Тайновидец. Том 8: Старый пройдоха

Глава 19

— Не вовремя Долгоруков здесь появился, — скривился Никита Михайлович. — Придется действовать сходу.

— А зачем? — возразил я. — Давайте спрячемся и посмотрим, что будет делать Долгоруков. Вряд ли он решил просто прогуляться ночью по кладбищу.

— Да куда здесь спрячешься, — автоматически возразил Зотов, а сам уже бросил задумчивый взгляд на решетку склепа.

— Сюда, сюда! — торопливо закивал Рябушинский. — Здесь места всем хватит.

Чего у Зотова не отнимешь, так это его умение мгновенно принимать решения.

— Леонид Францевич быстро — в склеп, — скомандовал он, а сам уже вцепился в замок, который запирал решетку.

Миг, и замок громко хрустнул в ладонях Зотова и открылся.

— Бегу, — кивнул Щедрин, защёлкивая саквояж.

Я последним нырнул в затхлую темноту склепа и задвинул за нами решётку.

— Надеюсь, я ничего не забыл, — пропыхтел Леонид Францевич.

— Даже если что-то забыли, будем надеяться, что Долгоруков в темноте ничего не заметит, — успокоил я его.

Теперь я хорошо понимал, почему бывший обер-прокурор Рябушинский выбрал для своего проживания именно этот склеп. Через решетку отлично просматривалась его собственная могила и надгробие из желтоватого мрамора.

— Тихо! — шикнул Зотов. — Он идет!

Разноцветные камни дорожки зашуршали под неторопливыми шагами. Их сопровождало ритмичное постукивание. Я разглядел в темноте невысокую прихрамывающую фигуру, которая медленно приближалась к могиле Рябушинского. Князь Долгоруков был стар. При ходьбе он опирался на тяжелую трость, она-то и постукивала по камням.

В свободной руке Долгоруков держал небольшой чемоданчик. Князь был совершенно один. Если охранники и приехали с ним, то они остались у входа на кладбище.

— С ним никого нет, — словно угадав мои мысли, подтвердил Никита Михайлович. — Похоже, князь не хочет, чтобы кто-то узнал о его поездке на кладбище.

— Нам это только на руку, — согласился я.

Тем временем Долгоруков добрался до могилы Рябушинского и поставил свой чемоданчик на тот самый столик, где минутой раньше стоял саквояж Леонида Францевича.

— Может быть, он хочет просто со мной поговорить? — с надеждой предположил призрак Рябушинского. — В конце концов, мы же столько лет дружили. Согласен, Николай втянул меня в неприятную ситуацию, но, может быть, у него попросту не было выбора.

— Тише, — прошипел Зотов, — не обязательно обсуждать это сейчас.

Наша часть склепа находилась в шагах в двадцати от могилы, поэтому князь Долгоруков не услышал наше перешептывание. Постояв возле могилы, он щелкнул замками своего чемоданчика.

В темноте я не мог разглядеть, что именно князь достает из него. Но по движениям Долгорукова догадался, что он готовится к обряду вызова призрака.

Двигался Долгоруков очень уверенно. Я заметил, что ему довольно тяжело нагибаться — наверное, из-за больной ноги. Но при этом князь никуда не торопился и не пытался сделать так, чтобы его не заметили. Он чувствовал себя хозяином на кладбище.

Как и Леонид Францевич, Долгоруков разложил вокруг могилы Рябушинского пучки полыни. Затем высыпал на могильный холм ритуальную золу и плеснул несколько капель раствора призыва.

В воздухе ощутимо повеяло холодом. Я услышал, как тяжелые дождевые капли падают в траву, а где-то вдалеке пророкотал гром.

— Петя! — негромко, но властно позвал Долгоруков. — Выходи, поговорим.

Он раскинул руки, и дождь тут же усилился. Ветер окреп, и ледяные капли теперь залетали в склеп через решетку.

— Выходи, Петя! — повторил Долгоруков. — Я хочу тебя видеть.

В его старческом голосе не слышалось угрозы, зато была абсолютная уверенность в том, что призрак послушается и выйдет.

— Ну, что я говорил, — простонал мне на ухо Рябушинский. — Видите, он хочет просто поговорить со мной. Сейчас я пойду к нему, и мы все выясним. Наверняка, это ошибка, чудовищная ошибка.

— Сидите, — еле слышно произнес я, — не вздумайте показаться ему на глаза.

— Но почему? — упрямо повторил Рябушинский. — Он же хочет просто…

Его слова заглушил второй раскат грома.

Не добившись успеха, князь прекратил попытки вызвать призрак Рябушинского. Но он не уходил с кладбища — просто стоял и смотрел на могилу. И дождь не утихал, наоборот, усилился.

— Что ж, так даже лучше, — с непонятной угрозой произнес Долгоруков.

Затем снова потянулся к своему чемоданчику и достал оттуда что-то белое и живое. Я расслышал паническое кудахтанье. Сверкнула молния, и в ее мгновенной вспышке я разглядел, что князь Долгоруков держит в одной руке слабо трепыхающуюся курицу, а в другой — нож с длинным изогнутым лезвием.

Молния сверкнула и погасла. Кудахтанье оборвалось.

— Что он делает? — в панике забормотал Рябушинский.

— Он зарезал курицу, — будничным шепотом объяснил Леонид Францевич. — Похоже, князь Долгоруков не брезгует запрещенной магией.

— Остановите его! — потребовал Рябушинский. — Это же моя могила! Зачем он льет на нее куриную кровь?

Никита Михайлович сдвинулся так, чтобы преградить призраку выход из склепа.

— Замолчите, — коротко бросил он, — не мешайте нам вас спасать.

Гроза уже бушевала над нашими головами. Гром грохотал так сильно, словно кто-то с размаху лупил кувалдой по небесному своду. То и дело сверкали молнии. В их синеватом свете я видел разбросанные по могиле Рябушинского белые куриные перья.

— Арестуйте его! — простонал Рябушинский. — Что же он делает? Зачем?

— Потерпите, — сочувственно сказал я, — нам нужны неоспоримые доказательства. Пока он просто зарезал курицу. Посмотрим, что будет дальше.

А дальше началось самое интересное. Князь Долгоруков раскинул руки в стороны и замер над могилой Рябушинского. Монотонным голосом он читал какое-то заклинание. Но его то и дело заглушал гром.

Сверкнула еще одна молния. Вспышка была дольше предыдущих, и я увидел, как мраморное надгробие зашаталось и рухнуло. Комья земли на могиле шевелились, как будто кто-то толкал их изнутри.

Вдруг земля провалилась, и из могилы высунулась костлявая рука. Она шарила в воздухе, словно пыталась нащупать опору.

— Что это? — в панике просипел Рябушинский. — Это… это мой скелет? Он что, оживляет меня? Зачем?

— Не вас, а ваши бренные останки, — с добродушной улыбкой объяснил Леонид Францевич.

Несмотря на чудовищное зрелище, эксперт самообладания не потерял.

— Между прочим, Долгоруков — довольно сильный некромант, — продолжил Леонид Францевич. — Не каждый может заставить скелет самостоятельно выкопаться из могилы. Многие некроманты воспользовались бы обычной лопатой. Собственно говоря, увиденного вполне достаточно, чтобы арестовать князя.

— Я хочу понять, зачем он все это затеял, — сквозь зубы ответил Зотов. — Чем больше мы увидим, тем труднее ему будет изворачиваться на допросе.

— Ваша правда, — благодушно согласился эксперт.

Призрак Рябушинского уже ничего не говорил. Он тихо стонал, забившись в угол склепа и закрыв полупрозрачное лицо руками.

А облепленный грязью скелет бывшего обер-прокурора тем временем окончательно выбрался из могилы. Я увидел тусклое голубоватое сияние, которое скрепляло между собой разрозненные кости.

— Магическое плетение! — восхищенно объяснил Леонид Францевич. — Он умудрился создать его прямо сквозь толщу земли! Смотрите внимательно, Александр Васильевич. Когда еще вам выпадет возможность понаблюдать за настоящей работой некроманта?

— Я позабочусь, чтобы такая возможность выпадала нам всем как можно реже, — мрачно сказал Никита Михайлович.

Скелет сидел на краю развороченной могилы, нелепо раскинув тонкие ноги и не делая попыток подняться. В его пустых глазницах горели зеленоватые огоньки.

Долгоруков снова взялся за нож. Он решительно полоснул себя по ладони и принялся окровавленной рукой гладить череп скелета. При этом князь-некромант что-то повелительно бормотал.

Костлявые руки скелета дрогнули и загребли кладбищенскую землю, которую дождь превратил в полужидкую грязь. На наших глазах скелет принялся неумело, но старательно обмазывать себя этой грязью.

— Обратите внимание, Александр Васильевич, — торопливо заговорил Щедрин, — князь Долгоруков создает голема.

Ветер пронзительно свистел, заглушая наши голоса. Шумел дождь, то и дело грохотал гром. Я понимал, что Долгоруков никак не может нас услышать. Поэтому спросил:

— А зачем он порезал себе руку.

— Ну как же, Александр Васильевич, — укоризненно покачал головой эксперт. — Уж вы-то могли бы догадаться. При помощи крови он полностью подчинил себе скелет, который раньше принадлежал уважаемому Петру Павловичу. Это основа некромантии. Затем князь отдал приказ, и скелет принялся самостоятельно превращать себя в голема. Простая и надежная технология. Самому князю и руки пачкать не придется.

Призрак Рябушинского все еще тихо стонал. Я покосился на него и увидел, что он сквозь пальцы напряженно следит за действиями Долгорукова.

Скелет методично лепил на себя грязь. Иногда комья рыхлой земли отваливались, но скелет снова нашаривал их и упрямо прилаживал на прежнее место.

Князь Долгоруков, опираясь на трость, застыл рядом с могилой. Не обращая внимания на дождь, он спокойно дожидался, пока скелет закончит свою грязную работу.

Вот скелет вылепил грубое подобие толстых ног и перешел к торсу. На наших глазах сырая земля заполнила пустую грудную клетку, затем скрыла костлявые плечи. Перед нами сидел бесформенный глиняный человек с черепом вместо головы.

Продолжая зачерпывать землю, скелет принялся втирать ее в череп, и через минуту почерневшие кости полностью скрылись под слоем грязи.

Долгоруков нетерпеливо повел в воздухе правой рукой и громко произнес короткое заклинание.

В очередной вспышке молнии я увидел, что слепленный из грязи голем мгновенно преобразился. Теперь на краю могилы сидел голый мужчина с отвисшим животом и тупым равнодушным выражением лица.

— Еще и магия иллюзий на закуску, — одобрительно сказал Леонид Францевич. — Работа некроманта высшего класса. Если не приглядываться, ты и не разберешь, что это голем, а не живой человек.

На мой взгляд, отличия были очевидны. Такого землистого оттенка кожи у живых людей не бывает. Но сам-то я не смог бы создать даже такого голема, поэтому предпочел промолчать.

— Отменная работа! — повторил Леонид Францевич, а призрак Рябушинского вдруг подался вперед.

— Да это же я! — истерично взвизгнул он. — Этот негодяй слепил меня из моих собственных костей и грязи!

Крик призрака непременно выдал бы нас, но на наше счастье в небе снова загрохотал гром.

— Да тише вы! — прошипел Никита Михайлович и машинально попытался схватить призрака за плечо.

Разумеется, из этого ничего не вышло, но Рябушинский каким-то чудом и сам взял себя в руки.

А князь Долгоруков тем временем достал из чемодана сложенную промокшую одежду и протянул ее голему.

Голем принялся неуклюже натягивать одежду на себя.

— Дождь стихает, — шепотом заметил Никита Михайлович, — и гроза уходит.

— Естественно, — кивнул Щедрин. — Ритуал закончен. Какое-то время голем сможет существовать самостоятельно.

Полностью одетый голем, разительно похожий на обер-прокурора Рябушинского, замер перед Долгоруковым. Некромант положил левую ладонь на плечо голема.

— Иди и отыщи Вениамина Собакина! — громко и властно сказал он. — А когда найдешь его, убей!

— А вот теперь пора! — удовлетворенно кивнул Зотов. — Леонид Францевич, вы справитесь с големом?

— Разумеется! — улыбнулся Щедрин.

Голем как раз делал свои первые шаги. Он пошатнулся, и камни дорожки жалобно захрустели под его весом.

— Вперед! — скомандовал Зотов, толкая решетку.

Но тут не выдержал Рябушинский.

— Я должен это остановить! — в отчаянии выкрикнул призрак и рванулся вперед.

Синеватым прозрачным облачком он пролетел прямо сквозь решетку, вылетел из склепа и устремился к голему.

Я увидел, как призрак буквально втягивается в грубо вылепленное глиняное тело.

Голем замер на месте, затем развернулся и шагнул к Долгорукову. Вот этого некромант совершенно не ожидал. Он сделал шаг назад и вскинул перед собой трость, словно собирался защититься. Но больная нога подвела, и князь Долгоруков тяжело рухнул навзничь.

— Убью, мерзавец! — глухо взревел голем и навалился на Долгорукова сверху.

Некромант и его чудовищное творение возились в скользкой кладбищенской грязи. Голем пытался добраться до глотки Долгорукова, а князь отбивался из последних сил.

— Убью! — рычал голем. — Удавлю, мразь!

— Надо их разнять, — выкрикнул Зотов, подбегая к месту схватки.

Он ухватился за плечо голема, пытаясь оторвать его от Долгорукова, но голем этого даже не почувствовал. Пальцы Зотова соскользнули, а воскрешенный Рябушинский продолжал душить некроманта.

Нож с кривым лезвием валялся на тропинке. Долгоруков вслепую шарил рукой, пытаясь до него дотянуться.

Я не понимал, что он собирается делать дальше, но решил не рисковать. Подцепил нож носком ботинка и отбросил его в сторону.

Долгоруков хрипел и отбивался от голема. Его перемазанное грязью лицо было похоже на глиняную маску, на которой таращились испуганные глаза.

— Да отпусти же его! — снова взревел Зотов, хватая голема за плечи.

— Убью! — рычал Рябушинский, сжимая глиняные ладони на тощей шее некроманта.

Но тут за дело взялся Леонид Францевич. Обернув ладонь носовым платком, он поднял из травы нож, который уронил Долгоруков.

— Лучшее средство против големов! — подмигнул он мне. — Смотрите, Александр Васильевич!

С этими словами Щедрин размахнулся и силой всадил нож в шею голема, угодив как раз в основание черепа. Нож по рукоять вошел в глиняное тело.

Голем вздрогнул и замер. Призрак Рябушинского вылетел из него, словно ошпаренный и возмущенно заплясал в воздухе.

— Вы убили меня! — завизжал он, показывая пальцем на Щедрина. — Вы убили меня! За что?

— Я убил не вас, а кустарную поделку некроманта, — усмехнувшись, ответил Щедрин. — Вашему призрачному существованию ничто не угрожает, а эта глиняная мерзость нам не нужна.

Словно услышав Щедрина, голем еще раз вздрогнул и завалился набок, его голова отвалилась от туловища и откатилась в сторону. Демоническое зеленое сияние в глазах потускнело, но не погасло совсем. Мощные ладони голема разжались, и князь Долгоруков, всхлипнув, втянул в себя воздух.

— Не добивайте это чудовище! — торопливо выкрикнул Зотов, оценив ситуацию. — Пригодится в качестве улики.

Князь Долгоруков все еще елозил на спине, бессмысленно загребая руками жидкую грязь. Он смотрел то на меня, то на Никиту Михайловича. Я с содроганием увидел, что взгляд старого некроманта пылает звериной ненавистью.

— Вы! — прохрипел он. — Вы!

Затем судорожно закашлялся, выгнулся и выплюнул комок глины.

— Поднимайтесь! — скомандовал Зотов, грубо хватая князя за шкирку. — Господин Долгоруков, вы арестованы за применение запрещенной магии.

Он рывком поставил князя на ноги и защелкнул на его запястьях магические кандалы.

Затем на секунду прикрыл глаза. Наверное, посылал зов своему помощнику.

Я с любопытством смотрел на перемазанного в земле могущественного князя.

— Зачем вы все это затеяли, Николай Александрович? — спросил я. — Не хотели, чтобы Кораблёв вернулся в Столицу? Неужели вы так его ненавидите?

— Кораблёв? — кривя тонкие губы, переспросил Долгоруков. — Да при чём здесь он? Это вы во всём виноваты, Воронцовы!

Он выразительно плюнул мне под ноги.

— Хотели захапать себе Место Силы? Ничего у вас не выйдет. Все равно не выйдет. Ненавижу.

— Тихо, — одернул его Зотов, открывая глаза.

Озабоченно глядя на нас, Никита Михайлович сообщил:

— Ректор Собакин нашелся. Пробрался в гостиницу «Грифон» и с ножом напал на Кораблёва.

— Кораблёв убит? — не веря своим ушам, спросил я.

— Целёхонек, — ухмыльнулся Никита Михайлович. — Не зря я приставил к нему наблюдение. Мои ребята успели перехватить Собакина.