Спящая планета

Глава двадцатая

Местом, куда они шли, оказался самый верхний этаж здания торговой сети «Фернстайн Шопперз Оазис», тридцатиэтажной башни из металла, камня и стекла в одном из старых кварталов Атланты. Робот проследовал за ним через бухгалтерию и кредитный отдел, вниз по коридору, хранившему следы и запах запустения, и попросил остановиться перед дверью с надписью: «КОМНАТА КОНТРОЛЯ РОБОТОВ».

Не сводя глаз со своего подопечного, маленький металлический человек подобрался поближе к двери, нажал на кнопку под маленькой решеточкой и сказал:

— Робот 108 вернулся с товаром.

Панель бесшумно отодвинулась. За ней была маленькая комнатка, одна из стен которой представляла собой сплошную череду экранов, переключателей, счетчиков и других индикаторов. Перед металлическим столом располагалось кресло, на столе стоял микрофон, клавиатура компьютера и несколько разъемов, помеченных ВХОД и ВЫХОД.

— Входите, сэр, — пригласил голос изнутри.

Риерсон вошел. Робот 108 — номер был выдавлен на его обоих плечах — остановился в дверях.

— Садитесь.

Это прозвучало чуть-чуть повелительно — и, возможно, так и было. Неизвестно, какие старые и полузабытые реле замкнуло в большом позитронном мозге за этой панелью приборов, когда он понял, что происходит на Земле. Инструкции, данные роботу 108 относительно того, желает ли человек пойти с ним или нет, красноречиво указывали на это. Главному компьютеру был нужен человек, и все. Теперь он получил это и вряд ли собирался в данный момент терять время на обсуждение взаимоотношений между человеком и машиной.

Если это было так, с машиной надо было вести себя прямо. Риерсон не был расположен служить резиновым штампом для какого-то не доделанного механического разума — и Главный компьютер должен сразу это понять.

— Я постою.

— Как вам угодно.

Мягкий баритон обратился к 108, явно нетронутый его упрямством:

— Твоя внешняя пластина повреждена. Надо ли обратиться в ремонтную службу?

— Нет. — Стальные пальцы робота коснулись зазубрины на стальной груди, зазубрины с расплющенной пулей Риерсонова ружья в ней. — Повреждение чисто внешнее.

— Хорошо. Ты нашел человека. Готов ли он сотрудничать?

— Готов, но неохотно. Он был на грани — выстрелил в меня в тот же момент, как обнаружил мое присутствие.

— Это можно понять, — решил Главный компьютер, — единственный человек в городе такого размера, кроме того, за ним, конечно, охотятся инопланетяне.

— Конечно, охотятся, — вставил Риерсон.

— Так за вами точно охотятся?

— Честное слово.

— Да. Одному из моих самых лучших продавцов прожгли головную каску каким-то огненным оружием. В высшей степени незаконное действие.

— И что вы сделали после такого в высшей степени незаконного действия? Вызвали полицию?

В голосе мозга-хозяина звучала боль:

— Сэр, я не смог. Полицейские, как и все, за исключением вас, лежат в бессознательном состоянии в городских бомбоубежищах с пониженным пульсом и частотой дыхания. Но нам пришлось принять некоторые меры против этого нарушителя законов.

— Да, разумеется, — согласился Риерсон, — какие же?

— Мы посадили его под стражу. И я уведомил Координационный центр гражданской обороны в НьюЙорке.

— В Координационном центре оказались люди?

— Нет, сэр, но его роботы работают круглосуточно и поддерживают связь, получая сообщения от таких служб, как моя, собирая данные и делая выводы.

— Что сказал Координационный центр о том, что вы поместили нарушителя закона под стражу?

— Сэр, мне сообщили, что такой образ действий хорошо согласуется с установленными правилами поведения роботов при чрезвычайных обстоятельствах.

— Опять этот термин, — пожаловался Риерсон. — Все, выходящее за рамки нормального, действительно дает вам новую власть, не так ли?

— Так, — сказал Главный компьютер, — это логично: чрезвычайные обстоятельства требуют чрезвычайных мер. Вот почему до тех пор, пока полиция не проснется, чтобы заняться им, нарушитель закона будет содержаться в камере, обычно предназначенной для бандитов, и вот почему 108 получил приказ найти и привести человеческое существо.

— Даже не обсуждая это с указанным человеческим существом, — заметил Риерсон.

— Верно. В обычной обстановке чувства людей имели бы преимущество, но в этом случае обстоятельства являются достаточным оправданием примененных методов. Необходимо признать, что вне зависимости от поверхностной реакции любой человек, не впавший в спячку и ставший свидетелем вторжения, будет иметь только одну главную мотивацию: выкинуть прочь захватчиков и восстановить нормальную жизнь… следовательно, все проявления противоположного не имеют значения. Фактически я выполнял вашу волю, когда приказал доставить вас сюда, и не важно, давали ли вы согласие на это или нет.

— Прекрасный образец абстрактного мышления для робота, — прокомментировал юрист.

— Да, сэр, но к этому вынуждают обстоятельства.

— Теперь я соглашаюсь с вами от чистого сердца. — Он принялся жестикулировать. — Хорошо, вы выполнили мою волю, взяв меня за шиворот и притащив сюда. Вы не возражаете открыть мне, каким образом вы собираетесь продолжать выполнять ее?

— Сэр, именно об этом я и хотел с вами поговорить.

— Я слушаю.

— Сэр, вы в данный момент, без сомнения, уже знаете, что не только в Атланте люди впали в этот странный сон. Инопланетяне повсюду. Такая ситуация по всей Земле.

— Это сказал вам Координационный центр?

— Да. Кроме того, я разговаривал с главными компьютерами других магазинов группы «Фернстайн», так же как и с разными предприятиями и рекламными агентствами, с которыми мы сотрудничали в прошлом.

— Значит, все каналы связи открыты? Странно. Когда я был в…

— Нет, сэр. Не совсем открыты. Я подозреваю, что инопланетяне блокировали все обычные каналы. Я разговаривал по чрезвычайным каналам, я был бы чрезвычайно удивлен, если бы им удалось блокировать и их.

— Понимаю, продолжайте.

— Да, сэр. Сэр, инопланетяне повсюду: они в воздухе, они ездят в тяжелых, лязгающих машинах по дорогам, они заняли множество бомбоубежищ и мельтешат везде, как дети, играющие в прятки. Они разрушают частную и общественную собственность в ужасающих количествах, возводят свои строения на развалинах того, что они разрушили без какого бы то ни было уважения к законам застройки, и уничтожают или пытаются уничтожить любых роботов, которые приближаются к ним, чтобы договориться. Они вытащили спящих людей из бомбоубежищ и сложили их, как товары на складе, в своих незаконных строениях и, — в голосе робота появились новые нотки, — допустили и другие унижающие поступки по отношению к некоторой части населения.

На ум внезапно пришло воспоминание о вынужденном признании Ливара в существовании некоторых обычаев, традиционных для имперских солдат в тех оккупированных мирах, где было достаточно беспомощных ллараноподобных женщин. Его лицо окаменело. Значит, предупреждения Донована не были столь повсеместно эффективны, как он судил, основываясь на словах лларанского радиста.

Главный компьютер продолжил:

— Сэр, недопустимо, чтобы эти беззакония продолжались. Где-то должен быть предел, но пока его не видно. Где бы роботы ни пытались вмешаться, их злонамеренно уничтожают. Парализаторы не могут тягаться с огнестрельным оружием пришельцев.

Роботы беспомощны поодиночке, их главные компьютеры, хоть поодиночке, хоть совместно, также бессильны. Без человеческого руководства беспомощны и Чрезвычайные Координационные центры. Мы должны действовать, но мы тем не менее не можем, не считая ограниченных, обреченных на неудачу шагов, которые могут только подтолкнуть пришельцев к новым поступкам, направленным против населения. Фактически вся сеть роботов парализована.

Сэр, мои создатели и хозяева складов магазинов «Фернстайн» хотели, чтобы мои возможности служили обществу в случае чрезвычайных обстоятельств; почти все такие же корпорации таким же образом запрограммировали свои сети роботов, а Чрезвычайные Координационные центры (ЧКЦ) были созданы правительством для того, чтобы координировать действия таких сетей в каждом штате. Пришельцы несомненно являются чрезвычайным обстоятельством, этот факт привел в действие определенные реле в наших системах.

Но наши создатели не предусмотрели такое бедствие, как это. Мы беспомощны в непредвиденной ситуации без прямого человеческого контроля, без того, чтобы люди взяли на себя ответственность за наши поступки. Наши электронные цепи требуют от нас таких действий, которые в данный момент невозможны. С каждой секундой конфликт осложняется продолжающимися набегами пришельцев и вопиющей беспомощностью людей. Обычно специально уполномоченные офицеры ЧКЦ принимали управление на себя и отдавали приказы, но команды ЧКЦ спят так же крепко, как все, и помощи от них ждать нечего.

Сэр, только в качестве последнего средства ЧКЦ инструктировали главные компьютеры о том, чтобы приказать своим роботам осуществлять повсеместный поиск человеческого существа. Любого человеческого существа. Поиск уже ведется сорок девять часов, четырнадцать минут и тридцать одну секунду, и вы оказались единственным человеком, обнаруженным на всех широтах обитаемых планет Солнечной системы.

Сэр, конфликт, проистекающий из неспособности осуществить те действия, которые требуют наши встроенные реле, достиг критической точки. Более слабые мозги роботов уже разрушились от такого напряжения. Если не принять немедленных мер, вся система гражданской обороны станет бесполезной для кого бы то ни было. Другими словами, сэр, мы, роботы этой Солнечной системы, находимся перед серьезной опасностью разрушения. Мы готовы действовать, но мы должны иметь приказы, на основании которых мы можем действовать. Сэр, согласитесь ли вы отдать нам эти приказы?

Риерсон был немного ошеломлен всем этим. Когда 108 был оскорблен его замечанием по поводу работы его Главного компьютера на врага и холодно информировал его, что он является составной частью Планетарной сети гражданской обороны, Риерсона внезапно осенило, что ему больше не придется играть роль партизана, больше не надо будет убегать, прятаться и снайперски отстреливать врагов… Но он не ожидал, что ему придется участвовать в споре с волевым позитронным мозгом, собирающимся поступать по-своему и сделать из него что-то вроде козла отпущения, вырвав каким-то образом одобрение его действиям. Известно, что такие вещи случались. Но он определенно не ожидал, что ему предложат командование над всеми роботами Солнечной системы.

— Сэр? — Казалось, что Главный компьютер боится отказа в ответ на свое предложение. — Пожалуйста, сэр?

— Очень хорошо, Персиваль, — сказал Риерсон величественно, — я принимаю командование.

— Очень хорошо, сэр. Только…

— Только что?

— Сэр, меня зовут не Персиваль.

— Нет?

— Нет, сэр, большинство людей зовет меня Чарли.

— Хорошо, Чарли, продолжим наше дело.

Он снял ружье с плеча, прислонил его к стене и сел в кресло управления.

— Мне нужен полный отчет о том, что и где происходит, — особенно относительно тех зло употреблений над спящими, о которых вы упомянули. И я хочу, чтобы роботы перестали тревожить ллари и искать неспящих. Соберите всех разведчиков и посланников. Если они будут действовать вслепую, они только будут злить врагов. А если их достаточно разозлить, может произойти черт знает что. Это ясно?

— Да, сэр! — Тон Чарли внезапно стал строже.

— Тогда передайте это всем. И устройте мне каким-нибудь образом возможность поговорить напрямую с Координационным центром Нью-Йорка, если возникнет такая необходимость.

— Да, сэр.

— Приказ лично для вас: я хочу, чтобы на десятом этаже этого здания стояла вооруженная охрана, весь персонал соберите выше этого уровня. Любой пришелец, пытающийся прорваться сквозь охрану, должен быть парализован и задержан.

— Будет сделано.

Пока счетчики и индикаторы Чарли оживились, замигали и защелкали, Риерсон так повернул свое кресло, чтобы видеть одно из окон в этом помещении. В то время, пока он смотрел, показалась высоко летящая авиетка, пролетела мимо и исчезла. Он мрачно улыбнулся. Пусть спешат туда-сюда, пусть ищут дух деда Донована на трех планетах и в миллиардах укромных местечек. Пусть думают, что на самом деле им нечего бояться, пусть не обращают внимания на предупреждения Донована и играют в свои маленькие игры, пусть еще некоторое время думают, что имеют дело только с одним духом или с одним человеком.

Дедышк только что превратился в позитронную орду.