Сонный воин 2

Глава 18

Глава 18

За четыре часа в дороге Тим успел выспаться, поцапаться с сестрой, отказаться играть в дорожные игры с матерью, ещё раз поцапаться с Иркой, снова поспать, опять отказаться играть, потому что это тупо, получить по шапке от родителей, сдать сестру, что она ходила на свидание, оправдаться, что ему самому какие-то девчонки пишут исключительно по учёбе, ещё поспать, отсидеть себе всю пятую точку и поэтому когда, наконец-то на горизонте появились очертания домов парень был готов возносить хвалу всем богам и демонам. И это несмотря на довольно удобные кресла в семейном минивэне и нормальной дороге. Но четыре часа есть четыре часа и больше всего Тиму хотелось, наконец, вылезти из машины и нормально размять ноги и спину.

— Ещё раз напоминаю, не пейте всё, что вам дают родственники! — Ульяна Григорьевна сурово осмотрела своё семейство. — Тима, особенно это тебя касается. Сам знаешь какие могут быть твои кузены. Дорогой, ты мне обещал.

— Да, дорогая, я помню, — отец парня скривился, словно от зубной боли. — Я постараюсь.

Мать поморщилась, но промолчала. Простить о большем не имело смысла. В семье, где родился и вырос муж как в русской народной сказке, было три сына. Старший та ещё детина, правда насчёт ума женщина сильно сомневалась, младший, как и положено, балбес, а вот средний не так, не сяк. Поэтому, когда двое других остались в родной деревне, Иван уехал учиться в город. Закончил институт, повстречал Ульяну, они женились, родили детей и в целом неплохо жили, став тем самым средним классом. Но возвращаясь на родину муж становился тем же самым, не таком, не сяком. Чем и пользовались братья, которым было наплевать на авторитет инженера и всё остальное.

Но если к загулам мужа на родине женщина уже привыкла, то вот за сына волновалась. И за дочь тоже. Нравы в деревне были простыми, парни видными, не даром она сама на одного такого запала. Но разговаривать об столь интимных моментах в присутствии мужа и сына Ульяна всё же посчитала излишним. Не мужское это дело, хотя поговорить с сыном мысль тоже проскакивала. Но женщина отмахнулась от неё, привыкнув, что Тимофей всегда дома, сидит за компьютером или учится. Что с ним может случиться? А вот за девочкой в таком возрасте нужен глаз да глаз, это Ульяна знала по себе.

— Да неужели! Приехали! — крик души Иры поддержали все, даже отец, заводящий машину во двор родителей. — Я уж думала сдохну!

— Следи за языком! — для порядка прикрикнула на неё мать. — Мы останавливались по дороге, так что вы не должны были сильно устать.

— Два раза⁈ — девчонке было нужно пожаловаться, это был фактически крик души. — Причём там даже в туалет сходить нормально нельзя было! Ты видела этот кринж⁈ Какая-то древняя кирпичная коробка, которую загадили с пола до потолка! Я туда даже заходить побоялась!

— Не ты одна, — Тим с содроганием вспомнил эти якобы, удобства, на одной из заправок, — Поэтому все и справляют нужду за ним. Уверяю тебя, тоже хтоническое зрелище. Представь себе бескрайнее поле, которое постепенно загаживают продуктами жизнедеятельности человека.

— Хватит! — остановила дискуссию о судьбах родины Ульяна Григорьевна. — Довольно о… ну вы поняли. Мы приехали. Выходим и напоминаю, чтобы вели себя хорошо.

Отец тем временем уже припарковался, направляемый указаниями старшего брата, и заглушив машину, вылез наружу, сразу попав в медвежьи объятия. Егор, старший из братьев, больше похожий на вставшие на задние лапы медведя, сжал его так, что казалось, что хрустят кости. А может и не казалось, судя по выражению лица отца Тима. Сам же парень в этот момент подвергался атаке бабушки. Ефросинья Ивановна соскучившаяся по внукам, выплёскивала на них всю накопившуюся нежность. Но если Тимофей заранее понял, что сопротивление бесполезно, то Ирина ещё пыталась отбиваться. Напрасно. Этим она только раззадорила бабулю и всё равно получила свою долю слюнявых поцелуев, но теперь их равномерно размазали по всему лицу, а не только по щекам как у брата.

— Тимоха! — из дверей избы с дикими воплями выскочили трое детин, размерами могущие поспорить с пресловутым Кузнецом, и распахнув объятия кинулись к прибывшим родственникам. — Ирка!!! У тебя сиськи что ли выросли!!!

— Не трогайте меня!!! — сестра Тима успела среагировать и спрятаться за бабушкой. — Ба, скажи им!

— А ну цыц, охламоны! Не троньте девку!!! — Ефросинья Ивановна, одним словом, навела порядок, но спасти всех не могла, поэтому братья выбрали самую беззащитную цель — Тима.

На самом деле это только они так думали. Заправлял, как всегда, Ванька, одногодок Ирины, старший сын Егора Егоровича. Его кореша и соратники, Гришка, тоже сын Егора Егоровича, но младший, одного возраста с Тимофеем, и Гоха, то бишь Егор, но уже сын Григория Егоровича, младшего из братьев Моргуновых, на год старше Тима, поддерживали своего лидера во всех начинаниях и проделках. Вот и теперь эти трое деревенских обалдуев, налетели на щуплого по сравнению с ними Тимофея, стиснув его с трёх сторон. Но если раньше это прокатывало, и Тим начинал вырываться и кричать, зачастую доходя до слёз, то теперь, он просто не дал себя зажать, парой движений избежав окружения, и попутно коротким тычком угодив Ваньке по печени. Сильный удар не применял, но даже так старшему из братьев хватило этого, чтобы согнуться от боли. А Тим отошёл на пару шагов, с удовольствием глядя на обескураженные лица кузенов.

— Ты это… — Ванька выпрямился, не так уж сильно его приложил Тим, всё же родня. — Чего дерёшься?

— Нечего втроём кидаться, — Тим не собирался оправдываться. — Скажи спасибо, что я слабо ударил.

— Это чего, он тебя, чего, жахнул, что ли? — почесал в затылке Гришка, за что получил подзатыльник от старшего.

— Я тебя сам жахну, балбес! — наведя порядок Ванька снова повернулся к городскому гостю. — Ты драться, что ли научился?

— Плакса Тимошка научился драться⁈ — скривился Гоха. — Да в жизнь не поверю! Поди с испугу рукой махнул да случайно попал.

— Да мне как-то… — Тим покрутил рукой в воздухе, — монопенисуально, чего ты думаешь.

— Чё сказал⁈ — набычился Гоха, у которого на любое оскорбление был только один ответ — в морду, но драке не дали разгореться. Мать Ваньки и Гришки, тётя Маша, закончила обниматься с Ульяной и шуганула пацанов.

— Вы чего тут⁈ Егорка, ты опять⁈ — женщина прекрасно знала натуру как своих сыновей, так и племянника. — Ох, получишь ты у меня! Всё батьке расскажу, он тебя выпорет как сидорову козу!!!

— Не выпорет, он с дядей Ваней сейчас пить будет, — Гоха хоть и храбрился, но сдал назад, понимая, что за драку с гостями ему влетит по полной, — Ладно, живи пока.

— Хватит тут толкаться! — закончила прения тётя Маша. — Давайте, мойте руки и за стол! Ребята проголодались, всё-таки не ближний свет ехать. И вы тут ещё, оболтусы! А ну живо!!!

Парни и сами были не дураки пожрать, так что дружно рванули в сторону дома. Изба у бабы Фроси по традиции, жившей со старшим сыном, была богатая, её ставил ещё дед покойного мужа, строился широко, с размахом, на большую семью. Мог себе позволить, места эти принадлежали короне, то бишь императорскому роду, аристо предпочитали владения либо близ крупных городов, либо на каких-нибудь месторождениях, а вот крестьяне были им мало интересны. Зато император, наоборот, считал, что сельских жителей надо поддерживать, поэтому ещё с прошлого века для тех, кто имел большие земельные наделы и сдавал урожай государственным скупщикам действовали всяческие льготы, в том числе и налоговые, а также можно было взять технику в рассрочку с очень щадящими выплатами. На этом Моргуновы и поднялись.

Прапрадед имел большую семью, земли в Сибири было достаточно, так что развернулись Моргуновы широко, возделывая многие гектары на одном из первых тракторов, появившемся в селе. Потом дети отделились, стали жить своими дворами, землю тоже поделили, но до сих пор почти половина деревни была роднёй друг другу и имела хорошие наделы, живя фермерством. Братья отца Тим тоже работали на земле. Причём несмотря на то, что хозяйствовали они вроде бы раздельно, но держались друг друга, помогая работать и даже техника у них была частично общая. Например, комбайн, который они купили вскладчину ещё года четыре назад. Раньше приходилось арендовать, а сейчас сами сдавали его другим крестьянам, когда заканчивали со своими полями. Так что деньги в семье имелись, может поэтому никто и слово не говорил Ивану, сбежавшему в город.

В доме нашлась Ира, и не одна, а в компании с двоюродными сёстрами. Галяи Надя были кузинами, но, как и братья старались держаться вместе. К тому же девочки были практически одного возраста, Надя на год младше Ирины, и соответственно, на столько же старше Тима, а Галка с парнем были ровесницами. И это кому-то могло показаться странным, если не знать, что их отцы были погодками. Закончив школу, они разъехались учиться, или как самый младший и самый шебутной из них, Гришка, на контракт в армию. Но буквально лет через пять, вернувшись в родные края, они все дружно женились и принялись строгать детей. Деревенские смеялись, мол Моргуновская порода, но всерьёз задевать их опасались. Друг за друга семья стояла крепко, да и местные в основном были роднёй, разной степени дальности. А вот пацанам из соседних сёл доставалось как следует, но это совсем другая история.

Стол для дорогих гостей накрыли по-деревенски щедрый. Даже порося молочного запекли целиком, с хрустящей корочкой, как положено. Что уж говорить о блюдах попроще. Были и гуси, жаренные и тушёные с капустой, куры в разном виде, бараний окорок, свинина с говядиной, короче всё, что душа пожелает. И это, не считая картошки варёной, жареной, печёной, разных соленьев, ягоды мочёной, огурцов бочковых, капусты квашенной и прочего, чему Тим зачастую даже названия не знал. Но вкусно было до одури.

Братья же, встретившиеся после долгой разлуки, хоть и отдали должное старанию хозяек, но были заняты совсем не едой. На столе, в ожидании дегустации выстроился целый ряд бутылей. И мужчины, под неодобрительным взглядом жён, наливали то из одной бутылки, то из другой, причём каждая рюмка сопровождалась рассказом, на чём настаивали данный образец, как перегоняли и какой замечательный продукт получился. Тим поначалу пытался прислушиваться, но сломался на курином помёте. Как это вообще можно пить он не понимал, но судя по счастливому лицу отца, данный образец относился к разряду высочайшего уровня самогоноварения, однако Тим так и не ощутил позывов его попробовать. Впрочем, как и все остальные, включая скучающую в одиночестве и всеми забытую бутылку кальвадоса.

— Слышь, малой, — толкнул Тима в бок Ванька и под столом продемонстрировал бутылку. — Будешь?

— Не, — Тимофей помотал головой. — Я не пью.

— Чё, мамка не разрешает? — мерзко захихикал Гоха. — Так и будешь до старости молоко через трубочку сосать?

— Просто не люблю крепкий алкоголь, — Тима ничуть не трогали детские попытки кузена его задеть. — Предпочитаю не задурять мозги. Я ими, знаешь ли, думаю. Не запоминай это слово. Оно тебе никогда не пригодится.

— Ты чё, су… ай! — Мать Гохи, сидящая неподалёку, метко выдала сыну подзатыльник, показав, что как бы подростки не шифровались, родители всё видят и слышат. А что не принимают меры, так праздник же, да и не в подворотне пьют, а дома с хорошей закуской и под присмотром. — За что⁈

— За дело! — припечатала тётя Люба, — Брал бы лучше с Тимофея пример! Он отличник, один из лучших учеников в школе, а ты чего⁈ Болтаешься в хвосте! Или хочешь как батька, после школы в армию уйти⁈

— А хоть бы и так! — взбеленился Гоха. — Подумаешь, отличник! Подпишу контракт, рвану куда-нибудь в Африку, вернусь с баблом и наградами!

— Обалдуй! — мать выдала сыну ещё один подзатыльник. — Вернётся он! Ты хоть знаешь, сколько там пацанов остаётся, а сколько возвращается калеченными да изувеченными⁈ Герой, ети его мать! Ужо я тебе ухи оборву, а батя дурь выбьет!!!

— Он сейчас три дня бухать будет, — ничуть не испугался подросток. — Сказал, пойду на контракт, значит пойду!

— И кем ты там станешь? — хмыкнул Тим, — обычным рядовым, которому копейки платят и первым в самую жопу кидают? Флаг в руки. Но был бы у тебя мозг, ты бы начал нужные профессии осваивать. Управление дронами, например, вождение, да мало ли. Операторам всяко платят больше и не кидают на передовую. Но это явно не про тебя.

— Да ты… слышь чо! Да я зуб даю, что через месяц буду дроном так рулить, как ты никогда не научишься!!! — повёлся на провокацию Гоха. — А тачку я уже водить умею, и трактор!

— Мало просто уметь, — Ванька догадался, что сделал Тимофей. — Чтобы мехводом пойти нужно прям виртуозом быть. А ты прошлый раз трактор в канаву засадил. Хорошо дядя Гриша рядом был, вытянул.

— Да пошли вы! — психанул подросток. — Вот увидите! Я всем вам докажу!

— Вот и посмотрим, — кивнул Ванька и повернулся к Тиму. — На дискач пойдём завтра? В Каяк, соседнее село. Наши тоже пойдут, Лёнька с Максом, Вадим, Никитка. Санька Большой жаль не приехал на эти выходные, ему увольнительную не дали. Помнишь Большого? Он же одарённым стал, так его в учебку «Стрел Марса» взяли.

— Ещё один обалдуй, прости. Господи, — вздохнула тётя Люба и улыбнулась Тиму. — Сходи. У вас в городе такого не увидишь. Только тыц тыц тыц всякие, а у нас прям душевные песни играют. Да и люди хорошие.

— Ага, — в душе у Тима шевельнулись не самые хорошие предчувствия насчёт словосочетания «сельская дискотека», но поскольку раньше он на ней никогда не бывал, то согласился. — Давай, чего нет. Подвигаем телом.

— Мы тоже пойдём! — подали голос девчонки. — Ленка Свиридова приехала и Катька тоже.

— Ну началось, — Ванька скривился. — Теперь каяковских от них отгонять.

— Отгоним, не вопрос. — Тимофей пожал плечами. Последнее время он не чурался хорошей драки. — Нечего на наших рты разевать.

— Вот это по-нашему, по Моргуновски! — хлопнул его по плечу Гришка, больше помалкивающий, но мотавший на ус. — У меня свинчатки есть, сам делал. Я с тобой поделюсь!

— Свинчатку под руку делать надо, с твоими он пальцы сломает, — осадил брата Ванька, ничуть не стеснявшийся родителей, могущих это услышать. — Кастет тебе дать, но им тоже уметь бить надо.

— Бинты эластичные есть? — Тим лучше братьев понимал, чего ему надо. — или длинный кожаный ремень. Лучше даже его. Сделаю себе цестусы. А чего, драка обязательно будет?

— В Каяке-то? — хмыкнул старший брат. — Обязательно! Даже если наших девок не будет, их-то останутся! А там парочка таких кралей есть, закачаешься! Ножки, попка, сисечки…

— Ты смотри, чтобы эти крали в подоле не принесли! — осадила сына тётя Маша. — А то я тебе женилку-то оторву! Нечем будет женихаться!

— Мама ну что вы начинаете, — возмутился Ванька. — Я таки имею понятие за безопасный секс! И всегда беру с собой контрацептивы!

— Запомните, девочки, лучший контрацептив, это таблетка анальгина. — наставительно подняла палец вверх тётя Маша. — Зажимаешь её между коленями и держишь весь вечер. Тогда гарантированно последствий не будет. А ты, Ванятка, учти. Если ко мне какая девка с пузом надутым явится — ей Богу тот же час тебя женю.

Тим улыбнулся. Ему нравилась атмосфера застолья. И даже братья, раньше казавшиеся тупыми дуболомами, оказались не такими уж плохими. Разве что Гоха постоянно пытался Тима уязвить, но это он так самоутверждался, а у самого парня теперь было чем ему ответить. Но при этом Тимофей не чувствовал злости по отношению к нему. Скорее уж сочувствие. Что совсем не мешало навешать Гохе люлей, если он окончательно берега потеряет. А пока Тим ухватил кусок шашлыка, подвинул к себе бокал с морсом и принялся слушать очередную байку дяди Гриши о службе в Африке. Его истории никогда не надоедали и не повторялись. Тим догадывался, что половина из них, если не больше откровенная брехня, но рассказывал дядя Гриша с таким задором, что рука не поднималась его остановить. Поэтому Тим расслабился и начал получать удовольствие.