Солнце и Луна

Глава 10. Жизнь

Давид и Анжелика уже полтора года находятся в отношениях онлайн. Это тема, возможность или невозможность подобного рода отношений, меньше всего их волнует, ведь они просто живут своей жизнью. Они еще не знают, но они обречены на встречу в этой жизни.

– Любимая, у меня заканчивается срок административного запрета за выезд. Я прилечу к тебе. Я не могу иначе. Меня так тянет к тебе, я уже не могу жить вне твоего пространства

– И тебе доброе утро, родной, – сладко, по кошачьи подтягивается Анжелика, – с чего это такие активности с утра пораньше?

– Я видел сон. То, что между нами, не поддается никакому объяснению. Я не могу логически объяснить, но это есть.

– Расскажи сон, – Анжелика почти пришла в себя ото сна

– Я был Алудой, думаю. В своей прошлой жизни я умер от горя. Во сне я хоронил Зарету, потом я сел у дома, мне было невероятно плохо, просто адски мучительно плохо. Я умер там, сидя у дома на земле. В прошлой жизни мы оба погибли, мы не родили ребенка и не прожили жизнь.

– Я тоже так думаю, родной. Но ехать сейчас немного опасно. У меня на носу суд, надеюсь, финальный

– Мне без разницы эти условности. Аслана я не боюсь, и я уже не в силах ждать. Я перееду к тебе

– Отличные планы и мечты, любимый

Давид не стал отвечать, просто думал как решить все. В этот же день он выставил свою машину на продажу, ездил он на хорошеньком синем Ниссане, поэтому покупатели не заставили себя долго ждать. С хорошим настроением и чувством облегчения от принятия такого тяжелого решения Давид проводил свои дни.

Осень в Ташкенте прекрасна, теплый воздух и яркое солнце, буйство красок природы дают ощущение, что все будет хорошо и мир так прекрасен и открыт для нас. Вечерами уже навевает прохладой. Анжелика сама кутается в теплый плед и Теону наряжает в теплую флисовую пижаму с Микки Маусом. Близится конец ноября, даты прилета Давида менялись много раз уже, к этому дню уже нет ажиотажа и паники в эмоциях в разговорах на эту тему. Анжелика как то засомневалась в твердости намерений Давида. Быть онлайн парой, все таки, приятное и увлекательное времяпровождение, не омраченное тяжкой ответственностью, связанной с финансами и прочими пакостями быта, перепадами настроения своего человечка и угрозами извне. И еще, немаловажно, что семья Давида крайне негативно относится к выбору сына и брата, еще бы – женщина старше, национальностью так категорично не подходит, с прошлым и с прицепом; в ней все не так, все плохо. Поэтому Анжелика понимает, даже иногда сама инициирует разговоры, облегчающие принятие решения для Давида сделать шаг назад.

Давид же, напротив, слишком озадачен и занят делами, связанные с его релокацией. Изучает Ташкент по фото и видео в сетях, смотрит сайты с вакансиями, ищет контакты грузинской диаспоры, продает машину, продумывает, какую часть своего гардероба он заберет, встречается с друзьями, чтобы попрощаться, старается меньше общаться с мамой и сестрой.

Очередная беседа не производит должного впечатления, стало понятно, что кто то из этих двоих, перестал верить в их пару:

– Родная, я чуть приболел, видимо, из за холодного пива. Но не переживай, я приеду, слышишь? – Давид встревоженно вглядывается в лицо любимой

– Выздоравливай, любовь моя. Да да, конечно

– Постой, ты не веришь мне?

– Родной, послушай, в жизни бывает всякое и иногда лучше сделать шаг назад, потому что это гораздо лучше, чем позже раскаиваться или сбегать. Это нормально, просто не лги, ни себе, ни мне

– О чем ты? – Давид, на самом деле, не понимает откуда такие умозаключения. Он, скорее, не хочет понимать

– Да ни о чем. И так классно было. Нафига ты эту суету навел?

– Какую суету? Я хочу с тобой быть, с тобой жить, я детей с тобой хочу, хочу стареть с тобой…

– Оу оу оу, осади! Душа моя, не в этой жизни, наверное. Давай не будем усложнять и портить все. Пусть в воспоминаниях мы останемся друг у друга такими, как сейчас. Самыми лучшими людьми этого мира. Не надо усложнять и брать ношу не по силам. Я не злюсь на тебя и не обижаюсь, родной, я понимаю тебя. Я понимаю, какие слова ты слышишь в мой адрес каждый день, понимаю твои тревоги и переживания. Это все нормально…

– Стой, – Давид уже всерьез забеспокоился, – ты просто жди меня, любимая. Просто будь моей

– Мне больше не хочется тебя ждать. Я бы хотела, чтобы все было как прежде, до этого дурацкого маневра с переездом ко мне. Тогда все было прекрасно, и мы могли мечтать и предполагать как все может сложиться. Сейчас это невозможно, потому что теперь я знаю, что не может, что есть непреодолимые препятствия от тебя ко мне. – Анжелика не хочет уже развивать эту тему, надоело все объяснять и быть такой лояльной и понимающей. Наверное, пора – короче, прости, но, наверное, нам нужно попрощаться. Затягивать не буду, просто, прощай, я закидываю тебя в блок, оставь меня в покое.

Сама не ожидая от себя такой резкости, Анжелика вырубает видеозвонок, блокирует контакт Давида во всех мессенджерах и соцсетях. Идет в спальню, обнимает дочь и проваливается в тревожный сон.

Зарета идет вдоль берега горной реки, она ищет Алуду. Всматривается в заросли кустарника, за камнями, за малочисленными деревьями. Его нет нигде. Постепенно душу Зареты начинает одолевать страх и паника, она уже бегом старается обогнуть каменистый берег, чувствует холодные ледяные брызги, устала, запыхалась. Но Алуды все равно нет. Она, плача, произносит его имя, сначала тихо, почти шепотом, потом громче и громче она зовет его. Никто не отзывается. И природа гор укоризненно молчалива к ней. Зарета в отчаянии и усталости падает на широкий большой камень и не может успокоить душащие рыдания…

Анжелика проснулась от резкого удара пультом по лбу

– Мама, я хочу фиксики, – Теона сонная, угрюмая и требовательная достаточно однозначно обозначила потребность в развлекательном контенте

– Боже, Теона, без насилия никак?

– Никак. – сурово повторяет малышка за мамой

Анжелика продирает глаза, берет пульт и включает телек над кроватью. Надеется поспать еще полчаса под Фиксиков, наивная.

Новый день приносит свой вайб и настроение. Умеренность в чувствах и амбициях. Впредь, Анжелика не будет позволять себе так далеко заходить со своими фантазиями. Вот, реальность, садик, офис, кофе, завтрак, садик, супермаркет, дом. Ничего лишнего.

День за днем, Анжелика уже пришла в свою обычную нормальную жизнь, до появления в ней Давида. Сны снятся редко, а если она смотрит их, то чувствует тревогу и вину.

В начале декабря городские власти решили проверить электрокоммуникации Ташкента, стали часто на пару часов отключать электричество в многоквартирных домах. Анжелика с Теоной отправились погулять в один из таких темных вечеров.

– Купим фонарики, свечки и пойдем поужинаем, да, крутышка?

– Да мама! Свечки, только чур, красивые, хорошо?

– Конечно, родная. Сама выберешь

– И ресторан с площадкой, договорились? – Теона строго смотрит на маму, ждет реакцию на свои требования

– Мммм… дай-ка подумать, ты вчера дралась в садике, суп не ела, кукле волосы все повыдирала, даже не знаю. Как ты считаешь, ты можешь рассчитывать на площадку при таком раскладе дел?

Теона смотрит безразличным взглядом на Анжелику, вздыхает и безапелляционным тоном заявила:

– Мамочка, ты просто отвези меня в ресторан, где площадка и все. Зачем ты столько слов говоришь?

Анжелика засмеялась и крепко прижала к себе малышку. Долго выбирали наряды, обе тотал блэк, мама в оверсайз джемпере с широким ремнем, лосины и высокие сапоги, поверх классическое пальто, дочь аналогично, но без ремня. Они скоро засобирались и вышли из дома. Уже на пути в ресторан Анжелике звонят:

– Анжелика, здравствуйте. Простите за беспокойство в нерабочее время. Вам удобно говорить? Это Умар вас беспокоит

– Привет. Не очень удобно, но говори и старайся кратко, ок?

– Да, понял. Мне нужно передать вам пакет с документами франшизы одного предприятия. Шеф просил сегодня дать ответ. Куда мне привезти?

– Я еду в ресторан Аксу. Буду там минут через семь.

– Хорошо, если я приеду через минут сорок, успею?

– Да.

– Спасибо, до встречи

– Ок, до встречи

Отключив связь, Анжелика вновь чувствует приливы жара, резко холод, как будто ее окатили кипятком на морозе. Откуда то появилось томящееся чувство ожидания и предвкушение чего то очень хорошего. «Блин, неужели все таки климакс? Да нет, просто что то с нервной системой. Надо к врачу сходить, может седативные пропить, и спать лучше буду» размышляет женщина.

В ресторане многолюдно, это семейное заведение с чистой детской площадкой, недалеко от дома. Выпустив Теону в детское пространство, Анжелика заказала облепиховый чай, нужно придумать и решить чем кормить Теону. «Наверное шашлыки, картофельные шарики – она их любит, может плов заказать? Нет, эта девочка не захочет вечером плов, о! Есть самса и маленькая самса, есть кутабы!»

– Извините, примите заказ, пожалуйста. Две маленькие самсы с мясом и один кутаб с зеленью и сыром. Один молотый шашлык. Чай, пожалуйста, повторите и, если возможно, попросите добавить больше имбиря. Спасибо

– Понял. Сделаем. Сегодня у нас обновленный десертный ассортимент, детские позиции. Их, к сожалению, нет в меню, но вы можете посмотреть в витрине холодильнике у бара

– Хорошо, спасибо

Анжелика бредет по направлению к площадке, судя по звукам, доносящимся оттуда, это больше похоже на детский беспредельный притон. Ее малышка, вспотевшая и раскрасневшаяся пыталась отобрать казенную игрушку у какого то пухлого мальчика, тот был уже на грани потери здравого рассудка, потому что начал заунывно плакать и пустил слюну. Анжелика никогда не была фанатом детей, она искренне умилялась только своими, всерьез считая, что ее дети это образец милоты и благоразумного поведения. Даже сейчас, робея перед толпой безобразной разнузданной молодежи от двух до шести лет, Анжелика отметила как изящна и красива Теона, как сильны и точны ее удары по голове другим детям, даже голос ее малышки, несмотря на вопли и плач, невероятно мил.

– Теона! Теосенька! Идем что то спрошу!

– Что?

– Ты кушать хочешь?

– Нет!

– А тортик?

– Хочу!

– После шашлыка будешь?

– Буду!

– Хорошо, малышка, ищи свои ботинки, пока собирайся, я посмотрю тебе пирожное тортик.

Спускаясь к бару, к холодильной витрине с новыми детскими десертами, Анжелика вновь испытывает приступ паники, снова жар и холод, она уже едва контролирует себя. Мелкая дрожь пробирает все тело, дыхание учащается, не хватает кислорода, кружится голова, Анжелика сцепила руки в замок спереди. Старается опереться на холодильник, боясь потерять сознание. Она чувствует как ее пробил пот, потом резко стало знобить, снова жар. Да что такое! Она по животному ощущает приближение, оборачивается, никого. Звуки отдаляются и слышатся как в вакууме, она слышит свой пульс, накаляется тревога, Анжелика чувствует, как бледнеет. Физически ощущает на себе взгляд, оборачивается на дверь. На нее, замерев, смотрит Давид. Кажется, что они оба перестали дышать. Он медленно, по хищному, направляется к ней, к своей любимой, которую он потерял и обрел, по которой тосковал всю жизнь, не зная ее. За которой гнался в своих галлюцинациях и бреду. За которую он отдаст душу и тело

Их встреча остановила всю планету. Они так пристально смотрят друг на друга, силясь поверить в происходящее и в реальность момента, что люди вокруг начинают обращать внимание на них. Давид тяжело дышит, через его оливковый джемпер, кажется, как бьется сердце, готовое выпрыгнуть.

– Родная, ну вот, я приехал к тебе, я люблю тебя, – Давид остановился перед Анжеликой

– Как сильно бьется твое сердце.– Анжелика все еще не может до конца прийти в себя и поверить в происходящее. Давид целует ее, в этом поцелуе нет ничего от страсти и вожделения, это акт нежности двух душ, которые истосковались друг по другу, поиски в этом мире закончены, они теперь рядом.

– ჩემო მზე და მთვარე (чемо мзе да мтваре) – выдыхает Давид свой поцелуй в губы Анжелики

– Как красив грузинский язык. Что это значит?

– Мое солнце и луна

Анжелика отшатнулась, пристально вглядываясь в душу Давида, на глазах набегают слезы и застилают взор, искажая реальность; путаясь в образе Алуды и чувствуя так близко Давида, Анжелика обнимает крепко крепко, она знает, что не отпустит, он найдет ее и в следующей жизни. Он всегда идет за ней.

– Это ты?

– Да