Сравнение двух академий (СИ)

Глава 5. Раскрытие мирового заговора

Практические занятия мы пережили. Не знаю как, но пережили.

Дэли нас щадить не собиралась и арену препятствий устроила хорошую. Мы должны были вылечить все растения, победить заклинание на языке Тени и, получив сильное ранение, позвать на помощь, использовав то самое «спаси меня». «Спаси меня» оказалось сильным заклинанием для привлечения внимания к атакуемому сильного мага. В свете этого стало ясным, потому Лукива так нас мучила.

Тёмный Властелин тоже не терял времени, и пока мы проходили практику по Светлому языку, он ворвался к королеве Уэтра. Королева снова заснула вечным сном, силы добра поспешили на помощь. И царствование Тёмного Властелина на этом закончилось.

– Как быстро! – возмущалась Шекила, услышав эту новость. – Он так быстро потерял власть?!

Кричала Хэйс громко, так что вся столовая, включая меня с Вероникой, повернулась к ней. Эарлан по-прежнему избегал разговора со мной.

– А разве это не хорошо? – спросила Гаизжина.

Шекила тут же замолчала.

«Вспомнила, что это не Академия Зла и Разрушений, и здесь её идеи никто не поддержит», – со злорадством подумала я.

Но, в то же время, был вопрос: почему Шекила так близко к сердцу восприняла эту новость? Значит ли это, что Хэйс знала о Тёмном Властелине больше нас?

– Нет, это хорошо, я просто удивлена, – стала оправдываться Шекила.

Я была более, чем уверена, что она сейчас лгала. Впрочем, что я могу сейчас поделать? И нужно ли мне что-либо делать?

– А когда проснётся королева? – задала вопрос Вероника.

– Когда очередной прекрасный принц её поцелует и снимет чары.

Дело в том, что около четырёх лет назад королева сказала, что выйдет замуж за прекрасного рыцаря, который поцелует её и снимет злые чары. Таких рыцарей уже было много (и среди них были даже чёрные маги), но королева никак не желала выходить за них замуж. Видимо, ждала самого-самого, кто не позволит ей заснуть вечным сном. А таких ещё не было.

– А никто не жалуется, что королева так поступает со своими женихами? Автор пособия очень сильно удивлялся этому факту и говорил, что здесь должна быть какая-то тайна, не ведомая ему.

– Кому возмущаться-то? Королева чисто условно у нас правит. А соседей нет, так что и краснеть за королеву не перед кем.

Когда мы уже вышли из столовой, Вероника неожиданно дернула меня за руку со словами:

– Помнишь о нашем не заключённом пари?

– Пари?

– О том, что ты на каникулах едешь ко мне и говоришь, отличается ли мой мир от вашего?

Точно! Совсем забыла о нём.

– Здесь полно людей, так что будет кому разбить.

Этим человеком оказалась Мивала. Она разбила нас, поинтересовалась условиями пари и напоследок произнесла:

– Проигравший обязан выполнить все условия, иначе его в течение некоторого времени будут преследовать мелкие неудачи.

Я и Вероника с удивлением посмотрели на однокурсницу. Впервые слышу о наказании за нарушение условий пари.

– Примета такая, – пояснила Мивала.

А, примета. Забавно. Теперь понятно, почему добро так трепетно ко всему этому относится. У них примета.

«Если так вдуматься, то несильно они и отличаются от нас», – подумала я.

И тут же покачала головой, отгоняя такие мысли. Нет, нет они сильно отличаются от нас. У нас не принято прощать, а добро прощает с лёгкостью. То есть, их мировоззрение отличается от нашего, а, в остальном, они такие же люди, как и мы? Ну да, все мы люди и всем нам не чужды слабости и страх за наказания.

«Минутку, я сказала нам?» – сообразила.

Великий Ктулху, я думаю … Впрочем, о чём я думаю? Я даже к Ктулху взываю, хотя должна взывать к покровителю сил добра, хотя и не имею ни малейшего понятия, что он из себя представляет.

– Идём на информатику, – напомнила Вероника.

– Да … Да, идём.

Я подумала, что неплохо было бы найти Эарлана и поговорить наконец-таки с ним. Меня несколько беспокоило, что он избегает меня.

«Реакция на вчерашние слова? Или вспомнил о конфликте наших семей?» – размышляла я о причине такого поведения.

Что ж, если Эарлан решил бы больше не разговаривать со мной, я бы поняла, это его выбор. Но мне хотелось бы знать точно, что он со мной не разговаривает, что на его поддержку и помощь больше рассчитывать не стоит. С практики по Светлому языку Эарлан ушёл раньше нас с Вероникой, и я не смогла с ним поговорить.

На информатике мне повезло. Эарлан уже пришёл, и сейчас читал рекомендуемый нам учебник по исцеляющим и восстанавливающим зельям.

– Привет! Эарлан, можно с тобой поговорить наедине? – на одном дыхании проговорила я.

Маккарти поднял взгляд на меня.

– Конечно, Виилам. Какие вопросы?

Я взяла его под руку и отвела в сторону. Голубые глаза Эарлана вопросительно смотрели на меня.

– Я по поводу своих вчерашних слов.

Продолжать оказалось неожиданно тяжело.

«Соберись, Виилам!» – велела я себе.

– Не знаю, что ты подумал, но я имела в виду под «не чужим человеком» друга.

Я выдохнула, эти слова дались мне нелегко.

– Я подумал другое, – признался Эарлан.

Я не без удивления посмотрела на него (хотя чему удивляться?).

– Мне показалось, что ты призналась мне в любви. А я не хотел разбивать тебе сердце. Я тоже отношусь к тебе как к другу.

Услышав эти слова, мне стало намного легче.

– Очередная традиция добра? – не могла не подколоть я.

Честное слово, со злодеями в этом плане проще. Влюбился – признался – отвергли – отправился искать другой объект любви. И никто никому не боится разбить сердце.

– У бывших злодеев тоже есть странные традиции, – не остался в долгу Эарлан, когда мы вместе с ним возвращались к кабинету информатики.

– Например?

– Скрывать свою дружбу.

Что?

– Какую ещё дружбу?

Эарлан улыбнулся (у него приятная улыбка, такая искренняя, располагающая) и рассказал:

– Можешь не притворяться, я знаю о твоей дружбе с Шекилой?

– Что?!

Каюсь, слишком громко, так что простите меня все те, кто сейчас осуждающе смотрит на нас. Хэйс около кабинета, к счастью, не наблюдалось.

Мне было очень неприятно, что Эарлан считает нас подругами по какой-то неведомой невероятной причине.

– Прости, но вчера я услышал, но ты с ней и раньше была знакома и что на самом деле вы дружите, только боитесь признаться в этой дружбе, так как злодейкам дружить не положено, – пояснил Эарлан на мой раздражённый взгляд.

– Что за бред?

Других слов у меня не было. Однако, это не означает, что не было объяснения этой чепухи.

– Я услышал это от Амара.

Амар из рода «Почитающих клевер» (опять же примерный перевод) был одним из трёх эльфов, обучающихся на нашем курсе. Как я уже говорила, эльфы были на стороне добра, но в Академию Добра и Благоденствия своих отпрысков предпочитали не отправлять, занимаясь с ними домашним обучением. Правда, в последнее время идут разговоры о том, чтобы специально для эльфов сделать в их лесах Эльфийскую Академию Добра и Благоденствия, а нашу назвать Человеческой из-за того, что основная часть студентов всё же люди.

Происходило это по многим причинам, и одна из них заключалась в том, что другие расы добряков почему-то несильно доверяли людям. Помогать помогали, но полного доверия у них не было.

Об этом факте моя семья узнала, только когда стали «перебежцами». Мама, когда впервые услышала об этом, смеялась, говорила, что раз добро не может объединиться, то глупо ждать того же от зла, а папа пытался провести какую-то акцию о взаимном доверии и уважении всех рас добра.

Но, возвращаясь к настоящему, я думала, что мне сейчас делать. Надо как-то опровергнуть эти слухи. Но я не знаю, дозволено ли у добра такое. Надо посоветоваться с папой. Он лучше меня знает добряков.

– Прости, если я тебя не понял.

Дурачок, за что ты извиняешься? Не ты же разносишь эти сплетни!

– А почему Амар решил, что мы с Шекилой дружим? – как можно небрежнее постаралась я спросить. К нам к тому времени уже подошла Вероника.

– Амар слышал, как Шекила рассуждала, с кем ей хотелось бы тебя познакомить.

– И?

Логики в его словах я пока не видела.

– Только друзья могут настолько заботиться друг о друге, а с учётом того факта, что вы обе злодейки …

Продолжать Эарлан не стал, да это и не нужно было. Всем известно, насколько злодеи замкнуты и необщительны.

Проклятье! Шекила очень хорошо плетёт интригу! Впрочем, чему я удивляюсь? Она же представительница одной из известных злодейских фамилий. Их этому учат с колыбели!

– А это Шекила говорила нашим одногруппникам? – уточнила Вероника.

Похоже, она так же как и я, догадалась, что и с какой целью происходит.

– Да. Их постоянной компании.

– А ты не думаешь, что странно, что Шекила открыла им такой важный секрет, как дружба между двумя, хоть и бывшими, но злодейками?

Спасибо, Вероника, но это бесполезно. Для добряков не существует интриг и неприязни.

– Так злодейки-то и бывшие. И Шекила хочет таким образом дать понять Виилам, что бояться нечего, мы принимаем вас такими, какие вы есть на самом деле.

Речь типичного добряка. Вероника, к счастью, никак не прокомментировала его ответ, хотя и по её глазам было понятно, что попаданка думает.

– Неужели всё добро такое наивное? – спросила она потом у меня.

Мы уже сидели за нашими компьютерами и ожидали, когда включиться компьютер. Мы должны были открыть папку и прочитать следующее задание. Так сложно! Неужели наши преподаватели всё же не в курсе, что у всех людей есть компьютеры, а эльфы и дриады специально перед поступлением в академию проходят курс по информатике и уже давно работают над технологией лиственного компьютера? Не представляю, правда, как будет выглядеть этот компьютер, но и эльфы, и дриады не теряют надежд когда-нибудь увидеть своё изобретение.

– Нет, не всегда, – ответила я.

Если оно таким было бы, то зло давно бы победило. А так – побеждает всегда добро.

– Но … У меня нет слов.

«У меня тоже», – подумала я.

С первым заданием по информатике мы справились очень быстро. Второе было – прочитать статью в Интернете.

Мы перешли по ссылке и нашли список изобретений добра в области технологий и возможные разработки. Список был приличным.

– Надеюсь, вам теперь понятно, что добро делает всё возможное, чтобы не только не отставать, но и перегнать зло в изобретении техники – произнёс наш преподаватель, Гевир Бакли.

Он был низкого роста, седым и немного заикался. Последнее наводило меня на мысль, что, он серьёзно пострадал либо от злодеев, либо от техники. От них и не такое заикание можно получить. А может, Бакли и родился заикающимся.

– Как думаешь, для чего нам это демонстрация? – тихо спросила Вероника.

Мы сидели достаточно далеко от преподавателя и могли не бояться, что он нас услышит.

– Ты о чём?

– Думаешь, он случайно упомянул, что наша техника не хуже той, что у зла?

Я уже хотела было сказать, что Веронике померещилось … и ничего не ответила. Потому что да, странность всё же была. С другой стороны, с нами Шекила, может ей и предназначалась эта речь. Хотя …

Великий Ктулху, о чём я думаю? Это же добро, ему не положено планировать интриги.

«Надо поделиться своими опасениями с Эарланом», – решила я.

В конце концов, он тоже в нашей команде. А три головы лучше, чем две.

После пары мы как раз и задали этот вопрос.

– Вы слышали, что произошло на математике? – вопросом на вопрос ответил Эарлан.

Нет, мы с Вероникой не слышали, но очень хотели бы узнать.

– Шекила сказала Дэли, что эти задачи по математике может решить даже ребёнок.

– А что за задания были?

– Вычислить интеграл.

Для меня это нелёгкая задача. Хотя Шекила, как я и предполагала, скорее всего, училась в физмате.

– Дэли вызвала Шекилу к доске. А Хэйс смогла сделать правильно только пять заданий из десяти.

– Тогда Шекила заявила, что математика добра, так же как и их техника гроша ломаного не стоит, – продолжила я.

Предположить поведение злодейки в данной ситуации было достаточно легко.

– Да, примерно так. Шекила, оказывается, была немного знакома с нашими достижениями, – задумчиво произнёс Эарлан. – Надо же, я и не думал, что злу удастся настолько хорошо шпионить за нами.

– Э, Эарлан, а что ты ожидал от зла? – задала вопрос Вероника.

Мы обе были немного в недоумении от реплики Маккарти. Неужели добро действительно такое наивное?

– Я понимаю, что для зла естественно шпионить и пытаться узнать наши секреты. Просто я не думал, что у него это так хорошо получается. У зла есть и другие дела, кроме как слежка за врагами. Например, план об очередном захвате мира.

Эарлан засмеялся. Я и Вероника – нет.

– Меня всегда удивляло, насколько серьёзно зло относится к своим обязанностям, – попытался объяснить Маккарти и опять засмеялся.

Мы с Вероникой по-прежнему нет.

– Добро ведь тоже трепетно относится к своей части работы? – спросила я.

Однако пришлось ждать некоторое время, чтоб Эарлан прекратил смеяться и смог всё объяснить.

– Добро – да, я с этим не спорю. Но мы не сидим день и ночь, смотря в какое-нибудь магическое зеркало и гадая, что делают злодеи? А зло, похоже жить без нас не может. У нас даже миниатюра есть: сидит злодей – обедает. Думает, дай-ка я погляжу, что там делает добро. Посмотрел, убедился, что опасности не представляет, стал есть. Через две ложки спустя: «А всё-таки чем там занято добро? Я же волнуюсь, вдруг оно какой-то план строит!». И так всё время. Смешные всё же злодеи! Вместо того, чтобы просто радоваться жизни, тратят её на ерунду.

И опять рассмеялся. На сей раз и мы с Вероникой присоединились к его смеху, правда, слабо.

«Хорошо, что добряки ещё не в курсе о традиции заклятого врага», – подумала я.

Иначе зло давно бы уничтожило себя от стыда!

Прошло три дня. Сегодня у нас была только одна пара по физкультуре. Благодать!

– И всё же, ты не думаешь, что это очень странно? – слышу голос я Вероники.

Я открываю глаза. Сегодня нам пришлось пробежать пять кругов вокруг Академии, так что я сейчас лежу на кровати и отдыхаю. И думать мне, кстати, сейчас лень.

– Что ты имеешь в виду?

– Я про слова этого Гевира Бакли о том, что техника добра не хуже той, что у зла.

– А, ты об этом, – я опять закрываю глаза. Хочется спать. – Эарлан же тебе рассказал, что произошло на математике и что вся эта речь была предназначена исключительно для Шекилы.

– Виилам, а тебе не кажется странным, что злодейка учится в Академии Добра и Благоденствия?

Великий Ктулху!

Я вкратце рассказала Веронике о своём знакомстве с Шекилой, а также с ещё четырьмя злодейками.

– Подожди! – остановила меня попаданка. – Значит, Кирира Нолан, Ваовра Флинн,

Гайвет О’Доннелл были представителями известных злодейских фамилий? А как же Даидка?

Я резко раскрыла глаза. О Даидке, одетой беднее своих подруг, я не подумала.

– Скорее всего, да, Даидка не была представительницей известной злодейской фамилии.

– И что она тогда делала среди остальных? – с интригующей улыбкой уточнила Вероника.

Честно говоря, мне было всё равно, что там делала Даидка, о чём и сообщила попаданке.

– Ты просто не хочешь думать! – обвинила меня Ковалёва. – А знаешь, как я вижу эти события?

Я попросила рассказать мне.

– Значит, дело было так. Злодейки решили отправить своего человека в наши ряды. Этим человеком предполагалось сделать Даидку. Но что-то пошло не так. Полагаю, Шекила и эта … как её …

– Гайвет, – подсказала я.

– Да, она. У этих двух злодеек возникли несогласия в плане.

– А дальше? – мне очень любопытно было послушать, какую теорию предложит Вероника.

– А дальше? Дальше они решили действовать друг без друга. Отправили все заявления, чтобы хоть кому-нибудь проникнуть в нашу академию. Но Гайвет и остальным велели не вмешиваться в это дело, а Шекилу отправили к нам. В качестве наказания или ещё чего-нибудь в этом роде.

– И теперь Хэйс готовится захватить мир? – пошутила я.

Ничего не могу с собой поделать, веселит меня эта ситуация. В каждом искать врага – получишь паранойю.

Вероника недовольно посмотрела на меня.

– Ты же сама говорила, что люди так быстро не меняются.

Это да, я с этим не спорю.

– Послушай, Вероника, для любого отпрыска прославленной фамилии лучше академия с магией, чем без оной. И нет ничего удивительного в том, что Шекила предпочла Академию Добра и Благоденствия любому другому вузу.

– Да, предпочла, после того, как поссорилась с остальными, – недовольно ответила попаданка.

– Ты о чём?

Теперь уже Вероника рассказала мне о том, что слышала о прекращении дружеских отношений между Шекилой и остальной компанией. Тут и я вспомнила о подобном разговоре ещё в день линейки.

– Почему ты думаешь, что это они отвернулись от Шекилы, а не наоборот? – спросила я, нахмурившись.

Повторюсь, остальная компания произвела на меня хорошее впечатление, а вот Шекила, к которой я чувствую обоснованную антипатию, – нет.

– А ты думаешь, она добровольно прекратила общаться с равными из-за того, что поступила в какое-то жалкое заведение по её мнению?

А ведь действительно навряд ли Шекила просто так прекратила своё общение с другими злодейками. Дружба с О’Доннелл – это не то, от чего отказываются. Правда, у любого человека всё же есть гордость и чувство собственного достоинства, но, в любом случае, получается, что не Шекила виновата в том, что больше не общается со своими подругами. Да, выводы очевидны.

– И при чём тут информатика?

Помимо того, что эти слова были для переманивания Хэйс на сторону добра.

– Я думаю, – тут Вероника сделала такое выражение лица, с каким обычно объявляют что-то торжественное, – что Гевир Бакли на стороне зла!

– Что?

Уж кто-кто, а Бали Хили точно не был дураком, и кого попало не взял бы в академию преподавать. Гномы слишком осторожны.

– А что ещё думать? Сторона добра знает о возможностях своей техники, Шекила, как все убедились, тоже. Значит, его слова были каким-то тайным знаком. Или, нет, есть ещё идея получше. Скоро должна быть масштабная битва со злом, и нас таким образом морально подбадривают! Или … О, точно! Мне пришла гениальная идея! Все знают, что Шекила – шпионка, и что она приведёт в нашу академию армию зла. Мы будем с ними бороться, и наше оружие должно нам помочь!

У Вероники было такое счастливое лицо, что я не знала, как ей сказать, что Академию Добра и Благоденствия, в отличие от того же АЗиРа, никто никогда не захватывал.

– Что скажешь, Виилам?

– Тебе надо писать романы.

Попаданка недовольно посмотрела на меня. Её каре-зелёные глаза были гневно сощурены.

– По-твоему, я всё выдумываю?

Я хотела объяснить Веронике, что она просто преувеличивает, но та вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.

«Надеюсь, у Эарлана лучше получится, чем у меня», – подумала я, засыпая.

Проснулась я от неожиданного грохота. Вероники в комнате не было.

«Что такое?» – сонно подумала, приподнимаясь.

Из коридора уже слышались голоса и шум. Значит, мне ничего не послышалось.

Встав с кровати (заснула я одетой), я вышла из комнаты.

– Внимание! – прозвучал в этот момент над нами голос ректора по громкой связи. – Произошёл небольшой инцидент. Просьба всем студентам успокоиться и вернуться в свои комнаты, пока не будут устранены все последствия.

Студенты, естественно, сразу не успокоились, но послушно вернулись в свои комнаты. Я же в этот момент увидела вестник, на котором сверкали моё имя и фамилия.

Внешне вестники представляют собой обычные конверты с крыльями, однако информацию они передают телепатически. Вот и сейчас, стоило мне только коснуться конверта, как в моей голове зазвучал голос Хили: «Виилам Даффи, срочно поднимитесь в мой кабинет, вестник вас проводит. Ректор Академии Добра и Благоденствия Бали Хили».

Вестник полетел направо, я направилась за ним.

«Интересно, как я связана с произошедшим?» – думала я.

Перебрав все возможные варианты, решила, что, скорее всего, дело в маминых зельях.

«Но как могли о них узнать?» – был у меня вопрос.

На него, впрочем, мог ответить только ректор, к которому я сейчас и спешила.

– Вот видите, с ней всё в порядке! – было первое, что услышала я, войдя в кабинет.

Там к сожалению, было немного темновато, красные светильники, купленные в одном из магазинов вне чёрно-белого мира, чей красный свет придавал комнате некую зловещую атмосферу, слабо освещали помещение. И вот, в неверном красном свете я увидела некую ведьму с горящими зелёными волосами, угрожающе наклонившемуся к Хили.

От изумления я открыла рот. Это что ещё такое?

– Виилам? – повернулась ко мне ведьма.

– Мама? – спросила я. – Ты и так можешь?

Мамины зелёные глаза сейчас сверкали сильнее обычного. Её чёрное платье местами порвалось.

– Всё хорошо, дорогая? – спросил ещё один знакомый голос.

Папа! Он стоял недалеко от мамы и ректора, но я его только сейчас заметила.

Папа, в отличие от мамы, выглядел как обычно и казался совершенно спокойным. Но он всегда мог хорошо прятать эмоции.

– Да, всё хорошо! Но что происходит?!

В этот момент я заметила ещё одного участника этой сцены.

– Вероника?

Попаданка печально кивнула. Выглядела она так, словно её собирались побить и только чудом ей удалось избежать этого. И учитывая, как выглядит мама …

Да что же здесь произошло?

– Виилам! – воскликнула мама, бросаясь ко мне. – Тебя никто не обижал?

– Нет, мама, со мной всё в порядке.

Но мне очень хотелось бы знать, что это всё значит.

Мама обняла меня, а папа, подойдя, обнял нас. Как приятно иметь семью!

– Виилам, – это уже спросил папа. – Тебе здесь нравится?

– Да, очень! А к чему вопрос?

– Из-за Избранной! – воскликнула мама.

Кажется, я начала понимать. Вероника что-то сделала, о чём тут же узнали мои родители. Они испугались за меня, быстро прилетели и устроили тот переполох. Осталось только узнать, с чего всё началось.

– Одна из наших студенток, ученица Вероника Ковалёва, решила, что в нашей академии имеет место заговор, – спокойно пояснил ректор.

Так как я уже слышала о предположениях попаданки, меня это не сильно удивило.

– Желая найти доказательства, студентка проникла в архив преподавателей, воспользовавшись одним из ваших зелий.

Ректор строго посмотрел на меня, я точно также на Веронику. Я ничего ей не давала, значит, Ковалёва обокрала меня?

– Прости, Виилам, – произнесла Вероника, низко опустив голову. Мне показалось, что я даже увидела слёзы на её лице, но из-за падающих русых волос это трудно было утверждать.

– Зачем?

– Хотела получить доказательства, что Гевир Бакли не участвует в заговоре.

О, Великий Ктулху, она всё о своём. Нет, в её пособии точно есть пункт о попадании во всякие неприятности. И не только.

– А попросить у меня зелье было никак нельзя? – заметила я.

Да, я очень обижена и мне совершенно не понравился тот факт, что моим доверием так беззастенчиво воспользовались! Мир ей надо спасать!

– Мы, разумеется, вскоре засекли проникновение, но ещё раньше, ваша мама поняла, что кто-то воспользовался одним из самых мощных зелий. Переместившись вместе с мужем, госпожа Даффи попыталась понять, где её дочь и почему не она использует зелья. Дальше был грохот от одного из взорвавшихся зелий. Дальнейшее вам известно.

– Нет, Виилам, ты больше не останешься в этой академии. Ты перейдёшь в АЗиР. Там и образование получше, и Избранных нет, и у Хэйс будет меньше возможностей тебе отомстить.

Что? Мама решила перевести меня в Академию Зла и Разрушений?

– Не надо, я и здесь прекрасно учусь. А с Вероникой я потом поговорю о её поведении, – ответила я, бросив предупреждающий взгляд попаданке.

Пусть только попробует от меня сбежать!

– Виилам! – мама упала на пол и заплакала. – Виилам! Доченька моя! Виилам!

У мамы началась истерика. Быстрее всего отреагировал папа. Он взял маму на руки и велел:

– Пообещай, что хотя бы попробуешь пройти вступительные испытания!

– Обещаю!

Родители засветились и исчезли.

– Ох, обманули вас, Виилам, – сказал ректор после их ухода.

Я со злостью посмотрела на него.

– О чём это вы?

Хили вздохнул.

– Я столько людей (да и не только их) повидал, уже знаю, когда у человека истерика, а когда он притворяется. Ваша мама притворялась. Наверное, она давно хотела отправить вас в АЗиР и только ждала подходящего повода.

Нет! Нет!!! Мама … А, кому я говорю, Аисва Даффи как была, так и осталась злодейкой. А интриги – второе имя зла.

Великий Ктулху! Меня обманула родная мать, пусть и ради моего блага, но всё равно!

– А можно как-то это исправить? – спросила Вероника.

Ректор с улыбкой посмотрел на неё.

– А вот это к вам и вопрос. Вы же, попаданки, очень изобретательны. Вот и создайте способ помочь вашей, надеюсь, всё ещё подруге.

Хорошее слово – «надеюсь». У злодеев с прощением туго.

– До свидания, – сказал Хили, объявляя тем самым, что нам нужно уходить.

Я и Вероника вышли из кабинета.

– Прости, – произнесла попаданка.

Я не стала ничего отвечать.

– Понимаешь в книгах так бывает, что Избранная узнала какую-то тайну, а ей никто не верит, поэтому ей и приходится доказывать свою правоту, иначе становится слишком поздно. Вот я и подумала, что сейчас такой случай …

Великий Ктулху, и почему я не имею такого самомнения?

– Вероника, мир не вращается вокруг тебя и других попаданок, – раздельно произнесла я. – Ты – не центр земли, – сделала вздох и более спокойно спросила. – Откуда ты узнала о моих зельях?

– От Эарлана.

Я молча направилась к нему в комнату.

– Виилам, он тут не причём, это всё я! – кричала Вероника, но я не обратила на её крики никакого внимания.

Мне просто нужно было видеть Эарлана. Не знаю зачем, потом, может быть, пойму.

Где находится его комната, я знала. Ещё в первый день, дотащив мой сундук, Эарлан показал мне её, чтобы я знала, где его искать, если мне вдруг понадобиться помощь. Я постучалась. Дверь мне открыл сам Маккарти.

– Виилам? – удивился он. – Что ты здесь делаешь? Вероника тебе зла не причинила?

– Причинила, только … – мне неудобно было стоять на пороге. – Можно войти?

Эарлан развернулся и посмотрел в свою комнату.

– Нет, нельзя. У нас … беспорядок. Подожди немного.

Минут пять мне пришлось ждать Эарлана. Наконец он вышел.

– Что произошло?

Я рассказала всю историю.

– Что?! – сказать, что Маккарти был встревожен – значит, ничего не сказать. Надо же, как он обо мне беспокоиться.

– Прости, Виилам, я и помыслить не мог, что Вероника так использует твои зелья.

Кстати, о зельях. Я ничего не говорила ему о том, что они у меня есть.

– Как ты о них узнал?

Эарлан виновато отвёл глаза. Так, и что же ты сделал на этот раз?!

– Твой папа на днях приходил в академию, – ответил Маккарти. – Я с Меронтаром немного знаком, поэтому и проводил его в твою комнату. Твой папа рассказал мне, что беспокоится о тебе, поэтому и решил прикрепить специальные заклинания на твои зелья, чтобы знать, что икогда ты используешь.

– Понятно.

С этим всё ясно. Вероника решила хоть от кого-нибудь получить помощь, пришла к Эарлану, он рассказал попаданке о моих зельях. И теперь ясно, как и мама с папой поняли, что используется зелье. Имя Хэйс на многих наводит панику, а что я перешла ей дорогу, моим родителям известно. И, судя по всему, благодарить за это я должна Шекилу.

– Виилам, мы поможем тебе, не оставим в беде. Все вместе поможем! – стал заверять меня Эарлан.

– Спасибо, – других слов я не нашла, да и не видела смысла говорить. – Что ж, раз всё прояснилось, то пойду к себе.

– Иди.

Не знаю, что на меня нашло, но было ощущение, что я что-то недоделала, однако быстро отогнала его от себя.

Когда я пришла в свою комнату, Вероника лежала на кровати, обложившись листами.

– Только не говори мне, что это твой план! – попросила я.

Вероника подняла на меня глаза, и я поняла, что она действительно хотела это сказать.

– Для начала надо узнать, какие будут вступительные испытания, – заметила я.

– Уже.

Попаданка протянула мне телефон, на экране которого светился официальный сайт Академии Зла и Разрушений.

– Здесь написано только два слова – поразите нас. И я знаю, чем ты их поразишь.

– И чем же?

Вероника рассказала о своей идее.