Сшитое лицо

5. Мертвец в воде

Аккуратно ступая по мокрым камням и потряхивая ветвистыми рогами в попытках спастись от докучливой мошкары, по краю горной речки двигался верховой олень. Сидящий на нем худой старик спал неглубоким сном, свесив голову на грудь. Его повисшая голова с клоками длинных поседевших волос, покачивалась на худой шее, в такт осторожно ступающего оленя. Небольшой утренний туман клубился над поверхностью воды, обещая благоприятный день. Внезапно учаг остановился и, с шумом раздувая ноздри, принялся втягивать в себя прохладный воздух горной реки – ему запахло чужим человеком и кровью. Задремавший на олене старик очнулся и, щурясь, огляделся вокруг, пытаясь понять причину остановки. Идущий на привязи второй олень был на месте и покорно ждал продолжения пути.

– Бай! Что встал? – старик несильно ударил своего учага пятками по бокам, но тот, сделав несколько шагов, опять остановился, и идущий сзади на привязи второй олень чуть не натолкнулся на него, недовольно фыркнув. – Ой-е… – старик окончательно проснулся, разглядев впереди лежащего среди камней человека, тело которого наполовину находилось в воде. – Совсем старый стал, не вижу, что под носом творится…

Придвинув поближе висевший за спиной лук, он замер и некоторое время внимательно оглядывал нависшие над ним серые скалы. Удостоверившись, что никакая опасность ему не грозит, старик осторожно подъехал к лежащему впереди телу. Человек без движения лежал на животе, лицом на камнях, ноги же его были полностью в воде. Быстрое течение речки прибило к телу мусор из мелких веток и листвы.

«Мертвец», – подумал старик, разглядывая торчащую в спине лежавшего стрелу и длинную рану в боку. На затылке также виднелась рваная рана с запекшейся кровью, над которой закружились встревоженные мухи. Старик осторожно ткнул человека посохом, затем поняв, что сделал это недостаточно сильно, ударил посильнее – тело не шелохнулось.

«Мертвец», – ещё раз подытожил старик, затем, выпрямившись и бодро понукая оленя, тронулся мимо лежащего в воде тела. Майат? Тонг-биис? Тумат? Разглядывая одежду, старик попытался угадать, к какому племени принадлежит убитый. У кого был такой узор?… Хотя какая разница! Эти племена воюют друг с другом с тех пор, как он помнит себя. Зачем, спрашивается? Тайга большая, места хватило бы всем. Это всё человеческая жадность. Человек не может жить спокойно. Всё ему мало. «Пусть хоть вовсе поубивают друг друга, это не моя забота», – зло подумал старик и хотел было ускорить шаг оленя, но вдруг устыдился. Вот каким он стал… Да простят его, старого дурака, духи среднего мира – дулу… Закон тайги не писан, но нерушим. Он гласит, что мы должны помогать попавшим в беду: сильный – слабому, здоровый – больному. Нарушивших постигнет наказание. Духи всегда помогали ему, но вдруг, увидев его поступок, они отвернутся? Надо убедиться, что этому человеку ничем уже не помочь… И тогда его совесть будет чиста».

Неловко, на негнущихся ногах спрыгнув с оленя, старик, кряхтя и охая, разогнул затёкшую спину и, немного постояв, склонился над лежащим перед ним телом.

– Хоть бы был мертв… Возиться ещё с ним…

Опустившись на четвереньки и стараясь не наступить коленями в воду, старик приложил ухо к спине лежащего и, открыв рот, внимательно прислушался. Сердце найденного им человека медленно и гулко билось в груди.

– Эх, не было хлопот, – тяжело вздохнул старик. Надавив коленом на спину и схватившись за древко торчавшей стрелы, он медленно потянул её: к его удивлению, она легко и быстро вышла. Глянув на костяной наконечник, отбросил стрелу в сторону. – Попала в ребро, поэтому вошла неглубоко. Повезло… Теперь возись с ним. Воюют друг с другом, грабят друг друга… Даже умереть по-человечески не могут…

Схватив лежащего за плечи, он осторожно перевернул его на спину. Раненый издал глухой стон, но не пришёл в себя. Старик замер. Увиденное привело его в замешательство. Опустив безвольное тело, он устало сел на камни. Некоторое время, не шевелясь, в охвативших его раздумьях рассматривал лицо лежавшего перед ним молодого парня. «Молодой. Совсем молодой. И с таким ужасным лицом… Да лучше умереть, чем жить с таким лицом. Я бы согласился жить с таким лицом? Страшная рана… Какая девушка согласится жить с таким?»

Старик с досадой оглядел окружавшие его скалы и лес, словно ища подсказки, что же делать дальше. Длинный порез, оголивший красное мясо, тянулся от верхней части лба наискосок до самого подбородка. Глаз, к счастью был не задет. «Наверное, успел зажмуриться», – догадался старик. Рывком погрузив тело на второго оленя, он крепко закрепил его ремнями. Тяжело взобравшись на своего учага, он взбодрил его пятками и маленький караван вновь тронулся в путь.

– Неудачно начался день. За что мне это? Опять надо искать место для лагеря. И первым делом зашить ему лицо… – ругаясь на себя и на этот мир, старик с оленями вскоре скрылся за скалами.

Плавно покружившись в воздухе, сверкая в лучах встающего солнца иссиня-черными крыльями, с вершины скал, на каменистый берег мягко приземлился ворон. Наклонив голову и моргая умными глазами, он прыжками приблизился к красному пятну на мокрых камнях.