Солнце краденое (СИ)

7. Хлопоты

Планета Лигла, или Кеплер D. Планетарная система двойной звездной системы Кеплер 47в созвездии Лебедя.

Воды мне не подали.

Отец забрал из дрожащих рук Кусты тонкий сосуд, хриплым голосом приказал каким-то “всем слугам” из гостинной удалиться и только потом вручил бледной дочери освежающий морс. Пришлось завернуться в полог толстой шкуры и пить кисло-сладкую жидкость. Хотя… воды я сегодня хлебнула достаточно, он наверное прав.

Пить мне не очень хотелось, но хоть как то себя оправдать надо было. Руки еще ощутимо дрожали, и оказалось непросто удерживать в пальцах серебристо-прозрачный цилиндр дорогого багаевского стекла.

Отец стоял рядом, мрачно глядя на свою очень злую жену.

— Мне бы, — я хрипло сказала, — немножко одеться. Хоть самую малость. Холодно и вообще неприлично.

— Никаких слуг, — отец холодно распорядился, тут же прервав порыв Аланы. — Дорогая, сама принеси ей одежду. Странно, что в таком виде Нэрис принесли сюда. С этим разберись тоже, поди, не задерживай нас.

Женщина громко фыркнула, ясно давая нам понять, что прекрасно поняла смысл этой просьбы, но возразить не посмела. Она этот батюшкин тон тоже начала узнавать уже очень давно. И то, что обычно следовало за ним, себе отлично представляла. Когда отец так холодно разговаривал, словно весь замок стремясь заморозить словами, вообще бесполезно было с ним спорить. Лучше бы он об стенки бил вазы, честное слово! В буйной фазе ярости он посговорчивее.

— Ну? — дождавшись ухода супруги, отец развернулся ко мне, кинув невесть откуда вдруг взявшийся спальный халат. — Что скажешь?

Ну что тут ответить ему…

Совершенно бессмысленно спорить с сильными этого мира. Особенно, — в нашем бедственном положении. Конунг явно преследовал какие-то цели, нам неизвестные и непонятные. А мы… лишь были вольны для себя решать, как с наименьшими потерями пройти этот квест.

— Я правильно помню законы: если сам конунг объявляет брачный отбор, это ведь что-то меняет? — окончательно растерявшегося отца навожу осторожно на мысль.

— Да-а-а… — он немного взбодрился, — я тоже припоминаю что-то такое.

— Если сам глава континента, потом, в результате отбора, введет меня в новый род то девочки… — главное, не дать ему ускользнуть с правильного хода мыслей.

— Я могу просить его дать твои титул и имя своим младшим дочерям! — он на ноги подскочил, возбужденно шагнув на осколки.

— О происхождении младших в законе ни слова не сказано, — я устало ему улыбнулась. Хоть кому-то понадобился мой безупречный диплом и отменное знание юриспруденции. — Так титул прайда могли получить даже бастарды.

Тут отец помрачнел. Ох, зря я это ляпнула, надо бы закрепить результат, пока он не наделал глупостей, а он может.

— Наши девочки рождены в законном браке, — я поспешила добавить. — И получат все обе, они близнецы. Оптимальный расклад.

Очень хотелось добавить: — “Если никто ничего не испортит!”

Хотя…

Моих старших братьев давно в замке не было, они жили в нашей столице вольной жизнью пока еще свободных холостяков. Уже очень скоро законы колонии их ограничат жестко и в главных правах.

Молодые мужчины в возрасте старше тридцати двух лет, (в исчислении Лиглы), обязаны были жениться. Иначе рассчитывать на продолжение карьеры и рост могли лишь те немногие, кого к продолжению рода лекари признавали негодными.

Жестоко? Наверное. Но… Малочисленность высокородных халмов оставалась насущной проблемой и головной болью конунга. А наш мудрый властитель привык решать все задачи с размахом и планомерно. К слову сказать, конунг был категорически против ухода зажатой в тиски семейных традиций молодежи на пожизненную службу в монастыри, и этой традиции всячески препятствовал. Может, его приезд вызван этим? Мне оставалось только гадать.

Интересно, хоть кто-то из братьев, узнав о внезапном брачном отборе, приедет взглянуть на падение дома Рейн? Сомневаюсь…

Оставались лишь я и отец. Алана пока еще лишь халите¹⁹, и только после замужества младших получит право голоса.

— О визите нам как-нибудь сообщили? — закутавшись в тонкий халат, я опустила ноги на густо усыпанный острыми осколками, пушистый ковер.

— Нет, я только что и узнал! Что делать, понятия не имею. У нас нет средств на встречу высоких гостей, и… Почему ты — невеста?

Я поперхнулась. Ну вот как можно быть уверенной в результате моей гениальной задумки, если папенька так и не понял, о чем это я? Как так, я — невеста? Наверное, по той странной причине, что младшие дочери — еще дети? Или он мог им Алану предложить на отбор? Мне эта идея понравилась так, что я даже ему улыбнулась.

— Сама удивилась. Но правда ведь, так даже лучше,? — я опять улыбнулась и попыталась переключить внимание папеньки на куда более интересное: — Теряюсь в догадках, а как конунг мне женихов выбирал? Бросил жребий? Или здесь мы скоро увидим всю им повергнутую оппозицию? Представь себе: жаркий отбор, жестокие сражения в круге и я вся такая почти-что монашка со свежим шрамом на темечке, в модном гладком, блестящем костюме, с почти голой грудью и лысая. Великолепно! Бурные аплодисменты. Кстати, подай Алане идею: пусть начнет продавать дорогие билеты в партер.

Кажется, выговорилась.

— Прекрати! — прорычал громко отец.

А я… промолчала.

Мне говорили: “Нэрис, подумай о братьях!” Я думала. Чтобы не опозорить семью получила блестящее образование, соответствующее гордому статусу наследницы прайда Рейн. Мне капали на мозги: “Нэс — подумай о сестрах!” Я собралась в монастырь, чтобы потом всю жизнь лечить сирых и несчастных белоголовых, принимать роды в дальних поселениях, усмирять опасную живность и что там еще… дождь вызывать? А вдруг теперь оказалось, что можно иначе? Конунг волшебной палочкой взмахнул и я — невеста? И кто же мои женихи, отец, кто? Или заявки на отбор не подают за три года до свадьбы? Да вы издеваетесь!

Все это подумав, я выдохнула и широко улыбнулась.

Я сильная. Здесь я самая сильная.

Да.

В этот момент дверь приоткрылась и мачеха вошла в комнату. Отчего-то Алана молчала, косясь на меня.

А я, как ни в чем ни бывало, продолжила:

— Для участников отбора готово крыло первого этажа? Прикажешь там отмыть несколько комнат и хватит. Как гостеприимный прайд, мы приготовим покои для возможности размещения женихов и гостей. Никакой суеты, изобразить сцену благополучия мы не пытаемся. Наоборот, наша бедность должна выглядеть очевидной, но гордой. Ты — член Золотого круга, всю жизнь служишь во благо всего континента, а живешь в таком бедственном положении. Прайд Рейн был разорен стихией, вины твоей в этом нет. Я знаю законы и опасаться нам нечего.

Отец ловил воздух ртом еще пару минут, а потом тихо выдавил:

— Ты очень умна, Нэс. Твои братья…

— вместо меня здесь должен будет остаться Кирейн, он станет твоей правой рукой, ты ведь так и планировал? Ничего не меняется.

Я не была в этом так уж уверена. Брат никогда не оправдывал ожиданий: учился он плохо и другом мне не был.

Но меня это все уже не касается.