей раз выскакивать Бельфебы. Не успели они смешаться с толпой дубликатов Ши, как голос чародея сменил тон, и к общему столпотворению стали присоединяться отражения Питов Бродских, которые тут же принялись обмениваться рукопожатиями и хлопать друг друга по спине. Песнь Лемминкяйнена подошла к концу; сани окружала по меньшей мере сотня копий всей троицы. В ней совершенно затерялись один Лемминкяйнен, один унылый Вуохинен и одинокий Байярд, который заметил:

– Блестяще проделано, Лемминкяйнен, но эти репродукции действительно способны кого-либо зарубить или же это просто фантомы? На вид они вроде ничего, но на пиво в глазу я их еще не проверял!

– Попробуй с кем-нибудь из Пийтов побороться, и сразу все поймешь, – ответил Лемминкяйнен. – Сохраняют они все силы жизненные, покуда кто-нибудь не вызнает, кто из них настоящий, а кто лишь тень его, да заклинание, не прочтет противодействующее, имя применив истинное.

– Минуточку, – сказал Байярд. – Разве среди нас нет того, кто способен провести опознание?

Он указал на Вуохинена.

– Клянусь мельницею волшебной! – воскликнул Лемминкяйнен. – Ясно, что мудрость моя отваге не уступает – никому иному и в голову бы не пришло взять с собою личность, узреть способную даже незримое! Пийт, Харол, Пельфепи! Следует смешаться вам с отраженьями своими, а кое-кого из них в сани посадить, иначе в Турье истинных вызнают!

Ши некоторое время приглядывался, после чего сказал Бельфебе:

– Он прав, детка. До встречи!

Стиснув ее руку, он прыгнул в самую гущу толпы. Уолтер последовал за ним.

– Лично я не хочу терять из виду настоящего! – объяснил он.

За спиной у них сразу трое или четверо Бродских попытались одновременно влезть в сани. Тот, что оказался проворней, первым делом отвесил леща Вуохинену.

– Сиди и помалкивай, шкура, – рявкнул он при этом. – Будешь рыпаться, заработаешь по первое число!

Ши обратил внимание, что, в то время как все Бродские шагали за санями компактной группой, увлеченные болтовней, большинство копий его самого и Бельфебы разбились на пары. К нему тоже бочком приблизилась одна из незанятых Бельфеб и взяла за руку. Вряд ли это была настоящая, но ее прикосновение оказалось столь же успокаивающим, а походка столь же легкой, как у оригинала. Ему пришло в голову, что если кто-нибудь в самом скором времени не произнесет противодействующее заклинание, то континуум, содержащий около тридцати пяти Ши и столько же Бельфеб, может столкнуться с семейными проблемами вполне определенного свойства. Байярд сказал:

– Есть один важный момент, Гарольд. Мне кажется, вполне реально в достаточно четких рамках предсказать, насколько наше присутствие здесь способно оказать влияние на развязку данного эпоса. У нас есть все необходимые предпосылки. Мы знаем оригинальный сюжет и ход описанных в нем событий, а также обладаем достаточно точными сведениями о нас самих. Мне кажется, что если составить соответствующее логическое уравнение...

– Угу, только для этого нужна электронная вычислительная машина, – ответил Ши. – На нашу беду, ее у нас нет – а если б даже и была, все равно бы здесь не работала.

– Была в Царстве Фей одна колдунья, – присоединилась к разговору Бельфеба, – что людей остерегала от опасности, заглянувши в омут волшебный и узревши там, куда путь их жизненный пролегает.

– Вот и я про то же, – сказал Байярд. – Совершенно очевидно, что при помощи магии в данном континууме доступны такие вещи, которые никакой вычислительной машине и не снились. В общем, если перед тем, как осуществить тот или иной замысел – скажем, войти вон в ту усадьбу, – мы заранее выясним, что это для нас закончится плохо, то сможем переключиться на более приемлемый вариант будущего, предприняв какие-либо иные действия.

– Клевая мысль, – сказал один из Бродских, присоединившийся к их компании, – Соображаешь! Все, что с каждым должно приключиться, предопределено Богом с тех самых пор, как на небесах часики затикали. В Библии про это расписана от и до.

– Знаешь ли, друг мой предопределенный, – сказал Байярд, – я был бы только рад доказать противное, но...

– Только не при помощи магии, – поспешил вмешаться Ши. – Ты у нас единственный, на кого она почти не действует, и если ты тут вздумаешь колдовать, то рискуешь потерять иммунитет. Эй, они нас засекли!

К одному из строений, из которого доносились звуки гулянки, с громкими криками бежал какой-то человек. Едва только сани остановились, дверь распахнулась, и в дверном проеме возникло несколько широкоскулых чернобородых физиономий. Ши заметил, как один из Гарольдов Ши приобнял одну из Бельфеб за плечи, и неожиданно для себя почувствовал укол ревности при мысли, что она могла оказаться настоящей.

Лемминкяйнен выпрыгнул из саней. Его примеру последовали ехавшие с ним копии Ши, Бельфебы и Бродского, причем последний предварительно скрутил Вуохинену руки за спиной. Из усадьбы стали выбегать люди, выстраиваясь напротив пришельцев, которые тоже образовали шеренгу, пусть и несколько неровную. Обликом своим местные жители напоминали прочих обитателей Калевалы, хотя были чуть пониже ростом и с более монгольскими чертами лица. Все они были вооружены и выглядели весьма неприветливо. Ощущая, как по затылку пробегают мурашки, Ши вытащил шпагу из ножен.

Но на Лемминкяйнена, судя по всему, эта картина не произвела особого впечатления.

– Привет, родственнички мои из Похъёлы! – крикнул он. – Ужель желаете вы, чтоб стоял я на пороге залы праздничной?

Никто ему не ответил; хмурых взглядов стало еще больше. Лемминкяйнен обернулся.

– Прекрасная Пельфепи, – сказал он, – покажи им искусство свое, дабы поняли они наконец, сколь глупо вставать супротив друзей Каукомъели героического!

Словно управляемые единым мозгом, тридцать пять Бельфеб, наступив на свои луки, быстрым движением снарядили их тетивами. Синхронно, как танцовщицы в кордебалете, приложили к ним стрелы, отступили на шаг и принялись выискивать цель. В этот самый момент один из воронов, обитающих на палисаде с мертвыми головами, вздумал пролететь над ними, хлопая крыльями и громко каркая.

Тридцать пять луков щелкнули одновременно; ворон камнем рухнул на землю, пронзенный всеми стрелами, которым только нашлось место в его тушке и похожий из-за этого на подушечку для булавок.

– Классная работа, детка, – сказал Ши, прежде чем до него дошло, что он обращается к дубликату.

На обитателей Похъёлы это тоже произвело впечатление. После поспешных неразборчивых переговоров двое исчезли в дверях. Они очень быстро вернулись, и вся толпа повалила обратно в дом.

– За мной! – распорядился Лемминкяйнен и затопал вслед. Ши поднажал, не желая оставаться снаружи, и приблизился к дверям одновременно с тем самым Ши, который не давно ехал в санях.

– Извини, – подмигнул этот другой Ши, – но на такие великосветские приемы ходят только с законными женами.

– Она и моя жена тоже! – огрызнулся Ши, без разбору хватая за руку первую попавшуюся Бельфебу и устремляясь с ней в двери вслед за первой парой. К счастью, Бельфеб пока что хватало на всех.

Внутри тускло мерцали несколько факелов. Недостаток света, типичный для любого калевальского жилища, в некоторой степени восполнял огонь, ярко пылавший в очаге прямо посреди помещения. Вся длинная зала была уставлена скамьями и столами, за которыми расположились десятки мужчин и считанное число женщин. При появлении пришельцев все головы повернулись к ним.

Ши, по примеру Лемминкяйнена, тоже перевел взгляд на середину залы, где стоял стол, который, судя по наличию более-менее свободного пространства вокруг, предназначался для почетных гостей. Во главе его восседал самый долговязый калевалец, какого Ши когда-либо видел, – вне всякого сомнения, жених. Коренастую тетку с острыми чертами лица и длинными зубами Ши уверенно опознал как Лоухи, Хозяйку Похъёлы, а плотного типа, сонно прикрывшего глаза над пивной кружкой, – как самого Хозяина Похъёлы. Ну а девушка в причудливо расшитом жемчугами головном уборе наверняка и была той самой невестой, дочкой Лоухи, из-за которой Лемминкяйнен и затеял весь этот сыр-бор.

Дубликат Ши дернул его за рукав.

– А эта-то даже посимпатичней Кюллики будет, точно? – шепнул он. Ши чуть не вздрогнул от неожиданности: точно такая же мысль ровно в ту же секунду пришла и ему в голову, хотя, в отличие от развязного дубликата, он предпочел не высказывать ее вслух.

Лемминкяйнен прошествовал вразвалку к ближайшей скамье. Крайний из сидящих на ней гостей действительно оказался крайним, поскольку его бесцеремонно спихнули прямо на пол. Поступив подобным образом, герой утвердил на освободившемся месте свой измазанный сапог, энергично притопнув при этом, и обратился к устроителям торжества:

– Ну, здорово, вот и я здесь!

Здравствуй тот, кто сам так скажет!

Слышишь, Похъёлы хозяин,

На твоем дворе найдется ль

Пива доброго мне выпить?

Лоухи пихнула супруга локтем под ребра. Тот не без труда приоткрыл глаза, недовольно хрюкнул и пробурчал:

– Коли не прочь ты постоять в уголке про меж котлами с варевом – вон там, где тяпки у нас висят да мотыги, препятствий тому мы не видим.

Лемминкяйнен засмеялся, но даже по смеху было понятно, насколько он зол.

– Видно, я пришел некстати, – ответствовал он; тут же продолжив начатую сгоряча сентенцию уже в соответствии с местными декла мационными правилами:

– Что мне пива не приносят,

Мне, сидящему как гость здесь!

– Не гость ты, – взвизгнула Лоухи, – но скандалист незваный, у коего еще молоко на губах не обсохло! Коли ищешь ты неприятностей – клянусь Укко, сыт ты будешь ими по горло!

– Да ну? – отозвался Лемминкяйнен, тяжко опускаясь на скамью.

– Ну ты, Похъелы хозяйка,

Длиннозубая, послушай!

Уж и справила ты свадьбу,

По-собачьи люд созвавши...

Все в той же декламационной форме он продолжал честить Лоухи на все корки, то и дело сравнивая ее со всякими малосимпатичными представителями фауны. По полной программе досталось и большинству гостей. Но, судя по всему, такое здесь считалось вполне рутинным делом и было в порядке вещей. Никто и ухом не повел – все чинно сидели на своих местах, терпеливо дожидаясь, пока Лемминкяйнен не выскажется.

За спиной Ши его собственный дубликат тихо переговаривался с Байярдом. Ши расслышал лишь последние слова дубликата:

– Ну хорошо, согласен: это действительно может сработать, тем более что за пределы магических законов не выходит. Но если уж кому и стоит пытаться, то только мне. При твоем полном отсутствии опыта, Уолтер...

Ши тут же вихрем крутнулся на месте.

– Что-что, говорите, может сработать?

Близнец обстоятельно разъяснил:

– Уолтер достаточно долго наблюдал за Лемминкяйненом и теперь считает, что вполне закончил разработку магического метода определения грядущих последствий при том или ином наборе событий,

– Я хочу продемонстрировать данную методику предопределения исключительно с той целью, чтобы... – начал Байярд.

– Ш-ш! – перебил его дубликат. – Приветственная часть, похоже, подошла к концу. Группа разогрева отдыхает за кулисами. Представление начинается. Первый номер программы – фокусы.

Хозяин Похъёлы уже ухитрился полностью разлепить глаза, и творил некое заклинание. В результате его стараний между столом для президиума и пылающим очагом возник самый настоящий пруд – правда, настолько крошечный, что больше походил на лужу. Гостеприимный хозяин вскричал:

– Вот река, пей сколько хочешь,

Похлебай воды из пруда.

– Ха, ха, ха! – взревел Лемминкяйнен.

– Не теленок я у бабы,

Я совсем не бык хвостатый,

Чтобы пить речную воду,

Чтоб лакать ее из лужи.

После чего герой забрал голосом чуть ниже и без всяких видимых усилий произвел на свет самого настоящего быка. Под копытами мясистого животного предостерегающе скрипнули половицы. Бык, задумчиво оглядев собравшуюся компанию и сочтя, что она не представляет для него интереса, первым же делом отхлебнул из лужи-пруда чуть не с ведро воды.

Ши шепнул первой попавшейся Бельфебе:

– Сразу видно, воспитывался в гостиных – чувствует себя как рыба в воде!

А между тем Хозяин Похъёлы уже вовсю трудился над следующим заклинанием. Итог не заставил себя долго ждать – огромный серый волк, едва появившись на свет, тут же засек быка и ринулся к нему. Бык, который подобного коварства явно не ожидал, заревел во всю глотку и ломанулся к дверям, опрокидывая столы и распихивая боками ни в чем не повинных гостей, наиболее предусмотрительные из которых предпочли ретироваться заранее.

Лоухи ехидно захихикала.

– Продул ты состязанье магическое, о Каукомъели! А теперь проваливай, покуда чего похуже с тобою не приключилось!

– Ни один человек достойный в жизни не дозволит выставить себя оттуда, где расположиться он твердо решил, – ответствовал Лемминкяйнен. – А тем более герой моих статей. Бросаю я вызов!

Хозяин встал. При всей своей мясистости двигался он на удивление живо.

– Тогда давай же для начала мечи наши сравним, дабы выяснить, у кого лучше!

Лемминкяйнен ухмыльнулся и вытащил свой палаш.

– Не так уж много от меча моего осталось, ибо немало он костей крепких перерубил. Но коли желаешь, валяй меряй!

Хозяин подошел к стене и снял свой меч с колышка. Ближайшая к Ши Бельфеба негромко поинтересовалась:

– Не следует ли стрелу пустить мне на всякий случай?

– Не думаю, – отозвался Ши. – Вряд ли тут сразу начнется всеобщая свалка, пока кто-нибудь не нарушит правила. А наших луков они, как ни крути, побаиваются.

Между тем дуэлянты, расчистив место посреди залы, сравнивали мечи, прикладывая их друг к другу. Со своего места Ши показалось, что у Хозяина меч малость подлинней. Гости столпились вокруг, наблюдая за происходящим. Оказавшиеся позади напирали на передних, возмущенно требуя от них сесть и не загораживать. В конце концов Хозяин громко приказал всем вернуться на свои места.

– И вы, пришельцы, тоже! – громыхнул он, – Осадите-ка к стеночке!

Это замечание словно напомнило о чем-то Лемминкяйнену. Он объявил:

– Прежде чем приступим мы к поединку, вызываю я также и любого здесь присутствующего – биться на мечах остроконечных с сотоварищем моим Харолайненом, или же бороться в обхватку со спутником моим Пийтом. На забаву такую стоит поглядеть – после того, как я разделаюсь с тобою, о Хозяин!

– Какая щедрость! – не без некоторой иронии заметил кто-то из дубликатов Ши, но когда ближайшая Бельфеба взяла его за руку, сразу напустил на себя невозмутимый вид.

– Не суждено глядеть тебе более ни на какие забавы! – отрезал Хозяин. – Готов ли ты?

– Готов, – ответил Лемминкяйнен.

Хозяин скакнул вперед, воздев меч над головой, словно теннисную ракетку перед подачей. Удар явно намечался самой невероятной силы, однако ничего не вышло, поскольку занесенный клинок с треском вонзился в деревянную балку в потолке. Лемминкяйнен тут же сделал ответный выпад, но противник с удивительной ловкостью отпрыгнул назад.

Лемминкяйнен разразился смехом.

– И чем же бревно потолочное провинилось пред тобою, коли вздумал ты его наказать? Ха-ха-ха, завсегда случаются конфузы такие с ничтожными людишками, когда противостоят они истинному герою! Послушай, тут и впрямь места маловато. Не кажется ли тебе, что кровь твоя красивше смотреться будет на травке во дворе?

Он повернулся и, расталкивая гостей, пробрался к дверям, Когда Ши последовал за ним, герой наклонился к нему и со своим обычным хитрованским выражением на лице шепнул:

– По-моему, кое-кто здесь лишь тень иллюзорная. Пущай друг твой Пайарт глядит попристальней!

Прежде чем Ши успел ответить, на двор толпой вывалили все остальные. Компания фантомов тоже расположилась поблизости: кто стоял, кто сидел на траве, переговариваясь между собой. Интересно, подумалось Ши, когда чары будут сняты, не выясннтся ли вдруг, что он вспомнит, о чем они беседовали? Эх, дока Чалмерса бы сюда – тот уж наверняка с ходу решил бы все магические задачи, которые чародею-самоучке пока что не по уму!

Хозяин Похъёлы с Лемминкяйненом остановились во дворе – между главным зданием и частоколом с мертвыми головами. Двое рабов принесли большую коровью шкуру, которую разложили на траве для удобства дуэлянтов. Лемминкяйнен занял позицию на одном из ее краев и крепко притопнул ногой, дабы оценить упругость подстилки. Ткнув большим пальцем в черепа у себя за спиной, он заметил:

– Когда окончим мы спор наш, колу этому последнему не будет стыдно за наготу свою. Готов ли ты?

– Готов! – ответил Хозяин Похъёлы.

Ши бросил взгляд на своих спутников. Ближайшая к нему версия Бельфебы наблюдала за происходящим с профессиональным интересом, ясно говорившим, что дуэли ей отнюдь не в диковинку. Кто-то из Бродских заметил:

– Оба, к бабке не ходи, полные идиоты, Ши, и ни тому, ни другому я не завидую. За другое жаба душит – телевизионщиков бы сюда! Такую драчку...

– Ш-ш! – перебил того Байярд. – Мне надо сосредоточиться.

Кланг! – скрестились клинки. Хозяин Похъёлы первым пошел в атаку. Его более длинный меч так и метался во всех мыслимых направлениях.

– Неплохо работает! – одобрительно заметил кто-то из фантомов Ши.

Лемминкяйнен, не уступая ни на дюйм, успешно парировал каждый удар. Да и вообще фехтование подобного рода особой работы ногами не требовало. Оба попросту стояли друг против друга, крепко упершись ногами в землю, и изо всех рубили, словно силясь повалить дерево, время от времени делали передышку и вновь принимались косить направо и налево.

Раз клинок Хозяина задел Лемминкяйнена за плечо – но под слишком острым углом, отчего тот лишь скользнул по чешуйчатой кольчуге. Но вскоре и Лемминкяйнен сумел достать мечом до шеи Хозяина, не успевшего вовремя парировать удар. Из небольшого пореза показалась струйка крови.

– Хо-хо, – вскричал Лемминкяйнен. – Послушай-ка, о Хозяин Похъёлы, а шея-то у тебя ровно небо рассветное!

Хозяин, отступив на полшага, лишь на долю секунды скосил глаза вниз, дабы оценить масштаб полученных повреждений. Но Лемминкяйнен в ту же секунду скакнул к нему и нанес еще удар – с такой быстротой, что Ши даже толком не сумел разглядеть, как он это сделал. Клинок героя по косой дуге пролетел прямо сквозь шею Хозяина. Голова того, крутясь в воздухе, описала красивую параболу, а фонтанирующее кровью тело, крутанувшись на подогнувшихся ногах, свалилось на коровью шкуру. По толпе пробежал сдавленный вздох. Лоухи взвизгнула.

Лемминкяйнен, ухмыляющийся столь широко, что, казалось, уголки рта у него вот-вот сойдутся на затылке, как у Хампти-Дампти, радостно заорал:

– Ну что, получил, герой похъёльский?

Он шагнул вперед, тщательно вытер клинок о штаны мертвеца и убрал в ножны. После чего подобрал голову поверженного противника и торжественно водрузил ее на единственный свободный кол.

– А теперь, ведьмы, тащите мне пива! – проревел он.

Ши повернулся было, чтобы что-то сказать ближайшей Бельфебе, но именно в эту секунду вдруг вспомнил слова Байярда, которому с какой-то стати приспичило «сосредоточиться». Он обернулся. И впрямь: не обращая внимания на празднующего победу Лемминкяйнена, который устроил из своего торжества самый настоящий спектакль, и больше того – вовсе повернувшись к происходящему спиной, Байярд склонялся над кучкой травы. Похоже, он что-то тихо бормотал; над кучкой курился слабый дымок.

– Уолтер, нет! – заорал Ши, ринувшись к нему.

Но он опоздал.

Последовала яркая вспышка, воздух заходил ходуном, и в то же мгновение все дубликаты Ши, Бельфебы и Бродского бесследно исчезли. Когда сцепившиеся Ши с Байярдом еще катились по земле, раздался вопль Лемминкяйнена:

– Болван! Растяпа! Предатель! Чары твои дурацкие мое волшебство отменили! Конец уговору нашему!

Ши привстал на колени в тот самый момент, когда герой неспешным шагом – отнюдь не бегом – двигался к саням с мечом наготове. Особым желанием остановить его, судя но всему, никто не горел.

Совсем рядом из кучи перепутанных тел, которую образовали недавние болельщики незадачливого Хозяина Похъёлы, донесся сдавленный крик, и среди мешанины рук, ног и голов промелькнула ножка, соблазнительный силуэт которой не могло скрыть даже бесформенное одеяние и которая Ши была очень хорошо знакома.

– Бельфеба! – завопил Ши, единым порывом вскакивая на ноги и хватаясь за шпагу. Но тут он и сам, не успев выдернуть клинок из ножен, повалился наземь под напором толпы. В ходе скоротечной потасовки он только и успел отметить, что баню местная публика посещает редко и что Бродский ухитрился уложить одного из наседающих на него оппонентов своей полицейской дубинкой – обоих очень быстро скрутили и швырнули на землю рядом с Байярдом.

– Бросить их в темницу! – распорядилась Хозяйка Похъёлы. На ее физиономии ясно читалось, что место это далеко не курорт.

Пока пленников, ухватив за руки за ноги, куда-то тащили, Ши заметил, что Лось Хийси уже успел удалиться на порядочное расстояние, волоча за собой подскакивающие на кочках сани.

Загрузка...