Станция Озерки

Глава 8

— Итак... Елена, для начала, позвольте представиться, — начал Кирилл, одновременно включая диктофон на смартфоне и демонстрируя его Кузнецовым. — Кирилл Альбертович Калинин. С моим коллегой вы уже знакомы.

Девушка откинула за спину пышные пшеничные волосы и смерила Марка презрительным взглядом.

— Не могли бы вы нам объяснить, что вы делали в Берегово?

— Я подрабатываю репортером в одной людской региональной газете. Веду репортерское расследование, — как ни в чем не бывало ответила Лена.

— Почему в людской? — удивился Кирилл.

— Все просто, — девушка посмотрела на него так, будто Калинин задал самый глупый вопрос из всех возможных. — Акудзинский вестник не резиновый. У них штат укомплектован, и никто не будет уступать свое место, тем более трёшке.

— Нацисты долбаные, — проворчал себе под нос полковник, но Марк и Кирилл сделали вид, что ничего не слышали.

— Расскажите подробнее о вашем расследовании, — попросил Кирилл.

— Мне поручили это дело в прошлом году, когда пропала девочка. Ее тогда многие искали. Я начала копать, расспрашивать соседей и пошла в местное отделение. Ну вы поняли... Добралась до архива, и оказалось, что люди в районе станции летом пропадают довольно часто.

— Заметили что-нибудь необычное в делах или может милицейские что-то сказали вам как репортеру.

— Ха! — Лена засмеялась, и смех у нее был звонкий и заразительный, так что мужчины невольно улыбнулись. — Ершов этот, который дело вел, непрошибаемый какой-то. Все твердил, что девочка либо утонула, либо уехала, потому что проблемная.

— А про другие дела вы его спрашивали?

— Конечно, и не только его. Все в голос говорят, что пропавшие маргиналы, которые утонули в озерах. Местность там с виду обычная, но есть болотистые места, берег неровный, обрывистый, а одно из озер вообще на месте бывшего кладбища, там все дно в глубоких могилах.

— Понятно. То есть за год вы в своем расследовании не продвинулись? — мягко уточнил Кирилл, чтобы не обидеть начинающую журналистку.

— Есть у меня догадки... — загадочно проговорила Лена, — и вы их подтверждаете.

— Мы? — спросил Марк, до этого хранивший молчание.

— Да, вы, — кивнула Лена, но при этом смотря на Кирилла, видимо, он ей больше импонировал. — Эти пропажи людей — не случайность. Я уверена, что это серийный убийца и не исключаю, что он из наших.

— Чем это ты занимаешься в своей газетенке?! — нахмурился Кузнецов. — Это опасно, Лена!

— Папа, я — акудзин. Люди для меня не опасны, — отмахнулась девушка.

— Люди, может, и нет, а вот такие как ты еще как опасны.

— Полностью с вами согласен, — встрял Кирилл, прерывая полемику между отцом и дочерью. — Почему вы так считаете, Елена?

— Ну как же! Вам не показалось странным, что все менты утверждают...

— Не менты, а милиционеры, — строго поправил Кузнецов.

— Милиционеры, — нехотя исправилась Лена, — считают, что в делах тех, чьи тела всплыли в озерах, есть заключения патологоанатома. А их там на самом деле нет!

Кирилл с Марком переглянулись. На это они не обратили внимания. Но подавать виду, что облажались, перед девчонкой не хотелось.

— Показалось, — уверенно кивнул Кирилл. — Именно поэтому мы занялись этим делом. Не верится, что люди настолько наплевательски относятся к работе, что проморгали серийника.

— Вот! — улыбнулась Лена. — И я о том же! Но в редакции считают, что все это ерунда, и я просто трачу время.

— А в Седьмой отдел вы обращались?

— Конечно!

— И что вам сказали?

— Ничего. Этот Константинов заявил, что я вижу то, чего нет, и вообще, что мне надо акудзин рожать, а не работать!

Марк прыснул в кулак, а Кирилл остался невозмутим и даже сочувственно покачал головой.

— Да, с ним бывает тяжеловато, но вам не придется с ним пересекаться, Елена, — ободряюще заявил он. — Я бы попросил вас написать все подробно о вашем журналистском расследовании. Возможно, это сможет нам помочь... Обещаю эксклюзив.

— Правда? — глаза девушки тут же загорелись, но она почти мгновенно сникла, подозрительно глядя на Калинина.

— Правда, — добродушно улыбнулся Кирилл и протянул девушке визитку. — Как только напишите, позвоните мне, договоримся о встрече. А сейчас нам пора, извините за беспокойство.

Мужчины встали и тут же переместились в свой кабинет.

Кирилл кинулся к компьютеру. Вид у него был не то встревоженный, не то раздосадованный. Марк оперся ладонями на столешницу, но коллега не обращал на него внимания, он что-то искал в делах, которые они скачали у Ершова.

— Я не понял, что не так? — наконец спросил Марк.

— Как мы не заметили! Заключений патологоанатома действительно нет!

— Может, их не должно быть, — предположил Марк.

— Должно, — уверенно заявил Кирилл. — Эта Лена права — должны быть заключения у тех, чьи тела нашли. И надо проверить, что по поводу пропаж думают местные.

— Под местными ты кого имеешь ввиду?

— И милицию, и жителей. Надо наведаться в местный морг и трясти Ершова, ну и так походить поспрашивать.

— В морг можно и сейчас, а остальное завтра, — предложил Марк.

— Согла... — ответить Кирилл не успел. Зазвонил мобильный и он принял вызов. — Да, как будете готовы, прыгайте, я открыт.

— Поездка откладывается? — усмехнулся Марк.

— Кузнецова сказала, что она вела дневник по этому расследованию, так что готова поговорить сейчас.

— А может так и лучше. Вдруг она нам еще что-то интересное скажет. Эти журналисты донельзя дотошные, — скривился Марк, памятуя как ему обрывали телефон, после возвращения из Китая.

Кирилл не успел ответить — в кабинете появилась Кузнецова. Девушка успела переодеться и теперь стояла перед ними в легком летнем сарафане и короткой ветровке, на ногах кеды. На плече у нее висела сумка с ноутбуком.

Кирилл пригласил ее за свой стол. Марку, правда, пришлось любезно уступить журналистке свой стул, но он был не против.

— В общем, я занялась этим делом в прошлом году, — начала Лена, разложив вещи у Кирилла на столе.

— Да, вы уже говорили, — ответил Калинин.

— Так вот я уверена, что за этим стоит акудзин причем сильный!

— С чего ты взяла? — скептически хмыкнул Марк.

— Ну смотрите — я не нашла медзаключений тех, чьи тела нашли. Ни в делах, ни в местном морге их нет, а милиция и патологоанатом словно под установкой. Они все утверждают, что все на месте и дают мне пустой лист. Это было в том году с телом Шитова.

— Парня, который всплыл в пруду? — уточнил Кирилл.

— Да, Егор Шитов. Но в этом году, я не проверяла. Если кто-то забирал заключение, а потом вернул на место? Такое ведь могло быть? — она поочередно посмотрела на мужчин.

— Могло, конечно. Мы это проверим. Что еще?

— Милиция не расследует эти пропажи. Точнее списывает все на случайности. Я поспрашивала у местных. Все говорят, что на озера лучше не ходить мол место нехорошее.

— Ага, и русалки водятся, — усмехнулся Марк.

— Некоторые так считают, — серьезно ответила Лена. — Я проверила. Ни русалок, ни других потенциально опасных видов в районе замечено не было.

Кирилл с Марком переглянулись. Впору было звать Кузнецову работать в отдел. Сами они проверить такие простые вещи не догадались. Впрочем, новичкам такое простительно. В глубине души каждый их них надеялся, что люди пропадают по вполне объяснимым причинам, или это человеческий маньяк.

— Проверить, есть ли среди местных акудзины нереально. А вы проверяли? — продолжила Лена таким тоном, словно они были у нее на допросе.

— Нет, но и нам это сделать сложно, — развел руками Кирилл. — Мы постараемся выяснить по закрытым каналам, но вряд ли нам это удастся.

— Как это? Вы же Седьмой отдел! — воскликнула девушка возмущенно.

— Бюрократия акудзин в сто раз превосходит человеческую, — загадочно ответил Марк. — Но я правда постараюсь.

— Ладно... — скривилась Лена. — Есть пару людей, чье исчезновение вызывает реально много вопросов. Но самый интересный случай произошел тоже в прошлом году. На последней электричке из города приехала девушка - Сафонова Алевтина. Ее встречал сосед. Ждал на парковке. Но она захотела сходить в туалет, он в здании вокзала, где кассы. В общем она туда зашла, и даже камеры это зафиксировали, и ночные кассиры ее видели, но из туалета она не вышла. Просто испарилась.

— Откуда информация? — спросил Кирилл, сощурившись.

— Не от ментов, от этих ничего не добьешься. Я расспрашивала родственников. Это рассказал ее сосед, тот самый, что встречал. Он же и поднял всех на ноги, — Лена улыбнулась так, будто была жутко довольна собой.

— Действительно, интересно, — протянул Кирилл.

— Ага, есть еще? — без тени сарказма попросил Марк.

— Нет, другие не такие увлекательные, полезности мало. Но и случая Сафоновой достаточно, чтобы заподозрить акудзина.

— Марк, мы с Еленой перекачаем информацию и закончим с официозом, а ты не мог бы попробовать узнать, не зарегистрированы ли в районе станции акудзины? — попросил Кирилл.

— Смерти моей хочешь? Второй раз за день такое не прокатит, — покачал головой Марк, представив, куда его пошлет отец.

— За спрос денег не берут, — серьезно ответил Кирилл.

— За спрос мне могут голову открутить — никакие деньги не помогут.

Он посмотрел на коллегу, но Калинин отступать не собирался. Он сверлил Марка взглядом не то вопрошающе, не то требовательно. Голицын вздохнул, жестами показал, что сделает с Кириллом, если ему, Марку, открутят голову, и прыгнул.

***

Юрий Петрович поднял глаза на вновь появившегося в кабинете сына. Марк выглядел растерянным и злым одновременно. Он рухнул на диван и, скрестив руки на груди, уставился в одну точку.

— Что как мышь на крупу надулся? — спросил Голицын-старший.

— Я не могу так работать, — проворчал Марк.

— Не работай. Как-будто тебя можно заставить?

— Нельзя, но раз уж я взялся за это дело, хочу довести его до конца. Ты же знаешь, что я ненавижу бросать работу на пол пути! — Марк вскочил и начал ходить из угла в угол как загнанный зверь.

— В чем твоя проблема? — серьезно спросил Юрий Петрович, отодвигая бумаги в сторону.

— По сути у меня нет проблем, а вот у отдела есть, — Марк остановился, не зная с чего начать, к тому же стало как-то стыдно. Он как мальчишка чуть что бежал к отцу, а ведь проблемы Седьмого отдела должен был решать не он.

— Говори уже, не тяни кота за причинное место.

— В отделе все через жопу!

— Конкретнее.

— Начиная с ремонта и убитой техники, заканчивая организацией всего процесса! — воскликнул Марк, злясь непонятно на кого.

— С ремонтом и техникой ты решил вопрос. Разве не так? — сощурившись посмотрел на него Юрий Петрович.

— Так, но остальное... Вот мне надо узнать не проживают ли в одном районе акудзины. А я не могу, потому что это закрытая информация! А почему она закрытая? Прошли те времена, когда тебя могли пристрелить из-за угла! Какого хрена Седьмой отдел — по сути аналог милиции — не имеет доступ к базе данных?! Какого хрена в отделе работает меньше двадцати акудзин на всю страну! Ну ладно, в других городах есть парочка оперативников, но это же кошмар! Почему директор отдела не появляется в отделе, а всем заправляет его зам самодур?! Это какой-то сюр!

Марк выдохнул и возмущенно засопел, потом смутился и отвернулся к окну. Голицын-старший какое-то время молчал, а потом заговорил медленно, размеренно, будто вбивая каждое слово в голову сына:

— Мы, Марк, демоны по сути своей и с точки зрения человечества. Задача наша и Седьмого отдела в частности — сохранить тайну нашего существования. Во благо себе и людям. Люди бояться того, чего не знают, а страх — это разрушающая сила, способная толкнуть человека к пропасти. Пока отдел справляется, никто не ничего не сделает. Мы заняты политикой и бизнесом. Акудзины залезли во сферы жизни государств очень глубоко. Представь, что будет, если люди узнают, что министр экономики древний демон?

— Они охренеют, — констатировал Марк.

— Это мягко сказано. А что будет, если Седьмой отдел не справится? Что если широкие массы узнают о том, что среди них ходят монстры, способные высосать их до дна, затронув не только эмоции, но и организм? Иссушить душу и тело за считанные минуты?

— Они охренеют, — повторил Марк.

— Седьмой отдел был создан, чтобы убирать за теми акудзинами, что приступили незримую черту, которая стоит между нами и людьми. Люди - большинство. Мы под них подстроились, мимикрировали. Нам это удобно. Что будет, если наше удобное уютное существование нарушить?

— Мы охренеем... Да ты гений! — Марк повернулся к отцу с выражением лица, будто его осенило.

— Всегда пожалуйста. А теперь свали из моего кабинета, у меня совещание через две минуты, — сухо проговорил Юрий Петрович и снова пододвинул к себе бумаги.

Марк вернулся в отдел и сразу пошел в кабинет Константинова.

— С чем пожаловал? — сходу спросил начальник.

— Хочу устроить бунт, — заявил Марк, усаживаясь напротив.

— Ну-ка дыхни, — сморщил нос Константинов.

— Я не пил, — отмахнулся Марк. — Просто вопрос в том деле, которое мы ведем. У нас нет доступа к базе, а нам позарез нужно понять, не живут ли в том районе акудзины.

— А девчонку нашел уже что ли? — крякнул Константинов и даже сделал заинтересованный вид.

— Да в кабинете она сидит, — Марк неопределенно кивнул в сторону коридора.

— И чего ты молчишь?! — подскочил начальник. — Кто такая? Что там делала?

— Да хрен с ней! — взорвался Марк. — Журналистка обыкновенная! Я не о том!

— Да я понял, что ты не о том, только мы уже про это говорили! Я акудзин, а не волшебник!

Мужчины сверлили друг друга взглядами пару минут. Марк ждал, пока начальство остынет, а Константинов ждал, что Марк начнет просить уже что-то более реальное, чем доступ к базе.

— Я хочу устроить бунт в Правлении, — отчеканил Марк.

У Константинова вытянулось лицо. Он сначала побледнел, а потом начал багроветь, но Марк не дал разразиться начальнику очередной гневной тирадой.

— Мой предок был одним из основателей отдела. Я здесь работаю, и мы с Калининым нутром чуем, что в Озерках орудует кто-то из акудзин. Из-за того, что у нас нет доступа к информации, мы топчемся на месте и не можем проверять версии. Отдел похож даже не на задрипанный районный отдел ментовки, а на его жалкую пародию. А ведь от нашей работы зависит многое. От нашей работы зависит то, чтобы люди не узнали о нас и не начали охоту на ведьм. Но нас мало... Я не понимаю, почему до сих пор все не рухнуло?

— Потому что мы не даем! — взорвался-таки Константинов. — Потому что семь лет назад Седьмой отдел почти расформировали за нелояльность к Правлению! Хочешь наступить на те же грабли, Голицын?

— Я хочу перемен, — заявил Марк.

— Цой недоделанный! Ты тут работаешь без году неделя! Ты думаешь Правлению есть дело до нас и до нашей работы?! Мы может и акудзины, но русские акудзины. На нас тоже распространяется пресловутый авось. Пока не бахнет, Правление палец о палец не ударит!

— Потом будет поздно! — грохнул по столу кулаком Марк.

На удивление это возымело действие на начальство, и Константинов спокойным голосом спросил:

— Что ты предлагаешь?

— Донести Правлению, что если они не выполнят наши условия, плохо станет в первую очередь им.

— Запугать десяток удумал? — хмыкнул Константинов. — Одобряю. А вывезем ли?

— Вывезем, — решительно ответил Марк. — На что давить знаем. И все знают, что десятки не любят, когда под ними шатаются их теплые местечки в мире, где правит большинство.

— Люди что ли?

— Ага.

— От меня что требуется? — деловито поинтересовался Константинов.

— Сместить Данилова и занять его место для начала. Написать коллективное обращение в Правление, пригрозить массовым увольнением сотрудников, выдвинуть требования. Вы что, не знаете, что такое шантаж? Как только они поймут, что дело пахнет жареным, согласятся на все условия. И потом, Седьмой отдел расформировали и собрали заново, но причем тут функции? Мы ведь должны не только память тереть, но и отслеживать новых акудзин и суд тоже по нашей части! А сейчас что? Я просматривал дела. В прошлом году один из наших убил троих и его даже посадить не смогли! Это как вообще?

— Страшный ты человек, Голицын, — загадочно улыбнулся Константинов.

— Я — демон. И моя демоническая сущность требует крови бюрократов и разгильдяев.

— Хех, — уже искренне улыбнулся Константинов. — Я в деле. Этими Озерками можно неплохо попугать десяток. Столько пропавших... ай-ай-ай, мы же цивилизованные акудзины, мы же, согласно кодексу, живем в мире с людьми... Какой скандал будет!

Олег Дмитриевич покачал головой, словно очень опечалился не радужным перспективам для акудзин. Демоны и прочие чудовища хоть и страшны, но на них всегда находились свои охотники.