Сой Фон

Мстюнами не рождаются: часть 3

Отлеживался я после двадцати четырёх часового забега почти полторы недели и только после истечения этого срока, почувствовал себя здоровым. Пока лежал, глава клана успел меня «обрадовать», что через месяц я начну свою службу в Оммицукидо. На следующий день после моего окончательного выздоровления, я сделал разминочный комплекс, немного подготовился к предстоящему веселью и стал ждать ночи, проводя время в медитации с занпакто.

Часы в моей комнате пробили полночь и я наконец вырвался из медитативного состояния. Потянулся до хруста в некоторых костях, повесил вакидзаси на его законное место и отправился к комнате отца этого тела, напевая себе под нос весёлый мотивчик. Коридор освещал тусклый свет свечей, придавая какую-то таинственность сегодняшней ночи, делая её идеальной для убийства или же собственной смерти.

Наконец я поднялся на четвёртый этаж особняка и подошёл к двери в комнату главы клана, где дежурила двойка бойцов, как всегда носящие тёмную одежду ниндзя.

— Госпожа Шаолинь, что вы здесь делаете в такое время суток? — остановил меня один из охранников жестом руки и задал вопрос.

— Понимаешь… телохранитель-чан, кажется я влюбился и мне срочно требуется совет отца, — сделал я как можно более жалостное выражение лица, — Пропустите меня?

— Госпожа, вы выбрали не самое подходящее для вопросов время, ваш отец спит, мы не можем вас пропустить, тем более вы почему-то пришли к нему с оружием, — после этих слов он покосился на рукоять вакидзаси, торчащую из-за спины, — Может вы подойдёте к нему завтра с утра, пока он не ушёл на работу?

— Ох, телохранитель-чан, я боюсь, что без его совета не усну, а меч… Вдруг он не оценит выбор моего сердца? Тогда мне придётся сделать ритуальное самоубийство, а орудия под рукой нет, поэтому я взял свой занпакто.

— Синигами не может убить се…

— Да заткнись ты уже, идём отсюда, — не выдержал его напарник и схватил своего коллегу за руку, пытаясь того увести за собой, — Разборки главной ветви нас не касаются. Мы поклялись служить именно главной ветви, а не главе клана, по-моему, сейчас как раз настало время это вспомнить.

— Но это же неправильно…

— В этом мире много чего неправильного, тебе следовало бы к этому давно привыкнуть, — и он всё же смог оттащить своего коллегу, — Удачи, госпожа.

Это было неожиданно. Вообще я не думал, что встречу у отца какую-то охрану. Не было у него раньше такой привычки, спать под охраной людей из клана. И тем более я не ожидал, что они так просто пропустят меня без боя и пока болтал с одним из них, спешно придумывал способ пройти через них или быстро и бесшумно вырубить, как можно меньше напрягаясь и тратя силы.

Когда эта пара скрылась за поворотом, я начал тихонько и бесшумно открывать сёдзи, но вдруг услышал голос отца:

— Шаолинь, что тебя привело ко мне посреди ночи?

Поняв, что бесшумная попытка проникновения была давно провалена, я без затей распахнул дверь, чтобы увидеть главу клана стоящего в центре своей комнаты в одних хакама.

— Отец, я пришёл задать тебе всего лишь один вопрос.

— Какой же?

— Не правда ли сегодня замечательная ночь, чтобы умереть? — спросил я с улыбкой на лице, прищурив свои глаза.

— Что ты толь…

— Ааа! — с криком я кинулся прямо на него, не давая закончить фразу.

Мой удар кулаком прямо в Сон Душ не напрягаясь перехватили. Через мгновение я отлетел от главы клана, получив обидный удар по лицу тыльной стороной ладони. Выполнив перекат сразу после столкновения с полом, я смог быстро подняться на ноги и взмахом левой руки, отправил из широких рукавов одежды в полет три метальных ножа. Отец тела смог с лёгкостью увернуться от ножей, а затем исчез из поля моего зрения, чтобы с фразой, что ножи летели слишком медленно, появиться у меня за спиной, схватить за голову и припечатать об пол.

— Шаолинь, ты мой единственный оставшийся ребёнок, поэтому я буду готов забыть о твоём нападении, если обещаешь, что подобное больше не повториться и что с честью будешь служить клану, — проговорил он, удерживая меня на полу.

— Я… всегда держу данное слово, — проговорил я, когда с трудом смог повернуть голову в сторону, — Поэтому ты сегодня умрёшь! Хадо № 4: Бьякурай!

Левая рука, которую он почему-то не заломил или ещё как-то обездвижил, уперлась ему в грудь и с кончика указательного пальца сорвалась маленькая белоснежная молния. К сожалению, его реакция и скорость оказались на высоте, глава клана успел отскочить в сторону, выпустив мою голову из рук. Я тут же перекатился и тоже отпрыгнул в другой угол комнаты.

— Ты думаешь, соплячка, что у тебя хватит сил убить меня? Меня, человека не уступающему девятым и восьмым офицерам Готей 13?

— Не попробуешь — не узнаешь! — проговорил я, вытаскивая свой вакидзаси из ножен, так как понял, что в Хакуда у меня шансов маловато.

«Надо было сразу пускать меня в ход!»

Отец на мгновение перевёл свой взгляд в сторону футона, где валялась его катана, выдав своё намерение. Мы оба используем поступь, перемещаясь к футону, и я вместо того, чтобы разрубить его плечо, натыкаюсь на катану в ножнах, которую он успел подобрать и заблокировать ею мой удар. Попытка ударить его в живот ногой провалилась, он схватил конечность и бросил меня в стену. Успеваю сгруппироваться и вместо удара об стену спиной, отталкиваясь от неё обратно в сторону главы клана. Вакидзаси и катана вновь сталкиваются, только на этот раз последняя извлечена из ножен. Сноп искр летит во все стороны и глава клана отступает на два шага назад, а я плавно приземляюсь на ноги, чтобы тут же вновь кинуться в атаку. Снова звучит звон столкновения двух клинков, только на этот раз ситуация для меня не столь радостная, отец успевает парировать все мои выпады да ещё нанести две неглубокие раны на руках. Взмах правой рукой и в него опять летят три метальных ножа, он что-то говорит про дешёвые и бесполезные фокусы, но затем затыкается, когда я с помощью поступи появляюсь у него сзади, перехватываю кинутый нож и почти протыкаю им его сонную артерию. В последний момент он успевает увернуться от атаки и на его шее остаётся лишь небольшая царапина. Кидаю нож в отдаляющуюся спину и в первый раз с начала столкновения наношу ему хоть какой-то значимый урон, нож входит под лопатку.

Глава клана поворачивается ко мне лицом, шипя, вытаскивает нож и отбрасывает его в сторону. Вдруг его левая рука направляется на меня и с неё слетают ветвистая молния:

— Хадо № 10: Итоиё!

Не успеваю увернуться от всех ветвей молнии и одна все же поджаривает меня, от боли падаю на колени и еле успеваю полностью лечь на пол, пропуская над собой заряд Шаккахо, оставивший в стене приличную дыру. Перекатываюсь в сторону, чтобы не быть пронзенным катаной. Бросаю припрятанную дымовую бомбу прямо под ноги отца, чтобы без проблем выпрыгнуть на улицу через проделанную им же дыру. Через пару секунд во дворе оказывается и глава клана, чтобы запечатлеть мой силуэт, скрывший за углом дома.

— Неужели ты трусливо сбежишь, Шаолинь?! — слышу я выкрик сзади, пока несусь к тренировочной площадке.

— Нет, я просто заманивал тебя в ловушку, — и с этими словами я схватил железную нить, лежащую на одном из ящиков, — Хадо № 4: Бьякурай!

Молния уходит по железной нитке под землю, чтобы активировать заряды размещённые на той половине тренировочной площадки, где стоит отец. Клубки земли и огня с ужасным грохотом взлетели вверх, в следующую секунду я отлетел из-за возникшей ударной волны и меня обдало горячим воздухом. Смог затормозить прямо в воздухе, увеличив концентрацию духовной силы под ступнями, чтобы наблюдать перепаханное поле, будто от бомбардировки, и сломанные различные тренировочные механизмы. Хорошо, что местные могут в науку и такая вещь как порох, доступен им давным-давно.

— Кха-кха, — услышал я покашливание где-то спереди и чуть выше себя, — Такую масштабную ловушку быстро и незаметно не подготовить, значит ты уже давно хотела меня устранить. Тебе захотелось власти, Шаолинь?

— Нет, я просто захотел отомстить за бабулю Сой, которую ты убил, — сказал я, смотря на хорошенько помятого и подпалённого главу клана.

Этот взрыв по плану должен был его прикончить, но он смог как-то спастись. Плохо дело, больше у меня козырей в рукаве нет. Изначально я хотел его отравить или же зарезать, пока он спал, и вариант с подрывом шёл вообще третьим и последним. К сожалению, яд, которым были смазаны метательные ножи, его почему-то вообще не брал, хотя должен был уже давно свалить с ног.

— Ты подняла на меня руку из-за тёщи? Я был о тебе лучшего мнения, Шаолинь.

— Нам, твоим детям, уже не впервой тебя разочаровывать.

— Да… Так и есть. Покончим с этим, Шаолинь! — он провел левой рукой по клинку катаны, будто гладя её, и произнёс слова активации своего шикая, — Разнеси смерть, Торикабуто!

Клинок изменил свой цвет на пурпурный. Реацу главы клана выросло мгновенно в три раза. Больше никаких изменений глаз не заметил. И самое поганое то, что я совсем не знаю способность его шикая. Пробовал поспрашивать у сторожил клана, но и они ничего не знали, словно отец им никогда и не пользовался на виду у кого-то. Мои рассуждения о природе сил шикая, прервал отец, появившийся у меня сзади и рассекший спину по диагонали. Хорошо, что в момент его пропажи спереди, я уже начал двигаться вперёд и чуть в сторону, предчувствуя внезапную атаку, поэтому рана была не такой страшной, как казалась, но я все равно потерял концентрацию и не смог больше удерживать своё тело в небе, свалился на землю.

Я поднялся на ноги, чтобы тут же вновь быть сбитым пинком и пролететь приличное расстояние время от времени отскакивая от земли, словно камень, которым захотели поиграть в блинчики. Вот это уже было гораздо больнее небольшого пореза на спине. Опять предпринял попытку встать, но вдруг закружилась голова и мне захотелось внезапно проблеваться. Я, тяжело дыша, сел на одно колено, используя вакидзаси, воткнутый в землю, как ещё одну опору, чтобы окончательно не свалиться. Сотрясение? Но я же, вроде, не получал сильных ударов в голову.

«Идиот, ты от… Быстрее активируй меня, тогда ты сможе…»

— Тебе стало плохо, Шаолинь? — спросил отец моего тела, спокойным шагом идя ко мне, — Значит яд, который разносится от Торикабуто во все стороны в виде пыльцы уже начал на тебя действовать. Тебе осталось жить меньше пяти минут.

«Скорее назови моё имя, Шаолинь… Оно же уже известно тебе!»

— Ха… Ха… Я впервые вижу на твоём лице искрению улыбку и слышу в голосе радость… Неужели тебе так сильно нравится убивать своих детей?

«Хватит с ним болтать! Лучше назови моё имя! Меня зовут Су…чи»

Хоть меня и вело из стороны в сторону, я всё же смог рывком подняться на ноги и даже устоять.

— Нет, я рад, что могу использовать силу своего занпакто впервые за долгое время. Просто обычно все, кто находятся рядом со мной во время активации шикая, мрут. Да и дерусь я не часто.

«Скорее активируй…»

— Если мне суждено сегодня умереть от яда твоего занпакто, то я тем более постараюсь тебя забрать с собой!

И я вложил все имеющиеся у себя силы в финальный рывок. Мы помчались друг другу на встречу с помощью поступи. Быстрее. Быстрее. Ещё быстрее! Больше духовной силы, больше силы! Впервые за битву я отпустил контроль над реацу и оно окружило меня жёлтым ореолом. Впервые за всю свою вторую жизнь я почувствовал, как Хакусуй или же Сон Душ и Сакецу работают во всю, обеспечивая меня духовной силой и усиливая её. Столкновение, звон клинков и мы уже гораздо медленнее продолжаем по инерции идти вперёд. Через шесть шагов я спотыкаюсь и опять падаю на колени, придерживаясь за свой живот левой рукой.

— Забавно… — из раны на животе брызнула кровь, — Мы души, но если вспороть нам брюхо, оттуда вывалятся кишки… Кха-кха.

— Я тоже считал это странным в детстве, Шаолинь.

После конца своей фразы, отец тоже остановился. У него из рта пошла кровь. Он медленно выпустил из рук свой уполовиненный занпакто и тот со звоном упал на землю, словно говоря прости за то, что сломался при последней нашей сшибке. Следом из раны на его левом боку начала хлестать кровь. Мой вакидзаси прошёл его тело насквозь, входя спереди, разрезая внутренние органы и выходя со спины. А он каким-то непонятным для меня образом смог пройти несколько метров, будто раны и нет.

— А ты… сильна, Шаолинь, — наконец он упал лицом вперёд на землю и его духовное давление перестало чувствоваться.

Моя реацу тоже затихала. Картинка перед глазами плыла, в ушах появился непонятный звон. Я вновь умру, да?

«Назови моё имя! Ты уже его знаешь! Назови и спасешься!»

— Знаю? Кхе-кхе…

«Знал с самого начала… Назови. Активируй. Пронзи себя. Спасись…» — голос занпакто почему-то тоже начал затихать.

— Знал? Это даже не смешно, если окажется правдой… Сузумебачи. Тебя зовут Сузумебачи.

«Да! Да! Наконец-то! Активируй! Быстрее!»

— Зажаль врагов до смерти, Сузумебачи! — от меня хлынула волна реацу.

Вакидзаси стал меняться. На правой руке появились наручи, от которых шла тонкая золотая цепочка к среднему пальцу, которой обзавёлся «жалом». Но после активации шикая мне легче не стало…

«Быстрее проткни себя мной! Я нейтрализую яд твоего отца своим!»

Не поднять два сломанных крыла.

Ты, видимо, устал

От того, как ослепительно синеют небеса.

— А успеешь ли?

Улыбка на лице

Не для других людей,

А только для себя — всего приятнее, поверь.

Давно уже душа застыла одиноко,

Свет её ослабевает понемногу.

На праздник жизни

Меня, кажется, по недоразуменью пригласили.

Я проткнул себя рядом с шеей, так как мне с каждой секундой становилось все труднее дышать. Горло будто сдавили, а лёгкие словно жарят пытаются зажарить и одновременно пронзить сотнями игл. Тут бы и дурак понял, что яд главы клана в первую очередь вызывает остановку дыхания. Почувствовал небольшой отток духовный силы. А ещё мне показалось, что место укола разрисовали фломастером. Но успеет ли занпакто? Почему-то кажется, что конец уже наступил… Я начал терять сознание. Всё погрузилось во тьму.

Бесполезными словами

Зачем-то пустоту внутри заполнить всё пытаюсь я.

Только вот, что мне это даст?

(отрывок из шестого опенинга)

Первое, что я почувствовал, была мягкая трава и запах хвойного леса. Распахнув глаза, увидел, что лежу под широкой кроной сосны, полностью прикрывающей мне вид на небо. Аккуратно сев, я оглянулся, чтобы понять, что действительно нахожусь в лесу. А лес какой-то нереалистичный… даже больше подойдёт слово сказочный. Трава на земле слишком мягкая, всюду растут разнообразные цветочки, над ними порхают множество бабочек и летают божьи коровоки. А самое главное деревья: они слишком высокие, их кроны слишком пышные, а хвоя словно светится мягким изумрудным светом. Хм, я снова умер, но на этот раз возродился в каком-то диснеевском мультфильме?

— Я тебя дам умер, дурак! — прозвучал писклявый голос почти в притык к моему уху, заставив меня подпрыгнуть на заднице, а затем собраться и как учил Генсей, перекатом уйти в сторону и принять боевую стойку, — Видишь как прыгаешь? Живее всех живых! Можешь похвалить меня за хорошо проделанную работу.

Я увидел в двух метров от себя крохотное сияющее жёлтым цветом создание размером с ладонь, с гордо поднятым подбородком, надувшимися от собственной важности щеками и упертыми в бок кулачками.

— Какие-то нынче неправильные у Диснея сказочные феи… — произнёс я безразличным тоном, продолжая потихоньку оценивать внешность собеседницы, — Обзываются, да ещё вооружены каким-то странным коготком.

— Он не странный! И я не фея! — судя по всему её эти пункты почему-то задели, ибо она от злости даже притопнула своей крохотной ножкой. Правда по воздуху. — Я твой занпакто, Сузумебачи!

Я заново придирчиво оглядел феечку с головы до ног, задумчиво потёр правой рукой подбородок и огласил свой вывод:

— Гонишь!

— Да, хвали меня… — довольно закивала феечка, пока до неё не дошёл смысл сказанного, — Что ты сказал?!

— Говорю, что ты гонишь! Моим занпакто никак не может быть такая мелочь. Он, скорее всего, огромный, быстрый, мощный и крайне ядовитый шершень. Ты на шершня не тянешь вообще. Иди уже зови сюда настоящего Сузумебачи, мелочь.

Я ей даже помахал ладонью, мол, иди-иди, а затем и вовсе отвернулся от неё, сделав вид, что потерял интерес к продолжению беседы. Феечка пару секунд изображала из себя рыбку, открывая и закрывая рот, потом резко остановилась, прислушалось к чему-то и яростно взревев полетела на меня.

— Дурак, ты прикалываешься надо мной!

— Не узнать твой писклявый и… — договорить мне не дал маленький кулачек, которым Сузумебачи стукнула мне в грудь.

От удара я сразу же отлетел, проломив своим телом несколько деревьев, завершив полет только столкнувшись с каким-то валуном, впечатавшись в него.

— Мелочь, ты хотела меня добить, да?! — настало уже моя очередь злиться, когда я всё же смог подняться на ноги, так как часто раны из внутреннего мира переносятся во внешний, — Мол, завершу начатое главой клана?!

— А нечего было меня разыгрывать! — появилась надутая из неоткуда Сузумебачи, — И ты вообще легко отделался. Я могу и продолжить тебя бить, пока ты не принесёшь извинение.

— Не принесу, ибо сама виновата. Ты первая начала постоянно меня обзывать, сразу же после установки хоть какой-то двухсторонней связи.

— Это потому, что ты, идиот, мог установить нормальную связь и раньше, вместо того, чтобы учиться бесполезному маханию кулаками и ногами.

— Это почему мои навыки Хакуда бесполезные? — слегка обиделся я, так как считал, что драться голыми руками у меня получается довольно хорошо.

— А чем ты прибил своего отца? Хакуда или мной? Кстати, мной ты тоже машешь как какой-то идиот, совершено не умеешь драться на мечах. Твоё кендо то ещё г… Как и учитель этой дисциплины.

Подумав минутку, мне всё же пришлось признать, что здравый смысл в её словах был… в той части, что про учителя и его кендо. Он и его занятия мне тоже не нравились. Кстати, единственный предмет, который вёл не Генсей. А возможно ли то, что наши мнения могут вообще не совпадать? Сузумебачи и есть я. Только немного иная. При этом меч синигами всегда на стороне своего хозяина, разделяет его убеждения, а ещё старается что-либо делать идущее ему на пользу. Подождите-ка… Сузумебачи значит?

— Сузумебачи… почему моим занпакто являешься ты? Я же не Сой Фон…

— О чём ты? — удивлённо приподняла бровки феечка, — Ааа, кажется поняла… Просто ты, дурак, до этого думал, что являешься попаданцем в Шаолинь, да?

— Да, — согласился я, проглотив тугой комок в горле, — А разве это не так?

— Конечно же нет… Просто ты Сой Фон, которая каким-то чудом вспомнила свою прошлую жизнь, считающая себя после этого взрослым мужиком.

Внезапно начали одна за другой где-то бить молнии, света в лесу как-то сразу стало поменьше.

— Ну, вот… Картина Мира трещит по швам. Эй, чего ты так сильно загоняешься по этому поводу? Подумаешь, ты не переродившийся мужик, который занял место девочки, а девочка, что каким-то чудом вспомнила одну из своих прошлых жизней. Сильных различий не вижу… Да хватит уже! Ты портишь своей мрачностью погоду! Если ты не остановишься, то я тебя снова ударю. Мне не охота жить в лесу, где будет продолжительное время происходить землетрясения, с неба падать град под постоянные удары молний и дуть ветер, пронзающий своим холодом до самых костей. Точно! Ещё же могут быть чёртовы пожары…

— Эй, а почему ты обращаешься ко мне в мужском роде? — спросил я, чуть успокоившись под болтовню Сузумебачи.

— Тебе же такое обращение приятнее… Да и сам ты о себе думаешь в мужском лице.

— Ясно… — вновь погрузиться в раздумья мне не дал хлопок ладошками Сузумебачи.

— Давай лучше поговорим о смысле нашей жизни, а не о проблеме твоего самоопределения! Ты отомстил наконец за свою бабушку и что теперь? К чему будешь дальше стремиться?

Рядом с нами ударила молния, а затем ещё одна, почти умудрившись попасть по крохотному тельцу Сузумебачи.

— Так значит, да? — почему-то грозно посмотрела она на меня, а затем засияла и увеличилась в размерах, становясь со мной равной по росту, — Если ты не хочешь по хорошему остановить вот это вот всё, значит я сама это сделаю, выбив и вырезав из тебя всё унылое дерьмо кулаками и мечом.

Её огромный коготь на руке превратился в вакидзаси и в то же время в моей руке очутился точно такой же клинок.

— Лучше займем твою голову мыслями о выживании, Шаолинь. Буквально заставлю тебя думать о другом, — после этих слов она исчезла, чтобы появиться через мгновение вновь с боку, остановив клинок в сантиметре от моего глаза, — Заодно и подучу бою на вакидзаси. От следующей атаки лучше уклониться или ты умрёшь.

Бууум!

Валясь по средине кратера, я пытался проанализировать прошедший многочасовой бой. Получалось так себе. Меня просто-напросто избили, давая возможность уклоняться от совсем уж смертельных атак. Зато голова точно прочистилась. А ещё я понял, что мой занпакто тоже может в Хакуда, да получше меня.

— Знаешь, Сузумебачи, я ведь на самом деле просто хочу покоя и тишины, время от времени рисовать пейзажи и портреты интересных людей, пить вкусный чай с мёдом и спать. Понимаю, тебе, возможно, кажется, что цель моей жизни не слишком амбициозная, но это правда единственное, что мне охота на самом деле. Хотя я бы ещё не отказался от домика в лесу… И знаешь, что самое поганое?

— Ты на данный момент не сможешь жить так, как тебе хочется, да? — пропищала Сузумебачи, уменьшившись и усевшись мне на грудь.

— Да, мне придётся вступить в это сраное Оммицукидо или по договорённости основателя нашего клана, Шихоин имеет полное право меня убить. Надеюсь, что попаду в подразделение связистов иначе служба будет пыткой. Я не готов быть тюремщиком, мастером допроса или ликвидатором. Мне противна работа этих людей. Я же до сих пор мучаюсь время от времени кошмарами из-за первого убийства, хоть прошли уже годы и всё должно было забыться. Я не готов убивать невиновных, которые просто кому-то из власть имущих не угодили. Мне до сих пор непонятно, как твой клинок все же смог зарезать отца, потому что я просто боюсь убивать… Я не готов сажать в тюрьму синигами, которым осточертело рисковать своей жизнью и они решили сбежать из Готея, потому что понимаю их. Понимаю, что люди, хоть они и обладают невероятными силами, могут испытывать страх перед жуткой тварью, жрущей души на завтрак, обед и ужин… Может мне после пробуждения тоже податься в бега? А ещё мне просто не нравится этот мир, эта реальность…

— Шихоин всё равно найдёт, да и не сможешь ты сразу после пробуждения сбежать, раны твои ещё не зажили полноценно. И куда ты вообще собрался бежать? Хочешь сменить тёплую и мягкую кровать на переулки Руконгая? Не сможешь, слишком ты нежный и избалованной относительно хорошей жизнью для этого. Сбежать в мир людей? А сможешь открыть туда проход? Да и если откроешь, тебе не наскучит жизнь призрака, который не может нормально взаимодействовать с миром? Эх, хозяин, просто крепись…

— Угу… Кстати, сколько я уже торчу во внутреннем мире?

— Оу, почти два дня. Тебе уже давно пора отсюда убираться, могут ещё подумать, что ты того и прикопать под ближайшим деревом, — затем она хлопнула своей ладошкой мне по груди и я начал проваливаться под землю, услышав напоследок, что мы ещё поговорим как следует.

Судорожно вздохнув, я распахнул глаза, чтобы тут же их прикрыть. Чёртовы лучики Солнца. Почему вы каждое утро пытаетесь меня ослепить?

— Глава! Вы проснулись! — сказал какой-то девичьи голос где-то сбоку, — Я сейчас же позову целителя!

Её обращение заставило меня в начале напрячься. Подумал, что отец тоже выжил и сейчас будет меня медленно и мучительно убивать. Только через пару секунд дошло, что обращаться могут ко мне. Девятый глава клана Фон… Звучит так, будто я попал в мир каких-то стремных культиваторов.

После пробуждения события понеслись с огромной скоростью. Первым делом меня навестил не медик, а двое членов Оммицукидо, которые были выходцами из нашего клана. Они поприветствовали меня и тут же спросили, что говорить в организации о прошлом главе клана, который внезапно «исчез» и не появлялся на работе целых два дня, хотя занимает там важную позицию, заместителя подразделения разведки. Мол, они не сообщили о его смерти, так как не хотели, чтобы о разборке среди старшей ветви Фон кто-то узнал.

— Что говорить? Конечно же правду! Он, как и моя дорогая бабуля Сой, упал с лестницы, свернул себе шею, да ещё проткнул брюхо. Проклятье у нашего рода такое, с лестницы падать, да…

Буквально в следующую секунду, как комнату покинули члены Оммицукидо, ко мне зашёл заместитель отца, который в основном и занимался всей деятельностью клана, не связанную с Оммицукидо. Вообще это фишка каждого главы Фон, перекидывать свои обязанности кому-то другому, лишь в общих чертах обрисовав, какую политику тот должен вести, ибо наши главы в основном заняты верной службой Шихоин и работой в Оммицукидо.

— Госпожа Шаолинь, мы должны провести официальную церемонию вашего назначения главой Фон немедленно! — бухнувшись на колени, произнёс старик Амадо.

— Какую ещё церемонию? — немного не догнал я.

— Церемонию, где мы будем вам давать клятву верности и…

— Понял. Когда она будет?

После этого вопроса в комнату ворвались и сразу две служанки с несколькими кимоно, а потом ещё одна, но эта уже была с едой. Ну, хоть кто-то додумался…

Церемония состоялась вечером этого же дня. Правда меня насторожило, что все как-то слишком спокойно приняли смерть восьмого главы клана… Пришло около трёхсот человек, которые хором дали мне клятву верности, под звуки барабанной дроби. Немного поглазели на меня в торжественном кимоно, поели, выпили на халяву, посмотрели на фейерверк, да и ушли, послушав мою речь о желании сделать клан Фон постепенно менее милитаризированным. Мол, надо бы начать заниматься нормально выращиванием всякого полезного, да торговлей. А то большая часть казны так и уходит на то, чтобы закупаться разнообразными растениями… А медик меня так и не навестил…

От автора: нравится фанфик? Я буду рад лайку.