Солнечная система

МАРС

Директор ЦРУ Томас Донован долго ломал голову, как поступить с марсианской проблемой. Необходимо было срочно предпринять какие-то меры, но какие? пока было не ясно. Ведь так всё шло хорошо, игра была практически сыграна, но эта смерть полностью игру скомкала. Нужно направить туда нашего человека. Только требуется никак не связанный с Марсом агент. Донован нажал клавишу селектора:

— Принесите мне список нашей ближневосточной агентуры.

— Да, сэр — ответил селектор и через пять минут в кабинет вошёл помощник директора с папкой в руке.

— Садитесь, Майки. Принесли?

— Разумеется, сэр.

Помощник вынул из папки лист бумаги и передал директору.

Донован пристально изучил список и, повернувшись к помощнику, спросил:

— Как Вы думаете, Майки, кого нам лучше использовать для решения проблемы на Марсе?

— Если исходить из этого списка, то есть две кандидатуры.

Первая — Марк Белофф, специальный агент, русский по происхождению, сын перебежчиков, сирота, родители погибли в автокатастрофе. С Марсом совершенно не связан. Работает в Тель-Авиве.

Вторая — Джейсон Питерс, специальный агент, родители живут в Нью-Йорке, сестра живет в Орландо, работает в банке. Сам Джейсон сейчас в Каире.

— Так на ком нам следует остановиться?

— Полагаю, на первой кандидатуре. Легче объяснить, почему направили именно его — он русский. Да и согласно нашему плану потом проще будет отчитываться, если придётся давать такой отчёт.

— Я тоже склонялся именно к нему. Потом, Джейсон — стопроцентный американец уже в пятом поколении, а Марк только первый из своей семьи, кто здесь родился.

Значит решено. Белофф должен прибыть на встречу со мной в течение суток. Я его приму в офисе на «Независимости». У меня всё.

Донован был последним представителем «нормальных» руководителей. Именно так он сам себя называл. Правда называл только в мыслях, и то только когда был один и не в помещении. Обычно это было во время его прогулок по небольшому участку леса, который примыкал к его дому. Исключительно во время этих прогулок он мог поделиться с собой всеми наблюдениями.

Наблюдения и мысли были совсем не весёлые.

Он остался последним крупным руководителем в государстве с гетеросексуальной ориентацией. Он был женат на женщине, у него была дочь. По сегодняшним меркам он стал практически изгоем. В Америке середины XXI века быть обычным гетеросексуальным человеком считалось совершенно неправильным. Министерством обороны руководил открытый гомосексуалист, Агентством национальной безопасности — лесбиянка, ФБР — трансгендер. Причём, что самое интересное, никто не знал, кто он в данный момент времени. Утром это мог быть мужчина, в обед уже женщина, а вечером вообще не известно, кто. Сотрудникам ФБР приходилось угадывать, кто это перед ними. Иначе назовешь его мисс, а он сейчас мистер, и всё — обвинение в нетолерантности.

Донован понимал, что ему не долго осталось пребывать на посту директора ЦРУ. Поэтому ему крайне необходимо было провести крупную, значительную, запоминающуюся операцию. Пускай эти идиоты поймут, что только нормальные люди способны руководить такой страной как США и не только руководить, а вести её к мировому доминированию.

Ведь всё последнее время США занималось только развитием толерантности. После уравнивания в правах геев, лесбиянок и обычных людей, пришла очередь других «людей с особенностями». Теперь человеку с гетеросексуальной ориентацией стало практически невозможно сделать успешную карьеру. Причём ни в бизнесе, ни на государственной службе. Все должности в первую очередь предоставлялись так называемым угнетённым в прошлом группам. Всё это привело к тому, что Америка постепенно скатывается на вторые роли.

Поменять что-либо не получится. Будем делать то, что этим «радужкам» и не придёт в голову. Зато эффект должен превзойти всякие ожидания. Визгу, конечно, будет много, только все поймут, кто должен стоять у руля в государстве.

Марк проснулся от звонка в дверь. Вот сволочи, не дадут поспать. Дело в том, что Марк не спал трое суток. Он был на Голанских высотах. Этого требовала очень напряжённая обстановка. Сирийцы подтянули свои войска к границе. Ситуация была очень сложной. Причём ни сирийцы, ни израильтяне не собирались вроде бы воевать, но нужно было найти повод, чтобы они сцепились. Марк три дня ездил по высотам, встречался с разным сбродом, и почти договорился о проведении небольшой акции, которая, при умелом продвижении в СМИ, может дать повод к конфликту. Теперь нужно ждать, и можно было отоспаться. Только у кого-то другие планы.

Марк встал и, не одеваясь, подошёл к двери. На экране был Эдвард Пауэр, сотрудник посольства.

— Что случилось? Я чертовски устал и хочу спать.

— Марк, у тебя десять минут, чтобы привести себя в порядок. Я отвезу тебя в аэропорт. Ты срочно летишь в Штаты.

— Какого дьявола? Здесь же самый разгар операции, они там совсем с ума сошли?

— Ничего не знаю. Вот тебе конверт, там приказ из Вашингтона. Нам поступил срочный звонок. Тебя ждут в Вашингтоне через двенадцать часов.

Марк вскрыл конверт. Там был личный приказ директора Донована прибыть в Вашингтон для получения срочного задания. Более ничего. Бесполезно пытаться узнать о причинах такого вызова, поэтому проще собраться и лететь. Хоть поспать смогу в самолёте.

Пауэр доставил Марка в аэропорт Бен-Гурион, где его ждал специальный борт агентства. Как только самолёт оторвался от земли, Марк провалился в сон и проспал всё время полёта.

Марк Белофф, родился 21 февраля 2018 года в Роквиле Мэриленд, окончил Принстонский университет, в настоящее время работает в Израиле, агент на полевой работе, специализация — страны Ближнего Востока, не женат. Рост 6 футов, телосложение худощавое, волосы русые, короткие. Сын русских эмигрантов, которые бежали во время революции 2017 года.

Встреча с Директором проходила на конспиративной квартире, расположенной на углу 5-й стрит и Индепенденс авеню в Вашингтоне. Трехэтажный дом, примостившийся на углу, выглядел как обычный домик, каких полно в округе. Однако на первом этаже решётки на окнах, тяжёлая дверь и, самое главное, пожарная лестница из окна третьего этажа, выглядели несколько необычно. Это были необходимые атрибуты для конспиративных квартир с усиленной защитой.

Марк вошёл в комнату и увидел директора, сидящего за столом. Донован — грузноватый мужчина 55 лет. Темно-синий костюм-тройка плотно облегал его брюшко. Выглядел директор сильно уставшим. Его глаза были красными от постоянного недосыпа. Седые волосы зачёсаны назад, но всё равно не скрывали образовавшуюся довольно давно лысину. Создавалось впечатление, что Доновану всё смертельно надоело, и только усилием воли он заставляет себя сидеть здесь и работать. Таким директора Марк не видел уже давно. Сам Донован сидел, немного откинувшись в кресле. Вся обстановка комнаты напоминала старые кабинеты шефов спецслужб из шпионских романов прошлого века. Стол в викторианском стиле. Резные гнутые ножки стола прочно стояли на расстеленном ковре. Ковёр с очень большим ворсом. По одной стене комнаты были библиотечные шкафы. Однако книг в них не было. Там стояли всевозможные безделушки, модели самолётиков, какие-то сувенирчики и прочая дребедень. На другой стене висели копии картин Сальвадора Дали. Только они были обрамлены в массивные золочёные рамы. Вообще вкус у дизайнера помещения был ещё тот. Марк уже несколько раз был здесь, но постоянно поражался этой обстановке.

Донован жестом показал Марку на стул рядом со столом.

— Марк, я думаю не нужно объяснять, почему мы встретились здесь.

— Не нужно, сэр. Видимо мне предстоит такая работа, про которую говорить в офисе не стоит.

— Совершенно верно. То, что ты сейчас услышишь, я не могу доверить даже офисным стенам, поэтому мы здесь. Ответь мне на один вопрос, что ты знаешь о Марсе?

— Шоколадный батончик или планета. — Марк широко улыбнулся.

— Планета, Марк, планета. Сейчас не до шуток.

Марк понял, что ситуация не располагает к юмору и подобрался.

— Ближайшая к нам планета. Четвёртая от Солнца, имеет атмосферу, которая состоит в основном из углекислого газа, ничего интересного за всё время исследования не обнаружено. У нас и у русских там колонии. Всё вроде.

— В целом верно. Только есть одна особенность. Русские заняли большую часть Марса. По всей видимости, они замышляют какую-то провокацию, чтобы забрать наши земли на Марсе. Никто здесь ещё ничего не знает, а там сейчас серьёзный кризис. На границе американской зоны обнаружен русский вездеход, в нем труп русского инженера Михаила Гринберга. Русские требуют выдачи вездехода и тела инженера. Долго играть в непонимание мы не можем. В течение двух, максимум трёх дней, мы вынуждены будем всё передать русским.

— Для чего я понадобился, сэр.

— Ты отправляешься на Марс для проведения расследования. Необходимо понять, что этот русский делал в нашей зоне, кто его убил и за что. Самое главное не дать русским обвинить нас в этом. Иначе они могут воспользоваться этим как предлогом.

— Но, сэр, русские не могут напасть на нашу колонию, есть же резолюция ООН о разделе Марса.

— Ты же знаешь русских, чихать они хотели на все резолюции.

— Всё равно. У нас армия, флот, ядерное оружие, в конце концов. Они не осмелятся.

— Марк, представь, что они осмелились, заняли весь Марс, что мы можем сделать. Оружия у нас на Марсе нет, армии нет, с Земли направлять оружие на Марс мы не можем, кроме того, на эту операцию никаких денег не хватит, что нам делать?

— Мы можем напасть на них здесь и потребовать всё вернуть в соответствии с резолюцией ООН.

— Не можем.

— Почему?

— Во-первых, наша армия сейчас не способна вести крупных военных операций. Разложение зашло слишком далеко. Где ты предлагаешь на них напасть? Из Европы, или со стороны Аляски? Пока мы будем готовить группировку, русские тоже смогут подготовиться. Во-вторых, у нас банально не хватает денег. Мы еле-еле балансируем на грани дефолта и полного краха нашей экономики. В-третьих, и это основное, ставка русских на космос полностью оправдалась. Они из космоса целиком нас контролируют. Русские запустили три космические платформы. Формально они называют их станциями, но мы знаем, что основное предназначение этих платформ — военное. Их спутники круглосуточно держат нас на прицеле. Космические истребители в любой момент могут оставить нас без спутников связи. Представь, что русские отключили GPS. Начнётся хаос. У нас же большая часть населения не может в супермаркет доехать без навигатора. Мы не в состоянии сейчас что-либо сделать русским. Поэтому мы не должны дать им повод для аннексии Марса.

— Неужели так всё плохо? Почему у нас нет ничего подобного?

— Русские сильно нас обогнали в космической технике ещё в конце ХХ века. Если бы не развал Советского Союза, мы ничего не смогли бы им противопоставить в космосе уже тогда. Они были готовы к большому рывку. У них уже тогда было практически создано лазерное оружие, у них в завершающей стадии было налажено производство космических модулей для создания больших орбитальных станций. Из-за развала СССР мы получили доступ ко многим русским разработкам. Что-то смогли сделать, но многое даже не сумели повторить. Мы двигатели для наших ракет покупали у русских. После революции семнадцатого года нас оставили без всего. Самим догнать не получается. Поэтому русские полностью контролируют космическое пространство. Марк, даже перелёт на Марс осуществляется русскими кораблями.

— Почему же они тогда сами не нападут на нас?

— Не знаю.

— Что же нам делать?

— Наша госпожа Президент страшно боится русских и не хочет с ними связываться. Хотя, по моему мнению, нам стоило бы подёргать русского медведя за усы и показать свою силу, хотя бы для того, чтобы русские не уверились в нашей слабости и не напали на нас или наших союзников, но у нас чёткий приказ. Нам следует спровоцировать русских на какие-либо мелкие действия. Тогда мы сможем с помощью ООН надавить на них и заставить принять наши условия. Потому что если мы ничего не будем делать, то русские постепенно нас выдавят отовсюду. Поэтому ты летишь на Марс.

— Почему я? Не совсем мой профиль, к тому же сейчас в Израиле проводится операция…

— Твой, Марк, твой профиль. За свою операцию не волнуйся. Её не будет. Сейчас наверху принято решение снизить нашу деятельность на Ближнем Востоке. Госпожа Президент не хочет давать повода для вмешательства русских. Сирия под полным контролем России. Русские авиабазы в полной готовности. Флот у берегов Сирии. Если дать им повод, то последствия могут быть непредсказуемы. Русские не ждут, они бомбят всё, что считают нужным, что мешает их интересам.

— Да что же это такое? Там боимся вмешательства русских, здесь боимся вмешательства русских. Мы же Америка, мы не должны никого бояться.

— Расскажи это в Белом доме.

— И всё-таки, почему я должен лететь на Марс. Это не моя сфера деятельности.

— Ты грамотный специалист, имеешь необходимый опыт, можешь провести дознание и, самое главное, ты русский.

— Я американец, сэр.

— Я знаю, Марк, но корни у тебя русские и это может помочь тебе грамотно провести расследование. Я должен знать всё относительно этого дела. Ты же понимаешь, как стало трудно иметь дело с русскими после семнадцатого года. Опять полная скрытность, секретность и подозрительность.

— Знаю, сэр.

— Так вот, мне надо знать полную картину. Даже то, что происходит у русских в колонии. Даже то, что они думают. Поэтому полетишь обычным пассажирским рейсом, для всех ты бизнесмен: связь, коммуникации. По прилёту обратишься к Лизе Гордон. Она будет тебе помогать в расследовании, предоставит все материалы. Пишешь мне каждый день, обычным порядком. В колонии постарайся завязать знакомства с теми бизнесменами, которые пытаются торговать с русскими. Было бы замечательно посетить русскую зону. Нужно всё разнюхать, понять мотивы русского инженера, понять замысел русских. Всё ясно?

— Разрешите вопрос, сэр.

— Задавай.

— Лизе Гордон я могу полностью доверять?

— Да, полностью.

— Какие материалы я могу получить здесь?

— Все материалы будут у Лизы. Сейчас у тебя есть час. Через час за тобой приедет машина и отвезёт тебя в космопорт.

По дороге в космопорт Марк пытался понять, почему именно он должен раскапывать это дерьмо на Марсе. То, что он имеет русские корни — это ерунда. Да, он знает русский в совершенстве, но он стопроцентный американец, его родители как раз в 17 году бежали из России, сам он родился и вырос в Штатах. Здесь выучился, здесь стал агентом. С Россией его ничего не связывало. Теперь вдруг это расследование и возможно поездка к русским, к которым он не питал никаких тёплых чувств. В конце концов, из-за этих русских его родителям пришлось бежать в Америку. Из рассказов родителей он знал, что в конце XX века Россия и США стали партнёрами, пошло разоружение, исчез призрак ядерной войны. Американцы помогли русским технологиями производства продуктов питания, поскольку русские не могли даже прокормить свой народ. В России появились сети быстрого питания, как в США. Однако русские неблагодарные люди. Им всё равно постоянно не нравилось, что Америка — это лидер в мире. В России раздувалась компания против США. Нас обвиняли во всех грехах. Снова появилась угроза ядерной войны. Дальше — гримаса истории. Через сто лет после коммунистической революции, в России происходит новая революция. Родителям Марка повезло, они в этот момент были за границей и смогли избежать ужасов, порождённых новой революционной массой. Бежали в Америку и здесь смогли начать новую жизнь, благо хорошие люди помогли родителям Марка. В семье старались не вспоминать и не говорить о России, и вот теперь Марк будет вынужден погрузиться в русские реалии.

За тридцать лет, что прошли после революции, русские построили колонию на Луне, основали марсианскую колонию. Почему-то, основной упор они делали на космос. По имеющейся информации, космический поворот русские провели за счёт других отраслей. СМИ рассказывают о голоде, заброшенных деревнях и городах. Марк знал, что всё не совсем так, у ЦРУ больше возможностей иметь достоверную информацию. Конечно, тотального голода нет, но брошенные города и деревни — это факт. Правда, в основном эти города и деревни были заброшены ещё в конце ХХ начале ХХI века. Товарный дефицит существует. Отсутствуют в основном импортные товары. Конечно, наши средства массовой информации сообщают о дефиците, очередях, даже про талоны на все продукты писали, но Марк знал, что это не соответствует действительности. Никаких талонов нет, очередей тоже. Нет такого разнообразия, как в Америке. В остальном ситуация не совсем такая, как её изображают нашим обывателям. Газеты пишут о низком качестве русских товаров и предрекают скорые бунты населения из-за отсутствия хороших товаров народного потребления. Правда, ждут этого уже тридцать лет. А вот с другой стороны, русские первые на Марсе и только жуткое напряжение сил позволило Америке тоже основать колонию на Марсе. Сейчас зафиксировано следующее положение дел:

Марс поделён на две неравные части. Северное полушарие и почти треть южного находится в русской зоне. Остальное американская зона. Ни Китай, ни Европа не сумели ничего послать на Марс. Китай так и не смог полностью выйти из кризиса перепроизводства, а Европа увязла во внутренних проблемах. Мы еле-еле успели, русские хотели забрать себе весь Марс по праву первопоселенцев, только мировое сообщество подняло такой шум, что русским пришлось согласиться на раздел Марса. Есть старое Соглашение о недопустимости распространения суверенитета на небесные тела. Правда, русские не подписывали этого соглашения. Америка кстати тоже. Тем не менее, они забрали себе большую часть планеты, пока мы смогли организовать свою колонию и более-менее определить границы нашей и русской зон. Теперь же, со слов директора, русские обложили нас спутниками и хотят забрать себе весь Марс. Сообщение с Марсом осуществляют огромные транспортные корабли русских. Нам так и не удалось построить ничего подобного. Если летать нашими ракетами, то в год в нашу колонию будет прибывать по три-четыре колониста, что равносильно отсутствию колонии. Поэтому мы вынуждены пользоваться услугами русских. Формально им нужно только отказать нам в перевозках, и наша колония не сможет существовать. Они этого пока не делают. Похоже, что они замыслили какую-то хитрую игру. Возможно, нас обвинят в гибели их инженера. Под этим предлогом прекратят наше сообщение с колонией и тогда смогут забрать весь Марс. Очень напоминает провокацию. Марк знал о провокациях всё. Практически вся его работа на Ближнем Востоке — это попытки устроить провокацию. Такая уж политика США. Главное, чтобы везде по миру было неспокойно, а ещё лучше, чтобы были конфликты. Тогда Америка по сравнению с остальным миром кажется островком стабильности. Соответственно, деньги лучше направлять в Америку. Везде наше правительство пытается организовать зоны нестабильности. Однако последние тридцать лет Россия серьёзно мешает в этом. Русские установили жёсткие порядки у себя. Страны, которые сотрудничают с русскими, тоже вынуждены идти на установление серьёзных ограничительных мер. Примеров масса. Русские наперекор Америке стараются установить зоны, где нет конфликтов, где они просто невозможны. Причем действуют они предельно жёстко. Самое паршивое в том, что сейчас очень многие хотят вкладывать деньги именно в эти зоны, подконтрольные русским. Жёсткий русский порядок оказался привлекательней, чем американский островок стабильности. Видимо теперь и на Марсе русские замыслили разыграть свою карту.

Что же могло произойти у русских? Почему их инженер направился в американскую зону? Кто его убил? Если провокация, то инженер сознательно шёл на смерть, или он был пешкой в чужой игре? С этими вопросами Марк приехал в космопорт.

Космических портов для полётов на Луну и Марс на Земле было два. Один в США, другой в России.

Перелёт к Луне или Марсу осуществляется в несколько этапов. Первый: челнок Земля-орбита. Взлёт идёт из каждого космопорта. Второй: орбитальная станция. Это русская огромная пересадочная платформа, которая вращается вокруг Земли. На ней есть даже пояс с искусственной гравитацией. Исполинских размеров тор вращается вокруг оси. Внутри тора расположены жилые отсеки, рабочие модули. Есть даже места для прогулок. Третий: атомный буксир с солнечными парусами летит к Луне или Марсу. Полёт проходит достаточно быстро. На орбите Луны или Марса свои приёмные станции. Правда, не такие, как у Земли. На них осуществляется пересадка на спускаемые аппараты на Луну или Марс.

Марк был очень впечатлён пересадочной платформой. Хотя времени практически не было, он постарался посмотреть как можно больше. Он прогулялся по пешеходной зоне. Через большие панорамные иллюминаторы можно было часами любоваться окружающим космосом. Из-за вращения картина была в постоянном движении, и попеременно мимо проплывали Земля, Луна, звёзды. Правда любующихся космическими пейзажами не было, на станции время прилёта и отправки буксиров было синхронизировано, поэтому никто не задерживался, а сразу направлялся к своим рейсам. Поэтому всё это великолепие Марк видел в движении, но всё равно его это очень впечатлило. Пройдя необходимые формальности, он оказался в пассажирском отсеке буксира Земля-Марс. Конечно, до комфорта первого класса Ameriken Aerlines далеко, но перелёт проходит достаточно удобно. Марк с интересом разглядывал летящих с ним пассажиров. Теперь на Марс летят не только специально подготовленные астронавты, но и простые люди, которым предстоит работа в американской или русской колониях на Марсе. В основном это геологоразведка, инженеры горного оборудования, специалисты по обеспечению жизнедеятельности поселений. Спектр довольно обширный. Естественно, потянулись на Марс и искатели инопланетян. Хотя за всё время так и ничего не нашли, но всё равно ищут. Ходят слухи про русских, которые нашли артефакты и скрывают их, чтобы использовать для своей гегемонии, но пока подтверждения этому не было.

Процентов восемьдесят пассажиров летели в русскую колонию. Причём к русским летели не только русские. Марк видел китайцев, немцев. Из разговоров Марк узнал, что русские позволяют учёным из других стран прилетать в их колонии на Луне и Марсе для проведения научно-исследовательских работ. Более того, русские почему-то ещё и помогают иностранным учёным в этих работах. Всего этого Марк понять не мог. Зачем пускать конкурентов к себе, да ещё и помогать им. Его собеседники несли откровенный бред о том, что русские заинтересованы в общемировом развитии науки, но Марк в это не верил. Только один лидер может быть в мире. Общемировое развитие это путь в никуда, это чушь. Пирог слишком маленький, на всех не хватит. Значит должен быть главный распорядитель пирога. Кому дать побольше, кому поменьше решать могла только исключительная нация. Уравниловка ни к чему хорошему не приведёт. Зачем всем давать понемногу? Чтобы все были недовольны? Нет, это не для Америки.

В американскую колонию летело совсем мало народа. Странно. Раньше Марк полагал, что американцам необходимо наращивать количество поселенцев на Марсе. Пока же получалось наоборот. Если так пойдёт, то действительно русские присоединят к себе наши марсианские владения. У них ведь в крови захватничество. Всю историю Россия только и делала, что присоединяла к себе огромные территории. Начала с маленького княжества, а сейчас одна шестая часть суши. Было время, когда под русскими было полмира. Слава богу, эти времена прошли. С точки зрения западного мира даже то, что осталось для русских много. Русские же считают иначе и опять планируют вернуть себе влияние над всем миром. Правда за тридцать прошедших лет после революции русские так и не присоединили к себе никаких новых территорий, чего больше всего боялось мировое сообщество. Крым и Донбасс стали русскими ещё до революции, всё остальное на месте. Прибалтика до сих пор ждёт оккупации со стороны России. Причём Марку иногда казалось, что они ждут оккупации с какой-то мазохистской надеждой. «Нападите на нас, а то уже все про нас забыли» — такие мысли читались в речах и действиях прибалтийских политиков. На Кавказе тоже ничего не изменилось, только Аджария стала самостоятельным государством, но тут скорее Турция больше виновата, чем Россия. Турции хотелось как-то себя побаловать после потери Курдистана.

Украина была разделена. Однако Россия тут тоже не более чем один из участников. Западная часть отошла Румынии, Венгрии и Польше. Словаки тоже на что-то претендовали, но их быстро заткнули. Румыния под шумок заодно поглотила Молдавию. Только Приднестровье осталось русским анклавом в окружении румынской земли. Остальная часть осталась Украиной и русские почему-то не стали её забирать. Теперь даже в Америке это государство вызывает только смех, а Европа просто не хочет иметь с ними дело. У русских есть зоны влияния по всему миру, но создавать блоки или какие-либо союзы русские не хотят. Они строят свои отношения с другими странами только на основе взаимовыгодных договоров. Более ничего. Никаких военных связей. По всей видимости, русским достаточно своей военной мощи.

Во внутренней политике тоже произошли серьёзные изменения. Русские ужесточили пограничный контроль. Теперь попасть в Россию стало ещё труднее, чем было раньше. В принципе, это объяснимо. Русским необходим новый железный занавес, чтобы держать в повиновении своих граждан. Правда, это не совсем вязалось с тем, что русские много путешествовали по всему миру, но, скорее всего, это шпионы КГБ.

Россия теперь самая изолированная страна в мире. Живут по своим законам, мировое сообщество воспринимают в исключительных случаях. Все свои усилия направляют на космические программы.

У них, наверно, был очень хитрый план. Вырваться вперёд в космической гонке и тогда диктовать всему миру свои условия из космоса. Всё-таки прав директор. Если не успеть им помешать, то они сначала заберут себе Марс, а потом и всё остальное. Экспансия точно в крови русских.

В космосе Россия застолбила за собой всё, что только можно. Как гром среди ясного неба стал полёт русских на Луну в 22 году. Через пять лет после революции. Все думали, что они будут лет двадцать справляться с последствиями революционных изменений, а они уже на Луне. Дальше? больше. База на Луне, сборка на орбите Луны корабля для полёта на Марс, полёт первых космонавтов на Марс, колония. Причём всё очень быстро. Раньше Россия объявляла планы на ближайшие десять, а то и двадцать лет. Потом эти планы корректировались и опять «через десять лет Россия сделает то-то или то-то, а уж через двадцать лет будет точно сделано хоть что-то». Мы спокойно могли наблюдать за их деятельностью. Теперь же никаких «дальних» обещаний. Сразу дело. Мы еле-еле пытались угнаться за ними. Всё-таки, Бог любит Америку, мы не только смогли полететь на Марс, построили колонию, но и более-менее имеем паритет с русскими. Если бы не Америка, то Россия уже давно угрожала бы всему миру из космоса.

Прилетев на орбиту Марса, Марк пересел уже в американский челнок, который доставлял прибывших в американскую колонию.

Американский космопорт на Марсе располагался на равнине Эллада. Марк смотрел, как приближается поверхность планеты и не верил, что он на Марсе. Шаттл садился на посадочную полосу, а Марк не мог оторвать взгляд от поверхности планеты. Марсианская пустыня притягивала взгляд человека, впервые прибывшего на Марс. С другой стороны, ничего необычного в ней не было, но всё равно Марку было очень интересно оказаться на другой планете.

Мягко коснувшись полосы, шаттл затормозил и остановился. Через некоторое время его подцепили к тягачу, и машина подтянула корабль к причальному комплексу.

Приятный женский голос сообщил о благополучном прибытии на Марс, попросил подготовить требуемые документы. За это время процесс шлюзования был завершён, и пассажиры потянулись к выходу. Пройдя необходимые процедуры, Марк уже собирался выйти в двери, ведущие в зал прилёта. Как вдруг его взяла под руку довольно симпатичная блондинка.

— Здравствуйте, Вы Марк Белофф?

— Да, а Вы кто?

— Меня зовут Лиза Гордон, идёмте за мной.

— Почему Вы встречаете меня здесь, а не в зале прилёта?

— Все вопросы потом. За мной.

Не поздоровалась, напряжена. Очень странно. Что могло произойти за время моего полёта.

Лиза, тем временем, провела Марка сквозь какую-то дверь, затем они спустились на один этаж ниже и, пройдя недлинный коридор, оказались в паркинге. Лиза подошла к довольно большому вездеходу, открыла дверь и сделала приглашающий жест. Сев в машину, Марк хотел задать накопившиеся вопросы, но Лиза первая начала разговор. Если это можно назвать разговором. Звучало как приказ.

— Залезайте. В салоне скафандры, наденьте второй справа, там на нём Ваша идентификация. Это надо сделать быстро и молча, пока я не разрешу Вам говорить.

— Но…

— Я сказала, ни звука.

Пришлось подчиниться, надеясь, что всё прояснится само собой. Марк надел скафандр, забрало шлема пока решил не герметизировать и сел на пассажирское кресло. Лиза, тем временем, тоже облачилась в скафандр и села за штурвал вездехода. Как только кабина была герметизирована, вездеход поехал к шлюзовой камере. Введя необходимые данные, Лиза вывела вездеход на поверхность и поехала с приличной скоростью по трассе.

Марк смотрел на пролетавший мимо пейзаж, но ничего интересного после космопорта не было. Красноватая пустыня, чем-то напоминала пустыню в Египте и Израиле, те же камни, те же небольшие скалы.

Скорость вездехода была примерно 20–30 миль в час, приборов Марку не было видно. Внезапно Лиза свернула за скалу и, съехав с дороги, погнала по бездорожью, ещё прибавив скорость.

— Может мне кто-нибудь объяснит, что здесь проис…

— Заткнитесь и помолчите, пожалуйста, позже я всё объясню.

Марк стал внимательно рассматривать Лизу. Примерно пять с половиной футов. Блондинка, причём, похоже натуральная. Правильные черты лица, что-то скандинавское немного. Фигура привлекательная, женственная, но видно, что тренированная. Не кабинетный работник.

Вездеход проехал довольно большое расстояние между скалами, дорога из космопорта потерялась из виду и, неожиданно Лиза, заложив крутой вираж, въехала в пещеру. В свете фар Марк успел увидеть края пещеры, как вдруг вездеход остановился и, выключив фары, они остались в полной темноте.

Лиза вылезла из-за штурвала, жестом показала, что нужно загерметизировать шлем скафандра и подошла к задней части вездехода. Марк послушно сделал то, что от него попросили и тоже подошёл к задней части вездехода. Там оказалась шлюзовая камера. Идём на поверхность, жестом показала Лиза, зачем, также жестом спросил Марк, но ответа не получил.

Выйдя в пещеру, Лиза открыла заднюю панель вездехода, достала какой-то прибор и стала ходить вокруг вездехода. Детектор запищал в районе боковой двери. Тогда Лиза тщательно обследовала пространство вокруг двери и из-под днища вездехода достала небольшую коробочку. С замиранием сердца Марк смотрел на её манипуляции. Открыв коробочку, Лиза что-то там повернула и, наконец, Марк услышал её голос.

— Теперь можно говорить, но мы будем разговаривать позже. Сейчас идём на поверхность.

Выйдя из пещеры и ступив на поверхность Марса, Марк подумал, что он немного иначе представлял себе работу на Марсе. Однако Лиза не дала ему долго раздумывать над возможными вариантами работы и потянула его к выходу из пещеры.

Пройдя несколько метров вокруг скалы, Лиза показала Марку место за большим валуном и присела.

— Что всё это означает? — спросил Марк.

Лиза ничего не ответила, только вытянула руку в сторону скал, за которыми была видна дорога из космопорта. Непроизвольно посмотрев в ту сторону, Марк увидел другой вездеход, который медленно ехал по пустыне и как будто что-то искал.

Инстинктивно Марк спрятался за валуном и стал наблюдать за вездеходом. Тот нарезал круги, как спятивший робот, у которого сбилась программа и он вынужден кататься кругами. Однако это была явно целенаправленная поездка. Они ищут наши следы, понял Марк.

Так продолжалось порядка двадцати-тридцати минут. Затем вездеход развернулся и поехал в сторону дороги.

Ещё минут через десять Лиза показала, что можно идти в пещеру.

— Теперь давайте поговорим.

— У меня много вопросов.

— Постараюсь на них ответить.

— Что за ерунда тут творится?

— Не знаю.

— Кто за нами охотится?

— Не знаю.

— Исчерпывающие ответы. Начнем с начала. Ты Лиза Гордон?

— Да, я же уже представлялась.

— Работаешь на ЦРУ?

— Да.

— У тебя я должен был получить материалы по русскому инженеру?

— Да.

— Ты не очень многословна.

— Знаешь, Марк, давай я попробую рассказать, а ты по ходу разговора задавай вопросы. О'кей.

— О'кей.

— Итак. Ты уже знаешь, что на границе нашего сектора был обнаружен русский вездеход, а в нём труп русского инженера Михаила Гринберга.

— Да. Донован мне рассказал только это. Всё остальное я должен был узнать у тебя.

— Так вот. В русском вездеходе кроме Гринберга никого и ничего не было. Даже скафандров. Он поехал один, без средств защиты, без аварийных запасов. Вездеход приписан к русской базе в кратере Гершель. Мы его обнаружили около кратера Мюллер. По прямой от Гершеля порядка 520 миль. Ясно, что автострады там нет, поэтому путь был больше. Это почти предел для внутренней системы жизнеобеспечения вездехода. У русских это порядка 600 миль. Отсюда вопрос — зачем он направился в нашу зону. Если бежал, то кто-то его должен был встречать, поскольку дотянуть на своих запасах он не мог. До нашей ближайшей точки ещё порядка 400 миль. Если это часть какой-то игры русских, то я пока не понимаю её смысла. Сплошные вопросы.

— Послушай. Он был один в пустом вездеходе, без скафандра, без какой-либо аппаратуры, верно.

— Да, один, без скафандра, в вездеходе ни аппаратуры, ни носителей информации, только личный идентификатор и всё.

— А система связи, система позиционирования?

— Система связи повреждена, причем варварским способом. Просто оборудование выломано из гнёзд, система позиционирования в рабочем состоянии. Я думаю, систему связи он сломал сам, а без позиционирования он бы никуда не уехал.

— Почему?

— Посмотри вокруг. Много ты видишь определённых ориентиров, чтобы точно проложить маршрут? Только рядом с какими-либо строениями можно ориентироваться, а вокруг сплошная пустыня.

— Я нет, но он работал на Марсе, наверняка хорошо его знал.

— Марс до сих пор никто хорошо не знает. Я уже три года здесь, но без системы позиционирования не поеду даже в космопорт по автостраде, хотя поездила я по Марсу прилично. Причём система позиционирования не даёт точного местоположения, только приблизительно. Здесь нет GPS.

— Понятно. Зачем тогда ему ломать систему связи. Он же должен был как-то связываться с теми, кого хотел встретить?

— Я полагаю, что он не хотел, чтобы русские могли связаться с ним. Видимо так.

— Можно же просто отключить систему, не отвечать на запросы.

— Можно. Только если система работает, то тебя можно запеленговать и найти, чего он видимо не хотел.

— Тогда получается, он ехал в конкретное место, где его должны были встречать. Связи же не было.

— Да, это наиболее вероятное предположение.

— При нём ещё что-нибудь было, документы, компьютер, что-то личное?

— Ничего, пустой вездеход и он.

— От чего он умер?

— Внешних повреждений не было, поэтому определить причину мы не смогли.

— Вы проводили вскрытие?

— Нет. Мы его обнаружили вечером, около восьми часов по нашему времени, а уже в три ночи русские прислали официальное требование о выдаче вездехода и тела с категорическим запретом проводить вскрытие.

— Как ты это объясняешь?

— Не могу понять. Либо русские сразу узнали о нашей находке, либо это всё было спланировано.

— Скорее второе.

— Почему?

— Если предположить первый вариант, то либо в вездеходе есть передающее устройство, которого вы не обнаружили, либо у русских здесь свой человек, причём очень информированный.

— Как ты думаешь? В вездеходе мог быть жучок, который мы не смогли обнаружить? Наверно нет. Остаётся русский агент, но все наши сотрудники регулярно проверяются. Причём большинство здесь уже давно и, если бы были завербованы русскими, то уже бы себя как-то проявили.

— Ты сама сказала, что требование русских пришло примерно через семь часов. Значит, агент должен был либо быть на месте происшествия и оперативно передать своим информацию, либо быть одним из лиц, обладающих полномочиями, сразу получать такую информацию. Таких лиц в колонии не много, и я думаю, их проверка проводилась очень тщательно. Вряд ли там есть агент русских. Остается второй вариант.

— А если все-таки есть русский агент и он был на месте?

— Очень маловероятно, только…только если он знал, где надо быть, а это опять второй вариант. Спланировано русскими.

Марк замолчал и задумался. Лиза тоже была погружена в свои мысли. Через пару минут Марк задал ещё один вопрос:

— А кто эти люди, которые нас преследовали?

— Я же уже тебе сказала, что не знаю. Думаю, мы можем ехать, хотелось бы уже попасть под купол. Я до сих пор не очень уютно себя чувствую на поверхности.

— Как думаешь, это могут быть русские?

— В принципе, всё возможно, только я считаю, что это маловероятно.

— Почему?

— Зачем им преследовать нас?

— Кто знал о моем прилете?

— Я.

— И всё?

— Да, и всё.

Странно, подумал Марк. Если только Лиза знала о моём прилёте, то либо преследователи охотятся за ней, либо есть утечка информации, и о моем прибытии узнали. Только кто?

— Куда мы поедем? И не ждут ли нас наши преследователи?

— Сейчас пять, через двадцать минут на дороге будет много вездеходов, поедет вторая смена. Я надеюсь затеряться среди них. По приезду на место решим, что нам делать. Согласен?

— Ты знаешь местные порядки, я полагаюсь на тебя. Я должен отправлять ежедневные отчеты Доновану. Поэтому мне необходимо как можно быстрее добраться до средств связи.

— Будешь сообщать о преследователях?

— Разумеется.

— Прошу тебя, не сообщать пока. Давай попробуем выяснить, кто это?

— Я должен давать полный отчет, это приказ. Выяснять обязательно будем, но сообщить я должен.

— Я тебя понимаю, но всё равно прошу пока ничего не писать.

— Почему?

— Мне кажется это люди из нашей конторы.

— Почему ты так решила?

— Я ещё ничего не решила, мне так кажется. Ладно, по дороге поговорим, пора ехать.

Выбравшись на дорогу, они увидели, что вездеходов действительно стало больше. По трассе двигались как грузовые большие машины, так и такие же, как у Лизы. Влившись в поток, они двинулись в сторону от космопорта. Где-то через полчаса вездеход подъехал к базе. Пройдя шлюз, машина въехала в тоннель.

— Куда мы едем? На базу фирмы?

— Нет. Боюсь, там нас могут ждать наши преследователи.

— Тогда куда мы направляемся?

— У меня есть одно место, про которое никто не знает. Там попробуем выяснить, кому мы помешали, и кто нас преследует.

— Ты так и не пояснила, почему ты думаешь, что это наши сотрудники нас пасут. В конце концов, мы не преступники, почему мы должны скрываться?

— Пока ты летел к Марсу, произошли некоторые события, показавшиеся мне странными.

— И?..

— Русские забрали вездеход и тело инженера, а мне в этот же день пришло указание встретить тебя и отправить обратно на Землю.

— Чье указание?

— Донована.

— Это бред какой-то. Он сам лично направил меня сюда провести расследование. Материалы я должен был получить у тебя. Каждый день я обязан был делать доклад лично Доновану, всё разузнать, всё проверить и только потом возвращаться.

— Я знаю. Тем не менее, это так. Кроме того, мне было приказано отослать все имеющиеся материалы в Лэнгли.

— Ничего не понимаю. Какой смысл гонять меня за миллионы километров, чтобы встретить и отправить назад.

— Мне тоже это показалось ненормальным, поэтому я скопировала всю имеющуюся информацию и решила дождаться тебя.

— Зачем?

— Это не простое дело, я хочу понять, что происходит.

— А если я откажусь, и сам решу вернуться домой.

— Значит, я сама уже без тебя постараюсь понять, что тут происходит. Неужели тебе не интересно во всём разобраться? Тебя гонят за миллионы километров непонятно зачем.

— Конечно, всё это очень странно, но если Донован так решил, то и чёрт с ним. У меня на Земле дел полно.

— Чем ты занят? Если это не секрет?

— Чем конкретно конечно я тебе не скажу, но у меня сейчас должна была проходить одна операция. Я трое суток её готовил, и вдруг меня выдернули сюда, только за тем, чтобы отправить обратно. Хотя подожди. Ведь Донован сказал мне об отмене моей операции на Земле, поэтому я и могу отправиться на Марс и заняться расследованием гибели русского инженера.

— Вот видишь, твою операцию на Земле свернули и направили на Марс, но только ты прилетел, то сразу приказ о возвращении. По-моему, очень странно.

— Мне тоже это не очень нравится, только что ты предлагаешь делать? Ослушаться приказа директора? Мы не имеем права.

— Я предлагаю попытаться понять, что происходит и потом принять решение. Да, приказ есть приказ, только не настолько бредовым он должен быть. Я не привыкла, когда меня считают полной дурой и используют в тёмную.

Некоторое время в вездеходе стояла напряжённая тишина, каждый думал о своём. За стеклом проплывал однообразный пейзаж тоннеля. Машина выехала из тоннеля, и они оказались в просторном зале. Припарковав вездеход, Лиза собрала увесистый алюминиевый кофр и вместе с Марком вышла из машины. Марк огляделся вокруг. Зал был очень большим, и его окончание не просматривалось с той точки, где они находились. Вокруг были другие вездеходы, сновали люди. С правой стороны тянулся ряд витрин, за которыми находились какие-то то ли конторы, то ли магазины. Не было никаких вывесок.

— Идём за мной.

— Куда мы направляемся?

— Здесь недалеко, заброшенный тоннель. Его рыли для соединения с соседней базой. Однако произошла катастрофа, та база была разрушена и тоннель забросили. Там сохранились технологические помещения, там я устроила небольшой склад.

— Зачем?

Прежде чем ответить, Лиза немного задумалась, а затем, видимо приняв решение, выдохнула и повернулась к Марку.

— Что ты решил? От твоего ответа будет зависеть мой ответ.

— Мне чертовски всё это не нравится, но раз я здесь, то должен во всём разобраться. Я с тобой. Так расскажешь мне всё или дальше будем играть в бойскаутов.

— Расскажу.

Три года назад, прилетев на Марс, я почувствовала, что наша миссия здесь какая-то фикция. Формально мы занимались работой, следили за русскими, проверяли наш персонал, пытались выведать секреты Марса. Однако наша работа никому не нужна. Наши отчёты никто ни читает, наша информация никуда не уходит, ничего интересного или даже необычного в американском секторе нет. Здесь с каждым годом становится всё меньше людей. Колония сокращается. С русскими полный провал. Нет, мы были в русском секторе, естественно, в той части, куда нас пустили, но там тоже ничего. Полный ноль. Полезных ископаемых здесь не так много, добыча дорогая, всё идет на обеспечение нужд нашей колонии. Никаких артефактов мы не нашли, научных открытий не сделали, ничего. Какой смысл нашего присутствия на Марсе, я не понимаю. Когда я пытаюсь задавать вопросы, на меня смотрят как на дурочку. Сидим, занимаемся непыльной деятельностью, деньги идут очень приличные, зачем искать смысл работы, если пять лет можно посидеть на Марсе и безбедно дальше жить на Земле. Я же хочу понять смысл.

— Возможно, ты не обладаешь всей информацией.

— Конечно, личный представитель директора и не обладает информацией. Вся информация проходит через меня. Пустышка.

— Ну, а что у русских?

— Там всё очень просто и очень сложно.

— Это как?

— В тех местах, куда нас пускают, всё, как у нас. Базы, добыча полезных ископаемых, жилые поселения. Народу конечно там больше. Быт колонистов налажен лучше, чем у нас. Правда, это процентов семь-десять их территории. Больше мы не видели.

— Так мало, почему?

— Ну, мы их тоже никуда особо не пускаем, правда, им это и не надо. Ты знаешь, что у них космодром здесь?

— И что, у нас тоже космопорт.

— Ты не понял. Космопорт используется для связи с Землей, у русских он естественно тоже есть, но у них на экваторе на плато Большой Сирт построен космодром, с которого они уже запустили несколько спутников Марса. Они изучают Марс с разных орбит, и я не удивлюсь, что про наш сектор они знают всё.

— Почему мы не сделали тоже самое?

— Нет средств.

— А у русских они есть?

— Видимо есть.

— Но мы же мировая держава.

— Конечно, только в наших глазах. Сам-то, на каком корабле летел сюда?

— Это ничего не меняет. Экономически выгоднее использовать русские корабли для перелёта на Марс, чем разрабатывать и делать свои.

— Да всё это мы уже слышали много раз. Объяснить можно всё, что угодно.

— Всё равно, мы не можем позволить русским опередить себя, иначе они распространят свои порядки на весь мир.

— И много у тебя примеров когда русские распространяли свои порядки на весь мир, пока это только мы пытаемся делать.

— Ты говоришь, как русская пропаганда.

— Ответь мне на один вопрос, когда ты последний раз слышал русскую пропаганду?

— У меня другой сектор ответственности, специально не изучал русскую пропаганду, однако все наши новости только об этом и говорят.

— Вот даже ты агент с высшей степенью допуска скатываешься на уровень CNN. Всё совсем не так. Повторяю, я здесь уже три года, а до этого я работала в русском отделе. Русским глубоко наплевать на остальной мир, у них и так шестая часть Земли, половина Луны и большая часть Марса. Мы им не нужны. У них многое изменилось.

— Как же так. Они всю свою историю старались прибрать к рукам как можно больше стран, всё время нападали на соседей, угнетали свободу, поработили огромное количество народов мира. Завоевали самую большую территорию.

— Как славно, словно слушаю сенатора МакКинли.

— Но разве это не так?

— Нет.

— Я сам имею русские корни. Мои родители бежали от ужасов русской революции. Поэтому убеждать меня в том, что русские классные парни бесполезно.

— Марк, я тебя не собираюсь ни в чём убеждать. Ты меня спрашивал о ситуации здесь. Я тебе показываю истинную картину. Русским не надо рваться к нам. У них отлично поставлен космический сбор информации. После своей революции они заметно изменились. Изменился их подход, изменились их методы. Мы по-прежнему продолжаем относиться к ним с позиции ХХ века.

— Всё равно они должны вынашивать планы мирового господства.

— После их революции прошло тридцать лет, что они захватили?

— Пока ничего, но я думаю, что скоро всё изменится. Начнут с Марса, а потом и дальше.

— Зачем им захватывать Марс и главное, дальше — это где?

— Они всегда ведут захватническую политику. Поэтому и сейчас они будут делать тоже самое.

— С тобой сложно разговаривать, у тебя в голове сидит ретранслятор наших ястребов, и ничего другого ты не воспринимаешь.

— Хорошо. Не будем пока спорить.

Марк решил прекратить этот безумный спор и стал пристально рассматривать тоннель, по которому они направлялись. Смотреть там было не на что, тоннель как тоннель, но ему нужно было о многом подумать. Поведение Лизы было подозрительным, что она пыталась доказать, что она пытается сделать. Убеждения Марка сложились уже очень давно, и переубеждать его было бесполезно. Он знал о русских всё, история его семьи была лишним подтверждением его правоты, но Лиза…

Неужели она продалась русским и вся их встреча, только для того чтобы разыграть перед ним комедию, но зачем? В то, что он интересен русским, он не верил. Да, он информированный агент, но с русскими не пересекался, его вербовка русским вряд ли нужна. Хотя его работа на Ближнем Востоке, естественно, имела точки соприкосновения с русскими интересами. Только это очень уж сложный план. Проще было бы им попытаться найти подходы к Марку в Израиле, там русских полно и можно было найти каких-то общих знакомых. Русские этого не делали, поэтому вербовать его на Марсе — совсем сложная конструкция. Да и вряд ли русские могли знать о его поездке на Марс… Нет, вряд ли. Только всё равно поведение Лизы настораживает. Потом только с её слов он знает, что их преследовали. Мало что мог делать тот вездеход в пустыне, может это какая-то геологоразведка. Опять же, Лиза попросила не связываться с Донованом. Всё это не особо располагает к доверию. Марк решил действовать самостоятельно.

— Лиза, мне нужен терминал с выходом в сеть.

— Ясно, ты мне не веришь и хочешь получить инструкции Донована.

— У меня чёткие указания и я должен выполнить приказ.

— Только одна просьба.

— Слушаю.

— Опиши нашу встречу, запроси инструкции, только не сообщай об этом месте. В конце концов, ты его знаешь и, если надо, сможешь потом отыскать.

— Только оно будет уже пустое?

— Ты мне не веришь. Давай так. Ты связываешься с Донованом, получаешь инструкции, а потом решишь, сдавать это место или нет. Я тебе сейчас отдам своё оружие, а после сеанса связи ты сам поймёшь, как действовать, идёт?

— Идёт, хоть мне это перестало нравиться совсем.

Лиза отдала Марку свой пистолет, отдала кофр и пошла вперёд, не оглядываясь. Чувствуя себя полным кретином, Марк пошёл за ней следом.

Минут через десять Лиза остановилась.

— Пришли.

Она открыла засов двери и вошла внутрь. Зайдя за ней, Марк увидел довольно просторное помещение, в котором с некоторой натяжкой можно было признать жилище. Стол, стулья, две кровати, далее рабочий стол.

— Проходи, на рабочем столе разъём, можешь выйти в сеть.

Марк прошёл к рабочему столу, поставил кофр рядом и сел сбоку стола, чтобы видеть всё помещение. Лиза демонстративно подошла к одной из кроватей, открыла стоящий рядом небольшой шкаф, оказавшийся холодильником, достала какую-то снедь и стала есть, запивая банкой колы.

Не спуская с Лизы глаз, Марк достал свой коммуникатор и подключил его к разъёму. Сеть работала. Тогда он составил короткий отчёт о прибытии, о встрече с Лизой, о преследователях и запросил инструкции. Всё сообщение было автоматически зашифровано, сжато и в виде короткого импульса ушло на известный только ему адрес.

— У нас двадцать минут минимум, можешь продолжать. Он хотел добавить промывать мне мозги, но почему-то не сказал. Однако Лиза его поняла.

— Ты решил, что я продалась русским и пытаюсь тебя вербовать?

— Такая мысль приходила мне в голову, но я решил, что это глупо.

— Ты написал про это помещение?

— Пока нет, но напишу, если ты мне всё не объяснишь.

— Да я только этим и занимаюсь.

— Пока у тебя плохо получается. Попробуй ещё раз.

— Хорошо.

Три года я, как и все здесь, занималась полной фигнёй. Пыталась понять смысл нашей работы, смысл нахождения на этой планете. Марс не нужен Америке, он не приносит дивидендов, нет прорывов в науке, базой для дальнейшего старта в космос он тоже не стал. Остаётся конкуренция с русскими, но и тут мы проигрываем. У русских огромная колония, постоянно строятся новые базы, космодром, у них даже небольшая автоматическая лаборатория на Фобосе. Причём это мы узнаём из их официальных сообщений. Понятно, что это далеко не всё. Значит, они каким-то образом научились получать выгоду из Марса. Да не только из Марса, из космоса в целом. Разузнать что-либо ещё у нас не получается. Поэтому я постаралась наладить контакты с русскими. Естественно, я не могла делать это открыто. Поэтому мне пришлось найти это помещение и обустроить его для своих нужд. Я хочу понять, как им удалось так продвинуться вперёд.

— И много ты узнала?

— И много и мало одновременно. У русских на государственном уровне идёт поддержка освоения космоса. Огромные средства вкладываются в космические программы. Если прикинуть, сколько стоит финансирование лунной и марсианской баз, то у русских должны быть неизвестные нам источники дохода.

— Как же ты «прикинула» суммы на финансирование лунной и марсианской баз?

— Наши средства, которые идут на содержание наших баз, мне известны. Далее рассчитываем, во сколько русские базы больше и увеличиваем соответственно расходы. Приблизительную сумму имеем. Так вот, это огромные деньги. Где их берут русские, мы не знаем. Их базы развиваются, значит, деньги есть. Хочу понять, что позволяет им продвигаться вперёд. Как они смогли сделать свой рывок. Встречаясь с русскими, я пыталась расспрашивать об этом. До сих пор ничего ясного нет.

— Знаешь. Пока всё укладывается в теорию о твоей работе на русских, которые достигли приличного уровня развития для своей экспансии. Если не на Земле, то на Марсе точно.

— Им не нужна экспансия ни на Земле, ни на Марсе.

— С чего ты так решила?

— Про Землю не скажу, но в нашем секторе Марса ничего такого нет, что бы могло их заинтересовать.

— А не такого?

— Марк, здесь действительно ничего выдающегося нет.

— Хорошо. Зачем тогда к нам бежит русский инженер?

— Мы пока точно не знаем, что он именно бежал. Это раз. Поскольку за все время существования колонии на Марсе к нам никто не перебегал. Да и зачем бежать, если можно оформить официальную поездку и уже здесь заявить о побеге.

— Разве русские так спокойно всех выпускают?

— У русских порядки даже либеральней наших, просто об этом не принято сообщать.

— Да я в курсе, что полно русских ездят в туристические поездки по Земле, но на Марсе, инженер, наверняка обладающий секретной информацией…?

— Гринберг несколько раз посещал наш сектор.

— Это групповые поездки, он под присмотром КГБ.

— Возможно, и, тем не менее, он мог сбежать, если хотел.

— Может быть, может быть. Всё равно, пока ты меня не сильно убедила. Почему я должен тебе доверять?

— Ты должен доверять только себе.

— Тогда продолжай…

Продолжить не удалось, поскольку на коммуникатор Марка пришёл сигнал о полученном сообщении.

Сообщение было от Донована. Прочитав его, Марк сидел в полной прострации и молчал. Лиза тоже молча ждала ответа Марка. Наконец, Марк в сердцах ругнулся и повернулся к Лизе.

— Ни хрена не понимаю.

— Что тебе написали?

— Донован потребовал немедленно прибыть в космопорт и вылететь на Землю. Никаких объяснений, никаких инструкций, вообще ничего. Полный бред. Он же сам лично меня инструктировал. Я должен был встретиться с тобой, получить все материалы у тебя и выяснить всё по ситуации с русским инженером. Доклад каждый день по нашему каналу. Я ещё его спросил, можно ли тебе доверять. Полностью, представляешь, полностью. Теперь какая-то хрень. Срочно в космопорт, на Землю, тобой займутся его люди. Он же сам меня инструктировал, мы не должны дать русским повод для захвата Марса, они нас держат на мушке со своих спутников. Может ты мне объяснишь этот бред?

— Я тебе практически всё рассказала, решение за тобой. Только, предупреждаю, я с тобой на Землю не полечу. Я должна понять, что происходит.

— Хорошо. Допустим, я с тобой, я тоже хочу понять, что происходит. Наши действия?

— Нет, Марк, не допустим. Всё очень сложно, здесь большая игра высших руководителей США, и если ты решишь остаться здесь, то будешь в лучшем случае нарушителем приказа.

— А в худшем?

— Дезертиром. Я думаю это самый реальный результат.

— Ничего себе.

Некоторое время Марк думал о вариантах своих действий. Ему сильно не хотелось оказаться преступником, однако он не понимал смысл своего прилёта на Марс. Что могло измениться за время его полёта, почему вместо расследования он должен возвращаться. В конце концов, Лиза ещё не всё рассказала.

— Что ты ещё хотела мне поведать?

— Чем занимался на Марсе Гринберг?

— Что? Это ты мне должна была дать всю информацию. Я ничего о нём не знаю. И потом, что за манера отвечать вопросом на вопрос? Или у тебя есть еврейские корни?

— Нет, таких корней у меня нет. Мои предки не были семитами. По-крайней мере те, кого я знаю. А вопрос этот не простой. Гринберг был инженер по энергетическому оборудованию.

— Ну и что? Это естественно, без энергии невозможно построение колонии на планете.

— Правильно, только есть одно но…

— Какое?

— Когда Гринберг был у нас, его совершенно не интересовало наше оборудование. Его интересовало, есть ли у нас что-то для терраформирования Марса.

— Это как раз естественно. И мы и русские думаем над проблемой терраформирования Марса. В конце концов, приятнее жить на земле, чем под землёй.

— Всё это правильно, только мы совершенно не озабочены проблемой терраформирования.

— Почему?

— Наши считают, что это очень дорогое удовольствие, а прибыли не принесёт никакой.

— Почему?

— Я же уже сказала, здесь нет ничего интересного для наших компаний. Золотых россыпей нет, алмазов нет, даже вшивой нефти и то нет. Что тут делать? А терраформирование влетит в огромные средства, чем их отбивать? Наша колония не приносит дохода. Постоянно идет сокращение штатов. Мы сами, без помощи русских, сжимаемся.

— Хорошо, почему тогда этот вопрос так интересует русских?

— Сама понять хочу. Я несколько раз встречалась с русскими, пыталась выяснить, но ответа так и не получила. Только общие фразы. С другой стороны, если бы мы занимались подобным проектом, то тоже вряд ли бы кричали о нём на каждом углу.

— Если Гринберг интересовался подобным оборудованием, значит у русских какая-то работа ведётся.

— Скорее всего. Только опять не ясно, зачем это русским. Тратить огромные средства, а на выходе что? Они же тоже должны думать об экономике.

— Может им деньги не куда девать?

— Такие огромные? Нет, не верю.

— Я тоже. Так к слову пришлось. Всё равно не ясно. И главное, это нас совершенно не приближает к разгадке гибели Гринберга. Хорошо, какие у тебя есть материалы по этому делу?

— Держи накопитель, там всё.

Марк взял накопитель и сел к терминалу.

Гринберг оказался довольно интересной личностью. 32 года, не женат, на Марсе уже пять лет и уезжать похоже не собирался. Работа с энергетическим оборудованием, классный специалист, предлагали Луну, отказался, предлагали причальный комплекс Земли — отказался. Интересно, чем его так Марс зацепил. Может просто фанатик. Может, просто сошёл с ума, угнал вездеход, да и помер от… Кстати от чего он умер? В материалах ответа не было.

— Лиза, русские сообщили причину смерти Гринберга?

— Сердечный приступ.

— Не смешно.

— Я и не шучу. Такой официальный ответ пришёл от русских буквально вчера.

— Послушай, я конечно всё понимаю, но его ведь проверяли, сюда не приезжают люди со слабым здоровьем?

— Конечно нет. Однако случайности бывают.

— Может его кто-то очень сильно напугал?

— Кто? Здесь никого нет.

— Вдруг мы чего-либо не знаем?

— Ни у нас, ни у русских нет информации о том, что на Марсе кто-то есть.

— Откуда ты знаешь про русских?

— Спрашивала у них.

— Так они тебе всё и рассказали.

— Марк, я пониманию, тебе трудно быть объективным по отношению к русским, но скрывать находку чего-либо внеземного они бы не стали.

— Почему?

— Потому что это находка общемировая.

— А если это технологии, которые позволят им вырваться вперёд?

— Господи, они и так уже давно впереди. Я же тебе говорила. Если решишь расследовать это дело, нам придется поехать к русским, сам всё увидишь.

— Потёмкинские деревни. Они всегда умели пускать пыль в глаза.

— Марк, не надо жить стереотипами. Строить потёмкинские деревни на Марсе верх глупости, уж что-что, а русские никогда дураками не были.

— Ты так прониклась русскими, что и впрямь можно подумать, что ты их агент.

— Конечно и, сижу, тебя соблазняю перейти в русскую веру, самому не смешно?

— Смешно с одной стороны, но с другой, ты их расписываешь прям ангелами.

— Совсем не ангелы, тем более, у них довольно прохладное отношение к религии.

— Церквей не строят?

— Марк, когда я говорю о прохладном отношении к религии, я не имею в виду веру в Бога.

— Это как?

— У русских достаточно сильные верования, но церковь и вера для них понятия часто слишком разные.

— Откуда ты всё это знаешь?

— Я уже говорила, что до Марса работала в русском отделе. Здесь три года. Очень часто контактировала с русскими. Поэтому знаю об их отношении к церкви, религии и вере. Совершенно разные вещи.

— Я тоже слышал, что в революцию в церквях нашли такие склады драгоценностей, что миллиардерам и не снилось. В роскоши себе церковники не отказывали.

— Вот именно, теперь служители веры не обладают никакими льготами, наоборот, жизнь их очень сложная. Так русские и говорят, чтобы быть служителем веры, нужно добровольно принять большие ограничения и следовать им. Будешь замечен в обратном — веры тебе не будет. Несёшь свой крест достойно, люди тебя уважают. У них есть примеры беззаветного служения вере и людям. Таких в России почитают. Тех же, кто на словах ратовал за церковь, веру, а сам погряз в роскоши, их извели как класс.

— Ладно, мне дела нет до отношения русских к религии, вере и чему-то там… Вернёмся к Гринбергу. Успешный инженер, профи, помешан на Марсе. Пока ничего не приближает к разгадке.

— Да. Увлечения прочитал?

— Прочитал, ничего интересного.

— А как же группа «Космопоиск»?

— Слушай, но это же так. Я тоже, например, фантастику люблю читать. Это не криминал.

— Согласна, только «Космопоиск» ищет разумную жизнь за пределами Земли.

— Таких сумасшедших полно. Неужели ты думаешь, что он сидел на Марсе из-за инопланетян?

— Нет. Если бы русские что-то нашли, то они бы уже оповестили весь мир. Просто ничего другого мне пока в голову не приходит.

— Хорошо, наши дальнейшие действия?

— Наши? Ты всё-таки решил ослушаться Донована?

— У нас не очень много времени. Официально проводить расследование я не могу, но об этом пока никто на Марсе не знает. Несколько дней у нас есть. Пока Донован поймёт, что я остался, пока передаст указания своим людям здесь, мы должны что-то откопать, тогда нас не смогут обвинить. Куда направимся?

— На станцию очистки породы. Там Гринберг был два раза, общался с людьми, может что и выясним.

— О'кей.

До станции очистки ехали на вездеходе, который был в логове Лизы. Пока за окном проносились марсианские пейзажи, Марк напряжённо думал, пытаясь понять, какая же игра тут происходит. В том, что это игра между русскими и американцами, он не сомневался, только пока не мог понять, в чём она состоит. Получалась странная картина. Русский инженер несколько раз посещает американский сектор. Здесь он что-то узнаёт и решает бежать от русских. Им об этом становится известно. Тогда Гринберг, не проводя подготовки, не беря средств защиты, тайно уезжает к нам, но скорее всего либо не доезжает, либо его перехватывают русские и убивают. Только почему они его сразу не забрали? Может быть наш патруль их спугнул, либо им нужно было, чтобы мы его нашли и тогда уже начать свою игру. Опять же, пока не ясно, какую. Хорошо. Допустим, русские его специально бросили, мы его находим, русские должны что-то нам предъявить, но они требуют тело и вездеход к себе, называют причину больное сердце (смешно) и дальше… А дальше — тишина. Ни требований, ни претензий, ничего. По мнению Донована, русские уже должны были предъявить нам свои требования и начать захват Марса. Пока сплошные загадки. Думаю, Лиза права, нужно больше разузнать и тогда делать выводы, да и понять мотивы нашей фирмы тоже необходимо, а также выяснить, кто нас преследовал.

— Лиза, пока я писал сообщение, пока читал ответ, ты собирала вещи, что там?

— Средства связи, оружие, средства защиты, вообще, всего понемногу.

— Оружие? Значит ты твой пистолет отдала совершенно спокойно, зная, что у тебя ещё есть?

— Да я тоже вооружена, только до сих пор не пустила его в дело, а стараюсь тебе всё откровенно рассказать. Если бы я хотела, то уже давно могла бы применить против тебя, ну хотя бы вот это.

С этими словами Лиза достала портативный шокер и показала его Марку.

— То есть ты могла меня вырубить, но не сделала этого. Почему?

— Слушай, не будь тупым, я тебе всё объяснила. Мне нужно во всём разобраться, и ты мне можешь помочь, если не хочешь, то…

— Не продолжай, я уже это слышал. Мы на одной стороне, я тоже хочу всё понять, О'кей?

— О'кей. Подъезжаем.

Впереди показались громадные сооружения станции очистки. Огромные цилиндры вырастали прямо из поверхности планеты, между ними проходили конструктивные элементы, по которым проходила порода. В цилиндрах осуществлялся процесс очистки. Всю эту информацию Марк почерпнул из материалов о Марсианской американской колонии. На Марсе проходила добыча металлов, из которых собственно и строились сооружения колонии. Также была организована переработка марсианского льда для обеспечения колонии водой, но это было на полюсе, а здесь была переработка руды.

Пройдя шлюз, Лиза поставила вездеход на стоянку напротив главного офиса станции. Уточнив у охраны, где руководство, Марк вместе с Лизой прошли на третий уровень где располагался офис начальника станции Диего Габриеля.

Диего Габриель был типичным латино. Смуглый, с пышными усами, волосы зализаны назад, как будто он подражал колумбийским главарям наркокартелей. Однако говорил Габриель на хорошем английском, что очень удивило Марка.

— Специальный агент Лиза Гордон, а это Марк Белофф из Cybernet Communication. Нам нужно поговорить с Вами.

— Что от меня нужно правительственным агентам?

— С чего Вы решили, что я работаю на правительство? — спросил Марк.

— Я не первый день родился, знаю, как выглядят агенты. Что Вас интересует?

— Вы знаете о погибшем русском инженере?

— Слышал, что нашли мёртвого русского, но кто и от чего он умер, не знаю, да мне это и не интересно.

— Почему не интересно?

— У меня куча работы, мы еле-еле справляемся с нуждами колонии, мне требуются дополнительные силы для увеличения добычи, а наше финансирование наоборот сокращают, так что мне не до русских инженеров. Мне своих не хватает. Еще одно сокращение и всё встанет. Мы физически не сможем работать, а наверху, похоже, этого не понимают.

— Ясно, а Вы с ним встречались?

— Может и видел его, к нам несколько раз приезжали русские, как его звать?

— Михаил Гринберг. Марк показал коммуникатор с фотографией Гринберга.

— А, еврей, вертлявый такой, помню-помню, только мне показалось, что он шизанутый.

— С чего это?

— Ну понимаете, русские, которые приезжали к нам, в основном, интересовались процессом добычи руды и обработки, хотя видно было, что им это не очень интересно, а Гринберг всё пытался узнать, не нашли ли мы чего-то в руде?

— Чего именно?

— В прямую он не говорил, но из полунамёков я понял, что он помешан на инопланетянах, точно ненормальный. Ни хрена никаких инопланетян на Марсе нет, да и если бы мы что-то нашли, парни из Вашей конторы быстро бы всё засекретили, а нас заставили бы молчать. Уж русским бы точно никто ничего не сказал.

— А почему Вы сказали, что русских не особенно интересовали процессы добычи и переработки руды? Ведь именно за этим они официально и приезжали?

— Первый раз они действительно интересовались, а потом практически потеряли интерес. Знаете, почему?

— Удивите меня.

— Потому что им это не нужно.

— Как не нужно? Они что не добывают руду, не перерабатывают её?

— И добывают и перерабатывают, только гораздо лучше, чем мы.

— С чего Вы так решили?

— Вы были в русской колонии?

— Нет.

— Тогда вот Вам мой совет. Поезжайте к русским, сами всё поймёте.

— Может и поеду, но пока я здесь, просветите меня.

— У русских процесс добычи и переработки налажен во много раз лучше, чем у нас. При подъезде сюда видели горы пустой породы?

— Видел.

— Так вот у русских таких отвалов нет.

— Может у них руды богаче или они куда-то ещё пустую породу сваливают?

— Всё может быть. Только я думаю, что дело не в этом. У них действительно технологии лучше. Поезжайте к ним и посмотрите, как у них построены базы, в каких условиях живут колонисты, в конце концов, просто воздухом там подышите, и тогда всё поймёте.

— Что у них и воздух особенный?

— У них воздух нормальный, а не как у нас. Вы молодой, пока не чувствуете, а люди постарше сразу понимают, что в нашей колонии душно, воздух спёртый. Потом вот Вам последний аргумент. У нас в колонии растения только для проведения опытов по возможности выращивания здесь еды в промышленных масштабах, а у них скверы и парки. Конечно, маленькие, но у нас и этого нет.

— Ну, а что нам мешает тоже посадить парки и скверы?

— За ними надо ухаживать, а это деньги, сотрудники, расход воды, да Бог знает ещё что, и самое главное, это не приносит прибыли, только расходы. Кто на это пойдёт?

— Почему русские идут на такие затраты, ведь они тоже с этого не имеют дохода?

— Потому что русские пришли сюда надолго, я думаю, навсегда и хотят устроить здесь нормальную жизнь для всех своих колонистов, а мы пришли сюда только затем, чтобы показать, что мы не хуже русских, а сами еле-еле себя обеспечиваем.

— Не боитесь такое говорить правительственному агенту?

— Конечно, нет. Думаете, что меня накажут и отзовут на Землю? Хрена, найдешь ещё дураков, которые согласятся работать здесь. Нет, не боюсь, да и Вы сами, когда побываете у русских, всё поймете.

— Хорошо, не будем спорить, вернемся к Гринбергу. С кем он ещё общался, интересовался ли ещё чем-нибудь, кроме инопланетян?

— С нашей стороны было три человека, я и двое моих сотрудников, только они Вам скажут тоже самое. Да и разговоров у нас было совсем немного. Больше всего он ходил с Вашими людьми.

— С какими нашими?

— Ну, из Вашей конторы, которые сопровождали русских.

— Вы их знаете?

— Нет, толком не знаю, помню одного звали мистер Смит, а кто он — без понятия.

— Спасибо, Вы нам очень помогли.

— Да не за что. Удачи, ребята.

Выйдя из конторы и направляясь в вездеход, Марк не мог отделаться от странного чувства. Не успев прилететь на Марс, он встречает уже второго человека, который уверяет его в превосходстве русских. Они что все сговорились? И Лиза, и Диего говорят, что у русских всё просто здорово, а у нас всё плохо. Разве такое возможно?

С такими мыслями Марк сел в вездеход и не обратил внимания на то, что Лиза чем-то озабочена.

— Куда дальше, Лиза?

— Недалеко расположена база поисковиков. Гринберг встречался с ними. Предлагаю ехать туда.

— О'кей.

С этими словами они сели в вездеход и направились к шлюзу. Навстречу им двигался похожий вездеход, который чем-то заинтересовал Лизу.

— Не похожа на местную машину, слишком чистая.

— Думаешь преследователи?

— Думаю, да. Нам надо быстрее уезжать отсюда.

Поскольку стёкла в вездеходе были поляризационными с зеркальным эффектом, видеть, кто внутри вездехода, Марк и Лиза не могли, как, впрочем, и их не было видно.

База поисковиков — это сильно сказано, подумал Марк. На самом деле — дыра дырой. Пещера, куда они въехали, была совсем маленькая, вся забита вездеходами и оборудованием. Остановившись, Лиза и Марк спросили первого встречного, где руководитель поисковиков. Получив ответ, они направились к стоящему недалеко вездеходу.

— Здравствуйте, мы ищем руководителя отряда поисковиков, Джебба Майерса.

Из вездехода показался здоровяк под шесть с половиной футов.

— Я Джебб Майерс. С кем имею честь?

— Специальный агент Лиза Гордон, а это Марк Белофф из Cybernet Communication. Нам нужно поговорить с Вами.

— С какой стати мне с вами разговаривать. У вас есть ордер? Если нет, то валите отсюда.

— Странно, почему Вы так резко отреагировали? Мы же не сделали Вам ничего плохого?

— Может вы и не сделали, но ваши коллеги приезжают и запугивают моих людей. Хорошо я был на месте. Со мной они не решили связываться. Поэтому если нет ордера, отвалите.

— Мистер Майерс, я повторяю, я специальный агент. Если мои сотрудники причинили Вам и Вашим людям неудобства, прошу сообщить, что именно произошло. Я обещаю принять меры к исправлению ситуации.

— Буквально позавчера приезжали два придурка, кажется Кристи и Лезенби. Сначала расспрашивали о русских, потом стали угрожать арестом, если мы не подпишем какие-то бумаги. Причём несли полную чушь о заговоре, о нападении русских. Я повторяю, хорошо, что я был здесь. Послал их подальше. Они уехали. Правда, обещали всяческие кары.

— Мистер Майерс, эти два, как Вы выразились, придурка, являются сотрудниками силового отдела. Прошу Вас рассказать подробно, что произошло, что их интересовало.

— Ну, я же говорю. Заявились к нам примерно в пять вечера. Стали расспрашивать о русских, которые здесь были. Мы им рассказали, что русские были у нас последний раз три недели назад. Было два человека. С ними были ваши агенты. Русские ничего особенного у нас и не смотрели. Да и смотреть нечего. Оборудование старое, разведка практически приостановлена. Нет средств. Группу уже два раза сокращали. Грозятся сократить ещё. Я уже писал своему руководству. Следующее сокращение приведёт к остановке всей разведки. Поэтому русские и ничего не смотрели. Так посидели, поболтали. Им хорошо, у них разведка опирается на данные спутников. Куча времени и средств экономится. Нам до этого далеко.

— Вы это рассказали нашим агентам?

— Конечно, рассказали. Они же ещё расспрашивают, чем русские интересовались, что выясняли? Я им говорю, с ними был ваш агент, у него и спросите. Они давай грозить нам. Ну, я и не выдержал, послал их куда подальше.

— Интересно. Неужели русским здесь нечего смотреть?

— Конечно нечего. У них и оборудование лучше, и дело поставлено на промышленные рельсы.

— То есть ничего интересного не происходило. Тогда странно, зачем агентам Вас пугать?

— Да мне тоже не понятно. Хотя, один интересный момент был. Один из русских, тёмный такой, мне кажется, помешан на инопланетянах. Всё расспрашивал, нет ли у нас свидетельств пребывания зелёных человечков на Марсе. Смешной.

— И как, есть свидетельства?

— Да не смешите. Полный бред. Если, что-то и было, то русские быстрее найдут. С их оборудованием и спутниками можно прочесать всю планету.

— Значит, русский интересовался инопланетянами?

— Да, а эти придурки стали нам мозги компостировать. Если мы чего-то нашли и рассказали русским, то сядем за предательство. Нас не надо пугать, мы многое повидали здесь. В бурю песчаную попадали. Терялись в пустыне. Пугать нас не нужно. Все равно, скоро нас сократят, и работа здесь закончится. Других дураков не найдется.

— Посмотрите, пожалуйста, это этот русский интересовался инопланетянами?? Лиза достала коммуникатор и показала фотографию Гринберга.

— Да, именно он, а почему он вас всех интересует.

— Дело в том, что он найден мёртвым на границе нашего и русского сектора. Его смерть сейчас мы расследуем.

— Ни хрена себе. Мы тут оторваны от жизни, новостей и не знаем. Теперь понятно, почему ваши агенты так выступали.

— Почему?

— У меня сложилось чёткое впечатление, что они хотят что-то замять или скрыть. Им нет дела до расследования. Они приехали нас запугивать, чтобы мы молчали о приезде русских и том, что они здесь делали.

— Ну что же, спасибо за разговор. Марк, у Вас есть вопросы?

— Только один. Мистер Майерс, Вы были в русской колонии?

Джебб сильно нахмурился и стал похож на быка, который приготовился нападать на матадора.

— Ну, был, а что? Подозреваете всех, кто был у русских?

— Нет, Вы меня не поняли. Мне интересны Ваши впечатления о русской колонии. Я не собираюсь подозревать или обвинять только на том основании, что человек ездил к русским.

— Какие же впечатления Вас интересуют?

— Любые. Как профессионала, как специалиста, как просто человека.

— Что Вам сказать. У русских геологоразведка поставлена на высшем уровне. Я уже говорил о спутниковой информации. Поэтому свои группы они направляют в чётко определённые места, заранее предполагая результат. Мы же тыркаемся, как слепые котята. Штат их групп довольно приличный и я не слышал о сокращении. Оборудование высококлассное. Причём оно местное.

— Что значит местное?

— Они его изготавливают здесь.

— А мы?

— А у нас здесь нет таких заводов. Мы вынуждены всё возить с Земли. Поэтому наши изыскания обходятся гораздо дороже, а результаты мизерные. Потом посмотрите, в каких условиях они живут, и в каких мы.

— Сильно отличаются?

— Наши условия видите?

— Я думаю, что полевой лагерь так и выглядит.

— Какой полевой лагерь. Это наша база. У нас здесь и жилье, и лаборатория, и ремонтные мастерские. Всё здесь. Мы не можем себе позволить жить в других условиях.

— У русских иначе?

— У русских даже полевой лагерь на порядок лучше нашей базы. Условия жизни совершенно другие. Условия работы совсем не сравнить с нашими.

— Спасибо, мистер Майерс. Вы нам очень помогли.

Едва вездеход Лизы покинул базу геологоразведки, Марк попросил Лизу притормозить.

— Послушай, Лиза, мы были уже в двух местах, где побывал Гринберг. Везде он интересовался инопланетянами. Тебе не кажется, что здесь что-то есть?

— Думаешь, была информация об обнаружении чего-то инопланетного?

— Вполне возможно.

— Не знаю, через нас ничего не проходило.

— Тем не менее, русские направили сюда своего человека. Он везде пытается разузнать о находках, связанных с инопланетянами. Вполне возможно, они что-то знают. Допустим, что на нашей территории есть какой-то артефакт. Мы его не обнаружили, а русские о нём знают и хотят забрать себе. Поэтому и провернули эту аферу с убитым инженером.

— Ну, допустим. Почему они не предпринимают никаких шагов.

— Пока не понимаю.

— В чём, по твоему мнению, состоит игра русских?

— Они узнают о нахождении чего-либо на нашей территории. Направляют к нам своих инженеров, которые пытаются узнать о том, нашли мы что-нибудь или нет. Причём заметь, инженеры приезжают только туда, где есть смысл искать следы находки. Станция очистки, куда могли быть доставлены инопланетные артефакты вместе с породой и группа поисковиков, которые могли в процессе геологоразведки найти эти самые артефакты.

— Интересная теория, что дальше?

— Дальше убийство Гринберга, обвинение нас и захват интересующей их территории.

— Отлично. Паранойя высшей степени.

— Почему?

— Русские уже давно забрали тело, объявили о причине смерти — сердечный приступ. Никаких претензий к нам не выдвигали. Обвинений нет. Как быть с этим.

— Пока не знаю, но всё равно это русская игра.

— Можешь думать, как хочешь. Только если бы русским надо было что-то забрать с нашей территории, они бы забрали, а мы об этом и не узнали. Меня интересует другое. Зачем Кристи и Лезенби приезжали к поисковикам и угрожали им. Значит, им что-то известно, чего не знаю я, а это мне совсем не нравится. Вся информация должна проходить через меня. Если меня игнорируют, значит что-то нечисто. Не зря у меня возникли сомнения, не зря я перебралась в своё логово, не зря встретила тебя до выхода в зал прилёта.

— Думаешь, против тебя тоже может быть какая-то игра?

— Пока не знаю, но теперь нужно быть ещё более осторожными.

— Согласен. Куда поедем дальше?

— Предлагаю поехать в жилую зону в Земле Прометея, там русские останавливались, когда были у нас. Возможно, там узнаем ещё что-либо, а затем предлагаю связаться с русскими и попробовать поехать к ним.

— Как связаться? Что позвоним и спросим, Иван, можно к тебе в гости?

— У тебя не получается юморить. Называть русских «Иванами», из уст русского это звучит несколько странно.

— Я уже говорил, я американец. Ладно, с «Иваном» это неудачная шутка. Тем не менее, вопрос связи с русскими остаётся.

— Конечно, не позвоним. Здесь нет телефонов для связи с русскими, но в Земле Прометея есть русское представительство, обратимся к ним.

— И что мы им скажем. Мы два агента ЦРУ, можно мы у Вас пороемся, поразнюхиваем?

— А что, неплохая идея, представляешь, как они будут хохотать над нами? Ну а если серьёзно, про меня они и так знают, на какую структуру я работаю. Я была с ними в контакте по делу Гринберга. Может и не откажут во встрече и поездке к ним.

— А я тогда кто такой?

— Можно объявить твою официальную легенду, можно рассказать кто ты на самом деле. Я думаю, что врать нет смысла.

— Это понятно. Почему я занимаюсь делом Гринберга?

— Ты и не занимаешься делом Гринберга, у тебя же была какая-то причина прилететь на Марс, как у сотрудника Cybernet Communication?

— Да у нашей компании есть предложение об установлении коммуникационной сети на Марсе, и мы можем это предложить русским.

— Ну вот, можно попробовать это. Хотя я думаю, что врать не стоит.

— Почему?

Прежде чем ответить, Лиза немного задумалась.

— За всё время работы здесь, я поняла про русских то, что они не любят, когда их пытаются водить за нос.

— О! Ты знаешь это русское выражение.

— Да знаю. Русские довольно открытые люди и если видят, что их пытаются обмануть, то…

— То, что?

— Не знаю, как объяснить. Нет, они не перестают с тобой общаться, не игнорируют тебя, но всё равно сразу чувствуется какая-то стена и ещё не покидает ощущение, что к тебе относятся, как к неразумным детям что ли, не могу объяснить.

— Но не могу же я им сказать, что я специальный посланец директора ЦРУ, который должен выяснить ситуацию с их русским инженером?

— Не знаю, может лучше и сказать, тем более, что сейчас ты лишён всяких полномочий и должен лететь на Землю.

Сказав это, Лиза снова включила скорость и поехала в сторону Земли Прометея.

Марка что-то задело во время разговора. Он попытался вспомнить и вспомнил.

— Лиза, почему ты сказала, что русские могут забрать на нашей территории что угодно, а мы и не узнаем?

— Потому что территория нашей колонии хоть и меньше русской, но всё равно очень большая. У нас здесь нет такого количества людей, чтобы полностью контролировать территорию. Границы как таковой, естественно, нет. Если русские узнали, что посреди пустыни лежит какой-то артефакт, то они могут практически незаметно добраться до него, не встретив наших колонистов. Мы не можем контролировать нашу территорию.

— Ну, а мы можем забраться на русскую территорию? Допустим, мы что-то узнали и хотим незаметно попасть на русскую территорию с целью изъятия находки?

— Не знаю. Я думаю, что русские гораздо лучше контролируют свою территорию. Потом она у них лучше освоена, больше автотрасс. Риск наткнуться на кого-то из русских очень высокий. Однако дело даже не в этом.

— А в чём же?

— В нас.

— Поясни, пожалуйста.

— Здесь у ЦРУ очень мало сотрудников. Другие силовые структуры практически не представлены. Вся работа на Марсе отдана на откуп нашему управлению. Только нашими силами организовать довольно масштабную операцию в глубине русской колонии не представляется возможным. Нет ресурсов, нет агентуры, да ничего нет. Поэтому заехать на вездеходе в русский сектор и быстренько убраться, наверно можно. Что-то более грандиозное — нет.

— Да уж, совсем хреновые дела. Ладно, едем в Землю Прометея.

Пока мимо проплывали обычные марсианские пейзажи, Марк продолжал думать о сложившейся ситуации. Странно было всё. Получалось, что многие в американской колонии были уверены, что у русских на Марсе лучшие технологии, лучшие условия обитания, а мы так пытаемся показать, что мы не хуже. В тоже время Марк не слышал, чтобы русские где-то кичились своими успехами, хотя, если у них действительно всё лучше, то это можно преподносить как своё преимущество. Однако именно этого и не происходило. Все официальные русские сообщения с Марса были сопоставимы с американскими, ни о каких прорывах русские не сообщали, обычная колония, обычные колонисты. Возможно пресловутая русская секретность, но Диего был не один, побывавший в русской части. Получается, многие видят, что у русских жизнь на Марсе лучше. Почему тогда сами русские не показывают свои достижения? Не очень понятно. Ведь раньше любой успех русскими превозносился до небес, как преимущество русской науки, русского образа жизни. Хотя… Если уж откровенно, то это было только до русской революции 2017 года. Даже свои высадки на Луну и Марс русские преподносили как рядовое явление. Да, мы отнеслись к ним как к вызову, продолжая воспринимать русских как соперников, даже врагов. Сами же русские ничего подобного в официальных сообщениях не выражали. Тут только Марк понял, что всё западное общество продолжало воспринимать русских так, как воспринимало их в XX веке. Тогда да, первый спутник, первый полёт человека в космос представлялись русскими как преимущество русского уклада, русского образа. Сейчас же после революции ничего подобного не было, просто сообщения, высадка на Луну, лунная колония, высадка на Марс, марсианская колония. Ни слова о преимуществе, ни слова об упоминании гонки между державами. Только мы продолжаем к этому относиться как прежде. На Земле ситуация такая же. Русские не трубят на весь мир о том, что они что-то сделали. Обычные сообщения в средствах массовой информации. Наши СМИ, как и раньше, продолжают сообщать о проблемах, недостатках. Всё как всегда, а вот русские изменились. Они не бросаются опровергать наши сообщения, не устраивают показушных ток-шоу с разъяснением своей позиции и приглашением различных так называемых экспертов, которые больше орут друг на друга, чем говорят. Теперь в России всё иначе. Над этим стоит подумать.

— Послушай, Лиза, я сейчас подумал о том, почему русские не выпячивают свои достижения как раньше.

— Когда раньше? По-моему, они и раньше не выпячивали.

— Ты не поняла, раньше как в XX веке.

— А, вот ты о чём. Я думаю, русские сильно изменились. Я уже говорила об этом. Если тогда им для чего-то надо было пиарить любое самое малое достижение, а уж крупные и подавно, то теперь им это не надо.

— Почему? Это же естественно показать, что ты лучше, ты первый сделал что-то, добился чего-то. Это же престиж.

— Знаешь, я тоже много думала об этом. У меня пока сложилась только одна картина. Они отказались от пиара, им больше не нужно никого убеждать в своем преимуществе. Они живут по своим правилам, а пиар — это не их правила. Поэтому он им теперь не интересен. Они предпочитают делать.

— А престиж страны?

— Чем по-твоему определяется престиж страны?

— Твоими преимуществами, тем, что у тебя в стране есть свободы, есть выбор, лучше условия жизни и так далее, в конце концов тем, что у твоей страны большие достижения в различных областях, самая сильная армия, много чем.

— Правильно, американский образ жизни лучший, американская мечта доступна каждому, американская исключительность. Только, по моему мнению, русским стало на это наплевать.

— Почему?

— Они решили делать всё по своим законам, по своим убеждениям и самое главное — не пытаться это пиарить.

— Это же ненормально.

— Ненормально. Только с нашей точки зрения. Они считают иначе.

— Странно.

— Ничего странного. Вспомни, раньше, когда они пытались как-то преподать свои достижения, всегда находились те, кто говорил, что это ерунда, у нас лучше, а если не лучше, то русским просто повезло и так далее. Часто наши СМИ размещали лживые репортажи. Поэтому они поняли, что переубеждать других нет смысла, лучше заниматься своими делами, не обращая внимания на другие страны. Откровенную нашу ложь они несколько раз показывали в ООН, и нашим политикам пришлось надавить на прессу, чтобы не писали совсем уж полную бредятину. А на всякую чушь русские перестали обращать внимание. Им, видимо, надоело постоянно пререкаться с нами. Они сделали ставку на другое.

— На что?

— Слышал о семейной дипломатии?

— Слышал. Только мне кажется, это какая-то ерунда.

— Для американцев возможно. Наши СМИ регулярно дают репортажи о бедственном положении русских, о том, что скоро русские если не погибнут от голода, то уж точно сильно похудеют. Вообще ужасные ужасы про Россию. Самое противное в том, что если в Америке это почти всегда прокатывает, то в Европе и Азии — теперь практически нет. При всей жёсткости своего режима, русские через несколько лет после революции начали программу семейной дипломатии. Это оказалось так просто и гениально, что наши умники схватились за голову, но было уже поздно.

— Что же там такого гениального?

— Русские стали поощрять приглашения семей из стран Европы и Азии в свои семьи. Помогали с финансированием этих поездок. Сначала поток туристов был небольшой, но со временем поток только увеличивается. А всё просто. Допустим, приезжает семья из Германии в русскую семью. Немцы сами видят жизнь обычных людей. Не по сообщениям их телеканалов и газет, а сами. Оказывается, то, что им сообщают по телевидению, не соответствует реалиям. Они возвращаются в Германию и рассказывают об этом всем своим знакомым. Теперь уже некоторые из этих знакомых захотят проверить рассказы на себе. В результате в Россию едет ещё одна, а то и несколько семей. Далее всё понеслось в геометрической прогрессии. Немцы, испанцы, финны, итальянцы, вообще практически вся Западная Европа теперь не верит своим СМИ, так как они видели русскую жизнь сами. Тоже самое и со странами Азии. Упёртые конечно есть, но в основном население этих стран положительно относится к русским.

— Прямо всё население?

— Я не сказала, что всё население. Тем более что в Евросоюзе есть страны бывшего Восточного блока. Эти не путешествуют в Россию. Либо из-за генетической ненависти, либо из-за запрета властей, как, например, в Польше. Эти страны в большей степени и влияют на общую политику Евросоюза. Поэтому русские и не заинтересованы в проведении пиар-компаний по продвижению имиджа России за рубежом. Они объясняют на уровне простых людей, которым найти общий язык оказалось гораздо проще, чем политикам, да и гораздо дешевле, чем вложения в пиар-компании.

— Ну допустим, но при такой политике у тебя никогда не будет союзников в лице государств, только противники.

— Я в университете увлекалась историей и знаешь какую вещь я вычитала про одного русского царя?

— Какую?

— Александр III говорил, что у России только два союзника. Это армия и флот. Я думаю, что они теперь так и считают. Зачем им союзники, чего у них такого нет, чтобы были нужны союзники? Союзники — это не только плюсы, но и огромные обязательства.

— В чём-то ты права, но всё равно, это как-то странно.

— Может и странно, только они так живут уже тридцать лет и пока не собираются ничего менять. У них есть интересы, они сотрудничают со многими странами, но союзники им не нужны.

— Ладно, об этом я ещё подумаю, а теперь вернемся к нашим проблемам. Думаешь, тот вездеход, который мы встретили на выезде со станции очистки — это были те, кто нас преследовал?

— Думаю, да — это они.

— Агент Смит из ЦРУ комично звучит.

— Можешь смеяться, но у нас действительно есть агент Смит, но он рядовой сотрудник из силовой поддержки. Хотя, я помню, что он входил в группу сопровождения русских. Только он обычный силовик, никаких полномочий у него нет. Так же как упомянутые Кристи и Лезенби.

— Допустим. Возможно, ты просто не в курсе. Значит, он сопровождал группу русских, в которую входил Гринберг?

— Да, сопровождал.

— То есть теоретически он мог иметь контакт с Гринбергом?

— Естественно, только что это даёт?

— Пока ничего, просто мысли вслух. Я сейчас вижу несколько вариантов. Первый: Гринберг бежит к нам, русские его убирают, хотят на этом сыграть какую-то игру. Второй: Гринберг бежит к нам, умирает от естественных причин, опять русские требуют его тело назад, чтобы вести свою игру. Третий: Гринберг бежит к нам, только убирают его наши, и, пока не выдали тело, пытаются скрыть следы нашего воздействия на него, чтобы русские не могли это использовать в своих интересах. Самый вероятный это первый вариант.

— Не буду с тобой спорить, хотя возражений масса. Пока у нас недостаточно данных, чтобы делать выводы. У меня только один вопрос. Почему ты во всех вариантах предполагаешь игру русских?

— Ты думаешь иначе, полагаешь русские не ведут с нами игру?

— Пока не знаю, повторю у нас недостаточно фактов. Только я не вижу смысла в русской игре, что она им даёт, для чего им с нами играть? Сплошные вопросы.

— Донован предполагает, что русские хотят захватить Марс, а затем и всё остальное. Не знаю, что русские затеяли, но я думаю, мы это узнаем, и тогда наше руководство сможет играть в свою игру, а мы не будем отступниками. Нам надо встретиться с нашими преследователями и понять, что они хотят. Ты можешь связаться с офисом фирмы и узнать, зачем они нас преследуют и вообще они ли это.

— Могу, когда доберёмся до терминала. Только я считаю это плохой идеей.

— Пусть плохая, но всё же нужно понять, что происходит, поскольку из поручения Донована ничего не ясно.

Проехав шлюзовой комплекс, Лиза направила вездеход на парковку.

— Предлагаю с собой всё не брать, только пистолеты, будем показывать, что действуем официально.

— Согласен. Куда направимся?

— Я думаю, надо поговорить с персоналом отеля, где жил Гринберг, потом ты просил связаться с нашим офисом, после будет видно.

— О'кей, согласен.

Отель «Mars international» был единственным местом, где могли останавливаться русские во время своих приездов в американский сектор. Не удивительно, что здесь же был филиал представительства конторы на Марсе. Следить проще, когда ты рядом.

Марк с Лизой вошли в холл отеля и направились к ресепшн, но вдруг навстречу к ним подошли два внушительных джентльмена.

— Лиза Гордон, Марк Белофф, просим пройти с нами.

— Представьтесь по форме, я спецпредставитель директора, поэтому будьте добры соблюдать субординацию — обратился Марк к подошедшим.

— Здесь много народа, не будем привлекать внимания, пройдемте в офис там вам будут даны все объяснения.

Оглядевшись по сторонам, Марк не заметил многолюдности, только два человека были в холле, один пил кофе и читал коммуникатор, второй стоял рядом с ресепшн и, видимо, уезжал из отеля.

Тем не менее, Марк решил не спорить. Они вчетвером вошли в лифт. Спустившись на два уровня, все вышли в коридор и направились вдоль дверей номеров.

— Наш номер 203.

Лиза кивнула Марку. Поскольку она знала, в каком номере был офис их конторы.

Войдя в номер, Марк обернулся к сопровождавшим его агентам и вопросительно посмотрел на них.

— Агент Кристи — представился один из агентов, — а это агент Лезенби. Марк Белофф, нам приказано доставить Вас в космопорт и отправить на Землю.

— Кем приказано?

— Заместителем руководителя местного отдела Картером.

— Картер мой подчинённый и не может давать приказания через мою голову? — сказала Лиза.

— Мисс Гордон, нам приказано Вас задержать и доставить в главный офис на Марсе.

— На каком основании?

— Вам всё объяснят в главном офисе.

— У Вас есть ордер на мой арест?

— Нет, нам приказано доставить Вас в офис и там Вам будут даны все объяснения.

— Поскольку официальных документов у Вас нет, я как руководитель отменяю все приказы о нашем задержании.

— Тогда нам приказано доставить Вас силой.

С этими словами Кристи достал пистолет и направил его на Лизу. Лезенби хотел сделать тоже самое в отношении Марка, но Марк среагировал быстрее. Имея хорошую подготовку, Марк перехватил руку Лезенби и, провернув через свою руку, заставил Лезенби выронить оружие. Кристи непроизвольно повернулся в сторону Марка, и тогда Лиза ударила его своим пистолетом по голове. Кристи рухнул без сознания на пол. Тем временем, Марк заломил руку Лезенби за спину. Лезенби замычал от боли, но продолжал сопротивляться. Тогда Лиза передернула затвор пистолета и направила его на Лезенби. Только после этого он прекратил сопротивление и позволил надеть на себя наручники.

— Зафиксируй Кристи? — сказал Марк.

Связав Кристи и усадив Лезенби на стул, Лиза завела руки Лезенби за спинку стула, наручники надежно фиксировали руки, но Лиза дополнительно зафиксировала руки вместе с ногами и только тогда немного успокоилась.

— Теперь мы зададим Вам несколько вопросов.

— Почему меня должны арестовать, а Марка срочно направить на Землю?

— Я рядовой сотрудник, мне приказано, я выполняю. Почему? Я не спрашиваю.

— Слушайте, Лезенби, сейчас я достану один препарат, и ты нам всё расскажешь, только один нюанс, я случайно не рассчитаю дозу и когда действие препарата закончится, ты, если останешься жив, остаток дней проведёшь в виде растения.

— Значит всё правда, ты работаешь на русских и готова на всё.

— Вот теперь ты нам и расскажи всё, что знаешь. На кого я работаю, кто приказал меня арестовать?

— Мистер Белофф, Вы же видите, что мисс Гордон предательница, помогите её задержать и спокойно уезжайте на Землю.

— Пока я видел вашу попытку нас арестовать без предъявления обвинений. Слова о предательстве мисс Гордон пока только слова, мне никто не объяснил, почему я должен улетать с Марса, если меня сюда направили для расследования дела. Так что, мистер Лезенби, либо Вы всё рассказываете и тогда я приму решение, либо препарат мисс Гордон.

— Я действительно рядовой сотрудник. Мистер Смит приказал нам ждать вас здесь и задержать. Вас, Белофф, необходимо было доставить в космопорт и посадить на первый же рейс на Землю, мисс Гордон необходимо арестовать и ждать здесь приезда Смита.

— Почему Смит даёт какие-либо распоряжения? Он же рядовой сотрудник силового отдела.

— Вы ничего не знаете, хотя и формально руководитель представительства конторы на Марсе. Смит глаза, уши и самое главное руки Донована на Марсе. Он выполняет прямые поручения директора. Сейчас именно прямое поручение директора задержать мисс Гордон, а мистера Белофф доставить в космопорт.

— Почему? В чём меня обвиняют?

— Шпионаж на русских.

— Но это бред.

— У нас приказ, а бредовый он или нет, мы не спрашиваем.

— Почему надо меня вернуть в космопорт и отправить на Землю?

— Этого я не знаю, только у Смита есть информация.

— Где Смит?

— Он поехал в космопорт, куда затем, я не знаю.

— Кристи может знать?

— Вряд ли, Смит давал задание нам вместе.

— Связь со Смитом есть?

— Есть передатчик, но нам приказано хранить радиомолчание, только в экстренных случаях выходить на связь.

— Я думаю, сейчас случай как раз экстренный. Как связаться со Смитом?

— Там передатчик, вторая линия связи.

Марк подошел к передатчику, переключил на вторую линию и нажал кнопку вызова. Ответа не было, Марк ещё несколько раз нажимал на кнопку вызова, прежде чем из динамика раздался раздражённый голос.

— В чём дело? Я же говорил, связь только в экстренном случае.

Марк взял микрофон и обратился к собеседнику.

— Специальный представитель Белофф, с кем я разговариваю?

Некоторое время радио молчало, видимо человек на том конце думал, что ему делать.

— Специальный агент Смит. Мистер Белофф, где мои люди?

— Ваши люди здесь, только я хотел бы получить ответы на мои вопросы. Почему я должен быть отправлен на Землю?

— Мистер Белофф, мои люди должны были всё Вам объяснить.

— Эти объяснения не выдерживают критики. Я хочу знать полную картину.

— Вы же получили указание от директора Донована и должны его выполнять.

— За что задерживают мисс Гордон?

— Шпионаж, больше я ничего не могу сказать. Предлагаю Вам дождаться меня, я все объясню.

— Хорошо, через какое время Вы будете?

— Через три часа.

— Жду.

Марк выключил радио и повернулся к Лизе.

— Ты поверил им? — спросила Лиза.

Марк ничего не ответил, подошёл к ящику, где хранились препараты, набрал в шприц какую-то жидкость, повернулся к Лизе и увидел направленный на него ствол пистолета.

— Я же говорил, что она шпионка? — подал голос Лезенби.

— Лиза, не дури, а помоги мне вколоть им снотворное.

— Так ты тоже шпион? — опять сказал Лезенби.

— Помолчи и не дёргайся.

Марк вколол снотворное Лезенби и лежащему без сознания Кристи. Когда Лезенби заснул, Марк повернулся к Лизе, которая продолжала держать его на мушке.

— Лиза, опусти пистолет, я не собираюсь на тебя набрасываться.

— Марк, всё что они сказали полная чушь, я не русская шпионка.

— Лиза, согласись, их легенда выглядит довольно убедительно, кроме одного.

— Кроме чего?

— Их легенда никак не объясняет мою роль, мой приезд и очень резкую необходимость уезжать на Землю.

— Что же ты решил?

— Пока эти спят, мы опросим сотрудников отеля, которые контактировали с Гринбергом, затем нам надо дождаться Смита и выяснить у него всё, что ему известно.

— Только Смит наверняка будет не один.

— Конечно. Поэтому нам надо его перехитрить.

— Выйдя в холл отеля, Марк на ресепшн попросил пригласить управляющего.

Управляющий отеля мистер Боскомб не сильно удивился присутствию сотрудников ЦРУ.

— Управляющий Боскомб, чем обязан?

— Специальный агент Белофф. Марк показал свое удостоверение.

— Скажите, мистер Боскомб, нас интересует всё относительно одного постояльца, а именно Михаила Гринберга.

— Русский?

— Да, расскажите, сколько раз он останавливался в отеле, с кем общался и вообще всё, что можете сообщить.

— Конечно Вы знаете, что все русские останавливаются здесь, Гринберг не исключение. Насколько я помню, он был здесь три раза, точные даты я могу уточнить, если нужно.

— Три раза. Вы так хорошо помните всех постояльцев?

— Я должен помнить очень много, это моя обязанность. Естественно, сразу вспомнить про каждого постояльца невозможно. Только Гринберг недавно был убит и конечно я посмотрел наши записи.

— С чего Вы решили, что он был убит?

— Так вроде Ваши коллеги из 203 номера так говорили. Хотя может я что-то и напутал.

— Значит, Гринберг был здесь три раза. С кем встречался, о чём говорил?

— Мистер Белофф, я управляющий, я не слежу за постояльцами, у меня других дел хватает. Спросите у своих коллег.

— Обязательно. Только сейчас мне нужно знать всё, что известно Вам.

— С постояльцами я практически не общаюсь, только если происходит что-то из ряда вон выходящее. С Гринбергом проблем не случалось, поэтому я с ним не встречался. Возможно, я его несколько раз видел в холле, либо в ресторане, более ничего.

— Хорошо, а кто, по Вашему мнению, мог бы общаться с Гринбергом?

— Горничная, бармен, ресепшн. Спрашивайте у них.

— Спасибо, не могли бы Вы пригласить этих людей?

— Сейчас посмотрю, кто находится здесь и направлю к Вам.

— Спасибо.

Боскомб прислал четырех человек, две горничные, бармен и менеджер ресепшн. Бармен Гринберга не видел. Скорее всего, это было правдой, русские не часто пользовались услугами бара, а Гринберг почти не употреблял спиртное. Менеджер общался с Гринбергом только при заселении-выселении. Первая горничная была очень испугана. Она постоянно теребила руками передник и смотрела испуганными глазами. Ее имя было Тереза Рамон.

— Миссис Рамон, Вам не надо волноваться, просто скажите нам, Вы помните вот этого человека? С этими словами Марк показал фотографию Гринберга.

— Да, он останавливался здесь пару раз.

— Вы с ним общались? Обращался ли он с какими-либо просьбами?

— Нет, тихий, спокойный постоялец, как, впрочем, все русские. Просьб не было.

— Вы с ним разговаривали?

— Нет, о чём?

— К нему кто-нибудь приходил?

— Я не видела.

— Спасибо за сотрудничество.

Пока ждали вторую горничную, Марк обратился к Лизе.

— По-моему здесь мы ничего не раскопаем.

— Скорее всего, я думаю, что до встречи со Смитом мы ничего не узнаем. Конечно, Гринберг общался только со специалистами, а сотрудники отеля так здравствуйте — до свиданья.

— Скорее всего. Поговорим с последней, и надо готовиться к встрече со Смитом.

Последней горничной была довольно молодая особа, среднего роста, очень наглого вида.

— Мэгги Портленд, горничная, для чего я вам понадобилась? У меня куча работы, тратить время на пустую болтовню с вами я не могу. Потом кто будет мою работу делать, а деньги за переработку тут не платят.

— Мэгги, если Вы прекратите болтать, то мы быстро поговорим и, если разговор будет плодотворным, обещаю, в накладе Вы не останетесь.

— Что Вы хотите знать?

— Видели его? Марк показал фото Гринберга.

— Конечно, видела. Он же Ваш дружок.

— С чего Вы взяли, что он мой дружок?

— Да не твой, а твоей конторы.

— А это почему Вы так решили?

— Ну как же. Почти каждый вечер к нему приходили из Вашей конторы. Я работаю в ночную смену. Убираю пятый и четвертый уровень. Он останавливался на четвертом. Так вот: практический каждый вечер к нему приходил в гости здоровяк из Ваших, а уходил только в два-три ночи.

— Описать здоровяка можете?

— Здоровый, рост, примерно, как у Вас, только он крупнее, на голове ёжик, нос кривой.

Лиза показала коммуникатор Мэгги.

— Вот точно он. Практически каждый день.

— Спасибо, Мэгги, Вы нам очень помогли. С этими словами Марк протянул Мэгги руку и что-то передал ей. Мэгги посмотрела на то, что ей передал Марк и разулыбалась.

— Вот спасибо, не ожидала.

— Всего хорошего, до свидания, Мэгги? Марк проводил её до двери.

— Что ты ей вручил?

— Я же сотрудник Cybernet Communication? У меня есть предоплаченные карты доступа в сеть для разговоров с Землей. На Марсе это довольно дорогое удовольствие. Вот одну ей и дал. Ты лучше скажи, кого она узнала?

— Смита.

— Совсем непонятно. Выходит, Смит не только входил в группу сопровождения русских, где был Гринберг, но и практически каждый день проводил полночи с Гринбергом. Что они могли делать? Он часом не голубой?

— В деле это не указано, там говорится, что у него на Земле жена и ребёнок. Хотя сейчас таких «радужных» очень много. Думаешь, они два голубка, и Гринберг соскучился по Смиту и рванул к нему без оглядки?

— Вряд ли. Я скорее предположу вербовку. У тебя голос как-то изменился, когда ты говорила о «радужных».

— Марк, я понимаю политика толерантности, терпимости к другим проявлениям, но я придерживаюсь традиционных взглядов. Не люблю я этих «радужных».

— Ого. Как же ты с такими разговорами стала спецагентом?

— Естественно, я ни с кем не откровенничала. Говорила то, что нужно говорить.

— Почему ты со мной решила говорить об этом?

— Мне показалось, что ты нормальный мужчина, которому не нравятся такие отношения между людьми. Потом ты русский. Я многих русских видела. Они, слава богу, нормальные, без вывертов. Ладно. Сейчас не об этом. Так как насчёт вербовки?

— Я тоже думаю, что это наиболее вероятно. Смит вербовал Гринберга. Правда, мы не знаем с каким результатом, но это можно узнать у Смита.

— Возможно-возможно. Нам надо подготовиться к встрече со Смитом. Где будем встречаться?

— Поскольку Смит явно будет не один, мы должны продумать место встречи, так как разговор должен состояться на наших условиях. Предлагаю на поверхности, есть одно место.

— Что за место?

— Недалеко от моего логова есть небольшой каньон. Предложим им встретиться там, естественно они просмотрят по картам это место и увидят, что там только два выхода. Мы будем настаивать на встрече в центре каньона. Ты, я и Смит. По легенде мы выходим в одну сторону каньона, они в другую. Я думаю, они согласятся, перекроют оба выхода, когда мы заедем внутрь.

— В чём наш выигрыш?

— Никто не знает о проходе в центре каньона. Нам надо будет нейтрализовать Смита, забрать его с собой, через центральный проход попадаем в моё логово и оттуда уезжаем. Только нам понадобится ещё один вездеход. Берём вездеход конторы, я в один, ты в другой. Выдвигаемся в сторону моего логова.

— Хорошо, нужно связаться со Смитом.

После непродолжительных переговоров, Смит согласился встретиться в центре каньона. Как и предполагала Лиза, Смит решил, что он сможет устроить ловушку. Встречу назначили на восемь вечера. Марк настаивал, что раньше они не успеют добраться до каньона, Смит говорил, что поздно, сумерки, но вынужден был согласиться.

Приехав на двух вездеходах к логову Лизы, один они загнали внутрь, второй оставили снаружи. В логове Марк и Лиза взяли оружие, электрошокер, которым предполагалось вырубить Смита. Внутри они подготовили кресло для допроса Смита, приготовили препараты, поскольку рассчитывать на правдивость Смита не приходилось, а времени было в обрез.

В семь часов Марк и Лиза сели в вездеход и двинулись в сторону каньона. Повернув в каньон, они направились к месту встречи. Смит передал по рации, что он подъезжает, подтвердил, что он один.

— Лиза, останься в вездеходе, пока я проверю его вездеход. Если там нас ждёт сюрприз, уезжай и действуй самостоятельно.

— Хорошо.

Вездеход Смита показался из-за поворота и остановился в двадцати ярдах от их вездехода. Смит вышел из вездехода и пошёл навстречу. Марк сделал предупреждающий жест:

— Смит, я должен проверить, что вы один.

— Пожалуйста, а где Гордон?

— В вездеходе.

Марк убедился, что Смит был один и дал знать Лизе.

Лиза замешкалась при выходе из вездехода, Смит непроизвольно подумал о какой-то ловушке и двинулся к Лизе быстрее Марка. На это и был расчёт. Марк оказался за спиной Смита и разрядил шокер в агента. Смит упал на землю. Тогда Лиза и Марк забросили Смита в вездеход и поехали к входу в логово Лизы. Доставив Смита внутрь, Лиза начала готовить Смита к допросу, а Марк погнал вездеход к месту встречи. Оставив вездеход рядом с вездеходом Смита, Марк как можно быстрее побежал к входу в логово. Он понимал, что, не услышав Смита, его сотрудники уже направляются к месту рандеву. Тем не менее, Марк успел добраться к логову раньше смитовских подельников и забрался внутрь. Обнаружить вход в логово, не зная, что он есть, было невозможно. Теперь Марк с Лизой могли спокойно заняться допросом Смита.

— Ну как, всё готово? — спросил Марк.

— Да, клиент зафиксирован, препарат ввела, через пять минут он очнётся и будет правдиво отвечать на наши вопросы в течение тридцати минут, далее он придет в себя, и мы должны решить, что делать дальше. Светить логово я не хочу.

Агент Боуман ждал сигнала от Смита. Ему уже сильно надоела эта гонка за Белофф и Гордон. Казалось всё просто, встретить клиента, выполнить задание и всё, можно спокойно отдыхать. Нет, эта Гордон, вмешалась. Теперь они разъезжают по Марсу, вынюхивают и ему приходится носиться за ними. Вообще ему до чертиков надоел этот Марс. Постоянная нехватка кислорода, постоянное нахождение под землёй, чтобы выйти на поверхность — скафандр. Не любил Боуман космос. Ему хотелось поскорее вернуться во Флориду. Тёплый океан, пальмы. Это было для него. Ну ничего, кажется мы их заперли. Я с этой стороны каньона, Ривзик с другого, как только Смит даст сигнал, они направятся к месту встречи, и дело будет сделано.

Вот запищал зуммер рации, только это был не Смит, а Ривзик.

— Боуман, у тебя есть связь со Смитом?

— Я не проверял. Он же сказал, ждать его сигнала.

— Смит молчит. Я думаю, надо ехать к месту встречи.

— Но Смит дал чёткие указания.

— Что с того, если мы прибудем без приглашения? Всё равно их надо задержать.

— Да мне тоже это всё надоело, давай быстрее закончим, да на базу.

— О'кей, давай к месту встречи.

Боуман включил передачу и стал медленно приближаться к центру каньона. Вот из-за скалы показался вездеход, на котором ездили Белофф и Гордон. С другой стороны, так же медленно подъезжал Ривзик. Только больше никого они не увидели.

Выскочив из вездехода, Боуман подбежал к Ривзику.

— Где Смит? Где эти уроды?

— Не знаю. Смит замолчал сразу по прибытию сюда. Этих тоже нет. Надо осмотреться. Некоторое время агенты обшаривали местность вокруг, но никаких следов не обнаружили.

— Мистика какая-то. Никого. Вездеход здесь, мимо нас они не могли пройти, вверх по каньону в скафандре без специального снаряжения не забраться.

— Может у Гордон есть снаряжение?

— Даже если у неё есть, у Смита нет.

— Может они вырубили Смита?

— Скорее всего, только это усложняет задачу. Затащить вверх бесчувственное тело за то время пока мы ехали сюда, невозможно. Значит они где-то здесь.

— Может они улетели?

— На чём?

— Хрен его знает. Может, всё же инопланетяне. Ведь всё равно ходят слухи, что на Марсе кто-то есть.

— Ты видел инопланетян?

— Нет, но говорят…

— Ерунду всякую говорят.

— Тогда куда они делись?

— Нужно продолжать искать.

Однако поиски ничего не дали. Они обшарили каждую расщелину и решали, что делать дальше, когда раздался вызов рации.

— Ривзик, Боуман, это Смит — прошептала рация слабым голосом.

— Мистер Смит, Вы где? Что с Вами? Почему такой голос?

— Я здесь, — прошептал Смит и отключился.

— Попробуй запеленговать.

В вездеходе система пеленгации показала, что Смит находится у северной части каньона. Сев в вездеходы, Ривзик и Боуман как можно быстрее поехали к северному выходу. Около скалы сидел человек в скафандре. Ривзик вытащил пистолет, жестом показал Боуману следить за окрестностью и подошел к скафандру.

— Это Смит, только похоже он в отключке. Надо его в вездеход, там посмотрим.

Внеся Смита в вездеход, Боуман снял шлем и проверил пульс Смита.

— Пульс есть, только слабый.

— Похоже, его чем-то накачали. Надо возвращаться на базу, там медики пусть с ним поработают.

Боуман ехал за вездеходом Ривзика, в который они поместили Смита. Как же Гордон и Белофф смогли проскочить мимо них? Как они выбрались из каньона? Почему Смит ничего не успел сказать и самое главное, что теперь делать? Смит был их непосредственным начальником, хотя формально Гордон была главная. Теперь надо связываться с Землей, ждать указаний, а это время. Белофф и Гордон могут оказаться где угодно. Придётся забыть об отдыхе ещё надолго. Чёртов Марс, ненавижу.

Внезапно вездеход Ривзика остановился. Боуман подъехал и встал рядом. Из вездехода вышли Смит и Ривзик.

— Шеф, что произошло? Почему Вы не отвечали? Как Вы оказались у выхода из каньона?

— Похоже, меня чем-то накачали. Помню, как вышел к месту встречи, Гордон и Белофф были вместе. Затем провал, очнулся на земле, связался с вами и опять отключился. Пришёл в себя окончательно в вездеходе.

— Что будем делать, шеф? Белофф и Гордон исчезли, хотя их вездеход остался в каньоне.

— Думаю, надо возвращаться на базу, доложить Доновану и ждать новых указаний.

Машины направились в сторону базы и через некоторое время скрылись из виду.

Лиза сидела в полной прострации. Марк тоже ничего не мог говорить. Уже несколько минут, после того как они вынесли Смита и вернулись в логово, прошли в полном молчании. На автомате они сняли скафандры. Сели, кто куда.

Информация, полученная от Смита, была невозможной, нереальной. Смит был личным представителем директора ЦРУ на Марсе. Подчинялся только Доновану, хотя формально был в подчинении Лизы. Всё это время он докладывал обо всех событиях, о контактах. Донован получал информацию и от Лизы, и от Смита. Более того, Смит постоянно докладывал Доновану о Лизе. Все три года Лиза работала без доверия, а, наоборот, под постоянным надзором от директора. Это ещё можно было понять, но то, что Марк с Лизой узнали дальше, повергло их в шок. У Смита был приказ Донована арестовать Лизу как русского шпиона. Марка должны были захватить люди Смита и организовать его убийство, а следы бы показали на Лизу и русских. Только с какой целью, пока было не ясно. Смит не обладал информацией.

Теперь нужно было решать, что делать дальше. Марк повернулся к Лизе.

— Как тебе удалось избежать ареста и приехать в космопорт за мной?

— Сама не знаю, было какое-то странное чувство, поэтому за день до твоего прилёта я перебралась в логово и поехала в космопорт уже оттуда. Почему я так поступила, не могу объяснить. Что теперь будет, Марк? Почему они так делают?

— Ясно одно, мы разменная монета в большой игре, только что это за игра, я не знаю. Мне видится только один вариант, мы должны раскрыть дело Гринберга и предать результаты огласке, тогда нас не смогут тронуть.

— Как же мы раскроем это дело, у нас нет теперь никаких полномочий, я если ещё и не объявлена, то в ближайшее время буду объявлена русской шпионкой, ты должен уже быть трупом. Что делать?

— Ну а если через твой терминал связаться с прессой и сообщить всё, что мы знаем?

— Но у нас нет никаких фактов, что мы предъявим прессе?

— Да, пока сообщать нечего. Тогда остается один вариант, едем в Землю Прометея в отель, пытаемся узнать ещё что-то, только нужно всё задокументировать. У тебя остались записи наших разговоров с Габриелем, Майерсом и работниками отеля.

— Да, естественно остались.

— Я их заверю своей цифровой подписью, всё же уже кое-что. Ещё нужно найти других свидетелей, встречавшихся с Гринбергом.

— Согласна, только по моим данным, Гринберг посещал станцию очистки и базу поисковиков, где мы уже были. Также их группа ездила в космопорт и на карьер добычи. В космопорте нас будут, скорее всего, искать люди Смита, а на карьере работает автоматика, там не с кем говорить.

— Хорошо, и что ты предлагаешь?

— Я предлагаю встретиться с русскими, может нам повезёт, и мы сможем переговорить с руководителем их делегации. Может быть, там найдутся какие-либо следы.

— А если русские нас арестуют? Всё-таки мы два очень информированных сотрудника и можем представлять интерес для КГБ.

— Конечно, такой вариант возможен, только я уже должна быть арестована нашими, а ты вообще уже должен быть трупом.

— Всё это так, только оказаться в руках мясников из КГБ мне тоже не хочется.

— Мы находимся на нашей территории, в нашей колонии. Я не думаю, что русские будут задерживать нас здесь. Поэтому мы смело можем пойти в их представительство, а затем будем думать. Скорее всего, лучше нам направиться в район моего логова, в конце концов, там сможем укрыться.

— Возможно это выход, только нужно действовать быстро, мы не можем вечно скрываться у тебя в логове, Донован направит дополнительных сотрудников для нашей поимки.

— Тогда поехали в Землю Прометея, свяжемся с русским представительством.

Русское представительство располагалось недалеко от отеля, где Марк с Лизой уже были. Вдвоём они вошли в холл представительства, и подошли к стойке, за которой сидела молодая девушка.

— Добрый день, приветствую Вас на территории русской колонии на Марсе. Что Вам угодно?

— Я Лиза Гордон, а это Марк Белофф, мы хотели ли бы переговорить с руководителем делегации русских специалистов, которая была в американском секторе.

— Я могу узнать цель Вашей беседы?

Лиза переглянулась с Марком и сказала:

— Мы расследуем гибель Михаила Гринберга.

— Одну минуту.

Сотрудница русской миссии ничуть не удивилась. Она постучала по своему терминалу, через небольшое время прочитала ответ и повернулась к Лизе с Марком.

— Товарищ Смирнов готов принять Вас.

Она повернулась к подошедшему молодому человеку и показала на него рукой.

— Вас проводят.

— Прошу, — сделал приглашающий жест молодой человек.

Вместе они прошли к лифту и спустились на один уровень. Пока лифт двигался, Лиза наклонилась к уху Марка и прошептала:

— Смирнов? Это глава русской колонии на Марсе. Почему он оказался здесь? Почему решил сразу нас принять?

Наконец лифт закончил своё движение. Выйдя из лифта, они очутились в небольшом коридоре. Через несколько метров провожающий остановился у двери, открыл её и пригласил Лизу и Марка войти внутрь. Они оказались в обычной комнате, посреди которой стоял стол и вокруг шесть стульев. В углу находился ещё один маленький стол, на котором стоял серебристый агрегат.

Переговорная, — подумал Марк, а агрегат — аппаратура записи. Только очень уж большая. Так русские и не научились делать миниатюрные вещи.

Тем временем, сопровождающий предложил гостям сесть за стол и сказал:

— Товарищ Смирнов будет через минуту.

С этими словами он покинул комнату. Марк повернулся к Лизе.

— Смирнов главный русский на Марсе?

— Да. Очень странно, что он здесь и сразу решил встретиться с нами.

— Может это ловушка?

— Нет, это не ловушка.

Марк и Лиза одновременно вздрогнули, поскольку не заметили, как вошел ещё один человек. Лиза сразу узнала руководителя русской колонии.

— Добрый день. Ещё раз повторяю — это не ловушка. Вы можете покинуть наше здание в любой момент. Прежде чем выслушать вас, я хочу вам предложить что-нибудь выпить с дороги: чай, кофе, может быть сок?

— А какой сок? — спросил Марк.

— Концентрированный апельсиновый, грушевый и малиновый, а вот свежий только яблочный и томатный.

— Что значит свежий?

— Свежий, значит свежий, он произведён здесь на Марсе.

— Как на Марсе? Разве у Вас есть яблочные плантации в таких масштабах, чтобы производить свежий сок?

— Есть. В середине XX века у нас в стране была очень популярна песня, в которой были слова «и на Марсе будут яблони цвести», и надо же так случиться, что яблони пока приживаются здесь лучше других фруктовых деревьев, поэтому мы можем производить яблочный сок местного производства.

— А томатный?

— Томатный сок — это сопутствующий продукт. Томаты для нужд колонии выращиваются, но так как урожай оказался больше запланированного, то решили сделать сок, тем более он оказался очень вкусным.

— Можно мне яблочный? Марк решил попробовать местного сока.

— Мне, пожалуйста, кофе? Лиза решила взбодриться.

Товарищ Смирнов подошёл к серебристому агрегату на соседнем столе и нажал пару кнопок. Через минуту он взял из этого агрегата чашку с кофе и стакан сока, причём кофе был очень горячий, а сок наоборот холодный.

— Интересный агрегат, я думал, что это ваше записывающее устройство.

— Нет, господин Белов, это обычный конторский помощник, но если Вам надо, то его можно настроить и как записывающее устройство.

— Почему Вы их не продаете? Думаю, на них был бы спрос.

— Я полагаю, что господин Белов и госпожа Гордон прибыли сюда не для того, чтобы обсуждать рыночные перспективы нашего конторского помощника. Что вас привело в наше представительство и что вы хотели узнать?

Лиза взяла инициативу на себя.

— Мы бы хотели встретиться с руководителем русской делегации, в которую входил Михаил Гринберг.

— Позвольте узнать зачем?

— В смерти Гринберга нам многое неясно, и мы бы хотели докопаться до правды.

— Есть официальное заключение о смерти, что вас не устраивает?

Здесь уже Марк не выдержал.

— Послушайте, мистер Смирнов, сердечный приступ, это настолько по-дилетантски, что…

Вот что дальше Марк не представлял.

— Господин Белов, у меня нет причин не доверять нашим медэкспертам, и, если они вынесли вердикт — сердечный приступ, значит так оно и было на самом деле.

— Хорошо, допустим сердечный приступ. Что он по-вашему делал на границе американского сектора?

— Достоверно нам это не известно, но с вашей помощью я думаю мы восстановим картину полностью.

— С нашей помощью? Но нам практически ничего не известно и поэтому мы пришли к Вам, чтобы понять, что произошло. Так мы сможем поговорить с руководителем группы?

— Конечно сможете, вы уже с ним говорите, Смирнов Сергей Сергеевич, я к вашим услугам. Именно я принимал решение о направлении Гринберга в американский сектор.

— Марк Белофф, спецпредставитель директора ЦРУ, кто такая Лиза Гордон Вы наверняка знаете.

— Знаем, и очень приятно, что Вы не стали прикрываться Cybernet Communication.

— Вы и про это знаете.

— Да, знаем. Мне не понятен смысл Вашего прилета на Марс. Ведь дело Гринберга закрыто. Зачем ЦРУ, да ещё с помощью спецпредставителя пытаться снова его ворошить?

— Меня направили сюда ещё до закрытия дела, только я полагаю, что мой прилёт сюда должен был послужить другим целям. Уже здесь мы с Лизой узнали много очень странной информации, которую пока осмыслить трудно.

— Может я могу вам помочь осмыслить?

— Может быть. Только прежде позвольте задать несколько вопросов по делу Гринберга?

— Задавайте.

— Правильно ли я понимаю, что вездеход Гринберга был найден на границе американского сектора?

— Да.

— Гринберг был без скафандра?

— Да.

— Средства связи были выведены из строя?

— Да.

— Как Вы думаете, куда ехал Гринберг?

— Прежде чем отвечать на этот вопрос, я хочу задать один вопрос вам обоим. Вы по-прежнему ведёте официальное расследование или нет?

Марк переглянулся с Лизой, некоторое время они безмолвно разговаривали взглядами, после чего Лиза повернулась к Смирнову:

— Официально мы не можем вести расследование. Марк уже говорил о странной информации. Так вот согласно ей, я должна быть арестована как русская шпионка, а Марка должны были убить. Поэтому мы и приехали в Ваше представительство, надеясь получить информацию по делу Гринберга, затем её передать в СМИ, чтобы обезопасить себя.

— Странная вера у Вас американцев в средства массовой информации, как будто не было примеров, когда СМИ затыкали рот, либо подсовывали приемлемую гипотезу. Ну да Бог с ней, Вашей верой в СМИ. Теперь мне более-менее становится понятна картина произошедшего. Я изложу вам своё видение ситуации.

Мишу Гринберга хотели использовать как символ. Свободолюбивый человек бежит от тирании. Только никуда он бежать не собирался. Его поймали на интересе к терраформировании Марса. Миша верил, что раньше на Марсе была развитая цивилизация, которая имела оборудование для терраформирования Марса. Хотя в нашем секторе ничего подобного не было найдено, Миша всё равно считал необходимым вести такие изыскания. Поэтому он в поездках в ваш сектор постоянно искал подтверждения своей теории. И вот, во время последней поездки, ему такие «доказательства» предоставили. С вашей стороны к группе был прикреплен Джеймс Смит, специальный представитель директора ЦРУ. Видимо это он показал Гринбергу эти «доказательства» и предложил их осмотреть, но только с условием соблюдения секретности. Михаил не мог уехать куда-либо без моего ведома, а я бы его, конечно, не отпустил без предъявления мне фактов наличия внеземного оборудования. Я не верю в то, что здесь была древняя цивилизация. До сих пор никаких следов её существования не обнаружено. Поэтому Гринбергу пришлось вернуться вместе с нами домой, но со Смитом они договорились о встрече. Смит, скорее всего, обещал Михаилу встречу на границе сектора. Поэтому Михаил и поехал без скафандра. Что произошло на месте встречи, нам может рассказать только Смит и его люди. Я подозреваю, что при встрече Михаилу было предложено сопровождение в американский сектор, где он должен был выступить с обличительной речью и просьбой об убежище. Видимо он понял, что его банально обманули и хотят использовать как пешку. Похоже он понял, что живым ему до нашей базы не добраться и, предположительно, сердце такого не выдержало. Он умер. Ваши забрали вездеход и тело, только им для целей провокации пустой вездеход и труп не нужны, да и мы оперативно затребовали всё это назад. Поэтому до Ваших слов о шпионаже на нас и об убийстве господина Белова, я не мог понять смысла расследования дела Гринберга. Теперь я думаю, это должно было стать продолжением провокации.

— У меня всё равно много вопросов. Допустим, Гринберг согласился бы играть роль беглеца от тирании. Что это даёт ЦРУ? Зачем нужна такая провокация?

— Вашим спецслужбам необходимо показать плохих русских. Все годы после нашей революции Америка пытается сколотить коалицию против нас. Предлог? Несправедливое распределение природных богатств. Ну, а после наших высадок на Луну и на Марс, мы для Вас как кость в горле.

— Все равно. Допустим, затея удалась. Что тогда весь мир соберётся воевать с вами из-за этого?

— Конечно, нет. Только это обострит и так напряжённую обстановку. Дальше могут быть другие провокации. Вашему правительству мы не даём покоя.

— Ну, Ваше правительство тоже видимо не желает добра Америке.

— Вы, конечно, Марк не поверите, но нашему правительству глубоко наплевать, что делается в США, у нас свои заботы и свои задачи.

— Допустим, всё было так, как Вы описали. Тогда зачем нужен я, и почему Лиза шпион?

— А Вы подумайте сами. У вас произошёл срыв операции по побегу Гринберга, причём, что знают по этому вопросу русские, вы не представляете. Русские забрали тело и вездеход, объявили смерть в результате сердечного приступа и тишина, а задачи устроить провокацию никто не снимал. Тогда жертвуют вами, Лизу обвиняют в шпионаже, а нас обвиняют в убийстве не только хотевшего бежать инженера, но и честного сотрудника ЦРУ, который раскопал всю подноготную этой истории.

— Убивать местного сотрудника как-то мелко, а самого спецпредставителя директора ЦРУ, прилетевшего с Земли в самый раз.

— Почему я русская шпионка?

— Возможно, только потому, что Вы спасли господина Белова. Хотя может быть, такой шаг планировался в независимости от судьбы Марка.

Марк посмотрел на Лизу и спросил:

— Что теперь будем делать? Хорошо бы ещё раз допросить Смита, отдельно по Гринбергу. Только вряд ли сможем его ещё раз захватить, а без этого у нас опять никаких доказательств.

— Да, без показаний Смита мы ничего никому не докажем.

— Позвольте кое-что прояснить. Вы не сможете допросить Смита.

— Почему?

— Госпожу Гордон уже официально объявили нашим агентом, а господина Белова пока рассматривают как похищенного.

— Откуда у Вас такая информация?

— Ну, мы же тут не просто так сидим, естественно мы просматриваем американские каналы, так вот примерно за полчаса до вашего прихода по общим информационным каналам американского сектора это и было объявлено. Честно говоря, я думал, что вы не успеете прибыть сюда, думал, что вас арестуют раньше.

— То есть, Вы заранее ждали, что мы придём к Вам, но почему?

— По-моему, это элементарная логика. Мы знали о прилёте на Марс спецпредставителя директора ЦРУ, затем увидели, что Вы пытаетесь раскопать дело Гринберга. Совершенно понятно, что без поездки к нам Вам не обойтись. Поэтому мы ждали, что Вы сюда придёте, тем более, я уже сказал, что без Ваших сведений мы не могли до конца понять смысл всего произошедшего с нашим инженером. Теперь мне уже всё ясно.

— Тогда, что Вы посоветуете нам делать?

— Это только вам решать. Я могу от имени руководства нашего сектора предложить вам защиту и переправить на нашу главную базу.

— В Исиду?

— Нет, в Исиде расположена не главная база, главная находится в Элизии.

— Я правильно понимаю, что Вы предлагаете нам стать перебежчиками и предать свою родину?

— Нет, господин Белов, неправильно, я предложил Вам защиту, никакие секреты от Вас никто не будет требовать раскрыть, в любой момент Вы можете покинуть русский сектор и направиться куда пожелаете.

— Но мы же два действующих сотрудника ЦРУ.

— Прежде всего, вы два человека, которых помимо их воли втянули в нечестную игру, обвинили в шпионаже и хотели убить. Поэтому я ещё раз говорю вам. Русская колония на Марсе предлагает вам защиту и помощь. Можете обсудить это вдвоём, я готов оставить вас, обещаю, что ваш разговор не будет фиксироваться. Сколько вам нужно времени?

— Не знаю, всё это очень неожиданно.

— Хорошо, сейчас вам принесут обед, покушайте и обсудите всё спокойно, я вернусь через полтора часа. До свидания.

Смирнов вышел из комнаты, и сразу появилась девушка. Она вкатила тележку, на которой было несколько серебристых ёмкостей, и поставила на стол одноразовую посуду, приборы и два одноразовых стаканчика.

— Здесь грибной суп, здесь картофельное пюре и котлеты. Напитки можете набрать из конторского помощника.

С этими словами она удалилась.

— Что будем делать, Лиза.

— Не знаю, как ты, а я чертовски голодна и поэтому пока я не поем, я отсюда не уйду.

Они взяли термос с супом и разлили по тарелкам. Оказалось, что Марк тоже почувствовал звериный аппетит. Суп показался им просто изумительным, хотя они так проголодались, что были бы рады любой пище. После супа, уплетая картофельное пюре с котлетами, они смогли начать разговор.

— Что ты решила, Лиза?

— По-моему, у нас нет выхода. Нас объявили преступниками, и я склоняюсь к тому, чтобы принять предложение мистера Смирнова.

— Ты ему полностью доверяешь? Может быть он специально так всё рассказал, чтобы спровоцировать нас на побег к русским.

— Полностью исключать такую возможность нельзя, конечно, только зачем им это надо.

— Чтобы заполучить нас в свою зону и там уже обработать.

— Марк, мы сами к ним пришли, у нас даже не отобрали оружие, зачем так всё усложнять. Нас можно было разоружить, задержать и не вести с нами этих бесед.

— Значит, ты считаешь, что им можно доверять?

— Думаю да, можно. Я просто не вижу смысла разыгрывать весь этот спектакль, когда можно было просто арестовать нас.

— Как бы они тогда объясняли нашим властям наш арест.

— А ты уверен, что наши власти будут требовать этих объяснений? Когда Смит и компания узнают, что мы здесь, то, скорее всего, направят требование о выдаче. Хотя если нас объявили русскими шпионами, то и требовать нет смысла.

— Наверно ты права, только об объявлении нас русскими шпионами мы знаем со слов Смирнова.

— Но это же легко проверить, можно попросить терминал для выхода в сеть и самим посмотреть.

— А если нам подсунут липу, ты же не будешь из русского представительства заходить на наши защищённые серверы с помощью своего пароля. Может русские только этого и ждут.

— Ну да, разыграть этот концерт только для того, чтобы узнать мой пароль. Перестань, это вряд ли. Тем более, если Смирнов сказал правду, то мой пароль и не сработает. Нам уже обрубили возможность войти на наш сервер.

— Тогда как нам понять, что Смирнов сказал правду.

— Можно выйти из русского представительства и войти в сеть там, только это может быть небезопасно, я думаю, Смит будет нас ждать. Поэтому мы либо должны поверить Смирнову и принять помощь русских, либо отказаться и пытаться добиваться правды в одиночку.

— Хорошо. Допустим, мы согласились принять помощь русских, как они нас вывезут отсюда и что это за база в Элизии.

— Про Элизию я ничего не знаю. Мы думали, что главная русская база на Марсе — это Исида.

— Ты была там?

— Конечно, нет. Русские допускали наших специалистов только на базы в Гершеле, Пастере и Кассини, но, естественно, мы старались разузнать побольше. Однако по базу в Элизии мы ничего не знали.

— Интересно. Значит, Смирнов открыл нам невзначай информацию, о которой у нас не было ни малейшего представления. Зачем?

— Я думаю, чтобы показать нам, что он играет честно.

— Может быть, может быть. Ладно давай ещё выпьем сока и будем ждать Смирнова. Думаю, нам придётся принять его предложение.

Ровно через полтора часа после своего ухода, Смирнов вошёл в комнату, выглядел он немного озабоченным.

— Что-то случилось? — спросил Марк.

— Я сейчас вам покажу.

С этими словами Смирнов взял небольшой пульт и направил его на стену. Стена подёрнулась рябью и открылся новостной канал американской колонии. Диктор сообщал обычные марсианские новости, но вот он закончил и далее начался блок срочных новостей. На экране появились фотографии Марка и Лизы, далее сообщалось об их побеге в русское представительство, также было сказано, что американское правительство требует выдачи предателей для суда за убийство Гринберга.

— Но это же бред, меня вообще на Марсе не было во время убийства Гринберга.

— Согласен, бред. Только обывателям этого не известно, а представлено это так, что Вы с госпожой Гордон заранее всё это спланировали и убили Гринберга.

— Зачем?

— Вот тут самое интересное. По их версии Гринберг хотел рассказать «свободному миру» о нашей находке, но мы послали своих шпионов, то есть вас, чтобы убить Гринберга и не допустить разглашения тайны.

— Какой находки?

— База инопланетян, соответственно, инопланетные технологии.

— Почему же вы скрыли эту находку?

— Ну, это же просто, чтобы за счёт инопланетных технологий уничтожить наших противников и завоевать мировое господство.

— А вы действительно что-то нашли?

— Мы нашли небольшую аномалию, что это такое, мы сейчас разбираемся. Только это не база инопланетян и не инопланетные технологии.

— Что же это за аномалия и почему вы держите это в секрете?

— На этот вопрос я пока, подчёркиваю пока, не отвечу. Мне нужно знать ваше решение.

— Допустим, мы согласны, что тогда?

— «Допустим»? это не ответ, я должен получить от вас окончательное решение. От этого будут зависеть мои дальнейшие действия.

— Какие действия?

— Американское представительство на Марсе требует вашей выдачи. Поэтому если вы соглашаетесь на нашу помощь, то я должен буду доставить вас в Элизию, если нет, то мы расстаёмся, я, конечно, не буду вас выдавать, а просто помогу незаметно покинуть наше представительство, а дальше действуйте сами. Достаточно откровенно?

— Предельно. В каком виде нужно подтвердить наше согласие принять помощь? Расписаться где-то?

— Странные всё-таки у вас представления о нас. Я вас не вербую, мне ваши расписки не нужны, мне достаточно вашего слова.

— Вы верите нам на слово, а если мы специально к вам направлены, если всё это комедия и мы просто хотим попасть на секретный объект русских и выведать, что вы нашли?

— О том, что мы нашли, скоро и так узнает весь мир. Это первое. Второе, втираться к нам в доверие таким образом глупо, мы же всё-таки не дети и тоже кое-что о вас знаем, поэтому можем делать соответствующие выводы. Третье и последнее, наша база в Элизии, это научная база, больших секретов вы там не узнаете.

— У меня такое впечатление, что Вы всё знали заранее, что мы придём к Вам, что нас объявят предателями.

— Нет, всего мы конечно же не знали, но ситуация с вашим приходом была одной из самых вероятных, а просчитывали мы разные варианты.

— Хорошо, я согласен принять Вашу помощь.

— Я тоже согласна принять Вашу помощь. Как мы попадём в русский сектор?

— Через час, отсюда выезжает вездеход, он идёт на нашу пограничную базу.

— Но его, скорее всего, задержат американские власти и проведут досмотр.

— Марк, Вы всё время торопитесь. Вездеход обладает дипломатическим статусом и не подлежит досмотру, но мы понимаем, что американские власти это не остановит, и они задержат вездеход для досмотра, поэтому вы на нём и не поедете. Как только вездеход выедет из здания, вы покинете представительство как обычные наши сотрудники. Сейчас вас немного загримируют, переоденут, и вы пойдёте к большой стоянке вездеходов. Там возьмёте вездеход под номером 350 и спокойно направитесь на трассу к космопорту. Через два километра свернёте с трассы и попадёте в одно малоизученное место. Данные о маршруте уже заложены в систему позиционирования. Там вас встретят. Скафандры уже в вездеходе. Только не надевайте их сразу, пусть возможные наблюдатели думают, что у вас небольшая поездка. Сейчас вам принесут одежду, и придёт гример.

Через час из русского представительства выехал вездеход и быстро стал удаляться в сторону русского сектора. За ним рванули два вездехода, дежурившие неподалёку. Ещё через пять минут из здания вышли мужчина и женщина, которые направились к стоянке вездеходов, сели в номер 350 и, не торопясь, двинулись в сторону дороги к космопорту.

— Пока получается.

— Да, Марк, сейчас поставлю автопилот.

Автопилот вёл вездеход в потоке машин. Проехав некоторое время по трассе, автопилот направил машину к съезду с дороги и выехал в пустыню. Проехав примерно три-четыре мили, вездеход подкатил к небольшой горе. Часть стены отошла в сторону, и вездеход въехал внутрь. Стена за ними сразу же закрылась. В полной темноте они проследовали несколько сотен метров, и машина остановилась. Марк и Лиза надели скафандры, и вышли из вездехода. Зажглось освещение. Вездеход стоял в центре зала, а в дальнем конце их ждали люди в скафандрах. Марк посмотрел на Лизу и вдвоём они пошли к этим людям.

— Госпожа Гордон? Господин Белов?

— Да.

— Прошу сюда.

Их провожатые направили их к шлюзовой камере, которая располагалась в торце зала. Пройдя шлюзы, они оказались в просторной комнате.

— Можно снять скафандры.

Марк и Лиза сняли скафандры и осмотрелись. Комната была с одной стороны заставлена шкафами, куда убирались скафандры. С другой стороны, на стеллажах лежало разное оборудование.

— Василий Степанов.? Представился встречавший.? Прошу вас.

— Где мы?

— Этот бункер был нами оборудован ещё до раздела Марса на русскую и американскую колонию. Так произошло, что он оказался в американской зоне. Естественно мы о нём не сообщали, а использовали в своих нуждах. Вот и опять он пригодился.

Из комнаты они попали в длинный коридор, который заканчивался массивной дверью.

— Я же говорила тебе, что русские могут делать в нашей зоне всё что угодно, а мы нет. У них есть люди, есть возможности.

— Да, я всё больше убеждаюсь, что русские на Марсе действительно расположились основательно.

Степанов подвёл их к двери и, открыв её, впустил их внутрь. Здесь стояли несколько сигарообразных аппаратов с крыльями.

— Что это? — спросил Марк.

— Это Ваш билет в русский сектор.

— Не понял.

— Это мы называем марсолёты. Самолёт, приспособленный к полету в атмосфере Марса.

— Ты знала о чём-нибудь подобном?? Марк обратился к Лизе.

— Нет. Я не предполагала, что здесь можно летать на самолетах. По крайней мере, у нас такого нет.

— Мы полетим на этих аппаратах?

— Конечно. Мы давно используем такие марсолёты, только в своём секторе. Каждый рассчитан на два человека, поэтому один из вас полетит со мной, другой с Николаем. Степанов показал рукой на вошедшего человека.

— Николай Круглов.? Представился второй.? Прошу.

Марк наслаждался полётом. Старт прошёл с небольшой перегрузкой, и теперь они летели на высоте примерно 180–200 футов. Мимо проплывал обычный марсианский пейзаж, но Марку всё это казалось большим аттракционом в луна-парке. Он вспомнил свой восторг при прилёте на Марс. Теперь, пролетая над поверхностью планеты, он с ещё большим воодушевлением смотрел на лежащую внизу марсианскую пустыню. Теперь пустыня уже не казалась такой скучной и однообразной.

Лизе при старте стало нехорошо. Съеденный обед давал о себе знать. Всё-таки она взяла себя в руки и после того, как ускорение закончилось, стала наблюдать за проносящимися мимо пейзажами.

— Впереди граница секторов. Николай показал немного вперёд. Конечно, никакой оборудованной границы не было видно, но как только они попали в русский сектор, пейзаж заметно изменился. Стало больше автострад, то там то здесь попадались рукотворные сооружения, видно было, что русские освоили гораздо больше марсианской территории, чем американцы.

— Что это? Лиза показала на длинные ряды прозрачных сооружений.

— А на что это по-вашему похоже? Николай улыбнулся и пристально посмотрел на Лизу.

Лиза почувствовала, что краснеет, и чтобы скрыть смущение, Лиза сказала первое, что пришло ей в голову.

— Похоже на теплицы.

Николай уважительно и немного удивлённо посмотрел на Лизу.

— Не думал, что Вы угадаете.

— Как? Это что, правда, теплицы? Я сказала первое, что пришло в голову.

— Часто первое впечатление самое правильное. Я, например, увидев Вас, сразу подумал, что Вы очень одиноки. Николай опять долго посмотрел на Лизу.

Теперь Лиза явно смутилась и решила перевести тему.

— Неужели это правда теплицы? Что там растёт?

— Овощи, фрукты, злаки. Всё, что необходимо колонии. Мы абсолютно автономны, и не зависим от поставок с Земли. Это было главное условие для существования марсианской колонии. Мы должны не только полностью обеспечивать свои потребности, но и иметь возможность направлять на общественные нужды излишек своей продукции. Иначе экспансия в космос невозможна.

— И как далеко Вы хотите продвинуться в космос?

— Пока наши возможности позволяют планировать освоение ближайшего космоса. Это Луна, Марс. Технически можно уже высадиться на Венере, но там слишком агрессивная атмосфера. Сначала нужно придумать, как её обуздать.

— Вы и над этим работаете?

— Конечно. Нельзя же замкнуться в одном мире. Человечество должно иметь стимул к развитию. Мы считаем, что освоение космоса и есть тот самый стимул. Как сказал великий русский ученый Константин Эдуардович Циолковский: «Совершенное человечество расселится по другим планетам и искусственно созданным объектам Солнечной системы».

— Но большая часть человечества не мечтает о космосе, ведь на Земле ещё столько проблем.

— Конечно. Только я думаю, что человечество само создаёт большую часть своих внутренних проблем, вместо того, чтобы решать действительно важные проблемы.

— Однако огромное количество людей ещё голодает, засуха, нехватка питьевой воды, военные конфликты, множество беженцев из зон конфликтов, да много ещё чего.

— Лиза, Вы не только очень красивая девушка, но и очень умная. Поэтому я думаю, что сможете сами понять первопричину большинства земных проблем. Я сейчас не хочу вступать с Вами в спор о том, кто виноват в тех проблемах, о которых Вы сказали.

Лиза замолчала, но только её мысли были не о проблемах и их причинах, а об этом удивительном русском. Николай заставил её трепетать от странного чувства, её дыхание учащалось, она краснела словно школьница и самое главное, это ей нравилось. Николай похоже тоже был рад находиться в её обществе и, как и Лиза, желал, чтобы их совместный полёт никогда не заканчивался. Всё оставшееся время Лиза наслаждалась пейзажем и трепетала оттого, что Николай был так близко.

Всё хорошее быстро заканчивается. Подошёл к концу и полёт. Плавно снизившись, марсолёт опустился на посадочную полосу и остановился. К марсолёту подрулил вездеход, Николай помог Лизе выбраться из машины, и они сели в вездеход. Марк уже был там. Вездеход отличался от машин, ранее виденных Лизой. Он был больше, внутри был комфортный пассажирский отсек, где и разместились прилетевшие. Резво стартовав с места, вездеход направился в сторону зданий, которые были видны невдалеке.

— Это комплекс прилёта-отлёта, пояснил Николай. Добро пожаловать в Элизию. В здании они сняли скафандры и направились к большому прямоугольному порталу. Назвать это по-другому язык не поворачивался. Портал выглядел как вход во дворец. Массивные двери, колонны по бокам от дверей, мраморные на вид ступени.

— Что это?? Марк не смог скрыть своего удивления.

— Это вход в исследовательский центр Элизия.? Николай произнёс это таким тоном, как будто ничего необычного они не увидели.

— Но такая роскошь, для чего, это же стоит бешеных денег? Марк не понимал, как русские на Марсе смогли устроить такую красоту и главное, зачем.

— Это не роскошь. Это обычные требования к зданиям и сооружениям. Люди должны работать в комфортных условиях, всё должно быть не только функционально, но и красиво. Это принято на всех наших базах, во всей колонии. Всё это определено нормативными документами, принятыми в России. После революции мы отказались от архитектуры «сумасшедшего дома», как это у нас называют. У нас принято опираться на классический стиль в архитектуре. Это нравится подавляющему числу граждан России.

— Я уже бывала в русском секторе, но я думала, так только там, куда вы возите гостей, для показа достижений и преимуществ. Лиза посмотрела на Николая.

— У нас везде такие условия, мы не занимаемся показухой. Это не имеет смысла. Поэтому, либо ты делаешь хорошо и красиво везде, либо нет. Показуха не в русском характере.

— А как же знаменитые потёмкинские деревни? Марк не мог не подколоть этого русского.

— Миф о потёмкинских деревнях придуман англичанами в глубокой древности и постоянно тиражируется вашими «свободными» средствами массовой информации. Хотя любому грамотному человеку понятно, что Потёмкин не был дураком и не стал бы царице впаривать откровенную ерунду. За это в те времена можно было и головой расплатиться. Царица ехала проверить свои новые владения, а не просто весело провести время, поэтому ей нужна была реальная картина. Так и теперь Вы сами можете проехать по нашим базам и посмотреть, как всё на самом деле. Затем можно сравнить это с тем, как представляют жизнь наших колонистов американские СМИ. Поэтому я не буду Вас ни в чем убеждать. Как у нас говорят, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

— Хорошо. Вы меня убедили. Но если найдётся какой-либо архитектор, которому больше по душе авангардизм, а не классика, то ему как быть?

— Можно быть поклонником разных стилей. Никто никого ни в чём не ограничивает. В России достаточно земли. Каждый гражданин нашей страны имеет или имел земельные участки. На них строятся индивидуальные дома по совершенно любым проектам. Там есть и авангард, и конструктивизм, и барокко. Полная свобода. Там и применяют свои умения архитекторы с любыми предпочтениями. Что касается общественных зданий, городской застройки, то здесь только классика.

— Интересно было бы посмотреть.

— Я думаю, у Вас будет такая возможность.

— Просто в наших средствах массовой информации всё это подается как возрождение имперского стиля и, соответственно, имперских амбиций.

— Нам как-то всё равно, что сообщают ваши СМИ.

Вместе они прошли массивные двери и оказались на большой площади.

— Это центральная площадь Элизии. Мы направимся в сторону гостиницы, где Вас разместят в номерах. Затем предлагается ужин, а завтра сюда прибудет товарищ Смирнов, и тогда решим, что делать дальше. Надеюсь такой план не вызывает возражений? Николай вопросительно посмотрел на Марка и Лизу.

— Возражений нет.

Джеймс Смит рвал и метал. Только что он имел, мягко говоря, не очень приятный разговор с директором ЦРУ. Точнее не разговор. Говорить в обычном понимании на расстоянии 230 миллионов километров невозможно. Он выслушал речь Донована о себе и о других его сотрудниках. Если опустить непечатные выражения, то спич директора сводился к следующему. Потерять двух главных фигурантов операции. Это неслыханно. От него потребовали срочно отыскать Белофф и Гордон, арестовать и продолжить выполнять намеченный план. Поскольку на Земле уже запущен первый этап операции. Подготовленные сообщения ушли в нужные СМИ, соответствующая информация направлена в аппарат ООН, и там уже должны назначить слушания по делу. Союзники уже развернули кампанию о нарушениях прав человека.

Смит собрал своих сотрудников в 203 номере.

— Какие соображения? У нас не более трёх часов, чтобы найти беглецов. На Земле уже всё готово к операции. Там начали предварительную обработку всех заинтересованных сторон, скоро поднимется такая волна, которую остановить уже будет невозможно. На Земле только ждут отмашки, а мы не можем найти Белофф и Гордон. Где они?

— Сэр. У нас есть сведения, что они были на станции очистки и на базе поисковиков. Затем наши сотрудники хотели их задержать в отеле, но не получилось.

— Это я и без вас всё знаю. Мне нужны последние данные о том, где они.

— Прошу прощения, сэр, но мы полагаем, что они в русском представительстве.

— Что? Как это возможно? Они же сотрудники ЦРУ? Как их захватили?

— Мы изучили файлы наблюдения за русским представительством. Белофф и Гордон сами пришли туда.

— Сами? Без принуждения?

— Так точно, сэр.

— Тогда всё ясно. Значит, решили убежать к русским.

Смит немного помолчал, а затем поднялся из-за стола.

— Направить официальный запрос русским о выдаче Белофф и Гордон как предполагаемых убийц русского инженера. Далее полностью блокировать русское представительство. Из него не должна сбежать даже мышь. Подготовить скоростные вездеходы и группу захвата. Если они попытаются выбраться на вездеходах, будем проводить захват. Всё ясно? Вопросы?

— Сэр, а как же дипломатическая неприкосновенность вездеходов?

— Сейчас не до дипломатической ерунды. Ставки слишком высоки. Действовать.

Русское представительство было полностью под наблюдением. Недалеко от выезда из здания дежурили два вездехода с группой захвата. Русским направлен официальный запрос о выдаче Белофф и Гордон. Ответа на него русские пока не дали. Да собственно никто и не рассчитывал на ответ русских. Все прекрасно понимали, что когда к тебе попадают сотрудники такого ранга, то никто их никогда не выдаст. Сначала их полностью выпотрошат на предмет имеющихся у них сведений. Потом, исходя из ценности сведений, и будет приниматься решение об их дальнейшей судьбе. Так что ответа от русских и не ожидали. Поэтому оставалось только следить за развитием ситуации.

Смит сидел в номере и размышлял. Похоже, он чертовски сильно вляпался. Донован всё спишет на него, если что-то пойдет не так. Потому что, если мы здесь облажаемся, то на Земле будет такой грандиозный скандал, который можно будет усмирить только очень большими силами. Из слов Донована Смит понял, что союзники, а проще говоря, вашингтонские шавки, уже начали лаять на русских. Поэтому если этот лай окажется пустым, то даже страшно представить, что нас ждёт. Нужны срочные доказательства коварства русских, то есть, нужны Белофф и Гордон. Я должен достать их из-под земли. Я не могу допустить провала.

В это время раздался сигнал.

— Сэр, это Лезенби. У русских заметно движение.

— Сейчас буду. Без меня ничего не предпринимать.

Смит моментально очутился на стоянке и залез в вездеход.

— Что там?

— У русских готовится машина для выезда. Наши наблюдают за гаражом. Видимо, они решили под дипломатическим статусом вывезти наших беглецов.

— Готовьтесь, будем перехватывать перед шлюзами. Там сейчас тихо, машин нет. Блокируем их вездеход, вскрываем, если они не откроют. Белофф и Гордон поместить в наш вездеход и срочно доставить на базу. Нам нужно их допросить, прежде чем…

— Что с русскими?

— Ничего. Пусть едут, куда хотят. Мы не можем с ними ничего делать, это может дать повод к ответным действиям русских.

— Есть, сэр.

Смит повернулся к группе захвата.

— Всем приготовиться.

В этот момент из русского представительства выехал вездеход и очень быстро стал удаляться в сторону выезда на поверхность.

— За ним.

Все дальнейшее произошло как в замедленной съёмке. Вездеходы заблокировали русских. Вскрыли их машину, но там никого, кроме водителя не оказалось. Смит понял, что его надули, но дальше среагировать не успел. Со всех сторон появились люди в совершенно непонятных костюмах. Группа захвата была моментально нейтрализована. И вот Смит сидит на земле, рядом лежат его люди без сознания, а к нему подходит фигура в каком-то странном костюме. Сначала Смит подумал, что это инопланетяне. Костюм сливался с окружающей средой и только по небольшим переливам и волнам, проходящим по костюму, можно было определить, что к тебе кто-то приближается. Только это оказались не инопланетяне. Смит услышал русскую речь.

— Этого и этого в вездеход. Остальные пусть лежат.

Дальнейшее оказалось самым страшным кошмаром в жизни агента Смита. Его погрузили в вездеход. Рядом валялся Лезенби. Он был без сознания. Машина выехала на поверхность и понеслась в пустыню. Примерно через час они въехали в пещеру. Смита вынесли из вездехода и усадили на стул. Рядом усадили Лезенби, которого привели в чувства.

— Добрый день. Итак, господин Смит и господин Лезенби. Напав на дипломатический вездеход русского представительства в американской зоне на Марсе, вы совершили преступление, предусмотренное уложением о правонарушениях в России. Согласно данному уложению, я имею право ликвидировать вас на месте. У вас есть вопросы?

Первым заголосил Лезенби.

— Я рядовой сотрудник, я только выполняю приказы, прошу Вас, не убивайте, я готов полностью признать свою вину, я сделаю всё, что скажете.

— Заткнись, Лезенби. Какое уложение Вы упомянули? Есть нормы международного права, Вы не можете нас убить. Мы американские граждане.

— Вы поставили себя вне закона, напав на дипломатический вездеход, поэтому о международном праве забудьте. Для нас вы не более чем террористы. Уложение о правонарушениях в России это основной закон, по которому наказывают преступников. Я ответил на ваши вопросы?

— Всё равно мы граждане США.

— Да нам абсолютно наплевать, чьи вы граждане. Вы напали на нас и получите сполна.

— Подождите, я всё сделаю, только не убивайте. Лезенби слез со стула и ползал в ногах у русских.

— У вас есть возможность остаться в живых. Вы сейчас официально под запись расскажете всё о деле Гринберга. О роли Гордон и Белова. Полностью. Если попытаетесь врать, больше предупреждать не буду. Первая ложь и вас ликвидируют. Слушаю ваш ответ.

— Я всё расскажу. Лезенби готов был рассказать любую информацию. От страха перед русскими он полностью потерял выдержку.

— Хорошо. Я готов передать полную информацию. Смит понял, что выхода у него не осталось. Только одна просьба, не отдавайте меня обратно американцам.

— Почему?

— Потому что меня ликвидируют.

Номера в гостинице были довольно простые, но все удобства присутствовали. Марк зашел в номер к Лизе. У неё был аналогичный номер.

— Как думаешь, они прослушивают нас?

— Марк, а какая разница? Мы добровольно приняли их помощь, прилетели сюда, так чего нам бояться прослушки?

— Да вообще-то ты права, бояться нечего, но всё равно как-то всё у них гладко и хорошо. Тебя это не настораживает?

— Нет. Я тебе уже говорила, они ушли вперёд, мы для них не представляем угрозы, нам они помогают из обычных человеческих побуждений.

— Неужели тебя уже перековал в свою веру Николай. Я же вижу, как Вы смотрите друг на друга.

— Ты что ревнуешь?

— Конечно нет. Это твоё личное дело, только я хотел бы знать, могу ли я тебе доверять или ты целиком на их стороне?

— Марк, мы уже оба на их стороне, если ты не заметил.

— Я в другом смысле, надеюсь ты понимаешь?

— Марк, я тебя предавала, чем-то обидела, что-то плохое тебе сделала?

— Нет, а при чём здесь это?

— При том. Мы сами согласились на их помощь, и мне кажется, что они нормальные порядочные люди. В конце концов, я с русскими уже встречалась. Я не верю в то, что они будут нас использовать против США. Хотя после того, что наши власти сделали, это было бы разумно. Тем не менее, я считаю, что они помогут нам.

— Ну, а как же Николай? Что произошло за время полёта.

— Да ничего не произошло. Мы просто разговаривали, но если тебе это так интересно, то да, он мне понравился. Надеюсь, что я ему тоже. Только это никак не повлияет на тебя, можешь не переживать.

— Хорошо. Давай не будем спорить и пойдем, посмотрим, чем нас накормят.

Ужин оказался простым, но сытным. Картофель, мясо, свежие огурцы и помидоры. Марк с удовольствием выпил яблочного сока. За ужином никто не проронил ни слова. Только в самом конце Николай ещё раз подтвердил прилёт Смирнова и пожелал спокойной ночи.

Лиза проснулась и посмотрела на часы. Часы показывали только пять утра. Однако она поняла, что заснуть уже не получится. Несмотря на очень насыщенный предыдущий день, Лиза очень хорошо отдохнула, выспалась. Тогда Лиза умылась, оделась и стала размышлять, как быть дальше. Вся предыдущая беготня совершенно не оставляла возможности поразмыслить о своей дальнейшей судьбе. Сейчас у неё было время.

Приняв помощь русских, я отрезаю себе возможность возвращения в Штаты. Даже если мы докажем нашу невиновность в деле Гринберга, спокойной жизни у нас не будет. ЦРУ не прощает. Они в любом случае будут считать нас русскими шпионами и в лучшем случае посадят, а в худшем ликвидируют. Это ясно. Слава Богу, что у меня нет родственников, а то и им бы досталось. Сейчас, даже хорошо, что я сирота. Как говорил один из руководителей секретной службы: «самые лучшие агенты получаются из сирот». Значит, я и есть самый лучший агент, только оказалось, что моей стране не это нужно. Интересно, а у Марка есть родные и что он думает об их судьбе. Надо будет утром спросить. Теперь дальше. Русские спокойно нас перевозят к себе. Как обстояли дела со смертью Гринберга, они уже скорее всего поняли. Что они думают о нашем присутствии здесь? Да, они оказали нам помощь, но что будет дальше? Ведь не можем же мы здесь торчать вечно. Да, ещё надо спросить Смирнова, как отреагировали американцы. Какие шаги они предпримут? Наверное, потребуют нашей выдачи. Хотелось бы услышать ответ русских. Вопросов больше, чем ответов. Ладно, скоро Марк встанет и тогда будем думать, что делать дальше.

Марк проснулся практически одновременно с Лизой и тоже сидел и думал о своей дальнейшей судьбе. Он американец, родился и вырос в Америке, его родители остались в Штатах после революции и о своей родине старались при Марке не вспоминать. Когда Марку было семнадцать, родители погибли в автокатастрофе, и Марк очень рано стал самостоятельным. Закончил университет. Во время учёбы его заметили и пригласили на работу в ЦРУ. Вся его деятельность была связана с Ближним Востоком. Там была его стихия, там он всё знал, там проводил операции. Ничего не предвещало никаких изменений, и вдруг Донован направляет его на Марс. Здесь же он должен был стать разменной монетой в игре. Из рассказа русских и, главное, из показаний Смита, Марк знал, что его должны были убить и обвинить в этом русских. Его использовали как пешку, которой жертвуют в игре. Вся его предыдущая жизнь, вся работа на ЦРУ, всё это оказалось никому не нужно. Его берут и посылают на смерть только для того, чтобы разыграть партию с русскими. Вопрос, что от этого получают США? Допустим, русских обвинили в убийстве двух американских граждан, которые расследовали смерть русского инженера. Ну, пошумит пресса и наша, и европейская, дальше-то что? Это не принесёт никакой выгоды. Значит, всё должно было выйти на уровень ООН. Иначе на русских никак не воздействовать. Они уже давно не обращают внимания на наши вопли в прессе. Только, если бы их обвинили на международном уровне, можно было бы что-то поиметь с этого дела. Надо дождаться Смирнова. Проснётся Лиза, и необходимо срочно переговорить с русскими. Только потом можно решать, что делать дальше. Это совсем не праздный вопрос. Вернуться в Штаты после всего произошедшего не получится. Как только я окажусь в руках ЦРУ, от меня мокрого места не останется. Правда, оставаться в ГУЛАГе, мне тоже не хочется. Нужно думать, как жить дальше. Интересно, что Лиза думает об этом, как она собирается обустраивать свою жизнь. Сейчас шесть часов, пойду, разбужу Лизу, извинюсь, но сидеть и ждать в одиночку уже не могу.

Марк вышел из номера и, подойдя к двери Лизы, негромко постучал. На его удивление Лиза сразу открыла, и видно было, что она уже давно не спит.

— Я думал, что ты ещё в постели.

— Нет, я уже час как встала.

— Интересно, я тоже уже час сижу и размышляю.

— О чём?

— О том, как быть дальше. В Америку нам путь заказан, нужно будет скрываться. Может быть, пластическую операцию и попробовать залечь на дно в какой-нибудь тихой стране, а дальше будет видно?

— Я — пас.

— Почему? Неужели ты думаешь, что твой Николай тебе поможет?

— Он не мой, по крайней мере пока, но я думаю, что он поможет.

— И что ты останешься жить в ГУЛАГе?

— Марк, какой ГУЛАГ? Очнись, не надо говорить, как наши ястребы.

— Ну конечно, у них тут рай земной?

— Конечно не рай, но о лагерях я тоже не слышала.

— Хорошо, то есть ты планируешь остаться у русских?

— Я планирую полностью разобраться с нашим делом и только затем принимать решение.

— Интересно, когда прибудет Смирнов и что у него за информация.

— Я думаю, часа через два. Знаешь, пойдём, попробуем найти что-нибудь поесть, а после завтрака подождём Смирнова.

— О'кей.

Выйдя из номера, они направились в холл гостиницы. В холле к их удивлению уже сидели Смирнов и Круглов и пили кофе.

— А вот и наши гости. Доброе утро, госпожа Гордон и господин Белов. Смирнов встал навстречу и пожал руки Лизе и Марку. Николай тоже встал и протянул руку Марку. Пожав её, он повернулся к Лизе и, когда она протянула ему руку, взял её и поднес к своим губам. Лицо Лизы мгновенно вспыхнуло, руки задрожали. Ей никто еще не целовал руки. Она на мгновение потеряла дар речи и не знала, как реагировать. Николай, поцеловав руку, ещё некоторое время не отпускал Лизину руку, глядя ей в глаза.

— Надеюсь, Вы хорошо отдохнули?

— Что? А, конечно, спасибо. Лиза не понимала, почему она не может внятно отвечать.

Марк усмехнулся, глядя на Лизу, и взял инициативу в свои руки.

— Странно, но мы не сговариваясь проснулись примерно в пять часов, час сидели по номерам, а потом я пошёл к Лизе, чтобы её разбудить, но оказалось, что она уже не спит. Мы сидели и думали о нашей дальнейшей судьбе, ни до чего не договорились и пошли позавтракать. Решили, что после завтрака Вы, мистер Смирнов, приедете, но оказывается, Вы уже здесь.

— Да, я приехал три часа назад. Мы с Николаем уже позавтракали и решили за чашкой кофе дождаться вас. А почему вы так рано встали? Вчера вам пришлось немало вынести, и я думал, что вы проспите минимум до десяти часов.

— Не знаю, но я выспался и чувствую себя полностью отдохнувшим, а вот дальнейшие планы пока не дают покоя, а ты, Лиза, чего не спала?

Лиза бросила короткий взгляд на Николая.

— Я тоже хорошо отдохнула, а, проснувшись, прокручивала в голове всё произошедшее и тоже думала о будущем.

— К каким выводам Вы пришли? Если конечно это не секрет.

— Мистер Смирнов, с точки зрения американцев, мы — беглые предатели. Поэтому наше возвращение в США возможно только в наручниках. Даже если с Вашей помощью нам удастся доказать свою невиновность, всё равно нам этого не простят.

— Разумно.

— Поэтому, мне, скорее всего, придётся менять внешность, создавать новую личность и попытаться укрыться в какой-нибудь тихой европейской стране. У Лизы, по-моему, несколько иные планы.

— Интересно какие?

— Я хочу полностью разобраться в нашем деле и только потом принимать решение о своей дальнейшей судьбе.

— Что Вы хотели уточнить в Вашем деле?

— Мы знаем, что Гринберг поехал на границу американского сектора, но не знаем, зачем. Мы знаем, что он умер от сердечного приступа, но не знаем причины этого приступа. Мы знаем, что нас с Марком хотели подставить, но не знаем с какой целью. И, наконец, мы не знаем, для чего вся эта каша затевалась. Только после того как я узнаю ответы на все эти вопросы, я смогу решить, как мне поступить дальше.

— Ну, кое-что мы уже выяснили, но прежде я хочу вам рассказать, что произошло после вашего выхода из нашего представительства в Земле Прометея.

Как мы и предполагали, американцы бросились за нашим вездеходом и, несмотря на дипломатический статус машины, задержали его и подвергли обыску. Там были Смит и Лезенби. Только зря они пошли на такой риск. С 2017 года никто не имеет права задерживать наших граждан, поскольку незамедлительно идут ответные меры. В 2018 году в Англии были задержаны два гражданина России. На требование об их немедленном освобождении было отказано. Тогда мы моментально блокировали посольство Британии в Москве, отключили все энергоресурсы, а наши спецслужбы задержали четырех британцев. Вой был страшным, но мы на этом не остановились, и к берегам Британии был направлен отряд кораблей Северного флота, которым был дан жёсткий приказ о бомбардировке.

— Вы готовы были развязать войну из-за двух человек? Марк был потрясён. Он не знал об этом инциденте.

— Мы готовы были отстаивать права своих граждан. Никто не имеет права задерживать граждан России. Если у вас есть основания считать их в чём-либо виновными, будьте добры пожаловать в Россию, предоставить доказательства и тогда их будут судить, но судить у нас и по нашим законам. Так вот, через два дня англичане поняли, что мы не шутим и готовы идти до конца. Наши граждане были отпущены на родину. В 2019 и 2020 годах были аналогичные случаи с американской стороны. Ответ был точно такой же. Были несколько попыток похищения наших граждан разного рода бандитами и террористами. Два раза в Африке и три раза на Ближнем Востоке. Только после того, как несколько родственников террористов отправлены бандитам по почте, а сами террористы были пойманы и повешены, похищения прекратились. Весь мир теперь знает, что граждане России неприкосновенны. Если у вас есть основания их в чём-то обвинять, то обращайтесь по официальным каналам. С тех пор никто не решается трогать граждан России, а тем более арестовывать их.

— Ну, а если они совершили уголовное преступление? Как тогда?

— Было несколько случаев, когда наши граждане совершали уголовное преступление. Например, в Германии и в Финляндии. Нам были предоставлены материалы, суд их рассмотрел, и нарушители получили реальные сроки заключения.

— Как-то всё это странно. Не очень верится.

— Вам может пока и не верится. Другие верят.

— И что эти, совершившие уголовные преступления, реально сидят?

— Конечно, сидят. Финские и немецкие власти постоянно отслеживали процесс прохождения наказания виновных. Более того, по нашим законам, наказание за преступления, совершённые за границей, гораздо суровей, чем за аналогичные внутри страны.

— Это ещё почему?

— Потому что в данном случае страдает репутация нашего государства, а это отягощающее обстоятельство. Я понятно разъяснил?

— Да, понятно. Только для осмысления мне потребуется время.

— Это хорошо. Всё надо осмысливать. Ничего нельзя принимать как догму. Человек разумный потому так и называется, что у него есть разум для осмысливания любых проблем.

Вернёмся к нашим баранам. Это, конечно, фигура речи, но иначе Смита я не могу назвать. Остановив наш вездеход и подвергнув его обыску, Смит поставил себя вне закона. Поскольку мы предполагали подобное развитие событий, то, естественно, за нашим вездеходом следовала группа поддержки. Дождавшись, когда Смит обыщет вездеход, наши товарищи нейтрализовали людей Смита, а самого Смита и Лезенби задержали. Их рассказ дополнил недостающие сведения по делу Гринберга. Ваши коллеги знали о страсти Михаила, он верил, что на Марсе возможно найти следы инопланетян. Он объездил всю нашу колонию, облазил горы, кратеры Марса, но, к его сожалению, ничего здесь не нашел. И вдруг, во время его поездки в американский сектор, Смит сообщает ему об удивительной находке. Якобы были найдены фрагменты инопланетного корабля. Только находятся они так неудобно, на границе русского и американского секторов. Вывезти незаметно не получается, привлекать официальные русские власти они не хотят из-за боязни, что русские приберут к рукам самое ценное. Гринбергу было предложено приехать на место находки и самому убедиться. Только приехать, по возможности не привлекая внимание. Так Михаил и поступил. Взял вездеход, вывел из строя систему связи и направился к месту встречи.

— Почему он не взял скафандр, как он рассчитывал вернуться?

— Смит пообещал ему встречу, сказал, что скафандры будут на месте. Тем более, если бы Гринберг брал скафандры, то ему пришлось бы придумывать повод и маршрут.

— Что же было дальше?

— Добравшись до места встречи, Гринберг не нашёл американцев, понял, что вернуться назад не сможет. По всей видимости, это его так напугало, что он запаниковал и очень разволновался, от этого и произошёл сердечный приступ. Если бы там были люди, то его ещё можно было спасти, но он был один.

— У меня вопрос, мистер Смирнов, если американцы планировали провокацию, то должны были его ждать и только потом либо увезти в свой сектор, либо убить, а их там не оказалось.

— Правильно. Так и должно было быть, но вмешался случай. Я уже говорил, что Гринберг вывел из строя систему связи, поэтому связаться с ним у Смита не получалось. Они его действительно ждали, но Гринберг приехал немного не туда. Всё-таки он инженер, а не исследователь поверхности. Раньше в одиночку он никогда не выезжал, поэтому с системой позиционирования был знаком недостаточно хорошо. Скорее всего, он неправильно ввёл координаты и приехал в другое место. К тому моменту, когда его обнаружили американцы, он уже был мёртв.

— Почему Смит забрал вездеход и тело Гринберга?

— Сначала Смит хотел уехать и забыть о Гринберге. Подумал, что мы раскусили их игру и убили инженера. Сходу определить причину смерти Смит не мог, он агент, а не врач. Поэтому он решил, что мы играем с ним. Однако, обследовав окрестности и не найдя наших людей, Смит всё-таки решил забрать вездеход и тело. В конце концов, Гринберг практически в любом случае был бы мёртв. Сразу же от Смита ушла информация директору ЦРУ о случившемся. Донован приказал действовать по плану, предусматривавшему смерть русского инженера. Далее Вы практически всё знаете.

Марк ненадолго задумался. Ему всё еще не понятна была его роль во всей этой пьесе.

— Зачем Донован послал меня на Марс?

— Я полагаю, ему нужно было сделать большой спектакль о расследовании гибели Гринберга, поэтому для его осуществления привлекли не только местные силы, но и направили специального представителя директора.

— Хорошо, зачем меня надо было убивать, а Лизу выставлять русской шпионкой?

— Я же говорю, предполагалось разыграть целый спектакль. Злые русские убивают рвущегося на свободу борца с тиранией, американские спецслужбы посылают агента с Земли, чтобы раскрыть это дело, но он, всё раскопав, падёт от руки предательницы. Однако, весь свободный мир узнает «правду» и тогда вопрос о необходимости пересмотра вопроса русской юрисдикции над Марсом требуется вынести на рассмотрение ООН. Вкратце так. Более того, на Земле уже началась первая фаза операции. Уже несколько дней коалиция (при этих словах Смирнов сделал такое комичное лицо, что все невольно заулыбались) из таких мощных стран как Польша, Латвия, Болгария и Украина, вопит о нарушении всяческих прав человека в России. Она даже выдвинула требование о рассмотрении на уровне ООН преступных действий России на Земле и в космосе. Премьер-министр Британии выступил с осуждением действий России на Марсе. На вопрос, какие действия он имеет в виду, он ответил, что всё, что Россия творит на Марсе, является незаконным и преступным. Они начали с фальстарта, поскольку были уверены, что вы оба будете у них, и они смогут полностью разыграть свои карты.

— Мистер Смирнов, как Вы думаете, если бы это удалось, как бы развивались события.

— Мое мнение, что США действительно поставили бы на рассмотрение ООН вопрос об изменении границ марсианских, а может быть и лунных владений России. Вас бы естественно поддержали ваши вассалы. Возможно, даже какую-то резолюцию приняли бы. Только всё это бесполезно.

— Почему?

— Да потому, что Россия никому больше не позволяет пересматривать свои владения и подвергать сомнению наши границы и наши завоевания. За нашими границами и нашими завоеваниями стоят жизни наших людей, которые пожертвовали ими, чтобы страна могла развиваться и жить дальше. Разве Вы не знаете, что при освоении Луны и Марса у нас были аварии, несколько космонавтов и учёных погибли. И вдруг теперь кто-то решил, что мы всё это забудем и позволим изменять наши границы в угоду чьим-то резолюциям.

— Да я помню. Об этих трагедиях у нас широко сообщалось. Говорили, что русские не считаются с жертвами, лишь бы забрать себе более жирный кусок.

— Вот именно. В этом вся суть западных СМИ. Русские всегда не берегли своих людей, лишь бы больше прибрать к рукам. Заваливали всё трупами.

— Разве не так?

— Конечно, не так. Вот ответьте мне, Марк, сколько у Америки было жертв при освоении Луны и Марса?

— Я, честно говоря, не помню. Лиза, может ты помнишь?

— Я помню, что были сообщения о гибели экипажа Moonraker 9. Затем на Марсе была авария в начале строительства колонии. Это всё.

— Вот видите. Даже это не показывает истинной картины. Ваши жертвы старались не сильно афишировать, только те, что нельзя скрыть, выносились на публику, и то затем очень быстро всё забывалось. Вроде бы и не было никаких жертв. У нас за всё время освоения Луны и Марса погибло 27 человек. Это и космонавты, и сотрудники лунной и марсианской колонии. Те случаи, которые упомянула Лиза, унесли жизни 17 американских граждан. Только это ещё не всё. Были и другие катастрофы, о которых у вас предпочли практически ничего не сообщать. Потом можете порыться в сети и поискать сведения об этом. Но даже если не брать других погибших в расчет, жертвы России и Америки сопоставимы. Поэтому писать о нашем отношении к людям как расходному материалу, мягко говоря, неправильно. Мы ценим наших людей. Поэтому изменения наших владений будет предательством погибших товарищей. Мы этого никому не позволим.

— Вы настолько считаете себя сильными и неуязвимыми?

— Слава Богу, у нас есть возможности отстоять свои завоевания.

— Ну а если весь мир ополчится против вас?

— Весь мир? Это кто? США плюс ЕС. Причем в ЕС далеко не все страны разделяют позицию США. Это совсем не весь мир, даже не бóльшая часть. Мы приветствуем поездки учёных из любых стран мира на наши лунные и марсианские базы. Мы развиваем сотрудничество со всеми, кто в этом заинтересован. У нас здесь очень много китайцев, индусов, бразильцев и это далеко не всё. В Земле Аравия у нас огромный научный центр, где вместе с нами работают немцы, французы, итальянцы и многие другие. Так что о том, что против нас весь мир, говорить нельзя, но, если бы против нас был и весь остальной мир, мы бы справились.

— У вас такая сильная армия?

— Армия наша действительно сильна, но у нас есть и космос. Околоземная орбита целиком контролируется нашими аппаратами, мы не позволим вам или кому-либо ещё нанести превентивный удар.

— Тогда почему же вы сами не завоюете весь мир, если такая возможность существует?

— Зачем?

— Как это зачем? По праву сильного.

— Смешные вы, американцы. Нам не нужно никого завоёвывать. Мы самодостаточны.

— Но ведь Россия всегда захватывала соседей, в двадцатом веке вообще полмира под себя подгребла, поработила кучу государств. У вас всегда были имперские амбиции.

— Хорошее представление у Вас о родине.

— Моя родина Америка, я американец.

— Вы русский и Ваша родина Россия, просто Вам промыли мозги сплошной ложью. Вам необходимо узнать правду, посмотреть на нашу колонию здесь, на колонию на Луне и поехать в Россию, тогда Вы всё поймёте. Пока я скажу Вам только одно. По поводу захвата и порабощения. Куда приходила Россия, там начинались грандиозные стройки, неграмотным народам давали письменность, строили школы, создавали индустрию. Вот Вы говорите, что в двадцатом веке Россия подгребла под себя полмира. Поищите информацию в сети, сколько было построено в этом «полмире» с помощью России, сколько всего сделано. Только потом это быстро забывалось, и нас называли агрессорами и оккупантами. Поэтому теперь мы не собираемся никого захватывать. Сами как-нибудь разбирайтесь. Новых земель нам не надо, у нас и так её много, а когда доберёмся до других планет, станет ещё больше. Нам интересно развитие, стремление в космос, а завоёвывать какую-нибудь страну на Земле. Зачем? Чтобы нас опять считали оккупантами, а мы должны были бы вкладываться в них. Нет уж, увольте.

— То есть, Вы хотите сказать, что не вынашиваете планов мирового господства?

— Конечно, нет. Зачем? Прошло уже тридцать лет после революции, разве мы кого-нибудь или что-нибудь захватили? Нам это не нужно. Наоборот, последние пятнадцать лет к нам пытаются иммигрировать из стран того самого «полмира», как Вы его назвали. Однако наши устремления направлены в космос. Это гораздо интереснее и выгоднее.

— Какая может быть выгода? Ведь освоение космоса — это сплошные затраты.

— Неверно. Например, на Луне есть гелий-3, в поясе астероидов очень много редких металлов, причём часто не в виде руды, а в чистом виде. На Марсе мы нашли минерал, по своим свойствам напоминающий наши алмазы, только ещё более прочный. Представляете, какие перспективы для обрабатывающей промышленности? Тем более что его здесь довольно много. Это далеко не всё. В космосе, в условиях невесомости и при наличии вакуума, можно осуществлять такие операции, которые просто невозможно провести на Земле. На орбите Луны мы наладили производство сверхчистых материалов, которые пользуются огромным спросом. У нас их с руками отрывают. Такие материалы просто незаменимы в разных отраслях, от электроники до медицины. Если подходить к космосу с умом, космос даёт огромную отдачу.

— Допустим. Я помню, что Гринберг интересовался проблемой терраформирования. На это же очень большие средства нужны.

— Конечно. У нас много инженеров работает над этой проблемой. Многое уже достигнуто. Например, наши теплицы выбрасывают в атмосферу Марса кислород. Мы нашли богатое месторождение селитры, и наши предприятия стали выделять азот. Углекислого газа здесь и так достаточно. Лет через пятьдесят-шестьдесят на Марсе будет такая атмосфера, которая позволит находиться на поверхности без скафандра. Конечно, дышать полной грудью будет пока невозможно, но давление будет приемлемым и, с помощью дыхательного аппарата, можно будет гулять на поверхности. Помимо этого, атмосфера будет защищать от метеоритов наши постройки на поверхности. Пройдёт ещё порядка пятидесяти лет и марсианская атмосфера не будет отличаться от земной.

— Прямо какая-то фантастика. Не могу в это поверить, но даже если это и так, неужели Вы такие альтруисты, что все эти проблемы взвалили на себя. Ведь атмосфера будет у всего Марса, значит и в американском секторе.

— Естественно, атмосфера будет у всего Марса. Только я надеюсь, к тому времени в Америке возобладают разумные силы, и Америка тоже направит свое развитие на пользу не только себе, а всему человечеству. Если же нет, то придётся выставить счёт американцам. Смирнов широко улыбнулся. Марк и Лиза, посмотрев на него, тоже не смогли сдержать улыбок. Через секунду все дружно рассмеялись.

— А если серьёзно, то терраформирование Марса это всеобщая задача. Ведь не дай бог, что-то случится с Землей, то единственный выход — это переселиться на Марс. Поэтому мы будем продолжать эту работу. Только воспользоваться её результатами смогут только те, кто в этом участвовал.

— Будете силой выгонять американцев?

— Нет. Они скоро сами покинут свою колонию.

— Почему?

— Вы там были. Вы видели, что колония не развивается, а медленно угасает. Так что это вопрос времени, причём не очень большого. Вот собственно и всё. Теперь вы представляете полную картину. Все материалы, имеющиеся у нас, мы готовы предоставить вам. Показания Смита задокументированы и подписаны. Вам решать, как быть дальше. Со своей стороны, хочу сказать, что наше предложение остаётся в силе. Мы не только оказываем вам помощь в получении сведений, но и предлагаем вам защиту.

Николай Круглов пристально посмотрел на Лизу и, не отрывая от неё взгляда, сказал:

— Мы примем любое Ваше решение, но со своей стороны, я надеюсь, что Вы останетесь у нас.

Лизе показалось, что она в данный момент похожа на школьницу, которую в первый раз в жизни пригласили на свидание. Для себя она давно всё решила. Ей уже было глубоко наплевать на мнение американцев, на дело Гринберга, да на всё. Она хотела остаться с Николаем, чего бы ей это не стоило.

— Не знаю, как решит Марк, но я решила остаться здесь. Она повернула голову в сторону Николая и увидела, как он облегчённо вздохнул и расцвел в улыбке. Лиза тоже не смогла удержать улыбку. Они сидели друг напротив друга, и для них больше никого не существовало в целом мире.

Марк немного удивлённо посмотрел на Лизу, потом на Круглова. Переведя взгляд на Смирнова, Марк, слегка усмехнувшись, сказал:

— Мистер Смирнов, я правильно понимаю, что Вы готовы нам предоставить полный комплект документов по делу Гринберга?

— Правильно.

— Мы можем рассчитывать на Вашу помощь, если мы решим отстаивать своё имя в США?

— Если Вы вернётесь в США, наши сотрудники готовы явиться в любую инстанцию и дать необходимые пояснения. Только я думаю, до этого не дойдёт. Мне кажется, Вам не позволят добраться до Соединенных Штатов.

— Я тоже так думаю, просто хотелось для себя полностью прояснить картину. А, если мы будем пытаться отсюда рассказать правду о том, что здесь произошло? Как будете действовать Вы?

— Вы понимаете, на мой взгляд, это бессмысленно. Американцы уже выставили вас как перебежчиков и предателей. Любые ваши объяснения будут восприниматься, как попытка либо оправдаться, либо солгать.

— Кстати, а американцы уже направили запрос в отношении нас?

— Конечно. Сразу же, как только поняли, что вы пришли в наше представительство в американском секторе.

— Вы дали уже официальный ответ?

— Естественно. Хотя можно было потянуть, но в данной ситуации, как только мы получили показания Смита, то сразу же направили официальный ответ, смысл которого в том, что мы предоставили вам защиту, вопрос вашего возвращения решите вы сами, ну и, конечно, приложили копию показаний Смита. Так сказать, из России с любовью. Кстати, Смит отказался возвращаться к американцам. Он прекрасно понимает, что его ждёт дома.

— Вот это новость. Что же Вы планируете с ним делать?

— Он дал показания и будет доставлен на Землю. Далее будут решать там.

— Интересно. Какая-нибудь реакция со стороны американских властей была?

— Пока нет. Я думаю, её и не будет. Если вы решите вернуться, то тогда, возможно, что-то и будет предпринято. Причём я полагаю, предпринято будет только противодействие вам, чтобы вы не добрались до Штатов. В обратном случае никакой реакции не будет.

— Я тоже так считаю.

— Так что Вы решили, Марк? Или нужно время?

— Нет. Времени не нужно. Можно ещё задать вопрос?

— Конечно.

— Вы говорили, что я могу посетить любые Ваши базы и здесь и на Луне.

— Почти любые. Надеюсь, Вы понимаете, что есть определённые базы, связанные с безопасностью, на которые без соответствующего допуска попасть невозможно. По остальным можно свободно путешествовать.

— Это понятно. Я сам смогу выбрать, куда поехать?

— Ну конечно.

— А если я начну задавать всякие разные вопросы сотрудникам Ваших баз?

— Марк, вопросы Вы можете задавать, можете смотреть, разговаривать с людьми. Те базы, которые не связаны с безопасностью, это территория России, где действуют российские законы. У нас всё в порядке со свободой передвижения, со свободой слова и так далее.

— Ну, а как же неугодные средства массовой информации, которые вы закрыли?

— Вы опять за старое. Как ребенок, ей богу. Те СМИ, о которых Вы говорите, закрыты по решению суда за откровенную ложь, причём неоднократную, что задокументировано и есть в материалах, с которыми, кстати, может ознакомиться любой желающий. Кроме того, скажите, в Америке много СМИ, полностью финансируемых из-за границы? У вас даже закон это запрещает. Поэтому спор о свободе слова давайте оставим до того момента, когда Вы будете более-менее представлять жизнь у нас и до того момента, когда на Земле наш представитель в ООН выступит с материалами по Вашему делу. Ведь неудобно получается, Польша и со-товарищи так сильно вопила об ужасах на Марсе, что ООН была вынуждена назначить соответствующее заседание. Вот на нём наш представитель и выступит, а мы посмотрим, как всё это осветят независимые средства массовой информации Запада.

— Хорошо. Вместе посмотрим на происходящее. Могу задать вопрос о моей дальнейшей судьбе?

— Конечно.

— Помните, Вы говорили, что Ваши учёные что-то обнаружили. Какую-то аномалию. Что это?

— Марк, эту аномалию мы обнаружили совсем недалеко отсюда. Где-то через месяц-полтора, когда наши исследователи окончательно определятся, мы обнародуем соответствующий доклад. До тех пор мы бы не хотели, чтобы пошли какие-то слухи, домыслы, и так далее.

— А я могу это увидеть?

— Всё зависит от Вашего ответа. Если Вы решили возвращаться в США, то ждите полтора месяца. Если остаётесь у нас, то, скорее всего, мы сможем организовать поездку.

— Да, я понял. В принципе, я для себя всё решил. Возвращаться в Штаты, мне смысла нет. Особенно после того, что я узнал о методах Донована. Я готов остаться, только, что я должен взамен? Мы же взрослые люди, и я понимаю, что Вы ждёте от меня каких-либо ответных шагов.

— Вы специализировались по Ближнему Востоку. Нам не нужны Ваши контакты. Вы просто можете стать работником института, который занимается проблемами Ближнего Востока. У Вас инженерная подготовка. Можете применить свои знания здесь, на Луне, на Земле. Выбор за Вами.

— Откуда Вы знаете про мою инженерную подготовку?

— Марк, Вы нас обижаете. Неужели Вы думаете, что мы не собрали про Вас всю информацию.

— Ну, собственно, конечно. Было бы странно, если бы вы это не сделали. Хорошо. Я остаюсь.

— Вот и правильно. Теперь я приглашаю Вас в ресторан. Отметим это событие чашечкой хорошего кофе и завтраком, а то мы заболтались и совсем забыли о еде.

Марк почувствовал, что аппетит разыгрался не на шутку. Пока они разговаривали со Смирновым, Марк забыл о еде, но теперь понял, что жутко проголодался.

После завтрака все четверо собрались в номере Марка. Предстояло обсудить дальнейшие планы. Лиза с Николаем решили осмотреть базу в Элизии. Марк до сих пор точно не определился с тем, куда бы он хотел направиться.

— Мистер Смирнов, не могу для себя решить, куда ехать первым делом. Может быть, Вы мне что-нибудь посоветуете.

— Прежде всего, прошу Вас, Марк, не называйте меня «мистером». У нас принято обращение «товарищ», но если оно претит Вашему «западному» уху, то можете называть меня по имени.

— Договорились товарищ Сергей.

— Напрасно иронизируете. Обращение «господин» несёт в себе оттенок подчинённости. Обращаясь таким образом к человеку, Вы невольно ставите своеобразную разницу между вами. Он — господин, Вы — подчинённый. Обращение «товарищ» говорит о том, что вы с человеком являетесь равноправными партнёрами, более того, от «товарища» до «друга» можно пройти очень быстро. Всё-таки партнёрские отношения кажутся нам более приемлемыми.

— Извините. Сергей, как Вы думаете, куда мне лучше направиться?

— Мне кажется, что оптимальным вариантом было бы осмотреть наше поселение здесь, в Элизии. Предлагаю прогуляться по жилому сектору, затем посетить лаборатории, а к вечеру мы решим, куда ехать дальше.

— Идёт.

За день Марк успел посмотреть едва ли треть от того, что было на базе. Жилые модули, рабочие помещения, всё было сделано довольно просто, без излишнего шика, но очень функционально. Просторные отсеки, освещённые равномерным светом, поражали своей чистотой. Марк всё время вспоминал американский сектор, и сравнение всё больше было не в пользу последнего. На центральной площади базы был разбит небольшой сквер, где росли деревья и цветы. Система автоматического полива поддерживала влажность почвы на необходимом уровне. Несколько работников ухаживали за посевами, подрезали кустарник, следили за тем, чтобы цветы были равномерно распределены по грядкам.

Несколько раз Марк ловил себя на мысли, что он забывает о своем нахождении на Марсе, так как общая атмосфера была совершенно земной.

Вечером все четверо опять собрались в номере Марка. По лицам Лизы и Николая Марк понял, что этим двоим вообще никуда можно не ехать. Им главное было находиться вместе, а где, совершенно не важно.

Марк после посещения жилого сектора и лаборатории тоже был под сильным впечатлением. Лаборатория произвела на Марка меньший эффект. Все-таки лаборатория она и есть лаборатория. Приборы, колбы, столы, компьютеры. Другое дело, что в данный момент там работали над пробой песка из одного из кратеров, который несколько отличался по своим свойствам от остального. Он имел остаточную радиоактивность, хотя никаких залежей радиоактивных материалов рядом не было. Часть песка имело следы воздействия больших температур. Марк не стал в лаборатории расспрашивать Сергея, но в номере решил получить уточнения.

— Сергей, что это за песок, отличающийся от остального песка на Марсе?

— Марк, помните, я говорил, что нашли на Марсе некую аномалию?

— Да помню.

— Так вот. Относительно недалеко отсюда есть потухший вулкан? Купол Гекаты. Именно там мы и обнаружили этот песок, отличающийся от остального. Вулкан извергался очень и очень давно. С тех пор прошло более трехсот миллионов лет. Песок и камни внутри и вокруг вулкана однородные и совпадают со своими собратьями из других частей Марса. И только в северной части кальдеры мы обнаруживаем тот песок и камни, которые сейчас исследуют в лаборатории. По всей вероятности, на этой отдельной части кальдеры произошло некое воздействие на поверхность. Причём это случилось порядка ста лет назад, если судить по данным предварительного анализа. Что конкретно произошло, мы пока не выяснили, гипотезы, конечно, есть разные, поэтому я и сказал, что нам необходимо провести соответствующие исследования, чтобы можно было сообщать о находке.

— Как Вы думаете, что там произошло?

— Предположения есть разные. Кто-то считает, что там упал метеорит, кто-то предполагает точечный выход магмы. Есть и несколько фантастические гипотезы? Некоторые думают, что там упал космический зонд с ядерным реактором.

— Инопланетяне?

— Сто лет назад на Земле ещё не было техники с ядерными реакторами, поэтому да, полагают, что это инопланетный аппарат. Только пока никаких следов не найдено.

— А Вы к какому варианту склоняетесь?

— У меня несколько иная специализация, поэтому я жду выводов учёных. Вот Гринберг тот был бы точно уверен, что это инопланетяне.

— Если это был зонд инопланетян, то должны остаться какие-то технологические остатки, металлы, механизмы?

— Там пока ничего не найдено, хотя конечно искали там очень тщательно, но поиски продолжаются.

— Давно эта аномалия была найдена?

— Совсем нет, полтора месяца назад. Поэтому пока ни о чём и не объявлялось. Необходимо разобраться. Вчера туда отправилась очередная экспедиция. Надеюсь, что завтра, когда они вернутся, у нас будут новые сведения.

Теперь хочу спросить вас о вашем дальнейшем маршруте? Лиза, куда Вы решили направиться?

— Я пока остаюсь здесь. Николай обещал мне показать все закоулки Элизии и небольшую экскурсию по окрестностям.

— А Вы, Марк?

— Я тоже хотел бы пока остаться в Элизии или где-то рядом. Можно мне направиться к месту аномального песка?

— Вас так это заинтересовало? Я ответ дам утром. А сейчас я вынужден вас покинуть, приятного вечера.

Придя на завтрак, Марк увидел Лизу и Николая, которые уже доедали яйца с бутербродами и собирались пить кофе. Марк понял, что Лиза и Николай провели эту ночь вместе. У них были такие счастливые лица, что не догадался бы только слепой.

— Доброе утро.

— Доброе утро. Марк, какие планы?

— Хочу дождаться Сергея. От его ответа будут зависеть мои планы.

— А вот и он.

Действительно Смирнов зашёл в зал и присел к ним за столик.

— Доброе утро. Судя по всему, новости вы не смотрели.

— Нет, не смотрели, а что там?

— Помните, я говорил про мощную антирусскую коалицию?

— Это Польша, Литва и ещё кто-то. Марк не смог удержаться от улыбки.

— Да, только не Литва, а Латвия, но, действительно, разница небольшая. Так вот, эта мощная коалиция заставила своими воплями ООН принять к рассмотрению вопрос о действиях русских на Марсе. Вчера и рассматривали. Представитель коалиции Ежик Бондович выступил с большой речью о преступлениях русских на Марсе. Оказывается, мы используем труд заключённых при строительстве марсианских баз, поэтому они обходятся нам так дёшево. Заключённые мрут как мухи, но их же никто не считает. Дальше — больше. Мы обнаружили остатки инопланетного корабля и инопланетян и проводим опыты, опять же на заключённых по скрещиванию ДНК человека и инопланетянина, для создания сверхмощных солдат. Естественно, для порабощения мира. Его речь длилась почти сорок минут, но самое интересное было в конце. Он рассказал о побеге русского инженера в американский сектор, о том, что мы его убили, о посылке на Марс специального следователя, об убийстве этого следователя русской шпионкой. Вам это ничего не напоминает?

— Подождите, следователь — это я, а русская шпионка? Лиза.

— Совершенно верно.

— Но ведь я не следователь и я жив, как они это объясняют?

— Они ничего не объясняли. Видимо вся его речь была заготовлена ещё задолго до событий, произошедших здесь. Только ситуация стала развиваться не так, как планировали в ЦРУ и, более того, ситуация стала развиваться очень быстро. Поэтому они и не успели внести коррективы в свои планы. По-хорошему, нужно было срочно отменять действия Польши и других стран, но не успели. Теперь самое смешное. После выступления Бондовича, которое он закончил предложением создать трибунал по действиям России и пересмотру марсианских владений, выступил наш представитель в ООН. Его речь была очень короткой. Он вкратце рассказал, как было на самом деле, предоставил доказательства твоего Марк доброго здравия и в конце передал показания Смита, добавив, что сам Смит скоро будет на Земле и сможет лично дополнить всё сказанное.

— И какова же была реакция?

— Вот я и говорю, очень жаль, что вы не видели новости. Посмотрите в повторе. Таких кислых физиономий у представителей Польши, Латвии, Болгарии и Украины не видели очень давно. Американский представитель делал вид, что его это вообще не касается, Америка там не причём. На словах это трудно передать, нужно самому увидеть.

— Обязательно посмотрим. Мы с Лизой лица самые заинтересованные в данном вопросе.

— И ещё, Марк, посмотрите, как это же заседание освещали CNN, BBC и другие самые честные западные средства массовой информации.

— Хорошо. Когда будет повтор?

— Через 10 минут. Смирнов посмотрел на часы.

— Лиза, я думаю, мы можем посмотреть это в моём номере. Николай, присоединишься к нам?

— С удовольствием. Я думаю, посмотреть на это стоит. Никакие комики не идут в сравнение с этим.

Марк, Лиза и Николай отправились в номер. Со Смирновым договорились встретиться через час.

Через час все опять собрались в холле гостиницы.

— Сергей, я хочу выразить Вам огромную признательность.

— Почему вдруг так официально, у нас вроде бы сложились вполне неформальные отношения.

— Да отношения сложились, но в Вашем лице, я хочу сказать огромное спасибо русской колонии. Если бы не Вы, то и я, и Лиза были бы мертвы, а вокруг разыгрывался очередной фарс. Я посмотрел информацию о заседании. Самое главное, я посмотрел, как это показывают на Западе. У меня нет слов. Ещё раз спасибо.

— Пожалуйста, мы всегда будем стараться помогать людям, попавшим в беду.

— Я тоже хочу поблагодарить русские власти за моё спасение. Иначе это и не назовешь. Лиза протянула руку и пожала руку Смирнова.

— Я очень рад, что мы смогли оказать вам помощь. Сейчас предлагаю вернуться к вашим дальнейшим планам. Лиза, я правильно понимаю, что Вы планируете вместе с Николаем продолжить осмотр местных реалий?

— Да, абсолютно верно.

— Хорошо. Марк, если Вы не передумали, то мы можем сейчас отправиться в расположение экспедиции и посмотреть место загадочного песка.

— Конечно, я не против.

— Тогда через час встречаемся на выходе из жилой зоны, я буду там Вас ждать. Вездеход готов, можем ехать.

Ровно через час Марк подошёл к выходу из жилой зоны и увидел Сергея. Пройдя через парк, они подошли к ангару с техникой, надели скафандры и сели в вездеход. Сергей задал координаты, и они тронулись в путь.

Мимо проплывал все тот же марсианский пейзаж, и Марк решил поговорить с Сергеем о Лизе.

— Сергей, как Вы относитесь к отношениям Лизы и Николая?

— Для меня было немного неожиданным такое бурное развитие. Однако Лиза привлекательная молодая девушка, Николай очень хороший человек. Почему бы им и не заинтересоваться друг другом.

— Но она американка, более того сотрудник ЦРУ, как ваше руководство на это посмотрит?

— Ну, Николай тоже не простой рабочий. Если у них всё это серьёзно, я думаю, особых проблем не будет. Другое дело, что после такого бурного начала их романа, Лиза конечно вряд ли сможет вернуться в Америку. Правда я вижу, что ей этого и не хочется. Значит, поживём, увидим.

— Наверное, действительно лучше посмотреть, чем это закончится, а что насчёт меня?

— В каком смысле?

— Как Вы видите мою дальнейшую судьбу?

— Это решать Вам, но я думаю, что лучше всего остаться пока здесь.

— Хорошо, я остался, чем мне заниматься?

— Марк, я уже говорил, что Вы можете выбрать для применения любое из своих знаний. Используйте свои инженерные навыки, нам нужны хорошие инженеры. Давайте пока посмотрим, что там с экспедицией, а, вернувшись на базу, будем решать.

— Хорошо. С этим понятно. Можете меня просветить в отношении жизни обычных граждан России?

— Что конкретно Вас интересует?

— Вообще всё. Я мало, что знаю. Вот Вы говорите, что у вас нет проблем со свободами. А как же политзаключённые?

— Интересно, каких политзаключённых Вы имеете в виду?

— После революции у вас же многих посадили.

— Во-первых, не многих. В основном это были люди, замешанные в ограблении своей страны и своего населения, присвоившие себе огромную собственность незаконным путем, но дело даже не в этом. Из всех бывших наших богатеев никто не смог ничего развить. Жили за счёт бывшей собственности. Ничего нового не делали. Просто паразитировали на остатках. Таких посадили. Только это не политзаключённые, обычные уголовники, а как их у вас называют, нам всё равно.

Во-вторых, наши граждане пользуются всеми обычными для человека свободами. Есть и свобода слова, и свобода собраний и так далее. Только мы считаем, что самые важные из прав и свобод — это право на достойную жизнь. Это подразумевает право на труд, на бесплатное образование, бесплатную медицину. Много всего, Марк, покатаетесь по нашим владениям и всё сами увидите.

— Почему вообще произошла революция?

— Так именно поэтому и произошла. Права на труд, на бесплатное образование, на бесплатную медицину, на жилье постоянно сокращались. Население страны теряло свои права. Проходило это постепенно, поэтому, видимо, долго и терпели. Только терпению есть предел. Нельзя же постоянно ухудшать жизнь человека. Сначала отберут в одном месте чуть-чуть, потом в другом и так постоянно, под предлогом нехватки средств, а средства-то есть. Ведь огромные деньги просто разворовывались, количество миллионеров росло, а количество бедных не сокращалось, а, наоборот, увеличивалось. Это целую лекцию можно Вам прочитать. Вот Вы и получили первое занятие у нас, Марк. Садитесь за историю. Посмотрите в сети, что происходило и почему. Поговорите с людьми. Слава богу, ещё много людей, которые жили в тот период.

— Хорошо. Только я всё равно настроен пока достаточно скептически. Всё-таки история моей семьи немного отличается от той картины, которую Вы расписали.

— К истории Вашей семьи мы вернёмся отдельно. Это слишком серьёзный разговор, чтобы вести его в вездеходе.

— Согласен. Можно другой вопрос?

— Пожалуйста.

— Вы часто говорите «слава Богу». Однако в России, насколько я знаю, довольно прохладное отношение к религии.

— У нас прохладное отношение к бывшим представителям церковной власти. Вопросы верования относятся к очень личным вопросам. Каждый человек волен верить в то, что ему кажется правильным. Другое дело представители церковных властей. Причём независимо от религии. Во время революции у церковной знати было изъято такое количество объектов повышенной роскоши, что просто диву даёшься. На вопрос «откуда всё это», ответа не последовало. Теперь всё иначе. Культовые сооружения не стоят на балансе государства, государство не платит по их счетам. Они должны полностью сами содержать своё имущество.

— А если не могут?

— Не могут, значит, оно им и не нужно.

— Но где же тогда людям осуществлять свои обряды?

— Марк, у нас сейчас, как оказалось, не так уж и много верующих, которым жизненно необходимо совершать какие-то обряды. Культовые сооружения в крупных населенных пунктах есть, содержатся они за счёт прихожан. Где прихожан не хватает, значит и культовому сооружению быть не нужно. А то в свое время чуть ли не в каждый двор хотели поставить. Более того, сейчас верующая часть населения чаще всего обращается не в культовые сооружения, а к добровольным подвижникам, монахам, которые действительно соблюдают все ограничения, связанные с верованиями, живут в тяжёлых условиях, посвятили себя подлинному служению своей вере. Вот к ним и тянется верующее население. Причём часто независимо от того, кто они христиане, мусульмане, иудеи или ещё кто-либо. Поскольку праведники не отличаются принадлежностью к конкретной религии, а отличаются делами своими.

— Да сложно всё это сразу понять.

— Наверное, не просто. Поэтому всё нужно делать постепенно. Будете жить среди наших людей, общаться с ними, наблюдать за их жизнью, постепенно придёт понимание.

— Да, скорее всего так и поступим.

Вездеход тем временем подъехал к лагерю экспедиции. Марк увидел стоянку вездеходов, временные жилые и рабочие модули с автономной системой жизнеобеспечения и несколько фигур в скафандрах. Выйдя из вездехода, Сергей и Марк направились к встречавшему их человеку. Он протянул руку и жестом показал в сторону одного из модулей.

— Здравствуйте, я старший научный сотрудник и начальник этой экспедиции Екатерина Волкова. Пройдёмте в модуль, тогда можно будет снять скафандры и поговорить.

— Конечно, Екатерина. Позвольте представить Вам? Марк Белов.

— Очень приятно.

— Мне тоже.

В модуле было довольно просторно, по центру стоял интерактивный стол, который показывал текущую обстановку, а также на него выводилась дополнительная информация. Вокруг стола стояло два человека — это Екатерина Волкова и ещё один мужчина. Екатерина пригласила гостей к столу и представила своего сотрудника.

— Евгений Маргулис, помощник начальника экспедиции.

Смирнов представил Марка. Марк всё это время не мог оторвать взгляд от Екатерины и практически ничего не понял, что ему говорили. Только когда к нему обратился Маргулис, он встряхнулся и сказал:

— Прошу прощения, я не всё уловил, можно вкратце повторить?

Екатерина улыбнулась, но продолжила:

— Конечно, можно. Вот здесь, — она показала на столе место, — мы обнаружили, скажем так, не совсем обычный грунт. Причём обнаружили его практически случайно. Наш исследовательский вездеход с группой геологов сломался именно в этом месте. Пока дожидались резервную машину, ребята решили исследовать то место, где они оказались. Тут-то и обнаружилась эта аномалия.

— В чём конкретно заключалась аномалия?

— Грунт нёс следы остаточной радиации и воздействия высоких температур. По остальным параметрам грунт не отличается от любого другого на Марсе.

— Екатерина, а какие предположения есть у Вас?

— Марк, товарищ Смирнов мне сказал, что Вам были поведаны основные гипотезы. Так вот, сейчас мы склоняемся к тому, что где-то здесь упало небесное тело.

— Метеорит или комета?

— Пока мы не можем точно определить, но наши учёные допускают, что это может быть и искусственное сооружение.

— Вы хотите сказать инопланетяне?

— Если это окажется искусственным объектом, то, вероятнее всего, тогда это будет инопланетный объект.

— А в каком районе Вы производите поиск?

— Посмотрите на карту, поиск производится в двух направлениях. Первое — это на северо-восток от места аномалии, второе — на юго-запад. Если это было небесное тело, то, вероятнее всего, оно падало именно по этой траектории. Следовательно, где-то здесь и надо искать следы падения и какие-либо артефакты.

— Как успехи, что-нибудь нашли?

— Пока нет, но мы продолжаем поиски. Через десять минут я выезжаю на ещё одно место поисков. Если есть желание, то можете поехать со мной.

— С удовольствием. Марк был готов ехать за Екатериной куда угодно.

— А Вы, Сергей Сергеевич?

— Я, с Вашего позволения, побуду здесь и подожду Вашего возвращения.

— Хорошо, тогда в скафандры.

До места добрались очень быстро. По дороге Екатерина рассказывала Марку различные гипотезы относительно аномалии, но, когда добралась до инопланетной гипотезы, они уже прибыли на место.

— Ну вот, самое интересное и не рассказали.

— Ничего на месте расскажу.

Они прошли к небольшой скале.

— Вот, Марк, если принять за гипотезу инопланетный аппарат, то падал он, скорее всего где-то здесь, и останки, если они существуют, тоже должны быть где-то здесь.

— Я конечно не специалист, но я думаю, что если бы он упал и врезался в скалу, то, наверняка, произошел бы взрыв. Нужно искать обломки.

— Да мы привезли мобильный сканер, сейчас запустим его с помощью беспилотника и, если что-нибудь обнаружим, тогда там и приступим к раскопкам.

Через некоторое время беспилотник поднялся в воздух и стал описывать небольшие круги. Екатерина наблюдала на экране за составом грунта. И вот примерно через двадцать минут, на третьем круге все увидели явное отличие от природного грунта. На глубине двух-трех метров находилось что-то. Это явно не было грунтом, видно было, что там присутствует металл. Екатерина скомандовала общий сбор.

— База, это первый. В квадрате 44 обнаружен неопознанный объект. На глубине двух-трёх метров находятся некие особенности, отличающиеся от остального грунта. В составе объекта отчётливо виден металл. Направьте сюда оперативную группу. Требуется оцепление, тамбур и биогруппа. Всё, жду.

Марк был поражён такому резкому изменению и преображению Екатерины. Только, что она была обычным учёным, который обнаружил клад, и вдруг моментально она превратилась в военноначальника, приказы она отдавала так, будто она всю жизнь провела в армии. Хотя выглядела она моложе Марка. Марк решил, что ей где-то двадцать пять — двадцать шесть лет.

— Екатерина, можно спросить?

— Спрашивайте, до прибытия оперативной группы у нас примерно час. Всё равно пока можно только ждать.

— А почему такая сложность? Почему бы Вам самим не начать раскопки?

— Марк, что там под слоем песка, мы не знаем. Если это просто кусок металлического метеорита, это одно. Если же это искусственная конструкция, то мы обязаны принять все меры безопасности. Что мы оттуда достанем, неизвестно. Отсюда и тамбур, мы должны отсечь этот объект от остального мира, пока не убедимся в его безопасности.

— А биогруппа это кто?

— Биогруппа ищет любые организмы, не связанные с Землей. Поэтому, если там будет что-то внеземное, то они первыми будут с этим работать.

— Хоть бы это были инопланетяне.

— Почему?

— Ну как, это же очевидно, тогда мы точно будем знать, что мы не одни во вселенной, это же нобелевская премия как минимум.

— Может быть, может быть. Только странно, почему они прилетели сто лет назад и сюда на Марс, а не на Землю.

— Да это правда, странно.

— Пошли, Марк. Экспедиция временно переезжает сюда, пойдём встречать модули.

Действительно к месту находки уже подкатывала большая группа грузовых вездеходов. Они разгрузили жилые и рабочие модули. Вокруг места находки возвели периметр безопасности, внутри поставили защитный купол, под которым располагался тамбур.

Марк в это время вспомнил американскую базу поисковиков. Теперь он понимал, почему Джебб Майерс с такой горечью говорил о разнице в отношении к делу у американцев и русских.

Видя, как быстро и споро управились русские с постройкой временной базы экспедиции, Марк стал понимать, что русским действительно нужно их присутствие на Марсе. Им действительно интересно в космосе. Они хотят его дальше изучать и приспосабливать для жизни.

Раскопки находки отложили до следующего дня. Марк пытался найти предлог, чтобы побыть с Екатериной, но не мог его найти. Тогда он плюнул на всякие приличия и направился к рабочему модулю. Екатерина была там с Маргулисом. Они вопросительно повернулись к Марку. Марк же словно забыл все слова и стал лепетать что-то неразборчивое. Тогда Маргулис попросил разрешения у Екатерины и удалился. Она повернулась к Марку:

— Марк, Вы что-то хотели сказать?

— Да, только сформулировать не получается.

— А Вы попробуйте.

— Екатерина, я искал предлог, чтобы побыть с Вами, но не мог его найти, поэтому просто пришёл. Можно мне побыть с Вами.

— Довольно неожиданно. Однако дела на сегодня закончились, поэтому, прошу проходите. Правда здесь в модуле ничего нет, но если мы пройдем в соседний, то можем поужинать и выпить кофе, чай.

— Мне больше всего ваш сок нравится, но я готов пить что угодно, лишь бы с Вами.

— Марк, а Вас не смущает, что я на пять лет старше Вас?

— Как старше? Младше на пять лет, Вам же где-то двадцать пять?

— Приятно это слышать, но мне тридцать пять. Как, не передумали?

— Конечно, нет. Мне все равно, сколько Вам лет. Позволите остаться с Вами.

— Позволю, только если будете меня называть Катей.

Всю ночь Марк и Катя просидели в рабочем модуле и проговорили. Говорили обо всём, начиная от детства до Марса. Марк рассказывал о своей учёбе, о приятелях, о жизни в Америке. Катя тоже вспоминала детство. Потом разговор постепенно перешёл к находке.

— Катя, а если это инопланетяне? Как ты думаешь, зачем они прилетали сюда?

— Если это инопланетяне, то, скорее всего, произошла катастрофа.

— Почему?

— Если это разумные существа, то они должны были прилететь на Землю. На Земле уже устанавливать контакты.

— А если они хотели устроить наблюдательный пункт здесь, чтобы следить за нами и готовить вторжение? Может быть, они захватчики.

— Марк, ты пересмотрел слишком много голливудских фильмов об инопланетянах. Если они достигли такого уровня развития, чтобы осуществить межзвёздные перелёты, то быть захватчиками они не могут.

— Это ещё почему? Может ведь раса добиться высокого уровня развития за счёт порабощения других рас.

— Таких примеров нет.

— Ну как же, а империи на Земле. Римская, например. Очень высокий уровень развития добилась за счет покорения других народов.

— Чем закончила Римская империя?

— Может быть, какая-нибудь галактическая империя тоже потом развалится, но сможет завоевать большое количество планет и поработить местное население. Сможет жить за счёт их эксплуатации.

— Марк, чтобы достичь такого развития, которое позволяло бы не просто выйти в космос, но и продвинуться в нём достаточно далеко, необходимо развитие личности человека. Захватчик, поработитель и потребитель не может развиваться. Это ведёт к деградации. Простое потребление не даёт развития мысли. Только удовлетворение самых примитивных потребностей. Посмотри на западное общество. Вы же занимаетесь только тем, чтобы усовершенствовать методы удовлетворения своих желаний. Часто просто извращённых желаний. Это прямой путь к деградации. Сам знаешь, какой уровень образования в среднем по странам Запада. Причём он постоянно снижается. О каком развитии или продвижении в космос может идти речь, если все помыслы направлены на пожрать и спариться? Всё. Поэтому я глубоко убеждена, что если к нам и прилетят инопланетяне, то они будут высокоразвитыми и гуманными пришельцами.

— Наверное, ты права. По крайней мере, мне бы хотелось, чтобы ты была права. Только всё равно остаются сомнения. Допустим, высокоразвитые и гуманные пришельцы вышли за пределы своей звездной системы. Вдруг они там могут столкнуться с чем-то неизведанным, должны же они иметь оружие?

— Я считаю их высокоразвитыми и гуманными. Только это не означает, что они благодушные идиоты. Естественно, достигнув такого уровня развития, они имеют соответствующие средства защиты. Я хочу сказать, что они первыми не будут нападать, что они не будут стремиться завоёвывать другие миры. Они будут предлагать сотрудничество. Это со всех точек зрения выгоднее.

— Знаешь, Катя, я сейчас как слепой, которому вернули зрение, и он начинает познавать мир. Такое чувство, что раньше я жил в каком-то зазеркалье, где всё перевёрнуто с ног на голову. Расскажи мне ещё о чём-нибудь.

Разговор продлился до самого утра. Спать не хотелось. Время пролетело совершенно незаметно, а усталости от бессонной ночи не было совсем.

Рано утром первая группа направилась к тамбуру. Раскопки проходили очень осторожно. Наконец показались металлические части. Когда их откопали со всех сторон, то увидели несколько частей большого цилиндра. Группа проводила предварительный осмотр. Анализ не показывал внеземных субстанций.

— Пока ничего не понятно. По внешнему виду, по конструктивным особенностям, по предварительному анализу материалов, получается, что эти обломки принадлежат земному аппарату.

— Подождите, мы же знаем все земные аппараты, побывавшие на Марсе. Тем более сто лет назад ещё в космос не летали.

— Ты прав, Марк, и всё-таки нам придётся поверить в то, что это земной аппарат.

— Кто же его сделал?

— Попробуем узнать, полностью извлечём и соберём его.

Части аппарата были извлечены на поверхность. Предварительно всё это походило на довольно большой цилиндр с дверцами как у шкафа. Правда, на данный момент всё было довольно сильно искорёжено. На поверхности аппарата не осталось никаких опознавательных элементов или знаков, всё было обожжено. Внутри некоторых частей можно было разглядеть остатки сохранившейся конструкции.

— Смотрите, такое чувство, что это сделано на заре космической эры, примерно, как наш первый спутник. Как же это могло сюда долететь?

Все не могли скрыть удивления от увиденного.

— Смотрите, какая-то надпись и рисунок.

Под слоем пыли угадывалась табличка. При приближении проступили большой орел и руническое письмо.

— Постойте, но это же герб Третьего рейха.

— Не может быть.

— Откуда здесь этот аппарат?

Вопросы посыпались как из рога изобилия. Все вокруг загомонили, раздались удивлённые возгласы. Первым в себя пришла Екатерина.

— Слушай мою команду. Объект оцепить. Здесь пять человек. Все пятеро проходят со мной в рабочий модуль. Всем молчать. Сейчас я прикажу выставить охрану, и больше никто сюда не пройдёт до особого распоряжения. Всё ясно? Выполнять!

Место находки было оцеплено. Всех пятерых Екатерина привела в рабочий модуль и закрыла шлюз.

— Мы увидели нечто непонятное. По предварительным данным аппарат принадлежал Германии времён Третьего Рейха. Сейчас вы все дадите подписку о неразглашении, а я вызываю товарища Смирнова. Необходимо тщательно разобраться. Без дополнительных сведений мы не можем объявлять об этой находке. Всё ясно? Вопросы? Нет вопросов. Хорошо.

Екатерина собрала подписки и убрала их в сейф. Все, кроме Марка, ушли.

— Почему мы не можем объявить об этом сразу?

— Ты что-нибудь знаешь об освоении космоса фашистами? Марк покачал головой. Вот и я ничего не знаю. Нужно отыскать сведения, что это за аппарат, почему о нём ничего не знали, и только потом мы сможем сделать выводы.

— Вы боитесь, что Германия может предъявить свои притязания на Марс? Получается, они были первыми.

— Нет, этого я не боюсь. Даже если всё окажется, так как нам сейчас представляется, и немцы первыми запустили космический аппарат на Марс, это ничего не меняет. На Марсе было много автоматических станций. С начала 60-х годов прошлого века земляне отправляли на Марс свои космические аппараты. Наши «Марс» и «Зонд» и американские «Маринер» и «Викинг». Однако первым человеком на Марсе был наш космонавт Сергей Столяров. Поэтому появление здесь ещё одного автоматического космического аппарата ничего не меняет. Если до всем известных запусков прилетел ещё и немецкий аппарат, то всё равно. Вот если найдем останки немецкого космонавта, тогда ситуация может измениться. Только это совсем фантастика. Те обломки, которые мы обнаружили, не пилотируемый аппарат. В данный момент меня больше интересует другое. Если это был аппарат Третьего Рейха, откуда радиоактивность? В Третьем Рейхе не делали атомных двигателей, это точно.

— Подожди. Аппарат здесь, а радиоактивность за тридцать километров отсюда. Может, это и не связано между собою?

— Может и не связано, только пока в этом районе есть две аномалии. Я думаю, что они всё-таки связаны.

— А почему нужно ждать Смирнова?

— Обычная субординация. Он главный на Марсе и ему необходимо принять решение. Через час он будет здесь.

Смирнов собрал в рабочем модуле всех пятерых, которые видели находку. Выслушав каждого, он приказал остаться Екатерине и Марку, ещё раз подтвердив необходимость сохранения тайны.

— Я выслушал всех видевших данную находку. Теперь ещё раз хочу выслушать вас двоих. Ты, Екатерина, старший сотрудник, мне необходимо чётко знать не только, что ты видела, но и твои мысли по этому поводу. Ты, Марк, человек с другой планеты, можно и так сказать, поэтому мне тоже очень интересно твоё мнение.

Марк заметил, что Смирнов перешел на «ты». Наверно это выдавало его волнение.

— Можно мне, как инопланетянину, первому высказаться?

— Конечно, и не обижайся на «инопланетянина».

— Я совсем не в обиде, я действительно как с другой планеты. Так вот. Я считаю, что нужно попытаться проверить, не подделка ли это? Нужно провести анализ материалов, приборов, вообще всего что возможно. Надо понять возраст аппарата. Только потом мы сможем что-то предполагать.

— Согласна с Марком. Анализы уже проводятся. Только я не понимаю, о какой подделке может идти речь?

— Ну, я не знаю, может, кто-то просто пошутил?

— Сделал космический аппарат, в шутку отправил его на Марс.

— Не знаю.

— Значит так, товарищи. Надеюсь, Марк не обидится на такое обращение. Товарищ Волкова, произвести все возможные анализы материалов, покрытий, приборов. Проверить всё, вплоть до лингвистической экспертизы. Все надписи направить в наш центр. Они проверят с экспертами на Земле, насколько надписи соответствуют тому периоду. Все результаты немедленно мне на стол. Марк, я хочу воспользоваться твоим аналитическим потенциалом. Мы отправимся в центр, будем пытаться найти информацию в архивах. К прилёту твоего брата мы сможем уже кое-что подготовить.

— А можно мне остаться здесь, я хотел бы… что Вы сказали, «моего брата». У меня нет братьев.

— У тебя есть двоюродный брат. У твоего отца есть родной брат, так вот его сын как раз твой двоюродный брат? Максим Белов. Он крупный историк, занимается изучением двадцатого века. Поэтому мы его вызвали сюда.

— Почему Вы мне раньше ничего не говорили про брата?

— Хотел устроить тебе сюрприз. Я думал, что после поездки сюда ты направишься на Землю, а там уже можно было организовать тебе встречу, но получилось, что он сам прилетит сюда.

— Вы сказали, что он крупный ученый. Его отец разве не арестован после побега моих родителей? Я думал, что их всех репрессировали.

— Кошмар, что же с вашими мозгами делают на Западе? Какие репрессии, почему он должен был быть арестован, чем его семья провинилась. Не повторяйте этот бред. Даже ничего не хочу объяснять, сами встретитесь и поговорите.

Смирнов приказал собираться, через полчаса отъезд. Марк, потрясённый известием о том, что у него есть брат, пошёл к Кате.

— Смирнов сказал мне ехать с ним. Я хотел бы остаться здесь, но…

— Марк, поезжай со Смирновым. Я полагаю, что за два-три дня мы проведём предварительные анализы и организуем транспортировку находки на базу. Там и встретимся.

Марк широко улыбнулся и, схватив Катю, в объятия прижал к себе и поцеловал. Катя была немного шокирована таким проявлением чувств, но ответила на поцелуй. Очень долго они не могли оторваться друг от друга, но вынуждены были это сделать, так как пришёл вызов от Смирнова. Он ждал Марка на площадке вездеходов.

Вездеход плавно скользил по поверхности планеты, за стеклом проплывал пустынный пейзаж, а в голове у Марка было полное смятение. Прилёт на Марс совершенно изменил его жизнь. Попытка его убийства, побег к русским, находка космического аппарата Третьего Рейха, предстоящая встреча с двоюродным братом. Столько всего произошло. От меньшего количества голова могла бы пойти кругом. Однако самое главное — он встретил Катю. Он не мог понять, что с ним произошло. Раньше он считал себя довольно рассудительным человеком, мог контролировать свои эмоции, но сейчас совершенно потерял голову, и это ему безумно нравилось.

Смирнов не отвлекал Марка от своих мыслей. Ему самому было, о чём подумать. Странная находка требовала объяснений. Никогда ранее никто и не мог представить, что фашисты могли отправить ракету на Марс. Если же у них это получилось, почему никто об этом не узнал. Всё-таки к американцам и к нам попало немало членов ракетной команды Третьего Рейха, но никто из них не упоминал о марсианской ракете. Что-то тут не сходилось, и это нужно было срочно понять.

Тем временем Марк повернулся к Смирнову и спросил:

— Товарищ Смирнов, когда я могу встретиться с моим братом?

— Он будет на нашей базе через неделю. К тому моменту будут готовы первые анализы, а нам надо порыться в архивных материалах, может быть, что-то и найдём. Хотя, честно говоря, я сильно сомневаюсь. Если бы немцы действительно направляли ракету на Марс, то такая информация была бы известна.

— Но, тем не менее, вот же аппарат, который мы нашли. С ним-то как быть?

— Вопрос. Поэтому и надо всё тщательно исследовать. Марк, я попрошу тебя на некоторое время стать архивариусом. Тебе выделят отдельное помещение, доступ к необходимым базам данных. Пока будут проводить анализы находки, ты представишь твоё видение проблемы. Хорошо?

— Хорошо.

— Ну, вот и славно. Да, и если ты не против, то давай перейдём на «ты».

— Так Вы уже перешли. Точнее ты уже перешёл. Я не против.

— Тогда просто Сергей. Если мы не в официальной обстановке. Идёт?

— Согласен.

Марк сидел в отдельной кабине в центральной исследовательской лаборатории. Он перелопатил огромное количество материалов. Он сам очень удивился, но почему-то тема, связанная с освоением космоса, истоки ракетных программ и подобные вещи, его так заинтересовала, что он безвылазно просидел более двух суток. За это время Марк выпил неимоверное количество кофе, прочитал про все известные гипотезы, в том числе и самые фантастические. Именно за этой работой его и застала Екатерина.

— Мне сказали, что ты вторые сутки не вылезаешь из-за терминала? Совсем с ума сошёл? Зачем такое издевательство над собой?

— Катя, я себя прекрасно чувствую, и я очень многое узнал.

— Есть что-нибудь объясняющее нашу находку?

— Пока нет, но я наткнулся на один абзац в воспоминаниях жены Гельмута Греттрупа. Немного странный.

— Мне всё ясно. Потом поизучаешь, а сейчас немедленно отдыхать.

Марк хотел посопротивляться, но, глядя в глаза Кати, он просто таял как воск и готов был выполнять все её требования.

Екатерина отвела Марка в жилой модуль. Когда они вошли в комнату Марка, он почувствовал, что он действительно жутко устал. Екатерина увидела его состояние, заставила выпить поддерживающий коктейль и уложила его спать. Едва коснувшись подушки, Марк тотчас провалился в сон.

Ранним субботним утром 31 марта 1945 года Вернера фон Брауна разбудил звонок. Поднимать трубку совершенно не хотелось, на улице была мерзкая погода, дул холодный ветер с залива, моросил противный дождь. В такую погоду только спать или сидеть у открытого огня и греться. Тем не менее, трубку пришлось взять.

— Вернер, срочно готовь изделие А-10. Через неделю прибудет U-Boot с грузом. Мы должны быть готовы к запуску.

— Вальтер, что это значит? Ты же знаешь о недоработках, требуется ещё пять или шесть испытаний.

— Вернер, по телефону я тебе всего сказать не могу. Быстро приезжай в центр. Здесь всё узнаешь.

Ничего не понимающий фон Браун быстро умылся, оделся и вышел из своего домика. Машина уже ждала его. Пока добирались до центра, Вернер пытался понять, что могло произойти, почему такая спешка и главное, что за груз на U-Boot.

Выйдя из машины, Вернер буквально вбежал в помещение центра, пролетел по коридору и очутился в приёмной Вальтера Дорнбергера. Странно, в приёмной не было секретаря. Вернер постучал и, получив разрешение, вошёл в кабинет руководителя.

— Присаживайся, Вернер. Будешь чай или кофе? Я сам тебе налью. Секретаря сегодня нет, но это и к лучшему, наш разговор не для чужих ушей.

— Кофе, пожалуйста.

Вальтер налил чашку кофе и передал Вернеру.

— Вернер, что ты знаешь о разработке атомного оружия?

— Только то, что его пытаются сделать, но пока не сделали.

— Всё правильно, за исключением одного. В Тюрингии, в районе Ордруфа провели испытание такой бомбы. Эффект превзошёл все ожидания. Это оружие исключительной силы. Одна бомба может уничтожить весь наш полигон. Помнишь, нас бомбили 500 самолетов англичан, и то они не смогли нанести нам значительный урон, а здесь одна бомба.

— Значит, они всё-таки сделали «чудо-оружие»?

— Да, Вернер, сделали. Через неделю к нам привезут эту бомбу. Мы должны запустить её на Вашингтон.

— Почему на Вашингтон, почему не на Москву? Ведь русские уже почти здесь, а американцы ещё далеко.

— Русские не выйдут из войны, не смотря ни на какие потери и жертвы. Если мы разбомбим Москву, то русские ещё больше озвереют. Войск у них достаточно, а потеря столицы сделает их просто головорезами. Поэтому наверху решили, что сейчас самое время ударить по Америке. Рузвельт очень плох, если ещё наша бомба упадёт на Вашингтон, то наши бонзы полагают, что Америка выйдет из войны. Тогда будет возможность разобраться с англичанами и попытаться договориться с русскими или наоборот, договориться с англичанами и вместе остановить русских. Теперь понятно, Вернер?

— Понятно. Только почему А-10? Почему не А-4b?

— Мы оба знаем, что значительная часть наших ракет перехватывается средствами ПВО. Нам нужна ракета, которая отстрелит бомбу на последнем режиме полета и упадёт отдельно. Её то, скорее всего и будут вести средства ПВО, а бомба упадет сама. Поэтому возьмём А-10. Мы их готовили, в том числе и для пилотируемого запуска с последующим покиданием человека после наведения на цель. Так вот, здесь всё будет примерно так же, только без человека. Бомба отделится за сорок-пятьдесят километров от цели и упадёт туда куда нужно, а сама ракета продолжит свой полёт. Пускай её сбивают.

— В теории всё хорошо и правильно. Только у нас пока был один удачный пуск. Если что-то пойдёт не так, что тогда?

— Тогда прошлогодний твой арест покажется лёгкой прогулкой. У нас нет права на ошибку. Если всё получится, то ход войны поменяется, если нет, то Германию уже ничто не спасёт.

— Мы не можем точно рассчитать необходимое количество топлива. Мы не можем корректировать полёт ракеты. У нас нет радиосвязи с ракетой. Это авантюра.

— Да авантюра, только это авантюра с самого верха, и мы не можем ничего сделать. Нам остается только запустить ракету и молиться, чтобы всё прошло удачно.

— Понятно. Сколько у нас есть времени?

— U-Boot прибудет 12 апреля, 13 должен состояться запуск.

— У нас много работы.

В ночь с 12 на 13 апреля к пристани подошла подводная лодка. После швартовки командир подошёл к Вальтеру Дорнбергеру и передал опечатанный пакет. Вальтер открыл пакет и подозвал стоявшего невдалеке Вернера фон Брауна.

— Вернер, груз доставлен. Необходимо его как можно скорее направить на сборочную площадку.

— Ясно.

При разгрузке контейнера присутствовали Дорнбергер, фон Браун, Греттруп. Охрана полностью блокировала пирс, и разгрузка, и погрузка осуществлялась силами заключённых лагеря. После отъезда грузовика с грузом, охрана увела всех заключённых, которые были задействованы в разгрузке.

Бомбу доставили на сборочную площадку.

— Что это за заряд?? Гельмут Греттруп, не мог скрыть удивления.

— Гельмут, мы, так же, как и ты, ничего не знаем, нам было приказано подготовить ракету, а заряд нам привезут. Его привезли. Я думаю, лучше не лезть с расспросами? Вальтер Дорнбергер очень грубо ответил своему сотруднику.

Итак, старт назначен на 14.00. Всем за работу.

На стартовой площадке царило обычное оживление. Все были заняты своим делом. Ракета уже стояла на стартовом поле. Подъезжали заправщики, последнюю проверку проводили двигателисты, электронщики. Обычный старт, которых здесь было очень много. Отличие было в том, что запуск баллистической ракеты проводился всего в третий раз.

Наконец все приготовления были закончены. Прошёл обратный отсчёт. Из хвоста ракеты вырвался огненный вихрь, и ракета нехотя и очень медленно стала подниматься в небо. Постепенно скорость подъёма увеличилась, и очень скоро пробив облака апрельского неба, ракета ушла ввысь и скрылась за облаками.

— Теперь, Вернер, нам остаётся только молиться.

Весь оставшийся день Вернер фон Браун и Вальтер Дорнбергер провели как на иголках. Никакой информации не поступало и только к вечеру пришло сообщение о смерти Рузвельта.

— Ты что-нибудь понимаешь, Вернер?

— Ничего. Сообщили о смерти Рузвельта, о взрыве ничего. Получается, наша ракета не долетела до Америки?

Взрыв должен был быть в любом случае. Его трудно не заметить. Если только она не упала где-нибудь в глухой сибирской тайге или в Тихом океане. Тогда мы можем и ничего не узнать.

— Знаешь, Вальтер, нам нужно думать о нашей дальнейшей судьбе. Пока наши верхи радуются смерти Рузвельта, им будет не до нас. Я полагаю, что необходимо собрать всех наших сотрудников и сообща решить, куда нам податься. Скоро здесь будут русские, нам нужно определиться остаться здесь или бежать к англичанам или американцам.

— Согласен.

Цепь случайных совпадений привела к тому, что о ракете, полетевшей с атомной бомбой к Америке, никто не вспоминал. Ракета исчезла, атомного взрыва не было, посему и вспоминать было не о чём. Очередной провальный запуск. Хотя запуск нужно считать удавшимся. Да, расчёты пока были не совсем верные, топливо залито больше, чем нужно, да не совсем штатно отработали двигатели. Ракета ушла с околоземной траектории и направилась в космос. Скорее всего, ей каким-то образом помог пролетевший мимо довольно крупный астероид, и вот в результате абсолютно случайного набора совершенно невозможных событий ракета ушла от Земли. Далее произошло ещё одно маловероятное событие — ракета через некоторое время попала в поле тяготения Марса. Здесь же, нужно отдать должное инженерам, всё прошло штатно. Снижение, отделение боевой части, падение ракеты в тридцати километрах от места приземления боевой части. Если бы кто-то на Земле в этот момент смотрел на Марс, то он был бы очень удивлён сильной вспышке, но на Земле были заняты другими делами. Атомная бомба Третьего Рейха взорвалась, но не в Вашингтоне, а на Марсе. Это не могло повлиять на судьбу Третьего Рейха. История Земли продолжала свой ход.

Марк проснулся оттого, что его лицо кто-то гладил. Он открыл глаза и увидел сидевшую рядом Катю. Машинально он потянулся к ней и крепко обняв, стал целовать. Он покрывал поцелуями каждый сантиметр любимого лица. Катя тоже не смогла удержаться и ответила на поцелуи с неистовой силой.

Через час они лежали, обнявшись. Уставшие, но счастливые. Марк крепко прижимал Катю к своей груди.

— Катя, мне приснился странный сон.

— Я видела, как ты ворочался, бормотал во сне, и решила тебя успокоить. Только начала тебя гладить, как ты словно ненормальный вскочил, схватил бедную девушку и набросился прямо как маньяк.

— Ну, бедная девушка тоже от маньяка не отставала. Марк посмотрел на Катю, и они оба рассмеялись.

— А если серьёзно, то я пришла тебя разбудить для похода к Смирнову. Стали известны первые результаты анализов. Пойдём.

В комнате для оперативных совещаний собрались все, кто обнаружил находку.

Первым взял слово Смирнов.

— У нас есть предварительные анализы обнаруженных материалов. Практически не осталось сомнения, что этот аппарат действительно был изготовлен в Третьем Рейхе. На это указывает и состав сплавов, и остатки покрытия, и даже обломки тех приборов, которые мы смогли найти. Можно считать доказанным, что обломки, найденные здесь, являются обломками ракеты. Скорее всего, А-4b. Вопрос остается по тому, как эта ракета достигла Марса, и что упало в тридцати километрах от места падения ракеты.

Смирнов посмотрел на присутствующих.

— Мы не обнаружили ничего, что могло бы хоть косвенно указывать на наличие у Третьего Рейха космических ракет такой мощности, чтобы достичь Марса. Если же предположить, что у них был в каком-то виде сделан атомный двигатель, то тогда, при известной доле везения, ракета могла бы достичь Марса. Исходя из этого предположения, становятся объяснимы следы радиации. Единственно радиация обнаружена в тридцати километрах от места падения ракеты. Возможно, двигательный отсек отделялся перед падением. Только неясно, зачем. Тем не менее, пока выводы такие. Это вполне рабочая гипотеза. Только одно «но». Опять же, ни в одном источнике нет никаких не то что сведений, но даже намёков на наличие у немцев подобных разработок. Как это могло остаться в тайне? Почему ни американцы, ни мы ничего не знаем об этом. Ведь все немецкие учёные, работавшие над ракетной программой, оказались либо в США, либо в СССР. Не могли же это быть другие неизвестные инженеры. Такое не утаишь. Екатерина, ты что думаешь?

— Я пока тоже не могу предположить, как эта ракета была собрана в тайне от всех, почему весь мир не знал об этих немецких технологиях. Может Марк что-то накопал в архивных данных.

Все обернулись к Марку. Он почувствовал, что краснеет. Странное ощущение не покидало Марка. Он понимал, что он что-то раскопал, но пока не понимал, что именно, а все уже ждут от него информации.

— Более двух суток я провел за монитором, изучая всё, что было возможно откопать по этому поводу. Ничего нового, чего бы не знали вы, я не нашёл. Однако меня почему-то зацепил один фрагмент в воспоминаниях жены Гельмута Греттрупа. Она вспоминала, как они были в гостях у русских крестьян в июле 1948 года. Гельмут играл с крестьянскими детьми и вдруг стал им рассказывать о пропавшей ракете, которая улетела в неведомые дали. Он так горячо об этом говорил, что она даже немного разволновалась. Гельмут вспомнил об испытании ракеты А-10 в апреле 1945 года. На базу Пенемюнде доставили какой-то груз, который был на этой ракете запущен. Что это за груз, куда полетела ракета, неизвестно. Никто об этих испытаниях не знал. Гельмут сказал, что очень хорошо, что ракета исчезла, поскольку она могла причинить много страданий. Нигде более информации об этих испытаниях я не нашёл. Возможно, всё это очень сумбурно и отдаёт мистикой, но я хочу рассказать Вам свой сон, который мне приснился после двух суток, проведённых в архиве.

— Мне приснился Вернер фон Браун…

Марк закончил рассказ о своем сне.

— Что странно, сон был как кино. У меня раньше таких снов не было, а тут я как будто смотрел фильм.

— Интересная гипотеза. Знаешь, Марк, а вполне возможно ты действительно видел, как всё было на самом деле. Как вы думаете, коллеги?

— Я полагаю, что это вполне возможно. Требуется только выяснить насчёт атомной бомбы. Испытания в Тюрингии были, но по заявлениям экспертов, там скорее испытали «грязную» бомбу. Тем не менее, нужно покопать в этом направлении. Также нужно ещё раз проверить место, где обнаружена остаточная радиация. Только теперь необходимо отталкиваться от того, что возможно там был атомный взрыв. Ведь раньше с этого ракурса на то место не смотрели? Ведь так, Екатерина?

— Абсолютно. Естественно никто не предполагал атомный взрыв, поэтому и не смотрели. Теперь попробуем обследовать именно с учетом нашего «ясновидца». Катя широко улыбнулась и посмотрела на Марка. Через секунду хохотали уже все. Марк тоже смеялся, хотя и понимал, что «ясновидец»? это теперь его прозвище на всю жизнь.

Пять дней продолжалась работа по найденным обломкам аппарата Третьего Рейха. Все анализы полностью подтверждали первоначальную гипотезу об аппарате, запущенном из Германии в период от 1944 до 1945 года. Марк всё это время проводил либо за коммуникатором, копаясь в архивных данных, либо с Катей, помогая ей в работе.

Лиза Гордон и Николай Круглов тоже прибыли к месту находки. Они за это время смогли посетить несколько русских баз, где Лиза смогла воочию увидеть размах русской колонии. Её очень поразили размеры русских поселений, их связь между собой и внешним миром. Практически везде были разбиты небольшие парки и скверы. Это совершенно не напоминало американскую колонию, которая казалась теперь Лизе чем-то вроде забытого богом отдалённого места, где людям делать нечего.

Лиза предложила свои услуги в работе с находкой. Всё-таки она была достаточно информированным специалистом, к тому же в университете плотно изучавшая историю. Поэтому Лиза и подключилась к работе с Марком. Кроме того, Лиза хотела рассказать Марку о своих впечатлениях.

— Марк, я была на нескольких русских базах. Знаешь кругом одно и тоже. Везде высокий уровень, практически на каждой базе разбиты парки, зелень, красота. Условия здесь гораздо лучше, чем у нас в колонии. Я не нашла пока твоих потёмкинских деревень, которые ты ожидал здесь встретить. Я была права, говоря, что русские обошли нас.

— Лиза, я уже не тот Марк, который прилетел на Марс. Не надо меня убеждать в том, что я и сам вижу. Моя жизнь круто изменилась. Я сейчас понял, что нам в Америке не сообщают и малой части правды. Более того, практически всё, что в Америке говорится о русских и о России — это ложь. Русские не угрюмые, порабощенные люди, а, наоборот, очень открытые и дружелюбные. Всё, что я раньше знал о России, практически всё оказалось неверным. Да, Лиза, ты в курсе, что у меня есть двоюродный брат, и он должен вот-вот приехать.

— Нет, я не знала.

— Так и я не знал, а он — крупный учёный, хотя я думал, что всех наших родственников репрессировали и отправили в ГУЛАГ после того, как мои родители остались в США во время революции. Оказалось, что никто их не трогал.

— Значит русские не такие «кровожадные», какими они тебе представлялись ранее?

— Я уже сказал, что все мои предыдущие знания о России можно выкинуть. Ничего, приедет брат, он историк, тогда я восполню пробелы в знаниях. Всё-таки у меня много осталось вопросов.

Лиза хотела что-то сказать, но в это время вошла Катя.

Марк встал и, улыбаясь, подошел к Кате.

— Катя, познакомься это Лиза Гордон. Она спасла меня в американском секторе, и теперь я ей обязан жизнью.

— Очень приятно. Екатерина Волкова.

— Мне тоже очень приятно. Лиза Гордон. Только Марк преувеличивает мою роль в его спасении. Он сам большой молодец. Одно то, как он вырубил Кристи, говорит о многом.

— Мне рассказали историю о ваших приключениях в американском секторе. Я Вам очень благодарна, Лиза, за то, что Вы смогли перехватить Марка до встречи с людьми Смита. Однако я пришла за тем, чтобы пригласить тебя, Марк для встречи с твоим братом. Он уже здесь. Кстати, Лиза, Николай тоже там. Так что будет большая встреча.

— Конечно же, идём.

Сергей Смирнов и Максим Белов уже ждали в комнате для проведения оперативных совещаний. Смирнов представил Максима и Марка друг другу. Они были в чём-то похожи. Примерно одного возраста, похожего телосложения. Максим был немного темнее Марка. В остальном было видно, что это родные люди.

— Марк, предлагаю без церемоний. Максим, если нравится, то Макс.

— Полностью поддерживаю.

Марк сидел в номере Максима уже третий час. Сначала они рассказывали друг другу о семье, о детстве. Когда же речь зашла об учёбе, Марк решился спросить.

— Макс, всё-таки мне не ясно, как тебе дали возможность учиться, стать ведущим специалистом в своей области. Вас же должны были репрессировать?

— Почему?

— Как, почему? Как нам рассказывали в университете вся история России — это сплошные репрессии. Да за меньшие проступки людей бросали в тюрьмы и отправляли в ГУЛАГ, а тут брат твоего отца бежит на Запад.

— Марк, тебе придется очень многое узнать. Я, конечно, специализируюсь на истории XX века, но и остальную историю тоже неплохо знаю. Так вот, на протяжении всего существования России, нас пытались изобразить какими-то монстрами, чудовищами, которые только детей на завтрак не едят, хотя может быть и едят. Практически всё, что пишется в западных учебниках истории, в статьях и работах западных учёных по истории России, всё либо откровенная ложь, либо сознательное передёргивание фактов. Самый простой пример: Ивана IV у вас называют Ужасным, а у нас Грозным. Почему такие названия? У вас считается, что он был самым кровавым в истории человеком, топил в крови любое инакомыслие. За всё правление Ивана IV казнено около пяти тысяч человек. Во Франции только Варфоломеевская ночь унесла тридцать тысяч жизней. Уничтожение американских индейцев вообще не идёт ни в какое сравнение. Почти 15 миллионов человек коренного населения Америки было уничтожено. Поэтому тебе многое предстоит узнать, прочитать, познакомиться с документами. Только после этого ты сможешь реально оценить и понять, что никто никого не репрессирует только за то, что его родственники уехали за границу, например.

— Ты хочешь сказать, что ваши историки не врут?

— Я хочу сказать, что после революции наши историки опираются только на документы, только на факты, а не на рассказы «очевидцев», домыслы и ОБС.

— Что такое ОБС?

— «Одна бабка сказала». Поэтому, как только закончим здесь с немецкой ракетой, поедем домой. Там встретишься со своими дядей и тётей и засядешь у меня в институте в архивы. Только после изучения материалов будешь иметь возможность представлять, как всё было на самом деле.

В этот момент раздался вызов. Катя приглашала братьев в комнату для оперативных совещаний.

Смирнов обвёл взглядом всех присутствующих. На его лице было удовлетворённое выражение, хотя было видно, что он очень устал за это время.

— Товарищи, проведённые исследования на месте остаточной радиации, с учётом новой гипотезы, позволяют на 99 % процентов утверждать, что предположение, высказанное Марком Беловым, полностью подтвердилось. Можно считать доказанным, что имел место атомный взрыв. Мощность атомного взрыва была невелика, порядка 7–8 килотонн. Тем не менее — это атомная бомба.

Далее. Изучив имеющиеся архивы с учётом нашей гипотезы, мы обнаружили упоминание о неудачном старте в апреле 1945 года. Старт признали неудачным по причине пропажи ракеты. Более об этом старте не упоминалось ни в одних документах. Было решено, что ракета разбилась в отдаленном месте и её полёт никто не смог отследить. О пуске практически забыли. Поэтому с большой долей вероятности можно предположить, что именно ракета, обнаруженная нами на Марсе и является ракетой А-10, запущенной с целью атомной бомбардировки Вашингтона. Этот факт ещё будет исследоваться, но мы считаем, что так всё и было.

Теперь необходимо закончить все работы на месте и перевезти находку на базу в Элизию. Затем все материалы будут переправлены на Землю для проведения окончательных исследований и обнародования имеющейся информации.

Товарищ Волкова. Прошу Вас возглавить данную работу. Определите необходимый персонал и завтра представьте мне на утверждение план мероприятий по осуществлению вышесказанного.

Ясно.

Екатерина пригласила к себе в отсек Марка.

— Марк, завтра я дам Смирнову список сотрудников, которые мне понадобятся для организации перевозки находки на Землю. Я полечу с ними. Поэтому хочу спросить тебя, что ты намерен дальше делать на Марсе?

— Катя, я прошу тебя только об одном. Включи меня в этот список. Я хочу полететь с тобой.

— Но ты же не являешься сотрудником нашей лаборатории. Я не смогу включить тебя в список.

— Катя. Я не хочу с тобой расставаться ни на минуту. Я пойду к Смирнову и попрошу его включить меня в этот список. В каком я там буду качестве, мне всё равно. Возьмите хотя бы носильщиком. Я думаю, на это моей квалификации хватит. Если ты улетишь с Марса, мне здесь делать нечего. Я хочу быть только с тобой.

Марк, для меня твои слова очень неожиданны, но очень приятны. Я тоже поговорю со Смирновым.

— Так чего тянуть, пойдём сейчас его найдём.

— Пойдём, попробуем.

Марк вместе с Катей вышел из её отсека, и они направились в комнату совещаний. Однако Смирнова там не оказалось. Он отбыл на базу в Элизию, поступило сообщение о срочной информации с Земли.

— Ничего страшного, переговорим завтра. Катя, всё равно включи меня в свой список, пожалуйста.

— Хорошо, я включу тебя в список, а сейчас я должна с тобой попрощаться. Мне нужно многое сделать до завтра. Тебе советую сегодня хорошенько выспаться, так как потом у нас будет очень много работы и очень мало времени для отдыха. Спокойной ночи.

— Может быть, я тебе помогу?

— Нет, Марк, иди, отдыхай.

Катя обняла Марка и поцеловала его. Марк только-только обнял Катю, как она высвободилась из его объятий и ушла. Тяжело вздохнув, Марк пошёл к себе.

Марк проснулся очень рано, и не став больше валяться в постели, решил искать Смирнова. Оказалось, что Смирнов уже вернулся и находился в комнате для совещаний.

— Разрешите?? Марк заглянул в комнату.

— Доброе утро, Марк, заходи.

— Доброе утро. Мне нужно срочно с Вами переговорить.

— Слушаю.

— Я прошу разрешения сопровождать находку на Землю.

Сергей внимательно посмотрел на Марка и, улыбнувшись, сказал:

— Ты точно хочешь сопровождать находку? Просто у меня сложилось впечатление, что ты хочешь сопровождать немного иной объект.

— Да, я хочу поехать вместе с Катей. Находка меня не очень волнует. Извините, Вы правы.

— Ну-ну, ты чего это на «вы» перешёл. Мы же договорились. Значит, ты хочешь поехать вместе с Екатериной?

— Да, очень хочу.

— А что она по этому поводу думает?

— Мы вместе ещё вчера хотели к тебе подойти и попросить разрешение на включение меня в группу сопровождения, но ты уехал.

— Вот оно как. Хорошо. Сергей набрал код вызова Екатерины, и через пару секунд она ответила.

— Волкова на связи.

— Екатерина, у меня сейчас один товарищ, очень просится в твою группу сопровождения артефактов. Как думаешь, стоит давать ему разрешение?

— Сергей Сергеевич, я прошу Вас дать разрешение включить в нашу группу Марка.

— Хорошо, я согласен, список группы и план действий жду через полчаса.

— У меня уже всё готово.

— Прекрасно.

Сергей отключил связь и повернулся к Марку.

— Ты в составе группы, но у меня к тебе есть вопрос. Я вижу, как ты смотришь на Катю, как она смотрит на тебя. Дай Бог, чтобы у вас всё сложилось хорошо. Только прошу тебя, ответь мне сейчас, это серьёзно, или ты просто решил…?

— Сергей, у меня ничего подобного в жизни не было. Таких чувств я не испытывал никогда. Поэтому говорю тебе, да это серьёзно.

— Хорошо. Закрыли тему. Каким ты видишь своё участие в группе?

— Я предлагаю дождаться Екатерины, она хотела представить план для группы, но я вполне подготовленный специалист. Могу осуществлять силовую поддержку, аналитику, работу с массивами данных. Вообще, я готов к любой работе.

— Спасибо. Я не ошибся в тебе.

Через полчаса Екатерина представила Смирнову все необходимые документы, и началась работа по доставке всех найденных артефактов на базу в Элизию, а затем и на Землю.

Джеймс Картер собрал в своём кабинете всех, причастных к делу русского инженера. За столом сидели Боуман, Ривзик и Кристи.

— Итак, господа, у меня для вас две новости и обе хреновые. Первая. Я получил жёсткие указания от директора. После полного провала на заседании в ООН, под директором очень сильно зашаталось кресло. Госпожа Президент дала ему неделю на приемлемый выход из ситуации. Так вот, нам даны совершенно жёсткие указания. Мы обязаны достать Гордон и Белофф. Если не можем их взять живыми, то они должны здесь на Марсе и остаться навсегда. Это ясно.

— Сэр, но они у русских. Как мы их достанем? Мы же не можем к ним вломиться. Смит уже попробовал, и где он сейчас?

— Смит — предатель, он сейчас у русских и разболтал всё о нашей операции. Скоро его направят на Землю для дачи показаний на уровне ООН. Так вот отсюда, вторая хреновая новость. Мы должны не допустить попадания на Землю Смита.

— Они там что, совсем охренели. Как мы можем здесь тягаться с русскими? У нас ничего нет. Что мы можем сделать?

— Я всё это знаю не хуже вашего. Только что конкретно вы предлагаете? У меня есть приказ директора.

— Сэр, может подождать. Директор сам сейчас на крючке. Глядишь, его сменят, а мы пока тут отсидимся. Когда всё уляжется, тогда и посмотрим.

— Не пройдёт.

— Почему?

— Не только в директоре дело. Мы облажались по полной как страна. Такого позора в ООН не было никогда. Директора уберут в любом случае. Только будет это отставка или тюрьма, решат после того, как мы разберёмся с Белофф, Гордон и Смитом. Если мы ничего с ними не сделаем, то я думаю, что мы все здесь и останемся навсегда. На Землю нам не дадут вернуться. Будем вечно гнить на этом Марсе. Вот такие у нас перспективы. Поэтому хватит мечтать, давайте предложения.

— Сэр, разрешите?

— Слушаю, Ривзик.

— Захватить Белофф, Гордон и Смита в русской зоне мы точно не сможем. У нас нет ни сил, ни возможностей. Наши люди, которые пытались задержать вездеход русской дипмиссии, рассказали о русских силовиках. Мы с ними ничего здесь сделать не сможем, нужны спецгруппы, которые есть только на Земле. Да и то не факт, что они справятся. У русских очень сильная подготовка.

— Знаю. Вот к чему привела их политика. Наши спецподразделения заменили на частные охранные подразделения. Мол, у них и подготовка лучше, и в случае чего отвечать государству не надо. Вот получили. Теперь даже простой вездеход взять не могут. Как котят их раскидали, Смита забрали. Кстати, а Лезенби? Что с ним?

— Сэр, врачи говорят, что всё плохо. Совсем крыша поехала. Он же вместе со Смитом побывал у русских, но его они вернули. Никаких медикаментозных воздействий мы не обнаружили, похоже, он сам так испугался, что потерял рассудок. Сидит и бормочет о невидимых инопланетянах, которые напали, и которые придут за всеми нами. Вообще, пока картина неутешительная.

— Ладно. Что ещё у вас?

— Так вот, у русских мы наших беглецов не возьмем. Остаётся только возможность взять их либо где-то на поверхности, либо на пути на Землю. Других вариантов я не вижу.

— Где же на поверхности вы собираетесь их ловить? У нас нет информации об их передвижениях.

— Сэр, у нас есть единственный выход. Это расконсервация агента «moneylender» («ростовщик»).

— Вы предлагаете задействовать единственного нашего агента в русской колонии? Вы с ума сошли, а если русские его вычислят, мы же совсем останемся без сведений о русских.

— Сэр, но если мы облажаемся, то никакие сведения из русской колонии нам уже не будут нужны. По-моему, это единственный вариант, который позволит нам надеяться на какой-то успех.

— Может быть. Надо подумать. Продолжайте дальше.

— Если мы задействуем нашего агента, то сможем узнать маршрут передвижения беглецов. Тогда можно будет попробовать организовать похищение, либо ликвидацию.

— Ещё какие есть варианты?

— Разрешите?

— Слушаю, Боуман.

— Сэр, вы в курсе, что терпеть не могу этот чертов Марс. Поэтому я готов на всё, лишь бы убраться отсюда подальше.

— Меньше патетики, Боуман.

— Это не патетика, сэр. Я предлагаю устроить аварию на причальном комплексе в то время, когда там будут наши беглецы. Взрыв, разгерметизация и до свидания, детка.

— Я не спрашиваю, как вы хотите устроить взрыв. Я не спрашиваю, как вы хотите собрать их всех в одно время на орбите в причальном комплексе. Вы идиот, Боуман, как Вы сами уберётесь с Марса, если разрушите причальный комплекс?

— Сэр, я не предполагал разрушать причальный комплекс. Нужно только осуществить разгерметизацию отдельных отсеков, где и будут наши беглецы.

— Как же вы их там соберёте? По-вашему, русские совсем тупые, чтобы собрать в одном месте всех троих?

— Надо им помочь это сделать.

— Как же?

— Нужно организовать отправку Лезенби на Землю. Подкинуть русским информацию, что Лезенби пришел в себя и всё вспомнил. Мы его направляем на Землю для дачи показаний. Русские будут вынуждены отправить своих тоже на Землю. Тогда и организовать одновременное прибытие на орбиту.

— Ну, допустим, и что дальше?

— Надо, чтобы они встретились, чтобы русские увидели Лезенби. Это естественное желание с ним встретиться. Мы позволим это сделать в отдельном помещении. Там-то и взорвём.

— Что взорвём?

— Лезенби. Он будет нашей ходячей бомбой. Я думаю это единственно возможный вариант. Потом можно даже претензии русским выставить. Это же их причальный комплекс, значит, они не обеспечили безопасность.

— Это интересная мысль. Что ещё?

— Разрешите?

— Слушаю, Кристи.

— Я согласен с Ривзиком, сэр. Нам придется задействовать «moneylender». Только имея его информацию, мы можем что-то планировать. Одновременно я предлагаю с его помощью подкинуть русским дезу о находке инопланетного корабля. Как с Гринбергом. Он же клюнул. Они пошлют своих людей. Вполне вероятно, что среди них будут и наши беглецы. Тогда можно организовать нормальную засаду, и захватить их.

— Что делать, если русские не клюнут, или если клюнут, но пошлют других?

— Захватываем и требуем обмена на беглецов.

— Кристи, Вы разве не знаете, как русские реагируют на захват своих людей? Они раскатают нашу колонию в пыль и не поморщатся.

— Но, сэр, если мы захватим Белофф, Гордон или Смита, то это не их люди, а наши. Тогда отсутствует предлог для действия русских, а если они всё же решаться, то тогда это будет такая провокация, что по сравнению с ней наш провал быстро забудется.

— Всё это очень зыбко, сплошные допущения, нужно, чтобы очень много случайностей сложилось, так как надо нам. Пока я ничего ещё не решил. Даю всем вам ещё час. Через час жду проработанных предложений с конкретным порядком наших действий. Все свободны.

Распустив подчинённых, Картер попросил принести ему кофе и сэндвичей. Ему чертовски хотелось поесть нормально, но на это совершенно не было времени. Надо было самому ещё раз всё взвесить и придумать способ выполнения поручения директора. На этих идиотов надежды не было. Единственная разумная мысль — это расконсервировать агента «moneylender». В конце концов, ему всё равно, что тут будет дальше, если они провалят операцию. Будет у Америки агент в русском секторе или не будет, Картеру было наплевать. Если они провалятся, то остаётся только покончить с собой, поскольку прожить остаток дней на Марсе ему совершенно не улыбалось. Из конторы его выпрут, а кем он будет здесь? Максимум уборщиком. Нет, спасибо большое, как-нибудь без меня.

Значит, решено. Через час послушаем этих придурков. Далее даём приказ на расконсервацию агента «moneylender». Нужно узнать наиболее полную информацию о происходящем в русском секторе с нашими беглецами. Только после анализа этой информации, можно будет строить какие-либо планы.

Далее уже успокоившись, Картер спокойно пил принесенный секретарём кофе и ел сэндвичи.

Через час Картер собрал тех же там же.

— Ну, что придумали, господа?

— Сэр, мы полагаем, что оптимальным вариантом наших действий будет следующее:

Первое: агента «moneylender» придётся расконсервировать.

Картер кивнул головой, показывая, что с этим он согласен.

Второе: нужно срочно агенту дать задание, как можно точнее узнать, где находятся беглецы, какие шаги планируют русские по отношению к ним и куда их могут переправить в ближайшее время.

Картер снова кивнул.

Третье: на всё дать максимум сутки, по истечению времени и исходя из информации агента, принять решение, где производить либо захват, либо ликвидацию беглецов.

Картер снова обвёл взглядом всех присутствующих.

— Это понятно, я просил вас составить план наших действий. Где он, я спрашиваю?

— Но, сэр, мы не можем составлять план, не владея хотя бы какой-нибудь информацией.

— Вы вообще ни черта не можете. Значит так, Кристи.

— Да, сэр.

— Прямо сейчас отправляетесь на узел связи и передаёте сигнал к расконсервации агента. Передавать в течение пяти часов. Если за это время не будет подтверждения, передавать ещё пять часов. Если и тогда не будет подтверждения, то вы пешком направитесь к русским разыскивать вашего суперагента. Необходимо направить ему задание. Пусть носом землю роет, но найдет наших беглецов. Исполнять.

Кристи кивнул и вышел из кабинета.

— Теперь вы двое. Пока Кристи связывается с агентом, проработайте варианты наших действий как здесь на Марсе, так и на причальном комплексе. Мы должны быть готовы немедленно приступить к исполнению задания директора. Как только получим информацию, сразу же должны действовать. Это ясно?

Оба синхронно кивнули в знак того, что всё поняли.

— Прекрасно. Выполнять.

Александр Котляр всю свою жизнь, все 42 года, считал, что достоин большего. Его отец был бизнесменом, занимался поставкой программного обеспечения органам власти. Поэтому жили они в очень хорошем достатке, и в первый класс маленький Саша пошёл в престижный лицей, где были «самые лучшие педагоги, самое лучшее оборудование, бассейн, тренажёры». Строчка из рекламы лицея до сих пор застряла в голове. Хотя на самом деле, образование в лицее давали посредственное. Да, учили иностранные языки. После окончания лицея, если верить рекламе, дети знали три языка. Реально — и один знали очень слабо. Естественные науки преподавали мимоходом. Считалось, что детей не нужно перегружать физикой. На самом деле и родители, и учителя, и руководство лицея прекрасно знали, что учатся здесь только дети обеспеченных родителей, которых совершенно не волнует уровень полученных знаний. После окончания лицея детей точно также пристроят за большие деньги в престижные институты, после окончания которых выпускники пойдут работать по стопам своих родственников.

Так и Саша должен был после окончания лицея «поступить» в какой-нибудь институт и затем «продолжить дело отца», но не сложилось.

Шесть лет Саша прекрасно, на «одни пятерки» учился в лицее. Затем случилась революция. Лицей закрыли, поскольку образованию новые власти уделяли первостепенное внимание, и оказалось, что престижный лицей не даёт минимально необходимых знаний. Саше даже в чём-то повезло, он попал в обыкновенную школу. Первый год учёбы в новой школе был просто кошмарным. Он, оказывается, из отличника превратился в отстающего, который балансирует между двойкой и тройкой. С большим трудом Саше удалось догнать программу, но всё равно выше хороших оценок у него не было. Поступить в институт самому не получилось. Пришлось служить в армии и только потом поступать на вечернее отделение Политеха. Работал Александр помощником инженера на заводе, производящем оборудование для космических колоний. Фирма отца, которая приносила огромные прибыли, разорилась. Просто оказалось, то программное обеспечение и те грандиозные информационные системы, которые они поставляли в органы власти за миллионы рублей, ничего не стоят. Любой грамотный программист сделает нечто подобное или даже лучше за несколько дней. Всё объяснялось личными отношениями руководителя фирмы и руководства органов власти. Любую ерунду выставляли как титаническую работу, которая требует соответствующей оплаты. На самом деле банально делили бюджетные деньги. Всем было хорошо. Отец Александра был успешным бизнесменом, который создаёт инновации для удобства работы, руководители органов власти позиционировали себя как приверженцы всего нового, креативного, а сами просто получали свои дивиденды или как говорили тогда «откаты».

Так что после революции фирмы не стало. Нигде больше отец Александра применить себя не смог, так как всё, что он умел, это только брать деньги и делить их. Он попробовал уехать в Израиль, но быстро вернулся. Там таких умных, как он, и своих хватает. За границей ждали только действительно специалистов, а они были востребованы и в России. Дядя Александра смог уехать в Америку и там открыть небольшое дело, но ни своего брата, ни племянника в Америке он не ждал. Поэтому Александр остался в России.

Закончив Политех, Александр продолжал работать на своём заводе. Ему постоянно казалось, что его не ценят. Он же очень умный, его давно должны поставить начальником над этим быдлом, он создан для того, чтобы руководить. Так продолжалось до 40 лет.

Александр не женился. Он считал, что ему самому не хватает денег, хотя жил он в отдельной квартире, которую получил от завода, каждый год ездил отдыхать на разные курорты, но всё равно этого было мало. С тоской он вспоминал детство, когда у них была домработница, водитель отца, который отвозил его в лицей и привозил обратно, поездки с родителями на разные мировые курорты. Он за своё детство побывал на Канарах, на Мальдивах, поездки в Европу Саша воспринимал как поездку на дачу. Теперь же он мог себе позволить только поездки в Индию, Китай и Вьетнам, только это ему казалось не тем, что было раньше. Котляр считал себя достойным того, чтобы иметь возможность тратить деньги, не считая их. Он был очень азартным человеком. Александр постоянно представлял себя играющим в казино, выигрывающим огромные деньги, вокруг толпы молоденьких красоток, которые готовы на всё. Только в России не было возможности реализовать свою мечту. Отправляться в специальные игровые зоны он боялся. Все говорили, что там постоянный надзор КГБ, и можно загреметь в места не столь отдалённые. Когда он бывал за границей, то тоже не ходил в казино. Было жалко денег, и была боязнь всё проиграть.

Однако во время поездки в Китай, когда он отдыхал на курорте Хайнань, Александр познакомился с одним англичанином. Тот тоже представился инженером, тоже приехал отдохнуть, также был не женат. Вообще они с Котляром были очень похожи. Вот в один из вечеров Стив, как звали англичанина, уговорил Александра пойти в местное казино.

— Алекс, прекрати, у тебя осталось два дня, у меня тоже, давай напоследок оторвёмся. Денег много брать не будем, чтобы много не проиграть. Просто поиграем, выпьем, весело проведём время.

Котляр не смог устоять.

Дальше всё было как в самых смелых мечтах. Котляр выигрывал большие суммы, организовывал выпивку для всех, рядом были красивые девушки…

Проснулся Александр в своем номере. Голова гудела как оргáн в церкви, страшно хотелось пить. Еле-еле встав с кровати, Александр увидел Стива, который протягивал ему стакан с какой-то жидкостью. Котляр машинально схватил стакан и выпил. Голова перестала гудеть, мысли прояснились, и он сел напротив Стива. Тот не стал ходить вокруг, да около, а протянул Александру коммуникатор. Там оказались фотографии вчерашних приключений Александра, вплоть до утех с женщинами в неизвестном номере.

Всё банально просто. Котляр стал работать на ЦРУ. Поскольку Стив оказался никаким не англичанином, а американцем. Котляру нужно было, всего-то вернувшись домой, пойти в Комитет, но он очень испугался.

Особо ценными сведениями Котляр не обладал, но, тем не менее, передал своим кураторам все данные на выпускаемое заводом оборудование. Однако ЦРУ нужно было не это. Котляр вынужден был обратиться с просьбой об отправке его на Марс, для работы в русской колонии. ЦРУ там нужен был свой человек. Его проинструктировали о том, как связываться с американцами на Марсе, о том, что более всего интересует ЦРУ. Его успокоили. На Марсе ему не понадобится постоянно что-то передавать американцам. Более того, он должен тихо сидеть в русской колонии, и хорошо выполнять свою работу, чтобы у русских не было к нему претензий. При себе у него будет обычный приёмник, на который при необходимости и поступит сигнал.

Пока же он должен просто хорошо работать на Марсе. Зато через пять лет, вернувшись на Землю, он сможет спокойно переезжать в Америку и жить в своё удовольствие, так как у него к тому времени будет достаточно средств для безбедного существования.

Поэтому в 40 лет Александр Котляр и отправился на Марс.

Два года была обычная работа. Ничем не примечательное существование в русской колонии на Марсе. Котляр уже стал подумывать о том, что всё и неплохо сложилось. Ничего от него за два года не требовали, сведений никаких он не передавал. Глядишь, так пять лет и просижу, а потом уеду на Запад и пусть тогда все обзавидуются. Кто эти «все» он смутно представлял, но то, что они будут очень завидовать Котляру — это точно.

Однако спокойные будни закончились. В пустыне что-то нашли, Гринберг, с которым он был в хороших отношениях, погиб. Здесь явно, что-то намечалось. Наконец, Александр узнал, что в русскую зону сбежали трое агентов ЦРУ. Сначала он очень испугался, его могли выдать, но прошло несколько дней и ничего не случилось. Он утешил себя мыслью о том, что это рядовые агенты, и о нём они ничего не знают. Котляр решил узнать как можно больше об этих беглецах. В принципе, больших трудностей это не составило. Все в колонии, кто интересовался новостями, и так знал, кто перебежал из американского сектора. Поэтому про Белова, Гордон и Смита у Котляра была информация. Теперь он попытался узнать о находке в пустыне. Вот здесь было посложнее. В первое время вокруг находки всё было засекречено. Правда, очень быстро секретность сняли. В русском секторе уже многие знали, что обнаружены обломки немецкой ракеты, запущенной на Марс в 1945 году. Это было немного странно, так как весь мир знал, что немцы не делали космических ракет и вдруг такое. Полную информацию обещали раскрыть уже на Земле.

Вот здесь всё было интересно. Котляр узнал, что все найденные материалы, пробы грунта, результаты предварительных анализов отправляют на Землю. Ему показалось это странным. Зачем так быстро всё увозить на Землю. Можно же и здесь осуществлять необходимые работы. Однако, когда Котляр узнал, что вместе с собранными артефактами на Землю отправляют и американских беглецов, ему всё стало ясно. Опять нам вешают лапшу на уши. Так быстро всё перевозят на Землю, для того чтобы скрыть истинную находку. Понятно же, что прятать обломки какой-то немецкой ракеты нет никакого смысла. Скорее всего, американские перебежчики обладают секретной информацией и с помощью её русские нашли действительно что-то интересное. Всем же задвинули откровенную чепуху о немецкой ракете. Они бы ещё про бункер Гитлера на Марсе рассказали. Понятно, что везут нечто очень важное. Вместе с американцами, которые раскрыли тайну.

Хорошо. Это я понял. Только, что мне теперь делать? Сидеть и ждать, пока про меня вспомнят и тогда уже рассказать им всё, что я узнал? Но тогда будет уже поздно. Русские всё перевезут на Землю и спрячут где-нибудь в тайге. Тогда уже ничего сделать будет невозможно. Всё-таки, лучше сейчас самому передать информацию. У американцев будет возможность предпринять какие-либо меры. Если всё выгорит, то и я раньше смогу перебраться на Запад.

Котляр составил довольно короткое, но объёмное сообщение, и вот его с виду обычный приёмник отправил в эфир короткий импульс.

Картер, закончив совещание, решил ещё немного перекусить. Когда Картер нервничал, то всегда много ел. Это уже сказалось на его фигуре. Весил он почти 300 фунтов и продолжал набирать вес. Естественно, быть полевым агентом он уже не мог, но работать в офисе вполне. Плюс он был чёрный, поэтому если кто-то и решил бы поднять вопрос о профнепригодности Картера, то тут же был бы засужен за расизм. Поэтому он продолжал нервничать и постоянно есть. Однако едва секретарь принесла ему сэндвичи с колой, в кабинет ворвался Кристи.

— Сэр, прошу прощение за такое вторжение, но у меня очень срочная новость.

— Хорошо, оставьте нас, Джилл, но не дай бог у тебя, Кристи, неинтересная информация, я вместо сэндвича тебя съем.

— Я не вкусный, сэр, а от новости Вы охренеете.

— Да ты сам что ли охренел, Кристи. Как ты смеешь так выражаться в моем кабинете.

— Сэр, послушайте. Агент «moneylender» сам вышел на связь.

— Похоже на Марсе у нас собрались одни идиоты. Ему же ясно было сказано сидеть и молчать пока мы не свяжемся.

— Сэр, подождите. Агент «moneylender» передал очень ценную информацию. Я полагаю, что он правильно поступил. Сейчас я всё расскажу, а Вы тогда поймете, что медлить было нельзя.

— Ну, давай.

— Русские обнаружили в пустыне что-то очень интересное. Официально в русской колонии объявлено, что обнаружены обломки немецкой ракеты.

— Разве ЕС запускали сюда что-нибудь?

— ЕС тут не причем. Они говорят, что это фашистская ракета. Представляете, Гитлер запустил ракету на Марс.

— Что за бред. Он, что, ваш агент, перепил водки?

— В том-то и дело. Он тоже подумал, что это бред. Не запускал Гитлер ракет в космос. Тогда он постарался разузнать побольше, и оказалось… Кристи сделал театральную паузу.

— Давай, не тяни.

— Русские что-то нашли с помощью наших беглецов. Естественно, это никакая не немецкая ракета.

— А что же?

— Агент полагает, что находка очень ценная и очень секретная. Поэтому русские так быстро организовали её вывоз на Землю. Через два дня все найденные артефакты, все материалы, все результаты анализов отправляются на Землю в Россию. Но самое главное, что вместе с этим вывозят с Марса всех троих американцев. Через два дня Белофф, Гордон и Смит будут отправлены на Землю. Теперь понимаете, что агент не мог ждать. Если бы он не сообщил нам это, то мы могли бы упустить наших перебежчиков.

Кристи откинулся в кресле и стал ждать реакции Картера.

Картер сидел и размышлял. Конечно агент «moneylender» теперь, скорее всего, будет раскрыт и нейтрализован русскими. С другой стороны, у них сейчас в руках такие козыри, которыми грех не воспользоваться. Через два дня русские повезут всех троих предателей на Землю, а вместе с ними и какую-то очень ценную находку. Следовательно, мы должны их остановить.

— Значит так, Кристи.

— Слушаю, сэр.

— Немедленно разыщи этих двух болванов, Ривзика и Боумана. Узнай, какие планы они разработали на случай наших действий на Марсе и на причальном комплексе. Через час жду вас всех вместе у меня. Я пока доложу Доновану и получу его указания. Свободен.

Как только Кристи вышел из кабинета, Картер подключился к информационной сети и направил директору отчёт о случившемся. Теперь можно спокойно и перекусить, решил Картер и вызвал секретаря.

Через час в кабинете Картера сидели Кристи, Ривзик и Боуман.

— Я доложил директору о сегодняшней ситуации. Он одобрил расконсервацию агента «moneylender». Кроме этого, у нас жёсткий приказ. С помощью агента «moneylender» узнать маршруты беглецов в предстоящие два дня. Провести анализ этих маршрутов и, по возможности, организовать захват или ликвидацию одного или нескольких фигурантов. Если первый вариант не проходит, то организовать захват или ликвидацию предателей на пересадочной станции. Вообще, ни беглецы, ни найденные русскими артефакты не должны попасть на русский буксир Земля-Марс.

Ривзик, Боуман, что вы наработали за всё это время?

— Сэр,? Ривзик поднялся со стула, — самым вероятным местом для проведения операции служит пересадочная станция. Мы можем направиться туда, не особо привлекая внимание. Там проще организовать диверсию. Захват, я считаю, мы не сможем осуществить. У нас мало сил, да и русские будут хорошо охранять наших беглецов. Поэтому предлагаю диверсию. За эти два дня сможем доставить на станцию необходимое количество взрывчатки. Подрываем зону стыковки челноков в момент прибытия русских. Всё спишем на Лезенби. Его надо отправить на станцию, и он же послужит детонатором. Потом русские конечно поймут, что взрывчатки было больше, но доказать ничего не смогут. Мы всё свалим на спятившего агента, которого так напугали русские, что он решил им отомстить.

— Хорошо. Ещё есть какие-нибудь предложения?

— Да, сэр. Кристи встал из-за стола. Если «moneylender» даст реальную информацию о передвижении беглецов в ближайшие два дня, то предлагаю осуществить нападение здесь.

— Хорошо. Дайте задание агенту «moneylender» и приготовьтесь к захвату.

— Слушаюсь, сэр.

Александр Котляр сидел у себя в жилом блоке в приподнятом настроении. Впервые за тридцать лет у него появился шанс изменить свою жизнь кардинальным образом. В принципе ничего сложного не было. Он знал, что Гордон вместе с Кругловым перед отбытием на Землю поедут на базу в кратер Гершель. Зачем, он не знал, но ему было всё равно. Пускай американцы пытаются их там достать. Белов оставался на базе в Элизии и никуда уезжать не собирался. Значит, его можно захватить или ликвидировать только на причальном комплексе. Где был Смит — неизвестно. Выходит, он тоже будет доступен только на орбите Марса. Там же будут и найденные артефакты.

Похоже, находка заинтересовала американцев даже больше, чем беглецы. С побегом уже смирились. Если получится захватить и ликвидировать, то хорошо. Однако марсианские артефакты не должны попасть на Землю к русским. Видимо, очень важная находка, раз так американцы задёргались.

Всю информацию, которую мог собрать Котляр, он переправил. Теперь осталось ждать результата работы ЦРУ и потом бежать на Запад. Всё получится, Котляр не сомневался в этом. Он даже позволил себе немного выпить и расслабленно отдыхал в своем блоке.

Картер в это же самое время находился на американской базе в кратере Мюллер и готовил группу захвата.

— Исходя из полученной от «moneylender» информации, Гордон прибудет на базу в Гершель через пять часов. Следовательно, наши люди должны быть рядом тоже через пять часов. Выезд из Гершеля только один. Американцы это хорошо знали, так как часто бывали на этой базе. Как только Гордон покинет базу, и направится в сторону центральной части русской колонии, нужно будет заблокировать вездеход и действовать.

Послать большую группу я не могу. Поэтому будет направлен один вездеход, якобы везущий американских специалистов на русскую базу. По дороге сымитируем задержку. Это позволит нашим людям ждать Гордон снаружи кратера. Дальше действуем по обстановке. В группе будете все трое. Ваша задача — не дать Гордон уйти. С собой берете всё, что необходимо. Всё ясно?

Кристи, Ривзик и Боуман кивнули.

— Тогда вперёд.

Сергей Смирнов работал у себя в кабинете, когда поступил звонок от его заместителя по безопасности Владимира Крючкова. Он просил его немедленно принять.

— Что стряслось, Владимир Александрович?

— Сергей Сергеевич, у нас есть некоторые опасения касаемо наших американцев. Есть основания полагать, что на них может быть совершено нападение.

— Ну, это меня совершенно не удивляет. Было бы странно, если бы американцы не попытались что-либо предпринять. Только я думаю, что и мы не спим.

— Нет, не спим. Конечно, мы негласно стараемся следить за их передвижениями. Смит изолирован у нас, и он покинет Марс только с нашими сотрудниками. Меня больше волнует Лиза Гордон. Если Марк Белов находится в Элизии и, насколько я понимаю, не собирается до отлёта никуда отлучаться, то она постоянно в разъездах вместе с Кругловым. Это затрудняет нашу работу по обеспечению её безопасности. Я полагал бы необходимым, попросить их не покидать территории базы.

— У Вас есть серьёзные аргументы в пользу того, что американцы готовы осуществить провокацию?

— Сергей Сергеевич, наши специалисты засекли несколько передач информации из нашего сектора. Расшифровать пока мы не смогли, но точно известно, что это была пакетная передача сжатой информации. Источник находится здесь в Элизии. Место передачи где-то в жилом секторе. Пока точнее сказать не могу. Работаем.

— Владимир Александрович, я правильно понимаю, что у нас в жилом секторе может находиться американский агент?

— Это только предварительный вывод, но я думаю, что да, у нас завёлся крот.

— Как Вы думаете, кто это может быть?

— Скорее всего, это человек, проработавший здесь достаточно длительное время. У него есть возможность получать, в том числе и служебную информацию. Полагаю, он был внедрён сюда давно и ждал своего часа. Вот сейчас, когда произошли известные события, американцы его заставили рыть землю и выходить на связь.

— Хорошо. Поступим следующим образом. Вы продолжайте поиск крота.

Смирнов нажал кнопку селектора:

— Срочно выясните, где в данный момент находятся Гордон и Круглов.

Через несколько секунд селектор ответил:

— Круглов и Гордон сейчас на базе в Гершеле.

— Спасибо. Владимир Александрович, после их возвращения, я дам указание больше не покидать Элизию до отлёта на Землю.

— Принято. Разрешите идти.

— Конечно.

Лиза поехала с Николаем на базу в Гершель, просто потому, что не хотела расставаться с ним. Николай работал на базе в Гершеле и жил он соответственно тоже там. Поскольку было принято решение об отправке их на Землю, то Николай должен был забрать личные вещи. Он предложил Лизе подождать его в Элизии. Поездка займёт немного времени, но Лиза решила ехать вместе с ним.

Приехав на базу в Гершель, они вместе собрали вещи Николая и уже хотели поехать назад, когда поступило сообщение от Смирнова с предупреждением о возможных провокациях со стороны американцев.

— Лиза, у тебя оружие с собой?

— Нет, я сдала своё ещё по прилёту в Элизию. Я думала, что оно мне пока не понадобиться.

— Ничего, я вооружён. Будем надеется, что действительно нам не понадобится наше оружие, но всё равно нужно быть начеку.

— Конечно. Как мы поступим?

— Выезжаем из кратера, дальше главное добраться до автострады. Там довольно оживлённо. Вряд ли на нас там нападут. Если и ожидать нападения, то только после выезда из кратера. Сделаем так. Как только окажемся с той стороны горы, я выйду из машины и попробую осмотреть окрестности. Если замечу, что-то подозрительное, то дам знать. Тогда вернёшься обратно на базу за помощью.

— Я тебя не оставлю одного.

— Не волнуйся, я только осмотрюсь. Если что-то не понравится, то вернёмся. Не переживай. Хорошо?

— Ник, я боюсь, что с тобой что-то случится.

— Лиза, мы здесь на русской территории, всё будет нормально. Поехали.

Они сели в вездеход и направились к выезду из кратера. Лизу постоянно не отпускало какое-то нехорошее предчувствие, но она старалась подавить его.

Как только они выехали на другую сторону кратера, Николай остановил вездеход и вышел на поверхность. Лиза видела, как он удаляется в сторону небольшого холма, и не могла отделаться от мысли, что видит Николая в последний раз.

Едва Николай стал взбираться на холм, как из-за него выскочил вездеход и направился к вездеходу Лизы. Дальше всё произошло очень быстро, хотя Лизе казалось, что всё как в замедленной съёмке. Из американского вездехода вышли два человека. Один стал стрелять в Николая, другой в вездеход Лизы. Автоматически Лиза дала газ и направила свой вездеход на американцев. Николай тоже заметил преследователей и открыл огонь по ним. Один из американцев упал, второго же Лиза просто задавила вездеходом. Однако в этот момент американский вездеход разогнался и протаранил вездеход Лизы. Лиза вылетела из кресла и, ударившись головой, потеряла сознание.

Николай побежал к столкнувшимся вездеходам, на ходу стреляя в кабину американской машины. Подбежав к столкнувшимся вездеходам, Николай попытался открыть двери. Через некоторое время ему это удалось. Он забрался внутрь, увидел лежащую Лизу. Аккуратно он стал вытаскивать Лизу из машины.

Лиза очнулась в тот момент, когда Николай тащил её из вездехода. Ещё не очень хорошо понимая, что происходит, она, тем не менее, увидела за спиной Николая ещё одну фигуру в скафандре. Лиза хотела закричать, чтобы Николай повернулся, но не успела. Фигура подняла оружие и выстрелила. Лиза увидела, как Николай медленно оседает на песок, и только тогда из её горла раздался звериный рык. Она бросилась на американца, свалила его с ног и размозжила забрало его шлема подвернувшимся под руку камнем. Она продолжала кричать и бить в лицо своего противника пока её рука не выронила от усталости камень и не повисла вдоль тела.

Только через некоторое время Лиза смогла подняться и подойти к Николаю. Он так и лежал лицом вниз. На спине его скафандра было отверстие от выстрела. Лиза аккуратно перевернула Николая. Его лицо было удивительно спокойным, казалось, что он просто спит безмятежным сном. Тогда Лиза взяла Николая под руки и потащила к входу в кратер. Слезы застилали ей глаза. Поэтому она не сразу увидела подъехавший вездеход и окруживших её людей. Ей помогли погрузить тело Николая в машину, усадили её рядом и повезли на базу.

Окружившие её люди пытались спрашивать Лизу о произошедшем, но она только плакала и смотрела на Николая.

Сергей Смирнов после разговора с Крючковым долго сидел в задумчивости. Если у нас действительно завелся предатель, то значит, где-то мы недоработали. Получается, американцы имеют полную картину всего того, что происходит здесь. Необходимо срочно проверить состояние дел на наших секретных базах. Нужно точно установить круг лиц, имеющих допуск именно в эти базы. Если крот имел доступ туда — это не просто плохо, это очень плохо. Тогда американцы могут узнать о наших разработках по захвату астероидов для последующей бомбардировки Венеры. Предполагается, что таким способом можно решить проблему терраформирования Венеры. Однако пока слишком рано об этом заявлять. Мы должны научиться захватывать астероиды и перемещать их к Венере, иначе опять будут вопли о том, что русские собираются уничтожить своих противников с помощью космического оружия. Опять начнутся бесконечные заседания в ООН, опять будет много разговоров, требований. Нет, лучше пока все сохранить в секрете.

Тут Сергей вспомнил, что передача была из Элизии. Поэтому, скорее всего, это не сотрудник наших секретных баз. Они живут там. Если только не произошла какая-нибудь случайность. Ничего, я думаю, Владимир Александрович сможет решить эту проблему.

Внезапно раздался вызов на приборной панели.

— Сергей Сергеевич, на наших сотрудников совершено нападение недалеко от базы Гершель.

— Что произошло? Кто напал? На кого напали? Мне нужна полная информация. Срочно ко мне Крючкова.

— Слушаюсь.

Через три минуты Крючков снова оказался в кабинете Смирнова.

— Разрешите, Сергей Сергеевич?

— Заходите, Владимир Александрович.

— Я не успел ещё уехать к себе, как поступила информация о нападении на Круглова и Гордон. Пока известно следующее:

Они покинули базу Гершель в 14.35 среднемарсианского времени. При выезде из кратера их караулили нападающие. Вы же знаете, там одна дорога из кратера, вот там и устроили засаду. Что произошло, мы пока не установили, но через некоторое время мы сможем представить полную картину случившегося. К сожалению, Круглов погиб, Гордон цела, но находится в шоковом состоянии. Также имеем американский вездеход и три трупа, по всей видимости, сотрудников местной резидентуры ЦРУ. На месте происшествия уже работают мои люди. Поэтому, прошу Вашего разрешения отправиться к себе. Через час, максимум через полтора часа, я представлю предварительный отчёт о том, что произошло.

— Действуйте, Владимир Александрович. Прошу Вас усильте охрану Белова и Смита. Попросите наших врачей из Элизии отправиться для осмотра Гордон. Кроме этого, сразу после того как будет ясна картина происшествия, необходимо срочно усилить работу по поиску крота и отправке на Землю найденных артефактов.

— Есть.

Крючков покинул кабинет, а Смирнов снова нажал кнопку селектора.

— Уточните, где сейчас Марк Белов, Екатерина Волкова и Максим Белов. Мне необходимо срочно с ними увидеться.

— Слушаюсь.

Пока его сотрудники выясняли, где в данный момент находятся перечисленные лица, Сергей напряжённо думал, что ещё необходимо сделать в сложившейся ситуации.

Информация о случившемся уже направлена на Землю. Там тоже будут ждать более подробного отчёта. В любом случае, американцы перешли все возможные и невозможные границы. Нападение в нашем секторе, убийство нашего сотрудника, покушение на убийство.

Смирнов снова нажал селектор:

— До особого распоряжения причальному комплексу запрещено принимать американские челноки с поверхности Марса. Передать в американский сектор соответствующую информацию. Пока не будет завершено расследование, ни один человек не покинет Марса.

— Слушаюсь.

— Все запланированные на сегодня дела отменить. При поступлении любой информации, сообщать немедленно.

— Слушаюсь. Сергей Сергеевич, есть сведения о местонахождении Марка Белова и Волковой. Они находятся в лаборатории, готовят находку к отправке на Землю. Максим Белов в данный момент находится в информационном хранилище.

— Прошу пригласить их всех ко мне. Прямо сейчас. О происшествии им пока не сообщать. Я сам должен это сделать.

Все трое прибыли в кабинет к Смирнову через сорок минут. Всю дорогу Марк и Катя гадали, что могло случиться, почему их так срочно оторвали от работы и пригласили к начальнику русской колонии на Марсе.

Уже в приёмной они столкнулись с Максимом Беловым, который тоже терялся в догадках относительно их приглашения.

— Прошу вас, товарищи, заходите. Сергей Сергеевич ждёт вас.

Все трое зашли в кабинет. Посреди комнаты Смирнов встретил их, пожал каждому руку и молча предложил сесть за стол. Сам сел с другой стороны стола.

— Товарищи, мне придётся первому сообщить вам о том, что сегодня в 14.35 по среднемарсианскому времени, на Николая Круглова и Лизу Гордон было совершено нападение. Всё произошло около базы Гершель. К сожалению, вынужден сказать, что Николай Круглов погиб. Лиза Гордон сейчас в шоковом состоянии перевезена обратно на базу Гершель. С ней сейчас работают наши лучшие медики. Дополнительную медицинскую бригаду я приказал направить отсюда из Элизии. По предварительной информации, нападение осуществлено сотрудниками американской резидентуры ЦРУ в марсианской колонии. Наши люди уже на месте преступления. С минуты на минуту я ожидаю доклада моего заместителя по безопасности.

Потрясённые Марк, Максим и Катя сидели за столом. Первым пришёл в себя Марк.

— Есть какие-нибудь подробности?

— Пока известно только то, что я вам сказал, но я думаю, что в ближайшее время…

Смирнова прервал сигнал селектора.

— К Вам Крючков Владимир Александрович.

— Пускай заходит.

— Разрешите, Сергей Сергеевич.

— Конечно? Смирнов сделал приглашающий жест в сторону стола? Владимир Александрович, прошу садиться.

— Здравствуйте, товарищи. Крючков поздоровался с каждым за руку.

— Что удалось узнать, Владимир Александрович?

— У меня есть сведения по двум вопросам.

Первый: Нами точно установлена картина произошедшего в кратере Гершель. Николай Круглов, по всей видимости, предполагал возможность нападения. Поэтому, как только вездеход выехал из кратера Гершель, он покинул вездеход и направился на холм, для того чтобы оценить обстановку. В это время американский вездеход перекрыл им выезд. Из него вышли двое, по всей вероятности, сотрудники марсианской резидентуры ЦРУ. Первый открыл огонь по Круглову, а второй по вездеходу, где находилась Гордон. Оружие было только у Круглова, и он ответным огнём попал в первого. Хотя само ранение было и не смертельно, но первый умер от разгерметизации скафандра. Гордон в это время направила свой вездеход и задавила второго. Одновременно с этим в её вездеход врезался вездеход, управляемый третьим американцем. Далее Круглов несколько раз выстрелил в кабину американского вездехода и бросился на помощь Гордон. Он вытаскивал Гордон из вездехода, когда ему в спину выстрелил третий, который смог тоже покинуть свой вездеход. Далее третий хотел убить Гордон, но, по всей видимости, она уже пришла в себя и набросилась с голыми руками на него. Она его опрокинула на землю и первым попавшимся под руку камнем разнесла забрало шлема в дребезги. Судя по состоянию лица третьего американца, Гордон продолжала его бить, пока не обессилила. Вскоре подъехала машина с базы Гершель, так как сработала аварийная сигнализация в нашем вездеходе.

Николай Круглов погиб от проникающего ранения грудной клетки. Пуля попала в сердце. Шансов его спасти не было. Лиза Гордон сейчас под наблюдением врачей, но состояние очень тяжёлое. Она пережила сильнейший шок. Однако врачи надеются на лучшее. Прогноз по её состоянию врачи обещают дать в течение двух-трёх дней. Только потом возможно будет принимать решение о её дальнейшем лечении и возможности отправки на Землю.

По первому вопросу у меня всё.

— Спасибо, Владимир Александрович. Послезавтра мы планировали отправить на Землю найденные обломки немецкой ракеты и наших товарищей. Теперь, я понимаю, Лизу мы отправить не можем?

— Совершенно верно. Я не думаю, что врачи разрешат перелёт.

— Тогда Лиза пока останется здесь, под надёжной охраной, разумеется. Всё остальное постараемся оставить в силе. Вы, товарищи, — он обратился к Беловым и Волковой, — должны полететь послезавтра, вместе с материалами. Чем быстрее вы окажетесь в России, тем лучше и спокойней будет здесь на Марсе. Однако окончательного решения я пока не принял. У Вас ещё второй вопрос был, Владимир Александрович?

— Да. Может быть, стоит его осветить позже?

— Нет. Я думаю, что присутствующие здесь люди имеют право знать.

— Хорошо.

Крючков открыл свою папку, заглянул в какие-то документы и продолжил:

— С большой долей вероятности, нам удалось определить возможного крота на нашей базе. Мы полагаем, что это Александр Борисович Котляр, 42 года, не женат, работает на базе Элизия ремонтником оборудования, на Марсе уже два года. Мы провели необходимую работу и полагаем, что это он. С Вашего разрешения, Сергей Сергеевич, мы проведём обыск в модуле Котляра.

— Других кандидатов нет?

— Котляр единственный. Полагаю, что обыск даст нам окончательный ответ.

— Добро. Считайте, что моё согласие у Вас есть. Можете проводить обыск.

— Слушаюсь. Я могу быть свободен.

— Пока нет. Владимир Александрович, как Вы думаете, возможны ещё какие-либо действия со стороны американцев?

— Сейчас мы работаем над этим. Однозначного ответа пока нет.

— Прошу Вас до конца дня определиться и представить мне соображения на этот счёт. Я должен иметь полную информацию, чтобы принять окончательное решение по отправке наших людей и материалов на Землю.

— Понял. Разрешите идти?

— Идите.

Когда за Крючковым закрылась дверь, Смирнов повернулся к Марку, Максиму и Екатерине.

— Вот такие пироги получились. У вас есть ещё ко мне вопросы?

— Что нам теперь делать?? Марк первым отреагировал на слова Смирнова.

— То же самое, что и делали раньше. Готовьте всё к отправке на Землю, готовьтесь сами. Завтра будет принято окончательное решение о времени вашего полета. Само собой, попрошу вас пределов этой базы не покидать. До момента отправки на Землю, вы будете под постоянным контролем со стороны людей Владимира Александровича. Ещё вопросы?

— Нет, всё понятно. До свидания.

— До свидания.

Выйдя из кабинета Смирнова, все вместе решили направиться в номер к Максиму и там обсудить всё, что они услышали.

В номере Максим достал из холодильника бутылку водки, нехитрую закуску и поставил на стол.

— Привёз с Земли с собой бутылку. Думал, откроем по счастливому поводу, а получается вот так.

Он налил три рюмки, и, подняв свою, сказал:

— Выпьем за Николая, пусть земля ему будет пухом.

Все трое молча и не чокаясь, выпили. Поставили рюмки, но никто не стал закусывать.

— Интересно, Марк, ты знал, что какая-то сволочь здесь работает на вас?

— Макс, я работал на Ближнем Востоке, к Марсу не имею никакого отношения. Поэтому я ничего не знал, но даже если бы и знал, Смирнов сам сказал, что нам оказывают помощь, а не получают от нас сведения. Мы с Лизой не предатели.

— Да я понимаю, только если бы у вас была информация о кроте, и вы бы её передали, то Николай сейчас был бы жив.

— Я не знаю, как Лиза, но у меня никакой информации не было.

— Ладно, теперь уже ничего не исправить. Главное, чтобы Лиза поправилась.

— Да это самое главное, только знаете, братья, — Катя посмотрела на Беловых, — Лиза и Николай влюбились друг в друга без памяти. Как она теперь будет жить, я не представляю. Её любимого человека убили на её глазах. Это просто кошмар.

— Катя, я вот что подумал, — Марк повернулся к Кате, — может нам попросить Смирнова пока не отправлять меня на Землю. Всё-таки я единственный знакомый для Лизы.

— Возможно, ты и прав. Надо будет подумать над этим. Сейчас для Лизы очень важно, чтобы кто-то помог ей обрести веру в себя и смысл дальнейшей жизни. Ты как думаешь, Максим?

— На мой взгляд, это очень хорошая идея. Сейчас рядом с Лизой должен быть знакомый человек. Только всё будет зависеть от информации Крючкова. Если американцы планируют ещё провокации, то вряд ли Смирнов оставит вас здесь. Наоборот, он постарается, как можно быстрей отправить вас на Землю, где вас уже не смогут достать.

— Согласен, скорее всего, так он и поступит. Нам остаётся дождаться завтрашнего дня.

Максим ещё раз разлил водку по рюмкам и произнес:

— Давайте за Лизу.

Они чокнулись и выпили.

Было уже половина девятого вечера, когда в дверь кабинета Смирнова вошёл его заместитель по безопасности.

— Вечер добрый, Владимир Александрович, есть новости?

— Есть, Сергей Сергеевич.

Взяли Котляра. Вначале он был ужасно удивлён, что его смогли найти. Однако стал рассказывать всё подряд. Как его прижали в Китае, как посоветовали отправиться на Марс. Оказывается, два года он ничего не сообщал американцам. Был спящим агентом. Конечно, мы это проверим, но я думаю, что это так. Только сейчас, американцы решили его использовать, потому что попали впросак. Им кровь из носу нужно было заполучить своих беглецов назад. В крайнем случае — ликвидировать. Это Котляр сообщим о маршруте Круглова и Гордон. Также он сообщил о найденных обломках немецкой ракеты. Правда, и Котляр, и американцы, почему-то думают, что мы нашли что-то инопланетное и собираемся это скрыть, а сказку про немецкую ракету придумали для отвода глаз.

— С чего они так решили?

— Да кто ж их поймёт. Им вечно всякая ерунда в голову приходит. Всё время зачем-то придумывают разные небылицы.

— Ладно, Бог с ними. Что дальше?

— Котляр рассказал, что американцы планировали разобраться с Гордон здесь на Марсе, а с остальными на причальном комплексе. Там же хотят захватить и марсианские находки.

— Это интересно, каким же образом? Причальный комплекс под нашим контролем, янки там постоянно не присутствуют. Выяснили, как они собирались действовать?

— Котляр не знает. Однако мы переговорили со Смитом. Он предположил, что будет осуществлен не захват, а диверсия с целью уничтожения Белова и Гордон, а также найденных артефактов.

— Интересная мысль. Что Вы думаете по этому поводу?

— Согласно Вашему распоряжению, американские челноки не могут пока вылететь к причальному комплексу. Следовательно, американцы туда попасть не могут. Я дал поручение провести полную проверку всего причального комплекса, вплоть до подсобок и мусоросборников. Результат жду утром. После их получения будем решать, как быть дальше.

— Ну что же. Всё вроде ясно. Тогда давайте дождёмся утра. Владимир Александрович, американский вездеход и трупы их сотрудников осмотрены. Что-нибудь удалось узнать?

— Да. Осмотр произведён. Вездеход приписан к американской базе Мюллер. В вездеходе запас кислорода еще на 1000 километров. По всей видимости, они планировали длительное наблюдение за нашей базой, поскольку не знали точного времени отбытия Круглова и Гордон. Соответственно они могли долгое время ждать их, а также, совершив захват увезти похищенных к себе на базу. Если бы Круглов не вышел из вездехода, то, скорее всего, американцы смогли бы заблокировать наш вездеход и захватить. Тут им пришлось разделиться. Они же не знали, что оружие было только у Круглова, поэтому им пришлось контролировать одновременно обоих. Поэтому у Гордон и получилось остаться в живых.

— Получается Николай ценой своей жизни спас Лизу.

— Именно так.

— Что по американцам, провели опознание и вскрытие?

— Да. Первый? Патрик Джеймс Ривзик, кадровый сотрудник ЦРУ, 28 лет, не женат, на Марсе третий год, официально числится в группе силовой поддержки сотрудников марсианского представительства ЦРУ. Второй? Рональд Эрл Боуман, кадровый сотрудник ЦРУ, 35 лет, не женат, также третий год на Марсе, тоже официально в группе силовой поддержки. Вообще все они прибыли на Марс одновременно, три года назад. Формально числились простыми силовиками, но выполняли и иные функции. Более подробно нас просветил Смит, который как раз и был у них за главного. Вернёмся к третьему? Джон Питер Кристи, 33 года, не женат, всё остальное как у предыдущих. Теперь причины смерти. Ривзик умер от разгерметизации, первоначальные выводы подтвердились. Боуман умер от множественных переломов, разрыва внутренних органов, вызванных попаданием под вездеход. Кристи умер от открытой черепно-мозговой раны, нанесённой крупным и острым предметом. Гордон раздробила ему череп. От лица практически ничего не осталось.

— Я полагаю, что они сами заслужили свою смерть. Поэтому никакого уголовного преследования в отношении Гордон не может быть и речи.

— Это само собой. Здесь всё полностью объясняется необходимой самообороной. Мы даже и не думали о возбуждении уголовного дела. Вопрос предельно ясен и дополнительного расследования не требует.

— Добро. Владимир Александрович, представьте мне все необходимые материалы, а мы со своей стороны подготовим обращение американской стороне о выдаче нам виновных в преступлении, совершенном на территории русского сектора Марса.

— Все необходимые материалы собраны на этом носителе информации и в этой папке. Всё это предназначено для Вашего пользования.

— Благодарю Вас.

— Разрешите идти?

— Идите. Как только будут результаты проверки причального комплекса, сразу сообщайте. Даже если это будет ночью.

— Слушаюсь.

Крючков покинул кабинет, а Смирнов снова нажал кнопку селектора.

— Андрей Андреевич, для Вас у меня есть небольшая работёнка.

— Я весь во внимании, Сергей Сергеевич.

— Нужно срочно подготовить обращение в адрес американской колонии на Марсе. Необходимые материалы можете получить у меня. Да, Андрей Андреевич, обращение должно быть очень жёстким.

— Я понял Вас. Сейчас зайду за материалами и всё подготовлю.

Смирнов переговорил со своим сотрудником, отвечающим за взаимодействие с американским сектором, и отправился к Белову.

Марк, Максим и Катя по-прежнему сидели в номере Максима, когда к ним постучался Смирнов.

Он вошёл в номер, увидел стоящие на столе бутылку водки и закуску.

— Максим, дай мне тоже рюмку, пожалуйста. Хоть я сейчас и на службе и спать всё равно не буду, но налей мне. Я обязан помянуть Николая.

Максим разлил водку по всем рюмкам. Вместе выпили не чокаясь.

— Товарищи, у нас теперь есть полная картина происшествия. Николай ценой своей жизни спас Лизу. Его действия позволили им победить трёх матёрых сотрудников ЦРУ. Кроме того, у нас имеется информация о готовящейся диверсии в космосе, на причальном комплексе. Мы его закрыли для приёма американских челноков. Сейчас там проходит полная проверка. О её результатах мне доложат до утра. Больше пока ничего не могу добавить. Поэтому немедленно отправляйтесь спать. Завтра будет принято окончательное решение по вашей отправке. Скорее всего полёт на Землю состоится по плану. Всё — спать. Спокойной ночи. Все вопросы завтра.

Смирнов направился к себе, а Марк и Катя пошли в свои жилые модули.

Около трех часов утра Смирнов перешёл из своего кабинета в комнату отдыха. Пока ничего больше сделать было нельзя. Все распоряжения отданы, все необходимые действия совершаются, можно немного отдохнуть. Ведь завтра, хотя какое завтра, уже сегодня, будет ещё один день, когда об отдыхе придётся забыть. Сергей только прилёг на диван и закрыл глаза, как тут же прозвучал сигнал вызова. Сергей посмотрел на часы. Оказалось, что он успел даже поспать десять минут. Получилось, что он сразу же отключился, как только прилёг.

Вызов был от Крючкова.

— Слушаю Вас, Владимир Александрович.

— Сергей Сергеевич, разрешите подойти к Вам с докладом.

— Разумеется, я Вас жду.

Через пять минут Крючков входил в кабинет Смирнова.

— Сергей Сергеевич, в отсеке технической эксплуатации причального комплекса обнаружена взрывчатка. Её объемы достаточны для осуществления широкомасштабной диверсии.

— Владимир Александрович, каковы могли быть последствия?

— Всё зависит от места подрыва. Если взрывчатку подорвали бы в шлюзовом модуле, то это привело к полному разрушению шлюза и, как следствие, гибели всех находящихся там сотрудников. Если же в этот момент причалил челнок, то, вероятно, челнок тоже был бы уничтожен.

Если место закладки было бы в районе зала прилёта-отлёта, то произошла разгерметизация зала. Однако там надёжные системы защиты, и герметичность была бы достаточно быстро восстановлена, но всё равно без жертв не обошлось бы.

— Есть ли какая-нибудь информация о предполагаемых действиях диверсантов?

— Да, есть. Нами задержан гражданин России Кравчук Леонид Данилович, 28 лет, женат, работает техником на причальном комплексе. Из его первых показаний следует, что он является американским агентом, и в ближайшее время на причальном комплексе планировалось осуществить диверсию. Предполагалось взорвать шлюзовой модуль в момент стыковки с нашим челноком. Каким именно образом, он не знает. Информация должна была поступить, но пока не поступила. Продолжаем работать дальше.

— Ясно. Как этому Кравчуку удалось проникнуть на причальный комплекс?

— Выясним. Пока известно только то, что он прибыл сюда три года назад. За время работы нареканий не было.

— Почему же он тогда решил работать на американцев?

— Пока не знаю. Работаем.

— Владимир Александрович, мне нужно чётко представлять, когда причальный комплекс сможет работать в обычном режиме?

— Сергей Сергеевич, полная проверка комплекса завершена, взрывчатка обезврежена. Сейчас комплекс уже можно открывать.

— Ясно. Спасибо. Прошу Вас обеспечить повышенные меры безопасности ещё неделю, после можно перейти к обычным условиям.

— Слушаюсь.

— Сегодня вечером мы должны осуществить отправку группы специалистов, сопровождающих найденные в пустыне обломки немецкой ракеты. В полночь прибудет буксир Земля-Марс. На нём всё должно отправиться на Землю.

— Всё сделаем.

— Тогда я Вас больше не задерживаю. При любом малейшем изменении планов, докладывайте.

— Слушаюсь.

Когда за Крючковым закрылась дверь, Смирнов стал думать об этом технике с причального комплекса. Почему он стал работать на американцев, что его заставило предать свою родину.

Потом Сергей вспомнил. В 2013–2017 годах на Украине шла перманентная гражданская война. Только когда Донбасс окончательно отделился от Украины и присоединился к России, постепенно ситуация стала нормализоваться. Потом отделение от Украины западных областей и присоединение их к Польше, Венгрии и Румынии совсем успокоило ситуацию на Украине, точнее на той её части, которая осталась Украиной. В тот период большое количество беженцев прибыли в Россию. Они остались здесь, стали работать, получили гражданство. Только не все приехали с добрыми намерениями. Некоторые стали организовывать здесь «кружки изучения украинской государственности». Конечно, таких быстро приструнили. Однако видимо остались те, кто затаился. Вот их дети и продолжили дело своих родителей. Сергей видел таких. Ему казалось, что они ненавидят Россию и русских. Все свои беды и беды их малой родины они объясняли происками России. Вот якобы раньше существовало огромное древнее украинское государство от Северного до Средиземного моря. Там был рай на земле, но пришли злобные русские и хитростью завладели украинскими землями, присвоив себе все их достижения. Бред конечно, но находились такие, кто верил. Скорее всего, и этот техник Кравчук из таких. Ну да бог с ними, Крючков разберётся.

Теперь нужно сосредоточиться на отправке находки и людей на Землю. Смирнов посмотрел на часы, было половина шестого. Тогда он подошёл к конторскому помощнику и сделал себе крепкий кофе. Отлично, пока пью кофе, настанет утро. Можно будет будить Волкову. Пускай собирает своих людей и за дело. Вечером отлёт.

Ровно в шесть утра в кабинет к Смирнову пришёл отвечающий за межколониальные связи сотрудник с предварительной версией обращения в адрес американской колонии.

— Доброе утро, Андрей Андреевич. Ну, как наше письмо турецкому султану готово?

— Здравствуйте, Сергей Сергеевич. Письмо готово. На мой взгляд, турецкий султан должен желчью подавиться, читая наше письмо.

— Давайте, посмотрим.

Смирнов некоторое время читал обращение. Несколько раз усмехался про себя. Закончив, он посмотрел на коллегу.

— По-моему хорошо. Сразу вспомнил старый анекдот. «Всё неплохо только «на хрен» пишется раздельно, а «Черная обезьяна» с большой буквы, Президент всё-таки». Нет, к Вашему обращению это не относится. Всё очень хорошо. Только за ночь произошли некоторые события, которые должны найти своё отражение в этом письме. Так вот, на причальном комплексе американцами планировалась диверсия. Если бы не наши службы, последствия могли бы быть очень страшными. Эта диверсия могла привести к гибели нашего челнока и людей в нём и в шлюзовом модуле. Сейчас получите необходимую информацию. Дополните обращение этими фактами и мне на подпись.

— Я понял, Сергей Сергеевич.

После ухода сотрудника, Смирнов направился к жилым модулям. Однако будить никого не пришлось. Волкова уже командовала своими людьми.

— Доброе утро, Екатерина. Вижу, что Вы уже приступили к работе.

— Здравствуйте, Сергей Сергеевич. Да, я специально подняла своих людей пораньше, чтобы до обеда мы закончили приготовления к отправке на орбиту.

— Вот и молодцы. Правильно. Как только закончите, направляйтесь в космопорт. Вечером ваша группа вылетает на причальный комплекс. В полночь прибудет буксир, на котором вы и отправитесь на Землю.

— Спасибо. Значит, всё разрешилось, причальный комплекс открыли.

— Окрыли, но только благодаря нашим сотрудникам из госбезопасности.

— Что-то произошло?

— На причальном комплексе планировалось осуществить диверсию, но всё в порядке, никаких поводов для беспокойства больше нет. Причальный комплекс работает в обычном режиме.

— Приятно слышать, а то пришлось бы пропустить прибывающий буксир, а следующий только через полторы недели.

— Екатерина, у меня к Вам небольшая просьба.

— Слушаю, Сергей Сергеевич.

— Перед тем как уезжать, наберите мне, я хотел бы лично проводить Вашу группу.

— Хорошо, для нас это честь. Как только закончим, я позвоню.

Смирнов пришёл проводить группу Екатерины Волковой вместе с Крючковым. Они собрались в зале для проведения оперативных совещаний. Расселись вокруг овального стола. Смирнов сел во главе и обратился к присутствующим.

— Товарищи, за последние несколько недель произошло столько событий, сколько не бывает и за несколько месяцев. Однако я считаю, что мы достойно смогли пройти через всё. К сожалению, погиб наш хороший товарищ и друг Николай Круглов. Он ценой своей жизни защитил другого человека. Память о нём навсегда останется в наших сердцах. У нас появились новые члены команды. Марк Белов, — Смирнов показал на Марка, — уже стал помощником в вашей работе. Надеюсь, в дальнейшем совместная работа приведёт к ещё большему сближению. Максим Белов, — взгляд в сторону Максима — будет первым учителем для нашего ясновидца.

Дружные улыбки и смешки заставили Смирнова ненадолго прервать свою речь.

— Если серьёзно, Марк, тебе предстоит большая работа по изучению нашей страны, наших людей. Дай бог, уже через полгода мы встретимся на Земле и продолжим наши беседы. Сейчас, хочу пожелать вам удачной дороги домой.

— Позвольте ясновидцу сказать несколько слов?

— Ну конечно, просим.

— За время с момента моего прилёта на Марс, моя жизнь круто изменилась. Я узнал, что такое предательство, что такое борьба за жизнь. Однако я считаю не это самым важным. Самое главное, я узнал, что такое настоящая дружба, любовь, — Марк невольно бросил взгляд на Катю, — что такое самопожертвование. Сергей Сергеевич, спасибо Вам за помощь. Это самое малое, что я могу сказать. Ещё скажите, пожалуйста, как там Лиза?

— Перед приходом к вам, я связывался с врачами. Пока ситуация остается тяжёлой, но врачи заверили, что появилась положительная динамика. Думаю, всё будет в порядке и скоро Лиза Гордон тоже отправится на Землю, где и сможет с вами встретиться.

— Спасибо.

— Ещё один момент. Мы специально пришли с Владимиром Александровичем. У него есть небольшое сообщение для вас.

Крючков встал из-за стола и обратился к присутствующим.

— Товарищи! Вы все знаете о произошедших событиях, поэтому на них я останавливаться не буду. Я о последствиях. Наше руководство направило официальное обращение в адрес главы американской колонии на Марсе с требованием выдачи лиц, которые причастны к преступлениям, совершённым за последнее время. Я полагаю, что ответ мы получим не скоро. Мы считаем, что американцы попытаются вывезти отсюда своих людей, замешанных в преступлениях. Вывозить начнут прямо сейчас. Поскольку причальный комплекс был закрыт, то теперь они тоже направляют свой челнок на орбиту. Мы не исключаем возможности, что на Землю вы полетите вместе на одном буксире. Естественно безопасность мы будем обеспечивать, дополнительно с вами отправится наш сотрудник. Вас тоже хочу попросить проявить бдительность и не расслабляться до момента прилета в Россию. У меня всё. Спасибо.

Екатерина тоже встала из-за стола.

— Владимир Александрович, спасибо за предупреждение. Мы будем внимательны.

— Ну, тогда присядем на дорожку? Смирнов первым сел на место. Все помолчали, сидя за столом.

— Всё, пошли.

Группа вышла из комнаты и направилась к стоянке вездеходов.

Пока ехали к космопорту, потом взлетали на челноке, Марк напряжённо вспоминал все свои приключения с момента прибытия на Марс. Такой поездки он точно не ожидал. Вот ушли вниз марсианские пейзажи, и за иллюминатором раскинулась картина околомарсианского космоса. Гуляя вместе с Катей по причальному комплексу, он с каким-то детским восторгом рассматривал проплывающий мимо Марс, звёзды. Всё было так интересно, так ново. Впереди у него была совершенно неизвестная жизнь, а от этого становилось только захватывающе. Потом рядом была Катя, и этого счастья ему было достаточно, чтобы не задумываться об остальном. Он наклонился и поцеловал Катю в шею. Она повернулась к нему и обняла его. Проходившие мимо пассажиры делали вид, что они ничего не видят, хотя многие просто завидовали Марку. Наконец, они оторвались друг от друга и просто стояли, обнявшись, и смотрели на проплывающие мимо иллюминатора картины.

Джеймс Картер сидел в своем кабинете и ждал сообщения из Лэнгли. Настроения не было совсем, даже сэндвичи и кола не радовали его. Всё пошло прахом. Кристи, Боуман и Ривзик убиты. Причём эти идиоты даже втроём не смогли захватить или ликвидировать Гордон. Русские прислали ультиматум. У них все карты на руках. Сотрудники ЦРУ находились в русской зоне, убили русского гражданина. Теперь им нужен человек, отдавший приказ. Дальше в ультиматуме русские рассказали об аресте наших агентов. «Moneylender» едва попав к русским, сразу раскололся. Рассказал всё. Теперь у нас на Марсе нет никакой возможности узнавать состояние дел в русской колонии. Далее русские пишут об обнаружении взрывчатки на причальном комплексе. Можно было бы отпираться, но они и там взяли нашего человека. Вообще кругом полный провал, и отвечать за него, похоже, придется мне. Донована, конечно, тоже скинут, но мне от этого не легче.

Русский ультиматум ушел на Землю. Теперь остается только ждать ответа. Пока же надо отправить отсюда Лезенби. Об операции с Белофф и Гордон знал только он и я. Другие либо мертвы, либо у русских.

Картер нажал кнопку вызова секретаря.

— Узнайте, срочно, как там дела у Лезенби.

— Одну минуту, сэр.

Через минуту раздался зуммер вызова.

— Да, слушаю.

— Сэр. Лезенби до сих пор находится под наблюдением врачей. Похоже, он свихнулся окончательно. Улучшений нет, говорят врачи. Наоборот, его бред про невидимых инопланетян только усиливается. Доктор Ливси сказал, что его нужно срочно отправлять на Землю, может быть там Лезенби смогут помочь.

— Понятно. Свяжитесь с доктором и передайте приказ готовить Лезенби к перевозке. Будем отправлять ближайшим шаттлом. Русские открыли причальный комплекс, будем отправлять его сегодня же.

— Есть, сэр.

Ну вот, хорошо. Одной головной болью меньше. Интересно сколько придётся ждать ответа от Донована. С одной стороны, не пишет и ладно. Сидим, отдыхаем. С другой стороны, лучше уже узнать свою участь, а не жить в постоянном страхе ожидания.

Томас Донован вернулся из Белого дома. Этого следовало ожидать. Получив ультиматум русских, госпожа Президент только что в штаны не наделала. Её до сих пор колотит от страха. А раньше-то как она кичилась, что они лесбиянки? самостоятельные женщины, мужики им не нужны. Сами могут всё решать. Теперь получила письмо от русского мужика, и всё, готова под стол залезть.

Естественно во всём оказался виноват Донован. Конечно, его отправляют в отставку. Новым директором ЦРУ будет любовница госпожи Президента? советник по национальной безопасности Кондолиза Пинк. Ему же поручено кинуть русским кость, чтобы они заткнулись и больше ничего не требовали у госпожи Президента.

Донован вошел в свой кабинет и сел за написание инструкции для Картера.

Ответ на русский ультиматум ушел по линии Госдепартамента. Там выражали сожаление о случившемся. Всю ответственность возложили на отправленного в отставку Донована. Решения на месте принимал Картер и его люди. Практически все они мертвы, а Лезенби сошел с ума. Далее выражали готовность в дальнейшем сотрудничестве и недопущении подобных действий.

Томас Донован дописал последний приказ с инструкцией для Картера и покинул навсегда свой кабинет.

Бывший директор ехал домой. Он пересёк Долли Мэдисон бульвар и поехал по Потомак-скул-роуд. Его мысли были далеко на Марсе. Всё-таки была задумана хорошая операция. Только случайности не позволили её завершить, так как надо. Сначала Смит разминулся с русским инженером, потом Гордон взбрыкнула и перехватила Белофф, а потом уже после вмешательства русских всё покатилось под откос. Жаль, не смогли ничего доказать этим дурам в Белом доме. Моя отставка всё равно бы состоялась, не сейчас, так чуть позже. Плохо, что на такой волне ухожу, но ничего страшного. Буду с женой жить на пенсии. Вот кому сейчас будет действительно плохо, так это Картеру. Его могут сдать русским, если те будут настаивать. Русские заставят эту жирную, черную обезьяну растрястись. Донован даже заулыбался таким своим мыслям. Расистом он, конечно, не был, но его бесило, что такие как Картер получали свои должности только из-за цвета кожи, а то, что они были совсем слабыми работниками, никого не интересовало. Это была его последняя мысль.

Автомобиль Донована выехал на перекрёсток Потомак-скул-роуд и Эвермей Драйв, откуда в машину директора на полной скорости врезался грузовик-мусоровоз. Машина Донована была разорвана на две части, а мусоровоз развернулся и уехал в сторону Долли Мэдисон бульвара, где и затерялся в потоке машин.

Примерно в это же самое время, Джеймс Картер получил приказ Донована и инструкции. Инструкция была однозначна, его решили похоронить заживо на Марсе. На Землю он не вернётся. Более того, Картер понял, что его сдадут русским, его сделают крайним. Донован отправлен в отставку, Смит у русских, Лезенби спятил, остальные мертвы. Остался только я, и если русские будут настаивать на выдаче виновных, то меня сдадут. Эта мысль привела Картера в бешенство, как же так получается, меня заместителя руководителя марсианской резидентуры просто отдадут русским. Как же мои секретные знания, они хотят, чтобы я всё рассказал русским. Правда, что я могу рассказать? За всё время службы в ЦРУ меня назначали на должности, только потому, что я черный. Ничего значимого я не знаю, вся моя работа состояла в просиживании кресла. Картер осознал, что белые ублюдки из Белого дома (вот каламбурчик) с великой радостью отправят мясникам из КГБ на расправу чёрного. Более того, они будут радоваться. Как же, линчевали негра, причём чужыми руками. Тогда Картер понял, что у него остался только один выход. Он должен добраться до Земли и всё рассказать журналистам. Тогда его не тронут, тогда он сможет… Что он сможет, Картер пока не представлял, но думал, что в любом случае это будет лучше, чем оказаться у русских. Картер с трудом выбрался из кресла и направился в сторону своего жилого блока. Проходя мимо секретаря, он дал поручение подготовить вездеход. В своем блоке он провел совсем немного времени, взял только документы и направился к стоянке вездеходов. Его личная машина стояла в стороне от других. Картер залез в свой вездеход, с трудом надел скафандр, загерметизировал вездеход и поехал к выходу на поверхность. Он так был поглощен своими действиями, что не увидел, как его машину провожает взглядом секретарь, которому он некоторое время назад и давал поручение подготовить машину. Секретарь посмотрел, как вездеход Картера въезжает в шлюз, и пошёл обратно в офис, нужно было сообщить о несчастном случае.

Картер выехал на поверхность Марса и направился в сторону космопорта. Вездеход шел на автопилоте, и Картер погрузился в свои мысли. Шаттл отправлялся к причальному комплексу сегодня вечером. Если всё пойдет гладко, то я уже завтра полечу на Землю, а там уже будет видно. Картер так увлекся размышлениями о своем выступлении в СМИ, что не заметил, как вездеход съехал с дороги и остановился посреди скал. Через пару минут Картер всё же увидел, что вездеход стоит на месте и никуда не едет. Он попытался вручную управлять вездеходом, но машина не реагировала на действия пассажира. Система позиционирования тоже не работала, Картер не представлял, где он находится. Датчик показывал, что воздуха в машине практически нет. Он стал задыхаться. Тогда Картер загерметизировал скафандр и стал выбираться из вездехода. Пойду пешком, нужно только добраться до магистрали, там подберут. Он так и не заметил, что скафандр не дал сигнала о полной герметизации, поэтому, когда он открыл шлюз и вышел на поверхность, его скафандр стал выпускать воздух, система подкачки не справлялась с падением давления. Картер упал на песок и больше уже не поднялся.

Сергей Сергеевич Смирнов изучал полученное от американцев послание. Если говорить простым языком, то всё произошедшее трагическая случайность, виновные понесли наказание, давайте жить дружно. Смирнов уже знал о гибели в автокатастрофе Донована, знал об исчезновении Картера и о том, что Лезенби сошёл с ума.

Получается, все причастные к инциденту лица, либо мертвы, либо, как Смит, находятся у нас. Пока не ясно, куда исчез Картер, но это скоро выяснится. С планеты он не вылетал, значит скоро его обнаружат. Тоже, скорее всего мёртвым. Могу биться об заклад? будет несчастный случай. Ладно, пускай дипломаты на Земле решают, нужно ли что-то дальше предпринимать в отношении американцев. Я полагаю, что пора вплотную продолжить работу по захвату астероидов и бомбардировке ими Венеры. Нужно начинать готовить венерианские экспедиции. Марс будем продолжать осваивать, но Венеру необходимо застолбить за нами. Это планета абсолютный близнец Земли. Если там создать земные условия, человек не заметит разницы. Размеры планеты, сила тяжести практически полностью совпадают с земными. Поэтому нужно приступать к этой работе. Пока на Земле остаются такие государства как США, мы будем жить при возможной угрозе уничтожения жизни на Земле. Поэтому нам необходимо иметь планеты для переселения.

Смирнов нажал кнопку селектора.

— Как там дела на орбите?

— Сергей Сергеевич, буксир Земля-Марс отчалил от причального комплекса и взял курс на Землю. Все наши на борту, груз тоже на борту.

— Спасибо.

Смирнов откинулся в кресло. Теперь нужно сделать ещё одно дело. Сергей пододвинул свой коммуникатор и стал набирать сообщение.

Марк вместе с Катей выходил в зал прилёта космопорта «Капустин Яр». Впереди была новая совершенно не знакомая ему жизнь. К ним подошёл молодой человек в форме работника таможни.

— Марк Белов и Екатерина Волкова?

— Да, это мы. Катя взяла инициативу в свои руки. В чём дело?

— Абсолютно ни в чём. Сергей Сергеевич Смирнов поручил мне встретить вас. Прошу пройти со мной.

Они вышли из зала прилёта и прошли в одну из дверей. Марк невольно подумал? неужели здесь начинается то же самое, что и на Марсе, но за дверью оказалась довольно просторная комната. В дальнем конце комнаты стоял большой стол, накрытый тяжёлой зелёной скатертью. На столе были разложены какие-то бумаги, а за столом стоял ещё один человек в военной форме.

Я начальник космопорта «Капустин Яр» генерал-майор Иванов Семён Семёнович. Мне поручено зачитать вам эту бумагу. Прошу садитесь.

Иванов взял со стола бумагу.

Руководитель русской марсианской колонии Смирнов Сергей Сергеевич обратился в Правительство России с официальным прошением о совершении акта поддержки преследуемых лиц в отношении гражданина США Марка Белова и гражданки США Лизы Гордон. Указанное прошение обусловлено тем, что вышеуказанные лица объявлены властями США как «persona non est me dignus vita», то есть персонами, недостойными жизни. Все события, произошедшие на Марсе, только подтверждают это. В связи с этим Правительство России рассмотрело вышеуказанное обращение и приняло соответствующее решение. Позвольте довести до Вашего сведения.

«Учитывая возможную опасность для жизни со стороны третьих лиц, Правительство России постановило: Марку Александровичу Белову и Елизавете Спенсеровне Гордон предоставить русское гражданство. Сообщить данное решение в международные организации. На указанных граждан России распространяются все государственные гарантии нашей страны».

Марк Александрович, прошу Вас подойти к столу.

Марк в совершенном ступоре встал со стула и подошёл к столу. Иванов открыл небольшую красную книжку, оказавшуюся паспортом гражданина России. Марк увидел, что это паспорт на его имя. Иванов показал Марку, где необходимо поставить свою подпись в паспорте. С трудом поборов дрожь в руках, Марк расписался в документе.

— Поздравляю Вас, товарищ Белов Марк Александрович. Иванов протянул Марку его паспорт и пожал руку.

— Спасибо, я не ожидал такого поворота событий. Ещё раз, спасибо.

— Далее прошу Вас пройти обратно в зал прилета и продолжить прохождение таможенных служб уже с новым паспортом.

— Ещё раз, огромное спасибо. До свидания.

— Всего доброго.

Марк вместе с Катей прошёл обратно в зал прилёта и направился на паспортный контроль уже совсем с другими чувствами. Он не шёл, а летел в обнимку с Катей.

Лиза очнулась, открыла глаза и увидела вокруг белые стены, медицинскую аппаратуру, капельницу, которая была у неё в руке. Лиза попыталась подняться, но её тело удерживали широкие ремни. Ещё не успев понять, почему её привязали к постели, Лиза увидела, как открылась дверь и к ней вошла молодая медсестра и доктор.

— Лиза, как Вы себя чувствуете? Вы можете говорить?

Лиза сглотнула слюну и попыталась ответить, но из её горла вышел только небольшой шёпот.

— Ничего, ничего. Сейчас я дам Вам выпить лекарство, и Вам станет лучше.

Медсестра поднесла к губам Лизы небольшой стаканчик. Вкус у лекарства оказался довольно приятным, немного кисловатым. Как только Лиза выпила, она попробовала ещё раз сказать что-нибудь. В этот раз получилось гораздо лучше.

— Где я? Что со мной?

Ответил ей доктор.

— Лиза, вы в госпитале на базе в Элизии. У Вас было шоковое состояние. Вы помните, что с Вами произошло?

На Лизу нахлынули воспоминания, схватка на поверхности, драка с американцами, потеря Николая. Лиза зарыдала. Сквозь всхлипы она смогла сказать:

— Да, я всё помню. Сколько прошло времени? Где Николай Круглов? Могу я увидеть Марка Белова и Сергея Смирнова.

— Сергею Сергеевичу уже сообщили, что Вы пришли в себя. Он просил сделать это немедленно. Я думаю, что в ближайшее время он прибудет к Вам и всё расскажет.

— Где Николай?

— Вы точно помните, что произошло?

— Да, я знаю, что Николай погиб. Всё равно я хочу его увидеть.

— Лиза, прошло уже две недели после гибели Николая. Его тело сейчас находится в морге. Проводится подготовка к отправке на Землю. Родители решили похоронить Николая на Земле. Пока Вы ещё очень слабы, но как только немного восстановите свои силы, то мы посетим морг, где Вы сможете попрощаться с ним.

— Я должна сопровождать его на Землю.

— Лиза, мы сейчас этот вопрос всё равно не решим. Первым делом Вам нужно восстановиться. Всё остальное только после этого.

— Хорошо, а Марк Белов?

— Марк Белов улетел на Землю. Вся группа, которая обнаружила находку в пустыне, полетела на Землю вместе с артефактами.

— Понятно. Почему меня привязали к кровати?

— Во время Вашего забытья, Вы очень часто кричали и пытались вырываться. Чтобы мы могли проводить медикаментозное лечение, Вас пришлось фиксировать. Теперь, естественно, Вас никто ремнями удерживать не будет.

Медсестра и доктор при этих словах сняли ремни с Лизы.

Лиза хотела ещё что-то сказать, но почувствовала такую слабость, что снова опустила голову на подушку и заснула.

Проснулась Лиза через восемь часов. Часы висели на стене напротив, и Лиза смогла понять, сколько времени она проспала. Чувствовала она уже гораздо лучше. Лиза приподнялась и села на кровати. Капельница по-прежнему была у неё в руке, но Лиза пока и не собиралась никуда уходить. Ей просто хотелось встать и походить. Сделав несколько шагов по палате, Лиза снова села на кровать. У неё опять в голове стали проноситься последние события, и опять из глаз потекли слёзы. Правда, теперь Лиза смогла взять себя в руки и не разрыдаться.

Внезапно открылась дверь палаты, и Лиза увидела Смирнова. Он подошел к Лизе и обнял её. Теперь Лиза не смогла удержать в себе слёзы и заревела, припав к груди Смирнова. Сергей прижал к себе Лизу, гладил её по голове, и постепенно она успокоилась и смогла посмотреть на Смирнова.

— Извините меня, Сергей Сергеевич.

— Лиза, называй меня просто Сергеем. Мы же не в официальной обстановке. Тебе не за что передо мной извиняться. Это я должен перед тобой извиняться за то, что не смог помочь вам тогда.

Лиза умоляюще посмотрела на Сергея и, взяв его за руку, сказала:

— Сергей, разреши мне полететь вместе с Николаем на Землю.

— Лиза отправку тела Николая мы планировали на послезавтра. Придёт следующий буксир Земля-Марс. Если только доктора тебе разрешат, то я возражать не буду, но сейчас главное твоё здоровье.

— Я чувствую себя хорошо. До послезавтра ещё есть время, и я буду чувствовать себя ещё лучше. Я должна полететь с Николаем.

В это время в палату вошел доктор.

— Хорошо, посмотрим, что скажут врачи? Смирнов показал на вошедшего доктора? Лиза у меня для тебя есть одна новость. Тебе и Марку предоставлено русское гражданство. Марк уже на Земле получил свой паспорт. Твой паспорт прибудет сюда послезавтра. После того, как ты в нём распишешься, ты можешь ехать с ним куда захочешь. На тебя распространены все гарантии нашего государства.

— Спасибо, можно я поеду с Николаем?

— Ну вот, опять. Доктор, как Вы думаете, Лиза сможет улететь послезавтра на Землю?

— Судя по динамике её показателей, я полагаю, что Лиза сможет отправиться на Землю.

При этих словах Лиза первый раз за все это время смогла улыбнуться.

— Я правильно понимаю, что тело Круглова будут на Земле встречать его родители?

— Правильно, доктор.

— Лиза, если Вы полетите сопровождать тело Круглова, Вам придётся встретиться с его родителями. Как Вы к этому отнесетесь?

— Доктор, а почему Вы спрашиваете об этом? Смирнов не мог понять, куда клонит врач.

— Я объясню. Лиза, встреча с родителями, потерявшими своего ребенка, это очень тяжёлое переживание. Вам придется заново пережить эту трагедию. Поэтому Вам необходимо заранее подготовиться к этой встрече.

— Я всё понимаю, не беспокойтесь, я смогу выдержать.

— Я рад, что не ошибся в Вас. Теперь я могу сообщить Вам ещё одну новость.

Лиза и Смирнов удивлённо посмотрели на доктора.

— По данным Ваших анализов, Вы, Лиза, беременны. Срок три недели. Поэтому, Сергей Сергеевич, я прошу Вас дать распоряжение о постоянном сопровождение Лизы медицинским работником.

Смирнов потрясённо посмотрел на Лизу, которая тоже не могла вымолвить ни слова.

— Естественно, я отдам такое распоряжение. Доктор, а перелёт не повлияет на беременность? Перегрузки, условия космического перёлета?

— Наши корабли надёжно защищают экипаж и пассажиров от воздействия тех факторов, которые Вы упомянули. Уже было несколько случаев полёта беременных женщин. Никаких вредных воздействий на плод зафиксировано не было.

— Вы что специально отправляли беременных в полет?

— Сергей Сергеевич, как Вы могли такое подумать? Естественно всё происходило на меленьких сроках, когда сами женщины ещё не знали о беременности. Только потом, когда узнавали о ней, то проводилось наблюдение и соответствующие исследования. Поэтому, я и могу спокойно отпускать Лизу на Землю.

— Лиза, прошу тебя, подумай хорошо ещё раз. Ты беременна, ты сможешь выдержать полёт, и встречу с родителями Николая.

— Конечно. Это ребёнок Николая и его родители должны узнать об этом от меня.

— Хорошо. Готовься к отправке, соблюдай все предписания врачей. Доктор, завтра вечером контрольная встреча и тогда принимаем окончательное решение.

Свой паспорт Лиза получила в кабине Смирнова. Уже с новым паспортом она направилась на Землю.

В космопроте «Капустин Яр» её встречали родители Николая и два работника, которые будут осуществлять подготовку к похоронам Николая.

Отец Николая был очень похож на своего сына. Хотя, конечно же, это Николай был весь в отца. Такой же высокий, подтянутый. Мать Николая была наоборот небольшого роста, светловолосая.

— Здравствуйте, я Лиза Гордон. Мы с Николаем познакомились на Марсе.

— Здравствуйте, Лиза. Меня зовут Михаил Николаевич, а это Евгения Александровна. Нам рассказали, как Вы познакомились с Николаем, что вы любили друг друга. Это нам даже Николай успел написать. Говорил, что привезёт Вас знакомить с нами. Получилось, что это Вы его привезли. Еще Сергей Сергеевич передал нам, что Вы должны нам сами что-то сообщить.

— Да. Я беременна. У меня ребёнок Николая.

Михаил Николаевич очень внимательно посмотрел на Лизу, а Евгения Александровна сначала схватилась за сердце, а потом обняла Лизу и заплакала.

Так втроем они стояли обнявшись. Вдруг кто-то похлопал Лизу по плечу. Обернувшись, Лиза увидела Марка и Катю.

— Как Вы узнали, что я прилечу сегодня?

— Смирнов сообщил.

— Познакомьтесь. Это родители Николая? Михаил Николаевич и Евгения Александровна.

— Очень приятно. Я Марк Белов, а это моя невеста Екатерина Волкова.

— Уже невеста?

— Да, мы подали заявление. Свадьба через месяц. Приглашения направим отдельно, но мы уже сейчас просим тебя Лиза и вас, Михаил Николаевич и Евгения Александровна, не отказать нам и принять приглашение на нашу свадьбу.

— Спасибо. Это немного неожиданно, но мы принимаем ваше приглашение.

— Лиза, у меня дом в Подмосковье. Если тебе негде остановиться, то милости прошу.

— Спасибо, Екатерина, но мы Лизу забираем к себе. Ребёнок Николая будет расти в его доме. Кстати, тоже в Подмосковье. У нас дом рядом с Наро-Фоминском.

— Какой ребёнок?

— Марк, Катя, я беременна.

— Вот это да. Марк от услышанной новости на мгновение проглотил язык.

— Поздравляю? Катя обняла Лизу и поцеловала? У меня дом тоже недалеко от Наро-Фоминска. Значит, будем часто встречаться.

— Хорошо. До свидания.

— До свидания.

Марк лежал, обнявшись с Катей в её доме. Никаких слов им двоим, не требовалось. Они просто были счастливы.