Соланж

Роуз замолчала, покосившись на дочь, которая увлеченно рисовала собаку в альбоме, и продолжила, чуть тише:

— Как я потом узнала, он ворвался в полицейский участок и набросился на Брая. Когда их разняли, Грег пригрозил Браю, что если он на мне не женится, то пожалеет. Вечером я рассказала Браю счастливую новость, и он в свою очередь разозлился на Грега из-за того, что тот решил, будто он может бросить своего ребенка. В общем, это давние обиды, которые и выеденного яйца не стоят. С тех пор мой муж и брат не то, чтобы не ладят, но прежней дружбы больше нет. После моей свадьбы Грег укатил в Денвер и возвращался лишь от случая к случаю. Я так надеялась, что мне удастся уговорить Брая сделать первый шаг к перемирию… И мне почти удалось! Если бы не известие о расторгнутой помолвке Грега, — покачала головой Роуз. — Теперь Брай не упускает возможности его подколоть.

Соланж поняла, почему шериф говорил о том, чтобы отвести Грега в церковь под дулом пистолета. Но все это мальчишеские обиды, они когда-нибудь да пройдут, и она решила поддержать Роуз:

— Да, терять надежду не стоит.

— Мам, — протянула Ким, открывая чистый лист в альбоме, — дай мне свой медальон. Я хочу его нарисовать.

— Сейчас, милая, только с тестом закончу.

Кивнув, малышка принялась тыкать в карандаши и беззвучно шевелила губами, молчаливо проговаривая считалку, которая должна была помочь в выборе цвета. Наконец, Роуз сняла медальон — плоский металлический круг на тонкой кожаном шнуре — и положила перед дочерью. Гравировка приковала внимание Соланж, и она не услышала, как к дому подъехал автомобиль.

— Откуда у тебя этот медальон? — она протянула руку, но так и не решилась прикоснуться к знаку Крейна.

— Грег подарил, — ответила Роуз, не глядя на гостью, поскольку в этот момент переливала тесто в форму для выпекания. Выложив сверху нарезанные дольками яблоки и поставив противень в духовку, спросила: — Нравится? Брат сам его сделал. Сказал, что это талисман, и он принесет мне счастье и удачу. Так и случилось. Я замужем за Браем. У нас чудесная дочь. Вот бы еще мои любимые мужчины помирились, было бы замечательно.

Соланж все смотрела и смотрела на медный кружочек, лежащий на столе, мысленно призывая Грега скорей появиться. Вдруг дверь распахнулась, и он вошел. Как тут не поверить, что мысли материальны?

Мужчина положил на стол бумажный пакет.

— Здесь все? — Роуз принялась выкладывать продукты.

— Все по списку.

— Останешься на ужин?

— Будет видно. — Судя по его лицу, оставаться он не собирался, но не хотел уже сейчас расстраивать сестру. — Сейчас я не откажусь от твоего знаменитого чая.

Соланж уже отведала марокканский мятный чай Роуз и пришла в восторг от сочетания мяты, корицы, имбиря, апельсина и лимона. Хозяйка бросилась к холодильнику за кувшином, а Грег повернулся к своей внезапно появившейся обузе.

— Надя, о чем вы хотели поговорить?

Она не сразу нашлась с ответом.

— Поговорите в гостиной, — предложила Роуз, вручая брату стакан холодного чая и деревянную подставку.

— Отовсюду меня гонят, — усмехнулся Грег и направился в гостиную.

Соланж поспешила следом.

6.

— Итак, — сказал мужчина, когда они оказались наедине, — о чем вы хотели поговорить?

Если еще двадцать минут было не вполне ясно, почему судьба привела ее к Грегу, то теперь, стоило увидеть медальон, многое прояснилось.

— Может, перейдем на «ты»? — предложила Соланж.

— Хорошо, — кивнул Грег.

— Роуз показала медальон и сказала, что ты сам его сделал. Этот рисунок… ты не случайно его выбрал, да?

— В кабинете шерифа ты хотела говорить явно не о медальоне. Так о чем?

Ему больше нравилась игра в вопросы, нежели в ответы.

— Я хотела расспросить о статуе. Ее лицо показалось мне знакомым. Кто модель?

— Я создал много статуй. О какой именно речь?

— Та, что в мастерской. В твоем доме в горах.

— Откуда ты о ней знаешь? — прищурился Грег. — Ты же не заходила в мастерскую?

— Какая разница? — пожала плечами Соланж.

— Отвечай!

— Я первая спросила.

— Что за детские игры! — возмутился Грег.

— У тебя есть то, что нужно мне, а у меня — то, что интересует тебя.

— Обмен?

Соланж улыбнулась, позволяя собеседнику думать, будто приняла его условия.

— Она мне приснилась. Женщина, чью статую, как ты говоришь, видела в моей мастерской. Она шла по саду, пряди ее волос трепетали на ветру, подол длинной белой мантия, которую я вначале принял за обычный плащ, колыхался при каждом шаге.

— Эта женщина... что-то говорила? Может, делала?

— Нет, она просто шла.

— Ты не пытался ее окликнуть?

— Это был всего лишь сон.

Даже если он что-то и скрывал, Соланж не думала, что это могло ей чем-то помочь. Тогда как другая загадка могла пролить свет на тайну уничтожения «Сердца ночи».

— Расскажи о медальоне.

— Мой дед — потомственный шаман племени пуэбло. Конечно, его обязанности не шли ни в какое сравнение с тем, что приходилось делать его деду и прадеду, но и он кое-что умел и знал. Среди прочих тайн и легенд, которые я получил в наследство, была история о человеке, который приходил по серебряной реке. И мог творить магию, недоступную даже шаманам. Крейн, так его звали, попросил отвести его в труднодоступную пещеру, поскольку хотел оставить в ней часть своих сил. В награду за помощь он разрешил шаманам черпать энергию из этого источника.

— Ты был в той пещере, не так ли? Не нужно лгать, я все равно не поверю, — усмехнулась Соланж — Иначе откуда на медальоне символы с алтаря?

— Как ты?.. — Грег нахмурился. — Не страдаешь ты лунатизмом, правда? И нет никакой потерянной машины и брошенной стоянки. — Помолчав, он спросил: — Ты пришла по серебряной реке?

— Я всю жизнь прожила на Земле и такой же человек, как и ты. — Хотя в последнем она определенно слукавила. — Отведешь меня в ту пещеру?

— Зачем мне это делать?

— Потому что я об этом прошу. — Грег насмешливо усмехнулся. Соланж склонила голову на бок. — Ладно, пойдем другим путем. За мной гонятся очень нехорошие люди, они буквально идут по моему следу. Чем дольше я буду находиться в этом городе, чем больше вероятность, что меня поймают. По-твоему, как долго я смогу продержаться, прежде чем расскажу, что ты знаешь о пещере? И они не остановятся ни перед чем, лишь бы вырвать правду у тебя. — Соланж покосилась на фотографии Роуз, Брая и Ким, которые выстроились в ряд на камине.

Неприятно было опускаться до шантажа, но иного способа уговорить Грега она не видела.

— Не смейте угрожать моей семье!

— Я просто сказала, что может произойти, если, конечно, мне не удастся попасть в пещеру Крейна. Как можно скорее, — добавила она.

Грег стиснул зубы: желваки перекатывались под кожей. Наконец, проскрежетал:

— А если я отведу тебя туда?

— Тогда все закончится, и мой враг отзовет своих цепных псов.

Соланж не знала, исчезнет ли опасность вместе с «Сердцем ночи», но очень на это надеялась.

— Что мешает мне сдать тебя шерифу?

— Ты не станешь рисковать безопасностью своей семьей.

— Хорошо, я отведу тебя туда, — кивнул Грег. Вставать он не спешил. — Прежде скажи, откуда ты знаешь о моей последней работе?

— Я расскажу, когда мы окажемся в пещере.

— Почему я должен тебе верить? Один раз ты уже обманула.

— Что помешает тебе отказаться от обязанностей проводника? У меня будет хоть какая-то гарантия — твое любопытство. Поверь, моя тайна стоит того, чтобы выполнить свое обещание.

— Тогда не будем откладывать.

Грег встал.

— Роуз была очень добра и поделилась своей одеждой, но для похода в горы мне потребуется еще парочка вещей. Не одолжишь денег?

— Ну ты и наглая! — усмехнулся мужчина.

— У меня просто нет другого выбора, — извиняюще улыбнулась Соланж. — Так одолжишь? Еще мне нужно сделать один звонок, только не из этого дома.

— Роуз соберет тебе свое снаряжение. Это упростит сборы. По дороге заедем в лавку Томпсона, купим недостающее. Там и позвонишь.

Час спустя, посетив магазин и сообщив шерифу, что потерпевшая вспомнила, где оставила машину, Соланж и Грег покинули город. Мужчина предпочитал молчать, хотя время от времени бросал на пассажирку хмурые взгляды. Вначале она опасалась, что он остановится на обочине и попросту высадит ее, потом успокоилась, — похоже, Грег все-таки привык выполнять свои обещания — и принялась обдумывать ситуацию.

Дозвониться главе ковена из Остина не получилось. Пришлось оставить на автоответчике путанное — неизвестно, что Линнет знала о другом мире, — сообщение о нападении Охотников, пропавшей Мие и собственном бедственном положении — без денег и документов. Также Соланж пообещала перезвонить через пару дней.

Отсутствие поддержки со стороны сестер угнетало, но искать кого-то еще не было ни времени, ни возможности: это единственный номер телефона, что удалось выудить из информации, которой поделилась Миа во время ритуала. Был соблазн позвонить в собственный ковен. А смысл? Помощь нужна здесь, а родные очень далеко.

Мысли сами собой устремились к Зейну. Вспомнив о возлюбленном, Соланж снова и снова спрашивала себя, как он оказался в стане врага? Его завербовали до их встречи или после?

Сколько ни закрывай глаза на правду, когда-нибудь нужно будет ее признать. Способности Зейна указывали, что второй вариант более реалистичен. Парень мастерски изображал любовь, а она, как дурочка, попалась в его сети. Почему не разглядела его истинную сущность? Была слепа или так хотела любить, что не замечала всего остального?

А если она могла все предотвратить? Достаточно лишь раз трезво взглянуть на того, кто находился рядом?

Защипало глаза, и Соланж поспешно зажмурилась, пытаясь сдержать слезы отчаяния.

— Неужели все так ужасно? — спросил Грег.

— Что именно?

— У тебя такой вид, будто куда ни пойди, всюду будет мат. Тебе бы радоваться, что попадешь в столь желанную для себя пещеру, но радости я как раз и не наблюдаю.

Соланж уже собиралась сказать, что вовсе не знает, поможет ли ей визит в пещеру Крейна, однако сдержалась, вспомнив, почему Грег согласился стать проводником.

— Не хочешь говорить, — понимающе кивнул он. — Поверь, две головы лучше, чем одна. Расскажи, может, и я что полезное посоветую.

Грег говорил так участливо, смотрел так обещающе, и Соланж едва не поддалась на его уговоры. Доверять кому-либо — особенно мужчинам! — слишком опасно и болезненно.

— Хороший ход, — усмехнулась она. — Ты все узнаешь, когда я попаду в пещеру. Не раньше.

— Твое право, — пожал плечами Грег. — Просто запомни: я всегда готов выслушать.

Соланж покосилась на него: он смотрел вперед, такой сосредоточенный на дороге, такой мужественный и красивый. Красивый? Соланж изумленно моргнула. Откуда подобные мысли? Это все общение с Роуз, которая без устали пела дифирамбы брату. Дабы не поддаваться соблазну, лучше смотреть в окно.

И это оказалось правильным решением: лишь понаблюдав за проносящимся мимо пейзажем, Соланж поняла, куда они едут.

— Почему мы возвращаемся к тебе домой?!

— Мне нужно забрать свое снаряжение.

— Да. Да, конечно, — пробормотала Соланж. Она не подумала об этом. Меж тем тревога не утихала, ведь они добровольно шли навстречу врагу. — Как далеко находится пещера?

— Пусть и у меня останутся секреты, — хмыкнул мужчина.

Соланж закусила губу. Что ж не везет-то так! Сначала Миа утаивала маршрут, теперь Грег. Просто напасть какая-то.

Когда джип притормозил у дома Грега, Соланж вызвалась помочь с покупками, желая таким образом ускорить отъезд. Она разбирала пакеты и в последнем обнаружила упаковку сухого кошачьего корма. Неужели Грег надеялся, что его питомица вернется? Как мило! Похоже, он именно такой, каким кажется: добрый, честный и альтруист. Хотелось верить, но с опасениями не так легко справиться. Они вспыхнули с новой силой, стоило Грегу заявить, что в путь они отправятся утром.

Соланж понимала, что еще час-другой и наступит ночь, а в темноте идти опасно. Не меньшая опасность грозит, если остаться здесь. Чтобы переубедить проводника, придется рассказать всю правду. Она этого делать не собиралась и лишь бессильно смотрела на закрывшуюся за Грегом дверь: он отправился в мастерскую.

Кое-как справившись с эмоциями, Соланж отправилась на разведку. А заодно и собиралась обновить охранные заклинания: дополнительная защита не помешает.

Лишь вернувшись в домик, девушка сообразила, что ночь они с Грегом снова проведут наедине. В прошлый раз она была кошкой, а сейчас...

Все оказалось прилично. После ужина — приготовленного на скорую руку бургера и консервированной фасоли в томатном соке по-мексикански — хозяин великодушно уступил свою спальню гостье, а себе собирался постелить на диване. Она не оценила эту любезность. Ночевать в кровати Грега казалось не самым лучшим решением. Да и лучше находиться поближе к выходу: вдруг нагрянут незваные гости.

Соланж предполагала, что не уснет. И дело не только в неудобной постели, но и в беспокойстве из-за преследователей. Они уже давно должны были появиться. Их отсутствие могло значить одно: готовится что-то серьезное.

Но сон сморил ее, едва лишь голова коснулась подушки. Ни сны, ни видения не тревожили этой ночью.

— Просыпайся, — тихий голос и легкое прикосновение к плечу.

— А? — Соланж открыла глаза. Темно, и она никак не могла узнать темную фигуру над собой.

— Вставай! — приказал Грег и направился к единственному яркому пятну — дверному проему, через который лился свет из коридора.

— Вчера не мог предупредить, что мы поднимемся ни свет ни заря? — проворчала Соланж.

Она потерла глаза, зевнула и встала. Было прохладно, и девушка, закутавшись в одеяло, пошлепала в ванную комнату.

Десять минут спустя зашла на кухню. Кофе и завтрак на столе, а у дверей уже собранный рюкзак Грега. Ясно, что он не в первый раз отправляется в поход.

— Когда ты все успел?

Мужчина усмехнулся и пригубил ароматный кофе.

Соланж села за стол. Аппетита не было, но она заставила себя съесть все, что лежало на тарелке. Неизвестно, когда в следующий раз доведется покушать, поэтому следовало подкрепиться.

Двадцать минут спустя она закинула рюкзак Роуз на плечо и вышла из домика. Ожидая, пока Грег, у которого рюкзак оказался еще больше, закроет дверь, смотрела на порозовевший край неба. Рассвет. Как вдруг воздух разрезал протяжный вой. Вздрогнув, Соланж повернулась на звук. Она долго вглядывалась в лесную чащу, словно пыталась увидеть тех, кто нарушил утреннюю тишину.

— Что, боишься собак?

Это было бы логично, учитывая ее вторую сущность. Подобного не случилось даже после встречи с Охотниками. Хотя страх присутствовал: пугали не животные, а люди, которые скрывались под их личиной.

— Нет, — покачала головой Соланж, — я решила, что это волки. Странно слышать собак так далеко от жилища людей. Пойдем?

Не стоило терять драгоценную фору, даже если это обычные животные; если же преследователи — и подавно.

Грег надел рюкзак и зашагал вперед. Следуя за мужчиной, Соланж вслушивалась, не раздастся ли снова собачий лай. Лишь ветер шумел в кронах деревьев да стрекотал потерявшийся кузнечик.

7.

Четыре часа спустя Грег решил устроить привал. Соланж устало опустилась на поваленную сосну и достала из рюкзака бутылку с водой. Утолив жажду, поинтересовалась:

— Может, нам следовало отправиться на машине?

— Пешком будет быстрее.

Соланж только вздохнула. Когда прозвучал приказ отправляться, вздохнула еще раз и послушно поднялась.

Потом был еще один привал — уже не пять, двадцать минут — во время которого путники перекусили и даже немного подремали.

— Долго еще идти? — спросила Соланж, когда Грег заявил, что отдых закончился.

— Почти пришли.

Мужчина бодро шагал вперед, будто и не было этой утомительной прогулки по лесу, а Соланж уже порядком устала. Грег не обманул, и вскоре они вышли ко входу в пещеру.

Когда раздался собачий лай, девушка схватила спутника за руку:

— Пошли быстрей!

Он же, напротив, никуда не спешил.

— Давай передохнем.

— Мы недавно отдыхали. Пошли!

— Э нет! — Грег снял рюкзак и сел на ближайший валун. — Поговорим?

— О чем?!

— Ты вдруг так заторопилась. С чего бы это?

Прищурившись, Соланж оглядела мужчину: такой невозмутимый и в то же время пышущий самодовольством. Он понимал, что у нее нет иного выхода, как уступить его требованиям.

— Хорошо! Нас преследуют. И каждая секунда промедления может обернуться катастрофой. Так что вставай! Нам нужно идти.

— Кто преследует?

Он словно не слышал ее слов. Соланж поджала губы.

— Ладно, другой вопрос. Как ты узнала о своих мифических преследователях?

— Ты слышал, как лают собаки? — Она с тревогой посмотрела в сторону леса. — Я думала, это случайность. Нет, это напоминание, что как бы я ни бежала, где бы ни пряталась, меня всюду настигнут.

Не стоило большого труда разглядеть скептицизм на лице Грега.

— Да, определенно, нужно спешить, — усмехнулся он. Вот только вставать не торопился.

— Пошли!

— Прежде ты расскажешь, что преследователи от тебя хотят.

Соланж оглянулась на вход: пещера совсем рядом, но недостижима, ведь проводник решил изменить условия их соглашения. Поскольку дорогу самой не найти, придется уступить.

— Им нужен этот кулон.

Она расстегнула рубашку и, потянув за цепочку, достала «Сердце ночи». Солнечный луч тут же приласкал черные грани бриллианта.

— Ты его украла?

— Это они хотят его украсть! — возмутилась Соланж, торопливо пряча свое сокровище. — А я его оберегаю.

— Кто именно они? — Грег снова задал вопрос, на который так и не получил ответ минуту назад.

— Так ли это важно сейчас?

Почему-то тишина пугала еще больше, чем собачий лай.

— Зачем тебе пещера? — не унимался Грег.

— Я надеюсь, что там смогу спрятать камень. Обещаю, после всего отвечу на любые вопросы, если ты еще захочешь что-то узнать. Не раньше! — отрезала Соланж

Не моргая, она смотрела в глаза мужчины. Игра характеров, от которой зависело многое.

— Договорились, — кивнул он и запустил руку в рюкзак за светодиодными палочками.

Мысленно отсчитывая секунды пока мужчина соизволит подняться, Соланж опять повернулась к лесу. От увиденного ее глаза испуганно расширились, в них мелькнуло отчаяние, а она сама выругалась по-французски.

— А теперь на английском, пожалуйста, — попросил Грег, все еще не поднимая взгляд от рюкзака.

— Смотри! — она махнула рукой, указывая появившихся на опушке собак.

— Вот уж и правда!

Собаки, грозно рыча, устремились вперед. Не закрывая рюкзак, Грег закинул его на плечо.

— Внутрь!

Соланж не стала спорить и забежала в пещеру, но, не сделав и нескольких шагов, остановилась.

— Что случилось? — оглянулся Грег.

— Помолчи!

Закрыв глаза, чтобы не наблюдать за приближением врагов, Соланж шептала заклинание, чтобы запечатать вход. Почувствовав, как загустел воздух, открыла глаза. Словно через толстое бутылочное стекло она смотрела на суетливые метания собак, которые не могли попасть в пещеру. Когда они превратились в людей, послышались красочные ругательства Грега, ошеломленного сим необычным представлением. Соланж даже не обернулась, поскольку не могла отвести глаз от Зейна. Сердце все еще болело: от любви, предательства, обмана.

— Я хочу знать, наша встреча была случайной, или ты все подстроил? — на французском спросила она.

— Разве ты еще не поняла, что в нашей жизни нет ничего случайного?

— Тогда почему не убить меня? Зачем Яниса позволила завладеть «Сердцем ночи»? Оно дало мне силы, чтобы противостоять вам.

Зейн молча отступил и бросил огненный шар. Стена выдержала.

— Теперь со мной не так легко справиться, — сообщила бывшему возлюбленному Соланж. — Так что вы совершили ошибку.

— Полагаешь? — переспросил он.

— Определенно!

Губы Зейна растянулись в насмешливой ухмылке. Он развел руки в стороны и начал бормотать заклинание, так быстро и тихо, что не разобрать.

Уверенная в собственной непобедимости, Соланж беспечно наблюдала за происходящим, и то, что произошло дальше, стало для нее неприятным сюрпризом: кулон со всей силы устремился вперед. Едва устояв на ногах во время этого рывка, она упиралась в невидимую стену, пытаясь освободиться, но тщетно.

— Думаешь, выиграла? — женским голосом заговорил Зейн, черты его лица изменились, казалось, что это не он сейчас говорит, а Яниса. — Победа будет за мной!

Жуткий смех огласил окрестности. Соланж даже перестала бороться с притяжением, как вдруг оно исчезло. Иначе и не объяснить, почему Грег сумел оттянуть ее от стены. Он потащил спутницу за собой — нет, она не артачилась, просто пребывала в шоке от ментального нападения, а потому шла безвольно, спотыкаясь о камни.

— Беги, Сола, беги! — прокричал им в след Зейн. И опять рассмеялся. Эхо умножило звук, он рассыпался в многоголосье и словно пытался догнать беглецов.

Каменный проход петлял, делился на два, порой на три рукава — они плутали в этом мрачном лабиринте, пока преследователи остались далеко позади. Грег остановился.

— Что это еще за чертовщина была?!

— Моя реальность, — вздохнула Соланж.

— Давай без лирики, ладно?

— Это магия.

Грег верил ее словам и в то же время не верил. Магия — это ловкость рук и доверчивость зрителей. В реальной жизни ничего подобного не существует. Но нет, глаза не обманывали. Как сказала Надя... Тут он вспомнил, что ее называли иначе.

— Ты не Надя, не так ли?

— В Штаты я прилетела под этим именем, но...

— Но? — поторопил Грег.

— Меня зовут Соланж Лабонте. Я жила во Франции и даже не подозревала, как далеко меня забросит судьба. — Еще дальше, чем можно было представить, ведь никто не мечтает о путешествии в другую вселенную. Пытаясь сбросить апатию, которая нахлынула после встречи с Янисой, Соланж тряхнула головой. — Пошли. Не знаю, сколько атак Зейна выдержит моя стена.

— Тоже магия? — переспросил Грег. И поспешно добавил: — Не важно! Пошли.

Он зажег еще одну светодиодную палочку, вручил ее Соланж и устремился вперед.

Последней преградой на пути к пещере стал узкий карниз. С рюкзаком за плечами не так уж легко по нему идти, но и бросать снаряжение не хотелось. В качестве страховки Грег связал себя и Соланж небольшой — около десяти футов — веревкой.

Вскоре стало ясно, что лучше бы оставить поклажу, но не возвращаться же теперь. Еще шаг. Еще... Оставалось совсем немного, как Соланж вдруг оступилась. Она готова была поклясться, что почувствовала легкий толчок в плечо. Когда падаешь, не представляя, что тебя ожидает внизу, не так уж, что этому послужило причиной. А когда падение закончилось, — страховка сделала свое дело — остается только возносить мольбы, что осталась в живых.

— Сбрось рюкзак! — крикнул Грег, уже сошедший с карниза и прилагавший все усилия, чтобы удержаться и не полететь следом за Соланж.

Но не так легко выполнить этот приказ, когда вцепилась в крошечные выступы, а в голове пульсировали совсем другие команды: «Держись! Не отпускай!»

— Снимай!

Перепуганная упрямица покачала головой — едва заметно, поскольку боялась лишний раз пошевелиться.

— Тогда поднимайся! — приказал Грег. Потом добавил уже мягче: — Ну же, милая. Все будет хорошо. Давай потихоньку поднимайся. Найди точку опоры и подтягивайся.

Альтернатива не так уж хороша, но все же лучше, чем просто висеть над пропастью. Напрягая вспотевшие пальцы, Соланж держалась за выступы и медленно подняла правую ногу чуть повыше, на ощупь пытаясь отыскать пусть даже крошечную выемку в отвесной стене. Когда удалось, облегченно вздохнула, словно совершила один из подвигов Геракла. Вот только на пути к спасению их оставалось много больше, чем двенадцать. Подтянуться к другому выступу оказалось очень сложно: рюкзак тянул вниз. Без помощи Грега, который изо всех сил тянул веревку, ничего бы не получилось.

Соланж двигалась с черепашьей скоростью. Было тяжело. Лямки рюкзака до боли врезались в плечи. Мышцы сводило судорогой напряжения. В какой-то момент даже появилось желание бросить все, но уверенный мужской баритон, подбадривавший и хваливший за успехи, не позволил сдаться. И она продолжала подниматься — через себя, через «не могу» и бессилие. Выбравшись наверх, расплакалась. От радости и облегчения.

— Ш-ш-ш! — бормотал Грег, пальцами вытирая слезы на ее щеках. — Все хорошо, ну, все хорошо же!

А потом обнял Соланж и принялся укачивать, будто маленького ребенка.

Так уютно и спокойно в его объятиях, кажется, что и не было этих ужасных минут балансирования между жизнью и смертью. Осознав, что крепко прижимается к мужчине, Соланж заставила себя успокоиться и отступила на шаг.

— Спасибо, — сказала она. Стыдясь истерики, робко улыбнулась. — Ты спас мне жизнь.

Пусть в запасе оставалось еще несколько, это ничуть не изменяло того факта, что умирать не хотелось, — ни сейчас, ни в будущем.

— На моем месте так поступил бы каждый, — ответил Грег.

Соланж застыла, вспомнив, как нечто похожее говорил Зейн. Как давно это было. Она силилась что-то сказать, но слова благодарности застряли в горле.

Грег тоже не спешил прерывать молчание. Он вглядывался в темный коридор, словно пытаясь увидеть хоть кого-то. Наконец, предложил:

— Если ты в порядке, тогда пошли.

— Хорошо, — кивнула Соланж, хотя дрожь все еще пробегала по мышцам. — Долго еще?

— Почти пришли.

Если бы кто засекал время, то сказал бы, что они управились за семь с половиной минут, да только на часы никто не смотрел.

— Вот мы и на месте, — объявил Грег.

Впрочем, Соланж и сама это поняла, когда узкий темный коридор сменила просторная пещера. По обе стороны от входа высились причудливые сталагмиты, напоминавшие застывших стражей, которые оживут, стоит кому-нибудь прийти в пещеру со злыми намерениями. В потолке было небольшое отверстие — то ли трещина, то ли специально сделали некое подобие окна, через которое и проникал свет. Лишь запрокинув голову, Соланж увидела, что с потолка свисают конусообразные выступы — и только над входом. Несколько секунд она смотрела на них, задумавшись над причиной появления сталактитов. Ничего подобного по дороге сюда не попадалось. А потом махнула на это рукой: были дела и поважней.

Пробежавшись взглядом по ритуальным знакам на стенах, она устремилась к алтарю. Бросив рюкзак на землю, сняла «Сердце ночи» и опустилась на колени. Бережно положив кулон на каменный круг, затаила дыхание...

— Не думала же ты, что все окажется так просто?

Соланж резко повернулась на этот насмешливый голос: у входа в пещеру стоял Зейн, четверо сопровождавших магов маячили у него за спиной.

— Просто?

— Сола, святая наивность, — казалось, Зейн не в силах сдержать ни издевку, ни самодовольство. — Ты так надеялась, что придешь сюда, положишь камень, и все закончится.

Он поцокал языком.

— Все закончится, но не так, как тебе хотелось бы.

Соланж встала, желая говорить с мужчиной на равных.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты будешь последней Хранительницей. Начнется новая эра. Исчезнет даже упоминание об Азуне, потому что взойдет новая звезда. Даже жаль, что тебе не суждено увидеть. — Зейн смотрел с жалостью. — А теперь отдай мне кулон.

— Размечтался! — Соланж вскинула руку, направляя энергетическую волну. По крайней мере, попыталась, но безрезультатно.

— Магия не действует в Храме Крейна, — с довольной усмешкой сообщил Зейн. И достал пистолет. — Будь хорошей девочкой, отдай мне «Сердце ночи».

Краем глаза заметив мелькнувшую тень между сталагмитами, Соланж поняла, что это Грег пробирается к проходу. Решив тянуть время, кивнула:

— Хорошо.

Она подобрала кулон, хотя отдавать не спешила.

— Прежде скажи, почему я все еще жива? Прошу, мне очень интересно.

— Что ж, тайны больше нет. Яниса не знала, где находится алтарь, лишь тебе было суждено его найти. Пророчество сделало тебя опасной для нас, и оно же сохранило тебе жизнь. Хоть и ненадолго. А теперь давай мне кулон!

— Можно еще один вопрос? Прошу, мне важно знать.

— Последний.

— Ты любил меня? Хоть капельку?

Зейн откинул голову назад и рассмеялся. В эту секунду Грег выскочил из тени и выбил пистолет из его руки. Завязалась драка.

Без магии Соланж не многое могла сделать, но остаться сторонним наблюдателем, не помочь Грегу, когда он сражался, в том числе и за ее жизнь, не позволяла совесть. Девушка надела кулон, спрятала его под рубашку и, подхватив с земли первый попавшийся камень, бросилась в гущу сражения.

Не сделала она и двух шагов, как раздался выстрел. Его подхватило эхо. В воздухе запахло порохом.

— Идиот! — прохрипел Зейн, уставившись на своего подчиненного.

Соланж перевела взгляд с мужчины, который держал пистолет, на расползающееся темное пятно на груди. Не верилось, что это снова произошло, однако доказательство перед глазами. Пытаясь остановить кровь, прижала пальцы к ране. В унисон бьющемуся сердцу густая теплая жидкость продолжала вытекать пульсирующими толчками.

«Сердце ночи», это оно принесло смерть, и уже не первую. Желая сорвать проклятый кулон со своей шеи, Соланж обхватила бриллиант окровавленными пальцами, и он изнутри засиял слабым голубым светом.

О, вот каков он, недостающий элемент!

На подгибающих ногах Хранительница двинулась к алтарю.

— Остановите ее! — пытаясь вырваться из хватки Грега, прорычал Зейн.

Кто-то из его приспешников попытался остановить Соланж, но отлетел прочь, едва лишь она прикоснулась к нему. Кровь усилила связь между нею и «Сердцем ночи», и она черпала энергию из камня, став достаточно сильной, чтобы нарушить давний запрет Крейна на магию в его святилище. Ощущение власти пьянило. Сколько всего можно совершить...

Тряхнув головой, она сняла кулон и едва устояла на ногах, ощутив невероятную слабость. С трудом опустившись на колени, положила его на алтарь. В тот же миг все линии, точки, завитушки, выдолбленные на абсолютно ровном каменном полу, до этого припорошенные пылью, обозначились слабым голубым сиянием. Из круга вырвался столп света, заставляя зажмуриться всех и каждого. Когда кулон исчез, то пропал и свет. А вслед за ним померкло и сознание Соланж. Тихий шепот нес успокоение и благодать: «Пророчество исполнилось. Исполнилось. Исполнилось...»

Может, то и не шепот был, а последние мысли Хранительницы?

1.

Луч света разогнал темноту, рисуя живописные декорации: бескрайнее, на сколько хватает взгляда, зеленое море с яркими красно-белыми мазками цветков клевера, которые слегка покачивались в нежных объятиях ветра. Три закутанные в мантии фигуры казались явным диссонансом в этом умиротворяющем пейзаже. Они пришли с разных сторон и замерли в центре луга. Чувствуя напряжение, сковавшее людей, ветер тоже разволновался. Он прижимал нежные ростки клевера к земле, трепал мантии, пока не сбросил капюшон с головы мужчины. На вид ему не дашь больше пятидесяти, но вековая печаль в серых глазах подсказывала, что это не так.

Он вздохнул. У рта образовались скорбные морщинки, брови сошлись в одну линию. Взгляд, который мужчина переводил с одной склоненной головы на другую, не предвещал ничего хорошего.

— Дочери мои, я оградил вас от своего вмешательства, — начал он, — в надежде, что сестринская любовь охладит ваши эмоции. Да только этого не произошло.

— В чем моя вина?! — со слезами в голосе воскликнула одна из девушек. От резкого движения ее капюшон упал, явив взору нежный овал лица, алые губы, прямой патрицианский нос и светлые прямые брови над голубыми глазами. Платиновые волосы, заплетенные в тугие косы, венчали голову элегантной короной. Устремив ненавидящий взгляд на вторую девушку, она принялась оправдываться: — Это Яниса украла мой талисман! Я лишь пыталась вернуть свое.

— Если кулон тебе так дорог, отчего ты не уберегла его? — хмыкнула виновница. Полные губы искривились в ухмылке, насмешка плясала в карих глазах. — Теперь он принадлежит мне.

Яниса расстегнула мантию, показывая «яблоко раздора»: черный бриллиант на тонкой серебряной цепочке. Блондинка потянулась к камню, но ее остановил грозный окрик:

— Довольно! Азуна, держи себя в руках. — Мужчина перевел взгляд на младшую дочь. — Яниса, сколько еще ты будешь провоцировать сестру?

Азуна полными обиды глазами смотрела на отца, но отступила, а вот Яниса так и не смогла — а может, и не хотела? — подчиниться его приказу. В ее взгляде, устремленном на сестру, плескалась ненависть.

— Я принял решение, — сообщил Крейн. — Даже мне не под силу вернуть «Сердцу ночи» его чистоту, поэтому камень останется у Янисы…

— Это несправедливо! — воскликнула Азуна.

Она еще многое могла сказать отцу, однако сдержалась, недовольно поджав губы, когда тот поднял руку, призывая к молчанию.

— Камень останется у Янисы, но она не сможет использовать его силу. «Сердце ночи» станет напоминанием о проступке, за который пришлось дорого поплатиться.

— Поплатиться? — девушка вскинула бровь.

— Ты отправишься в изгнание. Но не одна. — Крейн повернулся к старшей дочери. — Азуна отправится с тобой.

— Я?! Что я такого сделала?

— Твоя сестра изводит себя ненавистью, а твой порок — гордость. Вы обе виноваты в произошедшем. Я не буду разбираться, чьей вины в том больше.

— И куда ты нас отправишь, отец?

Даже в эту минуту Яниса не собиралась выказывать родителю должного почтения. Крейн вздохнул, понимая, что многое упустил в воспитании дочери.

— Это станет для вас сюрпризом. А пока я говорю, что больше ни разу вы не сможете использовать свою силу, чтобы навредить друг другу. Такова моя воля.

Не нужны ни заклинания, ни ритуалы — достаточно лишь произнести желаемое.

Крейн создал знак Дороги и махнул рукой:

— Ступайте, дочери мои.

— Но куда? — Азуна со страхом смотрела на голубоватое свечение.

— Это другой мир, где вас никто не знает, где не будет ваших почитателей.

— Новый мир? — переспросила Яниса. В ее голосе прозвучала заинтересованность, а в глазах промелькнуло лукавство. Она уже планировала новые каверзы.

— Навсегда? — ужас читался и в голосе, и во взгляде Азуны. Она не представляла, как ей прожить без веры людей, которая и была источником силы богов.

— Когда я увижу, что вы искупили свою вину, позволю вернуться домой, — обнадежил Крейн. — Но довольно разговоров. Идите!..

Видение оборвалось, будто кто-то выключил телевизор, и Соланж не узнала, как Азуна и Яниса прошли по дороге Крейна на Землю. Еще больший интерес представляла их жизнь после возвращения из ссылки, ведь это могло бы объяснить, почему Яниса неделю назад решила напасть на храм сестры. И как она это повернула, учитывая, что Крейн запретил дочерям вредить друг другу.

Однако нельзя выбрать миг, когда жизнь вернется в тело. Хорошо еще, что это вообще происходило.

Соланж открыла глаза и огляделась: в пещере Крейна ничего не изменилось, разве что исчезли Зейн и его приспешники.

— Ты… ты живая? — Грег, сидевший рядом, в страхе отпрянул.

— Послушай… — Она заняла сидячее положение. Голова еще немного кружилась, но разговаривать лежа совсем неудобно.

— Сначала эти твои преследователи просто растворились в воздухе, потом ты восстала из мертвых. Теперь ты… зомби?

Соланж хмыкнула: похоже, Грегу полегчало, если он начал шутить. Да только его ошарашенный взгляд подсказывал, что вопрос задан на полном серьезе. Поэтому вся веселость разом пропала.

— Что за бред? — нахмурилась Соланж. — Лучше помоги мне встать.

Секунду-другую мужчина просто смотрел на нее, потом поднялся сам, схватил протянутую руку и потянул спутницу на себя. Когда она встала на ноги, приблизился к ней вплотную.

— Что ты такое?

Он вглядывался ей в лицо, будто пытаясь увидеть ответ.

— Я человек! — Ее уже начинал тревожить этот разговор.

Грег открыл рот, чтобы задать очередной вопрос, но Соланж прижала пальцы к его губам.

— Давай закроем эту тему. По крайней мере, пока не выберемся отсюда. — Осознав, что делает, она отдернула руку. И поспешно отступила. — Так что ты говорил о Зейне? Он исчез?

— Зейн? — переспросил Грег.

Соланж задумалась: может, ее мнимого поклонника и не так звали. Впрочем, другого имени она не знала.

— Да, я знакома с одним из преследователей. — Не желая обсуждать эту тему, отвернулась, делая вид, что разглядывает стены. — Я хочу осмотреться здесь, а ты пока расскажи, что произошло после того, как я отключилась.

— Вернее, умерла. — И это был отнюдь не вопрос.

— Не придирайся к словам, — поморщилась Соланж. — Лучше рассказывай.

Она принялась исследовать стены, надеясь увидеть послание для Хранительницы или хоть какое-то руководство, как действовать дальше. Если бы Мия не пропала, они бы вместе добрались сюда, и она бы подсказала, что делать и чего ждать. А так, Верховная жрица неизвестно где, и приходилось искать мифические подсказки.

— Я толком и не понял, что произошло, — заговорил Грег. — Когда твой кулон исчез, в пещере стало темно, как во время солнечного затмения. Когда тьма рассеялась, здесь больше никого не было. Все длилось несколько секунд, поэтому я не думаю, что преследователи просто ушли — не успели бы. Да и тихо было. — Помолчав, Грег растеряно добавил: — Не в воздухе же они растворились.

Соланж не стала комментировать последнее, хотя эта версия казалась самой вероятной. Но кто за этим стоял? Азуна, которая получила свой кулон? Или ее сестра, желавшая наказать подчиненных за неудачу? А может, это Крейн защищал святилище? Кто бы это ни сделал, его следовало поблагодарить, потому что сражаться с Зейном и его соратниками просто не было сил.

— Что ты ищешь? — поинтересовался Грег.

— Ничего конкретного, — пробормотала Соланж, медленно разглядывая стену.

— Когда закончишь?

— Скоро.

Грег недовольно посопел и пошел прочь.

— Ты уходишь? — испугалась Соланж.

— Мне нужен мой рюкзак. — На полпути мужчина обернулся. — Чем бы ты ни занималась, поторопись. Я не хочу провести здесь больше времени, чем это нужно.

— Хорошо, — пообещала Соланж.

Она успокоилась и продолжила свои исследования, а потому не видела, как Грег достал из рюкзака упаковку влажных антибактериальных салфеток и начал вытирать кровь с ладони. Думая, что спутница умирает, он одной рукой судорожно искал пульс, а второй — пытался остановить кровь. Как оказалось, его переживания были напрасны.

Не обнаружив биение жизни, мужчина готов был зарычать от бессилия. Он ругал себя за то, что пошел на поводу у Соланж. Прояви он хоть каплю упрямства, и девушка осталась бы жива.

Теперь же она вела себя так, будто ничего и не случилось. Грег испытал огромное облегчение, когда она очнулась, но попытка все это осмыслить заставляла разум медленно закипать. Как такое возможно? Такого не бывает!

Грег начал задумываться, а не сошел ли он с ума? Если да, то произошло это не сейчас, когда девушка ожила. Так когда все началось? С момента исчезновения кулона в луче голубого света или несколькими часами ранее, с превращения собак в людей? Или намного раньше, когда он уступил просьбам привлекательной шатенки и начал ей помогать?

Все так сложно, непонятно, абсурдно! Грег вцепился пальцами в волосы и крепко зажмурился, желая никогда не встречать эту странную девушку с ее еще более странными бедами.

В таком положении его и увидела Соланж. Она присела рядом и положила руку мужчине на плечо.

— Грег. — Он не откликнулся. — Грег, ты пугаешь меня. С тобой все в порядке?

Наконец, он отнял руки от головы.

— Как ты думаешь, со мной все в порядке? Я встретил оборотней. — Соланж не стала уточнять, что оборотней не существует. — Ты оказалась ведьмой. Потом чуть не сорвалась с карниза. Затем в тебя стреляли. Ты умерла. Потом ожила. Все это не укладывается в привычные рамки.

— Хочешь, я сделаю так, что ты все забудешь?

— Что?! Ты собираешься копаться в моей голове?! — Грег даже отшатнулся, опасаясь, что она прямо в эту секунду выполнит предложенное. А потом пригрозил: — Только попробуй!

— Полегчало? — широко улыбаясь, спросила Соланж. Она склонила голову на бок: — Не переживай, ничего подобного я делать не умею, так что твои воспоминания навеки останутся с тобой.

— Тогда зачем ты?..

— Ярость лучше, чем апатия. Тебе нужно было переключиться. Или скажешь, что я была неправа? — Грег молчал, но в его глазах все еще светилась подозрительность. Соланж решила, что с этим разберется позже. — Я закончила свои дела, и мы можем уходить. Если, конечно, ты не хочешь задержаться здесь на часок-другой?

— Нет уж, пошли.

Грег торопливо вскочил на ноги и, подхватив рюкзак, направился к выходу. Соланж взяла свой и пошла следом. Стоило им выйти в коридор, и земля под ногами содрогнулась, как и стены, и потолок... В попытке устоять девушка ухватилась за самое надежное, что было рядом — за Грега.

— Мы умрем.

Не вопрос, а утверждение. Если их засыплет здесь, то даже ее способность оживать не поможет.

— Бежим! — скомандовал Грег, силясь перекричать грохот падающих камней, приумноженный эхом.

В один миг все началось, в один все и закончилось. Только пыль, витавшая в воздухе, адреналин, бурливший в крови, и все еще подрагивавшая земля напоминали о пережитом.

— Смотри! — Соланж устремилась к камням, перекрывшим вход в пещеру. — Сюда больше не попасть.

Оптимист в душе шептал, что это Крейн закрыл святилище, но пессимист качал головой, намекая, что не обошлось без вмешательства Янисы, которая методично избавлялась от источников чужой силы. И делала это не в первый раз.

— Merde! — прошептала Соланж. Она ругалась не в надежде, что полегчает, просто ситуацию иными словами и не опишешь.

— Радуйся, что мы вышли оттуда, — посоветовал Грег.

— Ну да, — уныло протянула Соланж. Они свободны, и это хорошо, но хотелось-то большего. Оставалось надеяться, что Азуна, получив «Сердце ночи», сумеет обуздать свою сестру. — Ладно, пойдем. Здесь нам больше нечего делать.

2.

Обратная прогулка по каменному коридору не казалась такой бесконечной и утомительной, как путешествие в пещеру, ведь больше не угнетала необходимость исполнить пророчество, да и преследователей не наблюдалось. Это не значило, что жизнь вернулась в прежнее русло, — подобного уже никогда не будет — но Соланж чувствовала некоторую умиротворенность. Однако это состояние не продлилось долго. И виной тому Грег.

— Рассказывай!

Приказный тон заставил Соланж недовольно прищуриться.

— Я не могу идти и одновременно говорить. Давай вернемся домой, и я все расскажу.

Грег промолчал, и Соланж успокоилась, решив, что выиграла достаточно времени. А там она придумает очередную отговорку, поскольку тема предстоящего разговора ничуть не вдохновляла на откровенность.

Когда путники выбрались из каменного лабиринта, солнце уже почти скрылось за горизонтом. Небо развернуло темное покрывало, готовясь укутать им землю.

— Переночуем здесь, — решил Грег. — Нужно собрать сухие ветки для костра.

Перспектива задушевной беседы стала весьма ощутимой, и это не радовало. Но уговор есть уговор. Пока же следовало позаботиться о хворосте.

Они работали с завидным усердием, но дров собрали немного.

Присев на небольшой плоский камень, который принесла в пещеру с улицы, Соланж из-под ресниц смотрела на Грега: он пытался разжечь костер из сухих еловых веток. Передышка была короткой, и, устало вздохнув, девушка занялась ужином. Хотя особо трудиться не пришлось: она достала припасы, отложила кое-что на утро, а остальное разложила на пластиковые тарелки.

Съев свою порцию мясных консервов и закусив половинкой энергетического батончика, Соланж — благо, одноразовую посуду мыть не нужно — наблюдала за бликами пляшущего пламени на противоположной стене.

— Поговорим? — Грег смотрел выжидательно.

— Что ты хочешь узнать?

— Все.

Какое емкое слово!

— Это длинная история, — пробормотала Соланж.

— Так у нас вся ночь впереди.

— Ладно, слушай.

Соланж сделала несколько глотков из бутылки с водой и начала рассказывать. О вражде двух сестер, изгнании, а также о том, как кулон попал в руки светлой жрицы.

— Просто сказка какая-то, — усмехнулся Грег.

— Не веришь? После всего, что видел?

Он спрятал улыбку, а Соланж продолжила рассказ. Встреча с Мейо, поспешный перелет из Франции в Штаты, решение стать Хранительницей, путешествие в параллельную вселенную.

— Может, скажешь еще, что инопланетяне существуют? — хмыкнул Грег. Больше из вредности, чем от недоверия.

— Если хочешь, но на этом могу свою историю и закончить, — пригрозила Соланж.

— Продолжай, — попросил мужчина. Только это больше походило на приказ.

Сожженный Храм, путешествие в телеге к святилищу, необычный ритуал, побег, возвращение на Землю…

— Ты чего-то не договариваешь.

Не собираясь упоминать о своей способности обманывать смерть, Соланж покачала головой:

— Тебе кажется. — И поспешила сменить тему: — Так, на чем я остановилась? Ах да! Я переместилась на Землю, некоторое время шла по лесу, потом набрела на твой дом. Остальное ты знаешь.

— Я хотел спросить…

— Давай оставим вопросы на завтра, ладно? Я устала. — Соланж притворно зевнула. — Спать хочу.

Она поднялась со своего импровизированного стула и направилась к уже расстеленному спальному мешку.

— У меня есть парочка вопросов, — сказал Грег. И напомнил: — Ты обещала ответить.

— Разве я отказываюсь? Обязательно еще поговорим, но не сегодня. А вопросы… — Соланж усмехнулась, — запомни их. Или запиши.

В гробовом молчании — слышалось лишь ворчливое потрескивание еловых веток, недовольных обжигающими объятиями пламени, — она забралась в спальный мешок и закрыла глаза, надеясь поскорей уснуть. Этот долгий день истощил до предела, лишив и физических сил, и моральных.

Мурлыча под нос веселую песенку, Азуна шла по яблочному саду, время от времени любовно прикасаясь к налитым плодам: желтым, красным, зеленым. Урожай в этом году обещал быть богатым, а значит, всю осень и зиму можно будет наслаждаться любимыми фруктами, не прибегая к магии.

Неожиданно на пути богини появилась преграда: голубое сияние росло и ширилось, пока не стало достаточно большим для того, чтобы через него мог пройти человек. Дорога домой означала прощение отца. Не мешкая ни секунды, Азуна шагнула в прошлую жизнь.

Недовольная проверкой новобранцев, Яниса вернулась в свои покои, чтобы наедине обдумать планы по увеличению числа последователей. Едва закрылась дверь в комнату, как появилась другая, ведущая домой. Это было неожиданно. Пятьдесят лет изгнания заставили свыкнуться с перспективой жизни на Земле.

Яниса смотрела на голубое сияние посреди комнаты и не могла решить, как поступить: остаться здесь или вернуться? Поглаживая кулон, украденный у сестры, она взвешивала за и против. Лишь осознав, что Азуна может воспользоваться ее отсутствием, чтобы упрочить свое положение, она поняла, что выбора-то особо и нет. Наскоро черкнув парочку указаний Калин, своей помощнице и советчице, Яниса отправилась домой.

— Долго ты шла, — услышала она голос отца.

Осмотревшись вокруг, поняла, что переместилась на луг, который полвека назад стал отправной точкой изгнания. Все те же бескрайние поля, только вместо клевера, ветер играл налитыми колосками пшеницы, которые возмущенно шуршали всякий раз, как он запускал шаловливые руки в золотистую копну.

— Я же здесь, не так ли? — хмыкнула Яниса. — Лучше расскажи, зачем ты нас вызвал. Ради очередного нравоучения? Или сообщить, что простил?

Крейн смотрела на младшую дочь, понимая, что даже время не в силах исправить ее задиристый характер.

— Я надеюсь, — произнес мужчина, — что вы осознали свои ошибки и впредь будете вести себя как сестры, а не заклятые враги. Да, вы можете вернуться домой. Насовсем. Если кто-то пожелает остаться на Земле, воля ваша.

Яниса уже собиралась объявить о своем решение, но отец ее опередил:

— Только учтите, обратного пути не будет. Путешествовать между мирами вам запрещено. Итак, где вы предпочитаете жить?

— Я остаюсь здесь, — выпалила Азуна. Не так просто было перечеркнуть последние пятьдесят лет жизни, но свой выбор она сделала без каких-либо колебаний.

Окинув сестру подозрительным взглядом, Яниса сказала:

— Я тоже.

— Рад это слышать, — кивнул Крейн. — Я надеялся, что ваше решение будет именно таким, и даже приказал приготовить ваши дома. Верю, что вражда останется в прошлом.

— Конечно, отец, — пообещала Азуна.

Пытаясь сдержаться и не передразнить сестру, Яниса, которой претила подобная покорность, сжала пальцы в кулак, до боли впиваясь ногтями в кожу ладони. Выдохнув, потянулась к кулону, который носила не снимая. Пусть отец разрушил их связь, но камень, напоминая о победе над сестрой, всякий раз приносил желанное умиротворение.

— Мой кулон?! — воскликнула Яниса, не обнаружив украшения.

— Он остался на Земле, — сообщил Крейн. — Не стоило ему возвращаться в наш мир. Такова моя воля.

— Ты обманул меня!

— Разве моя вина, что ты не обнаружила пропажу раньше?

Яниса возмущенно фыркнула. Уж она-то решит, как повернуть ситуацию в свою пользу и при этом не нарушить волю отца. Только строить планы лучше в одиночестве, и она переместилась к себе домой.

После ухода сестры Азуна несколько секунд молчала, будто не решаясь задать вопрос.

— Отец, что будет с «Сердцем ночи»? — Любопытство оказалось сильнее нерешительности.

— Это не твоя забота. Пусть люди сами решают, как поступить с камнем.

— Ваша воля, отец, — Азуна поклонилась. — Если не возражаете, я отправлюсь домой. Мне интересно, какие изменения произошли за время моего отсутствия.

— Можешь идти.

Азуна тоже переместилась, мысленно составляя список трав и атрибутов для ритуала. Да, отец запретил им с сестрой перемещаться на Землю, однако ничего не сказал о землянах. Ирне, ближайшей соратнице, придется немного попутешествовать. Но прежде следует рассказать ей о способе, и видение как нельзя лучше для этого подойдет.

3.

Проснувшись, Соланж не спешила выбираться из спального мешка. Слишком темно и прохладно, а внутри — тепло и уютно. Вслушиваясь в похрапывание Грега, она попыталась проанализировать новое видение. Шумное дыхание спящего мужчины отвлекало, и она, с сожалением покинув уютное ложе, вышла на улицу.

По-осеннему холодный воздух заставил поежиться, но не загнал обратно в пещеру. Обхватив себя руками за плечи, Соланж пыталась согреться. Наблюдая за рождением нового дня, она вспоминала сон. Впрочем, не сон это был, а попытка заглянуть в прошлое. Теперь стало ясно, почему Яниса вернулась из ссылки на Землю без «Сердца ночи» и как Великая жрица Азуны решилась похитить кулон.

Даже закрыв вход в свое святилище, Крейн все еще помогал Хранительнице. Соланж была уверена, что видения — и первое тоже — это его рук дело. Может, остаться здесь еще на пару ночей? Вдруг в следующем видении Крейн покажет, как действовать дальше?

А если нет? Не хотелось впустую тратить драгоценное время.

Кто-то громкозевнул. Затем послышались приближающиеся шаги.

— Почему не разбудила? — спросил Грег, выходя из пещеры. — Чем раньше мы двинемся в путь, тем раньше окажемся дома.

— Так темно же, — удивилась Соланж.

— Пока мы соберемся, уже и рассветет.

Грег оказался прав. Пока они завтракали и собирали вещи, солнце наполовину выглянуло из-за горизонта, окрасив край неба в розово-желтые тона.

Часа два путники шли молча — приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы не споткнуться о корень, торчащий из земли, или о камень, будто нарочно выкатившийся на тропинку.

— Давай передохнем, — предложил Грег.

С подозрением покосившись на него, Соланж сбросила рюкзак на землю и устроилась рядом.

— Ты обещала ответить на мои вопросы. Расскажи…

— Э нет, — протянула Соланж, — так не пойдет. Давай поиграем в вопросы. Игра закончится, если кто-то первым откажется отвечать.

— Мы не так договаривались, — напомнил Грег.

— Мне не интересно все время говорить. Я люблю слушать. Ну что, согласен?

— Ладно, я первый спрашиваю.

Соланж недовольно поджала губы: она сама собиралась это сказать, но не успела — Грег воспользовался ее собственной тактикой.

— Спрашивай.

— Расскажи, как ты выжила.

Он не уточнил, о чем речь, но и так понятно, что ему хотелось услышать. Соланж несколько секунд раздумывала, с чего начать.

— Иногда вместе с силой приходит способность менять облик. Не внешность, а в целом изменяться. Мы называем эту способность Альтер-эго.

— Это как те собаки превратились в людей.

— Именно, — кивнула Соланж. — У каждого Альтер-эго свои особенности и недостатки. Например, меня тянет на приключения и ночные прогулки. И очень сложно сопротивляться, ведь это моя вторая натура. В противовес таланту находить неприятности на свою голову, я получила… скажем так, иммунитет. Могу обмануть смерть.

— Круто!

— Конечно, приходится быть осторожной. Мне даровано только девять жизней.

— Девять? — переспросил Грег. Он прищурился: — Значит, ты?..

— Это уже следующий вопрос. Прежде ответь, как ты обнаружил в себе талант скульптора.

— Думаю, во мне всегда была ремесленническая жилка, наверное, причина в индейской крови. Дед по матери любил вырезать по дереву и меня приобщил к этому занятию. Помню, как-то в школе проводили ярмарку по сбору средств, и я принес для продажи парочку своих работ. Их раскупили моментально. Некоторое время спустя мистер Хьюз, директор школы, рассказал обо мне своему знакомому из Дюранго. Тот держал магазин сувениров. Так я стал выставлять свои изделия на продажу. С тех пор резьба по дереву перестала быть хобби и превратилась в способ заработать деньги. С гипсом я попробовал работать уже когда перебрался в Денвер. Меня увлек процесс, хотя иногда все же ностальгия заставляет меня взять в руки резец.

— Что ты почувствовал, став знаменитым?

— Забыла о правилах? — насмешливо произнес Грег. — Моя очередь спрашивать. Какое у тебя Альтер-эго?

— Думаю, ты уже догадался, — пожала плечами Соланж. — Это кошка. Как бы еще я могла побывать в твоей мастерской.

— Кошка… — растеряно произнес Грег. — Это была ты? Мы спали в одной кровати! — обвиняюще произнес он.

— Тебя смущает только это? — усмехнулась Соланж. — Забудь. И расслабься. Даже после всего, что между нами было, я не буду требовать, чтобы ты женился на мне. Итак, мой вопрос. Хочу все-все узнать о твоей помолвке.

— Привал окончен.

Грег стремительно поднялся.

— Отказываешься отвечать? Значит, ты проиграл.

— Это лишь значит, что привал окончен. Игру мы продолжим позже. Запомни свой вопрос или запиши, если память плохая, — Грег повторил ее вчерашние слова. — А сейчас поднимай свою хорошенькую попку, бери рюкзак и пошли. Впрочем, если сама сумеешь найти обратную дорогу, можешь остаться здесь.

Он схватил свой рюкзак и, больше ничего не говоря, пошагал вперед.

Соланж хотела продолжить беседу. Ей было что сказать и по поводу слабой памяти, и комплимента пятой точке, и даже неумения ориентироваться на местности. Пришлось попридержать рвущиеся слова. Она понимала, что очень разозлила Грега вопросом о помолвке. Был там какой-то секрет, которым он не хотел делиться. От этого еще больше захотелось узнать, что именно заставило мужчину не только расторгнуть помолвку, но и спрятаться в этой глуши. Соланж собиралась предоставить ему недолгую передышку, а потом, когда он не будет этого ожидать, снова задать интересующий вопрос. И тогда уж Грег точно не отвертится.

Надев рюкзак, она поспешила вперед, уже на ходу поправляя лямки. Чтобы догнать мужчину, пришлось основательно прибавить шаг.

Минут десять они шли молча. Как вдруг Грег обернулся.

— Ладно, расскажу, — возмущенным тоном произнес он. И добавил более спокойно: — Просто мне неприятно вспоминать эту историю.

— Так я же молчу! — удивилась Соланж.

— Я все равно ощущаю твое любопытство. Оно, как нож, впивается мне в спину.

— Ты уверен, что правильно выбрал профессию? — хмыкнула она. — Может, тебе стоило стать писателем? Вон как выражаешься. — Понимая, что лишь оттягивает момент, когда будет сдернут покров тайныс помолвки Грега, поторопила: — Рассказывай.

— Я познакомился с Джейн Олкот, когда решил купить дом за городом. Она работала агентом по недвижимости. Мы встречались полгода. Потом я сделал ей предложение. Джейн согласилась, но переезжать ко мне не спешила. Потом я случайно узнал, что она мне изменяет. Как оказалось, ее привлекли мои деньги.

Рассказ получился кратким, без интимных деталей и красочных подробностей, но они не настолько хорошо знакомы, чтобы делиться сокровенным. Но и этого было достаточно, чтобы понять, что произошло.

— Да уж, — пробормотала Соланж. Будто стыдясь того, что вынудила собеседника поделиться столь болезненной для него тайной, выпалила: — Очень тяжело разочаровываться в людях, которых слишком идеализировал.

— Зейн? — только и спросил Грег.

Он остановился перед небольшим возвышением. Причиной тому были не особенности местности, а желание закончить тему предательства здесь и ступить на новую дорогу, ведя более непринужденный разговор.

Соланж тоже остановилась.

— Мы встречались полтора месяца. Признания в любви еще не прозвучали, но я любила Зейна и даже собиралась открыть свои чувства. А потом закрутилась вся эта история с кулоном, — она неопределенно помахала рукой в воздухе. — Как хорошо, что я не успела ничего сказать. Все было ложью. Зейн хотел, чтобы я привела его в пещеру Крейна. Впрочем, ты и сам это слышал.

— Жизнь несправедлива, — напомнил мужчина.

— Ага, — откликнулась Соланж, не понимая, почему эта самая жизнь выбрала их с Грегом, чтобы сообщить об этом.

Мужчина взобрался на возвышение и протянул руку. Ни секунды не раздумывая, Соланж ухватилась за нее. За столь короткий промежуток времени она научилась доверять Грегу. И дело не только в том, что он спас ей жизнь — игра в вопросы и ответы сделала их ближе, чем в начале знакомства.

Тропинка стала шире, и путники теперь шагали рядом.

— Продолжим? — поинтересовался Грег. — Как ты узнала, кем являешься?

— Э нет! Моя очередь, — возразила Соланж.

— С чего это?

— Я рассказала о Зейне. Значит, ход перешел ко мне. Итак, расскажи-ка… — протянула она, пытаясь придумать вопрос — о своем самом любимом изделии.

После некоторой заминки Грег сказал:

— Не думаю, что смогу выделить что-то одно.

— Ты ответил не сразу, значит?..

— Ладно, есть одна статуя, которую я ни за что бы не согласился продать. Я даже никому ее не показывал, хотя сделал больше трех лет назад. Помню, как увидел маму с новорожденной Кимберли на руках. Помню умиление и непередаваемый восторг в ее взгляде, когда она смотрела на единственную внучку. Я был уверен, что так же она смотрела на меня, и захотел навечно воплотить его в камне. Так что да, у меня есть любимчик.

— А твои родители, они?.. — Соланж замолчала, не решаясь закончить вопрос.

Сейчас была не ее очередь спрашивать, но Грег сделал исключение:

— Нет, они живы. Мама решила испробовать на себе кочевые будни, поэтому родители купили трейлер и теперь путешествуют по стране. — Он надеялся услышать ответное признание. Когда оно не прозвучало, спросил: — У тебя есть семья?

— Моя семья — это мои сестры по ремеслу. Нет, я не сирота, у меня есть родители, младший брат. Только не чувствовала я любви. Я всегда считала себя чужой. По идее, так оно и было. Природа сделала меня особенной, не предупредив ни меня, ни мою родню. Конечно, обо мне заботились. Я не голодала, мне покупали все необходимое — в пределах разумного, конечно, — у меня была крыша над головой. Но вот настоящей близости, доверия... — Соланж вздохнула. — Ничего подобного я не ощущала. Наблюдая, как родители относятся к младшему брату, я даже подумывала, что меня удочерили. Но так и не решилась спросить. Потом необходимость узнать об этом попросту отпала.

Немного помолчав, Соланж продолжила:

— Мне было десять, когда впервые активизировалось мое Альтер-эго. Скажу лишь, что было жутко и страшно. Я надеялась, что подобное больше не случится. Месяц спустя, едва лишь взошла полная луна, все повторилось. Единственная радость — об этом никто не знал. Но достаточно и того, что я сама считала себя монстром. И не было никого, кто мог бы меня переубедить. Потом меня нашла Искательница.

— Кто? — переспросил Грег.

— Некоторые ведьмы обладают даром чувствовать зарождающуюся в детях силу. Она притягивает их, как магнит. Сибрин была одной из таких ведьм. Она разыскала меня, все объяснила и предложила переехать в пансион, где жили дети, которых природа наделила необычными способностями. Не знаю, как Сибрин убедила родителей отпустить меня, но я благодарна ей за то, что она нашла нужные слова. — Без всякого предисловия Соланж сменила тему: — Мой вопрос: когда ты помиришься с шерифом Карпентером?

— Считаешь, что вправе лезть в мою жизнь?

Грег среагировал намного жестче, чем на вопрос о расторгнутой помолвке, потому что ссора с другом юности ему самому не давала покоя.

— Готов признать проигрыш?

— Это Роуз тебе рассказала? — Грег ответил вопросом на вопрос.

— Я и сама увидела, что вы с шерифом не ладите. Твоя сестра лишь поделилась подробностями. Тебе не кажется, что пора забыть эту давнюю размолвку? Да и Роуз обрадуется, если ее самые дорогие мужчины помирятся.

— Если я захочу получить совет, обращусь к специалисту.

— Так вот она я! — пылко воскликнула Соланж. — Обращайся.

— Что? — переспросил Грег. От удивления он даже остановился.

— Я семейный психолог. Помогаю в решении именно таких проблем.

— Да ладно! — протянул Грег. — Ты не похожа на семейного психолога.

— И на кого я похожа?

Соланж в ожидании затаила дыхание.

— Ну, не знаю… — Грег остановился и оглядел спутницу. Его глаза сверкнули лукавством. — На секретаршу. Так и представляю тебя в короткой обтягивающей юбке, белой блузе с расстегнутой пуговичкой на груди и очках.

— Правда, представляешь? — Соланж даже рот открыла.

— Это фигура речи, — буркнул Грег и двинулся дальше.

Соланж бросилась следом. Некоторое время шла молча. Наконец, она не выдержала:

— Ты прав, я вовсе не семейный психолог. — Грег громко хмыкнул, будто говоря: «Я знал это!» — Но я целый год изучала психологию в университете, поэтому кое-что знаю. Тебе нужно выговориться.

— Мы и так с тобой разговариваем.

— Не со мной. Поговори с шерифом Карпентером. Расскажи, что тебя волнует, извинись…

— Вот еще!

Грег ускорил шаг, надеясь избежать неприятного разговора, но Соланж не собиралась сдаваться.

— Протяни шерифу трубку мира и увидишь, что он…

— Довольно! — Грег остановился и преградил дорогу Соланж.

— Ты и сам понимаешь, что давно пора…

— Хватит, я сказал!

От гнева его глаза потемнели. Казалось, еще миг и разразится настоящая гроза. Соланж поспешила поднять руки в примиряющем жесте:

— Ладно, умолкаю.

Что-то буркнув, Грег развернулся и пошел дальше. Соланж двинулась на некотором отдалении от него. Только она напрасно переживала. Мужчина был вспыльчив, но быстро отходил.

— И кто ты, если не психолог? — он продержался минут десять.

— Я продавец в сувенирной лавке, — сообщила Соланж, догоняя спутника и шагая с ним в ногу.

— Ты хорошо говоришь по-английски. Не скажешь, будто всю жизнь прожила во Франции.

— Нам преподавали английский в пансионе. Да и туристы кое-чему меня научили. — Не только туристы, но Соланж не хотела беседовать о своих друзьях из социальных сетей. — Кстати, нам еще долго идти? Может, сделаем привал?

— Мы почти дома, — сказал Грег.

Соланж поправила лямки рюкзака и тихонько вздохнула, но настаивать на привале не стала.

Не дождавшись ее вопроса, Грег задал свой:

— Теперь, когда ты отнесла кулон в пещеру, все закончилось?

Хотелось бы. Соланж не знала, как сказать правду.

— Соланж?! — Грег впервые назвал ее по имени. Даже удивительно, что оно раньше не прозвучало. Он словно тянул до последнего, не желая это делать.

— Что?

— Ты стоишь на тропе и смотришь в пространство. С тобой все в порядке?

— Все хорошо, — пробормотала Соланж. — А беседу давай отложим. Мне нужно подумать.

Было легко сказать «подумаю», на деле же найти верное решение так и не получалось.

Когда путники подошли к дому Грега, время обеда уже давно прошло, но никто не спешил на кухню — усталость взяла свое, да и во время привала они разделили между собой последний энергетический батончик.

— Так какие у тебя планы? — поинтересовался Грег. Он бросил свой рюкзак на землю и опустился на ступеньки. Облокотился на колени и посмотрел на Соланж.

Она бросилась в атаку:

— Хочешь от меня избавиться? Да, понимаю, я тебе уже порядком надоела. Спасибо, что помог. Без тебя я бы ни за что не справилась. — Втянув воздух, будто пыталась сдержать слезы, улыбнулась через силу. — Передай мою благодарность Роуз за то, что она одолжила мне свои вещи. Скажи ей, что я обязательно верну ту одежду, которая сейчас на мне.

Бросив рюкзак к ногам мужчины, Соланж резко развернулась и направилась к дороге, ведущей в город: голова опущена, плечи дрожат, воздух сотрясают тихие, но вполне слышимые всхлипы.

— Эй, подожди! Вернись! — приказал Грег. Когда девушка не послушалась, окликнул ее по имени.

— Да? — наконец обернулась она.

— Я вовсе не прогоняю тебя. А о планах спросил из чистого любопытства.

— Спасибо, ты так великодушен, — несмело улыбнулась Соланж.

— Это игра, да? — спросил Грег, глядя в ее мокрые от непролитых слез глаза. — Как и когда ты впервые появилась у меня дома.

Мужчина нахмурился — его снова провели.

— Я действительно благодарна тебе за помощь. И ушла бы, не останови ты меня.

— Иди в дом, — устало произнес Грег.

— Можно я первой воспользуюсь ванной? — невинно хлопая ресницами, поинтересовалась Соланж. — Еще мне понадобится чистая одежда.

Ничего не сказав, Грег отправился в спальню, чтобы найти футболку и джинсы для гостьи, мысленно вопрошая у судьбы, чем же он провинился, что заслужил такое наказание?

4.

Фена у Грега не оказалось, и сначала Соланж хорошо вытерла волосы полотенцем, а потом сушила их на солнце. Решив, что достаточно, заплела косу и направилась на кухню, потому что пообещала заняться ужином — как благодарность за помощь и приют.

Соланж не считала себя великим поваром, но знала, как приготовить несколько национальных пикардийских блюд. Учитывая имеющиеся ингредиенты, она остановила выбор на «Coq à la bière». Конечно, вкус мяса будет не таким, как обычно, ведь не нашлось ни грибов, ни лука-шалот, ни ягод можжевельника, делающих блюдо столь необычным. Соланж упростила рецепт до минимума: цыпленок, пиво и репчатый лук.

Соус она сделала из сливок, яичных желтков и лимонного сока. Гарниром к цыпленку должен был стать отваренный рис. Чтобы не пропали зря оставшиеся белки, приготовила меренги.

Ужин обещал быть неплохим, но в процессе готовки появилась гора грязной посуды, мытье которой — главная причина, по которой Соланж мало готовила. Ничего не поделаешь, нужно убирать.

Закончив с грязной посудой, она выключила конфорку под сковородкой с цыпленком и отправилась за Грегом. Он еще час назад ушел в мастерскую.

Дверь была открыта, позволяя тайком наблюдать за работающим мужчиной. Снова играла классическая музыка. Соланж отдавала предпочтение джазу. Она уже больше недели не слушала свою любимую Nouvelle Vague и ZAZ, одно это вынуждало ее поскорей вернуться к цивилизации.

— Не думала, что у тебя столь специфичный музыкальный вкус, — наконец объявила о своем присутствии Соланж, стараясь не думать, кем любовалась больше — мужчиной или статуей.

— Я бы мог сказать, что в горах ловит только эту станцию, — Грег усмехнулся, — но это ложь. Классика помогает мне настроиться на творческий лад…

— Если не ошибаюсь, радио в машине тоже настроено на эту станцию.

— Поймала, — пожал плечами Грег и, давая понять, что разговор окончен, снова повернулся к статуе.

— Ужин готов, — сообщила Соланж.

— Хорошо. Мне нужно еще кое-что сделать. Я приду минут через десять.

Соланж вернулась на кухню и начала сервировать стол. Потом занялась едой: горка риса, рядом кусочек цыпленка — и все это полито сливочно-яичным соусом. У нее уже самой слюнки текли.

Грег появился раньше, чем обещал.

— М-м-м! — Он втянул воздух. — Какие ароматы.

Вкус не должен уступать запахам, но говорить об этом Соланж не стала — пусть мужчина сам убедится.

Он ел молча, так и не сказав, понравилось ему или нет. Но когда тарелка опустела, попросил добавки. Это стало отличным комплиментом поварихе.

— Ты уже решила, что будешь делать дальше? — в который раз за сегодняшний день спросил Грег. Делая вид, будто его не очень интересует ответ, подхватил вилкой немного риса, отправил в рот и лишь потом взглянул на Соланж.

Она уже поела и теперь сидела, задумчиво поглядывая на круглые меренги, горкой сложенные на блюде.

— Документов у меня нет, поэтому уехать я не смогу. Остается ждать, когда подруга сможет их доставить. Все это время мне нужно где-то жить. И на какие-то средства. Шериф Карпентер обещал устроить меня в отеле…

— Ты, кажется, забыла, что мы сказали Браю, будто ты вспомнила, где оставила машину.

— Точно, — нахмурилась Соланж. — Совсем вылетело из головы.

— Ладно, я договорюсь, — пообещал Грег и взял куриную ножку.

Что ж, вкусная еда сделала его уступчивым.

— Ну и еще мне нужны наличные… — Продолжая неспешно жевать, мужчина прищурился. — Ты не думай, я не мошенница какая-нибудь. Я все тебе верну. Честно!

— Наколдовать себе денег не можешь? — наконец поинтересовался Грег.

— Ха! — только и ответила Соланж. — Так одолжишь денег?

— А у меня есть выбор?

Это не то, что она хотела услышать. Он мог пригласить ее к себе. Когда этого не случилось, Соланж почувствовала разочарование, хотя и понимала, что номер в отеле — большее, на что она может рассчитывать.

— Добавки? — спросила Соланж, когда тарелка Грега опустела.

— Нет. — Он протянул руку и взял меренгу, которой она любовалась последние пятнадцать минут, но так и не решилась съесть. — Вкусно.

Грег определенно не беспокоился о лишних калориях, поэтому взял еще парочку меренг.

— Пойду прогуляюсь.

Он ушел, не посчитав нужным даже предложить помощь. Соланж устало поднялась и начала убирать со стола. Повторить фокус Мии с мытьем посуды у нее не получилось, и все пришлось делать собственными ручками.

— Как ты посмела?!

Азуна, утаптывавшая руками землю вокруг только что посаженного деревца, подняла взгляд на сестру, появившуюся рядом

— Как ты посмела?! — повторила Яниса.

— Что такого я сделала? — невинно поинтересовалась Азуна. Она встала с колен и отряхнула платье.

— Ты украла «Сердце ночи»!

— Говоришь, кулон сменил хозяйку? — вскинула бровь старшая сестра. — Что ж, не в первый раз. Видимо, та, у кого он был, весьма небрежно относилась к своим обязанностям.

Оправдывая кражу, Яниса именно этим оправдывала себя. Пусть же на себе испытает собственные слова.

— Верни кулон! — потребовала младшая сестра.

— У меня его нет. Да и как бы я смогла его украсть? Земля недоступна для меня. Или ты забыла об этом?

— Я-то помню, — ответила Яниса, — но и ты запомни: еще ничего не закончено. — Обхватив пальцами тонкую ветку яблони, она сломала ее. — Ты за все заплатишь.

Потом резко развернулась — ее плащ взвился вверх, будто черные крылья, — и растворилась в воздухе.

Беспечно пожав плечами, Азуна опустилась на колени перед саженцем и подхватила сломанную ветку.

— Бедненькая моя яблоня, ты ни в чем не виновата, но все равно пострадала. Не переживай, я тебя вылечу.

Изящные пальцы гладили тонкую ветку, губы шептали магический приказ — и рана исчезла, даже шрама не осталось на древесной коже.

Соланж проснулась на рассвете. Снова. Похоже, это становилось традицией.

Умывшись и причесавшись, она вышла на крыльцо. Устроившись на ступеньках, мысленно воспроизвела видение. Оно не внесло ясности в текущие события на той стороне, но подарило надежду, что ответ появится в следующий раз… или чуть позже. Не просто так же ей являются моменты из жизни сестер.

Скрипнула дверь и недовольный, сонный голос спросил:

— Чего тебе не спится в такую рань?

— Я тебя разбудила? — Соланж обернулась и застыла, сраженная догадкой. Грег — вот причина ее видений. Они появляются рядом с ним. Раньше у нее подобной способности не наблюдалось.

Гипотеза могла быть ошибочной. Однако не хотелось убедиться в обратном, расставшись с Грегом и не узнав, что могло бы рассказать следующее видение.

— Соланж!

— Что? — встрепенулась она.

— Ты смотришь на меня, будто никогда раньше не видела.

Ну, в таком виде уж точно: сонный, взъерошенный, босой, в джинсах и расстегнутой рубашке. Никто не усомнится — он только что встал с постели…

Тряхнув головой, чтобы избавиться от неуместных мыслей, Соланж улыбнулась:

— Мне нужно с тобой кое-что обсудить.

— Я не веду серьезных разговоров, пока не выпью хоть одну чашку кофе.

— Я сварю кофе. И завтрак приготовлю.

Грег пробормотал что-то неразборчивое, что, по-видимому, должно было означать согласие, и скрылся в доме. Соланж вошла следом.

— Отвратительный кофе, — поморщился Грег.

— Прости, я думала о другом.

— Ладно, сойдет, — проворчал мужчина. Он придвинул к себе тарелку с омлетом и взялся за вилку. Его критиковать Грег не стал. Да и не было за что.

Некоторое время в комнате слышалось лишь редкое постукивание вилки о тарелку.

— Так что ты хотела обсудить? — закончив завтракать, спросил Грег.

— Знаешь, я подумала… хотела спросить… обсудить с тобой… не можешь ли ты?..

— Раньше ты не была такой нерешительной. Что стряслось?

Соланж закусила губу, пытаясь правильно сформулировать вопрос. Не стоило говорить, что им нужно быть вместе из-за видений.

— Понимаешь, я очень волнуюсь за свою подругу, Мию. Она пропала. У меня нет возможности ей помочь, пока я не встречусь с сестрами. Неизвестно, сколько времени им потребуется, чтобы привезти мои документы. Пока я тут сижу, с Мией может всякое случиться.

— Что ты предлагаешь?

— Ты не мог бы… отвезти меня в Остин?

— Остин? Ты знаешь, что до Остина почти тысяча миль? — поинтересовался Грег. Соланж с мольбой смотрела на него. — Каждый раз, когда я думаю, что вот он, предел твоей самоуверенности, ты доказываешь, что я ошибся.

— Значит, нет, — вздохнула Соланж. — Что ж, ты и так много для меня сделал. И я благодарна. Честно! У тебя есть работа… нужно закончить статую… — Она смотрела в пол, крепко сжимая чашку с кофе, который так ни разу и не пригубила.

— Сола!

— А? — она перевела взгляд на Грега.

— Довольно изображать незаслуженно оскорбленную. Я отвезу тебя в Остин.

— Правда? — все еще не веря, Соланж широко улыбнулась.

— Но с условием. Я же не филантроп, в конце концов.

Улыбка медленно сползла с лица девушки, а в глазах появилась настороженность.

— И какое условие?

— Ты будешь мне позировать.

— Позировать? — открыла рот Соланж. Но, справившись с собой, кивнула: — Только давай сразу договоримся: одежду я снимать не буду.

— Ну, это уж как тебе удобно, — пробормотал Грег. — Я хочу, чтобы ты позировала мне в образе своего Альтер-эго. — Шокированная, Соланж не знала, что и ответить, а новоявленный шантажист меж тем продолжал расспрашивать: — Ты же, когда превращаешься, понимаешь человеческую речь, правда? Сможешь выполнить мои команды?

Он еще командовать ею собирался?!

— Это уже слишком!

— Ты, вроде, сказала, что торопишься в Остин, или я что-то не так понял? — вкрадчиво поинтересовался Грег.

Соланж торопилась. Более того, хотела попасть в Остин в его компании.

— Договорились, — кивнула она. — Когда выезжаем?

— Сразу после фотосессии.

— Не будем откладывать, — Соланж вылила остатки кофе в мойку и со стуком поставила чашку рядом.

— Не переживай, — ухмыльнулся Грег, — я не заставлю тебя долго позировать. Мне нужна лишь парочка снимков в мастерской и на природе.

— Убери со стола, а я пока подготовлюсь.

— Можно понаблюдать?

— Это не входит в условия сделки, — раздраженно отрезала Соланж.

— Как скажешь, — пожал плечами Грег.

Мужчина поднялся и, подхватив тарелку и вилку, понес их к мойке, как бы намекая, что свою работу он уже почти выполнил.

Соланж бросила взгляд на пустой стол, вздохнула и поспешила на улицу. Она не стала уходить глубоко в лес — все равно придется возвращаться. Да и непохоже, что Грег собирался подсматривать: само действо его ничуть не интересовало, чего не скажешь о результате.

Закрыв глаза, Соланж попыталась успокоиться. Когда нервы на пределе, все валится из рук. Магии это тоже касается. Следовало забыть о неожиданной просьбе Грега, необходимости удержать мужчину рядом, пропавшей Мие и прочих неприятностях. Годы медитации позволили быстро достичь нужного состояния: расслабленность, сосредоточенность на дыхании, даже некое безразличие к происходящему. И тогда она приказала своему телу изменить форму.

Весь процесс обычно занимал несколько секунд. Открыв глаза, Соланж обнаружила, что все еще человек. Подобное с ней случалось только в юности, когда она училась превращаться по своему желанию. Те давние бесплодные попытки давно стали историей. Сейчас все повторилось.

«Это стресс. Определенно стресс», — сказала себе Соланж. Опустившись на землю, она медленно дышала, пытаясь изгнать из памяти проблемы. Решив, что готова, снова воззвала к своему Альтер-эго. Тщетно!

Третья попытка тоже оказалась безрезультатной. Как и последующие…

Когда не получилось не то, что нагнуть, а просто растревожить ближайший куст можжевельника — и одна веточка не пошевелилась, — Соланж поняла, что потеряла и другие магические способности.

Ничего не осталось. Однажды высказанное по глупости желание осуществилось. Она стала обыкновенной. Одна, в чужой стране, без поддержки, без магии, которая могла бы защитить.

— Почему?! — всхлипнула Соланж. — Азуна, почему?! Я же помогла тебе, а ты меня наказываешь!

Слезы струились по щекам. Не было сил их вытирать — утрата оказалась весьма болезненной.

Соланж слышала, что Грег зовет ее, но не стала ему отвечать. Не хотелось никого видеть. Особенно его — он требовал то, что она не может ему дать. Когда мужчина пригрозил отправиться на поиски, она вытерла щеки и пошла ему навстречу.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил Грег.

— Фотосессии сегодня не будет, — сообщила Соланж, с трудом сдерживая готовые снова хлынуть слезы. — Я больше не могу превращаться.

— Это можно как-то исправить?

Его слова зажгли в ее душе надежду, что все еще будет хорошо.

— Если и можно, то способ мне неизвестен, — ответила Соланж. И пусть она не знала, как вернуть силы, но были другие люди, которые могли помочь. Ей еще сильнее захотелось попасть в Остин.

Но состоится ли поездка? Теперь, когда она не может «расплатиться» за нее. Затаив дыхание, Соланж ждала, когда же Грег скажет, что все отменяется.

— Уверен, твои сестры помогут найти выход из этой ситуации. Выезжаем через пятнадцать минут.

Ошарашив собеседницу этим известием, Грег направился к домику, она же ошеломленно смотрела ему в спину. Решив не искать причин подобной благотворительности, поспешила следом.

5.

Джип уже давно катил по грунтовой дороге, а Соланж только начала успокаиваться: она все ждала, что Грег вдруг передумает, поскольку не получил желаемое. Однако мужчина сдержал обещание.

Остин приближался с каждой секундой. Пусть оставались другие проблемы, но сердце верило, что и они будут решены. Возможно, ответ придет в одном из видений — и они обязательно придут, ведь Грег рядом.

Откинувшись на спинку кресла, Соланж закрыла глаза, надеясь вызвать очередное видение. Так она и просидела с закрытыми глазами, пока на горизонте не показался ближайший городок.

Дозвониться Линнет не получилось: опять сработал автоответчик, и пришлось оставить сообщение. Соланж надеялась, что к ее приезду глава ковена сможет решить проблему отсутствующих документов. Если этого не случится, лучше быть в обществе сестер, которые помогут и защитят, чем в горах с незнакомым мужчиной. Хотя после всего, что сделал Грег, всех жертв, на которые он пошел, было сложно назвать его незнакомым и чужим.

Благодарность благодарностью, но привязываться к нему не следовало. Придет время, и они расстанутся. Грег определенно попросит судьбу, чтобы их пути больше никогда не пересекались. Желая быть честной, Соланж признала, что будет скучать по этому мужчине. Пусть он немногословен и не лишен коварства, но благороден, смел, великодушен, красив — чего скрывать, его янтарная кожа, черные волосы, нос с горбинкой, четко выделенные скулы и синие глаза приковывали взор. Соланж могла бы часами наблюдать, как он работает в мастерской. Ее привлекало сосредоточенное выражение его лица, аккуратные, неспешные ласковые движения, будто он прикасался не к сухому дереву, а теплому женскому телу, ожидая получить страстный отклик.

Осознав, в каком направлении устремились мысли, она тряхнула головой и попыталась уследить за пейзажем. Все лучше, чем предаваться мечтам о Греге. Глупо и опасно — особенно сейчас, когда будущее столь неопределенно.

— Мы едем к Роуз?

— Хочу предупредить сестру, что уезжаем.

И правда, не мог же он уехать, ничего не сказав Роуз?

Соланж успокоилась, решив, что придумывает себе мифические препятствия. Они уже в пути, и ничто не помешает им добраться до Остина.

Роуз удивленно вскинула брови, услышав, что брат вместе с Надей — никто не стал исправлять ее ошибку — куда-либо едут вместе. Потом улыбнулась и пожелала счастливой дороги. А в следующую секунду, будто только что вспомнив, сообщила, что испекла творожный флан с карамелью, и поинтересовалась, не желают ли гости перекусить.

— Ты моя самая любимая сестра, — пылко сообщил Грег.

— Вспомни об этом, когда будешь выбирать мне подарок на день рождения, — улыбнулась Роуз. — Кстати, через два с половиной месяца.

— Обязательно, — пообещал он уже на пути в кухню.

Запеканка была очень вкусной: мягкая, воздушная, ароматная. Как тут скажешь, что время потеряно зря? И все же Соланж не могла дождаться, когда они с Грегом продолжат путешествие. Сначала он захотел добавки, потом ел медленно, наслаждаясь каждым кусочком. Когда Ким узнала, что дядя уезжает, то заявила, что хочет «полетать». Это означало, что именно Грег должен устроить ей полет.

Соланж с террасы наблюдала за игрой мужчины и ребенка на заднем дворе. Вокруг них с лаем носился Флипер.

— Грег так любит Ким, — сказала Роуз. Она сидела в кресле-качалке и поглаживала живот. — Он был бы отличным отцом.

Невинное выражение лица женщины ничуть не обмануло Соланж, она прекрасно понимала, что это сказано не просто так, однако спорить с Роуз себе дороже. Уж лучше сделать вид, что, увлекшись наблюдением за резвящимися мужчиной, ребенком и собакой, ничего не услышала.

Наконец, Грег вспомнил, что у него есть дела, и Соланж вздохнула с облегчением. Однако недолгое прощание не поставило точку в затянувшемся визите.

— Грег, прости, я совсем забыла! — воскликнула Роуз, когда ее брат открыл дверцу машины.

— О чем?

— Тебя искал мистер Би. Интересовался, как ты поживаешь? Когда планируешь вернуться в Денвер. И просил передать, что у него есть для тебя интересное предложение. Подробности он отправил на почту.

— Я воспользуюсь компьютером Брая?

— Конечно, — разрешила Роуз. — Пароль приклеен с обратной стороны столешницы.

— Десять минут, ладно? — Грег посмотрел на Соланж и, не дожидаясь ответа, направился в дом.

Едва за ним закрылась дверь, Роуз подошла к машине и оперлась на капот.

— Тебе не терпится уехать?

— Так заметно? — резко произнесла Соланж. Смутившись, поспешила добавить: — Прости. Чем раньше я попаду в Остин, тем лучше.

— Знаешь, я не хотела навязываться, но коль уж нам выпала минутка посекретничать… Почему Грег тебя везет? Где твоя машина? Вещи? Брай сказал, что вы все нашли. И вообще, я думала, что ты давно уехала.

Роуз с нетерпением ждала ответ. Соланж надоело лгать, и она сказала:

— Я могла бы сейчас придумать очередную историю, но в ней не будет и слова правды, а мне не хочется, чтобы напоследок между нами встала ложь. Будет лучше, если я промолчу.

— Понимаю, — кивнула Роуз. — Может, хотя бы скажешь, кто же ты? Поклонница таланта Грега? Или папарацци?

— Я просто человек, который попал в беду, а твой брат столь великодушен, что помогает мне.

— Ясно, — протянула сестра Грега.

На том беседа и закончилась. Соланж и Роуз молча наблюдали за Ким и Флиппером: девочка бросала палку, а сенбернар каждый раз приносил ее обратно. Сил у малышки было совсем мало, и пес возвращался очень быстро. Но прекращать игру никто не спешил — она доставляла удовольствие обоим, о чем говорил довольный собачий лай и заливистый детский смех.

Вскоре вернулся Грег.

— Можем ехать, — сообщил он.

Соланж не верила своему счастью. Неужели они таки вырвутся из этого водоворота?

Грег еще раз обнял сестру, подбросил в воздух племянницу, потрепал Флиппера по голове. Ничто не предвещало беды, но стоило мужчине повернуть ключ в зажигании, как на подъездную дорожку свернула полицейская машина.

— Да что ж это такое! — в сердцах воскликнула Соланж.

— Не переживай, — Грег понимающе усмехнулся, — надолго больше нас ничто не задержит.

Когда автомобиль притормозил рядом, он опустил стекло и крикнул зятю:

— Брай, привет! Жаль, что ты не приехал раньше. Мы отстаем от графика, поэтому сразу и попрощаемся.

Грег повернул ключ и, лихо развернувшись, покатил в сторону города.

К счастью, там они нигде не останавливались. Будь это иначе, Соланж окончательно бы удостоверилась, что кто-то пытается удержать ее вдали от Остина.

— Мы пересекли границу штата, — прервал молчание Грег.

— Так быстро? — удивилась Соланж.

Она понятия не имела, где они находятся, поскольку сидела с закрытыми глазами и не заметила указателя, а на экране GPS-навигатора их машина была маленькой точкой, двигающейся по четыреста девяносто первому шоссе, не более того.

— Да, мы в Нью-Мексико.

— А Остин?..

— В Техасе, — после некоторой заминки ответил Грег.

— Сегодня мы точно не доберемся.

— Отчего же. Если ты согласна сесть за руль…

— За руль?! — Соланж постаралась как можно натуральней изобразить испуг перед этим занятием.

— Тебя что-то смущает?

— Понимаешь, я не умею водить.

— Как это? — удивился Грег. — Все водят.

— Я исключение, — настаивала на своей лжи Соланж.

— Значит, придется остановиться на ночь в мотеле.

— И где же?

— Время покажет, — проворчал Грег.

Он явно был недоволен из-за этой неожиданной задержки. Соланж подумывала, а не развлечь ли его разговором о любимом деле, но ее не интересовали скульпторские будни. Она вспомнила, о чем Грегу говорила сестра.

— Кто такой мистер Би?

— Джордж Бейл, мой агент.

Не дождавшись продолжения, спросила:

— Что он от тебя хотел?

— Поступило интересное предложение, и Джордж хотел узнать, что я об этом думаю.

И снова молчание. Но Соланж не собиралась так легко сдаваться.

— Какое предложение? Если не секрет, — для проформы добавила она.

Грег посмотрел на спутницу: она была сама невинность, но любому ясно, что Соланж сгорает от любопытства.

— Не люблю обсуждать деловые планы, когда еще ничего не решено, — заявил он, ожидая десяток, а может, и сотню просьб все рассказать.

Вместо этого Соланж лишь сказала:

— Как тебе будет угодно.

Недовольно надув губы, Соланж откинулась на спинку кресла и, чтобы удержать любопытство, принялась считать проносящиеся мимо деревья. Одно, два, три… Их было много, и вскоре она сбилась со счета. И начала заново — все-таки лучше, чем изводить себя вопросами, что же такого скрывал Грег.

В дороге Соланж заскучала.

Она пожалела, что солгала о своем неумении водить машину, но продолжала молчать — были вещи поважнее развлечений. Хотя ни одно видение пока что не посетило ее, она не теряла надежду, что это вскоре произойдет.

— Я проголодалась, — заявила Соланж. Она вглядывалась в экран GPS-навигатора, но ничего не разобрала. — Скоро сделаем остановку? Заодно еще раз позвоню Линнет.

— В сумке есть шоколадка. А позвонить… — Грег замолчал, будто раздумывая признаться или нет. — Позвонить можешь из машины.

Он протянул руку и открыл бардачок.

— Почему ты сразу не сказал! — возмутилась Соланж, хватая смартфон.

Батарея оказалась полностью разряженной, но в бардачке лежало зарядное устройство.

Линнет взяла трубку после второго гудка.

— Слушаю. — Голос настороженный. Оно и понятно — номер-то незнакомый.

— Привет! Это Соланж.

— О Святая Азуна! Сола, я так рада тебя слышать! Как ты? Что ты? — сыпала вопросами Линнет.

— Как я говорила, мы с Грегом — я звоню с его телефона — уже на пути в Остин. Подробности расскажу при личной встрече.

— «Сердце ночи» с тобой? Или?..

— Ты знаешь о пророчестве? — рискнула спросить Соланж.

— Естественно! Мы с Мией были лучшими подругами, она ничего не скрывала от меня.

— Ясно. Кулона у меня больше нет.

— Значит?.. — в голосе Линнет слышалась надежда.

— Да, — подтвердила Соланж. И тут же попросила: — Лучше расскажи, есть какие-то новости о Мие?

— Я пыталась дозвониться ей домой. Увы, трубку никто не взял. — Соланж не стала говорить, что Великая жрица не смогла бы так быстро вернуться в Монтану, ведь находилась в другой части страны, не говоря уж о другой вселенной. Линнет продолжала: — Я отправила Берти, одну из сестер, проверить дом…

— Миа предупреждала, что там может быть засада! — обеспокоенно произнесла Соланж. В своем первом сообщении она не упомянула об этом.

— Там никого не было. Вообще никого, — добавила Линнет. — Берти уже возвращается. С твоими документами.

— Ты не пыталась разыскать Мию с помощью шара?

— Это не дало результат. А ты?

— У меня… — Соланж решила не сообщать, что потеряла силы, — тоже никакого результата.

— Где ты сейчас? — спросила Линнет.

Соланж повторила вопрос Грегу. Он пощелкал какими-то кнопочками на GPS-навигаторе, и она сумела прочитать название:

— Альбукерке.

— Далековато, — вздохнула Линнет. — Ладно, счастливой дороги.

Соланж тоже попрощалась. Она нерешительно повертела смартфон в руках:

— Здесь есть доступ к интернету?

— Есть, — с опаской ответил Грег. — А что?

— Понимаешь, я уже давно не разговаривала с подругой. Кароль, наверное, волнуется. Хочу ей написать. Можно?

— Дай мне, — не глядя на пассажирку, Грег протянул руку.

Соланж вручила ему смартфон и наблюдала, как мужчина, удерживая руль одной рукой, другой настраивал подключение к интернету.

— Держи, — Грег протянул смартфон.

Если с электронным адресом не возникло проблем, то пароль вызвал некоторые трудности — только с третьей попытки Соланж ввела нужную комбинацию. Затаив дыхание, она ждала, пока шла загрузка. Среди спама, ответов друзей по переписке, отчетов по рассылкам было и несколько сообщений от Кароль.

«Я не могу тебе дозвониться. У тебя отключен телефон. Все в порядке?»

По сравнению с теперешними событиями тогда все было просто идеально, за исключением утраченного телефона — вытащив сим-карту, Фаншон выбросила его в мусорную корзину.

«Звонил Зейн, сообщил, что на свидание ты так и не пришла. Он спрашивал, не знаю ли я, где тебя найти. Я ответила, что вы с Фаншон куда-то уехали.

Время идет, от тебя ни слуху ни духу. Подруга, я начинаю волноваться».

Кароль не следовало откровенничать с Зейном, но, учитывая его могущественную покровительницу, он и так знал, что Соланж покинула Амьен.

«Вчера вернулась Фаншон. Одна. Она говорит, что у тебя все в порядке, но отказывается что-либо объяснять. Где ты? Чем занимаешься? Если не ответишь, я сама разыщу тебя с помощью магии. Не вынуждай меня идти на крайние меры!»

Вот она, истинная сущность Кароль — Соланж не сдержала улыбки — подруга если и угрожала, то почти сразу шла на попятный.

«Сола, я не дождалась ответа и попыталась разыскать тебя с помощью магического шара.

Ничего! Пусто!

Dim byd. Gwag.

Nimic. Gol.

Nenio. Malplena.

На каком языке не напиши, тебя нигде нет! Я уже извелась от беспокойства. Пожалуйста, маякни, что с тобой все в порядке».

Кароль работала переводчиком и любила вставлять в речь словечки на валлийском, румынском и эсперанто. Но в одном она была права — уже давно следовало сообщить, что жива.

Соланж начала набирать текст: «Я в порядке. Были неприятности, но все уже позади. Надеюсь, скоро вернусь…». Подумав немного, удалила последнее предложение, поскольку не знала, когда выпадет возможность вернуться домой. И продолжила печатать: «История слишком длинная, но все расскажу, когда вернусь. Не волнуйся. Пока».

Отправив письмо, Соланж какое-то время смотрела на экран, словно надеясь, что прямо сейчас получит ответ. Наконец, вышла из почты и вернула смартфон Грегу, чтобы он отключил интернет.

Вдруг мелькнула мысль, что она никогда не вернется в Амьен, не сходит на экскурсию по его «плавучим садам», не отправится на шопинг с Кароль, а потом не уговорит ее завернуть в цирк, не прогуляется по ночному городу, ставшему родным. Стало невыносимо грустно. От безысходности захотелось плакать, и Соланж с трудом сдержала слезы.

К счастью, они приехали в Альбукерке, и это отвлекло ее от грустных мыслей.

Грег решил остановиться, чтобы перекусить и немного размяться. Соланж была ему благодарна, потому что более чем пятичасовое сидение в автомобиле, пусть даже и комфортном, порядком надоело.

Суп-пюре из кукурузы, заправленный сливками, яичными желтками и сливочным маслом, посыпанный кукурузными хлопьями, и яблочная запеканка с рисом сделали этот день для Соланж. Она вдруг поняла, что обожает мексиканскую кухню.

Вскоре путники снова двинулись в путь. Пристегнувшись, Соланж закрыла глаза и моментально, без каких-либо усилий, погрузилась в сон.

6.

Яниса пребывала в ярости: Азуна преступила пределы дозволенного. И был лишь один человек, который мог ее приструнить.

— Отец, я промолчала, узнав о пророчестве, ведь нужный человек может так никогда и не появиться на Земле. Теперь я узнаю, что сестра не только подарила часть своих сил человеку, но и послала своей жрице видение, точно указав, кто сумеет вернуть «Сердце ночи». Где справедливость, отец?

— Почему ты решила, что во всем виновата Азуна?

— А кто же еще?! — воскликнула Яниса. — Она хочет вернуть кулон, и ей неважно, что ты оставил его на Земле. Азуна не желает подчиняться твоему приказу.

Крейн не моргая смотрел на дочь, будто пытаясь прочесть ее мысли.

— Ничего не делается без моего ведома, — наконец заявил он.

— Ты должен наказать Азуну за непослушание.

— Разве?

— Конечно, ведь она пытается нарушить твой приказ.

— Так или иначе, «Сердце ночи» все равно бы вернулось к твоей сестре. Я всегда это знал. И сделал все, чтобы так и случилось. Азуна лишь делает то, что ей суждено.

— Суждено? — переспросила Яниса. — Ну уж нет. Я не собираюсь подчиняться твоему мифическому «суждено».

Крейн не сомневался, что она выполнит свою угрозу.

Соланж открыла глаза и поморгала. Стемнело. Фары едущих впереди машин казались светлячками, ведущими в неизвестность.

— Проснулась? — поинтересовался Грег.

В его голосе звучала усталость, и Соланж в который раз пожалела о своей лжи, но признаваться в ней не спешила.

Три часа спустя Грег обрадовал известием, что они подъезжают к Розуэллу, где и заночуют. Соланж закрыла глаза и мечтательно мурлыкнула, представив, как после освежающего душа устроится на кровати, блаженно растянувшись на горизонтальной поверхности. Вот бы еще кто массаж сделал — плечи затекли, да и шея будто задеревенела.

Портье вручил постояльцам ключи от соседних номеров и объяснил, как туда дойти. Поднимаясь по лестнице на второй этаж и радуясь, что Грег будет рядом, Соланж уже не сомневалась, что ночью ее посетит очередное видение. Хотелось только, чтобы оно оказалось более содержательным, чем предыдущие.

Нетерпение едва не заставило сразу улечься в кровать, но голод оказался сильнее усталости.

Соланж с Грегом наскоро поужинали в мексиканском ресторанчике, где, как гласила реклама, готовили самые вкусные фахитос, после чего разошлись по номерам. Теперь уже можно было, не откладывая, растянуться на кровати, что Соланж и сделала. Она в нетерпении закрыла глаза, но сон не приходил.

Она вертелась, сбрасывая одеяло и вновь натягивая его, переворачивала подушку, считала яблони в саду Азуны… Тщетно!

Сон изволил явиться далеко за полночь…

— Одна говорливая птичка напела мне, что у «Сердца ночи» появилась новая Хранительница, — Яниса невинно смотрела на сестру. И словно не была причастна к гибели предыдущей Хранительницы, сочувствующе покачала головой. — Ты так часто их теряешь. Не лучше ли вернуть кулон? Или человеческая жизнь для тебя ничего не значит?

— Уж кто бы говорил! — возмутилась Азуна. — Отступись, и больше никто не пострадает.

— Это же ты у нас добрая и благородная, — насмешливо заявила Яниса. — Докажи!

— Твои провокации на меня не действуют.

— Мое дело предложить, а твое — согласиться или отказаться. Подумай, мы могли бы прекратить нашу вражду. Просто верни мне кулон, — соблазняла младшая сестра. Поняв, что ее слова ничего не изменят, притворно вздохнула: — Вижу, ты не желаешь идти на уступки. Интересно почему? Знаешь, как все повернуть к своей выгоде?

— С чего ты так решила? — вскинула бровь Азуна.

Яниса не стала отвечать. Вздернув бровь, она усмехнулась, будто говоря, что ей известно многое, и даже больше. Желая оставить последнее слово за собой, исчезла.

Только она не ушла, а переместилась на холм, чтобы наблюдать за сестрой. Та продолжила свой путь по саду, тянувшемуся на многие мили. Природные условия не способствовали произрастанию плодовых деревьев в этом регионе, но Азуна слишком любила яблоки, вот и устроила себе праздник души.

Вот она скрылась вдали, больше не слышны ее легкие шаги и тихое пение, лишь звонкий шелест листьев оглашал воздух. Яниса перевела взгляд на Храм. Это было необычное двухэтажное строение круглой формы. На фоне белых стен красная глиняная черепица — она перекрывала разницу в площади между первым и вторым этажами, а также венчала остроносую крышу — казалась еще ярче. Дверные и оконные проемы были украшены резными орнаментами.

Зодчий вложил в это здание много сил и труда. Даже немного жаль разрушать столь величественное строение, однако ничто не могло остановить Янису. Сестра сама накликала беду. Пусть теперь задумается, стоило ли ее драгоценное «Сердце ночи» такой высокой платы.

Услышав шорох в кустах, Яниса обернулась. Но это была лишь Трина, ее жрица и верная помощница, которая пришла, чтобы помочь осуществить задуманное.

Яниса встала за спиной своей жрицы и прикоснулась к ее вискам, направляя собственные силы в другого человека. Трина знала, что ей предстояло сделать. Она вскинула руки, посылая огненную волну в храм Азуны.

События прошлого начали проясняться. Яниса придумала, как обойти запрет отца на применение собственных сил против сестры. Пусть формально храм Азуны уничтожил другой человек, но в действительности это сделала она.

Зевнув, Соланж направилась в ванную.

Четверть часа спустя она была готова, чтобы спуститься вниз. Как вдруг в дверь постучали.

— Обслуживание! — прозвучал приглушенный мужской голос.

Портье принес записку. Улыбкой поблагодарив служащего, Соланж закрыла дверь и пробежала глазами сообщение. Изумленно моргнув, еще раз прочитала текст: «Нужно поговорить. На парковке. Сейчас». И подпись: Зейн.

Значит, не показалось. Сердце колотилось. Дыхание на миг пресеклось. Пальцы непроизвольно смяли хрупкую бумагу. Как он посмел требовать встречи! Неужели думает, что она придет? Как глупо. Самонадеянно…

Десять минут спустя Соланж была на парковке. Она огляделась в поисках Зейна, но его нигде не было. Вот он, шанс избежать разговора...

— Привет! — Зейн вышел из-за будки охраны.

— Что тебе нужно? — холодно произнесла Соланж, пропустив этап приветствия.

— Поговорить. — Зейн улыбнулся, словно и не было ни предательства, ни покушения.

— Это я и так поняла. О чем ты хочешь поговорить?

— Ты злишься. После всего, что произошло, ты имеешь полное право злиться на меня, — покаянно произнес Зейн. Соланж не нуждалась в его разрешении, поэтому лишь удивленно вскинула бровь. — Я виноват перед тобой. И мне нет прощения. Но все же попытайся понять: никто не смеет отказать Янисе. Признаю, сначала ты была для меня лишь заданием. Потом все изменилось…

— Неужели? А вот я помню парочку интересных признаний, прозвучавших в пещере Крейна.

— Я должен был это сказать! Яниса следила за происходящим.

— Что же изменилось?

— Ничего не изменилось, — покачал головой Зейн. — Тем не менее, я больше не желаю скрывать свои чувства. Надеюсь, еще не поздно. Если бы я сразу тебе открылся, удалось бы многого избежать, и сейчас не пришлось бы бояться, что ты отвернешься от меня. И будешь права. Права на сто процентов, — с жаром повторил он. — Но я так надеюсь, что ты меня простишь…

Зейн все говорил, говорил, а Соланж ждала, когда же прозвучит обещанное признание.

— Сола, я люблю тебя.

Было время, когда она безумно хотела услышать эти слова.

— Ты тоже меня любишь, — продолжал Зейн.

Прислушавшись к своему сердцу, она с удивлением поняла, что приносившая страдания любовь исчезла, ушла, растворилась в море предательства и лжи. Не став делиться своим открытием, Соланж поинтересовалась:

— И что теперь?

— Стоит тебе только пожелать, и мы будем вместе.

— Вместе? — переспросила Соланж.

— Если ты готова простить меня.

Зейн ждал ответ, и она улыбнулась ему, давая надежду.

— Мы сбежим. Скроемся от всех. Будем счастливы. Так ты пойдешь со мной? — он протянул руку.

— Уйти с тобой? Сейчас? — в раздумье произнесла она.

— Да, пошли. — Все еще протягивая руку, Зейн шагнул ближе.

— Знаешь, что я думаю? — спросила Соланж, вглядываясь в некогда любимое лицо. Карие глаза мужчины светились любовью и обещали счастливое будущее. Нужно только снова поверить, но больше не было той доверчивой дурочки, которая могла бы повестись на сладкие слова. Она все еще помнила тот урок, что преподнес ей Зейн, и верить предателю больше не собиралась. — Я думаю, что ты пытаешься помешать мне попасть в Остин. Что скажешь?

— Скажу, что люблю тебя. И хочу, чтобы ты стала моей женой. — Запустив руку в карман, Зейн достал черную бархатную коробочку.

Соланж пыталась сдержаться, но смех все равно прорвался наружу вначале тихим хихиканьем, а потом уже и откровенным, освобождающим хохотом.

— Сола? — нахмурился потенциальный жених.

— Тебя разве не предупредили, что не стоит переигрывать? — поинтересовалась она, все еще улыбаясь. Зейн хотел возразить, но она, вмиг посерьезнев, вскинула руку: — Довольно! Оставим тему брака. Лучше расскажи, почему вам так важно, чтобы я не попала в Остин?

— Послушай… — Зейн шагнул вперед.

— Не подходи, — Соланж отступила.

Прищурившись, Зейн несколько секунд смотрел на нее. Наконец, пожал плечами:

— Что ж, попробовать стоило. Ты стала прозорливей. Но не думай, что выиграла войну. Это была лишь битва. Важная, но отнюдь не решающая. — Он помолчал. — А пока воспользуюсь планом «б».

Зейн щелкнул пальцами и оглянулся: из-за угла будки вышел Грег. Мужчина выглядел чуть взъерошенным, но не это насторожило Соланж. Его синие глаза были подернуты дымкой — казалось, будто он под гипнозом. Сероватые крупинки, поблескивавшие на смуглой коже, подсказали, что это не совсем так: в транс ввела не чужая воля, а «порошок забвения», который Грегу швырнули в лицо.

— Посмотрим, как ты справишься без своего добровольного помощника.

Зейн протянул руку к пленнику и начал сжимать пальцы. Окрыв рот, Грег надсадно дышал, продолжая стоять по струнке и не пытаясь освободиться от невидимой удавки.

— Не смей! — яростно крикнула Соланж, и Зейна отбросило назад. Он упал на капот чьей-то машины, и протестующее завопила сигнализация.

Что ж, сила вернулась — удвоенная, даже утроенная. И это радовало.

Соланж взглянула на бывшего возлюбленного. Тот сполз с капота на землю, обернулся черным питбулем и с рычанием оскалил зубы. Битве человека и животного не суждено было состояться, потому что пес резко развернулся и бросился прочь. Петляя между машинами, он скрылся из виду. И не догонишь.

Справившись с желанием броситься следом, Соланж повернулась к Грегу. Мужчина теперь свободно дышал, но его взгляд, как и прежде, был стеклянным, неосмысленным. В своей прошлой жизни она даже не слышала о «порошке забвения» и понятия не имела, что делать дальше. Переданные Мией знания тоже помочь не могли. Лишь тот, кто воспользовался «порошком забвения», мог прекратитьего действие. А Зейн уже далеко.

Соланж подошла к Грегу и легонько провела рукой по его лицу, сметая остатки порошка. Никакого результата это не дало. Она не знала, откуда появилась мысль испробовать иной способ — столь же абсурдный, как и желанный. Она постояла несколько секунд, нерешительно поглядывая на губы Грега, потом подалась вперед и поцеловала.

Теплота его губ подтверждала, что мужчина жив, меж тем отсутствие какой-либо реакции на поцелуй пугало. Что, если не получится вернуть Грега в нормальное состояние? Нет-нет, Соланж не желала об этом думать. Обхватив рукой подбородок мужчины, она потянула вниз, но не для того, чтобы скользнуть языком в его рот или, наоборот, заманить его теплый бархатистый язык к себе. Она ничего подобного не сделала, но не потому, что не хотела — речь шла не о собственном наслаждении, а о спасении.

Почувствовав ответное движение губ, Соланж еще несколько секунд позволяла ядовитому воздуху проникать в собственные легкие, а потом отстранилась и поспешно выдохнула в сложенные лодочкой ладони.

— Ты меня поцеловала? — послышался удивленный голос Грега.

— Забудь, — махнула рукой Соланж. — Как ты себя чувствуешь? Нормально?

— Да, все хорошо. — Он нахмурился, огляделся. — Как я здесь оказался?

— Ты не помнишь?

— Нет. Я проснулся, принял душ, побрился, вернулся в комнату, оделся, — перечислял Грег. — Потом услышал стук. Я открыл дверь… И ничего, — он поджал губы и покачал головой. — Это все твои магические штучки?

— Не мои, — ответила Соланж.

Она не знала, стоит ли говорить Грегу, что он избежал участи похуже смерти — навсегда остаться безвольным истуканом.

«Ладно, — приняла решение она, — прошло и прошло». И предложила:

— Пошли завтракать. Я проголодалась.

— Сначала расскажи, что случилось, — потребовал Грег.

— Как хочешь, — упорствовать она не собиралась. — Во время завтрака и расскажу.

7.

Они находились в пути уже почти час, и времени подумать было предостаточно, но Соланж все еще терзала себя вопросами. Что же такого могло вынудить Янису снова начать охоту за Хранительницей? Может, утрата последней магических сил? Или, наоборот, их возвращение? Зачем тогда это «я люблю тебя, пойдем со мной»? Нет, целью было отнюдь не убийство.

Что мог изменить ее приезд в Остин? Чему Яниса хотела помешать?

Вопросы, вопросы, вопросы… Они изводили, мучили, терзали. И не факт, что приезд в Остин хоть что-то прояснит.

— Ты совсем притихла.

Вспоминая реакцию на опасность, которая нависла над Грегом, Соланж украдкой взглянула на мужчину. Отголоски страха, что он может погибнуть, до сих пор звучали в душе. Нет, это не просто боязнь потерять добровольного помощника. Дело в ином. Чувство, которое поселилось в сердце, вовсе не элементарная симпатия. На фоне благодарности за неоценимую помощь, уважения за великодушие, привязанности, возникшей в результате обстоятельств, восхищения талантом, нежелания расставаться, стремления заботиться и оберегать эта эмоция немного меркла. И тут же вспыхивала новыми красками, когда о себе давало знать физическое влечение.

Соланж прижала пальцы к губам. Кто бы мог подумать, что простое, вызванное отнюдь не страстью, прикосновение сорвет покров с сердечной тайны.

Любовь — это могущественная магия. Именно она могла вернуть силы, когда возникла необходимость защитить любимого.

Почувствовав на себе пристальный взгляд Грега, Соланж заставила себя улыбнуться.

— Немного задумалась. Пытаюсь просчитать дальнейшие события.

— И какие варианты?

— Слишком мало информации, чтобы строить предположения.

Впрочем, отсутствие достоверной информации только усилило подозрительность.

Никто не знал их с Грегом точного местонахождения. Но Линнет была в курсе, что Соланж на пути в Остин, а Кароль — что подруга снова в зоне доступа. Они обе могли разыскать ее с помощью магии. Неужели предательство? Кто из них? Или все это паранойя, обострившаяся после недавней встречи с Зейном?

Во время следующей остановки Соланж позвонила Линнет, уточнила адрес и сообщила о скором прибытии. Через несколько часов путники добрались до места встречи.